И снова противники не успели ни заговорить, ни продолжить схватку, как пространство огласил глухой хлопок, а в облаках паразитных потерь чакры, появились трое новых действующих лиц...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Своевременная помощь
Трое джонинов Конохи, двое из которых были одеты в чёрные комбинезоны, ну а последний — в зелёное трико, едва техника перемещения завершила свою работу, поспешили рассредоточиться, окружая двоих нукенинов. При виде этого Кисаме, закинувший меч на правое плечо, ощерив треугольные зубы в широкой улыбке произнёс:
— Ой-ой-ой, Итачи-сан, похоже... нас окружили превосходящие силы. Что же нам делать?
— Сдавайтесь, — сдвинув повязку, скрывавшую шаринган, приказал Какаши, немигающим взглядом обоих глаз смотря на нукенинов.
Тем же временем чунины, подчиняясь жесту жабьего сеннина, медленно отступали назад по дороге, стараясь не терять угрозу из поля зрения.
— Здравствуйте, семпай, — вежливо кивнул Учиха-отступник, когда-то работавший в АНБУ Листа вместе с Хатаке. — Заманчивое предложение, но... я вынужден отказаться.
— Смотрите! — выпучив глаза, синекожий здоровяк указал пальцем свободной руки за спины коноховцев. — Это же Учиха Мадара!
— Ты думаешь мы... — начал говорить Асума Сарутоби, немигающим взглядом следя за Мечником Тумана.
— Сзади! — успела воскликнуть Хината, прежде чем пространство вокруг накрыло облако бумажных птиц, вылетевших из чёрного зева пространственного искажения.
— Нинпо: львиная грива, — сложив единственную ручную печать, Джирайя заставил волосы стремительно удлиниться, накрывая себя и чунинов белоснежным куполом из подобия иголок дикобраза.
Какаши, воспользовавшись техникой подземного плавания, тут же провалился в почву; Асумо выдул изо рта облако чёрного дыма, которое скрыло его плотным покровом; Гай же совершил стремительный рывок в сторону деревьев, уходя из зоны поражения вражеской атаки. В следующую же секунду раздался грохот взрывов, окрасивших пространство яркими языками пламени...
...
Боевая тревога, зазвучавшая в подземельях "Корня", застала Сакуру за небольшим перекусом, во время которого их команда обсуждала идею привлечения профессионального слесаря к работе над марионетками. В конце концов, шиноби было проще поставлять материалы узким специалистам (тем более, что им можно поставить печати молчания), оставив за собой обязанность лишь собирать уже готовые элементы в одно целое.
— Внимание! Рядом с Конохой происходит сражение с участием нукенинов уровня каге, — прозвучал твёрдый голос Кардинала во всех коридорах и комнатах базы. — Всем шиноби перейти в боевую готовность и занять предписанные посты; активировать барьеры; приготовиться к активации активной автономной защиты... Белка — прибыть в зал призыва номер четыре.
"Похоже, произошло нечто действительно паршивое", — мысленно отметила синеглазка, кивнув своим подчинённым, остающимся в мастерской.
= "В этом мире дня не проходит, чтобы не произошло чего-то паршивого", — в тон ей прозвучал ответ из внутреннего мира голосом принцессы-пони.
Выбежав в коридор, куноичи максимально ускорила своё восприятие, а затем создала технику инь-клона, который перехватил часть контроля над телом. На то, чтобы создать с дубликатом своего разума ментальную связь ушли мгновения, после чего обладательница розовых волос применила шуншин.
В результате всех манипуляций, вместо нескольких минут бега, Сакура добралась до нужного места меньше чем за минуту, прямые участки преодолевая в технике быстрого перемещения. Перед залом призыва ей пришлось притормозить, а когда она вошла внутрь, то увидела нескольких шиноби в безликих белых масках, уже расстеливших на полу большие свитки, покрытые сложным узором символов фуиндзюцу.
