Розовое Облако

Розовое облако

Annotation

Розовое облако (https://ficbook.net/readfic/7992494)

Направленность: Джен

Автор: Dadavay (https://ficbook.net/authors/1206661)

Фэндом: Naruto

Рейтинг: NC-17

Размер: 523 страницы

Кол-во частей:127

Статус: завершён

Метки: Фэнтези, Экшн, Психология, Повседневность, AU, Вымышленные существа, Попаданчество, Смена сущности, Ксенофилия, Элементы гета, Элементы слэша, Элементы фемслэша

Посвящение:

Читателям, которые продолжают читать мои работы, ну и героям данного произведения.

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

Примечания:

Данный рассказ является продолжением-ответвлением работы "Злая Шутка", которая была написана по заявке в мире Мой Маленький Пони. Читать можно как самостоятельное произведение.

Описание:

Он — жертва злой шутки, превращённая в существо противоположного пола и иной расы, заброшенная в чужой мир, сломанная и разделённая на три самостоятельных личности. И словно бы этого было мало — злая шутка повторилась...

Он — любящий отец, любимый муж и брат, ставший жертвой злой шутки, который просто хочет вернуться домой.

Они такие разные, но такие похожие.

Пролог

Новая жизнь

Похищать и защищать...

...учат в школе

Отступление 1

Первоклашка

Учат в Корне

Школьные заботы

Неспокойная пора

Одноклассники

Отступление 2

Поход

Поход 2

Поход 3

Первый выпуск

Отступление 3

Первый выпуск 2

Подарочки

Новый уровень

Гений?

Отступление 4

Последний звонок

Последний звонок 2

Последний звонок 3

Последний звонок 4

Семь-семь-семь... джекпот

Отступление 5

Выпускной вечер

Одна команда

Часть команды

Секреты...

После экзамена

Отступление 6

Генинские будни

Маска себя

Работа головой

Кошачьи трудности

Поездка на море

Пляжный сезон

Отступление 7

Открытые карты

Заложники

На грани фола

Ловушка

Сияющий рыцарь

Отступление 8

Осмысление

Шаги в будущее

Маленькие хитрости

От заката до рассвета

Отступление 9

Миссия — водопад

Миссия — водопад 2

Миссия — водопад 3

Миссия — водопад 4

Отступление 10

Сон и явь

Один за всех...

...и все за одного

Бригада

Отступление 11

Змеелов

Лес, змея и старик

Час охоты

Особенности охоты шиноби

Отступление 12

Конец этапа

Новый путь

Личные наставники

Специальная подготовка

Отступление 13

Конец?

Дуэли

Иду на... вы?

Внутренний мир В-2

Отступление 14

Чунины

Провокационный разговор

Рабочий процесс

Вклад в будущее

Отступление 15

Возвращение блудного...

Акацуки

Своевременная помощь

Отступление 16

Ночной Кошмар

Найтмер Мун

Слёзы небес

Кошмар наяву

Отступление 17

Военные технологии

Шпионаж и планирование

Шпионаж и гости

Признание

Отступление 18

Гудбай, Америка

Он сам... ушёл

Учитель и ученики

Жизненный урок

Отступление 19

Отступление 19,5

Красные глаза

Безопасность прежде всего

Я подарю тебе...

Плоть от плоти

Отступление 20

Лучшее время

Подруги

Брак

Свадьба

Отступление 21

Гости и бесчеловечные эксперименты

Гости и новости

Гости и договорённости

Военные действия

Отступление 22

Орудие войны

Степень превосходства

Эффект быстрой войны

Путь кошмара

Отступление 23

Будущее сегодня

Обычный день

Родительский день

Ужин с семьёй

Отступление 24

Эпилог

Пролог

Какие ассоциации возникают у человека, который слышит слово — подземелье? Наверняка вспоминаются какие-нибудь пещеры с неровными стенами, темницы старых крепостей, метрополитен... В одном большинство мнений сходятся: подземелье должно быть тёмным, мрачным и по возможности сырым.

Создатель комплекса подземных лабораторий, расположенного в селении наёмных магов широкого профиля (от убийц до целителей, от ищеек и шпионов до строителей и садоводов) имел на этот счёт собственное мнение. Жители Скрытого Листа, или же Конохи, в большинстве своём даже не подозревали, что под их уютной долиной, раскинувшейся у подножия скалы, на которой высечены лики бывших и действующего правителей, находятся километры переплетающихся туннелей, многочисленные тренировочные залы, испытательные полигоны, операционные, мастерские, лаборатории, общежития и склады. Когда-то второй Хокаге (сильнейший из шиноби своего времени, получивший титул тени огня после гибели старшего брата) воспользовался природными пещерами и кавернами, расширив и укрепив их для своих целей, а уже его преемники доделали всё остальное.

В результате десятилетий работы, подземный комплекс превратился в маленький город, каждый последующий ярус коего укреплён лучше предыдущего, но и занимает меньшую площадь. При желании здесь можно было бы с комфортом разместить несколько тысяч человек, а в самом крайнем случае и все десять тысяч. Впрочем, в настоящее время используются от силы десять процентов внутреннего пространства комплекса, в то время как все остальные комнаты консервируются до востребования, чтобы в нужный момент быть вскрытыми и использованными по назначению.

Подземелье, занятое полуофициальной организацией под названием Корень, информация о существовании которой имеется только в головах шиноби и сверхсекретных документах, предоставляемых хокаге в обход бюрократического аппарата, невзирая на время года, погоду и иные природные явления, всегда сохранялась сухость и комфортная температура. Даже содержащиеся здесь пленники и подопытные, одни из которых легко могли поменяться местами с другими, не могли пожаловаться на чрезмерную влажность и холод. Что же касается освещения: благодаря электрогенераторам, работающим на горючем жидком топливе или чакре (энергии, состоящей из смеси духовной и жизненной сил), любое из помещений можно обвешать лампами дневного света с пола до потолка...

Вот и сейчас, в просторном и светлом подземном зале, полы коего поблёскивают керамической серой плиткой, в коей отражаются висящие на потолке ряды цилиндрических белых ламп, вдоль дюжины пеленальных столиков прохаживался бледный мужчина с длинными чёрными волосами, забранными в высокий хвост на затылке, одетый в чёрный комбинезон с высоким воротником, облегающий стройное жилистое тело, сандалии с открытыми носками и белый халат. Его лицо выделяется из толпы не только неестественной белизной кожи, словно бы синими тонкими губами, а также змеиными глазами с вертикальными зрачками, но и аристократичными чертами, слишком хищными чтобы казаться красивыми.

Остальные сотрудники лаборатории, являющиеся обычными ассистентами с печатями молчания на языках и сильно урезанными эмоциями, в сравнении со своим начальником казались бледными тенями, которые не стоят отдельного упоминания кроме того, что они просто есть и выполняют работу.

— Образец номер один — Миу Хару: дочь гражданских, прибывших в Коноху накануне нападения лиса, чтобы пройти медицинское обследование, — зачитал вслух краткое пояснение учёный, после чего его взгляд метнулся к мирно сопящей девочке месяцев шести-восьми на вид. — Кому-то везёт родиться в могущественном клане и получить любовь, богатство и защиту с первых дней... а кому-то не везёт родиться не в то время и не в том месте. Ты, Миу-чан, как раз из вторых.

— Снова разговариваешь с подопытными, Орочимару-кун? — прозвучал в помещении холодный и сухой голос старика, который совершенно бесшумно вошёл через боковую дверь, при этом до последнего момента оставаясь незамеченным.

— Не с вашими же болванчиками разговаривать, Данзо-сан, — слегка искривил губы в усмешке змееглазый брюнет, скашивая взгляд на пожилого гостя, который выглядел обманчиво безобидным калекой. — Подопытные хотя бы реагируют на то, что слышат... когда не спят. Да и это лучше, чем разговаривать с самим собой, как это делаете вы.

— Проговаривая проблемы вслух, нередко можно взглянуть на них под новым углом, — поучительным тоном заметил Шимура Данзо, являющийся главой Корня, занимающегося разведкой и контрразведкой. — Разговаривая же с собой я уверен в том, что собеседник меня не предаст.

Орочимару никак не стал это комментировать, вместо чего лишь углубился в чтение личных дел подопытных, которые были представлены одиночными листами заполненными мелкими столбиками символов. Гость, одетый в свободное серое кимоно, правая рука которого висела на перевязи и была замотана бинтами, опираясь на узловатую деревянную трость отошёл к стене откуда и продолжил наблюдение. Пусть его голова и левый глаз были скрыты под повязкой, но даже взгляда правого глаза хватало, чтобы заставить волноваться почти любого собеседника...

— Хирузен требует результатов по проекту прививания геномов, — наконец нарушил тишину Данзо. — После нападения лиса мы не можем себе позволить тратить столько ресурсов на твои исследования: суррогатные матери должны послужить Листу, пополняя потери среди шиноби нового поколения.

— Учитель и сам знает, что быстро даже кролики не плодятся, — сунув бумаги в руки ближайшему помощнику, учёный решительно подошёл к столику и склонился над маленькой девочкой, лежащей на белой простынке. — Впрочем, мне кажется я нашёл способ решения одной из проблем. Как вы возможно помните, Данзо-сан, чакра состоит из минимум двух составляющих: инь, которую производит духовное начало и ян, производящейся физическим телом. Чем сильнее тело шиноби, тем больше у него чакры, тем сильнее перекос баланса составляющих, тем гуще сама энергия. У Хаширамы Сенджу чакра была настолько плотной, что её почти можно было увидеть невооружённым взглядом в спокойном состоянии, а её объёмам мог позавидовать иной хвостатый демон, что и было причиной здоровья, регенерации, повышенной активности... Гхм. Так как не только тело может влиять на чакру, изменяя её, но и чакра способна оказывать влияние на тело, подстраивая его под себя, я решил провести эксперимент по созданию печати-трансформатора, который будет пропускать через себя энергию носителя, преобразовывая её по заложенному образцу. В отличие от прививания генома, что происходит за счёт операции по вмешательству в клетки подопытного, чтобы он сам мог вырабатывать нужную чакру, здесь мы исходим от обратного. Теоретически, под влиянием более сильной энергии, имеющей характерные определённому клану черты, носитель подобной печати сможет полностью перенять все её особенности.

— Ты собираешься привить чакру первого хокаге этим девочкам? — прервал не слишком интересную для него лекцию Шимура.

— Увы — нет, — растянув губы в змеиной улыбке Орочимару виновато развёл руками. — Дело в том, что чакра Хаширамы-сана слишком плотная и агрессивная... в хорошем смысле: она может разорвать детские каналы циркуляции чакры, либо же в случае успешной интеграции, запустит неконтролируемую мутацию. Тут придётся работать исключительно через гены. Для этих девочек же я выбрал иного донора, чакра которого гораздо более послушна, да ещё имеет некоторые целительные качества.

— Кто? — вновь прервал учёного Данзо.

— Я сумел добыть немного крови и чакры Кушины Узумаки, ещё до момента её становления джинчурики, после чего анализы уже были испорчены чакрой девятихвостого биджу, — змееглазый дал знак одному из помощников и тот поднёс инструменты для нанесения печати прямо на кожу. — Если эксперимент завершится успехом, то мы получим дюжину как минимум полукровок Узумаки, что решит вопрос со следующим сосудом для демона. А ведь точно также можно будет использовать чакру других кланов...

— Радуйся, что красноволосые тебя уже не слышат, — в очередной раз прервал разошедшегося лектора старик. — Я же сделаю вид, что не услышал алчности в твоём голосе, относительно чакры других кланов. А теперь рассказывай, какие ещё функции несёт в себе печать-преобразователь.

— Ку-ку-ку-ку... ничего от вас не скрыть, Данзо-сан? — радостно но сдержанно рассмеялся змееглазый. — Дополнительных функций всего две: первая — это поощряющее и наказывающее гендзюцу, которое будет работать постоянно, усиливая эффект удовольствия при успешных действиях и наказывая за провалы; вторая — это дополнительный резерв чакры, вроде печати Цунаде-чан, но с куда меньшей вместимостью. Запас станет доступен к использованию только тогда, когда уровень плотности чакры достигнет хотя бы четверти от показателя Кушины-чан. Можно назвать это маленьким приятным поощрением лично от меня. А вот гендзюцу куда интереснее: во-первых, так как оно создаётся на основе чуждой чакры Узумаки, гораздо более плотной чем энергия носителя, то другие иллюзии накладываемые на подопытную будут вымываться если не сразу, то за десяток секунд — точно; во-вторых, данное гендзюцу, благодаря подсоединению печати к СЦЧ, сможет снимать показатели организма, по запросу от носителя показывая его прогресс в цифрах. К сожалению, вызывать список своих характеристик носитель печати сможет только тогда, когда научится осознанно контролировать чакру. Вероятно я возьмусь за реализацию этой идеи более плотно, но только после того как закончу исследования с геномом Сенджу.

...

Орочимару нанёс печати на тела всех подопытных, в результате чего на уровне солнечного сплетения у каждой из них красовался рисунок в виде маленького чёрного солнца. Когда он переходил от одного столика к другому, рядом с прошедшим процедуру ребёнком вставал один из помощников, начинающий водить над телом ладонями, источающими мягкое зелёное свечение.

Сперва казалось, что всё прошло успешно: чужеродная чакра проникнув в систему циркуляции практически не повреждала тонкие канальца, медленно но верно заполняя собой всю периферию и начав напитывать мышцы. Однако, спустя пять минут наблюдения у первой девочки начались проблемы с дыханием, затем у второй резко поднялось давление, у третьей вовсе произошли множественные разрывы сосудов... Учёный метался от одного ребёнка к другому, шипя сквозь зубы разные ругательства и бесцеремонно отталкивая с пути нерасторопных ассистентов.

"Бесполезно", — мысленно констатировал глава Корня, который хоть и не был профессиональным ирьенином, но за счёт личного опыта мог ставить диагнозы не хуже иных знатоков.

Все действия змееглазого помогали исключительно временно, позволяя стабилизировать состояние подопытной только пока он сам вручную залечивает повреждения, наносимые слишком сильной энергией. Итог был закономерен...

— Мне нужны более сильные, а лучше — более взрослые подопытные, — заявил учёный, отворачиваясь от последней девочки, дольше остальных боровшейся за свою жизнь.

— Этот проект замораживается, — холодным тоном произнёс Данзо. — Количество потерь недопустимо высокое. Эти дети могли послужить Конохе с большей пользой.

— Бесполезный мусор, — прошипел себе под нос Орочимару, быстрым шагом покидая лабораторию, более не собираясь спорить с очередным ничего не понимающим в науке стариком. — Уберитесь здесь.

Последние слова были обращены уже к помощникам, безмолвно наблюдавшим за разворачивавшейся сценой. Шимуре же, глядя на это проявление эмоций, оставалось только сделать вывод, что ученик его старого друга окончательно теряет связь с реальностью, переставая быть полезным и контролируемым ресурсом...

Внезапно ровный ход мыслей нарушил звук судорожного вздоха, за которым последовал слабый детский плач. Старик тут же развернулся всем телом к столику, вокруг которого собрались сразу трое его подчинённых.

— Отчёт, — прозвучал короткий приказ.

— СЦЧ в норме, сердечно сосудистая система в норме, реакция нервной системы удовлетворительна... — монотонным голосом начал вещать ирьенин.

Приблизившись к подопытной, умудрившейся выжить там, где не смогли остальные, глава Корня взял здоровой рукой лист бумаги, прочитав вслух первую строчку:

— Харуно Сакура — сирота.

Примечание к части

Вот и начинается новая работа, на которую я возлагаю некоторые надежды.

Как вы понимаете, следующие главы будут описывать жизнь попаданца (угадайте в кого), а в какой-то момент в поле зрения появится и второй попаданец, но из другого мира.

Жду отзывов.

Всем добра и здоровья.

Новая жизнь

Открыв тёмно-синие глаза, в глубине которых можно было заметить зеленоватый оттенок, розововласая девочка шести лет почти минуту лежала на узкой кровати неподвижно и даже почти не дышала. Однако, по истечении этого времени она глубоко вздохнула, всем своим видом выражая глубочайшее разочарование, а затем откинула тонкое белое одеяло, которым была укрыта. Не по детски серьёзный взгляд окинул маленькое и жилистое стройное тельце, одетое в белые маечку и шортики из хлопка, достающие до середины бёдер (одежда красовалась рисунками гарцующих разноцветных лошадок, весело улыбающихся и словно бы подмигивающих).

Сев на край кровати и спустив босые ноги на пол, синеглазая розововласка сцепила пальцы рук за головой и потянулась выгибая спину, с очевидным удовольствием зажмурившись. При рождении у неё были зелёные глаза, но после определённого случая они сменили цвет: местные доктора-маги, называемые ирьенинами, говорили что-то о генах, смене состава внутренней энергии, именуемой чакрой, сыпали заумными терминами... Однако же попаданец Евгений точно знал, что изменение цвета глаз — это напоминание об его предыдущей жизни, сделанное существом, которое по местным меркам можно было назвать божеством...

"Хотя, тут кого ни поподя причисляют к богам или демонам", — вспомнив лекцию по новейшей истории страны, Евгений мысленно скривился от того уровня пафоса, с которым описывались те или иные события.

Зевнув, прикрыв при этом рот ладошкой, обладательница имени Харуно Сакура поднялась с кровати и пересекла комнату, остановившись перед окном. Подцепив пальцами нижнюю половину рамы, она напрягла руки и спину, чтобы сдвинуть её вверх и впустить в помещение утреннюю свежесть. Нижний квадрат со стуком соприкоснулся с верхом оконного проёма, а в лицо тут же ударил прохладный ветер, который начал трепать длинные пряди розовых волос, спускающихся до того места где спина теряет своё благородное название.

Деревня Скрытая в Тени Листа, для простоты именуемая коротко "Скрытый Лист" только просыпалась: в лучах восходящего солнца редкие торговцы шли открывать свои магазины, ремесленники торопились в мастерские, по крышам с какой-то ленцой прыгали патрульные боевые маги, называемые шиноби...

"Люди прыгают по крышам, дышат огнём, плюются водой и совершают иные непотребства, нарушающие законы физики и здравого смысла? Это вы ещё с говорящими пегасами не общались, похотливых единорогов не видели и не становились предметом интереса эксцентричных богов", — иронично подумал попаданец, уже шестой год по местному летоисчислению обитающий в теле девочки-сироты, подготавливаемой к вступлению в контрразведку.

Отвернувшись от окна, за которым была улица с грунтовой дорогой, дома с яркими крышами, магазинчики с вывесками и редкие зелёные насаждения, Сакура осмотрела свою комнату. Кровать, шкаф, стол и стул, на противоположной от окна стене — картина с изображением восточного дракона, на краю стола — маленькая лампа. Места было откровенно немного, но зато сохранялась атмосфера уюта.

Встряхнувшись, синеглазая девочка принялась за разминку: наклоны вперёд и в стороны, приседания, шпагат... Постепенно активная зарядка перешла в различные скручивания тела, необходимые для развития гибкости, координации, выносливости (силу ирьенины запретили развивать целенаправленно, чтобы не помешать нормальному росту тела). В процессе всех этих скручиваний, превратившихся в личный утренний ритуал, по каналам циркуляции внутренней энергии начинала быстрее бежать чакра, вызывая ощущение лёгкости, силы и бодрости.

Как и в первой жизни, год в этом мире состоял из двенадцати месяцев, а вот сами месяцы, вместо разброса от двадцати восьми и до тридцати одного, включали в себя ровно сорок дней. Таким образом, проведя нехитрые расчёты можно прийти к выводу, что в здешнем году вместо трёхсот шестидесяти пяти, аж четыреста восемьдесят дней (при этом сама продолжительность суток примерно та же). Из этого же следует, что шестилетняя Харуно, в своём изначальном мире считалась бы уже восьмилетней...

"Это даже слегка поздно для того, чтобы идти в первый класс. Впрочем, если командование решило так, то кто я, чтобы с ними спорить?".

Евгений вообще старался не спорить, говорить только когда спрашивают, больше слушать и учиться. Ещё в первом его мире существовала пословица, утверждающая что знания — это сила, но только здесь он оценил её правоту в полной мере: учёный, эксперимент коего отправил в лучший мир прежнюю владелицу этого тела ещё во младенчестве, когда его поймали на совсем уж наглых опытах над жителями собственной деревни, больше похожей на маленький город, не только не был казнён или посажен в тюрьму, но сумел благополучно сбежать, попутно отбившись от толпы преследователей и бывшего учителя (являющегося сильнейшим шиноби страны). Ещё одним примером может являться самая знаменитая ирьенин мира Цунаде Сенджу, которая за счёт своих знаний и умений остановила старение тела, а в ближнем бою с ней вовсе никто сталкиваться не рискует.

Самым же ярким доказательствам силы знаний для Сакуры стал дедушка Данзо, который является главой контрразведки, прошёл три войны шиноби, дожил до преклонных лет и... своим именем пугает половину селения, вторая половина коего о его существовании даже не догадывается. Первые три года Харуно росла под его присмотром, живя в небольшой комнатке в подземном комплексе, где кроме неё обитали и другие дети...

Тот период своей жизни Евгений вспоминать не любил: постоянный полумрак, ощущение давящих стен, приглушённые звуки, минимум красок и запахов, а также пропаганда в виде сказок, обучающие игры с элементами пропаганды, тренировки замаскированные под игры с внедрением подсознательной установки на подчинение приказам командиров и определённых людей, ну и конечно же бесконечные обследования. В процессе всего этого на детей, чтобы те лучше запоминали информацию, при помощи специальных техник-заклинаний накладывались иллюзии, от которых у синеглазой розововласки имелась защита в виде печати на животе (ощутить словно бы густую энергию, исходящую от неё и распространяющуюся по всему телу было простейшей задачей). Однако воспитатели ясельной группы контрразведки не опустили рук и убедившись в неэффективности классического для этого мира подхода, перешли к влиянию на разум подопечной косвенными методами: гипноз, приятные-неприятные запахи, поощрения-наказания в виде лишения сладостей. Впрочем, рисунок в виде чёрного солнца над солнечным сплетением, сам прекрасно справлялся с созданием мотивации для своей носительницы, не позволяя лениться и награждая вспышками радости за хорошее поведение.

Евгений признавал, что если бы не опыт пусть непродолжительной, но яркой на эмоции и богатой на события второй жизни, то его личность могла бы непоправимо измениться под этим мягким давлением. Однако же смена пола и превращение в непарнокопытное четвероногое, адаптация к новому телу, изучение мира цветных говорящих пони (среди которых на одну кобылу приходится шесть жеребцов), обучение техникам работы с разумом и управлению магии в своём теле, изнасилование, попытка убийства и побег, растроение личности и последующее разделение на три самостоятельных живых существа, в достаточной степени закалили психику попаданца. Последующая служба в отряде специального назначения, которая заключалась исключительно в тренировках тела и духа, окончательно отшлифовала новую личность, ставшую одновременно и прочной, и достаточно пластичной.

"То, что неприемлемо для людей, для представителей иной расы может быть обыденностью, а то и вовсе жизненной необходимостью. Нужно быть готовым ко всему, даже если для сохранения своего "Я" придётся поступиться какими-то принципами".

Закончив разминку стойкой на руках, Сакура встала на мостик и оттолкнувшись от пола ладонями вернулась в вертикальное положение, но теперь уже головой вверх. Тело буквально пылало разогнанной внутренней энергией, придавая бодрости и побуждая к активности, так что пришлось приложить немало волевых усилий для того, чтобы не начать прыгать по комнате. Всё же чакра, в сравнении с магией, гораздо сильнее влияет на физическое тело...

Пройдя к шкафу и начав собирать вещи для похода в душ (полотенце, сменное нижнее бельё, верхняя одежда) Харуно сравнивала обе мистические силы, с которыми ей довелось столкнуться в прошлой и этой жизнях. Магия была словно бы более лёгкой, как гелий против пропана. В плане контроля же, эти две силы можно было представить как пластилин (магия), легко меняющий свою форму если его согреть и размять, и глину (чакру) которую ещё требуется смешать в нужных пропорциях...

"Если чакра — это готовая к лепке глина, то духовная и телесная составляющие — вода и сухая глина. Когда воды слишком мало, лепить не получается, а когда её слишком много, скрепляющий материал расплывается лужей".

Если у большинства шиноби имеется нехватка "воды", чтобы получить удобоваримую смесь для "лепки" техник, то у Сакуры её было даже слишком много, так что объём скрепляющего материала на этом фоне практически терялся. Печать, которая трансформировала чакру в более густое и тяжёлое состояние, фактически спасала тело от незавидной участи, позволяя усиливать его и укреплять на хотя бы минимальном уровне. Специальная диета и тренировки тоже помогали, но о полноценных техниках вроде перевоплощения или преобразования нейтральной энергии в стихийную, даже задумываться пока что не следовало.

За время своей жизни в этом мире Евгений множество раз мысленно благодарил принцессу ночи, которая дала ему знания и навыки работы с разумом. Благодаря этому он сумел создать несколько закладок, одна из которых притупляет эмоции, другая — повышает болевой порог и позволяет игнорировать усталость, третья же перекладывает контроль чакры с сознательного на подсознательное управление... чему шиноби учатся годами, а то и десятилетиями (это как просто ходить и дышать, вместо того чтобы продумывать каждое сокращение мышц и отдавать им команды напрямую).

"Если бы ещё не пришлось платить за эти знания своими телом и здравостью разума... Ну да ведь ничего не даётся бесплатно? Остаётся себя утешать тем, что "расплачивалась" оставшаяся в том мире Женя, а я просто получил её воспоминания. Хотя... глупо врать себе".

...

Скинув успевшую пропотеть одежду в корзину для грязного белья, синеглазая розововласка забралась в душевую кабинку, установленную в углу ванной комнаты, совмещённой с туалетом и включила холодную воду. Тело тут же покрылось мурашками, но привычка выработанная за проведённые в этой квартире три местных года сделала своё, так что девочка стиснув зубы досчитала до ста и лишь после этого добавила немного тёплой воды, блаженно зажмурившись и облегчённо вздохнув.

Мысленное усилие и чакра в системе циркуляции всколыхнулась, а затем направилась к печати, которая красовалась над солнечным сплетением. Прошло ещё две секунды и заложенный в рисунок механизм заработал: тёплая волна прокатилась от живота к пальцам рук и ног, а также голове, после чего перед глазами появилась своеобразная таблица характеристик.

===

Возраст — 6 лет.

Сила — 0,35 ге.

Скорость — 0,41 ге.

Выносливость — 0,25 ге.

Гибкость — 0,9 ге.

Объём чакры — 0,4 ге.

Плотность чакры — 0,14/1

===

Приписка "ге" означала, что сравнение идёт с неким усреднённым показателем молодого генина, только-только закончившего академию шиноби (школу наёмников широкого профиля). И если бы гражданский житель Скрытого Листа в возрасте Сакуры имел те же характеристики, то он несомненно мог бы радоваться, в то время как клановые дети, как и сама Харуно, проходящие тренировки с малых лет, только пренебрежительно скривятся. Впрочем, с имеющимся перекосом энергий в сторону духовной составляющей, другого ожидать было бы наивно.

Евгению даже было несколько стыдно из-за того, что узнав о встроенной в печать "системе", он понадеялся на быстрый рост характеристик, получаемые за опыт очки развития, информацию о сродстве и тому подобные игровые условия. Жизнь же оказалась менее щедрой на подарки: всё на что хватает этой печати, это наблюдение за телом, поощрения-наказания через стимуляцию нервной системы и вброс чакры с определённым приказом в систему циркуляции. Когда-нибудь, когда плотность энергии поднимется хотя бы до четверти от эталона, станет доступен ещё и дополнительный резерв, но... до этого ещё нужно дожить.

"Не стоит рассчитывать на то, что добрый волшебник в голубом вертолёте прилетит, подарит силу и знания, покажет кино и отправит покорять мир. Как показывает опыт, за все эти блага он захочет что-нибудь получить и мне это вряд ли понравится. Так что радуемся тому, что уже имеем и берём ситуацию в свои руки: у меня есть здоровое, человеческое тело, пусть и женское, местная магия и умение работать с разумом. Неужели этого не достаточно, чтобы достичь своих целей?", — подбодрив себя подобными мыслями, синеглазая розововласка выключила воду и вышла из душа, чтобы подхватив со стула пушистое полотенце начать сложнейший этап утренних гигиенических процедур — сушку шикарной гривы.

Зачем Сакура отращивала такие волосы, если в первой жизни была мужчиной, да и во-второй так и не стала заядлой модницей? Просто наставники Корня, когда поняли проблему подопечной с количеством чакры, подобрали не только методики тренировок, но ещё и специфические техники боя, которые позволят если не превратить недостаток в преимущество, то хотя бы нивелируют относительную ущербность.

Методики управления волосами были не так чтобы сильно распространёнными, но и не считались клановыми-личными тайнами вроде хидзюцу. Тот же ученик нынешнего хокаге (третьего по очерёдности получения титула) известен техникой Львиной Гривы, которую можно использовать и для защиты, и для нападения. Один из вражеских шиноби использовал технику Электрического Угря, создавая из толстой косы подобие хвоста искрящего молниями (правда, тут необходимо владеть преобразованием, да и обладать хорошим резервом). В крайнем случае, из волос можно создавать подобие игл дикобраза, чтобы выстреливать ими в разные стороны...

Харуно, конечно, совсем не хотела становиться наёмной убийцей, шпионом-диверсантом или телохранителем. Однако же осторожность и здравый смысл подсказывали, что заявлять подобное своему куратору-учителю не стоит, а то ведь можно лишиться более или менее неплохих перспектив, вместо этого попав в число медовых куноичи, задания которых связаны с соблазнением и постелью, либо же вовсе в число будущих суррогатных матерей (взрослые порой говорят очень интересные вещи, считая что дети их не понимают).

Завершив сушку и расчёсывание гривы, Евгений разделил её на переднюю и заднюю половины. Волосы растущие на затылке и до ушей были обмотаны вокруг шеи на манер шарфа, а затем охватили торс под руками, став напоминать необычный корсет, который почти не мешал подвижности головы. Остальные же пряди, при помощи специальных изогнутых заколок и расчёски, были превращены в корону из четырёх рогов, украшающих лоб и виски.

"Я — маленькая они. Эксцентрично, конечно, но не сильно выбивается из общего ряда чудиков Конохи".

Надев чёрную футболку и того же цвета бриджи, сверху Сакура накинула тёмно-синий сарафан с короткими рукавами и глубокими разрезами на бёдрах, после чего покинула ванную комнату и направилась на кухню, откуда доносились соблазнительные ароматы готовящейся еды. На пороге она задержалась, чтобы окинуть взглядом маленькую комнатку с электрической плитой, холодильником, шкафчиком для продуктов и посуды, маленьким столиком и двумя табуретками. На широком подоконнике стоял ящик с землёй, где росла зелень...

— Доброе утро, Сакура-чан, — добродушно поздоровалась низенькая и худощавая старушка с густыми седыми волосами, забранными в хвост на затылке, одетая в длинное серо-зелёное платье, скрадывающее фигуру. — Хорошо спала сегодня?

— Доброе утро, бабуля, — улыбнулся в ответ Евгений. — Полночи проворочалась...

— Хе-хе-хе... Понимаю, — умилённо засмеялась престарелая медовая куноичи, которой повезло дожить до своих лет и не стать калекой. — Я в твоём возрасте так хотела стать настоящей шиноби, что бывало только под утро и засыпала. Садись за стол: сейчас позавтракаем и пойдём к академии. К началу как раз успеем.

По легенде, которую составили аналитики Корня, Химавари — бывшая медовая куноичи, ушедшая со службы по причине утраты требуемых качеств — это бабушка Харуно Сакуры, которая забрала свою внучку из Конохи после нападения девятихвостого лиса и какое-то время воспитывала вместе с мужем в одной из деревень. Однако же после того как они остались одни, старушка решила перебраться обратно в поселение шиноби, тем более что у девочки обнаружился потенциал стать членом военной элиты страны. Потратив все сбережения, они купили двухкомнатную квартиру на окраине, где старушка выращивает зелень для продажи на местном рынке, попутно занимаясь сбором слухов и наблюдением за гостями Скрытого Листа.

"Проработать всю жизнь как проститутка, чтобы в старости присматривать за чужой малолеткой, которая в отличие от тебя исполнит твою мечту, при этом занимаясь шпионажем за односельчанами. Как-то это не похоже на счастливую старость. Впрочем, дедушка Данзо её хотя бы не выкинул на улицу, как отработанный материал", — поблагодарив за еду, синеглазая розововласка принялась утолять голод, в очередной раз отмечая талант Химавари в готовке (а ведь она ещё и со спицами управляться умеет, не только как с оружием).

О главе Корня можно было сказать много плохого: и к людям он относится как к инструментам, и совести не имеет, и слово своё нарушить может легко, если посчитает ущерб репутации приемлемой ценой за успех. В конце концов, те самые эксперименты, которые стали причиной гибели прежней Сакуры, происходили под его патронажем... Однако было в нём что-то, из-за чего люди шли за ним и выполняя его приказы совершали преступления, после чего их не выбрасывали а пристраивали куда-то ещё.

Евгений представил себя на месте Химавари и внутренне поёжился. Если бы не навыки работы со своим сознанием и память прошлых жизней, он мог бы столь же искренне верить, что любые жертвы во имя родины — это естественно, а преступления против людей — допустимо.

"Что сделала бы эта милая и заботливая старушка, если бы заподозрила меня в предательстве? Сдала бы своему куратору, или же сама ткнула отравленной спицей? И ведь она искренне сожалела бы об этом, виня себя в том, что не досмотрела за глупым ребёнком. А сколько таких как она живут по Скрытому Листу?".

Поев и помыв посуду, бабушка и внучка обулись, взяли с собой заранее собранные сумочки и вышли из квартиры в коридор старого жилого дома. Им предстояло спуститься с четвёртого этажа и пройти половину деревни, чтобы успеть на приветственную речь третьего хокаге, традиционно открывающую учебный год в академии для шиноби.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Похищать и защищать...

"Похищать и защищать, нукенинов убивать, учат в школе, учат в школе, учат в школе", — мысленно напевал Евгений, шагающий рядом с Химавари по улице просыпающейся скрытой деревни шиноби, которую можно было бы назвать открытым военным городком.

Застройка Конохи была неоднородной: в центре преобладали низкие строения, исключением из которых является только башня хокаге, возвышающаяся над иными административными зданиями словно маяк. Вокруг главной площади теснятся рестораны и магазины, там же имеется парочка гостиниц для приезжих богачей... а за внешним красивым фасадом, демонстрирующим мир и безопасное благополучие, начинаются районы кланов, отделённые незримой чертой, через которую ни один чужак переступать не рискует (как объяснила Сакуре бабушка, вместо стен и заборов в Скрытом Листе используются лёгкие гендзюцу, которые не позволяют гражданским даже задуматься о пересечении определённых границ, и только принадлежащие кланам земли отгораживаются изгородями с барьерами).

Квартира, в которой жили "бабушка и внучка" находилась в не самом дорогом районе, где преобладают длинные монотонные многоквартирные дома с достаточно дешевыми лавками. Впрочем, даже здесь поселиться могли либо семьи бесклановых пользователей чакры, являющихся шиноби, работающих в госпитале или администрации, либо владельцы какого-либо бизнеса, способные оплатить все налоги. С нищими и попрошайками здесь не церемонились, и если уж на улице встречается бездомный бродяга, то скорее всего это бывший шиноби, ставший калекой и не способный заработать на жизнь (что само по себе странно).

Часть кланов расселена по окраинам, так что их кварталы словно маленькие деревеньки среди городских построек, создают яркий контраст между уютными одно и двухэтажными домиками, и каменными коробками, похожими на муравейники. Кроме того, прямо на территории Конохи находятся несколько парков для прогулок, а также закрытые тренировочные зоны, куда гражданским вход строго запрещён, если они не жаждут лишиться своей жизни из-за случайно сработавшей ловушки, либо запущенной в мишень стихийной техники, поражающий эффект которых порой распространяется на десятки метров...

По грунтовым дорогам, вдоль центральных из которых по обочинам тянутся деревянные настилы, по своим делам сновали старики и дети, мужчины и женщины, ярко одетые и совершенно невзрачные. По крышам прыгали шиноби, похожие на смазанные силуэты... а за всем этим с невозмутимостью мифических титанов наблюдали четыре каменных лица, высеченные в огромной скале, нависающей над поселением (память о первой жизни подсказывала, что в Северной Америке есть нечто подобное).

— Сакура-чан, хочешь поиграть в наблюдение? — нарушила молчание Химавари, держащая "внучку" за руку, неторопливо шагая через снующую туда-сюда толпу.

— Хочу, бабуля, — не стал отказываться от очередного урока, замаскированного под игру Евгений.

Бывшая медовая куноичи пусть и не обладала какой-то особой силой, но зато имела за плечами огромный опыт, позволяющий ей легко и непринуждённо читать людей, ставить ловушки, да и в бою с каким-нибудь генином, который привык недооценивать гражданских, она могла бы постоять за себя за счёт хитрых уловок и трюков. Вот и сейчас пожилая женщина осмотрела улицу впереди и кивком головы указала на лавку, где торговали цветами, совсем негромко спросив:

— Расскажи мне о собаке, которая сидит у входа.

Прищурившись на секунду Сакура запечатлела в памяти образ животного, тут же снова начав смотреть прямо перед собой. Это был ещё один трюк, о котором рассказала Химавари, который розововласка могла использовать благодаря своим навыкам работы с памятью: он заключался в том, что чтобы наблюдаемый объект не ощутил слежку, нужно не концентрировать на нём взгляд и не смотреть мимо, а скользить глазами по окружающему пространству.

Запечатлённый в памяти образ, проявившийся перед внутренним взором уже можно было изучать без какой-либо опасности. Впрочем, такой метод имел и свои недостатки, одним из коих является невозможность отслеживать действия интересующего объекта (но тут на помощь приходят разные уловки вроде зеркальца с пудренницей).

— Собака большая и ухоженная, вроде бы породистая и скорее всего дорогая; на шее у неё имеется ошейник, а значит — она принадлежит кому-то из горожан... — Харуно задумалась и начала прикусывать нижнюю губу, за что получила символический подзатыльник и укоризненный взгляд опекунши. — Хозяин, скорее всего, зашёл в магазин, а животное оставил на улице, так как пёс определённо не волновался.

— Это был нинкен, — поправила подопечную Химавари. — Особая порода собак-шиноби, которые являются напарниками членов клана Инудзука. Взгляд у пса был слишком осмысленный, да и не ждал он, а охранял. Что же касается ошейника: на нём висел значок с изображением герба клана. Твоя очередь загадывать.

Скользнув взглядом по толпе, синеглазая девочка задумалась, а после непродолжительной паузы произнесла:

— Дама с тюльпанами.

Старушка скользнула взглядом по цели и мягко улыбаясь продолжила идти молча, пока они не отдалились от незнакомки на порядочное расстояние. Пожевав губами в задумчивости, Химавари начала рассказывать:

— Это была куноичи, возможно — чунин. Возраст от двадцати пяти и до тридцати лет, специализация — выслеживание и захват цели. Скрываться особо не умеет, или не придаёт этому значения находясь в Конохе, двигается плавно и экономно, постоянно следит за периферией...

Так они "играли" до подхода к воротам на территорию Академии, которая была расположена в центре небольшой парковой зоны, закрытой для посещения гражданских лиц. Впрочем, в честь первого учебного дня нового года, даже простые горожане получили возможность посетить храм знаний военной элиты Скрытого Листа. Само здание имело четыре этажа и напоминало букву "Н", с довольно большими окнами и светлыми стенами. Передний двор занимали собой игровая площадка и площадь для официальных мероприятий, а задний двор (как знала Сакура из слов опекунши) делился на тренировочные полигоны.

Общеизвестными фактами об академии было то, что учатся в ней шесть местных лет (восемь, если считать по меркам первого мира): первые два года идёт общее образование, в течении которых определяются предрасположенности студентов, после чего их разделяют на специализированные группы и следующие четыре года обучают полевых шиноби, ирьенинов, шпионов-дознавателей, строителей-администраторов и даже садоводов (как ни странно, но и такие профессии порой встречались). Каждая из специализированных групп делится на классы от "A" до "C", в результате чего у одного наставника редко бывает более пятнадцати учеников за раз. Однако стоит учитывать, что даже шиноби-администраторов учат боевому применению своих сил, так что в случае необходимости на фронт могут отправить кого угодно.

"Жаль что меня отправят либо к штурмовикам, либо к шпионам-диверсантам-дознавателям. Впрочем, на курсы оказания помощи стоит записаться... и на основы фуиндзюцу, если таковые вообще в академии есть. Возможность себя подлатать, чтобы не истечь кровью после встречи с самурайским колобком, а также нарисовать свиток хранения, никогда не будет лишней", — решил для себя Евгений.

Химавари подвела "внучку" к другим бесклановым семьям, группа которых пестрела самыми дорогими праздничными нарядами (в памяти всплыла ассоциация с линейкой на первое сентября, куда все шли с цветами и в костюмах), а вот клановые выглядели более строго и сосредоточенно, по всей видимости не разделяя восторгов "простолюдинов" о светлом будущем их отпрысков.

— Смотри внимательно, Сакура-чан, — наставительно произнесла бабуля. — Вернёмся домой, я у тебя всё-всё распрошу.

"Смотри и делай выводы", — перевела для себя слова опекунши Сакура и стала осматривать прибывающих на площадь перед академией людей.

Пока что уроки бывшей медовой куноичи были довольно простыми и интересными, но уже сейчас Химавари начала обучать синеглазку искусству обольщения, что начиналось умением говорить, двигаться, слушать, а заканчивалось тем, о чём даже думать не хотелось. Пусть с женским телом, за все прошедшие годы жизни в этом и предыдущем мирах Евгений смирился, найдя в своём положении даже несколько плюсов, но вот представить себя, добровольно соблазняющего какого-то мужчину...

"Уж лучше попасть в команду полевых оперативников-штурмовиков, или к медикам", — промелькнула в голове категоричная мысль.

Тем временем в поле зрения попали представители клана Хьюг, которые являлись лучшими сенсорами деревни, а также считались сильнейшими бойцами-рукопашниками. В первом им помогали глаза, называющиеся бьякуган (одно из трёх великих додзюцу, передающихся через гены от родителей к детям), которые позволяют смотреть сквозь материальные объекты, да ещё и видеть всё на триста шестьдесят градусов от себя.

"Определённо, у них не только глаза мутировавшие, но и мозги от среднечеловеческих отличаются. Круговое зрение, да ещё возможность видеть сквозь твёрдые объекты... Нагрузка должна быть такая, что простым людям и не снилась. И ведь за этими глазами ещё и охотятся разные гении, желающие получить сомнительную пользу от органа, который будет жрать чакру, вызывать головные боли, да ещё и угол обзора изменит. Без длительной реабилитации после пересадки, а также тренировок необходимых для привыкания — это скорее помеха, нежели реальное подспорье", — представив себе, что было бы, имей она такие глаза, Харуно ощутила как кровь приливает к лицу и тут же отстранилась от мыслей о биологическом аналоге ренгена.

Эмоции подутихли, а воображение тем временем продолжило свою работу, подкидывая картинки целого клана с подобным додзюцу, где с малых лет дети видят то, чем и с кем занимаются взрослые, и чем мальчики отличаются от девочек. Вывод был однозначен: наготой Хьюга не смутить, как и любыми действиями интимного характера.

Сами обладатели чудоглаз не впечатляли: довольно высокий жилистый мужчина, одетый в традиционное белое кимоно, лицо которого выражало холодность и надменность, подчёркиваемые заострёнными чертами и большими глазами (минимум на четверть больше чем у бесклановых) сопровождал невысокую черноволосую девочку в серой куртке спускающейся до верхней трети бёдер и чёрные облегающие штаны. Ровесница тела Сакуры старалась копировать холодное выражение лица отца, но подрагивающие радужки фиалковых глаз, на которых невозможно было увидеть зрачки, с головой выдавали её волнение. Остальные трое сопровождающих (один взрослый и двое детей, одетые в клановые кимоно), выступали в роли телохранителей и фона.

"Хотя вон от того жилистого паренька, в сторону девочки явно тянет неприязнью. Вон как взгляд скашивает... Видимо в неактивном состоянии бьякуган видит как обычный глаз", — мысль о том, чтобы подружиться с клановой девочкой была заманчива, но вместе с тем и опасна, так как Хьюга могли заинтересоваться её печатью, да и вряд ли сама малышка захочет общаться с безродной.

Следующими, кто привлекли внимание розововласки стали Учиха: сразу семь человек, из которых только один был шести (восьми) леткой, ещё один напоминал выпускника, но в академию явно не собирался, да и держался слишком уж уверенно и холодно, взглядом больших чёрных глаз сканируя округу. В тот миг, когда взгляды Евгения и незнакомого Учихи на миг встретились, в голове отчётливо прозвучал ехидный звонкий смех, а перед внутренним взором встали глаза с вертикальными зрачками...

"Взгляд профессионального оперативника разведки, а то и вовсе убийцы, который не считает убийство чем-то плохим", — напоминание о знакомстве с Себриз, которая была агентом контрразведки и в прошлой жизни и следила, а также "обучала" Евгения, разом уронило неплохое настроение почти до уровня плинтуса (более беспринципную личность найти было сложно).

Старший Учиха уровнем надменности не уступал Хьюге, а его взгляд словно бы взвешивал всех тех, на кого падал. Его жена, невысокая фигуристая брюнетка с мягкими чертами лица, пусть и держала маску невозмутимости, но не создавала ощущения подавляющей мощи или угрозы. Оставшиеся трое членов клана, стоявшего у основания Скрытого Листа оказались довольно посредственными в сравнении с первой четвёркой.

Третьими на очереди, но не по значению, были представители клана Инудзука: всего трое человек, вместе с которыми пришли пятеро собак, стояли обособленно от остальных и создавалось впечатление, будто бы им неприятно находиться в толпе. Их объединяли острые черты лиц, чуть более крупные носы (что смотрелось вполне гармонично), татуировки в виде клыков на щеках. Самый младший из них, только поступающий в академию парень, для шести лет был довольно рослым, носил футболку с шортами, а на плечи накинул куртку с меховым воротником и капюшоном, откуда выглядывал маленький щенок, вёл себя весьма агрессивно...

"Как маленький пёс, который скалится на незнакомых людей, при этом жмётся к лапам мамы", — всплыла в голове Сакуры ассоциация, которая слегка подняла настроение, пусть и не вернула на прежний уровень.

Девочка, судя по возрасту — выпускница, была одета в зелёное платье с короткими рукавами, облегающие бриджи и сандалии, а к её ногам жались три молодых пса, явно являющиеся её нинкенами. Она имела вид гордый, словно бы кричащий "Смотрите, какая я уже взрослая!", при этом весь вызов в позе сразу же терялся, стоило посмотреть на старшую женщину.

"Их мать?", — предположила Харуно.

Старшая собачница была одета в чёрную футболку, мешковатые штаны и короткую куртку, расстёгнутую на груди. Вся её поза излучала спокойную уверенность и готовность к драке, а взгляд был хоть и оценивающим, но совершенно не агрессивным (как у сытого хищника, уверенного в своих силах). Рядом с ней возвышался над младшими сородичами крупный одноглазый пёс...

— Начинается, Сакура-чан, — прикоснулась к плечу подопечной Химавари, заставляя её посмотреть на невысокий помост, куда неспеша поднимался худой старик в шляпе-пирамиде, мешковатом кимоно и с курительной трубкой в руках. — Сейчас хокаге-сама произнесёт речь и ты с другими детьми пойдёшь на распределение.

— Угу, — рассеяно отозвалась розововласка, в последний раз окинув взглядом остальных клановых шиноби, чтобы во время ожидания можно было занять себя их оценкой...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

...учат в школе

Речь Сарутоби Хирузена, третьего хокаге и шиноби носящего титул "Профессор", полученный за владение пятью основными стихиями и знание множества разнообразных техник, которого попросили вернуться на пост после гибели четвёртого хокаге, Евгений почти не воспринимал, привычно отсеивая завёрнутую в красивую обложку пропаганду. Из относительно полезной информации, которую, впрочем, можно было получить и из других источников, можно было вычленить рассказ о системе рангового деления шиноби: ниже всех стоят студенты академии, считающиеся кем-то вроде кадетов военного корпуса (как ни странно, но дети зачисляются в ряды вооружённых сил с первого же дня учёбы, получая ряд прав и обязанностей); чуть выше, в роли рядового состава, стоят генины, как только закончившие учебное заведение, так и застрявшие на этой ступени иерархии до глубокой старости; чунины — это младший и средний офицерский состав,; джонины — основная ударная сила, по совместительству считающаяся старшими офицерами; на самой же вершине, заваленный обязанностями по урегулированию отношений внутри деревни и с внешним миром, сидит каге, который кроме хорошо думающей головы должен иметь силу, чтобы с его мнением считались все (немалую роль играют личные ученики, обычно поддерживающие наставника, а также сила стоящего за ним клана). Из-за того, что во главу угла шиноби ставят именно силу, а уже во вторую очередь личностные качества, то нередко случается так, что звание джонина получает сильный, но не слишком умный человек, который всё свободное время оттачивает методы убиения ближнего, среднего и дальнего своего, в то время как самые умные оседают на средней ступеньке иерархии, исполняя обязанности по поддержанию системы в рабочем состоянии.

— ...во имя Воли Огня! — закончил свою вдохновляющую речь старик и публика грянула овациями, словно бы перед ними выступал не политик-убийца, а популярная звезда эстрады.

"Хокаге стоит отдать должное хотя бы за то, что он не стал затягивать свою речь. Да и не стоит неуважительно думать о человеке, который не только прошёл через несколько войн, возглавляя армию на передовой, но при этом остался здоровым, в отличие от того же Данзо", — мысленно одернула себя Харуно.

— Веди себя хорошо, Сакура-чан, слушайся учителя и не обижай одноклассников, — напутствовала подопечную Химавари, заговорщически улыбаясь и весело щуря глаза, когда новобранцы академии шиноби потянулись ко входу. — Я приду за тобой сразу после вводных уроков, так что жди меня на площадке и никуда не уходи. Понятно?

— Да, бабуля, — отозвалась синеглазка, начиная идти вместе с остальными бесклановыми детьми.

"Вот интересно: у шиноби есть стандартная униформа, состоящая из защитного комбинезона, который не стесняет движения и имеет множество кармашков, но её ношение необязательно. Обязательными для ношения являются только протекторы, на которых изображён символ деревни, ну и жилет чунина... Почему так? Ведь всем известно, что одинаковая одежда позволяет создать подсознательное ощущение единства, что особенно важно в вооружённых силах. Почему-то единственная причина, которая приходит мне в голову — это кланы, слишком крепко держащиеся за свою индивидуальность, из-за чего и бесклановые одеваются кто во что горазд", — меланхолично размышляла обладательница розовых волос, пока подходила к дверям, где уже столпилось немало детей.

По самым скромным прикидкам Евгения, в этом году в первый класс поступало не меньше ста человек, только треть из которых оказалась клановыми детьми, которые как-то инстинктивно и незаметно для себя сбились в одну кучу, являясь островком стабильности среди возбуждённо галдящей детворы. Затор же образовался из-за того, что прямо на пороге стояли трое преподавателей, которые пропускали первоклашек внутрь по одному, выдавая какие-то бланки.

Второй группой, имеющей хоть какую-то самоорганизацию являлись сироты, которых в общем счёте набралось где-то полтора десятка. В отличие от клановых, они стояли практически спина к спине, словно ожидали нападения и готовились драться. Подобное поведение отпугивало простых горожан, так что и от них старались держаться на расстоянии. В подобных условиях совсем не странно то, что дети устроили потасовку, но неожиданностью стали именно личности бузотёров.

— Не толкайся, жирный, — зарычал мальчик с татуировками клыков на щеках, обращаясь к невысокому и плотному парнишке, одетому в серый свитер с высоким воротником, а также странную широкую повязку на голове, отдалённо похожую на трусы.

"И что мне только в голову лезет? У самой на голове рога из волос", — мысленно вздохнула Харуно.

— Я не толстый! — неожиданно зло воскликнул пухляк, сильно толкая обидчика в бок.

Собачник такого не ожидал и пошатнулся, делая несколько шагов чтобы сохранить равновесие. Так как Сакура предпочитала держаться ближе к этой группе, считая её наиболее спокойной, а от того — безопасной, уклониться от столкновения не успела. Раздался писк щенка инудзуки, затем яростное рычание и крик, а синеглазка всплеснув руками, неожиданно обнаружила себя подхваченной подмышки.

— Ты не ушиблась? — прозвучал над ухом мальчишеский голос.

— Нет... спасибо, — быстро утвердившись на своих собственных ногах, девочка обернулась и взглянула на своего помощника. — Ты?..

— Не, не я, — широко улыбаясь, голубоглазый блондин взлохматил длинные волосы спадающие на лоб правой рукой. — И вообще: ты ничего не докажешь.

Мальчик был одет в сине-оранжевый комбинезон, который хоть и являлся мешковатым, но не мог скрыть плотное телосложение (в отличие от толстяка, предположительно — Акимичи, тут преобладали мышцы). На щеках же у него красовались по три полосы, похожие на усы, которые на самом деле были пигментными пятнами, делающими своего носителя весьма узнаваемым из-за запущенных кем-то слухов о мальчике-демоне.

"Демонический лис, который захватил тело ребёнка и теперь скрывается среди простых смертных, чтобы однажды повторить своё нападение и окончательно разрушить Коноху... И ведь в это верят!", — синеглазка не знала, кто именно распускал слухи, но до сегодняшнего дня ни разу не встречалась с главным фигурантом этих страшилок.

— Харуно Сакура, — сложив руки в жесте приветствия, девочка изобразила поклон. — Ещё раз благодарю...

— Не стоит, Сакура-чан, — беспечно отозвался собеседник. — Так поступил бы любой...

"Вот уж вряд ли. Вспоминая себя из первой жизни...", — Евгений прервал течение своих мыслей, которые определённо свернули куда-то не туда.

— Узумаки Наруто, приятно познакомиться, — спохватившись, поспешил отзеркалить приветствие блондин. — Не обижайся на ребят: они просто нервничают, вот и срываются друг на друга.

Бросив взгляд на Инудзуку и Акимичи, к которому присоединились девочка-блондинка в чёрном платье без рукавов и черноволосый субтильный парень в футболке и шортах чёрного цвета, обладательница розовых волос лишь пожала плечами. Собачник, который вовсе не обратил внимания на то, что кого-то сбил, сейчас нависал над своими соперниками и всем видом демонстрировал готовность к драке. В то же время другие клановые первогодки смотрели на это... как на шоу.

"Нужно быть внимательнее", — укорила себя Харуно, мысленно напоминая о том, что судя по историям о временах клановых войн, в восемь лет дети уже участвовали в боях наравне с родителями.

— А ты... — не зная, как завязать разговор с вроде бы сиротой, который почему-то не вместе с другими приютскими детьми, Сакура спросила то, что по её мнению должна была спросить обычная девочка: — Слухи о тебе — это правда?

— А то, — гордо выпятил грудь улыбающийся Узумаки, во взгляде которого на миг почудилась какая-то обречённая усталость. — Я — принц города-государства из страны разноцветных пони, которого злой дух хаоса отправил в другой мир за то, что его не пригласили на день рождения моей дочери. И теперь я ищу путь домой... Сакура-чан, ты в порядке?

Последние слова прозвучали обеспокоено, что заставило девочку встряхнуться и неловко улыбнувшись произнести:

— Всё хорошо, просто я переволновалась.

"Это... что такое было?", — растеряно подумал Евгений, постепенно уходя в свои мысли и отвечая на вопросы односложно.

Голубоглазый блондин же, пожелав удачи, поспешно ретировался в направлении входа в академию, где вскоре и скрылся. Однако же его слова, сказанные будто бы в шутку (да никто иной и не воспринял бы их как-то по иному) никак не желали выходить из головы обладательницы розовой гривы...

Находясь в смешанных чувствах, что внешне выражалось глубокой задумчивостью, Харуно дождалась своей очереди и получив на входе в здание бланк, была отправлена в третью аудиторию, находящуюся на первом этаже академии. Войдя в зал, она увидела ряды стульев, которые стояли перед импровизированной сценой, где возвышалась невысокая деревянная тумба. Часть мест уже была занята детьми, среди коих девочка узнала сирот, занявших последние ряды и бесклановых детей простых горожан, окупировавших передние места.

"Забавно: между двумя группами пустая пограничная зона. Может выделиться и сесть туда? В таком случае, преподаватель меня точно заметит. Нужно ли мне это? Если подумать... жизненно необходимо. Нельзя оставаться серой мышью, а то рискую последовать по пути Химавари, чего бы крайне не хотелось. Придётся рвать жилы, чтобы меня перевели в другую группу", — мысля так, синеглазка прошла к свободному ряду и села на самый крайний стул, не желая оставлять за спиной сразу всех членов группировки приютских детей (мало ли как они воспримут одиночку, розовая макушка которой маячит прямо перед глазами).

В помещении звучали приглушённые разговоры и шелест бумаги, с потолка лился тусклый свет ламп накаливания, за окном же сияло солнце.

Мысли Харуно вернулись к Узумаки Наруто и его шутке. Пусть его слова и звучали как бред, но уж слишком хорошо они согласовались с тем, что произошло с самим Евгением... разве что, в случае блондина не было превращения в девушку...

"Да ну, бред какой-то. Не может же такого быть? А может ли быть так, что простой ребёнок случайно задел моё прошлое? Поговорить бы с ним... но нельзя. Произнести что-нибудь, о чём может знать только кто-то из жителей того мира? Что-нибудь, что будет звучать совершенно естественно в контексте разговора, чтобы не возникло подозрений и в случае чего можно было оправдаться. Но если он действительно говорил правду под видом шутки, что это мне даёт? Нет... Пока что лучшая стратегия — это выжидание и наблюдение. А чтобы проще было наблюдать, нужно попасть в класс с Наруто... которого среди сирот опять нет. Притвориться влюблённой девчонкой, чтобы держаться рядом? Тем более, что девчонка я и есть... Нет, всё же если он говорил правду, то быстро раскусит игру. Изобразить влюблённость в кого-то другого? И кого же?.. Учиха вроде бы достаточно смазливый и сам на девчонку похож. Есть ещё Инудзука, а там ещё Акимичи с Нара, если я правильно разобрала символы кланов на одежде. Ладно: время ещё есть", — стоило прерваться размышлениям на эту тему, как дверь ведущая в аудиторию открылась и порог пересёк учитель.

Молодой чунин, одетый в чёрную футболку, форменные штаны и сандалии, а также зелёный жилет-разгрузку, с повязкой на лбу, на которой красовался протектор Скрытого Листа, выглядел браво и серьёзно. Встав позади тумбы, он схватился руками за её края и обвёл взглядом притихших детей, после чего доброжелательно улыбнулся и произнёс:

— Приветствую вас, дети, в первом классе академии шиноби. Вы — будущее Конохи, а потому с первых дней должны понимать то, какая ответственность лежит на ваших плечах! Именно глядя на вас даймё и аристократы разных стран будут решать, достоин ли Скрытый Лист представлять их интересы, защищать жизни и материальные ценности, отстаивать честь и законность. Сегодняшний день можно назвать границей, на которой закончилось ваше беззаботное детство и началась трудовая жизнь шиноби. Ну а сейчас, загляните в выданные вам на входе бланки и изучите списки предметов, которые мы будем проходить в этом году: если у кого-то при этом возникнут вопросы, поднимите руку и дождитесь разрешения говорить. Приступайте.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 1

— Я дома, — переступив через порог маленькой однокомнатной квартирки, негромко произнёс синеволосый и кареглазый мальчик с бледным лицом, одетый в чёрно-серый комбинезон, в каждой из рук удерживая по пакету из грубой серой бумаги.

Странная, возможно даже глупая, но вместе с тем позволяющая хотя бы на пару секунд обмануть самого себя традиция, требующая оповещать о своём возвращении дом, даже если никого в нём больше нет, за прошедшие годы вошла в привычку, став едва ли не рефлексом. Впрочем, вреда это действие не несло, так что и сопротивляться смысла не было...

Поставив пакеты на пол, ребёнок закрыл входную дверь и задвинул защёлку, после чего сложил пальцы рук в знак концентрации и произнёс:

— Кай.

Облачком бесцветного дыма, не имеющего вкуса и запаха чакра, вложенная в заклинание (технику) смены внешности рассеялась, возвращая мальчику пшеничный цвет волос, небесно-голубой цвет глаз, здоровый цвет кожи и пигментные полоски на щеках. Его одежда же стала сине-оранжевой, яркой и привлекающей внимание, в отличие от безрадостных серых тонов маскировки.

"Чтобы сходить в магазин, мне приходится маскироваться... Что не так с этим миром?", — прикрыв глаза, медленно вдохнув и выдохнув, тем самым заставляя начавшую было волноваться чакру вновь течь ровно и спокойно, Узумаки Наруто начал снимать обувь.

Поставив сандалии на специальную дощечку, заменяющую полку для обуви, голубоглазый блондин подхватив бумажные пакеты, пошлёпал босыми стопами по тщательно отмытому линолеуму на кухню. Поставив свою ношу на стол, он скользнул взглядом по старенькому холодильнику, электрической плите с двумя конфорками, раковине и мусорному ведру. Задержав взгляд на окне, хозяин квартиры поморщился, так как в натянутой на раму плёнке появилась дыра от камня (все стёкла в квартире давно были выбиты "доброжелателями", желающими хотя бы так отомстить демону-лису за своих друзей и родственников, раз уж силу к нему применять нельзя).

"Люди странные: считают меня чудовищем, которое захватило тело ребёнка, но при этом продолжают провоцировать", — покачав головой, мальчик вынул из ящика стола прозрачную изоленту и наскоро залатал дыру, поставив заплатку в виде креста.

Пришлось потратить некоторое время для того, чтобы убрать с пола камни, всё же ещё одна традиция местного общества, которая требовала ходить по дому босиком, вынуждала тщательно следить за чистотой. Можно было бы пойти другим путём и постоянно окутывать стопы защитным слоем чакры, что было бы даже полезно в плане тренировок контроля этой энергии, но Наруто претила сама мысль о том, чтобы жить в свинарнике.

Разложив покупки по полкам в холодильнике, голубоглазый блондин поставил греться чайник и направился в ванную комнату, совмещённую с туалетом. В этом помещении находились ванна, унитаз, таз для белья, ещё одна раковина и висящее напротив входа новенькое небольшое зеркало... без которого вполне можно было обойтись.

Скинув одежду, обнажив бледную кожу, под которой перекатывались пока что не слишком большие, но уже рельефные мышцы, ребёнок забрался под душ и включил воду. Холодные струи быстро пропитали пшеничную гриву, ручейками скатываясь по телу, заставляя кожу покрываться мелкими мурашками. Впрочем, замёрзнуть новоявленный ученик академии шиноби не боялся, так как внутренняя энергия ускорив своё течение, легко и непринуждённо компенсировала все неудобства.

"Шесть лет прошло", — запрокинув голову, подставляя струям воды лицо, не забыв крепко зажмурить глаза подумал Узумаки...

...

Всё началось ранним утром, задолго до восхода солнца, причиной чего было игривое настроение жены (до свадьбы Шайнинг и не подозревал, что пони могут так гнуться). Впрочем, только последний идиот стал бы на это жаловаться...

Через два часа они с Каденс, приведя друг друга в презентабельный вид, спустились в трапезную на завтрак, где многочисленные няньки уже кружили вокруг маленькой Флёри, отчаянно не желающей есть свою кашу. Пришлось молодым родителям взять ситуацию в свои хуфы, проявить небывалую твердость духа и решительность... после чего прибегнуть к хитрому тактическому манёвру: пока отец корчил рожицы и всячески отвлекал маленькую принцессу, её мать успешно скормила малышке две трети от изначальной порции.

Идилию нарушил слуга, который принёс письмо от родителей, которые сильно извинялись за то, что не могут прибыть на день рождения сына из-за того, что их пригласили на какое-то благотворительное мероприятие. Лишь присутствие жены и дочки тогда позволили сдержаться и не выругаться, высказывая миру всё то, что Армор думает о матери с отцом, которые празднику в кругу семьи предпочли очередную встречу со своими... друзьями.

"Если бы не Твайлайт, которая точно родилась в нашей семье, то я бы легко поверил в то, что меня взяли жеребёнком из приюта, просто для того чтобы поддерживать репутацию правильных аристократов".

С ранних лет Шайнинг привык, что полностью полагаться может только на себя, а когда у него родилась младшая сестра, взвалил на себя ещё и заботу о ней. Было тяжело, но он сперва сумел поступить в кадетский корпус, а отучившись там, построил карьеру в королевской страже, о которой другим оставалось лишь мечтать. Тот же факт, что ему удалось заинтересовать самую завидную невесту королевства, вовсе делал жизнь почти идеальной...

И вот когда они вчетвером (Шайнинг, Каденс, приехавшая на праздник Твайлайт и малышка Флёри) сидели в малой гостиной Кристального Дворца, делясь новостями и угощаясь разными вкусностями, в центре комнаты с грохотом и дымом появился Дискорд. Дух Хаоса, выглядящий так, словно бы состоит из частей тел разных существ, обиженным тоном заявил о том, что крайне расстроен тем фактом, что его не пригласили на день рождения, но у него всё же имеется подарок для именинника, который слишком уж засиделся на одном месте.

А дальше был щелчок пальцев грифоньей лапы драконикуса, за которым последовало ощущение падения в какую-то воронку. Последнее, что Армор успел увидеть находясь в родном мире, это ужас в глазах жены...

Первым, что увидел Наруто в новом мире, были какие-то размытые пятна: жёлтое и красное, которые находились очень близко. Кроме зрения, его подводил ещё и слух, так как звуки доносились словно бы через слой воды, да и разобрать что-либо кроме рёва ярости было невозможно (на краю сознания даже мелькнула мысль, что он находится в больнице, а это Каденс бушует, пытаясь добраться до Дискорда...). Кроме всего прочего, тело почти не слушалось, болело и мёрзло.

В какой-то момент к животу Шайнинга что-то прикоснулось, а затем его пронзила жуткая боль, которую можно было сравнить с ощущением, будто в самую душу пытаются засунуть маленькое солнце, которое в свою очередь огрызается и старается сжечь всё вокруг. К счастью, сойти с ума ему не позволил спасительный обморок, отключивший перегруженное сознание.

Армору было страшно. Ему — капитану королевской стражи, который едва не женился на королеве перевёртышей, притворившейся его невестой, всю вторую половину свадьбы сражавшемуся с армией оборотней, наводнивших улицы столицы, всё же женившемуся на принцессе любви, а затем отвоевавшему вместе с женой (не без помощи сестры и её подруг) личное королевство, которое пришлось вырывать из копыт древнего тёмного мага, было страшно. Когда его зрение и слух прояснились, самые страшные подозрения подтвердились: во-первых, он теперь был детёнышем лысой обезьяны, с плоской мордой и странными задними лапами; во-вторых, в этом мире лысые обезьяны были доминирующим народом; в-третьих, он — сирота, которого отдали в приют, едва его самочувствие наладилось; в-четвёртых, рога на положенном месте не было и магия не ощущалась; в-пятых, что и убедило жеребца в том, что он попал не в другое королевство, а в иной мир, принцесса ночи, покровительствующая спящим и способная попасть в сон любого подданного, где бы он ни был, не отзывалась. Кроме всего прочего, от живота по телу распространялся жар, который становился тем сильнее и болезненнее, чем сильнее и злее были эмоции самого Армора (это вынудило учиться подавлять свои эмоции, а затем и отстраняться от ощущений).

В приюте Наруто, как теперь звали Шайнинга, почти сразу невзлюбили. Нет, его не били, ему меняли пелёнки, его регулярно кормили из бутылочки, но при этом содержали отдельно от остальных детей, да ещё и морды кривили при любой возможности, будто бы держат в своих лапах нечто крайне мерзкое и опасное, вроде ядовитой змеи.

Время шло и Шайнинг-Наруто креп. Пока его тело было слишком слабым, он старался больше спать, а во время сна старался дозваться до принцессы Луны, ну или пользуясь своими невеликими познаниями в области магии снов, вызывал воспоминания о тех днях, когда всё ещё находился дома...

"Крайне опасное занятие: уйдя в мир фантазий и воспоминаний, можно слишком сильно там заблудиться и потерять связь с реальностью, а затем и вовсе забыть о том, что всё вокруг — лишь вымысел. В грёзы нельзя уходить навсегда — это тупиковый путь, ведущий к гибели".

Внешний мир Армора-Узумаки долгое время состоял из маленькой и мрачной комнатки, где и стояла его кроватка. Он всё же понял то, что растекающийся по телу от живота жар — это энергия, похожая и непохожая на магию одновременно, а её источник слишком агрессивен, из-за чего причиняет вред организму, создавая вокруг неприятную ауру. Благодаря этому открытию, после долгих медитаций удалось найти второй источник силы, куда более маленький, но вместе с тем и мягкий, пусть создаваемая им энергия тоже была весьма плотной. В результате, за последующие четыре года, при помощи этого второго "очага", удалось скрыть агрессивную силу, снизив её влияние до минимума.

Когда Шайнинг-Наруто начал достаточно бодро ворочаться в кроватке, а затем садиться и вставать, пусть и придерживаясь за бортики, его начали учить. Без энтузиазма, буквально фонтанируя недовольством, но работницы приюта приходили в его комнату, говорили слова и указывали на предметы руками, называли имена и показывали картинки. Всякий раз, как кто-либо заходил в его камеру, мальчик улыбался, пусть временами это и было делать нелегко.

Только в два года Армора-Узумаки стали выпускать из комнаты, оказавшейся чуланом из-под мётел и другого уборочного инвентаря. Агрессивная чакра всё ещё окружала его, создавая зону отчуждения, так что переселять "маленького демонёнка" к другим детям не спешили, да и сами воспитанники, пусть и не понимали причин, но видели отношение взрослых к блондину, который жил в собственной комнате, в то время как остальные теснились по шесть-восемь человек.

Несмотря на то, что голубоглазый блондин старался вести себя дружелюбно, вежливо и вообще сохранял приветливую улыбку даже тогда, когда на душе было особенно пакостно, среди приютских появилась игра под названием "Кинь что-нибудь в Наруто". Слишком уж он был чужим, непонятным, умным, добрым, одиноким...

Пусть на обучение Узумаки и не тратили много времени, но благодаря взрослому сознанию и хорошо организованному разуму, он сперва выучился говорить и писать, а затем перечитал всю доступную библиотеку, узнав об этом мире хоть что-то. Параллельно приходилось учиться бегать, уворачиваться, прятаться, сбрасывать хвост... ну и сводить конфликты к шутке.

Информация не радовала: в мире действительно жили в основном только лысые обезьяны, называющие себя людьми, которые делились на магов-шиноби-самураев, способных использовать чакру, простолюдинов-крестьян, не обладающих умениями и запасами внутренних сил, а так же торговцев-аристократов-даймё, которые владели силой денег, на которые можно было купить всё что угодно. Тот факт, что в Конохе живут люди, официально промышляющие лишением жизни других людей, едва не стал причиной краха личности Шайнинга...

"Как такое вообще может существовать? Да даже Сомбра до такого безумия не додумался!".

Этот мир был неправильным... словно уродливая пародия на общество, в котором культивируется жестокость. К счастью, капитану королевской стражи удалось перенести этот удар, как за якорь удерживающий здравость ума, уцепившись за желание вернуться к жене, дочке, сестре... Пусть уже и прошло много времени, но сдаваться он был не намерен, тем более что впереди показалась реальная возможность добиться успеха: ведь чакра — это почти магия, которая способна на всё.

"Дружба — это магия, как говорила Твайлайт. А чакра — это почти магия. Значит, чакра — это почти дружба? Звучит бредово, но для достижения цели мне действительно нужна помощь, а помочь смогут только те, кто действительно этого хотят — друзья".

Легко сказать — найди друзей. В приюте, из-за уже сложившейся репутации, его либо боялись, либо считали дурачком, над которым можно попытаться поиздеваться (если найдёшь, догонишь, а затем не окажешься заболтанным). Так что, надежды возлагались на академию шиноби, где нужно будет показать себя с наилучшей стороны...

За год до поступления в академию, Шайнингу-Наруто выдали однокомнатную квартиру в одном из многоэтажных домов. Прощаться с комнатой-чуланом было... слегка грустно, ведь именно здесь он позволял себе перестать улыбаться и просто поплакать от ощущения давящего одиночества, усугубляемого болезненным жаром, исходящим от печати на животе.

Когда Армор-Узумаки, нагруженный старой походной сумкой, куда поместились все его невеликие пожитки уже подходил к воротам, его окликнула одна из воспитательниц: строгая черноволосая женщина с тяжёлым взглядом. Не говоря лишних слов, она сунула мальчику в руки конверт, велела спрятать его получше и вскрыть только уже находясь в квартире. Внутри оказались деньги... зарплата приютского воспитателя (узнать о том, сколько они получают было несложно, ведь взрослые часто не обращают внимания на детей, когда ведут свои разговоры).

"Она считала меня маленьким демонёнком, но всё равно отдала деньги...", — думая так, голубоглазый блондин обещал себе, что обязательно отплатит этой женщине, которая показала ему то, что и в этом мире есть место для добрых поступков.

До выделенной Шайнингу-Наруто квартиры его довёл социальный работник: ничем непримечательный клерк в комбинезоне с серым верхом и чёрным низом, зачёсанными назад волосами и маленькими круглыми очками, не иначе как магией удерживающимися на самом кончике тонкого носа. Дом, в котором находилось новое временное убежище, нуждался в косметическом ремонте, но при этом был построен основательно, с запасом прочности в триста-четыреста процентов (будто какая-то крепость). Квартирка же встретила нового хозяина запустением, так как кроме холодильника, плитки для готовки и матраса в углу спальни, ничего больше и не было (ванную комнату он обследовал после ухода соцработника).

Самостоятельная жизнь показала, что слава "маленького демонёнка" бежит впереди него: торговцы завышали цену от четверти и до половины, в часть магазинов его вовсе не пускали, соседи разрисовывали дверь и стены коридора неприличными надписями, а некоторые прохожие кидали в окна камни. Сопровождающие же во время прогулки по улице взгляды, даже взрослого и битого жизнью жеребца нервировали, а о том как должен был себя чувствовать настоящий ребёнок, даже думать особенно не хотелось. Впрочем, стоило кому-либо перейти определённую черту, чтобы нанести вред здоровью блондина, как рядом оказывался человек в белой маске и всё прекращалось.

Чтобы облегчить себе жизнь, Армор-Узумаки собрал все свои сбережения и пошёл к одному из приютских детей, который уже учился на последнем году в академии, из-за чего они практически и не сталкивались. Парень был сиротой и до нападения лиса, так что к "маленькому демонёнку" относился вполне лояльно, так что на просьбу обучить заклинанию маскировки просто заломил цену, что хватило бы прожить пару месяцев, ни в чём себе сильно не отказывая. Впрочем, стоило отдать будущему шиноби должное: он обучал качественно, подробно рассказав теорию чакры, показав необходимые печати, которые требовалось складывать из пальцев, а затем ещё и конспектами поделился.

Чакра — не магия и контролировать её намного сложнее. Однако и Армор-Узумаки — не жеребёнок-ребёнок, так что справился с этим достаточно быстро. Сильно менять свою внешность он не решился, так как это требовало бы большей концентрации, а вот убрать характерный пигмент с лица, сменить цвет глаз и волос, хмуро сдвинуть бровки и превратить одежду в серую и унылую, можно было почти не напрягаясь. Результат был виден сразу: люди перестали останавливаться на нём взглядами, торговцы иногда делали скидку... Только вот стёкла в квартире это не спасло.

"Кому нужно окружать меня агрессией?", — недоумевал голубоглазый блондин.

А затем, во время посещения администрации, ради получения пособия, Шайнинг-Наруто почти столкнулся с третьим хокаге: старик придержал его за плечо, разговорился о жизни в приюте и деревне, порадовался желанию поступить в академию и стать шиноби, вместе с ребёнком зашёл к выдающему деньги чиновнику, а затем отпустил домой, пообещав ещё как-нибудь поболтать. Разница в отношении была настолько яркой, что не заметить её не смог бы и дурак...

"А ребёнок бы потянулся к первому человеку, который отнёсся к нему дружелюбно", — хмуро констатировал внутренний скептик, который за время жизни в этом мире стал уж больно разговорчивым.

...

Под свист чайника хозяин однокомнатной квартиры выбрался из душа, быстро обтёрся куском простыни, которую использовал как полотенце (воду она впитывала хорошо, а больше от неё ничего и не требовалось) и нагишом побежал на кухню. Одеваться Армор-Узумаки после помывки не спешил, да и особого смысла в этом не видел, так как жил один и гостей не ждал. Да и пусть чистоту он любил, но вот от регулярной стирки удовольствия не получал.

Залив горячей водой овощи, добавив специй и достав хлеба с маслом и сыром, мальчик плотно поел и помыл посуду. Мясо и птицу он есть не желал, пусть и мог, предпочитая ограничиваться рыбой и куринными яйцами.

Солнце уже успело скрыться за горизонтом, когда Армор добрался до расстеленного на полу спальни матраса. Тут же стояла и деревянная рамка, в которую была вставлена картинка, нарисованная тушью, с которой заботливым взглядом смотрела розовая крылато-рогатая кобылка.

— Привет, Каденс, — упав на постель и устроившись головой на подушке, хозяин квартиры взял рисунок в руки и заговорил негромко, но и не слишком тихо. — Вот я и поступил в академию... Знаешь, сегодня я познакомился с необычной девочкой с гривой, почти такой же как твоя шёрстка...

Он говорил и говорил, немигающим взглядом смотря на рисунок, а в уголках глаз скапливались слёзы. Монолог прервался только через десять минут, после чего в комнате наступила тишина.

Агент АНБУ, дежуривший в этот день в соседней квартире, отметил в своём докладе то, что давление на психику объекта "Джинчурики" необходимо снизить. Так же он рекомендовал создать ещё один якорь для психики ребёнка, на роль коего подойдёт упомянутая им бесклановая девочка.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Первоклашка

Каждый учебный день Харуно Сакуры начинался одинаково: проснуться за пять минут до будильника, застелить постель, открыть окно (отменяется, если на улице идёт дождь), провести разминку-растяжку, отправиться в ванную комнату в душ и на туалетные процедуры, одеться и выйти на кухню к завтраку. Порой она даже замечала, что каждое из этих действий занимает одно и то же время, что заставляло ощущать себя винтиком в часовом механизме.

"Главное, чтобы этот механизм не был бомбой", — замечал внутренний скептик.

За завтраком, состоящим из довольно вкусной и питательной еды, с обязательными витаминными добавками, которые бесклановые дети, живущие на пособие от деревни, уж точно себе позволить не могли, добрая старушка рассказывала слухи и сплетни, услышанные ею от соседок из торгового ряда. Впрочем, то что внештатному агенту контрразведки приплачивают — это было очевидно изначально, да и на будущей своей сотруднице "Корень" не экономил, пусть и не баловал.

"Одноглазый старик с тростью следит за тобой", — веселился внутренний сатирик Евгения, не позволяя окончательно утонуть в однообразной рутине.

— Сакура-чан, помнишь светловолосого и голубоглазого мальчика, с которым вы познакомились на распределении в академии? — нарушая уже устоявшуюся традицию, вместо очередного повествования о сплетнях из жизни шиноби Конохи, за очередным завтраком спросила Химавари.

Прожевав рулетик риса с рыбой, синеглазка задумчиво посмотрела на свою опекуншу и после нескольких секунд молчания ответила:

— Ты имеешь в виду "маленького демонёнка", бабуля? — ответ специально был составлен так, чтобы получить больше информации из следующей фразы старушки, чему она сама и учила "внучку".

— Сакура-чан, разве можно так говорить о бедном и одиноком сиротке, который несмотря ни на что сохраняет такую добрую и открытую улыбку, — укоризненно всплеснула руками опекунша, после чего хитро подмигнула и произнесла заговорщическим шёпотом: — Я буду вовсе не против, если ты познакомишься с этим мальчиком поближе: мне кажется, что из него выйдет хороший друг, верный товарищ... а может быть кто-то больший. Хе-хе-хе-хе.

"Сблизься с Узумаки Наруто", — перевела для себя монолог Химавари Сакура (впрочем, из тона беседы следовало, что прямо сейчас никаких действий предпринимать не нужно, а следует просто присмотреться к блондину).

Поблагодарив за еду и помыв посуду, синеглазка подхватила заранее собранную сумку с письменными принадлежностями и надев сандалии направилась в академию. Скрытый Лист уже успел проснуться и по улицам сновали десятки человек, одни из которых спешили открыть лавки и мастерские, другие торопились на работу в администрацию, третьи шли на рынок, а четвёртые наоборот возвращались домой после ночной смены. На уроках политологии (как обозначила для себя это занятие Сакура) им рассказывали о том, что в подобный "час-пик " в других городах легко натолкнуться на мелкого воришку, убийцу или извращенца...

"Пугают молодёжь, чтобы выходя на задание они не теряли бдительности, а попав в шумный город, в первую очередь проявляли подозрительность ко всем вокруг, а не пялились по сторонам с открытыми ртами", — констатировал внутренний скептик, которому было трудно поверить в настолько всеобъемлющую преступность мира за стенами Конохи.

Евгений признавал, что этот мир был крайне странным, даже не учитывая людей прыгающих по крышам домов, спеша домой или на работу (не маленькой розововласой девочке, которая в прошлой жизни была волшебной серой пони удивляться подобным мелочам). В Скрытом Листе была проведена всеобщая электрификация, имелись электрические плитки для готовки, холодильники, радио и даже телевизоры, пусть последние и использовались в основном богачами, для просмотра киноплёнок. Где-то в стране Снега, да и в стране Камня, имеются ветки железной дороги, при этом автомобили с двигателями внутреннего сгорания и самолёты отсутствуют как класс. Крестьяне же живут вовсе словно бы в другом мире, так как у них не только электричества нет, но и орудия труда довольно примитивны (по словам Химавари, даже железа на лопату часто не найти).

Получалось так, что блага цивилизации скапливались либо у шиноби, либо в больших городах. При этом каждая война, в которой участвовали пользователи чакры, отбрасывала мир в развитии на десять-двадцать лет назад, так как первыми целями для диверсантов становились заводы и мануфактуры, дороги и мосты, а также продовольственные припасы.

"Шиноби шлифуют собственные навыки и тела, а не орудия убийства, из-за чего следующее поколение пользуется всё теми же инструментами нанесения вреда, что и их предшественники. Пользователям чакры незачем изобретать мощную взрывчатку, так как они сами по себе ходячие установки ведения огня. Хм... магия вредит развитию военных технологий?", — Сакура даже не знала, радоваться ли подобному выводу, или же печалиться: с одной стороны, до ядерной бомбы тут ещё долго не додумаются, если когда-нибудь вовсе у здешних людей дойдут до подобного руки, с другой стороны... жить в условиях постоянной войны между сообществами магов — это не то, о чём думаешь, когда мечтаешь стать попаданцем в фэнтезийный мир.

...

Уроки в академии были довольно интересными: казалось бы, что объяснить что-то серьёзное нескольким десяткам детей одновременно — это задача нетривиальная и требующая огромного терпения, но наставники ловко выкручивались из ситуации применяя на подопечных массовое гендзюцу, заставляющая будущих наёмников считать, что чунин, стоящий на импровизированной сцене, говорит нечто крайне интересное. Подобный подход был возможен лишь до тех пор, пока ученики не научатся сбрасывать мороки, но до тех пор они находились во власти старших пользователей чакры едва ли не полностью, ловя каждое их слово словно откровение ками и истину в последней инстанции.

Сама синеглазка, из-за печати с более густой энергией, вымывающей из её разума любые сторонние воздействия, была вынуждена во всю эксплуатировать собственные навыки ментальной магии, чтобы запоминать и усваивать сказанное наставником едва ли не дословно. Впрочем, с идеальной памятью это было не так уж и трудно...

Как говорили в первом мире Евгения — власть развращает. Для того, чтобы наставники академии не позволяли себе в отношении детей чего-то большего, нежели предписано их должностями, каждый учитель имел несколько печатей, вроде используемых в "Корне", да и набирали их из числа АНБУ, верных лично хокаге. Кроме того, Сакура не была такой уж уникальной личностью, имеющей иммунитет к иллюзиям: почти каждый клановый ребёнок, в той или иной степени мог сопротивляться гендзюцу из-за своего уникального восприятия мира (Хьюга и Учиха имели особые глаза, Инудзука во многом ориентировались на чутьё и слух, а Яманака вовсе сами специализируются на манипуляциях энергией разума).

Друзей среди одноклассников "розовая они" (как девочку прозвали из-за причёски в виде рогов) не нашла... да и не старалась этого сделать. После последнего звонка, собрав свои вещи она направлялась домой, лишь иногда задерживаясь в кабинете для того, чтобы задать вопрос преподавателю или получить направление в библиотеку. Как выяснилось, доступ к знаниям ещё необходимо заслужить, а на курсы по ирьендзюцу и фуиндзюцу можно записаться только со второго года, но лишь если в табеле успеваемости нет оценок ниже "B".

...

Идя по дороге через парк, который окружал академию со всех сторон, синеглазка услышала радостный мальчишечий хохот откуда-то справа. Мазнув по группе из троицы бесклановых учеников взглядом, подсознательно отметив то, что они где-то на год старше её, девочка уже хотела пройти мимо, но внимание зацепилось за какую-то неправильность. Стоило отвлечься от собственных планов на остаток дня, как всё встало на свои места: старшеклассники зажали у дерева девочку из клана Хьюга и теперь за её счёт стремились повысить самооценку.

"Дети бывают намного более жестокими, нежели взрослые. А ещё дети, даже если они — будущие шиноби, редко думают о последствиях своих действий: ведь клан этой девочки вряд ли простит нападение на своего члена и пусть дома ей самой достанется за то, что она попала в такую ситуацию, от мести её обидчикам не уйти", — в глубине души колыхнулось желание вмешаться, из памяти всплыли воспоминания о первой жизни и оставшейся где-то там сестрёнке, которую Евгений уже вряд ли когда-нибудь увидит.

Однако, пока Сакура решалась, ситуация радикально изменилась: в чувствующих себя крайне смелыми и сильными старшеклассников, со стороны зарослей кустов полетели комья грязи, а затем появился и сам снайпер:

— Эй, неудачники! — широко ухмыляясь, одетый в свой извечный комбинезон сине-оранжевой раскраски, голубоглазый блондин изобразил несколько неприличных жестов. — Что, наконец-то нашли того, перед кем такие слабаки как вы могут поиграть мышцами?

— Узумаки... — буквально зарычал предводитель банды малолеток.

— Собственной персоной, — отвесил шутливый поклон Наруто.

— Тоже хочешь получить по своей наглой роже? — сжав кулаки, один из троицы сделал пару шагов в сторону блондина.

— Боюсь-боюсь, — выставив перед собой ладони, Узумаки издевательски затрясся и попятился. — Не бейте меня, дяденьки Великие Победители Маленьких Девочек... Аха-ха-ха-ха...

"Не верю. Хотя... детям хватило и такой игры", — наблюдая за тем, как старшеклассники с угрозами и ругательствами погнались за блондином, совершенно забыв о своей старой жертве, Харуно вспомнила ту вроде бы шутку, которую Наруто произнёс в день их знакомства.

— Ты в порядке? — временно отложив размышления о блондине, синеглазка подошла к девочке с фиалковыми радужками и иссиня-чёрными волосами, одетой в серую ветровку и чёрные штаны.

— Я? — словно бы только что заметила присутствие Сакуры, Хьюга вздрогнула и отвела взгляд от убегающих мальчишек, после чего внимательно посмотрела на неожиданную собеседницу. — Да. Спасибо.

— Не за что, — качнула головой Харуно и заметив на земле сумку с оборванным ремешком, медленно наклонилась и подняв её, протянула недавней жертве хулиганов. — Это твоё? Меня зовут Сакура.

— Да... — собеседница растеряно приняла сумку и замерла, словно бы не зная, что же делать дальше. — Я — Хината.

— Приятно познакомиться, — улыбнулась синеглазка. — Прости, если лезу не в своё дело, но ты же из клана Хьюга?

— Да, — на этот раз ответ был чуть более уверенным.

— Вас ведь с малолетства учат драться, — заметила Харуно. — В жизни не поверю, что ты не смогла бы побить эту троицу сама.

Лицо Хинаты покраснело от смущения и опустив взгляд к земле, она оправдывающимся тоном ответила:

— Мне запрещено использовать джукен не во время тренировок или занятий в академии.

"То есть, имея возможность защититься, она позволила бы троим недоумкам себя избить, просто из-за запрета использовать клановое тайдзюцу? Шиноби странные", — мысленно закатив глаза, Евгений всё же решил оставить своё мнение при себе.

— Тогда, чтобы такого больше не повторилось, тебе нужно выучить пару приёмов из другого стиля, — заметила Сакура и указав на разорванный ремешок спросила: — Позволишь?

— Да, — непонятно на какую часть речи ответила Хьюга.

Взяв два конца довольно тонкой, но при этом прочной ткани, синеглазка связала их узелком.

— Хината-химе, вы в порядке? — в вихре листвы рядом появился молодой чунин с серебряными радужками глаз, который на обладательницу розовых волос вовсе не посмотрел, будто бы её не существовало. — Прошу меня простить: я не успел вас встретить у академии, так как меня задержали в администрации хокаге.

— Ничего страшного, Тора-сан, — с появлением соклановца Хината определённо стала чувствовать себя увереннее, но в отличие от него излишним высокомерием пропитаться не успела, так что не забыла повернуться к новой знакомой и изобразив поклон произнести: — Приятно было познакомиться, Сакура-сан. Спасибо вам за помощь и за совет, я обязательно им воспользуюсь.

— До свидания... Хината-химе, — изобразила поклон в ответ Харуно, краем глаза заметив, как с лёгким недовольством надулась черноволосая девочка, взгляд которой слегка изменился, стоило ей увидеть улыбку в уголках рта синеглазки.

Хьюга удалились, а Евгений остался в парке. Мысли о том, что стоило бы посмотреть на развязку истории Узумаки натолкнулись на понимание, что блондин мог уже покинуть территорию отданную во владение академии, а искать его в деревне — задача бесполезная... с нынешними навыками ищейки.

"В следующий раз нужно будет хотя бы поговорить", — решила Сакура, возвращаясь на дорогу к дому.

Примечание к части

Канон! Канон! А вот и нет;)

Всем добра и здоровья.

Учат в Корне

В полумраке подземного тренировочного зала, одетые в чёрные облегающие трико и безликие белые маски, друг напротив друга стояли черноволосый мальчик и розововолосая девочка. Вокруг них, на равном расстоянии друг от друга застыли ещё десять детей обоих полов, которые внимательно следили за противниками, готовящимися сойтись в спарринге тайдзюцу.

Наставник, высокий и худощавый мужчина, одетый в стандартный для шиноби комбинезон и белую маску с изображением лица манекена, которое украшали нарисованные брови и тонкая улыбка губ, извлёк из поясной сумки монету и подбросил её в воздух. Кругляш несколько раз перевернулся, застыл на долю мгновения в воздухе, а затем устремился к полу, с отчётливым звоном ударившись об каменный пол.

В тот же миг мальчик атаковал: напитав мышцы чакрой, он сократил дистанцию и попытался нанести прямой удар кулаком в лицо, но его руку перехватила обтянутая чёрной перчаткой ладонь девочки, пальцы которой сжались с неожиданной для неё силой, что вызвало вспышку боли в предплечье. Тогда брюнет попытался пнуть соперницу левой ногой в правое бедро, но та вместо попытки блокировать атаку, просто отпустила ранее схваченную руку и отступила назад, обеими руками хватая уже ногу и совершая резкий рывок на себя и вверх.

Мальчик, чувствуя что теряет равновесие, оттолкнулся от пола второй ногой и крутанулся в воздухе приземляясь на руки. Резко согнув схваченную ногу в колене, он попытался ударить по маске девочки второй ногой, но та легко отошла в сторону, пусть и отпустила ногу.

Не успел брюнет снова встать на ноги, как обладательница розовых волос перешла в атаку, начав наносить быстрые прямые удары руками и ногами. Ответные выпады она принимала на жёсткие блоки, либо же уворачивалась от них, что вызывало у противника дополнительные неудобства...

В отличие от одногодок, которым предстояло стать постоянными агентами Корня, Сакуру не учили каким-то боевым стилям, за исключением стандартного академического, являющегося неплохой основой для наработки собственных приёмов. Впрочем, наставники никогда не отказывались ответить на уточняющие вопросы, как и подсказать направление, в котором стоит работать при создании своей собственной техники.

Первый год учёбы в академии шиноби подходил к концу, и по итогам курса Харуно была уверена, что её переведут в другой класс. Для элиты она ещё была слабовата, но вот под требования группы "B" полностью подходила. В то же время подступал период активного роста, что обещало слегка подправить проблему с соотношением составляющих чакры...

Первый спарринг завершился ничьей, как и второй, а за ним — третий. Евгений старался работать от обороны, усыпляя бдительность соперников и затем резко переходя в атаку, стоило тем увлечься наступлением. Воспитанников Корня он не недооценивал, прекрасно понимая тот факт, что пусть они и дети, но вместо кукол и машинок играют с метательным, колющим и режущим оружием, к боям в полный контакт относятся как к должному, а в причинении вреда людям или животным не видят ничего плохого (как и хорошего).

Второй круг боёв прошёл в формате двое надвое, что заставляло крутиться в два раза больше. Всё же группа, вместе с которой время от времени тренировалась синеглазка, была более или менее сработанной и дети знали манеру поведения друг друга в той или иной ситуации, что позволяло предугадывать действия напарников и противников.

Как ни странно, но даже поединки в формате четыре на четыре, были легче чем два на два, так как троица напарников вполне неплохо справлялась и сама, да и большое количество бойцов на маленькой площадке, сводило на нет любые попытки изобразить какую-то хитрую тактику.

— Достаточно, — прервал очередную схватку наставник. — Отдых два часа. Двенадцатая — можешь быть свободна.

Дети, ещё какие-то секунды назад увлечённо лупившие друг друга руками и ногами, отрабатывающие броски и захваты, сперва разошлись в стороны и похлопав ладонями по местам ушибов, без лишних разговоров направились к раздевалкам. Только Сакура задержалась, дожидаясь пока они с тренером останутся одни.

— Сенсей, есть ли способ получить какие-то особенные способности глаз, без пересадки додзюцу? — без предисловий спросила Харуно.

— Есть способы улучшить восприятие при помощи тренировок глаз, либо при помощи операций у ирьенинов, — отозвался корневик. — Первый способ дольше, но надёжнее и безопаснее, второй же можно применять только после полного взросления организма, он даёт более широкие возможности, но грозит опасностью полной потери зрения. Некоторые кланы, из числа менее известных чем Учиха и Хьюга, при помощи комбинирования двух этих способов, в течении трёх-четырёх поколений селекции создавали своё младшее додзюцу. Примером успешной модификации глаз являются лучники из страны Ветра, сенсоры из Тумана, иллюзионисты Водопада. Клан Узумаки славился печатями, наносимыми прямо на тело, среди которых были печати устанавливаемые на веки, которые полностью или частично копировали способности додзюцу: есть неподтверждённая информация, что они разрабатывали печать, устанавливаемую прямо на радужки глаз, которая постепенно должна была стать наследуемой частью СЦЧ.

"Какая-то безрадостная картина возникает, если вспомнить о том маленьком факте, что эти кланы либо уничтожены полностью, либо от них остались последние представители, которые не обладают секретами своих предков", — отметил Евгений, благоразумно не став говорить об этом вслух.

— Могу я получить информацию о тренировках для глаз? — поинтересовалась синеглазка, желая до завершения академии получить всё, что только могут дать наставники, пусть и не надеялась среди старых свитков библиотек найти нечто ультимативное, вроде техники "Смерть Всем Врагам".

"Такая вещь на полках не залежалась бы", — на этот раз мысль была даже весёлой.

— Я подготовлю свитки к нашему следующему занятию, — после непродолжительной паузы решил наставник. — Наиболее полезными для тебя будут техника расширенного восприятия, которая хорошо сочетается с техникой ощущения чужой чакры, а также методика улучшения памяти, высшей ступенью которой считается ускорение мышления. Ускоренное расширенное восприятие позволит лучше читать картину боя, а в перспективе — ты сможешь научиться предугадывать действия противника, запоминая его техники и движения. Однако, тебе придётся регулярно наблюдаться у ирьенина, чтобы избежать опасности повредить тонкие чакроканалы в глазных яблоках. Тебя это устраивает?

— Да, сенсей, — без колебаний ответила Сакура. — Больше вопросов нет.

— Можешь быть свободна, — отпустил ученицу мужчина, тут же теряя к ней всякий интерес и уходя в противоположную сторону.

* * *

Раздевалки в Корне были отдельные, а вот душевые — совместные. Причиной этому, как понимал Евгений, было желание избавить детей от любых намёков на смущение перед противоположным полом. Впрочем, в подобных условиях смущению было вовсе неоткуда появиться.

Сама женская раздевалка представляла из себя узкую комнату с дверями в противоположных концах, рядом узких и высоких шкафчиков справа, а также длинной деревянной скамьёй слева. На стене над сидением висело большое зеркало, в которое одновременно могли смотреться человек пять-шесть, пол же устилали гладкие широкие доски. Выглядело это одновременно и скромно, и вместе с тем как-то уютно.

Положив маску, основной функцией которой во время тренировок была защита лица, на самую верхнюю полку, Харуно стянула с себя трико и повесила его на вешалку, после чего избавилась от обуви и повернулась к зеркалу. С той стороны стекла на неё смотрела невысокая синеглазая девочка, всё тело которой было густо оплетено плоскими лентами из волос, оставляющими открытым только лицо.

Своеобразный волосяной доспех был довольно тонким, всего два слоя перекрещивающихся плоских прядей, толщина которых не превышает половины миллиметра, а ширина — одного сантиметра. Однако же, укреплённые чакрой волосы прекрасно защищали от колющих и режущих атак, а в случае нужды затвердевали, превращаясь в подобие панциря, способного перераспределить силу удара на всю площадь своей поверхности... теоретически. Кроме того, прямой контроль пропитанных чакрой волос позволял усиливать удары, ускорять собственную реакцию, а в планах на будущее было ещё и научиться выращивать оружие.

Учитывая, что управление волосами — это ниндзюцу, но используется оно для защиты и усиления в тайдзюцу, то у Харуно в руках была основа для собственного нинтайдзюцу. Она отдавала себе отчёт, что если бы не владела ментальными навыками, то о столь филигранном контроле над чакрой можно было бы и не мечтать, а следовательно и волосяной покров был бы менее эффективен. Только вот гордиться первым своим настоящим успехом это не мешало ни капли.

Смежив веки, синеглазка сосредоточилась и волосы начали укорачиваться, постепенно освобождая руки и ноги, а затем вовсе расплелись, свободными прядями спускаясь прямо до пола. После ещё одной команды собственному разуму, ментальные закладки заставили розовую гриву заплестись в тугую и толстую косу, которую девочка перекинула через левое плечо.

"Нужно придумать что-то другое. Враг не будет ждать, пока я обмотаюсь собственными волосами... Что-то крутится в голове, но никак не могу вычленить мысль", — досадливо поморщившись, Евгений пошлёпал босыми стопами в сторону душевой и распахнув дверь, на несколько секунд замер на пороге, пока горячий пар рассеивался.

Это помещение было куда просторнее раздевалки, так как тут изначально предполагалось больше посетителей: стены и пол сверкали керамической белой плиткой, на потолке красовались плоские стеклянные диски, скрывающие за собой четыре электрических лампы. Из правой и левой стены, на высоте головы взрослого человека, торчали металлические держатели, в которых находились ручки гибкого душа.

Вопреки тому представлению, которое знающие о Корне жители Конохи составили о подчинённых Шимуры Данзо, дети вовсе не стояли под струями воды как истуканы с невозмутимыми лицами. Разбившись на команды по пять человек, с одиннадцатым в роли судьи, они оживлённо перекрикивались и перебрасывались скрученными в шары мочалками, играющими роль мячей в вышибалах. Да и внешний вид загорелой девочки с каштановыми волосами, светловолосого синеглазого мальчика с татуировкой в виде третьего глаза на лбу, как и остальных их сокомандников, совсем не подходил для детей, которые целыми днями сидят в подземелье и не снимают с лиц свои маски.

— Наконец-то! — воскликнула Ран, встряхивая копной красных волос. — Сакура, со следующей партии играешь за нас!

— Меня в квартире ждёт Химавари-сан, — попыталась мягко отказаться от участия в забаве корневиков Харуно, прекрасно понимая то, что её слова звучат крайне неубедительно.

— Не будь занудой, дерево! — хохотнул Шишио. — Химавари-сан — не кошка: сама себя покормит... Ау!

— Не отвлекайся, раззява! — самодовольно воскликнула подстриженная под мальчика брюнетка, заехав сопернику мочалкой прямо в нос.

"Если я задержусь на полчаса, ничего плохого не будет. Скажу, что тренировка затянулась... Нужно же поддерживать связи с будущими коллегами?", — прислонившись спиной к прохладной стене, синеглазка стала ждать момента, когда закончится этот раунд.

При близком общении легко было заметить, что для подчинённых Данзо есть три вида людей: свои, с которыми они общаются открыто и без всяких хонорификов; чужие, которые делятся на союзников и врагов, которым показывают только отыгрываемые маски (в частности — полную безэмоциональность, если о принадлежности к Корню известно); и несовсем свои, к числу которых относятся хокаге, внештатные агенты, сам Шимура (пусть его слово и непререкаемо, но он остаётся лидером, который стоит над всеми остальными). Сакуру, как одну из воспитанниц, пусть и переведённых наверх, но всё же часто появляющуюся на тренировках, одни относили к своим, другие к почти своим, что легко прослеживалось по манере обращения.

"Но обманываться их дружбой не стоит: каждого из этих ребят учат, что долг перед Конохой превыше всего, в том числе и личных привязанностей. Умение же отключать эмоции, пусть и на время, при помощи печати или лекарств, позволяет выполнить любой приказ твёрдой рукой", — дождавшись, когда последний из игроков одной из команд вылетит, Харуно заняла своё место среди девочек и взяла в руки новую мочалку, начав скручивать её в снаряд.

Сейчас, глядя на улыбающиеся лица с азартными взглядами сложно было представить, что через несколько лет эти дети будут хладнокровно резать людей. Всё воспринималось бы гораздо проще, если бы они изначально были инвалидами с обрезанными эмоциями, которые как биороботы выполняют получаемые приказы сверху, но... Жизнь не спешила быть простой и чёрно-белой, всему придавая оттенки и второе дно.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Школьные заботы

"Генин, которому исполнилось двенадцать лет, рост которого составляет сто сорок один сантиметр, а вес равняется сорока пяти килограммам, вооружён метательным ножом массой в двести грамм. Средняя сила удара генина, без усиления чакрой, составляет шестьдесят килограмм; с усилением чакрой — в два раза больше. Рассчитайте скорость полёта снаряда, брошенного... Мать вашу: да кто только такие задачки придумывает?!", — откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, одетая в синий сарафан и чёрные бриджи, а также неизменные сандалии шиноби, Сакура медленно вдохнула и выдохнула.

В учебном классе стояла тишина, которую нарушал только шелест бумаги, скрип карандашей, да изредка скрипящие стулья. Пусть за широкими окнами и светило солнце, но с потолка светили длинные лампы дневного света, обеспечивающие хорошее освещение даже в самом дальнем и тёмном углу.

Бросив взгляд на наставника, со скучающим видом стоящего перед тёмно-зелёной классной доской, Харуно решительно вернулась к своей теоретической работе. В конце концов, от того насколько хорошо она справится с этим экзаменом, который состоял из двух частей, зависело то, в какую именно группу её определят в следующем учебном году.

"Даже не верится, что уже прошло два года. А ведь казалось, что только вчера Химавари-сан привела меня в академию...", — карандаш слегка дёрнулся, оставляя безобразную полосу поперёк всего листа, а со стороны группы клановых детишек послышалось тихое хихиканье (повторяющееся уже не в первый раз).

Чтобы никто ни у кого не списывал и не помогал друг другу, на экзаменах (в первые два года) учебные группы перемешивались. С точки зрения наставников, подобным образом они ставили учеников в более тяжёлые условия, выводя их из своеобразной зоны комфорта. Однако же, для некоторых компаний местной военной аристократии делались исключения, вроде того что наследники кланов Нара, Яманака и Акимичи, которые позже будут распределены в одну команду, при перемешивании классов всегда оставались вместе.

"Золотая молодёжь...", — вооружившись новым листом бумаги, Евгений постучал по нему тупой стороной карандаша, а затем всё же вернулся к испорченному бланку и напитав ноготь указательного пальца правой руки чакрой, стал соскабливать полосу.

===

Возраст — 8 лет.

Сила — 0,82 ге.

Скорость — 0,65 ге.

Выносливость — 0,47 ге.

Гибкость — 1,1 ге.

Объём чакры — 0,8 ге.

Плотность чакры — 0,19/1

===

За два года Сакура стала заметно сильнее, в чём была заслуга как регулярных тренировок, хорошего питания, так и взрывного роста. Из-за того, что год в этом мире был на сто двадцать дней дольше, нежели в первом, то сейчас ей можно было дать не восемь, а десять (почти одиннадцать), а это означало...

"Долбанное половое созревание!", — вспыхнула и тут же погасла в душе яркая искра злости на собственное тело.

К счастью, до конца урока более не произошло ничего примечательного, так что Харуно успела завершить свою работу и благополучно сдала бланк учителю, после чего вышла из комнаты в коридор, где уже собрались несколько групп детишек. Друзей среди учеников академии она так и не завела, но и врагов у неё тоже не было. Раньше подобная тактика позволяла оставаться незамеченной, но сегодняшний день показал, что наступает нелёгкая пора самоутверждения, когда одни дети будут пытаться издеваться над другими, которых считают более слабыми и неспособными дать сдачи, чтобы выглядеть крутыми в глазах третьих.

"Придётся поменять модель поведения", — подойдя к свободному окну и выглянув через него на улицу, мысленно констатировала синеглазка, которую роль "груши для битья" не устраивала абсолютно.

...

Для прохождения второй половины экзамена, всех учеников второго года обучения разделили на две группы и развели по учебным полигонам. В первую группу попали клановые дети и те, кто претендовали на попадание в класс "A", во вторую же согнали всех остальных, кому было суждено стать разнорабочими, шпионами-диверсантами и ремесленниками (к собственному облегчению, синеглазка оказалась среди первых).

Сам полигон представлял из себя прямоугольную площадку, с одной из сторон которой стояли вкопанные в землю столбы, на которые крепились деревянные мишени, с другой же стояли несколько тренажеров, развивающих ловкость и скорость. Впрочем, большая часть пространства была отдана именно под отработку стоек, ударов, ну и спарринги.

— Сейчас мы проверим, так ли вы хороши на практике, как в теории, — криво усмехаясь, одетый в чёрный комбинезон и зелёный жилет-разгрузку седоволосый чунин-наставник, держа в руках мешок с узким горлышком направился вдоль строя второклассников. — Вытаскивайте свои номерки и дожидайтесь очереди: когда услышите, что я назвал ваш номер, выходите к линии для метания кунаев и сюрикенов... Ничего сложного, правда ведь?

Кроме седого шиноби, из взрослых на полигоне находились один ирьенин и ещё двое неразговорчивых работников академии, хмурые взгляды коих так и говорили, что они ожидают какую-нибудь пакость от малолеток, вступивших в один из самых активных периодов своей жизни.

А тем временем солнце стало припекать заметно сильнее, нагревая утоптанную до каменной твёрдости площадку. Слабый ветерок не приносил облегчения, заставляя Харуно пожалеть о том, что она не послушала свою опекуншу, советовавшую надеть что-нибудь светлое.

"Не думала, что буду радоваться своему розовому цвету волос", — хмыкнула про себя Сакура.

— Номера с первого по восьмой — на линию; с девятого по шестнадцатый — готовимся, — наставник жестом указал на начерченную белой краской полосу, куда тут же направились сразу восемь наследников кланов (Инудзука, Акимичи, Нара, Яманака, Хьюга, Учиха, Абурами, Курама).

"Какая неожиданность: первые номера получили клановые дети", — промелькнула в голове синеглазки саркастичная мысль.

Сперва они бросали кунаи, затем — сюрикены. Ожидаемо, никто из представителей военной аристократии не провалился: всё же их с ранних лет готовят, а потому метание снарядов по неподвижным мишеням, да ещё стоя на одном месте, проблем не вызвало. В конце концов, в Корне уже учили бросать железки на ходу, на бегу, сидя, лёжа, в прыжке.

Когда на линию вызвали Евгения, попавшего во вторую восьмёрку, он абсолютно не волновался. В результате — три куная и два сюрикена легли точно в середину круглой мишени, пусть у оружия и обнаружился некоторый дефект, заставляющий его смещаться во время полёта.

"Видимо в этом и заключалась сложность этапа: обнаружить неправильную балансировку снарядов и компенсировать её".

— Молодцы, — похвалил детей экзаменатор, тут же решив спустить их с небес на землю. — Как говорят в АНБУ: "Кунаи не убивают шиноби, так как они предназначены для того, чтобы заставить противника отпрыгнуть в сторону". Номера от семнадцатого и до двадцать четвёртого — на линию!

...

Следующим пунктом, вопреки ожиданиям Сакуры оказались не поединки, а прохождение тренажёров: первым был вращающийся столб с четырьмя перекладинами, которые на разной высоте крепились под углом в девяносто градусов по отношению друг к другу, а вторым был станок из четырёх перекладин на уровне десяти сантиметров от земли (по две параллельных доски составляли крест). Сперва ученикам требовалось определённое время продержаться перепрыгивая низкие перекладины и пригибаясь под высокие планки, закреплённые на постепенно ускоряющемся крутящемся столбе, после чего наступала очередь креста, две доски коего были расставлены широко, а две другие почти соприкосались краями.

Дождавшись своей очереди, Харуно встала на исходную позицию и слегка согнула колени, мысленно повторяя последовательность движений. Столб начал крутиться очень медленно, так что первую планку пришлось не перепрыгивать, а перешагивать, после чего пригнувшись, пропускать над собой две последующие жерди, чтобы четвёртую уже полноценно перепрыгнуть. Одноклассники, собравшиеся чуть в стороне, подбадривали синеглазку весёлыми выкриками, свистели, пытались как-то сбить концентрацию...

"Прыжок, вниз, вниз, прыжок...", — чакра постепенно разгонялась по организму, ускоряя реакцию и снимая лишнее напряжение в мышцах, а ментальные техники позволили разогнать сознание до такой степени, что размывающиеся в обычном восприятии планки, двигались словно сквозь плотный слой воды.

Секунды растягивались на всё больший срок, повторение алгоритма уклонений практически не требовало внимания. Казалось, что Харуно может продолжать и продолжать... пока левая нога внезапно не прилипла к земле, отказавшись отрываться, а затем потерявшую равновесие девочку сбила перекладина.

Упав, синеглазка тут же откатилась в сторону, чтобы не получить по голове или спине следующей планкой, а затем быстро, но при этом осторожно, поднялась на ноги. Взгляд брошенный на компанию из синеглазой блондинки, пухлого невысокого мальчика и явно наигранно скучающего брюнета показал, что диверсия была именно их рук делом. Девочка из их троицы даже изобразила нечто вроде высокомерной гримасы, должной оскорбить "простолюдинку".

"Попадитесь мне на спарринге: не посмотрю на то, что вы — дети", — пообещала себе Харуно, отворачиваясь от малолетних хулиганов, уверенных в собственной безнаказанности.

Дети так и не заметили, как слегка усмехнулся седой чунин-экзаменатор, делая пометку в своём планшете. В конце концов, если одноклассники и могли упустить из внимания применение их ровесником кланового хидзюцу, то для взрослых это было более чем очевидным фактом.

...

— Харуно Сакура и... Яманака Ино, — объявил следующую пару противников наставник.

В круг вышли девочки с розовыми и пшеничными волосами, встав друг напротив друга в стандартную стойку академического стиля тайдзюцу. Дети, уже просмотревшие несколько поединков, где клановые "выносили" бесклановых, без каких-либо особых усилий, начали делать предположения, как быстро закончится бой.

Вот инструктор дал отмашку и Сакура устремилась вперёд, подсела под прямой удар правого кулака, захватила левую ногу, которой блондинка пыталась ударить её в бок, а затем подсекла правую ногу, одновременно с тем совершая рывок. Вскрикнувшая от неожиданности Ино упала на живот, а затем ей на спину навалилась Харуно, применившая болевой приём на ноге.

— Стоп, — с некоторой задержкой приказал чунин. — На исходную.

— Ты не ушиблась? — отпустив захваченную конечность и первой оказавшись на ногах, Евгений помог своей противнице подняться, изобразив на лице самое невинное выражение. — Прости, я не рассчитала силу: просто другие клановые девочки показались мне довольно сильными...

"Вот я и подумала, что ты им не уступаешь. Но видимо ошиблась", — эти слова так и остались непроизнесёнными, но буквально повисли в воздухе.

— Ты об этом ещё пожалеешь, — прошипела Яманака, отталкивая от себя Сакуру и вставая в боевую стойку.

"Может быть и пожалею... но это будут проблемы будущей Сакуры", — чувствуя весёлую злость, мысленно отозвалась Харуно.

Второй раунд закончился ещё быстрее: когда Яманака попыталась ударить Евгения кулаком в лицо, он просто перехватил её руку и дёрнув на себя, резко вывернул, заходя за спину и подсекая ноги. Хотелось ещё врезать коленом в поясницу, но от этого удалось удержаться.

— Стоп, — прервал поединок седой чунин. — Разойтись. Следующая пара: Нара Шикамару против Инудзуки Кибо.

— Не расстраивайся: тебе просто не повезло, — дружески похлопав блондинку по плечу и насладившись её хмурым видом, Сакура вернулась к группе ожидающих.

Тем временем на импровизированную арену вышли собачник и заслуженный ленивец академии (пусть он только изображает лень).

— Начали, — дал отмашку экзаменатор.

— Сдаюсь, — поднял руки в жесте признания поражения Нара.

— Чё? — округлил глаза Инудзука, уже собиравшийся рвануть на противника, чтобы смять, раздавить, разорвать и далее по списку.

— Ты понимаешь, что за этот этап не получишь балов вообще? — подняв левую руку в останавливающем жесте, чунин внимательно посмотрел на брюнета.

— Угу, — со скучающим видом покивал Шикамару. — Это слишком напряжно...

— Разойтись, — отмахнулся седой мужчина. — Следующая пара — Узумаки Наруто против Учихи Саске.

Под выкрики оживившихся девочек, в круг вышли довольно высокий для своих лет жилистый блондин, а также худощавый, словно танцор а не боец, черноглазый брюнет. Первый был одет в белую футболку и синие шорты, второй же, словно его кривое отражение, носил синюю футболку и белые шорты.

Стоило прозвучать команде к началу, как Саске кинулся в атаку, сходу пытаясь пробить кулаком в лицо и коленом в живот, но Наруто отвёл руку противника раскрытой ладонью и просто отступил назад. Дальнейшее противостояние так и продолжалось: Учиха наседал и всё больше злился, Узумаки блокировал или отводил удары, размеренно и спокойно отступая...

"Самоконтроль и контроль обстановки на высоте", — отметила Синеглазка, вынужденно констатируя то, что техника боя у блондина совершенно бесхитростная...

* * *

"Харуно Сакура — класс "A-1"", — удовлетворённо прочитал верхнюю строчку выданной на руки копии документа Евгений, выходя за ворота академии.

Экзамен закончился полчаса назад, но распускать студентов начали только сейчас. Впрочем, клановые тут вновь оказались впереди остальных, получив аттестационные листы почти сразу же после зачёта по рукопашному бою (не без удовольствия Сакура заметила, что подпортила итоговый результат одной синеглазой блондинке, пусть в перспективе это и могло сулить проблемы).

— Далеко собралась, рогатая? — спросила Ино, выходя из-за зарослей кустарника на дорогу, проходящую через парк академии.

Вместе с принцессой клана Яманака, из импровизированного укрытия вышли Нара и Акимичи, которые вопреки обыкновению, вид имели довольно решительный. Синеглазка даже испытала нечто вроде умиления, так как в памяти всплыла парочка случаев из самой первой жизни, пусть от них и сохранились лишь размытые образы.

— Закурить нет, денег у вас и самих должно быть достаточно, а для всего остального вы ещё маленькие, — перешла в словесное наступление Харуно.

— ... — толстячок даже отшатнулся, начав краснеть лицом, но явно не от злости.

— Ты что несёшь?! — вскрикнула блондинка.

— А зачем ещё троица "правильных парней" может зажимать в углу молоденькую девочку? — невинно захлопала глазками Сакура. — Попросить закурить; отнять деньги; покуситься на честь...

— Я не парень, дура! — буквально вспыхнула Яманака.

"Какие в Конохе чувствительные менталисты. Её вообще чему в клане учат?", — пронеслась в голове Евгения недоуменная мысль.

— Ну так и мы не в углу, — хмыкнула обладательница розовых волос, складывая бланк в поясную сумочку. — Или вы меня в засаде поджидали, чтобы предложить вечную дружбу?

— Вот ещё, — фыркнула Ино, беря себя в руки и начиная наступать. — Сейчас мы тебе покажем, где место выскочек вроде тебя. Может быть это добавит тебе мозгов...

— Ничего личного, — пожал плечами брюнет, начав обходить Харуно справа. — Если я не помогу Ино, она меня будет всю следующую неделю пилить. Это так напряжно...

Другие студенты, выходящие из ворот академии, сразу сворачивали на одну из боковых тропинок, не желая вмешиваться в дела троицы наследников и какой-то бесклановой девчонки. Однако же, избиение начаться не успело, так как над дорогой прозвучал громкий азартный голос:

— Эй, Нара: мы с тобой ещё не закончили!

Вскинув головы, Сакура, Чоуджи, Ино и Шикамару увидели, как со стороны академии с самоуверенной улыбкой на лице, с явным предвкушением потирая кулаки, идёт Кибо, перед которым семенит лапками его нинкен.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Неспокойная пора

"Как удачно всё сложилось", — мысленно ухмыльнулся Евгений, быстрым и плавным шагом сближаясь с толстячком Акимичи.

Чоуджи, который отвлёкся на наследника клана Инудзука, всё же заметил рывок Харуно и напрягся, вставая в защитную стойку, однако вместо удара девочка обхватила его лицо ладонями и приблизившись вплотную, бесцеремонно поцеловала в губы. Глаза мальчика испуганно, удивлённо и возмущённо выпучились, размерами догнав шаринган Учих, а впавший в ступор разум уже не реагировал на внешние раздражители, из-за чего хлопок ладонями по ушам, а затем удар коленом в живот (под жиром оказались вполне себе крепкие мышцы) прошли вовсе без сопротивления. Окончательно оглушить дезориентированного, шокированного и согнувшегося пополам парня оказалось несложно.

"Самый опасный обезврежен", — удовлетворённо констатировала Сакура, тут же поворачиваясь к Ино.

— Чего это вы? — окинув взглядом застывшую троицу одноклассников, обладательница розовых волос недоумённо вскинула брови.

— Ты... — лицо принцессы клана Яманака покраснело, а глаза степенью своей широты лишь немного уступали толстяку, который сейчас лежал на дороге глупо улыбаясь своим снам.

— А-ага, — протянул Кибо, застывший в двух шагах от Шикамару, который тоже медленно краснел лицом, но судя по мимике — вовсе не от злости.

— Не поняла, — наклонив голову чуть влево, честно призналась синеглазка.

— Да ты!.. — блондинка возмущённо ткнула указательным пальцем правой руки в сторону Евгения. — Блудница!

"Чего?", — недоумение в мозгу Харуно медленно сменилось осознанием того, что произошло столкновение её восприятия мира, с воспитанием клановых детишек, у которых нет возможности ознакомиться с картинками, литературой и видеозаписями из интернета, по причине его отсутствия в этом мире (при этом в отличие от Хьюга, они не могут смотреть сквозь стены и одежду, чтобы удовлетворять любопытство и заработать отсутствие комплексов относительно межполовых отношений).

— Хи-хи... — прищурившись и изобразив на лице самое томное выражение, Сакура плавной походкой стала подходить к Ино, не забывая при этом слегка покачивать бёдрами. — Ещё раз... так меня назовёшь...

— Н-не подходи... — сдавленно пискнула Яманака, начав пятиться назад, при этом её глаза затравленно метались из стороны в сторону, словно бы ища пути к отступлению.

"Какие же забавные эти детишки, воспитанные в строгости и заботе, и не испорченные телевидением, как и другими СМИ", — резко ускорившись, синеглазка поймала вскинутую для удара руку блондинки за запястье, дёрнула её на себя и чуть сместилась влево, избегая удара коленом, одновременно с тем кладя ладонь на бедро согнутой ноги противницы, не давая ей разогнуть конечность.

— Ещё раз меня так назовёшь... и я тебя прилюдно... — прижимаясь к блондинке вплотную, обладательница розовых волос закинула её руку себе на плечи, а затем отпустив левую ногу, внутренней стороной бедра прижатую к внешней стороне её правой ноги, пробежалась по фигуре девочки пальцами рук, жарко выдыхая в лицо. — Я тебя из-на...

— Аааиии!!! — неловко отшатнувшись, Ино упала на попу, но тут же поднялась на ноги и развернувшись спиной к несостоявшейся жертве, помчалась прочь.

"Вроде бы нужно радоваться, но... почему я чувствую себя так... грязно? И вспоминается Себриз", — глядя вслед перепуганной девочке, как-то устало подумал Евгений.

Повернувшись к мальчишкам, лица которых своим цветом напоминали два помидора Сакура уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут признаки жизни подал Акимичи, начавший ворочиться, а затем и поднявшийся на четвереньки со словами:

— Что случилось?

— Ваше нападение на меня не сложилось, — добавив в голос ехидства, отозвалась синеглазка, после чего посмотрела на Кибу и Шикамару. — Вы драться будете?

— Н-нет, — отмер Нара и покосился на собачника.

— Что-то как-то расхотелось, — отрицательно покачал головой Инудзука.

Тут Акимичи вспомнил то, что произошло до его потери сознания и покраснел не хуже двух других мальчишек, замерев в процессе принятия вертикального положения тела. Впрочем, ему на помощь пришёл напарник, который закинул руку друга себе на плечо и спросил:

— Мы пойдём?

— Валите, — отмахнулся Кибо, а его щенок только радостно гавкнул, демонстрируя острые зубы.

— Я, пожалуй, тоже пойду, — решила оповестить своего помощника синеглазка.

— Тебя ведь Сакурой зовут? — окликнул Евгения Кибо.

— Да, — остановившись, Харуно повернулась к мальчику и прищурив один глаз спросила: — Хочешь подраться, Кибо-кун?

— Не-не, — отрицательно замотал головой парень и даже поднял руки в защитном жесте. — Ты для меня слишком уж безбашенная...

Усмехнувшись уголком губ, обладательница розовых волос зашагала прочь от места столкновения с группой малолетних наследников кланов военной аристократии Конохи. Она даже не пыталась прогнозировать, к каким последствиям приведёт её выходка...

* * *

С тех пор как Евгений получил свитки с методиками тренировки глаз, к ежедневной утренней зарядке добавились ещё и медитация с выполнением нехитрых манипуляций глазными яблоками. Направлять чакру в очень тонкие и хрупкие каналы следовало крайне осторожно и совсем маленькими порциями, что требовало почти филигранного контроля, а управление мельчайшими мышцами вызывало ощущение зуда... прямо внутри черепа.

После переходных экзаменов в академии шиноби начинались маленькие каникулы, продолжительность коих составляет целую одну неделю. В конце концов, шиноби — это каста военных, пусть в последнюю пару поколений это и пытались изменить путём внедрения иных профессий, но некоторые особенности всё же накладывают свой отпечаток на все сферы жизни (Харуно могла описать этот принцип популярной в её первом мире фразой, звучащей как "Пока ты спишь — враг качается").

Как всегда посетив душ и одевшись в сарафан и бриджи, синеглазка вошла на кухню, где у плиты суетилась Химавари. После хорошего отдыха, освежающей холодной воды и пушистого полотенца, настроение у девочки было удовлетворённо расслабленным, а потому закрыв глаза, она вполне могла представить то, что они — настоящая семья, живущая в городской квартире...

— Доброе утро, Сакура-чан, — поприветствовала воспитанницу пожилая куноичи, выставляя на стол тарелки с завтраком. — Хорошо сегодня спала?

— Доброе утро, бабуля, — пусть иллюзия и распалась, не успев просуществовать и минуты, но обладательница розовых волос не собиралась расстраиваться по этому поводу. — Спалось просто чудесно. А как ты?..

— Сегодня ночью был вырезан клан Учиха, — ошарашила "внучку" её опекунша. — Говорят, что старший сын главы клана сошёл с ума и активировав барьер, сперва убил свою семью, а затем прошёлся по всему кварталу. В живых он оставил только младшего брата, который сейчас лежит в госпитале. Другая версия утверждает, что внутри клана произошёл раскол из-за желания их главы совершить переворот в деревне: группа шиноби, возглавляемых Итачи-саном, попыталась его остановить, но операция переросла в полноценную бойню. Итог же один — выжившим остался Учиха Саске, которого смогли найти только утром, когда АНБУ всё же вскрыли барьер над кланом.

— Гхм, — посмотрев на рис с рыбой у себя в тарелке, синеглазка спросила: — Бабушка, сейчас же только утро. Откуда ты знаешь эти слухи?

— А это, Сакура-чан, хороший вопрос, — хитро подмигнула Химавари и предложила: — Давай позавтракаем, а уже потом будем обсуждать разные сплетни?

...

Стоило после завтрака и разговора с Химавари выйти на улицу, как изменения произошедшие в Конохе сразу стали бросаться в глаза Сакуре. Нет, на улицах их селения не велось боёв, да и люди продолжали сновать туда-сюда по своим делам, но в воздухе буквально физически ощущалась какая-то гнетущая атмосфера.

Харуно не могла сказать, что клан Учиха, как и большинство других кланов, пользовался всеобщими любовью и восхищением, всё же показательное высокомерие, излишняя импульсивность, да и личная сила, делали их предметом пересудов для гражданского населения. Что же касается бесклановых шиноби и остальные кланы — Учиха были их конкурентами за землю, перспективную "свежую кровь", бизнес внутри Конохи и заказы от администрации хокаге. Однако же, несмотря ни на что их силу уважали, труд по охране порядка ценили, высокое положение признавали и даже некоторую пренебрежительность были готовы терпеть (в конце концов, этим грешат едва ли не все родовитые обладатели улучшенных геномов).

Почему же Учиха могли пожелать устроить переворот? Синеглазка могла судить об этом только из уроков новейшей истории, которые преподавали в академии и Корне, дополняя их своими собственными наблюдениями, что оставляло множество "белых пятен". Картина же складывалась такой, что после нападения девятихвостого лиса, многие участники боевых действий вспомнили то, что видели отражение шарингана в глазах зверя, что могло означать, что монстром управлял кто-то из обладателей этого додзюцу, что заставило пошатнуться уровень доверия к красноглазым.

Казалось бы, чего в этом такого? В конце концов, додзюцу нередко воруют, убив их прежних владельцев, да и нукенины — это не такая уж и редкость. Чего стоило главе красноглазых взять и заявить что-нибудь вроде "Это всё дело рук...", пообещав бросить все силы на то, чтобы найти и наказать негодяя. Однако один из кланов-основателей, в ответ на высказанные им претензии, решил не оправдываться а обидеться... причём — в полном составе.

Люди — это народ, который любит скандалы и чужие грязные секреты, так что глупо удивляться тому, что на демонстрацию со стороны Учиха народ ответил тем, что вспомнил им предыдущее нападение лиса, остановленное первым хокаге, сразившимся с Мадарой, который тоже являлся носителем их додзюцу. И вроде бы постепенно сплетни утихли, но обладатели шаринганов затаили обиду, которая подпитывалась ещё и тем, что им стало поступать меньше заказов от администрации, что они восприняли как очередную попытку притеснения (при этом не учитывая, что и все остальные страдают от той же проблемы, так как репутация Конохи оказалась подмочена).

"Холопы недостаточно низко кланяются боярам. Нужно их высечь и показать, где их место", — подумала про себя синеглазка, когда более или менее разобралась с информацией, вываленной на неё опекуншей.

В свете всего произошедшего и узнанного, у Харуно в голове складывалась следующая картина: Учиха решили напомнить бесклановым и малым кланам о том, кто же являются сильнейшими, важнейшими и вообще — основателями скрытого селения, попутно исполнив давнюю мечту и усадив своего кандидата на пост хокаге, но среди них оказались перевербованные агенты действующего правительства, решившего нанести превентивный удар, последствие коего списали на одного из главных фигурантов. Что это означало для Сакуры? Лишь то, что этот мир — опасное место, где даже соседям полностью доверять нельзя, а спать стоит вполглаза даже у себя дома.

Что же заставило синеглазку выйти из дома в столь неспокойное время? Просто, как неофициальный агент Корня, она получила задание о распространении правильных слухов (Химавари поделилась тремя вариантами, которые нужно было рассказать в разных местах селения), отказаться от которого было нельзя. Вот и приходилось гулять по улицам, где за порядком следили люди в чёрных комбинезонах и белых масках, полностью скрывающих лица, изображающих разных животных.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Одноклассники

— Добро пожаловать на третий курс обучения академии шиноби Конохи, — молодой мужчина со смуглой кожей, одетый в стандартный комбинезон и жилет чунина, лучезарно улыбнулся классу и представился: — Меня зовут — Умино Ирука и я ваш классный руководитель на следующие четыре года. Вы все были выбраны по результатам экзаменов и личным качествам, чтобы стать частью ударного корпуса Скрытого Листа, а это значит то, что именно вам предстоит стать будущим лицом Конохи, которое будут видеть заказчики, и на которое будут равнятся все остальные...

Преподаватель всё разливался соловьём, вещая о том какие они молодцы, как им всем повезло и какая невероятная ответственность лежит на их плечах. Разумеется, он не забыл также и о том, что прежде чем стать элитой селения, каждому из них придётся пройти немало испытаний, доказать то, что им не зря было оказано столь высокое доверие и продемонстрировать свои лучшие качества. Однако же, учитывая тот немаловажный факт, что большую часть класса составляли клановые дети, особого энтузиазма никто не проявлял, да и слабенькое гендзюцу никого не проняло.

Одетая в тёмно-синий сарафан с длинными рукавами, чёрные бриджи и сандалии, Сакура сидела у окна за последней партой, которую делила с Инудзука Кибой (молча усевшимся рядом, с таким видом будто бы это его место), чуть скучающим взглядом рассматривая новых одноклассников. В классе было девять ученических столов, за которыми расположились восемнадцать студентов, среди коих кроме Харуно было ещё двое бесклановых (из них можно было составить целую учебную команду).

Наибольшее внимание среди детей привлекали уже знакомые синеглазке Узумаки, кажущийся ярким и светлым пятном, буквально лучащимся бодростью и какой-то внутренней силой, Учиха, успевший выписаться из больницы и вопреки всякой логике явившийся на первое же занятие в новом году (он наоборот напоминал хмурую тучу), Яманака, Акимичи и Нара, старающиеся держаться особняком. Обладательницу розовых волос позабавило то, что стоило толстячку из последней троицы её увидеть, как он сперва вздрогнул, затем залился краской, а потом и вовсе поспешно отвернулся, в то время как его напарники оказались куда более сдержанными: брюнет просто скользнул по неудавшейся жертве взглядом и вернулся к своим делам, а блондинка поджала губы и хмуро прищурилась, явно что-то замышляя.

"Первые школьные враги...", — мысленно умилился Евгений.

— И почему ты сел рядом со мной? — пользуясь тем, что наставник откровенно увлёкся своим монологом, так что даже начал жестикулировать руками, Сакура обратилась к своему соседу, у ног которого удобно устроился молодой пёс.

— А чо, нельзя что-ли? — с каким-то вызовом вопросом на вопрос ответил Кибо.

— Ты слышал, что задавать вопрос в ответ на вопрос — неприлично? — слегка склонив голову, Харуно вопросительно изогнула брови.

— Правда что-ли? — искренне удивился собачник.

— Инудзука, Харуно! — повысил голос Умино, заставляя сфокусировать на себе всё внимание. — Я вам не мешаю?

"Глупый вопрос, сенсей", — мысленно хмыкнула синеглазка, краем взгляда заметив, что сосед ехидно усмехнулся и собрался сказать что-то наглое, и скорее всего — глупое.

Ногти правой руки девочки впились в кисть собачника, заставляя его скривиться от неожиданной боли, тем самым сбивая с мысли. Пока же сосед не опомнился, она поднялась со стула и виноватым тоном произнесла:

— Прошу прощения, сенсей, этого больше не повторится.

— На первый раз — прощаю, — Ирука благосклонно кивнул. — Садись, Сакура-сан, и слушай внимательно. Эта информация очень важна...

"Если бы. В Корне, где готовят верных до фанатизма селению и своему главе бойцов, всё то же самое втолковывают куда менее многословно", — мысленно констатировала Харуно.

— Ты что творишь? — зашипел Кибо, едва его соседка вернулась на своё место.

— А сам не понимаешь? — с тенью ехидства уточнила синеглазка.

— Издеваешься? — набычился Инудзука.

— Я ещё и не начинала, — хмыкнула девочка с розовыми волосами.

— Подраться хочешь? — буквально вспыхнул собачник, а из-под парты раздалось недовольное ворчание его нинкена.

— Хм? — повернувшись к соседу, Евгений немигающим взглядом посмотрел ему в глаза, всем своим видом излучая уверенность и интерес, прекрасно понимая тот факт, что откровенно провоцирует наследника клана Инудзука. — Не я к тебе пришла... Забыл?

Ещё пару секунд они боролись взглядами, а затем Кибо молча отвернулся и стал слушать чунина-наставника. Всё же психология у представителей его клана была... своеобразная, чем Харуно и воспользовалась (стоило сказать "Спасибо" Химавари, которая охотно делилась информацией). Впрочем, эта маленькая победа вовсе не означала, что Инудзука не попытается взять реванш, отыграться и утвердить своё лидерство в как минимум их паре.

"Жаль тебя расстраивать, мальчик, но прогибаться под какого-то щенка я не собираюсь, даже если придётся с тобой регулярно драться", — Сакура усмехнулась уголками губ и вернулась к прерванному занятию.

Отдельное внимание стоило уделить Хьюга Хинате, которая с момента той несостоявшейся драки возле академии, успела заметно измениться. Она по прежнему носила серую мешковатую ветровку до середины бёдер, облегающие ноги штаны и сандалии, а её волосы были перехвачены резинкой на затылке, хвостом спадая на спину и лишь несколько прядей свисали по бокам от лица. Однако же и ровная спина, и расправленные плечи, и даже высоко поднятая голова, отчётливо говорили о куда большей уверенности в себе.

"Интересно, что же на неё так подействовало? Вряд ли мой совет... Может быть выходка Узумаки? Хотелось бы перекинуться с ней парочкой слов, но... Хм... А ведь у меня тут равный ей по статусу принц под боком", — скосив взгляд, синеглазка мысленно усмехнулась.

— Чего тебе? — недовольно осведомился Кибо.

— Да вот думаю... — Евгений сделал паузу, давая собеседнику проникнуться любопытством. — А не использовать ли тебя, чтобы познакомиться с Хинатой-химе?

— Пфф, — пренебрежительно скривился Инудзука. — Обойдёшься. С чего я вообще должен тебе помогать?

"Трюк, конечно, детский, но... мы же подростки", — прищурив глаза, Сакура добавила в свой взгляд вызова.

— Слабо?

— Чо? — удивлённо заморгал собачник.

— Слабо, — уже не вопросительно, а словно бы констатируя факт, произнесла Харуно. — Жа-аль... Придётся придумывать что-то другое.

— Да я... Да ты... — задохнулся от возмущения мальчик, в способностях коего столь наглым образом усомнились.

— Инудзука, Харуно, выношу вам дисциплинарное замечание, — хмуро заявил чунин-наставник. — Ещё одно и вы останетесь после уроков, чтобы отмыть весь класс своими руками.

— Хай, сенсей, — почти хором отозвались синеглазка и собачник.

...

После приветственной речи и последовавшего за ней пятнадцатиминутного монолога в исполнении Ируки-сенсея, пришла пора знакомиться одноклассникам. Мужчина поочерёдно вызывал к доске детей, заставляя их сказать несколько слов о себе, что теоретически должно было сплотить коллектив, а также снизить нервозность.

— Я — Узумаки Наруто: я люблю свежую зелень и рис; моя мечта — мир без войны; я хочу стать сильнейшим в мире шиноби, чтобы превзойти всех прошлых хокаге.

"Амбициозно. Только вот кажется мне, что не совсем этого ты хочешь", — мысленно констатировал Евгений, пока одетый в сине-оранжевый комбинезон голубоглазый блондин, лучезарно улыбаясь выступал перед классом, стоя перед висящей на стене классной доской.

— Абураме Шино я: нравится мне за природой наблюдать и стихи складывать; мечтаю я новый вид кикайчу вывести, чтобы клан свой прославить...

"Магистр Йода, я не узнала вас в гриме. Вы подросли за лето?", — улыбка сама собой изогнула уголки губ Сакуры, когда она представила картину того, как жуковод скидывает с себя куртку с глубоким капюшоном и тёмные очки, а под ними обнаруживается зелёный человечек с большими глазами.

— Я — Учиха Саске: мне много чего не нравится, а что нравится — уже не важно; моя мечта... цель — убить одного человека и возродить клан Учиха.

Пока черноглазый брюнет, одетый в тёмно-синюю футболку и серые шорты делился своими мыслями, Харуно ощущала себя... странно. Ещё недавно (на минувшем экзамене) она видела этого ребёнка гордым и надменным, но при этом активным и весёлым. Сейчас же, последний официальный представитель одного из двух кланов основателей был... сломан.

"Убить вас, уроды, мало. Даже Себриз не издевалась над детьми, а ведь она — та ещё тварь. Неужели не видно, что пацану нужна помощь психолога? Или вам политика мешает вмешиваться в дела представителей вымирающих кланов?", — чтобы не сделать какую-нибудь глупость, синеглазка мысленно нажала на воображаемый рубильник, активируя закладку, ослабляющую эмоции.

— Я — Яманака Ино: мне нравится составлять композиции из цветов, а не нравится... один человек; я мечтаю стать самой сильной куноичи, как Сенджу Цунаде и возглавить Коноху, как первая женщина хокаге!

"И почему же на словах "не нравится один человек" ты посмотрела на меня? Даже обидно... немного", — отстраненно подумала синеглазка, внимательно изучая блондинистую девочку, которая явно кому-то что-то доказывала.

— Кибо-кун, — обратился к соседу Евгений.

— Чего тебе?, — недовольно отозвался Инудзука.

— Ты ей не нравишься, — заявила Сакура.

— С чего ты взяла? — удивился собачник. — Может быть она вообще о тебе говорила. Это ведь на тебя они охотились...

— Но помешал-то им ты, — хмыкнула Харуно. — Да и я — девочка, как и она. Так что, нравиться или не нравиться ей по определению не могу.

— Это почему ещё? — хмуро осведомился Кибо.

— Подрастёшь — поймёшь, — заявил Евгений.

— Эй! — вскинулся было Инудзука, но тут ему в лоб прилетел бумажный шарик, метко брошенный чунином-наставником. — Да что я-то сразу?..

Разговор на этом прервался, так как на импровизированную сцену вышел следующий артист.

— Я — Акимичи Чоуджи: мне... нравится один человек...

"Серьёзно? Кажется, я слишком сильно тебя ударила", — мысленно вздохнула обладательница необычной причёски, похожей на корону из рогов розового цвета, когда пухлый мальчик боязливо стрельнул взглядом в её сторону, тут же слегка покраснев щеками.

— Я — Хьюга Хината: мне нравится лепить из глины; я хочу увидеть весь мир и создать крепкую семью.

"Любопытно. И ни слова о силе, желании стать хокаге или чём-либо подобном. Отсутствие амбиций или нежелание раскрывать свои планы перед классом? Мало сведений для выводов", — девочка нравилась Сакуре, пусть она и сама до конца не осознавала, чем именно.

— Следующей у нас представится... — Умино задумался и обвёл взглядом аудиторию, остановившись на парте у окна в последнем ряду. — Харуно-сан. Прошу: скажи пару слов о себе.

— Хай, сенсей, — поднявшись со своего места, синеглазка направилась к доске, всем своим видом демонстрируя спокойствие и уверенность.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 2

Ему снился сон, яркий и подробный, словно бы всё происходило на самом деле. Там он вернулся домой, встретился с женой, дочерью и сестрой, которые его ждали и искали...

Вчетвером они пошли на пикник, чтобы отпраздновать возвращение Шайнинга в тесном семейном кругу, но... хенге распалось в самый неподходящий момент. Ужас во взглядах Каденс, Флёри и Твайлайт причинял почти физическую боль, а затем ему на смену пришли злость и презрение...

Он пытался объяснить; пытался рассказать; пытался догнать свою семью, которая бросила его одного, но ноги словно бы задеревенели, а руки... Как же Армор ненавидел в этот момент свои руки за то, что они есть.

Проснувшись глубокой ночью от собственного всхлипа, Узумаки Наруто перевернулся на правый бок и свернувшись калачиком, до самого утра так и не сомкнул глаз. В груди было больно, пусть боль была и не физической, а холодная хватка страха впивалась в самую душу своими когтистыми лапами. В голове же стучала мысль, что даже если получится найти путь домой, то... его могут попросту не принять таким, каким он стал.

...

Первый день нового учебного года в академии начался с того, что будущие маги-наёмники представлялись друг перед другом. Кто-то из них был искренним, но говорил о незначительных мелочах, кто-то откровенно и неумело врал, но страшнее всего стало тогда, когда перед аудиторией представился Учиха Саске.

"У детей не должно быть таких глаз", — констатировал голубоглазый блондин, вспоминая всё то, что он знал о последнем крупном происшествии в Конохе.

Гибель сильнейшего клана боевиков и следователей, служащих в полиции Скрытого Листа стала настоящим ударом по селению: все знали Учиха и уважали их силу, пусть и не испытывали к ним особой любви. Те, кто должны были следить за порядком и обеспечивать следование закону, за одну ночь были вырезаны старшим принцем, который оставил живым только младшего брата...

По личному опыту Наруто знал, что порой рождаются монстры, способные в одиночку разгромить армию, захватить город или даже страну, изменить законы природы щелчком пальцев и превратить одного разумного в другого, попутно отправив в другой мир. Пусть вероятность того, что Учиха Итачи сумел обрести столь огромную силу была и мала, но отметать этого было нельзя, как и возможность того, что ему помог кто-то, кто сам владеет схожими способностями.

Неприятным открытием для голубоглазого блондина стало то, что жители Конохи практически не скорбели по погибшим, а... боялись того, что подобное происшествие может случиться с ними. Единственного Учиха, который остался в селении, вовсе фактически бросили выживать самостоятельно (выплывет — молодец, ну а не справится — значит так тому и быть).

"Где же ваша Воля Огня, о которой вещают на каждом углу?!", — хотел было прокричать Узумаки, но благоразумно промолчал, так как сам был способен очень не на многое.

Пустой взгляд выброшенной на берег рыбы — это то, что увидел в глазах своего одноклассника бывший капитан королевской стражи. Ему и прежде случалось с таким сталкиваться, как у себя дома так и в этом мире, но как с этим справляться он представлял только в теории... которую требовалось превратить в практику здесь и сейчас.

"Какое тебе дело до этого мальчишки? Он не первый, кому была сломана жизнь, да и уж точно не последний. Так почему ты должен вмешиваться?", — нашёптывал откуда-то изнутри предательский внутренний голос.

"Потому, что я могу это сделать", — спокойно отвечал Наруто, дожидаясь того момента, когда уроки наконец-то закончатся.

"Но почему именно ты? Разве тебе не нужно тратить время на свои тренировки, чтение свитков из библиотеки и тому подобные важные вещи?", — не унимался незримый собеседник, существующий только в воображении бывшего капитана.

"Потому, что если никто ему ещё не помог, значит они и не собираются этого делать. В таком случае, кто этим займётся если не я?", — ставя мысленную точку в воображаемом диалоге, Наруто сконцентрировался на словах девочки с розовыми волосами, цвет которых так напоминал о доме...

...

Время — это самая непостоянная в мире величина: когда ты куда-то спешишь, оно несётся словно ветер, утекая сквозь пальцы будто вода; когда ты чего-то ждёшь, оно тянется будто карамель... или резина. Однако, несмотря ни на что, звонок с уроков всё же прозвенел и студентов академии распустили по домам.

Саске, вполне ожидаемо, довольно ловко ускользнул от одноклассников и одноклассниц, но идти домой не спешил. Не желая ни с кем общаться, как и находиться на клановой территории в гордом одиночестве, он скрылся в парке, устроившись на берегу небольшого озерца.

Выждав несколько минут, чтобы дать парню слегка успокоить мысли, Узумаки вышел на берег и сел на землю рядом с брюнетом, на расстоянии вытянутой руки. Казалось, что Учиха вовсе не заметил появления постороннего, глядя куда-то перед собой расфокусированным взглядом.

— Поговорим? — предложил голубоглазый блондин, на этот раз откинув свои улыбки и лёгкую дурашливость (эту черту он приобрёл ещё в Кадетском Корпусе Королевской Стражи, где требовалось демонстрировать лучшие качества перед командирами, не смущая их собственными умом и сообразительностью).

— ... — Саске не ответил, но всё же вернулся в реальный мир.

"Убегать не спешит — уже хорошо", — решил для себя Наруто.

— Не хочешь говорить? — голубоглазый блондин посмотрел на зеркальную гладь озера. — Тогда, может быть я что-нибудь расскажу? Или лучше спарринг?

— Просто отвали, — сухо ответил Учиха. — Не до тебя сейчас.

— Не отвалю, — твёрдо отозвался Наруто. — Знаешь, Саске...

Брюнет поднялся на ноги и собрался уходить, но блондин последовал его примеру и положил ладонь ему на плечо. От чужого прикосновения Учиха вздрогнул, замер на секунду, а затем резко развернулся и выкинул вперёд сжатую в кулак руку, целясь прямо в лицо Узумаки. Ожидая чего-то подобного голубоглазый отклонился в сторону, ладонью свободной руки отводя удар от своего лица.

— Да что ты ко мне прицепился?! — вспыхнул Саске, отскакивая на пару шагов. — Что, тоже хочешь "пожалеть сиротку"? Или может позлорадствуешь над последним представителем павшего клана? Ну давай!..

— Ни то и ни другое, — спокойно встретив яростный взгляд собеседника, отозвался блондин. — Я хотел бы сказать, что понимаю твои чувства, но... Ничего подобного я не переживал. Злорадствовать? Хорошего же ты обо мне мнения...

— Тогда, Узумаки, что тебе от меня нужно? — сжав кулаки и сверля собеседника тяжёлым взглядом, черноглазый находился на перепутье, желая то ли убежать, то ли набить эту полосатую морду.

— Поговорить... или подраться, — Наруто пожал плечами, держа руки опущенными вдоль тела. — Сам решай. Хочешь — расскажи что-нибудь, а хочешь — нападай. Можешь ещё что-нибудь придумать: поплакать или посмеяться. Что-нибудь да поможет.

— А ты, значит, у нас самый умный? — лицо Саске скривилось в злобной гримасе. — Мудрым героем себя почувствовать решил?

— Я видел людей, у которых был такой же взгляд как у тебя, — не стал скрывать Узумаки. — Я боюсь, Саске... Боюсь, что если дать тебе замкнуться, то ты закончишь как они. Поэтому, извини, но я буду тебя доставать до тех пор, пока ты не переключишься на что-то другое... или пока не отправишь меня на больничную койку. Но ведь оттуда я вернусь... На мне вообще всё быстро заживает.

— Да пошёл ты... — сплюнув, брюнет отвернулся и сделал первый шаг в сторону дороги.

— Только не говори, что ты испугался, — хмыкнул Наруто и парой быстрых шагов догнал собеседника, ладонью левой руки слегка толкнув его в бок.

Это оказалось последней каплей и Учиха буквально взорвался. С разворота он попытался заехать надоедливому блондину в торс ногой, но тот отшатнулся и присев подставил руки. Затем черноглазый, зарычав от уже не сдерживаемой ярости, просто бросился вперёд, лупя руками и ногами без какой-либо тактики, просто желая достать эту полосатую морду...

Они дрались долго, пусть и крайне односторонне: Саске бил, налетал на противника словно ураган, лупил по подставляемым блокам будто мельница, часто попадал и ещё чаще — промахивался, а Узумаки терпел, защищался, а когда брюнет начинал терять запал, несколькими болезненными контратаками заставлял его снова "вспыхнуть". Закончилось всё тем, что они оба, избитые и измотанные, свалились на траву и молча смотрели в небо.

Учиха чувствовал, как по щекам текут слёзы, а из груди с тихими всхлипами словно бы выходит какой-то колючий ком. Во время боя, когда эмоциональный накал был особенно силён, мир вокруг словно бы стал чётче и понятнее, но усталость стала накапливаться едва ли не на четверть быстрее. Пока что он ещё не понял, что произошло, но вернувшись домой и ещё раз всё обдумав, обязательно поймёт...

Не без труда поднявшись на ноги, Саске посмотрел на блондина, который продолжал лежать на земле, а на его лице расплывались несколько синяков, да и разводы крови от повреждённой губы не добавляли красоты. При виде этой картины его кольнула совесть, но вместе с тем где-то в душе теплилось удовлетворение от хорошей драки...

— До завтра, Саске-сан, — донёсся в спину уходящему брюнету голос обладателя полос на щеках.

Учиха замер, но порыв обернуться удалось в себе задавить. Пренебрежительно фыркнув, он снова продолжил идти вперёд. Однако теперь его сопровождало ощущение, что что-то изменилось и пусть пока что оно было не явным, но ведь впереди оставалось ещё много времени, чтобы со всем разобраться...

"Могло быть и хуже", — кряхтя, голубоглазый блондин принял сидячее положение, облизал губы и сплюнул кровь на траву.

— Не стесняйся, Сакура-сан, я только выгляжу страшным, а в душе — белый и пушистый — мысленно он ещё добавил, что у него есть рог и грива с хвостом, но вряд ли девочку интересовали подобные подробности анатомии иной расы.

— Давно заметил? — выйдя из-за деревьев, совершенно невозмутимым голосом спросила Харуно, взгляд которой был каким-то заинтересованным и изучающим.

— Ты и не скрывалась, — пожал плечами Наруто, начав вставать на ноги.

— Сиди, — практически приказала синеглазка, подойдя к блондину и положив ладонь ему на плечо, слегка надавливая своим невеликим весом.

"Похоже, моё общение с одноклассниками мордобоем не закончится", — хмыкнул про себя бывший капитан, снова устраиваясь на траве.

Тем временем Сакура, достав из маленькой сумочки ватку, бинт и какую-то мазь, ловкими и уверенными движениями начала обрабатывать лицо Узумаки. Закончив с этим, она задумалась о чём-то своём, а затем спросила:

— Зачем ты это сделал?

"Бррр... Ну и взгляд", — мысленно передёрнулся блондин.

— Просто... кто-то должен был, — обладатель полосок на щеках улыбнулся, пусть и не слишком убедительно. — Может быть я сделал что-то не так, но... по другому просто не умею.

Ничего не ответив, Харуно поднялась в полный рост, развернулась спиной к недавнему собеседнику и тоже ушла не прощаясь.

...

Придя домой, помывшись, поев и помыв посуду, Наруто привычно заклеил дыру в окне, завалился на футон и достаточно быстро уснул, даже не успев пересказать свой сегодняшний день портрету. Слишком уж усталым физически и морально он был...

— Это что-то новенькое, — проворчал белый единорог с синими гривой и хвостом, стоя по колено в холодной воде, посреди кажущегося бескрайним белёсого тумана, становящегося необычайно густым на расстоянии уже пары метров. — Эй! Здесь есть кто-нибудь?!

Крик утонул в белой пелене, словно бы она была ватным одеялом. Постояв на месте ещё немного, бывший капитан зашагал вперёд (просто потому, что стоять на одном месте было бессмысленно, а это направление казалось не хуже и не лучше всех остальных).

Идти было тяжело, да и довольно холодно, а звуки плеска воды заглушались окружающим пространством как собственные голос и шум дыхания. Тишина давила на разум, запах сырости забивал нос...

Внезапно туман рассеялся, а перед Узумаки Шайнингом возникли высоченные ворота, состоящие из толстенных прутьев, створки которых были скреплены бумажкой, на которой красовался символ, означающий слово "печать". По ту сторону от преграды тоже клубился туман, в котором ярко вспыхнули два огромных алых глаза с вертикальными зрачками, затем раздалось глухое рычание и взгляд неизвестного сфокусировался на жеребце.

— У-у-у-у! — вой отчаяния и печали разорвал тишину, заставив туман стать менее густым, из-за чего Наруто увидел огромный тёмный силуэт, которому глаза и принадлежали.

Неизвестный зажмурился, запрокинул голову и снова взвыл...

— Простите... — раньше кошмары были несколько иными, да и говорить с ними бывшему капитану не приходилось, но источаемо существом чувство обречённости, ощущаемое всем телом от кончика носа и до хвоста, заставило откинуть собственные волнения и терзания, вспомнив об обязанностях гвардейца. — Вам плохо?

Вой прекратился, красные глаза снова уставились на жеребца, а затем существо приблизилось к клетке, благодаря чему удалось понять, что это — огромный лис, рыжая шерсть коего развевается подобно языкам пламени.

— Меня запечатали в призывную лошадь... — пророкотал грозный голос, похожий на раскаты грома. — Меня — сильнейшего из биджу, запечатали в говорящее животное!

— Я — не лошадь, — даже обиделся Узумаки.

