В отличие от класса "Полубегемот" километрового размера с одним термоядерным реактором, класс "Бегемот" оборудуется тремя. Все три вышли из-под контроля одновременно, когда разрушились удерживающие плазму магнитные бутыли. Шторм резонанса и короткое, но яростное пламя трех взрывов мощностью не менее тридцати мегатонн каждый не оставили от "Победы" даже пыли.
Не выжил никто.
И меня как-то мало утешает, что все атаковавшие "Победу" Санду погибли вместе с ней.
Однако в тот момент, когда гибла "Победа", мне было совершенно не до наблюдений, ужаса и печали: двенадцатый Санду достиг нашей "Авроры".
— ...нас атакуют! — закончила фразу Хина. Как я уже упоминал, уже пару секунд спустя я как-то бездумно уже оказался свободным от ремней. Не помню, что я хотел сделать и хотел ли вообще, а не просто панически среагировал. Но в тот момент мир снова дернулся, ярко вспыхнул и поплыл вокруг. Половина нашего гермоконтура легко и непринужденно исчезла в никуда. Забрало моего шлема автоматически захлопнулось, реагируя на пропажу давления, и сквозь него призрачно замерцали звезды. Именно замерцали, несмотря на то что мы находились в абсолютном бездыхе, а остатки воздуха из гермоконтура мгновенно разлетелись по сторонам. Этот стоп-кадр, в отличие от остального, я помню отчетливо. Исчезли ближние к шлюзу страховочные рамы, в которых находились помощники адмирала Сингха, только от одной осталась небольшой угловой кусок. Раму адмирала косо срезало рядом с его головой. И, как оказалось позже, этим ударом Санду уничтожил примерно две трети всей "Авроры", включая три из четырех безынерциальных движка, одну из двух цистерн с рабочим телом для классических маневровых, а также атомный реактор, их питающий. Наш быстрый и маневренный БИЦ, сделанный по последнему слову техники Земли, внезов и Стражей, в мгновение ока сократился до беспомощной груды металлолома.
По счастью, Санду не до конца рассчитал удар по такой малой, компактной цели, как мы. Прицелься он в нас хотя бы чуточку точнее — и от всего корабля осталось бы одно воспоминание, а вы не читали бы наши мемуары. Но он целился не только в нас, но и в маневрирующий поблизости катер конкистадоров, а такая задача не из легких. И он ошибся ровно настолько, чтобы мы пережили его первую атаку.
Разумеется, Санду не намеревался останавливаться на достигнутом. Его чудовищная тень, слегка подсвеченная автономными аварийными фонарями гермоконтура, качнулась, разворачиваясь на фоне шикарно горящего Млечного Пути. Его резонатор находился на переднем конце, и ему требовалась пара секунд, чтобы скорректировать свою позицию и нацелить его как следует. И еще пара секунд ему требовалась, чтобы открыть колпак оружия, автоматически закрывающийся после каждого выстрела для защиты от возможных разлетающихся обломков. В совокупности — секунды три или четыре. И ровно столько нам оставалось жить.
Оставалось бы, если бы не Мать Флотилии.
Помните, как я описывал потрясающую скорость и маневренность Вероники в безвесе? Как она с легкостью увертывалась от Лизы, несмотря на свои габариты? Мэйма, несмотря на свой возраст и состояние, превзошла ее легко и непринужденно. Она не стала ждать неизбежной смерти. Хотя в ее скафандре отсутствовало огнестрельное оружие, в нем имелись и боевые когти, и маневровые движки, и фотоусилители. Санду находился примерно в пятнадцати метрах от нас. Могучий толчок хвостом вместе с форсированным режимом движков позволили ей преодолеть это расстояние за две секунды. И в тот момент, когда бронеколпак раскрылся, как гигантский бутон, Мэйма бомбой врезалась в находящиеся за ним сплетения трубок, антенн и прочих элементов резонансной установки.