— Начать эвакуацию чунинов, — произнёс инь-клон Данзо, передавая приказ главы "Корня" (готовящегося лично прибыть на поле боя, если ситуация станет критичной).
Подчиняясь приказу, мужчины стремительно сложили серию ручных печатей, раздавили в правых кулаках ампулы с кровью, а затем опустились на одно колено, хлопая ладонями по бумаге, вливая в неё огромные объёмы чакры. Долгую секунду ничего не происходило, а затем, в облаках паразитных потерь энергии, появились глава Хьюга, наследник Нара и принцесса Яманака.
— Что...?
— Где...?
— Наруто?
Две девушки и парень начали осматриваться, держа оружие наготове, а бойцы "Корня" отступили к стенам, предоставляя переговоры Харуно.
— Свои, — твёрдым голосом произнесла Синеглазка, которую первой заметила Хината, успевшая активировать бьякуган, чтобы убедиться в том, что за пределами этого помещения почти ничего не видит. — Я отвечу на часть ваших вопросов, но сперва вы должны рассказать, что происходит на поле боя. Что с Наруто?
— С чего... — попыталась возмутиться Ино, но сама же себя прервала, прикусив кончик языка.
— Я не смог призвать Узумаки-сана, — подал голос один из масочников. — Он слишком "тяжёлый".
"Как сказал бы Саске "Тц". И что теперь делать?", — ответ сослуживца Харуно не понравился, но выставлять ему претензии было бы как минимум глупо (что поделать, если он не обладает резервом каге?).
Где-то на грани сознания мелькнула мысль, что необходимо ускорить принятие решения о том, чтобы всем шиноби установили печать дополнительного резервуара энергии. Впрочем, начальство могло медлить из-за того, что Данзо и Хирузен надеялись доработать Проклятую Печать Орочимару.
= "Просто верь в Шайнинга: он ведь не просто так получил свои звания. Тем более, там находятся элитные воины твоего селения. Так что, волноваться не о чём... кроме Каденс", — на последних словах Луна позволила себе ехидство.
"Причём здесь она?", — искренне удивилась куноичи.
= "У неё будет масса вопросов к кобылке, положившей глаз на её мужа", — уже с неприкрытым весельем ответила аликорн.
Благодаря ускорению сознания, весь этот диалог занял какие-то секунды, так что троица чунинов не успела начать волноваться. Сакура же, решив не реагировать на подколки со стороны наставницы, произнесла вслух:
— Сейчас мы находимся в одном из залов призыва, используемых для переноса шиноби, оказавшихся в тяжёлой ситуации, в безопасное место. Власти Конохи об этом знают, так что волноваться не о чём. Через несколько минут вас доставят в госпиталь для обследования, после чего отпустят по домам. Можете задавать вопросы...
...
— Наруто, а ты почему не исчез? — сердито спросил жабий сеннин, стоящий в центре купола из собственных волос, взглядом глаз с горизонтальными зрачками уставившись на светловолосого парня.
— Сам не знаю, — удерживающий защитный покров Узумаки, в подтверждение своих слов пожал плечами.
— Это всё из-за чакры лиса в покрове, — стариковским голосом заявил жаб в плаще, сидящий на правом плече Джирайи.
— Хм... Понятно, — мужчина кивнул, на несколько секунд замолчал, а потом продолжил говорить, обращаясь к чунину: — Как только взрывы снаружи прекратятся, я отменю защитную технику, так что будь готов к тому, чтобы защититься от внезапной атаки. Твоя броня выдержит удар Самехадой?
= "Если мы выпустим три хвоста, то этой рыбине придётся ковырять защиту не один час", — с намёком на гордость заявил Курама.
Наруто передал слова Кьюби Саннину, на что тот только кивнул, приказав начинать действовать. прошла ещё целая минута, прежде чем взрывы прекратились, после чего Джирайя воспользовался теневым клоном, чтобы выглянуть наружу и осмотреться.