— Да ну? — лис вновь посмотрел на собеседника и во всём его виде в этот момент сквозили скепсис, а также — недоверие. — И кто же ты тогда?

— Я — пони, — гордо заявил жеребец, а затем уточнил: — Пони-единорог.

Пространство вновь поглотил вой горя и отчаяния...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Поход

— Проверьте свои вещи в последний раз, — стоя перед строем учеников, с извечной лёгкой улыбкой вещал Ирука-сенсей, одетый в комбинезон шиноби, жилет чунина, соломенную пирамидальную шляпу. — Напоминаю, что в походе мы пробудем три дня и две ночи: сегодня пойдём на место сбора и разобьём лагерь, завтра станем учиться искать еду и читать следы животных, ну а послезавтра вечером вернёмся в селение. Так что, ребята, сейчас последняя возможность вспомнить, не забыли ли вы чего...

"Ножи на месте, верёвка для связывания тоже... Противозачаточные забыла! Как же я без них?", — подняв усталый взгляд к синему небу, на которое медленно взбирался солнечный диск, час назад выкатившийся из-за горизонта, одетая в синий сарафан с длинными рукавами и высоким воротником, а также облегающие чёрные штаны, оканчивающиеся у лодыжек, иронично подумала Сакура (у неё за спиной висел небольшой рюкзак, в котором в специальных пакетах лежали свитки хранения, нарисованные собственной рукой, набор кунаев и моток лески).

Из всего класса "A", только двое бесклановых учеников пришли с объёмными походными сумками, в то время как остальные обошлись маленькими рюкзаками и подсумками. Даже Наруто, являющийся сиротой и теоретически не имеющий больших денег, заявился к академии налегке. Учитывая же, что свитки хранения не показывали того, что в них находится до момента распечатывания, предложение Умино можно было рассматривать как откровенную насмешку...

— Если все готовы, то идёмте, — махнул рукой беловолосый наставник по тайдзюцу, появившийся рядом с напарником в вихре илюзорной листвы.

— Хай... — откликнулась многоголосая группа будущих наёмных убийц, тут же разбиваясь на пары и выстраиваясь в колонну, возглавил которую Ирука, а замкнул Мизуки.

— Три дня на природе... — мечтательно протянул Кибо, одетый в кожаную куртку с меховым воротником, белую футболку и чёрные шорты.

— Будем под открытым небом спать на холодной земле, в компании насекомых, змей и грызунов, поедая сгоревшую на костре рыбу, ядовитые ягоды и галлюциногенные грибы, — в тон своему приятелю констатировала Харуно, после чего её голос стал саркастичным. — Я в восторге.

— Да ну тебя, — фыркнул Инудзука. — Будет классно. Так ведь, Акамару?

Молодой пёс, активно размахивающий хвостом и бегущий с другой стороны от хозяина, что-то радостно протявкал.

— Вот видишь? — обрадовался собачник. — Он меня поддерживает.

— Ещё бы, — Евгений хмыкнул. — Вы ведь "одной крови".

— Ага... Эй! — парень вскинулся и с вызовом посмотрел на синеглазку. — Ты на что это намекаешь?

"Я бы сказала, что вы с Акамару — братья по разуму, но боюсь обидеть пёсика. У тебя же, блин, нюх как у собаки. Неужели до сих пор не понял, почему у меня настроение хреновое?", — усилием воли подавив раздражение, пару секунд потратив на размышления о том, чтобы вовсе отключить эмоции, Харуно всё же отказалась от этой идеи.

— Кибо-кун, ты то с чего так радуешься? — перевела тему обладательница розовых волос.

— Мама с сестрой в последние несколько дней лютуют, — понизив голос и передёрнув плечами, поделился с подругой собачник. — Я предпочту несколько дней спать на земле в лесу, или даже на псарне, если это позволит несколько дней не появляться дома.

"Сочувствую? Просто показалось", — синеглазка хмыкнула, вызвав у приятеля недоумение.

— Не парься, — посоветовал Евгений. — Уже договорился, с кем будешь в паре?

— М... — Инудзука моргнул, а затем спросил: — Разве мы работаем не с тобой?

— Не в этот раз, — отрицательно качнула головой Сакура, после чего прикоснулась левой рукой к закрученным в рога волосам. — Хината-чан, кажется я свой спальник забыла: ты не против, если я сегодня лягу с тобой?

— А?.. — шагавшая впереди девочка, одетая в серую ветровку и чёрные штаны, запнулась на очередном шаге, но всё же устояла и быстро восстановила равновесие. — Хорошо, Сакура-сан.

— Блин... — досадливо вздохнул собачник, после чего кинул на синеглазку обиженный взгляд, словно пёс, которого хозяева оставили на пороге во время дождя, захлопнув дверь прямо перед носом. — У меня, между прочим, спальник большой...

— Вам с Акамару точно хватит места, — ехидно заметила Харуно.

...

Они вышли из Конохи, прошли около километра по грунтовой дороге, а затем свернули на неприметную тропинку ведущую в чащу леса. Наставники уверенно вели своих подопечных, позволяя им разговаривать только вполголоса и пресекая любые попытки выйти из колонны, словно бы они были не детьми в походе, а конвоируемыми преступниками. Впрочем, обладательница розовой гривы отдавала себе отчёт, что в данный момент смотрит на мир через призму не самых приятных ощущений, на фоне которых и яркое солнышко в небе, и шелест ветра в кронах деревьев, и щебет птичек среди ветвей, казались далеко не такими прекрасными и умиротворяющими. А ведь ещё приходилось прислушиваться к наставнику, который рассказывал о тех или иных полезных мелочах, отвечать на вопросы напарника, поддерживая ни к чему не обязывающую беседу...

Чтобы отвлечься, Сакура занялась игрой в наблюдение, пусть высказывать свои выводы в этот раз было некому (вряд ли Кибо оценил бы подобную забаву). Первое, что сразу же бросалось в глаза, это первая пара, возглавляющая процессию из студентов академии, состоящая из Узумаки и Учиха. За всё время пути парни обмолвились друг с другом едва ли десятком слов, однако шли бок о бок совершенно спокойно, не проявляя друг к другу надменности, неприязни, либо же недоверия (учитывая, что они уже некоторое время каждый день дерутся после академии, то их отношения можно было назвать чем-то вроде дружбы).

"Путь к сердцу Учихи лежит через мордобой. Рассказать об этом Ино? Интересно было бы посмотреть, как она бросается на Саске с кулаками", — чуть сместив взгляд, Харуно посмотрела на блондинку из клана Яманака, с момента памятных событий делающую вид, что её несостоявшаяся жертва не существует...

Рядом с потомственной менталисткой шагал Нара Шикамару, изображающий скуку, но бросающий на Учиху неприязненные взгляды, стоило его подруге отвернуться. Не сложно было заподозрить его в ревности. Впрочем, как человек, побывавший по обе стороны баррикад, Евгений уверенно мог заявить, что ему не светит выйти из зоны хорошего друга детства, так как Ино не рассматривает своих приятелей как парней.

Тени от крон деревьев постепенно стали гуще, влажность повысилась и в воздухе появились комары. Почти все студенты тут же применили технику покрова чакры, создающую тонкую плёнку энергии на коже, которую остаётся только контролировать, не давая развеяться. Данное умение с трудом тянуло на гордое название техники "D" ранга, так как представляла из себя скорее просто упражнение на контроль, побочными эффектами коего являются защита от насекомых, жары и холода.

"Похоже Узумаки от комаров не страдает: они вокруг него даже не летают, а вот Абураме наоборот, только рад обществу этих жужжащих паразитов. Мог бы сделать всем одолжение и отогнать их от группы", — промелькнула мысль на грани сознания Сакуры, тут же отброшенная, как совершенно неважная.

...

В теории Харуно знала немало техник: кроме прямого управления волосами, ей были доступны превращение, осуществляемое при помощи создания оболочки из чакры вокруг своего тела, которая ощущается как вторая кожа и позволяет создать дополнительные конечности, как и манипулировать размером, а также формой тела; замена, осуществляемая на небольшом расстоянии, для которой необходимо оставить на предмете, с которым хочешь поменяться местами свою метку чакры; иллюзорные проекции, чаще всего используемые для создания своего нематериального двойника (что крайне грубо и не позволяет раскрыть даже десятую часть потенциала техники). Ещё существуют теневые клоны, представляющие из себя внешнюю копию пользователя, с плотной оболочкой из чакры, с копией личности и запасом энергии поделенным на два (к сожалению, требования по затратам чакры на создание хотя бы одного клона очень высоки). Упрощённая версия теневых клонов — теневое оружие: затраты на создание этой техники невелики, но при этом верхней планки вливания сил попросту нет, так как с увеличением используемой чакры повышается прочность, размер или колличество предметов.

Техника быстрого перемещения, называемая "шуншин", вопреки впечатлению, которое может возникнуть при эффектах её использования, не является телепортацией, благодаря чему для освоения основные требования выставляются именно к контролю, а не к объёму резерва. Сам процесс перемещения состоит из нескольких этапов: во-первых, создаётся длинная нить чакры, которая забрасывается в сторону предполагаемого места прибытия, где её конец закрепляется на каком-либо материальном объекте; во-вторых, через созданный канал выплёскивается немного энергии (обычно ей придают вид иллюзорного огня, кружащих листьев или чего-то подобного), что позволяет как обозначить место прибытия, так и проверить его безопасность; в-третьих, через нить чакры происходит переброска на место прибытия (скорость зависит от мастерства шиноби).

Инструкторы Корня рекомендовали совмещать шуншин с хенге, в момент "рывка" превращая себя во что-нибудь маленькое и твёрдое, чтобы иметь возможность проникать в помещения через открытые форточки, а в случае столкновения с твёрдым предметом не разбиться насмерть от высокой скорости.

Один Учиха умел использовать шуншин на короткие дистанции прямо в бою, что позволяло с огромной скоростью перемещаться между противниками, за что получил прозвище — Призрак. Учитывая, что создание данной техники даже у опытных джонинов занимает несколько секунд, Харуно плохо себе представляла, сколько времени тот шиноби потратил, чтобы довести создание нити чакры, укрепление тела и рывка до рефлекса, активируемого одной-единственной ручной печатью.

Синеглазка прекрасно понимала, что в мире шиноби нельзя быть слабой и беспомощной. К счастью, собственных познаний в ментальной магии было достаточно, чтобы создать в подсознании несколько установок, которые при активации позволят исполнять техники почти мгновенно, перекладывая большую часть работы на подсознание, чего другие вынуждены добиваться годами повторений одних и тех же действий. Таким образом, слава второго "Призрака" была от неё не так и далека...

"Только нужно сперва всё же раскачать резерв до хотя бы чунинского уровня. Да и показывать слишком высокую обучаемость чревато. Не даром же пословица гласит, что если умеешь считать до десяти, остановиться стоит на семи".

...

— Тут и остановимся, — решил Ирука, указывая на просторную и светлую поляну, с одной стороны огороженную кустами с яркими красными ягодами. — Там за деревьями находится озеро, где можно искупаться и половить рыбу. Советую сразу определиться с местом, где будет туалет, а также набрать хвороста для костра, прежде чем начнёт темнеть. Если у вас возникнут какие-нибудь вопросы, то обращайтесь ко мне или Мизуки-сенсею. Располагайтесь...

"Наверняка им весело", — подумала про себя Харуно, наблюдая за образованием локального филиала хаоса на отдельно взятой поляне.

Дети, пусть и были пользователями чакры, да ещё в большинстве своём являлись потомственными наёмниками, но в отличие от предков, которым с восьми лет приходилось участвовать в войнах между кланами, оставались неприспособленными к жизни на природе горожанами. Ощутив же свободу действий, они начали разбредаться по лесу, изображая "разведку местности", а некоторые вовсе стали спорить, кто главный и что нужно сделать в первую очередь.

— Кибо-кун, — перехватив собравшегося куда-то сбежать собачника, синеглазка встретила его возмущённый взгляд своим спокойным и уверенным. — Нам нужны дрова для костра. Возьми Шино и займись этим: заодно и разведаете округу.

— А... — хотел было возразить, либо что-то спросить Инудзука.

— Мы с Хинатой-чан пока что разобъём лагерь и приготовим перекусить что-нибудь лёгкое, — ехидно прищурившись, Евгений решил дать собеседнику иллюзию выбора: — Или может быть ты хочешь остаться тут и блеснуть поварскими талантами? А мы пока сходим до озера...

— Не... — мотнул головой Кибо. — Готовка — это не мужское дело.

— Вот и договорились, — отпустив собачника, констатировала Сакура. — Хината-чан, поможешь мне с распаковкой вещей?

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Поход 2

— Шансов на победу нет совсем у Кибы-сана, — изрёк Шино Абураме, одетый в куртку с капюшоном и очками, закрывающими почти всё лицо.

— Ты совсем не веришь в своего одноклассника? — вопросительно изогнула брови Сакура, лицо которой в отсветах языков огня казалось каким-то особенно бледным.

— Верю в одноклассника своего я, Наруто Узумаки, — поправил собеседницу жуковод.

К заходу солнца, невзирая на все старания учеников академии шиноби, при поддержке чунинов-наставников, лагерь всё же был разбит. В специально выкопанных ямках, обложенных со всех сторон дёрном, были разожжены маленькие костры, вокруг которых расстелили спальные мешки... на чём всё и остановилось. Совсем немногие решили распечатать из свитков походные котелки, которые заполнили водой из родника, а затем высыпали взятые с собой пакетики нарубленных на кусочки мяса и овощей (оставалось следить за варевом, помешивать и снять с огня при готовности).

Мальчики, которые не так давно стали замечать, что девочки от них всё же отличаются, решили воспользоваться своим шансом и показать свою крутизну. К счастью для большинства активных деятелей, их фантазия не ушла дальше турнира по рукопашному бою, участие в котором приняли почти все представители "сильного пола" (впрочем, в среде шиноби, где есть женщины вроде Сенджу Цунаде, способные ударами кулаков сокрушать скалы, данное разделение весьма условно).

В центре лагеря освободили площадку, заставив нескольких ребят перебраться на окраину поляны, вычертили круг и теперь, в свете от огня костров, мальчишки с оголёнными торсами прыгали друг вокруг друга, размахивали кулаками и демонстрировали мускулатуру... которой похвастать могли только трое ребят из всей группы. Подбадривающие выкрики зрителей, сидящих на спальных мешках, шуточки и свист создавали довольно беспечную атмосферу...

— А ты сам поучаствовать не хочешь? — спросила Харуно у Шино, плотнее прижимая к груди согнутые в коленях ноги, заключённые в кольцо рук.

— Боюсь я, что вид торса моего неприятен будет тем, кто к хидзюцу клана моего непривычен, — без намёка на обиду или сожаления ответил парень.

— А ты, Хината-чан? — переведя взгляд на свою соседку, с увлечением наблюдающую за представлением, спросила синеглазка.

— А?.. — встрепенувшись, принцесса клана Хьюг обернулась на одноклассницу. — Прости, Сакура-сан, кажется я прослушала. Ты что-то хотела?

"Девочки явно взрослеют быстрее мальчиков", — хмыкнул про себя Евгений.

— Я спрашиваю, не хочешь ли ты выйти на арену, Хината-чан? — растянув губы в улыбке, Сакура подмигнула черноволосой девочке. — Просто ты так внимательно смотришь на бои... Уверена, что у тебя сегодня не будет никаких проблем, чтобы победить всех.

"Стоит только выйти на площадку с открытым верхом, как мальчики сразу забудут, зачем вообще собрались. Если судить по знакомому мне Акимичи, бить их можно будет без какого-либо сопротивления... А они ещё и довольны останутся", — к удивлению Харуно, эта мысль вызвала не веселье а раздражение, потянув за собой воспоминания о первой жизни, а также всех последующих событиях.

— Н-нет, Сакура-сан, я не хочу драться, — покраснев личиком, поспешила разубедить знакомую принцесса Хьюга. — Ты меня не так поняла...

Девочка не успела закончить фразу, так как её прервал весёлый хохот, а затем к костру вернулся Киба, прижимающий ладонь с влажной тряпкой к правому глазу. Плюхнувшись на свой спальник рядом с весело порыкивающим и размахивающим хвостом Акамару, он бодро спросил:

— Видели, как я его?

— Угу, — саркастично хмыкнула синеглазка. — Ты — просто зверь! Твоя техника ударов грудью, животом и лицом по кулакам противника — это нечто невообразимое! Уверена, завтра утром у Узумаки руки отваливаться будут.

— Пфф, — скривился Инудзука, на первых словах подруги даже успевший порадоваться, но при последующем перечислении "достижений" заметно поникший. — Сама будто справилась бы лучше.

— Легко, — беспечно отозвалась Сакура.

— Докажи, — "встал в стойку" собачник.

— Не думаю я, что идея хорошая это, — напомнил о своём присутствии жуковод.

— А ты не лезь, — огрызнулся Инудзука, после чего вернул своё внимание Харуно. — Критиковать-то любой может, а ты покажи, что можешь лучше.

— Смотри и учись, — криво усмехнувшись, Евгений плавным движением перетёк из сидячего в стоячее положение, а затем слегка покачивая бёдрами при ходьбе, направился к импровизированной арене, быстро став центром внимания.

— Сакура-сан, не надо... — попыталась остановить знакомую Хината, но та уже оказалась у границы круга, задрав руки и начав стягивать с себя сарафан.

— Э... Ма... Я пошутил! — вскочив на ноги, растерянно воскликнул Кибо.

На лагерь опустилась тишина и все взгляды скрестились на синеглазке, последним движением всё же скинувшей сарафан... под которым оказалась розовая майка. Не сразу до ребят дошло, что на самом деле это не одежда, а переплетённые крест накрест пряди розовых волос, которые спускались с затылка на спину, откуда уже обхватывали весь торс широкими и тонкими пучками.

Выдохи разочарования, выкрики негодования, шокированное молчание... Оглядевшись вокруг и встретив взгляды почти двух пар округлившихся глаз Харуно поняла, что эпатировать публику у неё получилось превосходно (пусть для этого и пришлось продемонстрировать своё умение создавать покров из переплетённых волос).

— Подержи, — небрежно бросив сарафан в руки Ино, которая рефлекторно его поймала, после чего недоумённо рассматривала несколько секунд, Евгений вошёл в круг, где своего следующего противника ожидал Наруто. — Ну, мы начинаем?

— Э-э-эм, Сакура-сан, я не уверен... — подняв правую руку, голубоглазый блондин зарылся пальцами в свои волосы.

— А я — уверена, — добавив в голос твёрдости отрезала Харуно, после чего игриво улыбнулась и кончиком языка облизав губы промурлыкала: — И не смей быть со мной нежным.

— А... — впал в ступор Узумаки, за что поплатился прямым и быстрым ударом в скулу, который всё же привёл его в чувства. — Раз ты настаиваешь...

Последующие несколько минут синеглазка кружила вокруг своего противника, пользуясь своими преимуществами в скорости и ловкости (пусть и небольшими). Хлёсткие, пусть и бесхитростные, удары рук и ног сыпались со всех направлений, заставляя Наруто защищать наиболее уязвимые точки. Впрочем, по блондину вовсе не было видно, что он получает какой-то значительный урон, а вот контратаки, редкие и сильные, заставляли синеглазку кривиться от неприятных ощущений в рёбрах, животе и руках (чтобы не демаскировать защитную функцию волосяного покрова, Евгений лишь смягчал удары, не пытаясь блокировать их полностью). Закончилось же всё тем, что обладательница розовых волос прошлась колесом назад, выпрыгивая из круга арены, чем признала своё поражение.

"Из чего у него вообще тело? будто по манекену удары отрабатывала", — мысленно пожаловалась сама себе Сакура.

— Мне надоело, — махнув рукой, Харуно подошла к Яманака и забрав из её рук сарафан, направилась к своему костру. — Спасибо за помощь, Ино-чан.

Среди наблюдателей поднялся галдёж: кто-то просто обсуждал бой, кто-то возмущался выходке "розовой выскочки", кто-то наоборот восхищался... Сам же Узумаки поднял руки и сказав, что устал, ушёл с площадки к своему огню.

— Видел? — садясь рядом с Хинатой, уже накинувшая сарафан синеглазка, обратилась к собачнику.

— Ну ты дурная... — то ли восхищённо, то ли удручённо протянул Кибо. — И чего я с тобой вожусь?

— Влюбился, — пожала плечами Сакура, а когда парень уже хотел возразить добавила: — Ты тоже мне очень дорог... Как друг.

"Инудзука — лучший друг человека", — хохотнул про себя Евгений.

— Грубо было это, Сакура-сан, — заметил Абураме.

— За это я Кибу-куна и ценю: он не обижается на разные мелочи, — решив подсластить впечатление, заявила Харуно.

— На дурных не обижаются, — фыркнул собачник. — Эх... Похоже представление закончилось.

— Давайте ложиться, — предложила принцесса клана Хьюга, задумчивым взглядом окинув свою соседку по спальнику.

— Спрашивай, — разрешила синеглазка. — Не стесняйся.

— Я не... — попыталась откреститься обладательница фиалковых бьякуганов.

— Мы же подруги, Хината-чан? — прищурив один глаз, с нажимом спросила Сакура, а затем не дожидаясь ответа продолжила: — А раз подруги, то вполне можем делиться маленькими секретами. Так что — спрашивай.

— Ну... — брюнетка замялась, но быстро взяла себя в руки. — Ты ведь использовала какую-то технику?

— Угу, — согласно кивнула Харуно. — Секретное клановое хидзюцу.

— Но у тебя нет клана, — возмутился прислушивавшийся Инудзука.

— Пока что — нет, — не стала спорить синеглазка. — Но, что мне мешает его создать?

"На самом деле — много чего мешает, но... это уже детали".

...

Постепенно суета в лагере затихла и ученики академии стали засыпать один за другим. Костры, оставшиеся без присмотра, прогорали и затухали, погружая лагерь в темноту и ночную прохладу... впрочем, с последним помогали справляться спальные мешки.

Евгений, боком прижавшись к своей соседке, заложив левую руку за голову смотрел на звёзды, анализируя прошедший день и замечая, сколько же ошибок успел допустить из-за разыгравшихся эмоций. Даже этот демарш с участием в мальчишеской забаве, оказался чистой воды экспромтом, вызванным импульсивностью, результатом чего стала публичная демонстрация личной техники, пусть и работающей не в полную силу. И пусть одни только посмеются над использованием волос в таком виде, другие забудут о случившемся уже к утру, но будут и те, кто запомнят, сделают выводы, а то и расскажут в своих кланах...

"Хотя, если подумать, ничего секретного я не продемонстрировала. Но так глупо подставляться, раскрывая свои козыри... это надо уметь. Кибо определённо плохо на меня влияет: я уже на "слабо" ведусь, как какой-то подросток. Наверняка наставники об этом узнают и от лекции о необходимости хранить тайны шиноби мне не отвертеться", — немного поёрзав, устраиваясь удобнее, Евгений натянул край спальника повыше.

Сон всё никак не шёл, а в голову начали лезть разные мысли о том, что будет впереди, что уже было, а чему так и не суждено случиться. Далеко вверху перемигивались звёзды, вокруг которых в бесконечности космоса носились планеты, где возможно тоже была жизнь...

"Где-то там мои "сёстры"... а где-то и нормальная семья. Возможно даже существует мир непарнокопытных, где не творится такая дичь, куда мне довелось окунуться с головой", — мысленно пробежавшись по знакомым из первой жизни выдуманным историям, Харуно стала размышлять, где хотела бы оказаться.

Первым, что пришло в голову, стали миры комиксов про Супермена, Бэтмена и Человека Паука. Первые двое, если память не подводила, были соседями и даже участвовали в одной банде, а вот третий жил в собственной мультивселенной, постоянно страдая по разным поводам.

"Великая сила влечёт за собой великую ответственность... Ваши бы слова, да богу в уши, дядя Бен. Если вспомнить все эти истории, то начинает складываться впечатление, что авторы этих историй пытаются сказать, что герои обязаны страдать. Они теряют родных, друзей, любимых, постоянно сражаются со злодеями... а в итоге мир становится только хуже, либо их роль в этом мире столь мала, что все успехи никак не отражаются на общей картине. Хм... Или они пытаются сказать, что насколько крут ни был бы одиночка, сам по себе он ничего не добьётся? А вместо того, чтобы бегать в облегающем трико по крышам, нужно действовать более комплексно и массово?", — фыркнув глупостям, которые лезли в голову, синеглазка смежила веки и усилием воли провалилась в состояние транса, из которого соскользнула в управляемый сон.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Поход 3

Розово-золотое зарево окрасило восточный край неба, холодный и липкий туман, расползшийся по поляне словно белое покрывало, старательно пытался проникнуть под одеяла и в постельные мешки, заставляя подростков сворачиваться клубками... или крепче прижиматься друг к другу.

— Эй! — пронзительный, пусть и слегка хриплый спросонья голос, разрезал утреннюю тишину возгласом возмущения. — Где мои вещи?!

Лагерь учеников академии шиноби начал просыпаться, постепенно по уровню шума и суеты превращаясь в подобие разворошённого пчелиного улья. Тут и там звучали возгласы удивления, крики злости, споры и обвинения...

— М... — подала голос фиалковоглазая брюнетка, делившая спальный мешок с обладательницей розовых волос. — Сакура-сан, может быть вы меня отпустите?

— Ммм, — недовольно промычала Харуно, крепче прижимая к себе принцессу клана Хьюга, носом утыкаясь ей в ухо.

— С-Сакура-сан... — порозовев личиком, Хината-химе смущённо улыбнулась, затем протянула руку к боку своей соседки и кончиками пальцев провела от подмышки до бедра, заставив ту сдавленно рассмеяться, разжать хватку и свернуться калачиком, спасаясь от щекотки.

— Это что ещё за приём? — отсмеявшись, синеглазка выбралась из спального мешка вслед за брюнеткой, выскользнувшей словно змея чуть ранее, едва лишь ощутила свободу.

— Модификация джукена... — виновато потупив взгляд призналась девочка, одетая в чёрную облегающую футболку и такие же шортики до середины бёдер. — Моя сестра... когда приходила спать ко мне, часто за меня цеплялась и не желала просыпаться сама...

— Ммм... — сцепив руки над головой, Евгений потянулся и выгнул спину, после чего заложил руки за голову и подмигнул соседке со словами: — Как я её понимаю.

Ещё сильнее порозовевшая Хината не успела ничего ответить, так как в этот момент раздался выкрик Кибы:

— Где мои вещи?!

— Вещи мои пропали тоже, Кибо-сан, — в свою очередь заметил Шино, который даже спал завернувшись в своеобразный балахон, оставляющий открытым только лицо.

— И как это понимать? — вскочив со своего места, одетый в белую майку и широкие семейные трусы Инудзука, с видом принюхивающейся к следу собаки стал оглядываться.

— Предположу, что наши вещи забрали наставники, — заметила Сакура, заставляя волосы скрутиться в рога на голове и своеобразный корсет, который охватывал грудь, верх плеч и живот.

— С чего ты это взяла? — нахмурился собачник, полностью концентрируя внимание на подруге.

— Нашу одежду нам оставили, — пожала плечами Харуно, поднимая с земли сарафан и штаны. — Кроме сандалий... Если на лагерь не набрёл фетишист, коллекционирующий обувь и походные принадлежности шиноби-подростков, то виновными могут быть только наставники. В ином случае похитили бы не рюкзаки, а кого-нибудь из носителей улучшенных геномов.

— Сакура-сан права, — заметно побледневшая Хьюга активировала свои глаза, из-за чего вены у неё на висках вздулись от напряжения. — Никого постороннего в лагере и окрестностях нет.

В этот самый момент раздался пронзительный свист и на вчерашней арене, в вихре иллюзорных листьев, из шуншина вышел Ирука-сенсей. Молодой мужчина выглядел бодрым, свежим, довольным собой, а одет был в чистый комбинезон и новенький чунинский жилет. Его улыбка вызвала у всех студентов примерно одно и то же желание — кинуть в него что-нибудь тяжёлое.

— Что-то случилось, Хината-чан? — подойдя к обладательнице фиалковых глаз вплотную, пользуясь тем фактом, что все отвлеклись на Умино, спросила у девочки синеглазка.

— Н-ничего страшного, Сакура-сан, — поспешно отозвалась Хьюга. — Просто...

"Просто тебя в детстве похитили, из-за чего погиб твой дядя. Вот ты и реагируешь на возможность нового похищения... так", — мысленно констатировал Евгений, молча обнимая девочку за плечи и привлекая к себе.

— Я очень чутко сплю, Хината-чан, так что хорошо слышала то, как ходили рядом Ирука-сенсей и Мизуки-сенсей, — на ухо брюнетке прошептала Сакура. — Если бы рядом появился кто-то посторонний, я бы тебя разбудила.

— Но... — напрягшаяся девочка хотела что-то возразить, повернув лицо к подруге, однако была вынуждена замолчать, когда Харуно дунула ей в нос и хитро улыбнулась.

— Просто мне нравится тебя смущать, — признался Евгений.

— Хьюга, Харуно, мы вам не мешаем? — елейным голосом произнёс беловолосый чунин, появляясь рядом с девочками.

— Мы вас прощаем, Мизуки-сенсей, — отпустив брюнетку, с совершенно серьёзным видом заявила синеглазка. — В конце концов, чего ещё ждать от мужчин, которые совершенно не умеют чувствовать момент.

"Сказал мужчина, подселённый в тело девочки", — мысленно рассмеялась Харуно, ощущая удивительный эмоциональный подъём.

— М-да, — изрёк слегка сбитый с толку чунин, ожидавший от учениц совсем другой реакции. — Идите к остальным: Ирука-сан сейчас будет читать лекцию.

— Хай, сенсей, — отозвались брюнетка и обладательница розовых волос, поспешив к столпившимся одноклассникам.

— Вы все уже заметили, что у вас пропали взятые с собой в поход вещи, — начал вещать Умино, убедившись в том, что стал центром внимания подопечных. — Учитывая вашу вчерашнюю беспечность — это малая цена, которую вы могли заплатить в реальных условиях. Беспечный шиноби — это мёртвый шиноби. Останавливаясь на ночлег где-либо кроме собственного дома, вы должны как минимум озаботиться ловушками, а если останавливаетесь не в одиночку, а с соратниками, которым можете доверять как себе, то необходимо разделить ночное время на периоды дежурства, сменяя друг друга по очереди. Всё это объяснялось вам в академии, но как я вижу, теория без практики не пошла впрок. Поэтому, чтобы урок лучше запомнился, ваши вещи будут возвращены только перед возвращением в Коноху.

— А что мы будем есть?! — воскликнул Акимичи.

— То, что найдёте и поймаете, — добро улыбаясь отозвался Ирука.

...

Стоя по середину голеней в воде, на противоположном от лагеря краю озера, Сакура и Хината держали в руках по длинной прямой ветке, которые были заострены с одной из сторон. Вода на другой стороне водоёма была взбаламучена, а вся рыба разогнана молодыми и активными пользователями чакры, самые удачливые из которых даже что-то поймали.

Пользуясь молчаливой поддержкой Хьюги, а также неконфликтным характером Абураме, Харуно смогла убедить Инудзуку в том, что ему стоит заняться поисками съедобных грибов, ягод, а может быть и каких-нибудь зверьков... в чём ему обещал помочь жуковод. Девочки же пошли на рыбалку, предварительно сплетя подобие корзинки из гибких веток кустарника (за этот навык следовало поблагодарить Химавари, в некоторых вещах проявляющую удивительную непреклонность).

Вот вены на висках брюнетки вздулись, а в следующий миг импровизированное копьё стремительно погрузилось в воду, чтобы через пару секунд довольная собой девочка извлекла из озера очередную рыбку. В отличие от Сакуры, которая поймала только двух рыбёшек, Хината умудрилась наловить уже десяток, каждым ударом достигая своей цели благодаря бьякуганам, позволяющим точно прицеливаться для выпада. Для Евгения, подобный успех подруги был даже слегка обидным, и наличие у неё додзюцу совершенно не ослабляло болезненный удар по гордости.

"Остаётся себя утешать тем, что это я "придумала" использовать для рыбалки копья, да и предложила уйти на другой конец озера", — невесело мысленно усмехнулась синеглазка.

Впрочем, обида отступала всякий раз, стоило только увидеть искреннюю радость Хинаты, поймавшей очередную добычу. Она даже вела себя не так скованно, как обычно, и почти не следила за аристократичными манерами...

...

— Кажется, мы слегка недооценили свой охотничий потенциал... и отсутствие тормозов у некоторых представителей благородных кланов, — разглядывая горку из тушек зайцев, белок, нескольких лис и пары ежей (зачем Кибо притащил последних, было непонятно и ему самому, но охотничий азарт он сумел унять только после возвращения девочек), Харуно положила на землю импровизированную корзину с рыбой.

— Да мы — самые крутые! — заложив руки за голову, приосанился и выпятил грудь Инудзука.

— Говорил я ему, что белок, лис и ежей есть никто не будет, — пожаловался Шино, с нечитаемым взглядом повернувшись к горке тушек. — Не только съесть, приготовить и обработать мы всё это не сумеем.

"А чего ещё следовало ожидать от представителя клана охотников, которые могут выследить жертву за десяток километров, и погонщика насекомых, питомцы коего способны достать жертву даже в её логове?", — на фоне увиденного, даже успехи Хинаты в рыбалке смотрелись несколько бледновато.

— Гав-гав! — радостно подпрыгивая и облизываясь, Акамару встал перед Харуно и стал размахивать хвостом, явно требуя того, чтобы его похвалили.

— Ты мой хороший, — погладив пёсика по голове, синеглазка почесала ему за ушами, заставив того с наслаждением зажмуриться.

— Эй! — возмутился собачник, успехи которого нагло присвоил нинкен. — А я?..

Разогнувшись, с ехидной улыбкой на губах Евгений протянул руку... и погладил Кибу по голове, приговаривая:

— Ты мой хороший...

— Эй! — после нескольких секунд ступора, Кибо отшатнулся и возмущённо вскинулся. — Я тебе не собака!

"Серьёзно? А я и не заметила: вы с Акамару — как братья близнецы", — пронеслась в голове Сакуры саркастичная мысль.

— Не обижайся, Кибо-кун, просто Сакура-сан подумала, что тебе обидно из-за того, что гладят только Акамару-куна, — с совершенно невинным видом заявила Хината, вызвав тем самым ступор как у собачника, так и у жуковода с синеглазкой (очевидно было, что она шутит, но с таким серьёзным и невинным видом, что заподозрить её в пакости было невозможно).

— Талант, — изрекла обладательница розовых волос. — Гхм... Полагаю, что чистить рыбу, потрошить животных и заниматься прочими подготовительными мероприятиями никто не желает?

— Мужчина принёс добычу в дом; мужчина может быть свободен, — сложив руки на груди, вскинул голову Инудзука.

— Хм... — Сакура приложила палец к губам, скрывая тонкую усмешку. — Пожалуй, я расскажу твоей маме о твоих взглядах...

— Ты не посмеешь, — заметно вздрогнул Кибо, но позу не сменил.

— В общем-то, мне это и не нужно, — пожала плечами Харуно. — Всё, чего я хочу, это ваше согласие на то, чтобы привлечь к работе наших менее удачливых сокурсников. Разумеется, часть добычи после разделки и готовки придётся отдать им.

— Я не против, — сразу же ответила Хьюга.

— Нет возражений у меня, — развёл руками Абураме. — Всё равно, всё это не сможем съесть мы.

— Да делайте как хотите, — махнул рукой собачник. — Я свою часть работы выполнил.

— Вот и отлично, — хлопнув в ладоши, синеглазка развернулась и пошла к месту, где сидели Ино, Шикамару и Чоуджи. — Вижу, ваша охота удалась не столь удачной?

— Чего тебе надо, Харуно? — недружелюбно поприветствовала одноклассницу Яманака.

— У нас к вам есть деловое предложение, — бесцеремонно усевшись рядом с блондинкой, обладательница розовых волос обняла её за напрягшиеся плечи одной рукой и приблизила свои губы к уху. — У нас с вами получилось очень неудачное знакомство... Пора бы это исправить. Ты так не считаешь?

— Отстань от меня, извращенка, — зашипев словно кошка, Ино отсела на спальник к Шикамару.

— Так чего ты хотела, Сакура-сан? — безразлично пронаблюдав за сценкой, которую устроили девочки, растягивая слова, спросил Нара (по всей видимости ещё обижающийся на подругу за то, что она буквально слюной истекает по Учихе).

— Чоуджи-кун, ты ведь умеешь потрошить рыбу и животных? — прищурив глаза и улыбнувшись, Сакура сцепила пальцы рук на согнутом колене правой ноги, в то время как левую ногу вытянула вперёд. — У нас образовался некоторый избыток добычи, так что если вы поможете...

— Я согласен! — буквально выкрикнул Акимичи.

— Вот и чудно, — легко поднялась на ноги Харуно. — Тогда идите к нашему костру: Хината-чан обрисует фронт работ. А мне нужно поговорить ещё кое с кем...

Не слушая спор, который начался между троицей Ино, Шикамару и Чоуджи, синеглазка направилась к Узумаки и Учиха, которые стали центром внимания небольшой группы студентов...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Первый выпуск

===

Возраст — 10 лет.

Сила — 1,1 ге.

Скорость — 1,15 ге.

Выносливость — 0,81 ге.

Гибкость — 1,4 ге.

Объём чакры — 1 ге.

Плотность чакры — 0,24/1

===

Как-то незаметно для Евгения завершился четвёртый год обучения в академии шиноби Конохи и наступили недельные каникулы. Однако, отдохнуть в этот период не стоило и мечтать, так как ещё за две недели до нынешней даты, наставники Корня объявили о том, что курс "молодого шиноби" завершён, а теперь их воспитанники должны доказать, что достойны своего высокого звания и чести служить оперативниками Корня.

Сакура опасалась того, что её заставят убивать (хотя, каких-нибудь насильников и маньяков, она отправила бы на тот свет без зазрения совести). Ходили слухи о том, что Данзо-сама может приказать пройти испытание в стиле селения Кровавого Тумана, либо же вовсе найти каких-нибудь невезучих крестьян-бродяг-бедняков. Лишь собственный опыт перемещения между мирами и второго рождения позволял смириться с необходимостью исполнять подобные приказы, так как знание о том, что смерть — не конец, приглушало голос совести и принципы, привитые ещё в первой жизни.

Не рано ли было подвергать учеников подобным испытаниям? По мнению психологов Корня, именно в десять (двенадцать целых и одну третью) лет их ученики достигают переломного момента, после которого либо закаляются и становятся хорошим оружием селения, либо остаются ширпотребом, который можно использовать только после качественной перековки... после чего и получаются малоэмоциональные и безынициативные исполнители. Харуно эта проверка тоже не обошла стороной...

...

Войдя в комнату, утопающую в полумраке, одетая в стандартный чёрный комбинезон синеглазка, увидела привязанную к стулу красноволосую девочку, одетую в одни только шортики. Её лицо было опухшим, губы разбиты, затравленный взгляд заплывающих глаз вонзался в душу подобно сенбонам протыкающим плоть.

В помещении стояли запах крови, пота, мочи, а также каких-то медицинских препаратов. Позади стула возвышался мужчина в стандартной униформе и безликой белой маске.

— Сакура Харуно, вам приказано убить предательницу, сливавшую информацию о Корне одному из кланов Конохи, — на пол к ногам обладательницы розовых волос упал обычный кунай. — Исполнять.

"Какого?..", — мысли в голове Евгения скакали как бешенные кенгуру, сердце тяжело билось об рёбра, взгляд же прилип к знакомому большую часть этой жизни лицу Ран-чан.

В этот момент Сакуре очень захотелось, чтобы это оказалась только лишь иллюзия, но знание о том, что её печать делает такой исход крайне маловероятным, убивало надежду. Спорить же, просить, пытаться помочь подруге, учитывая разницу в силах между ней и старшим шиноби, который уж точно выполнит приказ, было вовсе глупо.

— Что-то не так, Харуно? — без тени эмоций в голосе, спросил мужчина. — Ты отказываешься выполнять приказ Данзо-сама?

— Почему я? — вопрос прозвучал отстраненно, словно бы его задал кто-то со стороны.

— Стечение обстоятельств, — ответил шиноби. — Удачная возможность проверки лояльности.

"Бред какой-то. Не могла Ран сливать информацию... Она и из подземелий-то поднималась только по расписанию, всегда находясь под наблюдением", — эмоции мешали принять решение, а потому... синеглазка активировала закладку, которая их отсекла.

Холодный разум принялся спешно анализировать ситуацию, пока тело неспешно поднимало кунай и подходило к стулу с жертвой. Это не могло быть гендзюцу (по крайней мере — наложенное на неё), запах крови и мочи был натуральным, взгляд подруги — испуганным...

"Зачем её пытали, если могли использовать наркотики и менталиста для допроса? Запах крови слишком сильный, а ведь свежих ран нет. Бельё мокрое, под стулом лужа, но само сидение сухое. Стул поменяли? Его специально поставили в лужу?", — взгляд Харуно метался по представшей перед ней картине, то и дело натыкаясь на мелкие несоответствия, которые могли быть как игрой воображения, так и специально оставленными зацепками (хотя... кому это нужно?).

Красновласка открыла рот и захрипела, пытаясь что-то сказать, но обрубок языка и кисть охранника, сдавившая шею, не позволяли этого сделать.

"Если я права, то это — проверка и не более того. Ран не могла быть шпионом, а убивать своих воспитанников, сокращая численность оперативников наполовину — нерационально. В худшем случае — передо мной крестьянка под иллюзией, наложенной на местность, либо вовсе преступница. Смерть — не конец... Мой отказ исполнять приказ ничего не изменит и её всё равно убьют как свидетеля", — доводы казались убедительными, но даже под действием закладки, собственноручно установленной в своём разуме, куноичи внутренне колебалась.

Быть не просто убийцей, пусть и на службе у селения, а палачом... было тяжело. Что-то внутри отчаяно этому сопротивлялось, прорываясь даже через блокировку эмоций. Доводы о том, что отказ подчиниться будет дорого стоить не помогали.

"Это не Ран".

"Это лишь проверка".

"Постановка".

"Игра".

"Обман".

Левая рука легла на волосы жертвы, позволяя ощутить их шелковистость, а затем правая рука нанесла удар напитанным чакрой оружием в висок, чтобы сразу поразить мозг. Закладку в разуме смело, словно хлипкую плотину волной цунами, а в память впечатался испуганный взгляд зелёных глаз.

"Я её убила", — пульсировала в голове болезненная мысль, а по лицу потекли слёзы.

"Убила девочку, которая считала меня подругой", — дыхание спёрло, а горло сдавил горький ком.

"Убила девочку, которую считала хорошей знакомой...", — пальцы рук всё ещё лихорадочно сжимались на волосах и рукояти куная.

"Убила человека из-за того, что мне это приказали сделать... Что же я за тварь такая?", — щёку обожгла боль и голова синеглазки мотнулась в сторону от сильной пощёчины.

— Сакура Харуно, ты... прошла первую часть экзамена, — вполне живым голосом заявил корневик. — Отчёт о своих действиях, мыслях и эмоциях предоставишь куратору группы. Вопросы?

Удар отрезвил и позволил прочистить голову. Евгений ещё раз посмотрел на Ран, но на этот раз вместо красноволосой девочки увидел куклу с серыми волосами, серой кожей, серыми глазами, а также несколькими ранами, явно нанесёнными тем же оружием. Осознание, что это — не живой человек, словно снежная лавина с вершин гор, свалилось с плеч, позволяя вздохнуть полной грудью.

— Я могу идти? — к собственному удивлению, голос звучал ровно и спокойно.

— Свободна, — отозвался старший шиноби, одним движением извлекая орудие казни из головы манекена. — И да: иллюзии можно накладывать не только на человека, но и на местность, при этом воздействуя как чакрой напрямую, так и звуками, запахами, распылёнными в воздухе ядами, которые хорошо маскирует вонь мочи.

— Благодарю, шиноби-сан, — поклонившись, на деревянных ногах Сакура вышла в коридор, где почти нос к носу столкнулась с живой и здоровой Ран, нетерпеливо мнущейся перед дверью.

— Ну?.. — вскинула брови маленькая куноичи, на шее у которой красовалась повязка с протектором Конохи.

— Я... тебя убила, — сглотнув горечь и смотря в зелёные глаза, копия которых ещё минуту назад выражала ужас и отчаяние, с трудом выдавила Харуно.

Шагнув вперёд, обладательница красных волос крепко обняла синеглазку, прижимая к своей груди, которая уже почти достигла второго размера (в отличие от первого у самой Сакуры), после чего счастливым голосом заявила:

— Я знала, что ты справишься.

"Больной... ненормальный... сумасшедший мир", — обняв девочку в ответ, подумал про себя Евгений, замечая как дрожат его пальцы...

...

Ответ на вопрос "Почему перестала работать закладка, подавляющая эмоции?" оказался прост: Сакура сама её отключила, пусть и совершенно неосознанно, полностью уверенная в том, что так и должно быть. После тех событий прошли уже сутки, но мысли по прежнему текли как-то вяло, да и эмоции были притуплены без всяких дополнительных ухищрений.

Стоя перед зеркалом в раздевалке, будучи одетой только в штаны от комбинезона и обувь шиноби, обладательница розовых волос отстранено разглядывала своё тело: девочка-подросток с небольшой грудью, сухими мышцами, животом, на котором проглядывались кубики пресса и характерной возрасту угловатостью. Длинные розовые волосы, синие глаза, слегка загорелая кожа и правильные черты лица, делали её похожей на какую-то странную куклу.

К своим десяти годам Харуно уже достигла уровня начинающего генина во всём... кроме выносливости. Чакры, конечно, тоже было маловато, но филигранный контроль, даруемый ментальными конструктами, перекладывающими эту работу на подсознание, частично компенсировал данный минус.

"Учитывая возможности клановых одногодок — не так уж и круто. Хотя в гибкости со мной может поспорить только Хината, а учитывая начавшееся обучение азам навыков медовых куноичи... Чувствую я, следующие два года будут очень интересными", — сосредоточившись и отдав мысленную команду, Евгений заставил волосы обмотаться вокруг торса и плеч, создавая подобие жилета-кирасы-корсета, а также создать на голове четыре рога из скрученных спиралью прядей чёлки.

— Любуешься собой? — весёлым тоном спросила Ран, выходя из общей душевой и всплеском чакры избавляясь от влаги на теле. — Ммм... Красотка.

Подойдя к Сакуре со спины, красноволосая девочка обняла её, сцепив руки на скрытой под волосяным корсетом груди. Харуно же простояла неподвижно ещё секунду, а затем извернулась, оказываясь лицом к подруге, одной рукой обняла её за талию, а другой схватила за затылок, после чего приникла к раскрытым в удивлении губам.

— Ммм? — вопросительно изогнула брови новоявленная напарница, а затем выгнув спину назад отстранилась, чтобы задать вопрос: — И что это значит?

— Вчера мне показали, что наша жизнь может совершать самые невероятные кульбиты, так что я решила, что не хочу себе отказывать в том, что мне не запрещено прямым приказом, — прищурив глаза, с лёгким ехидством в голосе ответила обладательница розовых волос. — Ты же не против того, чтобы помочь мне в несколько... специфичной практике?

— В общем-то... — Ран подняла взгляд к потолку, о чём-то задумавшись, а потом хитро улыбнулась и спросила: — А что мне за это будет? Хочу цветы, шоколадки и другие ухаживания!

"И почему бесплатная любовь такая дорогая?", — мелькнула мысль в голове Евгения.

— Моя интуиция подсказывает, что здесь происходит что-то занимательное, — заявил невысокий кареглазый брюнет, бесцеремонно вваливаясь в женскую раздевалку со стороны общего душа. — Это я удачно зашёл...

Подняв вверх руку, которой придерживала затылок подруги, Сакура отдала мысленную команду и чакра промчалась по каналам к кончикам пальцев, выплёскиваясь наружу облачком бесцветного тумана, складываясь в его центре в конструкцию простой и знакомой формы. Ладонь сжалась на ощущающейся гладким металлом рукоятке, а затем рука резко опустилась, отправляя в полёт теневой кунай.

— Сакура-чан, ты так щедра ко мне, — перехватив медленно летящий снаряд ещё в воздухе, Шишио подбросил его перед лицом и повернувшись к входу в душевую, уже делая шаг за порог сказал: — Не увлекайтесь тренировками... Нам через двадцать минут нужно быть на брифинге.

— Всё настроение испортил, засранец, — печально вздохнула Ран, высвобождаясь из объятий Харуно. — Надеюсь, вторая половина экзамена будет интереснее первой. Как думаешь, Сакура?

"Надеюсь, что вторая половина будет скучной и неинтересной", — мысленно отозвалась синеглазка, в очередной раз ощущая неприятный холодок в груди при воспоминании о первом этапе.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 3

Вечернее солнце окрашивало Коноху ало-золотыми закатными лучами, подсвечивая медленно плывущие по синему небу облака и заставляя лики хокаге, как прошлых так и нынешнего, отчётливо выделяться на фоне селения. Скрытый Лист жил своей повседневной жизнью: шиноби и гражданские прогуливались по улочкам, сидели в парках и кафе, дети резвились на игровых площадках под присмотром родителей, отдыхающих после тяжёлых трудов. В эти минуты уюта и безмятежности, крайне немногое напоминало о том, что здесь живут не просто люди, а пользователи чакры, способные сравнивать с землёй города, рушить скалы, создавать долины и озёра... Разве что силуэты, мелькающие на крышах, да крики с грохотом взрывов, доносящиеся с тренировочных полигонов нарушали эту идиллию...

...

Ударом правой ноги с разворота Саске попытался достать Наруто в голову, но тот легко пригнулся, а затем совершил подсечку. Однако Учиха оттолкнулся от земли второй ногой и совершил сальто назад, руками оттолкнувшись от утоптанной почвы, чтобы приземлившись на обе стопы, тут же снова кинуться в атаку, нанося удары сперва кулаками, затем рёбрами ладоней, потом кончиками пальцев, метя в болевые точки.

Узумаки отводил выпады противника раскрытыми ладонями или предплечьями, которые были покрыты настолько плотным слоем чакры, что даже слегка светились тёмно-синим с рыжими искорками. Двигаться он старался экономно, переставляя ноги мелкими шажками, при этом следя за тем, чтобы одна стопа всегда твёрдо стояла на земле, выпуская через подошвы поток чакры, при помощи которой буквально приклеивался к тверди, благодаря чему даже самые сильные удары противника не могли его сдвинуть или пошатнуть. Кроме того, оголённый торс голубоглазого блондина, одетого только в белые штаны и сандалии, в отличие от жилистого брюнета, похожего на пружину, то сжимающуюся до предела, то резко распрямляющуюся, красовался заметными кубиками пресса, да и по остальным мышцам можно было анатомию изучать.

Наруто был крупнее, выносливее, сильнее физически, да и объёмами внутренней энергии обладал такими, что многие чунины могли только завидовать, а бесклановые джонины только уважительно качали головами. При этом у него был ещё и контроль, позволяющий выполнять простые техники с применением минимума печатей (от одной до трёх), а личный опыт помогал перекладывать некоторые навыки из родного мира на человеческую форму.

Саске же напротив, был худым, быстрым, гибким и ловким. Его стиль боя изобиловал прыжками, различными кульбитами в воздухе, ударами рук и ног со всех возможных направлений и из любого положения тела. Объёмы его чакры тоже были велики... для выпускника академии шиноби, да и взрослым генинам-чунинам было бы не стыдно обладать таким резервом. Однако, главным его преимуществом оставались глаза, на красных радужках которых вращались по кругу по два чёрных тамоэ (рисунки в форме запятых почти сливались в сплошной круг из-за скорости).

Вот учиха в очередной раз подпрыгнул и с разворота ударил левой ногой, но голубоглазый блондин не стал блокировать атаку, а схватил его ладонью за лодыжку, тут же дёрнув в сторону и начав раскручиваться на месте словно юла. Сменив угол вращения, Узумаки попытался влепить противника в землю со всей набранной инерцией, лишь в последний момент разжав пальцы.

Извернувшись, Саске приземлился на руки и смягчая удар, ушёл в перекат, а после этого словно мячик подпрыгнул вверх, приземляясь на обе ноги. Прежде чем он успел вернуться в бой, прозвучал окрик джонина:

— Стоп! — высокий мужчина в облегающем зелёном костюме, с грубыми чертами добродушного лица, взлохматив свои короткие чёрные волосы широко улыбнулся. — В вас обоих пылает сила юности! Столько энергии, целеустремлённости и упорства я видел только... у себя! Аха-ха... Гхм. Однако же, на сегодня — достаточно тренировок и боёв.

Шайнинг и его друг-противник-подопечный почти синхронно вздохнули, опустили руки и приняли более расслабленные позы, попутно отменяя действие техник (Наруто развеял покров на руках, Саске перекрыл поток чакры к глазам). Усталые, местами помятые, запылённые, но вполне довольные, они подошли к нанятому джонину, уроки которого время от времени заказывал в резиденции хокаге последний официальный член клана Учиха.

"Хороший он всё же парень, хоть и не хочет в этом признаваться. А как меня на тренировки позвал? "Узумаки, мне нужен противник для спаррингов, чтобы отрабатывать приёмы"", — бросив взгляд на брюнета, снова нацепившего на лицо выражение хмурой сосредоточенности, подумал про себя Наруто.

Блондину было несколько стыдно за то, что за уроки у нанимаемых сенсеев платит Саске, беря деньги со счёта клана, куда были переведены все средства погибших соклановцев. И пусть он понимал, что одноклассник так и так будет тратиться, да и дома подобный поступок смотрелся бы абсолютно нормально, но... в этом мире подобные действия почти всегда означали, что потом нужно будет отдать долг.

"И то, что брать уроки у действующих джонинов его надоумил я, в качестве оплаты не смотрится", — как бы Армор не старался сохранять собственные принципы, за годы, прожитые в этом мире, многие взгляды туземцев стали чем-то естественным... что не могло не расстраивать.

На одном из полигонов клана Учиха, расположенном ближе всего к главному входу на огороженную территорию, установилась тишина. Шелест ветра в листве, пение птиц, шуршание мелких зверьков... пустые дома, постепенно ветшающие с течением лет и без ухода, нагоняли уныние. Однако, что не могло не радовать, вещи погибших никто не трогал, и только дети время от времени лазали "в квартал с привидениями", желая пощекотать себе нервы и найти что-то интересное.

В Конохе не было мародёров, так как клановые шиноби за такое могли и глотку перерезать (но не из-за чести или человеколюбия, а по причине клановой солидарности и понимания, что если не придерживаться определённых правил, то следующим вырезанным и разграбленным кланом могут оказаться уже они), а гражданские вовсе жили в селении до тех пор, пока исполняли установленные законы, в результате чего будучи пойманными на воровстве или сбыте краденного, могли лишиться не только денег и имущества. Администрация Скрытого Листа тоже не могла наложить руки на землю и имущество почти исчезнувших Учиха, так как тогда их бы не просто сместили, но и вычеркнули бы из списков живых... И пусть никто не сомневался, что что-то хокаге и АНБУ всё же получили, но пока сохранялась видимость пристойности, никто ничего делать не собирался.

Саске же для жизни хватало средств со счёта клана, ну а если что-то понадобится, он мог пойти в любой из домов квартала, либо купить это в магазине. Библиотеки тоже остались, впрочем, никаких сверхсекретных техник, дающих пользователю непобедимость после первого же применения, там не обнаружилось (в основном — стихийные преобразования, медицинские трактаты, развлекательная и учебная литература).

— Саске-кун, я, конечно, понимаю то, что ты стараешься изучать клановый стиль тайдзюцу, — Майто Гай посмотрел на своего маленького нанимателя, который ещё более хмуро сдвинул брови. — Если хочешь — можешь пытаться и дальше восстанавливать стиль по свиткам, но... в таком случае, я тебе более ничем помочь не смогу. Твои соклановцы использовали тай исключительно как вспомогательное средство, стремясь разорвать дистанцию и использовать ниндзюцу, гендзюцу... ну или кендзюцу. Вся эта акробатика им очень помогала именно в том, чтобы оказаться вне досягаемости противника. Я же использую тай, как основу своего подхода к сражениям, всегда идя на сближение и связывание противника в клинче. Пожалуй, тебе будет полезнее заниматься у Юхи Куренай и Асумы Сарутоби: первая — мастер гендзюцу; второй — мастер ниндзюцу, специализирующийся на техниках воздуха и огня.

— Благодарю за помощь, Гай-сан, — изобразил поклон брюнет, явно недовольный услышанным (учиться у мастера боевого искусства — весьма почётно), но спорить и возражать он не собирался.

— Теперь к тебе, Наруто-кун, — Зелёный Зверь Конохи хмуро сдвинул брови, грозной скалой нависнув над Шайнингом, но того подобным образом давно было не пронять. — Сила, скорость, выносливость и реакция у тебя на хорошем уровне... Про контроль чакры даже говорить не буду. Но... я вижу одну большую проблему: ты спаррингуешь, а не сражаешься. Если ты хочешь стать хорошим шиноби, то придётся бить в полную силу, не жалея ни себя, ни противника, вкладывая в свои действия желание убить, сломать, навредить. Понимаешь?..

"А если я не хочу становиться шиноби?", — мысленно спросил Армор, не отводя взгляда от глаз джонина, через улыбчивую маску которого выглянул усталый человек, давно распрощавшийся с мечтами и иллюзиями.

— Я не хочу убивать, Гай-сан, — твёрдо и спокойно заявил Наруто.

— Рано или поздно, но перед тобой встанет выбор, Наруто-кун, либо убить врага и спасти союзника, либо не убивать и дать убить, — печально ответил Майто. — Я надеюсь, что к тому моменту ты всё же переборешь себя и наберёшься решимости... В ином случае, мне будет жаль твоих напарников.

— Мне просто нужно стать достаточно сильным, чтобы не доводить дело до подобного выбора, — на секунду прикрыв глаза, вызывая в памяти образ тех, кто одним своим существованием гарантировали мир на территории целой страны, твёрдо произнёс Узумаки Шайнинг. — Пусть это будет моим путём ниндзя: стать достаточно сильным, чтобы никогда и никого не убивать.

— Ха... — мужчина в зелёном улыбнулся, искренне и открыто, как взрослые улыбаются детям, сказавшим милую и наивную глупость, но тут же оскалился в своей обычной улыбке и взлохматив ученику светлые волосы воскликнул: — В тебе пылает сила юности, Наруто-кун, не дай ей затухнуть! И я буду искренне рад увидеть, как ты добьёшься своей цели. А сейчас, в честь нашего последнего совместного занятия, давайте сходим в суши-бар!

— Вы больше не будете брать заказы на тренировки, Гай-сенсей? — отряхнув серые шорты, задал самый важный для себя вопрос Саске.

— А я не говорил? — искренне удивился джонин. — С начала нового учебного года меня назначают капитаном-наставником учебной команды. Так что, ребята, времени на дополнительные подработки совсем не останется. Но джонины, имена которых я вам назвал, ещё год будут свободны — точно.

...

— Я дома, — привычно произнёс голубоглазый блондин, заходя в свою квартирку и запирая дверь.

На тумбочке в прихожей, стоило включить свет, он обнаружил несколько монет и бумажек разного номинала, которые принесли теневые клоны, отправляющиеся на ежедневный промысел (всё же выделяемых селением денег, из-за растущих аппетитов в плане еды и необходимости покупать специальные пищевые добавки, катастрофически не хватало). Двойники из чакры, развеивающиеся из-за любого сколь-нибудь значительного урона, стали настоящим спасением, так как позволяли одновременно и подрабатывать, находясь под чужой личиной, собирать выроненную мелочь на рынке, а самому — продолжать регулярные тренировки с посещениями библиотеки.

Говоря о том, что не собирается убивать, Армор не шутил: он и без того уже потерял слишком много от себя прежнего, так что за оставшееся собирался держаться до последнего. Тем более, что благодаря обитателю печати, у него даже был шанс достичь желаемого... Ведь не станут же их с первых лет после академии бросать против шиноби-ветеранов?

"Что я делал бы без Кабуто, готового за определённую плату продать любую технику?", — вспомнив беловолосого ирьенина, Узумаки слегка улыбнулся (хоть кто-то из старшего поколения не испытывал к нему негатива просто потому, что он — джинчурики).

На кухне Армор сделал омлет, украсил его овощами, заварил ароматный чай и приступил к еде. Готовить вкусно он так и не научился, но получалось вполне съедобно, а самое главное — сытно.

После мытья посуды, стирки и водных процедур, голубоглазый блондин пришёл в свою спальню и рухнул на футон. Тело гудело от усталости, резерв чакры оказался сильно истощён, но на душе при этом было хорошо и спокойно...

Взяв левой рукой рисунок, вставленный в старую рамку, Шайнинг встретился взглядом с портретом. Тут и там он замечал грубые мазки, неточности, иные детали... внутренне радуясь тому, что облик любимой жены так и не выветрился из памяти.

"Десять лет прошло... а я так и не приблизился к тому, чтобы найти путь домой. Флёри уже наверное выросла и совсем не помнит отца, а Каденс... Ждёт ли она меня ещё или нашла другого? С одной стороны — горько думать о том, что она могла меня забыть, с другой же... десять лет прошло. Хочу ли я, чтобы всё это время она...", — мысли Армора сбились из-за волны жара, который распространялся по телу от печати на животе.

= "Прекрати жевать сопли, лошадь. Ты там в депрессию впадаешь, а у меня здесь дождь идёт", — прозвучал в голове раздражённый голос Курамы (лис всё же представился в день первой встречи, сразу после того как успокоился и перестал биться головой о прутья клетки).

Курама стал тем, кто помог Армору крепче встать на ноги, потребовав лишь то, что когда появится возможность, Наруто его выпустит. Он даже предупредил, что распечатывание скорее всего убьёт носителя, видимо ожидая того, что Узумаки сдаст назад, но тот лишь заявил, что им всего лишь требуется найти способ сделать это безопасно...

"Я не лошадь, а пони", — почти автоматически отозвался Шайнинг.

= "Точно: ты — маленькая лошадка. Аха-ха-ха...", — заливисто рассмеялся биджу, для которого даже такие шутки стали большим шагом вперёд.

Как не странно, лис всё же смог отвлечь своего тюремщика от грустных мыслей. На этом их общение в этот вечер и закончилось.

...

Ему снился дом: красивейший белый город, с великолепным дворцом на самой вершине горы. Единственное, что никак не давало покоя, это оглушительная тишина, царящая на улицах и в домах.

В небе светило какое-то маленькое и белое солнце, почти не дарящее тепла, да и сам небосвод казался серым. Лишь цокот собственных копыт Армора нарушал тишину...

Оглядываясь по сторонам, стараясь найти хоть кого-то живого, Шайнинг дошёл до стены, которая ограждала дворцовый парк. Решив, что ответы он сможет найти только в резиденции правительниц страны, он прошёл через распахнутые ворота и замер, распахнутыми от ужаса глазами смотря на...

"Твайлайт Спаркл — верный друг и любимая сестра".

"Ми Аморе дэ Каденс — принцесса одиночества".

"Флёри Харт — непоседливая принцесса".

В парке, вместо деревьев и кустов, ряд за рядом возвышались белоснежные надгробные камни, на которых чёрными буквами были написаны имена семьи, друзей, знакомых... Шайнинг словно в трансе ходил между ними, ощущая как с каждой новой надписью в душе возникает всё большая пустота. Он хотел убежать, но ноги словно бы приросли к земле; он хотел зажмуриться, но глаза продолжали видеть...

"Я... опоздал? Не успел? Что же здесь произошло, пока меня не было?! Я ведь... Я ведь... всех подвёл", — колени подломились и он упал на сухую землю, начав заливать её горькими слезами, а все мысли из головы вымело, оставив место только для боли и отчаяния.

Внезапно до слуха донеслись звуки чьих-то шагов и Армор вскинул голову, чтобы увидеть полупрозрачный силуэт...

— Твай? Твайлайт?!

— Ты привёл их сюда, — укоризненно произнесла сестрёнка. — Мы ждали тебя, а ты вернулся с ними... Доволен? Видишь, что они натворили!

Бескрайнее кладбище простиралось во все стороны, а на надгробных камнях появлялись новые и новые имена.

"Учиха Саске — последний из клана".

"Хьюга Хината — принцесса слёз".

"Харуно Сакура...".

— Я... Я ничего не помню, — замотал головой Армор. — Это всё — не правда... Это — только кошмар...

В ответ ему раздался смех, надрывный и безумный, переходящий в истерические всхлипывания. От этих звуков земля словно бы вздрогнула, а затем начала затягивать в себя Шайнинга.

— "Шайнинг Армор — тот, кто не справился", — произнесла Твайлайт, сверкая безумными глазами. — Тебе идеально подходит.

— Я... — попытку что-то произнести прервала жидкая земля, которая попыталась ворваться в горло, а затем начала смыкаться над головой...

Бом...

Бом...

Бом-бом-бом!

Почва буквально выплюнула почти утонувшего пленника, а затем мир пошёл рябью и изменился. Армор упал на траву, растущую на берегу озера, в то время как в небе над головой сияла большая серебряная луна, окружённая мерцающими звёздами.

— Мы долго тебя искали, маленький пони, — прозвучал мелодичный голос, похожий на перезвон серебряных колокольчиков, а затем из темноты выступила высокая и стройная кобыла, с крыльями и рогом, тёмно-синей шёрсткой и эфемерной гривой, похожей на кусочек ночного неба со звёздами, которые запутались среди прядей. — Три месяца твои супруга и сестра не дают нам покоя, каждый день допрашивая о ходе поисков. Что же, думаю теперь нам будет, чем их обрадовать.

— П... Принцесса? — не веря своим глазам, одними губами прошептал белый единорог, боясь даже моргнуть из-за того, что видение могло оказаться иллюзией. — Вы... Три месяца?

* * *

Шимура Данзо сидел в небольшой светлой комнатке, на подземной базе Корня и перебирал отчёты своих агентов. Он был облачён в светлое одеяние, перед ним находился добротный деревянный стол, у правой стены стоял шкаф с книгами и свитками, а на левой висели полки с чайным сервизом (маленькой слабостью главы разведки и контрразведки). Вчера прошёл первый этап выпускного экзамена для новых оперативников и результаты откровенно радовали: никто из элитного класса не провалился... хотя Харуно прошла по самому краю.

"Наблюдательность и аналитический талант у девочки развиты очень даже неплохо, но вот как боец, даже со всеми своими ухищрениями, она... слабовата. Наставники рекомендуют после прохождения обязательной полевой практики выдать жилет чунина и продвинуть на штабную работу", — задумавшись на несколько секунд, Данзо кивнул своим выводам и поднявшись из-за стола, подошёл к шкафу со свитками.

Полминуты ему понадобилось, чтобы снять защиту и извлечь из держателя один свиток, выглядящий совершенно непрезентабельно. После этого при помощи двух печатей защитный комплекс снова был активирован, а мужчина вернулся за стол.

Развернув свиток и пробежавшись взглядом по столбикам символов, старик приложил указательный палец здоровой руки к печати, находящейся в самом низу и подал чакру. В течении десятка секунд ничего не происходило, а затем, в облаке белого тумана появилась белка, ростом достигающая почти полуметра, с седой шерстью и явными следами старости.

— Рокки-сан, мне нужны два десятка ваших сородичей, готовых подписать личный контракт призыва, — совершенно ровным тоном, с намёком на уважение в голосе, произнёс Шимура.

— Чвик-чивик? — уточнил призывной зверь.

— Бельчата вполне подойдут, — согласился Данзо. — Молодым шиноби будет полезно учиться правильно взаимодействовать с напарниками.

— Чивик, — согласно кивнул Рокки, а затем исчез в очередном облачке тумана.

"После прохождения второго этапа экзамена, детишек ждёт приятный сюрприз. Жаль, что не все призывные звери соглашаются работать массово: те же жабы, змеи, слизняки... слишком уж привередливы", — скрутив свиток в трубочку, старик положил его в ящик стола.

Личный призыв белок, для молодых оперативников Корня, должен был стать средством быстрой доставки почты, помощью в разведке, ну и конечно же средством дополнительной слежки (бельчата будут отчитываться своему старейшине, а он не откажет в помощи старому знакомому, обеспечивающему их новыми контракторами). Ну а для некоторых индивидов, вроде той же Харуно, это станет доказательством того, что Корень не только требует, но и многое даёт в ответ. Да и просто положительные впечатления от экзамена, должны помочь сгладить эффект от первого этапа.

"Нужно будет отправить её на углублённые курсы медицины: грех не использовать такой контроль чакры".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Первый выпуск 2

Три невысоких и стройных силуэта, облачённые в чёрные комбинезоны шиноби, с капюшонами и белыми масками, которые полностью скрывали головы, бесшумно скользили в кронах деревьев-великанов, стволы которых у самых корней могли бы обхватить в лучшем случае два человека, взявшиеся за руки. Перепрыгивая с ветки на ветку, обладатели протекторов с символами Конохи, которые были закреплены на поясах, достаточно быстро продвигались на восток, оставив позади и селение, и более или менее удобные дороги (впрочем, для обладателей чакры это не являлось проблемой).

Евгений уже давно переложил перемещение "верхними путями" на подсознание, как и обычную ходьбу, благодаря чему ему не требовалось постоянно концентрироваться на поиске новых точек опоры, расчётах усилий, необходимых для прыжка, ну и приклеивании себя к веткам при помощи чакры. Мастерства ему всё ещё не доставало, так что опытный шиноби легко заметил бы и колышущиеся листья, и прогибающиеся ветки, услышал бы скрип дерева и увидел скачущую словно кузнечик фигурку, но вот для гражданских, если бы таковые имелись в лесу рядом со скрытым селением, троица оставалась бы совершенно невидимой.

Сакура была назначена командиром команды из трёх шиноби, на всё время выполнения задания, которое им выдал очередной инструктор Корня. От отряда требовалось добраться до деревни, указанной на карте, встретиться с агентом разведки, получить свиток с отчётом и передать новый приказ, после чего — вернуться на базу.

"Ничего сложного: обычная курьерская миссия, да ещё вблизи Листа. Скорее всего агент — это бывший оперативник Корня или АНБУ, ушедший в отставку по состоянию здоровья, либо из-за старости. Ну а жители деревни — обычные крестьяне, которые выращивают еду и продают её в Коноху, или другие города", — явственно ощущая своими нижними ещё не девяносто какую-то подставу, мысленно успокаивала себя Харуно (из-за свежих воспоминаний о первом этапе экзамена, получалось откровенно плохо).

Ран и Шишио, следующие за командиром, никакого беспокойства не выказывали, что ещё ни о чём не говорило, так как в свои десять (тринадцать) лет, они весьма хорошо владели собой. Читать же мысли синеглазка не умела, но сделала себе заметку в памяти, что этому следует обучиться при первой же подходящей возможности.

Вскоре они добрались до цели своего перехода и остановились в сотне метров от опушки. Паранойя Евгения всё же взяла своё и прежде чем идти к связному, он жестами приказал напарникам устроить слежку за поселением и самими крестьянами, желая обнаружить... или не обнаружить что-либо подозрительное.

Применив технику маскировки, называющуюся "иллюзорный плащ" (иллюзия зелёных-бурых-чёрных пятен, которые сливались с окружающим фоном леса), юные шиноби рассредоточились по опушке, заняв позиции среди крон деревьев. Сакура в очередной раз похвалила себя за то, что в своё время поинтересовалась техниками развития глаз, благодаря чему уже сейчас, без каких-либо оптических приборов, могла значительно приблизить заинтересовавшую область, просто сфокусировав на ней своё внимание. А вот изучить аналоги техник, развивающих слух ей в голову не пришло, так что приходилось уповать на обычное усиление чакрой.

"Что тут у нас? Идиллическая картина: куры гуляют в огородах, женщины и дети ковыряются в земле, мужчины ремонтируют крышу дома...", — скользя взглядом от одного из десяти жилых строений к другому, Харуно старалась подметить любую деталь, какой бы незначительной она не казалась.

Первое, на что обратила внимание синеглазка, это собаки... а точнее — полное их отсутствие. Данное обстоятельство не бросалось бы в глаза, если бы не будки для сторожевых животных, которые имелись почти в каждом дворе (да и характерные следы, вроде попытки подкопа под забор, говорили сами за себя). Однако же, животные могли уйти с охотниками, либо заболеть, что вынудило хозяев от них избавиться...

"А убрать следы зверей, руки так и не дошли?", — решив не делать преждевременных выводов, обладательница розовых волос внимательнее всмотрелась в селение, стараясь не задерживать взгляд ни на ком из людей (благо, память помогала запечатлеть черты лиц, даже при мимолётном взгляде).

Чем дольше длилось наблюдение, тем больше скапливалось странностей: дети не шалили, а послушно выполняли работу наравне со взрослыми; мужчины и женщины не отвлекались от своих занятий, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами; никто не отходил попить воды или справить нужду, несмотря на то, что солнце пекло довольно сильно...

Спустя тридцать минут, отряд новоявленных курьеров вновь собрался вместе, языком жестов поделившись своими наблюдениями. По итогам выходило, что Ран и Шишио тоже не заметили, чтобы селяне что-то пили, ели или ходили в туалет.

Перед корневиками встал выбор: продолжить слежку; пойти на встречу с агентом, который должен находиться в доме на окраине; вернуться на базу, так и не выполнив задание. Решающий голос в этом был у Сакуры, как пусть временного, но всё же командира группы.

"Не хочется после всего случившегося выставлять себя паникёршей, не способной верно оценивать обстановку", — закусил нижнюю губу Евгений, активируя закладку подавляющую эмоции.

Ещё раз взвесив все "за" и "против", Харуно жестами отсигналила отход, первой показывая пример напарникам. Ран и Шишио последовали за ней с секундной заминкой, а спустя ещё пять секунд, инстинкты буквально взвыли об опасности.

— Врассыпную, — скомандовала синеглазка, спрыгивая с дерева на землю, в последний момент замечая, как вокруг ствола обмоталась верёвка, к обоим концам которой были прикреплены каменные шары.

Едва её ноги коснулись земли, как на корень, торчащий из почвы в десятке метров левее, приземлился крупный темнокожий мужчина, одетый в штаны и футболку, серый жилет, держащийся на одном лишь правом плече, а также повязку на голове, с протектором селения Скрытого Облака. Даже сейчас этот человек не ощущался как шиноби, что совершенно не уменьшало исходящей от него опасности.

"Чунин или джонин? Явно не генин... если только не из вечных, которых на такие задания не отправляют. Шансы на победу в столкновении? Близки к нулю. Шансы сбежать... тоже невелики", — чакра напитала мозг, начав течь в разы быстрее, благодаря чему восприятие и мышление тоже ускорились.

Надежды на то, что напарникам удастся уйти не было, так как вряд ли противник стал бы давать время на размышления (даже секунды) если бы имелась угроза упустить шпионов. Исходя из этого можно было сделать вывод, что и он здесь не один...

— В АНБУ теперь берут таких сопляков? — пренебрежительно скривился мужчина. — Похоже, что у Конохи всё совсем плохо.

Выхватив из подсумка кунай со взрывной печатью, синеглазка встала в защитную стойку, нарочито академическую, что вызвало у противника каплю брезгливости и снисхождения. Заведённая за спину левая рука сложила половинную печать концентрации...

— Если скажешь, что нас выдало, убью быстро, — пообещал противник.

Импульс чакры промчался по СЦ, активируя закладку в разуме, которая создала запрограммированную технику. Исчезнув в вихре листвы, обладательница розовых волос за мгновение пронеслась по энергетической нити, которая была закреплена на ветке соседнего дерева.

Едва выйдя из шуншина, Харуна метнула кунай с печатью вверх, чтобы он вылетел за пределы зелёного купола леса, тут же произнося:

— Кац.

Противник смазался от скорости, стремительно сокращая расстояние, так что Сакуре пришлось прыгнуть спиной назад, выигрывая для себя лишние мгновения, вновь активируя шуншин, на этот раз перемещаясь в то место, где находилась при первой встрече с врагом (нить чакры была закреплена там исключительно инстинктивно). Едва под ногами снова оказалась земная твердь, как она бросилась бежать дальше в направлении Конохи, сильно надеясь на то, что дозорные не проигнорируют взрыв, произошедший в непосредственной близости от Листа.

"Хотя бы кого-то они должны отправить на проверку", — скрипнув зубами, подумал Евгений, хлопком ладони оставляя на стволе очередного дерева новую нить чакры.

К сожалению, далеко Сакуре убежать не удалось и спустя всего пять шагов, в спину прилетел удар ноги, отправивший лёгкое тельце в короткий полёт кувырком. К счастью корсет из волос, напитанных чакрой и укреплённых волевым усилием, подкреплённым закладкой, выдержал эту атаку и рёбра не пострадали. Впрочем, радоваться было ещё рано.

Кувырок через голову закончился приземлением на ноги, но уже лицом к вновь атакующему мужчине. Ставшие какими-то непослушными руки взметнулись в защитном жесте и кулак, который должен был обрушиться на грудь, врезался в предплечья, также обмотанные прядями волос, в настоящий момент играющих роль экзоскелета.

На этот раз Харуно устояла на ногах, но тут же получила пинок в правый бок, который снёс её в сторону, невзирая ни на какие попытки уцепиться чакрой за землю. Столкновение с деревом прервало полёт, но на этом проблемы не закончились, так как резерв стал показывать дно, а враг даже не запыхался.

"Что... так я и сдохну? Ничего не добившись... да ещё и девственницей?", — в мозгу что-то щёлкнуло и в памяти промелькнули картинки "ночей страсти" из того периода, когда Евгений был кобылой, из-за чего перспектива стала казаться не такой уж и плохой.

— Допрыгался, кузнечик? — мужчина извлёк из подсумка свой кунай и оказавшись рядом за какое-то мгновение, одной рукой схватил Сакуру за ткань на груди, поднимая на уровень своих глаз, а сжимаемым в другой руке оружием провёл по животу, спускаясь к паху. — Сейчас мы немного...

"Сейчас", — отдала мысленную команду Харуно, активируя ещё одну закладку в своём разуме.

Спрятанные под капюшоном, скрученные спиральными кольцами пряди розовых волос резко распрямились, тем самым разрывая ткань и устремляясь вперёд. разогнанные тонкие спицы, которые поддерживали форму рогов, скользнули по лицу отшатнувшегося мужчины... и пролетели мимо.

"Твою же...", — сжав зубы в бессилии, синеглазка ощущала полное опустошение, что только усугубляло осознание своего поражения.

Пуф...

Противник распался облаком белого тумана чакры, вызывая новый приступ недоумения. Спустя пару секунд, на его месте появился мужчина в форме АНБУ Корня, который подхватил обмякшее тело и закинул его себе на плечо. Не говоря ни слова, он легко запрыгнул на нижнюю ветку дерева, а затем понёсся прочь с поля недавнего избиения. Вскоре к нему присоединились двое напарников, несущие на своих плечах двух бессознательных подростков.

— Ч-то про-исходит? — стуча зубами при каждом резком прыжке, всё же спросила синеглазка.

— Экзамен окончен, — отозвался носильщик. — Возвращаемся на базу для составления отчёта. Поздравляю: не каждому курсанту удаётся задеть теневого клона экзаменатора, чтобы он развеялся. Далеко пойдёшь...

На этих словах, мужчина бесцеремонно похлопал ладонью по заднице Сакуры, которая смотрела вперёд и вверх (всё же, придерживал он её за ноги). Жертва на это даже возмутиться не смогла, ощущая себя выжатой тряпкой, болтающейся на сильном ветру, вися на верёвке для просушки.

...

"Дом — милый подвал", — отлежавшись в лазарете, куда экзаменуемых доставили после окончания теста, Харуно и её подчинённые сели писать отчёты, куда подробно вписывали всё то, что с ними произошло с момента отправки.

Пусть цель миссии и не была достигнута, но один из шиноби, служивших носильщиками, сообщил о том, что экзаменаторы будут оценивать все действия подопечных в совокупности. Тот факт, что они не получили отчёт от агента, который находился в "захваченной врагом" деревне, тоже зачтётся... как и попытка поднять тревогу в самом начале боя.

"Теперь всем желающим известно, что я могу использовать шуншин в боевых условиях. Просто великолепный день...", — недовольно подумала синеглазка, украшая лист бумаги ровными столбиками иероглифов.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Подарочки

Заходить в кабинет Шимуры Данзо было страшно, всё же слухи об этом человеке ходили такие, что иным душегубам оставалось только завистливо курить в сторонке, но при этом лично Евгению он ничего такого уж плохого не сделал, да и исходя из собственных наблюдений, являлся человеком рациональным и практичным (вряд ли жаждущий власти садист, скрывающийся за спиной бывшего сокомандника, наивно не замечающего действий старого друга, сумел бы держать в своих руках разведку и контрразведку селения). Сама обитель главной страшилки Конохи, на завтрак съедающей по предателю, закусывающей вражескими шпионами, запивающей всё это кровью незадачливых генинов, выглядела... обыденно: минимум мебели, отсутствие вычурных украшений и какой-либо роскоши, сразу же настраивали на рабочий лад.

— Сакура Харуно, — безразличным взглядом единственного открытого глаза скользнув по синеглазке, немолодой мужчина, одетый в светлые мешковатые одеяния, сидящий за массивным столом, перевёл своё внимание на папку с личным делом подопечной.

— Хай, Данзо-сама, — отозвалась обладательница розовых волос, одетая в стандартный чёрный комбинезон, просто для того, чтобы хоть что-то сказать, а не стоять безмолвным болванчиком.

Если бы не закладки в разуме, отсекающие почти все эмоции, то Евгению было бы крайне неуютно находиться с этим человеком в помещении один на один. Дело было даже не в слухах, которые, скорее всего, сам Корень и запускает, создавая мрачную репутацию как для своего главы, так и для агентов (всё же от воспитанников этой организации подсознательно ожидают дословного исполнения приказов и отсутствия творческого мышления), а в самой ауре мужчины, привыкшего командовать и обладающего личной силой, способной заставить подчиняться.

— Инструкторы, проводившие экзамен отметили, что у тебя имеется эмоциональная привязанность к твоим сокомандникам, которую ты сумела преодолеть для выполнения приказа; наличествует умение подмечать, оценивать и сопоставлять детали, делая верные выводы из сложившейся картины; присутствует способность оценивать риски и принимать решения, идущие вразрез с целью миссии, — ещё несколько секунд Шимура вчитывался в строчки отчёта, будто бы не изучал его раньше, а затем холодный взгляд вновь переместился на Сакуру. — В завершении экзамена ты показала умение применять довольно сложную технику, высокий контроль и скорость реакции.

— Хай, Данзо-сама, — вновь произнесла синеглазка, просто не представляя, что ещё на это сказать (отрицать собственные достижения было бы как минимум глупо).

— Сколько прыжков шуншином ты можешь совершить подряд? — напрямую спросил глава Корня.

— Четыре, — отозвалась обладательница розовых волос. — Максимум — пять... Но после этого свалюсь с истощением.

— Хорошо, — ничуть не изменившись ни в лице, ни в голосе, констатировал пожилой мужчина. — Продолжай развивать контроль и увеличивать объёмы чакры. С сегодняшнего дня, ты — официальный генин Конохи. Твоё первое задание — завершить обучение в академии, сделав упор на изучение ловушек, ирьендзюцу, фуиндзюцу и гендзюцу. Теоретические материалы будут переданы через твоего куратора, которому ты будешь отчитываться об успехах. Продолжай отслеживать настроения среди своих одноклассников, внося данные в еженедельный отчёт. Постарайся сблизиться с Наруто Узумаки и Саске Учиха, но без фанатизма: велика вероятность, что именно в их команду ты попадёшь после экзаменов, как боец поддержки. И ещё одно...

Хозяин кабинета сложил несколько ручных печатей, извлёк из рукава две капсулы с кровью и раздавив их между пальцами, хлопнул ладонями по столу, выпуская небольшие облачка чакры. В следующую секунду, на столешнице появились два бельчонка, один из которых был рыжим с белым воротником, а второй — чёрным с белой грудкой.

— Чик-чивик? — вздёрнув ушки с забавными кисточками, спросил рыжик.

— Чвик, — сложив передние лапки на груди, заявил второй.

Оба зверька были небольшими, едва ли пятнадцать сантиметров ростом, а вид имели умилительно серьёзный.

— По правилам организации, каждый сотрудник обязан иметь как минимум один личный призыв, пусть даже не боевой или разведывательной специализации, годный для передачи небольших посланий при помощи обратного призыва, — заявил Шимура. — Эти два бельчонка согласились заключить призыв с тобой. Пока что они способны служить курьерами и разведчиками, в будущем же из них могут вырасти следопыты или диверсанты. Каждый шиноби сам учится взаимодействовать со своим призывом, придумывая тактики и стратегии... или же ограничиваясь самым минимумом контактов. Личные контракты не помешают тебе заключить свой собственный контракт с призывными животными, так как действуют они по разным принципам. Но об этом ты сама сможешь узнать. Сейчас же, оголи предплечья и протяни мне руки.

Безмолвно подчинившись, Харуно встала вплотную к столу, в то время как мужчина извлёк из стола какие-то иглы, шприц и бутылочку со спиртом. Сперва он взял немного крови у рыжего бельчонка, смешал её с разведёнными бесцветными чернилами, а затем ловкими движениями нанёс на левую руку синеглазки линию из уколов, сложившуюся в полосу длиной в десять сантиметров. Аналогичные действия он проделал с кровью черныша, но только теперь своеобразная татуировка была нанесена на правую руку. Не успела куноичи удивиться, как оба зверька укусили её за мизинцы, слизнули выступившую кровь и исчезли с глухими хлопками.

— Для того, чтобы призвать одного из личных контракторов, проколи палец и проведи им по татуировке, выпуская в неё чакру, — сухо объяснил Данзо, складывая инструменты в коробочку и убирая их в стол. — На этом — всё. Можешь идти.

— Благодарю вас, Данзо-сама, — поклонившись, Евгений поспешил воспользоваться разрешением и вышел за дверь, удивляясь тому, что глава Корня потратил личное время на разговор, выдачу инструкций и нанесение татуировок (при том, что мог поручить это кому угодно иному).

"Суровый, но справедливый... дедушка Сталин", — мысленно пошутила Сакура.

Сам же Шимура, пусть и не слышал мыслей подчинённой, позволил себе мимолётную усмешку, едва-едва приподнявшую уголки губ. Всё же не только Хирузен умел располагать к себе людей, пользуясь мелкими трюками, вовсе не требующими применять чакру...

...

Покинув кабинет главы Корня и добравшись до зоны отдыха, представляющей из себя комплекс помещений, среди которых были тренировочный полигон, столовая, библиотека с развлекательной литературой, а также несколько комнаток, где можно было уединиться, Харуно решила опробовать полученные контракты. Стоя в небольшом помещении с двумя диванчиками и столиком, она закатала рукава, и осмотрела кожу предплечий, на которых едва заметно виднелись бледно-розовые полоски, которые можно было и не заметить, если специально не присматриваться.

"Проколоть палец, мазнуть по татуировке и подать чакру", — мысленно повторила синеглазка.

Достав сенбон, куноичи уколола им подушечку безымянного пальца, а затем, дождавшись пока выступит капля крови, провела ею по предплечью, выпуская немного чакры и прислушиваясь к ощущениям. Раздался глухой хлопок и появившийся рядом с рукой рыжий бельчонок приземлился на пол, а сама обладательница розовых волос с удивлением поняла, что от татуировки к зверьку тянется нить чакры, по которой капля за каплей утекает энергия.

— Чивик (Зачем звала)? — забавно шевеля ушами и принюхиваясь, зверёк задрал голову и снизу вверх посмотрел на Сакуру, сложив передние лапки на груди.

— Гхм... — кашлянула Харуно, немало удивившись тому, что поняла смысл вопроса, заданного совсем не человеческим языком (именно смысл, вложенный в звуки, а не слова). — Ты меня понимаешь?

— Чик чивик (Конечно понимаю), — собеседник фыркнул. — Чивик чик-чик (Мне уже два года)!

— Что же ты тогда такой мелкий? — чувствуя некий сюрреализм всей этой ситуации, спросила синеглазка.

— Чвик чивик (Сама ты мелкая), — обиделся зверёк и оборвал нить чакры, после чего чвикнул нечто непонятное, но явно сердитое и исчез с хлопком, вовсе не оставив после себя никаких следов.

"Как-то знакомство пошло не очень удачно. Нужно быть поосторожнее со словами. Хм... А как я его вообще понимала? Стоп! Я ведь понимала его, пока нас соединяла эта нить чакры, а значит...? Чакра состоит из инь — разума-духа, и янь — жизни-тела. Так что же выходит, что не только я ему энергию через канал даю, но и он мне что-то возвращает? А с простыми животными, вроде кошек, подобное получится? Нужно будет проверить", — сделав в памяти заметку, синеглазка повторила опыт с призывом.

— Чивик чик (Что ещё)? — недовольно насупившись и нахохлившись, рыжий бельчонок посмотрел на призывательницу из-под бровей.

"Нужно налаживать контакт", — решил Евгений, мысленно прокручивая, чем можно заинтересовать зверька.

— Орешков хочешь?

* * *

Первым уроком нового учебного года была боевая подготовка на свежем воздухе: Мизуки-сенсей выстроил подопечных в одну шеренгу на тренировочном полигоне за академией, а затем в произвольном порядке называл имена, вызывая пары бойцов на импровизированную арену. Одетая в короткий синий сарафан с длинными рукавами, а также облегающие чёрные штаны, Сакура поймала себя на мысли, что беловолосому чунину нравится смотреть за тем, как ученики лупят друг друга.

Припомнив все прошедшие годы и лица наставников, Харуно с некоторым удивлением констатировала, что именно этот человек смотрит на бои не с точки зрения правильного-неправильного исполнения приёмов, а как на шоу. В первой жизни Евгения, примерно также смотрели бокс по телевизору, или же реслинг...

"Хотя, лицо он держит неплохо. Но всё равно, напряжённая поза и взгляд выдают. Это, вообще, нормально?", — пока эти мысли мелькали в голове синеглазки, схватка между Кибо и Чоуджи завершилась победой второго, что заставило молодого собачника буквально скрипеть зубами.

— В следующий раз повезёт, — утешила приятеля обладательница розовых волос, стоило ему вернуться в строй на своё место.

— Посмотрим, как ты сама справишься, — уязвлённо отозвался Инудзука.

— Сакура Харуно против... Хинаты Хьюга, — слегка помедлив, всё же принял решение Мизуки, на лице коего мелькнуло предвкушающее выражение.

"Это будет больно", — констатировал Евгений, вставая напротив обладательницы фиалковых глаз.

— Что-то мне не хорошо... — внезапно ощутив слабость, а также выступивший холодный пот, опередив инструктора на какие-то мгновения произнесла Сакура.

— Уже сдаёшься? — послышался голос Ино со стороны зрителей.

Ответить Харуно уже не смогла, начав заваливаться вперёд, ощущая как подогнулись ноги, а мышцы словно бы онемели. Впрочем, достигнуть лицом земли ей не позволила брюнетка, успевшая упасть на колени перед подругой, подхватывая её под руки, позволяя лицом уткнуться в серую ветровку на груди.

— Сакура-сан?.. — позвала Хьюга.

— Узумаки, бегом за ирьенином! — рявкнул чунин, тут же оказываясь рядом с ученицами. — Хьюга, положи её на спину... Вот-так... Разошлись все! Не толпитесь...

Пока вокруг развернулась суета, уложенная на землю синеглазка ощущала себя... как какая-то кукла. Сил едва хватало, чтобы ровно дышать, а вся чакра словно бы ухнула куда-то в бездну. При всём этом, ни боли, ни каких-то иных неудобств, за исключением бессилия, она не испытывала.

— Пульс в норме, дыхание глубокое... — бормотал беловолосый шиноби, ощупывая подопечную. — Всем вернуться в класс! Урок окончен.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Кто догадается, что с Сакурой?

Новый уровень

"Здравствуй, незнакомый потолок", — промелькнула в голове Сакуры ироничная мысль, едва она открыла глаза.

Вокруг царили тишина и покой, пахло какими-то травами и спиртом, в единственное окно светило солнце, пробивающееся через лёгкую занавеску. Комната, в которой проснулась Харуно была небольшой, светлой и почти пустой: кроме одноместной кровати у левой от входа стены, да тумбочки у изголовья, никакой больше мебели не имелось.

"Ну и что со мной случилось?", — смежив веки, синеглазка вызвала в памяти последние события, предшествовавшие обмороку, тут же передёрнув плечами от фантомного ощущения бессилия (которое, к счастью, полностью прошло).

Снова открыв глаза и осторожно приняв сидячее положение, обладательница розовых волос спустила стопы ног на пол, глубоко вдохнула и выдохнула, после чего начала проводить комплекс тестов на координацию и реакцию. Белая больничная пижама в очередной раз подтвердила догадку о том, где именно она очнулась, так что после недолгих колебаний было решено, что дёргаться лишний раз не следует, а лучше просто дождаться ирьенина.

"Перед отключкой у меня резко просела чакра", — напомнила себе Сакура, осторожно проверяя, насколько хорошо её слушается энергия, а затем отправила импульс в свою печать.

===

Возраст — 10 лет.

Сила — 1,1 ге.

Скорость — 1,15 ге.

Выносливость — 0,81 ге.

Гибкость — 1,4 ге.

Объём чакры — 1 ге. (1 дж)

Плотность чакры — 0,25/1

===

"Как интересно...", — мысленно хмыкнула Харуно, заметив два небольших, но при этом значительных изменения.

Во-первых, у синеглазки ещё немного выросла плотность, а значит и сила чакры, что позволит более эффективно использовать имеющийся объём, а также произойдёт небольшое усиление организма, подстраивающегося под более качественную энергию. Во-вторых, появившееся дополнение рядом с графой, обозначающей объём резерва, ясно говорило о том, что разблокировался встроенный в печать резервуар... вмещающий в себя сто резервов молодой куноичи. Остальные параметры, на первый взгляд, остались неизменными, но...

Собственные мысли пришлось прервать, так как за дверью послышались чьи-то шаги, а доступные сенсорные способности подсказали, что у гостя имеется развитый источник чакры. В следующую секунду створка распахнулась и на пороге появился беловолосый юноша в чёрном комбинезоне, белом халате с глубокими карманами, а также в очках с тонкой оправой и круглыми стёклами.

— Уже проснулась, Сакура-чан? — растянул губы в тонкой улыбке гость, проходя в комнату и закрывая за собой дверь.

Покопавшись в памяти, куноичи припомнила имя своего гостя и поздоровалась:

— Добрый день, Якуши-сан. Полагаю, вы — мой лечащий врач?

— Не нужно так формально, Сакура-чан, — поправив очки правой рукой, изобразил намёк на смущение молодой человек. — Да и какой врач? Ты ведь и не болеешь. Меня же приставили понаблюдать за тобой из-за... некоторой твоей особенности. Ну и попросили объяснить, что вообще произошло. Но сперва — осмотр. Сними верх пижамы и ложись на спину.

"Раздевайся и ложись... М-да. В его исполнении, даже учитывая эту улыбочку, это звучит примерно как "помой руки" или "почисть зубы"", — без колебаний стянув через голову пижамную рубашку, Харуно приняла лежачее положение, устроив голову на подушку и устремив взгляд в потолок.

Руки Якуши Кабуто засветились зелёным и прикрыв глаза для лучшей сосредоточенности, он стал водить ладонями над пациенткой, особое внимание уделяя области живота. Синеглазка терпеливо ждала, когда процедура закончится, даже не вздрагивая в те моменты, когда кончики пальцев беловолосого блондина касались её кожи, вроде бы случайно задевая грудь и напрягшиеся соски.

— А ты не из стеснительных, Сакура-чан, — то ли с уважением, то ли с разочарованием заметил ирьенин, стряхивая с рук остатки чакры. — Что же, могу тебя порадовать: ты абсолютно здорова и развиваешься полностью нормально.

— Спасибо, — сухо поблагодарила обладательница розовых волос, снова принимая сидячее положение и натягивая верх пижамы. — И что же со мной было? И как долго я была без сознания?

— Начну со второго: с момента твоего обморока прошло почти двадцать пять часов, — подойдя к окну, собеседник отодвинул занавеску, позволяя свету полностью затопить комнату, из-за чего глаза Сакуры слегка заслезились. — Что же о первом... В твою печать, как ты должна знать, встроен резервуар для хранения чакры. Он сравнительно небольшой, но именно его развёртывание, на которое уходили все ресурсы организма, привело к обмороку из-за резкого падения кровяного давления. К счастью Мизуки-сан быстро сориентировался и позвал дежурного ирьенина академии, который уже поставил диагноз и настоял на твоей госпитализации. Замечу, что если бы не прямое переливание медицинской чакры, то ты могла бы пролежать в коме до трёх-четырёх дней, так как твой собственный источник слишком слаб, чтобы быстро создать объём чакры равный слабому джонину.

— Я смогу пользоваться этим резервуаром? Буду ли я терять сознание каждый раз после его использования? Возможно ли увеличить объёмы чакры, вырабатываемой телом без вреда организму? — активировав закладку в подсознании, позволяющую концентрироваться на главном, забросала вопросами своего доктора синеглазка.

— Тише-тише, Сакура-чан, — шутливо вскинув руки в защитном жесте, ирьенин сверкнул стёклами очков, продолжая улыбаться тонкой усмешкой. — Начну по порядку: ты можешь пользоваться новым резервом, но учитывай то, что твои каналы циркуляции слишком тонкие и хрупкие для сколь-нибудь крупных манипуляций, да и пусть объём доступной энергии увеличился, но её регенерация осталась на уровне начинающего генина; терять сознание после использования дополнительного резерва ты не будешь, так как он полностью интегрировался в твою СЦЧ, и непрерывно сообщается со всем организмом, а не активируется по отдельному запросу; увеличить выработку чакры можно как при помощи специальных пищевых добавок, так и тренировками. Мне, на самом деле, очень интересен твой случай, так как он хоть и не уникален, но редок, так что я буду весьма благодарен, если ты станешь наблюдаться именно у меня. Помню, что несколько лет назад читал исследование о том, что в Скрытом Облаке проводились эксперименты с прививанием куноичи дополнительного резерва при помощи беременности: взросление зародыша останавливалось на трёх-четырёх месяцах при помощи медикаментов, а затем проводилась стимуляция развития системы циркуляции и резерва...

— Якуши-сан, я совру если скажу, что мне это интересно, — прервала собеседника Харуно, на миг ощутившая желание подержать кого-нибудь из учёных за горло... в профилактических целях.

"Я начинаю бояться того момента, когда стану понимать местных шиноби", — мысленно констатировала синеглазка.

— Да, прости, — смутился беловолосый блондин. — Что-то я увлёкся. Твоя одежда в тумбочке, завтрак принесут через пятнадцать минут, а выписной лист ты получишь на стойке регистратуры. Если ничто не будет беспокоить, то приходи на обследование через неделю. Всего хорошего, Сакура-чан.

— До свидания, Якуши-сан, — поднявшись с кровати, обладательница розовых волос поклонилась ирьенину, который лишь сверкнул линзами очков и поспешно ретировался.

...

Покинув госпиталь, который был окружён совсем маленьким парком для прогулок, синеглазка неспешно направилась в сторону своего жилища. В эмоциях стоял штиль и без помощи всяких закладок, мысли в голове текли медленно и лениво, то и дело стремясь скатиться на какие-то меланхоличные темы. Идти в академию сегодня было уже поздно, да и не хотелось зря просиживать несколько часов на общеобразовательных уроках, тем более в Корне всё то же самое уже дали в куда более информативном виде.

Солнце ярко светило с синих небес, припекая розовую макушку. Волосы были заплетены в причёску в виде короны из рогов, в то время как половина прядей привычно охватывала торс защитным корсетом.

На улицах Конохи бурлила жизнь: кто-то куда-то спешил, кто-то торговал, кто-то покупал, кто-то ловил удивительно быструю кошку, которая с ловкостью достойной как минимум чунина, раз за разом ускользала от загонщиков, яростно шипящих сквозь стиснутые зубы (даже возникало впечатление, что животное действительно издевается, незаметно применяя техники чакры). Но всё это происходило словно бы где-то в стороне, за невидимой стеной отчуждения, в то время как сама Сакура находилась в собственном мирке...

"Вроде бы стоит радоваться тому, что у меня появился дополнительный козырь для выживания и становления сильнее. Теперь нужно только подтянуть проводимость каналов, а с контролем всё и без того хорошо, но... не получается. Состояние такое, что хочется послать всех и лечь где-нибудь на берегу реки, с удочкой и ящиком чего-нибудь слабоалкогольного. И пусть весь мир подождёт", — лёгкая усмешка тронула уголки губ Харуно и она подняла взгляд к небу, с грустью вздыхая из-за понимания, что никто ей не позволит бездельничать, хандрить или рефлексировать (ведь пока ты спишь — враг качается).

По пути до дома так ничего и не произошло, даже ни один знакомый на глаза не попался. Стоило же пересечь порог квартиры и произнести традиционное "Я дома!", как с кухни раздался голос Химавари-сан:

— С возвращением Сакура-чан, — бывшая медовая куноичи вышла в коридор, широко и по доброму улыбаясь, вытирая руки о подол передника, накинутого поверх зелёного платья, спускающегося до самого пола. — А я как раз вкусненького приготовила. Переодевайся, умывайся и иди за стол: будем праздновать твою выписку из госпиталя.

— Я там только один день и провела, — слегка удивившись и смутившись подобному напору, отозвалась синеглазка.

— Разве же это важно? — вскинула брови старушка. — Чтобы отпраздновать выздоровление, не обязательно болеть долго. Давай-давай, не стой на пороге...

"И всё же хорошо, когда тебя ждут дома. Пусть даже это — всего лишь игра", — улыбнувшись своей опекунше, обладательница розовых волос поспешила в свою комнату, действительно ощутив желание ополоснуться под холодной водой.

* * *

Праздник Живота, к сожалению Сакуры, закончился слишком быстро: только пару часов Химавари-сан позволила сидеть без дела, поедая рисовые шарики в меду, рыбные рулетики с острым соусом, а также настоящий шоколадный кирпич (по задумке, это должно было быть шоколадным маслом, но мазаться на какую-либо поверхность кондитерское изделие отказывалось). После окончания доклада о последних сплетнях, слухах и планируемых событиях, пожилая женщина объявила, что Харуно ожидает её инструктор из Корня, на подземном тренировочном полигоне.

Пришлось с сожалением оставить недоеденные сладости, после чего одеваться и плестись к тайному входу на базу тайной же службы Скрытого Листа. В подземелье, после переодевания в стандартную униформу, куноичи вышла в просторный каменный зал, утопающий в приятном полумраке, где на шерстяном коврике неподвижно сидел шиноби в безликой белой маске.

— Сенсей? — встав перед мужчиной, синеглазка стала ждать инструкций.

— Садись, — корневик указал левой рукой на соседний коврик, а затем протянул подопечной небольшой свиток. — Читай. Потом задашь вопросы.

"Ну и что тут у нас? Давление Чакрой?", — мысленно хмыкнув странному названию, Сакура углубилась в изучение техники, принцип которой состоял в том, чтобы одновременно выпускать энергию из всех тенкецу, распространяя вокруг себя фон внутренней силы, насыщенной одной-единственной эмоцией.

Ранее наставники рассказывали, что опытные шиноби, самураи или обычные люди, концентрируя своё внимание на отдельной цели или группе жертв, могут проецировать свою жажду убийства, при этом никак не выдавая себя внешне или в спектре сенсорного восприятия. Некоторые мастера, своим убийственным намерением могут заставить остановиться сердце у слабого человека или животного...

Обратной стороной "жажды убийства" является повышенная чувствительность, позволяющая определить направленный на тебя взгляд, прочитав по нему эмоции наблюдателя (научно это объясняется тем, что фокусируя свое внимание на ком-либо, человек непроизвольно испускает некоторое количество духовной энергии, несущей в себе определённую информацию). Технически, подобное не является техникой, так как не требует манипуляций чакрой.

Давление Чакры — это техника, являющаяся подобием Убийственного Намерения, с тем лишь исключением, что для его применения необходимо осознанно контролировать энергию и напитывать её эмоциями. Печати, кроме символа концентрации, для данной манипуляции вовсе не требуются... но и эффективность в боевой обстановке приближается к нулю.

Чакру можно выпускать как всем телом вокруг себя, тем самым довольно быстро расходуя энергию и разрабатывая все каналы циркуляции одновременно, так и узконаправленно. Кроме жажды убийства, таким образом можно проецировать дружелюбие, влюблённость, разочарование... чем не пренебрегают наставники академии, да и сами корневики.

Одной из модификаций техники является Пресс Чакры, для выполнения коего требуется высочайший контроль. Энергия выплёскивается столбом вверх, затем распространяется на некую территорию широким облаком и оседает вниз, создавая эффект увеличивающейся тяжести, опускающейся на плечи. Чем больше чакры было выпущено таким образом, тем сильнее давление... Впрочем, от плотности энергии тоже зависит многое (давление пятнадцатилетнего джонина никак не отразится на тридцатилетнем чунине, у которого резерв может быть в три раза меньше).

— Ближайший год ты будешь тратить чакру, используя эту технику, затем восстанавливаться и снова тратить, — объявил инструктор. — Правда, заниматься ты этим будешь только в свободное от учёбы время, которого будет не так уж и много.

Примечание к части

Уфф... Ещё одна-две главы про академию и времена канона настанут.

Всем добра и здоровья.

Гений?

===

Возраст — 11 лет.

Сила — 2,4 ге.

Скорость — 3,2 ге.

Выносливость — 1,4 ге.

Гибкость — 1,8 ге.

Объём чакры — 2,5 ге. (1 дж)

Плотность чакры — 0,29/1

===

— Сакура, а откуда у тебя эти шрамы? — спросил наследник клана Инудзука.

— Специально нанесла, чтобы ты спросил, Кибо-кун, — беспечно хмыкнула Харуно, одетая в тёмно-фиолетовый короткий сарафан, оставляющий открытыми руки ниже середины плеч, облегающие чёрные бриджи и сандалии шиноби.

— Да она пыталась себя убить, но не додумалась, как это сделать, — насмешливо фыркнула Ино.

— Ты абсолютно права, — изогнув губы в ехидной улыбке, подтвердила синеглазка. — Из-за неразделённой любви к одной стервозной блондинке, я решила покончить с собой, но... у меня так мало опыта в этом. Может быть покажешь пример, Ино-чан?

— Пфф, — пренебрежительно фыркнула Яманака, гордо отворачиваясь в другую сторону.

— Не старайся: у Саске-ку-уна всё равно лучше получается, — елейным голоском, от которого означенный брюнет нервно дёрнул бровью, пропела обладательница розовых волос, уложенных в причёску в виде множества рогов.

Почти весь выпускной класс группы "A", маленькими компаниями по три-четыре человека устроился на крыше здания академии, проводя обеденный перерыв под лучами тёплого солнца. Сакура, Кибо (которому пришлось поднимать на руках своего нинкена Акамару), Хината и Шино, сидели почти на самом краю, лениво ковыряясь во взятых с собой завтраках; Ино, Шикамару и Чоуджи (то и дело бросающий на Харуно смущённые взгляды, тут же отворачиваясь или утыкаясь в коробку с едой) расположились в пяти метрах левее, что одновременно позволяло вести разговор не повышая голоса, но при этом показывало, что они не вместе; Наруто и Саске стали центром кристаллизации остального класса, чему последний официальный член клана Учиха был не сильно рад, но и не возражал, а даже поддерживал некоторые разговоры, в то время как его заклятый голубоглазый друг, с которым они ежедневно били друг другу лица, отвлекал на себя внимание...

"Маньяки от тренировок. Даже интересно, что они делали бы в случае, если бы я их не подлечивала после спаррингов? Мотались бы в госпиталь? Так там люди с крайне чёрным юмором работают: чтобы пациенты сами себя не калечили, в профилактических целях могут и слабительного дать выпить... а то и сифонную клизму поставить", — пронеслась ленивая мысль в голове Харуно, в то время как она проводила черту в блокноте для рисования, при помощи обычного карандаша (получалось ровно и красиво, даже без линейки и прочих инструментов).

Последний год выдался для синеглазки непростым: из-за того, что у неё образовался запас чакры, равный слабому джонину, пусть и восстанавливающийся как у начинающего генина, обучение делу шиноби стало куда более интенсивным. Во-первых, в добровольно-принудительном порядке её записали как практиканта в госпитале, из-за чего четыре дня в неделю, по три часа после академии, она проводила в храме исцеления тела и разума, то залечивая царапины, ушибы, переломы в приёмном покое, куда обращались гражданские жители Конохи, то ассистируя ирьенинам на операциях (в основном — служила запасом чакры, подавала инструменты и обрабатывала швы), то совершая обход палат вместе с другими практикантами. Во-вторых, ещё один день в неделю, три часа после академии, проходило обучение фуиндзюцу... хотя у девушки и имелось сильное подозрение, что наставник просто пополняет за её счёт запасы расходников, вроде взрывных печатей, сигнальных барьеров и запечатывающих свитков, которые приходилось буквально штамповать. В-третьих, шестой день был отдан под изучение техник боя, уловок, ловушек, разработку каналов чакры, чтобы можно было применять затратные техники, требующие большей проводимости. Лишь последний день отводился для физического и морального отдыха, когда кроме разминки, опустошения резерва до одной пятой объёма и чтения рекомендованной литературы, более ничего делать не требовалось.

При подобном графике Сакуре было необходимо гулять с одноклассниками, уделяя им хотя бы пару часов в день, заглядывать к инструктору Корня, исполнять мелкие поручения от координаторов. Всё это утомляло больше не физически, в конце концов, всесторонне развитого терминатора из неё делать не собирались, предпочитая готовить умеющего думать оперативника поддержки, но вот моральная усталость накапливалась. А ведь ещё и Химавари-сан не забрасывала свои уроки уловкам медовых куноичи...

"М-да... У Евгения версии пятнадцатилетней давности, от некоторых уроков точно крыша бы поехала", — иронично подумала обладательница розовых волос.

— Сакура-кун, что ты рисуешь? — отставив свою коробку с обедом, одетая в тонкую ветровку и облегающие чёрные штаны Хината с любопытством посмотрела на блокнот.

— Ммм? — прикусив кончик карандаша, Харуно с лёгким недоумением покосилась на Хьюгу, взглядом скользнув от чистого светлого лица ниже, к заметной даже под мешковатой одеждой груди (где-то троечке). — Прости, Хината-чан, ты о чём?

— Просто... — поймав указательным и большим пальцами правой руки иссиня-чёрный локон своих волос, обладательница фиалковых глаз несколько неловко отвернулась. — Ты уже полгода постоянно что-то рисуешь...

— А ведь точно, — хлопнул себя по колену Инудзука, заставив своего пса вскинуть голову и начать опасливо осматриваться. — Как только приходишь в академию, достаёшь блокнот и начинешь рисовать!

— Ты только заметил это, друг наш Кибо-сан? — вроде бы и вежливо, но с отчётливой насмешкой в голосе спросил Шино, прячущий нижнюю половину лица за высоким воротником серой куртки с капюшоном, а глаза за зеркальными стёклами очков.

— Да я и раньше заметил... — взлохматив свои волосы ладонью правой руки, попытался оправдаться собачник. — Просто не лез не в своё дело.

— Кто ты такой и куда дел Кибу-куна? — резким движением приставив кончик карандаша к горлу приятеля, строгим тоном осведомилась хищно прищурившаяся синеглазка.

— А? Эээ... — подросток растерялся и сглотнул, ощутив острый грифиль у горла. — Ты чего, Сакура... чан?

"Хотя бы про суффикс не забыл — уже хорошо", — хмыкнула про себя обладательница розовых волос.

— Совершил фатальную ошибку ты, шпион-сан, — совершенно серьёзным тоном заявил Абураме, даже не думая сдвигаться со своего места. — Невнимательность друга нашего, Кибы-куна, всем известна и понятна... Но тактом он не отличался никогда.

— Да пошли вы, — обиженно насупился Инудзука, под смешки одноклассников отталкивая от себя руку с карандашом. — Я же серьёзно.

— Не дуйся, — улыбнулась Харуно, а затем привстала и схватив собачника за уши, чмокнула его в лоб, тут же садясь на прежнее место. — Мы просто шутим.

— Пфф, — потерев место поцелуя, недовольно фыркнул Кибо. — Шутники биджевы...

— Пфф, — фыркнул Учиха, привлекая к себе общее внимание. — Ещё один плагиатор.

На крыше академии на несколько секунд образовалась тишина, которую нарушил шмыгнувший носом Наруто, растроганным голосом заявивший:

— Саске-кун научился шутить... Я так им горжусь!

— И всё же? — снова подала голос Хината. — Это ведь не секрет?

— Я решила заняться изобретательством, — пожав плечами, отозвалась Сакура, после чего вернулась к своим чертежам. — Вот и рисую разные мелочи...

...

Уроки в академии прошли обыденно, монотонно и... скучно. Наблюдая за своей группой выпускного класса, Сакура пришла к выводу, что как минимум девяносто процентов учеников уже готовы сдать выпускные экзамены, а оставшимся нужно дать пару недель на теоретическую подготовку. Конечно, большинство из них было клановыми, да ещё и наследники кланов имелись, но это не отменяло того, что возможностей генина они достигли ещё в прошлом-позапрошлом годах, а теперь лишь набирают силу и углубляют знания.

"Стоит ли жаловаться на то, что нам дают лишний год в спокойной и относительно безопасной обстановке?", — спрашивала себя синеглазка, раз за разом давая один и тот же ответ "нет" (совершать подвиги Во Имя Воли Огня, она не рвалась).

Харуно, конечно, знала то, что в конце года её припишут к команде из Саске и Наруто (первый — ходячая артиллерия, иллюзионист и на среднем уровне владеет остальными дисциплинами, ну а второй — боец ближних дистанций, умеющий создавать простейшие, но прочные барьеры), что являлось политическим ходом администрации. В конце концов хокаге, а вместе с ним Данзо и старейшины, не хотели давать возможность получить влияние на джинчурики кому-то из кланов, что по их мнению неизбежно произошло бы на первой же миссии за пределами Конохи. Сами кланы тоже не горели желанием усиливать друзей-конкурентов, из-за чего и не возражали против кандидатур последнего Учихи, который лишь номинально является главой клана, и бесклановой куноичи (о которой известно, что она — ставленница кого-то из глав селения).

"Хочу ли я быть просто "Напарницей джинчурики и последнего Учихи"?", — спрашивала себя синеглазка, логично понимая, что чем меньше внимания она к себе привлекает, тем меньше угроза жизни, а также... ниже уровень доступа к знаниям, ресурсам, наставникам.

Можно было прожить жизнь в Конохе, выполняя обычные задания, оттачивая общедоступные навыки и накапливая денежные средства, чтобы однажды обнаружить себя женой какого-нибудь шиноби, готовящейся продолжить славный род наёмных убийц. Подобная перспектива не то, чтобы пугала, всё же волей-неволей, но одиннадцать местных лет (пятнадцать Земных лет) прожитых в женском теле, наложили свой отпечаток на восприятие мира, но и не радовало. Тем более, достоверно было известно как о существовании других миров, о наличии пространственных и временных техник, так и о техниках-операциях смены пола, расы, тела...

"Но кто даст не совсем обычной, но и не такой уж важной куноичи доступ к столь секретным знаниям? Какой-нибудь нукенин, вроде Орочимару, в обмен на вечную службу, тело для испытаний и знания? Не проще ли в таком случае сотрудничать с собственным начальством, которое уже доказало то, что не собирается меня убивать, готово награждать и поощрять за полезность?", — такими мыслями себя уговаривала обладательница розовых волос, разрабатывая одну личную технику и выуживая из памяти свои небогатые знания о механике, воздухоплавании, ну и неогнестрельном оружии.

В мире, где наёмные убийства и шпионаж — это обыденность, такая вещь как патентное бюро попросту не может иметь большой силы, в связи с чем изобретатели не получают ежемесячных отчислений, а продают свои изобретения производителям, либо же находятся на зарплате в каких-нибудь лабораториях (то же касается и писателей, не являющихся шиноби "A" или "s" ранга, которым платят за их репутацию и имя). Таким образом и Сакура, при всём своём желании, за счёт знаний из первой жизни, не могла стать миллионером, что совершенно не мешало попытаться получить долгосрочную выгоду.

Первое, что Харуно решила изобрести, пусть и исключительно на бумаге, так как знаний для воплощения идеи в металле попросту не хватало, это двигатель внутреннего сгорания, работающий на чакре. После того, как она перерыла доступные библиотеки, стала понятна причина, по которой не прижились бензиновые аналоги, которые сейчас используются крайне редко, являются штучной работой мастеров, стоят дорого и имеют плохой КПД: дело оказалось в том, что шиноби слишком легко уничтожить бурильную вышку, добывающую нефть, взорвать топливный склад, либо совершить любую иную диверсию, делающую производство горючего слишком невыгодным (строить инфраструктуру долго, а каждая из мировых войн начиналась именно с диверсий, разрушающих экономику противника и отбрасывающих развитие общества на пару десятков лет назад).

В качестве питающего элемента был взят контур хранения чакры из взрывных печатей, но не имеющий стихийной направленности, наносить которую предполагалось на чакропроводящий металл, либо же дерево, что позволит сохранять заряд на протяжении месяцев (а деревянные батарейки вовсе будут одноразовыми). Далее требовались два цилиндра с поршнями, внутри которых устанавливались пластинки с печатями, высвобождающими энергию взрыва, но только в момент соприкосновения со второй половинкой печати, расположенной на конце подвижной части. Оставалось установить шестерню, которая бы вращалась благодаря разнонаправленному движению поршней, приводимых в движение взрывами чакры внутри цилиндров.

"Три печати способны заменить целую производственную линейку, требующую сложного оборудования, обученных специалистов, ресурсов, охраняемых территорий и... Существовали бы в этом мире нефтяные гиганты, мастеров фуиндзюцу убили бы только за саму такую возможность", — иронично думала синеглазка, представляя как на селение Скрытого Водоворота сбрасывают бомбу биджу, в целях установления демократии.

Почему такое простое решение не пришло никому в голову раньше? Вариантов ответа могло быть множество: во-первых, кто-то это уже придумал, но не успел реализовать, так как упал на кунай сорок восемь раз подряд, после чего подавился вишенкой (несчастный случай чистой воды, повсеместно случающийся с шиноби); во-вторых, изобретатель мог начать своё дело, но по какой-то причине двигатели оказались невостребованными, в результате чего идею забыли; в-третьих, шиноби, привыкшие к сражениям, созданию оружия и применению своих способностей в конкретной плоскости, могли посчитать ниже своего достоинства работать ремесленниками (синеглазка до сих пор не до конца понимала мировоззрение местных жителей).

Двигателей планировалось два: один — для наземного транспорта; второй — для морского-воздушного. К счастью, здесь ничего изобретать не пришлось, так как бензиновые моторы пусть и редкость, но литература о них существует.

Второй проект, который обладательница розовых волос собиралась представить на суд высокой комиссии был менее конкретным и требовал тщательной доработки. В качестве основы был взят купол парашюта, который в мире шиноби можно было использовать не только для того, чтобы плавно опускаться сверху вниз, но и подниматься снизу вверх, если применять узконаправленные, ослабленные техники футона (стихии ветра), что пусть и не является полноценным полётом, но ввиду отсутствия какой-либо альтернативы...

"Не считать же альтернативой дирижабли, которые есть где-то там... и вообще неправда?", — утешала себя Харуно, ругаясь на собственную лень в первой жизни, из-за которой о многих вещах знала только самые поверхностные факты.

К куполу парашюта можно было подвесить двигатель-вентилятор, опять же работающий на чакре, но на этот раз по принципу электромотора. Печати здесь требовались более сложные, а подпитку можно было обеспечить при помощи чакропроводящей лески, протянутой вдоль строп к кистям воздухоплавателя.

Своим вниманием Сакура не обошла и дельтапланы, начав их проектирование со складывания бумажного самолётика... который на следующее же утро куда-то исчез. Здесь пришлось ограничиться совсем уж приблизительным наброском.

Для личного же пользования, в свободное от учёбы, тренировок и других занятий время, синеглазка разрабатывала технику, совмещающую в себе превращение и управление волосами. Создавая обычный, для себя, корсет из волос, часть прядей она пропускала подмышками и вокруг пояса, сплетая за спиной, а затем распуская их в стороны. Пропитанные чакрой волосы, которыми удавалось осязать предметы, пусть и хуже чем кожей (да и то — лишь благодаря ментальным закладкам, расшифровывающим получаемую информацию), служили основой для создания перепонки крыла. Теоретически, если научиться преобразовывать нейтральную энергию в футон при помощи волос, то можно будет использовать данную технику не только для кособокого планирования, но и для полноценного манёвренного полёта.

Почему Харуно выбрала именно перепончатые крылья? Просто попытавшись создать перья она поняла, что слишком плохо себе их представляет, а уверенности в успехе всё равно не было.

* * *

Кабинет хокаге, в отличие от кабинета главы Корня, был просторным, светлым, довольно красивым и дорого обставленным. В принципе, глава скрытого листа, коим являлся добродушного вида старик, одетый в белое хаори поверх обычного комбинезона, пирамидальную шляпу с символом огня, а также держал в зубах курительную трубку, был личностью публичной, так что иного ожидать и не следовало.

В данный момент Сарутоби Хирузен задумчиво молчал, рассматривая лежащие перед ним наброски, время от времени бросая любопытный взгляд на куноичи, которая стояла напротив входа и ожидала вердикта. Учитывая же, что она официально заранее записалась на приём, а также является воспитанницей организации, о которой в приличном обществе предпочитают молчать, её как минимум стоило выслушать.

— Очень интересно, Сакура-чан, — пыхнув дымом и вынув трубку изо рта, третий хокаге начал её выбивать и очищать от прогоревшего табака. — Твои идеи я понял, а теперь хотел бы узнать, какую именно пользу для Конохи они могут принести на твой взгляд.

— С вашего позволения, хокаге-сама, я начну с двигателей, — произнесла синеглазка, с самого начала разговора использовавшая закладку, притупляющую эмоции (что не осталось не замеченным). — Первое, что приходит в голову, это производство самих двигателей, что после отработки методики будет не так тяжело и дорого. Продавать их следует настолько доступными для людей, чтобы они стали реальной конкуренцией для лошадей и иных животных, ну и конечно же — отдельные статусные модели для тех, кто любят поставить себя выше остальных. Ну а основная прибыль же пойдёт от продажи одноразовых элементов питания, производство которых вовсе не является чем-то сложным, а заряжать их могут только пользователи чакры, знакомые с хотя бы основами фуиндзюцу.

Сглотнув, переводя дыхание, обладательница розовых волос неосознанно глянула на стену, где висели портреты четырёх хокаге, среди которых было и изображение молодого Сарутоби Хирузена.

— Так вот... — продолжила говорить девушка. — Сфера использования двигателей может быть самой разной, от установки на повозки, замены паровых двигателей на железных дорогах, до вспахивания земли в сельском хозяйстве, бурения шахт, создания автономных заводов, не требующих поставок угля, либо наличия дамб.

— На одном из твоих чертежей есть устройство, похожее на крыло с пропеллером, — напомнил хокаге, находя нужный лист бумаги. — Ты считаешь, что это устройство позволит летать на дальние расстояния?

— Я могу это только предполагать, хокаге-сама, — виноватым тоном отозвалась куноичи (всё же правитель деревни знал, что свой протектор она давно получила). — К сожалению у меня нет ресурсов и необходимых познаний, чтобы проверить мои предположения.

— Гхм-гхм... — старик хитро прищурился и улыбнувшись заявил: — Можешь считать, что меня ты убедила и инвестиции на свой проект получишь. Какая сумма тебе нужна?

— Простите, хокаге-сама? — удивлённо вскинула брови Сакура.

— Разве ты пришла ко мне не за этим? — в свою очередь изобразил удивление Сарутоби. — Я, пусть и не официально — глава клана торговцев. Мы умеем считать деньги, находить прибыль и видеть перспективы. Ты ведь хочешь открыть своё дело? Я готов дать тебе заём, и даже лично вложусь в разработки, но не более чем в объёме тридцати процентов: всё же контроль над молодой компанией мне не нужен.

— Если честно, хокаге-сама, то я предполагала, что просто передам свои наброски вам, — довольно быстро справившись с ошеломлением, отозвалась Харуно.

— Увы, Сакура-сан, но у Конохи сейчас нет возможности заниматься этим делом, — печально вздохнув, третий хокаге примял новый табак в трубке, щёлкнул пальцами, роняя туда искру, а затем затянулся дымом и улыбнулся. — Мы можем поступить так: я дам тебе займ и вложусь из личных средств на тридцать процентов от общей суммы, а также предоставлю нескольких помощников и консультанта от клана Сарутоби, которые помогут найти и нанять работников, а также провести грамотную рекламу. Что скажешь на это?

— Я... — синеглазка замялась, сделав секундную паузу. — Мне нужно подумать.

— Понимаю: решение важное и ты хочешь посоветоваться со старшими, — добродушно отозвался Хирузен, ловко сгребая листы в одну стопку, а затем склепляя их зажимом. — Не буду тебя торопить, Сакура-сан. И надеюсь, что ты сделаешь верный выбор.

— Благодарю, хокаге-сама, — поклонившись, девушка забрала свои бумаги и спросила: — Я могу идти?

— Ступай, Сакура-сан, — разрешил старик. — И передай моему помощнику, что я просил меня не беспокоить... минут десять.

— Хай, — отозвалась обладательница розовых волос, уложенных в причудливую рогатую причёску.

"Вот так вот: инициатива имеет инициатора. Придётся бежать к Данзо и спрашивать, что с этим делать. А то может быть проще вовсе закинуть в дальний угол и больше не вспоминать", — пронеслась в голове у Сакуры досадливая мысль, едва за её спиной закрылись двери, ведущие в кабинет главы селения.

...

— Что ты об этом думаешь, Данзо? — спросил у пространства перед собой Сарутоби, выдыхая клубы дыма.

— Совсем ты не бережёшь свои лёгкие, — недовольным голосом отозвался старик, опирающийся на узловатую трость, одна рука которого была подвешена на перевязь, выходя из-за отодвигающейся стенной панели. — Да и детей зря пугаешь своими драконовскими условиями.

— Это твои-то воспитанники — дети? — тихо хмыкнул Хирузен. — Да и мы в их возрасте уже давно не генинами были.

— Я так понимаю, что идеей ты заинтересован, — не став реагировать на подначку друга, констатировал глава Корня.

— Если дело выгорит, то Коноха получит дополнительный источник стабильного дохода, — прикрыв глаза, третий хокаге пожал плечами, из-под полуопущенных век всё же наблюдая за собеседником. — Если же не выгорит, то мы хотя бы дадим вражеской разведке новую цель, чтобы их агенты отвлеклись и раскрылись. Может быть даже кого-нибудь поймаем за руку на шпионаже или диверсиях... Ну да не мне тебя учить.

— Используем Харуно как приманку? — предположил Шимура.

— И это тоже, — слегка кивнул глава Конохи. — Но на самом деле, мне интересно посмотреть на то, как справится с задачкой молодое дарование, да ещё при условиях необходимости продолжать тренировки. В конце концов, жар и удары кузнечного молота делают металл прочнее...

— Или ломают его, — недовольно хмыкнул Данзо. — Я прикажу Харуно принять твоё предложение и дам гарантии, что в случае неудачи погашу задолженность...

— Всё ещё мечтаешь о небе? — приподнял брови в жесте вопроса Сарутоби.

Глава Корня не ответил, лишь молча развернулся и направился к нише, ведущей в тайный ход из резиденции хокаге.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 4

В ночном небе светила крупная серебряная луна, окружённая свитой из перемигивающихся звёзд, которые отражались в зеркально-гладком озере, берега коего поросли сочной зелёной травой. Белый единорог лежал на животе, поджав под себя ноги, а его поднятая голова то и дело поворачивалась от одной картинки, парящей в воздухе, к другому рисунку...

— Твоя сестра, Шайнинг Армор, собрала инициативную группу единорогов, чтобы решить проблему перемещения между мирами, между которыми столь большая разница в скорости течения времени, — выждав некоторое время, которое жеребец потратил на любование рисунками дочери, отрывками из жизни супруги и жены, тёмно-синяя крылато-рогатая кобыла всё же перешла к основной теме разговора. — Мы не сомневаемся, что Твайлайт Спаркл справится с этой задачей, однако же время, которое ей понадобится для этого... может оказаться слишком большим.

— Я понимаю, Ваше Высочество, — с явной неохотой оторвавшись от двигающихся картинок, белый единорог перевёл взгляд на собеседницу и склонил голову, неосознанно скользнув взглядом по стройному поджарому силуэту. — Я готов ждать столько, сколько потребуется. Но... разве нельзя потребовать у Дискорда, чтобы он исправил содеянное?

— Увы, мы не можем его найти, — в голосе принцессы ночи прозвучала вина, а затем она подошла к жеребцу и улеглась на траву перед ним так, чтобы смотреть глаза в глаза. — Чтобы увеличить наши шансы на успех, сейчас я передам тебе шкалу измерения энергий, которую тебе будет необходимо применить для изучения той силы, коей сейчас владеешь. При нашей следующей встрече, ты передашь мне полученные данные, а я передам их исследователям, чтобы пересчитать формулы заклинаний. Кроме того, будет очень хорошо, если ты сможешь отказаться от службы в вооружённых силах Конохи, чтобы не рисковать своей жизнью...

— Принцесса Луна, — перебил аликорницу Шайнинг, тут же смутившись собственной наглости, но затем уверенно и твёрдо посмотрел ей в глаза. — Я очень сильно хочу вернуться домой; я неимоверно скучаю по семье; я благодарен вам за заботу... Простите, но... я не могу отказаться от службы. Дело вовсе не в том, что мне нравится идея быть наёмным солдатом, или же в верности Конохе и её идеалам... Честно говоря, я считаю шиноби крайне несчастными существами, которые тонут в своих и чужих пороках... Но... У меня есть подопечные, которых я не могу предать. Каждый из них сам выбирает свой путь и не мне судить об их правильности, но... я могу хотя бы попытаться сделать так, чтобы они совершили меньше ошибок и не мучились от сожалений.

— А не много ли ты на себя берёшь? — изогнула брови в жесте вопроса принцесса ночи.

— Возможно и так, — повинился Армор. — Но если я ничего не буду делать, чтобы помочь младшим товарищам, то... то это будет предательством, как по отношению к ним, так и к себе.

На какое-то время установилось молчание, в ходе которого тёмно-синяя аликорница изучала собеседника пристальным взглядом, а затем у неё на губах появилась тёплая улыбка.

— Мы рады, Шайнинг Армор, что ты сохраняешь свои принципы, которые делают тебя тобой, — заявила крылато-рогатая кобыла. — Я передам твои слова твоим супруге и сестре... А сейчас, пожалуй, пришло время урока магии. Смотри внимательно и запоминай...

...

Проснувшись под шум будильника, который прозвенел задолго до рассвета, Наруто хлопнул ладонью по кнопке выключения "машины для пыток", а затем перевернулся на спину и сонным взглядом уставился в потолок. Ощущение ментальной усталости после экспресс-обучения стало только сильнее, нежели было вчера вечером, но... это была допустимая цена.

Воспоминания о том, что семья здорова и невредима, друзья ждут и беспокоятся, а ради его возвращения начали развивать целую отрасль науки, приятно грели сердце. Даже квартирка, не блещущая красотой, простором и богатством, стала казаться больше и светлее...

= "Ещё чуть-чуть и ты начнёшь светиться, как лампочка", — насмешливым тоном изрёк девятихвостый лис.

"Не завидуй", — беззлобно отозвался Узумаки.

= "А ты мне не указывай, маленькая лошадка", — фыркнул биджу, в одностороннем порядке обрывая связь.

Потянувшись всем телом так, что позвонки в спине захрустели, голубоглазый блондин скинул одеяло и поднял ноги вверх, опираясь на разведённые в стороны руки, а затем рывком перенёс вес тела на стопы ног, которые с глухим стуком опустились на пол. Приняв вертикальное положение, он ещё раз потянулся, совершил несколько наклонов и скручиваний корпуса, затем свернул футон и побежал в душ, чтобы ополоснуться под холодной водой (дабы охладить подростковый организм).

Освежившись и одевшись, поставив на плиту сковороду с омлетом из полудюжины яиц, джинчурики встретил рассвет стоя перед распахнутым окном, с чашкой чая в руках. Прохладный ночной воздух, уютная тишина и горячий напиток, обжигающий горло и согревающий ладони, наводили на философский лад...

Подходил к концу срок обучения в Академии Шиноби, которую сам Наруто назвал бы школой общего образования с военным уклоном. Благодаря занятиям с наставниками, которых нанимал Саске, последнюю пару лет в этом заведении Узумаки не узнавал ничего нового, что позволяло оттачивать уже изученные навыки, а также искать информацию в других источниках. По мнению всё тех же джонинов, они с Учихой уже превзошли уровень обычных бесклановых и клановых генинов, да и бесклановых чунинов — тоже (что заставляло слегка волноваться о том, что их разбросает в разные команды ради усиления других троек).

В последнее время совместные тренировки брюнета и блондина происходили не так часто, причиной чему стало то, что Учиха вплотную взялся за гендзюцу и ниндзюцу, в то время как Узумаки погрузился в тайдзюцу и фуиндзюцу. Нет, нин он тоже изучал, но умение выдыхать потоки огня, бить молниями или плеваться потоками воды... привлекало слабо. Впрочем, превращение, замена и иллюзии, явно недооценивались большинством студентов, не говоря уже о материальных копиях со слепком сознания оригинала.

"Был бы я гением, то уже давно разобрался бы, как создать технику перемещения, чтобы вернуться домой", — с сожалением подумал голубоглазый блондин, отставляя опустевшую чашку и принимаясь за завтрак.

= "Гений — это девяносто девять процентов труда и один процент таланта", — высокопарно изрёк лис, голос которого эхом прозвучал в голове.

"Видимо, именно этого процента мне и не хватает", — усмехнулся Наруто, не отрываясь от работы палочками.

...

Шагая по дороге, по направлению к кварталу клана Учиха, Узумаки ленивым взглядом скользил по домам, нижние этажи которых занимали лавки, ресторанчики и магазины, а верхние представляли из себя жилые квартиры. Аккуратные чистые улицы, свежевыкрашенные стены, полусонные люди... Даже ощущение опаски, застарелой злости и иных негативных эмоций, практически не витало в воздухе.

Сегодня был официальный выходной в академии, но голубоглазый блондин всё равно встал ни свет ни заря, чтобы прийти на подработку раньше остальных. Пусть Саске и предлагал свою помощь деньгами, но здравый смысл и гордость бывшего капитана гвардии, не позволяли опускаться до того, чтобы сидеть на шее у подростка. Ввиду этого, предложение одноклассницы, решившей открыть собственное дело, оказалось весьма кстати...

"Всё гениальное — просто. Но почему-то пока кто-то другой не создаст это простое изобретение, никто даже не подумает, что подобное возможно", — Наруто даже испытал гордость за свою знакомую, у которой был очень необычный взгляд, и которая вызывала всё больше и больше вопросов своим поведением.

В начале этого года Сакура подошла к Саске с предложением сдать в аренду участок клановой земли, рассказав о том, что собирается производить чакродвигатели, а также будет проектировать летательные аппараты. Не то, чтобы Учихе были нужны деньги, да и пускать на свою землю посторонних он не горел желанием, однако же обладательница розовых волос сумела найти к нему подход. В результате довольно долгого разговора, в ходе коего Харуно поясняла детали своего проекта, брюнет выделил часть земли для строительства завода, а также дал разрешение на использование прилегающих полигонов для испытаний устройств, взамен потребовав полный доступ на объект, с возможностью получать необходимые лично ему печати, механизмы и медицинскую помощь без очереди и наценки (всё же в навыках обладательницы розовых волос он убедился на собственной шкуре).

Возведение комплекса ангаров не заняло много времени, как и закупка столов, инструментов и материалов. Найм работников потребовал куда больше усилий, так как все нужные специалисты уже имели постоянный заработок, в результате чего пришлось удовольствоваться учениками мастеров, бывшими шиноби и молодыми выпускниками академии. Наруто же попал в число сотрудников на правах ходячего генератора чакры, который способен заряжать печати-накопители почти без перерыва, за что ему неплохо платили, да и обучали разным мелочам.

"Вся жизнь состоит из мелочей. Так что, нет и быть не может ненужных навыков".

* * *

Испытания летательных аппаратов, пилотируемых теневыми клонами, происходили почти каждый день: прототипы, собранные из укреплённого чакрой дерева, похожие на птиц с крыльями из шёлка, натянутого на каркас; деревянные кресла с крыльями и "птичьим" клювом и тремя пропеллерами (два на крыльях, установленные вертикально, и один впереди, установленный горизонтально); рюкзаки, выпускающие шёлковые купола овальной формы, которые для полёта требовали владения чакрой футона, либо наличия преобразовывающей печати, подвешенной под куполом, поднимались в небо, чтобы сделав пару удачных или неудачных кульбитов... вернуться на землю целиком или по частям. Однако, даже неудачи не заставляли экспериментаторов расстраиваться, так как во-первых, им платили за выполненную работу, а во-вторых, каждая новая попытка всё ближе приближала к успеху.

Благодаря удачным идеям Харуно, мастера смогли избежать многих тупиковых направлений, среди которых было создание взмахивающих крыльев (вместо этого экспериментаторы сконцентрировались на планёрах, имеющих жёсткие каркасы, обтянутые лёгкой и прочной тканью). Теневые клоны же стали идеальными испытателями, которые во-первых, не заканчивались, во-вторых, не требовали оплату за риски, в-третьих, передавали воспоминания, позволяя подробно рассказывать обо всём, что происходило в полёте.

Первыми успеха добились именно парашютисты: за день они успевали по два-три раза перешить купол, проверяя по десятку печатей-преобразователей разной мощности. В конце концов, парашюты были презентованы перед приёмной комиссией из представителей нескольких кланов, АНБУ и хокаге (рюкзаки пришлось заменить на печать хранения, закрепляемую на спине чунинского жилета).

Вторыми своеобразный финиш пересекли члены команды, работавшей над планерами: они предоставили на суд комиссии несколько моделей, среди коих были обычное равнобедренное треугольное крыло, механизм похожий на огромные неподвижные крылья летучей мыши, конструкция похожая на коршуна, держащего в лапах кресло (то, что этот монстр успешно летал, удивляло даже его создателей). Планеры делались как обычные, так и с пропеллерами, приводимыми в движение при помощи специальных печатей-преобразователей.

Последними свой прототип в небо подняли мастера, работавшие над самолётом. В итоге у них получилась конструкция, похожая на деревянную бочку с хвостом, двумя крыльями и винтом с двумя лопастями на месте носа, который работал на чакродвигателе, питающемся от большой накопительной печати. Однако же скорость и грузоподъёмность, как и возможность лететь куда дольше, чем на планёре, вывела это изделие с последнего места на второе (но парашюты всё равно остались лидерами по количеству заказов).

После первых же успехов в покорении неба, предприятие Харуно пополнило штат сотрудников за счёт специалистов, перекупленных при помощи клана Сарутоби. Долги перед деревней стали рассасываться за счёт заказов, в число совладельцев вошёл клан Хьюга, выкупивший треть компании, обеспечив её своей охраной и работниками (которые были вторым слоем охраны).

На фоне всего этого, производимые в одном из ангаров чакродвигатели, устанавливаемые на мотоблоки, которые продавались гражданским через администрацию хокаге, как-то терялись, пусть их и стали активно рекламировать клиентам разных слоёв общества.

Примечание к части

Да наступит время канона!

Всем добра и здоровья.

Последний звонок

===

Возраст — 12 лет.

Сила — 3,1 ге.

Скорость — 4,3 ге.

Выносливость — 2 ге.

Гибкость — 3 ге.

Объём чакры — 4,7 ге. (1 дж)

Плотность чакры — 0,36/1

===

Проснувшись ранним утром, Сакура с удовольствием потянулась всем телом, ощущая приятную шелковистую гладкость простыней, а затем скинула одеяло и, встав на четвереньки, потянулась по-кошачьи (сперва вытянув ноги и приподнявшись на руках, а затем наоборот). В последнее время, с тех пор как была основана собственная фирма, она время от времени покупала себе разнообразную одежду и бельё, но носить предпочитала примерно одинаковые комплекты, а спала вовсе в футболках и облегающих шортиках.

"Как меня всё достало", — раскинувшись на большой двуспальной кровати в позе звезды, Харуно устремила сонный взгляд на потолок, раскрашенный в небесно-голубой цвет... с рисунками белых и серых облаков, а также осветительной печатью, изображающей из себя солнце.

Переезд в небольшой двухэтажный дом, расположенный в районе зажиточных горожан, имеющий три спальни и рабочий кабинет на втором этаже, кухню, гостиную, столовую, прихожую с чуланом — на первом этаже, ну и маленький бассейн с подобием парилки, находящиеся в полуподвальном помещении, был обусловлен тем, что владелице собственного предприятия не по статусу жить в маленькой квартире. Впрочем, будучи честной с собой, синеглазка признавала то, что ей нравится роскошь, удобства и прочие блага, обеспечиваемые сотнями тысяч рё, которые проходили через её компанию (пусть даже из-за необходимости совмещать посещение академии, работу в компании и тренировки в Корне, не было возможности оценить все эти блага в полной мере).

"Ками, храни Тобираму-сама за то, что он изобрёл теневых клонов. Если бы не эти сгустки чакры, копирующие мои внешность и разум, способные возвращать до девяти десятых своих воспоминаний после развеивания, то мне было бы проще повеситься на собственных волосах, нежели успеть со всеми делами", — с сожалением вздохнув, Сакура приняла сидячее положение и спустив ноги на пол, окинула расфокусированным взглядом свою обитель.

Комната была оформлена в зелёных (нижняя половина) и голубых (верхняя половина) тонах, из которых выбивались тёмно-синяя кровать и тёмно-красные прикроватный столик с трёхстворчатым шкафом, в дверцы которого были вставлены зеркала. Так как помещение было угловым, у него имелись сразу две внешних стены, в одной из которых было вставлено широкое окно с подоконником, закрывающееся бумажными жалюзи, а во второй красовалось маленькое окно и дверь, ведущая на балкон. За шкафом, в самом углу, скрывалась ещё одна дверь, ведущая в комнатку с душем и туалетом, стены и потолок которой обклеены зеркальной плиткой.

Взявшись за нижний край футболки, Харуно стянула её через голову, скрутила в подобие шара и метким броском отправила в корзину для белья, затем поднялась на ноги и стянув шорты, послала их в ту же цель, после чего поспешила в душ. На входе в комнатку, она приложила ладонь к печати в виде круга, от которого во все стороны отходят стрелочки, подавая в него немного чакры, благодаря чему на потолке засветились четыре небольших пластинки, источающие ровное белое сияние.

Оказавшись в зеркальном помещении, синеглазка откинула длинные пряди розовых волос, которые сами собой скручивались в спиральки, похожие на пружинки, себе за спину и, расправив плечи, стала изучать себя придирчивым взглядом. Из-за того, что местный год состоял из четырёхсот восьмидесяти дней, вместо трёхсот шестидесяти пяти, как было в первой жизни, в официальные двенадцать лет она выглядела на шестнадцать, а благодаря чакре и регулярным тренировкам — вовсе на восемнадцать.

На собственный взгляд, Сакура была вполне себе симпатичной, пусть и не королевой красоты: довольно смазливое лицо с аккуратным носом, пухлыми губками, высокими скулами и выразительными синими глазами (в которых можно было утонуть как в море) обрамляла грива нежно-розовых волос; под нежной на вид и светлой кожей перекатывались крепкие поджарые мышцы, замаскированные тонким слоем подкожного жира, благодаря чему сохранялась приятная глазу округлость контуров, но при этом просматривался и отчётливый рельеф; грудь так и не достигла второго размера, оставшись где-то между полуторным и вторым (что ничуть не расстраивало), зато нижние девяносто вполне заслуживали своё название, дополняясь стройными прямыми ногами.

"Эти люди носят брюки, но даже юбки не способны их замаскировать. Смотрите в кинотеатрах Конохи: фильм "Люди Икс"", — промелькнула в памяти фраза из такой далёкой, порой кажущейся сном, самой первой жизни.

Провернув вентиль от трубы с холодной водой, Харуно встала под душ и запрокинула голову, ощущая как мурашки бегут по коже от ощущения ледяных струй. Чакра в организме побежала быстрее, напитывая всё тело энергией и придавая ощущение силы, стремясь компенсировать резкий отток тепла...

Ладони синеглазки легли на живот, красующийся вполне ощутимыми кубиками пресса, а затем левая рука скользнула вверх, остановившись только когда пальцы обхватили левую грудь, а правая рука опустилась вниз, проскальзывая в промежность. Подушечки большого и указательного пальцев левой кисти стиснули напряжённую бусинку соска, вызывая ощущение разряда, прошедшего по всему телу, средний палец правой кисти проскользнул между нижними губками, начав массирующие движения. Зажмурив глаза и прикусив нижнюю губу белыми зубками, девушка засопела, раздувая крылья носа...

"И как я вообще до такого дошла? Это всё Химавари! Ух... Вредная старушенция с её уроками медовой куноичи", — промелькнула и затерялась на грани сознания мимолётная мысль.

За последний год Сакура стала заметно сильнее, пусть в грубой мощи всё ещё уступала той же Хинате (что поделать, если в этом мире наследственность имеет столь важное значение, а дети клановых шиноби уже рождаются представителями несколько иного подвида?), но превосходила Ино, клан которой славился вовсе не боевыми качествами. Однако же, как ни странно, по навыкам она превосходила всех одноклассников, даже беря в расчёт Учиху, который не ленился нанимать себе преподавателей из числа Джонинов. Но при всём этом, в плане опыта, её обходили все ровесники из группы Корня, с которыми доводилось учиться до десяти лет, так как они уже выполняли миссии за пределами Конохи.

Сегодня же был выпускной в Академии Шиноби, когда их наконец-то распределят по командам и отправят выполнять традиционные миссии вроде прополки огородов, выгула собак и присмотра за детьми. Экзамены, которые прошли вчера, состояли из письменного теста, проверяющего теоретические знания, демонстрации трёх основных техник (иллюзорного клона, замены и превращения), ну и конечно же спарринга. Ожидаемо, что у класса "A" проблем не возникло...

"Это вам не тесты от Корня", — с некой гордостью, от которой тянуло горечью, подумала синеглазка.

Харуно как-то поинтересовалась, зачем ей, да и наследникам кланов заниматься заданиями разнорабочих? Ответ на этот вопрос оказался простым: молодых шиноби знакомят с бытом "простолюдинов", прививают какое-то уважение к труду крестьян, учат выполнять скучную и рутинную работу, тренируют исполнять любые приказы (даже вроде чистки туалетов), ну и дают время сработаться, прежде чем выпускать в большой мир. При обдумывании этой информации, память упорно подкидывала фразы вроде "Копай отсюда и до заката".

Издав полустон-полурык, Харуно выгнула спину, из-за чего голова откинулась назад и ощущение пола с потолком поменялись местами. Если бы в процессе она не закрепилась на плитке при помощи чакры, то обязательно упала бы, а то может быть и сломала бы что-нибудь... вроде шеи (гибкость, достигнутая за годы упорных тренировок, позволяла едва ли не узлами скручиваться).

— Фух, — выпрямившись и оперевшись ладонью на зеркальную стену, обладательница розовой гривы криво усмехнулась и подмигнула своему отражению, после чего всё же добавила в поток, льющийся на голову, немного горячей воды и начала быстро мыться.

...

Покрывшись тонким слоем чакры, который пропитал задержавшуюся на теле влагу, Сакура заставила её стечь на пол, таким образом оставляя тело полностью сухим (полотенцами она пользовалась редко, да и то лишь в случаях, когда хотелось ощутить пушистую мягкость...). Волосы были высушены тем же способом, что позволило сэкономить кучу времени, после чего девушка вернулась в спальню и направилась к шкафу с одеждой.

Натянув тёмно-красные короткие шорты, ощущающиеся словно вторая кожа, Харуно воспользовалась техникой прямого контроля волос, заставив их вытянуться во множество тонких лент, которые крест-накрест оплели торс плотным корсетом, после чего перекинулись на руки и ноги, превратившись в своеобразные рукава и штанины. Внешне это напоминало необычный комбинезон, способный играть роль защитного и усиливающего экзоскелета. Лишь две передние пряди были скручены в подобие рогов, загнутых назад.

Немного подумав, синеглазка решила изменить своему обычному наряду и достала из шкафа костюм-двойку, состоящий из тёмно-синих свободных шёлковых штанов, а также рубашки с длинными рукавами того же цвета. Из-за того, что шёлк не оправдал ожиданий, возложенных на него в области самолётостроения, очень много этого материала оказалось ненужным, а продать всё, что было куплено с расчётом на будущее не получилось, в доме у синеглазки появились занавески, простыни и одежда, сшитые на заказ.

"Хорошо, что поставщик согласился сделать скидку", — застегнув последние пуговицы, девушка крутанулась перед зеркалом, проверяя как сидит наряд, на синем фоне коего виднелись серебристые узоры, вроде спирали из листьев на спине.

Последними на бёдра были прицеплены подсумки, сделанные из грубой чёрной ткани, внутри имеющие отделения для свитков и обычных припасов вроде аптечки с таблетками (на случай, если чакрой воспользоваться будет невозможно). На запястьях, под широкими рукавами рубашки, свои места заняли широкие кожаные браслеты с печатями для хранения колющего и режущего оружия... куда можно было прятать и иные мелочи, вроде пробирок с генетическими материалами.

Удовлетворившись своим внешним видом, Сакура направилась к выходу... на балкон, а оказавшись на улице и захлопнув за собой дверь, полной грудью вдохнула свежий утренний воздух, прислушиваясь к пению птиц, голосам соседей, шуму рыночной площади, находящейся не так уж и далеко от зажиточного района простых горожан и бесклановых шиноби. Кроме этого, где-то на окраине звучал шум пропеллера самолёта, то ли только севшего, то ли собирающегося взлетать с полигона клана Учих.

"До сих пор не верю, что Саске позволил превратить почти половину своей территории в частный аэродром, с ангарами и мастерскими. Впрочем, ему эта земля сейчас почти не нужна, а тишину в доме легко обеспечивают барьеры, установленные нашими сотрудниками... Как же меня это всё достало!", — мотнув головой, девушка спрыгнула с балкона в маленький дворик перед порогом дома, легко и бесшумно приземлившись на мягкую зелёную траву газона, окружающего декоративный прудик с бортиками из белого камня.

Взбежав на крыльцо, Харуно распахнула незапертую дверь и переступила через порог, оказываясь в прихожей, где кроме полки для обуви, чулана и лестницы на второй этаж, находилось очередное большое зеркало, висящее на стене позади вешалки для одежды и стойки для зонтов. Скосив взгляд на своё отражение, она поймала себя на мысли о том, что уж больно часто собой любуется...

"Так и до нарциссизма недалеко", — отметил голос разума, гордо проигнорированный молодой куноичи.

— Доброе утро, Сакура-чан, — поприветствовала подопечную Химавари, стоило той войти на кухню и плюхнуться на стул рядом со столом (всё же завтракать в столовой, когда они жили вдвоём, обеим казалось глупостью).

— Доброе утро, бабуль, — отозвалась Харуно.

— И где ты была? — одетая в длинное зелёное платье, колдующая у плиты старушка скосила взгляд на воспитанницу.

— Ммм... — задумалась синеглазка. — Бегала?

— Но рубашка сухая и совсем не пахнет, — возразила бывшая медовая куноичи.

— Я медленно бегала? — вопросительно изогнула брови обладательница розовых волос, слегка приподняв уголки губ в улыбке.

— Хе-хе-хе... — тихо засмеялась Химавари, после переезда в новое жильё, полностью переквалифицировавшаяся в домработницу. — Ты совершенно не умеешь обманывать, Сакура-чан.

— Я — честная и благородная... — изобразила гордое выражение лица Харуно.

— ...куноичи, — закончила за неё старушка. — Самой-то не смешно?

— Могла бы и подыграть, — сложив руки на столе, синеглазка уложила на них голову и прикрыла глаза.

— Никто не обещал, что будет легко, — пожала плечами пожилая женщина, после чего начала расставлять посуду на столе. — Не забыла, что тебя просили сделать?

"С вами забудешь", — дёрнув уголком рта, девушка промычала нечто утвердительное, за что получила шутливый подзатыльник и требование перестать валяться на столе.

...

Сытно позавтракав и обувшись в стандартную для шиноби обувь, Сакура неспешно направилась к академии, позволяя себе по несколько секунд задерживаться перед витринами магазинов и лавочек. Не часто в последние несколько лет она имела возможность никуда не спешить, фактически живя по расписанию, так что сегодняшний день можно было считать за полноценный выходной. В этом плане даже перспектива выполнять заказы от администрации Скрытого Листа, казалась не столь уж обременительным занятием...

— Во имя Силы Юности, ученик! — прозвучал зычный, громогласный голос откуда-то с соседней улицы.

— Хай, Гай-Сенсей! — отозвался кто-то более молодой, но столь же шумный.

Люди, спешащие по своим делам, как гражданские так и шиноби, на эти выкрики никак не отреагировали, давно привыкнув к маленьким странностям. В конце концов даже в академии, на общих лекциях по ознакомлению с оказанием первой помощи говорили, что чакра воздействует на нервную и эндокринную системы, из-за чего её пользователи должны уделять куда больше внимания самоконтролю, чтобы не натворить дел поддавшись своей импульсивности.

Однако, так как контролировать своё поведение везде и всегда — это сложно, опасно нервным срывом и просто скучно, многие опытные чунины и джонины позволяют себе разные безобидные странности (а для взрослых, в глубине территории клановых кварталов, куда не забредают гражданские и подростки, есть несколько клубов, где можно расслабиться практически не сдерживаясь). Таким образом яркая внешность и громкие выкрики воодушевляющих лозунгов, в Конохе и иных селениях, удивления не вызывают...