Санду растерялся. Иначе его поведение интерпретировать было нельзя. И я его прекрасно понимаю: вероятно, за всю историю Вселенной еще никогда не доходило и вряд ли когда-то еще дойдет до атаки на боевой космический корабль практически с голыми руками. Пока когти Мэймы рвали и крушили его внутренности — а боевые когти Стремительных в сочетании с их силой и усилителями скафандра вполне в состоянии рвать даже пластальную броню — он замер без движения. Стрелять он уже не мог: нарушенная балансировка элементов вполне могла направить резонанс в любую сторону, в том числе на него самого. А оружие не обладало никакими средствами самозащиты. Позднее там обнаружили небольшие манипуляторы и микродроны, используемые для текущего ремонта и чистки корпуса от обломков. Но в той ситуации применить их Санду не мог. И закрыть защитный кожух он тоже не мог: мешала Мэйма.
А потом я, все еще пребывая в ошеломлении, ухватился за пистолет, по-прежнему висящий на бедре.
Я умел стрелять из малого оружия. Немного. Меня учили внезы, для которых оружие — практически часть себя. Меня также учили во время пребывания на базе "Экстраваганца" как часть вводного курса, хотя там я по большей части манкировал — ну в кого я мог стрелять? В общем, я знал, как держаться за рукоятку, где находится спуск и как снять пистолет или игломет с предохранителя. Ну, и знал, примерно в какую сторону положено направлять дуло. Всё.
Именно мое дилетантство нас и спасло.
Пистолеты серии "Акула" имеют четырехпозиционный переключатель огня: предохранитель, одиночные выстрелы, тройная серия, полный автомат. Опытный солдат, как меня учили, всегда начинает с переключения на одиночный огонь. Я, дилетант на волне адреналина, рванул рычажок пальцем так, что он сразу переключился на автомат. И когда я направил пистолет в сторону Санду и нажал на спуск, пистолет в течение секунды выпустил всю обойму: двадцать патронов с кумулятивными пулями.
Дуракам везет. Идиотам везет в квадрате. Я в тот момент находился невменяемом состоянии, иначе вообще не рискнул бы стрелять в сторону кого-то живого. Но счастье дураков помогло мне даже не дважды, а трижды. Первый раз — что я вообще попал туда, куда целился. Второй — я попал в Мэйму только одной пулей, в верхнюю часть головы. В отличие от человеческой головы, кошмарненькая пасть Стремительных заточена эволюцией исключительно на кусание и не содержит жизненно важных органов. Она быстро регенерирует и даже где-то рассчитана на тяжелые повреждения, так что итоговая рана не стала серьезной. А дырки мгновенно затянул внутренний слой скафандра. Ну и третье везение — хотя отдача, разумеется, отшвырнула мою руку далеко в сторону, к тому моменту все пули уже летели узким веером в заданном направлении.
Вы знаете, что такое кумулятивная пуля на вооружении космического десантника? Это такой миниатюрный снаряд, специально предназначенный для преодоления боевой брони. Представляют они собой слоеный пирог из нескольких слоев взрывчатки с урановым сердечником. При попадании в цель такая пуля формирует полноценную прожигающую струю. Влетающий в дырку от нее сердечник слегка асимметричен, так что внутри цели перемещается по хаотически меняющейся траектории, создавая разрывной эффект. Скафандр Мэймы и ее голову пуля прошила навылет, даже не заметив сопротивления — и вместе с остальными хлестнула по уязвимым внутренностям Санду.
Атаковавший нас корабль относился к разряду малых — веретено всего-то метров тридцать в длину и десяток в ширину даже с учетом движков. Кумулятивные пули прошили и разорвали в клочья резонансную установку и пробили тонкую перегородку, отделявшую ее от остального корабля. Их сердечники продолжили кувыркаться по внутреннему пространству. Наружная броневая оболочка не выпустила их наружу, и вся их кинетическая энергия растратилась на превращение в обломки внутренних механизмов — к счастью, не расположенной с тыла энергетической установки. И, что самое главное, они разнесли в клочья управляющий центр корабля (да, ничего живого в нашем понимании на борту так и не обнаружили). Так что я умудрился стать первым в истории человеком, из пистолета уничтожившим космический корабль, пусть и миниатюрный.