Взгляду мужчины предстала обожжённая и изрытая взрывами поляна, на краях которой находились сломанные дымящиеся деревья. Однако же противников, как Итачи и Кисаме, так и каких-либо иных, ни в поле зрения, ни в области сенсорного восприятия не обнаружилось.
— Похоже, они отступили, — констатировал очевидное жабий сеннин, убирая защиту, но не спеша отменять свой режим "жабьего мудреца".
— Они воспользовались какой-то пространственной техникой, — поделился своими наблюдениями Майто, спрыгнувший с ветви дерева, находящегося на опушке новообразованной поляны.
— Отступили они почти сразу же после того, как прогремели первые взрывы, — дополнил слова специалиста по тайдзюцу сын третьего хокаге, выглядящий немного подпалённым, но вполне здоровым. — А где Какаши?
= "Я не чувствую его эмоций", — заявил девятихвостый лис, о чём Узумаки сообщил старшим шиноби, чувствуя сильное беспокойство в душе.
— Я тоже не ощущаю его чакры, — хмуро изрёк Саннин.
— Джирайя-сан, вы же не хотите сказать, что...? — брови Гая сдвинулись на переносице, кулаки сжались, а на лице заиграли желваки.
— Наруто, призови своего контрактора, — попросил ученик третьего хокаге. — Где сейчас Какаши, он нам, конечно, не скажет, но вот о том, жив призыватель или нет, собаки должны знать.
— Хай, — доспех из чакры пришлось развеивать, впустую тратя уйму сил, но голубоглазый блондин слишком торопился для того, чтобы действовать более рачительно. — Призыв.
В белом облаке перед Наруто появился его призывной пёс-почтальон, который выслушал вопрос и исчез. Некоторое время шиноби Конохи ждали, после чего Узумаки повторил технику, но на этот раз перед ним появились сразу два пса.
— Паккун-сан, вы знаете, что с Какаши-сенсеем? — без прелюдий осведомился джинчурики, внимательно смотря в морду напарника капитана.
— Он жив, Наруто, — рычащим голосом отозвался призывной зверь. — И я здесь для того, чтобы помочь вам его найти.
— Скорее всего — это бесполезно, — заявил Асумо, сунувший в рот сигарету, но так и не зажёгший её. — Если Хатаке жив, но Джирайя-сан его не ощущает — значит, что враги унесли его при помощи пространственной техники. Нужно возвращаться в Коноху и попытаться его призвать.
"Основной своей цели они не добились, но до Какаши всё же добрались. Я верю в Хатаке, но если они смогут его сломать... А они — смогут. У нас большие проблемы", — всё же отменив режим мудреца, Саннин извлёк из своего одеяния планшет, на котором начал быстро-быстро писать.
* * *
В полумраке просторного зала, за длинным столом, в глубоких креслах сидели десять человек в чёрных плащах с рисунками алых облаков. Единственным источником света здесь были узкие окна, за которыми виднелось свинцовое небо, проливающееся на землю струями холодной воды.
— Что мы сумели узнать в этой операции? — спокойным, даже равнодушным голосом спросил мужчина с красными волосами, фиолетовые глаза коего красовались тремя концентрическими кругами на каждой радужке, узкими зрачками и призрачным сиянием.
— Информация об устройствах связи, а также об использовании пространственных техник для доставки на поле боя подкреплений, полностью подтверждена, — ответила невысокая стройная девушка, в волосах которой красовался бумажный цветок. — Кроме того, мы сумели оценить скорость активации барьеров и ловушек вокруг и внутри Конохи.
— Значит... если мы нападём на кого-то из шиноби Листа, он может либо исчезнуть из-под носа, либо же вызовет подкрепление? — хмуро уточнил другой мужчина, тело коего скрывал глухой плащ, а лицо — полумаска.
— Это может стать проблемой, — произнёс ещё один шиноби, красующийся красными склерами и зелёными радужками, в которых невозможно было разглядеть зрачки.