"Лучше уж так, чем как в Кровавом Тумане", — подумала Харуно, приветственно кивая знакомому продавцу.

С каждым шагом академия была всё ближе, а вместе с ней приближался и новый этап в жизни синеглазки.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Последний звонок 2

Уже находясь в парке, окружающем академию, Сакура ощутила одновременно знакомое и порядком подзабытое чувство, возникающее у каждого выпускника, который закончил школу или любое другое учебное заведение: почти видимая граница во времени "до" и "после", когда ещё вчера ты относишься к учителям как к кому-то, от кого зависишь, а уже сегодня они — просто знакомые люди, с которыми связано множество воспоминаний. В первой своей Жизни Евгений слегка побаивался учительниц языков и физики, но когда отзвенел последний звонок, увидел их с совершенно другой стороны...

Конечно же, в этот раз эффект выпускника был гораздо слабее, но при виде ворот Академии Шиноби, гостеприимно распахнутых и будто бы приглашающих войти на территорию, в груди Харуно всё же что-то сжалось. Пусть она и относилась к этому месту не слишком серьёзно, большинство необходимых знаний и навыков получая в библиотеках и Корне, но понимание, что после сегодняшнего дня ты станешь здесь просто гостем, которого хоть и встретят с улыбкой (возможно даже вспомнив парочку забавных моментов) но ждать уже не будут.

"Что-то я расклеилась. Дурацкая сентиментальность", — дёрнув плечом, синеглазка решительно выпрямила спину и зашагала быстрее, пересекая пространство двора, с его игровыми площадками и пространством, где каждый год хокаге читает свою приветственную речь...

...

За последний год Сакура успела организовать работу своего предприятия, что вряд ли получилось бы без помощи со стороны клана Сарутоби, Корня и клана Хьюга. В качестве рабочих, в её мастерские были набраны отставные шиноби, вышедшие на пенсию из-за травм, по собственному желанию и выслуге лет (пусть последнее случается и не часто), а также специалисты из числа гражданских мастеровых. И хоть идеи летательных аппаратов, по крайней мере — первых их моделей, были взяты с её чертежей, уже сейчас она практически никак не влияла на новые проекты, за исключением ситуаций с запретом продолжать работу над откровенно тупиковыми разработками... вроде крыльев-перчаток.

Практически каждый день Харуно приходилось разбираться в бумагах, начиная от набросков чертежей с пояснениями, которые приносили новоявленные инженеры-авиаторы, заканчивая подписанием чеков на выплаты зарплат и оплату закупок материалов (оказалось, что держать собственного теневого клона как секретаря пусть и удобно, но крайне утомительно).

На настоящий момент на синеглазку работали чуть более ста человек, чакрой из которых владела едва ли треть, в то время как вторая треть была представлена учениками мастеров разных гражданских специальностей, а все остальные исполняли роль разнорабочих. Но несмотря ни на что, обладательница розовых волос не обманывалась, хорошо понимая то, что на самом деле верность этих людей принадлежит другим хозяевам... что её вполне устраивало (ведь и за их благонадёжностью, следят чужие специалисты).

Клан Хьюга, после своего присоединения к предприятию, активно занялся дельтапланами: благодаря бьякуганам, обеспечивающим круговой обзор радиусом от сотен метров и до километров, а также филигранному контролю нейтральной чакры, не имеющей стихийного окраса, прирождённые сенсоры демонстрировали удивительную синхронность, манёвренность и скорость. Благодаря этому, ближние границы селения теперь проверялись не только обычными патрульными группами, но и летающими ищейками.

АНБУ, как и подразделение Корня, обзавелись парашютными жилетами, имеющими печати хранения на спинах. В отличие от дельтапланов, их ещё не использовали активно, но как слышала Сакура от своих знакомых из разведки-контрразведки, уже начались тренировки полётов, для проведения операций по сбросу отрядов шиноби прямо на головы противнику (многим пришлось осваивать преобразование чакры в стихию воздуха).

Харуно и сама не обошла стороной стихийные преобразования, создав у себя в разуме закладки на все пять основных стихий: воздух, молнию, землю, воду и огонь. Эффективность применения стихийных техник весьма посредственна, но с опытом обещает возрасти, а вот комбинированные стихии, вроде пара (теоретически, являющегося смешением чакры воды и огня) вовсе не поддались попыткам создания. Впрочем, глупо было бы надеяться на иное.

Пользуясь своим новым статусом, синеглазка изучила информацию о техниках призыва, которые оказались с одной стороны полезными, но с другой — крайне разочаровывающими. Начать стоило с того, что анклавы призывных животных — это не отдельные миры, а участки территории этого мира, скрытые в специально созданных аномалиях, или накрытые барьерами, из-за чего перемещение туда и обратно не требует покидать пределы данной реальности.

Сам призыв, пусть и очень отдалённо, напоминает собой шуншин: при создании техники, от пользователя протягивается нить чакры, которая устремляется к своеобразному маяку (анклаву призывных зверей, либо конкретному контрактору), цепляясь за которую, призываемый перемещается на место вызова. Было бы логично, если бы затраты на использование этой техники увеличивались по мере увеличения расстояния до нужного анклава, и уменьшались при приближении к нему, однако же призыв, в отличие от шуншина, создаёт пространственную аномалию, сокращая путь от точки "А" к точке "Б" до совершенно незначительных расстояний.

В результате искажения пространства (принципов которого Харуно так и не поняла, так как об этом было написано вскользь), основные затраты на призыв уходят на то, чтобы "протащить через бутылочное горлышко" своего контрактора. Те же белки, с которыми синеглазка имела личные контракты, требовали чакру в основном на своё поддержание, в то время как гигантские слизни, змеи и жабы, за одно перемещение "съедали" резерв слабого чунина.

Ещё одной разновидностью этой техники являлся обратный призыв, который использовался готовыми рискнуть жизнью шиноби, чтобы получить разовое усиление своей боевой эффективности. Применяя этот навык в самый первый раз, пользователь вкладывал в нить чакры огромный объём энергии, за счёт чего она вытягивалась на многие десятки, сотни, а может быть и тысячи километров, цепляясь за анклав призывных зверей, внутренняя энергия которых наиболее подходит по составу.

Риск свободного призыва состоит в том, что если в зоне досягаемости поисковой нити нет ни одного подходящего сообщества призывных существ, пользователь может растратить весь свой резерв, так ничего и не добившись (в лучшем случае, это приведёт к попаданию в госпиталь). Существует риск, что даже найдя подходящий по чакре призыв и переместившись в место его обитания, истощённый шиноби погибнет от зубов и когтей несостоявшихся контракторов, которые далеко не всегда рады гостям. Ну и третьим по порядку, но не по опасности, является шанс растратить чакру во время первого перемещения, выпав где-нибудь между точками отбытия и прибытия (гарантированная смерть, так как даже если не разобьёшься сразу, убьют слабость, голод, хищники и другие шиноби).

Не удивительно, что невзирая на все преимущества, которые может дать личный призыв, очень редко люди пользуются свободным призывом, предпочитая искать анклавы зверей более традиционным путём, либо же воровать-покупать-получать в наследство свитки, несущие в себе чакру готовых к сотрудничеству контракторов, которые значительно уменьшают риски данного предприятия.

Зачем синеглазка искала информацию о призывах, если у неё уже есть белки? Во-первых, подаренный в Корне контракт, по всем законам жанра, просто обязан был иметь какой-то подвох (не исключено, что это средство слежения за оперативником); во-вторых, до начала поисков, призыв выглядел очень перспективной техникой для того, чтобы найти путь в другой мир (не обязательно в самый первый, а тем более — во второй, но хотя бы чуть менее опасный, куда можно было бы уйти в случае необходимости); ну и в-третьих, кто не мечтает о личном драконе, тигре, ну или хотя бы волке?

"Бельчата — это мило и полезно, но не так круто, как хотелось бы".

...

Из своих мыслей Сакура вынырнула уже перед дверью аудитории, в которой в последний раз должен был собраться весь их класс. Распахнув створку и перешагнув через порог, она резко рванула вперёд, уходя из-под тряпки, обсыпанной мелом, которую какой-то умник уложил на косяк.

— Очень смешно, — изобразив на лице глубокое разочарование в умственных способностях автора шутки, синеглазка окинула взглядом помещение.

— Немного белого было бы тебе только к лицу, — изрекла Ино, одетая в короткое чёрное платье без рукавов, с волосами затянутыми в высокий хвост при помощи широкой резинки.

"Как всегда — сама вежливость. Но вряд ли это она: уж больно детская шутка", — мысленно отметила Харуно, даже не подумав поднимать тряпку с пола, лишь закрыв за собой дверь.

— Ино-чан, я тронута твоей заботой... — елейным голосом произнесла обладательница розовых волос, растянув губы в улыбке и плавным шагом приближаясь к столу троицы наследников тройственного союза. — К сожалению... Как ты ни крути, нам не по пути; мы с тобою не пара — прости.

Буквально пропев последние слова, Сакура прошла мимо и спустя пару шагов, уселась за парту рядом с Кибой и Хинатой (пусть им и суждено быть сокомандниками Шино, но пока жуковод не явился, как и будущие напарники Харуно, никто не мешал провести время в обществе если не друзей, то очень хороших знакомых).

— Ты что несёшь, рогатая?! — после нескольких секунд ступора, Яманака всё же отмерла и вскочив на ноги, упёрла кулаки в стол, яростным взглядом уставившись на одноклассницу. Её тут же попытался успокоить Шикамару, как всегда одетый в чёрное:

— Она тебя просто провоцирует. Не обращай внимания...

— Не лезь не в своё дело, — зашипела на него рассерженной кошкой блондинка.

— Как же это... напряжно, — сложив руки на столешнице, Нара уложил на них голову и демонстративно отвернулся, тем самым показывая, что он умывает руки.

— Привет, Хината-чан, Киба-кун, — поздоровалась с соседями синеглазка.

— Здравствуй, Сакура-кун, — негромко отозвалась брюнетка с фиалковыми глазами, одетая в лёгкую серую ветровку, не слишком хорошо скрывающую вполне оформившуюся фигуру Хьюги, чёрные штаны, традиционные сандалии (позволяющие использовать выплески чакры через пальцы ног), ну и повязку с протектором Конохи, повязанную на лоб.

— Привет, рогатая, — радостно оскалившись, произнёс собачник, за что получил вопросительный взгляд и иронично вздёрнутую бровку подруги. — А чего? Яманака тебя так называет...

— Ясно всё с тобой, — дёрнув плечом, обладательница розовых волос подпёрла голову левой рукой. — Мог бы придумать не такую детскую ловушку.

— Зачем? — удивился Инудзука, тут же добавив: — Это не я.

"Всё с тобой ясно", — мысленно констатировала Харуно, изобразив на губах понимающую усмешку.

— Эй! — синеглазая блондинка не успокаивалась и выйдя из-за своей парты, скрестила руки на груди нависнув над Сакурой. — Прекрати меня игнорировать!

— Ино-сан, тебе нужно научиться принимать отказы, — с совершенно серьёзным видом, откинувшись на спинку стула, заявила синеглазка. — Серьёзно: это было забавно первые разы... первую пару лет... Но давай закончим на этом? Юность вечной не может быть, ей придётся закончиться, как заканчивается наша учёба в академии. Мне же совершенно не интересно тащить наши школьные ссоры ещё и во взрослую жизнь.

— Да ты... — лицо блондинки слегка покраснело, взгляд буквально метал молнии, но она сумела взять себя в руки, затем гордо отвернулась и уходя бросила: — Дура.

"Душевно поговорили", — отметила синеглазка, которую действительно уже утомили перепалки с блондинкой, которые раньше были даже весёлыми.

— Это было грубо, Сакура-кун, — заметила Хьюга.

— Я знаю джонина, который не согласился бы с твоим утверждением о юности, — хмыкнул Киба.

— Без разницы, — пожала плечами обладательница розовых волос. — Есть какие-нибудь планы на сегодня?

— Только знакомство с тайчо, — отозвалась Хината. — На неделю меня освободили от клановых дел и тренировок.

— Везёт же, — вздохнул собачник, заметно посмурнев, но тут же снова вскинулся. — А... Биджу с делами: выпуск нужно отметить так, чтобы было что вспомнить.

— Уверен? — с сомнением переспросила Сакура, наслышанная о характере главы клана Инудзука, по совместительству являющейся матерью её приятеля.

— Ну... не убьёт же она меня, — как-то неуверенно отозвался парень, рефлекторно потянувшись правой рукой к шее.

— Мы запомним тебя молодым, Киба-кун, — пообещала Хината, произнеся это печальным и абсолютно серьёзным голосом.

"Испортила я девочку. А ведь ещё совсем недавно она была такой скромной и стеснительной... Как же я собой горжусь", — улыбнувшись уголками губ, Харуно прикрыла глаза, наблюдая за растерявшимся парнем.

Примечание к части

Уважаемые читатели, стоит ли мне делать отступления с описаниями работы техник (как это происходит в данном мире)? И нужно ли выделять главы на описание работы предприятия Сакуры, или же полностью сконцентрироваться на работе шиноби?

Всем добра и здоровья.

Последний звонок 3

— Друзья, приветствую вас я, — произнёс Шино, как всегда одетый в куртку с капюшоном, зеркальные очки и мешковатые штаны, заходя в учебную аудиторию.

— И ты здравствуй, — обернувшись, вместе с остальными одноклассниками поздоровалась с членом клана Абураме Сакура. — Не видел наш неразлучный дуэт?

На последних словах Харуно вопросительно вскинула бровь, непроизвольно напрягаясь при приближении жуковода, но стараясь этого не выдавать. Причиной подобной реакции стало то, что один из телохранителей Данзо-сама, как раз принадлежащий к тому же клану, не так давно провёл в Корне урок для повышения квалификации молодого поколения: сперва была демонстрация тихого устранения противника при помощи насекомых, затем прямой бой с применением клона из жуков, ну а под конец этот добрый человек поведал об опыте создания живых бомб, при помощи внедрения паразитов (противник думает, что сумел убежать, приходит домой и...).

Умом синеглазка понимала, что Шино-кун во-первых, не настолько умел, а во-вторых, не будет применять подобные техники против шиноби Конохи. Только вот успокаивало это слабо, так как в данном случае живое воображение работало против неё, превращая самого неконфликтного одноклассника в оружие массового поражения.

"В отличие от тех же биджу, которых видно издалека, когда атака Абураме становится очевидной, сопротивляться уже бесполезно. И то, что они слабы в тайдзюцу, кендзюцу, стихийном ниндзюцу, гендзюцу и фуиндзюцу, не делает их менее опасными. Всё же в данном случае, клановое хидзюцу, насколько бы непрезентабельный вид ни имело, с лихвой окупает все недостатки. Да они даже звание великого клана могли бы получить, если бы не малая численность, в сравнении с теми же Хьюга", — промелькнули размышления в голове обладательницы розовых волос.

— Наруто-кун и Саске-кун перед академией задержались, — как всегда вежливо ответил наследник Абураме. — Тренировку они заканчивают.

— Вот уж в ком горит Сила Юности, — хохотнул Киба, развернувшийся вполоборота, правым локтем опираясь на стол. — Нужно будет и их вытащить на праздник... Сакура-чан, займёшься?

— Выходит слишком много парней и мало девушек, — посетовала Харуно.

— Разве это плохо? — подал голос Чоуджи, уже пару минут сидевший с задумчивым и нерешительным видом. — Я имею ввиду: вам будет больше внимания.

— В том-то и проблема, — хмыкнула синеглазка, откидываясь на спинку стула, начав раскачиваться на задних ножках.

"Я бы предпочла сама оказывать внимание", — мысленно добавила оперативница Корня.

Вскоре последние члены группы всё же соблаговолили явиться в аудиторию, тут же устроившись за последней партой, на которой и развалились без сил: выглядели они измотанными, но вполне целыми, так что в помощи ирьенина не нуждались. Удивляло лишь, зачем они настолько напрягались перед распределением по командам?

"Нужно будет их распросить, как только останемся наедине", — сделала заметку в памяти Сакура.

Тем временем Ино снова покинула место рядом со своими будущими напарниками, чем вызвала раздражённый взгляд Шикамару, по всей видимости ещё не бросившего надежду стать для блондинки не просто другом, а вместе с тем побудила к какому-то решению Чоуджи. В результате, когда Яманака подходила к Учихе и Узумаки, Акимичи подошёл к Харуно (если первое никого не удивляло, то второе привлекло общее внимание, из-за чего стихли разговоры и установилась выжидательная тишина).

— Саске-кун, мы сегодня собираемся отпраздновать выпуск в ресторане, и я бы хотела пригласить тебя присоединиться к нам, — сцепив пальцы рук под грудью, заискивающе улыбаясь и строя просящие глазки, с ясно слышимой надеждой в голосе произнесла Ино.

— Сакура-чан, мы сегодня будем отмечать выпуск в ресторане... — начал говорить явно заученную речь плотный парень, но сбился, покраснел лицом, явно паникуя стал осматриваться по сторонам, будто бы искал подсказку, затем сжал кулаки вытянутых вдоль тела рук и изрёк: — Пойдём со мной на свидание!

"Ого", — перестав раскачиваться на стуле, Харуно с удивлением и долей уважения посмотрела на парня, который прилюдно почти признался девушке в чувствах (впрочем, так как академию они уже закончили, какими-то особыми последствиями для репутации это не грозило).

— Нет, — прозвучал безразличный ответ из конца класса, что заставило Акимичи вздрогнуть, чтобы только через секунду осознать, что произнёс это голос Саске.

"Уже второй член их команды признаётся мне в чувствах сегодня. Ждать ли подобного от Шикамару? Не о том думаю. Нужно ответить так, чтобы не сильно обидеть, но и не дать особых надежд: незачем настраивать против себя всю троицу", — изогнув губы в лёгкой улыбке, синеглазка слегка прикрыла глаза и сложила ладони на коленях.

— Прости, Чоуджи-кун, но сегодня у меня уже есть планы, — заметила оперативница Корня (корневица?). — Ты ведь слышал, что мы с ребятами тоже хотим устроить праздник? Впрочем, если ты, Ино-чан и Шикамару-кун к нам присоединитесь... Хината-чан, Киба-кун, вы не против расширить компанию?

— Конечно, Сакура-кун, — первой отозвалась Хьюга, изогнув в улыбке уголки губ и едва заметно кивнув. — Я буду только рада.

— Да мне вообще без разницы, — фыркнул собачник. — Только... у меня денег на ресторан нет. Да и Акамару могут не пустить.

— Ты же наследник клана, — искренне удивилась Сакура, переведя взгляд на друга.

— Мама распотрошила заначку, — удручённо ответил Инудзука. — Нашла по запаху... Видимо, чтобы я никуда не ходил.

"Удивляюсь, как он не вырос забитым и пугливым. Воспитание у собачников... Или они так отсеивают слабохарактерных?", — покрутив эту мысль в голове, синеглазка отметила то, что Кибе всегда оставляли какие-то лазейки, несмотря на всю строгость воспитания и запреты, что косвенно подтверждало неожиданную теорию.

— Ну так что, Чоуджи-кун? — решив, что сейчас не время копаться в семейных отношениях кинологов, вернула своё внимание к Акимичи Сакура. — Убедишь свою команду присоединиться? Можешь сказать Ино-чан, что я попробую привести Саске-куна.

— Я... попытаюсь, — сперва расстроившийся, но теперь приободрившийся парень, резво для своего телосложения обернулся к друзьям. — А... Куда мы пойдём?

— Встретимся у вашего кланового ресторана, потом пойдём на горячие источники, ну а вечером посидим на обзорной площадке на монументе? — полувопросительно-полуутвердительно произнесла Харуно, скосив взгляд на своих соседей. — Киба-кун, я за тебя заплачу, но ты будешь должен.

— Без проблем, — легко согласился Инудзука.

— Согласен и я с вами пойти, — напомнил о своём присутствии Шино. — Но горячие источники пропущу я.

— Может быть, Сакура-чан, за меня ты тоже заплатишь? — невинным голосом спросила Хината, весело прищурив фиалковые глаза.

"Для тебя — хоть луну с неба", — мысленно усмехнулась Харуно.

— Будешь должна, Хината-чан, — подмигнула в ответ синеглазка. — С тебя массаж.

— Я... — смутившись, брюнетка попыталась пойти на попятную, но её прервал звук распахивающейся двери.

— Все по местам! — хлопнув в ладоши, громко произнёс Ирука-сенсей, одетый в жилет чунина поверх рубашки коричневого цвета и чёрные штаны.

Класс засуетился: выпускники академии рассаживались за первые попавшиеся места, ничуть не соблюдая установившихся за прошедшие годы привычек. Тем временем наставник прошёл за преподавательский стол и положив на него лист бумаги, торжественно объявил:

— Вот и наступил тот день, когда вы покинете стены академии, чтобы вернуться сюда родителями нового поколения учеников... либо преподавателями каких-либо предметов. Я не буду говорить о том, как горд вашими успехами; не буду напоминать о том, какая ответственность ложится на ваши плечи; не буду пугать теми опасностями, которые ждут вас впереди... Я просто скажу: берегите себя и своих друзей... и не забывайте того, чему я вас учил. Удачи и успеха вам.

— Большое спасибо, Ирука-сенсей, — встав из-за столов и сложив руки перед грудью, ученики синхронно поклонились, будто бы раньше отрабатывали это действие.

Молодой мужчина не сдержал улыбку, мимолётно смахнув слезу с щеки, тут же беря себя в руки и, дождавшись, пока все снова рассядутся, продолжил:

— Сейчас я буду называть номер и состав команды, а также имя наставника. Как только капитан-наставник войдёт в класс, названные генины должны к нему подойти, чтобы вместе отправиться на первую ознакомительную тренировку. Что же, начнём...

По сути, вся эта церемония имела исключительно символичный характер, так как пусть официально этого и не объявляли, но все команды были распределены задолго до выпускного экзамена (кто-то мог выпасть из списка, но его просто заменили бы учеником из другого класса). Единственной интригой оставались имена наставников, но и тут, имеющие связи в администрации каге, как и работающие в Корне, могли всё разузнать.

— Команда номер шесть: Шикамару Нара, Яманака Ино, Акимичи Чоуджи, — учитель сделал паузу, давая молодому мужчине войти в кабинет и взглядом найти своих новых подопечных. — Наставник — Сарутоби Асума.

— До встречи в ресторане, — напомнила поднявшимся подросткам Сакура, заставив синеглазую блондинку бросить на себя яростный взгляд, чем всё и ограничилось (обещание привести Саске, заставляло её смириться с многим).

— Команда номер семь: Учиха Саске, Узумаки Наруто, Харуно Сакура, — невозмутимо объявил Умино, сделав вид, что не заметил мелкого конфликта бывших подопечных (впрочем, он и раньше не лез в их взаимоотношения). — Наставник — Хатаке Какаши... Гхм-Гхм... Наставник — Хатаке Какаши!

Поднявшиеся со своих мест генины повернулись ко входу, но там никого не было. Пауза тем временем затягивалась, становясь неуютной.

"Он не в том месте переходил дорогу жизни... Вроде бы и понятно, по какому принципу нам выбрали капитана, но...", — синеглазка досадливо поморщилась, понимая то, что празднование выпускного как минимум откладывается.

— Садитесь, — держа невозмутимую мину на лице, велел Ирука. — Видимо его вызвали к хокаге-сама, или дали какое-то неотложное поручение. В любом случае — он сюда придёт, так как в иной ситуации меня бы об этом оповестили. Команда номер восемь: Хьюга Хината, Абураме Шино, Инудзука Киба. Наставник — Юхи Куренай.

"За попытку выгородить Какаши — уважение. За неумелую ложь — минус в карму", — опускаясь обратно на стул, мысленно произнесла Сакура.

— Не расстраивайся: без тебя не начнём, — заверил подругу Киба, напоследок добавив: — Ты ведь обещала за меня заплатить.

...

Класс опустел, и даже бывший учитель удалился по каким-то своим делам. Харуно же решила воспользоваться возможностью и подойдя к сокомандникам, уселась прямо на парту, задавая вопрос:

— Рассказывайте, чего вы такие выжатые?

— Какая тебе разница? — хмуро отозвался Саске, в то время как Наруто вовсе не отреагировал.

— Сейчас в глаз дам, Саске-ку-ун, — елейным голосом протянула синеглазка, после чего улеглась на парту на правый бок, ладонью подперев голову и уже более нормальным тоном пояснила. — Вы — золотой дуэт, не чужие мне люди. Тем более, мы в одной команде, как минимум на пару лет, так что я считаю, что мне следует знать, почему мои сокомандники, которых мне доводилось лечить после тренировок, выглядят как две злые амёбы.

— А я считаю... — начал было отвечать Учиха, но Узумаки его остановил, положив руку на плечо и приняв сидячее положение.

Во взгляде голубоглазого блондина отражались усталость, непонимание, какая-то обида, решимость... В голосе же не ощущалось прежней лёгкости и дружелюбия:

— Она права, Саске. Ей нужно знать.

В ответ на это брюнет хмыкнул и отвернулся, всем видом как бы говоря "Сами разбирайтесь".

— Ну и?.. — вопросительно изогнув брови, без тени веселья и легкомысленности поторопила напарника Харуно.

— Я... убил Мизуки-сенсея, — на выдохе заявил Наруто, плечи коего тут же поникли.

"Чего? Почему мне об этом не сообщили?", — яркими искрами вспыхнули в голове девушки вопросы, усилием воли задвинутые на задний план.

Узумаки ждал реакции, как и Учиха, пусть и делал вид, что ему на всё наплевать (хотя сам тот факт, что он пытался выгораживать друга, уже говорил об обратном). Синеглазка же перебирала варианты действий, пытаясь найти оптимальный...

"Если это не сработает, выскажу Химавари всё, что думаю об уроках медовых куноичи", — пронеслась в голове девушки новая мысль, когда она одним слитным движением соскользнула со стола, вставая на ноги, затем схватившись за край столешницы, легко его отодвинула, и под недоумевающие взгляды парней, уселась на колени к опешившему блондину.

— Ты что делаешь? — озвучил вопрос Саске, выпучив на одноклассницу глаза.

— Показываю вам, болванам, что мне не всё равно, — ответила Сакура, обнимая парня за шею и прижимая к себе. — Саске, будь другом, погуляй где-нибудь минут двадцать.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Последний звонок 4

Саске несколько секунд сидел молча, думая о чём-то своём, затем цыкнул и, поднявшись в полный рост, молча направился к выходу. У двери он задержался, чтобы не оборачиваясь произнести:

— Не увлекайтесь. Какаши-тайчо может прийти в любую минуту.

"Придурок", — мысленно констатировала Сакура, сидя на коленях у Наруто и обнимая его за шею.

— М... Сакура-чан... что ты делаешь? — растерянно спросил Узумаки, когда они остались в классе одни.

— А разве не очевидно? — саркастично фыркнула Харуно. — Подбиваю одноклассника на разные непотребства.

— Э... — голубоглазый блондин на секунду впал в ступор, затем поднял руки и обхватив ладонями торс синеглазки, попытался её отстранить. — Мне очень лестно, Сакура-чан, но...

— Не тупи, Наруто, — совершенно спокойным, абсолютно серьёзным голосом попросила обладательница розовых волос. — Мне вообще нравятся девочки.

— Но... зачем?.. — крепкие, но вместе с тем осторожные объятья молодой куноичи, которую Наруто знал уже несколько лет, как-то не вязались с её же словами.

— Знаешь... — доверительным голосом, крепче прижавшись к парню, начала говорить Сакура. — Меня однажды сломали. Сделали это те, кому я доверяла... и в ком нуждалась больше всего на свете. Рассчётливо... эгоистично... без жалости и сомнений...

— Сакура-чан, мне жаль, но... я не понимаю... — чуть настойчивее Узумаки попытался отстранить Харуно, чувствуя себя растерянным, раздражённым и... слегка польщённым.

— Что бы тебя не мучало, Наруто-кун, не держи это в себе, — посоветовала синеглазка, щекой прижимаясь к мускулистой шее подростка. — Плачь, кричи, смейся... Делай всё что угодно, но не запирайся в себе. Ты не один... Слышишь? Ну а я... просто буду рядом.

В памяти корневицы вспыхнули яркими звёздами события, произошедшие в той жизни... когда она очнулась в чуждом, непонятном, необычном мире. Злость, страх, надежда... всё это смешалось в единый клубок эмоций, который бросили в котёл предательства. Вновь она ощущала себя грубо использованной, но только плотнее прижималась к парню, словно ища у него поддержки и защиты.

На смену первой волне воспоминаний, произошедших давно и успевших покрыться пеленой забытия, которую приносит время невзирая ни на какие навыки работы с памятью, пришли события недавнего прошлого. Выпускной экзамен в Корне, когда она поверила в то, что убила девочку, которую знала несколько лет... с которой росла в этом мире...

Руки голубоглазого блондина заключили куноичи в кольцо, а лицо уткнулось в прикрытое шёлком плечо. Говорить, или делать что-то ещё, не хотелось ни одному из них, а потому они просто молчали, ощущая как слёзы текут по щекам...

...

— Наруто-кун, задержись, — попросил беловолосый чунин, выходя из класса, в котором сдавались изучаемые в академии ниндзюцу.

— Вы что-то хотели, Мизуки-сенсей? — отстав от друзей, которые пошли дальше по коридору, но заметив нехватку блондина в своей компании остановились в десятке шагов впереди, Узумаки повернулся к учителю.

— Ничего особенного, — доброжелательно улыбнулся чунин, протягивая подростку лист бумаги, сложенный вдвое. — Просто хотел бы узнать, что ты об этом думаешь.

Приняв записку и развернув её, блондин пробежался взглядом по столбикам символов, которые гласили: "Кандидату на вступление в АНБУ, прибыть в двенадцать ночи на полигон номер тридцать два, для прохождения вступительных тестов". Внизу официального бланка была подпись — Сарутоби Хирузен.

— Я... — сказать, что произошедшее оказалось для Наруто неожиданностью, значило бы промолчать.

— Так что ты скажешь, Наруто-кун? — чуть надавил голосом наставник Академии.

Фактически, находящийся в руках Узумаки лист бумаги был приказом, который новоявленный генин попросту не мог не исполнить. Поэтому он сложил бланк и протянув его мужчине ответил:

— Хорошо, Мизуки-сенсей.

— Спасибо, Наруто-кун, — улыбнулся беловолосый блондин, пряча документ в карман жилета. — Не распространяйся об этом. Хорошо?

...

Сакура почувствовала, что хватка парня стала крепче, мышцы спины напряглись, а дыхание стало шумным. Перенеся левую ладонь на затылок джинчурики, от которого ощутимо веяло чем-то опасным, она начала поглаживать его по волосам, пальцами перебирая отдельные пряди. Собственные эмоции, разворошённые при помощи ментальной закладки (что было похоже на ковыряние палкой в углях потухшего костра), после яркой вспышки подутихли... но в них уже не было особой необходимости.

Сам Наруто же, наконец-то позволивший эмоциям вырваться, пусть и в виде нескольких одиноких слёз, скатившихся по щекам, украшенным пигментными пятнами в виде полос, вновь вернулся мыслями к минувшим событиям...

...

Одетый в чёрный комбинезон, сандалии и повязку с новеньким протектором, закрепивший на бёдрах два подсумка со свитками, кунаями, сюрикенами и аптечкой, Узумаки молча пропрыгал по крышам домов в сторону парка, расположенного на окраине селения (в планах администрации было застроить этот участок жилыми домами, но пока что его использовали как полигон для учебных команд).

Найти шиноби, который должен был провести тесты, чтобы оценить уровень пригодности блондина для АНБУ, оказалось делом несложным: тот сидел на вершине столба, вкопанного в середине круглой поляны.

Зная о том, что в нём запечатан девятихвостый биджу, после некоторых размышлений в спокойной обстановке, Наруто пришёл к выводу, что его зачисление в эту структуру вполне логично. Кроме того, как он подозревал, статус оперативника АНБУ, в его случае — это чистая формальность, чтобы во-первых, внушить джинчурики чувство собственной важности, а во-вторых, дать официальную причину для хокаге, чтобы лично курировать его дальнейшую жизнь (отчёты, задания, знакомства).

Теоретически, он мог отказаться, либо завалить тест, о чём говорил Саске, с которым Узумаки поделился новостью о приглашении. Однако же вряд ли носителя биджу так легко оставят в покое, да и сколь бы отвратительно он ни выполнил задания, экзаменатору наверняка дали приказ поставить удовлетворительную отметку (в крайнем случае — наставник исправит огрехи в образовании). И если с точки зрения подростка, который жил в стеснённых условиях, окружённый нелюбовью гражданского населения, подобное было подлостью и несправедливостью, то капитан королевской гвардии... пусть и занимавший этот пост в далёком уже прошлом... понимал правильность поступка.

"Сестрёнку и её подруг, после того как они стали хранителями элементов, опекали ничуть не менее плотно".

— Ты почти опоздал, Наруто-кун, — произнёс чунин, спрыгивая со столба на траву, когда бывший уже ученик академии вышел на поляну.

— Мизуки-сенсей? — удивлённо вскинул брови голубоглазый блондин, ожидавший увидеть здесь кого-то иного, а не школьного учителя (хотя и в этом был определённый смысл). — Значит, экзамен у меня будете принимать вы?

= "Будь осторожен, лошадь: я чувствую что-то странное", — пророкотал лис, предупреждая своего джинчурики.

"Я полностью серьёзен и сконцентрирован", — заверил сожителя Наруто-Шайнинг, ускоряя течение чакры в теле, стараясь делать это незаметно.

— Понимаешь, Наруто... — мужчина вздохнул, подставляя лицо лунному свету. — Нет никакого экзамена.

— В смысле? — голубоглазый блондин нахмурился, инстинктивно вставая в стойку, из которой легко было как уклоняться, так и атаковать.

— Я позвал тебя сюда, чтобы кое-что рассказать и сделать одно предложение... — Мизуки выжидательно посмотрел на бывшего ученика, держа руки сложенными за спиной. — Выслушаешь?

— Раз уж я всё равно пришёл, — старательно не показывая своего напряжения, отозвался Наруто, после чего заметил: — Могли бы и другое время для разговора найти: мне ведь завтра рано вставать.

— Для любого разговора есть своё время и место, — изобразил загадочную улыбку беловолосый шиноби, начав покачиваться из стороны в сторону, переступая ногами. — О погоде можно говорить на улице, о секретах Конохи — только в таких местах как этот полигон: я окружил его барьерными фуиндзюцу, чтобы нас никто не подслушал.

= "Мне кажется, что у него с головой не всё в порядке", — констатировал биджу.

— Мизуки-сенсей, я не хочу знать никаких тайн, — заверил собеседника Узумаки, поднимая раскрытые ладони в останавливающем жесте.

— Ты — шиноби, Наруто-кун, — хмыкнул чунин. — В жизни тебе придётся делать много того, что тебе не хочется. Очищать вольеры Инудзука например...

"А он прав. Заниматься этим я как-то не хочу", — слегка расслабившись, подумал голубоглазый блондин.

— Тебе все врали, Наруто, — резко перешёл на серьёзный тон бывший учитель. — Ты — джинчурики — живой сосуд для демона-лиса, который напал на Коноху двенадцать лет назад. Твоё настоящее имя — Наруто Намикадзе, сын четвёртого хокаге, который и запечатал в тебе чакру монстра, а также Кушины Узумаки, которая была предыдущей джинчурики. Они погибли, защищая это селение, запечатав биджу в своём единственном сыне, надеясь на то, что старейшины, третий хокаге и другие жители Листа позаботятся о тебе; будут считать тебя героем... А вместо этого, Наруто-кун, главы селения лишили тебя всего, включая даже твою фамилию, бросили в приют и забыли на долгие шесть лет. Жители Конохи вовсе боятся и ненавидят тебя, считая воплощением лиса, который убил их друзей и родных... А твой приятель Учиха? Ты знаешь, что в день нападения биджу, в его глазах видели отблески шарингана? Учихи натравили демона на Коноху, а потом хотели устроить переворот. Скажи, ты всё ещё считаешь дружбу с Саске такой уж хорошей идеей?

На поляне установилась напряжённая тишина, в которой слышалось стрекотание ночных насекомых и тихий шелест ветра.

"Был бы я настоящим подростком, то после таких откровений... даже не знаю, что делал бы", — глядя на Мизуки-сенсея немигающим взглядом, Армор пытался понять, зачем тот всё это говорит... и догадки ему не нравились.

= "Он злится", — сообщил Курама.

— Зачем вы это рассказали, сенсей? — осторожно спросил Наруто.

— Я ухожу из деревни, — доверительным тоном произнёс чунин. — И хочу, чтобы ты пошёл со мной. Коноха слишком много у нас обоих отняла, Наруто-кун... Нам постоянно врали... и продолжают врать. Здесь тебя никогда не примут за равного...

= "А в любом другом селении превратят в одноразовое оружие, производителя сильных шиноби, ну или попытаются перезапечатать меня", — фыркнул девятихвостый, коротко описывая своему тюремщику ожидающие его перспективы, если он станет нукенином.

— Я отказываюсь, Мизуки-сан, — в глубине души всё ещё надеясь на то, что это — проверка лояльности, пусть и несколько излишне жёсткая, ответил Узумаки.

— Жаль... — деланно печально вздохнул бывший учитель, в следующую секунду прыгая вперёд, ударом ноги целясь в голову подростку. — Не пойдёшь волей, заберу силой! С джинчурики девятихвостого, меня любое скрытое селение примет с распростёртыми объятьями...

Поднырнув под удар, Наруто прыжком разорвал дистанцию и метнув в противника россыпь железных звёздочек, даже не целясь, а лишь отвлекая внимание, круто развернулся и побежал в лес, спешно складывая печати клонирования.

Мимо пролетел кунай со взрывной печатью, который врезался в ствол дерева и взорвался, взрывной волной отбрасывая подростка назад, срывая ему применение техники. В голове же раздался рык: "Не поворачивайся к нему спиной, идиот!".

Перекатившись на живот, блондин попытался вскочить на ноги, но тут же получил удар ногой по рёбрам, который опрокинул его на бок. Мизуки, широко ухмыляясь и широко раскрыв лихорадочно сверкающие глаза, навалился на бывшего ученика, положив руки на голову и начав вливать свою чакру, грубым методом подавляя сознание.

Ощущая, как мир вокруг стал покрываться туманом, Наруто нащупал подсумок, достал из него кунай и не думая долго, ударил им подмышку чунина. Он увидел, как удивлённо расширились глаза человека, открылся рот... а клинок ножа погрузился в плоть до самой рукояти.

Он уже не видел, как из леса появились агенты АНБУ, а в себя пришёл только во время разговора с хокаге...

...

"Я убил человека", — билась в висках мысль, пока Узумаки прижимал к себе Харуно, молча обнимающую его в ответ.

— Я убил человека, — прошептал блондин на ухо своей подруге.

— Пока ты понимаешь, что это плохо — всё хорошо, — тихо ответила синеглазка. — Наш мир жесток и слабым приходится идти на страшные вещи, чтобы выживать. Только сильные могут себе позволить быть добрыми. Ты... Наруто-кун, я знаю, что ты добрый, упрямый и сильный... Ты справишься с этим. Я не знаю, что там произошло, но верю, что ты этого не хотел.

В этот момент открылась дверь класса и в помещение просунулась голова беловолосого мужчины, один глаз коего был закрыт повязкой с протектором Конохи, а нижнюю половину лица закрывала тканевая маска. Осмотрев композицию, представшую его взгляду, он изрёк:

— Ма... Я вам помешал?

— Мы уже закончили, — разжав свои объятья, синеглазка положила ладони на плечи Узумаки и слегка отстранилась. — Вы — Какаши Хатаке?

— М-а... Да, — кивнув, мужчина почесал голову, а затем приказал: — Поднимайтесь на крышу. Мы с Саске-куном будем ждать вас там. Не задерживайтесь... слишком долго.

— Ещё один юморист, — хмыкнула обладательница розовых волос, спрыгивая с колен напарника на пол и потягиваясь. — Ты как, Наруто?

— Лучше, — отозвался Блондин, слабо, но при этом искренне улыбнувшись. — Спасибо, Сакура.

— Если ещё захочешь пообниматься — обращайся, — подмигнув, чем заставила собеседника улыбнуться немного сильнее, девушка пошла к двери. — Мы же друзья, а дружба — это магия!

— Кха... — попытавшийся в этот момент встать со стула Узумаки, оступился и рухнул на пол вместе со своим сидением.

— Ты в порядке? — проявила обеспокоенность корневица, оборачиваясь к вставшему на четвереньки парню.

— Д-да, — поспешно ответил джинчурики, вскакивая на ноги и поднимая стул. — Пойдём на крышу.

"Хм... Ещё один камушек в корзинку подозрительности. Слишком уж странно ты отреагировал на простые слова", — подумала про себя синеглазка, решив пока что не развивать тему.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Пояснение:

1) Мизуки — чунин с немалым опытом (которого в каноне превратили в грушу для битья).

2) Реальный бой — это не тренировка.

3) Шайнинг — не матёрый убийца с огромным личным кладбищем, а скорее служитель правопорядка с расширенными обязанностями и полномочиями.

4) Агенты АНБУ дежурили рядом с полянкой не просто так (в отступлении от Данзо поясню).

Семь-семь-семь... джекпот

Крыша академии встретила членов новоявленной команды номерь семь, ставшими уже привычными тишиной и почти домашним уютом. Троица генинов устроилась на одной из скамеек, на которой не раз проводили обеденные перерывы вместе с одноклассниками, ну а беловолосый джонин, красующийся атлетичным телосложением, чёрным комбинезоном и зелёным жилетом, уселся на низкий бортик, огораживающий площадку.

"Шаринган-Какаши — джонин "A" ранга, с претензией на "S" ранг. Оперативник АНБУ при третьем хокаге; ученик четвёртого хокаге; человек, владеющий четырьмя стихиями на высоком уровне. Страдает от высоких затрат чакры на работу пересаженного додзюцу, а также имеет ряд психологических травм, из-за которых никому не показывает лицо, постоянно опаздывает на не являющиеся жизненно важными мероприятия... при выборе между провалом миссии и жизнью напарников склоняется ко второму, хотя и нередко противоречит себе", — всплыло в памяти Сакуры краткое описание её нового командира.

— Ну что же, ребята, давайте знакомиться? — единственным открытым глазом мужчина умудрился изобразить улыбку, правой рукой взлохмачивая и без того растрёпанные белые волосы. — Как зовут меня вы уже знаете, но всё же представлюсь ещё раз: Какаши Хатаке, джонин Скрытого Листа. С сегодняшнего дня обращайтесь ко мне либо Какаши-сенсей, либо Какаши-тайчо. Увлекаюсь развлекательной литературой, люблю вкусную еду и соревнования с другом из академии... Не люблю невкусную еду, шумных людей и соревнования с другом из академии.

— Эм, — Наруто, севший между Харуно и Учиха, вскинув брови уточнил: — Разве вы себе не противоречите?

— Вот такая я противоречивая личность, — вновь изобразил взглядом улыбку мужчина, но уже в следующую секунду стал совершенно серьёзным, фокусируя своё внимание на синеглазке. — Теперь — ваша очередь представляться. Начнём с тебя.

"Какая неожиданность: ученик четвёртого хокаге, увидев сына учителя, обнимающегося с воспитанницей Корня, решил её проверить на "вшивость". Хочешь узнать, что я о себе расскажу, а что предпочту скрыть? Ну так слушай", — мысленно ухмыльнувшись, обладательница розовых волос подняла взгляд к небу, по которому лёгкий ветер гнал белые хлопья облаков, время от времени скрывающие яркое и жаркое солнце.

— Сакура Харуно — двенадцать лет. Владею предприятием по проектированию и сборке двигателей, работающих на чакре, а также летательных аппаратов. Люблю воду, новые знания... эпатировать публику. Не люблю химер, состоящих из частей тел разных животных. Воспитывалась медовой куноичи в отставке.

— Ма... — задумчиво изрёк Хатаке. — Ты уверена, что последнее стоило говорить?

— Тайны в этом нет, — пожала плечами синеглазка. — Да и мои напарники имеют право знать.

"Осталось сказать, что я — действующий агент Корня, но за такое меня по голове не погладят", — мысленно добавила девушка, совершенно спокойно встретив изучающий взгляд беловолосого блондина.

— Хорошо, — Какаши в очередной раз изобразил улыбку открытым глазом, сцепил руки в замок на коленях и добавил: — Для нас это много значит. Теперь ты... Наруто?

— А? — голубоглазый блондин встрепенулся, выныривая из каких-то своих мыслей. — Простите, задумался. Наруто Узумаки — двенадцать лет. Люблю рисовать, смотреть за восходами и закатами... Мечтаю о доме и семье... Я — джинчурики девятихвостого биджу.

— Кха-кха... — на последнем заявлении джонин даже поперхнулся, укоризненно посмотрев на сына своего учителя. — Наруто-кун, ты уверен, что нам можно такое говорить? Вообще-то, эта информация является тайной Конохи.

— Да бросьте, Какаши-тайчо, — изобразил беспечную улыбку Узумаки. — Готов поспорить, что в селении больше тех, кто об этом знает, чем тех, кому об этом не известно. Кроме того, как сказала Сакура-чан: мои сокомандники имеют право об этом знать.

— М-да... — взгляд новоявленного наставника стал грустным, так как он отметил то, что ни Харуно (что объяснимо её принадлежностью к контрразведке) ни Учиха, новости не удивились. — Что же, твоё доверие для нас тоже много значит. Саске-кун, твоя очередь.

— Саске Учиха — двенадцать лет, — с совершенно серьёзным, даже каким-то безразличным лицом изрёк брюнет, а после непродолжительной паузы заявил: — Я — гей.

"Да ты брешешь... Я точно видела, как ты на задницы девчонок косишься", — мысленно возмутилась обладательница розовых волос, но вслух говорить этого не стала.

— Бедная Ино-чан, — смахнув с щеки несуществующую слезу, печально протянула Сакура. — Для неё, да и для других твоих поклонниц, это будет тяжелейший удар.

— Саске, ты всё равно будешь моим другом, — заверил Учиху Узумаки. — Но мне нравятся девушки...

— Ма... — Хатаке опустил голову, обеими руками зарываясь в волосы на макушке. — Как это сложно... Саске-кун, для нас очень важно твоё доверие и мы... обещаем никому не рассказывать.

— Пфф, — губы брюнета искривились в лёгкой улыбке и он отклонился назад, ладонями опираясь об колени. — Шутка.

— Конечно-конечно, — поспешила согласиться Харуно, говоря это таким тоном, что только глухому не было бы понятно, что она врёт. — Мы тебе верим.

— Тц, — на этот раз последний официальный представитель клана основателей Конохи скривился от досады. — Мне нравятся тренировки, позволяющие стать сильнее. Я мечтаю восстановить клан и... наказать одного человека.

"Учитывая твоё недавнее признание, мне уже жаль человека, которого ты собрался наказывать", — мысленно усмехнулась синеглазка.

— Скажи, Саске-ку-ун... — пародируя восторженных поклонниц дуэта брюнета и блондина, протянула обладательница розовых волос, после чего перешла на серьёзный тон: — Почему ты всё ещё не заказал миссию по поимке или устранению нукенина своего клана?

— Потому, Сакура-чан, что я должен сам это сделать, — стрельнув в девушку тяжёлым взглядом, брюнет стиснул зубы в раздражении.

— Сакура-чан... — попытался вмешаться Наруто.

— То есть, пока ты готовишься, он будет спокойно жить, занимаясь своими делами? — иронично изогнула брови Харуно. — Скажи, сколько ещё лет он будет развлекаться, попутно становясь сильнее, прежде чем ты нагонишь его по силам?

— Сакура-чан, не стоит так говорить, — поспешил вмешаться джонин, первым ощутивший резкую смену настроения брюнета.

— Я должен ему отомстить... сам, — поднявшись со скамьи, Саске уставился на сокомандницу, непроизвольно активировав шаринган.

— Так в чём же дело? — текучим движением оказавшись на ногах перед Учихой, синеглазка вздёрнула голову и улыбнулась тонкой улыбкой. — Отомсти прямо сейчас... Сам... Своими руками и деньгами... заказав его голову в администрации хокаге.

— Тебе не понять, — шумно выдохнув, Саске погасил додзюцу, не без усилий беря эмоции под контроль.

— Куда уж мне, — фыркнула девушка. — Не мой же брат вырезал мой клан, чтобы теперь спокойно гулять по миру, пока его последний родственник рвёт жилы в бессмысленной попытке догнать его уровень сил.

— Да ты... — радужки глаз Учихи вновь вспыхнули алым и он уже собирался рвануть вперёд, но на пути у него встал голубоглазый блондин.

— Не стоит, Саске, — выставив перед собой раскрытые ладони, серьёзным голосом заметил Узумаки.

— Сакура-сан, очень глупо так портить отношения с напарниками, в первый же день совместной работы, — Хатаке тоже поднялся со своего места, хмурым взглядом надавив на подчинённую. — Будет тебе известно, но за голову Итачи Учиха назначена награда в книге Бинго. Однако, никто из охотников за головами пока что не справился с его поимкой.

— Да вы что? — деланно изумилась Харуно, но затем спокойно добавила: — Скажите, Какаши-сенсей, отряд из пяти джонинов "A" ранга, смогут победить нукенина уровня Итачи Учиха? А если его будут целенаправленно загонять? Наруто-кун, отойди пожалуйста.

— Сакура... — попытался дозваться до благоразумия синеглазки голубоглазый блондин.

— Просто поверь, что так нужно, — ответила обладательница розовых волос. — Мы же — одна команда и должны друг другу помогать? Если хочешь меня побить, Саске-кун, то пойдём на полигон: там сейчас всё равно никого нет.

Оттолкнув друга, брюнет вперился в девушку злым взглядом, крепко стиснув челюсти, из-за чего на щеках проступили напряжённые мышцы.

— Я знаю тебя не первый год, Саске, как и ты меня, — сбавив напор, более спокойно и миролюбиво заявила девушка, прикрывая глаза и расслабленно опуская руки вдоль тела. — Не хочу лезть тебе в душу, как и не собираюсь навязывать своё мнение, но высказаться я была обязана. В конце концов, ты — мой напарник... И я не хочу, чтобы между нами были недосказанности. Мир?

— Хм... — подняв руки, брюнет растёр лицо ладонями, после чего уже вновь чёрными глазами посмотрел на Харуно. — В чём-то ты права — это не твоё дело. Если мне нужен будет совет, то я его спрошу.

— Тогда... — Сакура заговорщически прищурилась. — Что ты делаешь сегодня вечером?

"Как же глупо это прозвучало. Как попытка пригласить на свидание в моей первой жизни", — внутренне поморщилась синеглазка.

— Тренируюсь, — отрезал Учиха. — Нет, на праздник не пойду: нет времени, чтобы тратить его на всякие глупости.

"Не вовремя я подняла тему мести... Ну да назад уже не вернёшься. Придётся исправлять", — на лице обладательницы розовых волос появилась предвкушающая улыбка, которая заставила брюнета нахмуриться, но всё же он промолчал.

— Раз мы познакомились и решили все проблемы, то на сегодня программа выполнена, — хлопнув ладонью левой руки по кулаку правой, объявил тайчо. — Сегодня все свободны, а завтра я жду вас на седьмом полигоне, в десять часов утра. Будем проверять ваши навыки и уровень взаимодействия... И да: рекомендую ничего не есть с утра. Всё ясно?

— Хай, Какаши-сенсей, — отозвались трое генинов.

Не успели отзвучать голоса двух парней и девушки, как мужчина исчез в вихре иллюзорных листьев, воспользовавшись шуншином. Впрочем, втроём они оставались не долго, так как Учиха заявил:

— У меня дела.

Не дожидаясь ответа, брюнет развернулся и перемахнул через бортик, ограждающий крышу академии.

— Я тоже пойду, — вздохнул Узумаки. — Не хочу оставлять Саске одного, пока он не остыл. А то надумает себе чего-нибудь... До завтра, Сакура-чан.

Голубоглазый блондин развернулся к краю крыши, а в следующую секунду исчез в вихре листвы, аналогичном тому, что показал Хатаке. В результате синеглазка осталась одна, что заставило её досадливо поморщиться.

"И чего мне стоило придержать язык за зубами хотя бы сегодня? Вершительница судеб нашлась", — потерев пальцами шею, синеглазка покосилась на небо,

ощущая клокочущие в душе досаду и раздражение.

Ещё несколько секунд девушка стояла на крыше, слушая шелест ветра и наслаждаясь тёплыми лучами солнца, затем мотнула головой и, временно откинув безрадостные мысли, зашагала к лестнице. Конечно, спрыгнуть с крыши, либо применить тот же шуншин, было бы куда быстрее, но ей хотелось именно прогуляться и разгрузить голову, попутно обдумав собственное поведение. В конце концов, характер Саске она знала неплохо, а следовательно могла предугадать реакцию на настолько резкие слова.

"Это было тупо", — пришлось констатировать в итоге мозгового штурма, окончившегося только на первом этаже академии.

Выйдя под открытое небо, услышав как за спиной захлопнулась дверь, Харуно окончательно переключилась на иную тему. В конце концов, сегодня у неё был выпускной, совмещённый с выходным на основной работе, что означало возможность отдаться веселью и безделью в приятной компании...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 5

Молча сложив печать концентрации и, влив в технику сразу половину резерва, Наруто создал четырёх теневых двойников. Копии джинчурики тут же получили по кунаю из подсумка оригинала, а затем метнули их в Учиху, сложив печати техники теневого копирования оружия.

Саске, до этого момента стоявший совершенно неподвижно, так что казалось, что он и не дышит вовсе, активировал шаринганы с тремя тамоэ, а затем начал уклоняться от снарядов, некоторые из них развеивая облачками чакры при помощи ударов собственными кунаями, которые держал в руках. Его лицо было спокойным и сосредоточенным, а также казалось болезненно бледным, невзирая на яркий солнечный день.

Узумаки подкидывал своим двойникам новые и новые кунаи, сам же с озабоченным видом следил за другом, от которого ощутимо веяло холодной яростью. А движения красноглазого парня становились всё более и более плавными, быстрыми... экономными.

= "Проклятые глаза проклятых Учих", — зло пророкотал девятихвостый лис, непроизвольно начав давить на своего джинчурики собственной жаждой крови.

"Курама, ну хоть ты не начинай. Взрослый же биджу", — укоризненно подумал голубоглазый блондин.

= "Не тебя, маленькая лошадка, при помощи этих глаз подчиняли дважды, после чего оба раза ты оказывался взаперти", — раздражённо отозвался лис, но жажду крови всё же притушил, пусть и не избавился от неё окончательно.

Последние кунаи и сюрикены пролетели мимо разогревшегося брюнета, который с силой метнул собственное оружие в противников, развеивая двоих из четверых клонов. Тут же он сложил серию ручных печатей и, не произнося ни слова вслух (лишь мысленно, чтобы было легче концентрироваться) выдул поток рыжего пламени. Наруто, который с первых мгновений понял, что задумал его противник, положил свои ладони на плечи оставшихся двойников, которые в свою очередь сцепили кисти в замок и слегка присели, позволяя оригиналу поставить ногу на импровизированную ступеньку.

В момент применения техники Учихой, Узумаки взмыл высоко вверх, пропуская поток испепеляющего огня далеко внизу, сложил символ концентрации из пальцев рук, а затем направил указательные пальцы на Саске, выпуская из них по сгустку уплотнённой чакры. Похожие на капли снаряды, стремительно преодолев разделяющее противников расстояние врезались в землю, так как брюнет всё же успел уклониться, из-за чего ему пришлось прервать собственную атаку.

"Прямой контроль формы и плотности чакры — это что-то", — улыбнулся уголками губ голубоглазый блондин, приземляясь обратно на грунт полигона, продолжая обстреливать красноглазого брюнета "пулями чакры".

= "Не зазнавайся. В сравнении с тем, что творили настоящие Узумаки, это пусть и необычно, но далеко не уникально", — осадил своего носителя биджу, прекрасно прочувствовавший на собственной шкуре и барьеры, устанавливаемые на голой воле, и цепи, которые не под силу было разорвать даже ему.

Саске же злился: техники, основанные на прямом контроле плотности и формы чакры, были тем исключением, которое шаринган скопировать не мог (так как копировать было нечего). Улучив момент, он создал всплеск энергии, окруживший его непрозрачным белым облаком, тут же создал теневого клона, а сам воспользовался техникой подземного плавания, которая получалась ещё не идеально, но помогала передвигаться незаметно для противников.

Теневой клон Учихи побежал в сторону, на бегу складывая серию новых печатей, чтобы выдохнуть в противника сгусток чакры, вспыхнувший пламенем, которое распалось множеством маленьких шариков, накрывших своеобразной бомбардировкой большую часть полигона. Наруто пришлось применять шуншин, уходя из-под удара, радуясь про себя тому, что подобные техники получилось перевести на рефлекс...

= "Снизу", — предупредил своего тюремщика девятихвостый демон, ощутивший эмоции брюнета, который подбирался к противнику под землёй.

"Спасибо, Курама", — постарался передать напарнику волну благодарности голубоглазый блондин, приседая и, направив чакру в стопы ног, подпрыгивая вверх, ускоряя себя резким выплеском энергии.

= "Чтобы ты без меня делал, глупая маленькая лошадь", — самодовольно хмыкнул биджу.

"Жил спокойной жизнью обычного сироты-шиноби?", — несколько резче чем хотелось, отозвался Узумаки.

Тем временем пока в голове джинчурики шёл мысленный диалог, Саске, вынырнувший из земли наполовину, схватил руками воздух и, скривившись от досады за неудачу, снова провалился обратно, ускользая от ответной атаки в виде чакровых пуль. В следующую же секунду он применил замену на собственного теневого клона, который почти израсходовал вложенную в него энергию и развеялся, стоило ему оказаться под землёй.

Стараясь не терять ни единого мгновения, брюнет ударил ногой по земле, заставляя кусок грунта размерами с половину торса взрослого шиноби подлететь на высоту головы, стремительно сложил серию ручных символов и положил ладони на снаряд. Почва взорвалась пламенем и камнями, мелкой шрапнелью разлетевшимися в разные стороны, а сам генин скривился от боли в разодранных ладонях.

= "Ты так и собираешься от него бегать?", — недовольно осведомился девятихвостый лис, когда его тюремщик поднимался с земли, на которую упал во время взрыва, прикрывая руками голову.

"Ты прав, пора уже проявить инициативу", — сложив несколько ручных печатей, Наруто активировал доспех чакры.

Внутренняя энергия, выплеснувшись из тенкецу голубоватым сиянием, окутала тело владельца тонким слоем прозрачной плёнки. Встроенный в технику разум теневого клона тут же принял на себя обязанность по контролю над формой, постепенно поглощая выпускаемую из СЦЧ силу.

"И всё же, Твай — гений", — слегка улыбнувшись, с гордостью подумал Узумаки.

По сути, применённую голубоглазым блондином технику, можно было причислить к нинтайдзюцу, наряду с покровом молний, каменной кожей и более специфичными модификациями. Чистая чакра не давала резкого прироста в скорости (по крайней мере — не в нынешнем виде), обеспечивала менее надёжную защиту... но зато и не имела слабостей стихийных аналогов.

По словам принцессы Луны, время от времени приходящей к Шайнингу во снах, его сестрёнка была в восторге от идеи автономных разумных заклинаний, имеющих слепок личности создателя. Даже не имея доступа к чакре, она смогла создать несколько техник, имея только теоретические знания... Правда воплощать её задумки в жизнь пришлось уже самому Армору.

— Тц, — скривился брюнет, сложил несколько символов из пальцев и ударил кулаками по земле, поднимая облако пыли, которое осело на нём второй кожей, создав защитную корку.

Ещё пару секунд они стояли друг напротив друга, а затем метнулись в атаку, переходя от метательного оружия и ниндзюцу к рукопашной...

...

— Ну и чего ты так взбесился? — сидя на траве, за пределами полигона, спросил у брюнета блондин, жмурящийся глядя на солнце.

— Пф... — обхватив колени руками, Саске досадливо поморщился, но всё же ответил: — Она права, понимаешь?

— Честно? — посмотрев на собеседника, усталый и грязный, но вполне довольный собой, Узумаки изрёк: — Вообще не понимаю.

— Тц, — Учиха недовольно скривился, однако после короткой паузы пояснил: — Я сам понимаю, что не ровня Итачи... В конце концов, как бы я ни тренировался, у него остаётся несколько лет форы... Он сильнее каждого из наставников, которых я нанимал, а я — слабее них. Если не произойдёт чудо, вроде явления какого-нибудь легендарного наставника, который будет пылать желанием передать мне секретные знания, то...

Брюнет замолчал, а блондин его не торопил. Наконец, когда прошло уже около десяти минут, Саске признался:

— У клана Учиха есть тайна: чтобы полностью раскрыть силу своих глаз, мы должны испытать сильнейшее в своей жизни потрясение... уже имея "взрослый" шаринган. Так что... несмотря на гибель семьи от рук брата, я с этим пролетел... Пусть и не до конца.

— В смысле? — вскинул брови Наруто, немигающим взглядом смотря на собеседника.

— Как сказал Итачи, чтобы сравняться с ним по силе, я должен пройти его путём: собственными руками убить лучшего друга, — встретившись с глазами Узумаки тяжёлым взглядом, ответил брюнет. — Только так я обрету высший шаринган... Всё ещё хочешь со мной дружить?

= "Проклятое семейство. Этому Итачи стоит поставить памятник за то, что он избавил мир от целого клана уродов, даже на фоне других людей выделяющихся своей тупостью", — проворчал в голове блондина голос девятихвостого биджу.

— Ты меня извини, Саске, но это звучит откровенно глупо, — положив ладонь на плечо вскинувшегося Учихи, уже хотевшего что-то заявить, Узумаки попросил: — Сперва дослушай, а потом уже будешь возмущаться. Так вот: то, что один человек сумел раскрыть силу своих глаз, убив друга или родственника, совершенно не означает, что этот способ — единственно действенный. Да и как ты сам сказал — необходим именно стресс, что означает, что убивать кого-либо самому вовсе не обязательно. А это в свою очередь значит, что возможно вовсе не нужно убивать... Многие ли знали в клане о высшем шарингане? Многие ли пытались найти другой путь? Или же все кто знали, пользовались проторённой кем-то другим, возможно — больным на голову, дорогой? Для примера, возьмём тропу через лес: ты можешь идти по земле, прорубаясь через кусты и сталкиваясь с хищниками, а можешь запрыгнуть на ветки и быстро преодолеть ту же дистанцию верхними путями... Понимаешь, о чём я?

— С чего ты взял, что никто не пробовал обрести силу по-другому? — хмуро спросил брюнет, немигающим взглядом смотря на друга, но даже не делая попыток, чтобы скинуть его руку.

— А ты об этом задумывался? — иронично вздёрнул брови Наруто. — Сколько раз ты делал попытку получить силу, обойдя условие? Или же только думал "Делать или не делать"?

— Тц, — дёрнув плечом, Учиха поднялся на ноги и отошёл от Узумаки на несколько шагов, глядя куда-то вдаль. — Всё-то у тебя просто звучит...

= "Ха... Он и не задумывался о том, что можно поступить иначе. Как братик сказал "Убей друга", так этот недоумок и собирался поступить. И ты, маленькая лошадь, будешь утверждать, что люди — не идиоты?", — злорадно рассмеялся девятихвостый демон-лис.

"Ты слишком предвзят, Курама. Я сам не уверен, смог бы начать искать иные пути кроме изведанной дороги, если бы меня поставили в те же условия", — мысленно отозвался блондин, тоже вставая с травы и подходя к другу, чтобы снова положить ладонь ему на плечо.

— А никто не говорит, что будет просто, — заметил Наруто. — Искать новые пути всегда тяжело, но... для того ведь и нужны друзья? Путь одиночки, каким бы сильным он ни был, всегда приводит в тупик: это доказал Мадара; это доказал Кьюби; это доказывают все нукенины "S" ранга. А ещё, Саске, я точно знаю, что идя по дороге, по которой прошёл уже кто-то другой, ты вряд ли его догонишь... если он сам не станет останавливаться и ждать.

— Вот уж чего Итачи точно делать не будет, — фыркнул Саске. — Но и путь, который предложила Сакура...

— Где есть две дороги, найдётся и третья, — хлопнув брюнета по спине, заверил голубоглазый блондин. — Ну а мы — твоя команда, поможем её найти. По крайней мере на меня, друг, ты можешь рассчитывать.

= "Это прозвучало настолько омерзительно-сопливо, что не будь я существом из чакры, захлебнулся бы в собственной рвоте", — изрёк Курама.

"Не ревнуй. Ты тоже мой друг, и я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь. Дай только время...", — заверил биджу Узумаки.

— Тц... — недовольно цыкнул брюнет. — В чём-то ты прав: идти путём Итачи я не собираюсь. Тем более, что слишком уж подозрительно это всё выглядит... С Сакурой же нужно будет поговорить.

— Тогда, пойдём в ресторан Акимичи? — заложив руки за голову, предложил Наруто, а когда Учиха к нему обернулся, вопросительно вскинув бровь, торопливо добавил: — Там собираются наши одноклассники, не забыл? Если поторопимся, то ещё успеем к празднованию выпускного. Там и поговорим.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Выпускной вечер

— Сакура-чан, мы здесь! — привстав из-за стола, стоящего на открытой веранде перед рестораном, под покатым навесом, Киба помахал рукой над головой, привлекая внимание подруги.

Остальные члены компании тоже обернулись, чтобы посмотреть на вновь прибывших, но Саске и Наруто не обнаружили, что вызвало двоякую реакцию: Ино и Хината огорчились, пусть в отличие от блондинки, брюнетка свои эмоции старательно скрывала, а вот Чоуджи и Шикамару явно приободрились (что чувствовал Шино никто сказать бы не мог, так как он был хорошо воспитан).

Поднявшись по двум деревянным ступенькам, Харуно подошла к столику товарищей и уселась на край скамьи, на веранде используемой вместо ресторанных стульев. Нара тут же протянул девушке тонкое меню, которое до этого лежало у него на коленях.

— Я не сильно опоздала? — благодарно кивнув, спросила синеглазка, открыв первую страницу и пробежавшись взглядом по ассортименту.

— Мы только недавно собрались, — заверила подругу Хьюга. — А где Саске-кун и Наруто-кун?

— Могла бы без них и вовсе не приходить, — хмыкнула Яманака, всем видом излучая досаду. — В конце концов, тут собрались именно команды...

— Пфф, — выразил своё мнение Инудзука. — Без этих надменных рож только свободнее дышится.

— Неплохая попытка, Киба-кун, — подмигнула приятелю обладательница розовых волос. — Но до Учихи тебе ещё тренироваться и тренироваться. Что же до твоего вопроса, Хината-чан, мы с парнями слегка повздорили, так что вряд ли они к нам присоединятся.

— Попробуй свиные рёбрышки, Сакура-чан, — посоветовал Акимичи, почти ожесточённо сжимая в руках вилку и столовый нож. — Крылышки под кисло-сладким соусом тоже удались очень хорошо.

— Тебе что ни предложи — всё будешь хвалить, — огрызнулась на сокомандника Ино. — Хотя ты прав: Сакуре-чан не помешает набрать веса... особенно в области груди.

— Ты такая заботливая, — синеглазка изобразила умилённую улыбку. — Но пожалуй — мне и так неплохо. А вот тебе не следует так сильно налегать на жирное: пышные бёдра для куноичи — не самая полезная черта.

— Ты намекаешь, что я толстая? — вскипела блондинка, приподнимаясь со своего места.

— Вовсе нет, — заверила её обладательница розовых волос, выглядывая из-за меню, которым прикрывалась как щитом. — Ты — соблазнительная.

— Да ты... — возмущённо и смущённо покраснев лицом, принцесса клана менталистов открыла рот, собираясь что-то ответить, но её остановил Шикамару, положив свою ладонь на руку подруги и слегка потянув её вниз.

— Девчонки, вы же вроде бы сегодня со всем разобрались? — напомнил теневик. — Я уж думал, что ваши словесные перепалки остались в прошлом.

— А они и остались, — подтвердила Сакура. — Просто я сделала комплимент подруге, как красивой девушке.

— Завидуй молча, — гордо фыркнула Яманака, беря себя в руки.

— Что вы не разного пола — жаль мне немного, — изрёк Абураме. — Могла пара хорошая получиться.

— Как у кошки с собакой, — хохотнул собачник.

— Говоришь по личному опыту? — вопросительно изогнул брови Шикамару.

— Очень смешно, — буркнул Киба. — Давайте уже сделаем заказ? Я голодный как...

— Собака, Кибо-кун? — невинно хлопая глазками, уточнила принцесса клана рукопашников.

— И ты, Хината-чан? — горестно взвыл под смех друзей Инудзука.

"Брут, а ты изменился за лето", — улыбнувшись смутившейся подруге, подумала про себя Синеглазка.

Молодая официантка, из числа гражданских членов клана Акимичи, словно бы почувствовав (а скорее уж — подслушав), что клиенты готовы огласить свои желания, торопливо подошла к занятому новоявленными генинами столику. Она была одета в лёгкое летнее платье до колен, а также белый кружевной передник с карманом на животе, откуда и достала блокнот с карандашом для записи, при этом непрерывно улыбаясь дежурной улыбкой.

"Если бы существовал ресторан для призывных животных, кенгуру вполне могли бы сойти за официантов", — промелькнула мысль на грани сознания синеглазки.

...

— ...Рыбалка — это занятие не для мужчин, — заявил Киба, отправляя в рот рисовый рулетик с начинкой из рыбы. — Вот охота — другое дело.

— Сдаётся мне, друг мой, говоришь ты так только потому, что Хината-чан лучше всех остальных себя в этом показала, — заметил Шино, практически не притрагивающийся к алкоголю, делая чисто символические глотки из своей пиалы, из-за чего был самым трезвым из компании.

— Ты на что это намекаешь? — набычился Инудзука.

— На то, что если я обойду тебя в охоте, то ты заявишь, что и это — не мужское занятие, — хмыкнула Сакура, поднося к губам свою чашу. — А потом выяснится, что и работа шиноби — тоже не мужское занятие.

— Сперва сделай, а потом уже поговорим, — фыркнул собачник.

— Это вызов? — вздёрнула брови Харуно.

— Пфф... — Киба усмехнулся. — Нам с Акамару это не нужно: все и без того знают, кто лучшие ищейки Конохи.

— То-то от вас обоих псиной пахнет, — помахала перед лицом ладонью Ино, демонстративно скривив носик. — Вы что, моетесь одним шампунем?

— Зачем шампунем? — Инудзука растрепал волосы левой пятернёй. — Они пахнут слишком остро. Это обоняние забивает.

— Значит ты струсил? — прищурившись, продолжила подначивать друга синеглазка, кончиком языка облизав губы и хищно улыбнувшись. — Так и запомним: Киба Инудзука — струсил...

— Да ни в жизнь! — воскликнул собачник, всплеснув руками и, "случайно", задел грудь сидящей рядом Хинаты, которая от неожиданности вздрогнула, уронив собственную пиалу на стол. — Упс...

Извиниться Киба не успел, так как принцесса клана рукопашников ткнула его пальцами в плечо, вскочила на ноги... и только после этого поняла, что сделала. Её лицо тут же покраснело, взгляд забегал, а голос стал извиняющимся и заикающимся:

— П-прости, Киба-кун... Сейчас я разблокирую тенкецу.

— А... пустяки, — скривившись от прострелившей руку боли, собачник демонстративно сжал и разжал кулак, затем согнул и разогнул локоть, после чего улыбнулся более искренне. — Всё нормально, Хината-чан.

— Следи за своими лапами, охотник, — подвинувшись так, чтобы Хьюга могла сесть на сухое место, Харуно сердито сверкнула глазами.

— Шикамару, будешь судьёй на соревновании? — решил перевести тему разговора Инудзука.

— Не... сегодня... — почти лёжа на столе, протянул Нара. — Мне... напряжно...

— Да тебе всегда напряжно, — ткнула его локтем Яманака. — Как ты ещё думать не разучился с таким-то подходом?

— Чоуджи? — перевёл взгляд на Акимичи собачник. — Вся добыча — твоя.

— Не сегодня, — помотал головой пухлый генин, провожая взглядом тарелку с обглоданными рёбрышками, на место которой официантка поставила блюдо с крылышками. — Как-нибудь в другой раз. Сакура-чан, попробуй этот соус...

— Слышал, Киба-кун? — весело подмигнув другу, обладательница розовых волос заявила: — Твоей гордости добытчика сегодня ничто не угрожает.

...

Закуски сменяли друг друга, напитки лились рекой, разговоры звучали без умолку, прерываясь разве что взрывами хохота, ну или звоном пиал. Молодые шиноби вспоминали годы обучения, полные забавных и грустных моментов. Солнце же постепенно клонилось к закату...

В какой-то момент перед рестораном появились слегка растрёпанные, чуть запылённые и помятые Учиха и Узумаки. Первой на них обратила внимание Яманака, тут же огласив пространство возгласом:

— Саске-ку-ун! А Сакура-бака говорила, что ты сегодня не прийдёшь.

— Хм, — одарив синеглазку тяжёлым взглядом, брюнет изрёк: — Я и не собирался.

— Ладно тебе, Саске, — хлопнув друга по плечу, Наруто широко улыбнулся одноклассникам. — Вы ведь не против, чтобы мы присоединились?

— Конечно не против, — первой ответила Ино, начав расталкивать своих соседей. — Подвиньтесь, бестолочи, освободите место для Саске-куна.

— Тц, — дёрнув бровью, Учиха всё же стойчески проигнорировал бросаемые на него взгляды, затем обошёл стол и уселся на место, ранее занимаемое Хинатой.

— Ммм, — обладательница розовых волос посмотрела на вновь прибывших, затем на бутыль, недавно принесённую официанткой, хитро улыбнулась и спросила: — Штрафную?

...

С закатом ресторан Акимичи закрылся, но зато открылись другие заведения, как питейные, так и развлекательные. Однако же новоявленным шиноби не хотелось сидеть в душном и тесном помещении, где пахнет едой и алкоголем, так что они закупились всем необходимым и отправились на гору хокаге (на вершине монумента, состоящего из четырёх лиц, имелась удобная наблюдательная площадка, да и на самих головах можно было устроиться с удобством).

— А ведь это последний день, когда мы вот так вот сидим, — запрокинув голову, устремив взгляд на ущербную луну, окружённую перемигивающимися огоньками звёзд, заметил Инудзука (создавалось ощущение, что он вот-вот завоет, а его нинкен поддержит хозяина).

— О чём ты, друг мой Киба-кун? — спросил Шино, остающийся единственным полностью трезвым.

— Да как бы... — собачник зарылся пальцами в волосы у себя на голове и оскалился, напряжённо пытаясь сформулировать мысль.

— Он хочет сказать, что сегодня — последний безмятежный вечер, когда мы уже не ученики академии, но ещё и не полноценные генины, — пришла на выручку другу Сакура, сидящая на голове третьего хокаге. — Завтра начнутся тренировки, выполнение заданий... появится ответственность.

"По крайней мере — у большинства это так", — мысленно хмыкнула оперативница Корня, в некоторых бумагах уже давно отмеченная как генин.

— А ведь верно, — хмыкнул Наруто, бросив на синеглазку какой-то странный взгляд.

— Давайте сделаем что-нибудь... — начала было говорить Хьюга, но замялась, и только через пару секунд продолжила: — Давайте сделаем что-нибудь запоминающееся?

"Устроим оргию прямо на вершине монумента? Это точно запомнят все, причём не только из нашей компании, но и во всей деревне", — промелькнула шальная мысль в голове Харуно, но высказать её она всё же не решилась.

— А давайте устроим салют? — снова подал голос Узумаки. — Кто-нибудь знает техники огня или ветра?

— Я, — подняла руку синеглазка.

— Только клановые и академические техники знаю я, — с сожалением констатировал Шино.

— У моего клана вообще плохо со стихийными преобразованиями, — покаялась Хьюга, слегка поёжившись.

— Та же беда, — вздохнул Киба, но в его голосе звучала нотка раздражения.

— Мы тоже учились в основном клановым хидзюцу, — ответил за своих сокомандников Шикамару. — Так что — нет.

— Трое из девяти — не густо, — изрёк Учиха.

"И все трое в одной команде", — подметила обладательница розовых волос.

— Не проблема, — Узумаки сложил несколько печатей, а в следующую секунду рядом с ним, почти без паразитного выплеска чакры, появились пятеро клонов. — Вы знаете, что нужно делать.

С высоты горы Коноха казалась маленьким и тёмным муравейником, освещённым тысячами крохотных огоньков, между которыми сновали безликие тени. В тот момент, когда небо окрасилось пламенем огненных шаров, раздуваемых потоками ветра, а монумент окрасился отсветами пламени, казалось будто всё селение вздрогнуло...

Радостные возгласы шестерых наблюдателей, подбадривающих друзей криками и свистом, были оборваны рёвом взрослого мужчины, который бежал по лестнице на наблюдательную площадку:

— Вы что творите, вредители малолетние?!

Одна команда

Невнятно замычав и потянувшись, Сакура перевернулась на спину и, с явным усилием, разлепила глаза. Вокруг неё была её комната, во рту ощущался отвратительный привкус, в воздухе стоял запах перегара, а в теле ощущалась жуткая слабость. К счастью, голова почти не болела, тошнота почти не мучала, на кровати больше никого не было... да и спать она легла в одежде.

"Недоперепила", — констатировал всё ещё тормозящий разум, пока перед внутренним взором проносились события прошедшего дня и половины ночи.

Почему Харуно выбрала именно такое определение своего состояния? Просто если бы она перепила, то с высокой долей вероятности часть воспоминаний пришлось бы восстанавливать при помощи ментальных практик, состояние тела было бы куда хуже... ну и проснулась бы точно не одна (а то и не вдвоём).

"Укрепление связей внутри команды... Чтоб эти лекции о медовых куноичи", — поморщившись, синеглазка приняла сидячее положение, затем спустила ноги с кровати и, собравшись с силами, поднялась в полный рост.

За окном всё ещё было довольно темно, но первые признаки рассвета уже появились. Пусть обладательница розовых волос, в данный момент — частично спутанных и свисающих неопрятными лохмами, в общем счёте проспала часа три, но сна не ощущала ни в одном глазу (всё же тело тренированного шиноби, даже если его осознанно не усилять чакрой, превосходит обычного человека).

Мысленным усилием активировав закладку в разуме, Сакура тут же ощутила, как медицинская чакра заструилась по каналам СЦЧ, начав напитывать организм, снимая симптомы отравления и ускоряя выведение яда. Включив в комнате свет и подойдя к зеркалу, она улыбнулась своему помятому отражению...

— Прямо Медуза-Горгона какая-то, — фыркнула девушка, а затем усмехнулась и, закрыв глаза, сложила печать концентрации, представляя нужный образ. — Хенге.

Чакра всколыхнулась, покрывая тело тонкой плёнкой, а когда техника завершилась, Харуно вновь посмотрела на своё отражение. С той стороны стекла на неё глядели жёлтые глаза с вертикальными зрачками, украшающие бледное лицо с синими губами, находящееся в ореоле извивающихся змей. Когда же это чудо улыбнулось, по собственной спине синеглазки пробежала волна мурашек.

"Даже жаль, что в этом мире нет хеллоуина. Пусть я и в первой жизни ни разу на него не ходила, но такой костюмчик определённо возымел бы успех", — развеяв технику, молодая куноичи начала раздеваться, бросая одежду в корзину для белья, попутно заставляя охватывающие тело пряди волос расплетаться...

...

После душа и туалета, при помощи чакры расчесав волосы, Сакура вновь заставила пряди окутать её тело. Надев облегающие шорты, она достала из шкафа защитный комбинезон шиноби, сшитый по индивидуальному заказу, из довольно дорогих материалов, одним из пользователей внутренней энергии, который нашёл своё призвание в гражданском секторе.

Кому-то комбинезон, стоимостью в несколько месячных окладов чиновника среднего звена администрации хокаге, мог бы показаться позёрством и бессмысленной тратой средств... Однако же, учитывая все его защитные характеристики, уровень комфорта и износоустойчивость, синеглазка была уверена в том, что он стоит каждого вложенного рё.

В комплекте к костюму, в котором было комфортно как в жаркую, так и холодную погоду, шли наручи, поножи, наплечники из лёгкого сплава, проводящего чакру (хуже чем чакросталь, но и вес у него меньше), подсумки на бёдра, несколько поясных кошелей, классическая обувь и перчатки с обрезанными пальцами. Самое же главное, от обычной униформы, которую продавали в магазинах для начинающих бесклановых генинов, всё это почти не отличалось внешне.

Полностью облачившись, собрав комплект свитков хранения, барьерных и взрывных печатей, набор сюрикенов, кунаев и моток лески, куноичи вышла на балкон, а оттуда перебралась на крышу. Устроившись на самом верху своего жилища, она повернулась лицом к восходу, прищурив глаза, глубоко вдохнула свежий утренний воздух...

После того как их компанию застали за применением боевых техник вместо салюта, да ещё на монументе хокаге, который является историческим памятником и стратегическим объектом (из-за скрытого в нём убежища), генинам пришлось поспешно ретироваться. Благодаря тому, что все они умели бегать по вертикальным поверхностям, так как кого-то этому научили наёмные инструкторы, а кого-то тренировали соклановцы, спуск не вызвал особых проблем. Впрочем, служитель порядка не спешил отставать и создал двух клонов, чтобы приследовать одновременно все три тройки, на которые неосознанно разбились выпускники.

Бегали они по крышам около получаса, своим поведением веселя бывалых шиноби, после чего преследователь устал и отстал. Харуно подозревала, что он специально их не догонял, решив наказать именно таким образом, а не административными репрессиями...

Вновь собравшись вместе, генины отправились на один из общих полигонов, где и добили остатки напитков, скормив закуски мелкому зверью. После всего случившегося, идти на горячие источники никто уже не хотел, да и необходимость утром рано вставать разогнала выпускников по домам...

"Лучше бы сразу пошли на источники, а не на гору. Только выставили себя с глупой стороны... Ну да ладно. Всё равно было весело", — солнце уже полностью поднялось из-за горизонта, так что синеглазка решила, что можно начинать собирать команду, чтобы пойти на полигон всем вместе, а не встречаться уже там.

Поднявшись на ноги, обладательница розовых волос сбежала к краю крыши и прыгнула вниз, при приземлении на землю перекатом подавив инерцию, а затем пружинисто подскочив. Немного подумав, она решила заглянуть на кухню, чтобы взять с собой что-нибудь перекусить: в конце концов, пусть капитан и рекомендовал ничего не есть, но взять завтрак с собой не запрещал.

"Что я делала бы без свитков хранения... Хм. Если вспомнить всё то, что в сумочках умудрялись хранить девушки из моего первого мира, то можно заподозрить их в применении техник шиноби", — воображение мигом нарисовало среднестатистическую блондинку, одетую в комбинезон чёрного цвета, прыгающую по крышам городских зданий, затем спускающуюся по балконам в какой-нибудь тёмный переулок, чтобы достать из сумочки шикарное вечернее платье, быстро переодеться и с невинным видом выйти к ожидающему её кавалеру...

— Прямо женщина-кошка какая-то, — фыркнув, синеглазка вошла в дом, нос к носу столкнувшись со старушкой, вооружённой скалкой.

— Явилась? — Химавари-сан, одетая в строгое синее платье, сурово сдвинув брови начала наступать на воспитанницу. — Ты где шлялась, распутница?

— Эм... — подобный поворот дел несколько озадачил Сакуру, заставив сделать шаг назад. — Спала у себя в комнате.

— А где должна была шляться? — изогнула брови бывшая медовая куноичи, после чего удручённо покачала головой и, развернувшись в сторону кухни, проворчала: — Чему я тебя только учила...

"Безумный мир. Меня отчитывают за то, что я спала дома, а не у кого-то другого. Кому рассказать... Лучше не стоит", — помотав головой, Харуно проследовала за своей опекуншей на кухню, где под ворчание старушки о безалаберности молодёжи, приготовила несколько бутербродов с зеленью и мясом, сыром и курицей, рыбой и яичницей.

— Ничего не забыла, Сакура-чан? — после того как её подопечная убрала свитки в подсумки, с нарочито серьёзным лицом спросила Химавари.

— Вроде бы... нет, — задумавшись на секунду, отозвалась синеглазка.

— Хорошо, — бывшая медовая куноичи расплылась в улыбке, а затем погрозила пальцем. — Не упусти свой шанс. А то пока глазами хлопаешь, всех мужиков разберут... Хе-хе-хе.

"Специфичный юмор, такой... сюмор", — закатив глаза, обладательница розовых волос попрощалась и поспешила покинуть дом.

...

Прежде дом Наруто Сакура видела только снаружи, так как особых причин, да и времени, чтобы заходить в гости к однокласснику не было. С тех пор как он стал зарабатывать, его гардероб не сильно изменился, разве что комплектов одежды стало больше, да качество лучше.

Поднявшись на нужный этаж многоквартирного дома, Харуно постучала в довольно обшарпанную дверь, на которой виднелись какие-то надписи, настолько затёртые и накладывающиеся друг на друга, что прочитать их было задачкой для профессионального шифровальщика. Ответа пришлось ждать довольно долго, так как первую минуту звуков с той стороны вовсе не доносилось, и только ощущение фонящего чакрой джинчурики говорило о том, что квартира не пуста.

— Сакура-чан? — открывший дверь Узумаки, одетый в одни лишь шорты, взлохматил правой рукой и без того растрёпанные светлые волосы. — Ты что-то хотела?

— Доброе утро, Наруто-кун, — чуть ехидно поприветствовала сокомандника синеглазка. — Не забыл: нам через час нужно быть на полигоне. Вот я и решила, что мы могли бы собраться заранее, чтобы вместе туда прийти. Ты ведь не против?

— М... Да, — на секунду взгляд собеседника затуманился, затем он решительно кивнул и, распахнув створку во всю ширь, предложил: — Если хочешь, можешь подождать меня в комнате. Я быстро приведу себя в порядок, и мы пойдём за Саске.

"Девушка, ожидающая парня, который моется в душе... Прямо классика", — промелькнула в голове ехидная мысль.

— Конечно, Наруто-кун, — благодарно кивнув и улыбнувшись, Харуно прошла в квартиру и присела на корточки у стены, чтобы развязать сандалии. — А у тебя довольно чисто. Совсем не похоже на холостятскую берлогу.

— Я привык к чистоте, — пожал плечами голубоглазый блондин, закрывая дверь на защёлку. — Да и много вещей мне не нужно.

"Да уж. Вещизмом ты определённо не страдаешь", — вынужденно согласилась синеглазка, проходя вслед за хозяином квартиры в единственную спальню, где прямо на ковре (толстом и пушистом) лежали одеяло с подушкой, а у стены стоял шкаф с книгами, подшитыми стопками листов, тетрадями и иными письменными принадлежностями.

Убрав постельное бельё, парень взял с полки стопку чистой одежды, а затем шмыгнул обратно в коридор, произнеся:

— Дай мне пять минут.

Немного потоптавшись на месте, обладательница розовых волос обвела взглядом небольшую спальню, окно в которой было раскрыто нараспашку, а затем уселась прямо на ковёр, сложив ноги в позу "лотоса". Всё, что она могла бы сказать об этом месте укладывалось в несколько слов: чисто, утилитарно, обезличено. Если бы не одежда и бумаги на полках, то трудно было бы сказать, что здесь вообще кто-то живёт...

"Даже запаха алкоголя нет. А ведь он выпил не меньше остальных", — промелькнула мысль на грани сознания.

Синеглазка старалась зацепиться взглядом хоть за что-то, что выдавало бы индивидуальность Наруто. Какие-нибудь вещи, цветы, игрушки, памятные безделушки, рисунки... Даже у воспитанников Корня, при всей строгости внутренних порядков организации, было нечто подобное.

"Я бы подумала, что он сюда только въехал и ещё не успел обжиться, либо собирается куда-то переехать. Из необычного же — только окна, затянутые плёнкой а не стеклом", — взгляд наконец-то зацепился за рамку с картинкой, поставленную между книгами на одну из полок.

Чтобы лучше рассмотреть рисунок, девушка поднялась на ноги и подошла к шкафу, после чего развернула рамку к себе. Пару секунд разум буксовал, пытаясь осознать увиденное, а затем в голове вспыхнуло слово "Пони-аликорн".

"Эрида, чтоб тебя... Какого хрена?!", — невероятных усилий Сакуре стоило то, чтобы не выдать своего волнения возможному наблюдателю (в том, что за джинчурики постоянно следят, она не сомневалась).

С картинки, нарисованной вполне натурально, пусть и несколько неумело, на Харуно смотрела кобылья версия принца Амура, образ коего прекрасно сохранился в памяти Евгения. Разум же стремительно сопоставлял все известные об Узумаки факты, начиная с отчётов, с которыми довелось ознакомиться из-за задания, заканчивая первой встречей и оговорками.

"Может ли он быть как и я?.. Так... Притормози и не спеши на поворотах. Здесь об этом точно говорить нельзя, как и в Конохе в целом. Нужно дождаться какую-нибудь долгосрочную миссию за пределами селения и тогда...", — до слуха донёсся шум открывающейся двери, после чего в комнату вернулся хозяин квартиры, одетый в белую футболку и длинные чёрные шорты с большими карманами на штанинах.

— Я готов, Сакура-чан, — объявил вполне бодрый блондин, тряхнув гривой влажных волос.

— Тогда идём? — вернув картинку на место, улыбнулась куноичи. — Это ты нарисовал? Очень мило...

Примечание к части

М-да. Планы разрушаются от столкновения с реальностью.

Всем добра и здоровья.

Часть команды

Прибыв на выделенный им полигон, команда номер семь расположилась на уютной полянке с тремя вкопанными столбами, предназначенными для отработки ударов без применения чакры. Наруто, усевшись на траву и облокотившись спиной о столб, прикрыл глаза и стал разгонять чакру по телу, тем самым приводя его в боевую готовность без физических тренировок, Сакура запрыгнула на соседний столб, усевшись на корточки и обхватив колени руками, ну а Саске предпочёл стоять, пусть и опёрся плечом о третий столб (Учиха был растрёпанным, помятым, но всё же бодрым, что в другой ситуации побудило бы Харуно на шуточку о бурной ночи).

Синеглазка обшаривала своими скудными сенсорными способностями окрестности полигона, желая обнаружить капитана, если он решил полежать на какой-нибудь ветке, чтобы понаблюдать за подопечными "в естественной среде обитания". В мыслях же у неё царил сумбур, вызванный приветом из прошлого...

"Значит, Наруто-кун, ты сам нарисовал эту картинку? Не характерно для мальчика: розовая крылато-рогатая пони — это скорее мило, нежели круто. Да и других рисунков в квартире нет, а этот вставлен в рамку, словно портрет... Ещё вопрос: почему это кобыла? А ведь это явно кобыла. Если предположить, что моя догадка верна, а ты — такой же неудачник как я, то из этого следует вывод... что в мире, откуда тебя сюда занесло, место принца Амура занимает принцесса... Как же там сестрёнка говорила? В мультфильме её звали... Каденс?", — крайнюю степень досады вызывало то, что прямо сейчас не было возможности подробно распросить сокомандника, так как точно было известно, что где-то недалеко находится минимум один агент контрразведки (а то и все двое, если охранник-надзиратель Саске не воспользовался возможностью отдохнуть).

Вообще, если раньше наличие у сокомандников незаметного сопровождения радовало, так как в случае реальной угрозы жизни даже двое не самых сильных чунинов — это ещё один шанс на выживание, то сейчас выползла другая сторона подобной опеки. Почему контрразведчиков два? Первый — свита джинчурики, второй же обязан следить за состоянием последнего официального носителя крови клана-основателя Конохи...

"Хотя, его должны были снять после того, как Саске стал генином. Всё же с получением протектора, шиноби уже не считается ребёнком", — вспомнив этот маленький факт, Сакура ощутила некоторое удовлетворение, так как одной проблемой стало меньше.

— Что-то тайчо опаздывает, — нарушил молчание Узумаки, открывая глаза и словно бы принюхиваясь.

— Хм, — согласно кивнул на слова друга брюнет.

— Начальники, Наруто-кун, никогда не опаздывают... и рано не приходят, — приподняв уголки губ в намёке на усмешку, Харуно взглянула на сокомандников. — Они появляются строго тогда, когда считают нужным.

— Очень умные слова, для столь юной куноичи, — прозвучал насмешливый, и вместе с тем пренебрежительный мужской голос со стороны опушки поляны, где на ветке одного из деревьев появился брюнет в чёрном плаще с высоким воротником, бледным лицом и двумя алыми глазами. — Здравствуй, Саске, скучал по мне?

Полигон накрыла жажда убийства, от которой кровь похолодела, а кости заныли от предчувствия беды (в отличие от гендзюцу, от подобных воздействий печать синеглазки не спасала). Где-то на фоне прозвучала серия взрывов, к небу устремились столбы чёрного дыма.

— Можете не ждать помощи: мои друзья позаботятся о том, чтобы нам не мешали, — вежливо пояснил старший Учиха.

— Итачи! — скривив лицо в гримасе ярости, Саске активировал шаринган с тремя тамоэ, и вставая в боевую стойку выхватил из подсумков два куная. — Как ты посмел вернуться, предатель?!

— Не теряй голову, — активировав технику доспеха из чакры, голубоглазый блондин положил руку на плечо друга, слегка его сжав. — Мы ему не ровня...

— Глупый младший брат, твой бесхребетный приятель прав: вы мне не ровня, — издевательским тоном заявил старший брюнет, спрыгнув с дерева на поляну. — А ведь я надеялся, что за прошедшие годы ты хотя бы немного приблизишься ко мне...

В воздухе свистнули четыре куная, воткнувшиеся в землю, тут же активировались намотанные на их рукояти печати, создавая сдерживающий барьер, а под ноги парням упала дымовая шашка, создав непроницаемую для додзюцу завесу. Спрыгнув за спины к сокомандникам, Харуно приказала:

— Наруто — клоны с обликами нашей команды. Нужно бежать и выиграть хоть немного времени...

— Я не собираюсь... — начал было отвечать Саске, но одёрнул себя, с явным усилием выдавливая: — Уходим.

"Какого биджу тут происходит?", — стучала лихорадочная мысль в висках обладательницы розовых волос.

Узумаки пришлось сперва отменить доспех, затем создать девятерых клонов, шесть из коих применили технику превращения. Всё это потребовало какого-то времени (секунд), но противник даже не пытался выбраться из барьера, пусть и основанного на элементе молнии, но явно слишком слабого, чтобы сдержать джонина. Дым не успел рассеяться, когда четыре одинаковые тройки генинов бросились в разные стороны...

— Как наивно, — хмыкнул Итачи, исчезая в облачке белого тумана.

— Разве я разрешал вам уходить? — удивлённо вскинул брови старший брюнет, насмешливым взглядом красных глаз, на радужках коих выделялось по три запятые, поочерёдно одарив двух парней и девушку. — Придётся преподать вам урок хорошего тона...

— Стихия огня: огненный шар, — буквально прорычав название техники, младший Учиха выдул струю пламени, на эмоциях справившись с преобразованием чакры печатями одной рукой.

Сакура метнула веер сюрикенов, Наруто же вновь создал доспех из чакры, а его собственные глаза начали краснеть, в то время как зрачки — вытягиваться в вертикальные щёлки.

— Слишком медленно, — оказавшись за спиной младшего брата, сложив руки на груди, заявил Итачи.

Применив шуншин, Харуно оказалась позади нукенина, сразу же попытавшись насадить его на кунай, но тот успел изогнуться и в развороте нанёс удар, целя ногой в голову девушки, заставляя её снова уходить шуншином, чтобы появиться с другой стороны и продолжить атаку. Мужчине пришлось в очередной раз изворачиваться, а затем его руки схватили куноичи за предплечья, попытавшись их сдавить.

В этот миг волосы, пропитанные чакрой хозяйки, множеством тонких игл высунулись из-под одежды, превращая синеглазку в подобие ощетинившегося ежа. Впрочем, единственный успех этой атаки заключался в том, что "иглы" сумели расцарапать ладони противника, который не сразу отдёрнул руки, а затем бесхитростно пнул Сакуру в живот, вкладывая достаточно силы, чтобы отшвырнуть лёгкую девушку на десяток метров (защитный покров из волос перераспределил урон, снизив его до минимума).

Пули из чакры устремились в нукенина с огромной скоростью, но пользуясь опытом он ушёл с траектории огня заменой, оставив после себя бревно, обклеенное взрывными печатями. Узумаки пришлось закрывать собой напарника, так как взрыва тот мог и не перенести, а доспехи из чакры для того и создавались.

"Взрывов из Конохи больше нет, как и дым остался на прежнем месте", — отметила Харуно краем сознания, начав подозревать то, что нападение не настоящее.

Пользуясь передышкой, пусть и вызванной тем, что её отфутболили (чувство собственного достоинства болезненно поморщилось), синеглазка призвала рыжего бельчонка, чтобы коротко приказать:

— Доложи о нападении...

— А вот этого не нужно, — появившийся рядом Итачи попытался поймать призывного зверя, но тот чикнул на прощание и исчез. — Тц...

"Его высокомерная рожа меня уже бесит. Если весь клан Саске был такой, то ему можно простить любые заскоки", — рога из волос стремительно развернулись, выбрасывая в сторону противника тонкие спицы, но попасть по нему не удалось, так как уклоняться он начал ещё в самом начале атаки.

Сложив печать концентрации, обладательница розовых волос активировала ментальную закладку, а в следующий миг, разделившиеся на шесть прядей локоны заискрили разрядами молний, став хлестать по пространству вокруг хозяйки. Из-за этого Итачи был вынужден ещё немного разорвать дистанцию, сразу же попав под обстрел пулями чакры, а потом ещё и "цветы феникса" накрыли обширное пространство, не давая врагу уйти.

— Клон! — успела воскликнуть девушка, прежде чем её лодыжки оказались в стальных тисках камня, а затем земля ушла из-под ног, заставляя провалиться под землю по самую шею.

— Сакура! — бросаясь на помощь подруге, Наруто разделился с замешкавшимся Саске, за что тут же и поплатился.

Из земли выпрыгнул старший Учиха, ударом ноги снизу вверх подбрасывая тело подростка, затем бросая в него соединённые леской кунаи, которые обмотались вокруг торса блондина. В следующий миг взорвались звуковые гранаты, а Узумаки, дезориентированный, но всё ещё боеспособный, получил пинок в грудь, отбросивший его в сторону деревьев. Всё это произошло настолько быстро, что метательное оружие младшего брюнета только-только пролетело мимо старшего брата, а сам он, покрывшись бронёй из земли, с яростным криком кинулся в рукопашную...

— Глупый младший брат, тебе никогда не достать меня, — продолжал насмехаться нукенин, отступая шаг за шагом, лениво уклоняясь от всё более резких и менее точных ударов.

При помощи короткого шуншина, совмещённого с хенге, Сакура выбралась из ловушки, поспешив на помощь к сокоманднику, заходя к Итачи со спины (в конце концов, именно так и предполагалось противостоять Учихам с активным додзюцу). Шесть прядей, похожих на электрических змей, поднялись и изогнулись, будто хвосты скорпиона, из рукавов комбинезона высунулись ещё две тонкие полуметровые пряди, скрученные на манер хлыстов, по которым тоже начали бегать искры.

Поймав руку младшего Учихи, старший брюнет дёрнул его на себя, одновременно с тем упав на спину, чтобы подставив под падающее на него тело стопы ног, резко их распрямить, отправляя покрытый каменной бронёй снаряд в обладательницу розовых волос. Куноичи успела уйти в сторону, а затем бросить целую пачку бумажных печатей, веером разлетевшихся по поляне.

— Кац, — прозвучала команда активации, погружая пространство в серию взрывов.

На несколько секунд установилась тишина, так что на грани сознания синеглазки успела мелькнуть мысль, что они всё же достали врага... но тут из клубов пыли, поднятых взрывами, вылетел окутанный доспехом из чакры Наруто. С невнятным рыком он налетел на девушку, успевшую только подставить под удар руки, чтобы отлететь в сторону от удара ногой с разворота.

На этом уже красноглазый блондин не остановился, набросившись на поднявшегося с земли Саске. Младший Учиха, закованный в каменную броню, сперва попытался достучаться до напарника (в том числе и кулаками по голове), а потом перешёл к более жёстким методам: выдул в лицо струю огня, воспользовавшись заминкой противника провалился под землю, после чего схватил его за ноги и заставил погрузиться в почву по грудь, лишая возможности манёвра.

— Как мило, Саске, — ухмыльнулся Итачи, насквозь фальшиво умиляясь. — Мой младший брат решил помочь мне разобраться с его командой...

— Что ты с ним сделал? — младший брюнет встал между врагом и другом, готовясь его защищать.

Со спины на старшего брюнета напала Харуно, волосы которой уже не искрили, но напоминали жала скорпиона. Её атака была стремительной и, на первый взгляд, достигла успеха, пронзив тело нукенина в нескольких местах, но...

"Земляной клон", — промелькнула мысль в голове куноичи, когда тело мужчины осело лужей жидкой грязи, а перед ней оказался чурбак, облепленный взрывными печатями.

С тихим "пуф", бумажки выпустили облачка пепла, а со стороны деревьев раздались медленные хлопки в ладоши. Двое из троих генинов перевели взгляды на источник звука, где обнаружился беловолосый мужчина, одетый в чёрный комбинезон, жилет джонина, а также маску, скрывающую нижнюю половину лица. Сложив печать концентрации, он произнёс "Кай", после чего столбы дыма, виднеющиеся на горизонте исчезли, а Узумаки перестал пытаться вырваться из земляной ловушки.

— Что я могу сказать? — надвинув на шаринган с тремя тамоэ повязку с протектором, Какаши Хатаке поднял взгляд к небу. — С одной стороны — ваши навыки, для генинов, очень даже неплохи... С другой же стороны, если Саске с Наруто пытались изобразить командную работу, то Сакура была сама по себе. Хммм? Почему у вас такие удивлённые лица?

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Секреты...

На несколько секунд на поляне установилась тишина, но если Сакура при виде Хатаке ощутимо расслабилась, то вот Саске наоборот напрягся, а томоэ в его глазах завращались с увеличенной скоростью. Шум взорвавшейся земли, с которым Наруто выбрался из ловушки, заставил Учиху вздрогнуть, а затем отключить додзюцу (после этого и сам Какаши слегка расслабился).

— Тайчо... вы ничего не хотите нам рассказать? — задал вопрос Узумаки, на какие-то секунды опередив друга.

— Ма... — беловолосый мужчина почесал затылок, а после короткой паузы кивнул. — Пожалуй... время пришло.

Стремительно сложив серию ручных печатей, джонин опустился на одно колено и приложил руки к земле. Тут же ямы в почве закрылись, поляна выровнялась, пусть в ковре из травы и остались проплешины, а затем прямо перед генинами поднялись каменный стол и две скамьи. Мужчина первым подошёл к сидению, жестом приглашая подчинённых устроиться напротив, а когда все разместились — применил барьерную технику против подслушивания.

— А теперь слушайте внимательно, ребятки: вы — генины, а это значит, что являетесь взрослыми, — единственный видимый глаз Хатаке поочерёдно остановился на каждом из членов отряда. — Однако же, мало кто понимает, что статус взрослого — это не только права, но и обязанности. Если ученика академии за разглашение важной, но не секретной информации посторонним просто пожурят, то полноценный шиноби получит взыскание. За разглашение информации, которую я собираюсь раскрыть вам, каждому грозит несколько лет заключения в тюрьме с заблокированной чакрой. Я надеюсь, вы это понимаете?

— Понимаю, — хмуро отозвался брюнет.

— Понимаю, — подтвердил блондин.

— Может быть в таком случае нам не нужно этого знать? — попыталась отказаться от оказанной чести Харуно.

— Секретом больше; секретом меньше... — Какаши изобразил взглядом улыбку. — В нашем случае, Сакура-чан, это уже не принципиально.

"И почему мне кажется, что он говорит про нас двоих, а не про всю команду?", — мысленно скривилась синеглазка.

— Не волнуйся, Сакура-чан, всё будет нормально, — попытался подбодрить сокомандницу Наруто.

— Откуда у вас шаринган, Хатаке-сан? — не стал дожидаться того, пока все наговорятся на посторонние темы Саске, сразу перейдя к главному для себя.

— Гхм... Ма... — задумчиво изрёк джонин, но после непродолжительной паузы ответил более многословно и конструктивно: — Это личная история, подробности которой я хотел бы оставить при себе, но... в общих чертах опишу то, как получил этот глаз. Когда я был совсем молодым генином, сильно моложе вас нынешних, у меня была команда, в которой находился один Учиха. Имени его я называть не буду, но если захотите — можете поискать информацию в дополнительных источниках, что, впрочем, мало о чём вам скажет. На одной из миссий, которую мы выполняли во время войны, в тот период когда капитан был отправлен на другое задание, в сражении с противником я лишился одного глаза, а когда мы возвращались на базу, убегая от преследователей, мой сокомандник попал в завал... В общем, перед тем как умереть, он попросил нашу сокомандницу провести операцию по пересадке додзюцу. И — да: глава и старейшины клана Учиха, проверили наши показания и признали посмертную волю соклановца действительной. Так что, Саске-кун, шаринганом я владею по праву. И кстати: это одна из двух причин, почему я согласился взяться за обучение вашей команды. В конце концов, в Конохе больше нет никого, кто мог бы научить тебя полноценному использованию твоих глаз. Ещё вопросы?

На полигоне вновь установилась тишина, во время которой брюнет о чём-то усиленно думал, скрестив руки на краю стола и нахмурив брови, а блондин прикрыв веки, на что-то решался. Обладательница розовых волос вспоминала, что вообще знает о тех событиях...

"Забавная ситуация: четыре человека и у всех — разные волосы, даже оттенками совершенно не похожие", — промелькнуло в голове у Сакуры неуместная мысль.

— Какая вторая причина, Какаши-тайчо? — наконец спросил Узумаки.

Мужчина прикрыл единственный видимый глаз, помолчал, а затем заявил:

— Твой отец, Наруто, был моим сенсеем. Ты должен понимать, что эта информация ни в коем случае не подлежит разглашению, а потому, ученики, я хочу... чтобы вы пообещали мне, что не будете болтать об услышанном.

— Обещаю, — без промедления, но и без суеты (будто бы говорили не о его биологическом отце, а о погоде на вечер), ответил блондин.

— Обещаю, — в свою очередь поддержал друга Саске.

— Обещаю, — не стала выбиваться из группы Харуно (да и если бы она отказалась, Какаши скорее всего вставил бы очередную шпильку по поводу секретов).

— Вы знали обоих моих родителей, Какаши-сан? — уточнил Наруто, тем самым поторапливая беловолосого мужчину.

— Твой отец... мой сенсей... Намикадзе Минато, — сделав паузу, но не дождавшись на это заявление никакой реакции, джонин продолжил более уверенно: — Твоя мать — предыдущая джинчурики девятихвостого демона-лиса — Узумаки Кушина.

— Понятно, — понимая, что от него ждут хоть какой-то реакции, всё же произнёс блондин.

"Если бы не мои подозрения о том, что ты — попаданец, то я решила бы, что у тебя стальные бубенчики", — вынужденно констатировала синеглазка, признаваясь самой себе, что до тренировок в Корне такой выдержкой не обладала.

— Тц, — скривил гримасу раздражения Учиха. — И это всё, что ты можешь сказать?

— Не поймите меня неправильно... — Узумаки смущённо улыбнулся. — Я правда рад узнать, что мои родители — герои Конохи и вообще... Но... Для меня они — совершенно чужие люди, которых я если и видел своими глазами, то только когда был новорожденным младенцем. Все слёзы по поводу того, что у меня нет семьи... я выплакал ещё до академии, а теперь... Меня сильнее интересуют вопросы вроде "Почему сын четвёртого Хокаге жил в приюте?", ну и "Почему вы, Какаши-сан, будучи учеником моего отца, появились только сейчас?".

— Очень взрослый подход, Наруто-кун, — глаз джонина изобразил грустную улыбку (а Сакура усомнилась в том, что её защита от гендзюцу столь уж хороша). — Твой отец тоже был сиротой... и гением. Ма... Своим поведением ты мне очень напоминаешь Жёлтую Молнию Конохи...

— Хатаке-сан, не уходите от вопроса, — стрельнул взглядом в наставника команды брюнет.

— Дело в том, Наруто-кун, что ты — джинчурики, — не обращая внимания на Учиху, заявил обладатель белых волос. — Кланы Конохи, совет джонинов, старейшины... никто не хотел допустить, чтобы одна из этих сил получила на тебя влияние. В конце концов, Сарутоби Хирузен только-только вернулся на пост каге, да и его положение было весьма шатким... Ну а я, как ни крути, тоже клановый шиноби, пусть и мой клан состоит из одного человека. Кроме того, воспитанник Копирующего Шиноби привлекал бы к себе дополнительное внимание, да и для разведок других стран, это было бы словно объявление "Здесь живёт сын Намикадзе Минато и Узумаки Кушины!". Все эти факторы в совокупности, привели бы к тому, что тебя либо регулярно пытались убить-украсть, либо отправили бы на воспитание в специальный отдел АНБУ.

На последних словах взгляд Какаши на миг скользнул к Харуно, что можно было расценить как красноречивый намёк. Всё же девушка не верила, что джонин не контролирует реакции своего тела.

— Можете сказать... почему я с детства нахожусь... в подобии изоляции? — задал весьма каверзный вопрос блондин. — Разве вы не могли как-нибудь помочь?

В этот миг от мужчины повеяло угрозой, из-за чего по спине синеглазки побежали мурашки. Она и опомниться не успела, как упала спиной назад, перекувырнулась через голову и застыла в защитной стойке, крепко сжимая рукоять куная в правой руке. Её сокомандники отреагировали схожим образом, но если Саске ушёл перекатом вбок, то Наруто активировал технику защитного покрова.

— Молодцы, — изобразил взглядом улыбку Хатаке, даже и не подумавший о том, чтобы сдвинуться с места, но уже в следующий миг стал совершенно серьёзным. — Скажи, Наруто, если ты реагируешь на жажду убийства готовностью к бою, то как должны реагировать дети и гражданские? Чакра биджу, которая, к слову, сейчас вовсе не ощущается, несёт в себе эмоции хвостатого. Опытные шиноби ощущают себя крайне неуютно из-за этого, чунины вовсе могут атаковать не задумываясь, ну а генины, даже если не поймут своих ощущений, постараются убраться подальше. С гражданскими всё даже хуже: при низкой концентрации чакры демона, они будут испытывать негативные эмоции, так как не понимают причин страха и злости, при высокой же... Ма... Может быть вы всё же сядете?

Переглянувшись, генины молча вернулись на свои места, устремив взгляды на капитана. обладатель белых волос же продолжил:

— Не могу сказать, Наруто, что сделал для тебя всё, что мог или же хотел... — Хатаке внимательно посмотрел в глаза Узумаки. — Скажи, Наруто-кун, как часто ты находил деньги, пусть даже разную мелочь? И ты когда-нибудь задумывался, что в селении шиноби, которые привыкли следить за обстановкой вокруг себя, оброненные деньги — это... необычно?

— ... — блондин всерьёз задумался, вспоминая все те ситуации, когда находил монетки или бумажки в самых неожиданных местах. — Спасибо.

— Ну, Наруто-кун, это был не только я, — признался джонин. — Да и если быть справедливым, то подобная помощь... совершенно не достаточная плата за то, что я не мог взять тебя к себе. Рассказываю же я об этом из-за того, что ты показал себя здравомыслящим молодым человеком, который не будет делать поспешных выводов. После становления чунином, либо достижения возраста шестнадцати лет, тебе будут переданы деньги и участок, где стоял дом твоих родителей... К сожалению, после нападения биджу, от него мало что осталось.

* * *

В комнате отдыха, примыкающей к кабинету хокаге, находящемуся в башне администрации Конохи, друг напротив друга в креслах сидели два старика, голову одного из которых частично скрывали бинты. Их взгляды были устремлены на хрустальный шар, внутри коего находилось изображение полигона номер семь, где сейчас происходил разговор между наставником учебной команды и его подопечными.

— Узумаки воспринял эти известия... спокойно, — констатировал Шимура Данзо, сложивший руки на узловатой трости перед собой.

— Даже слишком спокойно, — отозвался Сарутоби Хирузен, крутящий в пальцах рук потухшую трубку. — Словно бы для него это ничего не значит.

— Это значит, что наши методы подготовки сработали, — пожал плечами глава контрразведки. — Мы получили психически устойчивого джинчурики, проявляющего талант в ниндзюцу, тайдзюцу и фуиндзюцу.

— Я боюсь, что мы были излишне жестоки, — прикрыл глаза хокаге. — Минато-кун точно пощекотал бы наши рёбра кунаем, если бы узнал, через что прошёл его сын.

— Было бы лучше, если бы его отдали мне, — холодно заметил Шимура. — Среди детей, обучаемых как оружие, он бы не ощущал себя... чужеродно.

— Если бы... Пусть мы и друзья, но сына Минато и Кушины я бы тебе не доверил, не говоря уже о кланах, которые скорее уж свергли бы нас силой, но не отдали джинчурики в Корень, — качнул головой Хирузен. — Да и бесполезное это дело — жалеть о прошлом. Скажи лучше, почему ты настоял на раскрытии информации именно сейчас?

— Мальчик перенёс тяжёлый стресс, после которого были положительные эмоции... — единственный глаз контрразведчика, не скрытый под бинтами, вернулся к изображению в наблюдательном артефакте. — Аналитики решили, что сейчас наиболее удачный момент.

— Думаешь стоило избавляться от Мизуки? — изогнул брови в вопросе хокаге. — Он был неплохим учителем...

— Он "был" учителем, — выделив одно слово интонацией, ответил глава Корня. — У меня был выбор: устранить предателя, либо использовать как марионетку для проверки джинчурики. Я не люблю терять ресурсы попусту.

— Твоё отношение к людям тебя погубит, — поморщился Сарутоби.

— Твоя любовь к политическим играм тебя погубит, — проворчал в ответ контрразведчик.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

После экзамена

После первой командной тренировки, совмещённой со знакомством с капитаном-наставником, троица молодых генинов направилась в сторону горячих источников. Медленно плетясь по дорожкам Конохи, они почти не разговаривали друг с другом, будучи погружёнными в собственные мысли...

Саске думал о том, что наследие его клана может встречаться в самых неожиданных местах, из-за чего необходимо быть готовым к тому, что шаринганом будет владеть опасный враг, а не только союзник, не являющийся Итачи. Да и собственные глаза стоило бы поберечь, так как они наверняка стали очень дорогими на рынке органов, как и сам последний Учиха может стать лакомой добычей для другого скрытого селения...

Наруто вспоминал жену, сестру и дочь, которые остались в другом мире, мысленно благодаря вселенную за то, что на его родине не существовало подобной абсурдной системы правления. По его мнению, этому миру не хватало своей принцессы... ну или принца, который навёл бы порядок сперва в одной стране, а затем повлиял бы и на остальные (Хаширама Сенджу мог стать таким, но противодействие оказалось слишком велико, в то время как опереться ему было не на кого). В то же время следовало признать, что и родина может скатиться до состояния нынешней Конохи, если лишится своих бессменных правительниц...

"Ещё одна причина защищать их всеми силами", — отметил голубоглазый блондин.

Сакура же старалась вовсе не думать, просто наслаждаясь отдыхом и прогулкой. Она, разумеется, прекрасно понимала то, что ровней джонину не является, но Какаши всё же сумел хорошенько потоптаться по чувству собственного достоинства. Кроме того, вечером предстояла встреча с прямым руководством, которое потребует отчёт за все действия, включая ложную тревогу...

"Жизнь — боль. Особенно, если в ней нет чего-то маленького и пушистого. Котёнка?", — улыбнувшись уголками губ, Харуно сама не заметила, как её мысли вновь соскользнули в рабочую колею.

Хатаке Какаши — элитный шиноби Скрытого Листа, имеющий потенциал стать равным каге по силам, но при этом лишённый личных амбиций. Пусть он и считается клановым, но верен именно селению, так как клана у него собственно и нет, причиной чему является целый букет психологических травм, начиная от чувства вины перед сокомандниками, заканчивая страхом за близких (самоубийство отца, смерть наставника, гибель подруги — всё это не могло на нём не сказаться). Как командир их отряда, он был едва ли ни идеален...

"Лучше был бы только ученик самого хокаге... Джирая. Впрочем, у Какаши и перед ним есть некоторые преимущества", — вспомнив шаринган, при помощи коего капитан изображал из себя Учиху, умудрившись обмануть всех трёх подопечных, обладающих различными иммунитетами от внушений, синеглазка ощутила лёгкую зависть.

По цепочке ассоциаций, от Джираи, являющегося жабьим сеннином (шиноби, способным впитывать и применять в техниках природную энергию, чему его обучил призыв разумных жаб), мысли перескочили на его сокомандников: последнюю представительницу клана Сенджу, носящую имя Цунаде, и Орочимару. Первая была гениальным и чудовищно сильным ирьенином, способным одним ударом превратить шиноби уровня Хатаке в изломанную куклу, а затем самостоятельно его "отремонтировать", вернув всё как было. Второй же... создатель той самой печати, которая перевела обладательницу розовых волос из числа слабосильных посредственностей, на уровень потенциально сильных бойцов.

"Но нет в мире совершенства: Цунаде спилась и сейчас шатается неприкаянной тенью самой себя по всей Стране Огня, а Орочимару — вовсе нукенин, обвиняемый в бесчеловечных опытах над коноховцами, жаждущий вечной жизни и высшего знания. А корни этого их поведения растут из того, что они с раннего детства вынуждены воевать, при этом не получая никакой психологической помощи", — попытавшись себе представить психолога для шиноби, Сакура была вынуждена признать поражение, так как такой человек должен был обладать слишком обширными навыками, ну и подавляющей силой, без которой его попросту не стали бы слушать (на эту роль подошёл бы первый хокаге, обладай он умом и навыками младшего брата).

Однако в членах команды Легендарных Саннинов Конохи (титул которым дал правитель маленького скрытого селения, когда они смогли выжить во время сражения с ним) Харуно интересовали не их комплексы, а кое-что другое. Каждый из учеников нынешнего хокаге был гением в своей сфере деятельности, обладал личным призывом и мог претендовать на место главы селения. Если последняя Сенджу, призывом коей являются слизняки, может исцелить почти кого угодно, то змеиный сеннин научился сбрасывать повреждённое тело как змея сбрасывает кожу.

"На каком принципе работает эта техника? Не может же он выращивать собственного абсолютно здорового клона прямо внутри своего тела, чтобы перенести в него сознание? Или может быть он заранее создал десяток тел, в которые запечатал себя как в матрёшку? Или у него есть тела в каком-нибудь специальном пространстве, откуда он их призывает, перенося туда своё сознание при помощи техник клана Яманака?", — досадливо дёрнув уголком рта, синеглазке оставалось сетовать на то, что она не имеет доступа к архиву подобных техник.

Вообще, пусть сейчас девушка и не ощущала столь острой потребности в смене пола, о чём мечтала ещё в предыдущем мире пребывания, но искать методы решения проблем не забывала. Первые мысли об обычной операции отпали, так как даже ирьенины не способны полностью изменить организм на столь глубоком уровне, из-за чего она станет не полноценным мужчиной, а скорее уж калекой, выглядящим как мужчина; техники превращения давали исключительно внешний результат (хотя вполне возможно, что у кого-нибудь имеется более совершенный их аналог); а вот техника переноса сознания, перемещай она душу пользователя целиком, могла бы стать решением, если бы ни условие того, что пришлось бы занять чужое тело (к сожалению, клонирование в этом мире не развито, хоть все предпосылки и имеются).

"Нужно получить доступ к секретной информации, а для этого требуется продвинуться по службе, для чего необходимо показать силу, ум, навыки...", — о том, что Коноху можно предать Харуно и не задумывалась, прекрасно понимая то, что предателям нигде не будут рады, да и любое другое селение не сможет дать ничего, чего уже нет здесь.

Вторая задача, а именно — поиск способа покинуть этот мир живой, здоровой и полной сил, а не ногами вперёд и под музыку, которой синеглазка не услышит, была одновременно и ближе, и дальше к своему решению. Во-первых, в наличии имелись сразу две пространственно-временных техники, описание одной из которых имелось в почти свободном доступе; во-вторых же... оба известных способа телепортации работают только внутри этого мира.

Первой техникой является призыв, который работает как модификация шуншина только во время свободного поиска анклава призывных животных. После нахождения подходящей точки прибытия, создаётся нечто вроде пространственного пузыря, находящегося вне привычной метрики пространства, благодаря чему последующие перемещения через это измерение требуют куда меньше затрат чакры, при этом сохраняя одну и ту же "цену" вне зависимости от расстояния (это удалось узнать совсем недавно, наконец-то добравшись до специализированной секции библиотеки Корня). О том, как работает "Полёт Бога Грома" (он же — хирайшин), остаётся только догадываться, но есть предположение, что изначально необходимо создать аналогичный пространственный пузырь, к которому будет привязана не одна точка выхода, как в случае с призывными животными, а несколько...

"Ну или четвёртый хокаге к каждому кунаю, который использовал как маяк для телепортации, привязывал своё собственное пространство? Жаль нельзя его об этом спросить. Но в любом случае, у меня-то нет маяков в других мирах, а перемещаться внутри этого...", — в этот момент мысли пришлось прервать, так как впереди показалось искомое учреждение.

— Пришли, — вырвала сокомандников из их невесёлых размышлений Сакура, встряхиваясь и отбрасывая собственные планы на будущее.

...

Горячие источники были тем местом, которое выбивалось из общепринятых понятий о нормах морали этого мира. Если отдельные водоёмы с горячими ключами для мужчин и для женщин Харуно ещё понимала, то как стеснительные в обычной жизни люди идут в совмещённые купальни, порой не прикрываясь даже символическими полотенцами, у неё в голове не укладывалось... Впрочем, сама она избегала ходить в данное заведение в общие дни.

Перед посещением источника, гостям требовалось сперва войти в раздевалку, где имелись шкафчики для одежды, похожие на маленькие сейфы, затем проследовать в комнату для мытья, чтобы при помощи щётки, мыла, горячей и холодной воды стереть с себя пот и грязь, ну а уже затем можно было завернуться в полотенце и выйти в помещение с озером (в данном случае — внутренний дворик, разделённый деревянной перегородкой на две части).

— Сакура-кун... — позвала подругу тёмноволосая куноичи с фиалковыми глазами, сидящая на верхней ступеньке искусственного водоёма, похожего на сужающуюся книзу ступенчатую чашу. — Иди к нам!

— Привет, Хината-чан, — шлёпая босыми ногами по мраморным плиткам пола, синеглазка подошла к озеру, взглядом скользнув по фигуре Хьюги, которую чётко обрисовывало прилипшее к телу полотенце. — Ино-чан, и тебя я тоже рада видеть.

— Бруруруру... — не открывая глаз, пробулькала нечто невразумительное блондинка, ушедшая под воду до середины лица, так что из-за поднимающегося от воды пара её было почти не видно.

— М... — озадаченно вскинув брови и склонив голову к плечу, обладательница розовых волос перевела взгляд со школьной заклятой подруги на подругу вполне обычную. — Что это с ней?

— Ну... — брюнетка замялась, будто бы ожидая того, что Яманака сама захочет ответить, но так и не дождавшись реакции, пожала плечиками, на которых поблёскивали капли воды, а затем произнесла: — Их наставник — Сарутоби Асума, прошёлся по чувству гордости и достоинства своих подопечных.

Шагнув на первую ступеньку, лишь немного утопающую в воде, Сакура ощутила мурашки, побежавшие по всему телу. Спустившись ниже, она села в воду так, что её голова оказалась на уровне плеч собеседницы, после чего посмотрела на неё снизу вверх и предположила:

— Он сказал что-нибудь вроде "Забудьте всё, чему вас учили в Академии, здесь я буду учить вас по-новому"?

— Вряд ли дошло до подобного, — улыбнулась Хьюга, затем отклонилась чуть назад и чуть развернулась, чтобы опираться левым локтем о каменный бортик. — Сакура-кун, моё лицо находится выше.

— Я сделала свой выбор, — ничуть не смутившись, заявила Харуно, продолжая разглядывать обтянутые мокрым полотенцем груди собеседницы.

— Извращенка, — хихикнула Хината, прикрыв рот ладошкой правой руки, но как-то прикрываться и не подумала.

— Пф, — фыркнула синеглазка, откидываясь назад и опираясь на локти, выгибая спину так, чтобы выпятить грудь и продемонстрировать живот. — С вами — Хьюга, вообще не понять, когда и куда вы смотрите.

— Ничего подобного, — запротестовала брюнетка.

— То есть, ты ни разу не смотрела, что и у кого из мальчиков штанах больше? — ехидно-подозрительно спросила обладательница розовых волос, пряди которых словно змеи, свернувшись кольцами, лежали позади хозяйки. — Или... мальчики тебя не интересуют?

— Не буду спорить, — чуть покраснев ушами, смущённо отозвалась фиалковоглазая девушка. — Просто у нас в клане к этому относятся... по-другому.

— В смысле?.. — изобразила недоумение Сакура.

— Бъякуган пробуждается достаточно рано, так что задолго до окончания академии, а то и до вступления в неё, мы знаем то, чем мальчики отличаются от девочек, откуда берутся дети... как они развиваются до рождения, — негромко призналась Хината. — Сама понимаешь, стесняться наготы в таких условиях не приходится. Ведь даже если не смотреть специально, активировав бъякуган, всё равно есть вероятность увидеть всё что надо... и не надо — тоже.

— Я бы тебя пожалела... если бы так не завидовала, — запрокинув голову назад, негромко рассмеялась Харуно. — Вот были бы у меня свои бьякуганы...

— И ты бы подглядывала за мальчиками? — поддержала шутливый тон Хьюга. — Или за девочками?

— Сдались мне мальчики, — фыркнула синеглазка. — За девочками конечно.

В этот миг тонкие пальцы брюнетки легли на гортань подруги, заставив её тело напрячься, затем ладонь обхватила шею и чуть сдавила, от чего дыхание сбилось а в ушах застучала кровь, но обладательница розовых волос даже не дёрнулась. После этого рука принцессы клана мастеров тайдзюцу соскользнула на ключицы и грудь собеседницы...

— И за кем бы ты наблюдала, Сакура-чан? — шёпотом спросила Хината, наклонившись вперёд и глядя на Харуно немигающим взглядом.

— Это... секрет, — перевернувшись на правый бок, опираясь на бортик рукотворного озера правым же локтем, синеглазка ехидно показала подруге кончик языка, а затем добавила с легко читаемым в голосе сожалением: — Всё равно подглядывать мне не судьба. Разве что за собой перед зеркалом, но это не интересно, да и грудь у меня маленькая.

— Ммм, — приложив пальчик к губам, принцесса клана Хьюга задумалась, затем прикрыла глаза и, улыбнувшись уголками губ, опустила руку к своему полотенцу, ослабляя один его край. — Можешь подглядывать — я не против.

"Троечка", — предвкушающе улыбнувшись, синеглазка протянула левую руку к упругому белому полушарию, увенчанному напряжённым, похожим на вишенку соском, окружённым широким ореолом...

— Извращенки, — цыкнула вынырнувшая из воды Ино, заставив вздрогнуть и, отстранившись от Сакуры, прикрыться краем полотенца брюнетку, выражение лица коей говорило о крайней степени смущения.

— Обломщица, — разочарованно заявила Харуно, сползая по ступенькам в воду, пока та не достигла уровня шеи. — Ну, блондинка, погоди... Доберусь я до тебя.

— Меня в свои игры не втягивай, — заявила Яманака. — Я не такая наивная, как Хината-чан.

— Угум... ты ж опытная, — проворчала синеглазка.

— Что ты сказала?! — вскинулась блондинка, голос которой разнёсся над всей чашей озера, что вызвало недовольное шиканье от других посетительниц женской половины источника.

Примечание к части

Дорогие читатели, думается мне, что повествование следует ускорить...

Всем добра и здоровья.

Отступление 6

Лунный свет разогнал туман, заставив водную гладь превратиться в подобие идеально чистого зеркала. Белый единорог с синей гривой, сидя на поверхности водоёма, вскинул голову и начал крутить ушами, пытаясь услышать нечто... известное лишь ему одному. Сидящий за прутьями массивной клетки огненно-рыжий девятихвостый лис, огромный словно дом, принюхался и оскалил клыки.

— Выходи, — пророкотал Курама, заставив мелкую рябь пройти по водной поверхности. — Я тебя чую.

— Мы и не прячемся, маленький лисёнок, — прозвучал мелодичный ответ... из-за спины биджу.

— Тяф! — от неожиданности демон даже подпрыгнул, резко разворачиваясь, распушая хвосты и заставляя шерсть вздыбиться огненными протуберанцами. — Где ты?!

Ответом ему было звонкое хихиканье, а затем, прямо на водной глади рядом с Шайнингом, проявился силуэт высокой крылато-рогатой кобылы, чьи грива и хвост напоминали кусочки звёздного неба, запутавшегося среди прядей шелковистых волос. Жеребец тут же вскочил на ноги, чтобы склониться в поклоне, дабы поприветствовать одну из правительниц своей родины, а Курама, вновь обернувшись к решётке, полыхнул яростным взглядом и зарычал.

— Принцесса Луна... — почтительно произнёс Армор.

— Не нужно церемоний, — прервала хозяина сна тёмно-синяя аликорница, внимательным взглядом рассматривая второго обитателя тела. — Значит, ты и есть — девятихвостый демонический лис?

— Значит, ты и есть — принцесса-лошадь? — передразнил собеседницу пленник печати, ощущающий себя одновременно и испуганным, и обозлённым, и оскорблённым.

— Ку... — попытался успокоить друга Шайнинг.

— Не совсем, — дёрнула ухом кобыла, без тени страха или сомнений подходя к решётке. — Но я ещё расту.

— Пфе, — скривился чакрозверь. — Как-то ты не похожа на величественное и древнее существо.

— Я хорошо сохранилась, — безмятежно парировала принцесса ночи, переводя свой взгляд на замок клетки. — Мне бы хотелось поговорить с разумным существом, запечатанным в этой ловушке: будь добр — позови его.

— Глупая лошадь, здесь нет никого кроме меня, — хмыкнул биджу, затем скосил взгляд на жеребца и добавил: — Ну ещё имеется твой сородич...

— Печальное зрелище, — досадливо прикрыла глаза крылато-рогатая кобыла. — Впрочем, мы и раньше знали, что умение говорить — не признак разумности.

— ЧТО?! — мигом вспыхнул демонический зверь.

— Принцесса... — попытался воззвать к аликорнице Шайнинг.

— Не вмешивайся, — одновременно произнесли оба древних существа, заставив Армора отшатнуться и плюхнуться на круп.

— Не было бы этой решётки, и я бы заставил тебя подавиться твоими словами, — пророкотал биджу, раздражённо размахивая всеми девятью хвостами.

— Позднее мы сможем это проверить, — пообещала кобыла. — А сейчас, не мешай нам.

— Кому "вам"? — фыркнул Курама, наклоняя голову и глядя на собеседницу одним глазом. — Ты притащила с собой ещё кого-то, лошадь?

"Я же просил...", — удручённо подумал единорог, с трудом представляющий себе последствия такого разговора (всё же эту встречу они планировали не одну ночь).

— Не вижу смысла объяснять что-то тому, кто не собирается слушать, — махнув хвостом, аликорница выстрелила лучом магии в печать, налепленную на створки ворот, а затем отпрыгнула назад, вставая в напряжённую стойку с расправленными крыльями и наклонённой головой. — А вот и тот, кого я почувствовала.

— Четвёртый!!! — взревел биджу, обрушая удар на клетку, заставляя воду пойти волнами, покрывшись розовой пеной.

— Вы кто такие? — нахмурился светловолосый высокий мужчина, облачённый в белый плащ с рисунками языков огня, накинутый поверх комбинезона шиноби. — Где мой сын?

— Принцесса, будьте осторожны, — выдвинувшись вперёд, Шайнинг создал барьер вокруг себя и Луны, готовясь защищать её в случае того, если дело дойдёт до сражения. — Четвёртый хокаге известен тем, что был самым быстрым шиноби мира.

— Я задал вам вопрос, — в руках у мужчины сверкнули необычные трёхлезвийные кунаи. — Что вы сделали с Наруто? Отвечайте!

— Ну... вообще-то... Наруто — это я, — признался белый единорог.

— ... — многозначительно промолчал Намикадзе Минато, но затем всё же не выдержал и изрёк: — Что за бред? Мой сын не может быть лошадью.

— В этом месте нельзя врать, — заметила тёмно-синяя аликорница. — Ты, человек, должен это ощущать. Можно недоговаривать, но не лгать напрямую: это становится понятно сразу.

— Повторю вопрос: что вы сделали с моим сыном? — четвёртый хокаге согнул ноги и пригнул спину, начав излучать жажду крови, всем видом демонстрируя готовность к бою.

В этот самый миг раздался грохот, похожий на оглушительный раскат грома. Только через секунду пони и человек поняли, что на самом деле — это хохот биджу, который свалился с лап и теперь дрожал всем телом, не в силах остановиться.

— Ч... Четвёртый... — с явным усилием выдавливая слова между приступами хохота, произнёс Курама. — В... Видел бы ты свою морду... Это почти компенсирует все годы, что я провёл здесь по твоей вине... Аха-ха-ха... "Мой сын не может быть лошадью"...

— Полагаю, мы все должны друг другу кое-что объяснить, — встретившись взглядом с мужчиной, заметила крылато-рогатая кобыла, фокус внимания коей сместился куда-то дальше. — Но сперва, я бы хотела пригласить на разговор ещё кое-кого... Чтобы не повторяться.

...

На водной глади появилась беседка со столом, парой скамеек и столиком, за которым разместились белый единорог, тёмно-синяя аликорница, блондинистый мужчина и красноволосая женщина. Единственный, кто оставался в стороне от беседы, но при этом прислушивался к каждому произнесённому слову, скалясь и посмеиваясь над реакцией своих пленителей, это девятихвостый лис.

— Значит, мой сын — жеребец из другого мира, душу которого какой-то демон переместил в наш мир... — четвёртый хокаге зарылся пальцами рук в свои волосы, локтями опираясь о столешницу. — Какой-то бред... Может быть я всё же сошёл с ума? Хотя... теневые клоны на это не способны...

— Хватит ворчать, Минато, — преувеличенно жизнерадостно воскликнула Узумаки Кушина, одетая в зелёный сарафан, сидя рядом с Шайнингом и беззастенчиво его тиская. — Смотри какой он миленький... Девушки будут без ума!

— Кушина-сан... — попытался успокоить женщину Армор, но получил за это подзатыльник.

— Ещё раз меня так назовёшь, Наруто-чан, я тебе хвост узлом завяжу, — мило улыбаясь пообещала Кровавая Хабанеро. — Обращайся ко мне "мама"... И никак иначе.

Глядя на эту композицию из умиления, смущения, вины и негодования, Луна стойчески изображала невозмутимость, всё же отсев подальше от обладательницы красных волос. Единорогу же пришлось смириться и терпеть, изображая из себя большую мягкую игрушку.

— Кушина, тебя не смущает, что он... — начал говорить Намикадзе, подняв взгляд на жену.

— Наруто, — поправила его Узумаки, принявшись заплетать синюю гриву в косички.

— ...Наруто — взрослый разумный пони из другого мира? — не стал спорить четвёртый хокаге.

— Меня удивляет, что это смущает тебя, Минато, — оторвавшись от своего занятия, красноволосая женщина повернулась к мужу. — Наруто — наш сын. Пони он, или человек — не важно. Также не важно, что у него уже была память на момент рождения, что помогло ему более или менее нормально жить в Конохе. Или ты бы предпочёл, чтобы он был обычным ребёнком, который обязательно получил бы кучу комплексов из-за того, что его все стараются избегать, а некоторые и вовсе проявляют агрессию? Скажи, Минато, ты думаешь, что было бы лучше, чтобы наш сын был озлобленным ребёнком, разум коего подтачивает чакра биджу? Или же считаешь, что третий, кланы и старейшины поступили бы как-то по-другому, если бы Наруто был другим?

— Эм... — мужчина стушевался под подобным напором. — Но ведь...

— Наруто — наш сын, — стукнув кулаком по столу, заявила Узумаки. — Точка. И вообще... Где-то там у меня есть маленькая внучка...

— Хе-хе-хе... — прикрыв глаза, девятихвостый лис откинул голову, втягивая носом воздух. — Этот запах мести... И ведь мне ничего не пришлось для этого делать!

— Заткнись, Кьюби, — сложив руки на столе и повесив голову, выдохнул Намикадзе. — Сын... значит. Хах... И какие у тебя планы... Наруто?

— Как только мы достроим портал, Шайнинг вернётся к жене и дочери, — категорично заявила принцесса ночи.

— Хорошо, — не стал спорить Минато. — Со своей стороны, я готов помочь всем возможным. Но сперва — мы должны найти способ перезапечатать Кьюби, чтобы Коноха не осталась без джинчурики.

— Вот уж дудки! — вскочив на лапы, лис оскалился. — У нас договор, так что ни о каком перезапечатывании и речи быть не может.

— Тебя всё равно поймают, — отмахнулся блондин, даже голову к демону не поворачивая. — Наруто, разве ты хочешь оставить Коноху без защиты? Когда другие селения узнают, что у нас нет биджу...

— Вообще-то, у меня есть идея получше, — заметила Луна. — Если проблема лишь в том, что без собственного биджу Коноха станет слабее других селений, то нам всего-лишь нужно будет сделать так, чтобы и у других селений не было джинчурики. Тем более, что мы не можем позволить того, чтобы ради присвоения чужой силы, одни разумные лишали свободы других... Даже если эти другие лишь изображают из себя разумных.

— Что вы имеете ввиду, Луна-химе? — недоверчиво спросил четвёртый хокаге, в очередной раз игнорируя рык и приглушённые ругательства девятихвостого.

— Мы — принцесса Луна Эквестрийская, обязуемся избавить ваш мир от присутствия демонических зверей, — сидя за столом, выпрямив спину и расправив крылья, изрекла тёмно-синяя аликорница. — В нашем мире уже давно не ведётся крупных войн, а отдельные сражения — это скорее исключения, нежели правило. Биджу смогут жить спокойно, не опасаясь за свою свободу, а в вашем мире исчезнет одна из опаснейших угроз.

— Все в выигрыше, — вставил свою реплику Армор. — Разве нет?

Намикадзе уже хотел ответить, но был перебит женой:

— Минато, во-первых, мы — теневые клоны, так что право голоса имеем лишь до тех пор, пока у нас имеется чакра, запасы которой не так уж и велики. Ну а во-вторых, разве не ты мечтал о том, чтобы прекратить все войны мира? Разумеется, даже без биджу великие селения останутся великими, но по крайней мере, это будет первый шаг к тому, чтобы прекратить извечную вражду.

— Ладно-ладно, убедили, — поднял руки в защитном жесте блондин. — Я вам помогу, но сперва... Луна-химе, я хочу чтобы вы поклялись, что не собираетесь вредить Конохе, захватывать наш мир, или использовать биджу как оружие.

"В конце концов, если джинчурики не будет ни у кого, то мир действительно только выиграет. Да и Коноха, без учёта биджу, останется сильнейшей", — подумал про себя четвёртый хокаге, успокаивая внутреннего политика (пусть относиться к единорогу как к сыну было трудно, но ради жены он мог притвориться, попутно выторговывая для селения какую-нибудь пользу).

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Генинские будни

===

Возраст — 12 лет.

Сила — 3,3 ге.

Скорость — 4,5 ге.

Выносливость — 2,1 ге.

Гибкость — 3 ге.

Объём чакры — 5 ге. (1 дж)

Плотность чакры — 0,36/1

===

Сидя за читальным столиком в библиотеке Корня, разложив перед собой трактаты, написанные выдающимися деятелями науки этого мира, Сакура скользила взглядом по столбикам символов... особо ни на что не надеясь. Она уже поняла, что техник чакры, предназначенных на все случаи жизни — необъятное множество, начиная от "D" и заканчивая "S" рангом. Однако, исходя из отсылок из других источников, решение проблемы могло находиться именно в той части секции, куда доступа у неё не было...

"Если кому-то вообще приходило в голову разрабатывать технику именно для этого", — хмыкнула про себя Харуно.

Очередной трактат под названием "Методики ускоренной регенерации", за авторством Цунаде Сенджу, был отложен на край стола. Труд рассказывал о том, как при помощи чакры ускорить деление клеток как в отдельных частях тела и органах, так и во всём организме в целом, что помогает лечить обширные травмы, проходить реабилитацию после операций, ускорять развитие мышечной массы. Побочным же эффектом было сокращение срока жизни, связанное с ускоренным износом тела, клетки коего могут делиться ограниченное число раз.

"Один-два-десять раз эту технику применить можно, но вот использовать её постоянно... Хотя, с учётом смертности шиноби, можно было бы ввести её в обязательный список для изучения", — устало потянувшись, вытянув сцепленные в замок руки над головой, Синеглазка выгнула спину и зажмурилась.

Тренировки с командой, работа в своей компании, выполнение заданий "D" ранговых миссий, поиск информации, самостоятельные тренировки... всё это жутко выматывало и утомляло. Иногда хотелось плюнуть на всё и напиться, чтобы утром проснуться в обнимку с кем-нибудь...

"Если утром тебе плохо, это значит лишь то, что вечером было хорошо — народная примета", — хмыкнув своим мыслям, девушка встряхнула руками и вернулась к изучению копий рукописных трудов по медицине.

Как бы ей ни хотелось расслабиться, но собственный опыт из предыдущего мира ясно показывал, что делать этого не стоит даже тогда, когда вокруг находятся дружелюбно настроенные существа (уроки Себриз слишком уж хорошо запомнились). А чтобы её не пользовали втёмную, необходимо набраться сил и знаний...

"Где бы найти учителя, готового поделиться секретом могущества, при этом не имея никаких планов на ученика?", — мечтательно подумала обладательница розовых волос, прекрасно осознающая то, что бесплатного в этом мире, как и любом другом, нет ничего.

...

Солнце светило высоко в небе, беспощадными лучами паля сгорбленные спины троицы генинов, пропалывающих морковные грядки. Двое парней были одеты в футболки разных цветов и шорты, девушка же красовалась штанами и рубашкой из тёмно-синего шёлка, под которыми её тело охватывали перекрещивающиеся пряди розовых волос...

— Знаете, а мне такая работа даже нравится, — заметил Наруто, тыльной стороной правой руки утирая капельки пота со лба, с беспечной улыбкой глядя на ровные грядки перед собой. — Никаких тебе сражений, рисков, убийств...

На последних словах улыбка Узумаки поугасла, так что он вернулся к своей работе с удвоенным энтузиазмом.

— Тц... — цыкнул на это заявление Саске, чувствующий себя куда менее уютно. — Извращенец.

— Ты этого не докажешь, — усмехнулся в ответ голубоглазый блондин.

— Хм? — удивлённо воззрился на друга брюнет.

— Мне нравятся пушистые четвероногие, — развёл руками Наруто, на лицо коего вернулось расслабленное и весёлое выражение.

"Как бы поговорить с тобой о твоих пристрастиях? Кажется... у меня появилась идея", — уголки губ Сакуры дёрнулись вверх, а в глазах сверкнуло веселье.

— Наруто-кун? — позвала Харуно, уже несколько раз ловившая на своих нижних округлостях взгляды то одного, то другого парня (в конце концов поза, в которой приходилось работать, тому немало способствовала).

— Да, Сакура-чан? — прервав шуточную перепалку с напарником, повернулся к синеглазке Узумаки.

— Пушистое и четвероногое, говоришь... — задумчиво протянула обладательница розовых волос. — Слу-ушай, у тебя ведь была очень миленькая картинка... На ней ещё розовая лошадка изображена.

— Пони, Сакура-чан, — продолжая улыбаться, но слегка напряжённо, отозвался блондин.

— Как скажешь, Наруто-кун, — послушно согласилась девушка. — Я тут подумала: может быть поможешь мне создать хенге, которое подходило бы по стилю к этому рисунку?

— Зачем это? — удивился Учиха, недоуменно вскидывая брови.

— Я тоже люблю четвероногое и пушистое, Саске-кун, — хмыкнула Харуно. — Не спрашивай "зачем" и "почему". Тебе — грубому мужлану, не понять тонкую девичью натуру.

— Пфэ, — всем своим видом брюнет показал, что не больно-то ему и хотелось это знать... хотя в душе и кольнула обида.

— Не дуйся, Саске-кун, — подколола его синеглазка, тыльной стороной левой кисти упираясь в поясницу, чтобы разогнуть усталую спину. — Если хочешь, то можешь поучаствовать с нами. Из тебя наверняка выйдет миленький жеребчик...

— Обойдусь, — гордо отозвался Учиха. — Делать мне больше нечего...

"Угу: на мою задницу смотреть куда интереснее. Чтоб эти уроки Химавари-сан: уже неосознанно повадки медовых куноичи мелькают", — мысленно поморщилась синеглазка, возвращаясь к прополке моркови.

— Я не против, раз уж тебе это интересно, — пожал плечами блондин, задумчивым взглядом скользнув по девушке. — Правда, не могу сказать, когда у меня будет время для этого.

— Я никуда не спешу, Наруто-кун, — ответила на это Сакура.

...

— Даймё страны Огня прислал заказ, — вошла в кабинет начальницы немолодая уже женщина, одетая в тёмно-синее (как у Харуно) кимоно, из левого рукава коего выглядывал изящный протез, затянутый в тонкую перчатку.

— Да ну? — удивилась синеглазка, сидящая на стуле за рабочим столом, где изучала новые чертежи (пытаясь понять полёт фантазии инженеров, расписавших свои задумки наиболее подробным и простым языком "для чайников"), что помогало отвлечься от подсчётов расходов в этом месяце. — Что-то интересное?

— Даймё-сама хочет, чтобы для него собрали быстрый, безопасный и комфортабельный самолёт, — протянула свиток младшей куноичи секретарша.

Развернув послание, обладательница розовых волос вчиталась в столбики символов, выведенных каллиграфическим подчерком. Мозг сам собой отсеивал "мусорный" текст, который не нёс никакой смысловой нагрузки, выискивая крупицы чего-то действительно важного.

— Кукаку-сан, передайте инженерам, чтобы состряпали проект летающей яхты, — наконец изрекла Сакура. — Главными условиями являются безопасность, грузоподъёмность и роскошь. Скорость и манёвренность — далеко вторичны.

— Я так и подумала, Харуно-сан, — улыбнулась собеседница. — Вам ещё что-нибудь сегодня понадобится? Я бы хотела уйти пораньше, чтобы забрать братишку...

— Было бы неплохо, если ты сумеешь найти технику "Решить все проблемы", — вздохнула синеглазка, откидываясь на спинку стула и запрокидывая голову, чтобы помассировать веки.

— Если бы у меня была такая техника, меня бы здесь не было, — посмеялась собеседница.

— Не сомневаюсь... — хмыкнула обладательница розовых волос, а затем выпрямила спину и, посмотрев на подчинённую, приказала: — Передай распоряжение конструкторам, занеси последние отчёты в архив и можешь быть свободна.

Когда за спиной секретарши закрылась дверь, Сакура посетовала, что у неё нет компьютера. В принципе, она могла себе позволить купить один-два подобных устройства, но самые современные модели были настолько... тормознутыми, что проще казалось копаться в бумажках и думать самостоятельно. Тем более, что вычислительные способности мозга шиноби, да ещё усиленные методиками работы с сознанием, давали просто невероятные результаты.

"Жаль, что скорость мышления ограничена физиологией. Можно ускорять мышление, но нагрузка на мозг и затраты ресурсов растут соответственно...", — замерев от ощущения озарения, как если бы на голову упало яблоко Ньютона, или же вспыхнула лампочка (как в каком-то мультфильме), Харуно жалобно простонала.

— Я — дура, — сложив ладони на столе крест накрест, синеглазка упала на них лбом, ощущая жуткую несправедливость мира.

"Тобирама был гением, который сумел создать техники, которые до сих пор никто не сумел превзойти. В чём причина его гениальности? Просто он мыслил... нестандартно", — от осознания этого, и без того пошатнувшаяся самооценка синеглазки поползла куда-то в сторону плинтуса (впрочем, её удалось удержать примерно на половине пути).

В чём была причина состояния девушки? Просто она осознала, что всё это время у неё под рукой было средство, которое позволит многократно ускорить любые расчёты, а то и вовсе проводить в уме манипуляции, на которые далеко не каждый компьютер способен. Оставалось лишь понять, как заставить теневого клона избавиться от ограничителя на скорость мышления (мозга, в привычном смысле этого слова, у него нет, так что и думает он исключительно благодаря чакре), затем уменьшить его до компактного размера, ну и добавить функций при помощи гендзюцу...

"Легко сказать. Придётся потратить на это несколько дней, а то и недель".

...

Полигон команды номер семь был превращён в полосу препятствий: ямы, небольшое болото, натянутые тут и там верёвки, лески, налепленные на деревья взрывные печати, а также выскакивающие из укрытий "вражеские шиноби", которых изображали дубликаты Какаши-сенсея. Солнце уже клонилось к закату, когда троица генинов, одна из которых несла на спине "раненого заказчика" (перевязанный мешок с песком, из-под повязки коего "лилась кровь"), а двое других обеспечивали защиту и прокладывали путь, наконец-то вышли на поляну, где их ждал сам Хатаке.

— Ну... — задумчиво подняв взгляд к небу, одновременно с тем убирая в подсумок красную книжку, беловолосый мужчина хмыкнул, а затем изобразил улыбку одним глазом. — На этот раз ваш заказчик выжил. Поздравляю.

— Фух, — устало выдохнула вся троица, после чего мешок был снят со спины Сакуры и уложен на землю (что-то подсказывало, что если его бросить, то тайчо заявит, что они убили чудом выжившего во всех испытаниях клиента).

— Молодцы, — ещё раз кивнул наставник. — Быстро схватываете. Завтра вас ждёт последнее испытание, которое покажет, готовы ли вы переходить на миссии более высокого ранга. Ну а сейчас...

Мужчина сложил серию ручных печатей, а затем опустился на одно колено и хлопнул ладонью по земле. С глухим хлопком, почти без паразитного тумана чакры, перед ним появился маленький пёс в зелёном жилете, с ошейником, на котором крепился протектор Конохи.

— Это и есть твои ученики, Какаши? — неожиданно грубым и хриплым голосом спросил мопс, придирчивым взглядом осмотрев генинов, затем принюхался, чихнул и потёр морду правой передней лапой. — Могло быть и хуже.

— Не будь столь требователен, Паккун, — изобразил глазом улыбку Хатаке. — Я в своё время был ничуть не лучше.

— Нашёл чем гордиться, — буркнул пёс.

— В общем: вы уже знакомы с тем, кто такие призывные звери, — обратился к подопечным джонин, снова поднимаясь в полный рост. — У некоторых из вас даже есть свои личные контракторы... Я же предлагаю вам заключить личные контракты с почтовыми собаками, чтобы мы могли отправлять друг другу послания, в случае если окажемся далеко друг от друга. Уточню, что имею ввиду не контракт со всеми призывными псами, а с кем-то одним из их народа. На другие контракты это никак не повлияет...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Маска себя

— Проходи в комнату, Сакура-чан, — распахнув дверь в свою квартиру, произнёс Наруто, тут же начав снимать обувь. — Сейчас я поставлю чай и подойду.

— Хорошо, — кивнула в ответ Харуно, заходя в коридор и ставя на пол призывного щенка, белую шкуру коего украшали чёрные пятнышки, из-за чего собака была похожа на далматинца (короткий тонкий хвост, стройные лапы и узкая морда только подчёркивали образ). — У тебя, случайно, нет молока для Джейд-чан?

— Совершенно случайно — нет, — отставив сандалии на специальную полку, Узумаки разогнулся и размял плечи. — Я его специально покупал. Сейчас принесу.

"Шутник", — мысленно хмыкнула синеглазка, босыми стопами шлёпая по полу в единственную жилую комнату обители сокомандника.

— Пойдём, Джейд, — позвала свою новую подругу обладательница розовых волос.

— Хай, — тявкнула призывная сука, весело замахав хвостом, начав шустро перебирать лапками, одновременно с тем крутя головой во все стороны.

За окном уже было темно, но Сакура не спешила к себе домой. Что-то ей подсказывало, что уже завтра рутина прервётся, после чего события понесутся в галоп. Ввиду этого, она решила воспользоваться договорённостью с блондином, чтобы получить ещё немного информации, а если выйдет — натолкнуть его на нужные мысли.

— Ррр... — подойдя к шкафу, Джейд попыталась заглянуть на верхнюю полку, но даже встав на задние лапки была слишком маленькой.

— Хочешь на руки? — сев на корточки рядом с личным контрактором, не скрывая изогнувшую губы умилённую улыбку, негромко спросила девушка.

Белая в чёрное пятнышко собачка задумалась, затем опустилась на четыре конечности и молча помотала головой. В то время как Саске и Наруто выбрали себе уже взрослых почтальонов, Сакура предпочла заключить контракт с щенком... что вызвало у Пакуна смешанные чувства. В конце концов, с одной стороны — это риск для неопытной малышки, с другой же — чакра контрактора позволит быстрее развиваться физически и умственно. Как полагала куноичи, в итоге ей позволили такую вольность только из-за того, что она — ученица Хатаке.

На самом деле Харуно не так уж сильно нуждалась в ещё одном почтальоне (двое бельчат вполне справлялись с работой), а потому решила немного сжульничать, получив себе напарника вроде нинкена клана Инудзука. Впрочем, до того момента как замысел хоть немного себя окупит, предстояло потратить не меньше года, в течении коего требовалось подкармливать призыв своей энергией (да и то, далеко не факт, что Джейд обретёт полезные боевые навыки).

"Прямо какой-то питомец из компьютерной игры получается", — промелькнула мысль на краю сознания синеглазки.

— А вот и я, — бодрым голосом объявил Узумаки, входя в комнату с миской молока и какими-то сухариками. — Не соскучились?