Я написал так много, что могло возникнуть впечатление продолжительности действия. Не-а. Восемь с половиной секунд от момента, когда я ошалел от выстрела Санду до момента его гибели. Хина засекла.
И знаете, что самое обидное? Что я ничегошеньки из произошедшего не помню. Узнал только из пересказа Хины, которая паниковать и забывать не умела и вела запись через уцелевшую камеру даже на самом краю гибели. А когда у меня начало потихоньку проясняться в глазах, я просто медленно вращался посреди пустоты и давил на спуск пустого пистолета с такой силой, что судорогой свело палец. Сердце звучало в ушах набатом, а дышал я с такой интенсивностью, что в спокойной ситуации мне съеденного кислорода хватило бы минимум на десять минут.
Ничего не помню. А может, это и хорошо?
171.040 / 22.12.2100, поле боя. 179.040 / 31.12.2100, поселение Период Полураспада. Лиза
А меня, как ни странно, попадание в "Аврору" никак не оглушило. Мне сильно досталось от того способа, которым Санду выводили из строя мгновенные каналы — видимо, из-за того, что передатчик у меня в мозгах давал сильную реакцию. От близкого резонанса мне тоже плохело. Но сейчас — от постепенного привыкания ли, от все ли еще бушующих в крови стимуляторов — у меня лишь на секунду помутнело в глазах от вспышки, в которую превратилась большая часть "Авроры". А потом мне страшно резануло болью по ушам, когда давление вокруг внезапно упало до нуля. Забрало шлема среагировало мгновенно, но полсекунды моя голова все равно находилась почти в чистым бездыхе. Потом, позже, пришлось долго сидеть на глазных каплях, унимающих резь от полопавшихся капилляров, но мне было не привыкать. Я также инстинктивно задержала дыхание, и воздух из груди пробился наружу с давлением почти в одну атмосферу, что ободрало мне слизистую и добавило жжения в горле. Но вся эта боль почувствовалась гораздо позже. А в тот момент я только ошарашенно крутила головой, пытаясь восстановить ориентацию в пространстве и понять, почему вижу звезды.
А когда я, наконец, сориентировалась, во все еще действующем разговорном канале раздался крик Вероники:
— Мэйма!
Я закрутила башкой, пытаясь понять, где наша подопечная Мать Флотилии. В первую очередь я заметила Ати, который крутился вокруг своей оси и целился куда-то из пистолета. Целился, но не стрелял. Его хорошо подсвечивало аварийное освещение (такие лампы с батарейками, которые автоматически включаются при отключении центрального энергоснабжения). Потом он встрепенулся, извернулся и вытянул руку с пистолетом куда-то в сторону. Проследив направление взглядом, я увидела какую-то смутную неподвижную тень. Слегка подсвеченное теми же аварийными лампами, на переднем плане виднелось нечто, смахивающее на полураспустившийся цветок или на апельсин, на макушке которого отогнули надрезанную секторами шкуру. Потом между лепестками вспыхнул яркий свет, очертивший два силуэта Стремительных. Один слабо вращался вокруг своей оси, другой яростно молотил руками по нагромождению каких-то перепутанных труб или чего-то в том же духе. Пока я соображала, что происходит, второй силуэт успокоился, пару секунд повисел неподвижно, потом ухватил первый и рыбкой нырнул обратно к нам. Только тут я сообразила включить в окулярах просветление мира.
— Что... что происходит? — ошеломленно спросил Ати. Он наконец-то перестал целиться в тень, отбросил пистолет (тот, обиженно вращаясь, полетел куда-то к звездам и мгновенно пропал во тьме) и принялся крутить головой. — Лиза? Ты где? Ника? Хина?