— Зае
* * *
ся бегать за этими х
* * *
осами, а потом ещё и могилы копать, — скривился жилистый светловолосый молодой мужчина, даже сидя в кресле, не отпускающий древко косы с тремя лезвиями.
— Коноха может стать угрозой для наших планов: шиноби страны Огня слишком быстро наращивают силу, — не дав высказаться остальным, изрёк лидер организации Акацуки. — Нам придётся начать действовать раньше запланированного.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Отступление 16
Ранним утром, со второго этажа небольшой гостиницы, первый этаж которой занимал уютный семейный ресторан, спустились две девушки: фигуристая блондинка с правильными чертами лица, одетая в зелёное кимоно, и брюнетка, одетая в тёмно-синее кимоно, обладающая заметно более скромными формами (она держала на руках маленького розового поросёнка). При взгляде со стороны, их можно было принять за пару подруг, а то и вовсе — сестёр, в то время как на самом деле разница в возрасте между ними была более чем заметной...
Несмотря на то, что минувшим вечером блондинка ушла в свою комнату в состоянии глубочайшего опьянения, когда ноги едва держали хозяйку вертикально, а пол и потолок стремились поменяться местами, спустя всего шесть часов организм шиноби-ирьенина справился с отравлением, ну а пара медицинских техник помогла избавиться от неприятных последствий. Водные процедуры и свежая одежда вовсе сделали жизнь вполне удовлетворительной. Оставалось только пополнить запас питательных веществ в организме, с чем могла помочь местная кухня.
Цунаде Сенджу, известная как одна из троицы Легендарных Саннинов, а также как Легендарная Неудачница (последнее прозвище ей дали за то, что она спускала огромные суммы денег на азартные игры, порой в одиночку оставляя в казино больше средств, нежели все остальные посетители вместе взятые), въевшимся ещё со времён минувших войн взглядом, окинула общее помещение, отмечая расположение барной стойки, столов и находящихся за ними посетителей. И только убедившись в отсутствии угрозы, направилась к свободным местам, молча позволив своей помощнице-ученице пойти и заказать завтрак.
Светловолосая куноичи, пошедшая путём боевого ирьенина, как и её напарники (Джирайя и Орочимару), достигла немалых успехов как воин. Однако же истинным её призванием оставалась медицина, которая позволяла даже отойдя от дел, оказывая услуги в частном порядке, зарабатывать на все свои мимолётные желания: в конце концов, богатые люди готовы немало заплатить за лечение болячек, приведение организма к наилучшему состоянию, изменение внешности. Впрочем, пусть её боевые навыки и притупились, но наблюдение через окно она заметила быстро, а затем и обнаружила шпиона, которым оказался сидящий на ветке дерева ворон, невозмутимо чистящий перья.
"Призывной зверь", — отметил разум молодо выглядящей, но уже не молодой женщины, которая постаралась ничем не выдавать своей осведомлённости.
Вскоре к занятому столику подошла Шизуне, которая поставила на столешницу две миски супа и, присаживаясь на свободный стул, сообщила о том, что остальной заказ принесёт официантка. Брюнетка, приступившая к трапезе, наблюдателя не заметила, чем слегка огорчила наставницу, отметившую слишком сильный перекос подопечной в сторону целительства.
"Хотя, я ведь учила её как ирьенина, а не шпиона-диверсанта. Чему удивляться?", — немного подумав, Сенджу пришла к выводу, что следует возобновить тренировки младшей подруги... после того как она узнает, что нужно навязчивым поклонникам.
— Шизуне, забери наши вещи и расплатись с хозяином, — доев и отодвинув от себя посуду, велела блондинка. — Мне разонравился этот городок. Я подожду тебя на улице.
— Хай, Цунаде-сама, — отозвалась брюнетка, в голосе которой прозвучал намёк на облегчение (всё же ей не нравилось то, что наставница напивается почти каждый день, а в дороге у них хотя бы будет время отдохнуть от "активного отдыха"). — Пойдём, Тон-Тон.