— Не беспокойся, Наруто-кун, — выпрямившись в полный рост, обладательница розовых волос задорно подмигнула. — Мы — сильные и независимые девушки... Верно, Джейд-чан?

— Хай, — тявкнула "далматинка", умеющая произносить едва ли десяток слов, но при этом понимающая всё, что ей говорит контрактор (благодаря каналу чакры).

— Я в этом и не сомневаюсь, Сакура-чан, — спокойно согласился хозяин квартиры, а затем наклонился и поставил миску рядом с дверью. — Ты уверена, что хочешь заняться этим сегодня?

"Жаль, не понял шутку. Хм... Может быть стоило замаскировать Джейд под кошку? О каких глупостях я думаю...", — посетовав на лёгкую нервозность, Харуно отправила напарницу насыщаться, в то время как сама взяла с полки картинку с изображением розовой крылато-рогатой пони.

— Наруто-кун, к тебе в квартиру поздно вечером пришла девушка, а ты спрашиваешь, правда ли она хочет заняться "этим"? — иронично изогнула брови куноичи. — Ты бы ещё "Того самого" предложил.

— Хе-хе... — Узумаки запустил правую пятерню в гриву светлых волос. — Как-то двусмысленно прозвучало.

— Ничего страшного: я понимаю, что ты не мог иметь ввиду ничего такого... — поставив портрет на подоконник, девушка неопределённо взмахнула левой рукой, взглядом выражая сочувствие.

— Эй! — деланно нахмурившись, блондин сложил руки на груди. — А вот это было обидно.

— Прости, — подняла руки в защитном жесте обладательница розовых волос. — Меня слегка занесло. Ну так что... начнём?

— Давай... — перешёл на серьёзный тон Наруто, кисти рук коего сцепились в замок перед грудью. — Что именно ты хочешь сделать? Я понял, что тебе... понравилось изображение с картинки, но...

— Просто используй хенге, чтобы показать то, как ты видишь жеребца-пони, — попросила Харуно, внутренне подобравшись. — Остальное я сделаю сама.

— Именно жеребца? — уточнил Узумаки, слегка приподнимая брови.

— Можешь и кобылу, если тебе больше нравится "переодеваться в девушек", — снова не удержалась от ехидства куноичи.

В ответ на это Узумаки только хмыкнул, пожал плечами, сложил пальцы рук в печать концентрации и, зажмурившись, применил технику перевоплощения, вложив в неё резерв двух генинов. С хлопком на месте голубоглазого блондина появился белый единорог с синими гривой и хвостом, короткой мордой и рельефной мускулатурой.

— Гав... — изрекла удивлённая Джейд, даже оторвавшись от поглощения молока.

— Ну и как тебе? — вскинул брови усмехнувшийся Армор.

"Где-то я тебя уже видела... Что-то похожее было в мультфильме сестрёнки? Или же среди знакомых из прошлой жизни?..", — не сумев вспомнить точно, Сакура решила отложить копания в собственной памяти на другое время.

— Очень мило, — приложив указательный палец правой руки к подбородку, Харуно прищурила глаза. — Повернись боком, теперь — крупом, снова боком... крупом... Задери хвост...

— Эй! — возмутился жеребец, в холке примерно достигающий метра двадцати сантиметров. — Ты что это задумала?

— Должна же я убедиться, что ты — жеребец, — изобразила невинную улыбку синеглазка.

— Поверь на слово, — фыркнул Наруто-Шайнинг. — Насмотрелась?

— Мы — шиноби, — поучительным тоном заявила обладательница розовых волос. — Никому не верить на слово — это наша работа. Одну минутку...

Для убедительности сложив печать концентрации, Сакура вызвала в памяти точный образ своего прежнего тела, сопровождая его подробными ощущениями, а затем активировала превращение. Спустя мгновение, напротив белого единорога стояла серая пони с чёрными хвостом и гривой, синими глазами... и неплохой мускулатурой, частично скрывающей более изящные формы тела.

— Ну... У меня получилось? — с интересом спросила Харуно.

— Хм... — жеребец приложил к подбородку правую переднюю ногу. — Повернись боком... теперь крупом... подними хвост... Гха-гхм...

— Что-то не так, Наруто-кун? — повернув голову назад, ехидно прищурилась синеглазка, продолжая стоять крупом к жеребцу с задранным кверху хвостом. — Ты случайно не заболел?

— Нет-нет, — Наруто даже отшатнулся, пряча взгляд и отчаянно полыхая мордой. — Ты не могла бы...

— Ммм? — наклонила голову чуть вбок серая пони.

— ...опустить хвост? — почти жалобно попросил Узумаки, которому хенге подруги показалось уж очень натуральным и достоверным, из-за чего организм начал реагировать вполне определённым образом.

"Похоже, что я перестаралась", — констатировала Сакура, полностью разворачиваясь мордочкой к собеседнику, после чего отменила превращение.

— Спасибо за помощь, Наруто-кун, — поблагодарила девушка, глядя на облегчённо вздохнувшего единорога. — Завтра нам рано вставать, так что... мы с Джейд-чан пойдём.

— А... — мотнув головой, избавляясь от не слишком пристойных образов перед внутренним взором, Узумаки тоже отменил превращение. — Пойдём, я вас провожу...

...

Закрыв входную дверь на замок, оставшись в квартире в гордом одиночестве, голубоглазый блондин прислонился к створке спиной, после чего сполз на пол. Пальцы его рук зарылись в волосы.

— И что это вообще было? — сам у себя спросил генин.

"Если раньше у меня были только подозрения, то теперь я почти уверен в том, что Сакура — пони. Но как она сюда попала? Зачем поступила именно так? Как давно раскрыла меня? Почему не попыталась поговорить раньше?.. Вопросы-вопросы", — закрыв глаза, джинчурики глухо зарычал, так как память упорно подкидывала образ подруги в образе пони "вид сзади" (а ведь он и в человеческом облике стал на неё засматриваться...).

= "Четвероногие непарнокопытные захватывают мир шиноби. Берегись человечество", — хохоча над своим напарником, изрёк девятихвостый лис.

"Вместо того, чтобы зубоскалить попусту, посоветовал бы что-нибудь дельное", — недовольно отозвался Наруто.

= "Хочешь совет? Тогда слушай мудрого и милостивого меня! Расскажи об этом случае своей принцессе, и если она может проникать не только в твой сон, то пусть навестит твою сокомандницу и задаст ей пару вопросов", — заявил Курама.

"Она не моя... Но ты прав", — отвесив себе пару пощёчин, мотнув головой и подскочив на ноги, голубоглазый блондин уверенным шагом направился в душ.

— Нужно лечь спать пораньше...

...

"У меня определённо что-то не то с чувством юмора", — вынуждено констатировала Харуно, идя по ночным улицам Конохи, мысленно посмеиваясь над реакцией (теперь уже точно) пони.

Снова ощутить себя кобылой было даже забавно, а лёгкая провокация позволила убедиться, что четвероногих и пушистых девушек Узумаки действительно любит сильнее, нежели двуногих. Да и сама демонстрация личины единорога, с характерными рисунками на крупе, уже доказала правильность более ранних догадок.

Теперь же, когда "карты раскрыты", следовало решить очень важный вопрос: что делать дальше? Нормально поговорить в Конохе не позволят безопасники, вне селения же придётся быть на виду у капитана, да и скорее всего их будет сопровождать минимум тройка охраны. Применять же техники Яманака на джинчурики...

"Мне моя больная голова дорога... как память", — хмыкнула про себя девушка.

— А ты как думаешь... Джейд-чан? — посмотрев на усталую и почти задремавшую собачку, которую несла на руках, синеглазка вздохнула. — Похоже, передо мной стоит новая сложная задачка.

"Может ли Узумаки быть разведчиком, которого отправили на мои поиски? Вряд ли. Не такая уж я важная персона, чтобы из-за меня так напрягаться. Да и если бы это было так, он определённо меня узнал бы. А так как узнавания нет, то можно сделать вывод, что ко мне его появление отношения не имеет. Учитывая же портрет кобыльей версии Амура, то скорее всего он ещё и из другого мира", — с одной стороны, это знание давало не так уж и много (сменить ей пол не смогли и в прошлом мире), но с другой стороны, если у коллеги по невезению есть способ вернуться домой, можно будет его использовать для тактического отступления.

Впрочем, обладательница розовых волос не строила каких-то далеко идущих планов, в данном случае позволяя всему развиваться неспешно и осторожно. Наступать на свои же грабли куноичи не собиралась.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Работа головой

Проснувшись ранним утром из-за того, что ей в лицо тыкался влажный нос, Сакура обнаружила себя разметавшейся по постели в своей спальне. Из-за того, что спать она предпочитала не стесняя себя лишней одеждой, а одеяло оказалось скинуто на пол, если бы не шторы на окнах, вид случайному свидетелю открылся бы весьма откровенный...

— Гав, — радостно поприветствовала напарницу далматинка, весело скаля зубки и размахивая хвостиком.

— Джейд... — прорычала не выспавшаяся Харуно, попытавшись схватить призывную собаку, которая ловко извернувшись спрыгнула с кровати, уже с пола начав подначивать куноичи звонким лаем. — Гррр...

Впрочем, долго радоваться суке не удалось, так как в следующую секунду её снёс с лап снаряд в виде смятой подушки, отправленной в полёт не совсем хрупкой девичьей рукой. Сама же синеглазка приняла сидячее положение, потянулась руками вверх и выгнула спину, ощущая бегущие вдоль позвоночника мурашки. Метнув взгляд из-под полуприкрытых век, она заметила обиженную мордашку своей напарницы, выбравшейся из-под импровизированного орудия мести.

— Сама виновата, — констатировала обладательница розовых волос.

— Фррр, — встряхнувшись всем телом, отозвалась Джейд.

По меркам своих сородичей, которые и сами не являются элитой среди многообразия видов призывных зверей (так как не обладают собственным методом поглощения сен-чакры), далматинка была откровенно молодой и слабой. Лучшее, на что она вообще годилась — это доставка писем и некрупных посылок, так как даже для работы следопытом не хватало уже опыта. Личный контракт с Сакурой, которая собиралась призывать её не только для исполнения разовых заданий, но и делилась чакрой в фоновом режиме (тем самым нагружая и свой очаг), был шансом в самом скором будущем подняться на несколько ступеней во внутренней иерархии собак.

"Нужно было Чипа и Дейла также подкармливать. Может быть и из них вышли бы бойцы... Эх. Плохой из меня мастер фамильяров", — мысленно посетовала Харуно, после чего спрыгнула с постели и направилась в душ.

Помывшись, одевшись в комбинезон, прицепив подсумки, а затем прибрав комнату, с первыми лучами солнца синеглазка спустилась на кухню, где уже хозяйничала Химавари-сан. Старушка распросила подопечную о её новом питомце, узнала планы на день, покормила "внучку" и выдала свиток хранения, в котором находился обед. Со стороны это могло показаться обычным семейным завтраком, только вот молодая куноичи точно знала, что её мягко допросили, чтобы потом сделать доклад в Корень.

— До вечера! — крикнула Сакура, уже выходя из дома.

— Гав-гав! — поддержала её Джейд, сытая и довольная жизнью, шустро семенящая лапками рядом с напарницей.

— Развлекайтесь! — напутствовала подопечную бывшая медовая куноичи.

"Странная у меня жизнь. Ещё более странно то, что я считаю это нормальным", — глубоко вдохнув свежий утренний воздух, синеглазка посмотрела на восходящее солнце, улыбнулась своим мыслям и, дёрнув плечом, словно бы отгоняя волнения, уверенно зашагала в сторону резиденции хокаге.

...

— Вижу я, заразителен Кибы-куна пример, — задумчиво изрёк Шино, как всегда одетый в мешковатую куртку с капюшоном, зеркальные очки и свободные штаны, приветственно поднимая правую руку.

— Зависть на тёмную сторону чакры ведёт, — ехидно заметила Харуно, тоже приветствуя одноклассника.

Они встретились на дороге, ведущей к центральной площади Конохи, после чего продолжили путь уже плечом к плечу. Вокруг же звучали пение птиц, жужжание насекомых, хлопанье дверей и голоса спешащих на работу горожан.

— Сакура-сан, не понимаю тебя я, — признался Абураме.

— Это нормально, Шино-кун, — синеглазка вздохнула. — Я сама себя частенько не понимаю. Но если всё же углубиться в тему, то можно предположить, что зависть — негативная эмоция, которая заставляет духовную составляющую чакры становиться более токсичной, что визуально выражается в потемнении.

— Интересная мысль это, — задумчиво отозвался парень. — Обдумать нужно её... и проверить не помешает.

— Обдумай, — согласилась обладательница розовых волос. — Только не забудь поделиться результатами. Мне же всё же тоже интересно.

Собеседник на это только кивнул, и дальше путь они продолжили уже молча. Джейд, нюхом чуя жуков, обитающих в теле юноши, старательно пряталась от Шино за своей напарницей, хоть и не до конца понимала причину своего беспокойства. Сам Абураме, уже проявивший интерес к питомице знакомой, настаивать на своём интересе не стал, демонстрируя уважение к чужим тайнам.

"А ведь если подумать, то что-то в потемнении и осветлении чакры есть. У опытных убийц она более тяжёлая и при визуализации — тёмная, в то время как у молодых генинов — светло-голубая. А если верить отчётам о монахах из храмов Огня, то у них чакра вообще ближе к жёлтой... Интересно, кто-нибудь проводил исследования о том, на что это влияет? Можно ли самостоятельно делать чакру тёмной и светлой по своему желанию, либо же это — постоянная особенность? Эх... Ещё одна загадка, ответ на которую я вряд ли найду", — подумала про себя куноичи, ощущая какую-то меланхолию.

День, начавшийся ещё до рассвета, обещал быть долгим...

...

Остановившись на площади, неподалёку от входа в башню администрации, молодые шиноби дождались своих напарников: первым пришёл Киба, тут же заметивший спутницу Сакуры (он довольно быстро догадался, откуда у подруги нинкен), через пару минут появилась Хината, ну а ещё через пять, почти одновременно явились Наруто и Саске. Оставалось дождаться только капитанов, без которых получить задания было нельзя...

— Вы что, вместе живёте? — спросил Инудзука, обращаясь одновременно и к брюнету, и к блондину.

— Хм? — Учиха, красующийся тёмно-синей футболкой и серыми шортами, недоуменно вскинул одну бровь.

— С чего ты это взял, Киба-кун? — расшифровал фразу своего сокомандника Узумаки.

— Всё время ходите вместе... — заявил собачник, а затем ухмыльнулся. — Словно парочка.

— А в глаз? — с угрозой в голосе спросил Саске.

— А попробуй, — нагло оскалился Инудзука, у ног коего напрягся его пёс.

— Саске, не кипятись, — придержал друга Наруто, после чего посмотрел уже на Кибу. — Если хочешь подраться — идём на полигон.

— Больно надо, — отмахнулся собачник.

— Киба... — Сакура потёрла лоб правой ладонью. — У тебя это сезонное?

— Чего? — ошарашенно уставился на Харуно Инудзука.

— Обострение агрессивности, — пояснила синеглазка, отводя взгляд от собеседника, чтобы посмотреть на Хинату, которая сидя на корточках играла с Джейд, полностью игнорируя происходящее вокруг. — Акамару на тебя плохо влияет.

— Ничего подобного, — проворчал Инудзука, в голосе коего прозвучала неуверенность (на девушку он рычать не решился, памятуя годы в академии).

— ...будешь жить в моей комнате, — почёсывая далматинку за ушами, ворковала обладательница фиалковых глаз, полностью пропустившая разыгравшуюся рядом сценку.

— И ты, Хината-чан, — печально изрекла синеглазка, наигранно всхлипнув. — А я думала, что у нас всё серьёзно.

— Кха? — выпучил глаза Инудзука.

— Пф, — отвернулся Учиха, слегка приподнимая уголки губ в усмешке.

— М-да... — изрёк Узумаки, взлохматив пшеничную гриву правой пятернёй.

— Ммм? — повернув лицо к подруге, вопросительно изогнула бровки Хьюга.

— Прямо у меня на глазах пытаться увести напарницу... — укоризненно качнула головой обладательница розовых волос. — От тебя я такого не ожидала.

— Ну... — брюнетка смутилась, опустив глаза к земле, но при этом продолжила почёсывать Джейд за ушами. — Просто я всегда хотела миленького и пушистого питомца.

— И не уговаривай, — категорично отозвалась Сакура. — Джейд я тебе не отдам... Разве что... Может быть ты переедешь к нам?

— М... — Хьюга слегка покраснела лицом, но быстро взяла себя в руки, улыбнулась и ответила: — Я подумаю, Сакура-чан.

— Эй! — снова напомнил о себе Киба, вскинувший голову и расправивший плечи. — Это ведь шутка?

— Кто знает, Киба-кун, — загадочно отозвалась принцесса клана рукопашников, возвращая всё своё внимание млеющей Джейд.

...

После того как явился Какаши, который пришёл даже раньше чем Куренай, команда номер семь прошла в саму башню хокаге и поднялась на этаж, где в отдельных кабинетах сидели секретари, раздающие задания "D" и "C" рангов. Харуно слегка удивило то, что Какаши-тайчо специально искал какой-то определённый листок, а когда наконец-то его нашёл, повернулся к ученикам и, изображая улыбку одним глазом, объявил:

— Вчера в Коноху прибыла мадам Шиджими, у которой есть кошка по кличке Тора. Животное очень непоседливое... хитрое и любимое хозяйкой. Вам необходимо её найти, поймать и доставить хозяйке в целости и сохранности. И не дай ками, хотя бы одна шерстинка пострадает...

От джонина разошлась волна слабенькой жажды крови, от которой сидящего за письменным столом секретаря пробрала дрожь, лицо побледнело, а на лбу выступил холодный пот. Генины же даже не вздрогнули (Наруто вовсе не заметил воздействия, так как привык к соседству Курамы, время от времени выплёскивающего раздражение схожим образом, Саске пережил достаточно испытаний, ну а синеглазку тренировали в Корне).

— М... — дабы развеять обстановку, молодая куноичи спросила: — Мадам Шиджими сбежала и мы должны вернуть её Торе-сан?

— Ма... — задумчиво изрёк Хатаке. — Сакура-чан, мы все сделаем вид, что не слышали этого. Ведь так?

Последний вопрос был задан чиновнику, и без того находящемуся в полуобморочном состоянии, из-за чего слова не отпечатывались в его памяти. Однако же услышав вопросительные интонации, он согласно закивал, всем видом показывая готовность к сотрудничеству.

— Исполняйте, — приказал капитан, передав листовку в руки Учихи.

...

Выйдя из башни, Харуно подхватила Джейд на руки и вместе с напарниками поднялась на крышу одного из ближайших зданий, которым оказалась гостиница. Оказавшись на новом месте наблюдения, Наруто задал беспокоящий его вопрос:

— Кто-нибудь представляет, как искать кошку в Конохе? Если она ещё в Конохе...

— Воспользуемся собаками? — предложил Саске, посмотрев на далматинку.

— Джейд ещё маленькая, — погладив напарницу, отрицательно качнула головой синеглазка. — Да и нет смысла в собаках, если у них не будет образца запаха. Так что, предлагаю сперва сходить к Шиджими-сама и попросить что-нибудь... вроде покрывала или одеяла, на котором могла сохраниться шерсть.

— Думаешь, нас пустят к жене даймё? — с сомнением уточнил Учиха.

— Думаю, что можно сделать попытку, — пожала плечами куноичи. — Наруто-кун, обеспечь дымовую завесу.

Не задавая лишних вопросов, Узумаки сложил печать концентрации, а затем выплеснул в воздух часть своего резерва чакры, из-за чего вокруг команды номер семь образовалось белое облако. В это же время девушка призвала двух бельчат, которым приказала:

— Ищите белую кошку с розовым бантиком. Найдёте — один бежит ко мне, а второй продолжает следить.

Примечание к части

Уважаемые читатели, как вы считаете, следует ли мне использовать миссии из канона, либо же лучше придумать что-то своё?

Всем добра и здоровья.

Кошачьи трудности

Получив у нанимательницы доступ к подушечке, на которой любила отдыхать цель, Сакура, Наруто и Саске отправились на охоту... то есть — на поиски несчастного, испуганного и, вне всяких сомнений, жаждущего вернуться к хозяйке животного.

С первой же трудностью генины столкнулись тогда, когда выяснился факт того, что кошка либо случайно (что вряд ли), либо осознанно (что, если учитывать её опыт, куда более вероятно), запутала следы так, что даже призывные собаки и белки не могли разобраться, куда именно нужно идти. К сожалению троицы начинающих шиноби, их контракторы не умели создавать клонов... либо разделяться иными способами, из-за чего количество поисковых групп было ограничено...

Харуно, расставшись с товарищами, которые решили проверить другие следы беглянки, вместе с Джейд углубилась в район Конохи, где концентрировалось наибольшее число различных развлекательных заведений. Каково же было её удивление, когда белая кошка обнаружилась на подоконнике второго этажа трёхэтажного дома, являющегося официальным борделем!

"М-да. А ведь если верить моим ощущениям, то на помещении стоят барьеры от подслушивания и подглядывания. Однако же изнутри они полностью прозрачны...", — стоя неподалёку от дома с красной крышей, красным навесом над входом и бордовыми занавесками, куноичи пыталась придумать план действий.

Просто прийти, постучать в дверь номера и попросить забрать кошку, казалось глупой идеей, так как отдыхающий в номере клиент явно не оценит подобного (ну или оценит, но уже с точки зрения присоединения синеглазки к его развлечениям, что в свою очередь грозит разнообразными неприятностями, в зависимости от личности отдыхающего). Забираться по стене, чтобы забрать кошку с подоконника самостоятельно, вовсе было опасно для жизни, так как многие шиноби, достигшие ранга чунина-джонина, крайне нервно относятся к попыткам подглядывания за собой.

"Вот ведь... зараза. Явно ведь знает, где нужно прятаться от генинов", — буравя беглянку недовольным взглядом, думала про себя обладательница розовых волос.

А тем временем Тора принялась вылизывать переднюю лапу, начисто игнорируя чужое внимание. Самое же странное, что находящиеся в номере люди игнорировали уже саму кошку...

"Ладно. Если стоять здесь и ничего не делать, задание само себя не исполнит", — дёрнув уголком рта, Сакура поставила Джейд на лапы, а затем создала теневого клона.

— Следите и предупредите, если цель попытается сбежать, — скорее для собаки, нежели для собственного двойника произнесла Харуно.

— Хай, — тявкнула далматинка, с самым серьёзным видом посмотревшая в сторону злополучного окна.

Поднявшись по трём ступенькам к двери под красным навесом, синеглазка уверенно взялась за дверную ручку и вошла в заведение. В холле её встретил приятный глазам полумрак, аромат благовоний, стоящие вдоль правой и левой стен кресла со столиками, ну и стойка администратора, за которой обнаружилась улыбчивая фигуристая брюнетка лет восемнадцати (местных лет, а не привычных по прошлой жизни).

— Добро пожаловать в "Алую Устрицу", — произнесла работница борделя. — Меня зовут Харуки. Чем я могу вам помочь? Желаете заказать номер... или устроиться на работу?

"Издевается", — холодно констатировала обладательница розовых волос, ощутив как по её телу скользнул оценивающий взгляд.

— Я по другому вопросу, — не моргнув и глазом отозвалась Сакура. — Моей команде поручено вернуть кошку Шиджими-сама.

— И для этого вы пришли в "Устрицу"? — ехидно изогнула брови администратор.

— Тора-сан устроилась на подоконнике углового окна второго этажа вашего заведения, — терпеливо ответила Харуно. — Я была бы весьма благодарна, если вы как-нибудь поспособствуете её... возвращению хозяйке.

— Насколько благодарна? — весело прищурилась Харуки, приложив указательный палец правой руки к губам.

— В пределах разумного, — спокойно заявила Синеглазка, так и не поддавшись на провокацию (пожалуй, если бы на её одежде был герб какого-нибудь клана, то проблем вовсе не возникло бы).

— Хорошо, — поставив на стойку табличку "Вернусь через пять минут", работница борделя направилась куда-то вглубь заведения, махнув собеседнице рукой, тем самым приглашая идти за собой. — У нас сейчас некоторые проблемы с персоналом, так что даже заказы разносить некому...

— Я, вообще-то, на миссии, — напомнила обладательница розовых волос, которой очень не понравилось то, куда пошёл разговор.

— Да-да, конечно, — не стала спорить собеседница, одетая в узкую блузку и юбку белого цвета, заходя в дверь с табличкой "Кладовка". — Переодевайся. На второй этаж нужно отнести несколько заказов, и один из них как раз предназначен клиенту, в номере которого и прячется кошка.

— Ты серьёзно? — вскинула брови молодая куноичи, смотря на коротенькое розовое кимоно.

— Ну... — администратор хмыкнула. — Ты же шиноби, так что должна уметь маскироваться.

...

"Тора-чан, только попробуй сбежать в последний момент. Я тебя точно нагоню и сдеру шкуру живьём", — затянув голубой бант на спине, а затем надев туфли (удивительно, но для этого мира — редкая вещь), куноичи зашла на кухню и, подхватив готовый поднос, следуя инструкциям одной ехидной женщины направилась на второй этаж.

Прежде чем добраться до нужной двери, ведущей в комнату с окном, на котором отдыхала белая кошка, Харуно пришлось зайти в ещё два номера: в первом отдыхал какой-то престарелый гражданский, голодным взглядом "ощупавший" молоденькую официантку, но получив многообещающую улыбку, решивший не испытывать судьбу; во втором находилась компания из трёх выпивших чунинов, один из коих попытался развязать бант на спине синеглазки, чтобы кимоно распахнулось, но подпорченная координация этому помешала, из-за чего "случайно" получилось так, что кувшин саке упал на босую ногу незадачливого ухажёра.

И вот обладательница розовых волос вошла в третью комнату...

— Сакура-чан, а Какаши не говорил, что его ученица подрабатывает здесь, — прозвучал бодрый голос мужчины, который развалился на горе подушек на большой кровати, занимающей почти треть всей комнаты.

— Гай-сан, — сохраняя невозмутимость на лице, куноичи скользнула взглядом по торсу брюнета, к которому прижимались две усталые девушки, прикрытые лёгкой простынкой. — Я тут по делу.

— А... — понимающе оскалился джонин, стрельнув взглядом в сторону окна. — А я то думаю, над кем Тора-чан издевается. Вредная кошка.

— Ваш заказ, — опустив поднос на стол, синеглазка подошла к окну и протянула руки к животному... которое истаяло белым туманом, оставив после себя один лишь бантик. — ...?

— Не повезло, Сакура-чан, — с искренним сочувствием в голосе заявил Майто. — Кошки-ниндзя — те ещё хитрецы.

— Кошки-ниндзя? — Сакура обернулась к джонину, изобразив на лице удивление.

— Об этом все знают, но не говорят, — ещё раз усмехнулся мужчина, ничуть не стесняясь своего положения. — Семья даймё хоть и не шиноби, но и не простые люди. Им вполне хватает навыков на использование призыва, который обеспечивает дополнительную охрану.

"Информация, которую знают все... и поэтому её не рассказывают даже в "Корне"", — мысленно закатив глаза, усилием воли Харуно всё же сохранила спокойное выражение лица.

— Спасибо за помощь, Гай-сан, — изобразив поклон, произнесла синеглазка.

— Всегда рад, Сакура-чан, — доброжелательно отозвался джонин, после чего добавил: — Не хочешь задержаться с нами? Шиноби должны получать разноплановое образование.

На последних словах Майто поиграл мышцами, откровенно намекая на то, о каком именно образовании говорит. Впрочем, по его глазам было видно, что он шутит и просто пытается смутить молодую девчонку.

— Не в этот раз, Гай-сан, — извиняющимся тоном отозвалась куноичи, скрываясь за дверью в коридор.

"Кошки-ниндзя... А я то думаю, почему среди генинов ходят слухи об этом задании".

...

Сдав униформу горничной и, переодевшись обратно в комбинезон, Сакура продолжила поиски вредного призывного животного. К её удивлению и раздражению, Тора (настоящая) обнаружилась на скамейке в парке, где с меланхоличным видом наблюдала за играющими на площадке детьми.

— Тора-сан, — даже не пытаясь подкрасться к цели, прекрасно осознавая разницу в уровне восприятия и реакции между собой и призывной кошкой, с почтительного расстояния в пять шагов позвала Харуно.

Белая и пушистая зверюга, красующаяся точно таким же бантиком, как и тот, который был на клоне в борделе, медленно повернула голову и безмолвно посмотрела на девушку. Скучающий взгляд словно бы говорил "Чего тебе от меня надо?" и "Разве не видишь, что я отдыхаю?".

"Как же мне хочется стереть это самодовольное выражение с твоей морды", — мысленно произнесла девушка, ощущая вспышку раздражения, которую, впрочем, легко подавила.

— Не соблаговолите ли вы проследовать к Шиджими-сама? — предельно вежливо спросила куноичи, чувствуя себя полной дурой (если бы Майто Гай не сказал, что Тора — кошка-ниндзя, то даже учитывая уже виденный трюк, было бы трудно поверить в полноценную разумность этого существа). — Задание уже затянулось, а супруге даймё-сама скоро нужно возвращаться домой.

Беглянка задумалась, повернула голову к солнцу, прижала одно ухо, затем вернула внимание к куноичи и медленно кивнула. Поднявшись на лапы, белая кошка потянулась... и требовательно уставилась на обладательницу розовых волос, вызвав тем самым недовольное рычание Джейд, которой явно не понравился намёк наглой конкурентки.

— Хорошо, — опустив собаку на землю, Харуно подошла к кошке, подняв на руки уже её (Тора демонстративно чихнула и поморщилась, после чего отвернула мордочку от синеглазки). — Джейд, сообщи ребятам, что задание выполнено.

— Хай, — фыркнув, как совсем недавно сделала кошка, Джейд исчезла с глухим хлопком, оставив после себя быстро истаявшее облачко тумана.

Весёлые крики детей, шелестящая под порывами ветра листва, урчащая на руках кошка... Куноичи была вынуждена признать, что это задание оказалось не таким уж и сложным.

...

"Похоже, что мне сильно повезло", — подумала Сакура, дожидающаяся напарников у резиденции хокаге.

Первым на площадь пришёл Наруто, выглядящий потрёпанным, будто его пытались съесть живьём. Взгляд, полный укоризны и какого-то смирения, брошенный на белую кошку, заставил беглянку стыдливо потупиться, что в свою очередь вызвало немалое удивление у синеглазки.

Припрыгавший по крышам Саске, на первый взгляд был цел и невредим, но стоило ему приблизиться к сокомандникам, как до обострённого чакрой обоняния донёсся запах болота.

— Боюсь спросить, но... что с вами произошло? — всё же не выдержала и проявила любопытство обладательница розовых волос.

— Нинкены Инудзука, — двумя словами отозвался Узумаки, но увидев непонимание во взглядах сокомандников, пояснил: — Я увидел, как Тора прогуливается по краю вольера нинкенов, которые почему-то даже не лаяли на неё. А потом эта с-с-с... прыгнула на ту сторону. В общем, я не придумал ничего лучше, кроме как броситься спасать глупое животное, ну или то, что от него останется.

— Болото, — односложно отозвался Учиха. — И не спрашивай, как я там оказался.

"Действительно... мне откровенно повезло. Подумаешь — пришлось изобразить из себя обслугу в борделе", — констатировала девушка.

— Ладно, — ставя точку в данном обсуждении, Харуно повернулась к входу в башню. — Пойдёмте сдавать задание...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

П.С. Автор слегка приболел, так что скорость выхода и качество прод остаются под сомнением.

Поездка на море

— Наруто-кун, Саске-кун, Сакура-чан... поздравляю вас с завершением первого, но далеко не последнего этапа в жизни взрослых шиноби, — сидя за письменным столом в своём кабинете, третий хокаге, одетый в мешковатую бело-красную одежду с пирамидальной шляпой, на которой красовался символ огня, выдохнул изо рта облако ароматного дыма, а затем переложил деревянную резную курительную трубку из правого уголка губ в левый. — Шиджими-сама очень довольна вашей работой, да и я, ознакомившись с отчётами Какаши-куна должен признать, что вы готовы к заданиям более высокого уровня.

— Благодарим за доверие, хокаге-сама, — хором отозвалась троица генинов, выстроившихся в одну линию перед главой селения (джонин-наставник, с невозмутимым видом стоял у стены, делая вид будто его тут вовсе нет).

Харуно, принюхавшись к запаху курительной смеси, без удивления отметила то, что Сарутоби Хирузен пользуется стимуляторами для чакры, при этом даже не скрывая этого. Впрочем, учитывая его работу и возраст, несложно было догадаться о том, что на регулярные тренировки времени и сил хватает далеко не всегда, а поддерживать свою боеготовность необходимо. Впрочем, нельзя было отметать и вариант того, что старик специально демонстрирует применение медицинских средств, маскируя их эффектом какие-то иные секреты.

"Истина таится в мелочах. Может мне тоже воспользоваться стимуляторами? Хотя, пока организм растёт, лучше подобными вещами не злоупотреблять", — промелькнули мысли в голове синеглазки.

— Посмотрим... — ещё раз выдохнув облачко ароматного дыма, глава Конохи демонстративно зарылся в документы, после чего извлёк на свет один из свитков. — Вот: задание как раз для седьмой команды. Архитектор Тазуна, который возглавляет строительство моста в стране Волн, заказал сопровождение команды шиноби для защиты от нападения бандитов на время пути домой и до окончания работ строителей. Миссия ранга "C", с возможностью повышения до "B", в случае столкновения с нукенинами или шиноби других селений. Вы готовы взяться за эту работу?

"Вопрос, на самом деле, риторический", — мысленно хмыкнула куноичи.

— Хай, хокаге-сама, — с готовностью отозвались генины.

— Можете на нас положиться, хокаге-сама, — подал голос Хатаке, наконец-то прекративший изображать элемент обстановки, решительно подходя к столу правителя Конохи, чтобы забрать свиток с подробностями заказа. — Команда семь, клиент ожидает нас в зале на первом этаже.

— И помните, ребята: шиноби, не исполняющий задание или предающий нанимателя — это мусор; шиноби, предающий доверие товарищей — много хуже мусора, — проникновенным тоном заявил Сарутоби Хирузен. — Если в какой-то момент вы поймёте, что не справляетесь — вызывайте подмогу; если по какой-то причине задание не может быть выполнено силами вашего отряда, а помощь вызвать не получается, то приоритетными целями становятся сохранение боеспособности членов группы и жизни заказчика. Всё ясно?

— Хай, хокаге-сама, — вновь отозвались молодые шиноби, отвесив старику церемониальный поклон.

— Свободны, — махнул рукой глава Конохи.

...

Едва за спинами подчинённых закрылась дверь, Сарутоби сложил серию ручных печатей, активируя экранирующий барьер, после чего произнёс в пустоту:

— Выходи, Данзо.

Воздух в углу кабинета пошёл рябью, а спустя полторы секунды на том месте появился второй старик, но на этот раз одетый в чисто-белое кимоно, с перемотанным бинтами глазом и перевязанной рукой. Опираясь на узловатую трость он подошёл к стулу для посетителей, усевшись на него без разрешения хозяина. Впрочем, Хирузен на это и глазом не повёл.

— В страну Волн уже отправлена группа поддержки, ещё двое наблюдателей от "Корня" будут приставлены к команде номер семь, — монотонно отчитался Шимура. — Будешь отправлять своих АНБУ?

— Спрашиваешь, — вынув трубку изо рта, третий хокаге выбил её содержимое в пепельницу. — Разведка наших "друзей" не спит, так что сведения о том, что джинчурики и последний Учиха отправились на прогулку скоро будут на столах у всех заинтересованных лиц. Есть предположения, кто и кого за ними пошлёт?

— Облако будет наблюдать; Песку сейчас не до диверсий; Камень... будет пытаться действовать чужими руками; Туман, хоть там и продолжается гражданская война, наиболее заинтересован в подчинении страны Волн себе, — глава "Корня" помолчал, после чего изрёк: — Не удивлюсь, если на острове будут действовать нукенины, желающие создать "независимое" малое селение.

— Теруми? — вспомнив отчёты старого друга о гражданской войне в стране Воды, вспомнил молодую предводительницу восстания третий хокаге. — Ты действительно думаешь, что она решится пойти против Конохи?

— Когда крысам некуда бежать, они нападают на кошек, — хмыкнул Шимура, задумчиво постукивая пальцами по навершию трости. — Положение этой девчонки достаточно отчаянное, чтобы она начала искать пути отступления... и страна Волн, для её сторонников, может оказаться неплохим местом временной дислокации. По крайней мере, если Ягура туда и сунется, чтобы добить остатки кланов, то очень нескоро. Если же она получит джинчурики, то сможет давить на Коноху, требуя военную помощь, ну или воспользуется биджу по прямому назначению.

— Ты сгущаешь краски, — заметил Хирузен, снова забивая трубку, после чего щелчком пальцев её запалил. — Она должна понимать, что в случае неудачи рискует потерять слишком много.

— Моя работа — готовиться к худшим вариантам, — хмуро заметил контрразведчик, после чего перевёл тему разговора: — Принцессу Хьюг опять пытались похитить.

— Облако? — понимающе то ли спросил, то ли констатировал Сарутоби, устремляя взгляд в окно.

— Официально — нукенины, — пожал плечом Шимура. — Есть подозрения, что с этим как-то связан твой бывший ученик.

— Орочимару? — глава Конохи нахмурился, начав крутить трубку в пальцах правой руки. — Доказательства?

— Достоверных... нет, — вынужденно признал глава "Корня". — Однако же всем известно, что он проявляет интерес к великим додзюцу.

— Пока что, Орочимару — не проблема, — отмахнулся расслабившийся Хирузен. — Экзамен на чунина уже не за горами, вот там мы и посмотрим, какие у него намерения. Если ты прав, то мой бывший ученик не сможет пройти мимо последнего Учихи.

— Ты слишком снисходителен к своим воспитанникам, — недовольно изрёк Данзо, поднимаясь со своего места и направляясь к выходу. — Цунаде шляется неизвестно где, Джирая позорит достоинство шиноби, Орочимару вовсе сбежал...

— Не забывайся, старый друг, — вроде бы и без угрозы в голосе, но очень весомо "попросил" третий хокаге.

— Если ты не начнёшь решать эти проблемы... то их придётся решать мне, — не моргнув и глазом заявил глава "Корня", скрываясь в потайной двери.

...

— Тазуна-сан? — войдя в зал, разделённый бумажными ширмами с барьерами фуиндзюцу от подслушивания, Хатаке Какаши подошёл к столику с двумя диванчиками, за которым сидел седой мужчина в серой робе с множеством карманов, длинной бородой и очками на слегка кривом носу (видимо не раз ломанном). — Я — капитан команды номер семь, Хатаке Какаши. Нам было поручено выполнение вашего заказа.

"Интересно, заказчики первой свежести давно закончились... или это только нам так повезло?", — внутренне поморщилась Сакура, за пару шагов до стола учуяв тяжёлый запах перегара.

— Это что... дети меня защищать будут? — мутный взгляд тёмных глаз, под которыми расплывались синяки от недосыпа, устремился на троицу генинов, непроизвольно задержавшись на фигуре куноичи, одетой в облегающий комбинезон.

— Не стоит обманываться их возрастом, Тазуна-сан, — улыбнулся одним глазом джонин. — Они — обученные шиноби, которым обычные бандиты не смогут причинить никакого вреда. На случай же столкновения с шиноби, вас буду сопровождать я. Во мне ведь вы не сомневаетесь?

Последние слова были произнесены таким добрым тоном, что архитектор икнул, а его взгляд заметно прояснился. Тем временем капитан седьмой команды сел за стол, жестом приказав подчинённым устраиваться рядом, а затем разложил перед ними карту.

— Давайте проработаем маршрут нашего перехода, — произнёс беловолосый мужчина.

— Какаши-тайчо, у меня есть предложение, — решила взять слово Харуно, а после того как получила разрешающий кивок, заявила: — Страна Волн находится довольно далеко, так что пешком мы будем добираться не меньше недели... ну или пару дней, если воспользуемся транспортом с чакродвигателем. Я же предлагаю взять один из самолётов моего предприятия. Вы ведь не боитесь летать, Тазуна-сан? Тем более, в воздухе у нас будет куда меньше возможностей вляпаться в неприятности.

— Хм... — Саске посмотрел на сокомандницу с лёгким уважением, словно бы говоря "И как я до этого не додумался?". — Согласен.

— Я тоже "за", — в свою очередь произнёс Наруто.

— Я не против, — сделав короткую паузу, Хатаке перевёл взгляд на нанимателя. — Тазуна-сан, вы согласны на предложение моей ученицы? Замечу, что если вы согласитесь, то до страны Волн мы доберёмся меньше чем за один день.

— А... — старик моргнул, явно пытаясь понять нечто для себя важное, затем ещё раз моргнул и спросил: — Вы вообще о чём?

— Самолёт — искусственный механизм, летающий по небу, — коротко ответила синеглазка, своими нижними округлостями чувствуя неприятности (хотя, тут и пророком быть было не нужно). — Сядем в удобные кресла, а через несколько часов выйдем уже на вашем острове. Быстро, комфортабельно... Даже даймё страны Огня пользуется таким средством передвижения. Вам же представляется возможность получить подобную услугу практически бесплатно.

"Просто потому, что я не хочу тащиться со скоростью гражданского... да ещё и порядком потрёпанного. Хотя, если его искупать и подлечить, то километров шестьдесят за день мы проходить сможем", — мысль была весьма оптимистичная, что девушка и сама понимала, а потому собиралась до последнего отстаивать свой план.

...

После встречи с заказчиком, капитан дал подчинённым час на то, чтобы собрать необходимые для долгой миссии вещи, а затем прибыть к главному входу на территорию аэродрома. Сакура сразу же направилась в свой особняк, не забыв отправить Чипа к секретарше, чтобы та подготовила транспорт и вызвала пилота, а Дейла с кратким отчётом в "Корень". Но уже входя в свою комнату она поняла, что последнее было явно лишним...

— Ммм... Сакура-чан, — томным голосом протянула красноволосая девушка, одетая в белую маечку и штаны от форменного комбинезона, лежащая на кровати Харуно на животе, приподнявшись на локтях и болтая в воздухе согнутыми в коленях ногами. — Добро пожаловать домой.

— Ран, — приложив ладонь ко лбу, выдохнула синеглазка. — Ты когда успела стать бессмертной?

Кунай, выхваченный на одних лиш рефлексах, стоило обладательнице розовых волос ощутить чужое присутствие, отправился обратно в подсумок. Гостья же на это отреагировала спокойно, продолжив отыгрывать любимую роль.

— Моу... Сакура-чан не рада меня видеть... Хнык-хнык, — зелёные глаза посмотрели на хозяйку дома обиженно и укоризненно, блестя от скопившихся слёз, готовых пролиться настоящим дождём...

"Вот пусть после этого кто-нибудь скажет, что у корневиков нет эмоций", — подойдя к кровати, Сакура села на её край, обхватила лицо Ран ладонями и прижалась к её губам своими.

Руки красноволосой ловко обвились вокруг шеи Харуно, а затем они обе повалились на одеяло, расцепившись только через пару минут.

— Считай, что ты прощена, — хмыкнула зеленоглазая, удобно усаживаясь верхом на живот подруги.

— И какими судьбами ты тут оказалась? — положив ладони на широкие бёдра собеседницы, не отказав себе в удовольствии их огладить, спросила синеглазка.

— Мы с Шишио переходим под твоё командование на время миссии, — сложив руки под грудью, совсем немного уступающей той же Хинате, заявила подруга детства. — Неофициально, конечно. Так что, Сакура-тайчо, позаботься о нас.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Пляжный сезон

— Какаши-тайчо, Наруто-кун, Саске-кун, Тазуна-сан, — первой поприветствовала четверых мужчин, вошедших на территорию аэродрома Сакура, одетая в комбинезон шиноби. — Позвольте представить: Ран-чан — пилот и немного медик; Шишио-кун — механик и повар.

В свете яркого дневного солнца они стояли на широкой грунтовой дороге, неподалёку от самолёта с двумя двигателями, закреплёнными под широкими белыми крыльями. Вокруг машины суетились работники предприятия, проводящие последние проверки, а также загружающие рулоны свитков в грузовой отдел.

Самолёт был довольно большим: пассажирский салон, в котором находились шесть весьма комфортабельных кресел, отделялся перегородкой от кабины пилотов, где стояли всего два кресла; боковые окна и крыша красовались прозрачными стёклами, переднее же стекло разделялось на правую и левую половины тонкой перегородкой и имело "лапки" дворников.

Красноволосая девушка была одета в белую рубашку и чёрные штаны, а также фуражку с маленьким козырьком, а её напарник ограничился серой рабочей робой. Оба они слегка улыбались, а когда их представили — уважительно поклонились.

— Гхм... — Какаши прочистил горло, словно бы в растерянности почесал затылок правой рукой. — Сакура-чан, тебе не кажется излишним привлекать к нашему заданию посторонних людей?

— Сенсей, вы умеете управлять самолётом и обслуживать его? — вопросительно приподняла брови Харуно. — Я — нет. И если с первыми моделями мы ещё сможем справиться своими силами, то в этого красавца вложено слишком много всего. И "нет", в планеры первых моделей не поместится вся наша команда. Мне казалось, что моё предложение само собой подразумевает привлечение работников моего предприятия.

— Ма... — единственный открытый глаз Хатаке скользнул по агентам "корня", а затем мужчина пожал плечами и заявил: — Раз ты в них уверена — тогда ладно. Но оплачивать их услуги будешь из своей доли награды.

— Об этом не беспокойтесь, тайчо, их услуги уже оплачены, — заверила наставника синеглазка, мысленно добавив то, что оплачивал все их услуги лично Данзо-сан. — У вас есть какие-нибудь вопросы или возражения... Саске-кун, Наруто-кун, Тазуна-сан? Нет? Отлично! Тогда, давайте грузиться.

Хлопнув в ладоши, обладательница розовых волос обернулась к команде механиков, которые тут же отчитались об исправности всех систем. Ран и Шишио поспешили в кабину, в то время как джонин, трое генинов и один гражданский, при помощи приставной лестницы (необходимой только архитектору) поднялись в салон, где под строгим присмотром Сакуры расселись по креслам и пристегнули ремни безопасности.

— А почему крыша стеклянная? — откинувшись на спинку своего сидения, спросил голубоглазый блондин, одетый в светлую футболку и длинные шорты тёмно-серого цвета.

— Чтобы члены клана Нара во время долгих перелётов могли следить за облаками, — помогая бородатому мужчине справиться с ремнём, с совершенно серьёзным видом заявила Харуно.

— Хм? — удивлённо покосился на сокомандницу брюнет, всем своим видом выражая недоверие.

— Однажды я спросила у Шикамару-куна, зачем он следит за облаками, — отойдя к своему месту, синеглазка удобно устроилась на мягком сидении и, нажав скрытый рычаг, слегка опустила спинку. — Он мне и ответил: "Я им не доверяю".

— Пф, — выразил своё отношение к подобным заявлениям Учиха.

— Не слишком смешно получилось, — согласилась куноичи. — Если же серьёзно: в случае, если самолёт начнёт падать, или случится ещё что-нибудь подобное, крыша будет разбита, а пассажирские кресла катапультируются. В спинки встроена специальная печать с куполом парашюта, который не даст разбиться... Так что, Тазуна-сан, я сильно не рекомендую вам ослаблять ремни.

— Ик, — бородатый мужчина внезапно побледнел, а его взгляд стал нервно метаться по пассажирскому салону. — Что-то я уже не хочу лететь, шиноби-сан... Может быть как-нибудь своим ходом?..

— Не стоит беспокоиться: вам ничто не угрожает, — беспечно заверила клиента обладательница розовых волос, в то время как до слуха донёсся шум пропеллеров, приглушённый при помощи специальных материалов и фуиндзюцу. — Это просто предосторожности на крайний случай. И да... на спинках сидений перед собой вы видите кармашки, внутри которых лежат бумажные пакеты. Если вас начнёт мутить, воспользуйтесь ими.

...

Когда белый самолёт оторвался от взлётно-посадочной полосы, а затем набрал высоту и полетел в сторону страны Волн, с монумента Хокаге стартовали три белых дельтаплана с чакродвигателями, которые пусть и не могли похвастать высоким комфортом, зато давали неплохую свободу манёвра и были достаточно дешевыми в производстве. Агенты АНБУ уже не в первый раз использовали этот вид транспорта, который легко было запечатать, спрятать, не так жалко сжечь... Только вот любовью он пользовался у крайне узкой группы лиц, владеющих стихией воздуха на высоком уровне.

По слухам (никем не подтверждённым, но и не опровергнутым), сам Шимура Данзо любил полетать на искусственном крыле, без всяких дополнительных моторов, ускоряясь и маневрируя исключительно благодаря своему мастерству владения стихией. С тех пор как небо стало доступно не только избранным, или уникумам вроде представителей уже не существующей страны Неба, шиноби Конохи разделились на три лагеря: тех, кто влюбились в полёты с первого раза; тех, кто отчаянно невзлюбил высоту и всё то, что её сопровождает; и тех, кто ещё ни разу не поднимались ввысь.

Появление самолётов заставило шиноби озаботиться защитой от возможных нападений с неба, а также побудило молодых генинов и чунинов, ещё не разучившихся мечтать, и не закостеневших в своих взглядах на мир, стараться разработать новые техники... которые даруют им свободу без всяких дополнительных устройств. И пусть большинство экспериментов заканчивалось неудачами, после которых парни и девушки оставляли это занятие тем, кто в нём лучше разбирается, но оставались и удачные попытки.

В конце концов, людям свойственно мечтать. Ну а шиноби — это как раз те, кто могут осуществлять многие свои мечты.

* * *

Первоначальное ощущение новизны прошло достаточно быстро, так что в течение часа члены команды номер семь потеряли интерес к разглядыванию видов по ту сторону окна, вместо этого начав заниматься своими делами: Какаши уткнулся в книгу, Саске задремал, Наруто устремил взгляд куда-то вдаль, улыбаясь уголками губ и думая о чём-то своём. Лишь Тазуно сильно волновался, бледнел и постоянно дёргал свой ремень безопасности, так что Сакуре пришлось воспользоваться своим положением отрядного медика, усыпив клиента до прибытия на место.

Ран и Шишио, находящиеся за тонкой перегородкой, в которой имелась дверца с открывающимся окошечком, решили не мозолить глаза джонину и двум сокомандникам своей командирши. Впрочем, учитывая расстояние до пункта назначения, сильно утомиться от ожидания они всё равно не успели.

Пользуясь свободным временем, синеглазка применила свои навыки работы с сознанием, вызывая из памяти просмотренные вскользь свитки о марионетках Суны (также называемой "Скрытый Песок"). Сама по себе информация была полезной, так как помогала лучше понять то, как совмещать чакру и механику, а также создавать подобие электроники в условиях отсутствия сколь-нибудь сложных инструментов и качественных материалов. Однако же в данный момент куноичи думала о том, что если бы у неё был источник энергии, вроде батареи с большим объёмом вместимости, а лучше вовсе реактор, то теоретически в куклу можно было бы превратить целый дом, заставив управлять им слепок собственного разума из техники теневых клонов.

"Тогда выражения "Мой дом — моя крепость" и "Дома и стены помогают", обрели бы совсем новый смысл. Нужно будет предложить Данзо-сану набросок этой идеи для усовершенствования системы безопасности базы "Корня". Вместе с техникой ускоренного мышления теневых потоков", — немного жаль было расставаться со своими, возможно не слишком гениальными, но довольно оригинальными идеями, однако Сакура понимала, что сама многое до ума довести не сможет (попросту не хватает знаний и опыта), а вот очки полезности в глазах начальства зарабатывать надо.

На краю сознания уже маячили смутные очертания идеи о том, как можно достичь хотя бы одной из двух основных целей, поставленных перед собой ещё в самом начале жизни в этом мире. Только вот для реализации даже не плана, а только набросков на него, требовалось обладать куда более высоким доступом, который могли дать новое звание... либо репутация.

...

Вечер окрасил горизонт закатными лучами, когда впереди и внизу показался пролив, разделяющий страны Волн и Огня. Ран и Шишио начали посадку, плавно спускаясь к побережью, выпустив из днища специальные водные лыжи вместо убранных колёс (всё же из-за отсутствия топливных баков, самолёт позволял устанавливать больше дополнительного оснащения).

Разбуженный Тазуно ещё только хлопал глазами, недоуменно озираясь и не понимая, где вообще оказался, а шиноби в едином порыве прилипли взглядами к окнам, наблюдая за приближающейся землёй. Несмотря на то, что Сакура заявляла о том, что всё уже не раз проверено и отработано, подсознательно пользователи чакры готовились к худшему...

Вот белый самолёт коснулся воды лыжами и проехавшись по волнам, выехал на мелководье, затормозив на мокром песке. Машина дёрнулась вперёд, моторы окончательно заглохли и... на уши обрушилась совсем уж непривычная тишина.

— Приехали, — объявила Харуно, первой расстёгивая ремни безопасности. — Тазуна-сан, вы — настоящий молодец. Я уже думала, что придётся давать вам успокоительное, а вы уснули и проспали всю дорогу.

— Да я... — архитектор, успевший снова побледнеть, от похвалы в исполнении молодой девушки неосознанно подобрался, смутился и даже постарался изобразить гордую осанку. — Не так уж ваши самолёты и плохи... Но бывало и хуже. Что-то у меня голова побаливает...

"Ещё бы она не болела. Сия болезнь давно известна, а зовётся она — похмелье", — мысленно усмехнулась Харуно, демонстративно окутывая руки медицинской чакрой, начиная подлечивать беспокойного пациента.

— Теперь лучше, Тазуна-сан?..

Пока сокомандница обхаживала клиента, Хатаке, Узумаки и Учиха выбрались из самолёта на пляж, усыпанный мелким песком и плоскими камнями. Солнце уже коснулось горизонта, волны накатывали на берег белыми барашками, в воздухе ощущалась лёгкая прохлада и пахло свежестью.

— А вы, ребята, хорошо перенесли полёт, — похвалил учеников беловолосый мужчина, с удовольствием разминая ноги и потягиваясь всем телом.

Всё же, пусть кресла в салоне и комфортабельные, но сидеть в них по несколько часов кряду не слишком приятно. Впрочем, чакра помогала легче переносить неподвижность, а шиноби и вовсе было грех жаловаться на неудобства, так как иные миссии требовали неподвижности в куда более суровых условиях.

— Было бы чего бояться, — повёл плечами Наруто, вспоминая свой первый опыт полёта в небесной колеснице, который произошёл в той, другой жизни, которая временами казалась чудесным сном.

— Хм, — подтвердил слова друга брюнет, внимательным взглядом осматривая побережье. — Это и есть страна Волн? И куда нам дальше?

— Спросим у заказчика, — отозвался Какаши, на несколько мгновений задержав взгляд на выбравшихся из кабины "пилоте" и "механике".

Хатаке вовсе не утверждал, что Ран и Шишио не владеют специальностями, о которых говорила его подчинённая, просто зная о том, что Сакура — воспитанница организации, о которой в приличном обществе Конохи стараются не говорить лишний раз, он не сомневался в том, что и её сотрудники пришли оттуда же. Впрочем, как бы он лично ни относился к "Корню", приходилось признавать и его полезность, что не мешало постоянно сохранять бдительность и стараться прикрыть учеников от нежелательного влияния.

Тем временем из салона выбрались Тазуна и Сакура. Старик, стоило ему ощутить под ногами твёрдую землю, сразу как-то преобразился, начал улыбаться и даже задавал вопросы о летающей машине. Однако же в качестве ответов Харуно отшучивалась, Шишио сбежал проводить проверку двигателей, ну а Ран изображала ничего не понимающую блондинку, наглым образом игнорируя красный цвет собственных волос.

"Нужно спасать девочек от архитектора, пока он на нервах не сделал какую-нибудь глупость", — решил капитан седьмой команды, уверенным шагом возвращаясь к клиенту.

Примечание к части

Глава вышла какая-то совсем проходная.

Нужно исправляться.

Отступление 7

— Спасибо, всё было очень вкусно, — поставив на низкий столик пустую тарелку, Наруто благодарно улыбнулся молодой черноволосой женщине, одетой в простое тёмно-синее платье.

— Я рада, что тебе понравилось, Наруто-кун, — мягко улыбнулась в ответ Цунами (дочь Тазуны). — К сожалению, мы не можем похвастать особым разнообразием продуктов, но чем богаты...

— Как говорил один мой знакомый: "Простая еда, приготовленная с любовью, намного вкуснее самого изысканного блюда, приготовленного без любви", — вкладывая в свои слова какой-то особый смысл, заметила Сакура, сидящая за противоположной стороной стола, неторопливо работая деревянными палочками, вылавливая из тарелки рисовые шарики и кусочки рыбы.

— Сакура-сан, ты меня смущаешь, — прикрыла рот ладошкой хозяйка дома.

— Моя Цунами-чан такая скромница... Хе-хе, — подмигнув дочери, выразительно стрельнув взглядом в невозмутимого Хатаке, архитектор беззлобно рассмеялся, заставляя женщину ещё сильнее покраснеть (оказалось, что когда этот человек трезв, то у него вполне приятный характер).

— Благодарю, Цунами-сан, — отставила посуду Ран. — Давайте я помогу вам с уборкой?

— Спасибо за ужин, Цунами-сан, Тазуна-сан, — в свою очередь поблагодарил нанимателей Шишио.

— Не стоит волноваться, я сама со всем справлюсь, — поспешно отказалась от помощи хозяйка. — Лучше отдыхайте. Вам ведь и без того пришлось сегодня поработать...

"Не нравятся они мне", — подумал Узумаки, мазнув взглядом по новым знакомым, которых им представила Харуно (вроде бы обычные шиноби, не слишком сильные, из-за чего не попали в боевой корпус, достаточно дружелюбные и вежливые, но... чувствовалась от них какая-то неправильность).

= "Они не испытывают эмоций, которые показывают", — заявил Курама, почти весь день молчавший и наблюдавший за происходящим.

"Ты уверен?", — внутренне напрягся голубоглазый блондин.

= "Можешь не верить. Но будь с ними осторожнее, а ещё лучше — не поворачивайся к ним спиной... Особенно к парню", — последние слова лис произнёс с каким-то ехидством.

"Э-э-э... Ты о чём вообще?", — удивился Наруто, стараясь никак внешне не выдать происходящий мысленный диалог.

= "Ты — слишком маленькая лошадь, чтобы о таком знать", — заявил биджу, явно веселясь чему-то своему.

"Я — пони", — в очередной раз напомнил Узумаки.

= "Я и говорю: маленькая лошадь", — перед внутренним взором блондина появилась широко ухмыляющаяся морда Курамы, из-за чего он не сдержался и, выдохнув, прикрыл глаза.

— Ты в порядке, Наруто-кун? — прозвучал обеспокоенный вопрос со стороны обладательницы розовых волос, что заставило джинчурики отвесить себе воображаемый подзатыльник.

— Просто немного утомился, — посмотрев на сокомандницу, голубоглазый блондин улыбнулся и развёл руками. — Ничего особенного.

— Нужно распределить дежурства, — произнёс Какаши, привлекая к себе внимание всех, кто находились в большой комнате дома архитектора. — Я и Сакура-чан будем сторожить первую половину ночи, Наруто-кун и Саске-кун — вторую.

— Какаши-сан, мы тоже можем взять на себя часть обязанностей, — заметил механик.

= "Седой будет идиотом, если согласится", — констатировал девятихвостый лис.

Наруто вспомнил, как этот парень вытащил из самолёта толстый рулон какого-то материала, шириной не меньше пяти метров, а затем забросил его на летательный аппарат и раскатал, словно ковёр. Крылья, разумеется, остались торчать в стороны открытыми, но вот корпус и хвост материя скрыла с запасом. А когда уже джинчурики хотел задать вопрос, зачем нужен этот брезент, "механик" подал чакру в неприметный символ, находящийся в одном из углов прямоугольного отреза, после чего машина исчезла с глухим хлопком.

Шишио и Ран невозмутимо свернули огромный запечатывающий свиток (нарисованный явно не на бумаге), после чего парень закинул его себе на плечо и, изображая смущение, попросил у Тазуны показать место, где можно было бы его оставить на какое-то время.

— Шишио-сан, я понимаю то, что ты хочешь помочь, но напоминаю, что вы с Ран-сан не являетесь боевыми шиноби, — вежливо ответил Хатаке, а после небольшой паузы изобразил улыбку одним глазом и добавил: — Но если уж вы так рвётесь помочь, то я уверен в том, что Тазуна-сан найдёт какую-нибудь работу для двух пар свободных рук.

Вся их компания, после того как самолёт был упакован, по берегу дошла до того места, откуда начинался тот самый мост, который должен соединить страну Волн и страну Огня. За прошлую свою жизнь, к которой очень хотел вернуться, Наруто-Шайнинг повидал много чудес, построенных простыми гражданскими, начиная от белого города с золотыми куполами на вершине горы, заканчивая городом-государством в снежной пустоши, состоящим из цельных кристаллов разных цветов. Однако же монументальность сооружения, возводимого местным инженером всё равно впечатляла: мощные опорные колонны, сложенные из каменных блоков выступали прямо из воды, поднимаясь на десяток метров, чтобы поддерживать широкое полотно из дерева и цемента, по которому могли в один ряд ехать четыре повозки.

= "Пустая трата сил, времени и денег", — уловив мысли своего тюремщика, заявил биджу.

"Почему это? Люди стремятся жить лучше и своим трудом доказывают, что способны этого добиваться", — возразил своему собеседнику Узумаки.

= "Да потому, глупая маленькая лошадь, что несколько шиноби с нужными стихиями построили бы то же самое гораздо быстрее и дешевле. А ещё... те же самые шиноби, за пару минут способны разрушить то, что эти люди возводят месяцами", — пренебрежительно фыркнул Курама, интонациями давая понять то, что не собирается продолжать этот разговор.

— Наруто-кун, ты ведь не сильно устал? — чуть подавшись вперёд, Сакура заговорщически прищурилась.

— Нет, — не стал отрицать очевидного голубоглазый блондин. — Ты чего-то хотела, Сакура-чан?

— Какаши-тайчо, может быть сегодня первыми подежурим мы с Наруто-куном? — повернулась куноичи к наставнику. — Первая смена будет довольно лёгкой, а вот вторая... Тем более, что Наруто может создать теневых клонов, чтобы охватить большее пространство. А вы с Саске успеете отдохнуть... Да и пары получатся более сбалансированными. Ты ведь не против, Саске-ку-ун?

От того тона, каким Харуно протянула последний суффикс, Учиха непроизвольно дёрнул плечом (вспомнились поклонницы из академии, которые избрали брюнета предметом своего воздыхания... пусть и старались держать дистанцию). Друг бросил быстрый взгляд на Наруто, безмолвно задавая вопрос, на что получил согласный кивок, так как самому голубоглазому блондину было интересно узнать, чего же от него хочет сокомандница... по поводу которой имеются вполне определённые подозрения.

— Если тайчо не против, то я не возражаю, — отозвался обладатель шаринганов.

— Хорошо, — решил не спорить наставник. — Но завтра мы всё равно поменяемся парами.

— Вы так хотите остаться со мной наедине, Какаши-сан? — изогнула губы в ехидной улыбке куноичи, садясь так чтобы спина была ровно выпрямлена, одновременно с тем чуть откидывая голову назад, из-за чего поза стала почти непристойной. — Вы, я, полная луна и берег моря...

— Гха... — поперхнулся (или сделал вид, что поперхнулся) джонин, крайне укоризненным взглядом одарив ученицу. — Ма... Сакура-чан, тебе стоит читать меньше романов авторства Джирайи-сана.

— Моу... Я ревную, — протянула обиженным тоном Ран, надув губки и оперевшись локтем о столешницу.

— Кого и к кому? — проявил любопытство Шишио.

— Я ещё не решила, — ответила обладательница красных волос, переводя задумчивый взгляд с Сакуры на Какаши, затем на Наруто... и снова на Хатаке. — Это было бы интересно...

— И ещё говорят, что это мне нужно меньше романов читать, — ни к кому не обращаясь, негромко произнесла Харуно.

— Сейчас я соберу посуду и покажу вам свободные комнаты, — встрепенулась Цунами, поднимаясь с застеленного соломенными матрасами пола.

— Верно, — кряхтя стал подниматься Тазуно. — Уже довольно поздно, а завтра мне рано вставать и идти за рабочими. Всё же я вернулся почти на неделю раньше запланированного...

— В таком случае, пора нам заняться обустройством территории, — плавно перетёк в вертикальное положение джонин. — Ученики, Ран-сан, Шишио-сан, идёмте во двор. Не будем мешать хозяевам.

...

Признаться честно, но живя в Конохе, которая является весьма процветающим городком, с высоким уровнем медицины, быта и изобилием товаров, а также изредка выполняя задания в деревнях неподалёку от скрытого селения (таковым являющегося лишь номинально, в то время как приблизительное его расположение известно многим), Наруто не ожидал того, что где-то в мире ситуация настолько отличается. Однако же деревня, которую при всём желании не получалось назвать городом, где жил Тазуна-сан, с первых же минут будто бы задалась целью выставить себя в наиболее контрастном цвете: дома с обшарпанными стенами, затянутые тряпьём окна, соломенные крыши... давно нуждающиеся в капитальном ремонте. При этом относительно чистой была только центральная дорога, ведущая к тому самому мосту, а на боковых улочках лежал различный хлам, начиная от строительного мусора и тряпок, заканчивая объедками (при виде последнего, Сакура заметно удивилась, но распрашивать её Узумаки не стал, решив дождаться их совместного дежурства).

Совершив быстрый обход, во время коего голубоглазый блондин убедился в плачевном состоянии поселения, шиноби Конохи снова собрались перед домом архитектора, который расположился несколько на отшибе, на берегу реки, частично опираясь на торчащие из воды сваи (над водоёмом находились туалет, представляющий из себя маленькую комнатку с дыркой в полу, над которой стоит стул без сидения, а также ванная с корытом, ). Жилище Тазуны было единственным, имеющим сразу два этажа, небольшой причал, да и вообще его вид качественно отличался от большинства строений деревни.

— Раз с разведкой закончили, я бы хотел задать один вопрос... — стоя на берегу реки, джонин стремительно сложил серию ручных печатей, а затем по воздуху прошла волна ряби, застывшая прозрачным куполом, накрывшим всю седьмую команду. — Кто-нибудь заметил что-нибудь подозрительное?

— Я заметила, — опередила сокомандников обладательница розовых волос, тут же начав перечислять: — Дома давно не ремонтировались, но при этом жители не слишком берегут имущество, выкидывая даже те вещи, которые вполне можно отремонтировать; люди выглядят подавленными, но при этом одеты вполне добротно... и у них достаточно еды, чтобы выбрасывать объедки. Учитывая, что под рукой лес, с животными, ягодами, грибами и растениями, река и море с рыбой, которые не дадут крестьянам помереть с голоду, состояние деревни как минимум странное. Во время обхода я заметила, что здесь довольно много мужчин и подростков, которые способны держать в руках инструменты или оружие, но они сидят и ничего не делают... Подводя итоги можно сделать вывод, что людей запугали, причём произошло это не так уж и давно, так как разруха не успела набрать обороты. Впрочем, это не объясняет того, почему люди перестали заботиться о своих домах.

— Ещё что-нибудь? — обвёл взглядом подопечных джонин, от чего Узумаки почувствовал себя неуютно (некоторые вещи, как к примеру объедки, от него ускользнули). — Для начала — неплохо. Однако замечу, что вы упустили важный факт: мост никто не пытается разрушить, что означает...

— Что местный магнат Гато, видит проблемой не мост, — изрёк Саске.

За время ужина Тазуна успел рассказать своим охранникам о том, что не так давно страна Волн была вполне спокойной и процветающей, пока её не избрал своей целью владелец торговой компании Гато. Он быстро монополизировал все торговые перевозки через пролив, пользуясь собственным флотом быстрых кораблей, а также организовал "несчастные случаи" для всех конкурентов (порой его наёмники действовали настолько нагло, что приходили в дом владельца торгового корабля и громили его, оставляя несчастного без гроша, а то и показательно убивали). Учитывая, что у предпринимателя было много простых людей-наёмников, он мог держать страну в своих руках, не обращая внимания ни на кого другого, но мужчина был достаточно осторожным, чтобы делиться прибылью с местным даймё, который сидел где-то в центральных землях острова, наслаждаясь роскошью и подарками "дорогого друга".

По словам старого архитектора, у коего прорезалось неожиданное красноречие, мост через разделяющий две страны пролив — это то, что переломит ситуацию в стране в пользу простого народа. Торговля со страной Огня сможет идти в обход морских перевозок, что лишит магната львиной доли прибыли, вместе с тем дав простым людям вздохнуть свободнее.

"Звучит всё это неплохо, но вот верится как-то... с трудом", — пусть голубоглазый блондин и не блистал на политической арене, даже в прошлой жизни предпочитая заниматься скорее служением закону и порядку, отдавая это на откуп жены, но и его знаний хватало для того, чтобы видеть кучу "белых пятен".

Однако же, шиноби — в первую очередь наёмники, а потому не стали допрашивать нанимателя слишком подробно, удовольствовавшись знаниями о том, откуда стоит ждать угрозу, и кому придётся противостоять.

— Завтра мы начнём расследование, целью которого будет подробный сбор информации о том, что здесь происходит... Для этого весьма пригодятся навыки незаметного шпионажа, — от джинчурики не укрылся взгляд, брошенный в сторону обладательницы розовых волос, а затем скользнувший дальше, к находящимся за пределами барьера Ран и Шишио. — Сегодня же я покажу, как нужно устанавливать защитный периметр.

С этими словами Хатаке извлёк из подсумка стопку печатей, на которых были изображены круги, с расходящимися в разные стороны "лучами", а также иероглифом "сигнал" в центре. Мужчина раздал образцы свитков подопечным, дождался пока они их изучат, а затем продолжил:

— Эти свитки создают паутину из нитей чакры, которые крепятся к твёрдым поверхностям: стенам, стволам деревьев, камням, стёклам. Нити невидимы обычным зрением, но заметны для обладателей додзюцу. Каждая печать создаёт шесть нитей, расходящихся в разные стороны под углом в тридцать градусов друг от друга. Зона охвата одной печати имеет радиус три-четыре метра: если нить вытягивается на большее расстояние, то не может закрепиться на твёрдом объекте и схлопывается. Печати нужно закреплять на вертикальных или горизонтальных поверхностях так, чтобы нити создавали своеобразную невидимую паутину, пересекаясь между собой и перекрывая наибольшее пространство. Их требуется заряжать раз в два часа, строго отмеряя объём чакры, чтобы свиток не повредился и не начал "светиться" в восприятии сенсоров. Пожалуй... именно строгое дозирование вливаемой энергии является наиболее сложным условием использования сигнальных фуин. Работают они так: вражеский шиноби проходит через невидимую нить, тем самым нарушая её целостность, после чего сразу раздаётся громкий писк. Во время войны мы использовали их вместе со взрывными печатями, чтобы при пересечении нити происходил взрыв... желательно — с осколками в виде ржавых гвоздей. Ма... что-то я увлёкся.

Изобразив взглядом смущённую улыбку, джонин почесал затылок правой рукой. Перед внутренним взором Узумаки же предстала картина, как подобную печать приклеивают над входом в комнату, закрепляя на ней взрывчатку с осколочным наполнителем, а когда жертва заходит в помещение, пересекая невидимую черту, происходит взрыв...

= "Люди — те ещё фантазёры, когда дело касается причинения вреда ближнему своему. Всё ещё считаешь их хорошими, маленькая лошадка?", — насмешливо уточнил биджу, вызвав волну мурашек, которая пробежала по спине.

— Какаши-тайчо, а сигналки не сработают... отреагировав на животных, ну или простых людей? — подала голос куноичи, которую импровизированная лекция не сильно впечатлила.

— В том-то и дело, Сакура-чан, — поучительно вскинул указательный палец правой руки Хатаке. — Печать реагирует только на чакру. Обычные гражданские, как и простые животные, остаются для неё невидимыми. Есть более чувствительная модификация, но используют её исключительно в закрытых помещениях, либо тех местах, куда точно не смогут попасть случайные личности... Вроде бы твои охранники пользуются чем-то похожим?

— У нас стоит стационарный барьер, — отрицательно качнула головой Сакура. — Насколько я понимаю, сигналка будет реагировать на всех, кроме активировавшего её человека?

— Правильно, — кивнул джонин, тут же бросая стопку печатей голубоглазому блондину. — Наруто, так как у тебя чакры больше всех, тебе их и активировать. Саске-кун, поможешь напарнику. Постарайтесь сделать так, чтобы подходы к дому были перекрыты хотя бы по земле.

— Хай, Какаши-тайчо, — отозвались парни.

— Ну и разумеется... Никому из нас не следует шататься по окрестностям, чтобы не активировать печати, — после того как развеял барьер, беловолосый мужчина посмотрел сперва на синеглазку, а затем на её подчинённых. — Я очень нервный, когда просыпаюсь от её сигнала, так что сперва метаю кунай, а уже потом интересуюсь, что же случилось. Понятно?

Примечание к части

Событий тоже немного, но вроде бы лучше чем прошлая глава.

Жду отзывов.

Всем добра и здоровья.

Открытые карты

В просторной спальне, обстановку которой составляли широкая кровать, застеленная бархатными простынями, на которой могли бы разместиться с удобствами сразу четыре взрослых человека, пара дубовых шкафов (для одежды и книг), коралловый стол и несколько невысоких кресел, укрывшись тонким одеялом до пояса и лёжа на спине, мирно спал низкорослый полный мужчина, волосы коего были тронуты сединой, а лицо и виски украшала короткая светлая щетина. На полу спальни лежал толстый ковёр, скрывающий под собой нарисованную специальными чернилами печать парализации (на случай вторжения вора или убийцы), которая не реагировала только на хозяина дома, так как в неё была добавлена его кровь, большие витражные окна вовсе были застеклены особым кристаллом, выращенным при помощи чакры. Вместе с барьерными печатями, скрытыми в стенах и перекрытиях здания, это делало резиденцию почти обычного магната настоящей крепостью... из-за чего возникали трудности с уборкой, так как даже постельное бельё приходилось менять самостоятельно.

Торопливый стук в дверь заставил мужчину всхрапнуть и закашляться, распахивая глаза и приподнимаясь на локтях. Света, падающего через щели между занавесками хватало, чтобы кое-как ориентироваться, но тёмные углы, в которых мог затаиться враг или наёмный убийца, заставляли спину покрываться мурашками. Только через десяток секунд невысокий человек сумел справиться с паникой, буквально парализовавшей его тело. А тем временем из коридора донёсся голос охранника:

— Гато-сама! Гато-сама! Люди, которых вы ждали, прибыли!

"Биджу... Нашли время", — скрипнул зубами магнат, откидывая край одеяла в сторону.

— Проводите их в столовую и накройте стол! Я буду через десять минут!

— Хай, Гато-сама! — прозвучал ответ наёмника, жизнь и благополучие коего целиком и полностью зависели от здоровья покровителя (иным людям он и не доверял).

Свесив короткие ноги с края кровати, владелец одной из крупнейших фирм по перевозке всего, что только возможно (от пассажиров и продуктов до предметов искусства, строительных материалов и оружия), спрыгнул на ковёр и потянулся всем телом. Минуту он потратил на то, чтобы размять мышцы, совершить несколько наклонов в разные стороны, почесать пузо, на котором отложился заметный слой жира из-за любви к вкусной еде и сидячей работы. Ещё пять минут ушли на то, чтобы скинуть нижнее бельё, в котором он спал, обтереться специальным составом из большой стеклянной бутыли, надеть новое бельё, а затем упаковаться в деловой костюм тёмно-малинового цвета, под бархатным внешним слоем коего находились защитный жилет и длинные шорты из материала, который почти не поддавался кунаям, сенбонам и иным колюще-режущим игрушкам. В дополнение ко всему, на глаза были надеты большие зеркальные очки, стёкла которых тоже были выращены из кристалла, который защищал владельца от гендзюцу, что было очень полезно во время важных переговоров.

Взглянув на себя в зеркало, Гато изобразил на лице самодовольное выражение... после чего фыркнул, подхватил грязное бельё и вышел из комнаты. В коридоре его встретили двое телохранителей из числа наёмников, которые совсем немного умели владеть чакрой (не так как шиноби или монахи, но на усиление и ускорение тела хватало), а в углу стояла корзина, куда и отправились тряпки.

Магнат признавался себе в том, что был параноиком, да и не обманывался эффективностью всех своих мер безопасности, которые будут абсолютно бесполезны... если за него возьмётся кто-то серьёзный. Только вот и отказаться от всего этого он не мог, так как в менее защищённой комнате не получалось даже просто уснуть, не говоря уже о полноценном отдыхе.

"А ведь всё началось ещё в детстве", — промелькнула мысль в голове маленького мужчины, который умудрился стать очень большим человеком...

Гато был сыном землевладельца средней руки, из-за чего с раннего детства привык, что простые люди перед ним лебезят и заискивают. У них было много слуг, много охраны, дорогие вещи и вкусная еда... Отец даже нанимал мальчишек из ближайшей деревни, чтобы те играли с его единственным наследником. И жили бы они так дальше, но...

"Ты можешь быть сколь угодно богат, но какой-нибудь шиноби средней руки всё равно остаётся выше тебя", — эту истину десятилетний мальчик осознал, когда отряд нукенинов, нанятых кем-то из врагов отца, походя вырезал половину обитателей особняка, а их предводитель снёс голову единственного родителя прямо на глазах у его наследника.

Гато до сих пор помнил то, как отец — человек, которого он безмерно уважал и которым гордился, плача и умоляя убийц не трогать его сына, ползал в ногах у мужчины, одетого как какой-то бродяга. Видимо это настолько повеселило ублюдка, что он исполнил посмертную волю своей жертвы, вместо убийства мальчишки запихнув его в отхожую яму, куда сверху набросали тел прислуги.

Нападение произошло ночью, а солдаты даймё прибыли только утром. В результате этого ребёнок несколько часов стоял в яме по пояс в дерьме и крови, не в силах заставить себя пошевелиться или вдохнуть вонючий воздух чуть глубже чем необходимо для жизни. В тот день не стало самовлюблённого и избалованного паренька, а на его место пришёл трусливый, хваткий, жестокий человек...

Скользя взглядом по стенам, на которых висели картины, стилизованные под факелы светильники, украшенные сложной резьбой и покрытые лаком деревянные панели, магнат шагал по паркетному полу, сохраняя на лице задумчиво-надменное выражение. Страх никуда не делся, но был спрятан глубоко в душе, наружу же выставлялась маска самоуверенности, которую только подчёркивала богатая обстановка.

Гато сам с трудом верил в то, что сумел удачно воспользоваться наследством отца, благодаря чему превратился в очень уважаемого человека, которого в большей степени защищают не стены и мечи охраны, а его репутация и связи. Впрочем, если шиноби начнут очередную войну, то его уберут одним из первых, чтобы лишить потенциальных врагов части финансовой поддержки (это стало одной из причин, побудивших предпринимателя пойти на рискованную сделку, в случае успеха способную поднять его на ещё одну ступеньку выше, тем самым ограждая от противодействия скрытых селений).

Страх стал постоянным спутником Гато: он боялся смерти, пыток, банкротства... Однако же самым сильным его страхом было исчезнуть, ничего после себя не оставив. Чтобы избежать подобной участи, и при этом гарантировать своему роду процветание, мужчина заплатил одной слабой куноичи, принадлежащей к ныне уже не существующему клану, которая находилась в очень тяжёлом положении, чтобы она родила ему сына.

Мало кто знает о том, что у магната есть ребёнок, которому уже исполнилось пятнадцать лет. Даже сам сын, с раннего детства обучаемый лучшими наёмными учителями, проходящий тяжёлые тренировки тела и духа, получающий лучшие питание и медицинское обслуживание, которые только можно купить за деньги, искренне считает себя кем-то вроде помощника и телохранителя. Лишь в двадцать лет (либо после смерти владельца компании), он узнает всю правду о своём рождении, но до тех пор будет учиться и становиться сильнее, чтобы однажды принять в свои руки всю полноту ответственности.

"Уже скоро, отец... Скоро я смогу отдохнуть".

...

Забуза Момочи, Хаку Юки и ещё двое шиноби Скрытого Тумана (фракции повстанцев, сражающихся против режима безумного каге Ягуры), прибыли в страну Волн на закате. Под видом путешествующей парочки и их телохранителей, они сошли с корабля в порту, где непрерывно кипела работа, миновали посты охраны из числа простых людей, а когда углубились в лес — скинули маскировку и перешли на привычный для пользователей чакры способ передвижения...

...так и не заметив, что за ними следила пожилая торговка лесными ягодами (всё же бойцы силового плана, пусть и проходили обучение шпионажу, но уступали в этом узким специалистам).

Обойдя несколько деревень, между которыми были проложены вполне неплохие дороги, уже под покровом ночи они подошли к небольшому городу, освещённому сиянием электрических ламп. Быстрая разведка показала, что здесь есть пара трактиров, гостиница, несколько общежитий, а также — собственная электростанция, поставляющая энергию во все уголки острова (куда только дотягивались провода). На некотором отдалении от поселения возвышался трёхэтажный дом, похожий на каменный куб с двухскатной крышей, окружённый фруктовым садом и высоким забором.

Шиноби могли бы спокойно пройти мимо охраны из наёмников, да и система сигнализации для них была довольно примитивной, что вызвало бы проблемы только для малолетних генинов. Однако же с хозяином данного жилища требовались более или менее хорошие отношения, а потому... пришлось показаться перед стражей и дожидаться, пока о них доложат.

Наниматель встретил гостей в просторной и светлой столовой, обставленной резной деревянной мебелью, с накрытым кружевной скатертью столом, уставленным вкусными даже на вид блюдами. Позади коротышки, одетого в довольно неплохой костюм, с хмурыми лицами застыли двое парней, вооружённых катанами...

"Самураи недоделанные", — пренебрежительно скользнув взглядом по охране магната, подумал про себя Демон Кровавого Тумана.

— Приветствую вас в моём доме, Забуза-сан, — усаживаясь за стол, ровным голосом протянул Гато. — Прошу, разделите со мной этот скромный... завтрак.

— Скорее уж ужин, — фыркнул один из Братьев Демонов (двух чунинов Тумана, одетых в чёрные комбинезоны, с дыхательными масками на лицах и металлическими перчатками с когтями-лезвиями на руках).

Момочи, выделяющийся среди подчинённых огромным ростом, скрытой под бинтами нижней половиной лица, а также широким двуручным мечом за спиной, одарил подчинённого холодным взглядом, от которого у слабых волей людей порой сердца останавливались. Парень понял намёк и заткнулся, не желая вызывать ещё большее недовольство от временного командира.

— Мы бы предпочли сразу перейти к делу, — заявил владелец одного из Великих Мечей Тумана (семи артефактов, обладающих самыми разными способностями, от самовосстановления за счёт крови жертв до пожирания чакры, управления молниями и других трюков).

— И всё же, за едой разговор пройдёт легче, — заметил хозяин дома, жестом указывая на стулья, стоящие с противоположной от него стороны стола. — Теруми-сан описывала вас в своих письмах, Забуза-сан, как весьма интересную личность... Впрочем, не буду лезть в вашу душу: мне и своих кошмаров хватает.

Немного подумав, Мечник Тумана всё же решил, что поужинать действительно будет неплохо. Жестом отдав приказ, он уселся за стол, пододвигая к себе первое блюдо...

...

— Сам мост, Забуза-сан — это не проблема, — откинувшись на спинку стула, Гато взял со стола бокал с горячим вином и специями (этот напиток ему нравился куда сильнее саке, которое имело не лучший вкус и сильно туманило голову). — Скажу даже больше того: я сам подумывал построить нечто подобное, но уже после завершения основных этапов плана. Было бы иначе и нынешняя конструкция взрывалась бы каждую неделю, пока у архитектора и его покровителей не кончатся деньги. В конце концов, ещё один торговый путь будет только полезен...

— Я далёк от ваших дел, Гато-сан, — прервал течение мыслей магната командир отряда шиноби Тумана.

— Понимаю, — внутренне сжавшись, маленький мужчина ощутил фантомную вонь отхожей ямы и вкус крови на губах, из-за чего поспешно сделал глоток вина, чтобы избавиться от них, внешне стараясь сохранять отстраненность. — Архитектор Тазуна, официально являющийся инициатором строительства, категорически отказался от моего участия в данном проекте. После завершения строительства, он и его покровитель будут иметь канал поставки товаров, абсолютно от меня не зависящий, что частично подорвёт мой контроль над страной Волн. Предположительно, таким образом он хочет отомстить мне за мужа своей дочери, который был казнён после диверсии на водохранилище. Знаете, Забуза-сан, я — человек бизнеса и привык руководствоваться принципом того, что личные отношения должны оставаться в стороне, если дело касается прибыли. За последние годы мы сумели добиться многого: построили целый город, обеспечили остров электричеством, перехватили многие торговые пути из рук конкурентов, прижали пиратов и контрабандистов... Только вот местные жители, привыкшие к своей вольнице, никак не могут смириться с тем, что у страны появился хозяин с сильной рукой. Кроме того, мои действия оказались неудобны для тех, кто занимались пиратством, контрабандой, скупкой-продажей краденого... Понимаете, Забуза-сан, в бизнесе — как в джунглях: есть те, кто ест, а есть те, кого едят. Мои враги обратились за помощью в Коноху, а сегодня от шпионов пришло донесение, что архитектор Тазуна вернулся в свой дом, в сопровождении шести шиноби.

— Невозможно, — нахмурился мечник, крутя в пальцах серебряную вилку. — По нашим сведениям, он должен был вернуться не раньше чем через неделю.

— Видимо, ваши сведения устарели, — усмехнулся Гато, ещё раз промачивая горло, избавляясь от всё усиливающегося фантомного привкуса. — Даже мне известно, что Скрытый Лист в последнее время занимается созданием воздушного транспорта. Я даже подумываю о том, чтобы обратиться к ним с деловым предложением... но это — будущее. Сейчас же, Забуза-сан, я хочу чтобы вы разобрались с проблемой имени Тазуны. Желательно, чтобы со мной это не связали, так как я хочу перехватить контракт на строительство моста. И... постарайтесь узнать имена его покровителей. Когда придёт время и ваши шиноби переберутся в страну Волн, я хочу быть уверен, что среди официальной верхушки не будет крыс, готовых вонзить нож в спину своего благодетеля.

* * *

После того как был установлен охранный периметр, а Наруто разослал своих теневых клонов следить за окрестностями, Какаши и Саске отправились спать в комнату на втором этаже дома архитектора, в то время как Ран и Шишио расположились на первом этаже, а Харуно и Узумаки, поднявшись на крышу устроили себе наблюдательный пункт. В небе светила луна и перемигивались звёзды, среди деревьев время от времени ухали ночные птицы, где-то внизу стрекотали насекомые и журчала река.

— Хорошо на природе, — улыбнулась синеглазка, сидя плечом к плечу с голубоглазым блондином.

— Да, — согласно кивнул Наруто, поднимая взгляд к небу, впервые за долгое время ощущая нечто... умиротворённое (он даже как-то позабыл, что напарница настояла на их совместном дежурстве не просто так).

— Не будь таким скучным, Наруто-кун, — слегка развернув торс, Сакура обняла напарника за шею руками, подаваясь вперёд. — Скажи... тебе что-нибудь говорят имена: Солярис, Луна, Амур, Сунрайс Шейк, Скриншилд?

Последние слова синеглазка прошептала на ухо Узумаки, позволив своим волосам свободными прядями упасть на лицо, тем самым скрывая движения губ от возможных наблюдателей. Когда же удивлённый парень повернул лицо, слегка приоткрыв рот, уже собираясь что-то сказать, она накрыла его губы поцелуем, затем отстранилась и столь же тихо добавила:

— За нами могут следить даже сейчас, так что подыграй мне.

— Гхм... — в голове голубоглазого блондина стремительно завертелись метафорические шестерёнки, он слегка неловко улыбнулся, сам приобнял сокомандницу за талию и подался вперёд, приблизив губы к её уху, скрывая лицо за розовыми волосами. — Луна — знакома, остальные — нет.

"Ошиблась? Нет. Язык он знает, а это — главное", — напрягая память, куноичи вспомнила имена персонажей мультфильма, который смотрела сестрёнка из первой жизни.

— Луна, Селестия, Твайлайт?

Задав этот вопрос, куноичи отстранилась, взяла парня за руки и посмотрела в глаза, будто бы ожидая ответ на какое-то признание (иронично, но так оно и было).

Наруто очень хотелось распросить девушку о многом, но успев пропитаться атмосферой и порядками этого мира, он сдержался. Впрочем, попросить лиса проверить, направлен ли на них чей-либо интерес, Узумаки не забыл.

— Да, Сакура-чан, — серьёзно глядя в глаза девушки, ответил парень.

— Я рада, Наруто-кун, — улыбнувшись, синеглазка снова обняла собеседника, привлекая его к себе, но остановилась тогда, когда между ними почти не осталось расстояния. — И кто же ты, Наруто-кун?

— Шайнинг Армор, — также обнимая подругу, отозвался джинчурики. — А ты?

— Раньше меня звали Женя, но я предпочитаю называться нынешним именем, — ответила Сакура. — Я — двойная попаданка: сперва была человеком, которого Дискорд закинул в мир, очень похожий на твой, но где принцессы были принцами, а жеребцов было в шесть раз больше кобыл, а затем его женская версия послала меня сюда.

— Дискорд... — выдохнул в губы собеседницы блондин. — И почему я не удивлён? Почему ты всё это время молчала?

— Корень АНБУ, — ответила куноичи. — За тобой ведётся постоянное наблюдение, да и у меня свободы не сильно больше. Так что — советую не сильно распространяться о том, что мы сегодня выяснили... Мне нужно время, чтобы обеспечить нам возможность нормального общения.

— ... — Наруто на секунду замялся, но затем заявил: — Я постараюсь решить эту проблему. А сейчас... не могла бы ты перестать ко мне прижиматься?

— Ты ранишь меня в самое сердце, Наруто-кун, — прослезилась Харуно, затем улыбнулась и отстранилась от собеседника. — Доверюсь тебе... на этот раз.

Примечание к части

Гато в данном фанфике отличается от канона, так как тамошнее его описание мне не нравится.

Всем добра и здоровья.

Заложники

Отойдя от дома Гато на почтительное расстояние, оставив двоих Братьев-Демонов его охранять, Забуза и Хаку нашли небольшую полянку в низине, где Мечник Тумана совершил призыв маленькой ящерки. Когда животное появилось, мужчина сунул ему в рот маленький свиток, где была описана нынешняя обстановка в стране Волн.

Ящерка исчезла с глухим хлопком, оставив двоих шиноби Тумана (пусть и являющихся мятежниками) один на один. Вокруг царствовала ночь, но света от висящей в небе луны хватало, чтобы обострённое чакрой зрение позволяло рассмотреть мельчайшие движения и выражения мимики.

Сняв маску, молодой юноша со смазливым, почти женским лицом, глубоко вдохнул полной грудью и спросил:

— У вас есть план, сенсей?

— Не нужно придумывать ничего сложного, — поморщился джонин, слегка дёрнув правым плечом. — Под прикрытием скрывающего тумана я навяжу бой их командиру, ты и мои клоны отвлечёте генинов, ну а Братья разберутся с архитектором. В конце концов, нам не нужно побеждать в битве...

Необычно длинную для Забузы речь прервал новый хлопок, с которым на поляне появилась большая (не ниже лошади в высоту) бледно-зелёная ящерица. Открыв пасть, она высунула язык, позволяя двоим шиноби выбраться наружу.

Мечник выразил удивление появлением подкрепления поднятием бровей, но один из двух вновь прибывших, одетых в серые мешковатые костюмы с масками в виде морд рыб на лицах, протянул ему тубус с посланием. Стоило же его открыть и извлечь свиток, после чего пробежаться взглядом по столбикам символов, как выражение лица мятежного джонина изменилось.

— Планы меняются, — заявил Забуза, сминая послание от Теруми Мей в кулаке. — Тазуна теперь вторичная цель...

* * *

Проснувшись ранним утром в комнате, которую Цунами-сан отвела для двух куноичи, Сакура с удовольствием потянулась и скинула с себя край спального мешка, в который укутывалась ночью словно в плед. Рядом лежала Ран, красные волосы которой разметались по полу словно корона звезды.

Решив не мешать подруге изображать сон, Харуно применила очищающую технику, избавляя тело от грязи всплеском чакры, после чего заставила волосы обвернуться вокруг шеи, торса, рук и ног, натянула комбинезон и вышла из спальни. Минувшая ночь принесла много интересного, начиная от информации о Наруто-Шайнинге, которого в этот мир закинул Дискорд (кто бы сомневался?), заканчивая их договором о сотрудничестве, которое будет замаскировано под романтические отношения, внезапно вспыхнувшие между сокомандниками.

"Начальство будет радо от того, что я "сблизилась с оружием деревни"", — мысленно хмыкнула синеглазка, внутренне готовясь к тому, что Какаши-сан будет не сильно рад подобному повороту дел и попытается помешать (впрочем, в данном случае это уже не имеет большого значения).

— Доброе утро, Сакура-сан, — поздоровалась с куноичи дочь нанимателя, накрывающая на стол, стоило только девушке выйти в большой зал на первом этаже. — Неужели все шиноби встают так рано?

— Доброе утро, Цунами-сан, — вежливо улыбнулась в ответ Сакура. — Видимо не так уж и рано, если вы уже не спите.

— Я спала ночью, — попыталась оправдаться женщина.

— Я могу вам помочь? — решила свернуть разговор Харуно, взглядом указывая на посуду в руках собеседницы.

...

Спустя полчаса все обитатели дома собрались за столом, но перед тем как приступить к трапезе Тазуна представил своим защитникам внука по имени Инари. Невысокий мальчик, с хмурым худым лицом, тёмными волосами и взглядом убеждённого пессимиста, одетый в широкие шорты и майку, первыми же словами заслужил всеобщее уважение:

— Мы все умрём.

— Несомненно, — опередив всех остальных, согласно кивнула синеглазка. — А потом начнём жизнь заново, в новом мире и новом теле. А если повезёт, то даже не запомним эту жизнь.

— Почему "повезёт"? — вскинул брови сидящий напротив Саске.

— Ты действительно хотел бы помнить эту жизнь, начиная совершенно новую? — вопросом на вопрос ответила куноичи, одними интонациями выразив весь скепсис по поводу этой идеи.

— Хм, — Учиха слегка кивнул. — В этом есть смысл. Считаешь, что все погибшие уже переродились и забыли о нас?

— Кто знает? — пожала плечами Сакура. — Возможно и так... А возможно, что они ходят за нами и буравят спину взглядом, жалея о невозможности того, чтобы отвесить подзатыльник-другой.

— Первый вариант мне нравится куда больше, — прикрыв рот ладошкой, хихикнула обладательница красных волос.

— Издеваетесь?! — подскочил со своего места внук хозяина дома.

— Ма... Мы — шиноби, — вмешался в разговор Хатаке, сказав это таким тоном, будто бы данные слова всё объясняли (что было почти верно, так как не у всех людей, находящихся за столом, имелся необходимый жизненный опыт). — Но должен заметить, что подобные философские темы нужно поднимать в более подходящей обстановке.

— Да вы... — опешил Инари, разрываясь между желанием закричать на этих людей, которые настолько безразлично отнеслись к его словам, а также порывом сбежать в свою комнату.

Окончательное решение за внука принял дед, положивший руку на его плечо со словами:

— Не обижай маму. Она старалась, готовила... а еда стынет.

...

После завтрака, который прошёл в задумчивой тишине, Тазуна отправился искать своих работников, а затем и инспектировать мост. Вместе с ним, в качестве личной охраны, не утруждая себя сколь-нибудь серьёзной маскировкой пошли Какаши и Наруто, в то время как охранять семью архитектора остались Харуно, Учиха и двое корневиков.

"Хоть какая-то от них будет польза", — подумал тогда джонин, окинув мимолётным взглядом Ран и Шишио (оставлять с ними Саске не хотелось, но он был уверен в том, что агенты Данзо не станут совершать глупостей на условно вражеской территории).

К обеду Тазуна переговорил со всеми своими работниками из числа тех, кто отвечали хоть за что-то важное. После этого он решил проверить стройку, а уже после этого возвращаться домой (продолжать работу планировалось только завтра, когда бригады соберутся в полном составе).

Наруто, при помощи Курамы ощущающий чужие эмоции, отметил тот факт, что присутствие рядом с архитектором шиноби Конохи несколько взбодрило людей, которые в самом начале выглядели совсем вялыми. Как ему удалось понять чуть позднее, происходило это из-за того, что жители деревни уверились в том, что Скрытый Лист заинтересовался их проектом в достаточной степени, чтобы взять их под своё покровительство.

Ни Тазуна, ни Какаши-тайчо не опровергали, но и не подтверждали подобные предположения, чего людям оказалось вполне достаточно для того, чтобы убедить себя в правильности догадки. Узумаки мог бы объяснить, что после завершения стройки они уйдут, но во-первых, он не знал точно, хочет ли Коноха здесь закрепиться, а во-вторых... оставлял подобные решения командиру, так как ещё в своей прошлой жизни сам исполнял, ну и требовал от других исполнения субординации.

Добравшись до моста в компании нескольких бригадиров, которым требовалось заново оценить фронт работ, архитектор решил провести для шиноби небольшую экскурсию. Голубоглазый блондин, разглядывая толстые опоры, широкое полотно и внушительные балки, поддерживающие конструкцию, в очередной раз признал, что люди проделали отличную работу...

Внезапно вокруг группы людей начал формироваться туман, стремительно поднимающийся от воды. В считанные секунды он скрыл от взглядов шиноби и гражданских землю, а затем и сомкнулся над головами. Джонин и генин (создавший десяток клонов, вставших кольцом вокруг охраняемых личностей), вооружились кунаями и приготовились к бою.

— Наруто, охраняй архитектора, — всё же озвучил приказ Хатаке, мимолётно глянув на побледневшего старика, рядом с которым тряслись его подчинённые.

— Хай, сенсей, — отозвался Узумаки, подтверждая то, что услышал команду, вместе с тем показывая, что атака чужой жажды убийства на него не подействовала.

Оперативники АНБУ, следовавшие за Тазуной и его охраной чуть в отдалении, из-за насыщенности тумана чужой чакрой потеряли подопечных из вида. Это побудило их покинуть укрытия, проявляя своё присутствие для возможных противников, так как безопасность джинчурики для них была более приоритетной.

При помощи призыва, сигнал о нападении был отправлен как отряду "Корня", так и официальным генинам седьмой команды. Однако же пока бой не начался, предпринимать какие-либо действия шиноби Листа не спешили...

В тумане, создание коего потребовало использовать большой объём воды и резерв чакры равный пяти чунинам, сформировался силуэт в белом одеянии и белой же маске. С первого же взгляда было понятно, что это аналог техники создания клона, так что Какаши не стал атаковать первым, решив выслушать переговорщика (поддержание столь масштабного дзюцу должно было изматывать противника, так что время играло на руку наёмникам из Конохи).

— Хатаке Какаши-сан? — прозвучал вопрос обезличенным голосом, когда клон остановился и поднял руки в жесте мира. — Я не ошибся?

— Не ошибся, — хмыкнул джонин. — Может быть будешь столь вежлив, что и сам представишься? То, что мы имеем дело с шиноби Тумана уже понятно, но... Хотелось бы больше конкретики, чтобы я мог решать, можно ли верить твоим словам.

— Резонно, — голос изобразил намёк на веселье. — Репутация в нашем мире значит много, так что зная имя шиноби можно понять, на что он пойти готов, а на что — нет. Но с чего вы взяли, что мы из Тумана? Технику скрывающего тумана знают многие...

— Чакра уж больно характерная для ваших шиноби, — раскрыл часть правды джонин Листа. — И так?..

— Юки Хаку, — изобразив вежливый поклон, представился собеседник. — Я не столь знаменит, так что вряд ли вы меня знаете. Однако же, говорю я не от своего имени, а от имени моего господина — Момочи Забузы-сама.

"Вот ведь биджу... А миссия так хорошо начиналась. И даже девушки симпатичные были...", — известие о том, что их почтил один из Мечников Тумана, слегка напрягло и опечалило мужчину, который хоть и не сомневался в своих силах и отряде прикрытия, но был совершенно не уверен в том, что Демон Кровавого Тумана не притащил с собой ещё нескольких подручных (да и верить словам собеседника можно было с изрядной долей скепсиса).

— Чего же хочет твой господин? — всё же продолжил переговоры Какаши.

— Забуза-сама предлагает обменять архитектора Тазуну на ваших учеников, — Хаку медленно достал из своего одеяния ледяное зеркальце, в котором отражались два обездвиженных тела генинов, над которыми навис силуэт крупного мужчины с мечом. — Убейте этого человека и мы вернём Конохе последнего Учиху, в дополнение передав и его подругу. Не советую делать глупостей и пытаться нас найти, а то пленники могут пострадать... На раздумья вам даются два дня. На этом — всё.

Произнеся последние слова, собеседник начал распадаться снежинками, а техника скрывающего тумана потеряла стабильность.

"...", — верить в увиденное не хотелось, но и врать у Хаку не было причин (тем более, что он дал время для размышлений, что позволяло проверить правдивость угрозы).

— Стой! — рыкнул Наруто, ощущающий как в груди начала клокотать злость, а чакра Курамы заструилась по СЦ.

— Ни шагу от меня, Наруто, — осадил подопечного Хатаке. — Миссия изменилась. С этого момента нам нельзя разделяться.

— Но... — стиснув зубы, Узумаки шумно вдохнул и выдохнул. — Хай, тайчо.

Осознание, что едва обретя друга из Эквестрии (пусть даже параллельной), он умудрился его потерять, очень сильно давило на блондина.

"Я тебя спасу, Сакура... Спасу и тебя, и Саске. Только подождите немного...".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

На грани фола

Дом архитектора оказался неплохо укреплён барьерными печатями (нарисованными на проводящей чакру бумаге), а также окружён сигнальным контуром. Теоретически, этого должно было хватить для того, чтобы обнаружить и остановить простых наёмников или шиноби уровня генина, ну или задержать кого-нибудь более серьёзного, чтобы дать обитателям жилища подготовиться и вызвать подмогу. Однако же сидеть в готовности к осаде, когда вовсе нет уверенности о том, что кто-нибудь вообще нападёт, было бы откровенно глупо и неудобно... да и наниматели на такое пойти бы не согласились.

После того как Тазуна, Какаши и Наруто ушли, Цунами ещё некоторое время суетилась внутри дома, наводя порядок и готовя обед, после чего сообщила о необходимости сходить на деревенский рынок. Чтобы не отпускать подзащитную, которую может похитить или убить даже гражданский мужчина, Саске и Сакура предложили своё сопровождение и помощь, младшего члена семьи архитектора оставив на попечение Ран и Шишио.

Следуя "правилам поведения на условно-враждебной и враждебной территории", которые преподавались в "Корне", Харуно выгадала минуту времени, чтобы призвать рыжего бельчонка Дейла, приказав ему следовать позади их группы и следить за окружением, а в случае угрозы — позвать помощь. Методики работы с призывами были отработаны ещё кланами, во времена войны всех против всех, однако из-за взаимного недоверия, нежелания усиливать вчерашних врагов и раскрывать свои секреты, в какой-то момент многое из этой практики было утеряно... Да и далеко не все призывы подходят для скрытой слежки за молодняком.

Едва их троица вышла за пределы сигнального периметра и отдалилась на расстояние пятидесяти шагов, как на грани ощущений, даваемых развиваемой синеглазкой сенсорики, мелькнуло нечто едва уловимое, но не успела она и вздрогнуть, как по голове пришёлся удар чем-то твёрдым, плоским и тяжёлым. Напитанные чакрой волосы позволили отделаться лёгким сотрясением, при этом не потеряв сознания, но куноичи всё же предпочла повалиться на землю как срубленное дерево, притворяясь бесчувственным телом.

"Прямо поваленная сакура...", — мелькнула в голове ехидная мысль.

Чтобы даже случайно ничем себя не выдать (а то ведь второй удар можно и не пережить), девушка активировала закладки в своём сознании, которые блокировали осознанный контроль над телом... и чакрой. Почему она даже не попыталась драться? Просто враг был явно не её уровня, да и убивать их не собирался, так как в ином случае вместо оглушения, просто снёс бы голову.

— Хаку-кун, бери Братьев, хватайте пленников и отходите к временному убежищу, — пророкотал хриплый голос немолодого мужчины. — Я замету следы, чтобы за нами не могли проследить и присоединюсь к вам позже. Поспеши.

— Хай, Забуза-сама, — откликнулся молодой голос, принадлежащий парню на пару-тройку местных лет старше синеглазки.

"Хаку? В книге "Бинго" такого нет... А вот Забуза — это Демон Кровавого Тумана. Могло ли нам так повезти, что мы на первой же серьёзной миссии встретились с одним из Семи Мечников Тумана? Хотелось бы верить, что это его тёзка, либо вообще — подражатель, но... Не с моей удачей на разные "приключения"", — все эти мысли промелькнули в голове, пока Сакуру сперва обыскали, лишив всего оружия и иных вещей, затем связали, попутно воткнув в тело несколько игл, из-за которых чувствительность упала почти до нуля, а сознание стало упорно пытаться провалиться в сон.

— Хе-хе, впервые вижу такую волосатую девушку, — захихикал довольно молодой, но слегка надтреснутый голос, хозяин коего склонился над куноичи.

— Хватит лапать пленницу, — осадил его Хаку. — Нужно уходить: слышал, что сказал Забуза-сама?

— Да понял я, — недовольно отозвался хозяин голоса, после чего подхватил синеглазку с земли и, закинув её себе на плечо, смачно шлёпнул по заднице. — Как думаешь, Хаку-кун, командир не будет против, если прибыв на базу мы немного развлечёмся?

— Нет, — холодно ответил помощник Забузы.

— Вот и здорово, — ещё раз похлопал по заднице свою ношу один из Братьев. — Тогда...

— Я сказал "нет", — сделав акцент на последнем слове, прервал болтуна Хаку. — Поторапливайтесь.

Прозвучал звук бега, за которым последовали глухие ворчание и ругань. Шиноби, ношей коего оказалась Сакура сплюнул и заявил:

— Педик.

— А ты думал? — отозвался почти не отличимый голос. — Не даром же он взялся парня тащить. Наверняка по пути всего облапает.

Дружно рассмеявшись, Братья наконец-то побежали, о чём Харуно могла судить по ощущениям тряски. Связали её неплохо, но если бы не иглы в болевых точках, освободиться было бы не так уж и сложно. Впрочем, беззащитной она не осталась, так как для контроля волос не требовалось даже ручных печатей, а обрезать их противники не догадались...

"Мне же лучше", — мысленно хмыкнула куноичи, пока что решившая не дёргаться, чтобы не спровоцировать противников на причинение вреда Саске (Цунами тоже было жаль, но выбирая между сокомандником и почти другом на одной чаше весов, а также малознакомой женщиной — на другой чаше, она не колебалась).

Перебирая шаблоны действий, которые могли бы помочь в сложившейся ситуации, девушка составляла и отбрасывала планы побега. На самый крайний случай она могла положиться на своих напарников из "Корня", которые точно имели один гарантированный способ спасения, но это означало бы бросить Учиху и дочь нанимателя.

"Есть ведь ещё и собаки... Но чтобы призвать их, нужны свободные руки", — бороться с сонливостью, как бы это ни было неприятно, помогала рука носильщика, который прямо во время бега изучал нижние округлости пленной куноичи, по всей видимости не слишком-то и опасаясь нападения, чем демонстрировал опасную (для него самого) беспечность.

...

— Кладите их здесь, — приказал Хаку, после чего Сакуру бесцеремонно бросили на пыльный деревянный пол.

— Может всё же... — начал говорить один из Братьев.

— Мы на миссии, — прервал его помощник Забузы (если это был именно он, а не подражатель). — Хочешь сорвать план Забузы-сама?

— Биджу, — прозвучал не сильный удар по деревянной стене. — Я уже жалею о том, что присоединился к мятежу. У Ягуры хотя бы расслабиться позволяли.

— Тихо, брат, — хлопок ладони по ткани комбинезона прервал глухие стенания нукенина. — Разберёмся с делами, тогда и развлечёмся...

Затянув верёвки потуже, пленители перекинулись ещё парой ничего не значащих фраз, а затем поднялись наверх, после чего раздался стук захлопнутой крышки. Пролежав ещё около минуты, усиленно прислушиваясь к звукам снаружи, Харуно усилием воли отключила ментальные закладки, но... контроль над мышцами не вернулся. Шевелить удавалось только головой, да и чакра почти не слушалась.

— Саске? — шёпотом позвала синеглазка, в темноте не видящая вообще ничего.

Ответом были тишина и сопение. Однако не успела обладательница розовых волос сделать что-либо ещё, как ощутила рывок, будто бы её дёрнули за солнечное сплетение, на миг потеряла ориентацию в пространстве и чувствительность, а затем упала на пол, покрытый соломенными матами.

— С возвращением, Сакура-чан, — самодовольно улыбаясь, произнесла красноволосая куноичи, лицо которой появилось в поле зрения Харуно. — Подожди минутку, сейчас я тебя освобожу.

Рядом раздался ещё один хлопок, за которым последовал звук падения, а повернув голову в сторону шума, синеглазка увидела Какаши-тайчо, который сидел на одном колене перед Саске, лежащим на большом свитке. В углу комнаты, где они в данный момент находились, с хмурым видом стоял Наруто, а неподалёку от него сидел сам архитектор Тазуна, бледный словно мел и держащийся за голову обеими руками.

— Сенсей?.. — всё же подала голос обладательница розовых волос, ощущая как из неё извлекают иглы.

— Ма... — беловолосый мужчина изобразил улыбку одним взглядом. — Просто у меня оказалось немного крови Саске-куна, а твоя подруга поделилась свитком принудительного призыва.

— Почему так долго? — контроль над телом возвращался быстро, путы же были срезаны ещё раньше, так что обладательница розовых волос уже могла сжимать и разжимать пальцы.

— Нужно было проследить за противником до его базы, чтобы оценить общий уровень сил, — слегка виновато отозвался джонин, умелыми движениями освобождая Саске. — Пока мы разбирались, вас уже унесли довольно далеко, но угрозы жизни не было, так что и спешить не имело смысла.

Девушка очень хотела высказать, что она обо всём этом думает, но... вместо этого только кивнула, после чего с небольшим усилием приняла сидячее положение. Осмотрев себя она заметила, что в нескольких местах (куда вонзались иглы) комбинезон разрезан, из-за чего видны перекрещивающиеся пряди волос, часть из которых была тоже разрезана, так как без укрепления чакрой их прочность оказалась не столь уж и велика.

С тихим хлопком рядом с Ран, мило улыбающейся и делающей вид, будто бы ничего особенного и не произошло, появился коричневый бельчонок, протянувший призывательнице маленький свиток. Приняв бумажку и пробежавшись глазами по тексту, она сообщила:

— Пропажу двоих пленников уже заметили.

— Тогда... — Хатаке поднялся в полный рост, сложил серию ручных печатей и рядом с ним появился теневой клон. — Я отправляюсь к месту встречи. Наруто-кун, Ран-сан, остаётесь защищать раненых и Тазуну-сана. Мой клон вам поможет.

Двойник кивнул, а оригинал смазался в воздухе, буквально превращаясь в размытую тень.

— А... как же моя дочь? — дрожащим голосом спросил старик.

— Тазуна-сан, миссия вышла за уровень компетенции учебной команды, — ровным тоном заявил теневой клон. — Мы, конечно, попытаемся её спасти, но из-за заведомо ложной информации, которую вы дали нам при найме, никаких гарантий я дать не могу. Более того: если бы не стечение обстоятельств, которое позволило спасти моих учеников до того как они получили вред здоровью, я бы всерьёз рассматривал предложение того нукенина.

— Какаши-сенсей... — попытался вмешаться Узумаки, но встретившись со взглядом клона замолчал.

— Коноха не нарушает взятых на себя обязательств... если заказчик заранее не даёт ложную информацию, — отрезал беловолосый мужчина. — Вместо джонина и троих зелёных генинов, здесь должна была работать связка из трёх джонинов, или двух джонинов и двух-трёх чунинов. Во времена становления скрытых селений нередкими были случаи, когда заказчики специально занижали степень угрозы на миссии, из-за чего гибли молодые шиноби. Вражеские селения тоже пользовались тактикой ложных заказов, чтобы ослабить противника перед войной, либо подорвать его военный потенциал. Если будет достоверно доказано, что этот случай — из той же категории, то Коноха не сможет оставить его безнаказанным.

— Ха... — брюнет наконец-то проснулся, открыл глаза и попытался сесть. — Где... Почему так болит голова?

На секунду активированные шаринганы с тремя тамоэ скользнули по комнате, после чего отключились, а Учиха приложил ко лбу правую ладонь, расслабленно растянувшись на полу.

— Пить меньше надо, Саске-кун, — ехидно заметила синеглазка. — Тогда не будешь просыпаться с провалами памяти после первой брачной ночи.

— Тц, — скосив взгляд прищуренных глаз на сокомандницу, изрёк гордый обладатель великого додзюцу. — Дурацкая шутка.

— Как себя чувствуешь, Саске? — подойдя к другу и присев на корточки, спросил Узумаки.

— А о моём здоровье даже не побеспокоился, — изобразила обиженный тон Харуно.

— По тебе итак всё видно, Сакура-сама, — весело прищурившись, заявила Ран. — Но если тебе от этого станет легче: я за тебя волновалась.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Ловушка

"Коноха придумала новые трюки", — стоя на крыше маленького домика, затерявшегося в лесу страны Волн, Забуза следил за тем, как его подчинённые готовят приманку.

Потерять двух заложников, одним из которых был Учиха, за которого можно было немало выторговать у Листа, было неприятно... но не критично. Сейчас же Братья Демоны привязывали к стволу дерева дочь архитектора, под одежду которой туманники налепили взрывных печатей, чтобы в случае попытки спасения кем-нибудь из серьёзных противников, подорвать их обоих. Впрочем, надежды на то, что в такую простую западню попадётся кто-либо опытный нукенин не испытывал, делая ставку на своего ученика-помощника Хаку, который сейчас размещал небольшие ледяные зеркала так, чтобы иметь возможность атаковать противника с самых неожиданных направлений.

Но и это было ещё не всё: Братья Демоны, по меркам Момочи едва дотягивающие до звания чунинов, на самом деле были замаскированными джонинами. Настоящие же носители этого... слишком громкого для них прозвища, по воде подбирались к дому их официальной цели, чтобы нанести удар по скрывающимся там генинам (Учиха и девчонка ещё долго не будут противниками, с джинчурики, если тот не выпустит своего биджу, они как-нибудь разберутся... и только ещё двое коноховцев остаются неизвестным фактором).

Почему Демон Кровавого Тумана был уверен, что джонин-наставник придёт в ловушку, да ещё приведёт с собой АНБУ Листа? Ответ на этот вопрос был прост: чтобы защитить своих подопечных, ему нужно было победить Забузу... который демонстративно позволял одному из слабых листовиков за собой наблюдать (вторая наживка).

"Если же он не придёт, мы будем ждать их на мосту... ну или я смою их домик водяным драконом", — мысленно констатировал туманник, всё же рассчитывая на то, что его приглашение будет принято.

...

— Докладывай, — появившись рядом с Шишио, который буквально слился со стволом дерева, потребовал Хатаке, на плече у коего разместился Пакун.

— Забуза и заложница здесь, — отозвался корневик. — Ещё двое туманников уровня чунина ходят открыто, как минимум один — скрывается не хуже меня. Где-то неподалёку должны быть ещё двое...

— Хорошо, — кивнул джонин и покосился на троицу мужчин в белых масках, на которых были изображены морды животных. — Наблюдай и будь готов уйти обратным призывом. Я пойду поговорю с Демоном, остальные — готовьте спасение заложницы...

— Какаши-сан, есть предположение о том, что эта женщина — взрывная штучка, — изогнул губы в улыбке Шишио. — На месте Забузы, я бы об этом позаботился.

— Разберёмся, — коротко ответил беловолосый мужчина, после чего прыгнул вперёд и, перестав скрывать своё присутствие, спокойно пошёл к мечнику по земле.

...

"Самоуверенный", — отметил про себя нукенин, хмурым взглядом наблюдая за листовиком, крепче сжимая пальцы на рукояти Обезглавливателя (меча, больше похожего на заточенный кусок рельсы).

— Забуза-сан, ещё трое шиноби обходят дом, — доложил Хаку, воспользовавшись маленьким ледяным зеркалом, спрятанным на щеке под бинтами, скрывающими лицо мечника. — Это АНБУ.

— Ты всё же пришёл, Шаринган Какаши, — громко произнёс Демон Кровавого Тумана.

— Не мог проигнорировать столь вежливое приглашение, — изобразил единственным видимым глазом улыбку Хатаке, правой рукой беспечно почёсывая за ухом находящегося на плече пса. — Может быть сдашься и разойдёмся? Между нами пока нет крови...

— У меня заказ, — пожал плечом нукенин. — Кроме того... страна Волн нам нужна, а вы — мешаете. Могу предложить Конохе отступиться, иначе...

— Хм-м? — изогнул бровь в жесте наивысшего интереса беловолосый мужчина.

— ...Коноха может недосчитаться одного джинчурики, — выпустив жажду убийства, заявил Момочи.

— АНБУ готовят техники, — предупредил Хаку.

Цокая языком, мечник приказал ученику атаковать в тот момент, когда коноховцы применят свои техники: в конце концов, именно тогда они будут наиболее уязвимы. В то же время он не забывал следить за Какаши, который был слишком уж спокоен.

— Ма... — деланно грустно вздохнул Хатаке. — Похоже, что переговоры провалились...

С этими словами джонин Листа сорвал с головы повязку, скрывавшую его второй глаз, который тут же уставился на туманника алым зрачком с тремя тамоэ. Во второй его руке мелькнул кунай, начавший искрить молниями, а со стороны бойца АНБУ прилетела струя воды... окатившая Цунами. Метательный нож, отправленный в полёт движением кисти, вонзился в ствол дерева над головой женщины, из-за чего разряды стихийной чакры перекинулись на пленницу, которая успела прийти в себя, чтобы снова потерять сознание (но на этот раз уже от боли).

— М-да... — как-то отстранено протянул Демон Кровавого Тумана, даже не дёрнувшийся со своего места на крыше домика. — Так ты сам хотел её убить?

Вместо ответа Хатаке атаковал, выхватив ещё один кунай, а в него с десятка направлений полетели ледяные сенбоны. В то же время раненый боец АНБУ отступал, вытаскивая из себя иглы, пробившие даже щитки брони, второй его коллега атаковал "Братьев Демонов", оказавшихся масочниками Кири, а последний оказался рядом с деревом, взмахом ножа рассёк верёвки и, подхватив обмякшее тело пленницы, применил шуншин...

* * *

— Бой начался, — при помощи ледяных зеркал, спрятанных под дыхательные маски, сообщил настоящим Братьям Демонам Хаку. — Начинайте.

— Хай, — хором отозвались нукенины, погружаясь под воду.

"Если мы — подонки, потому что мы идём по дну... Зарезервируйте нам для шиноби тюрьму", — с каким-то беспечным весельем подумал чунин, не так давно тащивший на своём горбу девчонку с розовыми волосами.

Идти под водой вниз по течению реки было несложно, а запас воздуха в дыхательных масках позволял ощущать себя вполне комфортно. Оставалось только не пройти мимо цели...

...

Ощущение собственных слабости и беспомощности заставили Сакуру вспомнить о не самых приятных событиях из прошлой жизни. И пусть прежнего влияния на психику эти воспоминания не имели, но вот искреннюю злость продолжали вызывать. Даже осознание, что джонин, который захватил их с Саске — один из сильнейших пользователей чакры в мире (о чём говорила цена за голову в книге Бинго), ничуть не оправдывала Харуно в собственных глазах.

"Да, в сравнении с обычными генинами, а тем более простыми людьми, я ушла далеко. Только вот сравнивать шиноби и гражданских, это... Даже не смешно", — тело слушалось всё ещё неважно, но зато волосы, оплетающие торс, руки и ноги, отлично показали себя как экзоскелет.

Саске, у которого не было столь удобного инструмента, с явным раздражением и каплей зависти смотрел на синеглазку, спокойно расхаживающую по комнате, в то время как ему приходилось сидеть прислонившись к стене. Наруто, оставшийся для защиты сокомандников вместе с Ран и клоном тайчо, с напряжённым видом стоял неподалёку от окна и смотрел вдаль...

— Всё будет хорошо; шиноби-сан спасёт Цунами-чан, — бормотал Тазуна, сидя у другой стены и держа на руках спящего внука (за один этот день он словно бы постарел лет на десять). — Мы закончим этот проклятый мост и уедем... Далеко-далеко уедем.

"Может и его усыпить?", — посмотрев на нанимателя, подумала обладательница розовых волос, начавшая опасаться не только за нервы своих напарников, но и за здоровье самого мужчины, находящегося на грани истерики.

Даже сейчас, находясь в далеко не лучшем состоянии, Сакура могла думать о том, чтобы продолжать выполнять миссию. Это в очередной раз подчёркивало разницу между простыми людьми и шиноби, заставляя задуматься о... многом.

— Сакура-сан, не мельтеши перед глазами, — наконец не выдержал брюнет, для выражения своего недовольства использовав подчёркнуто вежливое обращение.

— Прости, Саске, — в свою очередь отозвалась Харуно, даже не подумав использовать суффиксы, но всё же села на пол вытянув одну ногу, а вторую согнув в колене. — Просто я волнуюсь за Какаши-сенсея.

— Я справлюсь, — изобразил улыбку одним глазом оставленный капитаном клон.

— В случае чего, мы первые обо всём узнаем, — улыбнулась красноволосая куноичи, устраиваясь рядом с напарницей. — Там же Шишио-кун.

"Будто бы за него волноваться не надо", — мысленно вздохнула синеглазка, мысли которой скакали с темы на тему...

Положение, в котором оказались шиноби Конохи, на самом деле было довольно обыденной ситуацией, нередко возникающей из-за конкуренции скрытых селений. И как казалось обладательнице розовых волос, это было показателем того, что существующая система мироустройства как минимум устарела.

Глупо было бы отрицать, что первый хокаге и Учиха Мадара сделали огромный шаг в будущее, заставив кланы объединиться в крупные организации, только вот их потомки не спешат что-либо менять. Регулярно устраиваемые войны, которые отбрасывают техническое развитие и экономику простых людей на десятки лет назад, кроме всего прочего ещё и служат причиной гибели носителей уникальных геномов, сильной крови, тайных знаний. Пусть в той же Конохе есть академия, где учат не только воинов, но сильнейшие и талантливейшие дети всё равно идут по стезе наёмников...

"А ведь тот же Хаширама мог бы стать великим озеленителем, который избавил бы людей от угрозы голода. Но вместо этого он создал Лес Смерти, где обитают те ещё милые зверушки. А ведь лет через пять-семь может начаться новая война, в которой достижения мирного времени снова будут разрушены. Даже этот мост, за который мы сейчас отвечаем", — вспоминая фразу из своего первого мира, в которой говорилось о том, что война — это двигатель прогресса, Харуно вновь и вновь убеждалась, что к миру шиноби это выражение никак не относится (скорее уж с точностью да наоборот).

Грохот со стороны туалета, а также сработавшая сигнальная печать, заставили шиноби встрепенуться и задвинуть философские размышления подальше. Спустя же всего пару секунд дверь, которая вела на ту сторону дома, которая выходила на реку, оказалась выбита внутрь помещения. На пороге мелькнул силуэт мужчины в мокром комбинезоне и дыхательной маске, кисти рук коего скрывали перчатки с кинжаловидными когтями, а его напарник же попытался войти через окно.

— Стихия молнии: разряд, — произнёс клон Хатаке, атаковав ближайшего из противников.

— Доспех чакры, — активировал свою защитную технику Наруто, бросаясь наперерез вторженцам.

"Ну уж нет... На этот раз я так просто не сдамся", — усилием воли активировав ментальную закладку, синеглазка заставила чакру быстрее струиться по волосам, часть прядей которых окружили голову колышущимся розовым ореолом.

— Ааааааааа! — завопил Тазуна, с неожиданной для него ловкостью вскакивая на ноги, держа внука на руках, чтобы тут же быть сбитым на пол (в стену над его головой вонзился кунай).

— Защищайте Тазуну... — попытался отдать приказ клон, но противник, по которому он нанёс удар, взорвался водными брызгами, в то время как самого беловолосого мужчину пронзили несколько кунаев.

— Вот мы и снова встретились, — вставший в боевую стойку нукенин, взгляд которого нельзя было отследить из-за маски на лице, рассмеялся злодейским хохотом. — Соскучились, детишки?

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Сияющий рыцарь

Разогнанное сознание позволяло видеть происходящее в мельчайших подробностях, выжигая в разуме образы словно раскалённым клеймом на шкуре коровы. Эмоции отступили на задний план и почти угасли, перед внутренним взором стали мелькать возможные тактики боя, предположительные действия противника и методы противодействия...

Здраво оценивая свои возможности Сакура понимала, что экзоскелет из волос пусть и возвращает часть боеспособности, но в первую очередь служит защитой, во вторую — козырным оружием на самый крайний случай. Свободные пряди, разделившиеся на отдельные тонкие жгутики, с характерным звуком разрезали воздух вокруг своей хозяйки, создавая подобие защитного кокона...

"Ню... вашу за ногу", — мысленно усмехнулась Харуно, наблюдая как наливается голубым сиянием чакры защитная техника Наруто, уже находящегося на пути у туманника.

На грани сознания мелькнула мысль о том, что истинное имя, данное напарнику родителями из прошлой жизни, в настоящий момент подходит ему куда сильнее того, что он носит сейчас. Впрочем, посторонние размышления были откинуты в сторону, стоило лишь произойти первому обмену атаками.

Засветившиеся от вложенной чакры когти-кинжалы, венчающие пальцы перчаток нукенина, практически без сопротивления разрезали кунаи, которыми вооружился Узумаки. Блондину пришлось поспешно уклоняться и разрывать дистанцию, чтобы не проверять эффективность своего доспеха из чакры против такого оружия. Только вот и туманник не сумел развить успех, так как из указательных пальцев джинчурики, направленных в сторону оппонента, с промежутком в полсекунды выстрелили четыре полупрозрачных шарика, и если бы он (знакомый с техникой "водного пистолета") не начал уворачиваться заранее, то получил бы минимум травмы...

"Второй где-то рядом", — напомнила себе синеглазка, занявшая оборонительную позицию перед Саске, оставив архитектора и его внука на Ран, удерживаясь от порыва самой ринуться в ближний бой.

Тем временем Наруто, успевший оценить расклад сил не хуже напарницы, сложив печать концентрации применил технику "теневое клонирование". Двое двойников из чакры появились справа и слева от оригинала, поймали по кунаю, которые им бросил создатель, а затем стали расходиться в стороны, чтобы взять противника в клещи. Только вот и нукенин не собирался позволять коноховцу осуществить свой план, а потому выходя из уворота от предыдущей атаки, прикрепившись ногами к полу бросил себя вперёд, со скоростью пушечного ядра сокращая дистанцию.

Вопреки ожиданиям одного из Братьев Демонов, Узумаки не стал защищаться или уклоняться, пусть и уступал противнику телосложением. Вместо этого он сделал рывок навстречу, врезавшись в тело вражеского чунина так, что воздух выбило из его груди, а занесённые для атаки кинжалами-когтями руки ухватили лишь воздух позади блондина. Теневые клоны в тот же миг метнули кунаи, применив технику копирования оружия, из-за чего двое шиноби оказались в точке перекрёстного столкновения десятков снарядов. И если броня из чакры подобный "дружеский огонь" выдержала с честью, то враг такой же крепостью похвастать не мог...

"Это было...", — мысль не успела окончательно сформироваться, так как в этот момент несколько кунаев ударились об колышущийся розовый защитный кокон, оказавшись отклонёнными в стороны, а рядом с блондином, который держал в захвате израненного теневым оружием убийцу, из шуншина появился второй противник.

Светящиеся от вложенной чакры клинки-когти устремились к спине не успевающего отреагировать джинчурики, в этот раз собираясь не просто ранить, а убить с гарантией. Прокатившаяся по волосам Харуно чакра, подчиняясь мысленному усилию хозяйки заставила свободные пряди вытянуться вперёд, выстреливая десятками "игл дикобраза", которые вонзились в плоть убийцы словно раскалённый нож в сливочное масло, оставляя свою хозяйку без большей части защиты.

Как-то внезапно в доме установилась тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипами Тазуны, который своим телом старался прикрывать всё ещё спящего внука, в то время как его самого прикрывала красноволосая куноичи. Голубоглазый блондин так и стоял, удерживая повисшее на нём тело первого туманника, в то время как второй Брат Демон, не произнеся ни звука осел на пол, по которому тут же стала растекаться багровая лужа крови, вытекающей из множества мелких сквозных отверстий. А совсем близко к этой троице застыла Сакура, верх комбинезона коей был разорван в лохмотья прядями волос, отреагировавшими на команду об атаке...

Лишь Саске продолжал сидеть у стены, не в силах даже подняться на ноги для того, чтобы помочь сокомандникам. В его широко распахнутых глазах горел шаринган, совершенно бесполезный в данный момент из-за того, что тело отказывалось нормально слушаться своего хозяина, а гендзюцу можно было наложить только при зрительном контакте. При этом он видел как Харуно, тоже попавшая в плен к нукенинам, пусть и двигалась как какая-то марионетка, которую дёргает за ниточки не самый умелый кукловод, всё равно умудрилась вступить в бой и внести свой значимый вклад...

"Я... бесполезен? Но ведь...", — Учиха понимал, что должен был радоваться успеху товарищей, но чувства не спешили поддаваться логике и говорили лишь о том, что он оказался слишком слаб, так что даже три тамоэ шарингана не смогли ничего изменить.

— Наруто-сан, Сакура-чан, вы в порядке? — задала вопрос Ран, поднимаясь в полный рост, чтобы затем подойти к полуголой подруге, едва держащейся на ногах за счёт своей техники контроля волос.

Отмерев, Узумаки медленно опустил тело убитого им шиноби на пол, ощущая себя в крайней степени отвратительно. Он осознавал, что противник собирался убить его, Сакуру, Саске и их подзащитных, но душу буквально выворачивало на изнанку от понимания того, что пришлось сделать ради самозащиты. Это было уже не первое его убийство в этой жизни, и вновь всё произошло во время самозащиты... что ничуть не делало осознание факта легче.

"Сколько ещё крови будет на моих руках? Как скоро я начну считать, что это... допустимо? Нормально? Правильно? Я... Так не должно быть! Люди не должны убивать людей! Никто не должен убивать!!!", — уперевшись руками в пол, голубоглазый блондин ощущал как трясутся его плечи, но даже не догадывался, что в доспехе из чакры появились багровые всполохи, радужки покраснели, а зрачки вытянулись в вертикальные щёлки.

— Наруто-сан! — позвала Ран, делая шаг к джинчурики, который начал терять контроль над чакрой демона.

— Наруто, возьми себя в руки! — вынырнув из собственных душевных терзаний, Саске попытался подняться на ноги, но сумел встать лишь на корточки (он неплохо представлял себе, что может произойти если друг сорвётся). — Наруто!

= "Глупая карликовая лошадь: прекрати тянуть чакру!", — то ли обозлённо, то ли обеспокоенно кричал в голове Узумаки кьюби.

"Я не хотел убивать... Не хотел... Не хотел... Ни Мизуки, ни сейчас... Я не хотел... Каденс, я... Простите!", — ощущение жажды крови густым туманом расползалось по комнате, заставляя архитектора вжиматься в стену, крепче обнимая внука и молясь всем ками, чтобы всё это наконец-то прекратилось, а увещевания Ран и Саске, как и рык девятихвостого в голове Наруто, разбивались об его собственное отчаяние, грозящее сломить волю.

"А я думала, что мы прошли этот этап", — мелькнула мысль в голове синеглазки, заставляя быстро принимать решение о том, как достучаться до ушедшего в себя рыцаря...

Озарение вспыхнуло яркой искрой, тут же был составлен короткий, но на первый взгляд вполне неплохой план. Оставалось только сыграть всё так, чтобы окружающие поверили... Но в последнем должны были помочь уроки актёрского мастерства, которые преподавали в "Корне", а также ментальные закладки, позволяющие играть с собственными эмоциями.

— Ааааааа!.. — запрокинув голову, раздирая горло от громкости (чуть усиленной чакрой), обладательница розовых волос издала вопль страха, отчаяния, боли, во всю силу фоня эмоциями на грани истерики, в дополнение ко всему падая на колени.

Учиха, пытавшийся подползти к другу, чтобы попытаться использовать на нём гендзюцу, замер на месте и затаил дыхание, ощущая как болезненно сжимается в груди сердце, а услужливая память подкинула картинки из собственного прошлого, заставляя вновь пережить мгновения отчаяния и беспомощности. Ран, уже собиравшаяся подать сигнал группе прикрытия, которая должна была находиться снаружи дома, чтобы быстро и с минимумом травм обезвредить начавшего терять над собой контроль джинчурики, ощутила как сводит судорогами её руки, а перед глазами встаёт образ девочки с розовыми волосами, которой она перерезала горло по приказу экзаменатора "Корня". Архитектор, попав под перекрёстную атаку жажды крови и отчаяния, попросту отключился...

"Сакура?", — инстинкты, требующие защищать, а так же вбитые в саму основу личности Узумаки Шайнинга принципы, заставили вспыхнуть волю к жизни и борьбе словно костёр, в который плеснули ведро керосина.

Личные тревоги, желания, душевные терзания стали не важны, стоило только вспомнить о подруге и их недавнем разговоре. Стиснув зубы, Наруто заставил технику доспеха развеяться, выпуская излишки демонической чакры, затем обернулся и, начавшими возвращать себе нормальный цвет глазами, посмотрел на стоящую на коленях девушку, которую трясло будто от холода, а по лицу текли крупные слёзы, оставляющие влажные дорожки на щеках.

— Сакура... что с тобой? — взгляд начал метаться из стороны в сторону, на мгновения замирая на застывших Ран и Саске, а затем наткнулся на изрешечённое тело второго нукенина (понять, что с ним произошло труда не составило, пусть мозги блондина сейчас и притормаживали). — Всё хорошо, Сакура...

Буквально подскочив к сокоманднице, Узумаки поспешил прижать её к себе, одновременно скрывая тела туманников от прямого взгляда и показывая свою поддержку. Собственные волнения окончательно перестали быть важны, в то время как джинчурики принялся гладить девушку по голове, ощущая как вздрагивают её плечи, при этом непрерывно говоря... Просто говоря разные глупости, обо всём на свете, стараясь хоть как-то отвлечь Харуно от случившегося, внутренне виня себя за слабость...

Когда брюнет пришёл в себя, всё уже было кончено: враги лежали в лужах крови поверженными, а друг, справившись с собой самостоятельно, сидел на полу на расстоянии вытянутой руки, утешая истерящую подругу. Усевшись там, где находился в этот момент, последний официальный член клана Учиха ощутил, как его поглощает опустошение... с которым совершенно не хотелось бороться. Второй раз за считанные минуты он оказался бесполезен, а внутренний голос шептал, что за один день это уже третье поражение подряд...

Стряхнув с себя оцепинение, Ран посмотрела на Сакуру, находящуюся в состоянии близком к невменяемости. В отличие от двух парней, она прекрасно знала все те испытания, которые обязаны пройти подчинённые Данзо-сама, а потому не поверила в возможность истерики из-за не первого в жизни убийства (тем более — постороннего шиноби).

"Вот ведь маленькая дрянь", — мысленно восхитилась обладательница красных волос, с капелькой ревности и зависти смотря на то, как полуголую девушку обнимает голубоглазый блондин (у Узумаки позже обязательно возникнут вопросы о том, что и почему произошло, но куноичи и не сомневалась, что Харуно сумеет выкрутиться, да ещё и вывернет ситуацию в свою пользу).

Однако же расслабляться было рано, ведь рядом могли находиться другие противники, а демонстрировать прикрытие "Корня" без крайней нужды не рекомендовалось. Пришлось Ран брать руководство в свои руки, сперва заставив Наруто создать клонов для разведки обстановки и патрулирования, а затем уже начав приводить в чувства Тазуну-сана, будить его внука (благополучно проспавшего все приключения), ну и выводить из апатичного состояния Учиху...

* * *

— Братья Демоны убиты, — констатировал Хаку, сообщив эту информацию через маленькое ледяное зеркальце.

— Биджу... — процедил сквозь зубы Забуза, разрывая дистанцию с наседающим на него Хатаке, который теневыми кунаями умудрился повыбивать больше половины зеркал его помощника, организовывавшего обстрел коноховца сенбонами. — Кто?

— Генины: джинчурики и девчонка, — отозвался Юки. — Похоже, у неё есть техника, позволяющая двигаться после парализации.

В очередной раз отмахнувшись от беловолосого мужчины мечом, Демон Кровавого Тумана снова разорвал дистанцию, продолжая поддерживать технику скрывающего тумана. Впрочем, из-за пса, продолжающего держаться на плече призывателя, большую часть эффективности туман терял...

Бой складывался совсем не так, как предполагалось: первыми своими действиями листовики умудрились испортить взрывные печати, из-за чего план с подрывом заложницы провалился, а против довольно посредственных джонинов Кири, вышли такие же посредственности Конохи, лишая численного превосходства. Известие о захвате учеников могло поколебать Какаши, но Братья Демоны не смогли справиться с генином-джинчурики, который даже силой демона не овладел, и его увечными сокомандниками, являющимися скорее обузой в бою. В дополнение ко всему, приживлённый шаринган позволял противнику буквально танцевать между сенбонами, попутно выбивая зеркала...

"Противник привлёк слишком много сил; продолжение операции грозит серьёзными потерями, что может сказаться на итоге восстания. Нужно отступить и связаться со штабом", — как бы Забуза ни хотел отомстить за подчинённых, и сколь бы его гордость ни требовала продолжать сражаться, Мечник Тумана был достаточно опытен, чтобы признавать неудачи.

— Отходим, — прозвучал тихий шёпот, а затем туманник применил взрывную волну, чтобы выиграть время для шуншина.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 8

Неспешно набив курительную трубку ароматным табаком, Сарутоби Хирузен утрамбовал его специальным грузилом, а затем щелчком пальцев высек искру. Спустя несколько секунд тонкая струйка дыма вырвалась изо рта третьего хокаге, с удовлетворением откинувшегося на спинку кресла, всем своим видом выражая удовлетворение и расслабленность... что, впрочем, не могло обмануть единственного позднего посетителя главы деревни.

Шимура Данзо, сидя на стуле для посетителей, сложив руки на навершии трости и единственным открытым глазом наблюдая за бывшим сокомандником, терпеливо ожидал завершения действий, за долгие годы успевших превратиться в своеобразный ритуал. Впрочем, время тишины и покоя требовалось и ему, позволяя окончательно уложить в голове информацию, готовую к изложению прямому командиру.

— Что у тебя, Данзо? — наконец нарушил молчание глава Конохи, печальным взглядом скользнув по портретам предшественников и преемника, на место которого пришлось возвращаться после того случая с высвобождением биджу...

— Три новости: плохая, хорошая и неоднозначная, — отозвался глава "Корня". — Начну с плохой...

— Кто бы сомневался, — усмехнулся уголками губ Хирузен.

Шимура сделал вид, что не заметил этого, продолжая говорить ровным голосом:

— Шпион, отправленный к твоему беглому ученику перестал выходить на связь. Скорее всего — он уже мёртв... в лучшем случае.

— Я тебе говорил, что это плохая идея, — отозвался Сарутоби, слегка сдвинув брови. — Ты мог его вспугнуть...

— Ты предпочитаешь вообще ничего не делать? — хмуро сверкнул глазом Данзо. — Впрочем, в чём-то ты прав: известные нам убежища оказались покинуты... причём в спешке.

— Что с селением Звука? — приподнял брови хокаге.

— Связь Орочимару с шиноби страны Рисовых Полей не доказана, поэтому мы не можем действовать открыто, — с неохотой в голосе признал глава "Корня". — Кроме того, расположение этого селения тоже остаётся неизвестным.

— Что же... я рад, — слегка усмехнулся Хирузен, а на недоумение во взгляде собеседника даже рассмеялся, затянулся дымом, выпустил в воздух несколько белых колец, а затем пояснил: — Раз уж и ты можешь ошибаться, или же не можешь работать с эффективностью машины из страны Снега, значит — ты всё же человек.

— Дурацкая шутка, — хмуро отозвался Шимура, переводя свой взгляд на окно, за которым догорал закат.

— Какие есть, такими и делюсь, — беспечно отозвался глава Конохи, тут же становясь совершенно серьёзным. — Песок, Звук, Дождь и Трава подтвердили своё участие в экзамене на звание чунина; Облако и Камень будут тянуть до последнего момента, но скорее всего откажутся; Туман уже прислал свой отказ, сославшись на гражданскую войну. У тебя есть, что добавить на эту тему?

— ... — Шимура несколько секунд молчал, после чего изрёк: — Последнюю пару месяцев кто-то собирает нукенинов. Среди них нет никого достаточно сильного — в лучшем случае чунины уровня Великих Селений. Мы бы могли это упустить, если бы не следили за статистикой активности мелких банд как в стране Огня, так и за её пределами.

— Кто-то набирает "мясо"? — изобразил недоверие Сарутоби, задумчиво крутя трубку между пальцами, а затем прикусил её кончик и заявил: — Вряд ли это подготовка к нападению на нас. Нукенины, пусть в большинстве и не могут похвастаться здравомыслием, но инстинкт самосохранения у них развит. Нападение же на Великое Селение — самоубийство чистой воды. Это понимают они...

— ...это понимает тот, кто их собирает, — согласно кивнул руководитель разведки и контрразведки (пусть и лишь неофициальной их части). — А теперь вспомни Митараши... и подарок, который оставил ей твой ученик.

— Опять ты за своё, — устало вздохнул третий хокаге. — Даже если ты прав и Орочимару действительно собирается напасть на Коноху, хотя я и не вижу причин того, почему он должен сделать это сейчас, а не раньше или позже, у него нет никаких шансов добиться успеха. Весь этот сброд, который "он" собрал, разберут на органы даже бесклановые джонины; Проклятая Печать может дать силу... каждому десятому шиноби... в лучшем случае. Анко-чан так и не смогла обуздать печать, на что у неё было десять лет. Без опыта же, никакая сила не сможет помочь.

— Хирузен, — одним словом руководитель "Корня" заставил собеседника замолчать, а затем словно бы обмякнуть в кресле. — Я понимаю, что ты хочешь видеть в змеёныше хоть что-то хорошее и мечтаешь, что однажды он вернётся в Коноху, чтобы покаяться в грехах... Я уважаю тебя как сильного шиноби; я ценю тебя как умелого политика; я признаю твои навыки как учителя техникам шиноби, всё же все три твои ученика достигли немалых высот... Но вот воспитатель из тебя вышел отвратительный.

— Сказал человек, воспитанники которого превращаются в живое оружие, — недовольно отозвался старик, бездумно сжимающий в пальцах правой руки курительную трубку. — Думаешь, Данзо, я сам этого не понимаю? Я смог сделать учеников сильными, но не смог уберечь их от ошибок и научить оставаться собой, преодолевая их. Биджу... я даже с собственным сыном общий язык найти не могу.

В воздухе раздался хруст, а затем на стол осыпались остатки табака и труха, в которую превратился курительный инструмент. Впрочем, это событие позволило главе селения взять себя в руки, чтобы следующий вопрос был задан уже совершенно спокойным деловым тоном:

— Ты считаешь, что Орочимару доработал Проклятую Печать, в результате чего процент успешного применения выше? Ты ведь понимаешь, что даже если он приведёт с собой тысячу генинов, обладающих силой чунинов, а также сотню чунинов, считающих себя джонинами — это всё равно слишком мало?

— Аналитики предполагают, что "мясо" будет использовано как отвлекающий элемент, — отозвался второй старик, удобнее перехватывая навершие трости. — Высока вероятность того, что одно или два селения из приглашённых на экзамен, могут присоединиться к нападению. В конце концов, именно в этот момент мы будем наиболее уязвимы.

— Малые селения не смогут выставить достаточно шиноби, даже если выйдут против нас все вместе... да и Ханзо не станет так рисковать: его более чем устраивает длительный мир, — открыв ящик стола, где хранилась совсем новая трубка, заметил Хирузен. — Разве что... Песок?

— Агенты докладывают, что они завершают длительные миссии, а также резко сократили количество принимаемых заказов для высокоранговых шиноби на период экзамена, — подтвердил предположение старого друга Шимура, взгляд которого стал очень тяжёлым и опасным. — В делегации, которую казекаге готовится отправить в Коноху, с высокой вероятностью будет и его младший сын — джинчурики однохвостого.

— Само по себе, желание отправить сильного генина на экзамен можно оправдать попыткой показать силу селения, — прикусив мунштук, заметил третий хокаге. — Но... раз уж ты уверен в своих предположениях, я не буду отмахиваться от угрозы. Мои АНБУ будут следить за джинчурики, чтобы либо успокоить его, либо...

— Я рад, что ты не прячешь голову в листву, — изобразил намёк на улыбку глава "Корня".

— Выкладывай, — махнул свободной рукой Сарутоби, прекрасно зная своего старого друга и его манеру строить планы.

— Во-первых, недавно пришёл отчёт из страны Волн, — неспешно заговорил Шимура, откидываясь на спинку стула и делая паузу. — Джинчурики девятихвостого неплохо себя проявил: применил в сражении свою защитную технику и убил вражеского чунина... осознанно.

— Жаль... — выдохнул облачко дыма Хирузен, а на удивлённо приподнятую бровь собеседника пояснил: — Мне всегда нравились убеждения Наруто в том, что проблемы можно решать без насилия... если быть для этого достаточно сильным. Буду надеяться, что он не ожесточится и сможет достичь своей цели.

— Как бы желание решать проблемы мирными путями не вылились во что-нибудь... — Данзо неопределённо хмыкнул. — Сам знаешь, к чему обычно приводят подобные благие идеи. Чего стоит хотябы то, что Хаширама-сама раздал биджу скрытым селениям, тем самым подписав себе смертный приговор и начав эпоху великих войн.

— Да... — глава Конохи помрачнел, словно наяву возвращаясь в те далёкие годы, когда всё только начиналось, но усилием воли всё же не позволил себе отвлечься. — И как он? Первое осознанное убийство — это серьёзное испытание.

— Наблюдатели утверждают, что Узумаки проявил себя как настоящий шиноби, в сердце которого пылает Воля Огня, — увидев то, как удивлённо вытягивается лицо собеседника, Шимура слегка приподнял уголки губ в усмешке. — Одна из моих воспитанниц изобразила истерику, вызванную собственным первым убийством, из-за чего у мальчишки взыграли чувство долга и желание защищать. Так что, он и понять ничего не успел, как уже утешал молодую девушку, ну а потом истерить и рефлексировать было некогда.

— Харуно? — уточнил третий хокаге, а получив утвердительный кивок поморщился. — Кланы и без того не слишком довольны тем, что в команду джинчурики попала твоя воспитанница, а если они ещё и сблизятся, те же Хьюга мне покоя не дадут.

— Намекни Хиаши о том, что через Сакуру-чан он может сблизить свою старшую дочь с Узумаки, — пожав плечом, предложил Шимура. — Он ведь не хочет ставить печать побочной ветви на дочерей, так что это будет неплохой вариант. Тем более, девочки и без того дружат.

— Знаю я, как они дружат... — мечтательно пробормотал Сарутоби, но тут же взял себя в руки, а затем изобразил хитрый взгляд. — Данзо-кун... а не хочешь ли ты поносить модную треугольную шляпу? К ней прилагается стильная накидка, а также в комплекте идёт удобное кресло...

— Нет, — спокойно ответил глава "Корня". — Мне хватит и своих проблем. Тем более, только благодаря тому, что ты не даёшь мне добраться до власти, кланы готовы мириться со многими непопулярными решениями.

— Да знаю я, — обиженно буркнул старик. — Но хоть помечтать-то можно... Так... Что там по отчёту? Первое убийство Наруто-куна — это важно, но ты бы не стал его упоминать в контексте возможного нападения и предательства со стороны союзника.

Как бы Хирузену не хотелось обратного, но в чём-то старый друг был прав: у Конохи скопилось слишком много проблем и врагов, некоторые из которых притворяются друзьями. Та же Суна, из-за политики страны Огня и неблагоприятных для земледелия и скотоводства земель, пусть и сохраняла за собой статус Великой, но откровенно уступала четырём основным конкурентам. В таких условиях желание откусить кусок от соседа можно понять и объяснить, но не принять.

"Система скрытых селений изжила себя. Однако, попытка изменить положение дел приведёт к новой большой войне, сравниться с которой не смогут и три предыдущие вместе взятые", — промелькнула мысль на грани сознания главы Конохи.

— Во время миссии прошли последнюю проверку печати эвакуации, основанные на технике призыва, — перешёл к самой идее Данзо, внимательно следивший за эмоциями на лице друга, которые тот и не пытался от него скрывать. — Аналитики предлагают провести установку печатей призыва в убежищах, внеся в них всех гражданских, стариков и детей Конохи, чтобы в случае необходимости дежурный АНБУ просто активировал технику. Это позволит сэкономить время на вывод гражданских из опасной зоны, снизит уровень угрозы во время передвижений, ну и высвободит некоторое количество шиноби, которые должны заниматься этим. Забор крови и установку маячка предлагается провести во время обязательного медицинского обследования.

— Предлагаешь... провернуть это в обход остальных советников, кланов и совета джонинов? — подозрительно прищурился Хирузен.

— Чем меньше людей будут знать об этом способе эвакуации, тем выше шанс, что он сработает, — сохраняя внешнюю невозмутимость, заявил Шимура.

— Точно не хочешь поносить удобную шапку? — вновь откинувшись на спинку кресла, глубоко затянулся дымом глава Конохи. — Мне даже сложно представить, какой объём работы придётся провернуть... и сколько чакры вложить в печати призыва. Отвлекать для зарядки джонинов — значит объявить всем, что мы что-то планируем.

— Узумаки, — односложно напомнил Данзо.

— Хорошо, — согласился Сарутоби. — Но в операции вместе с твоими, будут участвовать мои люди. Что же касается зарядки техники... никого не удивит то, что хокаге время от времени тренируется, после чего возвращается с сильно опустевшим резервом. С Наруто-куном я поговорю лично: уверен, он не откажется помочь в защите жителей селения. Что-нибудь ещё?

Глава "Корня" медленно извлёк из своего одеяния свиток, который положил на край стола, а затем толкнул в сторону старого друга. Хокаге поймал бумагу и, подняв на уровень глаз, неторопливо развернул и стал с интересом вчитываться в ровные столбики символов. Чем дольше он читал, тем шире становились глаза, пока наконец не приняли форму правильных кругов.

— Это... — взгляд лидера селения метнулся к неподвижной фигуре собеседника, а затем вернулся к свитку, подписанному узнаваемым именем "Харуно Сакура".

— Заявка на звание специального джонина по ниндзюцу, — отчеканил Шимура. — Техника сырая и требует доработки, но потенциал...

— Кто ещё знает?.. — уточнил Хирузен, ощущая как дыхание перехватывает от перспектив и страха.

— Ты, я, сама создательница... и двое моих аналитиков, — отозвался Данзо. — Никого лишнего не привлекалось.

— В перспективе это... — зажмурив глаза и свернув свиток, старик откинул голову назад и глубоко вздохнул. — Я слишком стар для всего этого. И чего она хочет?..

— Просит о получении доступа в секцию библиотеки для джонинов, — последовал спокойный ответ. — Она его получит, когда вернётся с миссии.

— Что же, я рад видеть, что у древа Конохи растут столь крепкие корни, — неожиданно улыбнулся Хирузен, после чего посмотрел на своего друга по-новому. — Ты необычно благосклонен к этой девочке... У меня даже начинают появляться подозрения о том, что лет тринадцать назад...

— Оставь свои глупые фантазии при себе, — скривился Шимура. — Просто я забочусь о будущем Конохи, которое будет невозможно без сильных и верных шиноби.

— Хе-хе-хе... Считай, что убедил, — хитро подмигнул собеседнику третий хокаге, после чего вернул себе спокойный и уверенный вид. — Удивишь меня чем-нибудь ещё?

— Был раскрыт заговор мелкой банды, которая хотела использовать псевдоджинчурики девятихвостого для нападения на Коноху, — потерев переносицу, изрёк глава "Корня". — Члены банды допрошены и устранены, псевдоджинчурики доставлен в одно из убежищ за пределами селения. Рекомендую провести перезапечатывание...

...

Когда Данзо выходил из башни хокаге, на Коноху уже опустились сумерки: зажглись уличные фонари, в воздухе звучали голоса прогуливающихся людей, из распахнутых дверей развлекательных заведений слышалась музыка и тянуло ароматами еды. Благодаря одной простенькой технике, которая делала пользователя менее заметным, никто не обращал внимания на медленно бредущего по своим делам старика, внимательно осматривающегося по сторонам и прислушивающегося к каждому шороху.

"Когда всё началось?", — задавался вопросом Шимура, раз за разом возвращаясь к воспоминаниям о минувших войнах, где сотнями гибли друзья и враги, руки не отмывались от спёкшейся крови, а сердце холодело и черствело.

Никто и никогда не узнает, что нынешний глава "Корня" плакал в тот день, когда стал главой своего клана... Никому и в голову прийти не может сама та мысль, что он когда-то был молодым мальчишкой, умевшим плакать и искренне смеяться. Разве что такие же старики знали правду, но их можно было пересчитать по пальцам рук, да и те давно себя убедили в том, что этого попросту не могло быть.

"Когда всё изменилось?", — возник в голове новый вопрос, стоило Шимуре поймать себя на том, что он уже несколько секунд смотрит вслед семье из молодого чунина, его жены и малолетнего сына, азартно размахивающего руками...