— Спокойно, Ати, — отозвалась Хина. — Все уже кончилось. Ты его пристрелил. Ати, Лиза, посмотрите на вон ту лампочку. Быстрее!
У меня под ногами загорелся очередной фонарь, на сей раз яркий до боли в зрачках. Я взглянула на него — и тут все вокруг вдруг озарилось ослепительным белым светом, который не смогло полностью заблокировать даже мгновенно потемневшее забрало.
— Что случилось? — снова спросил Ати заплетающимся языком. — Хина? Что... почему звезды... что с "Авророй"? Что за вспышка?
— Транспорт конкистадоров "Победа" только что взорвался вместе со всем населением, — прозвучал голос адмирала Сингха. Из него пропали обычные стальные нотки, слышалась в нем только страшная усталость и печаль. — Мисс Вероника, ты меня слышишь?
— Помогите! — отчаянно крикнула та. — Мать Флотилии! Она расстегнула скафандр! Помогите же!!
Я резко повернулась и увидела страшную картину.
Вероника, медленно дрейфующая над нашими головами (если под "над" понимать направление, противоположное остаткам "Авроры"), тормошила Мать Флотилии. Та не сопротивлялась. Ее темный скафандр от головы до хвоста прорезала чуть более светлая щель, из которой валил пар, красный в аварийном освещении. Ати негромко, но энергично выругался, выхватил из какого-то настенного кармана большой плоский пакет и прыгнул к ним.
— Держи ее, Ника! — рыкнул он. — Аварийную капсулу натягиваю!
Пакет в его руках развернулся в большой мятый мешок. Возле Ники и Мэймы Ати резко затормозил, выбросив вперед окутавшиеся выхлопом маневровых сопел руки, и принялся манипулировать мешком, расправляя его.
— На нас двоих! — снова крикнула Вероника. — Нас двоих закрой! Она отключила систему дыхания! Открою свой скафандр, в капсуле нам будет чем дышать!
— Понял! Зараза... Не на вас рассчитано, на людей. Лиза! Быстро ко мне! Помоги!
Я все еще не понимала, что происходит, но послушно оттолкнулась от своей рамы в его сторону. С опозданием я сообразила, что не знаю, как остановиться, но Ати перехватил меня и затормозил своим комбезом.
— Мешок! — приказал он. — Помогай натягивать с той стороны! Быстро!
Вдвоем мы принялись запихивать Нику, обнявшую Мэйму, в спасательный мешок. Я знала, что он предназначался для одного человека без скафандра, хотя при необходимости в нем могли поместиться четверо. Но габариты двух скафандров Стремительных заметно превосходили четырех голых людей. Кроме того, из скафандров во все стороны торчали какие-то выступы, трубки, боевые когти и тому подобные помехи. Мы потратили не менее полуминуты, чтобы наконец-то запихать внутрь капсулы все части обеих и запечатать ее.
— Готово! — напряженно сказал Аттила. — Ника, ты уверена?
— Я уже открыла скафандр. Как выглядит снаружи?
— Потихоньку раздувается.
— Хорошо. Я уже могу почти нормально дышать. Но мы не протянем долго в такой конфигурации. Нужна помощь. Что... что там вокруг нас?
— Помощь идет, — сказала Хина. — Наш SOS-маяк работает. Сближавшийся с нами катер погиб, но на подходе еще два. Лиза, побудь рядом с ними пока что. Ати, помоги адмиралу Сингху.
— Понял. Что с ним?
— Ничего со мной, — проворчал адмирал. — Обычная дырка в руке. Отставить панику!
Ати перелетел к нему и негромко присвистнул.
— Ничего себе "дырка"... — пробормотал он.
Оказалось, что кусок стали (обломок взорвавшегося кислородного баллона) пробил рукав боевого скафандра адмирала. На большее его не хватило, но под конец он все-таки воткнулся в трицепс сантиметра на два. Смолистый аварийный слой внутри брони залил и загерметизировал образовавшиеся щели. Медицинский монитор сигнализировал о продолжающейся кровопотере, но не слишком сильной.