Что же, на этот вопрос Данзо мог дать точный ответ, вплоть до минуты, при этом описав ещё и причину тех самых перемен. Впрочем, и об этом он никому и никогда не расскажет, так как мрачная тень главы "Корня" должна оставаться непоколебимой. Сарутоби Хирузен — мудрый и могучий хокаге, знающий если не всё обо всём, то о многом — точно, а он — его злая тень, заставляющая покрываться холодным потом предателей и врагов...

"Так было; так есть; так должно быть", — кивнув своим мыслям, старик продолжил путь по тёмным улочкам маленького уютного города убийц, воров, похитителей... и обычных работяг.

Харуно Сакура — эти два слова послужили причиной того, что Данзо пересмотрел часть своих взглядов на жизнь. Девочка, которая должна была умереть; девочка, которая не могла выжить по всем прогнозам аналитиков и ирьенинов; девочка, которая не только выжила, но стала шиноби, совладала с "подарком" Орочимару и продолжает удивлять всех своими изобретениями. А раз холодный расчёт ошибся в её отношении, то может ли быть, что есть другой путь?

Маленький камушек, что стал причиной лавины; соломинка, которая переломила хребет лошади... Одним своим существованием и фактом выживания, Харуно Сакура дала старику... надежду? Сарутоби был прав говоря о том, что у Шимуры к этой девочке особое отношение, но вот во всём остальном он ошибся...

Сейчас вспоминая тот день, когда глава "Корня" решал судьбу единственной подопытной, пережившей эксперимент сходящего с ума учёного, он и сам не смог бы сказать, что именно дало толчок к переменам. Но факт был очевиден: именно тогда Данзо сошёл с намеченного пути окончательно. И сейчас, глядя на Коноху, пусть призраки прошлого и не отступали ни на шаг, а тело было готово в любой момент уклониться от атаки и ударить в ответ, он ни о чём не жалел и был готов идти до конца.

"До самого конца. Как бы там ни было".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Осмысление

"Мой сон — моя крепость", — мысленно повторяя эту истину, которую пыталась втолковать Сакуре её наставница из прошлой жизни, молодая куноичи не позволяла себе расслабляться, постоянно укрепляя бастионы разума, скрывая ядро личности и воспоминания (что обретает особую актуальность благодаря тому, что в мире шиноби нередко встречаются менталисты).

Вот и сейчас Харуно, в облике серой пони с чёрными гривой и хвостом, поджав под себя ноги лежала на небольшом белом облаке, зависшем среди тёмно-синего пространства с далёкими звёздочками. Здесь не было крепостей, стен и лабиринтов... в привычном понимании этих слов, зато имелся фальшивый слепок личности, принимающий на себя первый удар извне, изображающий классическую волевую борьбу с вторженцем (если не понять того, что бьёшься в стену, можно часами давить на "щит воли", ощущая скорую победу).

Первый слой защиты предназначен не для того, чтобы остановить реально опасного врага, а чтобы отсеивать различных новичков и самоучек, ну а также внушать чуть более опытным менталистам, что они столкнулись с сильной но не слишком умелой личностью. А вот уже второй слой был куда опаснее и "подлее": классическая библиотека со стеллажами книг-воспоминаний, где находится львиная доля знаний уже этого мира... а субъективное время замедляется до ста раз (постепенно и незаметно для гостя).

Чтобы пройти второй рубеж обороны, нужно вообще знать о том, что это — ловушка внутри разума, а не настоящий внутренний мир. В конце концов, кому придёт в голову выставлять в качестве приманки копии настоящих воспоминаний, структурированных как книги в библиотеке, где даже информация о "Корне" находится фактически в общем доступе? Но даже если найдётся разумный, который сумеет миновать оба препятствия, их прохождение во-первых, сообщит о вторжении, а во-вторых, даст время сбежать или подготовиться к бою.

Вот и сейчас лёжа на пушистом белом облаке, синеглазка ощутила как некто миновал слепок личности, генерирующий "щит воли", практически не заметив его, а затем задержался в библиотеке... но не для изучения выложенных воспоминаний, а для того, чтобы разобраться в структуре самой ловушки. Учитывая, что куноичи оттачивала свои навыки не один год, постоянно совершенствуя защиту, подобная простота могла бы испугать... если бы не закладка в подсознании, которая притупила эмоции.

Кажущиеся далёкими звёзды вспыхнули ярче, готовясь устроить гостю "горячий" приём, а сама хозяйка внутреннего мира окуталась облаком до самых ушей, оставив снаружи только два синих глаза. Бой обещал быть жарким, что подтверждалось провалом попытки проснуться...

— Мы не хотели тебя напугать, маленькая пони, — прозвучал приятный мелодичный голос, похожий на звон серебряного колокольчика, журчание воды, шелест листвы одновременно.

Тёмно-синяя, крылато-рогатая кобыла появилась неподалёку от облака, всем своим видом демонстрируя миролюбие. При виде её в груди Сакуры что-то ёкнуло, а вопрос вырвался сам собой:

— Учитель?

Харуно высунула голову из облака, но сам щит развеивать в ожидании ответа не спешила. Гостья же, пусть и похожая на покровительницу из прошлой жизни, при внимательном изучении оказалась... иной (описать это словами не выходило, но ощущения отчётливо об этом говорили).

— Ты обозналась, маленькая пони: я — не та Луна, которую ты знаешь, — после секундной паузы отозвалась гостья, грива и хвост которой развевались на неощутимом ветру, а на мордочке отразилась лёгкая улыбка. — Шайнинг Армор, известный тебе под именем Наруто Узумаки, рассказал мне о тебе... Однако же я полагаю, что нам стоит познакомиться лично. Как ты считаешь? Обещаю не причинять осознанного вреда хозяйке этого места, если на меня не будет совершено нападения.

...

Проснувшись и открыв глаза, молодая куноичи потратила несколько секунд на то, чтобы окончательно прийти в себя после ночного разговора. Пусть после признания сокоманднику, который рассказал о себе и о том, что поддерживает связь с домом при помощи владычицы снов чего-то такого она ждала, но встреча всё равно далась тяжело (всколыхнулись старые эмоции и воспоминания, которые принесли не самые приятные ощущения). Впрочем, следовало признать факт того, что новая знакомая оказалась весьма тактична, пусть и дотошна до зубовного скрежета, а также искренне хотела помочь.

"Ну или она лицедейка такого уровня, что я не могу этого ощутить даже в собственном внутреннем мире", — невесело усмехнулась Сакура, с удовольствием потягиваясь всем телом.

Мягкая кровать, тихая и уютная комната в собственном доме, ощущение безопасности... всё это способствовало меланхоличному настроению. Седьмая команда вернулась с миссии из страны Волн буквально вчера, успев лишь сдать документы в администрацию и получить причитающуюся награду, после чего все разошлись по своим делам, так что визит оказался более чем своевременным.

Харуно пришлось заверить новую знакомую, что она не замышляет зла против Шайнинга-Наруто, а также не собирается вредить его родному миру, семье, друзьям и подданным. После этого гостья сообщила, что портал уже почти готов, так что если она захочет уйти вместе с ними, то её с радостью примут как в Кристальной Империи, так и в Эквестрии.

"Соблазнительное предложение...", — мысленно хмыкнула синеглазка, неохотно выползая из постели, чтобы направиться к ванной комнате.

Самое забавное заключалось в том, что какая-то часть куноичи была вовсе не против того, чтобы переселиться в мир разноцветных магических непарнокопытных, который гораздо безопаснее мира шиноби, ну и определённо добрее предыдущего мира. Только вот вспоминая, каково это — быть пони, она в полной мере осознавала, что человеческое тело ей нравится больше. Да и общество людей воспринимается куда лучше и естественнее (даже если не учитывать неприятный опыт...).

С другой стороны, у переселения был один несомненный плюс — отсутствие угрозы погибнуть на рядовой миссии, как и отсутствие необходимости убивать, что едва ли не более важно. Однако если уж выбирать, то Харуно предпочла бы какой-нибудь третий вариант, вроде самого первого мира... но, желательно, с сохранением имеющихся сил и знаний.

"Мечты-мечты", — вставая под струи контрастного душа, запрокинув голову так, чтобы струи воды били прямо в лицо, мысленно вздохнула синеглазка.

Чтобы ни говорила ночная гостья, но в искреннюю и бескорыстную доброту, не имеющую каких-то подвохов поверить было трудно. Личный же опыт подсказывал, что не получится получить хоть что-то, при этом не заплатив чем-нибудь равноценным, а то и более дорогим.

"Разве что... какое-нибудь существо, для которого помощь не будет ничего стоить, вмешается по доброте душевной. Как человек, который помогает поднять сумку по лестнице просто потому, что живёт на этаж выше и ему идти в ту же сторону", — окончательно себя запутав, куноичи зарылась пальцами рук в волосы и стала ожесточённо массировать начавшую гудеть голову.

Хотелось постучаться лбом об стену, в надежде на то, что хотя бы это поможет уложить мысли в черепушке, и только опасение того, что преграда подобного издевательства может не выдержать, останавливало акт мазохизма...

...

Обсушившись, применив технику волосяного экзоскелета (над названием ещё следовало поработать), одевшись в шёлковые рубашку и штаны, девушка спустилась на первый этаж, где уже суетилась на кухне Химавари-сан.

— Доброе утро, бабуля, — при виде старушки, одетой в длинное зелёное платье, с сенбонами вместо заколок в причёске, молодая куноичи сама не заметила, как уголки губ приподнялись в улыбке.

— Уже проснулась, Сакура-чан? — удивилась бывшая медовая куноичи, тепло и весело улыбаясь в ответ. — А я думала, что после первой серьёзной миссии тебя до обеда можно точно не ждать.

Пожилая женщина, вооружённая кунаем, ловко резала овощи на доске, уложенной на кухонный стол. Пожалуй... если бы не боевое оружие, используемое как поварской инструмент, а также слишком плавные и экономные движения, её действительно можно было бы принять за обычную бабушку, которая решила приготовить что-нибудь вкусненькое для любимой внучки.

— Что-то не спится, — кинув взгляд за окно, где солнце только-только начало подниматься из-за горизонта, отозвалась синеглазка, усаживаясь на свободное место за столом. — Тебе помочь?

— А давай, — не стала отказываться Химавари-сан. — В кастрюле на газу варёные яйца: можешь их почистить и нарезать... А заодно расскажешь, что тебя так волнует.

— Настолько заметно? — удивлённо вскинула брови молодая девушка.

— Ох, — старушка рассмеялась. — Я тебя не первый год воспитываю. Так что... можешь от меня ничего не скрывать. Неужели Наруто-кун отказался встречаться?

— Пфф, — фыркнула Сакура, принимаясь за работу. — Скажешь тоже. Куда он денется?

"В другой мир, но... это детали", — мысленно ответила сама на свой вопрос Харуно.

— Саске-кун отказался встречаться? — чуть наклонив голову, с подозрением уточнила пожилая женщина, но наткнувшись на укоризненный взгляд пошла на попятную. — Шучу-шучу, Сакура-чан... Разве же мог он отказаться? После всего, чему я тебя обучила — точно нет.

— Ба-бу-ля... — вздохнув, синеглазка слегка усмехнулась. — Я тебя люблю.

— Лучше бы ты мальчиков любила, а не старух вроде меня, — захихикала бывшая медовая куноичи, а когда отсмеялась, уже спокойным голосом спросила: — Полегчало?

Прислушавшись к себе, обладательница розовых волос кивнула. Опекунша в несколько фраз умудрилась заставить выйти из состояния хандры...

— Скажи, что ты сделала бы, будь у тебя шанс уйти в лучший мир? — после непродолжительной паузы спросила Сакура, мерно стуча ещё одним кунаем.

— Ну... в Чистый Мир мне ещё рановато, а никаких мест лучше этого я не знаю, — задумавшись, вполне серьёзно ответила Химавари-сан. — С чего вдруг такие мысли?

— Просто... в стране Волн мы увидели, как живут люди за пределами зоны влияния Конохи, — ответила полуправду Харуно. — Бандитизм, голод, антисанитария... Люди, обрабатывающие землю деревяшками, в то время как в мире уже давно существуют электроника и механика...

— Кажется, я понимаю то, что ты хочешь сказать, Сакура-чан, — пожилая женщина улыбнулась мягко и чуть грустно. — Все мы мечтаем о том, что мир станет лучше, а многие спят и видят, что могут оказаться в этом лучшем мире по щелчку пальцев...

Старушка щёлкнула пальцами, а по спине синеглазки пробежала волна мурашек. К счастью, никак иначе её реакция не отразилась.

— Всегда были те, кто хотели построить лучший мир силой: Мадара, Тобирама... — бывшая медовая куноичи отложила кунай, сцепила руки в замок перед грудью и произнесла проникновенным тоном: — Даже самый идеальный мир можно испортить, если проявлять самые худшие свои черты; даже в идеальных условиях можно чувствовать себя несчастной... Но при этом, в самых тяжёлых условиях можно быть счастливыми, если рядом с тобой те, кто тебе дороги... и они тоже счастливы. Мир не сможет стать идеальным только по нашему желанию и в единый миг: для этого нужно приложить немало усилий, да и при этом, результат могут увидеть только твои внуки. Хотела бы я уйти в более хороший мир? Пожалуй... нет. Лучше уж я останусь здесь и постараюсь сделать так, чтобы этот мир стал лучше... В меру своих скромных сил.

Договорив, пожилая женщина смущённо рассмеялась, затем взялась за кунай и продолжила резать овощи. Сакура ещё некоторое время продолжала работать молча, а когда яйца закончились произнесла:

— Я прогуляюсь перед завтраком.

— Не задерживайся, — прозвучал ответ от Химавари-сан. — Я закончу минут через десять...

...

"Звук шагов в ночи, словно рвётся ткань: только в первый миг... страшен шаг за грань. Есть дорога вверх и дорога вниз; если это — смерть, что такое — жизнь", — странные, какие-то неуместные в данной ситуации строки, совершенно внезапно всплывшие из памяти о самом первом мире, удивительно точно подходили под настроение Харуно, которая вышла из дома в утреннюю прохладу просыпающейся Конохи.

Сандалии мягко ступали по дороге, взгляд был устремлён строго вперёд, в голове роились мысли... Она не знала точно, куда и зачем идёт, но стоять на месте или оставаться в своём жилище не хватало сил. И вроде бы пожилая женщина не сказала ничего такого, что девушка сама бы не знала, но вот то, как она это сказала затронуло какие-то струны души...

Чтобы убедиться, что на неё не воздействовали при помощи гендзюцу (мало ли кто-то нашёл способ обойти печать?), яда или ещё каким-нибудь хитрым способом, синеглазка сперва остановила течение чакры в голове, затем при помощи ментальных закладок изменила собственное восприятие (быстро вернув "настройки" к норме), после чего провела самодиагностику. Результат одновременно и радовал, и напрягал: никаких сторонних воздействий обнаружить не удалось, что означало то, что эмоции были её собственные.

Взбежав по стене одного из домов на крышу, верхними путями куноичи устремилась к главной площади, добравшись до которой остановилась на черепице одной из гостиниц. Взгляд стал скользить по зданиям и прохаживающимся между ними людям, а затем поднялся к горе, изображающей лики хокаге. Ещё одно усилие воли... и перед глазами разворачивается иллюзия собственных характеристик...

===

Возраст — 12 лет.

Сила — 3,5 ге.

Скорость — 4,6 ге.

Выносливость — 2,3 ге.

Гибкость — 3,1 ге.

Объём чакры — 5,2 ге. (1 дж)

Плотность чакры — 0,37/1

===

"В сравнении с обычными людьми — монстр; в сравнении с другими шиноби — даже не середняк", — убрав список своих показателей, синеглазка вернулась к недавним размышлениям, попутно рассматривая коноховцев, занятых своими повседневными делами.

Стоило наконец-то определиться в том, что делать, к чему стремиться и чего она хочет добиться. Пункт с обнаружением или созданием техники смены пола остался актуальным, пусть и не таким уж необходимым, да и способы перемещения в другие миры...

"Куда? Зачем?", — мысленно спросила себя куноичи.

Сколько бы Сакура себя не убеждала в том, что сможет уйти из этого мира без сожалений, в глубине души она понимала, что уже слишком сильно привязалась к той же Химавари, пусть и является для неё лишь заданием, а кроме того были Ран, Шишио, Хината, Киба, Саске... Наруто, который скорее всего уйдёт в родной мир. Надежда на то, что можно будет найти путь домой оставалась в списке несбыточных надежд, а ведь кроме сложности поисков одного-единственного мира, оставались ещё вопросы времени и собственного восприятия. Вернуться чтобы узнать, что возвращаться уже некуда и не к кому, или же осознать то, что попросту не сможешь жить нормально после всего пережитого...

"Как же болит голова. Убила бы Дискорда... да руки коротки", — непроизвольно сжав кулаки, куноичи вдохнула и выдохнула, медленно расслабляясь.

Был ещё один вариант — уйти в совсем другой мир, чтобы начать там всё с самого начала, но... какой в этом смысл? Даже в самом совершенном мире она будет одна, в то время как здесь уже есть друзья и какие-то связи, а также положение в обществе. Так стоит ли менять всё это на нечто иное?

"Идеальный мир нельзя найти... его можно только построить. От проблем нельзя убежать, как бы ты быстро не бегала. Я больше не буду бегать", — решительно сжав губы в полоску, куноичи наконец-то приняла окончательное решение, ощутив как с плеч словно бы упал какой-то груз, а мир будто бы расцвёл новыми красками.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Шаги в будущее

— Ты хотела встретиться, Сакура-чан, — констатировал глава "Корня", одетый в свободные светлые одежды, сидя за письменным столом в своём кабинете. — У меня мало времени, так что переходи сразу к главному.

— Хай, Данзо-сама, — поклонилась Харуно, после чего спокойно шагнула вперёд и выложила на стол два свитка. — Здесь примерные наброски техник, которые пришли мне в голову во время миссии в стране Волн. Мне кажется, вам будет это интересно.

Синеглазка, одетая в рубашку и штаны из синего шёлка, отошла на прежнее место и замерла неподвижно, ожидая вердикта руководителя организации. Сохранять спокойствие в присутствии этого человека ей помогали только ментальные закладки, пусть и работающие не в полную силу.

— Хм... — многозначительно изрёк старик, единственный открытый глаз коего блеснул холодом стали, но всё же развернул ближний к себе свиток, не забыв проверить его при помощи какого-то дзюцу.

"Ну что же... Если это его не проймёт, то можно забыть о продвижении по службе как минимум на пару лет", — мысленно вздохнула обладательница розовых волос.

Первая из предложенных техник могла бы носить лаконичное название "Пейджер": для её применения брались две дощечки из проводящего чакру дерева, на одной стороне которой при помощи специальных чернил можно писать сообщения, оставлять изображения и иные узоры, в то время как на другой стороне размещаются конструкции из фуиндзюцу, которые частично копируют технику обратного призыва. Кроме того, чтобы пересылать с одной дощечки на другую изображения, молодая куноичи уже придумала способы звукового оповещения о получении сообщения, а также планировала развить идею для просмотра иллюзий вроде видеозаписи (для этого нужно было переложить хенге на печати... а ещё лучше — встроить видеокамеру, способную зашифровывать информацию в символы). Звуковые же послания предполагалось отправлять при помощи гендзюцу или техник воздуха...

"А фирму, которая будет производить данные артефакты назову... Конохия", — промелькнула в голове Сакуры ехидная мысль.

Шимура сидел и читал... По движению его глаза можно было судить о том, что он перечитывает описание и просматривает схему уже по третьему разу, при этом сохраняя совершенно невозмутимое выражение лица. Впрочем, радоваться следовало уже тому, что он не отверг данное предложение сразу, а всерьёз над ним размышляет.

Конечно же Харуно помнила, почему пейджеры уступили свои позиции мобильным телефонам в её первом мире: всё же кроме самих сообщений, сотовые телефоны позволяют ещё и разговаривать в реальном времени (не говоря уже о разных функциях, которые в них понатыкали позднее). Однако проблема заключалась в том, что даже поочерёдная пересылка звуковых сообщений будет отнимать слишком много сил, при этом требуя куда более сложную схему производства, а о том, как поддерживать двухсторонний и непрерывный обмен информацией синеглазка даже примерного представления не имела.

"Рации, обменивающиеся радиоволнами в этом мире уже существуют, но станции связи никто устанавливать и не планирует. Тем более, что производством подобных вещей занимаются только в двух-трёх местах на материке", — было жаль это констатировать, но шиноби тормозили не только развитие транспортных средств и производств, но также и средства связи.

Казалось бы, что для пользователей чакры может быть элементарнее и естественнее чем отправка сообщений при помощи дзюцу обратного призыва? Призывными животными же они пользуются для схожих целей. Однако, как уже не раз было доказано, изобретение является очевидным только после того, как кто-то другой его предложил и объяснил.

"Это даже забавно: я второй раз продаю одну и ту же идею... пусть и с некоторыми изменениями", — подумала Сакура, терпеливо ожидающая вердикта начальства.

Глава "Корня" не спешил: отложив первый свиток на край стола, он развернул второй, начав бегать взглядом по столбикам символов. На этот раз его реакция была более живой, пусть и выразилась лишь в расширившемся от удивления зрачке.

Вторую технику, предложенную Харуно, условно можно было назвать "Умный Дом". Фактически, это был комплекс связанных между собой техник, которые основаны на стихийных клонах земли и воды, преобразовании ветра, огня и молнии, а также использовании фуиндзюцу. В завершённом виде, сооружение должно напоминать одноэтажный каменный дом с водопроводом, системами отопления, освещения и снабжения воздухом, который способен как менять свою форму, так и защищаться в случае вторжения...

"Трансформер. Я создала трансформера... из чакры", — как-то неожиданно осознала синеглазка, стоило ей представить то, как небольшой особняк превращается в каменного голема.

В качестве управляющего интеллекта планировалось использовать ментальный конструкт от теневого клона, что даст ему относительную самостоятельность, но при этом гарантирует лояльность создателю. Единственным недостатком остаётся необходимость чем-то запитывать всю эту громаду.

— Хм, — отложив второй свиток, Данзо прикрыл глаз на несколько секунд, чтобы затем впиться острым взглядом в обладательницу розовых волос. — Оба проекта ещё слишком сырые. Это всё?

— Хай, Данзо-сама, — ещё сильнее вытянулась Сакура. — Разрешите идти?

— Нет, — отрезал Шимура. — Скоро в Конохе пройдёт экзамен на звание чунина, в котором должна будет участвовать и седьмая команда. От тебя требуется показать себя наилучшим образом и получить свой жилет, после чего ты будешь переведена на формальную должность в штабе. За время до начала экзамена, тебе необходимо увеличить собственный резерв чакры до объёмов хотя бы слабого чунина, отработать стихийные ниндзюцу и подтянуть собственный стиль тайдзюцу. На работу в предприятие будешь отправлять теневого клона; тренировки с командой и миссии я отменить не могу, но вот ночное время суток во время пребывания в селении должны быть отданы занятиям с наставниками.

— Как объяснить это Узумаки? — с одной стороны, синеглазку радовал подобный подход начальства, так как это означало то, что её приняли всерьёз, но и от личных свобод в угоду развитию силы отказываться не хотелось. — Во время миссии в стране Волн наши отношения стали заметно теплее.

— ... — глава "Корня" задумался, а после непродолжительной паузы заявил: — У твоих сокомандников тоже будет мало свободного времени: Учиху будет обучать Какаши, как владелец шарингана, ну а джинчурики предоставят другого наставника. Ещё вопросы есть?

...

Сидя в собственном офисе, молодая куноичи подписывала однотипные договоры, вскользь пробегаясь по ним взглядом. За окном светило яркое солнце, перед столом статуей имени себя застыла секретарша, волосы коей были связаны в высокий хвост на затылке. Тишину нарушал только скрип металлического пера чернильной ручки по бумаге.

— Можно вопрос, Харуно-сан? — наконец не выдержала женщина, нарушая тяжёлое молчание.

— Да, — устало откинувшись на спинку кресла, синеглазка поставила ручку в держатель, а затем помассировала веки.

— Зачем это всё? — собеседница указала на стопку однообразных контрактов, которые заняли своё место на краю стола.

— Всё просто, Кукаку-сан, — убрав руки от лица, обладательница розовых волос внимательно посмотрела на свою официальную подчинённую, которая писала отчёты не только для предприятия, но и для "Корня". — В стране Волн я наконец-то поняла, насколько отличаются условия жизни в селениях шиноби и деревнях простых крестьян... И до меня наконец-то дошло, что наше понимание о таких вещах как достаток и благополучие тоже сильно отличаются. Обычный генин, выполняя задания "D" ранга, может за месяц заработать больше чем крестьянин за год, при этом не сильно себя утруждая. Тратятся же деньги ещё быстрее: взрывные печати, свитки хранения, различное метательное, колющее и режущее оружие, одежда и питание стоят дорого.

— Я не совсем понимаю... — призналась секретарша.

— Грубо говоря, продав самолёт за пятьсот тысяч, я могу купить четырёх коров, каждая из которых прокормит семью из четырёх-пяти человек, — начала издалека синеглазка. — Ну или можно купить стадо коз голов из двадцати, которые будут кормить целую деревню, при этом обеспечивая хозяев ещё и шерстью. Полсотни кунаев из тех, которые продаются для начинающих генинов, обеспечат ту же деревню косами, ножами, лопатами... при условии того, что крестьяне вообще смогут это купить. У меня сейчас наблюдается некоторый запас средств, образовавшийся после продажи летающей яхты, а также заказа на прогулочные самолёты от аристократов из окружения даймё. Вот я и хочу сделать кое-какие покупки, а затем нанять крестьян из ряда деревень, чтобы они присмотрели за моим имуществом, получая оплату натуральными продуктами. Охрану же могут обеспечить отставные шиноби, которые хотели переселиться в более спокойные места: оформим это как долгосрочную миссию.

— Разрешите говорить честно, Харуно-сан? — после непродолжительной паузы, спросила помощница, а получив утвердительный кивок заявила: — Это звучит глупо. Бесполезная растрата средств.

— Может быть ты и права, — пожала плечами Сакура. — Считай это попыткой долгосрочного вложения. В случае чего — за растраты средств я буду отчитываться сама.

"Если же ничего не получится в первый раз, попробую второй... Ну что мне стоило в первой жизни узнать, как правильно организовывать фермерские хозяйства и колхозы?".

...

На подземном полигоне, выстроившись в одну линию, стояли пять одинаковых девушек с розовыми волосами (четыре из коих являлись теневыми клонами). Молча они вскидывали руки, складывали символ концентрации из пальцев, а затем выпускали по мишеням "огненный шар", "водяное ядро", "вакуумное ядро", "каменное ядро" и "шаровую молнию". После поражения целей, двойники вновь вскинули руки в том же жесте, но на этот раз их окутала стихийная защита в виде покровов (ветер и огонь было удержать тяжелее всего, так как приходилось создавать между телом и техникой прослойку из защитной чакры).

Растратив весь запас энергии, четверо клонов разрушились и исчезли с тихими хлопками, а оставшаяся одна оригинал направилась к старшему шиноби, который со скучающим видом сидел у выхода. Взяв его за руку Сакура применила технику вытягивания чакры, пополняя свой запас за чужой счёт, что заставляло каналы циркуляции напрягаться и развиваться быстрее, а также стимулировало рост собственного очага, вынужденного перерабатывать чужие инь и ян составляющие. Когда же куноичи полностью восстановилась, что вызывало неприятные ощущения как у донора, так и у неё самой, отработка техник продолжилась...

...

Стоя сложив на груди руки, будучи окружённой гудящим розовым ореолом, Харуно следила за пятью генинами, вооружёнными метательным железом. Кунаи и сюрикены, проволока и сенбоны... тонкие жгутики из напитанных чакрой волос, укреплённых и непрерывно вибрирующих с высокой частотой (что и создавало характерный гул), разрезали и отбрасывали дрянное железо, служа для своей хозяйки и щитом, и уникальным оружием.

Противники пытались усилить напор, в какой-то момент добавив ещё и взрывные печати, а затем и вовсе начав применять ниндзюцу (к счастью, на сколь-нибудь сложные техники их резервов не хватало), но результат был неизменным. Впрочем, и защитная техника была не столь уж удобной, так как для своего поддержания требовала немало сил, да и мобильность ограничивала.

...

Попытка нанести удар ногой в голову, сопровождаемая выстреливающими вперёд прядями розовых волос, обмотанных вокруг ноги, которые на секунду превратились в тонкое и острое лезвие, затем прыжок, вызванный попыткой избежать подсечки, сальто назад, с ещё одной попыткой задеть оппонента клинками из волос, приземление на ноги и группировка в позу "ёжика" (когда острые розовые иглы устремляются во все стороны от создательницы). Каменному клону наставника пришлось отступить, чтобы не получить "смертельные" ранения, но в следующий миг иглы выстреливают, выстреливая словно дротики.

"Скорее бы новая миссия за пределами Конохи".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Маленькие хитрости

— Ррр... Рав-гав! — подбежав к Сакуре, сидящей в позе "лотоса" на коврике у кровати, Джейд ткнулась носом ей в руку, после чего одарила требовательным взглядом.

— Ещё минуту... — не глядя Харуно положила ладонь на голову призывной собаки, начав почёсывать её за ушами. — Уже проголодалась?

— Хай, — тявкнула собеседница, усаживаясь на пол и поджимая задние лапы (говорить она ещё толком не могла, что совершенно не мешало выражать мысли и эмоции).

— Сейчас что-нибудь найдём, — пообещала синеглазка, бегая взглядом по ровным строчкам символов.

"Неужели везде нельзя писать так? А то взяли моду на столбики...", — мысленно поморщилась куноичи, встряхивая свитком, тем самым заставляя его свернуться в рулон.

Очередной труд не самого адекватного учёного был осилен, несмотря на зубодробительную терминологию, при помощи которой он пытался зашифровать знания от "недостойных" потомков. Впрочем, учитывая деформацию личности шиноби, которая проявляется в большей или меньшей степени абсолютно у всех чунинов и джонинов, могло быть и так, что некий Хируко действительно думает используя именно эти слова, а не более обыденные синонимы.

— Ладно, маленькая обжора, пойдём совершать набег на кухню, — поднявшись на ноги единым текучим движением, Сакура с удовольствием потянулась всем телом, бросив быстрый взгляд за окно комнаты, где постепенно догорал закат, погружая Коноху в вечерние сумерки.

— Гав... — обиженно фыркнув, Джейд отвернулась и засопела, всем видом показывая оскорблённую невинность.

— Почти верю, — хмыкнула одетая в синие шёлковые рубашку и штаны Харуно, пряча свиток в подсумок, который закрепила на бедре. — Даже готова компенсировать моральный ущерб... колбасками. Идёт?

— Фррр... — продолжая изображать оскорблённый вид, призывная собака всё же поднялась на лапы и, высоко подняв голову, с гордым видом проследовала за призывательницей.

"Интересно, в этом мире слова "гений" и "сумасшедший" изначально были синонимами, или их таковыми сделали уже шиноби?", — промелькнула в голове синеглазки, пока она спускалась на первый этаж, откуда уже пахло готовящимся ужином.

Хируко — очередной самородок, пусть и пониже пробой нежели Орочимару, Цунаде или даже Майто Дай (который фактически разработал технику тайдзюцу, позволяющую даже генину на краткий срок сравняться по силе и скорости с джонином, пусть и огромной ценой с точки зрения здоровья организма). Техника Восьми Врат, позволяющая не только снимать естественные физические ограничители тела, придуманные природой по целому ряду объективных причин, но и выводящая пользователя в режим форсажа всех жизненных систем, была похожа на меч без рукояти: его можно держать в руках и им даже получается размахивать, но вот при попытке вступить в бой сразу становится очевидно, что не так-то всё и прекрасно...

Хируко же был учёным и пользователем ниндзюцу, который изучал улучшенные геномы, в итоге дойдя до идеи того, чтобы воровать их при помощи поглощения чакры. Его теория была выстроена на знании, что энергия несёт в себе информацию о владельце, благодаря чему способна воздействовать на организм нового носителя так, чтобы подстроить его под привычные параметры. Примерно тем же самым занималась печать, установленная на тело Харуно Орочимару: чакра Узумаки вызывала постепенные мутации организма, меняя клетки, а также закрепляя эти изменения в генах девушки при помощи её собственной энергии.

Однако же если фуиндзюцу, расположенное на животе синеглазки рассчитано на постепенное преобразование организма, который подстраивается под более плотную энергию, начиная вырабатывать уже её изначально, то Техника Химеры предполагала единомоментное изменение тела, происходящее за счёт смешивания чакры и постоянной трансформации. Даже если не брать в расчёт этичность применения данного изобретения, требующего "выпивать" жертву "досуха", что для одержимых личной силой шиноби не такая уж и преграда, то побочные эффекты сводят всю полезность приобретаемых сил и знаний до ноля, а то и вовсе опускают к отрицательному значению...

Первым недостатком Техники Химеры является то, что чужая чакра, даже поглощаемая в небольших количествах, несёт в себе черты своего истинного владельца, из-за чего её нужно "переварить", прежде чем использовать самостоятельно. Поглощение же всей чакры, вместе с получением хранящейся в её духовной составляющей информации — это удар по психике, грозящий обретением шизофрении (вплоть до второй личности). И пусть это решаемо... но требует специфичных знаний и умений, присущих клану менталистов.

Вторая проблема состоит в накапливании "генетического мусора", создаваемого подобием постоянного хенге: поглощение одного генома не критично, но два или три обязательно создадут ряд ошибок, которые приведут к серьёзным заболеваниям. К тому же, с каждой новой жертвой на разум будет оказываться всё большее давление.

Третья проблема состоит в том, что в случае истощения чакры, изменённый организм, более не способный компенсировать все огрехи в своей работе, сразу же пойдёт вразнос. Поэтому пользователю Техники Химеры необходимо следить, чтобы у него постоянно оставался запас внутренних сил, объёмом хотя бы в десять процентов от максимума.

"А ведь это только то, что лежит на поверхности", — досадливо подумала обладательница розовых волос.

...

Благодаря возможности филигранного контроля чакры, обеспечиваемого закладками в разуме, Сакура смогла создать технику, увеличивающую плотность её чакры по образцу. Таким образом она получила энергию чистокровной Узумаки, на преобразование одной условной единицы которой уходит пять условных единиц изначального "материала". В будущем потери обещали сократиться до трёх единиц, но какой-то особой пользы здесь и сейчас это не несло, так как усиление техник, создаваемых на основе получаемой смеси сил не настолько значительно.

Только вот учитывая то, что чакру Узумаки можно получить искусственно, пусть и тратя на это гораздо больший объём собственной энергии, можно сделать вывод, что эффекты других улучшенных геномов вполне возможно повторить. Необходим только образец требуемой смеси инь и ян составляющих, который будет взят за эталон для конвертирования. И пусть затраты обещали быть огромными, а без соответствующих навыков в контроле рефлексов, мало кто сможет эффективно повторять трансформацию, но это была не такая уж и страшная цена за наличие ещё парочки козырей, способных спасти жизнь в критической ситуации.

Однако на этот раз синеглазка не спешила демонстрировать свой прорыв хоть кому-то, логично опасаясь как варианта, что представители кланов с улучшенными геномами не обрадуются появлению фальшивки, способной копировать хотя бы часть их возможностей, так и вероятности того, что уже собственное начальство оценит спектр перспектив... и захочет получить новый клан (в конце концов, её навыки работы с собственным разумом тоже можно назвать каким-нибудь хидзюцу, которое можно попытаться закрепить в генах). Решением могла бы стать печать, конвертирующая чакру по образцу, но познания молодой куноичи в фуиндзюцу ещё не позволяли замахиваться на столь амбициозные проекты... Не говоря уже о необходимости проверять работоспособность наработок на подопытных.

Другим проектом по усилению себя Сакура выбрала одновременно простую, но вместе с тем неочевидную технику, которую назвала "Крик Банши". Правда, изначальная идея по выкрикиванию инфрозвука была отметена после того как стало очевидно, что теневые клоны развеиваются из-за повреждения зубов. Пришлось разрабатывать технику, создающую необходимый эффект не во рту, а с задержкой где-то в полсекунды, чтобы звуковая волна возникала на расстоянии хотя бы пары сантиметров от губ. К счастью, решение этой задачи уже было найдено, но только в техниках стихии огня, так как пользователи катона очень не хотели поджаривать при помощи ниндзюцу ещё и себя.

У техники Крика обнаружились как достоинства, выразившиеся в возможности оглушить человека, взорвать стеклянный стакан, заставить треснуть каменную кладку (в зависимости от интенсивности воздействия), так и недостатки в виде крайне малой зоны поражения. По сути, в нынешнем виде техника работала на дистанции до полутора-двух метров, за пределами коих её эффект становился настолько слабым, что его мог бы проигнорировать и студент академии шиноби, в то время как какой-нибудь джонин вовсе даже не почешется.

Таким образом выходило, что техника получилась вроде бы и эффективной, да и вообще перспективной, только вот в радиусе двух метров куда проще было использовать жгутики из собственных волос, которые можно ещё и чакрой молнии напитать, чтобы придать большую пробивную силу.

Это могло показаться странным, но все разработки новых техник Харуно проводила в частном порядке, во время перерывов между тренировками. В этом деле ей помогали инь-клоны, представляющие собой слепки разума без ограничения на скорость мышления, благодаря чему теоретическая часть с нескольких дней сокращалась до часов, позволяя сразу же переходить к практическим испытаниям. Теневые клоны, выступающие в качестве подопытных, помогали избавиться от самых опасных для пользователя недостатков, заставляя задуматься об уровне смертности среди экспериментаторов, не имевших столь удобного инструмента.

"Не удивительно, что у тех же Учих огненный шар является основной клановой техникой, изучаемой до пробуждения додзюцу. И не странно, что в таких условиях у кланов развилась жуткая нелюбовь к тем, кто их техники ворует: в конце концов, каждая из них была выстрадана предками, которые в процессе могли получать увечия, а то и погибать".

...

— Угадай, кто? — подойдя к голубоглазому блондину, одетому в белую футболку и чёрные штаны, синеглазка накрыла его глаза ладонями.

— Сакура-чан... — вздохнул парень, аккуратно убирая чужие руки от лица, чтобы обернуться и... замереть. — М... хорошо выглядишь.

— Пф... — изобразила обиженное выражение лица девушка, одетая в чёрный топ, оставляющий открытыми плечи и живот, юбку до середины голеней, с разрезом идущим от нижнего края подола до середины правого бедра, широкие манжеты из чёрного меха, туфли с низкими каблуками, а также обруч с чёрными беличьими ушками. — По тебе и не скажешь.

— Извини, — смутился Узумаки, неловко почесав затылок правой рукой. — Просто... как-то это неожиданно.

— То есть, видеть меня в юбке — неожиданно? — вскинула подведённую чёрным правую бровку Сакура, губы которой были покрашены тёмно-синей губной помадой, а волосы спадали на спину десятком двойных спиралек, опускающихся почти до самой земли. — Вот "спасибо".

Вложив в последнее слово изрядную долю сарказма, куноичи подпёрла подбородок правым кулаком, левой ладонью обхватив локоть правой же руки.

Встреча происходила уже после заката, на небольшой площади перед зданием кинотеатра Конохи. Свидетелями этой пантомимы были десятки человек, как шиноби, так и гражданских, которые сновали туда-сюда, занимаясь своими делами и почти не обращая внимания на молодёжь.

— Я не это имел ввиду, — как-то рефлекторно попытался оправдаться джинчурики, но замолчал под ехидно-весёлым взглядом синих глаз, ловя себя на мысли о том, что где-то когда-то уже был в подобной ситуации. — Был не прав.

— В чём? — ещё раз изобразила удивление Харуно, заинтересованно наклонив голову чуть вбок.

— Понятия не имею, — не стал юлить и придумывать отговорки голубоглазый блондин. — Просто "был не прав".

— Хммм... — по-новому взглянула на сокомандника синеглазка, слегка приподняла уголки губ в улыбке, а затем уважительно кивнула. — Богатый жизненный опыт...

— Сеанс скоро начнётся, — решил перевести неудобную тему Наруто, который и раньше не слишком-то и радовался идее о фальшивых свиданиях. — Идём?

— Нужно ещё кое-кого подождать, — придержала парня молодая куноичи. — Она вот-вот подойдёт.

— Она? — нахмурился Узумаки, тут же переводя взгляд на новый источник эмоций, следом за появлением которого до ушей донёсся звук цокота каблуков (похожего на цокот копытц...).

Не прошло и десятка секунд, как под свет фонаря забежала фигуристая брюнетка с иссиня-чёрными волосами, одетая в белое свободное кимоно с чёрным поясом, завязанным в пышный бант на спине, туфли с низкими каблуками, ну и обруч с белыми кошачьими ушками на голове. Её брови были подведены чёрной тушью, что делало фиалковые глаза без зрачков ещё более выразительными, а губы красовались ярко-алой помадой.

— Сакура-чан, Наруто-кун, простите за опоздание, — левой рукой закинув выбившуюся на лицо прядь за спину, смущённо улыбнулась и потупила взгляд Хината.

— А-аа?.. — задал высокоинтеллектуальный вопрос сбитый с толку джинчурики.

— Вот, надень, — Сакура сунула в руки парню ободок, на котором были закреплены лисьи уши. — Ты как раз вовремя, Хината-чан... А теперь, ребята, давайте поторопимся.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

От заката до рассвета

В холле кинотеатра было светло и шумно: с потолка светили мощные электрические лампы, вставленные в зеркальные плафоны, играла ритмичная негромкая музыка, галдели посетители, а в воздухе висел запах попкорна. Выложенный чёрными и белыми плитками узор в виде концентрических кругов на полу, отполированном до зеркального блеска, из-за постоянно перемигивающихся разноцветных лампочек и расставленных в хаотичном порядке столиков, отдалённо напоминал спиральный водоворот...

— Смотрите, там Киба-кун и Ино-чан... — подала голос Хината, глазами указывая в нужную сторону.

— Верно, — хмыкнул Наруто, за обе руки коего держались по девушке. — Не знал, что они встречаются.

— Бедный Саске-кун... — нарочито горестно вздохнула Сакура, свободной ладошкой прикрыв рот. — Это разобьёт ему сердце.

— Думаешь? — с сомнением уточнил Узумаки, неспешно продвигаясь в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, где находились входы в третий и четвёртый залы.

— Вряд ли, — призналась Харуно, пожав одним плечом. — Пусть наш напарник и любит упоминать, что ему нужно восстанавливать клан, но никаких движений в эту сторону не делает.

— Неужели тебя это расстраивает, Сакура-чан? — округлил глаза блондин, изображая обиду и возмущение.

— Чт... — синеглазка хотела было оправдаться, но вовремя себя одёрнула, а затем подозрительно прищурилась и шутливо ткнула указательным пальцем под рёбра джинчурики. — Кто ты такой и куда дел Наруто-куна?

— А вот это было обидно, — усмехнулся парень, демонстративно отводя взгляд. — Я, между прочим, тоже умею шутить.

— Пошло шутить, — заметила обладательница розовых волос.

— Не без этого, — лучезарно улыбнулся Наруто.

— Может быть мне вас оставить наедине? — насупилась принцесса клана Хьюг.

— И ты, Хината-чан? — горестно вздохнул Узумаки, поднимая взгляд к потолку.

— Ммм? — наклонив голову к плечу, брюнетка недоуменно посмотрела на подругу.

"А откуда он знает Цезаря?", — в свою очередь удивилась Харуно, слегка пожимая плечами.

Тем временем Киба, одетый в непривычный кожаный жилет и такие же штаны, с собачьими ушами на голове, уже успел утянуть в один из залов Ино, одетую в чёрное платье без рукавов, с подолом до колен, а также обручем с заячьими ушками на голове. По плакату, который висел рядом со входом, можно было сказать, что пошли они на романтическую комедию...

"Детки созрели... Гхм. Однако же символично: волк и зайка", — мысленно усмехнулась синеглазка, в глубине души даже радуясь за блондинку, которая наконец-то перестала ждать хоть какой-то реакции от Саске (и совсем она не злорадствовала над Шикамару...).

После выпускного однокурсники встречались очень нечасто, а все вместе вообще не собирались. Не то, чтобы Сакура из-за этого как-то страдала, но порой накатывало такое настроение, когда хотелось просто посидеть в компании хороших знакомых, поболтать ни о чём конкретно и обо всём сразу, но жизнь шиноби часто предполагает занятость едва ли не по тридцать часов в сутки... что возможно благодаря теневым клонам.

"Пока ты спишь, враг качается и придумывает изощрённые способы причинения вреда ближнему, среднему и дальнему своему", — невесело хмыкнула синеглазка.

— Сакура-чан, что-то случилось? — чуть сильнее сжав руку подруги, Блондин внимательно посмотрел ей в глаза, этим действием пытаясь передать готовность помочь и своё участие.

— Ничего такого, Наруто-кун, — слегка мотнув головой, из-за чего скрученные в пружинки пряди колыхнулись, изобразила смущение Харуно. — Просто задумалась. Купим закуски?

...

Третий зал кинотеатра был сравнительно небольшим: десять рядов по десять мест в каждом, при этом с увеличением расстояния от полотна экрана пол становился чуть выше. Две девушки и парень, купившие в буфете большое ведро кукурузных шариков в карамели и шоколаде, а также два больших стакана лимонада, устроились на заднем ряду в удобных креслах, даже и не заметив того, что имея надёжную стену за спинами слегка расслабились.

Тусклые лампочки на потолке постепенно гасли, будто бы отсчитывая время до начала сеанса, но полумрак не мешал шиноби, а также их семьям из числа гражданских (коли такие были) находить свои сидения согласно билетам. Вскоре над спинками кресел уже торчали разнообразные искусственные ушки, одни из которых были сделаны самостоятельно, другие — куплены в магазинах.

"Ночной киномарафон, только для тех, кто с ушками... Не привыкли в этом мире к таким акциям: все обручи в магазинах были сметены за первые же три дня... А ведь раньше они и даром никому были не нужны", — отправив в рот сладкий шарик, взятый из ведра, находящегося на коленях у блондина, обладательница розовых волос присосалась к трубочке, разбавляя излишне приторный вкус.

— Наруто-кун, а ты не знаешь, почему на билете написано, что "Восставшие мертвецы" — это фильм ужасов, но снизу от руки приписано "Комедия"? — Хината помахала своим билетом, привлекая внимание спутников.

— С уверенностью не скажу... — почесав подбородок, Узумаки продолжил после короткой паузы: — Единственное, что приходит в голову, так это то, что фильм снимали гражданские, а кассир на билетной кассе — шиноби.

— Очередная демонстрация профессиональной деформации, — поучительным тоном заявила синеглазка, указательным пальцем правой руки потрясая в воздухе. — Крестьяне и горожане, живущие вне пределов скрытых селений, смешные вещи начинают воспринимать страшными.

— М... А не наоборот? — скептично выгнув брови, посмотрел на подругу блондин. — Мне кажется, что деформация восприятия — это тогда, когда страшные вещи начинаешь воспринимать смешными.

— Пф, — отмахнулась от слов напарника Сакура. — Профессиональная деформация — это отклонение от нормы. Мы — шиноби, абсолютно нормальны.

— Мой двоюродный брат причислен к команде, капитан которой носит облегающее зелёное трико и по утрам кричит о силе юности, — с намёком произнесла Хьюга.

— Я же говорю: шиноби абсолютно нормальны, — синеглазка продолжила стоять на своём, а сделав ещё один глоток лимонада продолжила: — Мы видим свои плюсы и минусы, в мирной жизни не стараемся корчить из себя непойми кого, не осуждаем чужие странности и привычки. В сравнении с той массой реальных и негласных законов, комплексов и иных заморочек, которые царят в обществе гражданских, мы — абсолютно нормальные люди.

"М-да... А ведь в этом действительно что-то есть. По крайней мере в Конохе, не находящиеся на задании шиноби куда более открытые... За исключением тех же Хьюг, которые словно бараны упёрлись в своё понятие о "достойном поведении"", — отметила Харуно, с некоторым удивлением находя отклик в своей душе на свои же слова (и это учитывая её неофициальную работу).

— Никогда не думал об этом с такой стороны, — признался Наруто, рефлекторно принимая переданный ему стакан с напитком и делая глоток.

— Гражданские — странные люди, — прикрыв рот ладошкой, хихикнула Хината. — Совсем не такие как мы.

В этот момент последние лампочки погасли, зато вспыхнул прожектор проектора, который отбрасывал изображение на полотно экрана. Из углов зазвучала музыка, тихим шипением выдавая повреждение одной из колонок, а присутствующие в помещении шиноби напряглись, словно бы готовясь к бою.

"Тьфу... Рефлексы. Спасибо вам, сенсеи, за мою подпорченную психику", — синеглазка могла бы избавиться от подобных реакций, приобретённых благодаря долгим тренировкам, чтобы хотя бы в мирной жизни не тянуться к кунаю из-за резких звуков, но всё же решила не играть с закладками в разуме слишком часто, чтобы однажды не решить, будто бы их вовсе лучше не отключать.

— Уважаемые зрители, — раздался голос немолодого мужчины из динамиков. — Я — Сатоши Хьюга, оператор этого зала кинотеатра Конохи. Предупреждаю, что за порчу экрана и колонок придётся выплатить штраф в размере стоимости ремонта. Спасибо за внимание.

"ББ следит за тобой", — хмыкнула про себя Сакура, загребая из ведра горсть шариков.

...

— Смотрите, подозрительный старый замок!

— Нужно его обследовать.

— Давайте разделимся?

...

— Зачем ты всё это делаешь?

— Когда-то и я хотел стать шиноби, но прямо перед поступлением в академию мне сломали руки старшие ученики... И тогда я поклялся, что всем им отомщу.

— Но это не причина...

— А когда я был подростком, моя девушка ушла к шиноби... И тогда я поклялся, что всем им отомщу.

— Всё равно...

— А когда я вернулся после учёбы в городе в родную деревню, выяснилось то, что шиноби сожгли мой дом, убили друзей и соседей... И тогда я поклялся, что всем им отомщу.

— ...с этого и следовало начинать.

...

— Неужели всё наконец закончилось?

— Нет, дорогая. Мы победили здесь и сейчас, но пока в мире существует жестокость и несправедливость, зло будет возвращаться вновь и вновь. И лишь те, чьи сердца не запятнаны злобой и завистью, смогут встать у него на пути!

...

По экрану побежали титры, в которых упоминались имена актёров, съёмочной группы, статистов и спонсоров. Зрители, обсуждая увиденную картину постепенно покидали свои места, а шум музыки наконец-то стих, заставляя ощущать себя как-то неуютно (словно после резкого подъёма по склону горы).

— Это не фильм ужасов, а сатира какая-то, — наконец констатировала Сакура, сцепляя руки над головой и с удовольствием потягиваясь всем телом.

— А мне понравилась романтическая история, — неожиданно заявил Наруто.

— Ну... каждому своё, — хмыкнула Харуно, вспоминая сюжет картины (старый учёный похитил принцессу клана шиноби, чтобы с её помощью поднять армию мертвецов, но его бросились останавливать совершенно незнакомые между собой люди, десятками выкашивающие безмозглых зомби). — Но с фонтанами крови они всё же перестарались: вообще, откуда у поднятых трупов кровь?

— Сакура-чан? — позвала Хината.

— Да? — повернулась к подруге синеглазка.

— Не порть, пожалуйста, впечатление, — скромно попросила Хьюга, изогнув губы в смущённой улыбке.

— Ха-ай... — вскинув руки в защитном жесте, шутливо отозвалась обладательница розовых волос.

Покинув зал одними из последних, две девушки и парень убедились, что до ближайшего сеанса ещё тридцать минут, а затем общим голосованием решили, что кино им на сегодня хватит. Тем более, что членам команды номер семь, уже завтрашним днём предстояло отправиться на новое задание за пределы селения.

Улица встретила троицу генинов ночной прохладой и тишиной, нарушаемой только стрекотанием насекомых в траве у домов, а также редкими прогуливающимися компаниями молодёжи.

— Спасибо, что позвали присоединиться, — нарушила молчание принцесса клана Хьюг, стоило им оказаться подальше от кинотеатра. — Было здорово.

— Не стоит, Хината-чан, — улыбнулся девушке Наруто. — Нам тоже понравилось...

Не успел Узумаки договорить, как брюнетка положила ладони ему на плечи, привстала на цыпочки и поцеловала в щёку, тут же отстранившись. Её лицо стремительно порозовело, выдавая смущение, а глаза блестели и без активации бьякуганов.

— Эй, мне, между прочим, завидно, — возмутилась Сакура, а прежде чем спутники успели отреагировать, приблизилась к подруге и, положив руки ей на талию, поцеловала в губы, после чего отстранилась, повернулась к блондину, схватила его руки (которыми он попытался защититься), чтобы поцеловать уже его. — Вот так-то лучше.

— Гхм... — неловко кашлянул Наруто, укоризненно глядя на самодовольную синеглазку. — Сакура-чан...

— Если скажешь, что тебе не понравилось... Хината обидится, — ехидно заявила Харуно, маленькими шажками отходя назад.

— Сакура... — принцесса клана Хьюг ещё сильнее потемнела лицом. — Убью.

В этот самый миг, сложив одной рукой печать концентрации, обладательница розовых волос послала друзьям воздушный поцелуй и исчезла в шуншине, оставив после себя вихрь из розовых сердечек.

"Шалость удалась", — хмыкнула молодая куноичи, уже находясь на крыше одного из домов, на пути к собственному жилищу.

Экзамен на звание чунина был совсем близок, а инструкторы наконец-то решили, что их ученица готова к "взрослой жизни шиноби". Оставалось исполнить ещё несколько миссий... Но это не должно было стать проблемой.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 9

Широко расправив крылья и скользя на невидимых потоках, тёмно-синяя крылато-рогатая кобыла летела через бескрайний океан то вспыхивающих, то гаснущих огоньков. Чужие сны, похожие на яркие разноцветные звёздочки, будто маяки манили к себе и приглашали погрузиться в сладкие иллюзии, утонуть в жутких кошмарах, либо же погрязнуть в серой рутине, которая из реального мира прорывалась даже сюда.

При виде всего этого хаоса, в котором словно бы никогда никто и не пытался навести порядок, принцесса Луна ощущала почти физическую боль: слишком уж глубоко в её личности закрепилось желание упорядочивать и очищать сны от вредоносных кошмаров. И вероятно, если бы в этом мире она присутствовала во плоти, а не как тень самой себя, то не удержалась бы и попыталась разгрести хотя бы часть скопившихся проблем (а их, судя по обилию серых, почти чёрных и ядовито-фиолетовых оттенков "звёзд", было крайне немало).

"У каждого четвёртого сновидца какие-то психические расстройства", — с досадой подумала аликорница, стараясь ещё чуть-чуть ускориться, чтобы не травить себе душу бесполезными терзаниями от собственной беспомощности.

Общаясь с Шайнингом Армором, когда время их сна совпадало, принцесса Луна составила своё впечатление о том мире, куда его забросил Дискорд (ныне отдыхающий в виде статуи в саду, так как Каденс и Твайлайт эту шутку не оценили). Пусть идея городов магов-наёмников, сражающихся между собой за наиболее лакомые заказы ей и не нравилась, но нельзя было не признать того, что она имела смысл... как переходной этап к чему-то иному. Правда из-за того, что создатели нынешней системы скрытых селений так и не успели довести свою работу до конца, а их последователи вовсе решили ничего не менять, так как посчитали цель достигнутой, обычные неодарённые и начинающие чародеи попадают в жернова неправильно работающего механизма.

"Чтобы привести шиноби к процветанию и миру, мало было их просто объединить в большие группы", — представив себе то, как могла начать развиваться ситуация в уже её родном мире, если бы они с сестрой исчезли где-то на середине процесса формирования государства, тёмно-синяя кобылка поёжилась.

Луна могла представить себе несколько путей решения проблемы, которая встала перед местными магами-наёмниками, но для осуществления любого из них требовался как минимум один сильный лидер... а лучше — пятеро единомышленников, которые смогли бы возглавить Великие Селения, при этом для сторонних наблюдателей оставаясь независимыми друг от друга личностями. Первый путь предполагал постепенное уменьшение зависимости от внешних финансовых вливаний (заказов даймё, купцов и им подобных деятелей), с постепенным увеличением собственных производств, для чего потребовалось бы организовывать школы мирного применения чакры. В процессе требовалось бы переманивать на свою сторону мелкие селения, тем самым во-первых, лишая нанимателей возможности обратиться к стороннему специалисту, а во-вторых, увеличивая численность одарённых в своём распоряжении. Разумеется, на первых порах это вызвало бы недовольство у простых людей, привыкших к возможности решать свои проблемы наймом магов-охранников, магов-убийц и даже магов-целителей, да и клановые шиноби поднимали бы бучу, но в случае успешного продвижения идеи, лет через двадцать ситуация бы резко изменилась.

"Какие-то двадцать лет", — вспоминая о том, что короткоживущие редко планируют дальше чем на пять-десять лет, принцесса Луна была вынуждена признать, что местные вряд ли сумеют осуществить подобный проект, даже если единомышленники всё же найдутся.

Второй путь был похож на первый, но в отличие от него предполагал предварительную централизацию всех шиноби под одним знаменем. Однако же в отличие от первого варианта, предполагающего продолжение конкуренции, но уже в иных сферах, здесь не должно было остаться иных значимых центров силы (без подавляющего превосходства одного из Великих Селений, задача невыполнимая). О том, сколько крови будет пролито в процессе думать вовсе не хотелось...

Ну и третий путь, радикально отличающийся от первых двух, предполагал отказ шиноби от изоляции в своём сообществе, с интеграцией в мир простых людей. Браки с аристократами, богачами, предпринимателями... Ну а после этого можно было бы частично перейти к первому или второму пути.

Нынешняя же система скрытых селений не предполагала захвата-присоединения чужого народа, а войны (возможно, за исключением первой) имеют основную задачу ослабить-уничтожить противника, чтобы получить больше влияния и заказов. С одной стороны подобное позволяет убеждать простых людей в том, что они контролируют шиноби, хотя те могут выйти на полное самообеспечение в считанные месяцы, что снижает накал между одарёнными и неодарёнными, но с другой стороны... жутко тормозится процесс развития общества, благосостояния и уровня жизни в целом.

"Здесь, определённо, нужны свои сноходцы", — проводив взглядом холодную серую "звёздочку", от которой веяло апатией и безысходностью, подумала тёмно-синяя аликорница.

...

Найти нужный сон оказалось несложно: даже если бы Луна не бывала здесь раньше, то определённо заинтересовалась бы столь структурированной аномалией, для местных жителей не характерной. Проникнуть же внутрь было ещё проще, так как во-первых, защита уже была знакомой, а во-вторых, её определённо внесли в список "желательных гостей".

"Завидую другой себе: мало того, что не сидела на Луне тысячу лет, успела родить нескольких жеребят, так ещё и учениками обзавелась... Хотя, некоторые факты её жизни мне всё же не нравятся", — представив реакцию сестры на некоторые подробности личной жизни их альтернативных версий, тёмно-синяя аликорница хихикнула, помотала головой, пусть в этом и не было особого смысла, а затем приняла наиболее величественный вид.

Появившись на облаке, парящем в ночном небе среди тысяч далёких звёзд, которые словно бы следили за гостьей, Луна быстро нашла взглядом светло-серую кобылку с розовыми хвостом и гривой, которая просматривала собственные воспоминания, проигрывая их будто фильм на иллюзорном экране. Остановив воспроизведение очередного момента, хозяйка сна поднялась на ноги и, развернувшись мордочкой к аликорнице, учтиво поклонилась со словами:

— Рада вас видеть, ваше высочество.

— Лестно это слышать, Сакура, — мягко отозвалась Луна, испытывая странную смесь из удовольствия, капельки гордости, зависти и сожаления. — Ты решила сменить образ?

— Это? — подняв правую переднюю ногу, синеглазка подхватила прядь гривы. — Просто мне показалось, что будет правильнее отразить частичку реального образа здесь.

Удовлетворившись этим ответом, принцесса решила перейти к причине того, почему вообще сегодня прибыла сюда, а не отправилась к Шайнингу Армору сразу же, чтобы передать расчёты его сестры (работа курьером уже почти не вызывала недовольства, пусть и радости не доставляла):

— Ты не передумала по поводу того, чтобы переселиться в наш мир... когда портал будет завершён?

— Я останусь здесь, ваше высочество, — отозвалась младшая кобылка, а после небольшой паузы всё же пояснила: — Каким бы хорошим ни был ваш мир, для меня он будет даже более чужим чем этот... и предыдущий. Кроме того, время здесь идёт намного быстрее, а это даёт шанс...

Продолжать Сакура не стала, как и подавлять свои эмоции, которые отчётливо ощутила её гостья. Жест доверия Луна оценила, в очередной раз убеждаясь в своём собственном решении, а потому уверенно произнесла:

— Сакура, так как... альтернативная я не закончила твоё обучение пути сноходца, мне бы хотелось исправить это досадное упущение. Скажи, ты согласна стать моей ученицей?

Прежде чем собеседница дала осознанный ответ, от неё полыхнуло удивлением, недоверием и даже немного — страхом. Впрочем, она быстро справилась с собой, сделав это без помощи закладок, что не могло не радовать, а затем спросила сама:

— Мне бы не хотелось выглядеть неблагодарной, но... зачем вам это?

— Ученики — это вклад в будущее и продолжение учителя, — поучительным тоном заявила тёмно-синяя пони, в мыслях же желая напинать круп своей альтернативной копии, умудрившейся привить параноидальную подозрительность своей подопечной (само по себе это было неплохо и даже полезно, но вот методы не вызывали ничего кроме негатива). — На самом деле у меня много причин так поступить, начиная от того, что я это просто могу и заканчивая тем, что мне попросту завидно, когда сестра хвастается успехами своей ученицы.

Последние слова аликорница произнесла обиженным тоном, демонстративно надувшись и насупив бровки. К сожалению, пусть пантомима и не была бессмысленной, но и должного эффекта не возымела.

— Но разве вы не ограничены во времени пребывания в этом мире, да и в силах? — удивилась синеглазка.

— Да, — согласно кивнула Луна, а потом улыбнулась. — Ты ведь знаешь технику теневых клонов? Создать для тебя копию, которая будет передавать опыт, отвечать на вопросы и страховать — не так уж и сложно. Так что подумай и дай свой ответ: я тебя не тороплю.

...

Оставив свою почти ученицу обдумывать предложение, от которого она вряд ли сможет отказаться (всё же она уже оценила полезность подобных знаний, от которых сумела откусить лишь маленький кусочек), Луна направилась к следующей своей цели. Шайнинг Армор, в своём истинном виде сидел перед клеткой, печать с которой до сих пор не сняли только потому, что это слишком сильно всполошило бы руководство Конохи.

— Привет, большая маленькая лошадь, — поприветствовал аликорницу Курама, сидящий прямо на воде, обвернув вокруг себя хвосты. — Давно не виделись.

— И ты здравствуй, маленький большой лисёнок, — отозвалась принцесса, гордо вышагивая по зеркальной водной глади. — Шайнинг Армор...

— Ваше Высочество, — жеребец-единорог поклонился, но в отличие от той же Сакуры, это действие в его исполнении не вызвало никаких эмоций.

— Сегодня я немного задержалась, поэтому не будем тратить времени, — жестом крыла велев хозяину сна подойти, крылато-рогатая пони создала несколько хрустальных сфер, которые зависли в воздухе рядом с ней. — Ученица моей сестры завершила переработку техник четвёртого хокаге: в первой сфере воспоминания о хирайшине, во второй — его модификациях, а в третьей — дополнение от самой Твайлайт, совместившей новые знания с собственными навыками в пространственной магии. Информации много, так что рекомендую изучать постепенно, а осваивать осторожно. В четвёртой и пятой сферах знания Кушины по фуиндзюцу, которые тоже пошли на доработку пространственной техники. Если бы я могла захватить с собой немного твоей чакры, то имея эти знания и наши собственные наработки, твоё возвращение домой стало бы вопросом времени, необходимого для накопления необходимого запаса магии.

— Твай... Я в ней и не сомневался, — глядя на ценнейшие подарки, тепло улыбнулся хозяин сна. — Ваше Высочество, могу я вас попросить передать послание моей семье?

"Будто бы я могу отказать", — мысленно закатила глаза кобыла, чинно кивнув собеседнику.

— Бррр... — внезапно передёрнулся девятихвостый лис, чем привлёк к себе общее внимание. — Как-то мне уже боязно перемещаться в ваш мир: не хотелось бы попасть к безумному учёному, желающему узнать "Как это работает?".

— Ты, вообще-то, о моей сестре говоришь, — хмуро заметил единорог, где-то в глубине души всё же признавая, что Твайлайт иногда заносит, но её исследовательский энтузиазм не приносит большого вреда. — Но если ты всё же хочешь остаться здесь...

— Гхм, — кашлянула принцесса ночи. — Не хотелось бы вас торопить, но у меня всё же ограниченное время. Разобраться же в своих взаимоотношениях вы сможете и после моего ухода.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Миссия — водопад

===

Возраст — 13 лет.

Сила — 5,1 ге.

Скорость — 7 ге.

Выносливость — 4,9 ге.

Гибкость — 6,2 ге.

Объём чакры — 9,3 ге. (1 дж)

Плотность чакры — 0,48/1

===

Сидя на крыше ангара, находящегося на территории её предприятия, Сакура смотрела на поднимающееся над горизонтом солнце и думала. Руками она обнимала прижатые к груди колени, на которые поставила подбородок, ощущая кожей прочную, плотную и эластичную ткань чёрного комбинезона.

"Быть или не быть ученицей принцессы-пони из другого мира — вот в чём вопрос. Хах... Чувствую себя Гамлетом", — слегка усмехнувшись, Харуно ещё раз взглянула на свои характеристики тела, с удовлетворением отмечая то, что даже без учёта дополнительного резервуара энергии, уже вполне тянет на уровень чунина (всё же усиленные тренировки неплохо помогли).

Казалось бы, о чём вообще думать? Навыки полноценного сноходца помогут осуществить многие замыслы, получить новые знания, решить некоторые проблемы... и даже обязанность подчищать мир снов от кошмаров — это не такая уж и великая цена. А нужно всего-навсего одно: довериться наставнице и позволить существовать в своём внутреннем мире её копии.

"Какие пустяки...", — мысленно хмыкнула синеглазка.

Однако же личный опыт подсказывал, что от сладкого пирожного, которым её подманивают, отчётливо тянет кислятиной. В конце концов, в прошлом мире она уже доверилась одной принцессе, а закончилось эта история совсем не радугой дружбы.

"И хочется, и колется. С другой стороны, я же себе не прощу упущенных возможностей. А это значит, что думать нужно не над вопросом "Согласиться или отказаться?", а над тем, как обезопасить свою личность и память от прямого воздействия. Косвенные манипуляции как-нибудь переживу", — стоило принять окончательное решение, как стало заметно легче на душе, а мысли потекли в более конструктивное русло, перебирая и отбрасывая варианты защиты.

— Доброе утро, Саске-кун, — не оборачиваясь на Учиху, который запрыгнул на край крыши, поздоровалась обладательница розовых волос. — Ты в курсе того, что заставлять девушку ждать парня — это моветон?

— Хм пф, — высокоинтеллектуально отозвался брюнет, одетый в новенький чёрный комбинезон, ткань коего пронизана проводящей чакру проволокой, которая при напитке энергией превращается в аналог полноценных доспехов. — Доброе утро, Сакура-кун. Идём к башне?

— Эх... Нет в тебе тяги к прекрасному, — грациозно поднявшись на ноги, Харуно сцепила руки на затылке и выгнула спину, с удовольствием жмуря глаза.

— Это к какому? — скептично изогнул брови Учиха.

— Ко мне, например, — опустив руки и чуть довернув голову, игриво подмигнула синеглазка.

— Хм... — Саске окинул сокомандницу придирчивым взглядом с головы до ног, а затем констатировал. — И вправду — нет.

— Пф, — фыркнула куноичи, начиная разбег для прыжка на следующую крышу. — Дзюцуфил.

— Тц, — скривился брюнет, дёргая уголком рта, а спустя секунду последовал за девушкой.

Достаточно быстро они добрались до здания, в котором жил Наруто, и прибыли как раз вовремя для того, чтобы увидеть блондина, со слегка заспанным выражением лица выходящего на улицу. Он тоже был одет в комбинезон с подсумками, демонстрируя полную готовность к длительной миссии.

— Ха-аммм?! — заметив сокомандников, спрыгнувших с крыши на дорогу перед ним, Узумаки приветственно махнул рукой и попытался поздороваться, но был заткнут синеглазкой, которая повисла у него на шее и накрыла рот своими губами. — Сакура, ты что творишь?

Последние слова блондин произносил ровным и требовательным голосом, удерживая отстранённую от себя куноичи на вытянутых руках.

— М?.. — даже не пытаясь скрывать ехидные смешинки в глазах, обладательница розовых волос приложила к подбородку указательный палец правой руки, затем поболтала в воздухе ногами, слегка не достающими до земли, после чего заявила: — Вишу у тебя на руках. Наруто-кун, я конечно рада тому, что ты готов меня носить... но в такой позе мне слегка неудобно.

Тяжело вздохнув, Узумаки поставил куноичи на землю, а затем растёр ладонями лицо. В очередной раз посмотрев на изображающую невинное выражение лица подругу, он попросил:

— Не делай так.

— Хорошо, — легко согласилась Сакура, прищурилась и спросила: — Как у вас всё прошло с Хинатой-чан?

— Я чего-то не знаю? — вскинул бровь Саске, переводя взгляд то на откровенно веселящуюся синеглазку, то на блондина.

— Мы остались полностью довольны друг другом, — прикрыв глаза, заявил Узумаки, а после того как выдержал паузу, которой подруге хватило чтобы надумать себе всякого, добавил: — Я проводил её до кланового квартала, где мы и разошлись.

— Тц... — обиженно надулась Харуно. — Обломщик.

— Может быть вы всё же поясните для тех, кто не в теме? — напомнил о себе Учиха, слегка полыхнув раздражением.

— Саске-ку-ун... это секрет, — заявила куноичи с гордым видом.

— Потом как-нибудь расскажу, — отмахнулся джинчурики. — Идёмте к воротам: сенсей и наниматель уже наверное ждут.

...

К воротам, как и ожидал Саске, генины команды номер семь подошли раньше как капитана, так и нанимателя. В результате этого, им пришлось устраиваться в тени и ждать опаздывающих, параллельно вяло переговариваясь и перешучиваясь.

"Дзюцуфил... Хм пф", — бросив косой взгляд на напарницу, Учиха дёрнул щекой, прекрасно осознавая то, что и в этой шутке есть доля истины.

Однако же у брюнета было отличное, как он считал, оправдание на все обвинения о том, что клан как-то не спешит восстанавливаться: сперва парень хотел набрать достаточно сил и умений, чтобы иметь возможность защитить своих избранницу и детей от кого и чего угодно. Переживать потерю всех близких ещё раз, либо же заставлять перенести то же самое своего сына, он не мог себе позволить. Кроме того у Учиха, из-за их додзюцу, сильно развиты такие черты как собственничество и привязанность. Мимолётные романы и ветреность — это не про них.

Сейчас, глядя на своих... друзей, брюнет ясно понимал, что с командой ему повезло: честный и открытый Наруто, с которым можно поговорить о серьёзном, подраться на тренировке и просто помолчать; сильная, умная и умелая Сакура, на поведение которой накладывает отпечаток воспитание медовой куноичи; да и капитан, вопреки ходящим о нём слухам, совсем не казался ленивым, замкнутым и безразличным ко всему, а очень даже активно обучал подопечных. Впрочем, ставшие "коронными" техники доспеха из чакры Узумаки, а также техники управления волосами и "мерцающего шага" Харуно, всё же были созданы без его участия, что говорило о многом.

Было время когда брюнет всерьёз задумывался о том, чтобы предложить Сакуре стать его девушкой: то, что она — агент "Корня", в данном случае не играло особой роли, так как "болванчиком" она не является, а остальное — решаемые проблемы. Однако узнав её получше Саске понял, что вариант не актуален, так как самой куноичи... нравятся девушки, а с парнями она заигрывает исключительно ради веселья или роли (шаринган не обманешь...).

Однако же в сильной команде есть как плюсы, так и минусы: если в другой тройке Учиха легко занял бы лидирующую позицию, как по силам и умениям, так и по харизме, то здесь подобного не происходило из-за сильной конкуренции... пусть и незаметной на первый взгляд. Последнему официальному представителю клана-основателя Конохи приходилось рвать жилы на тренировках не только ради того, чтобы стать сильным, но и затем, чтобы попросту не отстать. Его самооценка и без того пострадала после миссии в стране Волн, где их с Сакурой похитили и обездвижили, но в отличие от парня, куноичи нашла в себе силы для того, чтобы сразиться с ещё одним противником и победить...

"Пусть потом и ревела, как... Ну да", — улыбка скользнула по губам брюнета, стоило ему осознать тот маленький факт, что невзирая на все трюки подруги (вроде подмигиваний и тому подобного), как девчонку он её не воспринимает.

Теперь было нужно не проболтаться об этом никому, в том числе и самой Сакуре, а то её "мерцающие шаги" и "волосяные иглы", в комбинации являются очень болезненным фактором. Шаринган же за шуншином угнаться не может, так что приходится лишь догадываться о следующем направлении атаки, высматривая вибрации нитей паутины из чакры.

"Хорошо, что она не умеет скрывать их от додзюцу", — хмыкнул про себя парень.

Однако же стоило вернуться воспоминаниями к тому злополучному заданию, как хорошее настроение тут же угасло. Наруто, пусть его и не захватывали вражеские шиноби, показал себя... во всей красе. Словами не передать того, насколько тошно Учиха себя чувствовал, видя как друг мучается от факта осознанного убийства. Если бы не истерика сокомандницы...

"А не специально ли Сакура устроила истерику? Уж больно удачно... Да нет — бред какой-то. Её реально трясло. Шаринган не обмануть", — откинув подозрения, Учиха прикрыл глаза и потёр веки, ощущая лёгкий зуд в каналах циркуляции зрительных органов (укреплять их таким образом уже вошло в привычку).

— Эй, ребята, давно ждёте? — прозвучал голос Какаши, заставляя вынырнуть из собственных размышлений.

Стоило открыть глаза, как взгляду предстал Хатаке, неторопливым шагом пересекающий площадь перед воротами, за правым плечом коего плёлся... плелась... наниматель.

"Это, вообще, кто?", — брюнет моргнул, на секунду активировал глаза, и только после этого понял, что заказчик всё-таки парень.

— Чувствую, это будет весёлая миссия, — негромко хмыкнула Сакура, пряча блокнот для рисования в подсумок и поднимаясь в полный рост. — Хай, сенсей.

* * *

В мрачном-мрачном подземелье, хмурый-хмурый старик, окружённый верными-верными миньонами... улучшал защиту своей секретной базы. Шимура Данзо, стоя перед круглой тумбой из дерева, которую создал единственный живой носитель этого улучшенного генома, сосредоточенно складывал длинную серию одноручных печатей, создавая уникальную в своём роде технику. Вокруг него же находились полтора десятка джонинов и чунинов, которые изображали неподвижные статуи, при этом непрерывно вливая энергию в затейливую печать, изображённую на полу.

— Нимпо: живая цитадель, — с этими словами глава "Корня" приложил ладонь к прозрачному шару, имеющему размер головы взрослого мужчины, куда разом ухнуло две трети его резерва, что вызвало острый укол боли по всей руке.

Сперва ничего не происходило, но спустя несколько секунд линии печати переползли на тумбу, от которой по полу начала расползаться тонкая каменная корка, украшенная ещё более затейливым узором. Не прошло и минуты, как всё помещение оказалось заключено в своеобразный защитный слой, продолживший распространяться и за дверью, постепенно охватывая всё больше и больше пространства...

...

На то, чтобы стены, полы и потолки подземного комплекса обзавелись незаметным, крайне тонким слоем из камня, технике потребовалось почти четыре часа. Зато после завершения "роста", даже сенсоры не ощущали посторонних энергетических возмущений... Впрочем, новый барьер вообще очень хорошо отрезал чувствительность.

— Отчёт о состоянии базы, — потребовал Шимура, обращаясь к уже не такому прозрачному шару, внутри коего будто бы клубился разноцветный туман.

— На территории комплекса находятся двадцать два человека и один призывной зверь, — голосом самого Данзо ответил артефакт. — Из них восемь шиноби уровня джонина; шестеро — уровня чунина; восемь — уровня генина. Посторонних не обнаружено. В воздухе на нижних уровнях обнаружена повышенная влажность; печати обнаружения на уровне воспитанников младшего возраста повреждены. Запас чакры в накопителе равняется шестидесяти двум процентам.

"Чудно. Кто, если не мой ментальный клон сможет лучше и эффективнее всего проследить за базой? Осталось обновить ловушки, чтобы он мог их активировать, и можно будет значительно снизить численность постов охраны. Ну а потом выведем наблюдательную систему и на поверхность", — отдав несколько приказов, глава "Корня" направился инспектировать подземелье, совмещая это с тестированием функций новой техники.

Только что Коноха стала ещё немного сильнее, и для этого даже не пришлось тратить извлечённую из псевдоджинчурики чакру кьюби. Что ещё может так радовать сердце старого контрразведчика?

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Миссия — водопад 2

— Какаши-тайчо, почему мы идём пешком? — стоило команде номер семь и их нанимателю отойти от ворот Конохи, задал вопрос Наруто. — На самолёте было бы намного быстрее и безопаснее.

— Ма... — Хатаке задумчиво окинул взглядом своих подопечных, а затем всё же пояснил: — Я думал, Наруто-кун, что это и без того очевидно, поэтому и промолчал. В общем... Вам нужно учиться ориентироваться, готовить еду, разбивать лагерь... как обычные шиноби. Далеко не всегда будет возможность воспользоваться летательным аппаратом, либо ещё каким-нибудь приспособлением. И... Наниматель отказался от такой возможности.

На последних словах джонин изобразил улыбку одним глазом, взглядом указывая на молчаливого молодого человека, одетого в женский наряд и вздрагивающего едва ли не от каждого шороха. Заказчик, поймав на себе взгляды трёх с половиной пар глаз, смущённо улыбнулся и, сцепив руки перед грудью, виновато произнёс:

— Селение Водопада не может себе позволить союзному, но всё же чужому Великому Селению провести разведку с воздуха.

"Так мы вас и спросили", — мысленно поморщилась Сакура, попытавшись представить себе Данзо, который отказывается от разведки на условно-дружественной территории из-за того, что ему это запретил местный глава.

Окинув охраняемого мужчину взглядом, Харуно применила технику ментального клона, задав ему в качестве цели существования проанализировать внешний вид и поведение этого человека. Спустя несколько секунд техника завершила свою работу, а синеглазка получила выжимку из размышлений своего дубликата, из которой выходило то, что наниматель притворяется трусом, но при этом является тренированным бойцом (об этом говорили движения, взгляд, телосложение и спрятанное в одежде оружие).

"Игра далеко не идеальная, но если не приглядываться, то вполне можно поверить. Для тех, кто его не знает, случайных наёмников и большинства молодых шиноби, которые ориентируются на внешний вид и первое впечатление, реальность может стать очень неприятной неожиданностью. И никакого применения чакры...", — для обладательницы розовых волос подопечный разом поднялся на пару пунктов в табеле угроз, из-за чего сама собой активировалась одна из закладок в разуме.

Незаметно показав напарникам несколько знаков пальцами, которые несли общий смысл "Что думаете о заказчике?". Куноичи получила ответ сперва от Узумаки, а затем и от Учихи: "Не боится", "Играет". Наблюдавший за этим капитан, кашлянув пару раз, чем привлёк к себе внимание учеников столь же незаметно отсигналил: "Молодцы".

...

Пусть Шибуки (как звали нанимателя) и был шиноби, но передвигаться он предпочитал пешим шагом, словно являлся гражданским. Впрочем, Харуно нашла для этого объяснение в том, что притворяться трусом, при этом демонстрируя навыки владения чакрой, будет весьма непросто.

Уже вечером, когда солнце почти скрылось за горизонтом, капитан решил разбить лагерь для ночлега: клоны Наруто были отправлены за хворостом в ближайшую рощу, получив дополнительное задание на установку сигнального периметра, Саске развёл костёр, ну а синеглазка достала спальные принадлежности. Некоторое время Какаши раздумывал о том, чтобы при помощи стихии земли создать землянку, но взглянув на чистое небо решил, что подобное будет слишком большим излишеством.

— Первую смену дежурим я и Сакура-чан, — объявил Хатаке, когда все собрались вокруг костра и распечатали из свитков готовые завтраки. — Через два часа я лягу спать, а меня сменит Наруто-кун. Ещё через час Сакура-чан отправится спать, а её сменит Саске-кун. Ещё через два часа спать отправится Наруто-кун, перед этим разбудив меня. Последний отрезок ночи дежурить снова будем я и Сакура-чан. Завтра первыми будет другая двойка. Всё ясно?

— Хай, Какаши-тайчо, — отозвались генины.

— Почему такое странное распределение, сенсей? — уточнил Учиха, вспоминая о том, что в стране Волн они тоже дежурили двойками, но сменялись в одно время.

— Подобный график, по мнению аналитиков, позволит исключить появление слабых мест в защите лагеря во время пересменки, — бросив взгляд на прислушивающегося Шибуки, ответил джонин.

...

Когда двое сокомандников и заказчик легли спать, а капитан и Харуно остались сидеть у костра, мужчина слегка приподнял бровь открытого глаза и жестами составил фразу: "Иди уже к своим подчинённым". Синеглазка на это лишь пожала плечами, поднялась с земли и отошла в кусты, где активировала доработанную технику создания клона.

Пряди волос, обматывающих руки до самых кистей, стремительно удлинились и стали закручиваться, сворачиваясь в форму человека. После того как двойник из волос был завершён, на что ушло почти пять секунд (всё же практики в применении этого умения не хватало), дубликат отделился от оригинала и применил хенге, создавая внешнюю оболочку.

"Прочность на высоком уровне, сила ограничена лишь чакрой, скорость мышления и реакции не ограничена органическим мозгом. Ещё бы добавить сюда источник чакры, способный самостоятельно вырабатывать энергию — цены бы технике не было", — проводив взглядом копию, вернувшуюся к костру (незачем нанимателю знать, что один из членов охраны куда-то уходил), подумала про себя синеглазка.

Прикусив нижнюю губу в задумчивости, куноичи снова применила технику создания копии из волос, но на этот раз вложила образ совы, вместо человеческого каркаса. Птица получилась небольшая, достаточно лёгкая, а главное — способная летать без применения дополнительных техник. Энергии же в неё было вложено как в бескланового выпускника академии шиноби, что успешно скрывалось благодаря превосходному контроллю.

"Прямо целый зверинец создавать можно", — посмеявшись над вставшим перед внутренним взором образом, обладательница розовых волос продолжила путь в сторону лагеря группы прикрытия.

Миновать сигнальный периметр, зная его структуру и расположение оказалось несложно, так что вскоре Сакура вышла к ещё одному костерку, разведённому в небольшой яме, сверху замаскированной металлической крышкой. На месте же её ждала девушка с красными волосами и игривой улыбкой.

— Сюрприз, Сакура-чан?

...

"Клона ни по запаху, ни на вид не отличить от оригинала", — рассматривая сидящую перед ним ученицу, лениво размышлял беловолосый мужчина.

С одной стороны Хатаке гордился своими подопечными, которые уже сейчас способны сдать на звание чунинов, при этом не показывая всех своих способностей. С другой же стороны... он прекрасно осознавал, что единственную куноичи отряда учили в "Корне", а там, как бы джонин ни относился к этой организации, работу выполняют качественно. Саске и Наруто вовсе нанимали наставников ещё учась в академии, ну а Учиха продолжает эту практику до сих пор, выкраивая время между тренировками и выполнениями заданий команды. Называть их гениями было преждевременно, всё же он сам, да и Итачи... в своё время были куда сильнее, опаснее, да и опытнее, но вот отрицать таланты не стал бы и дурак, к каковым капитан себя не относил.

"Техники управления волосами можно считать хидзюцу. При должном упорстве ими может овладеть любой... А тут ещё и создание клона из волос, который не уступает теневому в наличии ума и стихийных предрасположенностях, но при этом превосходит прототип в прочности. Вот в такие моменты и понимаешь, насколько узко начинаешь мыслить опираясь на дарованную силу", — признаваться в этом даже себе было стыдно, но Хатаке всё же пересилил свою гордость, вынужденно констатируя порочность пути копирования чужих дзюцу.

Да, у него был шаринган, которым он неплохо овладел (ключевое слово здесь "неплохо", так как хорошо использовать додзюцу может только член клана, которому оно и принадлежит). Благодаря дарованному погибшим другом глазу, джонин сумел скопировать сотни самых разнообразных техник, отработаны из которых лишь десятки, а в бою используются вовсе единицы. И... всё.

Много чакры, опыта и чужих дзюцу? Призыв, доставшийся от предков? Целая одна (!) своя техника? Как-то слабовато для гения, закончившего академию досрочно, обучавшегося у четвёртого хокаге и служащего в АНБУ... Все ведь знают, что даже отставной оперативник спецслужб, всегда остаётся частью этой организации.

Вот так и получается, что Итачи, ставший нукенином, раскрыл истинную силу додзюцу своего клана; Гай, всю жизнь положивший на алтарь изучения и совершенствования стиля своего отца, стал лучшим мастером тайдзюцу, которого знают под прозвищем Зелёный Зверь Конохи; Юхи, не обладая никакими особыми геномами, считается лучшим мастером гендзюцу, в чём догнала даже Учих; о Сарутоби Хирузене вовсе лучше не вспоминать, так как титул Профессора он носит не зря, а до звания Бога Мира Шиноби не дотягивает только потому, что прежние обладатели звания были монстрами в человеческих шкурах. А чего добился он? Шаринган Какаши...

"Убери шаринган, и останется просто Какаши Хатаке. Средненький боец в тай, не слишком сильный пользователь гендзюцу, неплохой мастер ниндзюцу. Придаток к глазу, а не шиноби. А ведь и его я получил в подарок", — и вот сравнивая свои успехи с тем же Наруто, уже создавшим технику брони из чакры, мужчина ощутил сомнение в том, кто из них гений на самом деле.

— Что-то случилось, Какаши-тайчо? — негромко спросил клон Харуно.

— Всё в порядке, Сакура-чан, — изобразил глазом улыбку джонин.

"Не рассказывать же о том, что я только что осознал, что спустил в выгребную яму свой потенциал? Впрочем, не всё ещё потеряно: хокаге-сама до сих пор чему-то учится, а я намного моложе него", — приободрив себя такими мыслями, Хатаке начал мысленно набрасывать список техник, тренировок и трюков, которые нужно начать отрабатывать сразу после возвращения в Коноху.

В конце концов, даже старого пса можно научить новым фокусам.

...

Снова поменявшись со своим клоном, который не стал развеиваться, а прямо в кустах изменил форму, превратившись в серого волка, свернувшегося клубком на земле, синеглазка вернулась к костру. Клон-сова, распавшийся облаком чакры и прядями волос, истаявшими прямо в воздухе, передал свои воспоминания, размышления и наблюдения, заставив создательницу серьёзно задуматься над странным поведением капитана (почти час изучавшего её двойника взглядом).

"Нет-нет, тайчо, вам со мной ничего не светит", — подмигнув мужчине, с извиняющимся видом развела руками девушка.

Хатаке на это... неожиданно покраснел, что было видно только по участку лица вокруг открытого глаза, после чего поспешно отвернулся. Так они и просидели до момента, когда пришло время пересменки.

Не выспавшийся Наруто, усевшись на место капитана, какое-то время моргал и хмурился, будто бы пытался на чём-то сосредоточиться. Харуно ему не мешала, постепенно уходя в свои собственные мысли, при этом краем сознания продолжая отслеживать обстановку.

Наконец Узумаки собрался с мыслями, решительно встряхнулся, сложил печать концентрации... и в его руках с глухим хлопком появилась тонкая тетрадь, которую он перебросил через костёр. Синеглазка поймала неожиданный подарок и, опустив взгляд на обложку, прочитала название: "Хирайшин и его модификации".

— Наруто... кун, — сглотнув ставшую вязкой слюну, куноичи спросила: — Это что?

— Наследство, — неопределённо пожал плечами блондин, но тут же смутился и широко улыбнувшись, почесал затылок правой рукой. — Я знаю, что ты искала информацию о пространственных техниках. Так что... вот. Это теневой клон, но если ты не успеешь запомнить всё, позже я создам нового.

— Ты... уверен? — ощущая как дрогнул голос, всё же переспросила Сакура.

— Мы же друзья, Сакура-чан, — Узумаки улыбался, но вот его глаза были серьёзными и капельку грустными. — Можешь не благодарить.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Миссия — водопад 3

В тропическом лесу стояла тёплая солнечная погода, пели птицы, играла музыка, а затем к ней добавились ещё и слова песни:

— Учиха-Мадара, Учиха-Мадара, Учиха-Мадара...

Тут заросли кустарника раздвинулись, и на поляну вывалились двое мужчин: первым был брюнет с растрёпанными волосами в красных доспехах, а вторым ещё один брюнет, но в жёлто-зелёном кимоно.

— Забудь заботы, и включи шаринган! — запел первый незнакомец.

— Вот и весь секрет! — поддержал его спутник.

— Шиноби лучше нет! — пропели они хором.

— Скажи — Учиха Мадара! — закончил второй мужчина, указывая на напарника...

...

Проснувшись и распахнув глаза, на красных радужках коих водили хороводы по три тамоэ, Саске сложил печать концентрации и произнёс:

— Кай.

К сожалению для молодого Учихи, воспоминания о поющем опальном главе клана никуда деваться не спешили, заставляя правое веко нервно подёргиваться. О том, чтобы снова уснуть в таких условиях не могло быть и речи.

"Биджев Мадара. Сперва умудрился испортить репутацию Учих в Конохе, а теперь ещё и в мои сны лезет. Да не будь у меня уже пробуждён взрослый шаринган, я бы пробудил его только что", — мысленно выругавшись, брюнет выбрался из спального мешка, размял затёкшие плечи и посмотрел на напарников, которые сидели у костра.

— Что-то ты рано, Саске-кун, — одними губами произнесла Сакура, в то время как Наруто просто приветственно поднял руку.

— Кошмары, — одним словом ответил последний официальный член второго клана основателя первого скрытого селения (что бы там ни думали о себе всякие Водовороты-Звёзды, которые всегда были деревнями одного клана).

На краткий миг на лице Харуно промелькнуло какое-то странное выражение, будто бы она о чём-то задумалась, добавляя очередной аргумент к мысленному спору. Впрочем, Учихе это могло просто показаться... Да и не любил он лезть в чужую душу.

Почему брюнет вообще признался в том, что ему приснился дурной сон? Скорее всего в этом был виноват Узумаки, за годы дружбы умудрившийся вложить напарнику в голову мысль, что ближнему кругу можно доверять... пусть и в мелочах.

— Ложись, — кивнул девушке на спальное место Саске. — Я всё равно уже не усну. Да и бессмысленно это.

Благодарно кивнув, куноичи бесшумно поднялась из-за костра и проследовала к спальнику, в который и завернулась. Учиха же занял её место перед огнём, жестами спросив об обстановке, на что получил такой же ответ, что всё тихо.

Тут блондин удивил брюнета, сложив серию ручных печатей, создав тем самым теневого клона в виде небольшой книжечки. В ответ на поднятую в вопросе бровь, он бросил этот своеобразный снаряд через огонь, попав прямо в руки напарнику. Стоило же опустить взгляд, как шаринганы сами собой активировались, намертво отпечатывая в памяти слова: "Хирайшин и его модификации".

— Откуда?.. — вновь лишь губами спросил Учиха.

— Наследство от родителей, — пожал плечами Наруто. — Сумеешь запомнить написанное?

— Спрашиваешь... — чуть нервно усмехнулся Саске. — Но... Ты уверен?

— Мы же друзья, — растянул губы в улыбке блондин. — Да и вам с Сакурой-чан я доверяю.

Прикрыв веки, брюнет благодарно кивнул, затем открыл книжку и стал копировать в память столбики символов при помощи додзюцу. Осмыслить информацию он мог и позже, а сейчас... следовало о многом подумать.

"И всё же, Итачи, ты — большой идиот. Кому нужна твоя сила, которая достаётся за счёт гибели близких? Одиночество — это не отсутствие слабостей; одиночество — это страх подпустить к себе кого-либо. Я... Я не одинок, как ты", — на миг глаза брюнета резануло болью, но он этого даже не заметил, продолжая листать страницу за страницей.

...

Лёжа на белом облаке, висящем в бескрайнем ночном небе, освещаемом звёздами и луной, серая земная пони с синими глазами и розовыми гривой и хвостом, хмуря брови изучала схемы печатей и столбики символов, описывающих действие той или иной части конструкции. Прикусив нижнюю губу, она пыталась уложить у себя в голове тот факт, что одна из самых знаменитых техник мира, которую использовали сразу двое каге Конохи, на самом деле находилась буквально у всех перед глазами...

"Свободный Призыв, в первый раз срабатывающий в трёхмерном пространстве, после чего уже образуется подпространство, через которое и происходит перемещение призываемых, переработан в удалённый призыв себя. Тут даже две методики есть: создание печати-маяка и создание печати-призывателя. А это... создание подпространства, в которое можно смещаться, если есть якоря в материальном мире. Это же практически техника неуязвимости!", — возбуждённо виляя хвостом, радостно подёргивая ушами и перебирая передними копытцами, Харуно отчётливо осознала, что за такой подарок готова на всё (без исключения).

Более старая версия хирайшина была и более громоздкой: печать содержала в себе не только маяк с накопителем чакры, но и контур, выполняющий функцию техники призыва по крови (работу выполнял сильно урезанный инь клон). Пользователю оставалось подать определённый сигнал, чтобы техника сработала сама. Неудобства же заключались в том, что во-первых, зона действия техники-активатора ограничивалась расстоянием, а во-вторых, запас чакры в накопителе быстро заканчивался, так что ощутив "попытку призыва", шиноби приходилось "хвататься" за своеобразную верёвку, вытягивая себя на ту сторону самостоятельно. И разумеется, до момента прибытия невозможно было узнать, что происходит вокруг.

Более новая модификация в большей степени является именно техникой: выход из обычного четырёхмерного мира, определяемого координатами длины, ширины, высоты и времени, останавливается в момент нахождения в трёхмерном пузыре, находящемся в подпространстве, где само понятие "расстояние" существует только благодаря чакре шиноби. Так как аномалия находится вне привычного временного потока, для стороннего наблюдателя телепортация происходит почти мгновенно, в то время как пользователь хирайшина может успеть подумать, а то и какую-нибудь технику, вроде расенгана создать... если чакры и контролля хватит.

Какие плюсы у второй модификации? Во-первых, можно увидеть, куда ты перемещаешься (печать-маяк выступает в роли глазка, через который шиноби способен заглянуть в реальный мир). Во-вторых, если ограничения по расстоянию, которое можно преодолеть при помощи техники есть, то данную величину ещё не обнаружили. В-третьих, печати-маячки создавать в разы проще. Есть ещё и в-четвёртых, и в-пятых... но это уже не существенные детали.

Какие у техники минусы? Ну во-первых, нахождение в пространственном пузыре вне потока времени, с огромной скоростью вытягивает чакру из пользователя (всё же пузырь поддерживает именно он). Во-вторых, расходы чакры увеличиваются, если увеличивается переносимый объём (при этом человек, не являющийся пользователем техники, "застывает" во времени). В-третьих, если не успеть выйти у нужного маяка самостоятельно, то после исчерпания энергии пользователя выбросит в обычное пространство в произвольном месте... не факт, что одним куском.

Не имея маяка тоже можно переместиться, но либо в зоне прямой видимости, для чего нужно создать нить для шуншина, либо "вслепую", с вероятностью оказаться в стволе дерева, под землёй или водой. Исходя из стиля, которым велись записи, Сакура предположила, что данную вариацию хирайшина дописал уже кто-то третий.

В книжке имелись ещё две техники, созданные на основе первой: пространственный карман и смещение в нематериальность. Первая техника являлась всё тем же трёхмерным пузырём, находящимся вне временного потока, но в качестве якоря использующим пользователя. Если будучи пустым, он на своё поддержание почти ничего не требует, то после помещения туда чего-либо объёмного, расходы энергии резко увеличиваются. Таким образом выходит, что среднестатистическому генину пользоваться чем-то подобным будет попросту опасно.

"Жаль. А ведь я уже размечталась об инвентаре... как в какой-нибудь игре", — чуточку расстроилась куноичи.

Последняя техника была чем-то похожей, но создавала искажение уже вокруг пользователя: предметы, а также свет и звук, попадая на тело пользователя, переносились на второй слой пространства, словно бы соскальзывая со своеобразной плёнки. При этом пространственный карман сохранял форму пользователя, а попадающие в него предметы не теряли связь с реальным миром, не теряли целостность, не деформировались и легко выталкивались наружу.

У плёнки, создаваемой искажением, был свой предел проницаемости: она пропускала обычный воздух, но ветер более двух метров в секунду уже смещала на второй слой; тепло, выше двадцати градусов не проникало под защиту; стены, если на них надавить, воспринимались как твёрдый предмет с кинетической энергией, благодаря чему их можно было проходить насквозь. Впрочем, не обошлось и без слабостей: если пользователя проткнуть кунаем со спины, а он этого не заметит, то когда вложенная в технику чакра исчерпается, металл окажется уже в живом теле, причём нанося куда больший урон, нежели если бы это был обычный удар; чтобы шиноби не проваливался сквозь землю, самая нижняя плоскость плёнки остаётся полностью проницаемой, из-за чего удар по ней будет вполне ощутим...

"Ахиллесова Пята, ты ли это? Хотя тут скорее "Ахиллесова Стопа"... Или стопы?", — синеглазка весело фыркнула осознав, что всерьёз раздумывает над тем, что всякие герои-богатыри-полубоги, могли оказаться шиноби с уникальными техниками-геномами.

Кто бы ни разрабатывал данную технику, в отличие от предыдущих версий хирайшина (хотя, это уже нельзя было назвать хирайшином), здесь было подробно расписано то, как менять степень проницаемости плёнки, как её отключать и создавать заново. Техника присутствовала как в варианте печати, наносимой на тело, так и в виде дзюцу из полусотни ручных символов.

"И снова требуется резерв как минимум слабого джонина", — с лёгким сожалением подумала куноичи, всё же ставя данную разработку на очередь для освоения, так как возможностями ходить сквозь стены и пропускать сквозь себя атаки, от которых в иной ситуации не получилось бы уклониться, попросту нельзя было игнорировать.

Неожиданно в голову Харуно пришла мысль о том, что наконец-то на неё начали падать рояли, положенные героям фантастической литературы. Тут же вспомнился персонаж комикса, который разговаривал с автором...

— Бррр... — передёрнув плечами, синеглазка осмотрелась вокруг, будто бы всерьёз опасалась, что за ней кто-то может наблюдать. — Придёт же в голову такая чушь. Так... Ладно. Сперва буду осваивать вторую версию хирайшина, ну а затем уже нематериальность. А если доживу до джонинского резерва без печати на пузе, то и до "инвентаря" руки дойдут.

Опустив взгляд на передние ноги, оканчивающиеся вполне изящными хуфами, Сакура хихикнула над иронией всей этой ситуации.

...

Утро встретило команду номер семь тучами, наползающими на небо с севера, походными пайками и уютным потрескиванием костра. Разбудив нанимателя, который пусть и изображал беспечный сон, но держал под свёрнутым валиком плащом кунай, они плотно перекусили, затушили огонь и, закопав кострище, продолжили путь к цели своего назначения.

Какаши, наблюдавший за своими учениками вполглаза, сразу заметил произошедшие в отряде изменения: пусть Наруто и оставался внешне расслабленным, излучая в пространство вокруг себя уверенность и дружелюбие, его напарники словно бы стали чуточку выше и "светлее". Сакура вполне искренне улыбалась уголками губ, о чём-то глубоко задумавшись, а Саске будто бы сбросил с плеч тяжёлый груз.

"И снова всё прошло мимо меня", — посетовал Хатаке, только вчера решивший, что ему нужно менять свою жизнь.

На грани сознания промелькнула мысль, что клану нужен хотя бы один наследник, и лицо сокомандницы, убитой собственной рукой, которое привычно возникло перед внутренним взором, вызвало уже не столь острую боль в груди. Оставалось надеяться, что хоть он и не сможет полностью избавиться от чувства вины, но однажды сумеет собраться с силами, чтобы вновь уверенно смотреть в будущее. Ну а пока...

"Нужно будет узнать, есть ли сейчас куноичи, готовые выносить ребёнка".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Миссия — водопад 4

Селение Водопада, как ни странно, было спрятано за водопадом, сплошной стеной срывающимся с горного плато, с грохотом обрушаясь в широкое озеро. Водоём, раскинувшийся у подножия гор, был окружён каменистым пляжем, неожиданно оказавшимся крайне... захламлённым.

"Тут будто бы выпускники школы отмечали свой выпускной. Несколько дней подряд", — отметила про себя Сакура, оторвав взгляд от огромного облака водных брызг, образующихся у самого низа водопада, в которых радугой отражались лучи вечернего солнца.

— Миссия завершена, — констатировал Какаши-тайчо. — Разумеется, если только вы не пожелаете, чтобы мы проводили вас в селение, прямо до дверей дома.

— Нет-нет, благодарю за заботу, — натянув на лицо вежливо-смущённую улыбку, замахал руками мужчина в женском одеянии.

— Тогда, Шибуки-сан, распишитесь здесь... — Хатаке извлёк из жилета бланк и короткую ручку, протягивая их нанимателю.

— А тут красиво, — заметил Наруто, каким-то мечтательным взглядом смотря на водопад. — Вот бы... это увидели.

— Хм? — вскинул брови Саске, краем уха зацепивший речь друга.

— Да так... Не обращай внимания, — беспечно улыбнулся Узумаки, взлохмачивая себе волосы. — Просто говорю, что тут красиво.

— И грязно, — Учиха неприязненно посмотрел на берег, где лежали банки, бутылки, какие-то бумажки и пакеты. — Тут фестиваль проводили, а потом забыли прибрать?

— Шибуки-сама! — раздался радостный крик на два голоса, после чего со стороны берега к шиноби побежали двое детей, по пути бросив мешки, в которые собирали мусор.

После обмена несколькими фразами, клиент предложил исполнить ещё одно задание, но на этот раз уже по уборке территории. Харуно, да и её сокомандники не особенно пылали энтузиазмом этим заниматься (в конце концов, у каждого из них был достаточный источник дохода, чтобы не волноваться о деньгах), но приказ капитана был однозначен.

Голубоглазый блондин, единственный из троицы, проявивший хоть какой-то энтузиазм, создал два десятка теневых клонов, синеглазка добавила к ним одного своего, ну а брюнет увеличил общую численность бригады разнорабочих на четыре единицы. Пока двадцать восемь пар рук убирали следы масштабной гулянки, их наставник изобразил участие в общей забаве (поднял и отправил в мусорный бак целых две банки и бумажку), после чего рядом с ним появился призывной мопс, доставивший послание из Конохи.

— Ребята, меня отзывают на другую миссию, — достаточно громко сообщил беловолосый мужчина. — Наруто-кун, остаёшься за командира. После того как закончите уборку и получите оплату — возвращайтесь в селение. Всё ясно?

— Ха-ай, Какаши-тайчо, — отозвались подростки... почти тремя десятками голосов.

"Как сказал один медведь-конспиратор: "Это жжж не спроста"", — пусть сама куноичи не заметила ничего необычного, но сам факт того, что элитный джонин куда-то уходит и оставляет без своей охраны джинчурики с последним обладателем великого додзюцу, заставлял немало напрячься.

Незаметно для Шибуки и детей, которые изображали из себя высокое начальство, Сакура отсигналила напарникам пальцами сообщение, о том что "Возможна опасность", на что получила ответы "Понял" и "Принял". В результате этих коротких переговоров, после завершения очистки побережья, все клоны выпустили облачка белого тумана, изображая отмену техники, в то время как сами применили хенге под камни.

Генины собрались вокруг вполне довольного и улыбающегося нанимателя, который уже не изображал из себя загнанного в угол труса. Улыбаясь уголками губ, он извлёк из своих вещей небольшую записную книжку, прямо на колене написал несколько фраз, внёс цифру суммы контракта и вырвал лист.

— Вот, — протянул Шибуки документ временному командиру группы. — Передадите в канцелярию хокаге. Сейчас я отдам деньги...

В этот момент из-за водопада выскочила пожилая женщина, одетая в гражданское платье, но вполне неплохо бегающая по воде. Увидев группу шиноби на берегу, она побежала к ним прямо по поверхности озера, закричав во всё горло:

— Шибуки-сама, на нас... напали.

Последнее слово старуха произнесла уже падая лицом вперёд, потеряв контроль над чакрой из-за нескольких кунаев, вылетевших ей вслед, один из которых попал точно в спину. Спустя пару секунд, из-за стены воды выпрыгнули трое более молодых, но уже вполне взрослых шиноби, на протекторах которых красовались перечёркнутые символы разных селений.

— К бою, — скомандовал Узумаки, активируя технику доспеха из чакры.

— Тц, — скривился Учиха. — Мы можем выполнить хоть одно задание за пределами Конохи без приключений?

— Опасное это дело, Саске-кун, выходить из дома, — усмехнулась Харуно, напитывая свой костюм из волос чакрой.

Брюнет ещё раз цыкнул языком, но при этом успешно активировал технику каменной брони. Вместе они заняли позицию между нанимателем с детьми, и неизвестными нукенинами (при этом куноичи вполне ожидала атаку и со спины, в случае если Шибуки окажется кем-то вроде предателя).

...

Используя все свои навыки скрытности, что было необходимо для того, чтобы не быть обнаруженным шаринганом, Какаши стоял на ветке дерева и наблюдал. В любую секунду он был готов вмешаться, выдернуть любого из подопечных из-под вражеской атаки при помощи техники замены, маячки для которой заранее разместил на их одежде, ну или попросту уничтожить угрозу. Однако же спешить было нельзя, так как ученикам во-первых, требовался опыт реальных боёв (таковой был только у Сакуры, успевшей поучаствовать в операциях "Корня"), а во-вторых, им было нужно ощутить уверенность в своих силах и плечо товарища.

Мир шиноби был жесток, и кто бы что ни говорил о мире, дружбе и любви, подросткам в нём всё равно приходилось убивать и умирать. Оставалось утешать себя хотя бы тем, что этим же сейчас не приходится заниматься детям, какими были сам Хатаке, Итачи и другие "гении".

Противник увидел подростков, оценил их возраст, но не смог оценить уровень угрозы. Нукенины, замешкавшиеся на какие-то секунды, бросились в атаку, большими прыжками преодолевая водоём, после чего оказались на берегу (по видимому, они посчитали за слабость то, что генины остались на своих местах).

В этот самый момент клоны сбросили хенге, в результате чего вражеские шиноби оказались в окружении, а затем их просто смяли превосходящими численностью и силой. Впрочем, убивать раненых противников ученики не спешили, что вызвало у капитана досаду (оставленный живым враг, с высокой долей вероятности ударит в спину). Однако же действия Харуно всё объяснили: девушка поочерёдно подходила к пленникам и поглощала их чакру, создавая из излишков своих волосяных клонов.

Тем временем один из двойников Наруто успел добежать по воде до того места, где на дно пошла раненая старуха, выловил её и принёс на берег. Воспитанница медовой куноичи тут же приступила к лечению, Саске взялся допрашивать обессиленных "языков", ну а джинчурики и клоны организовали охранение.

"Хорошо. Не идеально, но хорошо", — удовлетворённо подумал Какаши, мысленно уже набрасывая отчёт для хокаге, который хотел знать степень готовности седьмой команды для участия в экзамене на звание чунина.

...

— Могу я ещё раз нанять вашу команду? — выслушав информацию, добытую Саске, с хмурым выражением лица спросил Шибуки.

В селении, захваченном отрядом нукенинов, которые воспользовались тем, что на данный момент на базе нет ни одного из джонинов, оставались ещё трое врагов. Факт того, что преступники держат в заложниках гражданских заставлял кровь Наруто вскипать, буквально требуя что-то сделать для их спасения.

Да, он — шиноби, а Водопад — не его дом. Однако, сколько бы лет ни прошло; какие бы испытания ему ни пришлось перенести... Честь, Долг и Совесть, для бывшего капитана гвардии оставались не просто словами, а самой основой личности.

"Если сейчас я уйду и оставлю простых людей умирать, то кем я буду?", — скосив взгляд на Сакуру, заканчивающую латать раненную пожилую куноичи, которая не только не умерла от ранения, но умудрилась даже воды не нахлебаться, Узумаки заметил едва заметный кивок.

— Что будем делать, командир? — подпустив в голос ехидства, спросил Учиха, всем видом показывая то, что готов действовать...

"Спасибо, ребята", — слегка улыбнувшись, подумал про себя блондин.

— Мы вам поможем, — ответил джинчурики Шибуки-сану.

— Жить будет, — привлекла к себе внимание синеглазка. — И раз уж все всё решили, то у меня есть план...

...

"Прости, Наруто-кун, но в этот раз тебе придётся остаться позади", — промелькнула мысль у одного из шести волосяных клонов Сакуры, которые замаскировались под троицу нукенинов, схвативших Шибуки и детей.

Пройти через пещеры, скрытые за водопадом, зная о наличиствующих там ловушках было несложно, так что вскоре вся группа уже находилась в долине, частично занятой озером, на берегу коего росло огромное дерево с раскидистой кроной. Всё селение, похожее на настоящую деревню, пусть и более благоустроенную нежели места обитания крестьян, находилось в тени этого исполина.

"Да это же мелорн!", — пришла удивлённая мысль в голову одного из дубликатов.

"Водопаду куда сильнее подходит название "Селение, скрытое в тени листвы" нежели самой Конохе", — усмехнулась про себя другая копия.

— Мы их поймали! — демонстративно дёрнув за руки, связанные за спиной леской "Шибуки", заявил клон, изображающий предводителя тройки.

— Отлично, — расплылся в широкой улыбке главарь нукенинов, с видом победителя начав шагать по воде навстречу "подчинённому" и "пленнику". — Детей отнесите к другим заложникам. Что со старухой?

— Неудачно поймала кунай, — ответил "подчинённый".

Четверо клонов (двое под личинами напавших шиноби, а двое в облике бессознательных детей, бесцеремонно закинутых на плечи), направились к паре последних нукенинов, охраняющих сбитых в кучу женщин, стариков, мальчишек и девчонок.

— Шибуки-кун, я тобой разочарован, — продолжая широко ухмыляться, нагло заявил высокий мужчина. — Ты настолько жалок сейчас, что мне стыдно от самого факта, что я был твоим учителем. Что ты можешь сказать в своё оправдание?

"Никогда не издевайся над ещё живым противником...", — промелькнула мысль в голове клона, когда его бесцеремонно схватили за волосы, заставляя запрокинуть голову и посмотреть в глаза предателя.

— ... — в этот момент грива волос "пленника" обвилась вокруг руки нукенина, а затем прозвучало всего одно слово: — Кац.

...

Из Скрытого Водопада троица генинов Конохи ушла уже глубокой ночью, отказавшись от предложения задержаться и, переночевав в нормальных условиях, отправиться в путь утром. Слишком сильно они хотели вернуться домой, сдать все бланки с закрытыми миссиями, а затем вернуться к своим собственным делам.

Едва они скрылись под кронами деревьев, как позади появился беловолосый мужчина, один глаз коего закрывал протектор Скрытого Листа. Впрочем, его присутствие никого особенно и не удивило.

— Вы хорошо справились, — произнёс Какаши, после нескольких минут ходьбы в молчании.

"Да уж...", — Харуно даже не стала пытаться скрыть досаду на лице, вновь и вновь прокручивая в голове память клонов о том, как была убита троица вражеских шиноби...

Сперва погиб предатель, оказавшийся практически в центре взрыва печатей, которыми волосяной клон был забит до отказа. Затем обоих "детей" швырнули в его напарников, успевших увернуться от снарядов, но упустивших врагов, при помощи шуншина зашедших им за спины. Всё закончилось настолько быстро, что никто из пленных ничего и понять не успел, а затем в долину вошли уже настоящие Шибуки, Наруто, Сакура, Саске и дети с подлеченной старухой...

Синеглазка ощутила, как её кисть сжала широкая горячая ладонь, а повернув голову увидела Узумаки, который смотрел на неё с пониманием и готовностью поддержать. Приподняв уголки губ в ответ, куноичи отвела взгляд, ощущая нечто болезненное в груди.

— Скоро будет экзамен на звание чунина, и я хочу, чтобы вы в нём участвовали, — продолжил говорить Хатаке, стараясь таким образом хоть немного развеять обстановку. — Там же будет участвовать команда моего друга-соперника, так что не вздумайте меня опозорить!

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 10

Ночной лес жил своей жизнью: в кронах деревьев ухали птицы, им вторило стрекотание насекомых, мелкие грызуны и хищники играли в древние как мир прятки, ценой поражения в которых была смерть (от голода или клыков — не важно). У костра, разведённого в неглубокой ямке, обложенной камнями по кругу, неподвижно сидел беловолосый молодой человек, одетый в комбинезон шиноби, на лице у коего красовались очки с круглыми стёклами, отражающими блики пожирающего хворост пламени. Ну а чуть в стороне крепко спали двое его напарников, которые приняли дозу снотворного без вкуса и запаха, благодаря чему их даже грохот активированных взрывных печатей не заставил бы подняться.

— Доброй ночи, Орочимару-сама, — уважительно произнёс генин Конохи, так и не сдвинувшись со своего места.

— Ку-ку-ку-ку... Ты делаешь успехи в освоении сенсорных техник, Кабуто-кун, — произнёс высокий и худой мужчина, выплывая прямо из-под земли с широкой улыбкой на бледном лице.

Несмотря на то, что нукенин улыбался (а может быть именно из-за этого), мало кто мог бы назвать его располагающим к себе: хищная грация, острые черты лица, змеиные глаза и ощущение холодной угрозы, буквально парализовали тех, у кого была слишком слабая воля. При этом данное воздействие нельзя было назвать техникой, так как оно сопровождало мужчину постоянно, не покидая даже во сне, и лишь прилагая над собой усилия он мог бы прикинуться обычным человеком.

— Благодарю за похвалу, Орочимару-сама, но вы меня переоцениваете, — всё же обернулся к собеседнику генин, в глазах которого сверкнул нездоровый огонёк фанатизма. — Если бы вы действительно хотели скрыть своё присутствие, я бы не заметил вас, пока у моего горла не появился бы кунай.

— Ку-ку-ку-ку... ты себя недооцениваешь, — ещё раз рассмеялся Саннин, устраиваясь на куске бревна, уложенном с другой стороны костра. — Для твоего нынешнего уровня твои успехи впечатляют... Однако же я пришёл не для того, чтобы оценить твои успехи. Ты собрал информацию?

— Да, Орочимару-сама, — из подсумка юноши были извлечены несколько тонких свитков, которые ничем не отличались от тех, в которых хранились продуктовые припасы. — Информация об успехах Учихи Саске, объекте Харуно и обновлённой перед экзаменом системе безопасности Конохи.

— Сенсей наконец-то решился на перемены? — изобразил удивление змеиный сеннин, высунув изо-рта кончик языка, которым облизал подбородок, попутно привычно попробовав воздух на вкус. — Даже жаль... что результата своих трудов он не увидит.

— Прикажете саботировать установку печатей призыва? — бликнув стёклами очков, с готовностью начать действовать прямо сейчас, произнёс шпион, внешне сохраняющий завидное спокойствие.

— Пусть клеймят гражданских и учеников академии: они мне не нужны, — небрежно отмахнулся Орочимару, продолжая бегать взглядом по столбикам текста. — Будет даже лучше, если сопутствующих жертв среди мирного населения не окажется... не люблю терять подопытный материал. Ку-ку-ку-ку....

— Разрешите вопрос, Орочимару-сама? — после непродолжительной паузы, нарушил тишину юноша.

— Спрашивай, Кабуто-кун, — разрешил нукенин. — Тебя что-то тревожит?

— Почему вы столь пристально следите за Харуно? — выдав своё волнение тем, что сжал пальцы на левой руке в кулак, произнёс беловолосый блондин. — Я понимаю, что она — объект исследования, но ведь в Конохе осталась ваша ученица...

— Кабуто-кун, неужели ты ревнуешь? — усмешка Белого Змея стала ехидной, вновь высунувшийся изо рта язык ощупал воздух и скрылся за острыми зубами, и лишь взгляд змеиных глаз оставался холодным и острым, как скальпель вивисектора. — Можешь не волноваться на этот счёт: Сакура-чан не претендует на твоё место, да и даже если бы хотела — не смогла бы его занять. Она — не просто один из моих проектов, окончившихся частичным успехом, а опытный образец, показавший очень неплохие результаты. Это прозвучит сентиментально, но она для меня как первая удачная картина, нарисованная художником... или первый боевой кунай для ученика академии. Кроме того, в отличие от Анко-чан, Харуно смогла воспользоваться своим подарком, а не пугается его силы. Я ответил на твой вопрос, Кабуто-кун?

— Хай, Орочимару-сама, — поправив очки, беловолосый блондин уважительно склонил голову. — Благодарю вас.

"Сакура-чан не сможет тебя заменить, а вот дополнить — вполне", — просматривая отчёты, Саннин задумался о том, чтобы сделать куноичи ещё один "подарок", а уже потом посмотреть, стоит ли её переманивать к себе (всё же изобретения девушки были небезынтересными, пусть и находились в несколько иной области науки).

— Три тамоэ; известно о владении как минимум двумя стихиями; тай, ген и нин на высоком уровне... — нукенин в очередной раз улыбнулся, радостно сверкая глазами. — Чудес-с-с-сно. Не хватает только опыта сражений, но это даже неплохо: тем больше будет мотивация к получению новой силы после нашей встречи. У тебя есть, что добавить сверх указанного в докладе?

— Учиха Саске сильно привязан к своим сокомандникам, — констатировал Кабуто. — Возможно, что убийство кого-то из них у него на глазах позволит пробудить высшую ступень додзюцу.

"Кабуто-Кабуто... Сам ведь понимаешь, что убийство члена его команды перечеркнёт возможность бегства Учихи из селения ко мне. Хотя... Если подстроить всё так, что виновниками будут выставлены шиноби Конохи, то всё может и получиться", — слегка кивнув, тем самым давая понять то, что услышал подчинённого и принял информацию к сведению, змеиный сеннин принялся за изучение последнего отчёта.

— Значит Данзо-сан закрыл базу "Корня" от шпионажа? — уточнил Белый Змей, а затем продолжил не дожидаясь ответа: — Старик, в последние годы, становится слишком неудобен. Велика вероятность, что отпускать последнего Учиху он не захочет... тем более, если погибнет его воспитанница или джинчурики. Придётся его устранять... но сперва — учитель.

Документы полетели в костёр, где благополучно и сгорели, а сам нукенин поднялся на ноги, сложил ручную печать и начал погружаться в землю, перед своим полным исчезновением произнеся:

— Продолжай следовать плану, Кабуто-кун: вступи в контакт с объектами интереса, но никаких радикальных действий не принимай.

— Хай, Орочимару-сама, — откликнулся шпион, вскоре потерявший след своего мастера, который буквально растворился в природном фоне чакры.

...

Добравшись до одного из своих временных убежищ, которое представляло из себя пещеру без нормального выхода наружу, но с парой небольших вентиляционных отверстий, один из троицы Легендарных Саннинов устроился в обычном деревянном кресле и, достав из запечатывающего свитка миску с фруктовым желе, начал неспешно вкушать недешевое блюдо. Десерт, прибывший в страну Огня из-за моря, по мнению нукенина выигрывал у различных данго и иных местных сладостей как минимум пару порядков.

"Что сказали бы жители Конохи, да и мои подчинённые, узнав мою маленькую тайну? Грозный Белый Змей, от имени которого смелые джонины начинают трястись как кролики перед удавом — сладкоежка. Тот, кто узнает этот секрет, должен будет быть уничтожен с гарантией, чтобы его даже воскресить не смогли, а то моя репутация рухнет как песчаный замок на берегу моря во время прилива", — вылизав миску, благо язык позволял проделать это совершенно без напряжения, мужчина прикрыл глаза и принялся размышлять.

Учиха Саске — сильный генин, с претензией на звание гения, был едва ли не идеальным кандидатом для применения улучшенной техники переноса души. Если всё пройдёт так, как и задумано, то на следующие десять лет у него будет тело, способное как быстро обучаться, так и выдерживать в себе чакру змеиного сеннина. А потом...

"Нужно озаботиться тем, чтобы у Саске-куна появились дети до того, как я займу его тело. Это, конечно, не гарантировано, но угроза бесплодия даже в тридцать процентов может поставить крест на дальнейшей эксплуатации генома", — высунув кончик языка, Орочимару стал взвешивать разные варианты, вспоминая карты совместимости, которые по его просьбе составил Кабуто, проходящий практику в госпитале Конохи (пришлось сделать заказ на услуги ирьенина, чтобы встретиться с ним за пределами селения).

Хорошим вариантом в партнёрши для будущего сосуда являлась Ино Яманака: высокий потенциал шиноби, большой объём инь составляющей чакры, да и мало кто удивился бы их взаимному интересу. Однако же проблемой был сам клан менталистов, который даже если позволит сохранить ребёнка, у которого с семидесятипроцентной вероятностью пробудится шаринган, охранять его будут почище даймё. А обученный менталист, да ещё обладающий великим додзюцу — это не та жертва, которую хотелось бы использовать для перерождения. Вырезать же всю семью... не вариант.

"Меня за такое всем миром начнут вылавливать, чтобы обезопасить собственные кланы", — досадливо подумал Белый Змей.

Следующим по очереди вариантом стояла Харуно-Сакура, с совместимостью в шестьдесят девять процентов. Вероятно, если бы не перестройка организма под чакру Узумаки, то шанс на получение потомства с додзюцу был бы выше. Впрочем, даже так он весьма велик.

Оставалась ма-аленькая проблема в виде "Корня" в целом и Данзо в частности. Однако же тут всё было проще, так как бегство бесклановой куноичи (возможно даже вместе с возлюбленным...), даже если она — формальный владелец крупного предприятия, никого сильно не удивит. Шимуру же он всё равно собирался убивать...

Третьей кандидаткой из их возрастной группы была Тен-Тен: ученица Майто Гая, который обучал Саске тайдзюцу, не обладающая никакими улучшенными геномами, а потому — вполне достойный "чистый лист". Разве что ян в её организме преобладает... но на то она и занимает третье место в списке.

Вообще, учёному хотелось бы получить Учиху с силой и выносливостью Сенджу, но раз уж таковых вокруг нет, то и Узумаки вполне сойдут. Так что эксперимент по скрещиванию Саске с какой-нибудь красноволосой тоже отменять нельзя, чтобы в будущем получить более выносливый сосуд.

Ну и, разумеется, нельзя было откидывать вариант с получением себе сосуда, являющегося потомком джинчурики. Ведь если он будет приспособлен к чакре биджу, то и его сможет вмещать куда дольше простых смертных.

"Наверняка Данзо и сам думал о том, чтобы подложить Сакуру под одного из сокомандников. Только вот кого он выбирет? Хм... А что если во время второго тура экзамена слегка... помочь детишкам? А они сами потом разберутся в том, кто, куда и в каких позах", — тихо рассмеявшись, Саннин сверкнул змеиными глазами и в предвкушении облизнулся.

К сожалению клонирование, пусть и позволяло частично решить проблему с подопытными, но выращиваемые в искусственных условиях тела были... ущербны. Тот же Учиха, выведенный в пробирке, едва-едва дотянет до уровня генина, а додзюцу, скорее всего, вообще не пробудит. Подбирать же суррогатных матерей тоже было непросто, так как этим же занимаются и скрытые селения, из-за чего возрастала вероятность засветить перед ними свои базы.

Трепетно собираемая коллекция геномов, часть из которых досталась змеиному сеннину вместе с носителями крови, часто были слишком требовательны. Стоило же неправильно подобрать совместимости, как они начинали слабеть и затухать.

Было очень обидно понимать, что сам упустил удачное время, чтобы разжиться всем необходимым, но... кто же знал, что прививание чужих способностей себя не оправдает? Селекция оказалась более надёжным способом получения желаемого. Впрочем, в качестве самого крайнего шага, можно будет воспользоваться и разработкой одного коллеги-нукенина...

"Но всё это будет после того как я отомщу".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Сон и явь

Яростный рёв закладывал уши, горячий воздух вибрировал словно натянутая струна, а от зарева пожаров было светло будто днём... пусть ночь только и вступила в свои права. Гражданские и дети, под руководством полиции и стариков, уже не годных к службе, но всё ещё способных дать свой последний бой, словно испуганное стадо рвались к убежищам.

Тут и там люди спотыкались и падали, заставляя шиноби выдёргивать их из-под ног бегущих позади, чтобы не дать устроить давку; время от времени кого-то начинало тянуть в переулки или дома, из-за чего сопровождающим очередную группу эвакуируемых приходилось отвлекаться, раздавая не слишком сильные, но болезненные тычки и подзатыльники. Иногда случалось и так, что под давлением чакры, буквально пропитанной первобытной и необузданной ненавистью, люди начинали бросаться друг на друга, не разбирая друзей и соседей, любимых и детей, что вынуждало применять к ним более грубые методы успокоения.

А над горящим селением, подсвечиваемый языками жадного пламени, словно живая гора возвышался девятихвостый биджу. Оскаленная пасть, усеянная частоколом огромных клыков, колышущиеся хвосты, взмахи которых сносили деревянные строения как карточные домики, а самое главное — узор шарингана в алых глазах, который был виден если не всем, то очень многим. Со всех сторон к монстру устремлялись потоки огня, столбы воды, перед ним воздвигались каменные стены и раскрывались зевы глубоких оврагов; глава клана Акимичи, раздувшись в размерах до состояния гиганта, вместе с призывными жабами, обезьянами, змеями и иными зверьми атаковал лиса, не позволяя ему прорваться вглубь Конохи...

— Учитель... — стоя на крыше одного из домов, Какаши смотрел на биджу обоими своими глазами, ощущая как подрагивают пальцы. — Где же ты?

Вот Кьюби разбросал пытавшихся его удержать существ, вскинул голову, раскрыл пасть и сформировал в ней чёрную сферу из энергии. В следующую секунду ужасающей мощи снаряд устремился к горе хокаге, под которой находилось одно из убежищ...

— Сейчас! — с отчаяной надеждой прокричал беловолосый подросток.

...и взрыв сотряс Скрытый Лист. Четвёртый хокаге так и не явился, а другие шиноби оказались бессильны что-либо сделать.

Над Конохой на несколько секунд словно бы повисла тишина, в которой защитники с ужасом смотрели на последствия атаки ненавистного биджу... Многие из них в порыве ярости бросались в самоубийственную атаку, другие падали на колени, закрывая лица руками, и лишь последний Хатаке беспомощно стоял и смотрел.

— Хорошо бахнуло, — прозвучал до боли знакомый голос из-за спины.

Резко обернувшись, молодой шиноби увидел улыбающегося блондина, во взгляде коего искрилось безмятежное веселье, а руки были заложены за спину.

— С-сенсей? — удивлённо округлил глаза молодой джонин. — Вы живы?

— Дурацкий вопрос, Какаши, — фыркнул Минато Намикадзе. — Если бы я не был жив, то и не стоял бы здесь.

— Но... Как... — отступив на шаг, последний Хатаке посмотрел на собственные руки, дрожащие словно у новоявленного генина, в первый раз в жизни увидевшего кровь. — Почему вы не остановили биджу, сенсей?!

— Зачем? — голубые глаза блондина вспыхнули алым, и в них отразился узор шарингана. — Ведь я его и выпустил. Знал бы ты, как мне надоела Коноха с её кланами, бесклановыми выродками и гражданскими неудачниками, годными только на смазку для кунаев. Но больше всего я рад, что мне теперь не придётся слушать бесконечные придирки Кушины... Аха-ха-ха-ха-ха...

Глядя на заливисто хохочущего наставника, молодой джонин ощущал, как дрожь с рук перешла на всё его тело, а страх, непонимание и отчаяние захлёстывают с головой. Но... внезапно всё изменилось: монстр, которым обратился Минато Намикадзе, захрипел и закашлялся, а его грудь со спины пробила рука высокого мужчины, нижнюю половину лица коего скрывала под собой тканевая маска.

— Ты в порядке, какаши? — спросил джонин, которого молодой шиноби никак не ожидал увидеть.

— Отец?.. — новый шок заставил забыть о страхе, пережитом ещё мгновения назад, а тело врага, висящее на руке пришедшего на помощь родителя потекло, теряя свои черты. — Но... как?

— Всё потом, сын, — отбросив труп, старший Хатаке извлёк из подсумка свиток и произнёс: — Мы с тобой должны спасти Коноху, Какаши. Ты готов?

— ... — ровно секунду длилось замешательство, а затем уже взрослый беловолосый блондин отозвался: — Хай.

...

Стоя на уцелевшем куске стены Конохи Сакура смотрела на то, как фантом Белого Клыка и Шаринган Какаши, вдвоём сперва обездвиживают девятихвостого биджу, затем — запечатывают его в Какаши, а после этого сенсей применил технику, которая превратила все смерти и разрушения в иллюзию. Спустя ещё миг Коноха вновь была целой, а по её улицам прогуливались безмятежные люди, которые даже и не подозревали о недавних событиях.

— Очень неплохо сыграно, — Похвалила ученицу тёмно-синяя аликорница, появляясь рядом с ней во сне её наставника, который сейчас разговаривал с отцом.

— Какаши-сан — сильный шиноби, — пожала плечами Харуно, находящаяся в своём человеческом обличии. — Ему нужно было лишь дать точку опоры, чтобы он сам справился со своими страхами.

— Скромность — это хорошо, — улыбнулась Луна. — Однако, не стоит принижать свои успехи. Готова к следующему этапу?

— Это обязательно? — губы синеглазки скривились. — Я вовсе не горю желанием засовывать в себя всякую мерзость.

— Вообще-то... нет, — пожала крыльями собеседница, затем хитро подмигнула и добавила: — Но разве ты сама не хотела получить быстрый способ развития?

Вздохнув, хотя в мире снов это действие не имело никакого смысла, куноичи шагнула вперёд...

...и оказалась рядом с телом безликого шиноби, которое осталось лежать на дороге между восстановленными домами. Мимо него ходили люди, не обращая ни малейшего внимания, да и сам кошмар не проявлял даже зачатков мысленной деятельности. Стоило девушке протянуть над ним руку, как он распался тёмно-серым дымом, затем сжался в шар и влетел в раскрытую ладонь.

— А что если...? — сосредоточившись, Сакура заставила сгусток негатива превратиться в сочное красное яблоко, от которого с хрустом откусила кусок, после чего поморщилась. — Кислятина.

— Негативные эмоции и не бывают сладкими, — посмеиваясь над подопечной, проявилась на той же улице аликорница. — Здесь мы закончили.

Словно бы и дожидаясь этих слов, сон начал разрушаться, что означало — сновидец просыпается. Спустя ещё несколько секунд, они оказались в бескрайнем космическом пространстве, в котором то загорались, то угасали разноцветные звёздочки.

— Зайдём в ещё один кошмар? — спросила Харуно, доев "яблоко".

— Не сегодня, — покачала головой принцесса-пони. — Тебе нужно переварить и усвоить уже съеденное. Лучше всего будет делать это в реальном мире... поедая что-нибудь сладкое.

— Чувствую, эти тренировки сильно ударят по моей фигуре, — хмыкнула себе под нос синеглазка, похлопав ладонью по животу. — Во сне — ем, в реальном мире — ем...

— Тебе придётся принести эту жертву на алтарь успеха, ученица, — торжественно провозгласила Луна. — Кто если не ты?

Вернувшись в собственный сон молодой куноичи, двойник крылато-рогатой пони устроился спать на облаке, а сама девушка вынырнула из подсознания, словно бы всплыла из глубин океана на поверхность...

...

Ощутив себя лежащей на кровати, девушка вытянулась в струну, с удовольствием потягиваясь каждой мышцей, затем на ощупь нашла прикроватный столик, где лежала плитка молочного шоколада. Перевернувшись на спину и развернув шоколадку, обладательница розовых волос с удовольствием вгрызлась в неё зубами, начав медленно жевать, ощущая как по телу пробегаются мурашки удовольствия.

С момента возвращения из Скрытого Водопада прошло уже девять дней, из которых семь дней Сакура является ученицей принцессы Луны. Благодаря навыкам работы со своим разумом, она в рекордные сроки усвоила теорию, после чего перешла к практике, в которой ей помогала ментальная копия наставницы...

Почему Харуно вообще согласилась на то, чтобы у неё в голове поселился кто-то ещё? Просто аликорница предложила дать клятву о том, что не станет вмешиваться в разум ученицы, если та сама этого не попросит, или если от этого не будет зависить её жизнь (на самом деле обговорено было куда больше условий, но все они сводились к этому). Врать же хозяину внутреннего мира... можно, но это тут же становится очевидно.

Шоколадка закончилась как-то слишком уж быстро, чем вызвала разочарованный вздох синеглазки. Пришлось ей выбираться из-под одеяла, стягивать с себя майку и шорты, а затем плестись в душ. Всё это время волосы, скрученные в тугие жгуты, словно змеи на голове Горгоны, непрерывно извивались и хлестали по воздуху...

Стоя под струями освежающей холодной воды, заставляющей розоватую кожу покрываться мурашками, запрокинув голову лицом вверх, Сакура вспоминала события, произошедшие за эти дни. Во-первых, сенсей передал своей команде бланки на участие в экзамене на звание чунина; во-вторых, на предприятие пришёл большой заказ на строительство двухместных "Кукурузников"; в-третьих, наконец-то удалось довести до ума систему закладок, которые имитируют открытие первых двух врат Хачимон (снимают ограничения с мышц тела, а также увеличивают насыщение организма чакрой). Впрочем, пользоваться этим всё равно стоило с осторожностью, так как при полном снятии природных блоков, можно было порвать мышцы или сломать собственные кости.

Кроме всего прочего, началось освоение хирайшина, с которым возникла только одна проблема: слишком быстрый расход чакры. Теневые клоны, используемые как первопроходцы, за пару не самых протяжённых прыжков тратят вложенный в них запас сил, тут же развеиваясь и передавая набор не самых приятных ощущений. О том, чтобы начать применять модификации, пока что и речи не шло.

В том числе и из-за того, что синеглазка хотела увеличить объём своей инь составляющей чакры, она и начала охоту на кошмары. Однако же заниматься этим приходилось с осторожностью, так как "переев", можно было заработать какую-нибудь ментальную травму, получить фобию, а в крайнем из вариантов — заработать раздвоение личности (Луна отчётливо морщилась, говоря об этом, по всей видимости вспоминая личный опыт).

Выключив воду и обсушившись при помощи выплеска силы, Сакура вернулась в свою комнату и направилась к шкафу. Сегодня она решила надеть чёрные бриджи, светлую тунику, а волосы, вопреки обыкновению, скрутила в многочисленные длинные пружинки, спадающие на спину. Пара небольших подсумков, которые использовались не только для хранения оружия и свитков, но также как кошельки и вместо продуктовых пакетов, заняли свои места на бёдрах, а за ушами были заткнуты две искусственных розы, на самом деле являющиеся искусно выполненными сенбонами.

Прибрав комнату, Харуно прокусила указательный палец и мазнула по печати призыва. Спустя секунду с глухим хлопком перед ней появилась маленькая пятнистая собака, весело виляющая хвостом.

— Привет, Джейд-чан, — улыбнулась синеглазка, потрепав подругу по макушке. — Готова к прогулке?

— Хай! — звонко тявкнула маленькая сука, первой бросаясь к двери.

Примечание к части

Уважаемые читатели, поздравляю вас с наступающим новым годом, желаю счастья, здоровья, успехов в творчестве, на работе и в личной жизни.

Счастливых праздников.

Один за всех...

Утренний воздух освежал, фоновый шум Конохи просеивался подсознанием на предмет угрозы, ноги легко ступали по ровным улицам. Сакура не ставила перед собой какой-то конкретной цели, просто гуляя и наслаждаясь погодой, в то время как у её ног бодро бежала белая пятнистая собака, на ошейнике у которой висел новенький протектор шиноби Листа.

Идти в офис предприятия не хотелось, да и не было особого смысла, так как процесс работы не требовал постоянного внимания (а если что-то случится, подчинённые смогут отослать сообщение); Какаши отпустил команду в небольшой отпуск, давая подготовиться к экзамену, в то время как его самого припахали к обеспечению безопасности селения; начальство "Корня" тоже не торопило, давая передышку между тренировками и работой. На краю сознания крутилась мысль о том, что в архив нужно сдать описание хирайшина и его модификаций, но... девушка никак не могла решить, стоит ли это делать.

"С одной стороны — верность Конохе в целом и "Корню" в частности, а с другой — доверие членов команды; с одной стороны — личная сила и тайны, а с другой — жизни шиноби, которых эти техники могли бы спасти; с одной стороны — доверие к командованию, а с другой — угроза утечки информации в третьи-четвёртые руки. Если переработанным хирайшином овладеют представители других селений, то мы рискуем получить войну, в которой привычная логистика перестанет существовать, а линией фронта станут не границы между государствами, а вся карта мира в целом. Конечно, при помощи контрактов с призывными животными можно добиться схожего результата, но самих контракторов на общем фоне немного, да и не спешат они демонстрировать чудеса гибкости мышления", — понимание, что тот же Данзо уже сейчас сможет использовать все преимущества как оригинальной техники, так и её модификаций, несколько уязвляло и самую малость пугало.

Осознание того, что она колеблется, не в силах решить окончательно вопрос о своей верности, вызывало у Харуно досаду на себя и чувство некой гадливости. В итоге ею было принято компромиссное решение: если Шимура-сан прикажет, ему будет сделан полный отчёт о техниках, но пока прямого распоряжения нет, о подарке следует молчать.

"Лицемерие, однако", — заметила синеглазка, прекрасно знающая о том, что в мире шиноби не принято выспрашивать чужие "козыри"... как и делиться ими (иначе ещё Намикадзе Минато сделал бы Хирайшин общедоступным).

Успокоив свою совесть подобным образом, обладательница розовых волос зашла в уличное кафе, села за один из столиков, в очередной раз укусила себя за палец, после чего воспользовалась печатями призыва бельчат. Чип и Дейл появились с глухими хлопками, преданными взглядами уставившись на куноичи.

— Парни, я хочу, чтобы вы позвали сюда нескольких человек, — обратилась девушка к зверькам. — Справитесь?

— Чик-чивик, — шутливо козырнули оба помощника.

— Отлично, — достав из подсумка блокнот, Сакура вырвала несколько листов, нацарапала на них при помощи карандаша послания, а затем передала их Чипу и Дейлу. — Отнесите это Наруто Узумаки, Учихе Саске, Инудзука Кибе, Хьюге Хинате, Абураме Шино, Акимичи Чоуджи, Нара Шикамару и Яманака Ино.

...

Первым на место встречи пришёл голубоглазый блондин, которого Харуно встретила поднявшись из-за стола, чтобы на глазах у других посетителей крепко обнять и поцеловать в щёку. Парень на это только укоризненно вздохнул и поднял взгляд к небу, но возражать или как-то иначе проявлять недовольство не стал.

Следующим был гордый обладатель шаринганов, опередивший толстячка Чоуджи меньше чем на минуту. Их сокомандники поприветствовали сидя за столом (крайне близко друг к другу, чтобы сомнений ни у кого не возникало).

Вскоре явились и остальные: Шино, Хината и Шикамару — по одиночке, Кибо и Ино — парой. За одним столиком всем уместиться никак не получалось, так что пришлось пододвигать второй, вызвав тем самым недовольные взгляды со стороны хозяина, который так и не решился высказывать претензии сразу трём командам молодых генинов.

— Я рад, что мы все сегодня собрались и всё такое... — Нара неопределённо помахал рукой в воздухе. — Сакура-кун, ты ведь не просто так нас всех позвала?

— Ты прав, Шикамару-кун, — улыбнулась в ответ Харуно, затем положила на стол свиток с барьерной печатью и подала в него чакру. — Вот теперь можно поговорить без лишних ушей.

— Пф, — выразил свой скепсис в отношении защитной плёнки от подслушивания Саске. — Любой чунин это обойдёт.

— Так барьер рассчитан не против шиноби, — подмигнула ему синеглазка. — Тем более, что чунинам эта информация уже не интересна.

— Не тяни, розовая, — вздёрнув носик, потребовала Ино. — У меня, между прочим, ещё дела есть.

— Как скажешь, натуральная блондинка, — елейным голосом отозвалась Сакура.

— По контексту я понимаю, что они друг друга оскорбили, но... не понимаю — как, — признался Шикамару.

— Лучше и не понимай, — посоветовал Саске. — Спать будешь крепче.

— И вовсе мы никого не оскорбляем, — возразила Ино.

— Это — констатация факта, — в тон ей подтвердила синеглазка.

— На экзамене я тебе волосики повырываю, — пообещала наследница клана менталистов.

— Девочки, не надо ссориться, — попросил Узумаки, поднимая руки в останавливающем жесте.

— Наруто-кун, это не ссора, — заверила парня Хината, устроившаяся на стуле с другой стороны от блондина. — Обычная традиция.

— Как скажешь, Наруто, — легко согласилась обладательница розовых волос. Киба-кун, Ино-чан, поздравляю вас: не ожидала, что именно вы станете парой. Как вам вообще удалось убедить родителей?

— Это было болезненно, — усмехнулся наследник клана Инудзука.

— Спасибо, — односложно отозвалась блондинка. — И всё же, Сакура-кун, ты ведь не для этого нас собрала?

— Нет, — согласилась Харуно. — Что вы знаете об экзамене на чунина?

— Состоит из трёх этапов: теоретический и психологический тест; выживание в диких условиях с поиском какого-то предмета; ну и бои на арене, — заложив руки за голову, перечислил Нара, откинувшийся на спинку стула и поднявший взгляд к небу. — Первые два этапа — командные, ну а третий — индивидуальный.

— Откуда сведения? — Учиха стрельнул взглядом в напарницу, после чего сконцентрировал внимание на бывшем однокласснике.

— Не забыли, где мой отец работает? — фыркнул прирождённый аналитик. — Да и сами этапы меняются только в деталях, от раза к разу проходя по примерно одному сценарию.

— Раз в экзамене участвуют представители разных селений, то будет логично нашим командам объединиться, — заметила Хьюга, голос которой пусть и звучал негромко, но был вполне твёрдым и уверенным. — Ты ведь это хотела предложить... Сакура?

— Но разве это по правилам? — удивился Чоуджи, — Отец говорил, что мы должны будем показать свои лучшие качества, чтобы впечатлить экзаменаторов.

— Умение кооперироваться с другими командами, в условиях агрессивной внешней среды — это одно из полезнейших качеств шиноби, — заявила синеглазка, подняв согнутую в локте правую руку, поучительно выставив вверх указательный палец. — Как мне кажется, шиноби из других селений поступят также, чтобы если и не победить в испытаниях, то хотя бы не потерять своих соратников. Ну если среди них есть те, кому чакра и гормоны мозги не отдавили.

— Ты на что это намекаешь? — нахмурился Киба.

— Ни на что, — заверила друга Харуно.

— Идея хорошая, — высказал своё одобрение Узумаки. — У нас как раз есть команда следопытов, команда захвата и штурмовики. Мы отлично друг друга дополним, если скооперируемся.

— Хм, — задумчиво изрёк Саске. — Хорошо. Всё равно в финал пройдут самые сильные противники.

— Я — за, — поспешно подал голос Чоуджи.

— Согласен я с предложением вашим, — заявил Шино. — Однако же будут от Конохи и другие команды генинов участвовать. Не стоит ли нам и их к союзу нашему привлечь?

— Команда Нейджи-куна будет участвовать, — заметила Хината, но тут же погрустнела. — Но они ни с кем объединяться не станут.

— Слишком гордые? — оскалился Инудзука.

— Я бы предпочёл работать только с теми, в ком более или менее уверен и от кого знаю, что ожидать, — вставил свою реплику Нара, продолжая покачиваться на стуле.

— Значит, другие команды остаются в пролёте, — подвела итог синеглазка, после чего добавила: — В день экзамена я принесу устройства связи, так что будьте готовы.

— Это всё? — вскинула тонкие бровки блондинка.

— Вообще-то, было бы неплохо провести пару совместных тренировок, — почесал затылок Узумаки. — Ничего секретного показывать не предлагаю, но вот оценить общий уровень сил друг друга будет полезно. Да и сработаемся мы быстрее.

— Согласна, Наруто-кун, — без промедления ответила Хьюга.

— Не возражаю, — вторил ей Учиха.

— Напряжно... — удручённо протянул Шикамару.

— Не важно, — перебила напарника Ино. — Если все будут участвовать, я не собираюсь отставать.

— Согласен я с вами, — прозвучал голос Абураме.

— То есть... мы не будем есть? — расстроился Чоуджи, только-только дотянувшийся до меню.

Ответом ему стало молчание, нарушенное урчанием нескольких животов. Раздались тихие смешки, а затем Сакура объявила:

— Если ни у кого нет неотложных дел, то давайте сейчас перекусим и отправимся на полигон. Если же срочные дела есть (взгляд на Ино), то рекомендую быстро их закончить, а затем отправляться на тренировочную площадку, чтобы присоединиться к упражняющимся. Дополнения есть?

— А если условием экзамена будет запрет на сговор? — Киба нахмурился. — Наверняка ведь не мы одни такие умные и с этим должны как-то бороться.

— Вряд ли, — отозвалась Харуно. — Но даже если так, то совместные тренировки помогут лучше подготовиться, а во время этапа выживания, мы будем держаться друг от друга на расстоянии.

— Похоже на план, — хлопнул ладонями Шикамару. — Раз с этим решили, то я хочу узнать ответ на вопрос: Сакура-кун, как давно ты знаешь об отношениях Кибы-куна и Ино-чан?

— Мы с Наруто и Хинатой видели их во время ночного кинофестиваля, — сдала всех обладательница розовых волос. — Саске-кун, тебе бы стоило поторопиться, а то скоро клан восстанавливать станет не с кем.

— Тц, — досадливо цыкнул Учиха. — Ты всегда рядом, так что мне не о чём переживать. С Наруто-куном мы как-нибудь договоримся.

— Извини, Саске, но я договариваться не буду, — отказался от подобной перспективы голубоглазый блондин. — Сакура-чан сама вольна решать.

— Вот видишь? — иронично вздёрнул бровь Учиха. — Мы уже договорились.

— Доиграешься ты у меня, Саске-кун, — пообещала обладательница розовых волос, небрежным движением срывая барьерную печать. — Давайте делать заказы.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

...и все за одного

— А... — остановившись в воротах, ведущих на территорию академии шиноби, Наруто изрёк высокоинтеллектуальную, глубокофилосовскую мысль, рассеянным взглядом обозревая передний двор.

— Хм, — поддержал друга Саске, на миг даже усомнившийся, что они не перепутали день экзамена.

— Психологическое давление, — дала пояснения на недоумение напарников Сакура, в свою очередь осматривая устроенный перед зданием цирк. — Хотя... могли бы придумать что-нибудь получше.

— Пф... — активировав шаринганы, пусть и на одну секунду, Учиха поморщился, прикрыл глаза и помассировал веки подушечками пальцев кистей. — Три четверти — клоны. Остальные — либо экзаменаторы под хенге, либо идиоты.

— Но согласитесь, что по психике эта картина бьёт отлично, — хмыкнув, улыбнулся и почесал затылок Узумаки.

— Идёмте, — кивнула в сторону тропинки, ведущей к чёрному ходу Харуно.

Троица генинов, одетых в стандартные чёрные комбинезоны шиноби, усиленные проволокой из проводящего чакру металла, с щитками на руках и ногах, поверх которых была надета гражданская одежда, стали обходить шумную толпу из приседающих, отжимающихся, качающих пресс и прыгающих людей. Пока команда номер семь ещё не скрылась за углом здания, кто-то из клонов демонстративно подёргал входную дверь, шумно выразил негодование и, вернувшись к "своей команде", продолжил гимнастические упражнения. И сколь бы странно это ни выглядело, но некоторые группы кандидатов действительно присоединялись к ожиданию непонятно чего.

"Может быть и они подставные?", — подумала синеглазка, но тут же выкинула эти мысли из своей головы, чтобы не отвлекаться на разные глупости.

Обладательница розовых волос красовалась свободными рубашкой и штанами из синего шёлка, голубоглазый блондин надел оранжевый комбинезон, который будто бы кричал "Вот он я!", ну а брюнет ограничился белой рубашкой с высоким воротником, заправленной в чёрные брюки. Со стороны они выглядели пусть и необычно, но совсем не угрожающе (их легко можно было назвать приметными). В конце концов, первый этап экзамена заключался в демонстрации умения обманывать и раскрывать чужие хитрости.

— Ёу, — махнул рукой Киба, одетый в меховую куртку поверх футболки, драные серые штаны и повязанный на голове грязно-зелёный платок. — Что-то вы не спешили. Задержались посмотреть на шоу фриков?

На последних словах Инудзука весело оскалился, а сидящий у его ног нинкен тявкнул. Возглавляющий троицу "семёрок" Саске, подняв взгляд к чистому синему небу заявил:

— Незачем спешить в такое чудное утро.

— Учиха, ты не заболел? — изобразил беспокойство Киба. — Уже утру радуешься... Тебя Наруто не кусал?

— Попрошу без намёков, — шутливо возмутился Узумаки. — На парней с желанием покусать бросаешься только ты.

— Пфэ... — небрежно отмахнулся собаковод. — Все уже внутри. Идём?

— Идём, — достав из подсумка три небольших свитка хранения, Сакура передала их приятелю со словами: — Раздай своим.

В здание они вошли уже вчетвером (не считая собаки). Первый этаж академии встретил бывших учеников закрытыми кабинетами и полумраком коридора, зато стоило подняться на второй этаж, как обнаружилась вторая, заметно более сложная ловушка: в тупике коридора стояли двое взрослых "вечных чунинов" (как называют шиноби, для которых этот ранг — потолок развития), своими телами закрывающих вход в аудиторию номер триста два. Перед старшими шиноби собралась небольшая толпа генинов, с упорством, заслуживающим лучшего применения, старающихся пробраться в служебное помещение.

"Испанский стыд", — заметив среди парней и девчонок нескольких коноховцев, одним из которых был Хьюга, Харуно едва не приложила ладонь к лицу.

Сама синеглазка, благодаря своей печати, наведённую иллюзию даже не заметила, как и Узумаки, в СЦ коего постоянно находится небольшой объём чакры биджу. Брюнет, который, чисто теоретически, мог попасться в ловушку, давно взял в привычку во всех непонятных ситуациях активировать шаринган на секунду-две, что сбрасывало большинство гендзюцу.

— А это не кузен Хинаты-чан? — негромко произнёс джинчурики Кьюби, лёгким кивком головы указав на обладателя бьякугана. — На него же иллюзии не должны действовать в принципе.

— В семье не без... Ауч, — Киба недовольно покосился на Сакуру, ткнувшую его пальцем под рёбра (не сильно, да и через куртку вовсе практически неощутимо, но парень всё же решил показать недовольство). — Сакура-чан, мне приятны твои заигрывания, но у меня есть Ино-чан.

— Балбес, — удручённо изрекла Харуно, заметившая то, что двоюродный брат её подруги, стоило "семёркам" и собачнику начать обходить попавшихся в ловушку генинов, активировал свои глаза и стал усиленно всматриваться в стену.

"Если бы в мире существовали только Хьюга, то одежда явно не получила бы такого развития как сейчас. Разве что зимние костюмы и защитная экипировка...", — ощущение, будто бы тебя просвечивают насквозь было неприятным, но ничего поделать было нельзя (если не привлекать к себе внимания).

— Тц, — тоже заметил наглый манёвр старшего генина Саске. — Вот ведь...

— Хам, — подсказала Харуно, пообещав себе подбить один-два бьякугана (просто ради собственного душевного равновесия).

"Хотя... Хинате можно", — тут же добавила про себя синеглазка.

Миновав ещё один коридор, кандидаты на прохождение экзамена оказались в прямоугольном зале, который объединял второй и первый этажи. Здесь имелся проход вдоль левой стены, огороженный невысоким поручнем, а также лестницы для спуска вниз в начале и конце помещения.

— Что-то вы не спешили, — махнул рукой Шикамару, вместе с остальными четырьмя сообщниками расположившийся на своеобразном балконе.

— Где-то я это уже слышал, — заметил голубоглазый блондин, скашивая взгляд на Инудзуку.

— Плагиаторы, — с совершенно серьёзным видом, убрав руки в карманы, констатировал Киба.

— И мы рады вас видеть, — поздоровалась с бывшими одноклассниками обладательница розовых волос, извлекая из подсумка ещё три свитка...

...

В коридоре третьего этажа, перед аудиторией, где должна проходить первая часть экзамена, три команды генинов были встречены тремя джонинами-наставниками: Асума Сарутоби, Юхи Куренай и Какаши Хатаке стояли прислонившись к стене, неотрывно глядя на своих подопечных. Наконец беловолосый мужчина, скрывающий один свой глаз под протектором, протянул вперёд левую руку, развернув кисть ладонью вверх, а спустя пару секунд колебаний, в неё вложили две бумажки скромного номинала.

— И что это было? — выразила общую мысль принцесса клана Яманака, переводя взгляд с одного из старших шиноби на другого.

— Просто я верю в свою команду, Ино-чан, — изобразил единственным открытым глазом улыбку Какаши, демонстративно небрежно пряча деньги в подсумок. — И эта вера уже принесла мне прибыль.

— Ты как-то жульничал, — констатировал сын третьего хокаге, перекладывая зубочистку из одного уголка рта в другой (курить в академии он не решался, а это хоть как-то унимало привычку).

— Ты ничего не докажешь, — парировал Хатаке, не собирающийся говорить о том, что отправлял своего клона шпионить за собранием генинов, выпустившихся из академии в этом году.

— Раз вы пришли все вместе, то можете войти в класс, — не стала продолжать тему единственная среди присутствующих женщина-джонин, мимолётно улыбнувшись своим ученикам. — Если бы кто-то из членов команды не явился, то вся команда была бы дисквалифицирована.

— Тот, кто бросает своих товарищей — мусор, — неожиданно строго припечатал беловолосый мужчина, придавив подростков несильной жаждой убийства, чем заставил вздрогнуть троих из девяти.

— Но тот, кто не верит в своих товарищей — ничуть не лучше, — в свою очередь заметил Асума. — Никогда об этом не забывайте.

— Ха-ай... сенсей, — несколько нестройным хором отозвались генины.

— Идите в класс и занимайте места, — указала рукой на дверь Куренай. — Экзамен скоро начнётся.

Дождавшись того момента, когда за спинами подопечных закроется дверь, трое наставников переглянулись. Наконец Сарутоби нарушил молчание:

— Какаши-кун, должен сказать... я удивлён, что эта идея пришла к тебе в голову.

— Думаете, они вспомнят наш совет? — вопросительно приподняла брови Юхи. — Просто им достаточно часто твердили эти вещи раньше...

— Намёк, определённо, поймут, — хмыкнул Хатаке, откидывая голову назад, несильно ударяясь затылком о стену. — Не зря же мы старались.

— И всё равно: ты как-то жульничал, — утвердительно проворчал сын третьего хокаге.

— Умей принимать поражения, Асума-кун, — изобразил глазом ехидную усмешку беловолосый блондин.

— Вот ещё, — фыркнул Сарутоби, скрещивая руки на груди. — Я не успокоюсь до тех пор, пока не отыграюсь.

— Хочешь сделать ставку на то, кто первым пройдёт Лес Смерти? — охотно предложил Какаши, изогнув бровь в жесте вопроса.

— Мальчишки, — прикрыла ладонью глаза Куренай, всем видом выражая осуждение, одновременно с тем как бы говоря, что "Я не с ними".

— Нет, — отмахнулся потомственный курильщик, в очередной раз перекладывая уже порядком погрызенную зубочистку из одного уголка рта в другой. — Ясно, что они решили действовать сообща. Так что делать ставки до третьего этапа бессмысленно.

— Ты прав, — поскучневшим голосом признал Хатаке. — Тогда... Сделаем ставки на количество вылетевших команд? Юхи-чан, ты с нами?

— Гхм... — кашлянул сын третьего хокаге.

— Ох... — удручённо вздохнула женщина, опуская руки, после чего заявила: — Вылетят две трети.

— Три четверти, — в свою очередь назвал цифру Асума.

— Половина, — объявил Какаши, чем вызвал недоумение у товарищей.

— Ты совсем не веришь в Ибики-сана? — выразил витающий в воздухе вопрос Сарутоби.

— Просто... я верю в свою команду, — ответил беловолосый блондин. — Идёмте: нам нужно ещё на посты вернуться. Мы и без того сильно задержались...

...

"А мне казалось, что шоу внизу — это вершина эксцентричности", — мысленно закатила глаза Сакура, стоило ей окинуть взглядом аудиторию, в которую уже набилось немало людей (около сорока-сорока пяти человек).

Конечно, Харуно было известно о том, что многие шиноби, а в особенности — молодые генины, любят одеваться... необычно. Таким образом они подчёркивают свою индивидуальность, стараются отвлечь внимание противника или добиться ещё какой-нибудь цели, но... "Корень" приучил к унифицированной форме, сокомандники не страдали от комплексов неполноценности, а встречаемые на миссиях нукенины воспринимались бандитами (от которых можно ожидать всего). Фотографии же, предоставленные разведкой вместе с краткой выжимкой из личных дел участников, совершенно не передавали тот эффект, который создавали к примеру красноволосый парень в римской тоге и с огромным кувшином в виде тыквы за спиной, его сокомандник в пижаме, изображающей чёрную летучую мышь, сбежавшая из пирамиды мумия и куртизанка, одежда коей держалась на честном слове.

— Сакура-сан, рад вас видеть, — оторвал куноичи от изучения будущих противников добродушный голос молодого мужчины.

— А ты ещё кто такой? — нахмурившись, преградил дорогу беловолосому генину, одетому в стандартный комбинезон с лёгкой разгрузкой ирьенина Киба.

Собачника не смутили ни дружелюбная улыбка, ни протектор Конохи на налобной повязке, ни взгляды других участников экзамена, которые устремили на них взгляды из-за парт, расставленных в три ряда. Меднин же сперва отшатнулся, будто бы ожидал атаки, а затем поднял руки в защитном жесте, демонстрируя раскрытые ладони, скрывая глаза за отблесками круглых стекол очков.

— Всё в порядке, Киба-кун, — придержала друга Харуно, несколько озадаченная подобной агрессивностью Инудзуки, буквально бросившегося наперерез чужаку. — Здравствуйте, Кабуто-сан. Признаться, я тоже не ожидала вас здесь увидеть: думала, что вы предпочтёте получить жилет чунина как медик.

"Похоже, у Кибы инстинкты взыграли. Слишком уж он перенервничал...", — мысленно констатировала синеглазка, когда собаковод неохотно отступил, подозрительно стреляя взглядом по сторонам.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Бригада

Эффектно появившиеся в облаке белого дыма экзаменаторы (вызвавшие у Сакуры ассоциацию с киношными ниндзя из фильмов, которые она видела в таком далёком первом мире), волной жажды убийства заставили кандидатов на звание чунина напрячься, встать в защитные стойки, ощетиниться оружием... или задрожать как лист на ветру. Отряд из трёх команд Конохи сгруппировался так, чтобы в случае начала боя иметь возможность отразить атаку с любого из направлений, а также отступить в коридор, так как от двери они далеко отойти не успели. Как-то незаметно среди них оказался и Кабуто, напарники коего остались вовсе вдвоём в окружении условно-дружественных шиноби.

— Я — Ибики Морино, главный экзаменатор первого этапа, — представился довольно крупный мужчина в кожаном плаще поверх комбинезона шиноби, с беспалыми перчатками на руках и банданой на голове, холодным взглядом проходясь по всему кабинету. — Сейчас мой помощник начнёт называть имена и вы будете подходить к учительскому столу, чтобы взять свой вариант теста из девяти вопросов, на котором будет указано место, где вам следует сесть. Теперь правила: вам даётся один час, но через сорок пять минут я задам десятый вопрос, на который придётся отвечать устно, так что не советую тянуть время; за попытку списывания будет начисляться штрафной балл; за попытку сесть на чужое место будет начисляться штрафной балл; за громкие разговоры будет начисляться штрафной балл. Если у кандидата набирается пять штрафных баллов, он и его команда исключаются из экзамена, а в их личное дело вносится пометка о негодности к прохождению испытаний на повышение звания. И да: это же касается и представителей других селений, так как никто не захочет портить свою репутацию, протаскивая по службе откровенных слабаков, идиотов и неудачников, уже опозорившихся один раз. Однако же до тех пор как вы наберёте пять штрафных баллов, у вас есть шанс уйти, при этом не понеся никаких последствий. Есть желающие отказаться?

Давление жажды крови слегка усилилось, и тут нервы у одного из незнакомых Харуно Коноховцев сдали. Невысокий парень в синих штанах, чёрной футболке, синем жилете и кепке, бледный и уже взмокший от страха, поднял дрожащую руку и произнёс:

— Я... ухожу.

— Кечум? — Морино бросил на паренька, который выглядел младше прошлогодних выпускников года на полтора-два, дёрнул уголком губ и приказал: — Пошёл вон. Есть ещё желающие? Нет? Брок Ями, Мисти Эмия, вы тоже исключены.

Высокий парень со смуглой кожей, одетый в белую футболку и штаны от комбинезона шиноби, и девушка с рыжими волосами, одетая в жёлтую футболку и синие шорты, понурив головы направились к выходу. Другие генины провожали их сочувственными, ехидными, презрительными и злорадными взглядами.

— А кто они, вообще, такие? — шёпотом спросил Чоуджи у Шикамару, стоявшего рядом с ним.

"Кажется, я догадываюсь", — мысленно хмыкнула синеглазка, заметив как уходящая девушка улыбнулась уголком губ и незаметно ей подмигнула.

— Начинаем, — прервал все возможные вопросы и разговоры Ибики, не давая никому долго думать над произошедшим.

Распределение по местам происходило быстро и тихо: аудитория оказалась достаточно большой, чтобы в ней разместились все участники (по два за партой). Впрочем, организаторы не стали заранее усложнять ситуацию, провоцируя генинов на агрессию друг к другу, так что пусть команды и были перемешены так, что с тем же Наруто сидела Хината, с Саске — Ино, а с Сакурой — Нейджи Хьюга, представителей разных селений соседями не делали.

Харуно, пересчитав участников по головам, убедилась в том, что генинов выходит на одного больше, нежели должно было быть (это означало, что в какой-то из команд их четверо, хотя в экзамене могли принимать участие только стандартные тройки, что, гипотетически, уравнивало их возможности). Вспоминая же слова о пяти баллах, на которые экзаменатор делал особый нажим, становилось очевидным то, что их подталкивают к списыванию...

"Логично. Тем более, чтобы ответить на эти вопросы нужно быть не просто чунином, а узким специалистом", — пробежавшись взглядом по своему бланку задач, констатировала обладательница розовых волос (чего стоили хотя бы расчёт печатей для техники огненного шара, или чтение незнакомого шифра без ключа?).

Прикрыв глаза и сосредоточившись, синеглазка обострила свою сенсорику до максимума, начав выискивать возможных подставных агентов. Ориентироваться приходилось даже не на объём чакры, так как у Узумаки тут вовсе не было конкурентов, да и Учиха давно перешагнул показатели среднего Чунина, а на её плотность и течение. Однако же этот способ показал свою несостоятельность, так как наиболее структурированным оказался фон от Якуши-сана, которому в этом уступал даже Ибики Морино, да и среди других претендентов обнаружилось немало талантов.

"Жаль. Лёгкий способ не сработал", — мысленно вздохнула Сакура, открывая глаза и скашивая взгляд на соседа.

Внезапно в голове появился зуд, как если бы кто-то пытался установить ментальную связь. Удивление, вызванное данным событием прошло быстро, так что куноичи применила один из навыков магии разума, создавая своеобразный шлюз для общения.

"Харуно у аппарата. Говорите", — не удержавшись от маленькой шалости, мысленно произнесла синеглазка.

= "А? Рогатая, ты что несёшь?", — сперва удивилась и растерялась, а затем и обозлилась Ино, применившая одну из своих клановых техник.

"Проверяю вторженца на лояльность. Ты по делу, или просто поболтать решила?", — наблюдая за Нейджи, который спешно заполнял свой бланк (к сожалению — другой вариант теста), уточнила обладательница розовых волос.

= "Вот ещё. Ты у нас, вроде как, организатор всего этого безобразия, так что тебе и придумывать способ, как нам без потерь пройти первый этап", — пренебрежительно фыркнув в начале, нагло заявила Яманака.

Сакура даже восхитилась таким подходом к проблеме, но тут же отбросила несвоевременные посторонние мысли. Вместо этого она задумчиво посмотрела на своего соседа, который состроил гордую мину и отвернулся.

"Свяжись с Хинатой-чан, пусть она наложит хенге на лицо, чтобы скрыть активацию додзюцу, и посмотрит тесты у подставных шиноби. Их должно быть ровно четверо: у каждого — свой вариант. У меня — А-четыре", — откинувшись на спинку стула, распорядилась Харуно.

= "Будешь должна", — заявила блондинка, после чего ощущение чужого внимания исчезло.

Можно ли было полностью положиться на Ино в данном вопросе? Она, разумеется, могла дать заранее неверные ответы, тем самым отомстив "злейшей подруге" за школьные обиды. Однако, всё это осталось в прошлом, да и для куноичи подобный ход был бы оскорбителен, так как показал бы её непрофессионализм. И это не говоря о том, что она подставила бы ещё двух человек...

Через несколько минут ощущение "стука в дверь" повторилось, а после создания ментального пространства для общения, вновь раздался голос Ино в голове:

= "Да что у тебя за защита такая?".

"Очень хорошая защита. Ты ведь знаешь, кто меня воспитывал и обучал?", — уточнила синеглазка, неспешно начав выписывать полученные ответы на бланке.

= "Отставная медовая куноичи", — продемонстрировала свою частичную осведомлённость блондинка.

"У всех есть свои секреты, Ино-чан", — улыбнулась своим мыслям обладательница розовых волос.

= "В оплату за помощь, я хочу... чтобы ты меня этому обучила", — не терпящим возражений тоном (если для ментального диалога подобное выражение допустимо), потребовала Яманака.

"Конечно обучу, Ино-чан: ты могла бы просто попросить, если уж так сильно хочешь освоить навыки медовых куноичи", — изобразив искреннюю радость, отозвалась Сакура.

= "Дура рогатая", — фыркнула блондинка, и пусть Харуно не видела её лица, но отчётливо представила, как та краснеет лицом.

"И я тебя люблю, Ино-чан", — елейным тоном произнесла синеглазка, ставя последнюю точку.

...

— Время десятого вопроса, — объявил Морино, ещё немного усиливая давление жажды убийства. — Те, кто не сумеют на него ответить, после того как он будет озвучен, провалят экзамен и получат соответствующую отметку в личные дела, которая не позволит вашим селениям выставлять вас на другие экзамены, чтобы не опозориться перед конкурентами. Те же, кто уйдут сейчас, смогут испытать удачу в следующий раз. И помните, оставшись, но ответив на вопрос неверно, вы утащите за собой и своих сокомандников...

"Даже интересно, а он, вообще, адекватный? Сорок пять минут желать убить всех находящихся в классе — это ненормально. Даже шиноби, использующие этот навык в бою, уже через десяток минут морально выдыхаются... либо становятся психами", — откровенно скучая, размышляла на отстранённые темы Сакура.

Бланк с девятью ответами уже лежал на столе тыльной стороной вверх, а сама куноичи изучала других генинов, некоторые из коих всё же вылетели с экзамена. Не то, чтобы селения прислали в Коноху бездарностей (таковые отсеялись в самом начале), просто кто-то не выдержал внешнего давления и ушёл, ну а другие оказались боевиками, ирьенинами, представителями иных специальностей, для которых шпионаж — далеко не профильная дисциплина.

"Что говорить о других, если Наруто и Саске — штурмовики?", — напомнила себе Харуно, которая и сама была не очень-то и сильна в подобном (слишком уж неудобные условия, да и показывать козыри раньше времени не хотелось).

Тем временем многие, стоило Ибики заявить о том, что провалившие ответ на этот вопрос получат отметку в личное дело, начали вставать и уходить. Когда же остались только самые стойкие, экзаменатор заявил:

— Все кто остались... прошли.

...

Сразу же, едва прозвучали последние слова, в кабинет заявилась женщина в плаще, накинутом на прикрытое сетчатой майкой тело. Заявив, что она — Анко Митараши, а также экзаменатор второго этапа, куноичи приказала следовать за ней и без лишних разговоров вышла в коридор.

Усталые, нервные, местами — откровенно злые генины, разбившись на кучки по принадлежности к селениям, поспешили вслед за этой особой, успевшей впечатлить практически всех. Их путь лежал через центральный вход на улицу, где обнаружились несколько команд неудачников, которые ещё не поняли того, что провалили испытание... но никто на выпучивших глаза подростков внимания не обратил.

"А ведь толпу на втором этаже разогнали. За что же так сурово с этими?", — мысленно вопросила у пространства синеглазка, но мироздание оказалось глухо к ней (далеко не в первый раз).

Дальше вся толпа прошла по улицам Конохи на самую окраину, где находился высокий забор, укреплённый печатями, колючей проволокой и окружённый рядом столбов с предупреждающими табличками. Тут же был установлен небольшой шатёр со столом, одна стенка которого была поднята, из-за чего все могли увидеть пожилого чунина-клерка, улыбающегося дежурной безразличной улыбкой.

— Добро пожаловать на полигон номер сорок четыре, также известный как "Лес Смерти", — крутанувшись на пятках, чтобы оказаться лицом к генинам, широко, с долей садизма и безуминки на лице, провозгласила старшая куноичи. — Именно на его территории пройдёт второй этап и... должна предупредить, что минимум половина из вас его провалит, а около трети может вовсе умереть. Так что (радостный хлопок в ладоши), подпишите отказ от претензий и я расскажу вам условия прохождения этого задания. Если, конечно, вы не боитесь за свою жизнь, здоровье и невинность.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Следующая глава — начало неканона. Я предупредил.

Отступление 11

"Коноха... сколько воспоминаний, надежд, мечтаний... и разочарований", — прогуливаясь по общедоступным, пусть и лишь на время экзамена, улицам Скрытого Листа, думал про себя один из троицы Легендарных Саннинов, замаскированный под молодую девушку из малого селения шиноби.

Перед началом первого испытания он успел посетить немало мест, охрана которых пусть и существовала, но для шиноби его уровня выглядела исключительно символической (как крючок на двери в сарай, вместо замка банковской двери). Орочимару увидел и новое производство летательных аппаратов, и мануфактуру, где собирали информационные планшеты, которые должны поступить в продажу только на третьем этапе экзамена, когда в Листе соберутся богачи и аристократы...

Сперва сеннин не понимал, как Данзо и Хирузен решились выпускать подобное устройство в общий доступ, тем самым лишая себя тактического преимущества. Однако же выкрав один из экземпляров готовой продукции, вскрыв его и изучив, он на целых пять секунд впал в уныние от осознания того, что сам не додумался до столь простого и изящного решения: при помощи переложенной на фуиндзюцу техники призыва, устройства не только могут отправлять друг другу информацию в виде текста, картинок и звука, но кроме того копируют архив переписки на какой-то второй адрес. Таким образом если планшеты разойдутся среди простых людей, "Корень", а вместе с ним и хокаге, получит дополнительную шпионскую сеть, агенты которой будут доплачивать за то, чтобы в ней работать.

"Правда... среди крох полезной информации будет столько мусора, что мне уже жаль шиноби, которым придётся всё это разгребать", — мысленно констатировал Саннин, беря на заметку необходимость создать нечто подобное для собственных подчинённых.

Выпустив свои планшеты в продажу, Коноха собиралась заявить о себе как о лидере в сфере массовых информационных технологий, благодаря чему возрастёт репутация селения, а кроме того — потекут большие финансы. И пусть популярность игрушки будет временной, да и другие объединения чакропользователей начнут создавать конкуренцию, но... им придётся догонять. Лист же придумал не только недорогое средство связи, но и способ доставки рекламы всем, кто приобретёт устройство.

К сожалению, образец новой технологии пришлось уничтожить: Орочимару ещё не настолько обезумел, чтобы держать при себе сложную конструкцию фуиндзюцу, созданную каким-то другим мастером (мало ли, какие функции он в неё ещё напихал). Впрочем, схемы он запомнил полностью, так что при необходимости мог повторить если не всё, то основные контуры — точно.

"Сакура-чан, я всё сильнее хочу с тобой... встретиться лично", — предвкушая развлечение, думал про себя слегка безумный учёный.

Ну а пока змеиный сеннин удовлетворял своё любопытство, а также черпал новые идеи (в голове уже зародился черновой вариант новой Проклятой Печати, которая кроме функций по увеличению боеспособности и трансформации тела, будет давать ещё и возможность связи между отдельными пользователями), его подчинённые и союзники готовились к решительным действиям, которые произойдут чуть больше чем через месяц. И сколь бы хороша ни стала новая система безопасности Скрытого Листа, впустив на свою территорию Белого Змея, Хирузен и Данзо развязали ему руки, позволяя получать и отправлять информацию при помощи призыва змей. Однако же... как бы об этом ни просили Суновцы... промышленным шпионажем он принципиально не занимался, оставляя эти данные для личного пользования.

Неприятной новостью стало то, что проникнуть незамеченным на базу "Корня", либо в убежища для гражданских, созданные на случай нападения вражеских шиноби или биджу, на настоящий момент не представлялось возможным. Стены, полы и потолки в этих местах были пропитаны малыми объёмами чакры, при помощи которой любое несанкционированное вторжение сразу же будет обнаружено.

"Можно было бы попробовать придумать способ обхода, но... сейчас не время рисковать", — констатировал Саннин.

...

Первый этап экзамена на чунина вызвал море ностальгических воспоминаний: мандражирующие детишки, жмущиеся друг к другу и бросающие подозрительные взгляды на конкурентов, словно маленькие зверята перед охотой; экзаменаторы, давящие претендентов нарастающей жаждой крови, вынуждая слабовольных сдаваться; тесты на сообразительность... Правда, во времена его детства всё было несколько жёстче, так как даже кланы внутри селения не до конца друг другу доверяли, а конкуренты из разных стран вовсе жаждали крови друг у друга.

Перед самым началом письменного теста Кабуто разговорился с группой коноховцев, которые изначально решили сбиться в крупный отряд. С точки зрения тактики и стратегии, которыми многие шиноби пренебрегают по малолетству, шаг был более чем правильный: девять человек, почти все из которых — наследники своих кланов, получившие отличное образование в деле нанесения травм ближнему своему, могли бы и джинчурики однохвостого создать проблем. Ну а учитывая наличие собственного сосуда демона, Учихи и оперативницы "Корня", пока мальчишка не вошёл в режим одержимости, они могли бы победить.

"Жаль-жаль... Мне даже капельку совестно, что придётся разрушить такой замысел. Ну да жизнь — несправедливая штука: ты можешь считать, что готов ко всему, а затем появится какой-нибудь Ханзо и втопчет самомнение троицы сопляков в грязь, попутно ещё и поиздевавшись над противниками. Иронично, что я собираюсь сделать примерно то же что и он", — сидя за своей партой и неспешно дописывая ответы на вопросы, которые передал один из "сокомандников", меланхолично размышлял Белый Змей.

А дальше было прибытие Анко-чан, которая так и не оправилась после "предательства", в результате чего не только не развивала подаренную силу, но вовсе её заблокировала. А ведь какой у неё был потенциал... столь бездарно растраченный и загубленный.

"Есть люди, которых испытания закаливают... а есть те, кто под ними ломается. Моя бывшая ученица оказалась из вторых, пусть и старается показывать, будто бы относится к первым", — на краткий миг Орочимару показалось, что он сочувствует девушке, но... это оказалось бурлением в животе.

...

Лес Смерти — парк по разведению интересных зверушек. Оказавшись под кронами исполинских деревьев, Саннин убил своих "сокомандников", чтобы они не мешались под ногами, создал одного теневого и двух земляных клонов, которых отправил изображать участников экзамена, ну а сам, перейдя в состояние скрытности, поспешил на поиски своих жертв.

Три команды Конохи, которые объединились в одну группу ещё на первом этапе, при помощи планшетов, ещё не поступивших в продажу, сперва договорились о месте встречи, а когда собрались вместе, то отправились спешным маршем к башне в самом центре полигона. План у них был простой и эффективный: добраться до финиша и организовать засаду на конкурентов, пользуясь численным преимуществом, а также наличием носителей геномов. Впрочем, от возможности поохотиться на случайных встречных они не отказывались.

"Жаль-жаль: у башни слишком много наблюдателей. А ведь я хотел посмотреть на то, что вы можете в боевой обстановке. Придётся действовать раньше", — посетовав на несправедливость мироздания, из-за которой люди не хотят действовать так, как от них требуется, Орочимару стал ждать момента, когда детишки достаточно отойдут от внешнего периметра, но недостаточно близко приблизятся к финишу.

Слежку слегка осложняло то, что среди генинов были Инудзука, Абураме и Хьюга, которые сканировали пространство на предмет наличия посторонних. Остальные в это время выполняли роль ведомых и охраны. К счастью, в отличие от взрослых представителей своих кланов, их зона восприятия была довольно маленькой, да и опыта на то, чтобы реагировать на незначительные колебания чакры, откровенно не хватало.

Обогнав детишек, змеиный сеннин решил немного поиграть, чтобы всё же оценить силы интересующих его объектов, ну и покрасоваться перед Саске-куном, чтобы тот охотнее пошёл за ним после установки печати. Да и что врать: доля театральности была характерна для всей троицы учеников старой обезьяны (наверняка это пагубное влияние Джирайи).

— Ку-ку-ку-ку... — появившись на ветке дерева-гиганта, сложив на груди руки и придавив жертв средней по силам жаждой крови, учёный растянул губы в усмешке. — Как интерес-с-сно.

Наследники кланов Акимичи, Яманака и Нара, которым до этого момента не доводилось сталкиваться ни с кем по-настоящему враждебным и сильным, впали в ступор, побледнели и выпучили глаза; Инудзука, к ногам коего прижался зарычавший пёс, сам зарычал в ответ и на одних только инстинктах приготовился к бою, в то время как Хьюга и Абураме задрожали, но были готовы бежать (видимо их закалили регулярные попытки похитить принцессу клана белоглазых); а вот Узумаки и Харуно вовсе отреагировали почти спокойно, в то время как Учиха активировал шаринган с тремя тамоэ. На площади диаметром почти в километр установилась тягостная, липкая тишина...

"А ведь он уже неплохо развит. Забрать сейчас и нарушить план? Не-е-ет... Сперва месть Хирузену, а затем уже и трофеи", — высунув кончик удлинившегося языка, змеиный сеннин облизнул подбородок.

* * *

= "Наруто, создавай клонов и беги!", — буквально взревел в голове Узумаки голос Курамы.

"Но...", — попытался возразить голубоглазый блондин, спина которого взмокла от пота, невзирая на царящую под кронами деревьев-гигантов прохладу.

= "Никаких "но", оно вам не по зубам", — продолжил давить Кьюби.

"В таком случае, побежав сейчас мы лишь подставим спины для удара. А я не собираюсь давать какому-то монстру в человеческой шкуре навредить моим друзьям. Служить и защищать, Курама... это мой долг, который с меня никто не снимал", — чувствуя дрожь в руках, Наруто сложил печать концентрации, и его чакра выплеснулась наружу, образуя сияющий голубой доспех.

— Отходите, — ровным голосом приказал Узумаки, собственной чакрой стараясь нивелировать эффект давления врага. — Я её задержу.

= "Идиот. Раньше ты был Узумаки по крови, а теперь ещё и по отсутствию мозгов", — продолжил бесноваться девятихвостый лис.

— Мы тебя не бросим, — заявил Саске, тело которого покрыла корка из земли, уплотнившаяся до состояния камня.

— Выиграйте немного времени, — не размыкая губ, попросила синеглазка.

= "Хоть у кого-то из вашей троицы инстинкт самосохранения присутствует", — обречённо вздохнул Курама.

"Прорвёмся, дружище. Ну а если нет... Уж лучше так, чем потом знать, что мог спасти, но ничего не сделал", — попытался утешить соседа голубоглазый блондин.

= "Значит, вернуться к жене и дочери ты передумал? Ладно... Будешь должен", — тон Кьюби неожиданно изменился, а Наруто почувствовал резкое увеличение объёма сил.

Голубое сияние сменило цвет, разбавившись светло-рыжим, переходящим в золото, а за спиной окутанного доспехом из чакры подростка взметнулись три хвоста из энергии. Пальцы генина приобрели когти, глаза покраснели, а зрачки вытянулись в вертикальные щёлки.

— Бегите, глупцы! — рявкнул на союзников Узумаки.

— Ку-ку-ку-ку... — вскинутые руки вражеской куноичи сложили серию печатей. — Поздно, Наруто-кун.

В облаках паразитной чакры появились огромные змеи в количестве трёх штук, которые устремились к генинам, с явным желанием их сожрать. С другой же стороны возникла стена из мелких змеек, которые обрушились на коноховцев полноценным цунами, угрожающим погрести под собой всех...

— Футон: вакуумный взрыв, — прозвучал спокойный голос старика.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Змеелов

Мелких змей разметало взрывом во все стороны, попутно смяв и изорвав на куски; головы гигантских змей лопнули, будто огромные перезрелые ягоды, забрызгивая своим содержимым стволы исполинских деревьев. Рядом с вражеской куноичи возник силуэт старика в комбинезоне шиноби, одна рука коего была перевязана бинтами и прижималась к телу, а во второй он сжимал короткий меч, которым располовинил противницу, распавшуюся кучей мелких белых змеек. В следующую секунду ветка взорвалась от попадания воздушного ядра, заставляя обратиться облачком чакры теневого клона пожилого мужчины.

— Узумаки-сан, Учиха-сан, отмените ваши защитные техники, — вежливым голосом попросил агент "Корня", лицо коего скрывала безликая маска, в сопровождении двух напарников возникая рядом с подростками.

Один из подчинённых Данзо вскинул руки и, со звуком шелеста бумаги, из его рукавов вылетели десять свитков, которые зависли в воздухе вокруг команды генинов, образуя подобие купола. После этого на бумаге проявились затейливые символы и небольшой участок земли оказался скрыт под непроницаемым чёрным барьером.

— Ты кто такой? — зарычал Киба, готовясь к бою, а у его ног встал нинкен, полностью разделяющий настрой хозяина.

— АНБУ это, — отозвался Шино, который, впрочем, тоже не спешил расслабляться.

— Как-то они не похожи... — усомнился Чоуджи, руки коего замерли в печати концентрации.

— Это "Корень", — хмуро заявила Ино, напряжённым взглядом смотря на троицу взрослых шиноби, которые не проявляли более никакой активности, просто ожидая пока их просьба будет выполнена.

— Что вам нужно? — кунай в руках Шикамару был направлен на незнакомцев, а тень под ногами, образующаяся благодаря исходящему от Наруто сиянию чакры, готовилась выстрелить вперёд.

— Свои, — коротко произнесла Сакура. — Что происходит снаружи?

— Операция по ликвидации опасного нукенина Конохи, — произнёс один из масочников. — У нас приказ обеспечить вашу безопасность. Узумаки-сан, Учиха-сан...

— Активирован барьер против пространственных техник, — заявил второй боец "Корня". — Не успели. Окапываемся здесь.

— Сакура?.. — рычащим голосом спросил голубоглазый (в настоящее время — красноглазый) блондин.

— Это свои, Наруто, — отозвалась Харуно. — Я их знаю.

— Эй! — Яманака резко повернулась к синеглазке, вперив в неё подозрительный взгляд. — Откуда это ты знаешь "корневиков"?

— Секретная информация, Ино-чан, — ехидно прищурилась Сакура. — Должны же и у меня быть маленькие секреты?

— Им можно доверять? — сверля троицу масочников шаринганами с тремя тамоэ, спросил Саске.

— В той же степени, как мне, — отозвалась Харуно.

— Хм... — изрёк Учиха, а затем его броня стала осыпаться.

В то же время и хвосты из чакры втянулись обратно в тело Наруто, а затем и его покров исчез. Впрочем, что один, что второй парни команды номер семь, не спешили расслабляться окончательно. Однако же их действия послужили сигналом для того, чтобы другие генины перестали ждать немедленной атаки.

— Сакура, — подошла к подруге Хината, заглянула ей в глаза и произнесла: — Я кое-что хотела бы спросить...

— Не здесь и не сейчас, — одними губами произнесла синеглазка, на что получила короткий кивок.

Сами бойцы "Корня", разойдясь в стороны уселись равносторонним треугольником, приложили ладони к барьеру и замерли, начав вливать в него чакру. Под куполом установилась тишина, которую нарушил Шикамару:

— Сакура-кун, я, конечно, рад столь быстрому приходу помощи, но когда ты просила выиграть время, никак не рассчитывал на... такое, — Нара многозначительно скосил взгляд на одного из масочников.

— Ты на что-то намекаешь, Шикамару-кун? — слегка наклонила голову синеглазка, голос которой прозвучал несколько... излишне ласково.

— Я полностью доверяю Сакуре, — заявил Узумаки, вставая рядом с девушкой. — У неё, как и у каждого из нас, есть свои секреты. Но я спокойно доверю ей свою спину.

— Тц, — досадливо цыкнул обладатель шаринганов, вставая с другой стороны от напарницы. — Не тупи, Шикамару-кун. Если есть какие-то претензии, то придержи их до времени, когда мы доберёмся до безопасного места. И да: я Сакуре доверяю...

В воздухе буквально повисло окончание фразы "...больше чем тебе".

— Я тоже доверяю Сакуре-чан, — решительно заявила Хината, подходя к седьмой команде.

— И я, — подал голос Кибо.

— И... И я, — виновато посмотрев на друга, заявил Чоуджи.

— Всё это... — Ино развела руками, показывая, что именно имеет ввиду, — ...биджу как мило, но у меня вопрос: что нам делать? И да: Сакуре я верю, насколько шиноби вообще может себе такое позволить в отношении не к члену клана.

— Предлагаю воспользоваться передышкой и перекусить, — воспользовавшись паузой, сказала Харуно, которую не оставило равнодушной произошедшее.

Ответом ей стало громкое урчание живота Акимичи, что вызвало у подростков улыбки, разрушая напряжённую обстановку.

...

После обмена стремительными ударами мечей, Данзо и Орочимару приземлились на ветви соседних деревьев, находящиеся на высоте двадцати-тридцати метров от земли. Ни один из них ещё не получил каких-либо ранений, лишь один из подсумков старика, закреплённый на правом бедре, оказался разрезан вдоль, так что его содержимое рассыпалось по земле.

— Почему бы вам, Шимура-сан, не позволить мне уйти? — подняв левую руку к лицу, змеиный сеннин сорвал с него живую маску, открывая свой истинный облик (всё равно, в притворстве уже не было смысла).

— Ты — угроза для Конохи, — ответил глава "Корня", с забинтованной руки коего упали повязки, открывая взгляду противника широкий наруч из металла, на котором красовались символы фуиндзюцу. — Твоё устранение — моя прямая обязанность.

— Ку-ку-ку... — Саннин усмехнулся и высунул кончик языка, которым привычно ощупал воздух. — С чего вы решили, Данзо-сан, что сможете сделать это сейчас? Тем более, что на протяжении десяти лет у вас ничего не получалось...

С щелчком наруч раскрылся и полетел вниз, а худая, покрытая уродливыми волдырями, с выступающими под бледной кожей венами рука, начала покрываться рыжей чакрой, образующей нечто вроде меха и заострённых когтей.

— Хирузен слишком сентиментален в отношении своих учеников: он до сих пор надеется, что ты одумаешься и вернёшься в Лист... а затем и Цунаде с Джирайей снова станут одной командой, — в воздухе ощутимо повеяло чакрой биджу, а глава "Корня", неуловимым движением сорвав с головы повязку, которая скрывала один его глаз, открыл окружённый вздувшимися венами шаринган, на радужке которого закручивали свой хоровод три чёрные запятые. — Непозволительная наивность.

Орочимару уже пробовал уйти обратным призывом, но нечто блокировало эту технику; попытка оторваться не удалась из-за заградительных отрядов, которые кроме того что установили барьеры, использовали стихийные техники и жуков Абураме (прорваться через них было можно, но не тогда, когда за спиной остаётся боец уровня каге). Что-то подсказывало, что и подземное плавание не поможет уйти от совсем ненужного сражения...

"Придётся изменить планы", — недовольно подумал нукенин, принимая окончательное решение о том, что сперва нужно разобраться со старой крысой, которая научилась паре новых трюков и решила выползти из своей норы...

Данзо чувствовал, как кожа на его руке вздувается волдырями, лопается и слезает, но лишь для того, чтобы на её месте появилась новая, которую ждала та же учесть. Он стал псевдоджинчурики совсем недавно и ещё не полностью освоился с новой силой, приносящей как физические страдания, так и оказывающей давление на разум.

"Порой за силу приходится платить много большим", — промелькнула в голове отстранённая мысль.

Сейчас телом управлял не сам Шимура, а его инь клон, который мог мыслить в десяток раз быстрее, а следовательно и реагировал на обстановку лучше. Кроме того, его не отвлекали дискомфортные ощущения, позволяя полностью сконцентрироваться на задаче.

Ловушка на Белого Змея была расставлена так, что он вряд ли мог пройти мимо неё: перевербованным агентам специально сливалась правильная информация, ну а тот факт, что в одном месте оказалось столько представителей разных кланов — это только дополнительный стимул нукенину действовать. И пусть разыгрывать джинчурики, последнего (официального) Учиху и свою оперативницу было неприятно, но зная всё с самого начала, дети не смогли бы отыграть роль наживки достоверно.

"Хирузен будет недоволен", — отметил глава "Корня", когда в его сторону полетели ускоренные чакрой ветра кунаи, к которым тянулись нити чакры, в то время как сам сеннин прыгнул вниз.

Данзо создал на руке, покрытой чакрой Кьюби несколько рыжих шариков, метнув их в те же места, куда должны попасть кунаи, а сам использовал шуншин, перемещаясь на землю перед Орочимару (благодаря ментальному клону, он научился использовать эту технику не хуже Харуно, а за счёт опыта — превосходил её в скорости). Нукенин, широко открыв рот выстрелил языком, которым удерживал свой меч Кусанаги.

Взмах рукой из чакры и... змеиный клон рассыпается дождём из ползучих гадов, а наверху тем временем происходит серия взрывов. Слышится злобное шипение Саннина, а устремив взгляд к его источнику, старик увидел своего подпалённого противника, уже складывающего печати для новой техники.

Молча изо рта сеннина вырвалась струя огня, принявшая форму змеевидного дракона, навстречу же ей ударил режущий серп ветра, сорвавшийся с клинка Шимуры. Впрочем, выяснять то, чья техника сильнее глава "Корня" не стал, а лишь воспользовался тем, что оказался скрыт от взора противника, а опаснейшая техника, которая могла преследовать свою жертву, лишилась всякого управления.

"Мне нужна лишь секунда", — пронеслась в голове главы "Корня" сосредоточенная мысль...

Прыжок вверх, с выпуском чакры через стопы, а затем взмах клинком, отправляющий новый режущий серп в основание ветки, на которой стоял нукенин. Враг прервал огненную технику, тут же отталкиваясь от переставшей быть надёжной опоры.

"Одна секунда; одна попытка", — вновь подумал Шимура, создавая теневого клона, от которого оттолкнулся (сразу же его развеяв), чтобы приблизиться к Орочимару.

Не просто же так он сам вышел на бой с гораздо более молодым шиноби один на один?..

Саннин превратил свои руки во множество змей, которые вытянулись подобно щупальцам и, вцепившись клыками в кору дерева, дёрнули его в сторону. Сразу же конечности нукенина приняли обычный свой вид, а сам он извернулся в воздухе и, пролетев по инерции ещё с полдюжины метров, приземлился на вертикальную поверхность, крепко закрепляясь чакрой. Из растянутого в безумной улыбке рта вырвался шар огня, понёсшийся прямо на пролетающего мимо старика.

Усилие воли ментального клона, и рыжий покров на руке превращается в полусферу щита, принимая на себя пламя, а затем вытягивается в кнут, впившийся в ствол очередного дерева. Рывок отдался глухой болью в плечевом суставе, но зато Данзо вновь оказался на твёрдой поверхности.

При помощи какого-то аналога теневого клона, совмещённого с техникой превращения, Белый Змей создал себе вторую голову, ухмыляющуюся столь же безумно как и первая, выгнул спину под совершенно неестественным углом, став напоминать готовую к броску кобру, а затем на два голоса произнёс:

— Катон: великий огненный шар.

— Футон: великий порыв.

А затем на старика понеслась волна ревущего белого пламени...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Лес, змея и старик

Стена испепеляющего пламени неслась на старика, грозясь обратить его в невесомый прах, а Орочимару замер на доли секунды, затаив дыхание и ощущая смесь надежды и предвкушения. Однако же взрыв, разметавший одну из сильнейших комбинированных атак Саннина, заставил его досадливо поморщиться. Из прорехи в огненной стене метнулся силуэт главы "Корня", потрёпанного собственной техникой воздуха, но живого, почти здорового и более чем боеспособного.

Руки сложили две одноручные печати от совершенно разных техник, чакра устремилась к головам, непрерывно обменивающимся информацией при помощи техники клана Яманака. Мгновения утекали стремительно и старик был уже достаточно близко...

— Суйтон: водная пушка, — скороговоркой произнесла левая голова, выплёвывая столб воды под высоким давлением.

— Райтон: электрический угорь, — эхом отозвалась правая голова, выплёвывая искрящий разрядами сгусток чакры, который вытянулся в веретено, слился с потоком воды и, на огромной скорости, врезался в не успевшего отреагировать Данзо...

"Клон", — одновременно подумали обе головы сеннина, тут же изогнувшегося дугой, уходя от удара мечом Шимуры, который появился сверху, выйдя из шуншина.

Нукенин оттолкнулся от ствола дерева, начав падать вниз, одновременно с этим извернулся и выставил перед собой руки. Пальцы, сверкнувшие острыми когтями, с огромной скоростью вытянулись вперёд, начав извиваться спиралями словно верёвки, по которым побежали разряды молний. Старик успел среагировать, прикрывшись своей рукой с чакрой биджу, которая образовала щит-полусферу, но... этого Белый Змей и добивался.

Правая голова вытянулась в сторону дерева, хватаясь за него широко раскрывшимся ртом, рывком подтягивая всё остальное тело; пальцы вернулись в обычную форму; левая голова выплюнула воздушное ядро, врезавшееся в ствол на дюжину метров выше, заставив его взорваться обломками.

Едва ноги коснулись коры, как Саннин прыгнул в сторону, начав складывать серию ручных печатей, всем телом ощущая несущиеся ему в спину режущие серпы ветра, от которых пришлось уклоняться словно листу бумаги во время урагана. Их скорость с Данзо-саном оказалась примерно равна, и пусть у Орочимару оказался более широкий арсенал, за счёт шарингана глава "Корня" легко находил методы противодействия.

"Не хотел я использовать это раньше времени, но...", — резко изменив направление побега, избегая удара мечом от вновь появившегося прямо на пути Шимуры, змеиный сеннин применил технику гидры.

Чакра в организме буквально взбурлила, природная энергия хлынула в тело неудержимым потоком, а сознание многократно ускорилось, прояснилось и расширилось. Падения на землю, ломающего телом какой-то сухой кустарник он и не почувствовал, а уже в следующую секунду навстречу несущемуся в погоню Данзо метнулись три змеиные головы на длинных шеях, морды коих отдалённо напоминали человеческие лица...

Шуншин... и Шимура ускользает из-под клыков первой головы, появляясь на недавно покинутой ветке дерева. Взмах мечом... и вторая шея лишается головы, которая полетела вниз с широко раскрытой пастью. Рука, покрытая чакрой биджу схватила шею третьей головы, не дав ей достать до плоти пожилого мужчины.

Тем временем первая голова снова кинулась в атаку, но была разрублена пополам режущим серпом ветра...

— Во что ты себя превратил, Орочимару? — посмотрев в глаза головы, шея коей растворялась под действием ядовитой энергии девятихвостого лиса, старик не получил никакого ответа.

С той стороны, откуда тянулись три шеи, в сторону главы "Корня" устремились ещё четыре головы, а с отставанием в полторы секунды — ещё две. Из раскрытых клыкастых пастей ударили струи огня и потоки ветра, усиливающие атаку катона, что заставило разрывать дистанцию и уходить в сторону, перепрыгивая с ветки на ветку и со ствола на ствол.

В воздухе запахло дымом, пространство леса заполнили свист, шипение и треск. Глава "Корня" вынужденный уклоняться от атак с разных направлений, отсекал мечом одну голову за другой, но на место отрубленных появлялись одна-две новых.

Взмахнув рукой, окутанной чакрой биджу, Данзо отправил в полёт россыпь рыжих шариков, взорвавшихся огненными бутонами при столкновении с препятствиями. Оттолкнувшись от очередного дерева, он изменил направление бега на строго противоположное, приземлился на одну из голов и, используя её как мостик, устремился к основанию шеи.

— Ку-ку-ку-ку...

— Ку-ку-ку-ку...

— Ку-ку-ку-ку...

Смех змеиного сенина доносился со всех сторон, головы с оскаленными пастями выныривали из-за каждого дерева, потоки ветра и огня мелькали вокруг безумным хороводом, создавая огненную феерию.

— Не я попался в твою ловушку, Данзо-кун... — прошипела очередная голова, попытавшаяся укусить старика за ногу, но в последний момент оказавшаяся разрубленной самым кончиком покрытого чакрой ветра клинка.

— Это ты запер себя со мной! — провозгласила голова, метнувшаяся со стороны основания шеи, по которой Шимура бежал, но вместо того, чтобы впиться зубами в плоть главы "Корня", она получила удар рукой, покрытой чакрой девятихвостого лиса прямо в морду.

Ещё один рывок и Данзо оказался прямо перед шаром из плоти, удобно пристроившимся между корнями сразу двух высоких деревьев. Во все стороны от него тянулись длинные шеи, поверхность же покрывали постоянно шевелящиеся мелкие змеи. Десяток голов уже нагонял старика со спины, ещё больше их было впереди...

— Ку-ку-ку... — хором рассмеялись лица змеиного сеннина.

— Искусство...

— ...это...

— ...взрыв! — едва последнее слово было произнесено, шар плоти резко раздулся, а затем взорвался изнутри, будучи переполненным смешавшимися чакрой ветра и огня.

За миг до того, как Данзо накрыла распространяющаяся во все стороны стена бушующего огня, сопровождаемая ломающей толстые деревья ударной волной, шаринган в его глазнице вспыхнул и запятые соединились тонкими линиями, образуя треугольник с равными сторонами...

...

Грохот взрыва уже затих, оставив в Лесу Смерти внушительную проплешину. Из раскрытой пасти вытянутой в сторону головы, медленно и торжественно (насколько это вообще возможно) вылез мужчина с бледной кожей, змеиными глазами, длинными чёрными волосами, одетый в комбинезон шиноби. Он уже вышел из режима сеннина, так что восприятие мира вернулось в обычное состояние, из-за чего нельзя было сказать с уверенностью, достигла ли последняя атака цели.

"Нужно убедиться, что угроза устранена, а затем уходить: даже если бойцы Корня продолжат удерживать барьер и не сунутся под него сами, сенсей наверняка заметил мой маленький салют", — приняв решение, Белый Змей начал прыгать по ветвям деревьев-великанов, пока не оказался на опушке новообразованной поляны.

В центре находилась воронка, от которой во все стороны лежали поваленные и поломанные деревья. В воздухе пахло дымом, но огня почти не было видно, да и тот — затухал под действием густого древесного сока (всё же Хаширама предусмотрел то, чтобы его детище не сгорело в лесном пожаре).

Спрыгнув на один из поваленных стволов, нукенин быстро прошёл по нему до ямы, откуда ощутимо тянуло чакрой биджу...

— Ку-ку-ку... — встав над изломанным, обгорелым телом старика, остающегося в сознании не иначе как из ослиного упрямства, Саннин не смог отказать себе в удовольствии показать превосходство над поверженным врагом. — Тебе следовало оставаться в твоей норе, где не светит солнце. Может быть и прожил бы ещё немного... кха-кха...

Опустив взгляд, Орочимру увидел тощую когтистую руку, пузырящуюся постоянно сгорающей и восстанавливающейся кожей, которая пробила его грудь со спины насквозь. В ту же секунду изувеченное тело Шимуры растаяло в воздухе без следа, а по системе циркуляции начала распространяться ядовитая энергия, одновременно разрушающая каналы и сбивающая контроль до ноля.

— Самоуверенность — это общая черта всех шиноби, — хмуро заявил старик, стоящий позади нукенина, буравя его затылок одним здоровым, и одним слепым (побелевшим) глазами. — Время от времени, от этой болезни нужно делать прививки... иначе цена за ошибки может быть слишком велика.

— Мы можем договориться, — сплёвывая кровь, которая густой пеной стала скапливаться во рту, заявил Белый Змей. — У меня... есть... знания... и... ценные... геномы...

— Возможно... — во второй руке главы "Корня" сверкнул кунай, вонзившийся прямо в затылок его противника. — Если бы ты прямо сейчас не готовился меня убить, я бы обдумал твоё предложение.

Разумеется, враг уже не слышал этих слов, но старика это не волновало: азарт боя постепенно отступал, требуя хотя бы таким образом сбросить напряжение. Впрочем, расслабляться было ещё рано, так как он сам только что доказал, что даже вроде бы убитый противник способен преподнести смертельный сюрприз.

"Жаль, глаз Шисуи Учихи потерян. Второй же свой глаз этот нукенин успел отдать Итачи...Двое малолетних "гениев", которых собственный клан травмировал психически настолько, что они перестали различать собственные иллюзии и реальность. И после этого меня упрекали в недоверии к Учихам", — тяжело выдохнув, глава "Корня" стряхнул с руки, продолжающей покрываться чакрой биджу, безжизненное, порядком изуродованное (в основном — изнутри) тело.

Итоги операции оказались неоднозначными: во-первых, захват учёного, гениальность которого нельзя отрицать — провалился; во-вторых, нукенин уровня каге убит; в-третьих, потерян глаз, способный настолько филигранно обманывать сознание жертвы наведёнными иллюзиями, что из злейшего врага можно сделать верного соратника (впрочем, сам Данзо в своё время сумел избежать обработки этим глазом, сперва разорвав дистанцию на одних только инстинктах, а затем воспользовавшись заторможенностью молодого Шисуи после применения техники, чтобы вырвать этот орган). Вообще, широта воздействий шаринганов на реальность пугала: даже не достигшее высшей формы эволюции додзюцу Учих, может быть использовано для техники Изанаги, которая делает пользователя частью иллюзии, после завершения убирая все повреждения до момента применения (если бы не цена, которую приходилось за это платить, то клан красноглазых стал бы непобедимым).

— Вы в порядке, Данзо-сама? — из шуншина рядом с главой "Корня" вышли двое его телохранителей, один из которых был членом побочной ветви Абураме, а второй — Яманака.

— Мне нужна новая печать на руку, — скосив взгляд на конечность, покрытую рыжей чакрой, заявил Шимура, после чего приказал: — Взять у нукенина кровь, а потом уничтожить тело. Операция окончена: сворачиваемся.

— Хай, Данзо-сама, — хором отозвались масочники, один из которых тут же отправил сигнал барьерной команде, приказывая прекратить блокировать пространственные техники.

За последующие пять минут бойцы "Корня" уничтожили или собрали все свидетельства того, кто именно сражались в Лесу Смерти. В результате чего АНБУ хокаге, прибывшие на место событий для проверки, обнаружили только следы применения мощных техник, ну и остаточный фон силы биджу.

Генины, находившиеся под защитным барьером всё время скоротечного боя, получили возможность продолжить прохождение экзамена с того места, на котором остановились, в то время как члены других команд (из тех, кто слышали отголоски схватки), предпочли временно залечь и подождать более тихого времени. Однако же, как бы странно это не казалось, многие вовсе ничего не заметили...

И совсем уж никто, за пределами базы "Корня" не догадывался, что задумал провернуть глава этой организации в своих подземельях.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Час охоты

До вечера отряд из трёх команд генинов Конохи добрался до башни в центре полигона номер сорок четыре, но приближаться вплотную они не стали, а разбили лагерь в корнях особенно раскидистых деревьев. По молчаливому соглашению, парни и девушки не касались в своих разговорах темы минувшей встречи с нукенином, предпочитая ограничиваться короткими фразами строго по делу.

Когда зашло солнце в лесу изменилось не столь многое: влажность и температура остались примерно на том же уровне, и лишь освещение, без того бывшее довольно скудным, снизилось до того состояния, когда без дополнительных источников света могли видеть только обладатели додзюцу.

Пока часть группы организовывала ночлег и ужин, Хината, Шино и Киба со своим нинкеном, распределившись на территории перед башней стали ждать возможных гостей. В то же время клоны Наруто бегали по округе, расставляя сигнальные контуры, а Ино обеспечивала связь между товарищами при помощи клановых техник.

Только когда все приготовления были завершены, а подростки, предварительно оставив клонов нести вахту, собрались вокруг костра, разведённого в ямке под импровизированным навесом, следопыты начали докладывать:

— До нас здесь прошла минимум одна тройка, — заявил Инудзука, устроившийся на краю корня одного из исполинских деревьев, рядом с принцессой клана Яманака. — Акамару почувствовал запахи генинов Суны: двое парней — брюнет и красноголовик, и девушка-блондинка.

— Твой нинкен ещё и цвет волос по запаху определять может? — искренне удивился Чоуджи, раскладывающий по походным мискам наваристую кашу, сидя на корточках перед подвешенным над огнём котелком.

— Гав, — гордо заявил пёс, развалившийся у ног своего хозяина.

— Этот кобель просто засмотрелся на девчонку из их команды и запомнил их запахи во время первого этапа, — фыркнула Ино, ткнув своего парня локтем в бок.

— Ничего подобного, — возмутился собачник. — Я запоминал запахи всех сколь-нибудь интересных...

— ...девушек, — закончил за него мысль Узумаки, после чего вскинул руки в защитном жесте и добавил: — Мы тебя понимаем, друг, и не осуждаем.

Девушки и парни тихо посмеялись над незамысловатой шуткой, сам же Киба взлохматил волосы руками и заявил:

— Да пошли вы со своими подколками...

— Не дуйся, Киба-кун, морщины появятся, — приняв свою порцию ужина, Сакура благодарно кивнула Акимичи, после чего добавила полушёпотом: — Пока ты не охотишься за грязным бельём — всё в порядке.

— Да за кого вы меня принимаете?! — раненным зверем взвыл Инудзука, вызвав новую волну смешков у друзей.

— Прекращайте над ним издеваться, — выпрямив спину, хищным взглядом осмотрела притихших генинов блондинка.

— Спасибо, Ино-чан, — с благодарностью вздохнул собачник.

— Это моя привилегия, — гордо заявила Яманака.

— И ты, Ино? — приложил ладонь к лицу Киба, ощутив как четвероногий напарник ткнулся лобастой головой ему в ладонь. — Только ты меня и ценишь, Акамару.

— Так... — Харуно хлопнула в ладоши, заставляя товарищей перевести на неё взгляд. — Не будем лезть на территорию Ино-чан, раз уж она её пометила.

— Когда-нибудь ты договоришься, лобастая, — беззлобно пригрозила Яманака, но тут же усмехнулась и стрельнула взглядом сперва в Наруто, а затем в Саске. — Впрочем, в знак доброй воли, я не буду лезть на твою территорию...

— Тц, — цыкнул сквозь зубы Учиха. — Вы можете быть серьёзными, или говорить о чём-то другом?

— Ты прав, Саске-кун, — перешла на деловой тон синеглазка. — Информация интересная, Киба-кун, и полезная. Раз уж в башню прошла одна команда, да ещё в первый же день, это может означать только то, что во-первых, они весьма сильны или удачливы, а во-вторых... минимум две команды уже вышли из испытания.

— Не обязательно, — подал голос молчавший Шикамару. — Вторая команда могла сама отдать свиток, чтобы первая прошла испытание за минимальный срок. Ну или же у них груз просто украли.

— Последнее — сильно вряд ли, — вклинился в размышления наследника клана Нара голубоглазый блондин. — Вряд ли на экзамене есть те, кто настолько беспечны, чтобы находясь на опасной территории позволить себя незаметно ограбить.

— Недооцениваешь ты самоуверенность многих конкурентов наших, Наруто-кун, — изрёк Шино, оторвавшийся от своей порции. — Ну или генинов малых селений переоцениваешь. Не просто так их ранги чунинов-джонинов, в больших селениях на два делят.

— Будем исходить из худшего для нас варианта: где-то в лесу бегает полностью здоровая и опасная команда без свитков, в задачу которой входит выбивать чужие отряды, — объявил Шикамару.

— А ещё это может быть замаскированная команда чунинов, отправленная на экзамен для того, чтобы убрать основных конкурентов, — добавила "масла в огонь" Харуно.

— Но зачем это нужно? — озвучила мысли некоторых членов команды Хината.

— Суна могла бы так поступить, чтобы увеличить шансы своих генинов в финале, — синеглазка отставила опустевшую миску и сложила руки на коленях. — В конце концов, экзамен — это не только способ определить шиноби, готовых перейти на новый этап карьеры, но и возможность похвастаться подрастающим поколением. Многие долгосрочные контракты от заказчиков уходят селению, из которого пришёл победитель, что увеличивает влияние его страны. Тем более, экономическая обстановка у Песка сейчас такова, что они могли бы и рискнуть репутацией, воспользовавшись такими методами.

— Откуда такая информация, Сакура-сан? — прищурился Нара, устремляя на девушку испытующий взгляд.

— Мне приходится много знать, Шикамару-кун, — ответила ему совершенно спокойным тоном Харуно. — Скажи, кто мы?

— Генины, — изогнул брови брюнет.

— Шиноби, — напомнила синеглазка. — Далеко не на все вопросы мы имеем право отвечать, даже если находимся среди друзей. Тем более, когда где-то вокруг нас бродят десятки вражеских генинов.

— Пффф... — раздражённо выдохнул Саске. — Вам не кажется, что мы должны говорить о несколько другом? Минимум два свитка уже вне зоны нашей досягаемости, а у нас ещё нет ни одной пары. Учитывая же, что команды в лесу могут друг друга попросту перебить, то мы рискуем не набрать нужное количество.

— Ты прав, Саске, — поддержал сокомандника Узумаки, строгим взглядом окинув остальных подростков. — Личные отношения можно выяснять и в более тихое время, в более безопасном месте. У кого-нибудь есть предложения о том, что нам делать сейчас?

— Можем оставить кого-нибудь тут, чтобы отлавливать тех, кто попытаются пройти в башню, ну а вторым отрядом начать прочёсывать лес, — неохотно произнёс Нара.

— И смысл нам был тогда переться сюда всем вместе, если мы всё равно собираемся разделяться? — вскинулся Киба. — Только время зря потеряли.

— Идея хорошая, — вставил свою реплику Учиха, хмуро глядя в огонь. — Только нужно сперва создать ловушки, а затем решить то, кто пойдёт на охоту.

— Предлагаешь перетасовать команды, Саске-кун? — склонив голову чуть в бок, прищурилась обладательница розовых волос. Рискованно, да и не эффективно: мы слишком плохо сработаны.

— Есть идея получше, — поднял руку Узумаки, призывая товарищей к молчанию. — У нас есть планшеты, чтобы связываться между собой...

— Три штуки, — напомнил Инудзука, за что получил лёгкий тычок от своей девушки. — Да молчу я...

— С помощью этих планшетов мы можем создать пару поисковых команд из клонов, в которых будут как следопыты, так и бойцы захвата, — невозмутимо продолжил голубоглазый блондин. — Кроме того, мы можем воспользоваться техникой обратного призыва, чтобы переместиться к обнаруженным противникам, а затем вернуться сюда.

— Только вот мы (Ино указала на себя, а затем и своих напарников) этой техники не знаем.

— Не проблема, — пожала плечами синеглазка. — Для активации хватит и нас троих...

...

Совещание затянулось, но в итоге коноховцы всё же пришли к компромиссу: две команды клонов, состоящие из Хьюги, Инудзуки, Узумаки, Учихи и Харуно, вооружившись планшетами и свитками с техникой обратного призыва, а также маленькими флакончиками крови, отправились на патрулирование, в то время как оригиналы распределили дежурства и устроились спать. Так как дубликаты не должны были вступать в бой, чакры у них должно было хватить на достаточно долгое существование, а благодаря планшету, к ним всегда можно было отправить замену.

Кроме того, команда номер семь не стала ограничиваться уже сделанным, а потому Наруто и Саске призвали своих почтовых псов, ну а Сакура вызвала Чипа и Дейла... просто для подстраховки.

В отличие от остальных генинов, которые отправляли своих клонов на охоту, синеглазка создала не теневых дубликатов, а конструкты из волос: более прочные, долговечные и автономные. Её двойники вполне могли подпитываться, вытягивая чакру из жертв, начиная людьми и заканчивая животными, а благодаря навыкам работы с сознанием, при разрушении отправляли оригиналу пакет информации, в котором находилась только выжимка важных сведений.

Первыми дежурить у костра остались девушки, так как на совещании было решено, что в случае обнаружения подходящей цели на её захват отправятся Саске, Киба, Чоуджи, Шино и Шикамару (Наруто оставался в резерве, да и ему следовало следить за сигнальными контурами). Сами куноичи, кроме слежки за подходом к башни, должны были призвать парней обратно в лагерь после завершения операции... либо если что-то пойдёт не так и их придётся спасать.

В конце концов, встреча с нукенином, одной только жаждой убийства едва не заставившим больше половины отряда впасть в состояние паники, когда тело отказывается подчиняться владельцу, заметно сбила с наследников кланов спесь. И пусть тот же Киба храбрился, да и шутки звучали едва ли не чаще обычного, но это только показывало попытки сбросить напряжение и затереть в памяти секунды беспомощности.

...

Клоны первой команды прыгали по ветвям деревьев быстро и молча, максимально экономя время и силы. Первым шёл двойник голубоглазого блондина, который обладал резервом среднего чунина и, при должной экономии чакры, мог бы просуществовать несколько дней (на его долю выпало принимать на себя вражеский удар, если они каким-то образом попадут в ловушку); вторым в цепочке бежал собачник, крутящий головой и принюхивающийся не хуже пса, вынужденный работать без нинкена... что заметно снижало его эффективность; Хината двигалась третьей, время от времени активируя бьякуганы на какие-то секунды, чтобы запечатлеть картинку в своём разуме и отсеять всё лишнее в поисках вражеских генинов. От клона Саске тут толку было не так уж много: он разве что указывал дорогу и предупреждал о препятствиях, расходуя свою чакру на работу шаринганов.

Клон Сакуры прыгал с ветки на ветку чуть в стороне, в компании призывных пса и бельчонка.

— Цель на три часа, — объявила Хьюга. — Трое генинов средней силы; предположительно — остановились на ночлег.

— Нужно проверить, — решил двойник Узумаки. — Перестраиваемся.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Особенности охоты шиноби

Первая команда клонов подобралась к лагерю вражеских генинов, расположившихся на небольшой полянке под защитой высоких кустарников, уже через пять минут после объявления Хинаты. Они могли бы справиться и быстрее, но в целях скрытности были вынуждены осторожничать, чтобы во-первых, не спугнуть возможных жертв, а во-вторых, не подвергаться риску быть развеянными.

Противниками оказались шиноби из селения Скрытого Дождя: они установили вокруг своей полянки сигнальную сеть из тонких лесок, к одним из которых крепились колокольчики, а к другим — печати фуиндзюцу с неизвестными эффектами; разведённый в ямке костёр почти не давал отсветов, а два спальных мешка лежали по обеим сторонам от источника тепла. Третий член команды, кутаясь в плащ, вместо того чтобы охранять сон товарищей, сам задремал сидя на своём спальнике и уложив голову, скрытую под капюшоном, на поджатые к груди колени.

Ситуация была едва ли не идеальная для внезапной атаки... если бы троица беспечных подростков не была муляжами, слегка замаскированными при помощи наложенной на объекты иллюзии. Настоящие дождевики обнаружились в кустах, где ими было сооружено укрытие из веток и раскрытых зонтиков. Двое парней спали, при этом не снимая своих плотных костюмов, похожих на водолазные, в комплекте с которыми шли дыхательные маски с капюшонами.

Оставив клонов Саске и Хинаты наблюдать за целями, двойники Сакуры, Наруто и Кибы отошли на некоторое расстояние и начали готовить технику призыва: на земле были расстелены свитки, на которые пришлось капнуть немного крови из флаконов, после чего уже складывать требуемую серию ручных символов. Появившиеся спустя пару секунд Шино, Шикамару и настоящий Саске, убедившись в отсутствии прямой угрозы жизни, вопросительно уставились на двойников (выглядели они слегка помятыми после сна, что совершенно не добавляло настроения).

Клон Харуно сложил печать концентрации, создав лист теневой бумаги, где подробно была описана текущая ситуация. После ознакомления с докладом, парни приняли решение, что никого больше призывать не нужно, о чём и было сообщено в главный лагерь при помощи планшета.

Дальнейшие действия группы были просты, но от того ничуть не менее эффективны: Абураме отправил в лагерь противника своих жуков, натравив их на спящих генинов (пусть те и находились в комбинезонах, но те были отнюдь не герметичны), ну а когда насекомые впрыснули свой яд, последнего члена тройки атаковал Учиха, метнув несколько дротиков с усыпляющим и парализующим составами. Нара в этот момент находился на подстраховке, готовясь ловить жертву при помощи ослепляющих взрывных печатей и теней.

Почему они не доверили обезвреживание бодрствующего дождевика жукам? Просто находящийся в сознании, сосредоточенный генин мог и заметить то, что к нему в одежду лезут какие-то букашки... Кроме того, парням просто захотелось размяться.

— Всё прошло лучше, чем можно было надеяться, — заметила копия синеглазки, первой подходя к укрытию противников.

— Да у них просто не было шансов, — высокомерно фыркнул клон Кибы, спрыгивая с нижней ветви дерева на землю.

— Только если бы не Хината-чан, мы могли влезть прямо в ловушку, — резонно заметил двойник голубоглазого блондина, также выходя на поляну.

— Чивик чик-чик! — возмущённо воскликнул бельчонок, приземляясь на плечо к обладательнице розовых волос.

— Думаю, призывные животные справились бы с поисками настоящих дождевиков, — поддержала своего пушистого напарника копия Сакуры. — Помогите-ка разобраться тут.

В пять пар рук, пока настоящие генины охраняли лагерь, клоны разобрали убежище противника: оказалось, что зонты — это специфические самострелы, выпускающие из своего навершия пучки сенбонов, разлетающихся в разные стороны расширяющимся конусом (они были размещены так, чтобы обстрелять металлическим дождём жертв, купившихся на приманку у костра). В подсумках у бессознательных подростков обнаружились кунаи, сюрикены, мотки тонкой проволоки, некоторое количество печатей и один свиток, полученный от экзаменаторов.

— А я кошелёк нашёл, — сообщил дубликат Кибы, подбрасывая на ладони тонкий прямоугольник из непромокаемой ткани.

— Зачем он тебе, Киба-кун? — удивилась теневая обладательница бьякуганов.

— Оставлю на память, — хохотнул собеседник. — Глупый вопрос, Хината-чан: это же трофей!

— Тогда отдай его Саске-куну или Шино-сану, — посоветовала волосяная Харуно. — В конце концов, это они победили этих...

— Пф, — отмахнулся (кошельком) теневой Инудзука. — Мы бы и сами могли справиться.

— Друг мой Киба-кун, — обратился к напарнику дубликат Наруто. — Скажи, как ты собираешься оставить себе, или передать оригиналу этот трофей?

Нахмурившись, теневой собачник посмотрел на кучку добычи, снятой с тел дождевиков, затем перевёл взгляд на свою команду и цыкнул от раздражения, заявляя:

— Умеешь ты подпортить настроение.

— У меня появилась идея, — сообщила копия синеглазки, затем вытянула в сторону пленников руки и... её кисти отвалились, превращаясь в двух осьминогов, которые поспешно подобрались к двум дождевикам и забрались им под одежду. — Кажется, у нас только что появились недобровольные помощники.

— Хм? — вопросительно изогнул брови теневой Учиха.

Тем временем руки куноичи восстановились: розовые локоны вытянулись и сплелись в новые кисти, после чего их покрыл слой маскировки, созданный техникой превращения.

— Бррр... — теневой Киба передёрнул плечами. — Сакура-чан, я больше никогда не смогу смотреть на твой оригинал как прежде.

В этот момент тела двух пленников зашевелились, и под настороженными взглядами неловко поднялись на ноги. Под их одеждой же, присосавшиеся к источникам чужой чакры волосяные клоны, обмотав отдельные пряди вокруг конечностей и торса, постепенно превратили генинов в своеобразные марионетки.

— Выглядит жутко, — признался теневой Наруто, правой рукой почёсывая затылок. — И долго ты сможешь ими управлять?

— Теоретически — пока кто-нибудь не сломает контролирующий контур, — копия Харуно ткнула одного из пленников пальцем в солнечное сплетение. — Сами они, даже когда яд из организма выйдет, освободиться не смогут из-за недостатка чакры. Сейчас и третьего возьмём под контроль...

Слова теневой синеглазки не стали расходиться с делом, в результате чего трое дождевиков вскоре стояли перед ней, словно куклы марионеточника Суны. Настоящие Саске, Шино и Шикамару спустились на поляну, чтобы узнать о том, что тут происходит, а когда им поведали подробности, Нара заявил:

— Сакура-чан, ты — страшный человек. И советую никому больше не показывать эту технику: шиноби очень не любят тех, кто может их контролировать.

— Говоришь по личному опыту, Шикамару-сан? — ехидно прищурившись, сложила руки под грудью копия Сакуры. — Хммм... А ведь мои техники уже можно назвать хидзюцу. Может быть основать свой клан?..

— Потом об этом подумаешь, — прервал обсуждение Учиха. — Эти... марионетки, могут использовать чакру?

Вместо ответа, волосяные клоны окутали коконом энергии своих жертв, а затем с глухим хлопком применили хенге. В результате, перед коноховцами появились ещё три обладательницы розовой гривы.

— Хм, — задумчиво изрёк обладатель шаринганов, поднимая взгляд к далёким кронам леса, а затем, после непродолжительной паузы, добавил: — Сакура-чан, я не уверен... но мне кажется, что я тебя люблю.

— Эээ? — выразил удивление теневой Киба.

— Извини, Саске-кун, — копия Хинаты подошла к волосяной синеглазке и взяла её за руку. — Сакура уже занята.

...

Охота коноховцев за свитками продолжилась, но изначальный план претерпел некоторые изменения: вместо того, чтобы после нападения на вражескую команду попросту забирать свиток и уходить, генины Листа занимались принудительной "вербовкой", отправляясь на дальнейшие поиски в увеличенном количестве. Постепенно волосяные клоны приспособились к тому, чтобы управлять захваченными телами, вытягивая из них ровно столько чакры, сколько необходимо для существования и применения техник. Знания по медицине же помогали поддерживать жертв в состоянии близком к коме.

Численное и качественное превосходство, а также наличие ищеек и сенсоров, позволяли первыми обнаруживать, окружать и либо захватывать противника атакой из засады, либо загонять словно дичь. Несмотря на то, что необходимое количество свитков было собрано ещё в первые сутки, коноховцы не стали останавливаться на достигнутом и продолжили выбивать возможных конкурентов...

...

Шёл уже третий день второго этапа экзамена на звание чунина, и группа из шести волосяных марионеток Сакуры преследовала троицу вражеских генинов. Теневой клон Хинаты, принявший облик чёрной кошки, сидел на руках у одного из захваченных тел, указывая направление движения.

Среди жертв был очень хороший сенсор, который увидел приближающуюся угрозу, оценил шансы своей команды и предпочёл отступить. И у них удалось бы уйти, если бы принцесса клана Хьюг не задалась целью выбить из числа участников именно эту группу.

Погоня продолжалась уже полтора часа, в течение которых отрыв не сокращался, но и не увеличивался, невзирая на все старания преследуемых сбросить хвост. Наконец, до целей дошло то, что они попросту изматывают себя и, если так пойдёт дальше, рискуют упасть от истощения. Поэтому они остановились на одной из полян, приготовившись дать настойчивым "поклонникам" бой.

Парами волосяные марионетки, замаскированные при помощи хенге под шиноби Дождя, вышли навстречу троице коноховцев: Нейджи Хьюга, одетый в свободные клановые одеяния и Рок Ли, облачённый в обтягивающий зелёный костюм, уже стояли в боевых стойках, готовясь сорваться в атаку, а их напарница Тен-тен, заняла позицию на некотором отдалении, готовясь прикрывать парней метательным оружием.

Теневая кошка-Хината спрыгнула с рук своего носильщика, вышла на пару шагов вперёд и отменила технику превращения, представ взгляду кузена в своём обычном комбинезоне, поверх коего была накинута серая курточка.

— Хината-химе? — удивлённо вскинул брови подросток. — Что вы здесь делаете? Почему вы помогаете этим...

— Заткнись пожалуйста, Нейджи-кун, — попросила копия куноичи, а затем потёрла переносицу указательным пальцем правой руки, прикрыв глаза. — У меня осталось мало чакры, так что скажу коротко: твои заявления о судьбе, как и твоя гордыня... да и твоё упоение собственными страданиями меня достали. Да, ты сильнее меня как боец, но вот как человек... Надеюсь, что падение с небес на землю пойдёт тебе на пользу и, проиграв сейчас, ты сделаешь для себя хоть какие-то выводы. Сакура-чан, постарайся не травмировать его слишком сильно.

Произнеся последние слова, копия принцессы клана Хьюг исчезла, а шесть волосяных марионеток стали расходиться полукругом.

— Нейджи-кун, что это только что было? — напряжённо спросила девушка с причёской, похожей на ушки панды.

— Моя сестра, — скрипнул зубами стройный и высокий юноша. — Трусиха и слабачка, решившая натравить на меня каких-то шавок, испугавшись высказать свои претензии лично.

— Ничего личного, ребята, — прозвучал хор монотонных голосов от марионеток. — Просто ваш напарник — тот ещё высокомерный засранец...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 12

Сидя в деревянном кресле, босыми стопами зарываясь в пушистый ковёр, заметно осунувшийся за последние дни старик, один глаз и одна рука коего были перевязаны плотными бинтами, находился в небольшой и светлой комнате базы "Корня". Он был одет в свободную светлую рубашку и чёрные тонкие штаны, на его коленях же стоял поднос с блюдцем и чашкой ароматного чая.

Стены, пол и потолок личной комнаты отдыха Шимуры Данзо были обшиты проводящим чакру деревом, поверхность коего испещряли затейливым узором символы фуиндзюцу, скрытые под слоем грубой и толстой тростниковой бумаги. Здесь всегда было тепло, а воздух пах лесной свежестью, да и отсутствовали любые лишние предметы, за которые мог бы зацепиться взгляд... Даже кресло, в котором сейчас сидел мужчина, было принесено совсем недавно, так как после сражения с Белым Змеем старые суставы вновь начали давать о себе знать болевыми вспышками.

В деревянную дверь раздался стук, после чего створка отъехала и, задержавшись на пороге лишнюю секунду, внутрь вошёл светловолосый синеглазый мужчина в комбинезоне шиноби, с бледным лицом и рыжим бельчонком на руках. Опустив животное, тут же начавшее оглядываться по сторонам, забавно шевеля носом и подёргивая ушами, гость закрыл дверь, опустился на одно колено, а затем стал ждать.

— Показывай, — приказал глава "Корня", ставя чашку на блюдце и расслабляя спину.

Боец, завербованный в клане Яманака, положил одну ладонь на голову призывного зверя, а второй кистью сложил печать концентрации, чтобы считать недавние воспоминания и при помощи иллюзии, показать их своему коммандиру...

...

Наблюдатель находился на ветке одного из деревьев, окружающих маленькую поляну, откуда открывался великолепный вид на место событий. Шесть волосяных марионеток (как назвала свою технику Харуно), сохраняя на себе личины шиноби чужой деревни, разошлись широким полукругом и встали в боевые стойки, а двое генинов Конохи, специализирующиеся на тайдзюцу, приготовились атаковать. По лицам парней можно было понять, что они считают действия противников ошибкой, за которую с удовольствием их накажут (разобраться с каждым из них по одиночке проще, нежели со всеми сразу), и только их напарница заподозрила неладное... но ничего сказать не успела.

— Вихрь Листа! — воскликнул подросток в зелёном комбинезоне, срываясь в атаку стремительной тенью.

— Бьякуган! — в свою очередь произнёс Хьюга, перемещаясь к ближайшей цели. — Тридцать два...

— Кац, — прозвучал ответ на два голоса от волосяных марионеток, и яркие вспышки озарили поле боя, а по ушам ударил сильнейший грохот.

— Нейджи-кун! Ли-кун! — вскрикнула девушка с причёской в виде ушей медвежонка, взмахивая развёрнутым свитком, чтобы отправить во врагов дождь из кунаев.

Оставшиеся четверо противников разделились на две пары: первая двойка применила технику "порыв ветра", сдувая метательное железо в сторону, а вторая пара использовала шуншин, появляясь справа и слева от куноичи, чтобы нанести ей одновременные удары. Уклониться или защититься от обоих Тен-Тен не успевала, в результате чего была оглушена, а затем и связана.

Рок Ли и Хьюга Нейджи, ослеплённые и оглушённые, также были обездвижены и связаны леской, которую волосяные марионетки забрали из их же подсумков (вместе с двумя свитками). Через какое-то время, по всей видимости потребовавшееся для восстановления чакры носителями, волосяные клоны ещё раз разделились, захватывая ещё три тела...

...

— Кай, — сбросив гендзюцу, которое начало прокручиваться по второму кругу, Данзо посмотрел на светловолосого шиноби задумчивым взглядом. — Твоё мнение?

— Техника весьма перспективна в плане разведки, диверсий и наращивания численности собственных войск за счёт пленников, — отозвался Яманака. — Необходимо проверить её на устойчивость к различным повреждениям, а также разработать аналоги на иной основе.

— Займись этим, — велел Шимура, прикрывая единственный не скрытый под бинтами глаз, тем самым показывая то, что разговор окончен.

— Хай, Данзо-сама, — отозвался подчинённый, а затем, подхватив бельчонка, торопливо вышел из комнаты.

"Девочка, представляешь ли ты, какой потенциал несут твои техники в умелых руках? В своё время Хашираму-сана считали гением только за то, что он овладел стихией дерева, умел лечить при помощи своей уникальной чакры и был сильным воином, а Тобирама-сан добился того же звания исключительным умом, благодаря которому создал теневых клонов и Нечестивое Воскрешение... не говоря уже о хирайшине. Именно второй хокаге заслуживает титула гения, за своё умение мыслить нестандартно. И теперь я вижу, как под моим присмотром появляется ещё один шиноби, пусть не по грубой силе, но умом и хитростью способный достичь того же уровня...", — хмыкнув, глава "Корня" вспомнил ещё одного гения, который слишком сильно углубился в науку, из-за чего перестал быть человеком (а ведь были и другие, пусть даже не столь выдающиеся личности).

Поднявшись из кресла, подхватив узловатую трость, прислонённую к стене, старый шиноби направился к выходу. Рядом с дверью стояли его сандалии, в которые мужчина сунул ноги, после чего неспешно застегнул их и, сохраняя на лице маску невозмутимости, вышел в коридор. Дверь, которую другим обитателям подземелья приходилось открывать и закрывать, сама отъехала в сторону перед главой организации, а затем и задвинулась обратно за его спиной.

— Кардинал, доклад по операции "Змей в клетке", — сухо приказал Данзо, обращаясь к пространству перед собой.

Трость мерно постукивала по деревянному полу, ноги ветерана нескольких войн ступали легко и бесшумно, несмотря на не самое лучшее состояние его организма (чакра биджу, просочившаяся в СЦЧ из печати на руке, здоровья отнюдь не прибавляла). Двое телохранителей, словно тени следующие за правым и левым плечами командира, вовсе старались делать вид, будто бы их здесь нет.

— Пленённый нукенин Тумана, уровня "генин", доставлен на испытательный полигон номер три; запечатывающая команда ждёт указаний в зоне отдыха; мастер запретных техник ожидает приказов в своих покоях, — прозвучал ответ откуда-то из-под потолка голосом, очень похожим на тот, которым обладал глава "Корня".

"Ты хотел бессмертия, Орочимару-кун? Ты его получишь", — подумал Шимура.

...

Полигон представлял из себя прямоугольное помещение длиной и шириной в тридцать метров, а высотой — десять. В каменные пол, стены и потолок были утоплены металлические пластины с символами фуиндзюцу, которые не только создавали защитный барьер, но и экранировали все исходящие эманации.

Для ритуала сюда принесли поддон с землёй, где мастер запретных техник (хмурый немолодой мужчина, практически лишённый эмоций и желаний), одетый в глухую серую хламиду, нарисовал все потребные печати. После этого на затейливый узор уложили бессознательное тело пленника, которым оказался светловолосый и темнокожий юноша лет семнадцати, одетый в одни только хлопковые штаны.

Запечатывающая команда, состоящая из шести человек, облачённых в стандартную форму шиноби "Корня", по знаку своего главы приготовилась действовать...

Мастер запретных техник пролил каплю крови Орочимару на жертву, сложил серию ручных печатей, а после этого влил почти весь свой резерв слабого джонина в печать. Тело жертвы, без шума и каких-то дополнительных эффектов, ушло в землю, скрывшись из вида полностью, чтобы спустя пять секунд вверх вырос каменный саркофаг с лицом Белого Змея.

Пока крышка отсоединялась от контейнера и падала вниз, шиноби в сером отпрыгнул в сторону и сложил печать концентрации, готовясь прервать действие техники, если что-то пойдёт не по плану. Запечатывающая же команда подготовила свитки, похожие на длинные рулоны бумаги, изрисованные цепочками символов.

Змеиный Сенин сделал шаг вперёд, неуверенно открывая глаза. Немногие из тех, кому была известна техника Нечестивого Воскрешения знали, что сила призванного всё же зависит от жертвы, чьё тело используется в качестве основы. Таким образом боец уровня каге, каковым являлся Саннин, в настоящее время был ограничен до состояния сильного чунина... что, впрочем, никак не отражалось на его опыте.

Две тени, метнувшиеся из-под ног бойцов клана Нара, сковали воскрешённого шиноби, не давая ему даже мизинцем пошевелить. В ту же секунду с шелестом разворачивающейся бумаги, в полёт отправились рулоны печатей, начавшие обматываться сперва вокруг конечностей и торса, а затем притянувшие руки к телу, а ноги друг к другу. В итоге действий корневиков, Орочимару превратился в подобие мумии, но с открытой головой.

— Ку-ку-ку-ку... Весьма неожиданно, — рассмеявшись и облизнувшись коротким (для себя) языком, Белый Змей уставился на стоящего вдали старика, прищурив свои глаза с чёрными склерами. — Данзо-сан, от кого я точно не ожидал помощи в возвращении в мир живых, так это от вас.

— Поверь, Орочимару-кун, я бы не пошёл на это, если бы не две причины, — подойдя ближе, отозвался глава "Корня".

— Да неужели? — ехидно растянул губы в улыбке нукенин, что выглядело весьма устрошающе ещё при его жизни, ну а теперь, с покрытым трещинами лицом, бывший ученик третьего хокаге мог пугать молодых генинов без всякой жажды убийства. — И что же это за причины?

— Во-первых, у меня есть подозрения, что кто-то из твоих подручных может попытаться тебя оживить, — единственный открытый глаз старика блеснул сталью. — Во-вторых, нам нужна информация.

— И с чего вы взяли, что я вам её дам? — пленник изогнул брови, всем своим видом выражая скепсис, но быстро смягчился. — Хотя, лучше будет спросить другое: что я получу взамен на свою помощь?

— Ничего, — Шимура передал трость одному из своих телохранителей и начал снимать бинты с пересаженного нового-старого глаза, доставшегося ему ещё от бывшего сокомандника (единственного Учихи, которому он мог подставить спину, не опасаясь получить в неё кунай).

— Ничего? — изумился нукенин. — Вы видимо что-то не понимаете, Данзо-сан...

— Я всё понимаю, Орочимару-кун, — открыв шаринган, на алой радужке коего начали вращаться три тамоэ, глава "Корня" поймал взгляд пленника. — Ты расскажешь мне всё...

...

Полосы проводящей чакру бумаги медленно обматывались вокруг головы Белого Змея, сантиметр за сантиметром скрывая его лицо от подбородка и до макушки. В то же время сам старик тяжело опирался на трость, пока один из его телохранителей заматывал зудящий от перенапряжения глаз.

"Я ещё не восстановился. Нужно подготовить нового носителя чакры Девятихвостого", — отстранёно отметил Данзо, не отводя взгляда от змеиных глаз сеннина.

Сейчас как никогда прежде ощущались годы, навалившиеся на спину ветерана нескольких войн неподъёмным грузом. Он, да и Хирузен, были уже далеко не молоды, но достойной смены для себя так и не вырастили: ученики старого друга — безалаберный развратник, слабовольная алкоголичка и одержимый собственными идеями вивисектор, подходили на пост главы деревни просто отвратительно, ну а самому Шимуре вовсе не кем было похвастать (одни ученики погибли, другие...). Минато Намикадзе, являющийся отцом нынешнего джинчурики, подавал большие надежды на свой счёт, но стоило ему надеть шляпу хокаге и мальчишка решил поиграть в самостоятельного политика, начав заигрывать с кланами, а затем и вовсе самоубился об биджу.

"Ведь куда лучше пожертвовать собой, оставив селение без главы, нежели потратить две секунды и доставить на место запечатывания специально подготовленных людей. И у меня, и у Хирузена, и у других старейшин были готовы команды...", — глава "Корня" поморщился, затем развернулся и зашагал прочь, в то время как позади него подчинённые начали упаковывать ценного пленника в экранированный контейнер.

Разумеется, о том факте, что у Конохи имелись узкоспециализированные специалисты (вроде мастера запретных техник, или же самоубийц, готовых применить одну-единственную технику, расплатой за которую будет жизнь) знали немногие. Однако же хокаге, как глава селения, получал информацию об этом в максимально полном объёме. Разве что имена нигде не назывались...

Впрочем, это были дела давно минувших дней. Сейчас же требовалось обдумать информацию, полученную от Орочимару, в которой говорилось о планах вторжения Суны. Его собственные шпионы, конечно же, поставляли сведения, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что хранилось в голове одного из главных заговорщиков.

Белый Змей знал, о чём говорил предлагая сотрудничество. Всё же у него было немало агентов, множество убежищ с ресурсами, собственное малое скрытое селение...

"Нет, Орочимару. Пусть даже мы упустим какую-то выгоду, но уж лучше будем действовать сами и наверняка, нежели хоть на миг поверим змее".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Конец этапа

Днём пятого дня второго этапа экзамена на чунина, группа коноховцев решила свернуть свою охоту. Конкуренты, захваченные в технику волосяной марионетки, стянулись на поляну перед входом в башню, где Сакура и развеяла клонов (парни и девушки, словно куклы с обрезанными ниточками, повалились на землю без чувств, так как чакры в их организмах было столько, чтобы поддерживать жизнедеятельность).

В свете солнца, медленно но уверенно подбирающегося к полудню, бледные, исхудавшие люди создавали довольно удручающий эффект. Наруто, окинувший неудачливых соперников хмурым взглядом, озвучил общую мысль:

— Как-то это слишком сурово.

— Согласна: стоило дать им друг друга перебить, — саркастично отозвалась Харуно, а когда на ней скрестились недоуменные взгляды, подняла руки с раскрытыми ладонями, говоря уже нормальным тоном: — Спокойнее, ребята... Я же шучу. Впрочем, должна заметить, что на нашем месте большинство из них (кивок в сторону бессознательных тел), вряд ли стали бы фамильярничать. Или думаете, что шиноби Суны упустили бы возможность без последствий прикопать в лесу кого-нибудь из Конохи?

— Они, вроде бы, наши союзники, — попытался вступиться за незнакомых генинов Чоуджи, правой рукой почёсывая шею со стороны спины.

— Пф, — многозначительно фыркнул на это заявление Саске, складывая руки на груди. — А Итачи — мой брат.

После этих слов, если у кого-то ещё и были возражения, вслух они их высказывать не стали. Лишь Узумаки, ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс:

— Чтобы изменить мир к лучшему, начинать нужно с себя. Как мы сами можем рассчитывать на милосердие, если не готовы его проявлять к другим?

— Вообще-то, Наруто-кун, эти ребята просто истощены, — синеглазка указала на начавшие вяло шевелиться тела. — Им нужно отлежаться пару дней, да и отъесться. Ну... некоторым будет неплохо обратиться к ирьенинам, так как ослепляющие и оглушающие печати оказались чуть мощнее, чем я предполагала.

На последних словах оперативница "Корня" посмотрела на команду из Рока Ли, Тен-Тен и Хьюги Нейджи. Хината, активировав бьякуганы, убедилась в том, что кузен пострадал не слишком сильно (разве что уши требовали лечения, но шиноби крепче обычных людей сами по себе), после чего просто отвернулась от него, ничем не выдавая своих эмоций.

— Пойдёмте уже в башню, — махнула рукой Ино. — Я хочу наконец-то помыться, нормально поесть и вообще...

— Ребята, а эти парни не перережут друг друга, когда придут в себя? — задал резонный вопрос Киба, скашивая взгляд на лежащих рядом дождевиков и травников.

— Я оставлю клонов, чтобы присмотреть за порядком, пока экзаменаторы всех не заберут, — подняв руку, предложил голубоглазый блондин.

Возражать никто не стал, так что Наруто применил технику теневого клонирования, оставив на поляне два десятка своих копий, ну а все остальные, подхватив мешок со свитками, направились ко входу в башню.

Короткая лесенка из пяти ступенек вела к арочному проходу, за которым находился просторный зал с нехитрой загадкой, написанной на школьной доске. После непродолжительного обсуждения, все три команды взяли по два свитка, чтобы открыть их одновременно.

— Гхм... — кашлянул Умино Ирука, одетый в стандартный комбинезон шиноби и чунинский жилет Конохи, появившись в облачке белого дыма перед своими бывшими учениками. — Привет, ребята, не ожидал увидеть вас всех сразу.

— Ирука-сенсей, мы прошли испытание? — голосом, в котором не ощущалось особого энтузиазма, спросила принцесса клана Яманака.

— Да, конечно, — мужчина широко улыбнулся, зарылся пальцами правой руки в свои волосы и добавил: — Вы все — молодцы. Я горжусь тем, что обучал таких талантливых и дружных шиноби. Хех... Как я понимаю, ждать других участников не стоит?

...

Генинам дали несколько часов на то, чтобы привести себя в порядок в комнатах, выделенных по одной на команду: особых удобств там не было, но отгородив один угол занавеской, подростки смогли поочерёдно обтереться влажными полотенцами и сменить одежду. Чакра, конечно, помогала поддерживать себя в форме и избавляться от грязи, но после более классических гигиенических процедур, хотя бы психологически, генины ощутили себя гораздо лучше.

Во второй половине дня участников экзамена, прошедших второй этап, которых оказалось всего двенадцать, собрали в зале с квадратной ареной: с одной стороны находилась трибуна, где расположились хокаге, его охрана и джонины-наставники, с противоположного края помещения, на трибуне выстроились кандидаты на звание чунина, по бокам же рассредоточились другие шиноби, задействованные в мероприятии. Под потолком висело большое табло, на котором красовалось изображение увеличенного лица Сарутоби Хирузена, одетого в белый плащ поверх комбинезона, и прикрывающую голову пирамидальную шляпу.

Хокаге произнёс короткую речь о том, что экзамен на звание чунина — это не столько испытание для генинов, сколько демонстрация силы селения как конкурентам, так и потенциальным заказчикам услуг шиноби. Не забыл он сказать и о том, что гордится успехами нового поколения защитников интересов Скрытого Листа.

— ...предполагалось устроить предварительный отборочный турнир, если участников останется слишком много, — глава Конохи усмехнулся. — Однако же я вижу, что в этот раз прошедшие второй этап команды сами позаботились о том, чтобы конкурентов было как можно меньше. Поэтому, вместо дополнительного отборочного этапа я спрошу одно: есть ли среди вас те, кто желают отказаться от дальнейшего участия в экзамене? Напоминаю, что групповые этапы остались позади, а потому ваш отказ никак не скажется на сокомандниках.

"Интересно, что будет если я откажусь?", — синеглазка, стоящая во втором из трёх рядов генинов, представив себе раздосадованное начальство... решила, что слишком ценит свою карьеру и возможность запустить руки в закрытые сейчас секции библиотеки "Корня".

О чём думали остальные члены уже распавшегося союза, Сакура достоверно сказать не могла, но совершенно не удивилась тому, что никто из бывших одноклассников не стал отказываться от третьего этапа. Единственная команда Суны, прошедшая второй этап самой первой, состоящая из джинчурики однохвостого биджу, его старших сестры и брата, столь щедрое предложение хокаге тоже отклонила.

"От красноволосого почти не веет жутью. Да и вообще он выглядит каким-то... неживым, словно биоробот", — отметила Харуно краем сознания, периферическим зрением изучая возможного противника, одетого в нечто вроде тоги, с огромной глиняной тыквой за спиной.

— Отлично, — казалось, что желание всех генинов продолжить участие в экзамене искренне порадовало Хирузена, так что он даже растянул губы в улыбке, напоминая доброго и безобидного старика. — В таком случае, приступим к жеребьёвке. Включить генератор случайных чисел.

Подчиняясь приказу главы селения, экран покрылся рябью, а через пару секунд на нём появились два столбика имён.

— Гхм-гхм, — выступивший вперёд из-за кресла хокаге джонин, кажущийся каким-то слишком бледным и болезненным, начал объявлять пары соперников: — В первом сражении сойдутся Яманака Ино и Хината Хьюга; во втором бою встретятся Чоуджи Акимичи и Шино Абураме; в третьей битве встретятся Сакура Харуно и Темари но Собаку; в четвёртой схватке выступят Наруто Узумаки и Канкуро но Собаку; в пятом поединке сразятся Шикамару Нара и Киба Инудзука; а завершат первый круг боёв Учиха Саске и Гаара Песчанный.

"И почему мне кажется, что случайный выбор противников не так уж и случаен?", — задала самой себе философский вопрос синеглазка, ожидаемо не получив на него ответа.

— Третий этап турнира пройдёт в Конохе ровно через месяц, — объявил Сарутоби. — На этом — всё.

...

На выходе из помещения с ареной, команду номер семь перехватил её капитан, отозвавший своих подопечных в одно из пустых помещений. Когда же генины построились в линию и приготовились внимать мудрости наставника, он придавил их лёгкой жаждой убийства, что не возымело никакого внешнего эффекта, а затем произнёс:

— Вы устроили из второго этапа экзамена какой-то фарс, выведя из строя почти всех участников, при этом никого не убив... Молодцы, ребята.

Последние слова Хатаке подкрепил тем, что единственным открытым глазом изобразил улыбку.

— Какаши-сан, у вас дурацкое чувство юмора, — заявил Наруто, после чего наклонил голову и, взлохматив свои волосы правой пятернёй, негромко пробормотал: — Видимо это профессиональное...

— Хм-м? — изобразил недоумение беловолосый мужчина.

— Спасибо за поздравление, Какаши-сенсей, — решила перевести тему разговора Сакура. — Скажите, у нас будут какие-нибудь особые тренировки, для подготовки к третьему этапу? Всё же нашей команде достались не самые лёгкие противники.

— Ма... — джонин поднял взгляд к потолку, пальцами правой руки подперев подбородок. — Я хотел сказать об этом позже, но... В общем: Сакура-чан, Наруто-кун, вам уже подобрали наставников на этот месяц. Я же буду учить Саске-куна владению его додзюцу... чему смогу научить. И... вне зависимости от того, как закончится третий этап экзамена, наша команда будет расформирована. Так что... не хотите отпраздновать это где-нибудь?

Произнося последние слова, Хатаке снова изобразил улыбку взглядом, хотя и было заметно то, что он этим фактом слегка... расстроен.

* * *

— Плохо выглядишь, Данзо, — произнёс Сарутоби, сидя в своём кресле, в кабинете хокаге, перед установленном на столе шаром дальновидения (артефактом второго хокаге, позволяющем смотреть на огромные расстояния и через стены... если на пути нет блокирующих пространственные техники барьеров и хватает чакры).

— Ты тоже не молодеешь, Хирузен, — отозвался Шимура, одетый в белую рубашку, чёрные штаны и лёгкую накидку серого цвета, скрывающую чакру от сенсоров.

Лицо главы "Корня" испещряли глубокие морщины, кожа приобрела ещё большую бледность нежели обычно, но взгляд открытого глаза оставался твёрдым и уверенным в себе. Впрочем, на трость он опирался совсем не наигранно, а на стул для посетителей уселся с явным облегчением.

— Орочимару мёртв? — вроде бы спокойно спросил хокаге, но в воздухе повисло отчётливое напряжение.

— Да, — частично соврал Шимура (всё же технически, Белого Змея нельзя было назвать живым).

— И оно того стоило? — задал следующий вопрос глава Конохи, пытаясь увидеть в старом друге что-то... чего он и сам не понимал.

— Он напал на джинчурики, последнего Учиху и наследников кланов, — пожал плечом лидер "Корня". — Этого ему бы не простили. Да и кланы, если бы мы спустили это с рук твоему ученику, не простили бы уже нас.

Сарутоби медленно кивнул, принимая формальную причину старого друга, прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Несмотря на то, что змеиный сеннин был нукенином и предателем, старик продолжал хранить в глубине души надежду, что блудный ученик вернётся в Коноху не как враг...

— Ты прав, Данзо: я слишком сентиментален, — прозвучал в тишине кабинета усталый голос. — И стар. Что говорят ирьенины?

— Год, если не слишком активно пользоваться чакрой, — правильно поняв вопрос, ответил глава "Корня". — Этого времени достаточно, чтобы передать все дела моей замене.

— Не жалеешь об этом? — просто из-за того, что не знал, что ещё сказать, спросил Хирузен. — Ты ведь мог натравить на него своих подчинённых.

— А ты жалел бы? — хмыкнул посетитель, после чего повернулся к висящим на стене портретам хокаге. — Я прожил многим больше чем Шинигами задумал, и за свою жизнь совершил немало ошибок. Но этот свой поступок я ошибкой не считаю. Когда-то, ещё во времена клановых войн, дожившие до старости шиноби считались хранителями мудрости, а также — последним рубежом обороны. Ещё мой дед говорил, что если старик умирает, чтобы дети оставались жить — это честный размен. Нет, Хирузен, я ни о чём не жалею.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Новый путь

Первым делом, вернувшись из Леса Смерти, который в этот раз не оправдал своей грозной репутации, члены команды номер семь разошлись по своим домам, чтобы привести себя в порядок. Сакуру ещё на пороге встретила Химавари-сан, сразу же отправившая подопечную сперва отмываться, а затем и отмокать в купальне. Только наплескавшись вволю, девушка оделась в юкату белого цвета и пришла на кухню, где уже был готов маленький праздничный обед.

— Поздравляю с прохождением в финал экзамена, Сакура-чан, — весело щуря глаза и открыто улыбаясь, произнесла пожилая женщина, одетая в длинное зелёное платье.

— Спасибо, — неожиданно для себя самой, смущённо отозвалась Харуно, деревянными палочками подхватывая один из рисовых шариков, вымоченных в разных приправах.

— Вот помню я, в своё время, могла только мечтать о том, чтобы получить чунинский жилет, — бывшая медовая куноичи вздохнула, изобразив на лице ностальгическое выражение. — Молодая была и наивная...

Обед прошёл в тёплой семейной обстановке, после чего синеглазке пришло время отправляться на встречу с сокомандниками. Переодевшись в синие шёлковые штаны и рубашку, обувшись в сандалии, а затем выйдя из дома под свет вечернего солнца (день пролетел удивительно незаметно), она ощутила некоторую обиду: как же сильно хотелось, чтобы эти родственные отношения были настоящими, а дома не приходилось притворяться и скрывать правду о себе. Только вот логика и здравый смысл подсказывали, что эти эмоции — минутная слабость, которая может привести к очень большим проблемам, если ей поддаться.

Неторопливо шагая по улицам Конохи, кажущейся сейчас какой-то тихой (словно бы устало расслабившейся после отбытия гостей), Сакура то и дело задерживала взгляд на горожанах. Люди, даже не являющиеся шиноби, в присутствии команд из чужих селений ощущали внутреннее напряжение, пусть даже не осознавали этого, ну а сейчас напряжение их покинуло, из-за чего только совсем маленькие дети продолжали бегать, шуметь и играть, в то время как взрослые вяло сновали по своим делам, неохотно перебрасываясь фразой-другой.

"То, что генинам кажется экзаменом и почти праздником, на деле является военной операцией. Даже жаль гражданских, которым приходится во всём этом участвовать", — промелькнули мысли где-то на краю сознания, тут же затерявшиеся среди множества иных образов и впечатлений.

До ресторана, где договорились встретиться члены седьмой команды, всё ещё существующей официально, оставалось совсем недалеко. Однако же Харуно этого оказалось достаточно, чтобы задуматься о планах на ближайшее будущее...

"Завтра нужно будет идти на доклад в "Корень", там же мне предоставят наставника на месяц. А ведь и делами предприятия нужно заняться: просмотреть документы, переговорить с руководителями отделов, встретиться с крупными заказчиками... Одной Сакуры, определённо, мало", — порадовавшись существованию техник клонов, как изобретённых вторым хокаге, так и собственного производства, синеглазка мысленно поёжилась, стоило только представить нагрузку, которую пришлось бы выносить при их отсутствии.

— Здравствуй, Сакура-чан, — поздоровался молодой мужчина со смуглой кожей и шрамом на переносице, одетый в чёрно-жёлтую клетчатую рубашку с короткими рукавами и тёмно-синие брюки, на шее у которого болталась повязка с протектором Скрытого Листа.

— Здравствуйте, Ирука-сенсей, — искренне улыбнулась наставнику из академии куноичи (пусть он для неё и был формальным учителем, но всё же занимал своё место в душе, наравне со школьными преподавателями из самого первого мира).

— Ты уже не моя ученица, Сакура-чан, — заложив руки за спину, добродушно улыбнулся чунин, подстраиваясь под шаг собеседницы, весело посвёркивая глазами из-под полуприкрытых век.

— Учитель всегда остаётся учителем: в конце концов знания, которые он даёт, остаются с нами на всю жизнь, — отозвалась Харуно, переводя взгляд дальше по улице. — Вы тоже идёте праздновать завершение второго этапа экзамена?

— Если бы, — мигом погрустнел мужчина. — Это для вас, участников, всё закончилось с пересечением границы сорок четвёртого полигона. Организаторам же ещё требуется написать и сдать отчёты... а затем начнётся новый виток подготовки. Так что, Сакура-чан, покой и отдых нам только снятся.

— А сны у нас короткие, — хмыкнула синеглазка, возвращаясь к мыслям о собственных делах. — Если не секрет, то куда же вы идёте?

— В общем-то — не секрет, — качнул головой собеседник, шире открывая глаза и поднимая задумчивый взгляд к небу. — Мне решили поручить ещё одну работу, на которой требуются навыки учителя и организатора. Так что свободного времени станет ещё меньше... и о том, чтобы наладить личную жизнь можно будет позабыть.

— Хм? — куноичи прищурила один глаз, усмехнулась и заявила: — На меня, в этом плане, можете не рассчитывать, Ирука-сенсей.

— А? — Умино удивлённо посмотрел на собеседницу, а затем на его лице отразилось осознание того, как можно было расценить это признание. — Я совсем не это имел ввиду, Сакура-чан...

— Верю-верю, — ехидно отозвалась Харуно, затем остановилась и, погрозив чунину указательным пальцем правой руки, заявила: — Не стоит подходить к другим куноичи нашего потока с такими предложениями. Всего хорошего, Ирука-сенсей.

— Эх... — почесал затылок мужчина, проследив взглядом за взбегающей по лесенке на открытую террасу одного из ресторанов, бывшей ученицей. — Как неудачно получилось: выставил себя извращенцем. Сегодня явно не мой день. Ладно... Нужно поспешить, а то сам на встречу опоздаю.

* * *

Дверь, ведущая в небольшую комнатку, где стояли узкая кровать, стол, стул и шкаф, а на потолке висела одинокая электрическая лампочка, открылась во внутрь и на пороге появились две девушки с рыжими волосами. Ран, одетая в комбинезон шиноби Конохи, вошла в помещение уверенным шагом и, повернувшись к переминающейся с ноги на ногу спутнице, одетой в белую футболку и такие же шорты, спускающиеся ниже колен, обвела пространство вокруг правой рукой, произнося:

— А тут, сестрёнка, ты будешь жить. Здорово, правда ведь? Мы — соседи.

— Да... наверное, — поправив тонкие очки, попытавшиеся сползти с переносицы, пробормотала в ответ бывшая куноичи селения Скрытой Травы.

— Ладно, — хлопнув в ладоши, старшая (более высокая и фигуристая) девушка втянула собеседницу в комнату, после чего усадила её на кровать, заставив испуганно сжаться. — Осваивайся тут, а мне нужно ещё кое о чём позаботиться. Вернусь минут через пятнадцать и пойдём ужинать.

— Х... хорошо, — неуверенно улыбнулась новоявленная хозяйка спальни, которая всё же не могла не проникнуться симпатией к этой энергичной, жизнерадостной девушке.

Стоило же двери за спиной Ран закрыться, как на помещение опустилась тишина, нарушаемая лишь неровным дыханием той, кого теперь зовут Рин (Карин Узумаки, как и её сокомандники, официально умерла на втором этапе экзамена на звание чунина... о чём совершенно не жалела). Сняв обувь, она с ногами забралась на кровать, спиной прижимаясь к деревянной стене, затем обхватила ноги, прижатые к груди руками и уткнулась лицом в колени. Усталость, напряжение, страх и надежда, бурлившие в душе молодой куноичи, наконец-то сделали своё дело и она тихо заплакала, выпуская наружу все свои переживания в тихих всхлипах.

Карин не любила своё селение... Впрочем, учитывая то, что старшие шиноби умудрились убить её мать, попросту выпив всю целебную чакру при очередном сеансе "работы в госпитале", а затем стали использовать как живую и бегающую аптечку уже её — это и не удивительно. Однако же, ненависти она тоже не испытывала, прекрасно зная о том, что могло бы быть намного хуже (её не избивали, кормили, давали минимум знаний, не насиловали и не превратили в свиноматку по производству детей с полезным геномом).

"Пока что не использовали", — поправила себя Рин, пару раз слышавшая о планах на свой счёт, но старающаяся об этом не задумываться.

Экзамен на чунина, куда её отправили как замену выбывшему генину, был для девушки последним шансом стать кем-то значимым, хотя бы в своих собственных глазах. Она отчаянно надеялась, что если сумеет хорошо себя показать, то главы селения передумают и...

"И о чём я думала? О чём вообще думали наши лидеры? Да все, кто участвовали в экзамене от других селений — монстры!", — так думала Карин, после того как её напарников сожрал медведь, а сама она была вынуждена прятаться в лесу как от людей, так и от животных, пока её не поймали те генины, опутанные розовыми волосами.

Шиноби, в руки к которым девушка попала в итоге, узнали в ней Узумаки, а затем допросили при помощи каких-то техник, которые заставляли рассказать едва ли не всю свою жизнь от первых осознанных воспоминаний, и сделали предложение присоединиться к "Корню". Так и появилась Рин, сестра Ран: уже завтра ей установят все печати, а затем начнут тренировать, после чего передадут в команду к куноичи, которая и спасла её жизнь в лесу.

"Могло быть хуже... Могло быть много хуже".

* * *

Хмурый старик, один глаз коего был плотно замотан бинтами, сидел за письменным столом в рабочем кабинете и неспешно перебирал бумаги, помогая здоровой руке пальцами перебинтованной конечности. Когда открылась дверь, он отложил документы и поднял взгляд на вошедшего, сверкнув холодом единственного открытого глаза.

— Ты опоздал, — констатировал Шимура.

— Всего две минуты, Данзо-сама, — отозвался Умино Ирука, закрыв дверь и изобразив поклон. — Вы хотели меня видеть?

— С завтрашнего дня начинается твоя подготовка как моего заместителя, — констатировал глава "Корня", устало откидываясь на спинку стула. — Нет, кандидата лучше тебя мне не найти: у нового лидера организации должна быть чистая репутация, крепкие связи и хорошие знакомства.

— Я не подхожу на эту должность по уровню сил, — всё же сделал вялую попытку отказаться от чести учитель академии шиноби.

— Печать, которую Орочимару использовал на Харуно доработана, — отозвался старик. — Остальное — дело опыта и старания. Ты ведь не подведёшь Коноху, Ирука-кун?

— Хай, сенсей, — серьёзно ответил молодой мужчина.

* * *

— А чем будете заниматься вы, Какаши-сан, когда мы станем чунинами? — покачиваясь на задних ножках стула, сидя за столом на террасе элитного ресторана, спросил одетый в белую футболку и чёрные штаны шиноби Наруто.

— Ма... — джонин задумчиво потёр подбородок через маску, устремив взгляд единственного открытого глаза к навесу над головой. — Возможно... возьму себе новую команду генинов, раз уж из меня вышел такой гениальный наставник.

— Пфф, — изрёк Саске, скептическим выражением лица высказывая всё, что думает об этом заявлении.

— А что? — Хатаке посмотрел на Учиху насмешливо. — Трое моих генинов — сильнейшие на своём потоке бойцы, лучшие тактики и вообще... Разве это не показатель моей гениальности как наставника?

— А ещё вы — скромный человек, сенсей, — иронично подтвердила слова капитана Сакура.

— Вот! — поучительно вскинул указательный палец правой руки беловолосый мужчина. — Я знал, что могу на тебя положиться.

— И вы туда же, — печально вздохнула Харуно. — Сперва Ирука-сенсей жаловался о своей личной жизни, теперь вы собираетесь ложиться...

— Гхм-гхм, — прокашлялся в кулак Какаши. — Я не это имел ввиду, Сакура-чан.

— Вот-вот, — усмехнулась синеглазка. — Он тоже так говорил.

— Наруто, а ты чего молчишь? — обладатель шаринганов покосился на друга-напарника. — У тебя девушку уводят.

— Да нет, — беспечно махнул рукой Узумаки. — Она тут сидит.

— Что-то все сегодня стали юмористами, — лениво похлопала в ладоши Сакура.

— Ладно вам, ребята, — Хатаке подхватил со стола бутылку саке и разлил её содержимое по пиалам. — Давайте лучше выпьем... за успех. Тем более, что в следующий раз мы все соберёмся вместе только во время третьего этапа экзамена.

— И всё же, Какаши-сан, вы — плохой учитель, — заявил голубоглазый блондин, а когда на нём скрестились вопросительные взгляды, поднял пиалу и пояснил: — Учите генинов пить... Разве так себя должен вести хороший сенсей?

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Личные наставники

Стоя под тугими струями контрастного душа, Сакура скользила по телу ладонями, тускло светящимися зеленоватой медицинской чакрой, задерживаясь на местах, где у неё отчётливо виднелись синяки (особенно яркими были отпечатки двух ладоней на бёдрах, для знающих людей не оставляющие сомнений в том, при каких обстоятельствах они были нанесены). Лёгкая боль в мышцах, сонливость и последние отголоски отравления алкоголем уже прошли, позволяя мыслить свободно и ясно.

Что чувствовала Харуно, вспоминая подробности минувшей ночи? К собственному удивлению... ничего. Ни отвращения, ни стыда, ни какой-то радости... словно бы прошла через очередную тренировку, которая принесла удовольствие в процессе, и на этом — всё.

"Даже не знаю, что и сказать", — подумала синеглазка, отключая воду и при помощи чакры стряхивая влагу с тела и волос.

= "Поздравляю со вступлением во взрослую жизнь", — звонким серебряным колокольчиком прозвучал в голове голос ментального клона наставницы.

"Сомнительное достижение", — отозвалась куноичи, заставляя пряди розовых волос обвернуться вокруг груди и бёдер.

Выйдя из душа в свою спальню, девушка обнаружила двух парней, сидящих на противоположных краях кровати со смятым постельным бельём, слегка испачканным кровью. Брюнет и блондин выглядели помятыми, хотя Наруто, за счёт выносливости и регенерации, был куда свежее друга, но кроме этого сходства им добавляли какие-то смущённые, виноватые и опасливые взгляды.

— Сакура, я... — начал говорить Узумаки.

— Сакура, нам... — одновременно с напарником подал голос Учиха.

— Стоп, — Харуно хлопнула в ладоши, усилив звук при помощи чакры, осмотрела обоих парней и спросила: — Вы чего себе понадумали? Скажу коротко: несмотря на то, что произошло ночью, моё к вам отношение не изменится. Претензий я тоже не имею. Теперь вы: Наруто, Саске, ваше отношение ко мне изменилось? Вы хотите поговорить об этом?

— М... — блондин первым отмер, взлохматил волосы правой пятернёй, неловко улыбнулся и, посмотрев на подругу, отозвался: — Нет, Сакура... чан.

— Хм, — изрёк брюнет, но под вопросительным взглядом куноичи всё же ответил: — Нет, Сакура-чан.

— Вот и отлично, — Харуно сложила руки под грудью, прищурилась и спросила: — И долго вы ещё будете сидеть у меня на кровати? Продолжения, во всяком случае — сегодня, точно не будет. Мне же нужно прибраться и одеться.

Парни почти одновременно оказались на ногах, скомкано попрощались, пообещали встретиться "Как только... так сразу", после чего покинули помещение через балконную дверь, тут же уйдя шуншином в сторону своих домов. Девушка, закрыв за ними створку, нашла в шкафу белое кимоно и, одевшись в него, начала прибираться "заметая следы".

= "Ты спокойно восприняла произошедшее. Зная твою историю, я ожидала худшего", — нарушила молчание обитательница внутреннего мира куноичи.

"Не вижу смысла рефлексировать и психовать. Может быть я свыклась со своим положением, ну или это воспитание "Корня" сделало своё дело. В конце концов, психика у меня, определённо, стала крепче и пластичнее чем во время жизни в предыдущем мире", — совершенно спокойно ответила синеглазка, отправляя простынь в корзину для грязного белья.

Застелив кровать свежими простынями, осмотрев помещение и убедившись в том, что следов вчерашнего разгула не осталось, Сакура с удовольствием потянулась, выгибая спину, а затем решительно направилась на балкон. Оказавшись на улице, она глубоко вдохнула свежий утренний воздух, подставляя лицо лучам восходящего солнца, только-только выглянувшего из-за горизонта.

"Луна-сенсей, скажи, а у Наруто... Шайнинга, не будет проблем... из-за сегодняшней ночи?", — всё же спросила Синеглазка, чувствуя за собой некоторую вину.

= "Рада, что ты об этом подумала; жаль, что подумала уже после всего, что случилось. Но — нет: проблем у Шайнинга не будет. Всё же пони несколько по-иному относятся к подобному. А вот об Учихе, на твоём месте, я бы побеспокоилась. В конце концов, в отличие от вас двоих, для него это был первый опыт... Ведь обучать его было некому", — развёрнуто ответила наставница.

Прикрыв глаза, куноичи согласно хмыкнула. За напарником, действительно, следовало присмотреть: память жизни в самом первом мире подсказывала, что парни, порой, на эмоциях, творят такое, что в здравом уме и не вообразишь. Впрочем, это относится к обоим полам...

= "Что теперь будешь делать?", — уточнила подселенка, которой уже следовало бы спать.

"Планы не меняются: отправлюсь на базу "Корня", познакомлюсь с новым учителем... Но перед этим, пожалуй, отправлю Чипа и Дейла следить за напарниками. Просто на всякий случай. Ну а потом они будут с наставниками", — мысленно констатировала Сакура.

...

Позавтракав, переодевшись в стандартный для шиноби Конохи комбинезон, натянув сандалии, Харуно распрощалась с ехидно улыбающейся и щурящейся, словно сытая кошка, Химавари-сан, после чего покинула дом. Путь до одного из известных ей входов в подземелья "Корня" не занял много времени, так что вскоре она уже шагала по деревянным полам высоких коридоров, освещённых электрическими лампами, работающими на энергии от генератора, запитанного чакрой (всё же природное электричество отличается от того, что создаётся техниками шиноби, так как второе — это всё та же смесь жизненной и духовной энергий, просто принявшая иную форму).

Молча здороваясь со знакомыми, куноичи спустилась на один из полигонов, где её ожидал опирающийся на узловатую трость старик, одетый в белые рубашку и штаны, поверх которых был накинут тёплый плащ. В просторном каменном помещении, в глубине стен, пола и потолка коего были утоплены выгравированные на проводящем чакру металле печати фуиндзюцу, мужчина казался каким-то... маленьким.

— Данзо-сама, Сакура Харуно по вашему приказу прибыла, — остановившись в нескольких шагах от главы организации, вытянулась во весь свой невеликий рост синеглазка.

— Вижу, — хмыкнул мужчина, взгляд единственного открытого глаза коего стал колючим, заставляя кожу под одеждой покрываться мурашками. — Я доволен твоими успехами, Харуно-сан. После завершения экзамена и присваивания тебе звания чунина, ты переходишь в научный отдел: тебе выделят нескольких подчинённых, ну а финансирование обеспечит твоё предприятие. Кроме того, тебя начнут готовить как аналитика, тактика и стратега, после чего будут привлекать к работе и по этим направлениям. Вопросы есть?

"Есть, и их немало. Но, пожалуй, ограничимся малым: всё же я не получаю удовольствия от общения с начальством" — не то, чтобы новости были для Сакуры такими уж неожиданными, но то, что объявлял их глава "Корня", покинувший свой рабочий кабинет, заставляло задуматься.

— Данзо-сама, кто будет моим учителем? — нарушила тишину Харуно.

— Хороший вопрос, — оставив трость стоять на полу без всякой подпорки, Шимура хлопнул ладонью по своей перебинтованной руке. — Знакомься: твой наставник по боевому фуиндзюцу — Кушина Узумаки.

= "Что?", — удивилась притихшая было наставница сноходчества.

Дверь, находящаяся в противоположном конце зала, открылась и на пороге показалась женщина с яркими красными волосами, зелёными радужками глаз, чёрными склерами, бледным лицом, похожим на растрескавшуюся глиняную маску, одетая в чёрную униформу шиноби АНБУ. Скользнув взглядом по свободному пространству, она задержала внимание на Данзо, не став скрывать своего раздражения, после чего сфокусировала взор на синеглазке.

— Здравствуй, Сакура-чан, — вполне мелодичным голосом произнесла куноичи, возвращённая в мир живых Нечестивым Воскрешением. — У нас с тобой не так уж и много времени, так что — давай знакомиться и начнём работать.

"Очуметь", — промелькнула короткая мысль в голове обладательницы розовых волос, в то время как глава "Корня" поспешил ретироваться через противоположный выход.

* * *

Прыгая по крышам домов, Наруто бежал в сторону башни хокаге, мыслями всё ещё находясь в совершенно другом месте. Образы прошедшей ночи не давали ему покоя, пусть Сакура и сказала, что не имеет претензий (в конце концов, собственную совесть заткнуть было сложнее, тем более, что обо всём придётся рассказать жене).

= " Гррр... Меня это уже раздражает. Вот объясни: что тебе опять не нравится? Ты, последнюю пару лет, сам мучался от своего взросления и желания близости", — голос Курамы в голове звучал привычно раздражённо.

"Трудно объяснить словами", — мысленно отозвался Узумаки.

= "Вы — люди, все одинаковы: рождаетесь, влюбляетесь, делаете новых людей, ненавидите, умираете... стреляете друг в друга жидкостями. Чего в этом приятного?", — девятихвостый лис лукавил, всё же проведя немалый срок в печатях у двух представительниц красноволосого клана, он немало успел узнать, да и отголоски ощущений носителей научился улавливать.

"Я чувствую себя виноватым, понимаешь? Виноватым перед Сакурой... А ведь у меня жена есть... и дочь. Нужно будет поговорить с ней наедине", — принял решение голубоглазый блондин, спрыгивая на площадь перед башней, чтобы затем войти через распахнутую дверь (всё же входить к главе селения через окно, как делают некоторые джонины, Наруто себе позволить не мог).

= "С дочерью?", — изобразил недоумение Кьюби.

"С Сакурой", — недовольно уточнил Узумаки, параллельно с внутренним диалогом, поднимаясь на верхний этаж резиденции главы Конохи.

= "Зачем всё это? Я тебя не понимаю", — заявил Курама.

"Пока сам не попробуешь — не поймёшь", — поставил точку в беседе блондин.

Вскоре генин добрался до приёмной, где за столом секретаря сидел немолодой чунин. Ему пришлось подождать ещё пять минут, прежде чем Сарутоби Хирузен был готов принять посетителя.

...

Третий хокаге сидел за письменным столом, на котором аккуратными стопками лежали бумаги, стоял стакан с канцелярскими принадлежностями, лежала печать и исходила паром кружка крепкого чая. В руках хозяина кабинета находилась курительная трубка, которую он неспешно набивал, при этом неотрывно глядя на входящего в помещение юношу, задорно посвёркивая весельем во взгляде из-под полуприкрытых век.

— Вызывали, хокаге-сама? — задал риторический вопрос голубоглазый блондин, одетый в белую футболку и чёрные шорты.

— Здравствуй, Наруто-кун, — отозвался старик, слегка усмехнувшись уголками губ. — Надеюсь, ты хорошо отдохнул после второго этапа экзамена. Готов к новым тренировкам? Вся Коноха возлагает на тебя большие надежды.

= "Здесь есть ещё три человека: двое на потолке в углах, а ещё один — рядом с окном. Все трое маскируются", — доложил своему джинчурики девятихвостый лис.

"Понял", — отозвался Узумаки, не обладающий столь же высоким уровнем эмпатии и сенсорики.

— Хай, хокаге-сама, — с готовностью ответил Наруто, изображая желание прямо сейчас бежать и тренироваться (благо, что подобный образ он успешно отработал ещё до попадания в этот мир).

— В таком случае, знакомься: твой личный тренер на этот месяц — сеннин Джирайя, — с этими словами Хирузен указал на высокого и широкоплечего мужчину с седыми волосами, одетого в коричневое кимоно. — Он был другом и наставником четвёртого хокаге, и узнав о том, какое испытание тебе предстоит на третьем этапе, согласился помочь с подготовкой.

— Здорово, малый, — поднял руку в приветственном жесте один из троицы легендарных Саннинов (учеников нынешнего главы селения). — Идём со мной: нас ждут великие дела!

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Специальная подготовка

Удобно устроившись на футоне, расстеленном в маленькой комнатке недалеко от полигона, прямо в подземелье "Корня", Сакура накрылась одеялом и, смежив веки, стала стремительно погружаться в сон. Выделенная ей "спальня", на деле являющаяся чуланом для хранения различных мелочей (в данный момент — запечатанных в отдельный свиток), имела в себе только лампу, дверь, да деревянный пол... Впрочем, для сна после изматывающих тело и разум тренировок, больше ничего особого и не требовалось.

Спустя менее чем десять вздохов, Харуно появилась в своём внутреннем мире, обнаружив себя в облике серой пони с розовыми гривой и хвостом, стоящей на облаке, плывущем по звёздному небу. Практически в тот же миг рядом появилась тёмно-синяя крылато-рогатая кобыла, которая положила правую переднюю ногу на плечо подопечной и, широко растянув губы в лучезарной улыбке заявила:

— Взбодрись, ученица. Нас ждут великие дела!

— А может не надо? — состроила жалобный взгляд синеглазка, прижав уши к голове и изогнув бровки домиком.

— Пффф... — фыркнула Луна (ментальный клон... что не так уж и принципиально), после чего взъерошила подопечной гриву копытцем со словами: — На меня это не работает. Хотя... если ты не хочешь... Кто я такая, чтобы впихивать знания силой?

"Ну вот. Теперь мне стыдно. Этого ты добивалась?", — встряхнувшись, что в мире снов было действием почти бесполезным, серая пони плавно сменила облик на человеческий, представ перед наставницей в виде куноичи Конохи.

— Ха-ай, сенсей, — отсалютовала аликорнице Сакура, по-военному стукнув пятками (щелчком это действие назвать было нельзя).

— Такой настрой мне нравится куда сильнее, — удовлетворённо хмыкнула Луна, прохаживаясь по облаку туда-сюда. — Сегодня мы с тобой займёмся тем, за что сноходцев крайне не любят, боятся, а временами — ненавидят.

— Будем пародировать Фредди Крюгера? — предположила Харуно, вытянувшая руки вдоль тела.

— Нет, — наставница поморщилась. — Подобных деятелей сноходцы сами изводят: в конце концов, бешеных собак принято усыплять. Запомни, ученица: сноходец — это в первую очередь защитник сновидцев от паразитов, которые обитают в плане снов. Этот твой Фредди Крюгер, либо сумасшедший сноходец, либо вовсе — отожравшийся кошмар.

— Тогда... чем же мы будем заниматься? — уточнила синеглазка, с бравым и немного придурковатым выражением лица глядя на наставницу.

— Мы займёмся промышленным шпионажем, — воздела копытце к небу Луна. — В конце концов, эти ваши тренировки и "клановые секреты", ничем особым не отличаются от рутинной и монотонной работы, которая откладывается в подсознании пользователя. Поэтому, ученица, сейчас ты создашь ментальных клонов и отправишь их выполнять работу по отлову кошмаров, ну а мы с тобой пойдём искать тех, кто согласятся поделиться своими знаниями.

"Пожалуй... за такое сноходцев действительно могут очень сильно опасаться, а то и ненавидеть", — оценив перспективы, вынужденно констатировала молодая куноичи.

— Луна-химе, — подняв руку, словно находилась на уроке, Сакура дождалась вопросительного взгляда. — А мы будем проходить путешествия между мирами через план снов?

— Пожалуй... — задумчиво кивнула крылато-рогатая пони. — Но ты к этому ещё не готова: мало сил и опыта. Ещё вопросы?

— Нет, — отрицательно мотнула головой Харуно, опустив руки.

— Тогда — приступаем, — зловеще улыбнулась тёмно-синяя аликорница.

В следующую секунду на облаке появились полсотни совершенно одинаковых синеглазок, которые молча отсалютовали наставнице, а затем вышли из собственного сна в мир грёз. Ментальных сил в них было вложено немало, так что они должны были успешно справиться с одним-двумя кошмарами каждый.

...

На широком каменном плато, под лучами летнего солнца и порывами сухого ветра, одетый лишь в чёрные эластичные штаны, стоял молодой светловолосый мужчина со смуглой кожей. Его торс бугрился мышцами, хмурое лицо буквально лучилось сосредоточенностью, а руки стремительно складывали серию символов, раз за разом повторяя одни и те же действия.

Вот на границе поля зрения появились силуэты врагов, которые пытались окружить ничего не подозревающую жертву, но человек на это только усмехнулся. В следующий миг разряды молнии окутали джонина сплошным покровом и он исчез с того места, где только что стоял. Ровно три удара ему потребовалось, чтобы разобраться с врагами, а затем вернуться обратно.

— Ты всё поняла? — уточнила Луна, обращаясь к своей ученице, стоя в стороне от основного места событий.

— Более или менее, — отозвалась Сакура, но затем добавила: — Хотя, было бы неплохо посмотреть ещё пару раз, но теперь — замедленно.

— Понравился брутальный мальчик? — иронично изогнула брови принцесса-пони, добавив в голос изрядную долю ехидства, за что была награждена сердитым взглядом. — Я тебя расстрою: это здесь он — молодой, а в реальности...

— Учитель... — закатила глаза к небу Харуно. — Ты долго ещё собираешься мне это напоминать?

— Пока ты не перестанешь так остро на ЭТО реагировать, — весело прищурилась и показала язык аликорница, после чего быстро вернула себе серьёзный вид и заявила: — Я говорила не о технике райкаге, а о том, как нужно вызывать подобные сны.

— Поняла, — отозвалась синеглазка, возвращая внимание к сновидцу, которому казалось, будто бы он снова молод и только тренирует своё нинтайдзюцу, позволяющее двигаться с невероятной даже для шиноби скоростью, попутно укрепляя тело, усиливая удары, нанося противнику вред даже простыми блоками. — Нужно воздействовать через воспоминания и цепочки ассоциаций, позволяя сновидцу самому достраивать сон.

— Правильно, — похвалила куноичи аликорница. — А теперь, ученица, попытайся выведать у него то, что он сам считает тайной.

"Легко сказать", — мысленно поморщилась Сакура, приступая к работе.

Райкаге же, снова и снова отрабатывающий свою коронную технику, даже не заметил того, что реальность вокруг поплыла и стала меняться на рабочий кабинет.

...

Проснувшись ровно через шесть часов реального и восемнадцать часов субъективного времени, Харуно провела лёгкую разминку, гигиенические процедуры, позавтракала питательной кашей с витаминными добавками, а затем вернулась на полигон. Там её уже дожидалась наставница по боевому фуиндзюцу, стоящая в расслабленной позе посреди зала.

— Доброго утра, Кушина-сан, — поздоровалась синеглазка, останавливаясь на безопасном от собеседницы расстоянии, которое составляло десять метров.

— Доброго утра, Сакура-чан, — открыла глаза и растянула треснутые губы в улыбке женщина. — Сегодня мы будем проходить барьер, поглощающий кинетическую энергию: если нарисовать его печати на ладонях, то можно будет принимать удары кулаков Майто Гая, без страха получить травму. Обычной печати хватит удара на два...

Пока женщина вещала, её подопечная успела создать технику ментальной связи, протянув к голове рыжеволосой куноичи незаметную нить из чакры. Того, что их маленькую уловку заметят она не боялась, в конце концов сама Узумаки устанавливала барьеры, создающие помехи даже для бьякугана.

= "На чём мы остановились?", — уточнила синеглазка.

= "На том, какие у тебя планы на моего сына", — заявила Кушина.

= "Опять вы за своё, Кушина-сан", — страдальчески протянула Харуно, после чего вернулась к описанию совместных миссий и тренировок (рассказывать о случае, произошедшим перед началом особых тренировок она не хотела, но была готова пойти на этот риск, если иных способов увлечь наставницу больше не останется.

* * *

— Ква-ква-ква-ква-ква... — пожилая жаба, сидящая на плече у Джираи, одетого в красные мешковатые одежды, издавая звуки на особой ноте с интересом смотрела как светловолосый подросток пытается встать.

— Пожалуй, этого достаточно, Фукасаку-сан, — наконец сжалился временный наставник Узумаки Наруто, подходя к своему подопечному, чтобы помочь ему встать.

— Ты прав, Джирая-чан, — призывной жаб замолчал, поджимая губы.

В этот момент генин, приподнявшись на дрожащих руках, открыл рот и... его вырвало на траву полигона, где они занимались гендзюцу. Рвало парня до тех пор, пока в желудке ничего не осталось, после чего он всё же сумел перевести дыхание, а затем извлёк из поясной сумки несколько салфеток и начал вытирать лицо.

Великий жабий сеннин не торопил подопечного, а чтобы не смущать его более необходимого, ещё и отвернулся в другую сторону. И пусть ему было неприятно так поступать с крестником, но всё же следовало сбить с мальчишки спесь, проявляющуюся в самоуверенности, чтобы он не погиб по глупости, встретив неудобного противника.

— Что... это... было... сенсей? — пошатываясь, Наруто принял вертикальное положение, сфокусировал взгляд на широкой спине и стал ждать ответа.

— Ты говорил, Наруто-кун, что благодаря биджу, который в тебе запечатан, имеешь защиту от гендзюцу, — заложив руки за спину, джонин сделал несколько шагов вперёд, развернулся к подопечному и, встретив его спокойный, внимательный взгляд, позволил себе лёгкую усмешку. — Только что ты ощутил на себе действие жабьего гендзюцу, основанного на воздействии при помощи особых звуков: Фукасаку-сан повлиял на координацию твоих движений, почти полностью лишив возможности концентрироваться на контроле чакры. Будь ты опытнее, то смог бы от этого защититься хотя бы частично... Но для этого нужно вообще знать и понимать, с какой стороны следует ждать подвоха. Кроме звука, ты уязвим ещё и для света, а также для запахов, через которые тоже можно воздействовать на разум. Так что, Наруто-кун, не обольщайся наличием у себя защиты от классических иллюзий.

— Хай, сенсей, — потёр затылок правой рукой Узумаки. — Но вы могли бы предупредить заранее.

— Мои слова ты мог бы понять и принять разумом, но не подсознанием, — развёл руками один из троицы Саннинов Конохи. — Теперь же, прочувствовав это на себе, ты вряд ли забудешь о такой слабости. Ну а сейчас... пойдём перекусим чего-нибудь?

Буквально на глазах начавший было розоветь блондин резко побледнел и согнулся, пытаясь освободить от содержимого и без того пустой желудок.

— Это было жестоко, Джирая-чан, — укоризненно покачал головой старый жаб.

* * *

На уединённой лесной полянке, рядом с костром, над которым в котелке кипела каша, друг напротив друга сидели беловолосый мужчина, половину лица коего скрывала тканевая маска, а также чёрноволосый юноша. Какаши пришлось сдвинуть свою повязку с протектором селения шиноби, чтобы открыть шаринган и закрыть обычный глаз, Саске же ничто не мешало использовать оба глаза, на красных радужках которых кружили хороводы по три тамоэ.

Сторонний наблюдатель мог бы решить, что они ничего не делают, ну или просто играют в гляделки. На самом же деле между учителем и учеником происходило сражение, но только полем боя были их собственные разумы, на которые накладывались жуткие, хитрые, изощрённые иллюзии.

Пусть у Хатаке был пересажен чужой глаз, из-за чего чакру он тратил намного быстрее, но Учиха всё ещё оставался генином, пусть и очень сильным. Благодаря этому их резервы пустели примерно в одно и тоже время, заставляя прерываться на пополнение сил и теоретическую подготовку.

Нин и тайдзюцу они тоже занимались, однако основной упор делался на гендзюцу. В конце концов, брюнету предстоял бой с очень сложным противником, убивать или калечить которого... нежелательно.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 13

Две небольшие группы шиноби, принадлежащих двум великим скрытым селениям, встретились на границе стран Огня и Ветра. Вообще, контраст между государствами был огромен: казалось бы, что только что дипломаты шли через лес с огромными, в несколько обхватов толщиной, вековыми деревьями, а в следующую минуту перед ними уже расстилается кажущаяся бескрайней пустыня, над которой завывают ветра, гоняющие туда-сюда огромные массы песка.

В стране Ветра было мало плодородных земель, а люди селились в основном вокруг больших оазисов, ну а также вдоль берегов рек. Таким образом огромные площади оставались невостребованными, из-за чего служили разве что в качестве защиты от вражеских вторжений.

Суна, из всех великих скрытых селений, была наиболее зависима от власти даймё и аристократии, так как именно они поставляли продукты питания в город шиноби. Из-за этого факт того, что Коноха начала активно завоёвывать их рынок, каге Песка был вынужден пойти на сговор с Орочимару, чтобы ослабить "союзника", тем самым вернув себе утраченные позиции, а может быть и получив что-то сверх того. Затяжной же войны они не боялись, так как ослабленный Лист попросту не смог бы выделить для этого достаточно сил, при этом не оголяя своих границ с другими странами Большой Пятёрки (ведь удобное расположение и большие территории — это не только плюсы для сельского хозяйства, но и дополнительные угрозы едва ли не со всех сторон).

И вот, пока делегации двух селений ждали назначенного часа, по два шиноби от каждой группы, владеющие преобразованием чакры в стихию земли, создавали условия для переговоров: сперва была утрамбована и укреплена земля, затем — воздвигнуты колонны, ну а после этого и натянута тканевая крыша, с четырёх сторон которой виднелись свёртки плотной материи, готовые превратиться в своеобразные стены. Бойцы Листа и Песка, пользуясь всеми доступными им средствами, проверяли ткань и постройку на наличие барьеров, ловушек, скрытых печатей фуиндзюцу... Всё же любая мелочь, в случае если миром дело разрешить не удастся, могла склонить чашу весов в свою сторону.

И вот наконец от делегаций отделились по три человека: со стороны Конохи в переговорах участвовали Шимура Данзо, за плечами коего возвышались фигуры двух мужчин в чёрных комбинезонах шиноби, с безликими белыми масками, капюшонами, перчатками и закрытой обувью, которые не оставляли ни единого сантиметра открытой кожи, ну а Суна отправила на эту встречу четвёртого казекаге Раса но Сабаку, которого сопровождали двое шиноби в мешковатых одеждах песочного цвета, со скрытыми под тканевыми масками лицами. Они одновременно вошли под крышу беседки, после чего с тихим шелестом развернулись полотна стен, отрезая переговорщиков от любых посторонних взглядов.

Старик, глаз и рука коего были плотно перемотаны бинтами, одетый в светлую рубашку и штаны от комбинезона шиноби, опираясь на узловатую трость здоровой рукой, единственным открытым глазом смотрел на не молодого, но ещё и не старого мужчину в свободной тунике песчаного цвета, свободных штанах и пирамидальной шляпе каге, которая прикрывала рыжие, выцветшие на жарком солнце волосы. Пусть лидер Песка и обладал улучшенным геномом, который позволял ему управлять золотым песком практически без дополнительных инструментов вроде ручных печатей, но он не обольщался и прекрасно понимал, что несмотря на старость (а может и благодаря ей), глава "Корня" остаётся опаснейшим противником, способным выкинуть из своих рукавов немало козырей.

— Отвратительно выглядишь, для своих лет, Раса-сан, — сразу же расставляя акценты и заявляя, что не собирается церемониться, произнёс Шимура.

— А ты слишком бодр, для своих лет, Данзо-сан, — в тон ему отозвался но Собаку. — Не тебя я ожидал увидеть здесь. Неужели Коноха решила наплевать на наши договорённости?

— Не тебе, мальчишка, говорить о договорённостях, — холодным голосом осадил собеседника глава "Корня". — Или же ты думаешь, что нам не известно о твоём сговоре с нукенином Орочимару? Хотя... после его исчезновения, я слышал о том, что твои люди вышли на контакт с членами преступной организации Акацуки. Неужели у Суны столько много лишних средств, чтобы оплачивать наёмников уровня каге?

— Это беспочвенные обвинения, — голосом казекаге можно было бы заморозить пустыню, коли он обладал бы нужными стихиями. — Суна — союзник Конохи... о чём Коноха всё чаще забывает.

"У Конохи только два союзника: "Корень" и АНБУ", — мысленно констатировал Шимура, не став озвучивать это вслух.

— Хотелось бы, чтобы Суна и дальше оставалась нашим союзником, — нарушил короткое молчание Данзо. — И чтобы так было впредь, у меня есть к вам предложение.

— У тебя, а не у Конохи? — уточнил Раса, внимательно следя за тем, как один из телохранителей собеседника достал из подсумка свиток, который перекочевал в руки уже его охранника, начавшего проводить над бумагой различные манипуляции, чтобы убедиться в отсутствии неприятных сюрпризов.

"Глупцы. Самый неприятный сюрприз... два самых неприятных сюрприза, сейчас стоят за моей спиной", — чувствуя злорадное удовлетворение, мысленно отметил старик, почти физически ощущающий то, как утекают капли его жизни, и словно песок сквозь пальцы уходит отведённое время.

— Я — верный шиноби Конохи, — отчеканил глава "Корня", отвечая на вопрос собеседника. — Хокаге известно обо всём, что мной запланировано.

Молча приняв свиток из рук подчинённого, но Собаку стал читать столбики символов. По мере того как шло время, его глаза всё сильнее расширялись, но это было единственным, что выдало изумление мужчины.

— Абсурд, — наконец констатировал казекаге. — Никому не под силу осуществить такое.

— Коноха — родина гениев, — насмешливо хмыкнул Шимура, прикрывая открытый глаз. — Впрочем, мы можем продемонстрировать готовность исполнить свои обещания: просто укажи место.

— И чего же ты хочешь в оплату? — свернув бумагу, нахмурился рыжеволосый мужчина.

— Во-первых, Суна останется союзником Конохи; во-вторых, вы предоставите нам свитки с техниками марионеток; в-третьих, в следующем году часть детей Песка, прибудет на обучение в академию шиноби Листа, — перечислил условия, которые выставляют скорее не союзнику, а врагу, да ещё после проигранной войны глава "Корня", лицо коего продолжало сохранять выражение невозмутимой маски.

— Это недопустимо, — констатировал Раса. — Даже если бы я согласился, старейшины, да и другие члены совета селения, никогда не допустят подобного.

— У вас будет повод передумать, — неприятно усмехнулся Данзо, открытый глаз которого сверкнул сталью. — Ты ведь не думаешь, что мы забудем о том, что Суна готовила нападение во время прохождения третьего этапа экзамена?..

...

Двое шиноби в безликих масках и чёрных комбинезонах стояли под палящим солнцем, не проявляя никаких признаков даже малейшего неудобства. Вот один из них сложил серию ручных печатей и... над сухим песком начал клубиться туман, расползающийся во все стороны густым облаком. В следующую секунду его напарник сложил руки в символ концентрации, после чего земля вздрогнула, а под его ногами показались ростки травы...

Шли минуты, складывающиеся в часы, а напитанное огромными объёмами чакры облако тумана всё продолжало скрывать от взглядов наблюдателей то, что происходило на участке земли, указанном казекаге. Солнце уже успело склониться к закату, когда завеса наконец-то стала распадаться, заставляя многое повидавших на своём веку людей затаить дыхание.

— Невозможно... — произнёс глава Скрытого Песка одними губами, неверующим взглядом смотря на раскидистые кроны высоких деревьев, стена которых проступала через рассеивающиеся клочья истаивающей влаги. — Мокутон? Но ведь им обладал только...

— Коноха — родина гениев, — усмехнулся стоявший неподалёку Шимура, за спиной коего стояли двое других охранников. — Если ты и твои советники придёте к верному решению, мы сможем озеленить любые территории страны Ветра. Пока же — нам пора возвращаться.

Стоило отзвучать этим словам, как двое шиноби, которые буквально на глазах у посольства Суны вырастили небольшой лес, вышли из шуншина рядом с главой "Корня". Один из них положил ладони на плечи командира и напарника, а затем они исчезли с глухим раскатом грома. Спустя ещё пару секунд исчезли и остальные бойцы Скрытого Листа.

— Что будем делать, казекаге-сама? — после продолжительной паузы, обратился к своему начальнику один из телохранителей.

— Возвращаемся в селение, — ответил Раса, встряхиваясь и сбрасывая с себя наваждение. — Нам с советниками многое нужно обсудить.

"Если у Конохи есть столь сильные пользователи мокутона, считавшегося утраченным, а также обладатели пространственно-временных техник — это многое меняет. Исчезновение Орочимару теперь видится в новом свете...", — разумеется, Раса но Собаку не собирался идти на поводу у Шимуры, но и рисковать своими людьми в ситуации, когда сила врага неизвестна не собирался (те же Акацуки — это вовсе не решение всех проблем).

...

— Благодарю за помощь, сенсей, — оказавшись в своём кабинете в подземелье "Корня", старик изобразил уважительный поклон, насколько это ему позволяло ослабленное состояние.

— Не стоит, Данзо-кун, — сняв белую маску, отозвался беловолосый мужчина с красными радужками и чёрными склерами глаз, лицо коего украшали едва заметные трещины, словно бы оно было глиняной маской.

— Не будь таким занудой, Тобирама, — хлопнул брата по плечу Хаширама Сенджу, второй рукой снимая свою маску и широко улыбаясь. — Это, определённо, стоило того, чтобы вернуться в мир живых... хотя бы ненадолго.

— Не разделяю твоего энтузиазма, — хмуро отозвался второй хокаге. — Слухи о том, что у Конохи снова есть шиноби обладающий мокутоном скоро дойдут до других селений. И если Суну мы напугать смогли, то Облако и Камень вряд ли смогут остаться в стороне. Как бы они не заключили союз, для совместных действий против усилившейся Конохи.

— Я это предусмотрел, — заверил бывшего учителя Шимура, тяжело опускаясь в кресло за рабочим столом. — Действовать придётся быстро, чтобы никто не успел опомниться. Но в итоге у нас будет крепкий альянс, подкреплённый нашими собственными силами. Могу я и дальше рассчитывать на вас?

— О чём речь, Данзо-кун, — отозвался первый хокаге. — В конце концов, нам с Тобирамой тоже нужно закончить кое-какие дела... связанные с кланом.

"Очень удачно получилось, что Орочимару доработал технику Нечестивого Воскрешения. Если бы не он, мне бы не удалось вернуть в наши ряды первых хокаге в их полной силе. Теперь, пока до следующего этапа плана осталось время, нужно заняться пополнением библиотеки техник: скоро уже вернутся бойцы, отправленные за материалом для воскрешения...", — прикрыв глаз, Данзо постарался расслабиться, почти физически ощущая на себе внимание Шинигами.

В конце концов, запретные техники называются таковыми далеко не всегда только из-за того, что требуют плату за активацию (чаще всего — свою или чужую жизнь), но нередко они вмешиваются в такие сферы, что затрагивают интересы иных существ. То же Нечестивое Воскрешение, как сказал Тобирама-сенсей (уже после того как его вернули в мир живых), оставляет на душе пользователя метку, делающую его контрактором Шинигами... который обязательно заберёт свою плату когда-нибудь потом.

"Если такова цена за благополучие Конохи — я заплачу её с гордостью", — мысленно констатировал глава "Корня".

Единственное, чего по-настоящему боялся Шимура — это не успеть завершить всё задуманное: ведь с каждым днём времени оставалось всё меньше. Лишь понимание, что уже есть те, кто смогут завершить его работу, помогало успокоить эмоции и отогнать тревоги...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Конец?

===

Возраст — 13 лет.

Сила — 5,7 ге.

Скорость — 7,9 ге.

Выносливость — 5,5 ге.

Гибкость — 6,8 ге.

Объём чакры — 1 чу. (1 дж)

Плотность чакры — 0,63/1

===

До начала финального этапа экзамена на звание чунина оставалось менее часа, так что счастливчики, сумевшие получить заветные билеты на трибуны стадиона Конохи, спешили к месту проведения мероприятия со всех сторон: аристократы, торговцы разной степени успешности, актёры, просто зажиточные граждане и их гости, словно муравьи перед муравейником толпились у входов сооружения, кажущегося монументальным даже в сравнении с внешними стенами города. Шиноби Листа, как и немногочисленные горожане, пожелавшие посмотреть на представление для гостей, проходили внутрь через боковые двери, открытые только "для своих".

"Забавный факт: то, за что различные толстосумы готовы платить немалую цену, рядовые жители Конохи могут видеть бесплатно... едва ли не каждый день. Главное — соблюдать технику безопасности и не лезть на полигоны", — одетая в стандартный чёрный комбинезон, поверх коего был накинут белый плащ, красующаяся соломенной пирамидальной шляпой, Сакура неспешно шагала по родному селению, задумчиво щуря глаза и улыбаясь уголками губ.

Последний месяц, который прошёл в режиме усиленных тренировок, многое ей дал в плане понимания фуиндзюцу, а также навыков применения этого искусства в бою (хотя, её не оставляло ощущение, что данная отрасль деятельности, предназначена для мирной жизни). На фоне этого, подросшие характеристики главного оружия шиноби смотрелись не столь уж и впечатляюще, хотя объём собственного резерва чакры, достигший показателей среднего чунина, не мог не радовать.

В принципе, Харуно уже не нужен был этот экзамен: она была способна сдать на патент в любой день, пройдя испытания перед наставниками или выполнив необходимое количество миссий, а при желании её могли бы назначить и узкоспециализированным джонином, сильными сторонами коего являются нин и фуиндзюцу. Кроме всего прочего, имелась у неё одна отговорка, которой было бы достаточно и для прямого начальства, чтобы как минимум на год-полтора засесть в подземельях, полностью концентрируясь на собственных проектах. Но...

= "Ты ведь не откажешься от участия?", — прозвучал голос наставницы из внутреннего мира, ставшего куда более осязаемым после того, как синеглазке поддались очередные высоты магии снов.

"Нет", — легко подтвердила слова незримой собеседницы куноичи, проходя между двухэтажными деревянными домиками, которые служили временным жильём для торговцев и лавками сувениров.

Незаметно прошмыгнув мимо толпы, собравшейся на площади перед главным входом, где продавались газеты, памятные статуэтки, угощения, шарфы и прочая атрибутика любого массового мероприятия, обладательница розовых волос поприветствовала кивком молчаливого охранника в форме АНБУ, который стоял у входа для участников. Старший шиноби молча кивнул в ответ, жестом приглашая девушку пройти, движениями пальцев рук желая удачи и поздравляя с успехом (незнакомому с системой невербальных сигналов человеку, показалось бы, что у него просто дрожат кисти и пальцы).

Тёмный каменный коридор, несмотря на жаркое солнце снаружи, сохранял прохладу и запах камня. Каждый шаг по нему отдавался эхом, которое сопровождалось приближением арки света, являющейся выходом на арену. Можно было, конечно, воспользоваться одной из боковых лестниц, чтобы подняться на наблюдательную площадку, выделенную для участников, где должны были собираться наставники и члены команд, но в настоящий момент возможность воспользоваться комнатой ожидания выглядела куда соблазнительнее.

= "Не хочешь повидаться с сокомандниками?", — с каплей ехидства в голосе спросила наставница сноходчества.

"С чего такой вывод?", — лениво уточнила Харуно.

= "С того, что вы расстались при очень интересных обстоятельствах. Уверена, что жеребчики всё обдумали, так что теперь буквально жаждут с тобой поговорить", — почти торжественно провозгласила Луна.

"Было бы, что обсуждать", — отмахнулась синеглазка от этих слов, сворачивая к левой стене, не доходя до арки, ведущей на арену каких-то пять шагов.

= "Не забывай, что не все относятся к своим телам как к инструментам. Вообще, дать бы твоим перевоспитателям по крупам за их самодеятельность...", — обиженно и досадливо проворчали из внутреннего мира.

Куноичи не стала это комментировать, не желая спорить о подобном перед своим испытанием. В конце концов она считала, что именно это психологическое отклонение позволило в итоге сохранить здравость ума, несмотря на все минувшие события (хотя, многие с этим не согласились бы...).

Комната ожидания встретила девушку приглушённым бормотанием маленького телевизора, подвешенного под потолком у дальней стены, а также ленивым "Ёу", в исполнении развалившегося на левом из двух диванов Шикамару. Нара был одет в чёрную футболку, шорты и сандалии, его левая нога свисала с края дивана, а голова лежала на подлокотнике, в то время как повязка с протектором шиноби закрывала оба глаза.

— И тебе привет, Шика-кун, — поздоровалась Сакура, присаживаясь на правый диван. — И давно ты здесь?

— С шести утра, — прикрыв зевок левой ладонью, отозвался принц клана тактиков. — Я, вроде как, готовлюсь к выступлению.

— По тебе видно, — хмыкнула Харуно. — Сила юности так и кипит.

— Не напоминай, — собеседник уронил руку вдоль тела. — Мама с чего-то решила, что у меня недостаточно развита физическая форма и... наняла Майто Гая, чтобы он подготовил меня к финалу экзамена. Ну а так как я один из тех, благодаря кому его ученики вылетели из соревнования...

— Только не говори, что Зелёный Зверь Конохи решил тебе отомстить, — скептично хмыкнув, произнесла синеглазка, сдвигая шляпу на лицо и устраиваясь поудобнее.

— Если бы, — удручённо вздохнул Нара. — Этот... профессионал, искренне решил мне помочь, составив тренировку на весь месяц.

Представив себе Шикамару, одетого в зелёное трико, а также бегающего по утрам с бревном на спине... куноичи тихо хихикнула. Впрочем, дальше эта тема развиваться не стала, так что помещение вновь погрузилось в тишину, нарушаемую разве что бормотанием телевизора, показывающего пару комментаторов из числа "приглашённых специалистов", которые должны были развлекать публику во время перерывов.

...

Когда пришло время, Сакура и Шикамару молча поднялись с диванов и вышли из комнаты ожидания, направившись на арену стадиона. На песке их уже ожидали почти все участники финала, за исключением одного брюнета...

— Похоже один из учеников Копирующего Шиноби опаздывает, — заметил невысокий полный комментатор, вместе с напарником расположившийся на небольшом балконе напротив ложи каге.

— Наверное Хатаке Какаши именно ему передаёт свои знаменитые навыки, — поддержал колегу высокий и худощавый мужчина с прилизанными волосами чёрного цвета.

— Не знаю как насчёт навыков, но технику опаздывания он уже передал, — рассмеялся первый из мужчин.

"Удивительно, как с такими шутками они ещё не нарвались на обидчивого шиноби, после чего не упали на кунай в тёмном переулке... раз эдак пять-шесть... каждый", — мысленно покачав головой, выслушав недовольное бормотание наставницы сноходчества, Харуно отсекла лишние источники шума от своего сознания (реагировать на угрозы это не мешало, но осознанно слова гражданских "экспертов" уже не воспринимались).

— Сакура, нам надо поговорить, — вроде бы улыбаясь как и всегда, но вместе с тем решительно и серьёзно заявил Наруто, одетый в белую футболку и оранжевые штаны, когда синеглазка заняла место рядом с ним.

— Хорошо, — легко согласилась куноичи. — Но только после экзамена.

— Договорились, — отозвался Узумаки.

Когда до начала объявленного времени оставались секунды, на арене в вихре листьев, одетый в церемониальное кимоно тёмно-синего цвета, появился Учиха Саске, заставивший трибуны восторженно взреветь (всё же именно он считался одним из фаворитов, на которого больше всего ставили в тотализаторе). Его сокомандница же на такое позёрство только подняла взгляд к небу, безмолвно выражая то, что думает о подобных поступках.

— Гхм-гхм... — болезненного вида джонин, вышедший на арену вместе с участниками, жестом руки призвал к тишине трибуны и генинов. — Так как все, наконец-то, в сборе, то мы можем начать третий этап турнира на звание чунина. Первый бой сегодняшнего дня: Хьюга Хината против Яманака Ино!..

— Ах! Сегодня перед нашими глазами сойдутся в жестокой схватке две принцессы благородных кланов, — сцепив руки перед грудью, заговорил невысокий и пухлый комментатор. — Два прекрасных цветка, одним своим существованием украшающие мир...

— Но не стоит обманываться их красотой, ибо эти розы имеют острые шипы, — подхватил его коллега. — Хьюга Хината — наследница великого клана шиноби, специализирующегося на обнаружении и тайдзюцу; Яманака Ино — обладательница опаснейших способностей, для применения которых вовсе нет нужды подходить к противнику!

— Что же сегодня одержит верх: отточенное мастерство закалённого словно лучший из мечей самурая страны Железа тело... — начал говорить первый из комментаторов.

— ...или острый и смертоносный будто лезвие куная разум? — поддержал его коллега. — Мы узнаем это через несколько минут...

— Всем, кроме участниц первого боя — покинуть арену, — скомандовал джонин.

— Не затягивай, Хината-чан, — проходя мимо обладательницы фиалковых глаз, подмигнула подруге Сакура. — Ино-чан, лучше бы ты сразу сдалась.

— Обойдёшься, рогатая, — гордо фыркнув, отозвалась блондинка.

— Я в тебя верю, Ино-чан, — заверил свою девушку Киба, вопреки обыкновению, одетый не в куртку с меховым воротником, а чёрную жилетку.

Не став тратить лишнее время на то, чтобы пройти до выделенной им площадки по лестницам, генины двух скрытых селений просто взбежали по стене арены, вызвав у публики лёгкую волну восторга (всё же далеко не каждый день они имели возможность лицезреть подобное лично). Оказавшись же наверху, представители Конохи и Суны разбились на две неравные группы...

"Сложно поверить, что ещё пару недель назад мы могли стать врагами на очередной войне, а сегодня Песок — вновь союзник Листа", — покосившись на детей казекаге, подумала про себя Харуно.

= "Политика", — донёсся голос наставницы сноходчества из внутреннего мира.

— Сакура, я бы хотел поговорить... с тобой и Наруто, — подал голос Саске, оказавшийся рядом с сокомандниками.

— После экзамена, — спокойно отозвалась синеглазка. — Можем собраться у меня дома: вам двоим, там всегда найдётся место.

Последнее заявление заставило парней смутиться и переглянуться, что несколько подняло настроение куноичи. Тем временем внизу, две бывшие одноклассницы уже заняли позиции и готовились начать первый бой...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Интереса ради: как вы считаете, кто победят в сражениях первого круга?

Дуэли

"Ино выглядит заметно увереннее в себе, чем это было до конца второго этапа", — отметила Сакура, как и все остальные зрители, ожидающая команды судьи.

— Начали, — произнёс шиноби в джонинском жилете, исчезая с песка арены в вихре иллюзорных листьев.

В ту же секунду принцесса клана Яманака отправила в свою противницу два куная, к рукояткам которых были привязаны взрывные печати, чем заставила Хьюгу разорвать дистанцию, уходя из зоны поражения снарядов. Блондинка же продолжила развивать успех и создала теневого клона, которому перекинула ещё два куная, чтобы самой скрыться за спиной двойника, начав складывать печати для следующей техники.

В то же время Хината, активировав бьякуган, сложила печать концентрации, застыв на одном месте. Когда же теневой клон блондинки оказался на расстоянии удара, брюнетка исчезла в вихре иллюзорной листвы...

— Техника... — начала было говорить настоящая Ино, но осеклась, вздрогнула и попыталась обернуться.

...чтобы появившись позади противницы, кончиками пальцев правой руки провести вдоль её позвоночника. Вскрикнувшая от боли, заставившей выгнуться дугой, Яманака осела на песок со сведёнными судорогами руками и ногами.

— Стоп! — появившийся из шуншина судья, кашлянув в ладонь, громко объявил: — Победитель — Хьюга Хината!

Трибуны, умолкшие было от неожиданности, когда более активная девушка оказалась на земле, взревели от восторга и огласили чашу стадиона овациями, отправляя в небо флажки, шарики и ленты.

— Молодец, Хината-чан! — помахала рукой подруге Харуно, заметив как девушка с фиалковыми глазами повернулась к балкону участников.

— Бедная Ино-чан, — поёжился Киба, вспоминая тренировочные бои с напарницей и передёргивая плечами.

— Гав, — поддержал хозяина нинкен, не раз имевший "удовольствие" прочувствовать на себе все прелести стиля Мягкой Руки.

— По крайней мере, Хината-кун не стала выбивать ей тенкецу, — сцепив пальцы рук на затылке, констатировал Шикамару.

— Это да... — согласился Инудзука, одновременно с тем как наклонился, чтобы почесать питомца за ухом. — Но мы так просто не сдадимся... Так, Акамару?

— Гррр, — воинственно зарычал пёс-шиноби.

— Хм... — Саске отключил шаринганы, при помощи которых следил за боем и опустил веки.

— Ты что-то заметил? — спросил у друга Наруто, также отвлекаясь от арены.

— Да так... — неопределённо пожал плечами Учиха.

— Саске-ку-ун... не будь пафосным засранцем, — протянув первую часть фразы елейным голоском, от которого у брюнета дёрнулась бровь, закончила синеглазка бодрым и насмешливым тоном. — Если ты что-то понял, то будь добр — поделись с напарниками.

— Пфф, — Учиха выдохнул удручённо, всем видом выражая вопрос "За что мне это?", но затем всё же отозвался: — Мне показалось, что Ино-чан вскрикнула не от боли.

— А от чего? — удивился Узумаки, вскидывая брови, полностью поворачиваясь к собеседнику.

— Пф-ха-ха-ха... — прижав ладонь к глазам, Сакура согнулась от смеха, вторую руку прижимая к животу, а затем смахнула с ресниц выступившие слёзы и, не прекращая посмеиваться, заявила: — Хината-чан страшная. Как бы у Ино после этого каких-нибудь комплексов не появилось.

— Да о чём вы? — возмутился блондин.

— Молчи, Саске, — строго велела Харуно. — Тебе ведь не нужны неприятности с принцессой клана мозголазов?

— Больно надо, — брюнет пожал плечами. — И вообще: ты сама настаивала.

— На арену вызываются Чоуджи Акимичи и Шино Абураме... гхм-гхм, — объявил судья, после того как обе соперницы (на своих ногах) удалились на трибуны.

"Хината-Хината... Вот уж такого я от тебя не ожидала. Хм... А не согласишься ли ты сделать мне массаж?", — с искренним весельем и капелькой предвкушения подумала синеглазка.

...

— Сдавайся лучше, друг Чоуджи-кун, — держа руки в карманах своего пальто, сверкая стёклами тёмных очков, из-за высокого воротника произнёс Шино. — Не хочу вредить тебе я.

— Я не проиграю, — решительно стиснув кулаки, заявил Акимичи, на миг бросив взгляд на балкон участников.

— Начали, — отдал команду судья, отскакивая на стену арены (будто огромный кузнечик).

— Что же, пусть честным бой будет, — произнёс Абураме, выпуская рой жуков, расползающихся концентрическими кругами из-под его ног.

— Бронированный мясной танк! — выхватив из-за пояса цепь с пластинами, на которых были выгравированы символы фуиндзюцу, толстяк в два движения обмотал её вокруг своего торса, а затем стремительно раздулся, превращаясь в шар из плоти, тут же покрывшийся серой коркой.

Трибуны взревели, радуясь столь активному началу боя; Чоуджи быстро покатился на Шино, который прыгнул ему навстречу... чтобы подорвать спрятанные под пальто печати. Акимичи даже подбросило ударной волной, пусть и совсем несильно, закрутило на месте, но... особого вреда он не получил. В то же время его противник скинул хенге, появляясь на другом конце арены.

"С кем-то менее бронированным такой трюк вполне сработал бы", — заметила Сакура, из-под полуприкрытых век наблюдая за боем.

Противостояние же перешло в затяжную фазу: Чоуджи гонялся за Шино в форме шара, пытаясь его раздавить, в то время как жуковод убегал, насылая на противника всё новые и новые полчища питомцев, медленно вытягивающих чакру из защиты Акимичи. Не нужно было быть гениальным тактиком, чтобы понять то, кто именно выигрывает в данной ситуации.

— М-да, — изрёк Наруто, после минуты наблюдения за однообразными действиями соперников.

— Тц, — поддержал его Саске.

— Угу, — не стала спорить Харуно.

— Мне кажется, что тут не так всё просто, — вставила свою реплику Хьюга, успевшая присоединиться к друзьям.

— Я верю в Чоуджи-куна... — начал говорить Шикамару, однако же свою фразу так и не закончил.

— Здесь, определённо, слышится какое-то "но", — заметила синеглазка, скашивая взгляд на наследника клана Нара.

— Планирование — не его сильная сторона, — всё же изрёк подросток.

В этот самый момент барьер, создаваемый пластинками с символами фуиндзюцу пал, и жуки с радостным жужжанием набросились на свою жертву. "Мясной танк" сперва замедлился, затем — остановился, ну а после этого и вовсе техника распалась, возвращая парню его истинный облик.

— Жаль мне, что в бою нам сойтись пришлось... — начал говорить Шино, но замолчал в тот момент, когда его жуки безвольно осыпались с тела противника.

— Я не проиграю! — метнувшийся вперёд Акимичи, правый кулак коего увеличился в размерах вдвое, нанёс неожиданно стремительный удар, отправляя жуковода в короткий полёт.

— А я думал, чем это от него пахнет, — фыркнул Киба. — А наш пухляк обмазался ядом против насекомых...

— Победитель... гхм-гхм... — появившийся на арене судья замер, когда в компанию к лежащему без сознания Шино, отправился ещё и его противник, закативший глаза и побледневший лицом. — ...ничья.

Притихшие трибуны загудели, будто улей недовольных пчёл: затянувшийся бой и без того не блестал разнообразием трюков, а подобный исход вовсе мало кого устраивал (ставки, сделанные на победу или поражение сгорели, делая богаче только держателей тотализатора).

— Я же говорил, что планирование — не самая сильная сторона Чоуджи-куна, — повесив руки, покачал головой Нара. — Жуков он отравил, но и сам от них яда получить успел.

"Как-то нелепо всё вышло", — мысленно констатировала Сакура.

— Неудачники, — заявил Саске.

— Шикамару-кун, ты из своей команды остался один, — заметил Наруто, повернувшийся к наследнику клана Нара. — Придётся отстаивать честь.

— Ха... — вздохнул ленивый тактик и стратег. — Как же это... напряжно.

— И не мечтай, — оскалился в усмешке Киба. — Мы тебе ни за что не проиграем!

— Гав! — поддержал хозяина нинкен, вздёргивая уши и радостно размахивая хвостом.

— На арену вызываются Сакура Харуно и Темари но Собаку! — провозгласил судья.

Блондинка из Суны, бросив взгляд на обладательницу розовых волос, неприятно усмехнулась и, разложив свой веер, ловко на него запрыгнула, под восторженные возгласы толпы спланировав на песок. Оказавшись внизу, она отправила пару воздушных поцелуев зрителям, чем только подогрела их энтузиазм.

— Понты дешёвые кидает, — скривился Инудзука.

— Удачи, Сакура, — прикоснулся к руке подруги Наруто.

— Покажи ей, — напутствовал сокомандницу Саске.

— Сакура-чан, если ты проиграешь — я обижусь, — Хината произнесла эти слова с хитрой улыбкой на губах, подойдя к подруге со спины и положив ладони ей на плечи.

"Даже мурашки по спине побежали... А ведь такая скромная девочка... была", — усмехнувшись в ответ, Харуно перемахнула через бортик балкона, сложила печать концентрации и, выпустив немного чакры, чтобы скрыть формирование техники, наложила на себя хенге. Когда же она показалась из пелены маскировочной завесы, публика ахнула: девушка полноценно летела на крыльях бабочки, разукрашенных в жёлтый фон с рисунками розовых глаз на каждом из четырёх крыльев. То, что на самом деле полотна состоят из переплетённых прядей волос, для наблюдателей осталось неизвестным.

"Позёрство, конечно, но... почему бы и нет?", — встретившись взглядом с противницей, синеглазка подмигнула ей, вызвав недовольную гримасу, совершила мёртвую петлю и приземлилась на песок под энергичные овации трибун.

— Гхм-гхм... — судья в очередной раз откашлялся в кулак, то ли прочищая горло, то ли привлекая к себе внимание. — Начинаете по моей команде и продолжаете бой до тех пор, пока противник может сражаться, либо пока я не дам команду остановиться. Всё ясно? Начали!

"Посмотрим, чего стоят мои тренировки", — подумала про себя Харуно, отпрыгивая назад и применяя технику львиной гривы (заключая себя в шар из волос, из которого во все стороны торчат острые пряди, словно у ощетинившегося иглами ежа).

Взмах веером на манер дубинки прошёл впустую, однако Темари не расстроилась и, раскрыв своё оружие, отправила в розовую мишень серп режущего ветра, который увяз в защите. В ответ на это волосы синеглазки заискрили молниями, после чего отдельные "иглы" выстрелили в сторону куноичи Суны, сразу набрав немалую скорость.

Понимая, что оружие, напитанное стихией молнии, порывом ветра не сдуть, блондинка увернулась от первого снаряда, отпрыгнула от второго, отбила рукоятью веера третий, а затем прикрылась укреплённым чакрой полотном от ещё пяти, которые хоть и вонзились в ткань, но не пробили её навылет.

Внезапно шипы из волос перестали искрить, а вместо этого взорвались, отбрасывая Темари назад. Девушка, на одних инстинктах откинувшая своё оружие, прикрыла лицо руками, а когда смогла проморгаться, к ней летели ещё четыре шипа... увернуться от которых не составляло особого труда. Только вот пролетая мимо, снаряды с глухими хлопками превратились в четырёх клонов, одновременно нанёсших удары руками и ногами, заставляя показывать чудеса гибкости.

От нового залпа острых снарядов блондинка ушла при помощи замены, переместившись к небольшой рощице деревьев. Выхватив из подсумка пару длинных кунаев, она взмахнула ими, отправляя с лезвий два серпа ветра, которые врезались в сферу из розовых волос... распавшуюся облачком чакры.

В ту же секунду в спину куноичи Суны пришёлся удар, от которого всё её тело свело судорогами боли. Синеглазка же, при помощи шуншина оказавшаяся позади Темари, убрала ладони, искрящие разрядами райтона от тела противницы, позволяя ей осесть на землю.

— Победитель — Сакура Харуно! — объявил судья, появляясь рядом в вихре листвы.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Иду на... вы?

— Гхм-гхм... Покажите честный бой и жёсткую борьбу, — прокашлявшись в кулак, произнёс судья. — Бой продолжается до тех пор, пока один из противников не сможет продолжать или я не дам команду к окончанию. Начали.

Не успели отзвучать последние слова команды, как старший шиноби исчез в вихре иллюзорной листвы, а двое генинов отпрыгнули на противоположные стороны арены, тут же вставая в защитные стойки. Наруто сложил печать концентрации, применяя технику теневого клонирования, создавая двух своих двойников, разделив резерв чакры на три равные части, а Канкуро скинул со спины свёрток, освобождая человекоподобную деревянную марионетку.

— Ха! — суновец насмешливо ухмыльнулся, при помощи нитей чакры, которые соединили кончики пальцев его рук и конечности куклы, выводя своего неживого партнёра вперёд. — Эти дешёвые уловки не помогут тебе!

= "Как же меня раздражает привычка людей разговаривать перед боем", — посетовал девятихвостый лис, голос коего прозвучал в голове джинчурики.

"То есть ты хочешь сказать, что биджу не рычат, не распускают хвосты и не щетинят шерсть перед боем, сразу бросаясь в атаку?", — мысленно уточнил Узумаки, молча создавая вторую технику.

= "Ну...", — Курама задумался, затем фыркнул и замолчал.

— Доспех чакры, — одними губами произнесли три блондина, вокруг которых сформировался тонкий слой голубого энергетического покрова, в коем внимательный взгляд мог заметить рыжие искры. — Чакровые пули...

С выставленных в сторону противника указательных пальцев рук сорвались сгустки энергии, которые превратились в закрученные спиралью вытянутые конусы, с огромной скоростью устремившиеся вперёд. Марионеточник, пользуясь своей куклой как щитом прикрылся от первого залпа, затем отпрыгнул в сторону и, выхватив из своего чёрного и мешковатого одеяния связку сюрикенов, метнул их в троицу Наруто, под прикрытием этой атаки отправив вперёд ещё и куклу.

Левый клон, продолжая стрелять из кончиков пальцев, бросился навстречу марионетке, приняв звёздочки на доспех, от которого они бессильно отскочили, а затем просто схватил куклу за торс, лишая её подвижности. Все попытки Канкуро освободить своего бойца ни к чему не приводили, из-за чего ему пришлось выхватывать запечатывающий свиток, и извлекать из него вторую куклу, похожую на приземистый бочонок.

Тут же второй клон, поймав брошенную ему пачку взрывных печатей, перепрыгнув через сцепившихся собрата и первую марионетку, понёсся к вражескому генину, начавшему метать кунаи со взрывными печатями. Когда между ними оставалось несколько шагов, марионетка, похожая на бочонок, раскрылась, демонстрируя покрытое шипами полое нутро, совершая рывок вперёд.

Клон, прежде чем оказаться схваченным куклой, успел подбросить стопку печатей вверх, из-за чего они разлетелись облаком, а затем на нём сомкнулись покрытые шипами дверцы. Доспех не смог защитить двойника от развеивания, но свою работу он сделал, так что Узумаки просто отдал команду на взрыв:

— Кац,

Грохот и огненные вспышки накрыли часть арены, но марионеточника уже не было на прежнем месте: воспользовавшись нитями чакры, соединяющими его с первой куклой, он произвёл замену... оказавшись в захвате первого теневого клона.

— Я сдаюсь! — закричал Канкуро, прежде чем блондин успел предпринять ещё что-либо.

— Стоп! — рядом появился судья, вскинувший правую руку в останавливающем жесте (в чём не было особого смысла, так как Узумаки сам не спешил продолжать). — Победитель — Наруто Узумаки.

Трибуны разочарованно загудели, выражая своё недовольство столь резким окончанием поединка, в котором соперники не показали ничего особенно зрелищного.

— Ты ведь ещё можешь сражаться, — заметил блондин, развеивая клона.

— Могу, — согласился но Собаку, при помощи нитей чакры подтаскивая к себе обе марионетки и начиная их упаковывать, но после короткой паузы всё же соизволил пояснить свой поступок: — У меня нет техник, чтобы пробить твою броню, а свой козырь я уже продемонстрировал. Не вижу смысла продолжать проигрышный бой, когда от этого не зависит ничего важного.

= "Трусливый щенок", — пренебрежительно фыркнул Кьюби.

— А звание чунина? — с интересом спросил Наруто, который за время боя не то, что не запыхался, а даже одежду не помял.

— Умение оценивать свои и чужие силы — важный навык для чунина, — усмехнулся суновец, закидывая на спину свёрток с потрёпанной куклой, а затем спрятал в одежду свиток. — В следующий раз я подготовлюсь лучше, так что не надейся, что победишь при встрече в реальном сражении.

"Нет, Курама, он не трус", — глядя в глаза своему недавнему сопернику, произнёс Узумаки мысленно, после чего крепко пожал протянутую руку.

— К нашей следующей встрече я тоже стану сильнее, — заметил блондин. — Так что — тебе ничего не светит.

...

— Ты не показал ничего нового, — заметила Сакура, когда Наруто вернулся на балкон участников.

— А должен был? — весело сверкнув голубыми глазами, приподнял брови Узумаки, вставая сбоку от Харуно и закладывая руки за спину. — Просто я оказался неудобным для него противником.

— Пф, — фыркнул Учиха. — Если бы он использовал отравляющий газ?

— Во время действия доспеха, я дышу за счёт чакры, — признался блондин, скашивая взгляд на брюнета. — Благодаря этому и под водой смогу сражаться.

— Хм, — Саске задумчиво кивнул, показывая то, что принял информацию к сведению. — Оружие, напитанное чакрой молнии или ветра, твою броню всё же пробьёт.

— Саске-ку-ун... — ехидно протянула синеглазка, улыбнувшись уголками губ от вида того, как слегка дёрнулась бровь брюнета (нервный тик, заработанный ещё в академии, до сих пор давал о себе знать, мешая при маскировке). — Не завидуй. Если постараешься, то и твоя броня на такое будет способна.

Тем временем, пока члены команды номер семь мирно беседовали, Шикамару Нара и Инудзука Киба с нинкеном уже вышли на песок арены, выслушали напутствие судьи, а потом отпрыгнули в разные стороны.

— Сейчас я тебе покажу, чему мы с Акамару научились за прошедший месяц, — радостно оскалился собачник, чей напарник превратился в его точную копию, а затем рядом с ними появился теневой клон.

— Хм? — вопросительно вскинул одну бровь тактик, даже не подумавший вставать в защитную стойку. — Один клон? Как-то это... не впечатляет.

— Нинпо: четыре лапы, — сощурив глаза, рыкнул Киба.

Троицу двойников окутало облако паразитной чакры, что выдавало ухудшившийся контроль, а когда оно рассеялось, на песке уже стоял трёхглавый серый волк, размерами не меньше лошади. Зрители, при виде этого трюка, восторженно закричали и засвистели, поддерживая своего фаворита.

"Так, наверное, должен выглядеть плод противоестественной любви Фенрира и Цербера", — промелькнула в голове Сакуры странная мысль.

— Напряжно, — вздохнул Шикамару, также используя теневое клонирование, создав одного двойника, которому бросил пачку печатей. — Ты знаешь, что нужно делать.

— Ха-ай, — зевнув, отозвался копированный Нара, ленивым шагом направляясь куда-то в сторону.

— Гррр! — Инудзука, раздражённый подобным игнорированием себя, рванул в атаку, превращаясь в вихрь из клыков и когтей, стремительно понёсшийся на настоящего теневика.

— Ой дурак... — одними губами произнесла Харуно, быстро разгадавшая замысел Шикамару (впрочем, при взгляде со стороны, это сделать было много проще).

— Хм? — скосил взгляд на сокомандницу Саске.

В тот миг, когда до члена клана Нара оставались какие-то полметра, он применил замену на своего клона, который активировал печати. При взрыве не было огня или иных поражающих элементов, за исключением звука и вонючего газа, которые ударили по обострённым слуху и носу как нинкена, так и его хозяина.

— Бедный Акамару-кун, протянула Хината, активировавшая бьякуган.

— А Кибу тебе не жалко? — удивился Наруто. — Вы же сокомандники.

— С ним ничего не будет, — успокоила блондина брюнетка, улыбнувшись уголками губ. — Шикамару-кун зря понадеялся на этот трюк.

В подтверждение слов девушки, газовое облако оказалось разорвано новым вихрем, но на этот раз, состоящим из всего одной зубастой пасти и двух когтистых рук. Тактик едва успел отпрыгнуть, бросая в противника сюрикены и кунаи, которые отлетели от смертоносного сверла, следующего за своей целью ломанными зигзагами.

— Кажется, ему всё же досталось, — заметила Сакура, оценивая то, как Инудзуку заносит на поворотах.

— Тц, — цыкнул сквозь зубы Учиха, закрывая глаза и потирая переносицу пальцами правой руки. — Что-то мне это напоминает...

— Бой Шино-куна и Чоуджи-куна? — тут же предположила хьюга.

В этот самый момент тактик бросил под ноги дымовую шашку, а затем из белого облака в разные стороны выбежали уже двое чёрноволосых генинов. Однако же вихрь имени Кибы не остановился и не замешкался ни на секунду, точно определив оригинал по запаху. Впрочем, как выяснилось секундами позднее, Нара на это и не рассчитывал...

— Он остановился? — удивился Учиха, смотря на бывшего одноклассника, который застыл в нелепой позе, стоя на одной ноге и одной руке, красуясь звериной мордой вместо лица и острыми когтями на пальцах.

— Тень, — первым понял в чём дело Узумаки, правой рукой указывая на клона Шикамару, который застыл широко расставив ноги и сложив руки в символе концентрации.

Настоящий Нара, смахнув с лица пот, вынул из подсумка кунай и подошёл к Инудзуке, приставив лезвие к шее.

— Стоп! — появившийся рядом судья вскинул руку, сигнализируя о конце сражения. — Победитель — Нара Шикамару.

— Фух, — облегчённо выдохнул тактик, убирая оружие от шеи друга и отменяя клона. — Это было близко.

— Аааааааа! — упав на четвереньки, вернув себе человеческий вид, Киба сжал кулаки и несколько раз ударил песок, выбивая из земли облачка пыли, после чего опустил голову, тяжело дыша. — Как же так? Как я мог проиграть?..

— Грр, — пошатывающийся нинкен, подойдя к хозяину, ткнулся лобастой головой ему в бок.

— Ты не виноват, Акамару, — вздохнул Инудзука, принимая сидячее положение, чтобы потрепать расстроенного четвероногого друга по холке.

— Освободите арену для следующего боя, — поторопил генинов судья.

— Хм... — Шикамару посмотрел на балкон для участников, встретившись взглядом с командой номер семь и Хинатой, а потом перевёл внимание на стоящего отдельно песчаника. — Я отказываюсь от дальнейшего прохождения экзамена.

— Что?! — взревел Киба, вскакивая на ноги.

— Вы уверены? — удивился судья.

— Да, — Нара сцепил ладони на затылке, прикрыл глаза и улыбнулся уголками губ. — Оставшиеся противники слишком сильные, а я потратил слишком много чакры.

— Ты... — собачник рванул к недавнему противнику, хватая его за грудки. — Ты что творишь, придурок? Какого биджу ты отказываешься, даже не зная того, кто будет следующим противником? Да если ты собирался сдаться изначально, то почему не сделал этого раньше?!

При каждом вопросе Киба встряхивал Шикамару, который повис у него в руках словно кукла, мотая головой вперёд-назад, даже не делая попыток вырваться.

— Шикамару Нара выходит из экзамена по-собственному желанию, — объявил судья, перехватывая руку Инудзуки. — Покиньте арену и выясняйте свои отношения в другом месте... Гхм-гхм.

— Придурок, — рыкнув напоследок, собачник отпустил недавнего соперника, сбросил руку джонина и, положив ладонь на холку нинкену, под недовольный ропот зрителей направился к выходу.

— Напряжно, — протянул Нара, левой рукой потерев шею, а затем зашагал в ту же сторону.

— И почему я не удивлён? — спросил у пространства перед собой Наруто, закатывая глаза к небу.

— Хм-пф, — выразил своё отношение к произошедшему Саске.

— М-да, — вздохнула Харуно. — Остался твой бой.

Последние слова синеглазка произнесла повернувшись к Учихе, пытливым взглядом смотря ему в лицо.

— Я справлюсь, — решительно заявил брюнет.

— На арену вызываются Саске Учиха и Гаара но Собаку, — разнёсся над стадионом голос джонина, заглушивший ропот зрителей, которые тут же оживились и стали азартно обсуждать пару фаворитов турнира.

Последний генин Суны не стал пользоваться лестницами, вместо этого создав платформу из песка, на которой плавно слетел с балкона. Обладатель шаринганов, ободряюще кивнув напарникам, легко перемахнул через парапет, при помощи усиления и укрепления тела чакрой без вреда для себя приземлившись на песок.

"Посмотрим, Саске-кун, чему Какаши-тайчо тебя научил", — азартно подумала обладательница розовых волос, пальцами рук вцепляясь в бортик (всё же она хорошо представляла, с чем сокоманднику предстоит столкнуться, и к некоторому удивлению, искренне беспокоилась).

— Он справится, — произнёс Узумаки, положив свою левую ладонь поверх правой кисти Сакуры.

— Лучше подумай о нашем бое, — поддержала парня Хината, обойдя друзей и встав на место Учихи, чтобы положить свою правую ладонь поверх левой кисти Харуно.

— Пф, — дёрнула уголком рта синеглазка, чувствуя досаду от того, что позволила неуместным эмоциям просочиться наружу. — Я и не сомневаюсь.

— Начали! — объявил кашляющий джонин, исчезая в вихре иллюзорных листьев.

"И не жаль ему столько чакры тратить?" — промелькнула мысль в голове обладательницы розовых волос, тут же задвинутая на задворки сознания.

Тем временем кандидаты на звание чунина даже не шелохнулись, продолжая стоять на одном месте. Изменилось лишь то, что глаза брюнета буквально сияли алыми радужками, на которых в диком танце кружились по три тамоэ.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Внутренний мир В-2

Примечание к части

Глава полностью переписана.

Приятного чтения.

Казалось ещё мгновение назад Саске стоял на песке арены стадиона Конохи, под взглядами тысяч пар глаз возбуждённо гомонящих зрителей, а в синем небе сияло яркое золотое солнце, палящими лучами припекающее макушку, но стоило применить технику шарингана... и вот вокруг совершенно иная обстановка. Впереди простирается кажущаяся бескрайней пустыня, багряно-красные дюны которой теряются где-то за горизонтом, под ногами находится каменное плато, возвышающееся над этим своеобразным океаном несокрушимым утёсом, а высоко в беззвёздном небе сияет мертвенно-бледная луна, холодный свет которой будто бы пронзает тело до костей. Стоило же вдохнуть, как лёгкие сковало жутким спазмом, а к горлу подкатил рвотный ком: удушливый запах крови, смешивающийся с вонью гниения можно было бы классифицировать как сильнейшую отраву.

Среди дюн пустыни возвышался каменный столб с плоской площадкой на вершине, где неподвижно стоял мальчик лет восьми-десяти, одетый в белую тунику и чёрные шорты. У него были красные волосы, бледная кожа, а бездумный взгляд немигающих глаз устремлялся в пустоту перед собой.

"А я ещё удивился тому, что он настолько безрассудно смотрел в глаза Учихе", — мысленно передёрнулся Саске.

Брюнет не был в этом специалистом, да и сам (если уж быть честным с собой) страдал от некоторых психических расстройств, но Гаара был болен. Внутренний мир, в который он проник при помощи техники, на протяжении месяца оттачиваемой с Какаши-сенсеем, был практически полностью разрушен и лишь единственный оплот сознания ещё держался под внешним давлением, не давая джинчурики перестать существовать как личность.

— Чужак!

— Чужак!

— Чужак-чужак-чужак!..

Высокие и писклявые голоса, пронзительные как скрип металла по стеклу врезались в уши Саске, заставляя его схватиться ладонями за голову. Однако же даже заткнутые уши не могли помочь защититься от звуковой атаки, так как в этом месте всё подчинялось иным законам, не похожим на реальный мир.

— Кровь кровавому песку! — завопил хор пронзительных голосов, а в каждой из дюн, насколько хватало взора, распахнулись огромные глаза с крестовидными зрачками. — Черепа в гору из черепов!

Не отзвучало ещё последнее эхо, а всколыхнувшиеся песчаные дюны устремились на каменный утёс, начав разбиваться от него словно морские волны об пристань. Опора под стопами Учихи задрожала, заставляя его шире расставить ноги, а затем и вовсе вообразить, будто бы применяет технику хождения по деревьям (всё же вбитые в подсознание рефлексы лучше всего подкрепляли волевой посыл).

"Нужно это прекращать, пока я не оглох и не превратился в такого же зомби как этот парень", — додумывая эту мысль, брюнет скользнул взглядом по Гааре, словно бы и вовсе не заметившему того, что что-то изменилось.

Серия ручных печатей, абсолютно бесполезных в этом мире, позволила вызвать в разуме нужный образ, а вера в то, что техника должна сработать, подкреплённая воздействием шарингана, влияющего на внутренний мир жертвы так, чтобы она воспринимала происходящие процессы естественно, позволили ещё немного поднять утёс вверх, в то время как вокруг него раскрылась бездонная бездна. Несколько секунд враг продолжал атаковать, не замечая того, что "проваливается в пустоту" (что лучше всяких слов говорило о его собственных умственных способностях), но затем всё же остановился и отхлынул назад, начав собираться в одну гору.

— Гррр!!! — песок сформировался в исполинскую голову енота, которая поднялась на толстой шее, переходящей в похожий на бочку торс с руками-лапами. — Разорву-разорву-разорвуууууу!..

Чудовище, всё тело коего покрывали сотни глаз, разбросанных без какой-либо системы, завыло на одной ноте, распахнув зубастую пасть, в которую не пригибаясь Учиха мог бы войти прогулочным шагом. Из зева этой пещеры, постоянно осыпающейся и вновь формирующей свод, в очередной раз дохнуло кровью и гниением...

"Безумие... Он — безумец", — понял брюнет, чувствуя как холодный пот течёт по лицу и спине, мышцы немеют от напряжения, а глаза начинает колоть десятками иголок.

— Раздавлюууу! — размахнувшись правой лапой-рукой, гигант обрушил ладонь на утёс, стремясь прихлопнуть человека одним ударом.

"Здесь всё не настоящее; размер не имеет значения; лишь сила воли важна", — вскинув руку с раскрытой ладонью, Саске позволил самогендзюцу, которое не позволяло ему сомневаться в успехе своих действий работать на полную.

— Что?! — монстр из песка убрал ладонь, недоуменно уставился на невредимого Учиху, а затем взревел и стал бить кулаками по наглому человечешке, который посмел не умереть. — Грааа!!!

"Левая ладонь; правая ладонь; посмотреть в глаза... Ну же: смотри мне в глаза!", — скрипя зубами, брюнет всё же поймал взгляд енота, отправляя в его разум набор образов.

— Гррр! — в очередной раз ударив по утёсу, биджу почувствовал как тело противника сминается под ладонью, а до чутких ушей донёсся мелодичный хруст. — Дааа! Дааа! Дааа-хахахахаха!...

Поднеся лапу-руку к глазам на морде, енот дико расхохотался, сжал кулак и заставил песок перемолоть останки жалкой букашки, посмевшей не умереть от первого удара, в новую порцию кровавой пыли. Радостно захлопав в ладоши, писклявым голосом он запел:

— Мужычок-чок-чок; дурачок-чок-чок; кто ты теперь? Покойничок! Ахахахахаха!..

Пока енот радовался, кружась на месте и зажмурив глаза, с каждой секундой всё сильнее замедляясь и не замечая этого, Саске облегчённо утёр со лба воображаемый пот. Пусть взрослый шаринган и давал широчайшие возможности к управлению другими разумными существами и самим собой через гендзюцу, но в отличие от высшей формы, которую обрёл Итачи, а первым открыл Учиха Мадара, это додзюцу не позволяло брать под полный контроль биджу. Да и люди, если заметят неладное, вполне могут сопротивляться наведённому мороку.

"Хорошо, что мы столкнулись здесь — где во главу угла встают воля и воображение, а не в реальном мире, где он мог бы раздавить меня просто за счёт разницы в весе", — задумавшись о том, смогли бы такого противника победить его сокомандники, Учиха усмехнулся, неожиданно осознав, что Наруто — тоже джинчурики, да ещё и куда более сильного биджу, ну а Сакура... (тут он не мог сказать с уверенностью, так как предполагал, что далеко не всё знает о напарнице).

Тем временем песчаный монстр окончательно замер, а затем осыпался горой песка, становясь чуть более светлым чем был секунды назад. Однако не успел брюнет порадоваться победе, как услышал хлопки в ладоши, а затем и весёлый детский голос:

— Здорово ты его! Спасибо! А то уж больно сильно он мне надоел: всё воет и воет; воет и воет; воет и воет... А теперь — умри!

С этими словами красноволосый мальчик, ещё недавно безучастно стоявший на вершине столба, вскинул руки, и потоки красного песка вновь устремились к Саске, но на этот раз с куда большей скоростью и силой. Так как его немало измотало противостояние с биджу, хозяину внутреннего мира на его территории было решено не противостоять, а потому шаринганы вспыхнули...

...и Учиха вновь оказался на песчаной арене стадиона Конохи.

Противник, пошатнувшись от неожиданности, с удивлением осмотрелся, увидел брюнета и оскалился. На лице подростка, не сильно уступающего ему самому возрастом, это выражение смотрелось заметно более угрожающе, нежели в исполнении ребёнка.

Отпрыгивая назад, разрывая дистанцию для разрабатывания новой тактики, брюнет метнул два куная со взрывными печатями, привязанными к рукоятям, но целился не в самого джинчурики, а справа и слева от его головы. К сожалению Гаара понял уловку, а потому вскинув руки с раскрытыми ладонями, заставил песок поймать эти снаряды, так что команда на подрыв запоздала.

— Ты мне помог, — добродушно улыбнулся но Собаку, после чего хлопнул в ладоши и вновь оскалился. — Я сделаю всё быстро.

"Вот биджу", — мысленно выругался Саске ("Вот шиноби", выругался во внутреннем мире Наруто Курама).

Пришлось отскакивать влево, так как генин Суны атаковал песчаными сюрикенами, которые прямо в полёте превратились в руку, попытавшуюся схватить Учиху за голову. После этого в воздух поднялись ещё полдюжины ладоней из песка, парящих вокруг джинчурики, без каких-либо видимых усилий, а затем из песка арены сформировались несколько койотов.

— Тц... — чувствуя зуд в глазах, в уголках которых выступили алые слёзы, брюнет прикинул арсенал своих способностей, сильно сожалея о том, что не изучил хирайшин (времени на то, чтобы освоить подаренные знания попросту не было). — Придётся по-старому...

Песчаные звери прыгнули, ладони сжались в кулаки и полетели вслед за ними, перекрывая пути к отступлению, а Саске бросил себе под ноги пару дымовых шашек. Из дыма вылетели два куная, один из которых летел в тени другого, из-за чего оставался невидимым для джинчурики.

В тот момент, когда атака Гаары достигла облака, кунаи врезались в поднятую песчаную защиту и в тот же миг один из них превратился в Учиху. Прозвучал взрыв печати, привязанной к рукояти первого ножа, что проделало брешь в обороне но Собаку, куда брюнет выдул огненный шар.

— Ааа! — разрывая дистанцию, красноволосый генин потерял контроль над песком вдали, однако же вопреки ожидаемому всеми, он не получил никаких повреждений (лишь песок с лица осыпался, да одежда оказалась подпалена). — Убью!

Не дожидаясь действий противника, который отступил к стене арены, брюнет метнул в его сторону россыпь сюрикенов, большинство из которых застряли в песчаной стене, но несколько впились в кладку. В ответ же генин Суны создал две большие ладони, помчавшиеся прямо на коноховца, перекрывая ему направление атаки метательным оружием и техниками.

"Одна попытка", — сложив серию ручных печатей, Саске создал теневого клона, который сцепил руки и, дождавшись когда оригинал поставит на них ногу, подбросил его вверх. В следующую секунду две огромные ладони раздавили дубликата, передав Учихе не самые приятные ощущения.

Применённый брюнетом шуншин перенёс его к сюрикену, к которому была закреплена нить чакры. Выхваченный кунай покрылся вспышками стихии молнии, а затем удар сверху-вниз обрушился на плечо Гаары, пробивая его броню, попросту не успевшую столь быстро изменить толщину.

— Ааа! — снова закричал но Собаку, а брюнета впечатало в стену потоком песка, принявшего форму огромной ладони. — Раздавлю-раздавлю-раздавлю!!!

— Кха-кха... — чувствуя, как начинают хрустеть рёбра, коноховец криво усмехнулся. — Ты со своим подселенцем... братья по разуму: одинаково убогий словарный... запас... Кац!

Светошумовая печать, прилепленная к рукояти куная, так и не выдернутого из плеча, и замаскированная при помощи лёгкой иллюзии, рванула знатно. Из ушей, носа и глаз джинчурики потекла кровь, он упал на четвереньки, потеряв всяческий контроль над техникой и беззвучно распахнул рот. Отвалившийся от стены Учиха, стараясь не дышать слишком глубоко, подполз к своему противнику и... приставил к его виску последний сюрикен (тот самый, который выпал из кладки).

— Стоп! — появился рядом с противниками судья, вскидывая руку в останавливающем жесте, а вместе с ним из шуншина вышли несколько джонинов и ирьенинов.

...

— Победитель — Учиха Саске! — объявил судья, вызвав восторженный рёв толпы, приветствующей великолепное шоу, в то время как шиноби Суны налепили на генина своей деревни подавляющие чакру печати, уложили на носилки и побежали к госпиталю.

Меднины Конохи помогали Саске подняться, придерживали его под руки и принялись лечить прямо на ходу. Сам брюнет не отбивался, да и вообще выглядел так, будто бы готов лечь и больше не вставать.

= "Сакура, нас с тобой ждёт сложная работа: я давно не видела подобных душевных травм, как у этих Гаары и Шукаку", — серьёзным тоном, не терпящим возражений, заявила наставница оперативницы "Корня" по сноходству.

"Это не может подождать? Мы ведь сможем найти их позже?", — сперва хотевшая возмутиться Харуно, усилием воли подавив волну негатива, спросила более важную вещь.

= "Да... Я смогу найти их в мире снов, покуда они не покинут сей мир", — также смягчив тон, по всей видимости поняв, что погорячилась и её слова могли расценить как попытку приказа, отозвалась Луна.

"Хорошо. Займёмся этим ночью", — пообещала синеглазка.

— Неплохо Саске досталось, — взъерошив волосы на затылке правой пятернёй, натянуто улыбнулся Наруто. — Ещё бы чуть-чуть...

— Вмешался бы кто-нибудь из джонинов, — заверила напарника обладательница розовых волос, после чего посмотрела на судью, вновь вышедшего на середину арены.

— На песок вызываются Хьюга Хината и Харуно Сакура!.. Кхе-кхе, — изрёк мужчина, поднимая взгляд на балкон участников.

— ... — повернувшись к подруге, синеглазка встретилась с чистыми фиалковыми глазами, в которых почти невозможно было увидеть разделение между зрачками и радужками. — Хината-чан?

— Я готова, Сакура... чан, — приподняла уголки губ в улыбке брюнетка, кивнула головой на арену и спросила: — Идём? Покажем им то, чего они не забудут...

"Мысли — стоп! Свои нездоровые фантазии я если и буду воплощать, то уж точно не посреди многотысячной толпы наблюдателей", — молча кивнув, Сакура заметила как у Хьюги слегка порозовели щёки, что ясно говорило о том, что ход её мыслей не стал для подруги секретом.

— Девчонки... — попытался найти слова поддержки Узумаки, повернувшийся к подругам.

— Всё хорошо, Наруто-кун, — хором ответили Хината и Сакура, переглянулись, посмеялись, а затем вместе перепрыгнули через бортик балкона, чтобы плечом к плечу приземлиться на песок арены.

"Пожалуй, я уже достаточно себя показала на этом экзамене. Хинате же будет полезно укрепить свой статус в клане", — плавным движением поднявшись на ноги, синеглазка краем глаза посмотрела на подругу-соперницу, небрежным движением заправившую непослушную прядку чёрных волос за ухо.

Сейчас Хьюга была похожа на кошку: не дикую, вроде пантеры или тигрицы, с которыми часто сравнивают куноичи, а какую-то домашнюю, но от того ничуть не менее грациозную. Светлая кожа, спокойный и уверенный взгляд, лёгкая улыбка на губах... контраст с тем запуганным и неуверенным котёнком, каким она была когда-то оказался огромен.

...

Хината краем зрения следила за Сакурой — её первой настоящей подругой... если не считать Ханабе-чан. Но ведь сестра — это совсем другое!

Хьюга не могла сказать, что Харуно — её героиня или же какой-то идол. Хотя, учитывая всё то, через что ей пришлось пройти, ну и чего удалось добиться, то тут действительно есть чем восхищаться.

Просто... Сакура была рядом, когда это требовалось, поддерживала, когда в этом была необходимость, позволяла проявить себя, когда выдавалась возможность. А ещё, она не стеснялась демонстрировать своё отношение, которое пусть и было необычным, но всё же льстило сперва девочке, а затем и девушке.

"Я уже достигла многого: прошла в финал экзамена и показала себя в бою... Пожалуй, для первого раза — этого достаточно", — встав напротив подруги, с которой они встречаются с одним парнем, химе ощутила смущение, но усилием воли заставила себя сохранять внешнее спокойствие и сосредоточенность.

Тем временем судья повторил правила, а затем объявил начало нового поединка, отпрыгивая назад (шуншин он применять не стал, по всей видимости изрядно растратив чакру).

— Я сдаюсь...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 14

Примечание к части

Сказка — ложь, да в ней намёк: любителям спойлеров урок.

Учиха Саске лежал в палате госпиталя арены, краем уха прислушиваясь к голосам комментаторов, доносящимся из динамиков установленного на тумбочку у входа телевизора (из-за скудности ассортимента передач, данное устройство так и не получило широкого распространения). В комнате стояло две кровати у правой и левой стен соответственно, только одна из которых была занята пациентом, грудная клетка которого была затянута в тугой фиксирующий корсет, заставляющий дышать животом.

"Это провал. Месяц подготовки к одному-единственному бою и я почти проиграл. А что было бы, если бы мы столкнулись не на арене, а где-нибудь на миссии? Меня бы вовсе размазали тонким слоем, или же выдавили как тюбик зубной пасты?", — фантомная боль в залеченных ирьенинами рёбрах, а в дополнение к ней — ощущение песка в слезящихся глазах, совершенно не добавляли генину хорошего настроения.

Одетый в одни только штаны и обмотанные вокруг груди бинты, брюнет лежал поверх одеяла, раздражённо сжимая и разжимая кулаки. На его щеках играли желваки, нос же шумно втягивал воздух...

"Как я смогу справиться с Итачи, если даже генина-джинчурики, который своей силой пользуется как животное, победить не в состоянии? Наруто и Сакура...", — мысли о друзьях ещё больше испортили настроение, так как втягивать их в свои семейные разборки совершенно не хотелось, но что-то подсказывало, что и отделаться от них не получится (увяжутся следом, подставятся сами и подставят его).

Обкатав в голове мысль о том, чтобы заказать миссию по поиску и устранению Итачи команде джонинов, младший Учиха с сожалением её отмёл: если бы всё было так просто, то не существовала бы книга "Бинго", где за головы шиноби дают такие цены, что хватило бы покрыть годовой бюджет небольшого города. И дело ведь даже не в победе в открытом бою, хотя и это — та ещё задачка... а в необходимости именно обнаружить цель.

"Шиноби уровня каге — это не только огромная разрушительная мощь, но и целая куча сопутствующих навыков, в том числе позволяющих прятаться буквально на ровном месте", — досадливо скрипнув зубами, Саске пришёл к выводу, что ему придётся как минимум изображать из себя приманку, чтобы выманить своего старшего брата из той дыры, куда он забрался после резни клана.

У этого плана было сразу два слабых места: во-первых, нужно самому быть достаточно сильным, чтобы пережить нападение нукенина уровня каге (и не какого-нибудь там самопровозглашённого лидера маленькой деревушки, а главы Великого Селения), ну а во-вторых, группа поддержки тоже может быть атакована, а то и уведена куда-нибудь в сторону при помощи гендзюцу. В конце концов, о способностях, даруемых высшей формой шарингана, оставалось по большому счёту только догадываться.

— И... победителем турнира на звание чунина становится... Узумаки Наруто! — буквально прокричал один из комментаторов, заставив брюнета сперва поморщиться, а затем и слабо улыбнуться.

"Что же, Наруто, ты это заслужил", — мысленно констатировал Учиха, перед внутренним взором коего промелькнули картины прошлого, когда к нему подошёл светловолосый мальчишка, с которым они устроили драку...

— Похоже, что зрители не сильно довольны этим фактом, — прозвучали слова второго ведущего.

— Должен сказать, что и я с удовольствием посмотрел бы на бой куноичи, но их обоюдное решение сдаться — это довольно символичное действие: именно так, не желая причинить вреда близкому другу, должны поступать представительницы прекрасного пола, — заметил первый голос. — Что же касается Учихи Саске: мне сообщили, что он не успел оправиться...

"Сакура и Хината... Почему я не удивлён?", — брюнет фыркнул собственным мыслям, тут же поморщившись от ощущения дискомфорта в рёбрах.

Проводя параллели, Саске мог с уверенностью сказать, что Сакура стала для Хьюги кем-то вроде Наруто для него самого. Впрочем, их отношения всё же серьёзно отличались, но общим осталось то, что Харуно не дала подруге замкнуться в себе. Хотя о тех чувствах, которые связывают двух куноичи, Учиха старался даже не задумываться, так как боялся вывихнуть себе мозги.

— А сейчас, шиноби Конохи покажут зрителям мастер-класс по применению гендзюцу и ниндзюцу! — восторженно продолжал говорить комментатор. — Так что, уважаемые зрители, не спешите покидать свои места...

"Шоу для богачей", — пренебрежительно подумал генин, примерно представляя себе то, как парочка джонинов начнёт дышать огнём и сверкать молниями, чтобы повеселить толпу.

Ровное течение мыслей брюнета прервал стук в дверь, после которого створка распахнулась и на пороге появились Узумаки и Харуно. Сокомандники вошли в палату, прикрыли за собой вход, а затем блондин спросил:

— Что такой хмурый, Саске? Неужели обижаешься за то, что я тебя обошёл?

— Пф... — Учиха скривился, не рассчитав выдох, а восстановив дыхание ответил: — Вот ещё. Было бы на что обижаться.

— Вот и чудненько, — с улыбкой произнесла синеглазка, присаживаясь на край кровати, стоящей у противоположной стены. — А мы решили проверить, не случилось ли чего. А то весь стадион утопает в твоей ауре негатива...

— Серьёзно, Саске, — избавился от своей улыбки Наруто, присаживаясь рядом с девушкой. — Ты показал отличный бой, а ведь мы ещё и видели только его часть. Так чем ты не доволен?

— Ничем, — попытался съехать с темы брюнет.

— Угу, а солнце на роге крутит принцесса-пони, — саркастично заметила Сакура, чем заставила поперхнуться заготовленной фразой Узумаки, затем похлопала блондина по спине и, сцепив кисти рук на коленях, спокойно заявила: — Мы тебя не первый день знаем, так что можешь не пытаться делать вид, что всё в порядке. Всё равно ведь не отвяжемся.

— Тц... — тяжко вздохнув, брюнет прикрыл всё ещё чешущиеся глаза, а после короткой паузы ответил: — Я слаб.

— Сказал генин, победивший джинчурики, — ехидно усмехнулась куноичи.

— Итачи, в моём возрасте, вырезал клан Учиха! — яростно выкрикнул подросток, поднимаясь на локтях, после чего принял сидячее положение и, развернувшись к сокомандникам лицом, спустил босые стопы на пол. — Даже сейчас, я слабее его в том же возрасте... Понимаешь? И с такими темпами... я его догоню только тогда, когда он сам остановится.

— Саске, мы же говорили... — попытался влезть Узумаки, но встретившись с усталым взглядом друга замолчал.

Вспышка ярости прошла столь же внезапно как и появилась, а на её место пришли апатия и усталость.

— Твой брат получил свою силу не просто так, — заметила Харуно совсем тихим голосом, серьёзно глядя на брюнета. — Ты ведь сам говорил, что для пробуждения высшей формы шарингана нужно пожертвовать чем-то дорогим.

— Говорил, — не стал отрицать Саске, смутно припоминая данный разговор. — И... Я не собираюсь идти этим путём.

Синеглазая куноичи о чём-то задумалась, даже прикусила кончик языка, затем кивнула и попросила:

— Включи шаринган, а ты, Наруто, выйди в коридор и проследи, чтобы никто не вошёл.

— Ты что задумала, Сакура? — нахмурился Узумаки, кладя левую ладонь на предплечье подруги, подозрительным взглядом заглядывая ей в глаза.

— Всё будет хорошо, — повернув лицо к блондину, весело подмигнула девушка. — Просто сделай так, как я прошу.

— Хм... — Наруто подумал несколько секунд, пожал плечами и, встав с кровати, повернулся к выходу. — Я, конечно, посторожу, но... постарайтесь не сильно шуметь.

— Завидуй молча, Наруто-кун, — одарила его улыбкой Харуно.

— Ладно-ладно... — шутливо отмахнулся Узумаки, направляя свои стопы к двери. — И всё же...

Брошенная в спину парню подушка врезалась в захлопнувшуюся створку. Оставшиеся же в палате одни Саске и Сакура, обменялись взглядами, в которых были недоумение, ожидание, решимость и предвкушение.

— Активируй глаза, Саске-кун, — попросила куноичи, выпрямляя спину, начав излучать ауру торжественности.

— Что ты задумала, Сакура? — спросил брюнет, но всё же направил чакру к шаринганам, тут же ощутив усилившееся жжение, а также почувствовав, как мир вокруг стал чётче и ярче. — Боюсь, что от вида твоего голого тела мои глаза не пробудятся.

— Нахал, — деланно обиделась синеглазка, текучим движением поднялась с кровати, приблизилась к сокоманднику и наклонилась так, чтобы их лица находились вплотную друг к другу. — Никогда не говори девушке, что она не красивая... особенно, если она носит, возможно, твоего ребёнка.

— А-а?.. — шаринган не давал усомниться в том, что Сакура сказала правду, или же верила в то, что говорит правду. — Как... Когда?

— В ту ночь, когда вы с Наруто... — Харуно многозначительно улыбнулась, выпрямилась и отступила назад. — Ну а теперь, Саске-кун... прощай.

"Ребёнок... У меня будет ребёнок... Что?!", — разум, вогнанный в ступор неожиданной новостью вновь заработал, стоило взгляду зацепиться за блеск лезвия куная, однако же моторика движений куноичи показывала, что атакует она вовсе не Учиху.

— Нет!!! — рывок запоздал на секунду, чему поспособствовал тугой корсет, сильно стесняющий движения.

Лезвие ножа вошло точно между рёбер синеглазки, что сопровождалось её судорожным вздохом, а уже после этого пальцы брюнета сомкнулись на тонком запястье, одёргивая разжавшуюся кисть, оставившую в теле вошедшее на всю глубину клинка оружие.

— Нет... — подхватив падающую куноичи второй рукой, Учиха немигающим взглядом смотрел в расширившиеся глаза подруги, в которых погасла жизнь, в то время как на её губах выступили капли крови. — Нет... Нет-нет-нет... Это гендзюцу... Гендзюцу, да? Сакура... ты же не могла...

"Это ведь не правда... Не может быть правдой... Я не успел... Не справился... Сакура... Наруто... Ребёнок...", — в глазах на миг помутнело, а затем зрение резко обрело новую чёткость, а время будто бы застыло, словно муха в кусочке янтаря.

Ноги Саске подогнулись и он осел на пол, прижимая к себе бездыханное тело, стараясь не касаться торчащего между рёбрами куная. В голове же пульсировала мысль, что будь он чуть-чуть быстрее... а глаза, словно бы в насмешку над этим, подсказывали способы того, как можно было ускорить или замедлить себя, врага, союзника...

"Зачем... Зачем... Зачем???", — горячие слёзы текли по щекам, оставляя липкие кровавые дорожки, живот, стараясь компенсировать нехватку воздуха конвульсивно дрожал, сердце в груди билось в рёбра, пытаясь проломить их изнутри, а мысли в голове зациклились.

— Всип... — тело девушки в руках дёрнулось, ещё секунду назад безжизненные глаза заморгали, панически заметавшись из стороны в сторону, пока наконец не сфокусировались на ещё более шокированном Учихе, с неверием наблюдающим за тем, как в организме подруги снова начинает течь чакра. — Кунай... вынь.

— А... — только и сумел выдавить брюнет, совершенно не понимающий того, что вообще происходит. — Сейчас...

Отстранившись, Саске опасливо взялся за рукоять и, собравшись с духом, резко выдернул нож из груди сидящей на полу, спиной прислонившись к постели куноичи. К его удивлению, несмотря на то, что удар должен был пронзить сердце, крови почти не было, да и рана, после применения незнакомой техники, закрылась будто её и не было.

— Как же неприятно... — Харуно поморщилась, посмотрела на бледное лицо сокомандника, слабо улыбнулась и пояснила: — Я сдвинула внутренние органы... техника мягкой модификации тела. Потом покажу.

— Но ведь... ты была мертва, — хриплым голосом пробормотал Саске, чувствуя как его бьёт мелкая дрожь от выплеснувшихся в кровь гормонов.

— Ты ведь знаешь, где я работаю... Вот и не задавай глупых вопросов, — схватив парня за лицо, синеглазка внимательно посмотрела в его глаза, на которых отображался узор в виде трёх разнонаправленных молний, удовлетворённо хмыкнула, после чего рывком приблизилась, впившись поцелуем в приоткрытые губы. — Не благодари.

Чуть неловко поднявшись на ноги, несколько неуверенной походкой куноичи добралась до двери, распахнула её, нос к носу (или середине груди?) столкнувшись с обеспокоенным Наруто. Блондин, увидев состояние друга и то, что у него в руках находился окровавленный кунай, а на лице засыхали кровавые дорожки, хотел уже задать вопрос, но был перебит Сакурой:

— Саске-кун слишком перенервничал. Постарайся его расшевелить... но осторожно. А мне нужно в комнатку для девочек.

Узумаки не успел и рта раскрыть, как сокомандница уже проскользнула мимо и убежала, оставив двух парней наедине. Повисла ошеломлённая тишина, в которой блондин, понявший то, что никто никого не убил, подошёл к другу и положил правую ладонь на левое плечо брюнета.

— Саске... Что тут произошло?

— Она не врала... — прошептал Учиха, глядя в пространство перед собой уже потухшими глазами. — Эта больная на всю голову дура не врала...

...

В то же время, добравшаяся до туалета Харуно, закрыв за собой дверь съехала спиной по стене на пол, переводя дух и принимаясь латать рану, временно закрытую техникой трансформации. Техника мнимой смерти, которую прервал ментальный клон, привязанный к печати Орочимару, далась ей тяжелее ожидаемого... да и о других, менее опасных, но неприятных последствиях она не подумала.

"А ведь запасного белья я с собой не взяла", — промелькнула мысль в голове синеглазки.

= "Будешь думать, что творишь, дура пустоголовая", — огрызнулась наставница, наконец-то прекратившая складывать ругательную поэму о своей ученице.

"Но ведь сработало же. Да и мне ничто не угрожало. В худшем случае, очнулась бы минут через десять...".

Ответом на это заявление была ещё одна ругательная тирада...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Чунины

— Хм... — третий хокаге, удобно расположившийся в кресле за рабочим столом, расположенным в его кабинете, одетый в комбинезон шиноби, белый плащ и пирамидальную шляпу с символом огня, огладил бороду и обвёл выстроившихся перед ним генинов испытующим взглядом. — Все вы — финалисты экзамена на звание чунина, уже сейчас являющиеся лучшими из своего поколения шиноби Конохи. Однако же, одного умения драться, обладания большими запасами чакры и командной работы мало для того, чтобы занимать сколь-нибудь ответственные должности... Впрочем, как мы видели на всех трёх этапах испытаний, вами были продемонстрированы незаурядные способности, умение мыслить тактически и стратегически, ну и конечно же — навыки взаимодействия. Поэтому, несмотря на то, что кто-то проявлял себя более активно, а кто-то просто исполнял свою часть работы, нам — судьям экзамена, было особенно сложно вынести свой вердикт.

Старик замолчал, заставляя коноховцев затаить дыхание в ожидании того, что же скажет глава селения. Они переместились в резиденцию хокаге прямо с арены, где до сих пор шло торжество, устроенное в честь победителя турнира... (только вот гостям из числа гражданских, каковыми были и представители даймё, совсем не обязательно знать, что звания раздают в совсем другом месте).

Из всех присутствующих, которыми были все члены отряда, совместно прошедшего первый и второй этапы, особого волнения не проявляла только команда номер семь: Сакура (переодевшаяся в чистый комплект белья, доставленный призывными белками, в анклаве которых находятся свитки с запасной экипировкой, на самый крайний случай), без того была уверена, что получит свой жилет либо сейчас, либо в течение года, пусть даже как ирьенин; Саске было наплевать на звание чунина, так как его голову занимали вопросы о том, что делать с пробуждённой высшей формой шаринганов, и как относиться к признанию синеглазой суицидницы, которой хочется врезать, но... нельзя; а Наруто погрузился в размышления о ребёнке, который может быть его, а может являться Учихой. Парни, после того как отошли от шока, пытались перехватить сокомандницу для серьёзного разговора, но при всём желании не смогли застать её одну (а распространяться об интересующей теме даже среди друзей, предусмотрительно не стали).

Тем временем Сарутоби Хирузен, неспешно набив курительную трубку табаком, применил технику стихии огня, щелчком пальцев создав яркую искру. С немалым удовольствием на лице затянувшись дымом смеси, предназначенной специально для шиноби, он выдохнул облачко дыма, закрутившееся в воздухе и превратившееся в символ Конохи, после чего оно истаяло в воздухе.

— По решению старейшин и совета джонинов, звание чунина по итогам экзамена получают... Хьюга Хината, за навыки обнаружения и захвата; Яманака Ино, за демонстрацию талантов по сбору и передаче информации; Нара Шикамару, за тактические навыки, продемонстрированные как в планировании операций, так и в сражении; Узумаки Наруто, за высокие навыки боя, командной работы и знания ниндзюцу; Учиха Саске, за навыки боя, командной работы и общий уровень сил; Харуно Сакура, за организаторскую работу, навыки боя и создание собственных ниндзюцу, — третий хокаге замолчал, обвёл взглядом оставшихся генинов, а затем добавил: — Тем, кто не были названы в этом списке, не хватило как боевых навыков, так и умения планировать. Можно быть сколь угодно сильным физически, обладать запасами чакры сравнимыми с биджу, но оставаться генином; можно быть средним чунином по голой силе, но обладать навыками и знаниями, ставящими тебя на уровень сильнейших каге. Минато Намикадзе — бесклановый шиноби, проявивший незаурядный ум ещё во времена своего ученичества в академии, а по итогам третьей мировой войны шиноби, ставший героем Конохи и страшным сном для всех её врагов. Лишь совмещая тренировки тела и разума, оттачивая тактическое и стратегическое мышление, пользователь чакры может достичь истинных вершин мастерства. Не забывайте этого; прикладывайте больше усилий к личному развитию и тогда ваши имена ещё окажутся на устах у жителей всего мира... Во имя Воли Огня!

— Хай, хокаге-сама, — синхронно отозвались молодые шиноби, лишь трое из которых остались генинами, но были полны решимости исправить это упущение в самое ближайшее время.

— Яманака Ино, Шикамару Нара — ваша команда расформирована: завтра вы получите новые назначения, — посуровевшим тоном произнёс глава Конохи, в голосе коего прозвучала торжественность. — Акимичи Чоуджи, ты временно приписываешься к команде Куренай Юхи, в которой остаются Абураме Шино и Инудзука Киба: за последующие полгода вы должны подготовиться к следующему экзамену на звание чунина, который пройдёт в Суне. Учиха Саске, Узумаки Наруто, Харуно Сакура — ваша команда расформирована: завтра вы получите новые назначения. Вопросы есть?

— Нет, хокаге-сама, — снова отозвались молодые шиноби.

— В таком случае... генины, вы можете идти; чунины, постройтесь в очередь для получения жилетов и подписания документов, — на этих словах старик нажал кнопку, закреплённую на нижней стороне столешницы, вызывая секретаря, который не заставил себя ждать и, войдя в кабинет главы селения, внёс стопку зелёных жилетов...

...

Стоило входной двери закрыться за спиной последнего из новоявленных чунинов, как хозяин кабинета откинулся на спинку кресла и, устало вздохнув, скосил взгляд на вроде бы пустой угол комнаты. Прошла пара секунд, после чего одна из настенных панелей открылась, и из потайного хода вышел ещё один старик, тяжело опирающийся на толстую трость, кутающийся в тёплый плащ, при этом выглядящий если не болезненно-бледным, то во всяком случае и не до конца здоровым.

— Что у тебя, Данзо? — предчувствуя какие-то неприятности, осведомился Хирузен, жестом предлагая старому другу занять стул для посетителей.

— Срочные новости, касающиеся клана Учиха, — отозвался глава "Корня", грузно опустившись на предложенное место.

— Подождать до завтра, разумеется, это не может? — получив утвердительный кивок, Сарутоби жестом велел бойцам АНБУ, охраняющим кабинет под техникой маскировки выйти вон, после чего активировал барьер от подслушивания. — Что опять учинил Итачи?

— С чего ты взял, что речь пойдёт об этом нукенине? — иронично поднял бровь Шимура, затем усмехнулся уголком губ и заявил: — У меня информация о Саске.

— Он же только что выбрался из больницы? — удивился третий хокаге.

— Моя оперативница помогла ему пробудить высшую форму глаз, — дождавшись момента, когда старый друг начнёт затягиваться дымом из трубки, заявил Данзо.

— Кхе-кхе-кхе... Кха-кха, — закашлявшись, Хирузен даже прослезился, а затем широко распахнутыми глазами уставился на собеседника, сипло выдохнув: — Как... когда?

— Прямо в госпитале арены, — с тенью самодовольства ответил глава "Корня". — Подгадала момент наибольшей психологической нестабильности, затем призналась в том, что беременна и он — один из возможных отцов ребёнка, после чего демонстративно воткнула кунай в грудь.

— Биджу... — третий хокаге обмяк в кресле, подняв взгляд к потолку. — Состояние Учихи?

— Стабилен, — отозвался Шимура, внимательно следя за старым другом единственным открытым глазом. — Аналитики говорят, что высока вероятность запечатления образа "умершей" и "воскресшей" куноичи в его разуме. Последствия ещё просчитываются, но наиболее острый пик удалось сгладить... не без участия Узумаки.

— Понятно, — Сарутоби прикрыл глаза, затянулся трубкой и спросил: — Рекомендации?

— Харуно временно переводится с оперативной на штабную работу, а Учихе нужны напарники, которые смогут его натаскать, — пожевав губами, Данзо добавил: — После освоения силы глаз, можно будет организовать охоту на нукенинов, ну а затем... я составлю ему компанию в походе за Итачи.

— Хочешь уйти красиво? — хмуро глянув на старого друга, третий хокаге покачал головой, так и не добившись от него никакой реакции. — Ладно. С первой частью плана я согласен: как раз освободилась пара джонинов, которых можно усилить чунином-Учихой, чтобы создать команду охотников.

— Какаши и Асума? — уточнил старый контрразведчик. — Может получиться неплохо. Что думаешь делать с джинчурики?

— На первое время... поставлю командиром отряда чунинов, — высыпав пепел из трубки, Хирузен слегка усмехнулся. — С охраной, разумеется. Придам их в усиление Джирайе-куну и отправлю искать Цунаде-чан.

— Хьюга, Нара и Яманака... — скорее констатировал, нежели спросил глава "Корня". — Решил не перетасовывать другие команды?

— Не стоит ломать то, что работает, — пожал плечами руководитель селения. — Со дня гибели Учиха, Коноха впервые может сказать, что оправилась от потерь и восстановила военный потенциал... А учитывая укрепление союза с Суной, пусть методы я и не одобряю, мы вовсе находимся едва ли не на пике.

— С твоей высоты — виднее, — хмыкнул Шимура, после чего поднялся со стула и, не прощаясь, направился к потайному ходу. — Следующий доклад по графику.

Оставшись в помещении в гордом одиночестве, третий хокаге снял барьер, позволяя АНБУ вернуться, печально обозрел стопки документов, принесённых секретарём, и приступил к работе. Пусть Коноха и праздновала завершение турнира, но срочных дел от этого меньше не становилось...

...

— Кампай! — подняв пиалы с саке, хором провозгласили генины и чунины, успешно завершившие свой экзамен, после чего залпом их осушили.

Команда из девяти молодых шиноби расположилась в том самом ресторанчике, где происходили их переговоры о совместных действиях на первых этапах турнира, так что персонал уже знал их вкусы и выделил отдельный столик на крытой террасе.

— Вам просто повезло, — заявил Инудзука, с завистью поглядывая на новенькие жилеты друзей.

— Чаще себе это повторяй, Киба-кун, — подколола своего парня Ино, вовсе не ожидавшая того, что и её повысят в звании (пусть она и подтянула свои навыки до приемлемого уровня, но уж слишком легко проиграла Хинате).

— Наруто-кун, Саске-кун, вы какие-то не радостные, — заметила Хьюга, обращаясь к брюнету и блондину.

— А? — вынырнул из своих мыслей Узумаки, несколько растерянно заморгав.

— Хм... Задумался, — не меняя выражения лица, то ли перевёл "фразу" друга, то ли просто ответил Учиха.

— Просто они не могут поверить в своё счастье, — весело блеснув глазами, с каплей ехидства в голосе пояснила оперативница "Корня".

— Понимаю, — вздохнул Чоуджи, палочками подхватывая сладкие данго. — Я бы, наверное, тоже не верил, что стал чунином...

— Время нужно, чтобы с мыслью этой смириться, — покивал Шино, как-то по-особому бликнув стёклами очков.

— Через полгода вам придётся поднапрячься, чтобы нас догнать, — заявила Яманака, бросая многозначительный взгляд на собачника. — Я не собираюсь терпеть рядом с собой неудачника.

— Эй! — возмутился Киба. — Ты, вообще-то, тоже проиграла.

— У меня много других талантов, — сложила руки под грудью Ино, вздёрнув носик и отвернувшись от парня. — Махать кулаками — это не главное в жизни шиноби.

— Ты права, Ино-чан, — улыбнулась Хината, смотря на блондинку из-под полуприкрытых век. — Махать кулаками — не главное...

Под этим взглядом, принцесса клана менталистов ощутила, как её лицо начинает краснеть. Однако же она всё же смогла взять себя в руки, проворчав в ответ нечто невразумительное.

Компания сидела за своим столиком до позднего вечера, пропустив и отбытие важных гостей, и другие мероприятия. Пару раз где-то на периферии мелькали старшие шиноби, в том числе и наставники команд, но оценив дружескую атмосферу, они решали не мешать.

— Что же... — вздохнув, Сакура (вместо алкоголя налегавшая на соки), потянулась и поднялась из-за стола. — Завтра рано вставать и снова впрягаться в работу. Рада была с вами поболтать, ребята, но мне пора домой.

— Я... — начал говорить Наруто.

— ...провожу, — в тон другу закончил Саске.

— Пожалуй... мне тоже пора, — изрекла Хьюга, плавно принявшая вертикальное положение.

После этого и остальные молодые шиноби начали собираться по домам, перешучиваясь между собой и перебрасываясь многозначительными взглядами...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Провокационный разговор

Примечание к части

Спорная глава.

Жду ваших мнений.

— Располагайтесь, мальчики, я буду готова через пять минут, — махнув правой рукой на постель, Сакура направилась в сторону душевой, по пути начав раздеваться.

— Сакура-чан, мы... — начал было говорить Наруто.

— Да-да: можете начинать без меня, — насмешливо хмыкнула Харуно, замерла в дверях и, повернувшись вполоборота, скосила на теперь уже бывших сокомандников взгляд. — Хенге ведь оба знаете?

Не дожидаясь ответа, она скользнула в ванную комнату, закрывая за собой дверь и, прижавшись спиной к захлопнутой створке, прикусила правую ладонь, чтобы не рассмеяться в голос. Даже наставница сноходчества, пусть и изображала недовольство поведением ученицы, при виде сконфуженных лиц брюнета и блондина, когда до тех наконец-то дошло, как выглядит со стороны их визит, стала издавать звуки похожие на сдерживаемое фырканье.

"Да... Химавари-сан знает толк в издёвках", — промелькнула мысль в голове синеглазки, стоило ей вспомнить ворчание своей опекунши на тему молодёжи, которая в её время была совсем другой (не иначе как завидовала?).

До парней, которые за время посиделок успели выпить столько, что даже организмы потомственных шиноби, один из которых — джинчурики, не до конца справились с отравлением, смысл слов старушки дошёл с опозданием. Всё же они слишком сильно погрузились в свои душевные метания, за что теперь и расплачивались.

= "Ученица, ты — злая", — констатировала тёмно-синяя крылато-рогатая пони-принцесса.

"Зло — это понятие относительное", — мысленно отмахнулась обладательница розовых волос, скидывая одежду в угол и входя под лейку, чтобы включить контрастный душ.

Струи воды заскользили по стройному телу, омывая светлую кожу, на которой почти не осталось следов от шрамов, не было родинок или пигментных пятен (даже начинающие ирьенины могли избавить себя от подобных "украшений"). В конце концов, у шиноби к разного рода следам от ранений было совершенно особое отношение: их оставляли либо тогда, когда внешность не важна, либо тогда, когда хотели запомнить полученный урок надолго. Во всех остальных случаях, наличие искусственно нанесённых дефектов на теле — это прямое указание на совершённые ошибки и собственную слабость.

"Шрамы многое могут рассказать о своём носителе", — мысленно повторила слова одного из своих наставников куноичи, заставляя правую ладонь засветиться медицинской чакрой, чтобы ещё немного подлечить след от собственного куная, маскируя его от визуального обнаружения свежей кожей.

Освежившись и отключив воду, Харуно избавилась от лишней влаги на теле при помощи всплеска чакры, затем осмотрела себя и усмехнулась. Перекинув некоторое количество волос через плечи, она прикрыла ими грудь, заставив переплестись внизу живота так, чтобы скрывать самое интимное, в то время как оставшиеся пряди спадали вдоль позвоночника, прикрывая нижние округлости. Таким образом получилось, что она осталась не одета, но при этом ничего сверх меры было не видно.

"Ну что же, мальчики, начнём серьёзный разговор", — посмеялась про себя синеглазка, решительно распахивая дверь и выходя в спальню.

— Сакура... чан, — вскинувший голову на звук открывающейся двери Наруто, слегка сбился с мысли и сказал явно не то, что собирался: — Ты не могла бы одеться?

— Хм? — девушка сложила руки под грудью, вопросительно выгнув брови. — То есть вы двое, предварительно напившись для смелости, пришли в дом к сокоманднице, воспитаннице медовой куноичи, на ночь глядя... не для того, что уже один раз сделали?

— Тц... — изрёк Учиха, краснея лицом и упорно смотря куда-то в сторону. — Нам нужно поговорить.

— Как скажешь, Саске-кун, — улыбнувшись уголками губ, елейным голосом отозвалась синеглазка, направляясь в сторону шкафа с одеждой. — И, мальчики, не ведите себя так, будто бы что-то там не видели.

= "И зачем ты их провоцируешь?", — спросила Луна.

"Чтобы у них был правильный, для меня, настрой на разговор", — мысленно отозвалась куноичи, доставая из шкафа и тут же натягивая на себя чёрные облегающие шорты и белую футболку.

= "А если бы они решили ещё раз воспользоваться воспитанницей медовой куноичи?", — ехидно осведомилась наставница сноходчества.

"Маловероятный исход. Впрочем, ничего особенно страшного всё равно не произошло бы", — вновь отмахнулась от собеседницы Сакура, после чего продефилировала к прикроватному столику, на который и уселась, вновь сложив руки под грудью.

— Чтобы между нами не было недосказанностей: других мужчин у меня нет и не планируется; да, я беременна; нет, меня не интересует ни замужество, ни какая-либо помощь с вашей стороны; да, Саске-кун, если ребёнок окажется Учихой и сумеет пробудить клановое наследие, я не буду возражать против его вступления в твой клан, — заявила Харуно на одном дыхании, немного помедлила и добавила: — Вопросы?

— Почему...? — начал было говорить Узумаки, но осёкся.

— Есть причины, о которых вам двоим знать не обязательно: дело семьи Харуно, — сухо ответила куноичи. — Если же вас интересует, почему я не хочу выходить замуж, то... ни клан Узумаки, ни клан Учиха, не могут дать мне то, чего я не могу получить сама. А вот проблем от ваших фамилий, лично мне, может привалить немало: один — джинчурики, являющийся мишенью для всех "союзных" стран, а у другого брат — нукенин, известный тем, что перебил своих родственников. И, Саске, пока ты не разберёшься с семейными проблемами, даже если ребёнок — Учиха, на свои права отца можешь не рассчитывать. Это понятно?

На последних словах синеглазка вскинула брови, что в почти полной темноте увидеть смог лишь брюнет, неосознанно активировавший шаринганы.

— Да, — коротко ответил Учиха, а затем спросил: — Если у меня будет, нечто, что ты не сможешь получить сама...

— Тогда и поговорим, — хмыкнула Сакура. — Однако, Саске-кун, на любовь и прочую романтику не рассчитывай. Ты ведь знаешь о том, кто я?

— Хорошо, — кивнув, брюнет поднялся на ноги, посмотрел на обоих сокомандников и заявил: — Мне надо подумать. Увидимся... потом.

Не дожидаясь ответа, он подошёл к выходу на балкон, открыл дверь и применил шуншин, уходя на крышу соседнего дома, откуда побежал дальше в сторону квартала своего клана.

"Сбежал", — констатировала Харуно.

= "А ты чего ждала?", — изобразила недоумение принцесса-пони.

"Нужно будет и в его сон сегодня заглянуть. А то как бы кошмары с братом, убивающим уже не родителей, а маленького ребёнка не появились", — мысленно вздохнула куноичи.

— Сакура, ты это всё... серьёзно? — блондин, задумчивым взглядом проводив друга (создавалось ощущение, что он готов броситься наперерез, если Саске атакует), неопределённо повёл руками.

— Да, — соскочив со стола, синеглазка начала прохаживаться перед парнем, абсолютно автоматически выставляя себя с наилучшей стороны. — Не спрашивай о том, почему я решила оставить ребёнка — вас с Саске это касается в последнюю очередь. Нет, "переезжать" к тебе я из-за этого не собираюсь и на твоё особое внимание не претендую. Что же до ребёнка... если тебя это интересует... то условия те же, что и с Учихой.

— М-да, — парень закрыл лицо ладонями, начав массировать глаза. — Ты не передумаешь?

— Наруто-кун, подумай сам... — прислонившись к стене спиной, куноичи скрестила ноги. — Ты уверен, что тебе всё это нужно?

"Особенно, учитывая то, что ты собираешься возвращаться к жене и дочери", — этого Харуно вслух не сказала, но слова буквально повисли в воздухе.

= "Ему честь и совесть не позволят уйти, зная о том, что ты можешь носить его жеребёнка. Да и твои эмоции... Он ведь и тебе не безразличен?", — прозвучал голос наставницы из внутреннего мира.

"Пфф... Придумаешь тоже", — без особого энтузиазма отозвалась синеглазка.

— Мне нужно всё обдумать, — наконец изрёк блондин, поднимаясь с края кровати. — Спокойной ночи, Сакура. Увидемся завтра?

— Спокойной ночи, — прикрыв глаза, коротко кивнула куноичи.

"Рыцарь в Сверкающих Доспехах" постоял на месте ещё несколько секунд, вздохнул и тоже покинул комнату, воспользовавшись тем же путём, что и его сокомандник чуть ранее. Обладательница розовых волос же, передёрнув напряжёнными плечами, подошла к балконной двери и, посмотрев на потемневшее небо, заметила как на одной из крыш соседей мелькнул стройный тёмный силуэт.

= "За вами следили", — констатировала принцесса-пони.

Ничего не ответив, Сакура закрыла дверь, а затем пересекла комнату и рывком распахнула створку, за которой находился выход в коридор, где обнаружилась Химавари, одетая в серый мешковатый плащ с конусовидной шляпой, исписанной фуиндзюцу, вооружённая маленьким двухзарядным арбалетом из металла (заряженным парой дротиков). Старушка, поняв то, что её обнаружили, покачала головой и заявила:

— А-ра-ра... Сакура-чан... Таких женихов прогнала. А я-то думала, что ворвусь в самый пикантный момент и... тут-то они бы уже не выкрутились.

"Почему-то мне представляется врывающийся в сарай фермер с ружьём, одетый в синие штаны, клетчатую рубашку и соломенную шляпу", — фыркнув на подобное сравнение, куноичи покачала головой.

— Спокойной ночи, — уже закрывая дверь, произнесла Харуно. — И спасибо за заботу.

...

Стоя на крыше своего дома, Саске смотрел на перемигивающиеся звёзды, слушал ночную тишину и думал. Последние пары алкоголя уже выветрились, так что голова была более или менее ясная, что позволяло здраво (насколько это вообще возможно для Учихи, пробудившего высшую форму шарингана меньше суток назад) оценивать обстановку.

Во-первых, Сакура оказалась беременна. Во-вторых, ребёнок может быть не от него, а от Наруто... что почти не вызывало протеста, так как за прошедшие годы блондин стал восприниматься... почти братом. Хотя, учитывая его родственные отношения с Итачи, то Наруто — лучше чем брат.

В-третьих, Сакура его не любит, да и с тем же Наруто у них... странные отношения. Впрочем, как воспитанный в клане ребёнок, брюнет прекрасно понимал то, что любовь — это роскошь, доступная единицам счастливчиков. Сам же он относится к Харуно... ещё более странно, нежели она к Узумаки: какой-то неземной любви, которую описывают в романах, Саске не испытывал (ну или авторы произведений, с которыми ему довелось ознакомиться ради общего развития, безбожно врали), но при этом мысль о том, что её могут убить, вызывала почти панический страх, а вместе с тем — дикую ярость. Да и стоило только представить её с Чоуджи (от Учихи не укрылись взгляды толстяка, бросаемые на ЕГО сокомандницу), как руки сами собой тянулись к кунаю. При этом если заменить образ Акимичи на Узумаки, реакция пропадала.

"И что из этого следует? Наруто — член семьи... брат. Его ребёнок — член семьи... Учиха. Ребёнок Сакуры — сын, или племянник? А если будет девочка?.. Всё равно — Учиха. Сакура не хочет быть Учихой, но ребёнка отпустить в клан согласна. Сакура согласна стать Учихой, если клан сможет дать ей то, чего она не сможет добиться сама. Шаринганы? Сама она их достать не сможет, а единственный, не член клана, у которого есть оба глаза — Итачи. Итачи — угроза клану и Сакуре, а кроме того — носитель шарингана. Чтобы семья была полной, нужно забрать глаза у Итачи", — придя к таким выводам, Саске успокоился и даже улыбнулся.

В конце концов, какая ему разница, чьего ребёнка носит куноичи, если он будет Учихой? Тем более, что она сама помогла ему получить оружие, способное решить проблему угрозы клану.

Активировав своё додзюцу, красующееся узором в виде молний на красных радужках, брюнет применил технику своего левого глаза на себя, ускоряясь до такой степени, что выцветший мир будто бы застыл, словно нарисованная художником картина. Пройдя к краю крыши, он спрыгнул вниз, приземлился на дорожку перед домом, развернулся лицом ко входу и, открыв дверь, вошёл в дом.

Прервав технику, Саске услышал шум собственного приземления после прыжка и хлопок створки, слившиеся воедино. И пусть трети резерва не стало, он был доволен: ведь подобной скоростью не могли похвастать даже многие джонины. Разве что Майто Гай, да и то под техникой Врат...

"Скоро мы встретимся, Итачи, и я тебя убью. Но не ради мести, а ради будущего моей семьи".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Рабочий процесс

В чёрном и беззвёздном небе светила бледная луна, лучи которой освещали бескрайнее море красного песка, который волна за волной накатывал на каменный столб, гордым одиноким великаном возвышающийся на десятки метров. На вершине монолитного исполина, сидя на корточках и обхватив руками колени, покачивался вперёд-назад мальчик лет десяти, одетый в белую тунику и шорты, красующийся кроваво-красными растрёпанными волосами. В воздухе стоял густой запах крови, слышались гул, шелест и удары, а всё это сопровождалось яростным рыком, перемежающимся приступами смеха.

— Сюрреализм, — изрекла Сакура, стоя на неприметном каменном уступе, который буквально висел в воздухе над песком, нарушая законы физики. — В сравнение с этим... я — эталон нормальности.

— Истина познаётся в сравнении, ученица, — заметила тёмно-синяя и крылато-рогатая кобыла, появившись из воздуха справа от подопечной, после чего скривила мордочку и добавила: — Здесь смердит так, будто бы кто-то гниёт заживо.

— И что нам делать? — Харуно повернулась к наставнице по сноходчеству, вопросительно изгибая брови.

— Не — нам, а — вам... В смысле — тебе, — Луна указала на синеглазку правым передним копытцем, слегка смутившись под ироничным взглядом. — Да, я ознакомилась с этими твоими воспоминаниями. Должна сказать, что актёры играли гораздо лучше, когда режиссёры не уделяли столько времени спецэффектам.

— В общем... согласна, — проведя правой ладонью по лицу, Сакура обвела руками окружающее пространство. — Но какое отношение это имеет к нынешней проблеме?

— Самое прямое, — поучительным тоном заявила принцесса-пони, переступив передними ногами, после чего сама обвела пространство взглядом. — Можешь считать, что у тебя экзамен на креативность мышления. Этот сон является кошмаром для обоих сновидцев: один считает, что его пытается съесть монстр, а другой думает, что только избавившись от тюремщика сможет вырваться на свободу. Действуй.

"Легко сказать", — глубоко вдохнув и закашлявшись от жуткой вони, Харуно порадовалась тому, что до начала активного вмешательства в сон, сновидцы их не видят, так как они не вписываются в привычную картину.

Потянувшись к своеобразному центру пересечения снов, который ощущала благодаря уже изученным навыкам, первым делом синеглазка создала своего двойника, а затем заставила окружающее пространство расслоиться. В условно первом сне остался маленький мальчик, на каменную твердыню коего накатывали волны кровавого песка, ну а во втором был однохвостый биджу, который атаковал пленившего его джинчурики.

Крылато-рогатая кобыла, одновременно следя за обеими версиями своей подопечной, удовлетворённо кивнула: по её мнению синеглазка была ещё слишком неопытна для того, чтобы незаметно работать сразу с двумя сновидцами, так как при попытке воздействия на восприятие одного, второй точно это почувствует и начнёт сопротивляться. Сейчас же ей требовалось просто не выходить за рамки привычного, подправляя отдельные детали так, чтобы разум не заметил резких несоответствий.

В первом сне куноичи зажгла одну звезду, к которой присоединилась ещё одна, а затем ещё и ещё, пока чёрное небо наконец ни засияло десятками созвездий. Во втором сне произошло то же самое, что позволило сделать освещение ярче, а обстановку — менее мрачной.

В первом сне Сакура стала постепенно менять шелест песка и гул, на плеск волн, разбивающихся о каменную приграду, а затем и рык со смехом превратились в крики чаек и щёлканье дельфинов. Во втором же сне каменный столб пошатнулся и стал заваливаться на бок, что вызвало восторженный возглас у биджу.

В первом сне кровавый песок потемнел, став тёмно-синим, после чего обратился водой с белыми пенными гребнями. Во втором сне сновидец наконец-то прекратил бушевать и прислушался к тишине, вместо красного цвета становясь песчано-жёлтым.

А затем в обоих снах на востоке появились проблески рассвета, заставляющего звёзды и луну померкнуть, постепенно делая небо из чёрного голубым. Мальчик и биджу, заворожённые происходящим, неотрывно смотрели на восход солнца: первый — над бескрайним океаном, ласково омывающим заметно уменьшившийся столб, доставая брызгами до босых ног, а второй — над спокойной и тихой пустыней. Их эмоции успокаивались и постепенно в душах устанавливался полный штиль, что позволяло перенаправлять внимание на другие детали, вроде летающих в небе птиц.

— Неплохо, — заметила принцесса-пони, одарив свою ученицу лёгкой улыбкой. — Но результат нужно закрепить. И только когда они смогут спокойно мыслить, ты сможешь с ними поговорить открыто. Пока же... Нам пора идти.

— Ха-ай, сенсей, — морально утомившаяся синеглазка хлопнула ладонями друг об друга, словно бы стряхивая грязь, а затем шагнула в открывшийся разрыв в ткани сна, сомкнувшийся за её спиной...

...

Проснувшись ранним утром, ещё до рассвета, первым делом Сакура отправилась в душ, где пять минут стояла под сменяющими друг друга струями горячей и холодной воды, что для организма шиноби имеет куда менее острый эффект нежели для обычного человека. Взбодрившись, она вернулась в комнату и, закутавшись в корсет из переплетённых прядей волос, оделась в стандартный чёрный комбинезон, после чего уселась на край кровати и достала из-под прикроватного столика небольшой сундучок со сложным замком.

Внутри футляра из чакропроводящего дерева находились пилюли, флакончики со специальными составами, ну и набор медицинских инструментов для измерения уровня веществ в крови. Общая стоимость медикаментов, находящихся в этой шкатулке, примерно равнялась месячному заработку среднестатистического бескланового джонина, так как многие составляющие доставлялись в селение с разных уголков страны Огня, а то и из-за границы, но ничуть не меньше выращивалось в Лесу Смерти, где был благоприятный фон для некоторых растений (из-за чего далеко не все куноичи, оказавшиеся в том же положении, могли позволить себе подобные траты).

"Если бы не "Корень", то за этот набор мне бы пришлось немало заплатить... С другой стороны, если бы не "Корень", то я не оказалась бы в такой ситуации, когда мне всё это необходимо", — неспешно размышляя над вывертами судьбы, Харуно взяла у себя несколько проб крови и слюны, применила технику ментального клона, чтобы провести быстрые расчёты, а затем начала принимать лекарства.

Закрыв шкатулку и убрав её обратно под столик, синеглазка покинула свою комнату, спустилась по лестнице на первый этаж и заглянула на кухню, где Химавари уже заканчивала готовить завтрак и упаковывать обед. Одетая в длинное зелёное платье старушка выглядела довольной жизнью и, на первый взгляд, будто бы не изменилась за все прошедшие годы, и лишь присмотревшись внимательнее можно было заметить, что морщинок на лице стало больше, да и сами они стали более выраженными, да и движения, пусть сохранили некую плавность, порой казались какими-то неловкими.

— Доброе утро, Сакура-чан, — улыбнулась воспитаннице бывшая медовая куноичи, выставляя на стол пару тарелок. — Хорошо спалось?

— Доброе утро, — отозвалась Харуно, опускаясь на своё место и берясь за палочки для еды. — Всё хорошо.

За неспешной беседой, попутно уничтожая завтрак, синеглазка вспоминала свою ночную работу, заключающуюся в охоте на ночные кошмары. Благодаря использованию ментальных двойников, которых во внутреннем мире можно было создавать десятками, за шесть-восемь часов сна удавалось посетить несколько сотен сновидцев.

"Капля в море, если рассматривать каждый день по отдельности, но когда работаешь каждый день, этих капель набирается на несколько вёдер", — мысленно хмыкнула куноичи, вспоминая когда-то прочитанные истории о том, что имеющие возможность помочь другим существа опускали руки из-за того, что не могут помочь всем.

Отдельным пунктом в работе Сакуры стояли двое молодых шиноби, первым из которых был Гаара но Сабаку, а вторым — Саске Учиха. И если с сокомандником (теперь уже бывшим) работать было более или менее просто, то молодой джинчурики однохвостого биджу заставил поломать голову. Воспоминания о первом посещении его сна, до сих пор вызывали табун мурашек, бегающих вдоль позвоночника...

...

— Оставь, я помою посуду, — вырвала подопечную из её мыслей Химавари, поднимаясь из-за стола. — Тебе уже нужно спешить. И обед не забудь.

— Спасибо, всё было вкусно, — отозвалась Харуно, следуя примеру старушки, после чего подхватила со стола коробку и направилась в коридор. — Я ушла. Буду поздно.

— Не перенапрягайся, — сурово погрозила девушке бывшая медовая куноичи. — Если узнаю, что ты нарушаешь режим...

— Хм? — остановившись в дверях и развернувшись вполоборота, синеглазка с интересом посмотрела на опекуншу (всё же ей было не безынтересно узнать, чем можно припугнуть действующего шиноби).

— ...то я попрошу Данзо-сама запретить тебе доступ в библиотеку, — гордо закончила Химавари, уперев руки в бока. — И вообще — пусть даёт отпуск.

— Пожалуй, обойдёмся без таких крайних мер, — хмыкнула и улыбнулась молодая куноичи, скрываясь за дверью. — Я буду осторожна.

Сунув ноги в сандалии, Сакура вышла из дома под чистое синее небо, спустилась на дорожку и, укусив себя за мизинец левой руки, применила технику призыва. Со всплеском чакры, в быстро рассеивающемся белом облачке, перед ней появилась стройная молодая сука, благодаря личному контракту и частой "кормёжке", заметно обогнавшая ростом всех своих одногодок.

— Привет, Джейд-чан, — погладила собаку по макушке Харуно. — Составишь мне компанию на прогулке?

— Хай, Сакура-сан, — сперва привычно тявкнув, с некоторым напряжением горла отозвалась белая собака, тут же пристраиваясь рядом с напарницей.

Коноха постепенно просыпалась (пусть шиноби могут отправляться на миссии и днём, и ночью, но гражданские предпочитают бодрствовать именно в светлое время суток, из-за чего большинство заведений открывается с восходом), и снующие по улочкам люди, приветственно улыбаясь и кивая друг другу, желали знакомым доброго дня. А откуда-то со стороны ворот, перекрывая мерный гул жизни военного поселения, прозвучали голоса двух шиноби:

— Быстрее, Ли! Мы должны успеть пробежать пятьдесят кругов вокруг Конохи, пока не началась настоящая командная тренировка!

— Хай, Гай-сенсей!

— Я не потерплю того, чтобы мои ученики выбыли из следующего экзамена, даже не дойдя до финального этапа!

— Я больше вас не подведу, Гай-сенсей!

"Если Майто Гай может использовать технику усиления голоса, то как того же эффекта добивается Рок Ли? Или же на управление чакрой внутри тела его патология не распространяется?", — задумавшись о том, что нужно будет отловить личного ученика Зелёного Зверя Конохи, для вдумчивого изучения его проблемы, куноичи почти не заметила как дошла до территории своего предприятия.

Пара охранников на входе поприветствовали нанимательницу, учтиво открыв перед ней двери. У входа в кабинет уже стояла помощница-секретарша, с небольшой кипой бумаг, с которыми требовалось ознакомиться и одни — утвердить, а другие — отклонить.

Поблагодарив женщину за помощь (язык не отвалится, а работнице приятно), синеглазка скрылась за дверью, положила бумаги на стол и, сложив печать концентрации, создала одного волосяного клона. Джейд, окинув напарницу взглядом, улеглась на специальный коврик, широко зевнула и, скрестив передние лапы, уложила на них голову, закрывая глаза.

"Лентяйка. Порой мне кажется, что ей в качестве контрактора подошёл бы Шикамару", — сложив ещё одну серию печатей, Харуно применила технику телепортации, частично скопированную с классического призыва, а частично — с хирайшина.

Появившись в каменной комнатке, находящейся в конце длинного коридора, отходящего от основной базы "Корня", куноичи подождала несколько секунд, тем самым давая Кардиналу просканировать её всеми доступными ментальному клону, управляющему жизнью подземелья, возможностями. Стоило же замку металлической двери щёлкнуть и створке открыться, как из-под потолка зазвучал монотонный, лишённый всяческой индивидуальности голос:

— Добро пожаловать, "белка". Выделенная вам лаборатория уже подготовлена к эксплуатации; сотрудники оповещены о вашем прибытии и будут на месте в течение пяти минут. Приятного дня.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Вклад в будущее

Пройдя по широкому коридору с высоким потолком, серыми стенами, покрытыми ровной штукатуркой, покрашенной свежей краской, с тонким деревянным настилом на полу, Сакура свернула в неприметный отнорок, оканчивающийся массивной деревянной дверью. Всё это время над её головой вспыхивали полусферы белых светильников, на которые подавалась энергия через провода, утопленные прямо в каменном своде, пропитанном едва ощущаемым фоном смеси чакры разных людей (накопители Кардинала заряжали разные джонины "Корня").

— Доброе утро, Харуно-сама! — раздалось восклицание на три голоса, едва створка открылась, и синеглазка увидела одного парня-брюнета и двух девушек с рыжими (близкими к красным) волосами, которые вытянулись по стойке "смирно".

— Ран-чан, это твоих рук дело, — скрестив руки под грудью, с наигранной суровостью спросила обладательница розовых волос, переводя взгляд с одного лица на другое.

— Хай, Харуно-сама, — гордо отозвалась напарница, в бесстыжих глазах коей сверкали искорки веселья.

— А ты, Шишио-кун, ей потакаешь? — Сакура устремила взгляд на единственного парня в комнате.

— Меня шантажировали, Харуно-сама, — сдал напарницу парень, при этом ни на миг не меняя выражения лица, выражающего высшую степень подобострастного воодушевления. — Меня обещали лишить сладкого, если я откажусь в этом участвовать.

— Пфф... — синеглазка подняла взгляд к потолку, а затем нахмурилась и требовательно взглянула на последнюю девушку в помещении. — Ну а ты, что скажешь обо всём этом?

— Я... Я... Простите, — молодая Узумаки, на переносице которой красовались тонкие очки со стёклами-половинками (полумесяцами?), стушевалась и опустила взгляд к полу, ссутуливая спину.

— Не пугай девочку, Сакура-чан, — укоризненно посмотрела на подругу Ран, затем обернулась к Рин и, схватив её руками за плечи, притянула к себе, прижавшись щекой к алой макушке. — Правда она миленькая? Можно мы её оставим?

— П-пусти... — покраснев лицом, уткнувшаяся в грудь старшей куноичи, недавняя пленница попыталась отстраниться, но делала это слишком неуверенно, да и не так уж активно.

— Эх... — удручённо повесил голову Шишио. — Столько девушек вокруг и все...

— Хм? — выпустив Рин из своей хватки, что позволило младшей девушке отскочить на безопасное расстояние, Ран скрестила руки под грудью и повернулась к напарнику, смотря на него сверху вниз взглядом вивисектора, с которым заговорила распятая на столе жаба. — Кто-то что-то пискнул?

— Нет-нет, тебе просто послышалось, — растянув губы в насквозь фальшивой улыбке и вскинув руки в защитном жесте, Шишио начал пятиться от подруги, чем вызвал у той скептический фырк.

"О Луна, за что мне это?", — страдальчески прикрыв глаза левой ладонью, воззвала к своей наставнице по сноходчеству Сакура.

= "Мне перечислить по пунктам? И вообще — почему ты у меня спрашиваешь?", — раздался голос принцессы-пони из внутреннего мира.

"Не нужно. А к кому мне ещё обращаться? И вообще: могла бы посочувствовать", — обиженно обратилась к аликорнице Харуно.

Ответом на этот раз было нечто неопределённое (ощущение, будто собеседница закатила глаза и пожала крыльями). Весь этот короткий диалог занял не более трёх секунд, так что ситуация в помещении не успела достичь уровня абсурда.

— Ладно, — хлопнув в ладоши, синеглазка привлекла к себе внимание напарников-подчинённых, которые явно намеревались продолжить свой спор. — В общем... Спасибо.

— Мы же друзья, Сакура-фукутайчо, — махнув рукой на Шишио, Ран в несколько быстрых шагов пересекла лабораторию, на секунду замерла перед Харуно, а затем решительно её обняла. — С меня подарок... вечером.

— Ловлю на слове, — улыбнувшись уголками губ, синеглазка обняла подругу в ответ, скрестив ладони на тонкой талии, после чего спустила их чуточку ниже.

Шишио показательно всхлипнул, утирая несуществующую слезу и отвернулся, Рин же покраснела лицом, почти сравнявшись цветом со своими волосами, но не отворачивалась, да и в её взгляде читалось что-то такое... неопределённое. На стенах же помещения, обшитых тонкими гладкими досками, исписанными вязью фуиндзюцу, красовались плакаты с надписями вроде "Поздравляем с получением звания чунина!" и "Почётная мамаша Корня" (автора последнего поздравления Харуно очень хотела стукнуть, но он благоразумно не приближался к сокомандницам, всем своим видом показывая полную непричастность)

— Ладно, — отстранившись от красноволосой девушки, синеглазка окинула взглядом рабочие столы, расставленные вдоль стен и шкафы, полки которых были забиты свитками хранения. — Спасибо вам, ребята, но празднование придётся отложить. Сейчас же нам нужно заняться делом.

— Простите... — Рин, словно была в школе, осторожно подняла руку. — Чем мы будем заниматься?

"Ей даже этого не сказали? Хотя, если её поручили Ран...", — скосив взгляд на напарницу, Сакура вопросительно изогнула брови.

— Не смотри на меня так, — скрестила перед собой предплечья подруга. — Нам дали только назначение. Так что — всё в твоих руках.

— Точно, — улыбнулся брюнет, взлохмачивая чёлку. — Выдашь лопаты — будем копать; не выдашь...

— Всё равно будем копать, — закончила за парня старшая из красноволосых куноичи. — Пока маникюр не сотрётся.

— У нас два основных проекта, — подумав, Харуно решила заканчивать с шутками и перешла на серьёзный тон, и направилась к шкафам со свитками. — Первый проект связан с данными, полученными нашими агентами от Суны: как вам известно, это селение известно своими марионеточниками... и ядами. В оплату за некоторые услуги с нашей стороны, песочники поделились частью своих наработок, не дав ничего по-настоящему секретного, что всё равно значительно продвинуло нас в данном направлении. Я предложила Данзо-сама идею о создании автономных марионеток со слепками личностей наших шиноби, которые смогут во-первых, усилить оборону Конохи, во-вторых, пополнят ряды боевых групп оперативников... Ну и их можно будет носить с собой в запечатывающих свитках, чтобы в случае столкновения с противником увеличить шансы на выживание.

"Мало кто откажется носить с собой ирьенина, пусть и ограниченного строгим запасом чакры", — мысленно добавила синеглазка, начав перебирать свитки, на которых имелись пометки о том, какие материалы запечатаны внутри.

= "Я бы даже порадовалась этой твоей инициативе, если бы ты постоянно не представляла себе марширующую армию дроидов", — то ли обиженно, то ли укоризненно заявила Луна.

Сама идея автономных марионеток была не нова: некоторые шиноби Песка, во времена всех трёх мировых войн, да и в годы клановой раздробленности, предпринимали попытки её осуществить. Однако же, кому-то из экспериментаторов не хватало знаний по фуиндзюцу, кому-то не хватало денег и личных сил, ну а других упокаивали конкуренты. К тому же, марионетки без марионеточника, способного напитывать их чакрой, служили крайне недолго, были довольно слабыми и хрупкими, из-за чего от экспериментов с ними отказались (единственная хоть сколько-то успешная попытка создания "армии дроидов", была предпринята в городе Роуране, да и то причиной этого было наличие природного источника чакры и уникальный геном кукольника).

Самой умной Сакура себя не считала, хотя, разумеется, звание гения и тешило её самолюбие. Однако же за свою жизнь (жизни?) она усвоила то, что "Слона нужно есть по кусочкам" и "То, что не может сделать одиночка, под силу выполнить организации". Ей же оставалось лишь правильно скомпоновать детали, чтобы получить удобоваримый прототип, который можно будет предоставить на суд общественности, а затем и передать на доработку и серийное производство.

Нехватка знаний по фуиндзюцу была устранена благодаря Кушине Узумаки, которую отпустили в Чистый Мир после написания ряда учебников и личных тренировок, ну а проблему с материалами решали имеющийся в "Корне" обладатель стихии дерева, являющийся ещё одним экспериментом Орочимару, и некая Гурен, владеющая стихией кристалла. В том, что Конохе всё необходимое предоставил нукенин, было даже что-то ироничное... А ведь это далеко не всё, что удалось захватить на его базах, разбросанных едва ли не в каждой стране материка.

"Вот уж кого точно можно назвать гением", — мысленно констатировала синеглазка.

= "Он — больной на всю голову маньяк, по которому Тартар плачет", — строго отрезала наставница по сноходчеству.

"Кто спорит? Таким как он свободу давать нельзя. Но всё равно, его ума это не отменяет", — отозвалась на эмоциональный спич принцессы-пони Харуно.

После разрешения от бремени, синеглазке обещали полный доступ к информации о Проклятой Печати, а кроме того и материалам, использованным при её создании. Пока же приходилось довольствоваться поставками кристаллов, создаваемых девушкой с промытыми мозгами, которой в ближайшее время предстояло стать донором генов, для возрождения своего клана уже в Конохе, костями Кагуя, производимыми ещё одним подопытным-учеником Белого Змея (над головой коего тоже поработали менталисты, превратив его в подобие биоробота), паутиной Кидомару, который был членом отряда телохранителей змеиного сеннина.

Впрочем, благодаря инь-клону, подсаженному в друзу розовых кристаллов, данный материал теперь можно было получать просто подавая очищенную чакру в специальный символ печати, да и кости тоже пытались выращивать без участия живого шиноби. Трудности, пока что, возникали только с паутиной, из которой получался великолепный шёлк, не только прочный и эластичный, но ещё и проводящий энергию не хуже особых сплавов металла. И всё это богатство теперь было доступно "Корню" практически бесплатно, благодаря чему сейчас заполняются склады, на случай непредвиденных обстоятельств... вроде гибели пленников.

Что Харуно испытывала, осознавая тот факт, что над мозгами людей жестоко надругались, а затем начали использовать их тела как рабов? Учитывая, что та же Гурен — убийца, хладнокровно вырезавшая деревню крестьян, выходивших её после ранения, да и у остальных подопечных Белого Змея руки замазаны кровью до шеи, сочувствия она не ощущала. В конце концов, даже по меркам шиноби, они были преступниками, достойными смертной казни, что о чём-то да говорило.

— А второй проект? — отвлекла синеглазку от её мыслей Рин, всё ещё опасливо посматривающая на свою новую начальницу, но всё же не сумевшая сдержать любопытства. — Простите, если это не моё дело...

— Я же говорила, что она — миленькая, — хищно усмехнулась Ран, зашедшая к младшей куноичи со спины, чтобы обхватить её кольцом из рук, из-за чего последняя сдавленно пискнула, но вырываться не стала.

— Правильный вопрос, Рин-чан, — нагрузив охапку свитков на левую руку, Сакура повернулась к сокомандникам-подчинённым и подняла перед собой правую руку с выставленным вверх указательным пальцем. — Мы будем делать оружие, стреляющее техниками, ну и спроектируем защиту от него же.

= "Плохая ученица. Я не этому тебя учила. И вообще... как так можно?", — возмущённый голос принцессы-пони, доносящийся из внутреннего мира, был полон искреннего негодования.

"Во-первых, всем подряд мы его раздавать не будем; во-вторых, основную работу будут выполнять кристаллы с инь-клоном, которые сами смогут решать, стоит ли подчиняться владельцу; в-третьих, принцесса, ты и сама знаешь о том, что миров много и далеко не все они такие как твой. Вот откроется завтра какой-нибудь портал и из него полезут демоны-пришельцы-представители высокоразвитой расы рабовладельцев, и чем нам от них отбиваться? Чем вооружать тех же генинов, в большинстве своём и стихийной предрасположенности своей не знающих? Да и после оружия, по отработанной технологии можно будет создавать другие устройства", — привела несколько аргументов в свою защиту синеглазка.

= "...Ладно. Но я всё равно против", — обиженно проворчала собеседница, после чего ощущение её присутствия ослабло.

...

Возвращаясь домой уже после заката, чувствуя себя вполне довольной жизнью, неподалёку от своего жилища обладательница розовых волос заметила тёмный силуэт. Однако же, не успела она окликнуть гостя, как сзади кто-то появился, а глаза накрыли узкие и горячие ладони, после чего в правое ухо зазвучал тихий шёпот:

— Угадай, кто?

— Судя по груди, упирающейся мне в спину — Хината, — чуть ехидно ответила Харуно, отстранила чужие руки от лица и развернувшись, посмотрела в фиалковые глаза Хьюги, одетой в серую курточку и чёрные штаны, не слишком хорошо скрывающие фигуру девушки. — Долго ждала?

— С чего ты взяла? — изобразила непонимание брюнетка.

— Хина... — синеглазка улыбнулась, прищурилась и заявила: — Я тебя с первого класса академии знаю. А ты знаешь, кем я работаю... Так что, делай выводы.

— Помню, — собеседница погрустнела, сцепила руки в замок перед грудью, а затем всё же ответила, пусть и не совсем то, что от неё хотели узнать: — Просто, я хотела встретиться и... поговорить.

— Тогда пойдём в дом, — положив левую ладонь на сцепленные пальцы подруги, куноичи "Корня" повлекла её за собой. — Как ты относишься к полуночному купанию?

— Ты это серьёзно? — удивилась Хината, послушно зашагавшая рядом, правой рукой взявшись за кисть обладательницы розовых волос.

— А почему нет? — подмигнула Сакура. — Где ещё говорить о важных вещах?..

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 15

Примечание к части

Камень, упавший с вершины горы начинает лавину; взмах крыла бабочки, способен породить бурю.

Солнце уже поднялось из-за горизонта, когда она вышла из дома подруги, будучи одетой в стандартный комбинезон шиноби, сандалии и серую курточку, скрывающую фигуру. На руках удобно сидели мягкие перчатки без пальцев чёрного цвета, на которых тонкими линиями красовались символы фуиндзюцу (печати хранения, содержащие кое-какое оружие).

Задержавшись на крыльце, Хината вдохнула полной грудью, улыбнулась уголками губ, затем правой рукой закинула за спину пряди чёрных волос и, лёгким бесшумным шагом, направилась по дорожке в сторону кланового квартала Хьюг. В каждом её движении, в осанке, даже во взгляде фиалковых глаз, полуприкрытых веками, ощущались уверенность и решимость идти до конца...

"Если не я, то кто? Если не сейчас, то когда?", — такими вопросами задавалась молодая девушка, по меркам шиноби уже считающаяся взрослой и самостоятельной, что как наделяло правами, так и ограничивало обязанностями.

А Коноха жила своей жизнью: по крышам прыгали мужчины и женщины разных возрастов, спешащие либо в сторону башни хокаге, чтобы получить или сдать миссию, либо торопящиеся домой после дежурств (на них мало кто обращал внимание, так как местные давно привыкли к мелькающим над головами силуэтам); гражданские, молодые дети и те, кому спешить было некуда, предпочитали ходить по земле, приветственно кивая знакомым, останавливаясь поболтать у открывающихся лавок, либо же наоборот — покидали ночные заведения. Здесь удивительным образом переплетались атмосфера большого города, с её суетой, и некий уют небольших деревень, где все друг друга знают.

В Скрытом Листе можно было разделить жителей на поколения, ориентируясь даже не по возрасту, а по поведению: если наследники кланов Инудзука, Абураме, Нара и Хьюга общались между собой вполне открыто и даже по дружески, то их родители проявляли некую отчуждённость, предпочитая общество соклановцев и давних союзников, в то время как старейшины и вовсе смотрели на всех, в чьих жилах текла чуточку иная кровь, как на потенциальных противников и действительных конкурентов. Стены недоверия между шиноби рушились крайне медленно, и для того, чтобы нынешний уровень взаимодействия стал возможен, их объединению пришлось пережить три кровавые мировые войны, когда волей-неволей приходилось доверять свою спину потомкам тех, с кем прадеды сражались не плечом к плечу, а лицом к лицу.

Однако сейчас, когда долгий путь уже был пройден, требовалось сделать новый шаг в будущее, чтобы следующие поколения могли продолжить идти по когда-то избранному пути. Впрочем, не стоило забывать и о том, что любые перемены воспринимаются в консервативном обществе крайне тяжело, часто встречая отчаянное сопротивление от тех, кого былые порядки более чем устраивают...

"Кто, если не я? Когда, если не сейчас?", — повторила сама для себя принцесса клана Хьюга, даже и не заметив того, как путь до ворот квартала окончился.

Девушка остановилась перед широкими деревянными створками, на которых был изображён герб Хьюга. Справа и слева от прохода стояли двое молодых чунинов из побочной ветви, о чём говорили повязки на их лбах, одетые в белые свободные одежды, красующиеся невозмутимыми лицами с тонкими чертами, выдающими их близкое родство.

— С возвращением, Хината-сама, — оба молодых мужчины коротко поклонились, прежде чем распахнуть ворота, позволяя куноичи войти на охраняемую территорию.

Оказавшись внутри квартала Хьюг, она неспешно направилась по широкой дорожке, вымощенной белыми круглыми камнями к дому главы, виднеющемуся далеко впереди. Справа и слева росли кусты с синими и розовыми цветами, аккуратные деревца красовались рядом с небольшими деревянными домиками, с четырёхугольными плоскими крышами, опирающимися на толстые столбы. На ровно подстриженных лужайках занимались разминкой шиноби, как действующие, так и находящиеся в запасе, и немногочисленные гражданские, исполняющие роль слуг.

Редкие голоса совсем маленьких детей, которые ещё не отправились на занятия со своими возрастными группами, щебетание птиц у скворечников... всё это навевало умиротворение, внушая ложное ощущение благополучия и изобилия. И лишь зная то, что под повязками на лбах у людей красуются печати фуиндзюцу, служащие как защитой от похищения додзюцу, так и средством контроля со стороны членов главной ветви, Хината находила в себе смелость идти дальше.

— Хината-сама?.. — на дорогу вышел пожилой мужчина с седыми волосами и закрытым повязкой левым глазом, одетый в комбинезон шиноби, с притороченным к поясу танто.

— Гин-сан, — приветственно кивнула джонину молодая куноичи, извлекая из-за отворота куртки стопку узких полосок белой бумаги. — Раздайте это остальным и подходите к площади. Что делать вы знаете.

— Хай, Хината-сама, — поклонившись, член побочной ветви поспешно сошёл с главной дороги, торопясь к своим ученикам.

"Назад пути нет", — решительно подумала девушка, поднимая взгляд к небу, а затем улыбнулась и приложила правую ладонь к солнечному сплетению.

— Я со всем справлюсь, — беззвучно прошептали её губы, в то время как перед внутренним взором встали воспоминания о минувшей ночи...

...

Когда они вошли в дом Сакуры, выглянувшая с кухни старушка, одетая в длинное зелёное платье, вежливо поздоровалась и вновь скрылась за дверью, но Хината всё же отчётливо услышала её пошловатое хихиканье. Впрочем, обладательница розовых волос, пусть и заметила смущение Хьюги, только пожала плечами и посоветовала не обращать внимания.

В подвале жилища Харуно обнаружился маленький бассейн, куда, после мытья в тазиках, они обе и окунулись, устроившись друг напротив друга у противоположных бортиков. Тишина, нарушаемая только плеском воды да шумом дыхания, тусклый белый свет из-под потолка, играющий бликами на поднятых волнах, тепло и какое-то неуловимое ощущение уюта заставляли брюнетку испытывать неловкость...

— И о чём ты хотела поговорить, Хината? — спросила Сакура, раскинув руки в стороны, ладонями обхватив верхний край бортика, в то время как её волосы, распущенные на всю длину, свободно плавали вокруг хозяйки, струясь с головы по торсу вниз.

— Неужели я не могу просто зайти к лучшей подруге? — попыталась изобразить беспечность Хьюга, волосы коей были заплетены в косу, скрученную змеёй на голове, которую она обвязала полотенцем.

— Хината-чан, я очень устала и хотела бы поговорить без всего... этого, — синеглазка неопределённо помахала правой рукой, после чего вернула её на бортик. — Что у тебя стряслось?

Грустно улыбнувшись, брюнетка глубже погрузилась под воду, не упустив из внимания то, как взгляд подруги скользит по её телу, задерживаясь на уже вполне оформившихся округлостях. Подобное внимание было... приятно (уж себе-то можно не врать), и от того ещё сильнее смущала необходимость вести разговор именно здесь.

— Старейшины требуют, чтобы отец поставил "Птицу в клетке" Ханаби, — опустив веки, будто бы бросаясь в омут, на выдохе произнесла принцесса клана Хьюга. — Они мотивируют это тем, что необходимо максимально оградить клан от возможной борьбы за право наследования, но... на самом деле им просто хочется получить рычаг влияния что на него, что на меня.

— А Хиаши-сан...? — после нескольких секунд тишины, спросила Харуно.

— Он откладывал решение сколько мог, — брюнетка невесело улыбнулась. — Последним сроком было окончание экзамена на чунина. Если же он попробует воспротивиться, старейшины воспользуются тем, что его репутация в клане... не самая лучшая: тут и история с дядей Хизаши, и Нейджи, как потенциальный лидер побочной ветви, и поддержка старейшин со стороны их личной гвардии... Всё сложно, Сакура.

— Хорошо, — твёрдо заявила Харуно, чем заставила свою гостью удивлённо вскинуться, открывая глаза, всем видом выражая недоумение. — Что? У вас ведь есть какой-то план: в ином случае ты не стала бы мне жаловаться. Что от меня требуется?

— Ты согласна помочь? — осторожно переспросила Хината, немигающим взглядом смотря на весело щурящуюся куноичи с розовыми волосами.

Вместо ответа, собеседница оттолкнулась от бортика, гибко изогнулась словно змея, и уже в следующую секунду оказалась прямо перед Хьюгой, взявшись ладонями за её плечи и приблизив лицо на расстояние полутора десятков сантиметров.

— Я давала тебе поводы во мне сомневаться, Хината-чан? — вскинув бровки, спросила Сакура. — Раз уж начала рассказ, то делись подробностями.

После этих слов, Харуно самым наглым образом обхватила её руками, устраивая голову на груди...

...

Воспоминания оборвались, стоило только брюнетке оказаться на выложенной каменной плиткой площади, находящейся перед особняком, где проживали глава клана, его семья, старейшины и их ближайшие сподвижники (почти вся главная ветвь). Двухэтажное строение с балконом и верандой, двухскатной крышей и тяжёлыми деревянными дверями, выбивалось из общей архитектуры квартала, но всё же смотрелось уместным на своём месте. По краям были установлены каменные же скамейки, высажены густые кусты и низкие деревца; сюда сходились многочисленные дорожки, похожие на огромную паутину.

От подруги Хината получила не только два десятка печатей, блокирующих почти любое фуиндзюцу, установленное на тело (исключением являются конструкции, вроде клетки для биджу, работающие постоянно, либо же выдающие большие объёмы чакры, идущей изнутри), но и некоторые разработки, используемые агентами "Корня". И пусть просить о помощи самого Данзо она бы не решилась, прекрасно понимая возможную цену, пусть это и дало бы гарантированный результат, но Сакура была совсем другим человеком... Во всяком случае, синеглазке Хьюга верила.

Кроме всего прочего, Харуно продемонстрировала то, что и сама достигла немалых успехов в искусстве создания печатей, доказательство чего теперь красуется на теле Хинаты, прямо над очагом чакры. По словам подруги, созданная ею печать-хранилище, является упрощённым вариантом того, что носит она сама, исполняя функцию дополнительного резервуара энергии, куда сливаются вырабатываемые очагом излишки.

Дополнительный резерв, в десять раз превосходящий её собственный, разом переводил старшую из принцесс Хьюга на иной уровень сил. И пусть считать её полноценным джонином рано, но каналы чакры и тенкецу позволяли уже сейчас применять техники, которые раньше отрабатывались только разы, после чего приближалось истощение. Недостаток же у этой печати был один: куноичи попросту не успела заполнить резервуар даже на четверть.

"Сегодня хватит и того, что есть", — мысленно успокоила себя Хината, стоя с прямой спиной и высоко поднятой головой напротив ступенек, ведущих в дом главы клана.

Тем временем на площади стали собираться соклановцы: первыми пришли Гин-сан и ещё девятнадцать мужчин и женщин, которые были облачены в полную экипировку шиноби, а на их лбах, вместо привычных повязок, красовались "блокирующие" печати; следом стали прибывать старики и дети, женщины и слуги, абсолютное большинство коих принадлежало к побочной ветви. Был среди них и Нейджи, одаривший двоюродную сестру тяжёлым взглядом, но не решившийся выйти на открытое пространство к воинственно настроенной группе.

Из дома на веранду тоже стали выходить мужчины и женщины: четверо старейшин, их сыновья и дочери, жёны... глава клана и младшая принцесса, всё ещё не переведённая в побочную ветвь. Всего их было двадцать четыре, но Ханаби бойцом являлась лишь условно, а старики, привыкшие отдавать приказы и с мудрым видом сидеть на татами, свою боевую славу давно пережили.

— Что это значит, Хината-химе? — спросила худощавая старушка с добрым лицом и хищным взглядом, одетая в светлое кимоно, стоя у ограждения открытой веранды.

Встретившись взглядом с отцом, сохраняющим внешнюю невозмутимость, отражающуюся и в ровном течении его чакры, девушка получила мимолётную улыбку и подтверждение планов в виде медленно опущенных век. Вряд ли кто-то ещё заметил этот знак, так как сама куноичи следила именно за этими действиями, ожидая команды либо на продолжение игры, либо на отступление.

— Я — химе по праву рождения; химе по праву силы, заявляю о том, что нынешний глава клана не справляется со своими обязанностями, — твёрдым голосом произнесла девушка, внутренне чувствуя себя огоньком свечи, который вроде бы и горит ровно, но может затухнуть от любого резкого ветерка. — Уже десять лет существует печать "Замок от воров", которая защищает додзюцу от изъятия против воли владельца, но мы до сих пор используем "Птицу в клетке", чем низводим собственных родственников... собственных братьев и сестёр до положения рабов.

— Не говори глупостей, девчонка, — прервал её скрипучий голос второго старейшины, выходящего к краю веранды. — Традиции, благодаря которым клан Хьюга пережил самые тяжёлые времена, в то время как кланы Сенджу и Учиха, Хатаке и многие другие, ныне находятся на грани вымирания, велят нам использовать "Птицу в клетке".

— Эти традиции были хороши во время клановых войн; эти традиции были оправданы во времена становления Конохи, — вновь заговорила старшая из принцесс. — Ныне же, когда сменяются эпохи и поколения, мы должны идти в ногу со временем, а не топтаться на месте, таким образом рискуя отстать от остальных. Традиции были кем-то созданы, а не появились сами собой, и к их возникновению были предпосылки, которых больше нет. Клан Хьюга уже считается ретроградами во всей Конохе, из-за чего мы отдаляемся от старых союзников, а скоро у нас возникнут сложности даже с обновлением крови, так как ни один шиноби не из числа Хьюга, не захочет вступать в клан, где его детей будут клеймить словно рабов.

— Это смелые слова, дочь, — перебив уже готовую высказать нечто язвительное старуху, заговорил глава клана. — Однако, я вынужден согласиться со старейшинами: смены печати не будет.

— В таком случае, я заявляю о своих претензиях на пост главы клана, — старательно контролируя дыхание, и не позволяя пальцам рук дрожать, твёрдо произнесла девушка. — Как гласят традиции — лишь сильнейший имеет право принимать решение.

— Какая глупость... — начал говорить старик, всем видом выражая снисходительное пренебрежение.

— Я принимаю твой вызов, Хината-химе, — словно гром среди ясного неба, отчеканил Хиаши, слегка сжимая левой ладонью плечо младшей дочери, чтобы она не вмешивалась. — Или же есть в клане кто-то, кто готов оспорить моё право сильного?

Ответом ему была тишина, сопровождаемая скрипом зубов членов главной ветви: если принцессу они заткнуть могли бы, выставив против неё обычного джонина, то с действующим главой клана, регулярно вытирающим полы всеми своими противниками, справиться и не мечтали. Попытка воздействовать через "Птицу в клетке" на группу поддержки Хинаты, с треском провалилась, что вызвало торжествующий блеск глаз у бойцов побочной ветви, одновременно с тем лишая недавних правителей численного превосходства (пусть их подготовка и превосходила вероятных противников, но уровень сил каждого отдельного члена далеко не всегда достигал хотя бы ранга чунина).

Они встали друг напротив друга, изобразили все подобающие жесты, а затем, по сигналу, который был вынужден дать один из старейшин, отец и дочь сошлись в рукопашной. Впрочем, Хината с первых же мгновений применила шуншин, оказываясь сбоку от Хиаши, а затем начала наносить удары, выбивая тенкецу. Мужчина промедлил на долю мгновения, удержав свои рефлексы от немедленной контратаки, ну а потом уже было поздно что-то делать.

Для сторонних наблюдателей же, принцесса двигалась на скорости, равной нижней планке джонина-Хьюги, что было более чем достойно для её возраста. Те же, кто могли бы оспорить её победу, отказались от боя с самим главой, из-за чего теперь могли лишь недовольно сверкать глазами (бросать вызов тому, кто только что вышел из дуэли, означало бы сперва нарваться на его защитника, а Гин, неотрывно следящий за потенциальной угрозой, многозначительно поглаживал рукоять танто).

"Два... четыре... восемь... шестнадцать... тридцать два", — нанеся последний удар, принцесса отбросила тело отца, который рухнул на землю без попыток подняться (пусть и мог это сделать).

Над площадкой установилась тишина. Многие понимали, что всё это — интрига Хиаши, но сделать с этим уже ничего не могли. С того момента как была объявлена победа претендентки, у Хьюг сменился глава... влияния на которого у старейшин почти не было.

— Гин-сан, проследите за тем, чтобы подготовили мастерскую для фуиндзюцу, — старательно сдерживая тяжёлое дыхание, чтобы не показать слабость перед соклановцами, приказала новоявленная глава. — Я хочу, чтобы вы и ваши спутники первыми прошли через замену печатей. После этого мы сменим "Птицу в клетке" на "Замок от воров" у всех представителей побочной ветви, ну а когда с этим будет покончено, печать примут и члены главной ветви.

— Хай, Хината-доно!..

"Я надеюсь, отец, что мы не сделали большую ошибку", — переведя взгляд на родителя, делающего вид будто ему очень плохо, девушка посмотрела на людей, так и стоящих на веранде особняка, после чего поманила к себе Ханаби, пока о ней не вспомнил кто-нибудь другой.

У клана Хьюга начинался новый виток истории, несущий как благо, так и немало проблем. Но пока что Хината могла позволить себе порадоваться тому, что им удалось обойтись без кровопролития.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Возвращение блудного...

В мастерской, в которую превратилось выделенное "Корнем" помещение, царили тишина и покой, нарушаемые лишь негромкими звуками работы инструментов, режущих дерево, кость, кристалл. Пусть Сакура, да и её подчинённые, не были обучены столярному мастерству, но благодаря отличному глазомеру и умению копировать движения других людей, им не сложно было перенять все необходимые основы, после чего оставалось только практиковаться.

Первая марионетка, вырезанная ими из кости и дерева, напоминала человека весьма условно: голова представляла из себя деревянное яйцо с четырьмя "глазами", расположенными по кругу; шея состояла из семи деревянных "сушек"; грудную клетку заменил ящик с одной дверцей (укреплённой настоящими рёбрами), где был установлен кристалл с инь-клоном самой Харуно. Больше всего времени заняло вытачивание кистей рук, с закреплением на них канатиков из паутины, которые заменяли мышцы и обматывались вокруг маленьких костяных катушек, приводимых в движение специальными символами фуиндзюцу.

— Вообще, лучше будет перенести кристалл вниз, — глядя на готовое изделие, изрекла Харуно, одетая в рубашку и штаны из синего шёлка.

— Гхм-гхм... — скрыл за кашлем смех Шишио, предпочитающий работать в стандартном комбинезоне, прикрыв рот правым кулаком, после чего спросил, не прекращая улыбаться уголками губ: — Хочешь, чтобы автономные марионетки "думали задницей"?

— Это будет лучше, чем если они не будут думать вообще, — фыркнула Ран, опираясь руками о край стола с противоположной стороны. — Как ты, например.

Старшая из рыжеволосых куноичи была одета в белую обтягивающую майку, расстёгнутый зелёный жилет и штаны от комбинезона шиноби, что скорее не скрывало, а подчёркивало её фигуру. Впрочем, эту одежду она выбирала в первую очередь из-за удобства, а не желания покрасоваться.

— Что за инсинуации? — возмутился брюнет. — Я очень даже думаю...

— Но не о том, что надо, — фыркнула Ран.

— Прекращайте уже, — поморщилась синеглазка, пальцами левой руки потирая лоб. — Это было забавно в первые пять раз. Ну а возвращаясь к переноске кристалла "в задницу": часто ли ты сам атаковал кого-либо, целясь именно туда?

— Ну... — парень всерьёз задумался, не спеша давать ответ.

— Та-ак, — подозрительно прищурившись, старшая из рыжеволосых куноичи посмотрела на напарника. — Мы о тебе чего-то не знаем?

— Как же с вами тяжело, — закатил глаза к потолку Шишио, страдальчески вздыхая. — Пару раз атаковал, но скорее в шутку и на тренировках. Всё же если цель нужно устранить, то обычно бьёшь в голову, грудь, шею... живот; при захвате же стараешься либо оглушить, либо обездвижить.

— Именно, — потрясла в воздухе указательным пальцем правой руки Сакура, затем указала им же на грудь и заявила: — Ну а сюда мы можем установить что-нибудь другое. Тот же сетемёт, например.

— Я закончила, — подбежала к столу со "скелетом" Рин, одетая в футболку и свободные штаны зелёного цвета, устанавливавшая мишени за ширмой из бумаги. — Я что-то пропустила?

— Нет, сестрёнка, — потрепала младшую девушку по голове Ран, пальцами левой руки зарываясь в рыжие пряди, чем заставила подопечную одновременно насупиться, смутиться и вжать голову в плечи.

— Раз всё готово — начинаем, — решительно объявила Харуно, хлопнув в ладоши, после чего сложила одной рукой половинную печать концентрации, а ладонь второй руки положила на неровный кристалл в грудной полости марионетки, от коего в разные стороны тянулись нити паутины.

После несильного всплеска чакры, синеглазка захлопнула дверцу ящика и отступила на пару шагов, скрестив руки на груди. Её напарники-подчинённые поспешили последовать примеру лидера, внимательно глядя на творение рук своих, ожидая реакции.

— М... Я тут подумала... — смущённо поправив съехавшие на кончик носа очки-половинки, пригладив волосы второй рукой, привлекла к себе внимание бывшая куноичи Травы. — А разве не проще будет использовать цельные манекены? Ну... Без печатей, нитей-проводов и всего такого? За счёт чакры в кристаллах они смогут двигаться... Вот.

— Смогут-то смогут, но недолго, — первым отозвался Шишио. — По сути, это будут те же клоны, но требующие куда больше чакры на свою активность. Марионетки, в свою очередь, более практичны, так как их сложнее развеять, ну и они требуют для своей работы меньше энергии.

В этот самый момент деревянный "скелет" начал шевелиться, сперва сжав пальцы одной руки, ну а затем начав дёргать другими конечностями, проверяя их подвижность и осваиваясь с управлением. Сакура, в задумчивости прикусившая кончик языка, мысленно сравнивала происходящее с программированием компьютера, который сам создаёт алгоритмы работы.

"Чувствую себя доктором Франкенштейном", — мысленно пошутила Харуно.

= "Если ты закричишь что-нибудь вроде "Оно живое! Живое!", то я сделаю вид, что не знаю тебя", — пригрозила принцесса-пони из внутреннего мира, наблюдающая за происходящим вокруг в реальном времени.

"Это было бы... вульгарно", — отозвалась синеглазка, на что получила скептичный хмык.

Тем временем марионетка приняла сидячее положение, несколько неловко повернулась к краю стола, спустив ноги вниз, а затем спрыгнула на пол... чтобы с грохотом рухнуть плашмя.

— Это успех! — восторженно воскликнул брюнет, вскидывая руки к потолку.

— Шишио... — поморщившись, обратилась к напарнику Ран, а когда он перевёл на старшую рыжеволосую куноичи свой взор, припечатала: — Заткнись.

Марионетка же, раскорячившись в совершенно неестественную для человека позу, кое-как поднялась на ноги, постепенно приняв вертикальное положение, ну а затем зашагала в сторону бумажной ширмы, отгораживающей треть комнаты от основного пространства. Однако, вместо того, чтобы обойти препятствие, кукла прорвала бумагу своим телом, на той стороне снова упав.

— Вроде бы и успех... — потёрла подбородок Сакура. — Но как-то стыдно им хвастаться.

...

В то же время, у ворот Конохи собралась команда из четырёх чунинов, одетых в гражданскую форму: Наруто облачился в белую футболку и тёмно-синие шорты ниже колен; Хината (радующаяся возможности сбежать от забот клана хотя бы ненадолго, оставив всё на отца и других советников) надела светло-голубое платье ниже колен, с рукавами до локтей и высоким воротником, в комплекте с которым шла белая шляпка с чёрной лентой, а под него были одеты чёрные майка и облегающие спортивные шорты; Шикамару ограничился футболкой и чёрными штанами; Ино надела чёрное платье без рукавов, с подолом ниже колен. Впрочем, даже учитывая отсутствие видимых невооружённым взглядом подсумков, на гражданских они походили мало, так как одновременно умудрялись излучать некую хищную угрозу, и имели слишком качественные наряды, в которых путешествовать было не слишком удобно.

— Что-то Джирайя-сан не торопится, — хмуро покосившись на солнце, проворчала принцесса клана Яманака.

— Всё равно, спешить нам некуда, — пожала плечами молодая глава клана Хьюга (о статусе которой широким массам ещё не объявили, что не мешало всем заинтересованным сторонам находиться в курсе событий).

Распечатав из свитка хранения, замаскированного под ленту на левом запястье тёмные очки, Хината надела их на лицо, пряча свои глаза. Пусть маскировка и была не слишком эффективной, но таким образом она хотя бы скрывала от случайных встречных свои бьякуганы, являющиеся уж больно приметной чертой её улучшенного генома.

В синем небе плыли белые перистые облака, свежий ветерок поднимал с дороги сухую пыль, охрана прохода лениво посматривала на новоявленных чунинов, отправляющихся на новую миссию. Узумаки же, заложив руки за голову думал о том, что в приключенческих романах, в подобных ситуациях часто пишут нечто вроде "Ничто не предвещало беды".

= "Ты — параноик", — рыкнул из внутреннего мира Курама, вклиниваясь в ровное течение мыслей своего джинчурики.

"Как говорит Сакура: "Если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами не следят"", — лениво парировал блондин, размышления коего сменили свой вектор, сконцентрировавшись на одной конкретной куноичи с розовыми волосами.

Со дня того признания прошло уже немало времени, но Наруто так до конца и не решил, как ко всему этому относиться. В конце концов, если девушка носит его ребёнка, то... когда жена об этом узнает, его ждёт серьёзный, а возможно и болезненный разговор. Зная же свою принцессу, Узумаки-Армор не сомневался, что она захочет забрать ребёнка с собой (всё же этот мир, при всём желании, нельзя назвать безопасным местом).

= "Как же меня достали эти твои душевные метания", — посетовал девятихвостый лис.

"Тогда, может быть что-нибудь посоветуешь?", — беззлобно огрызнулся блондин.

= "Не забивай себе голову тем, на что всё равно не сможешь повлиять", — ответил Кьюби, интонациями давая понять, что не намерен продолжать развивать эту тему.

— Уже готовы, молодёжь? — весело хмыкнул жабий сеннин, одетый в тёмно-красное свободное одеяние, с двумя большими свитками за спиной, выходя из-за угла одного из домов, фасад коих выходил на привратную площадь.

— Хай, Джирайя-сама, — мигом построившись в одну линию, отозвались четверо чунинов.

— Хе-хе-хе... Не так официально, ребята, — Саннин почесал затылок правой рукой, затем снял со спины один из свитков, развернул его прямо на дороге и, приложив ладонь к одному из символов сложной печати, подал небольшой объём чакры. — Любуйтесь!

С хлопком, в облачке паразитной чакры, на свитке появилось трёхколёсное транспортное средство, похожее на телегу с двумя диванчиками, стоящими друг напротив друга вдоль боковых сторон, и круглым рулём с маленьким колесом в передней части. Самоходка, работающая на чакре, выглядела совсем новой...

— Джирайя-сан, зачем это? — спросила Ино, скептическим взглядом окидывая устройство. — Оно ведь может ездить только по дорогам или ровным полям, а мы могли бы куда быстрее двигаться через лес напрямую.

— Это, конечно, так, — старший шиноби, лихо выдернув свиток из-под мототелеги, свернул его в трубку и повесил себе за спину, после чего запрыгнул на водительское сидение. — Но мы всё равно пойдём по дорогам, да и будет куда удобнее путешествовать с комфортом.

— Отличная идея, Джирайя-сама, — покивал наследник клана Нара, забираясь в кузов, где уселся на один из диванов, заложив руки за голову. — Пожалуй, мне понравится так путешествовать.

— Кто бы сомневался, — фыркнула Ино, но всё же последовала примеру сокомандника, пусть и устроилась более скромно.

Вскоре уже все члены поисковой группы разместились на сидениях необычной телеги и жабий сеннин активировал двигатель, начавший ритмично стучать из-под переднего фонаря. Управление у устройства было простое, так что оказавшись за воротами, вскоре они набрали весьма неплохую скорость, заметно превышающую пешеходную, но всё же уступающую даже генинам, умеющим пользоваться верхними путями.

"Не удивительно, что торговцы закупают эти двигатели массово", — мысленно констатировал Саннин, чувствуя как встречный ветер треплет его волосы (всё же предприятие, основанное куноичи Конохи, сильно сказалось на торговле в целом, да и многих аспектах производства).

— В стороны, — приказал Джирайя, стоило ему заметить первые признаки угрозы.

Молодые чунины, словно на тренировке, перевалились через боковые бортики, тут же оказываясь на обочинах дорог и призывая из печатей хранения оружие. В телегу же врезался огненный шар, превративший транспортное средство в груду дымящихся обломков.

— А-а-а-а... — схватившись за голову, страдальчески протянул жабий сеннин, полными слёз глазами смотря на то, что осталось от его новой игрушки. — Я ведь взял её под расписку!

— Сочувствую, Джирайя-сама, — произнёс высокий молодой мужчина, одетый в чёрный плащ с изображёнными на нём красными облаками, скрывающим половину лица высоким воротником и конусовидной соломенной шляпой, появившийся в трёх десятках метров впереди по дороге. — Однако... это наименьшая из ваших проблем.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Акацуки

— Отступайте к Конохе, — приказал Джирайя, сплёвывая несколько капель крови из прокушенной губы себе под ноги, тут же припадая на одно колено и хлопая по земле раскрытой ладонью, применяя технику призыва.

— Отступаем, — среагировал Наруто, начав окутываться бронёй из голубоватой чакры, в которой отчётливо мелькали рыжие искры.

Хината, не долго думая над тем, стоит ли раскрывать свой маленький козырь, активировала печать с дополнительным резервом энергии, установленную на кожу над очагом. В то же время Ино и Шикамару, незаметно сложив пальцы рук в символы, отпрыгнули назад и приготовились использовать свои клановые хидзюцу.

Не успело развеяться облачко паразитной чакры под рукой жабьего сеннина, как ему пришлось уходить в сторону от нескольких кунаев с закреплёнными на рукоятях взрывными свитками, в следующий же миг превратившимися в огненные шары, разбрасывающие мелкие металлические осколки. Впрочем, человеку в чёрном плаще тоже не удалось остаться на месте, так как под его ногами разверзлась земля, обнажая каменные шипы, похожие на зубы двух огромных челюстей.

= "Сзади, Наруто", — предупредил своего джинчурики биджу, заставляя крутануться на пятках, выставляя перед собой напитанные чакрой кунаи.

Размашистый удар чем-то средним между мечом и дубиной, обмотанной белыми бинтами, совершённый почти ленивым движением сверху вниз, был заблокирован клинками перекрещённых ножей. Тут же чакра из оружия Узумаки исчезла, будто бы впитанная губкой вода, а не самый качественный металл оказался прорезан, заставляя отпрыгивать спиной назад, чтобы уйти от разорвавшей обмотку клыкастой плоской пасти, венчающей чудовищное оружие.

— Хе-хе-хе, — радостно рассмеялся очень высокий и широкоплечий мужчина с синей кожей, треугольными зубами, плоским носом и маленькими чёрными глазами, хищно поблёскивающими из-под конусовидной соломенной шляпы, тоже одетый в чёрный плащ с изображёнными на нём алыми облаками. — Какой шустрый. Самехаде понравилась твоя чакра.

Словно бы услышав своё имя, меч заурчал, а скрывающие его бинты опали на землю рваными лоскутами, демонстрируя широкий клинок с акульей пастью на конце, покрытый острыми чешуйками по всей длине. Голубоглазый блондин не успел даже удивиться столь необычному оружию, как на него и всех его сокомандников обрушилась жажда крови, ничем не уступающая тому, что в Лесу Смерти демонстрировал Орочимару.

Однако же не успели нукенины воспользоваться секундным ступором чунинов, как в воздухе зазвучало раскатистое "Ква-ква-ква...", издаваемое двумя морщинистыми жабами, каждая из которых была размером с крупную кошку, которые сидели на плечах Саннина. Молодые шиноби сразу же ощутили то, что их уже не сковывает ощущение неминуемой смерти, зато земля под ногами будто бы стала мягкой, а воздух наоборот — плотным. Впрочем, ни упасть, ни начать задыхаться они не успели, так как пользуясь уже заминкой нукенинов, два клона беловолосого мужчины атаковали противников в стремительном рывке, метая кунаи и сюрикены, разделившиеся на десятки теневых копий.

Сам Джирая, кожа коего покрылась глубокими морщинами и бородавками, окрасилась буро-зелёными пятнами, а зрачки вытянулись в горизонтальные щели, стремительно сложил новую серию ручных печатей, выпуская в пространство огромные объёмы внутренней энергии, смешанной с сенчакрой. Краем же сознания он отметил, что бойцы АНБУ, сопровождавшие группу из джинчурики и наследников кланов, не смогут прийти на выручку из-за того, что и сами оказались кем-то атакованы (странных белых людей, вынырнувших из стволов деревьев будто из воды, он не мог видеть при всём желании, но ощущал их странную чакру благодаря возросшим сенсорным способностям).

Из-под края соломенной шляпы первого нукенина сверкнули алые глаза, радужки коих украсил узор в виде рисунка калейдоскопа, и в тот же миг вокруг него в воздухе возник контур полупрозрачных фиолетовых рёбер с руками, которые могли бы принадлежать какому-то великану. Метательные снаряды беспомощно разбились об возникшую броню, а затем ладонь из костей схватила не успевшего отреагировать двойника сеннина, сжимаясь в кулак. Клон лопнул, обращаясь облачком белого дыма...

Самехада, яростно зарычав изогнулась в руках у хозяина, прикрывая его от метательного железа, после чего синекожего мужчину окутала сфера из воды, диаметром в десять метров. Нукенин, оскалившись в клыкастой улыбке, сложил одноручную печать, и превратился в акулу (меч прилип к его животу, обеспечивая дополнительную защиту, а вместе с тем и изображая вторую пасть, раскрывающуюся в горизонтальной плоскости). Из воды же сформировалось несколько его двойников, стремительными росчерками метнувшихся к попавшему в ловушку беловолосому клону...

Всё это Наруто отмечал урывками, несмотря на всю свою скорость восприятия, увеличенную всё усиливающимся потоком чакры девятихвостого, вливающейся в его СЦЧ. С немалым трудом он успел разорвать дистанцию с синекожим нукенином, чтобы тоже не оказаться заключённым в сферу, а о том, чтобы сражаться на одной скорости со старшими шиноби и речи не шло...

— "Нинпо: жабий желудок, — объявил Джирайя, закончивший подготовку следующей своей техники.

...

Новоявленная глава клана Хьюг, ещё секунду назад мучившаяся от попадания под "дружественный огонь" (звуковое гендзюцу жабьего сеннина), внезапно обнаружила себя стоящей на четвереньках на чём-то тёплом, упругом и бархатистом на ощупь. С тем фактом, что её додзюцу — это не панацея против иллюзий, которые могут быть самыми разнообразными, порой вовсе не воздействующими через глаза, она уже смирилась, но подобного удара от союзного шиноби не ожидала.

"Хотя, нападающие тоже не ожидали, что Джирайя-сан применит нечто подобное", — тут же отметила девушка, на несколько мгновений ощутившая себя глухой из-за навалившейся тишины.

Активировав бьякуганы, она осмотрела место, в котором оказалась, тут же непроизвольно поёжившись. Куноичи находилась в мешке из мышц и кожи, окружённом толстым слоем чего-то жидкого, принимающего на себя удары, которые наносили пленники других аналогичных пузырей.

"Вот Шикамару, Ино, Наруто... А вот и наши враги", — мысленно отмечала молодая глава великого клана, заметив как её и других членов команды, при помощи гибких жгутиков вытаскивают через трубу из мышц, оставляя внутри ловушки только отделённых друг от друга нукенинов (хотя, в том, что их получится удержать, она сильно сомневалась).

Ощущение безопасности позволило эмоциям прорваться через броню сосредоточенности: крайне болезненным для самолюбия оказался факт, что она ничего не смогла сделать при встрече с по-настоящему сильным врагом. Даже более того — её буквально парализовало чувство страха, вызванное чужой жаждой крови, а ведь с момента столкновения с нукенином, пробравшимся на экзамен, прошло достаточно много времени. И даже дополнительный резерв чакры оказался бесполезен...

"Смог бы что-нибудь сделать отец? А если "да", то как сильно ему пришлось сдерживаться, чтобы проиграть мне во время "переворота"?", — эти мысли были несвоевременны, так что Хината поспешила отогнать их, снова вгоняя себя в состояние боевого транса и поднимаясь на полусогнутые ноги, вставая в позу, из которой удобнее всего начать применять вихрь чакры.

...

Шикамару стоял на одном колене, с закрытыми глазами прислушиваясь к окружающему пространству. Вокруг него была темнота, а куцые навыки сенсорики не позволяли "увидеть" хоть что-то за пределами мешка из кожи, имеющего диаметр метра в три, под которым ощущалась мерно пульсирующая живая плоть. И он бы уже начал волноваться, так как выбраться из подобной ловушки самостоятельно не мог, но вопреки самым худшим ожиданиям, воздух здесь был свежий, да и угрозы не ощущалось.

Разум подсказывал, что эту технику применил Джирайя-сама, и пусть его методы можно назвать спорными (попасть под звуковое гендзюцу оказалось крайне неприятно), но своё дело Саннин, определённо, знал. Так что, за неимением лучшего варианта, Нара извлёк из-под одежды небольшой планшет, применил технику, позволяющую пусть плохо и в чёрно-белом спектре, но всё же видеть в темноте, а затем начал быстро писать, надеясь успеть отправить сообщение в Коноху, прежде чем случилось что-либо ещё.

"На нас напали нукенины. Предположительные личности противника: Учиха Итачи; Хошигаки Кисаме", — подав чакру в специальный символ, молодой чунин с удовлетворением отметил, что техника сработала, но тут же посетовал на то, что у него нет своего призыва, который мог бы позволить убраться с места боевых действий, где отношения выясняют монстры уровня каге.

...

Ино сидела на мягком полу техники-ловушки, применённой Джирайей-сама. Всё её тело потряхивало от пережитого страха, но разум продолжал работать более или менее надёжно. Она прекрасно понимала то, что не является ровней для кого-либо из Саннинов, да и средний чунин, если не успеть применить один из своих козырей, справится с ней на "Раз-два". Только вот прямое доказательство своей слабости в прямом противостоянии от этого не становилось менее неприятным (то, что Наруто тоже оказался бессилен, совершенно не радовало).

Что говорить, если они даже не успели убежать, когда вокруг закрутилось сражение на таких скоростях, что ускоренный чакрой разум фиксировал лишь завершение очередного действия противников!

"Хорошее же из нас оказалось усиление", — невесело хмыкнула Яманака.

...

= "Этот меч жрёт чакру", — прорычал прямо из внутреннего мира Курама.

"Я это уже понял", — отозвался Наруто-Шайнинг, стоя на полусогнутых ногах, с парой новых кунаев в руках, будучи окутанным в рыже-голубой доспех из смеси своей энергии, а также силы девятихвостого лиса, щедро делящегося энергией с джинчурики.

Руки немного подрагивали после того единственного заблокированного удара одним из Великих Мечей Тумана. А ведь он, не без оснований, уже считал себя если не ровней слабым джонинам, то хотя бы сильным чунином. Только вот оружие, способное отбирать вложенную в защиту чакру, буквально перечёркивало все преимущества, которыми Узумаки привык пользоваться (чувствуя себя неуязвимым под защитной техникой, легко забыть о необходимости уклоняться и защищаться самому).

"Ты узнал, кем был второй?" — сам голубоглазый блондин, слишком сильно сконцентрировавшийся на синекожем верзиле, к своему стыду не успел подробно рассмотреть незнакомца.

= "Его чакра очень похожа на то, чем смердит твой дружок-Учиха. Только сильнее... Много сильнее", — ответил Кьюби.

"Значит — Итачи. И пришли они за мной... или тобой?", — предположил Наруто.

= "Попробуй распросить их при следующей встрече, если они будут настроены на долгий диалог", — съязвил лис.

...

— Сильны, — выдохнул Джирайя, сидя на огромном розовом мешке из плоти, созданном при помощи смеси его собственной энергии и сенчакры.

В небе светило солнце, плыли облака, а белые волосы трепали лёгкие порывы ветра. Жабы, сидящие на плечах у немолодого уже шиноби, к чему-то сосредоточенно прислушивались, при этом не забывая делиться с контрактором природной энергией, собираемой ими из пространства вокруг.

— Джирая-чан, нужно было сразу отправить детишек к нам на гору, — попеняла человеку голосом пожилой женщины жаба в платье, скосив на него взгляд одного глаза. — Не стоило их подвергать такой опасности.

— Моя ошибка, — согласился джонин Конохи, прислушиваясь к отголоскам боя, в котором бойцы АНБУ успешно теснили неизвестных. — Я не ожидал нападения так близко к Листу, вот и расслабился.

В этот самый момент, торчащая из мешка плоти кишка "выплюнула" четыре кокона из кожи и мышц, тут же раскрывшиеся и начавшие распадаться без подпитки энергией создателя. Четверо чунинов, оказавшись на открытом воздухе, быстро оценив ситуацию встали спина к спине, при этом не забывая соблюдать дистанцию, не позволяющую накрыть их всех одной средней техникой. Жабий сеннин уже открыл было рот, чтобы отдать детишкам приказ, но тут его насест вздрогнул, а затем боковая стенка кожаного мешка взорвалась языками чёрного пламени. Через образовавшуюся дыру ударил поток воды, на котором, стоя на мече (будто на доске для сёрфинга), из ловушки вырвались двое нукенинов.

"Проклятье...", — прекратив поддерживать технику, Саннин спрыгнул на землю, встав перед своими подопечными, готовясь продолжить сражение.

Учиха Итачи и Хошигаки Кисаме, тоже приземлились на земную твердь, принимая вроде бы расслабленные стойки, что совершенно ни о чём не говорило.

И снова противники не успели ни заговорить, ни продолжить схватку, как пространство огласил глухой хлопок, а в облаках паразитных потерь чакры, появились трое новых действующих лиц...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Своевременная помощь

Трое джонинов Конохи, двое из которых были одеты в чёрные комбинезоны, ну а последний — в зелёное трико, едва техника перемещения завершила свою работу, поспешили рассредоточиться, окружая двоих нукенинов. При виде этого Кисаме, закинувший меч на правое плечо, ощерив треугольные зубы в широкой улыбке произнёс:

— Ой-ой-ой, Итачи-сан, похоже... нас окружили превосходящие силы. Что же нам делать?

— Сдавайтесь, — сдвинув повязку, скрывавшую шаринган, приказал Какаши, немигающим взглядом обоих глаз смотря на нукенинов.

Тем же временем чунины, подчиняясь жесту жабьего сеннина, медленно отступали назад по дороге, стараясь не терять угрозу из поля зрения.

— Здравствуйте, семпай, — вежливо кивнул Учиха-отступник, когда-то работавший в АНБУ Листа вместе с Хатаке. — Заманчивое предложение, но... я вынужден отказаться.

— Смотрите! — выпучив глаза, синекожий здоровяк указал пальцем свободной руки за спины коноховцев. — Это же Учиха Мадара!

— Ты думаешь мы... — начал говорить Асума Сарутоби, немигающим взглядом следя за Мечником Тумана.

— Сзади! — успела воскликнуть Хината, прежде чем пространство вокруг накрыло облако бумажных птиц, вылетевших из чёрного зева пространственного искажения.

— Нинпо: львиная грива, — сложив единственную ручную печать, Джирайя заставил волосы стремительно удлиниться, накрывая себя и чунинов белоснежным куполом из подобия иголок дикобраза.

Какаши, воспользовавшись техникой подземного плавания, тут же провалился в почву; Асумо выдул изо рта облако чёрного дыма, которое скрыло его плотным покровом; Гай же совершил стремительный рывок в сторону деревьев, уходя из зоны поражения вражеской атаки. В следующую же секунду раздался грохот взрывов, окрасивших пространство яркими языками пламени...

...

Боевая тревога, зазвучавшая в подземельях "Корня", застала Сакуру за небольшим перекусом, во время которого их команда обсуждала идею привлечения профессионального слесаря к работе над марионетками. В конце концов, шиноби было проще поставлять материалы узким специалистам (тем более, что им можно поставить печати молчания), оставив за собой обязанность лишь собирать уже готовые элементы в одно целое.

— Внимание! Рядом с Конохой происходит сражение с участием нукенинов уровня каге, — прозвучал твёрдый голос Кардинала во всех коридорах и комнатах базы. — Всем шиноби перейти в боевую готовность и занять предписанные посты; активировать барьеры; приготовиться к активации активной автономной защиты... Белка — прибыть в зал призыва номер четыре.

"Похоже, произошло нечто действительно паршивое", — мысленно отметила синеглазка, кивнув своим подчинённым, остающимся в мастерской.

= "В этом мире дня не проходит, чтобы не произошло чего-то паршивого", — в тон ей прозвучал ответ из внутреннего мира голосом принцессы-пони.

Выбежав в коридор, куноичи максимально ускорила своё восприятие, а затем создала технику инь-клона, который перехватил часть контроля над телом. На то, чтобы создать с дубликатом своего разума ментальную связь ушли мгновения, после чего обладательница розовых волос применила шуншин.

В результате всех манипуляций, вместо нескольких минут бега, Сакура добралась до нужного места меньше чем за минуту, прямые участки преодолевая в технике быстрого перемещения. Перед залом призыва ей пришлось притормозить, а когда она вошла внутрь, то увидела нескольких шиноби в безликих белых масках, уже расстеливших на полу большие свитки, покрытые сложным узором символов фуиндзюцу.

— Начать эвакуацию чунинов, — произнёс инь-клон Данзо, передавая приказ главы "Корня" (готовящегося лично прибыть на поле боя, если ситуация станет критичной).

Подчиняясь приказу, мужчины стремительно сложили серию ручных печатей, раздавили в правых кулаках ампулы с кровью, а затем опустились на одно колено, хлопая ладонями по бумаге, вливая в неё огромные объёмы чакры. Долгую секунду ничего не происходило, а затем, в облаках паразитных потерь энергии, появились глава Хьюга, наследник Нара и принцесса Яманака.

— Что...?

— Где...?

— Наруто?

Две девушки и парень начали осматриваться, держа оружие наготове, а бойцы "Корня" отступили к стенам, предоставляя переговоры Харуно.

— Свои, — твёрдым голосом произнесла Синеглазка, которую первой заметила Хината, успевшая активировать бьякуган, чтобы убедиться в том, что за пределами этого помещения почти ничего не видит. — Я отвечу на часть ваших вопросов, но сперва вы должны рассказать, что происходит на поле боя. Что с Наруто?

— С чего... — попыталась возмутиться Ино, но сама же себя прервала, прикусив кончик языка.

— Я не смог призвать Узумаки-сана, — подал голос один из масочников. — Он слишком "тяжёлый".

"Как сказал бы Саске "Тц". И что теперь делать?", — ответ сослуживца Харуно не понравился, но выставлять ему претензии было бы как минимум глупо (что поделать, если он не обладает резервом каге?).

Где-то на грани сознания мелькнула мысль, что необходимо ускорить принятие решения о том, чтобы всем шиноби установили печать дополнительного резервуара энергии. Впрочем, начальство могло медлить из-за того, что Данзо и Хирузен надеялись доработать Проклятую Печать Орочимару.

= "Просто верь в Шайнинга: он ведь не просто так получил свои звания. Тем более, там находятся элитные воины твоего селения. Так что, волноваться не о чём... кроме Каденс", — на последних словах Луна позволила себе ехидство.

"Причём здесь она?", — искренне удивилась куноичи.

= "У неё будет масса вопросов к кобылке, положившей глаз на её мужа", — уже с неприкрытым весельем ответила аликорн.

Благодаря ускорению сознания, весь этот диалог занял какие-то секунды, так что троица чунинов не успела начать волноваться. Сакура же, решив не реагировать на подколки со стороны наставницы, произнесла вслух:

— Сейчас мы находимся в одном из залов призыва, используемых для переноса шиноби, оказавшихся в тяжёлой ситуации, в безопасное место. Власти Конохи об этом знают, так что волноваться не о чём. Через несколько минут вас доставят в госпиталь для обследования, после чего отпустят по домам. Можете задавать вопросы...

...

— Наруто, а ты почему не исчез? — сердито спросил жабий сеннин, стоящий в центре купола из собственных волос, взглядом глаз с горизонтальными зрачками уставившись на светловолосого парня.

— Сам не знаю, — удерживающий защитный покров Узумаки, в подтверждение своих слов пожал плечами.

— Это всё из-за чакры лиса в покрове, — стариковским голосом заявил жаб в плаще, сидящий на правом плече Джирайи.

— Хм... Понятно, — мужчина кивнул, на несколько секунд замолчал, а потом продолжил говорить, обращаясь к чунину: — Как только взрывы снаружи прекратятся, я отменю защитную технику, так что будь готов к тому, чтобы защититься от внезапной атаки. Твоя броня выдержит удар Самехадой?

= "Если мы выпустим три хвоста, то этой рыбине придётся ковырять защиту не один час", — с намёком на гордость заявил Курама.

Наруто передал слова Кьюби Саннину, на что тот только кивнул, приказав начинать действовать. прошла ещё целая минута, прежде чем взрывы прекратились, после чего Джирайя воспользовался теневым клоном, чтобы выглянуть наружу и осмотреться.

Взгляду мужчины предстала обожжённая и изрытая взрывами поляна, на краях которой находились сломанные дымящиеся деревья. Однако же противников, как Итачи и Кисаме, так и каких-либо иных, ни в поле зрения, ни в области сенсорного восприятия не обнаружилось.

— Похоже, они отступили, — констатировал очевидное жабий сеннин, убирая защиту, но не спеша отменять свой режим "жабьего мудреца".

— Они воспользовались какой-то пространственной техникой, — поделился своими наблюдениями Майто, спрыгнувший с ветви дерева, находящегося на опушке новообразованной поляны.

— Отступили они почти сразу же после того, как прогремели первые взрывы, — дополнил слова специалиста по тайдзюцу сын третьего хокаге, выглядящий немного подпалённым, но вполне здоровым. — А где Какаши?

= "Я не чувствую его эмоций", — заявил девятихвостый лис, о чём Узумаки сообщил старшим шиноби, чувствуя сильное беспокойство в душе.

— Я тоже не ощущаю его чакры, — хмуро изрёк Саннин.

— Джирайя-сан, вы же не хотите сказать, что...? — брови Гая сдвинулись на переносице, кулаки сжались, а на лице заиграли желваки.

— Наруто, призови своего контрактора, — попросил ученик третьего хокаге. — Где сейчас Какаши, он нам, конечно, не скажет, но вот о том, жив призыватель или нет, собаки должны знать.

— Хай, — доспех из чакры пришлось развеивать, впустую тратя уйму сил, но голубоглазый блондин слишком торопился для того, чтобы действовать более рачительно. — Призыв.

В белом облаке перед Наруто появился его призывной пёс-почтальон, который выслушал вопрос и исчез. Некоторое время шиноби Конохи ждали, после чего Узумаки повторил технику, но на этот раз перед ним появились сразу два пса.

— Паккун-сан, вы знаете, что с Какаши-сенсеем? — без прелюдий осведомился джинчурики, внимательно смотря в морду напарника капитана.

— Он жив, Наруто, — рычащим голосом отозвался призывной зверь. — И я здесь для того, чтобы помочь вам его найти.

— Скорее всего — это бесполезно, — заявил Асумо, сунувший в рот сигарету, но так и не зажёгший её. — Если Хатаке жив, но Джирайя-сан его не ощущает — значит, что враги унесли его при помощи пространственной техники. Нужно возвращаться в Коноху и попытаться его призвать.

"Основной своей цели они не добились, но до Какаши всё же добрались. Я верю в Хатаке, но если они смогут его сломать... А они — смогут. У нас большие проблемы", — всё же отменив режим мудреца, Саннин извлёк из своего одеяния планшет, на котором начал быстро-быстро писать.

* * *

В полумраке просторного зала, за длинным столом, в глубоких креслах сидели десять человек в чёрных плащах с рисунками алых облаков. Единственным источником света здесь были узкие окна, за которыми виднелось свинцовое небо, проливающееся на землю струями холодной воды.

— Что мы сумели узнать в этой операции? — спокойным, даже равнодушным голосом спросил мужчина с красными волосами, фиолетовые глаза коего красовались тремя концентрическими кругами на каждой радужке, узкими зрачками и призрачным сиянием.

— Информация об устройствах связи, а также об использовании пространственных техник для доставки на поле боя подкреплений, полностью подтверждена, — ответила невысокая стройная девушка, в волосах которой красовался бумажный цветок. — Кроме того, мы сумели оценить скорость активации барьеров и ловушек вокруг и внутри Конохи.

— Значит... если мы нападём на кого-то из шиноби Листа, он может либо исчезнуть из-под носа, либо же вызовет подкрепление? — хмуро уточнил другой мужчина, тело коего скрывал глухой плащ, а лицо — полумаска.

— Это может стать проблемой, — произнёс ещё один шиноби, красующийся красными склерами и зелёными радужками, в которых невозможно было разглядеть зрачки.

— Зае

* * *

ся бегать за этими х

* * *

осами, а потом ещё и могилы копать, — скривился жилистый светловолосый молодой мужчина, даже сидя в кресле, не отпускающий древко косы с тремя лезвиями.

— Коноха может стать угрозой для наших планов: шиноби страны Огня слишком быстро наращивают силу, — не дав высказаться остальным, изрёк лидер организации Акацуки. — Нам придётся начать действовать раньше запланированного.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 16

Ранним утром, со второго этажа небольшой гостиницы, первый этаж которой занимал уютный семейный ресторан, спустились две девушки: фигуристая блондинка с правильными чертами лица, одетая в зелёное кимоно, и брюнетка, одетая в тёмно-синее кимоно, обладающая заметно более скромными формами (она держала на руках маленького розового поросёнка). При взгляде со стороны, их можно было принять за пару подруг, а то и вовсе — сестёр, в то время как на самом деле разница в возрасте между ними была более чем заметной...

Несмотря на то, что минувшим вечером блондинка ушла в свою комнату в состоянии глубочайшего опьянения, когда ноги едва держали хозяйку вертикально, а пол и потолок стремились поменяться местами, спустя всего шесть часов организм шиноби-ирьенина справился с отравлением, ну а пара медицинских техник помогла избавиться от неприятных последствий. Водные процедуры и свежая одежда вовсе сделали жизнь вполне удовлетворительной. Оставалось только пополнить запас питательных веществ в организме, с чем могла помочь местная кухня.

Цунаде Сенджу, известная как одна из троицы Легендарных Саннинов, а также как Легендарная Неудачница (последнее прозвище ей дали за то, что она спускала огромные суммы денег на азартные игры, порой в одиночку оставляя в казино больше средств, нежели все остальные посетители вместе взятые), въевшимся ещё со времён минувших войн взглядом, окинула общее помещение, отмечая расположение барной стойки, столов и находящихся за ними посетителей. И только убедившись в отсутствии угрозы, направилась к свободным местам, молча позволив своей помощнице-ученице пойти и заказать завтрак.

Светловолосая куноичи, пошедшая путём боевого ирьенина, как и её напарники (Джирайя и Орочимару), достигла немалых успехов как воин. Однако же истинным её призванием оставалась медицина, которая позволяла даже отойдя от дел, оказывая услуги в частном порядке, зарабатывать на все свои мимолётные желания: в конце концов, богатые люди готовы немало заплатить за лечение болячек, приведение организма к наилучшему состоянию, изменение внешности. Впрочем, пусть её боевые навыки и притупились, но наблюдение через окно она заметила быстро, а затем и обнаружила шпиона, которым оказался сидящий на ветке дерева ворон, невозмутимо чистящий перья.

"Призывной зверь", — отметил разум молодо выглядящей, но уже не молодой женщины, которая постаралась ничем не выдавать своей осведомлённости.

Вскоре к занятому столику подошла Шизуне, которая поставила на столешницу две миски супа и, присаживаясь на свободный стул, сообщила о том, что остальной заказ принесёт официантка. Брюнетка, приступившая к трапезе, наблюдателя не заметила, чем слегка огорчила наставницу, отметившую слишком сильный перекос подопечной в сторону целительства.

"Хотя, я ведь учила её как ирьенина, а не шпиона-диверсанта. Чему удивляться?", — немного подумав, Сенджу пришла к выводу, что следует возобновить тренировки младшей подруги... после того как она узнает, что нужно навязчивым поклонникам.

— Шизуне, забери наши вещи и расплатись с хозяином, — доев и отодвинув от себя посуду, велела блондинка. — Мне разонравился этот городок. Я подожду тебя на улице.

— Хай, Цунаде-сама, — отозвалась брюнетка, в голосе которой прозвучал намёк на облегчение (всё же ей не нравилось то, что наставница напивается почти каждый день, а в дороге у них хотя бы будет время отдохнуть от "активного отдыха"). — Пойдём, Тон-Тон.

Розовый поросёнок согласно хрюкнул, семеня вслед за хозяйкой. Сенджу же, уже направившись к выходу, всё же проводила подопечную взглядом, а затем ускорила шаг, вскоре оказавшись за дверью. Тут же от неё стала исходить пока что слабая аура угрозы, движения приобрели плавность и хищную грацию, а прищуренные глаза блеснули холодом.

Во дворе гостиницы, заливаемом солнечным светом, среди клумб с цветами стояли друг напротив друга две скамьи, одну из которых занимал мужчина в чёрном плаще, плоской конусовидной соломенной шляпе и сандалиях шиноби. Пусть лично она видела его ещё ребёнком, но не узнать нукенина, практически уничтожившего собственный клан не могла...

— Что тебе нужно, Итачи, — холодным тоном спросила Саннин, проходя ко второй скамье, попутно при помощи сенсорики ища возможных напарников своего нежданного гостя.

— Я рад, что вы меня узнали, Цунаде-сан, — приподнял уголки губ в намёке на улыбку Учиха, прячущий кисти рук в широких рукавах своего одеяния. — Должен заметить, что вы прекрасно выглядите...

— Не заговаривай мне зубы, — отрезала Сенджу, садясь напротив собеседника и складывая руки под объёмной грудью (пусть её оппонент и был известен как мастер иллюзий, но она прекрасно знала то, как без всякой чакры можно оттянуть часть внимания человека, в особенности — мужчины). — Говори, зачем пришёл, или уходи.

— Хорошо, — медленно отведя правую руку в сторону, Итачи подозвал ворона, при помощи коего раньше следил за залом гостиницы. — Моей организации нужна помощь ирьенина вашего уровня: в идеале, мы бы хотели, чтобы вы к нам примкнули, Цунаде-сан, но допустим и разовый найм.

— Нет, — коротко ответила женщина, после чего прикрыла глаза и велела: — Убирайся, пока я сама тобой не занялась. И запомни: я не работаю с предателями, пошедшими против семьи, и мутными организациями нукенинов.

— Вы даже не хотите узнать, что мы готовы предложить за вашу помощь? — изобразил голосом намёк на удивление Учиха. — А ведь это, действительно, должно было вас заинтересовать.

Ворон, сидящий на руке своего призывателя, переступил когтистыми лапами по кисти человека, одним глазом уставившись на женщину. Порыв ветра поднял облачка пыли с дороги, зашелестела листва кустов с цветами.

— Вам нечего мне предложить, — хмыкнула Саннин, поджав губы. — Предупреждаю в последний раз: если ты не уберёшься сейчас, то я тебе в этом помогу.

— Что же... — брюнет деланно печально вздохнул. — Похоже, вас не интересует возможность вернуть к жизни Като Дана и Сенджу Наваки.

Волна жажды убийства прокатилась по двору гостиницы, от чего ворон нахохлился, недовольно каркнув, другие птицы и насекомые замолчали, и даже ветер затих. Взгляд же Легендарной Неудачницы стал настолько тяжёлым, что кого-то другого, будь он на месте Итачи, мог бы хватить удар (не только Орочимару умел использовать подобные трюки в их команде). Однако же сама блондинка не спешила вставать со своего места, прекрасно понимая то, что этот противник может выкинуть неприятный сюрприз, из-за чего нельзя терять бдительность ни на секунду.

— Лидер-сама обладает возможностью полноценно воскрешать умерших, — довольный произведённым эффектом, продолжил говорить Учиха. — Всё, что нам понадобится — это техника призыва души и два тела мужчин. Вы ведь хотите их вернуть, Цунаде-сан?

— Я передумала, мальчишка, — убийственно-холодным тоном произнесла куноичи, расцепляя руки и начав подниматься со скамьи. — Живым ты не уйдёшь.

— Жаль, что вы столь недоброжелательно настроены, — изобразил намёк на грусть брюнет.

— Кар! — подал голос ворон, привлекая к себе внимание, а затем в его глазнице вспыхнул высший шаринган, когда-то принадлежавший Учихе Шисуи.

— Я уверен, что вы примете правильное решение, — с тенью удовлетворения заявил Итачи, видя как помутнел взгляд Легендарной Неудачницы. — Ведь вступив в Акацуки, вы сможете исполнить свою мечту...

...

Шизуне находилась в номере, на втором этаже гостиницы, где почти неделю они с наставницей и проживали. В тот момент, когда она ощутила чужую жажду убийства, на столе были разложены запечатывающие свитки, в которые упаковывались одежда, небольшой запас еды, инструменты и оружие.

Первой реакцией девушки было то, что она выхватила оружие (кунай и сенбон), встав в защитную стойку, и только после этого осознала, что целью своеобразной атаки была не она. На то, чтобы "сложить два и два" ушла ещё секунда, после чего входная дверь оказалась выбита пинком, а сама куноичи, спрыгнув с лестницы на первый этаж, пронеслась через общий зал, где на полу лежали мелко дрожащие гражданские, чтобы на полном ходу выскочить во двор.

Взгляду ученицы Саннина предстала картина того, как молодой мужчина в чёрном плаще с красными облаками, подбросив вверх ворона, протягивает руку к её наставнице, находящейся явно не в себе. Восприняв эти действия за атаку, Като атаковала: отправила в полёт нож и иглу, рывком переместилась к Цунаде и приготовилась использовать технику ядовитого облака...

— Прости, Шизуне, ты не поймёшь, — прозвучал спокойный голос Сенджу, в то время как тело брюнетки стало оседать на землю, теряя сознание от точечного удара наставницы...

...

— Заберём её с собой? — предложил Итачи, с намёком на любопытство во взгляде рассматривая молодую женщину у своих ног, одновременно с тем крутя в пальцах выхваченный из воздуха сенбон. — Она может быть полезна.

— Нет, — коротко отрезала Сенджу, но на поднятую в вопросе бровь Учихи пояснила: — Шизуне слишком верна Конохе, чтобы последовать за мной в Акацуки.

— Тогда, не лучше было бы... — заканчивать брюнет не стал, поймав на себе многообещающий взгляд блондинки. — Что же, пусть будет так. Уходим.

После этих слов, мужчина в чёрном плаще и женщина в зелёном кимоно, оставив бессознательное тело лежать на земле, быстрым шагом покинули двор гостиницы...

* * *

В тёмном пространстве, где по разным траекториям летали огромные кубы, на одной из плоскостей, вертикально стоял стол из дерева, к которому был прикован беловолосый мужчина в чёрном комбинезоне шиноби. Привычная маска с его лица была снята, как и повязка с протектором Конохи, благодаря чему становились видны аристократичные черты и шрам, пересекающий одну из глазниц.

Перед пленником, заложив руки за спину, вперёд-назад прохаживался второй мужчина, одетый в чёрный плащ с красными облаками, а кроме того — оранжевую маску с изображением спирали, сходящейся к единственной прорези для глаза, откуда с яростью сверкал высший шаринган.

— Я любил её, Какаши... Любил всей душой, и от всего сердца желал, чтобы она была счастлива, — вещал пленитель, по совместительству являющийся членом организации Акацуки. — Я был готов отступить, чтобы она была с тобой... Я лишь хотел видеть, как Рин улыбается... Разве я о многом просил, Какаши?

— Обито... Кха-кха... — от удара, пришедшегося в живот, Хатаке закашлялся, а у него на губах выступила кровь.

— Обито мёртв, Какаши, — прошипел обладатель оранжевой маски, приближая свой единственный видимый глаз к лицу собеседника. — Он умер дважды: в первый раз — под завалом в пещере, когда камни раздавили половину его тела, а во-второй — когда ты убил Рин.

Схватившись руками за голову, владелец чёрного плаща отступил на несколько шагов, начав раскачиваться с пяток на носки и обратно, негромко приговаривая:

— Зачем... Зачем... Зачем? Зачем ты это сделал, ублюдок?! Я верил тебе, Какаши... Я отдал тебе свой глаз, попросив лишь об одном — защитить Рин... Неужели для тебя, гения, это было так сложно?! — удар кулаком по лицу пленника заставил его голову мотнуться, а сам Обито, ныне известный под прозвищем "Тоби", сорвал с лица маску, позволяя увидеть уродливые шрамы, а также кожу, из нормального цвета переходящую в чисто белый. — Я до сих пор не могу спать, так как закрывая глаза... вижу её лицо. Она... Она была единственным, ради чего я старался выжить изо всех сил, а ты... Ааааа!

Ещё несколько ударов обрушились на джонина Конохи, превращая его лицо в кровавую маску. Когда же нукенин остановился, его собственная голова была опущена, руки висели плетьми, спина ссутулилась, а из горла вырывались всхлипы, словно бы он снова был ребёнком. Лишь напрягая слух, Хатаке сумел разобрать сбивчивые слова:

— Я всё исправлю... Всё исправлю... Всё...

Резко вскинув голову, Обито с яростью посмотрел на беловолосого мужчину, а его губы растянулись в радостную улыбку. Левой рукой схватив Какаши за голову, пальцы правой руки он поднёс к глазнице, в которой находился шаринган.

— Всё будет хорошо, Какаши... Я всё исправлю и мы снова будем одной командой. Но... для этого мне понадобится вся сила, которую я только могу собрать, а потому...

— Аргх! — только и сумел воскликнуть джонин, стискивая зубы от боли и чувства собственной беспомощности.

— А теперь, Дураши, спи, — Тоби вернул маску на лицо, радостным голосом заявляя: — Я ещё загляну к тебе поболтать, и принесу чего-нибудь пожевать. Не скучай!

В пространстве перед нукенином возникла воронка, в которую он без сомнений шагнул, оставляя пленника в гордом одиночестве.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Ночной Кошмар

Завершив очередной рабочий день, отправив домой клона из волос, чтобы он изображал обычную жизнь волнующейся за наставника куноичи, Сакура вернулась на базу "Корня" при помощи призыва к стационарной печати фуиндзюцу. Пройдя через несколько коридоров и спустившись на жилой уровень, по пути молча кивая встречающимся шиноби, она добралась до небольшой комнатки, в которой находились узкая кровать, шкаф-купе и откидной столик (из-за повышенной степени боевой готовности, ради собственной безопасности и несения дежурств, приходилось мириться с некоторыми неудобствами).

Скинув с себя комбинезон и бельё, которые были уложены на прикроватный коврик, откуда их утром уберёт дежурный по прачечной, Харуно применила технику стихии воды, покрыв кожу тонким слоем влаги, медленно собравшейся в правой ладони, чтобы стремительно испариться и оставить маленький комок грязи. Это не было полноценным мытьём, но позволяло соблюдать гигиену, чувствуя себя вполне чистой. Конечно, можно было бы посетить общие душевые, но... особого желания тратить время на подобное не имелось).

Выкинув шарик грязи в мусорную урну, синеглазка извлекла из шкафа облегающее белое трико, в которое тут же и облачилась, после чего достала с верхней полки несколько листов бумаги и письменные принадлежности. Задвинув дверцу шкафа и переведя стол из вертикального положения в горизонтальное, она села на край кровати, разложила перед собой бумагу и, ни о чём особо не думая, начала рисовать. Кисть и тушь прекрасно пропускали и удерживали чакру, что способствовало применению техник "рисованных зверей" (как называлось создание конструктов, похожих на теневых клонов, но самых разных форм, с возможностью вкладывать модель поведения), являющихся ответвлением фуиндзюцу.

Не то, чтобы куноичи действительно нуждалась в отработке подобного навыка, просто эта деятельность не требовала сильной концентрации, при этом позволяя одновременно тренироваться и обдумывать важные вещи. Ну и кроме того, в отличие от тех же теневых клонов, "рисованные звери" были просто красивыми.

"Могла ли я подумать десять лет назад, что буду заниматься подобным?", — сама у себя спросила Сакура, подводя линии общего контура создаваемого существа.

= "Чем плохо это занятие?", — проявила интерес и удивление Луна, последнюю пару часов хранившая молчание, не нарушая сосредоточенную тишину внутреннего мира своей подопечной.

"Забудь. Тебе не понять", — решила не развивать эту тему Харуно, внося последние штрихи.

= "Куда уж мне — копии личности существа, считающего возраст не годами, а столетиями", — изрекла собеседница, передавая ученице ощущение, которое можно было описать как закатанные к потолку глаза.

Куноичи смутилась, но быстро поборола это чувство, как и желание извиниться. Вместо этого она отложила кисть и положила ладонь на лист бумаги, направляя в него поток энергии, вкладывая в создаваемую технику строгий ментальный образ.

Чернила зашевелились, после чего соскользнули с бумаги и, обретя объём, рисунок увеличился до размеров взрослого нинкена клана Инудзук. На полу перед создательницей застыла рыжая лайка с белыми мордочкой и грудкой, а кроме того — подобием белых носочков на лапах. В больших зелёных глазах животного читался интеллект, а вот в движениях сохранялась звериная грация.

= "Очень хорошо. Пожалуй, следует ввести что-то подобное в качестве вида искусства", — одобрительным тоном произнесла принцесса-пони.

Проверив толщину использованного листа, синеглазка убедилась в том, что его хватит ещё на одну-две подобных техники, после чего он слишком сильно истончится. Протянув правую руку к голове нарисованного животного, девушка зарылась пальцами в густую, короткую, жёсткую шерсть.

"Спасибо", — адресовала наставнице благодарную мысль куноичи, в то же время вызывая из памяти события недавнего разговора...

...

Солнечный диск опускался к горизонту, с каждой проходящей минутой делая тени всё более длинными; ветер гулял между деревьями, играя листвой и поднимая облачка пыли с дороги; члены бывшей команды номер семь, среди коих не было только их наставника, сидели на ступенях веранды дома главы клана Учиха, держа в руках пиалы с горячим чаем. Взгляды молодых чунинов были хмурыми, выражения лиц — задумчивыми, а позы, несмотря на мирную обстановку, оставались скованными (впрочем, Сакура лишь повторяла действия парней, со скидкой на свои пол и характер, чтобы не выбиваться из компании).

— Итачи... — нарушив тишину, процедил сквозь зубы Саске, глаза которого вспыхнули активированными шаринганами, сразу же перешедшими в высшую форму, но он быстро сумел взять себя в руки. — Значит, нет никаких следов?

— Они ушли при помощи пространственно-временной техники, которая не была призывом, чтобы его можно было попытаться определить, — отозвалась Харуно, взглядом отслеживая танец сорвавшегося с дерева листа, подхваченного порывом ветра. — Попытка выдернуть на базу Какаши-сенсея при помощи обратного призыва провалилась, будто бы он находится в ограничивающем барьере. Паккун-сан сказал, что его контракт ещё активен, что означает то, что тело ещё живо.

— Ты хочешь сказать...? — Наруто выразительно замолчал.

— Кто знает, для чего похитители хотят использовать джонина, потенциально способного достигнуть уровня каге, — не стала юлить синеглазка. — Есть вероятность, что в следующий раз мы встретимся уже по разные стороны сражения.

— Не думаю, что Какаши-сан так легко сдастся и предаст Коноху, — вступился за капитана Узумаки.

— Даже если его лишат шарингана, он сможет противостоять внушению, — поддержал друга Саске.

— Это секретная информация, но... — куноичи немного помолчала, при помощи сенсорных техник отслеживая наблюдателей. — Сегодня в Коноху доставили Шизуне Като, являющуюся... являвшуюся личной ученицей Цунаде Сенджу. По данным, полученным от этой девушки стало известно о том, что легендарная куноичи-ирьенин, ушла с Итачи Учихой... добровольно. При условии, что раньше они не были друзьями или союзниками, то можно сделать предположение, что у Акацуки есть эффективный способ убеждения. Подробностей я не знаю, так как рангом не вышла, да и если вы разболтаете об услышанном...

— Не разболтаем, — решительно заверил подругу Учиха.

— Будем молчать даже под пытками, — поддержал друга блондин. — Если ты что-нибудь узнаешь о сенсее...

— Или об Итачи, — вклинился в монолог Наруто брюнет.

— ...то, мы будем благодарны за любую информацию, — закончил говорить Узумаки.

— Сделаю что смогу, — пообещала Харуно. — Но и вы рук не опускайте: даже если нам удастся найти сенсея, слабаков на его спасение точно не возьмут.

— Пфф... — прикрыв глаза, подставляя лицо солнцу, Саске заявил: — Смотри, сама не лезь на рожон.

— Да-да, — закивал блондин. — Только скажи, куда воевать, а остальное мы и сами сделаем.

"Мои герои", — с изрядной долей скепсиса и иронии, мысленно усмехнулась девушка.

...

= "Нашла", — вырвала подопечную из воспоминаний Луна, голос коей громыхнул во внутреннем мире подобно залпу пушки.

"Поняла", — оторвавшись от очередного рисунка, на котором был изображён мультяшный удав, Сакура торопливо улеглась на кровать и, сложив руки на груди в символе концентрации, применила технику принудительного перемещения в план снов (не совсем усыпление, но близко к этому).

Привычное секундное ощущение дезориентации, а затем сфера ощущений резко расширилась, охватывая все возможные и невозможные направления. Харуно обнаружила себя стоящей на облаке, в своём внутреннем мире, в облике куноичи Конохи, а рядом с ней, словно готовая к скачке лошадь, застыла тёмно-синяя крылато-рогатая пони.

— Учитель...? — попыталась сформулировать вопрос синеглазка, подняв к груди правую руку, согнутую в локте, с раскрытой ладонью.

— Объясню всё по пути, — дёрнув головой так, что грива разлетелась подобно языкам необычного пламени, принцесса присела, согнув все четыре ноги. — Садись.

Спорить девушка не стала, лишь потратила мгновение на то, чтобы её одежда перетекла в форму комбинезона шиноби, после чего легко запрыгнула на спину аликорницы, сдавив её бока коленями. В ту же секунду Луна выскользнула в общее пространство плана снов, а затем помчалась по серебристой ленте, тянущейся между разноцветными огоньками сфер, символизирующих чужие сновидения. Впрочем, мелькали они достаточно быстро, из-за чего не удавалось толком понять, где кончаются грёзы и начинаются кошмары.

Вскоре скачка закончилась, но вместо того чтобы остановиться перед входом в очередной сон, пони ворвалась в него с грацией мамонта в посудной лавке (в роли хрупких предметов выступали существа, отдалённо похожие на людей). Кошмары, которых здесь оказалось неожиданно много, какой-либо силой похвастаться не могли, а потому и не пытались оказать сколь-нибудь серьёзного сопротивления, брызнув в разные стороны из-под копыт Луны.

Хатаке Какаши, прикованный к похожему на крест дереву, ещё секунду назад полностью подавленный образами друзей, родни, учителя и подопечных, обвиняющих его во всех возможных грехах, с недоумением уставился на всадницу, столь эффектно появившуюся на серой равнине под серым небом. Девушка в чёрном, сидящая верхом на необычной лошади, сверкала сапфировыми глазами и отмахивалась от мелких тёмных клякс, случайно оказавшихся рядом с ней. Волосы же куноичи развевались словно бы на ветру... которого мужчина не ощущал.

— Ма... — моргнув, Хатаке попытался собрать расползающиеся мысли в кучку. — Сакура-чан, а что ты тут делаешь?

— Спасаю вас, сенсей, — ответила Харуно, соскочив на землю с непринуждённой грацией (лошадь тут же исчезла в вихре листвы, будто бы применила шуншин, что вызвало у человека новый ступор). — Или же вас не нужно спасать, а всё происходящее вокруг — просто ролевые игры?

— Да... Нет... У тебя новый призыв? — к своей чести, джонин достаточно быстро смог вернуть себе возможность мыслить здраво. — Стоп! Похищение; Обито; Акацуки... Как ты здесь оказалась? Нам нужно вернуться в Коноху и...

— Тишина, — приказала синеглазка, и мужчина осознал, что не может вымолвить и звука. — Во-первых, Какаши-сенсей, мы находимся во сне, так что никуда убежать не сможем. А сейчас я расскажу вам, что произошло и происходит прямо сейчас. Потом вы расскажете о случившемся и мы будем думать, что делать дальше. Времени у нас достаточно: ваш сон ускорен в восемь раз, так что за три часа тут пройдёт день.

Куноичи поведала о том, как окончилось сражение, о переходе Конохи на военное положение, о похищении Цунаде Сенджу и планах Саске мстить всем виновным и причастным (последнее Какаши не удивило, так как за время общения и подготовки ученика к третьему этапу экзамена на звание чунина, он его неплохо изучил). Однако же вопрос о том, откуда у неё такие способности, был проигнорирован, а все последующие попытки узнать больше натыкались на ответы вроде "Не имею права разглашать секретную информацию".

Какаши пришлось смириться с тем, что "Корень", даже делая благое дело, всё равно остаётся тем ещё складом тайн, подкреплённым паранойей его главы. Он бы мог ответить тем же, но прекрасно понимал, что в сложившейся ситуации попытки упрямиться могут привести к неприятностям для Листа.

"Ещё большим неприятностям, нежели сейчас", — поправил себя Хатаке.

— Я всё расскажу, но для начала... сними меня с этой штуки, — джонин подёргался в путах, привязывающих его к дереву. — Это не слишком-то удобно.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Найтмер Мун

"Прямо мексиканский сериал какой-то", — вынужденно констатировала Сакура, после того как выслушала историю трагической дружбы, переросшей в лютую ненависть, замешанную на любви к погибшей сокоманднице, в исполнении Какаши-сенсея.

Всё началось ещё во времена третьей мировой войны шиноби, когда команда учеников Намикадзе Минато, позже ставшего четвёртым хокаге, во время исполнения миссии попала в окружение вражеских ниндзя. Хатаке тогда был молод, идеалистичен, упёрт и самоуверен (будучи сыном джонина-самоубийцы, который не выдержал всеобщего порицания за проваленную миссию, из-за чего не придумал ничего умнее, нежели оставить сына сиротой, юноша изо всех сил старался доказать, что он лучше отца).

Из-за ранения, произошедшего во время столкновения с противником, Какаши потерял глаз, а когда его команда скрывалась от погони в пещере, сокомандник из клана Учиха, которого зовут Обито, попал под обвал. Прощаясь с друзьями, считавшийся слабейшим из троицы подросток, нарушая все неписанные правила клана, попросил девушку, в которую был влюблён, пересадить его шаринган сокоманднику, вместе с тем вытребовав у Хатаке обещание защищать девушку...

Сама куноичи, которую звали Рин, через некоторое время попала в руки к шиноби Тумана, которые хотели использовать её для каких-то своих целей (тут беловолосый мужчина предпочёл не раскрывать секретов, до которых уже никому нет дела). Сокомандник попытался её спасти, но во время боя, не желающая попадать в плен девушка, бросилась под удар своего друга... свидетелем чему оказался Обито. Впрочем, с точки зрения Учихи, это выглядело так, будто бывший сокомандник убил подругу, чтобы она не досталась врагу.

Учитывая и без того не самое стабильное психическое состояние владельца шарингана, этого стало достаточно для пробуждения высшей формы глаз, что дало ему возможность становиться нематериальным, а кроме того — создавать проход в замкнутое измерение, откуда он может перемещаться почти куда угодно (главное, чтобы он хоть раз видел это место своими глазами). Кроме всего прочего, ранее дарованный бывшему другу шаринган, совсем недавно был забран обратно, в результате чего способности нукенина должны ещё больше возрасти...

"Просто чудесно: поехавший головой Учиха, обладающий способностью становиться нематериальным и телепортировать себя или союзников. А я-то думала, что этот мир является опасным... Во истину: во многих знаниях — многие печали", — постаравшись не выдать своего состояния внешне, Харуно сосредоточилась на поиске решения проблемы.

— Вы можете что-нибудь рассказать о других членах организации Акацуки, Какаши-сенсей? — сидя на выступающем из земли камне, на серой равнине сна джонина, уточнила синеглазка.

— К сожалению — нет, Сакура-чан, — отозвался мужчина, устроившийся напротив ученицы. — Знаю лишь, что их целью являются джинчурики, но для чего... Возможно, что они хотят перезапечатать биджу в себя, чтобы диктовать свои условия всему миру. Девять джинчурики на одной стороне — это сила, которую не смогут игнорировать все Великие Селения.

— Возможно, — согласилась оперативница "Корня", мысленно добавив то, что это крайне неэффективно, так как даже сильнейшего тюремщика хвостатого можно убить-подчинить-перекупить (не нукенинам говорить о верности идеалам). — К сожалению, я не смогу вытащить вас сейчас, сенсей: просто не знаю того, как это сделать. Обещаю, что приложу к этому все усилия.

— Я буду ждать, Сакура-чан, — изобразил взглядом улыбку Хатаке. — Не беспокойся — спешить мне некуда.

"Шутник", — поднявшись со своего места, усилием воли Харуно заставила своё сидение исчезнуть, а затем топнула по земле правой ногой, заставив концентрические волны пройти по пространству, превращая его в зелёную долину с рекой и синим небом, после чего сама вынырнула из чужого сна, оказавшись в бескрайнем пространстве, освещённом тысячами разноцветных огоньков.

— Есть идеи о том, что делать дальше? — спросила тёмно-синяя крылато-рогатая пони, появившись рядом с ученицей.

— Только пойти сдаваться Шимуре Данзо, — призналась синеглазка. — Я вовсе не уверена, что смогу что-то сделать с неуловимым Учихой, его командой наёмников, которые могут сравнять Коноху с землёй, и неизвестно кем ещё. Это не мой уровень разборок.

— Логично, — кивнула принцесса, заставив гриву, похожую на ночное небо, колыхнуться волной. — Радует, что ты не берёшь на себя слишком много. Однако же, как ты собираешься объяснять свои навыки сноходца?

— Проблема, — поморщилась куноичи, словно бы у неё заболели зубы. — У вас есть идеи, принцесса?

— Да, — без тени улыбки собеседница посмотрела в глаза девушке, а затем заявила: — Но мне понадобится полное доверие с твоей стороны.

...

Что выбрать, когда перед тобой стоят три основных варианта: во-первых, рассказать о полученной от сенсея информации, тем самым вызвав вопросы о своих необычных способностях, о коих не было известно ранее (обмануть главу "Корня" не следовало и надеяться); во-вторых, положиться на русский "Авось", который уже несколько раз подводил; в-третьих, довериться наставнице, которая пусть и похожа на знакомую, оставившую о себе не самые добрые воспоминания, но сама ничего плохого не сделала, при этом ещё и полезными навыками делится? В первом случае из верного оперативника, в лучшем случае, можно превратиться в неблагонадёжного агента; во-втором, шансы на "Долго и счастливо" уменьшаются до критически низких, так как противостояние с нукенинами уровня каге, скорее всего, закончится в виде конструктора "Собери себе человека"; последний же выбор просто пугает вероятностью потерять себя.

"Что тянуть, если я уже решила", — невесело хмыкнув, Харуно встала ровно, разведя руки в стороны, позволяя неощутимым ветрам плана снов омывать её тело.

— Я даю согласие на использование моих сил, — чётко и громко произнесла синеглазка.

Она могла бы попытаться составить сложный договор, с кучей страховок и условий, но... глупо было бы рассчитывать, что в деле крючкотворства получится обыграть существо, на порядки более опытное и находящееся в своей стихии. Так что, даже если бы ей удалось убедить в безопасности себя, Луна, наверняка, нашла бы какую-нибудь лазейку...

— Обещаю не причинять умышленного вреда Сакуре Харуно и вернуть контроль над телом и силой, сразу же после завершения миссии, — тёмно-синяя пони произнесла эти слова, не имеющие особого значения, с торжественностью и искренностью, желая скорее уж подбодрить ученицу, нежели налагая на себя серьёзные ограничения.

В следующий миг повелительница снов шагнула вперёд, чтобы втянуться в тело девушки с розовыми волосами, тут же принявшими тёмно-синий цвет и начавшими колыхаться на неощутимом ветру. За её спиной распахнулись крылья, а глаза потемнели, став тёмно-сиреневыми. Этим внешние метаморфозы и ограничились (всё же трансформацию контролировала именно аликорница, куда более опытная в подобных манипуляциях).

= "Какая же ты тесная", — проворчала принцесса, разминая руки, после чего переступила с ноги на ногу.

"Просто у кого-то слишком толстый... круп", — ехидно отозвалась куноичи, прекрасно осознавшая то, насколько двусмысленно прозвучал их короткий диалог.

Не став продолжать бессмысленную трату времени, Луна вернулась в сон Хатаке, проскользнув через грань совершенно незаметно, невидимым призраком зависла за его спиной и, положив правую ладонь на белую макушку, подала немного силы. Мужчина начал уменьшаться, молодея на глазах, а обстановка вокруг него изменилась, превратившись в Коноху времён молодости учеников Намикадзе.

"Я совсем не почувствовала сопротивления", — заметила Сакура.

= "Просто я не навеяла сон, а вытащила из подсознания фрагмент нужных воспоминаний, воспользовавшись цепочкой ассоциаций, тянущихся к слову "Обито". Какаши сам захотел вспомнить это, а сон — это достаточно пластичное место", — поучительным тоном отозвалась аликорница.

"И что теперь?", — проявила любопытство Харуно, старательно отгораживаясь от ощущения тревоги, вызываемого собственной беспомощностью в своём ментальном теле.

Вместо ответа наставница стала ускоренным темпом просматривать сохранившиеся в памяти Хатаке фрагменты, связанные с Учихой, завершив на том самом месте, когда он собирался вырвать глаз из глазницы бывшего друга. После этого вновь повзрослевший джонин провалился в сон без сновидений, а принцесса выскользнула на план снов, с усилием втянув носом воздух (которого тут не должно было бы быть).

= "Ученица, сейчас я сделаю то, что сноходец не должен делать никогда. Если ты не уверена в своей воле, в том, что сможешь отказаться от этого, то лучше никогда и не начинай", — ментальный голос Луны стал гулким и холодным, будто у судьи, объявляющего приговор обречённому на вечную каторгу.

"Хорошо. Но...", — синеглазка оборвала сама себя, так как в этот момент перед её внутренним взором стали мелькать кадры фильма об убийце, преследующем своих жертв во снах.

= "Эквестрия не всегда была страной, где маленьких цветных пони рассматривают как объект для дружбы: драконы, грифоны, алмазные псы, минотавры, мантикоры, гидры... всех угроз и не перечислить. У нас не было острых когтей и клыков, а "ядовитая" окраска действует только против совсем уж неразумных зверей. И пусть за прошедшие столетия ситуация изменилась, время от времени приходится напоминать, что и мы можем болезненно огрызаться", — словно бы учуявшая запах добычи хищница, принцесса взмахнула крыльями и устремилась к одной ей ведомой цели.

Тем временем, кадры фильма сменились на воспоминания самой аликорницы, мелькающие настолько стремительно, что сознание не успевало сконцентрироваться хоть на чём-то одном.

= "Сноходец может становиться сильнее тогда, когда поглощает чужие кошмары — это тебе уже известно, так как под моим присмотром ты очищаешь сны людей не первый день. Однако же, если пользоваться своей силой для раздувания кошмаров, то в итоге можно получить больше негативной силы. Да — позитивную силу тоже можно получать, но лишь с добровольного согласия сновидца: таков уж защитный механизм наших душ, подсознательно отталкивающих всё, что несёт вред, при этом удерживающих то, что несёт пользу. Да и если бы можно было питаться чужим позитивом через сны, я бы не стала этого делать. Догадываешься о причине?", — аликорница прервалась, замедлилась и стала принюхиваться усерднее.

"Кажется — да", — усилием воли Сакура вызвала в воображении образ существа, похожего на гибрид пони и насекомого, которое способно менять облик, чтобы воровать любовь (и другие чувства позитивного характера).

= "Именно. Насильственное изъятие даже крох позитивной энергии вызывает негативные последствия для души и организма жертвы, что может привести к безумию и смерти. Кроме того, именно отнять этот спектр энергии очень тяжело, но... можно забрать его обманом", — Луна остановилась перед мелко пульсирующей красной звездой, от которой тянуло дождём и кровью.

"Я поняла", — сделав себе заметку, отозвалась куноичи.

= "Хорошо. Возвращаясь же к кошмарам и их разжиганию... Злодей из фильма, который ты вспомнила, был сорвавшимся сноходцем, который потерял всякое право называться разумным существом. Не знаю точно, как он — не имеющий магии изначально, умудрился сохранить себя на плане снов, превратившись в полноценный разумный кошмар, думаю, что это вымысел автора, но именно такая судьба ждёт тех, кто злоупотребляют властью над снами. И разбираться с ними должны другие сноходцы. Впрочем, бывают и случаи, когда кошмар сохраняет живое тело, подпитывая его получаемой от жертв энергией... Думаю, ты догадываешься, о чём я", — протянув руку к похожей на ощетинившегося иглами ежа сфере, принцесса начала погружаться внутрь, одновременно с тем стабилизируя чужой сон.

"Учитель, вы собираетесь...?", — от удивления Сакура едва не перехватила контроль над своим "телом".

= "Сейчас ты всё увидишь. Поговорим после этого... Если ты захочешь говорить", — последние слова аликорницы прозвучали глухо, будто бы через вату, а затем перед глазами вспыхнул свет.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Слёзы небес

Упругие струи дождя падали на примятую траву, стучали по листве низких деревьев, разбивались о голову молодого мужчины, стоящего на коленях рядом с девушкой, левой ладонью зажимающей рану в животе. На многие метры вокруг земля была изрыта взрывами, вскопана торчащими вверх словно колья корнями, с коих свисали пронзённые тела мужчин и женщин, лица которых застыли в гримасах боли и страха. Кровь, вытекающая из ран шиноби Тумана, смешиваясь с водой превращалась в грязь, скапливаясь лужами в ямах...

— Прости, Рин, я... я не успел, — немигающим взглядом смотря на бледное лицо подруги, держа в своих ладонях её тонкую кисть, лихорадочно шептал Учиха, не замечающий собственных ран и того, как по щекам текут красные слёзы, смываемые струями тёплого дождя, до отвращения сильно пахнущего железом. — Прости меня... Прости...

— Оби... — с явным трудом выдавила из себя куноичи, холодные пальцы которой дрогнули, пытаясь сжаться на ладони молодого мужчины. — Это... правда ты... Обито?

Далёкий раскат грома разрезал монотонный шум капель воды, разбивающихся о листву и землю. На миг перед глазами Учихи всё помутнело, но моргнув, он сумел вернуть себе возможность видеть.

— Да, Рин, это я, — голос человека дрожал, пусть он и старался говорить уверенно, ради чего даже попытался улыбнуться. — Я пришёл...

— А... Какаши...? — Рин было всё тяжелее говорить, будто бы сама жизнь вытекала из неё с каждой прошедшей секундой.

"Какаши. Опять Какаши", — вспышка злости как появилась, так и исчезла, стоило лишь вспомнить собственный удар кунаем, оборвавший жизнь бывшего друга, который так и не понял того, кто же на него напал.

— Он рядом, Рин, — стараясь говорить так, чтобы подруга не поняла лжи, Обито снова слабо улыбнулся. — Ранен, но жить будет.

— Я... — девушка сглотнула, для чего ей пришлось заметно напрячься. — Мне холодно, Оби...

— Сейчас... — отпустив кисть куноичи, Учиха снял с себя плащ и укрыл им подругу. — Сейчас станет теплее.

— Оби... где ты? — глаза Рин закрылись, дыхание стало рваным, а пальцы руки скрючились, будто бы хватались за землю. — Не уходи... прошу...

— Я здесь, Рин, — костеря себя, стараясь не срываться на крик, молодой мужчина вновь схватился за руку подруги, поднося её пальцы к своему лицу. — Не бойся, Рин, я буду рядом... до конца.

— Я не хочу... Не хочу умирать, — впадая в беспамятство, едва слышно прошептала куноичи. — Помоги мне... Оби...

— Я... Я... Я не знаю... как, — всхлипнув, Учиха зажмурился, прижимая кисть девушки к лицу. — Прости меня...

— Ты же... помнишь... как я использовала... мистическую руку... — голос куноичи оборвался.

"Точно. Дурак. Дурак-дурак-дурак...", — осторожно опустив руку девушки на землю, Обито отшвырнул плащ, затем убрал вторую ладонь Рин с раны, сложил серию ручных печатей и положил свои кисти на стройное тело, начав вливать в него чакру.

Почти сразу лицо куноичи перестало быть таким бледным, а рана, будто бы сама собой, стала медленно затягиваться. Сердце в груди молодого мужчины затрепетало от радости, а на губах появилась облегчённая улыбка.

Секунда за секундой, жизнь перетекала из Учихи в его подругу, капля за каплей опустошая один и наполняя другой сосуд. В какой-то момент его повело в сторону, а в глазах начало мутнеть...

= "Вот и всё", — ровным голосом констатировала Луна, когда хозяин сна (а точнее — его ментальная проекция) бессильно упал в грязь, не подавая признаков сознания.

Дождь тут же прекратился, а декорации стали растворяться, оставив лишь небольшой круг земли, окружённый белёсым туманом, в котором невозможно было хоть что-то увидеть.

"Он жив", — заметила Сакура.

= "Не считай меня чудовищем, готовым выпивать жизнь из разумных существ... даже если они заслуживают самой строгой меры наказания", — сердито проворчала принцесса-пони.

Харуно поднялась на ноги, скидывая с себя облик сокомандницы своего капитана, шевельнула широкими синими крыльями, а затем присела на корточки и положила ладонь на голову сновидца. Разум Учихи настолько ослаб, что ей не составило труда найти нужные воспоминания, а затем и ввести его в состояние летаргического сна.

= "Теперь ты понимаешь то, что твоя прежняя наставница в любой момент могла сделать?", — уточнила аликорница, вызвав волну фантомных мурашек, промчавшихся по спине синеглазки.

"Понимаю", — хмуро ответила куноичи.

= "В таком случае, я не буду напоминать о необходимости соблюдать технику безопасности. А сейчас, нам нужно поторопиться: мир сам себя не спасёт", — на последних словах принцесса постаралась придать своему ментальному голосу бодрости, в чём не было особого смысла, так как ученица прекрасно чувствовала её душевное состояние из-за тесного слияния.

Сакура сосредоточилась и рядом с ней появилась её точная копия. Не произнося ни слова, она опустилась рядом с нукенином на одно колено, положила ладонь ему на лоб и... сон начал разрушаться.

= "Пора возвращаться. Двойник со всем справится не хуже нас", — поторопила подопечную крылато-рогатая пони.

Молча кивнув, вернувшая контроль над телом Харуно, не тратя более не секунды вышла из сна, оказавшись в бескрайнем пространстве плана снов. Уже здесь аликорница решила провести разделение, чтобы вернуться во внутренний мир куноичи как самостоятельные существа.

...

Открыв глаза, несколько секунд ментальный двойник просто лежал и смотрел в потолок комнаты, утопающей в полумраке. Он ощущал себя крайне необычно, будто бы надел тесный, толстый и неудобно скроенный костюм...

"Воистину страшная способность", — промелькнула мысль на грани сознания, после чего мужчина принял сидячее положение, спустив ноги с края узкой постели на пол.

Он находился в маленьком прямоугольном помещении, где кроме узкого окна, одноместной кушетки и голых стен, пола и потолка, более не было ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Лишь плащ и оранжевая маска со спиральным рисунком и двумя прорезями для глаз, лежали в углу, в то время как комбинезон шиноби Учиха вовсе с себя не снимал перед сном.

"Вот я и мужчина, но радости от этого почему-то нет. Может быть это потому, что я — дубликат?", — откинув бессмысленные размышления, новоявленный нукенин поднялся в полный рост и, пользуясь настоящим хозяином тела словно пультом управления, начал облачаться в униформу Акацуки.

Сейчас он находился в селении Дождя, в одной из башен маленького городка, где концентрировалась примерно половина всех жителей небольшой страны. Промышленный, военный и торговый центр, попасть в который можно только по приглашению местного правителя — самозванного бога, называющего себя Пейн, либо же будучи высококлассным шпионом, способным обойти параноидальную систему безопасности.

"Хотя, есть и другие пути. Я тому прямой пример", — бросив взгляд на собственные руки, новоявленный Учиха, глядя на мир через прорези в спиральной маске, подошёл к окну.

К небу тянулись башни-небоскрёбы, похожие на толстые неказистые трубы, тускло светящиеся электрическими лампами; небосвод скрывали плотные тучи, изливающиеся вниз непрерывным дождём, словно бы оправдывающим название селения. Внизу, среди магазинов, лавочек, развлекательных заведений, работающих несмотря на время суток, сновали отдыхающие от смены на заводах работяги, а также вернувшиеся с заданий, либо готовящиеся уйти на миссию шиноби.

Дождь был меньше Листа, но плотностью населения, в первую очередь за счёт гражданских, превосходил Коноху. В технологическом же плане это место если не опережало, то находилось где-то на переднем краю прогресса...

"Хотя, если подумать, то Дождь похож на промышленный городок из самого первого моего мира. Разве что архитектура выбивается из образа, да телевидения нет", — ментальный двойник отбросил и эти мысли, переключаясь на исполнение спешно составленного плана.

Благодаря тому, что хозяин тела не сопротивлялся (да и не смог бы, в своём нынешнем состоянии), одержимость должна была продлиться не меньше суток. Впрочем, при удаче, всё можно было закончить куда быстрее...

Мысленная команда и чакра в организме мужчины вскипела, устремившись к глазам. Спустя секунду в воздухе образовалась воронка, в которую он вошёл, оказавшись в замкнутом пространстве, где к деревянному каркасу был прикован беловолосый мужчина.

Достав из подсумка кунай и убедившись, что Хатаке находится без сознания, Обито его освободил, затем открыл портал в лес страны Огня, ударил себя по груди лезвием, после чего выкинул в воронку и пленника, и оружие.

"Ну а теперь, будем надеяться на удачу", — скривив лицо в усмешке, что под маской всё равно не было видно, ментальный двойник отдал новую мысленную команду.

На этот раз воронка открылась в мрачное помещение, где не было окон, а свет источала лишь одна тусклая лампа. На полу из земли сидело существо, общими чертами похожее на человека, но имеющего антрацитовую чёрную кожу, острые белые зубы и красные глаза.

— Зецу, мне нужна твоя помощь, — вывалившись из портала, одной рукой зажимая кровоточащую рану, без предисловий заявил нукенин.

— Обито? — чёрный Зецу вскочил на ноги плавным, но вместе с тем и стремительным движением. — Что случилось? Ты ранен?

"Даже можно поверить, что ты действительно волнуешься", — мысленно отметил ментальный двойник.

— Пустяки, — свободной рукой отмахнулся шиноби, отнимая вторую ладонь от раны. — У нас мало времени. Идём.

С этими словами Учиха открыл новый проход, в который шагнул первым, не дожидаясь новых неудобных вопросов. Спустя секунду, чёрный Зецу тоже вошёл в портал, тут же схлопнувшийся за его спиной. Мужчина в оранжевой маске же, воспользовавшись шуншином, разорвал дистанцию и создал новую воронку, вываливаясь из замкнутого измерения. Чёрное существо, понявшее что-то, успело рвануть следом за уже бывшим союзником... но не успело выбраться на свободу.

"Перемещение порталами мне больше не доступно. Нельзя рисковать тем, чтобы выпустить его из ловушки", — констатировал ментальный двойник, медленно поднимаясь с пола комнаты, в которой в первый раз и открыл глаза.

Достоверной информации о том, кем был чёрный Зецу Обито не имел: старик, спасший его из-под завала в пещере, представившийся Учихой Мадарой, назвал его живым воплощением своей воли. Впрочем, на самом деле это было не так уж и важно, так как это существо, убить которое не стоило и пытаться (слишком уж рискованно, так как заподозрив предательство, он мог выкинуть всё что угодно), было одним из троих, кто знали подробности "Великого Плана", и имели возможность осуществить его.

Вторым носителем информации, как нетрудно догадаться, был сам Обито, являющийся то ли преемником, то ли оружием безумного старика, жаждущего подарить всем людям мир и процветание... как он их видел. Ну а третьим, которого инструментом считал даже Учиха, пусть и играл роль верного прислужника, оказался Пейн, коего раньше звали Нагато Узумаки.

Официальный лидер Акацуки, которому ещё в детстве тайно от него самого были пересажены глаза старика, именующего себя Мадарой, обладал целым рядом неприятных способностей, одной из которых является поглощение информации прямо из души жертвы. Из-за того, что риннеган для него всё же не родное додзюцу, даже запасов чакры чистокровного узумаки не достаточно для использования его на полную мощность (из-за этого, ему приходится использовать мёртвых шиноби в качестве марионеток, каждая из коих обладает одной из шести основных способностей).

Раньше Пейн был прикован к инвалидному креслу, что вынуждало его для всех важных дел использовать одну из своих кукол, но совсем недавно Итачи Учиха привёл Цунаде Сенджу, крайне заинтересованную в том, чтобы вылечить своего временного босса.

"Нужно избавиться от всех лидеров Акацуки, знающих о плане старика. После этого, если организация и не развалится, то будет не столь опасна".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Кошмар наяву

Размяв тело, всё ещё ощущающееся каким-то "деревянным", ментальный клон позволил себе несколько секунд расслабленности: всё же Зецу, невзирая на то, что не был сильнейшим в Акацуки, мог доставить немало неприятностей из-за своего умения скрываться, ну и возможности командовать белыми двойниками, численность коих оставалась тайной даже для Обито. В то же время другие члены организации, каждый из которых вполне тянул по уровню на главу одного из великих селений, являлись по большей части воинами, имеющими свои фатальные уязвимости... тщательно собираемые и сохраняемые в памяти старшего из ныне живущих Учих.

Какудзу — настоящий монстр из Скрытого Водопада, сражавшийся ещё с первым Хокаге и умудрившийся убить некоторых других глав Большой Пятёрки, за что его голова очень высоко ценится у различных охотников. Впрочем, мало кто решался назначить его своей добычей, а большинство тех, кто всё же делали подобную ошибку, сами становились товаром, своими частями тела пополняя запасы органов этого существа. Кроме огромного опыта и пришедшего с годами мастерства, он обладал уникальной техникой чёрных нитей, из которых и состоит всё его тело под кожей, а в груди чудовища в человеческой личине бьются пять сердец, отвечающих за преобразование одной из пяти основных стихий.

"Хладнокровный и рациональный убийца, помешанный на зарабатывании денег через захват и уничтожение шиноби. Над противниками перед убийством не издевается, но время от времени создаёт мстителей из молодых генинов-чунинов, убивая на их глазах членов команд-друзей-родственников, тем самым побуждая их искать силу, попутно увеличивая награды за свои головы. В женщинах, выпивке, вкусной еде почти не заинтересован; свободное время проводит либо в тренировках, либо на охоте. Попыток заработка иными способами не признаёт", — всплыла из памяти Учихи информация о данном нукенине.

Ментальный двойник не колебался над тем, как поступить с серийным убийцей, давно и надёжно "поехавшим крышей". Лечить или перевоспитывать подобное существо было бы бесполезно, да и оскорбительно в отношении всех тех, кому он сломал жизнь.

"Как жаль, что путешествия через порталы мне теперь не доступны. И как хорошо, что перед атакой на Коноху, почти все члены Акацуки собрались в Дожде", — чакра послушно потекла в глаза тела, активируя высшую форму шаринганов, после чего мужчина вышел в коридор через стену, так как дверь являлась ловушкой для возможных убийц.

Это было необычно, но Обито, параноидально относящийся едва ли не ко всем, доверял как чёрному, так и белому Зецу (и это при том что первый — непонятное человекоподобное существо чёрного цвета, а второй — белое растение, способное размножаться спорами). Его разум же оказался настолько травмирован, в том числе и осознанием неполноценности своего тела, что искать в нём закладки можно было годами. И всё же ментальный клон не сомневался, что так называемый Мадара, тоже бывший Учихой, серьёзно поработал над мозгами младшего родича.

Что же до неполноценности вместилища: мало того, что половина органов была заменена телом белого Зецу, плоть коего выступает отличным протезом, при этом не отторгаясь иммунной системой шиноби, так ещё "благодетель", чтобы ничто не отвлекало от исполнения Великого Плана, во время лечения удалил всё "лишнее". Нет, половые признаки, разумеется, остались, но были они по большей части бутафорией, не выполняющей и половины функций, заложенных в них природой.

"А ведь Обито далеко не сразу это заметил, ну а потом — махнул рукой, не видя смысла что-то менять", — бесшумно скользя по мрачным тёмно-серым коридорам, освещённым редкими тусклыми лампочками, ментальный дубликат продолжил потрошить память своего временного сосуда, одновременно с тем готовясь к противостоянию с сильнейшими нукенинами мира шиноби.

Где-то на краю сознания промелькнула мысль, что было бы неплохо оставить тело для оригинала, чтобы в него переселиться, но идею пришлось отбросить из-за понимания, что с этой тушей будет даже больше проблем, нежели в самом начале во время бытия маленькой девочкой. Да и мысль о том, чтобы изображать из себя паразита, вызывала инстинктивное внутреннее отторжение.

"Лучше уж попробовать вырастить клона с нужными геномами. А как это сделать? Хм... Тут Учиха Итачи нашёл Легендарную Неудачницу? Вроде бы у неё был младший брат... А что если во сне она будет вновь молодой, а младший брат попросит объяснить несколько тем? К сожалению, получение доступа к памяти не сделает из оригинала специалиста высокого класса, так как это будет схожим с просмотром фильма и прочтением книги, когда многое попросту отсекается как "лишнее". А вот если сама Сенджу станет учить "младшего брата", объясняя непонятное и поясняя то, что у неё забито на уровне подсознания...", — поток мыслей пришлось оборвать, так как покои официального главы Акацуки были уже близко.

Пейн, ранее известный как Нагато Узумаки, вместе со своей подругой Конан и другом Яхико, являлся учеником Джирайи. Жабий сеннин, во время войны оставшийся учить троицу сирот, которых нашёл на территории страны Дождя, узнал в глазах красноволосого паренька додзюцу, но... совершил удивительную глупость: он не пытался привязать подопечных к Листу, либо же вовсе забрать их с собой, вместо того чтобы оставлять выживать на поле боя Великих Селений.

И вот теперь, когда один из троих учеников Саннина мёртв, другой — сошёл с ума, пусть и не без помощи Обито и чёрного Зецу, ну а девушка, тоже страдающая от ряда психологических травм, превратилась в тень самопровозглашённого бога, действовать требовалось радикально. Впрочем, будь на месте ментального клона кто-то иной, вероятно он нашёл бы более мягкий выход, но... слишком уж велик был риск в случае неудачи.

"Угроза должна быть устранена. Всё по заветам Данзо-сама", — пронеслась мысль на грани сознания.

...

На верхних этажах башни, которые занимали лидеры Дождя, не было охраны или других живых существ, за исключением Пейна и его подруги детства. Всё же бояться двум шиноби уровня каге, один из которых управляет шестью телами-марионетками, было особенно нечего... тем более — в центре своих владений.

Конан и Нагато ощутили приближение гостя, но это их не сильно насторожило, так как о личности, скрывающейся под маской им было известно. Встретили же они посетителя в утопающем в полумраке зале, где в центре стояло причудливое кресло с седым калекой, лишь глаза которого всё ещё были полны жизни, вытягивая её из остального тела, а в дверном проходе, ведущем прямо в открытое небо, стояло тело Яхико, используемое в качестве одной из марионеток. Рядом с похожим на дряхлого старика другом обнаружилась и девушка с тёмно-синими волосами, в которых красовался бумажный цветок, способный из украшения превратиться в оружие.

— Зачем ты пришёл, Тоби? — воспользовавшись придуманным для других именем, не глядя на Учиху, спросил глава Акацуки, воспользовавшись собственным голосом, что делал не так уж и часто (в большинстве ситуаций, на собраниях нукенинов и миссиях, он выставлял тело погибшего друга за своё настоящее).

— У нас проблемы, — отозвался голосом Обито ментальный клон, при помощи глаза, отобранного у Какаши, напитывая особой энергией два куная, к рукояткам коих были примотаны взрывные печати.

— Говори, либо уходи, — холодно потребовала куноичи, способная превращаться в бумагу, летать на бумажных крыльях и вообще... обладающая множеством талантов.

"Жаль. А ведь будь ситуация чуть иной... Но рисковать нельзя", — два метательных ножа отправились в полёт, а сам Учиха стал нематериальным.

Раз... Конан попыталась сбить кунаи бумажными сюрикенами, но те прошли сквозь них, словно через воздух.

Два... Яхико, резко развернувшись и вскинув правую руку, применил технику гравитационного толчка, что тоже не сработало.

Три... Женщина попыталась закрыть друга своим телом, встав на пути оружия.

— Кац, — прозвучала короткая команда.

Два взрыва слились в один: первый метательный нож перестал быть нематериальным как раз тогда, когда оказался в теле Нагато, а второй отстал от него на полметра, из-за чего поразил куноичи. Неживые марионетки, управляющиеся при помощи специальных стержней, вставленных в плоть на манер пирсинга, упали на пол, будто бы им перерезали ниточки.

— Покойтесь с миром, — всё же произнёс ментальный клон, отправляя ещё два снаряда в раненую, но всё ещё живую Конан, уже не способную сражаться.

"Мертвы. Свидетели... отсутствуют", — промелькнули короткие холодные мысли в голове Обито.

Внимательно прислушиваясь ко всем доступным органам чувств, убийца приблизился к тяжёлому креслу, украшенному множеством стержней, частично погружённых в тело седого Узумаки. Сидение было нашпиговано ловушками, так что прикасаться к Пейну следовало только длинной палкой... либо же оставаясь нематериальным почти полностью.

Почему всё вышло настолько просто? Во-первых, противники пусть и не доверяли Тоби, но не ждали от него нападения накануне атаки на Лист; во-вторых, не обо всех его способностях они знали; в-третьих, женщина пыталась защитить друга, вместо того чтобы вытащить его из-под удара (вместе с креслом это было бы сложно, а без него — вовсе невозможно). Воспользовавшись гравитационным толчком в исполнении Яхико на себя и напарницу, Нагато сумел бы избежать попадания, но против него сыграли уверенность в неуязвимости и эффект внезапности.

Взрыв разворотил грудь седого мужчины, оторвав от туловища руки и голову. Только вот из-за стержней, изуродованная голова осталась висеть в воздухе, смотря прямо перед собой потускневшими, но всё ещё невредимыми глазами.

"Передо мной два человека, жизни которых были оборваны моими руками. Они — люди, судьбы которых были сломаны с самого начала, после чего их планомерно вели к незавидному концу, используя в своих целях. Что я чувствую? А чувствую ли вообще что-либо? А чувствовала бы оригинал? Пожалуй... я слишком много думаю", — высшие шаринганы запечатлели то, что осталось от вероятно могущественнейшего пользователя чакры последних поколений.

— Злодеи — это герои, истории которых никогда не будут рассказаны, — новый кунай сверкнул на тусклом свету электрической лампы, а его лезвие приблизилось к глазам Мудреца Шести Путей.

Риннеган — могущественнейшее додзюцу, способное воскрешать убитых, позволяющее работать с чакрой на совершенно ином уровне, изменять тело... Впрочем, последнее, явно, имело какие-то ограничения, так как если бы Нагато мог изменить себя, то вряд ли стал бы довольствоваться инвалидным креслом. А кроме всего прочего — это был ключ, позволяющий призывать уродливую статую, в которую можно запечатать всех девятерых биджу, чтобы объединить их в десятихвостого зверобога...

Эти глаза были великим сокровищем, способным дать огромную силу, но... бесславно погибший Пейн показал, что они же — ничуть не меньшая слабость. Личный же опыт утверждал, что никакое дармовое могущество не даст настоящую силу, так как воспользоваться чем-то подобным сможет лишь тот, кто сам по себе уже чего-то достиг. Да и пересаживать себе чужие части тела, тем более — такие важные, дело крайне рискованное.

"А принести риннеган в Коноху? Это грозит слишком большими проблемами", — решительным движением руки Учихи, Обито разрезал оба глаза Мудреца.

На грани сознания промелькнуло лёгкое сожаление, тут же отогнанное в дальний уголок разума.

"Селение Дождя ждут тяжёлые времена. Без обоих своих лидеров, местные шиноби и гражданские станут мишенью для соседей", — отойдя к выходу из зала, дубликат разума Харуно стряхнул капли крови с клинка и, убрав его в подсумок, повернулся к телам лидера Акацуки и его подруги детства.

— Стихия огня: гигантский огненный шар.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 17

В сознание он пришёл ночью, лёжа на земле под кронами деревьев, которые скрывали ночное звёздное небо. Избитое тело болело, но серьёзных травм, грозящих неминуемой гибелью в случае отсутствия срочной помощи, как и переломов, серьёзно мешающих подвижности, самодиагностика не показала. Впрочем, обратиться к ирьенинам, хотя бы для того, чтобы они вставили в пустую глазницу обычный глаз (раз уж шаринган потерял...), всё равно стоило.

— Обито, как же так...? — тяжело вздохнув, Какаши закашлялся, перевернулся на бок и сплюнул кровавую слюну, тут же осознавая, что несколько ошибся в определении своей целостности. — Биджу...

Хатаке не помнил, как именно оказался в лесу: последние его чёткие воспоминания были связаны с избиением в исполнении бывшего друга и сокомандника, которого он искренне считал погибшим из-за своей ошибки, после чего был какой-то невнятный сон, попытка вспомнить подробности коего натыкалась на туман и череду воспоминаний далёкого уже прошлого. Возможно ему и удалось бы пробиться к чему-то важному, что упорно скрывала память, но самочувствие и окружающая обстановка, определённо, не способствовали долгим размышлениям и самокопаниям.

"Всё потом. Сперва нужно вернуться в Коноху", — напомнил себе беловолосый мужчина, тут же складывая несколько одноручных печатей, после чего мазнул пальцами по губам, на которых ещё оставалась кровь, а затем ударил ладонью по земле, активируя технику призыва.

— Какаши, ты живой, — радостно констатировал маленький пёс-ниндзя, появившийся в облаке паразитных потерь чакры, осмотрел контрактора и, нахмурившись, заявил: — Ты отвратительно выглядишь. Никуда не уходи — я приведу помощь.

Произнеся последние слова, Паккун исчез с глухим хлопком, оставив джонина в ночном лесу в гордом одиночестве.

— Я подожду, — дёрнув уголком рта, пробормотал Хатаке, мысленно костеря блохастого шутника.

"Я был плохим напарником, Обито... и никудышным другом. Да и учеником оказался... Минато-сенсей, что вы сказали бы, узнав о том, как был вынужден жить ваш сын?", — стараясь беречь силы, беловолосый мужчина закрыл единственный глаз и замедлил дыхание, прислушиваясь к биению собственного сердца, шелесту листвы и уханью далёких птиц.

...

Наруто проснулся от звука тихого хлопка в его квартире, тут же принимая сидячее положение с кунаем, зажатым в правой руке. В свете, падающем из приоткрытого окна, он различил силуэт почтового пса, с которым у него был заключён личный контракт.

— Наруто-сан, Паккун-сан нашёл Какаши-сана, — отчитался призывной зверь, произнося эти слова своим лающим голосом. — Нужно срочно отправить спасателей.

— Тайчо нашёлся? — ускоряя течение чакры в организме, Узумаки сунул нож обратно под подушку (он и сам не заметил того, когда стал вот так хранить оружие... находясь дома), тут же сложил печать концентрации и создал четверых теневых клонов. — Доложите дежурным, Саске, Сакуре и хокаге.

— Хай, — хором отозвались двойники, устремляясь к окну, через которое и выбрались из жилища джинчурики.

— Учихе-сану тоже отправили послание, — сообщил пёс, не спешащий куда-либо исчезать. — Паккун-сан сказал, что нужна помощь медиков.

"Что же ты раньше молчал?", — мысленно скривился голубоглазый блондин, создавая новых клонов...

Сидя за рабочим столом в своём небольшом кабинете на базе "Корня", одетый в белую рубашку, чёрные штаны и сандалии шиноби, Данзо немигающим взглядом смотрел на оперативника АНБУ хокаге, доложившего об обнаружении Хатаке Какаши (старый друг знал, что в его гвардии есть шпионы советников, так что Шимура считал, что всё честно). Сейчас же, когда затих голос Тигра, старик спешно составлял план действий.

Почему о том, что джонин сумел сбежать и подать весточку, ему сообщила не Харуно? Во-первых, сын Белого Клыка может ей не доверять, пусть и не показывал этого долгое время, ну а во-вторых, на базе введены усиленные меры безопасности, из-за чего техника обратного призыва, которой пользуются звери-ниндзя, попросту не сработала.

— Подготовить четвёртый призывной зал; передать Белке приказ, прибыть туда в полном вооружении через пять минут; поднять по готовности штурмовую команду усиления и отряд медиков. Исполнять.

— Хай, Данзо-сама, — прозвучал голос Серого Кардинала, отличающийся от речи хозяина кабинета только ещё более скупой эмоциональностью.

— Передай Хирузену, что я этим займусь, — обратился к подчинённому глава "Корня".

— Хай, Данзо-сама, — отозвался боец АНБУ, а затем распался облаком чакры, тем самым показывая то, что был теневым клоном.

"И для кого только работают системы быстрого оповещения через Кардинала, и информационные планшеты? Бардак и некомпетентность. И ещё меня называют стариком", — мысленно проворчал Шимура, благодаря своему обширному опыту боёв, масштабных войн и тайных операций, как никто другой ценящий время (ведь не редко и одна лишняя секунда может стоить жизни агенту).

...

К тому моменту как Сакура прибыла в зал призыва, там уже находилась троица ирьенинов "B" ранга, а кроме того — шестеро шиноби боевого крыла в полной амуниции. Сама она тоже была одета в комбинезон с подсумками, и выглядела готовой к миссии...

— Призывай псов; создавай двойника; готовься говорить с Какаши, — коротко и чётко отдал приказы старший оперативник. — Твой клон должен будет призвать нас на место нахождения Хатаке для расследования. В ином случае, мы бы просто воспользовались призывом для эвакуации.

— Поняла, — отозвалась куноичи, из прядей волос коей стремительно сплелось человекоподобное тело, превратившееся в копию создательницы, которой в руки сунули тугой свиток.

Призвав Джейд, девушка передала ей распоряжения командира, и призывная сука, ухватив двойника за руку зубами, исчезла в технике обратного призыва. Ждать пришлось меньше минуты, после чего троица шиноби в безликих белых масках исчезла с глухими хлопками, а медики поспешили применить технику призыва уже при помощи крови Хатаке.

— Какое... отвратительное чувство, — прокряхтел беловолосый мужчина, появившийся на расстеленном на полу свитке, тут же попав в руки троицы ирьенинов.

— Какаши-сан, всё в порядке: вы в Конохе, — поспешила сообщить капитану Харуно, присев рядом с ним на корточки. — Скоро вас доставят в госпиталь.

— Рад тебя видеть, Сакура-чан, — приподняв уголки губ в улыбке, отозвался беловолосый мужчина. — Проследи, чтобы меня не разобрали на органы... Хорошо?

На это куноичи только кивнула, после чего в зале призыва установилось молчание.

...

Третий хокаге встретил рассвет стоя у окна своего рабочего кабинета, в здании администрации Конохи. Будучи одетым в плащ и пирамидальную пятиугольную шляпу, он держал в правой руке деревянную трубку, задумчивым взглядом смотря вдаль...

— Что у тебя, Данзо? — обратился глава Листа к воздуху, тут же услышав стук отодвигающейся дверцы потайного хода, а затем и постукивание деревянной трости по полу.

— Ирьенины утверждают, что угрозы для жизни Хатаке нет; яды, печати на теле, какие-либо вживлённые объекты, не учтённые на месте его предыдущей работы, отсутствуют, — глава "Корня", и без того выглядящий заметно постаревшим, мог похвастать теперь ещё и следами недосыпа, что для шиноби его уровня уже было показателем.

— Всё ещё думаешь, что через него нам пытались подкинуть какую-нибудь заразу? — уточнил Хирузен, щелчком пальцев поджигая табак в трубке, но при этом не спеша делать затяжку.

— Не исключаю, — Шимура без приглашения уселся на стул для посетителей, шумно при этом выдохнув. — Считать врага глупее себя — путь к гибели. На месте Акацуки, я бы не стеснялся в средствах.

"Ты и на своём месте не сильно в них стесняешься, старый друг", — невесело усмехнулся Сарутоби, отворачиваясь от окна и возвращаясь к своему креслу.

— Что думают аналитики? — не став развивать неприятную тему, глава Конохи перешёл к важным вещам.

— На месте, где был обнаружен Хатаке, нашли кунай с кровью неизвестного: допрос спасённого и сверка по базе данных госпиталя показали, что оружием был как минимум ранен, а то и убит, Учиха Обито, — Данзо поморщился, так как в подобную удачу не верил, а после доклада хокаге, собирался лично провести ритуал Нечестивого Воскрешения (всё равно, метка Шинигами уже была на его душе). — Однако же мне кажется, что его попросту выбросили при помощи пространственной техники, так как никаких иных следов на сотни метров вокруг нет.

— Дезинформация? — предположил глава Конохи, переводя взгляд с лица собеседника на портреты прежних каге.

— Если глубокое ментальное обследование подтвердит отсутствие закладок, то я поверю в слова аналитиков о том, что психопортрет Учихи Обито говорит о значительном расстройстве психики... Либо же он — гениальный актёр, — дёрнув уголком рта, изрёк глава "Корня". — В любом случае, Хатаке лучше задержаться в госпитале под присмотром ирьенинов. И джинчурики к нему подпускать нельзя.

— Хм... — Хирузен пожевал губами, прикрыл глаза и кивнул. — Согласен. Я обо всём распоряжусь. Учиху же, пока что, переведём в другую команду...

...

= "Ну и что ты мрачный как грозовая туча?", — прозвучал раздражённый голос девятихвостого лиса из внутреннего мира Шайнинга-Наруто.

Узумаки, встретивший рассвет сидя на голове статуи четвёртого хокаге, прищурил глаза и отвернулся от восходящего солнца, ладонью правой руки потирая щёку. Он был одет в белую футболку с оранжевым водоворотом на спине, длинные серые шорты, сандалии и повязку с протектором, болтающуюся на шее.

"Чувствовать себя беспомощным... противно", — неохотно, но всё же ответил молодой шиноби, во взгляде коего в эти мгновения можно было прочитать очень многое, но... мало кто смог бы расшифровать увиденное.

= "Ты сделал всё, что от тебя требовалось. В чём проблема?", — не понял (либо же сделал вид, что не понял) биджу.

"В том-то и дело, что несмотря на все тренировки, выученные техники и желание, всё, на что меня хватило — передать сообщение. А ведь это далеко не первый раз, когда мне остаётся просто наблюдать и ждать, пока проблему решает кто-то другой", — перед внутренним взором пронеслись образы такого далёкого прошлого, когда он был капитаном стражи... раз за разом спасаемым младшей сестрой и её подругами (один раз — от женитьбы на оборотне-вампире, превратившем его в безвольную марионетку).

= "Радуйся тому, что рядом есть те, кто могут тебе помочь и готовы прийти на помощь. Посмотри на меня — сильнейшего биджу, уже в третий раз запечатанного в джинчурики, да ещё того, который в душе является рогатой лошадью", — привычным ворчливым тоном произнёс Курама.

"Пони-единорогом", — почти рефлекторно поправил друга блондин.

= "Да не важно. Суть в том, что даже обладая силой, чтобы сравнивать с землёй города, крушить горы и растаптывать армии, я — пленник печати. Ну а ты — маленькое и слабое существо, которое может погибнуть от случайного попадания мелкой железки в тело, сталкиваясь с сильными противниками не только выживаешь, но ещё и травм не получаешь. Так только ли в личном могуществе сила, лошадь?", — на последнем слове девятихвостый лис сделал акцент, откровенно насмехаясь над своим собеседником.

"Хочешь сказать, что сила — в дружбе?", — даже удивился Узумаки подобному откровению от морды биджу.

= "Я этого не говорил. Но... не буду спорить, что сильные друзья, способные прийти на помощь — это не так уж и плохо. Ну а ты... Делай то, что можешь, и пусть будет то, что будет", — философским тоном отозвался Курама.

"От каждого по возможностям...", — мысленно хмыкнул Узумаки, после чего рывком поднялся на ноги и, применив технику хождения по вертикальным поверхностям, начал спускаться вниз.

= "И куда ты собрался?", — полюбопытствовал у своего джинчурики девятихвостый лис.

"Отнесу Какаши-сану фруктов и новую книгу, чтобы ему не было в госпитале так скучно, ну а потом... на полигон к Саске. В конце концов, сильные друзья — это хорошо, но мне и самому стоит быть готовым, чтобы помочь уже им. Ну а там... может быть и Сакуру удастся застать".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Военные технологии

===

Возраст — 13 лет.

Сила — 5,9 ге.

Скорость — 8 ге.

Выносливость — 6,7 ге.

Гибкость — 6,4 ге.

Объём чакры — 1,6 чу. (1 дж)

Плотность чакры — 0,72/1

===

Выйдя из-под струй прохладной воды, льющих из третьей по счёту лейки в общей душевой, Сакура провела ладонями по телу, приобретающему характерные округлости. Всплеском чакры избавившись от лишней влаги и "выжав" длинные волосы, она скользнула взглядом по другим членам "Корня", одни из коих лишь недавно проснулись, другие — вернулись с миссий, ну а третьи — готовились отойти ко сну.

Вот высокий худой мужчина с короткими каштановыми волосами, бледной кожей и сединой на висках, закрыв глаза дремлет под струями воды, а рядом с ним переступает с ноги на ногу невысокая загорелая женщина с выцветшими волосами (словно в туалет хочет); в дальнем от Харуно конце помещения четвёрка молодых воспитанников, ещё не ставших полноценными оперативниками, что-то оживлённо обсуждают, подбрасывая скрученные в шары мочалки... Сейчас, без масок на лицах (как обычных, так и въевшихся в кожу), их можно было бы принять за самых обычных людей...

"Опять меня потянуло на философию. Нужно провести анализ крови", — шлёпая по плиткам пола в сторону женской раздевалки, мысленно проворчала синеглазка.

= "Не хочешь чего-нибудь перекусить? Мороженного с чесноком; молока с солёными огурцами; рыбки с вареньем из ананасов?", — заботливым тоном спросила наставница по сноходчеству, как всегда удобно устроившаяся на облаке во внутреннем мире ученицы.

"Очень смешно", — фыркнула куноичи.

= "Кто смеётся?", — деланно изумилась принцесса пони.

"Ты?", — предположила... хотя, скорее уж констатировала, оперативница "Корня".

= "Наглые инсинуации!", — возмутилась аликорница, голосом передавая крайнюю степень негодования и обиды.

Выйдя в раздевалку, временно прервав привычную пикировку с наставницей, Сакура тут же обратила свой взор на красноволосую девушку в комбинезоне шиноби, тонких прямоугольных очках (без диоптрий), с большим пушистым полотенцем в руках. Рин, заметив свою прямую начальницу, подскочила со скамьи, на которой сидела до этого, а затем в два прыжка оказалась рядом.

— Доброе утро, Сакура-сан, — поприветствовала Харуно младшая девушка, протягивая полотенце обладательнице розовых волос. — Заказанные расходные материалы доставлены и размещены в хранилищах мастерской. Я всё проверила и подписала бумаги...

"Повезло нам с ней. Кто ещё с таким энтузиазмом будет браться за бумажную работу?", — завернувшись в пушистую ткань, синеглазка прошла к шкафам, откуда вытащила чистую униформу и нижнее бельё.

Бывшая куноичи Травы же, пусть и ставшая агентом "Корня" официально, но не проникнувшаяся местными традициями (вроде совместного принятия душа, когда не делается разница ни на пол, ни на возраст), продолжила рассказывать о проделанной ею подготовительной работе. По сути, старшей девушке оставалось прийти на рабочее место и сразу приступить к экспериментам...

= "Будь осторожна, ученица: к хорошему быстро привыкаешь. В один прекрасный момент, ты можешь осознать, что без помощницы стала беспомощной", — торжественно-поучительным тоном заявила Луна.

"Зависть — плохое чувство", — саркастично парировала Сакура, усаживаясь на скамью.

Рин тут же присела рядом с начальницей, при помощи тонкого лезвия чакры надрезала ладонь и протянула её к лицу Харуно. Старшая куноичи приникла губами к ранке, чувствуя как с капельками крови в организм поступает густая целебная чакра, наполняющая энергией каждую клеточку тела. Не в последнюю очередь эта процедура, ставшая почти ежедневным ритуалом, позволила не только избежать негативных эффектов беременности, но и продолжить своё развитие как шиноби (лекарства и витамины она принимать тоже не прекратила).

"Чувствую себя вампиром: живу в мрачном подземелье, пью кровь... Нужно проверить, не начала ли я светиться на солнце", — мысленно посмеявшись над собственной шуткой, синеглазка отстранилась от кожи Узумаки, тут же кончиком языка проведя по ранке, при помощи медицинской техники заживляя её (идеальный контроль, достигаемый за счёт ментальных практик, позволял и такие трюки, пусть даже тенкецу, расположенные в языке, обычно использовались совершенно для другого).

= "Ученица, ты — зло", — обвинительно заявила принцесса-пони.

"Ничего подобного. Просто Рин нужно привыкать держать эмоции под контролем, что бы ни происходило", — скосив взгляд на покрасневшую лицом помощницу, самодовольно парировала обладательница розовых волос.

— Вкусно, но от полноценного завтрака я не откажусь, — подмигнув Узумаки, заявила Харуно, скидывая полотенце и начиная облачаться в униформу шиноби.

— Д-да, — подскочив на ноги, красноволосая куноичи поправила очки на переносице. — Я принесу всё в мастерскую.

...

Время — странная штука: иногда оно тянется, словно резина, а иногда несётся, будто ветер в чистом поле. Казалось бы, что только вчера Коноха была приведена в полную боевую готовность, когда меры безопасности возведены до параноидального, даже по меркам шиноби, уровня, а уже сегодня генины, чунины и джонины вновь уходят на миссии, пусть и готовы в любой момент откликнуться на активацию печати призыва (кланы сами устанавливали своим бойцам эту полезную конструкцию из чакры и чернил). Причиной же подобной расслабленности стало то, что Акацуки не спешили нападать, да и заказы, поступающие в резиденцию хокаге, начали скапливаться, вызывая недовольство у вынужденных ждать представителей гражданского сектора.

Сама же группировка нукенинов уровня каге великих селений, лишившись лидера, который мог их контролировать, а также — единой цели (без человека, способного призывать статую, куда требовалось запечатывать биджу, сама охота на хвостатых зверей теряла большую часть смысла), начала разваливаться на глазах. В конце концов, нукенинами становятся не те, кто готовы исполнять чужие приказы, будучи равными среди равных: для Какудзу из Водопада, без Пейна, чёрного Зецу и Обито, остальные члены группировки стали обладателями голов, за которые назначена большая награда; Хидан из Горячих Источников (скрытое селение которых было расформировано, когда маленькая страна превратилась в курортную зону), видел в коллегах сильных жертв для ритуала, посвящённого его богу; Сасори из Песка, в своё время убивший третьего казекаге, чтобы сделать из него боевую марионетку, с профессиональным интересом поглядывал на коллег всегда. О том, что та же Цунаде, вовсе находилась в организации весьма условно, упоминать вовсе не стоит: поняв, что брата и любимого ей не вернут, она предпочла уйти... пока пауки в банке не начали есть друг друга.

Ментальный клон, захвативший тело Обито Учихи, после успешного устранения лидеров группировки, сделал "финт ушами": вместо того, чтобы нападать на кого-то ещё, он наведался в казну Дождя, куда поступали едва ли не все зарабатываемые деньги, при помощи техники глаз прошёл защиту, так и не потревожив охрану, забрал свитки хранения и сбежал (с собой он не забыл забрать немного плоти жертв, которые не полностью сгорели в огненной технике). Путь же его лежал в страну Огня, а именно — крупный торговый город с банком, где можно было оформить счёт на предъявителя пароля, ну и зарезервировать ячейку хранения для свитков. К моменту, когда одержимость должна была вот-вот развеяться, дубликат успешно завершил свою миссию, после чего активировал технику самосожжения, заметая последние следы.

Таким образом, в банке страны Огня, одну синеглазую куноичи ожидал крупный счёт, доступ к которому можно получить назвав верный отзыв, а кроме того — сейф, оплаченный на десять лет, с тщательно упакованными частями тел сильных нукенинов (в том числе и самого Учихи).

А спустя несколько дней, патрульные команды шиноби Конохи наткнулись на Цунаде Сенджу, решившую сдаться без боя. Оказалось, что Легендарная Неудачница, в собственных глазах подтвердившая правильность прозвища, решила не дожидаться момента объявления себя нукенином, тем более что при помощи призыва узнала, что ученица находится в Листе, под следствием о предательстве.

...

— Все готовы? — стоя в коридоре перед входом на подземный полигон, Сакура окинула взглядом своих подчинённых.

Ран и Рин, из-за цвета волос похожие на старшую и младшую сестёр, были одеты в стандартные комбинезоны шиноби, а вот Шишио, как единственному парню в команде, пришлось надеть на себя новую защиту, похожую на футуристичные доспехи из дерева, кости и железа, со спрятанными внутри кристаллами. Известие о том, что именно сегодня Данзо-сама, хокаге-сама и старейшины хотят увидеть плоды их разработок, застало молодых изобретателей во время сборки очередного прототипа автономной марионетки, выставлять которую на суд общественности было ещё слишком рано, из-за чего пришлось импровизировать.

— Хай! — в один голос отозвались куноичи.

— Нет, — уныло ответил молодой мужчина, после чего добавил: — Но ведь это никого не волнует.

— Если хочешь, я могу тебя подменить, — улыбнувшись уголками губ, прикрыв глаза и, словно бы случайно, положив ладонь на живот, предложила Харуно.

— Хах... — парень поднял взор к потолку, затем взлохматил волосы правой пятернёй и, вернув внимание к начальнице, твёрдо ответил: — Как-нибудь справлюсь. Но с тебя причитается: от Того-самого я не откажусь.

— Извращенец, — припечатала бывшая куноичи Травы, сверкнув яростным взглядом на напарника.

— Мужчины, — фыркнула Ран, сложив руки под грудью. — Только об одном и можете думать.

— Эй! — Шишио вскинул к потолку указательный палец правой руки, в праведном негодовании заявляя: — Сами вы извращенки. Тот-самый — это чай!

— Поэтому и извращенец, — прикрыв рот левой ладонью, хихикнула старшая рыжая девушка. — Рядом три красивые куноичи, а ты думаешь о чае.

— Потом обсудите свои постельные предпочтения, — хлопнула в ладоши, привлекая к себе общее внимание Харуно. — Мне пора идти на балкон к зрителям, ну а вы, получив сигнал, выходите на площадку.

— Хай, Сакура-сама, — вытянувшись по стойке "смирно", отозвались подчинённые, не забыв приложить к сердцам правые кулаки.

"Клоуны" — хмыкнув, мысленно констатировала обладательница розовых волос.

= "Но согласись — тебе стало легче", — заметила принцесса-пони, наблюдающая за происходящим из внутреннего мира.

"Не буду спорить", — ответила Харуно, первой заходя в большой зал, утопающий в полумраке, где прямо над входом, под самым потолком, нависал каменный балкон, прикрытый прозрачным только изнутри стеклом, способным выдержать атаку уровня среднего джонина в полную силу.

Взбежав по лестнице, задержавшись перед входом, где стояли четверо АНБУ, среди коих двое оказались Хьюгами, а один — Яманака, синеглазка вошла в маленькую наблюдательную комнатку, тут же согнувшись в приветственном поклоне. Её холодными взглядами встретила четвёрка стариков, одним из коих был Шимура, одетый в белую рубашку и чёрные штаны, как всегда скрывающий под бинтами глаз и руку; Сарутоби, облачённый в светлое мешковатое одеяние, всем видом излучающий ауру доброго дедушки, а не опаснейшего из шиноби Конохи; Кохару Утатане, старающаяся выглядеть словно королева на приёме даймё; Митокадо Хомура же, одетый нарочито просто и строго, удостоил вновь прибывшую коротким кивком.

— Девочка, я очень надеюсь, что ты сможешь доказать, что уходящие на твои исследования средства действительно идут на пользу Конохи, — скрипучим голосом изрекла пожилая женщина.

— Напоминаю, что на эти исследования идут средства "Корня", — заметил Шимура, явно недовольный тем, что в его вотчину заявились гости.

— Но "Корень" — это часть Конохи, — парировал второй советник, поддерживая напарницу, с которой до сих пор работал в дуэте. — И бюджет Листа, в том числе, учитывает расходы и на него.

— "Корень" полностью обеспечивает своих сотрудников и исследовательские проекты из собственного бюджета, — хмуро заявил Шимура.

— Тем самым нанося ущерб Конохе в целом, отнимая заказы у легальных шиноби, при этом не платя налоги, — язвительно заметила старушка. — Я уже не говорю о том, что оперативники данной организации владеют компаниями, на территории Листа.

— Полностью легально, — перебил её глава спецслужбы.

"Чего это они?", — даже растерялась Сакура, пусть и сумела внешне остаться невозмутимой.

= "Я могу ошибаться, но из-за недавних событий, Коноха потеряла некоторую часть прибыли и репутации, да и твой начальник, даже внешне, выглядит не слишком здоровым. Если у вашей верхушки есть конфликты между собой, эти причины могли стать поводом для подобного... Хотя, может быть зная о том, что Данзо доживает свой век, его "друзья" хотят попытаться наложить лапы на сам "Корень"? Предлагаю сегодня ночью заглянуть в их сны и узнать подробности", — отозвалась наставница сноходчества.

— Гхм-гхм... — прервал вежливый спор старых друзей Хирузен, слегка надавивший на присутствующих жаждой крови, при этом продолжая добро улыбаться и сверкать холодными глазами из-под кустистых бровей. — Сакура-чан, ты готова продемонстрировать достижения своего отдела уважаемым старейшинам, чтобы у них отпали всякие сомнения в его эффективности?

Периферическим зрением заметив согласно прикрытый глаз Шимуры, Харуно ответила:

— Хай, хокаге-сама.

Сперва на площадке полигона, силами младших оперативников "Корня" были установлены деревянные манекены, изображающие условных шиноби противника. Из коридора же, вход в который расположен под балконом, вышли Рин и Ран, вооружённые деревянными пистолетами с круглыми стволами, вставленными в рукояти кристаллами, похожими на кость спусковыми крючками. Встав на расстоянии пятидесяти метров от целей, они вскинули оружие и замерли.

— Как вы знаете, хокаге-сама, Данзо-сама, большинство выпускников Академии не владеют стихийным преобразованием чакры: исключением являются лишь представители кланов, специализирующихся на ниндзюцу, — встав рядом со стеклом, справа от зрителей, обращаясь только к двоим из присутствующих старших шиноби (что можно было расценить как завуалированное оскорбление остальных старейшин... присутствующих на демонстрации полуофициально), лекторским голосом заговорила синеглазка. — Ряд кланов Конохи, вроде Хьюга и Инудзука, имеют уважительные причины своей слабости в данной области, что снижает их боевой потенциал на средних и дальних дистанциях. Кроме того, генины, чунины, да и некоторые джонины, освоившие преобразование чакры в одну из стихий, не имеют возможности активно развиваться дальше, так как вынуждены исполнять миссии. О том, что резерв чакры у каждого шиноби ограничен, я вовсе упоминать не буду.

= "Ты только что это сделала" — насмешливо заметила Луна.

"Это фигура речи такая. И вообще — ты на чьей стороне?", — мысленно возмутилась Харуно.

= "На стороне пони, разумеется. Ты сомневалась?", — иронично отозвалась аликорница.

— И как же эти штуки решат указанные проблемы? — не став обращать внимания на то, что при обращении к зрителям его проигнорировали (что взять с девчонки, воспитанной параноиком Данзо?), спросил старейшина Хомура.

— Лучше один раз увидеть, чем десять — услышать, — прикрыв глаза, улыбнулась молодая куноичи, после чего поднесла к лицу правый кулак, в котором держала устройство связи. — Огненные техники по команде... Пли.

В следующую секунду Рин и Ран нажали на спусковые крючки, замыкая цепь между кристаллом с заключённым ментальным слепком и накопителем чакры в рукояти. Спустя ещё один миг, из деревянных стволов вырвались огненные шары малых размеров (с кулак взрослого мужчины), затем средние (с голову быка), ну а потом и струи огня под давлением. На глазах у старейшин, две куноичи применили технику уровня гиганского огненного шара, продержав её активированной на протяжении тридцати секунд, что равнялось резерву кланового чунина. При этом они даже не пошатнулись от усталости, а едва погасло пламя — вытряхнули из рукоятей опустошённые батареи, вставив заряженные, извлечённые из подсумков, чтобы продолжить обстрел мишеней огненными шарами средних размеров.

— Как вы видите, мои помощницы могут продолжать применение ниндзюцу до тех пор, пока у них есть запас заполненных кристаллов, — прервала молчание Харуно. — Кроме стихии огня, данное оружие может использовать воздушные и водные техники. Стихия земли оказалась слишком неэффективной при попытках стрелять камушками, ну а с молниями возникли технические проблемы... которые мы решаем. Самое же главное: попытка противника воспользоваться украденным оружием, в лучшем случае окончится разрушением образца, ну а в худшем, для него — потерей конечности или смертью.

— Сакура-чан, а можно ли приделать к этому оружию... второй ствол? — огладив бороду, спросил Хирузен Сарутоби. — Скажем для того, чтобы один ствол выдувал "огненный шар", а второй "воздушный поток". Получится усиленная комбинированная атака — не улучшенный геном, конечно, но тоже перспективно.

— Вы правы, хокаге-сама, — наклонив голову, подтвердила Харуно. — Затраты чакры увеличатся, но и разрушительный потенциал техники возрастёт.

— И когда это оружие поступит на склады Конохи для оснащения шиноби? — немигающим взглядом следя за новыми и новыми огненными шарами, вылетающими из маленьких устройств в руках молодых куноичи, спросил Хомура.

— Это оружие останется привилегией "Корня", — вместо подчинённой, с долей злорадства в голосе (хорошо замаскированного под раздражение), ответил Шимура, в единственном открытом глазу коего отражались вспышки пламени от сгорающих манекенов.

— И АНБУ, — вклинился хокаге, метнув на старого друга недовольный взгляд.

— И АНБУ, — не стал спорить глава спецслужбы, тем самым делая "уступку". — Но это — всё.

— Это не тебе решать, — встрепенулась Кохару, наконец-то отвлекаясь от устроенного огненного шоу. — И вообще: ты должен предоставить в архив хокаге информацию о технологиях, применённых в этом оружии...

— Прошу прощения, я могу продолжить демонстрацию? — вежливо спросила у старейшин и главы Листа синеглазка, за что была одарена раздражённым взглядом старушки, довольным — прямого начальника и насмешливым — Хирузена.

— Продолжай, Сакура-чан, — по-доброму улыбнулся Сарутоби, прищуривая холодные глаза бывалого ликвидатора, оценивающего полезность и угрозу носителя информации.

— Второй этап, — произнесла в устройство связи куноичи.

Из коридора вышел Шишио, надевший на голову шлем без прорезей, что сделало его похожим на необычную статую. Впрочем, благодаря ментальному клону, при помощи иллюзий отображающему всё, что находится вокруг него на внутреннюю поверхность шлема, никаких неудобств молодой мужчина не испытывал (воздух тоже генерировался специальной техникой, что позволяло не опасаться надышаться дымом).

Подойдя к тому месту, где раньше находились мишени, шиноби повернулся передом к напарницам и развёл руки в стороны. Его броня потемнела, притягивая к себе частицы земли, напитываемые соответствующим образом преобразованной чакрой.

— Полный залп, — объявила обладательница розовых волос.

Две струи огня ударили в бронированную фигуру, окутывая его жарким пламенем (если бы кто-нибудь находился достаточно близко, то услышал бы всё, что парень думает о своей начальнице). Когда же огонь исчез, доспехи остались невредимыми, а их носитель извлёк из-за пояса две рукояти, нажатием на неприметные кнопки которых, заставил вытянуться на метровую длину две дуги из чакропроводящей лески, по которой заискрились молнии.

— Ну а сейчас вы видите обновлённый боевой комбинезон, при помощи стихии земли защищающий носителя от большинства повреждений, — не без чувства гордости заявила Сакура. — В броню встроены кристаллы-накопители. Кроме всего прочего, броня может усиливать движения носителя за счёт встроенных двигателей.

= "А ещё она может использовать носителя как источник чакры, полностью перехватывая управление. Прямо как твои волосяные клоны", — недовольно проворчала Луна.

"Некоторые конструкторские решения, ради личной безопасности, я предпочту не разглашать", — ответила Харуно, инь-клоны которой и стали основой управляющих систем брони.

— Пока что — это всё, чего мы смогли добиться, — добавив в голос нотку огорчения, констатировала синеглазка. — Можете задавать вопросы...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Шпионаж и планирование

В кабинете госпиталя Конохи, справа и слева от операционного стола стояли фигуристая светловолосая женщина и подросток в форме чунина, явно являющийся её родственником. Цунаде Сенджу, смотря на младшего брата взглядом гордой, но строгой наставницы, рассказывала о том, как проращивать новые каналы циркуляции чакры взамен разрушенным, попутно объясняя и то, почему не стоит увеличивать количество имеющихся энергетических магистралей, предусмотренных природой.

— Ты меня слушаешь, Наваки? — нахмурив брови, прервала свой монолог куноичи.

— Ха-ай, Цунаде-чан, — зевнув, заморгал юноша со светло-каштановыми волосами.

— Тогда повтори, что я только что сказала, — потребовала старшая Сенджу, сложив руки под грудью.

— Увеличение количества каналов чакры в организме приведёт к ухудшению контроля, — заученно пробормотал ученик. — Эффект будет как у человека с двумя парами рук, при том что пользоваться он умеет только одной парой.

— Верно, — выражение лица блондинки смягчилось и она даже улыбнулась. — Проблему с контролем можно решить тренировками, но в большинстве ситуаций — это пустая трата времени. Куда более полезным является расширение и усложнение уже имеющихся каналов чакры: во-первых, это позволит безболезненно пропускать большие объёмы энергии единовременно, во-вторых, увеличит объём резерва, хранимого в организме, в-третьих, в случае повреждений, более простую и надёжную систему лечить легче, нежели переусложнённую.

— Но Орочимару-сан создал печать, дублирующую каналы циркуляции чакры, — заметил Наваки.

— Этот бледный вивисектор никогда не искал лёгких путей, — закатила глаза к потолку и фыркнула принцесса клана Сенджу. — На самом деле, дублированная сеть каналов нужна только для того, чтобы впитывать и смешивать сенчакру с чакрой пользователя, при этом не травмируя его организм. Ты же знаешь, что случается с людьми, которые пытаются стать сеннинами, при этом не обладая нужным контролем над энергией? Того же результата можно добиться, если качественно поработать над собственной СЦЧ, но займёт это куда больше времени и усилий. Изобретённая же Орочи-куном печать, является инструментом для массового пользователя...

...

В мастерской, где на многочисленных столах были разложены детали разнообразных марионеток, перед учебной доской стояли пожилая невысокая женщина и красноволосый юноша. Куноичи была одета в длинное платье до пола, без каких-либо украшений, а её волосы, забранные в высокий хвост, стягивал на затылке кожаный шнурок, в то время как ученик красовался белой туникой и шортами чёрного цвета.

— Сегодня, Сасори-чан, я расскажу тебе о технике воскрешения, — взгляд старейшины селения Песка стал острым и строгим. — Но прежде, ты должен пообещать мне, что не станешь пытаться использовать её для возвращения родителей.

— Но... разве не для этого она была создана? — изумился подросток, насупив брови и уперев в наставницу требовательный взор.

— Понимаешь, Сасори-чан, за всё в этом мире нужно платить, — пожилая женщина подошла к внуку, чтобы потрепать его по волосам левой рукой, тем самым вызвав недовольное сопение. — Техники воскрешения — не исключение из правил. То, что сумела создать я, кроме огромных объёмов чакры, требующихся на восстановление вместилища, требует и душу пользователя, для обмена на душу исцеляемого, призываемую из Чистого Мира. При этом, чем более повреждено тело воскрешаемого, тем больше чакры требуется на его приведение к жизнеспособному состоянию... не меньше резерва слабого джонина. При этом, уже при начале применения техники заключается договор на обмен душ, который будет исполнен вне зависимости от того, хватило ли чакры на исцеление.

— Значит, воскрешаемый может повторно умереть сразу после призыва души, так как его тело оказалось слишком сильно повреждено? — уточнил подросток, вопросительно изгибая брови.

— Именно, — кивнула старейшина Суны. — При этом утраченные части тела не восстанавливаются, а приживление чужих органов может привести к тому, что из Чистого Мира явится не та душа.

— Понятно, — обладатель красных волос на несколько секунд задумался, после чего спросил: — Но если техника требует жертвовать душой, то как ты смогла её отработать?

— Ке-ке-ке-ке... — прищурившись, старушка ещё раз растрепала волосы внуку, весело рассмеявшись над его наивностью. — Я — мастер марионеточник, Сасори-чан. Ничто мне не мешало брать под контроль тело пленника или нукенина, обработанного специальным гендзюцу. К сожалению, джонинов среди них было мало, а чунины — слишком слабые для полноценного применения техники. Кхе-кхе. Что же, давай я покажу тебе печати, и мы начнём заучивать, какой элемент за что отвечает. Но не вздумай наполнять их чакрой!

...

= "Это ужасный мир", — констатировала Луна, стоило Сакуре открыть глаза, лёжа в постели своего дома в Конохе.

"Порой, любовь заставляет людей идти на ужасные поступки", — мысленно отозвалась Харуно, всё ещё находящаяся под впечатлением от урока у доброй и любящей бабушки, загубившей полтысячи человек ради того, чтобы разработать одну технику, которую ни разу в жизни не применяла по назначению, никому её не передавая (из-за чего она могла исчезнуть после смерти создательницы).

= "Никогда не говори об этом Каденс: мне дорога психика племянницы, для которой эта сторона любви станет... ударом по картине мира", — то ли попросила, то ли потребовала наставница сноходчества.

"Хорошо", — не стала спорить синеглазка, начиная выбираться из постели.

= "Я очень надеюсь, что ты будешь относиться к этому знанию со всей серьёзностью", — после продолжительной паузы, когда куноичи успела умыться, одеться и спуститься на первый этаж, заявила принцесса-пони.

"Луна, я не буду давать обещаний, так как ситуации бывают разные", — несколько напряжённо отозвалась девушка.

= "Шиноби", — недовольно констатировала собеседница.

"Это прозвучало как оскорбление", — попыталась пошутить Сакура.

= "Скорее уж — диагноз", — проворчала тёмно-синяя аликорница.

"Вот уж спасибо", — саркастично подумала Харуно, приветствуя Химавари-сан, которая уже выставляла на стол завтрак.

— Как спалось? — улыбаясь, спросила бывшая медовая куноичи, одетая в длинное синее платье, с заколотыми в сложную причёску седыми волосами.

— Весьма... продуктивно, — ответила синеглазка.

= "Я верю, что ты не будешь злоупотреблять этими знаниями, ученица. В конце концов, в ином случае я бы не стала тебя учить",

"Спасибо", — прикрыв глаза и приподняв уголки губ в улыбке, поблагодарила наставницу куноичи.

Завтрак прошёл тихо и спокойно: принцесса-пони более не возвращалась к теме недавнего урока в мире снов, да и вообще почти не напоминала о себе, а воспитательница позволила своей подопечной насладиться уютом и тишиной. После трапезы же, обладательница розовых волос, одевшаяся в рубашку и штаны из синего шёлка, отправилась на место встречи со своими бывшими сокомандниками...

...

— Ты уверен, что хочешь строиться здесь? — одетый в тёмно-синюю футболку с веером клана Учиха, вышитым на спине, длинные серые шорты и сандалии шиноби, прикрыв глаза от лучей яркого солнца, светящего с безоблачного неба, Саске выразительно обвёл рукой участок, находящийся на краю одной из парковых зон Конохи.

— Место тихое, чем-то даже красивое, — задумчиво отозвался Наруто, одетый в белую футболку и синие шорты, правой рукой почёсывая затылок. — Только нужно привести его в порядок, что с чакрой не так уж и сложно. Ну а то, что рядом склады — это даже лучше.

— Угу: соседи не будут подглядывать и подслушивать за тем, какими извращениями ты тут занимаешься, — саркастично констатировала Сакура, сложившая руки под грудью (непроизвольно копируя позу Цунаде, пусть из-за более скромной фигуры результат был не столь впечатляющим).

— Хм, — брюнет задумчиво окинул взглядом подругу. — Тебе виднее.

— Хам, — припечатала Харуно.

— Пфф, — фыркнул Саске и обратился к Узумаки, который смотрел на их короткую перепалку с едва заметной усмешкой. — Ты бы мог поселиться у меня в квартале. Места для строительства достаточно.

— Мог бы, но ты и сам знаешь, сколько это вызвало бы трудностей, — растрепал блондинистые волосы джинчурики, вновь поворачиваясь к участку, заросшему колючим кустарником и кривыми деревцами. — Как сын четвёртого, я в любом случае должен иметь свою резиденцию. Да и наследство...

— Ладно, — не стал спорить брюнет. — Но со строительством я тебе помогу.

— С этим ты опоздал, — с намёком на самодовольство заявила куноичи, после чего добавила: — Наруто-ку-ун... ты же не против того, что я договорилась с одним специалистом по строительству, чтобы он построил тебе деревянный домик? Совершенно бесплатно, разумеется.

— И что же это за специалист? — нахмурился Учиха, наклонив голову вперёд, бросил подозрительный взгляд на бывшую сокомандницу.

— Коллега по работе, — насмешливо отозвалась Сакура. — Зовут его Тензо, и он — пользователь стихии дерева. Так что, Наруто, если ты согласен, то я могу отправить сообщение и, минут через тридцать, он прибудет сюда.

— Ты хочешь сказать, что он может вырастить дом-дерево? — вскинул брови блондин, в глазах которого зажёгся какой-то странный огонёк.

"Что это с ним?", — мысленно удивилась синеглазка.

= "В первой жизни ты же смотрела мультфильм. Забыла, где жила его сестра?", — посмеиваясь, отозвалась принцесса-пони, вызвав у ученицы желание приложить ладонь к лицу (впрочем, внешне её эмоции никак не проявились).

— Думаю, если ты попросишь и объяснишь, что именно хочешь получить, то Тензо-сан справится, — вслух произнесла куноичи.

"А ведь хорошая идея", — перед внутренним взором Харуно промелькнул образ башни-дерева этажей из пяти-семи, с винтовой лестницей, идущей по стволу снаружи.

= "Хи-хи... Ваш первый хокаге, мог вместо Леса Смерти, вырастить что-нибудь действительно полезное", — развеселилась аликорница, отправляя ученице образы многоквартирных домов-деревьев, в которых жили бы шиноби Листа.

Девушка же не стала говорить о том, что с большой долей вероятности, кланы не согласились бы селиться в домах, созданных потенциальным противником (мало ли, какие функции в деревья мог встроить Бог Мира Шиноби?). Бросив взгляд на Учиху, она поняла то, что и он задумался о том же, но по какой-то причине не стал озвучивать свои подозрения.

— Хорошо, Сакура, — обратился к куноичи Узумаки, предвкушающе растянув губы в улыбке. — Вызывай своего специалиста. Только... мне бы всё же хотелось знать, что за услугу он потребует от тебя.

Взгляды парней стали одинаково требовательными, словно у мужей, подозревающих жену в измене. Синеглазка, в ответ на это, подняла взор к небу, всем видом выражая мысль "И о чём эти извращенцы только думают?".

— Ему нужна печать-накопитель, чтобы применять более масштабные техники, — всё же ответила Сакура. — Ещё один подобный намёк, и в следующий раз мы увидимся только тогда, когда вы — придурки, сможете доказать, что научились думать своими головами, а не тем, что ниже.

— Гхм, — блондин запустил пальцы правой руки в волосы, смущённо отводя взгляд. — Прости, Сакура, я не имел ввиду ничего такого.

— Тц, — многозначительно цыкнул брюнет, отворачиваясь обратно к заросшему участку. — Давайте займёмся расчисткой, чтобы когда придёт Тензо-сан, ему ничто не мешало.

"Мне, действительно, не хватало выходных. Нужно ещё Хинату-чан навестить: хотя бы узнаю, как у неё дела", — достав из подсумка планшет для отправки сообщений, обладательница розовых волос быстро нарисовала несколько символов и подала в устройство чакру, точно зная то, что адресат терпеливо ждёт приглашения на встречу с джинчурики.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Шпионаж и гости

На плоской вершине горы, каменным монолитом возвышающейся над селением Камня, в лучах восходящего солнца стояли старик, рост коего не привышал ста тридцати сантиметров, одетый в жёлто-зелёную мантию с красным воротником, накинутую поверх защитного жилета и сетчатого костюма шиноби, а также молодая куноичи, силуэт которой размывался из-за бликов света. Пожилой шиноби смотрел на горизонт, словно бы утопающий в лёгкой дымке, отражающейся в его глазах, выражением своим выдающих глубокую задумчивость.

— Ну и зачем мы сюда припёрлись в такую рань, старик? — нетерпеливым и раздражённым голосом спросила девушка.

— Побольше уважения, девчонка! — резко огрызнулся Ооноки, являющийся третьим цучекаге одного из великих селений шиноби. — Биджу с тобой. Я пригласил тебя на этот полигон...

— Приказал явиться, — фыркнула собеседница, сложив руки под грудью.

— ...чтобы продемонстрировать две техники, которые дают подавляющее превосходство над противником, — невозмутимо завершил низкорослый мужчина, после чего обернулся к куноичи, глядя на неё снизу вверх, твёрдым голосом заявил: — Хотя такую неблагодарную соплячку, учить чему-либо нет никакого желания.

— И как упрямый старик, ты унесёшь свои тайны в Чистый Мир, — небрежно отмахнулась от каге собеседница. — Могу я уйти?

— Девчонка!, — покраснев, Ооноки дёрнул себя за треугольную бородку, встопорщил седые усы и притопнул ногой. — Смотри и запоминай: для применения техники полёта, необходимо смешать чакру воздуха, молнии и земли, в пропорциях как один к двум к одному. Поняла?

— Да-да, не ори только, — куноичи поковырялась в левом ухе указательным пальцем левой руки. — Если у тебя слух плохой, это ещё не значит, что другие тоже страдают глухотой. Показывай уже, что нужно делать.

— Наглая соплячка, — фыркнул старик, но всё же стал демонстрировать технику, создавая на себе тонкий покров, взаимодействующий с естественными магнитными полями. — Это первая стадия техники, которую условно можно назвать "покров невесомости". Большинство шиноби считают, что техники — это какие-то чудеса, но на самом деле, все они взаимодействуют с законами физики. Таким образом огонь, создаваемый из чакры, погаснет в безвоздушном пространстве, на порядки увеличивая расходы чакры на своё поддержание. Если же научиться взаимодействовать с магнитными полями, которые есть у любого объекта, от камня и до биджу, то можно создать вокруг себя защитное поле, которое будет отклонять метательное оружие, замедлять противников, создавая для них сопротивление как при попытке приблизить два одноимённых полюса разных магнитов...

По мере своей речи, старик взлетал всё выше и выше, постепенно поднявшись сперва на уровень лица собеседницы, а затем и выше неё, чтобы сложив руки на груди, гордо смотреть на внучку сверху вниз. Впрочем, на слушательницу это не произвело особого впечатления, что она и продемонстрировала задав вопрос:

— Ну и почему же ты не создаёшь такую защиту вокруг себя постоянно? И почему не используешь технику контроля над магнитными полями, чтобы швыряться оружием?

— Да потому, что создания поля в полметра вокруг моего тела отнимает у меня всё возможное внимание, а чакры расходует как на технику "A" ранга! — снова рассердился Ооноки, недовольный подобным пренебрежением к своему искусству (которое действительно является достойным искусством, требующим отдавать всего себя на его развитие, а не тем баловством, которым занимается Дейдара). — Да ты, глупая соплячка, хоть представляешь себе все перспективы, которые перед нашей семьёй раскроет эта техника, если она закрепится в твоих потомках как улучшенный геном? Это тебе не какой-то там магнетизм, позволяющий управлять железками, а потенциальная неуязвимость, полёт и сверхсила! Да я уже сейчас могу поднять эту гору, если окутаю её плёнкой чакры, взаимодействующей с магнитными полями земли... а геном вовсе позволит делать это мгновенно, без паразитных потерь и долгой подготовки! Так что заткни свой рот и начинай практиковаться в полёте, пока я не надрал тебе задницу за неуважение к цучекаге!

— Ладно-ладно, старик, — примирительно подняла руки в защитном жесте девушка. — Но ты сказал, что это только начальная стадия?

— Первая, а не начальная, бестолочь малолетняя, — приземлившись на землю, глава Камня сложил новую серию печатей, впитывая покров в себя. — Вторая стадия позволяет самому стать источником магнитных полей, взаимодействуя с ними напрямую, а не через покров, что с одной стороны уменьшает расход чакры, а с другой — увеличивает требования к контролю. Да и защита в виде плёнки покрова исчезает. Третья же стадия — создание сферы абсолютного контроля, внутри которой можно менять направление магнитных полей по собственному желанию. Но тебе об этом ещё и задумываться рано.

— А стихия пыли? — решила перевести тему "внучка".

— А... — Ооноки отвернулся к восходящему солнцу, махнув ладонью так, будто отгонял муху. — Её считают нашим самым сильным оружием и, до тех пор пока у нас не появится обладателя генома, позволяющего управлять магнитными полями инстинктивно, так и будет. Опять же, смешиванию подвергается чакра со стихийным окрасом воздуха, молнии и земли, но в пропорциях два к одному к двум. Можно добавить огня, либо заменить огнём молнию, но на финальном результате это скажется слабо: единомоментная вспышка, высвобождающая взрывную энергию, усиленная повышенной концентрацией кислорода, за счёт контроля которого можно удержать технику в строго ограниченных рамках, способна уничтожить если не всё, то многое. Ты ещё не упражняешься, соплячка?!

...

"Кажется, у меня появился шанс встать на путь Супермена", — едва вынырнув из царства снов и ощутив себя лежащей на мягкой кровати, подумала Сакура, перед внутренним взором которой появилась картинка с мужиком в синем трико, который крутит на указательном пальце Землю.

= "Скорее уж — Супергёрл", — ехидно отозвалась наставница по сноходчеству, отправляя образ блондинки в белом топике, миниюбке синего цвета и красных сапожках.

"Ну... Тоже неплохо. Хотя бы трусы поверх одежды носить не придётся", — философски отозвалась Харуно, вызвав у принцессы-пони разочарованный вздох.

Перевернувшись на спину и открыв глаза, куноичи увидела монолитный деревянный потолок гостевой комнаты дома, выращенного Тензо-куном. Вообще, этот коллега по бытию подопытным Орочимару, пусть и старался не показывать этого внешне, испытывал к синеглазке чувства... как к родственнице, вроде младшей сестры. Впрочем, с защитой, наставничеством или другими глупостями он не лез, за что заслужил уважение, но при этом краем глаза следил за успехами, а когда пришёл приказ от Данзо — не отказал в просьбе, которая превышала полномочия (а ведь мог ограничиться самым минимумом, либо же придерживаться строго оговорённых рамок).

Итогом трудов, растянувшихся на весь остаток вчерашнего дня, стал очищенный от лишней растительности участок, окружённый каменными столбами в два метра высотой, которые являлись полыми внутри (что позволяло разместить там якоря для барьерных фуиндзюцу), установленными на расстоянии в пять метров друг от друга. При помощи стихии дерева, между ними были выращены гибкие прутья, переплетающиеся в сплошное бурое полотно, через которое не было видно происходящего по ту сторону. Ну а благодаря тому, что изгородь являлась живой, её прочность увеличивалась за счёт сенчакры, да и долговечность обещала порадовать...

"Так что вандалы малолетние, любящие рисовать и писать всякое нехорошее на заборах, обломятся об сопротивление этого самого забора, на котором краска не задержится. А вот попытку испортить его специально, при помощи кунаев или техник, засечь будет легко", — с лёгким налётом самодовольства, подумала куноичи.

= "Шиноби — это диагноз. Вот дождёшься у меня того, что я явлюсь лично, свяжу тебя и оттащу на реабилитацию... к Пинки Пай", — пригрозила из внутреннего мира Луна, как обычно летающая на облаке в звёздном небе.

"Ты не способна... на такую жестокость!", — мысленно смеясь, постаралась спародировать одного мультяшного некроманта Сакура.

= "Я не способна, но она...!", — поддержав шутку, отозвалась тёмно-синяя аликорница.

"Ладно-ладно. Сдаюсь. Но с чего такие мысли?", — Харуно села на постели и, похлопав себя по бокам (спать она завалилась в одежде), достала из подсумка коробочку с лекарствами.

= "С того, что выдавая Тензо "ценные указания", ты думала только о защищённости от проникновений и подглядывания, а о внешнем виде этой "защиты", без меня и не вспомнила бы", — укорила ученицу Луна.

"Ну... да", — вынужденно признала девушка, раскусывая и проглатывая пилюли, необходимые для правильного развития плода и собственного организма.

Наруто и Саске, которых больше заинтересовала идея поместить бобины с якорями для барьеров в столбы, вовсе не вспомнили о том, что забор может быть не только крепким, но и красивым, ну а их подруга о подобной мелочи попросту забыла. Так что, если бы не напоминание одной крылато-рогатой воспитательницы, Тензо так и не добавил бы прутьям возможность покрываться почками, из которых потом будут распускаться бутоны разноцветных цветков.

С самим домом оказалось одновременно и проще, и сложнее: двухэтажное четырёхугольное строение, с закруглёнными углами, шиноби вырастил быстро, разместив его неподалёку от деревянных же ворот, через которые следовало входить на участок. После этого пришлось гонять клонов Наруто в магазины за стеклом для окон, обоями и другими материалами, которые нельзя было воспроизвести на месте (включая провода для электричества).

На первом этаже деревянного дома были расположены гостиная, кухня, склад с различным инвентарём, большая ванная с туалетом; на втором этаже, куда вела узкая лестница из гостиной, расположились общий зал, и три просторные спальни, без всяких рабочих кабинетов и библиотек. Третий этаж представлял собой открытую площадку с пирамидальной крышей, опирающейся на четыре толстых столба-ствола, где можно было с удобством расположиться большой компанией.

Во дворе, после общего мозгового штурма, трамбуя почву техниками земли, выкопали большой бассейн, оставив свободное место под полигон для тренировок, ну и маленького садика, на случай если Узумаки вдруг захочет покопаться в земле, вспоминая генинские будни. После этого, отказавшись от предложения отметить новоселье, Тензо тактично сбежал, ну а так как Какаши ушёл на миссию, бывшая команда номер семь устроила скромные посиделки за чаем...

"Забавно получается: даже встреча с Мечником Тумана, сейчас вспоминается как захватывающее приключение", — отметила куноичи, вновь спрятавшая таблетки в подсумок, осматривая скудно обставленную просторную комнату.

= "А лет через сорок, ты вообще будешь вспоминать это с ностальгией, говоря внукам "А вот я в вашем возрасте..."", — очень натурально изобразив ворчание знакомой пожилой куноичи, подколола ученицу принцесса-пони.

"Не старайся: я уже свыклась", — отмахнулась синеглазка.

Спрыгнув на пол, она вышла в общий зал, где в дальнем углу, у большого окна увидела парней, сидящих в креслах и о чём-то вполголоса разговаривающих.

— Доброе утро, Сакура, — поприветствовал девушку Наруто, легко поднимаясь из кресла. — Как спалось? Завтракать будешь?

— Доброе утро, — незаметно (как ему казалось) сверкнув шаринганом, произнёс Саске, тоже вставая на ноги.

— Доброе, — привычно улыбнувшись Узумаки и Учихе, Харуно ответила на вопросы: — Хорошо. Если кто-то из вас научился готовить не только съедобно, но и вкусно, то — буду. Но если нет — предпочту сделать заказ в ресторане.

— Как-то я об этом не подумал, — почесал затылок блондин. — А ведь можно было отправить клона, как только встал...

= "Ученица, пришёл сигнал о том, что портал готов. Предупреди ребят", — ворвался в разум куноичи голос тёмно-синей аликорницы, необычайно громкий и серьёзный.

— Саске, что бы сейчас ни произошло, ничего не делай, — схватившись правой рукой за висок, впилась взглядом в Учиху девушка. — Потом мы с Наруто всё объясним. Понял?

— ... — брюнет внимательно посмотрел в глаза Сакуры, но спустя пару секунд согласно кивнул, произнося: — Хай.

"Судя по растерянному виду Узумаки, он тоже получил сообщение", — промелькнула мысль в голове Харуно.

Однако же как-то ответить наставница по сноходчеству не успела, так как в этот момент в середине комнаты появилось искажение, похожее на прозрачную сферу, идущую рябью от центра к краям. А затем из неё буквально выпали двое единорогов в позолоченной броне, приземлившиеся боком и выглядящие так, будто попали в стиральную машину.

Прошла ещё секунда, и на не успевших подняться жеребцов вывалились розовое и фиолетовое пятна, оказавшиеся сильно помятыми, растрёпанными аликорнами. Похожая на сладкую вату крылато-рогатая пони, подняв голову и усиленно моргая, сфокусировала свой взгляд на застывшем статуей блондине, а затем...

— Ша-а-айнинг!

Молнией метнулась к Наруто.

— Не смей! — рявкнула синеглазка, заметившая движение Учихи...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Признание

Когда на пол из пространственной техники выпали два призывных зверя (однорогие лошади?), Саске насторожился, пусть благодаря предупреждению Сакуры и не стал делать поспешных выводов, но последующее появление розовой и фиолетовой лошадей с рогом и крыльями, заставило инстинкты подать сигнал об угрозе. Рывок одного из существ к Наруто, заставил молодого чунина действовать с максимальной стремительностью... ради чего была активирована высшая форма шарингана.

Мир буквально замер, давая Учихе время на размышления и оценку обстановки, что в реальном бою было бы недопустимо. Впрочем, додзюцу его клана, в особенности — пробуждённое полностью, могло вытворять с реальностью очень многое...

"Во-первых, Сакура обещала всё объяснить позже, а значит — она знает, что происходит; во-вторых, Наруто выглядит растерянным, но явно не испуганным, да и этих лошадей, по всей видимости, знает; в-третьих, если я хоть что-то понимаю в мимике призывных зверей, то это розовое существо не злится, а... радуется?", — задумчиво изучая застывшую в прыжке крылато-рогатую лошадь, брюнет ощущал как глаза вытягивают из него чакру, уходящую словно вода из ванны в открытый слив.

Между пальцами чунина крутанулся кунай, готовый сорваться в короткий полёт, чтобы вонзиться в удачно подставленный бок, ну или шею (что ещё раз подтверждало, что это не атака, так как уж больно бездарно она была проведена). Можно было нанести удар под правое крыло, отбросив розового призывного зверя в сторону, попутно парализовав мышцы в этой области тела, чтобы позже допросить объект.

"Нужно доверять своим сокомандникам. Тем более, если одна из них — будущая мать твоего ребёнка. Если напасть сейчас на это существо, то Сакура, скорее всего, будет огорчена", — придя к этому выводу, Саске спрятал кунай, прикрыл глаза и прервал поток чакры, выходя из состояния ускорения.

С радостным визгом розовая крылато-рогатая лошадь врезалась в Узумаки, сбивая его на пол, обхватывая всеми ногами и крыльями, будто бы старалась задушить. В процессе этого... действа, об лицо блондина активно тёрлись носом, лопоча на непонятном языке нечто невразумительное, но судя по интонациям — счастливое.

"А это точно не попытка убийства?", — усомнился Учиха, из-под прикрытых век, через узкие щёлки, оставленные для наблюдения, следя за пришельцами.

— Ты что-то хотела сказать, Сакура? — заставив себя отвлечься от странной и почему-то смущающей картины, перевёл всё своё внимание на подругу брюнет.

— Да, — быстро взяла себя в руки девушка (эту черту в сокоманднице Саске особенно ценил, с некоторым страхом представляя себе ситуацию, при которой его напарницей была бы девчонка вроде Ино). — Пойдём на кухню: я тебе расскажу что-то важное. С Наруто без нас ничего не произойдёт.

Испытующе осмотрев куноичи, развеявшую какую-то технику, Учиха коротко хмыкнул и кивнул, после чего направился к лестнице на первый этаж. Харуно же задержалась рядом с кучей малой из трёх лошадей (двух белых-однорогих, и одной сиреневой, обладающей и крыльями, и рогом).

"Странные звери. Наличие крыльев говорит о том, что двое из них могут летать, что косвенно свидетельствует о владении чакрой воздуха, а рога... Может быть у них имеются техники вроде тех, которыми пользуется клан Инудзука? Возможно получится подписать с ними контракт? Хотя бы с кем-то одним... крылатым", — представив себя летящим верхом на сиреневом крылороге, который несколько неуклюже поднимался с пола, брюнет вынужденно признал, что это не самая лучшая идея (и то, что он будет выглядеть глупо, тут совершенно ни при чём, так как для шиноби главное — эффективность).

...

Незаметно перебросив нить чакры к сиреневой аликорнице, словно бы та была призывным животным, куноичи заговорила, сопровождая свои слова потоком мыслеобразов:

— Привет, я — Сакура.

— Привет, а я — Твайлайт Спаркл, — крылато-рогатая пони наконец-то утвердилась на ногах и, посмотрев на синеглазку, дружелюбно улыбнулась, дёрнула ушками и, протянув вперёд правую переднюю ногу, быстро-быстро заговорила: — Рада познакомиться лично. Принцесса Луна много о тебе рассказывала и передавала твои сообщения. Надеюсь, моя помощь тебе помогла? А почему твой друг так странно на меня посмотрел?..

Замешкавшись лишь на пару мгновений, оперативница "Корня" сжала правую кисть в кулак и прижала его к чуть шершавому, тёплому копытцу. Улыбнувшись в ответ, она провела левой рукой по волосам и ответила:

— Просто ты ему очень понравилась, так что не удивляйся тому, если Саске-кун решит подойти к тебе с предложением... перейти на более тесное общение и узаконить ваши отношения. И — да: твоя помощь была неоценима.

= "Плохая, плохая ученица", — сдавленно хихикая, произнесла принцесса-пони из внутреннего мира Харуно.

— А-а-а... — мордочка Спаркл порозовела, а сама она бросила почти испуганный взгляд на лестницу, ведущую вниз, при этом прижав ушки к голове. — Я-я-я... Мне приятно, но я не готова...

— Не волнуйся так, — успокаивающе сказала куноичи, подняв руки в останавливающем жесте. — Я просто шучу. Зная Саске, могу поспорить о том, что он принял вас за призывных зверей, вот и оценивал... перспективы сотрудничества.

— А... — облегчённо, чуточку обиженно и даже капельку разочарованно протянула сиреневая аликорница. — Это было подло.

На последних словах, в сторону синеглазки был брошен укоризненный взгляд, после чего пони улыбнулась и снова хихикнула.

— Постараюсь больше так не делать, — искренне пообещала Сакура, затем сложила пальцами рук печать концентрации и создала теневого клона. — Прости, Твайлайт, но мне сейчас предстоит важный и непростой разговор. Так что, я вынуждена вас оставить... Все вопросы можешь задавать ей.

Двойник на это кивнула, сложив руки под грудью, немного подумала, а затем предложила:

— Не хочешь пройти в комнату, где можно будет поговорить в тишине?

— Не поняла, — после секундной заминки, призналась Твайлайт, переводя взгляд с одной Харуно на другую.

— Нить чакры, — напомнила клону оригинал, после чего произнесла уже для пони: — Если что-то понадобится, то я буду внизу...

...

Саске сидел за столом на кухне, на деревянном стуле с маленькой чашкой в руках. Его взгляд был устремлён в стену, на которой находились выращенные Тензо-саном полки и шкафчики (с деревянными петлями...). Появление сокомандницы, которая устроилась на стуле с противоположной стороны стола, не осталось для него незамеченным, но он не спешил начинать разговор, давая девушке собраться с мыслями.

"Раскрывать тайны, тем более — личные, сложно. По себе знаю", — осознавать, что у сокомандников есть от него секреты было неприятно, но как шиноби он признавал, что они имеют на это право (тем более, что один — джинчурики, а вторая — агент "Корня").

— Саске, я бы хотела использовать технику ментального общения, — наконец нарушила тишину куноичи, посмотрев на брюнета спокойным и уверенным взглядом. — Рассказывать долго, так что проще показать.

— Хм, — Учиха наклонил голову вперёд, из-под сдвинутых бровей смотря на девушку, подбородком опираясь на сцепленные в замок кисти. — Хорошо.

"Если хочешь проверить, доверяю ли я тебе — проверяй. Всё равно, после случившегося между нами, моё к вам отношение уже вряд ли что-то изменит", — сосредоточившись, брюнет ощутил касание нити чакры к своему лбу, а затем куноичи применила технику, отправляя "нарезку из кадров" собственной жизни...

...

Прислонившись спиной к стене, крепко обнимая обеими руками прижимающуюся к нему розовую аликорницу, наконец-то переставшую неприрывно лопотать о всём сразу и ни о чём конкретно, Шайнинг-Наруто Армор-Узумаки чувствовал себя... полноценным. Пальцами перебирая нежную шёрстку (хоть в чём-то они оказались лучше копыт), джинчурики слушал шумное сопение своей принцессы, уткнувшейся ему в плечо, молча проливая слёзы облегчения, страха и злости, смешавшихся в гремучий коктейль...

= "Рикудо... Да здесь настолько розово-ванильная обстановка, что меня сейчас начнёт тошнить от отравления нежностью", — взвыл из печати девятихвостый биджу, не способный (да и не сильно желающий) испортить этот момент воссоединения.

— Тебя совершенно не смущает моя внешность? — шёпотом спросил в дёрнувшееся треугольное ухо блондин.

— Ты — Шайнинг Армор, и ты меня любишь, а я люблю тебя — это главное, — крепче прижавшись к мужу, для которого прошло гораздо больше времени чем для неё, тихо ответила принцесса любви. — А с Сакурой я ещё поговорю.

— Дорогая... — начал было говорить чунин, но был заткнут прижавшимся к губам копытцем.

Пони, немного отстранившись от плеча, промокшего от слёз, влажными глазами посмотрела на мужа и, серьёзным тоном заявила:

— Позволь кобылам самим разобраться между собой. Ты же мне доверяешь?

— Доверяю, — ответил Армор-Узумаки, когда ему вновь позволили говорить.

— Вот и чудненько, — зажмурившись, широко улыбнулась пони, после чего снова прижалась к плечу. — Ша-а-айнинг... почеши чуть выше... и за ухом... кла-а-ас...

...

Снова осознав себя сидящим за столом на кухне, а не просматривающим события жизни сокомандницы "со стороны", Саске прикрыл глаза и потёр переносицу. Поверить в увиденное было сложно, да и показано ему было далеко не всё, но если сделать над собой усилие и представить, что всё продемонстрированное — правда, то...

"Странное чувство: мне хочется убивать, но как-то... фоново, да и я не знаю — кого. Сакура — пони из другого мира, которая осознала себя искалеченной, в повозке циркачей, которые заботились о ней, строя вполне понятные планы. Потом вмешалась местная правительница и всё... покатилось под откос. До перерождения в нашем мире жизнь её потрепала, а здесь "Корень", да и всё остальное...", — оборвав собственные мысли, брюнет глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула, решив обдумать всё позднее (впрочем, своё решение о том, как относиться к куноичи он принял давно, и новые факты ничего не меняли).

— Наруто...? — после продолжительной паузы, всё же нарушил тишину Учиха.

Харуно сложила печать концентрации, отправляя следующий пакет информации, оказавшийся одновременно и более коротким, но столь же информативным.

"Интересно, а Какаши-сенсей — это не какой-нибудь перерожденец? К примеру — принц из мира человекоподобных собак, династию которого свергли с престола. Звучит как бред даже в мыслях... но от того — кажется реалистичным. Во всяком случае, ничуть не бредовее чем принц из народа волшебных пони, которого в наш мир отправил гибрид Рикудо и биджу", — хмыкнув своим выводам, молодой чунин вернул внимание к сокоманднице и нахмурился, осознав один неприятный факт, который заставил ощутить горечь под языком.

В памяти всплыли некоторые факты, вроде подарка Наруто, поделившегося секретными техниками, да и сама Сакура... Создавалось стойкое впечатление, будто бы они прощаются.

"Они собираются вернуться домой. Но ведь Наруто и Сакура из разных миров... Разве не так? Да и возвращаться "домой", после всего пережитого ею... Хотя, было ли здесь сильно лучше? А зачем гадать, если можно спросить прямо? А ответит ли...? Стоп! Не просто так она решила вести рассказ не словами. Боится? Кого...? Тензо построил дом при помощи стихии дерева, а это значит, что он мог оставить какие-то средства слежения. "Корень" следит за Наруто и Сакура это знает... и Наруто, скорее всего, тоже знает. Да и за мной они следят, как за последним Учихой — это логично. Но как задать вопрос?", — все эти мысли пролетели в голове брюнета за какие-то секунды, на протяжении которых он задумчиво изучал собственные руки.

— Я тоже хотел бы кое-что показать, — приподнял уголки губ в улыбке чунин, активируя своё додзюцу. — Ты же не против маленького гендзюцу?

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 18

Кроны деревьев мерно шелестели под порывами ветра, отбрасывая колышущиеся тени на землю и лесную дорогу, петляющую между высокими и толстыми стволами. Двое мужчин, одетых в чёрные плащи с красными облаками, неторопливо шагали вперёд, всем своим видом буквально излучая силу, уверенность и угрозу.

— Грёбанный Итачи: из-за этого

* * *

соса, я не успел провести ритуал жертвы для Дзяшина-сама на том рыбомордом ублюдке... — гневно бормотал высокий беловолосый молодой мужчина, придерживающий за древко закинутую на правое плечо боевую косу с тремя лезвиями.

— Если бы ты не занимался своими глупостями, вместо нормального боя, то мы и самого Итачи не упустили бы, — раздражённо отозвался Какудзу, бросив на спутника убийственный взгляд, что, впрочем, не возымело эффекта.

— Меня окружают ё

* * *

ные еретики! — горестно изрёк младший шиноби, поднимая лицо к небу. — Дзяшин-сама, даруй мне терпения...

— Заткнись, идиот, — раздражённо рыкнул нукенин Водопада. — Иначе я добавлю к трофеям и твою голову.

Перебрасываясь угрозами и оскорблениями, напарники, ранее состоявшие в развалившейся после гибели лидеров организации "Акацуки", наконец дошли до полянки, на которой была обустроена стоянка для караванов, а на самой опушке виднелся добротный маленький сарай, откуда тянуло характерными для туалета запахами. Хидан, уже не раз бывавший в подобных заведениях, предпочёл подождать снаружи, выбрав для этого поваленный и обструганный ствол дерева, используемый вместо скамейки. Какудзу же, не секунды не сомневаясь, вошёл в будку и, встав перед дощатой стеной, отстучал по ней условленный код.

Спустя несколько секунд, часть стены отъехала, открывая взгляду небольшую нишу, в которой сидел человек в тканевой маске, скрывающей низ лица, зеркальных очках и конусовидной шляпе. Он был одет в свободную тёмную хламиду, скрывающую очертания тела, что делало его практически неузнаваемым (если не использовать средства обнаружения вроде бьякугана, нюха нинкенов Инудзука, жуков Абураме).

— Что у вас? — явно изменённым голосом спросил посредник.

Нукенин Водопада извлёк из-под плаща первый свиток, который развернул на столе перед собеседником, а затем подал в него чакру. Спустя мгновение, в облачке паразитных потерь энергии появилась изломанная марионетка, в нескольких местах проткнутая насквозь, подпалённая техниками молнии и огня, но всё ещё хорошо узнаваемая.

— Акасуна но Сасори, — представил свою добычу известный охотник за головами.

— Вам придётся подождать, пока наши специалисты проведут экспертизу, — после нескольких секунд изучения тела, в котором плотью был только небольшой кусок в грудном отделе, изрёк посредник, но прежде чем клиент успел высказать недовольство, поспешно добавил: — Зная вашу репутацию, я готов отдать всю сумму награды авансом.

— Хорошо, — спокойно отозвался Какудзу, позволяя собеседнику забрать тело, после чего выложил на стол новый свиток, распечатав из него второго бывшего соратника. — Райга Куросуки.

Новое тело находилось в куда более целом виде, несмотря даже на то, что в его груди зияла дыра размером с голову человека.

— Один из Мечников Тумана, — уважительно покивал работник конторы. — Желаете продать его мечи?

— Нет, — равнодушно ответил обладатель пяти сердец, наблюдая как второй труп исчезает в загребущих лапах собеседника.

На стол лёг третий свиток, что вызвало у посредника искреннее изумление. Впрочем, нукенина это не слишком волновало, так что он просто распечатал тело и объявил:

— Дейдара из Ивагакури.

— Надеюсь, это всё? — уточнил работник конторы, чуть нервно хохотнув. — Боюсь, что на четвёртое тело у меня попросту не хватит денег.

— Пока что — да, — ответил шиноби, никак не отреагировав на неуместную шутку. — Моя награда?

* * *

Двое мужчин, одним из которых был Учиха Итачи, а вторым — Хошигаки Кисаме, сидели на берегу реки по двум сторонам от костра, над коим поджаривалась свежая рыба. На них не осталось следов минувшего сражения с бывшими соратниками, но от чёрных плащей, символизирующих организацию Акацуки, они всё же избавились.

— Какие у нас дальше планы, Итачи-сан? — уточнил синекожий мужчина с акульими зубами, беспечно оглядывая округу, будто бы его вовсе ничто не волновало.

— "У нас"? — вопросительно выгнул брови обладатель додзюцу, отвлекаясь от танца языков огня на поленьях.

— Вы же не думали, что я уйду не отдав свой долг, — растянул губы в улыбке-оскале Мечник Тумана. — Да и идти мне, особенно-то и некуда.

— Хм... — Учиха задумался, потёр глаза пальцами правой руки, с неудовольствием отмечая то, что зрение стало совсем мутным. — Нужно навестить брата и забрать у него кое-что. Потом.... Пока что, я ещё не решил.

"Проклятый фальшивый Мадара. Он умудрился смешать все карты...", — с досадой подумал Итачи, снимая с огня первую рыбу, насаженную на прут и обмазанную глиной.

Многие планы без Пейна стали неактуальны, а технику воскрешения обладатель великого додзюцу не знал. Впрочем, последнее не было проблемой, так как нужные знания хранились в той же Конохе, но вот пробраться туда без помощи Акацуки, половина членов которых мертва, а вторая половина — разбежалась, будет крайне сложно.

"Придётся несколько изменить план. Нужно найти учёного, вроде Орочимару, но более... контролируемого. Кажется... я даже знаю, кто это будет. Что же, спешить мне некуда, так что — буду действовать осторожно", — приняв решение, нукенин приступил к трапезе, более не проронив ни слова.

— Дельный план, — хмыкнул Мечник Тумана, следуя примеру напарника.

* * *

Сидя на ветке одного из деревьев страны Дождя, свесив ноги и обмотав чёрный плащ вокруг пояса, белый Зецу думал. Это занятие было для него не слишком привычным, так как мозгами в дуэте всегда выступал чёрный Зецу, но шевелить извилинами он умел, иногда создавая по-настоящему гениальные шедевры...

"Обо мне так и не вспомнили... друзья, называется", — изобразив печальный вздох (дышать, как и есть обычную пищу, ему в принципе было не нужно, пусть это и доставляло определённое удовольствие, из-за чего отказываться от данных действий белый не собирался).

— Куро схвачен Тоби; Тоби убил Пейна и Конан, а потом ограбил Дождь; Тоби самоубился, а другие члены Акацуки передрались между собой, — нахмурившись, Зецу ещё раз вздохнул и констатировал: — Люди глупые.

С неба снова полил дождь, прикольно стуча каплями по листьям, создавая тем самым красивую музыку... которую, почему-то, не любят местные жители. В голове белого возникло желание пробежаться по ветвям, ловя отдельные капли языком, попутно ища гнёзда вкусных птиц, но он сумел себя удержать от этого, напомнив себе о том, что нужно решить важную проблему.

— А-а-а! — схватившись за голову, Зецу стал раскачиваться вперёд-назад, рискуя свалиться с дерева. — Как же сложно решать... Нужно найти кого-то, кто скажет, что делать. Нужно воскресить... Мадару. Нужно найти кого-то, кто сможет воскресить Мадару, а он уже скажет, что делать. Какой же я умны-ы-ый...

Всё же сорвавшись с дерева, белый вытянулся в струну и, словно ныряльщик в воду, погрузился в землю, тут же скрываясь от возможных наблюдателей. Спустя пару минут, рядом с этим местом пробежала тройка шиноби Дождя, которые были одеты в мешковатые комбинезоны и дыхательные маски, полностью скрывающие силуэты и черты лиц людей, в жизни которых вновь начались тяжёлые времена (гибель Пейна и сражение других высокоранговых шиноби прямо в поселении, не прошли для него бесследно, оставив после себя вакуум власти и немало разрушений).

* * *

— Докладывай, — велел осунувшийся старик, глаз и рука коего были плотно перебинтованы, но во втором глазу всё ещё виднелась железная воля и холодный расчёт.

Данзо сидел на стуле, в своём рабочем кабинете на базе "Корня", одетый в белую рубашку и чёрные штаны. Мало кто сейчас мог бы узнать в нём могучего шиноби, всё ещё способного пусть единожды, но встать на защиту своего дома.

— Хай, сенсей, — отозвался Умино Ирука, облачённый в стандартный комбинезон шиноби с зелёным жилетом чунина, едва лишь успел закрыть дверь. — От нашего осведомителя в конторе Охотников за Головами, пришло сообщение о том, что к ним поступили тела нукенинов, являвшихся членами небезызвестной организации...

Пока бывший учитель Академии Шиноби говорил, Шимура размышлял над странностями, происходящими в последнее время. Он, конечно, осознавал, что нукенинами, в большинстве своём, становятся не самые добросердечные, договороспособные люди, часто видящие врагов если не в каждой тени, то где-то близко к этому, ну а до уровня каге доживают немногие, при этом получая вместе с силой и опытом, довесок в виде психических расстройств (себя старик исключением не считал).

Акацуки были силой, с которой нельзя было не считаться: десять джонинов, каждый из которых мог претендовать на звание каге одного из великих селений, вместе были способны создать шестую страну, собрав вокруг себя слабаков и изгоев... И остальным игрокам мировой арены пришлось бы с этим смириться.

"По словам Цунаде, один из них убил лидера, а затем ограбил малое селение, используемое как тайная база. Похоже, способы вербовки и контроля членов организации оставляли желать лучшего, так как в ином случае нукенины имели бы шанс выбрать нового предводителя, вместо того, чтобы нападать друг на друга. Итачи среди тел, доставленных в пункт приёма нет? Плохо. Впрочем, так даже лучше: можно самому им заняться", — дослушав доклад, глава "Корня" кивнул, задумчиво прикрыв глаз.

— Сенсорный контур обновлён? — после короткой паузы, уточнил старик.

Однако же, ответил ему не ученик, а голос Кардинала, похожий на его собственный, но заметно более молодой:

— Периметр сенсорных артефактов замкнут и активирован; информация поступает без перебоев каждые полторы секунды.

— Передай приказ патрульным, чтобы начали устанавливать устройства сенсорного слежения во всех ключевых точках страны Огня, — произнёс Шимура, возвращая своё внимание к Ируке. — Как прошло знакомство джинчурики и Тензо?

— Агент Белка представила нашего оперативника как специалиста по строительству, — бывший учитель Академии позволил себе лёгкую улыбку. — Первый контакт прошёл успешно, так что когда придёт время обучать Наруто-куна овладению чакрой биджу, проблем с доверием возникнуть не должно. Пока же — живой дом будет подавлять агрессивную чакру девятихвостого, что должно благотворно сказаться на психике Узумаки.

— Мальчик и без того устойчив, — заметил старик, мысленно возвращаясь к молодой девушке, умудрившейся сделать в Коноху вклад, едва ли не столь же значимый, как у второго хокаге. — Останки второго цучикаге доставлены?

— Курьер ещё в дороге, сенсей, — виновато ответил Ирука. — Как только он окажется в Конохе, вам тут же сообщат.

— Почему не использовали технику призыва? — нахмурился Шимура, раздосадованный задержкой (всё же Муу, по прозвищу Муджин, был хранителем очень ценных знаний, которые очень пригодятся Листу в целом и "Корню" в частности).

— Агент, которому была поручена миссия, не имеет на себе печати обратного призыва, — сообщил докладчик.

"Только я убеждаю себя, что всё сделал и передаю организацию в надёжные руки, как мне тут же доказывают свою некомпетентность те, в ком не приходилось сомневаться", — Данзо ничем не выдал своего недовольства, прекрасно понимая то, что смысла от этого всё равно не будет.

— Продолжай доклад, — после продолжительной паузы, велел старик, краем уха слушая о завершённых и продолжающихся миссиях, мысленно же находясь в совершенно другом месте...

После того как Итачи попадёт в зону сенсорного охвата новых устройств, являющихся гибридом технологий, предоставленных Харуно (печати из информационного планшета, позволяющие отправлять сообщения через подпространство, и "мозги" автономных марионеток, в которые запечатаны инь-клоны лучших сенсоров организации), глава "Корня" собирался отправиться на охоту, вместе с группой быстрого реагирования. Сами приборы выглядели как деревянные яйца размером с кулак, которые закапывались под землю и пускали корни, начиная собирать сенчакру, за счёт коей и поддерживали функционирование всех техник, создавая небольшой запас внутри кристалла, при обнаружении противником — взрывающегося не хуже взрывной печати. Ну а благодаря тому, что в структуру древесины был встроен особый символ, их можно было использовать ещё и как маяки для техники обратного призыва, что многократно ускоряло перемещения по подконтрольной территории.

"И всё же, я могу уйти со спокойной душой, так как Коноха сейчас сильна и находится на подъёме. Жаль, что я не увижу вершин, которых достигнут наши потомки, да и обо мне они, скорее всего, даже не услышат. Но... я ни о чём не жалею".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Гудбай, Америка

Вернувшись на второй этаж, Сакура встретилась с розовой аликорницей, которая стояла посередине общего зала, высоко вскинув голову и распахнув крылья. Вся её поза буквально излучала величественность и угрозу, а взгляд, устремлённый на куноичи из-под полуприкрытых век, сверкал решительностью.

"Что-то мне это не нравится. Учитель, что на неё нашло? Луна?", — попытка Харуно дозваться до наставницы сноходчества провалилась, так как тёмно-синяя принцесса-пони, словно бы бесследно растворилась, оставив подопечную с её проблемой один на один.

— Здравствуй, Харуно Сакура, — изрекла на Эквестрийском языке Ми Аморе дэ Каденс, делая первый шаг навстречу девушке. — Мы так и не познакомились с тобой лично, за что я прошу прощения: тоска по мужу была слишком велика, чтобы сдерживать радость от долгожданной встречи. Как ты уже поняла, я — жена Шайнинга Армора.

"Ладно уж, учитель, позже я тебе припомню эту подставу", — пообещала синеглазка, при помощи сенсорной техники обнаружив несколько барьеров, созданных при помощи магии (которую помнила по пребыванию в прошлом мире, пусть и прошло немало времени), накрывающих как эту комнату, так и одну из спален.

Быстро проанализировав полученную информацию, для чего был создан инь-клон, передавший создательнице только свои выводы, а не всю цепочку размышлений, оперативница "Корня" поняла, что заклинание... которое хотелось назвать более привычным словом "техника"... подавляет только звуки, при этом не мешая ощущать чакру Наруто. Очевидно было, что данная модификация защиты разработана от подслушивания, но может защитить и от атак, основанных на звуковых эффектах (а вот про ветер девушка была не уверена, так как там слишком грубое воздействие).

"Мне нужен отпуск. Настоящий отпуск, а не как обычно: а то я неосознанно начинаю разбирать увиденные техники, сравнивая их плюсы и минусы", — внутренне скривившись, мысленно констатировала Сакура.

— Пусть заочно, но мы уже знакомы, — заметила Харуно, плавно шагнув навстречу принцессе-пони, голова которой находилась на уровне её груди, что не мешало изображать взгляд сверху вниз. — Так что, думаю, представляться не нужно.

— Согласна, — кивнула Каденс, продолжая приближаться шаг за шагом, ставя одно копытце ровно перед другим, при этом удерживая идеальное равновесие, что смотрелось довольно красиво и изящно, хотя синеглазка и не могла отделаться от мысли о том, что любой толчок в бок повалит её на другую сторону. — Я многое слышала о тебе от тётушки Луны, да и Шайнинг отзывался о твоих... качествах очень лестно.

"Я тронута", — досадливо подумала куноичи, наконец-то сумевшая оценить потенциал собеседницы, крайне напоминающей одного знакомого жеребца, которому хотелось набить морду за всё хорошее, ну и просто так, для души.

Розовая аликорница была сильна, в плане магии напоминая небольшое солнце. Кроме всего прочего, она была защищена невидимой глазам плёнкой, судя по всему, находящейся под кожей, что с одной стороны делало её уязвимой, а с другой — позволяло нанести разве что порез, ну и попортить шкурку...

Впрочем, магическая чувствительность синеглазки оставляла желать лучшего, так как в этом мире все использовали чакру, перебивающую фон магии, а соответствующие тренировки она возобновила только после начала обучения сноходчеству. Ввиду этого, девушка признавала, что её выводы могут оказаться совершенно неверными, так как чего-то она могла попросту не заметить.

— Сакура... ты же не против, если я буду обращаться к тебе по имени? — остановившись в полушаге от Харуно, принцесса-пони подняла на её лицо взгляд больших выразительных глаз, держа при этом ушки торчком, а витой рог, словно бы заострённый на конце, направила выше лба собеседницы, что можно было бы сравнить с попыткой отвести ствол самострела, привязанный к голове.

— Конечно, Каденс, — не стала строить из себя непонятно что куноичи.

— Спасибо, — надменность и высокомерие с мордочки собеседницы исчезли, будто бы их и не было, а затем она, крайне медленно, что давалось с явным усилием, приподнялась на задних ногах, чуть присев, и протянула передние, приобнимая девушку, давая возможность уклониться или отстраниться. — Спасибо, что позаботилась о Шайни... Он пусть и строит из себя взрослого и самостоятельного жеребца, но...

"Чувствую себя ядовитой змеёй, которую хотят погладить, но к которой боятся прикоснуться", — удержавшись от того, чтобы закатить глаза, Сакура сама сделала полшага вперёд, позволяя обнять себя за шею, в то же время и сама приобняла розовую пони руками, ощущая тепло, бархатистую мягкость короткой шёрстки, и приятный цветочный аромат.

Внутреннее напряжение, вызванное присутствием аликорна, постепенно отпускало, но выработанная настороженность и личный опыт общения с крылато-рогатым племенем, не позволяли расслабиться окончательно. Однако же в "Корне" учили на совесть, так что этого удалось не показать... хотя бы внешне.

— Первые сорок лет в детстве мужчины — самые сложные, — вытащила из памяти старую шутку Харуно.

— Верно сказано, — хихикнула собеседница, прижавшись к куноичи грудью и шеей. — Спасибо, что не дала моему взрослому жеребёнку потерять себя. Я знаю — он сильный и крепкий... но там, где мягкие гнутся, твёрдые — ломаются.

"Неожиданная мысль", — мелькнуло в голове синеглазки, поймавшей себя на том, что неосознанно зарылась пальцами в пряди на шее собеседницы.

— И тебя совершенно не смущает то, что было у... нас? — не то, чтобы девушка стеснялась озвучить что-то вроде "Я занималась сексом с твоим мужем", но вот инстинкт самосохранения подсказывал, что делать подобного не стоит.

— Ммм... Немного, — чуть иным тоном призналась принцесса-пони, разрывая объятья и отстраняясь, чтобы усевшись на круп, внимательно посмотреть в глаза куноичи. — Я не виню ни тебя, ни его... Да и мы — пони, относимся к этому несколько по-другому. И пусть сейчас немного поздно, но, на правах жены Шайнинга, я предлагаю тебе вступить в нашу семью.

На последних словах Каденс улыбнулась, сложила крылья за спиной и протянула собеседнице правое переднее копытце.

"Вот уж нет", — память подкинула картинки из прошлого, наложившиеся на нынешнюю ситуацию, что вызвало вспышку раздражения, быстро сошедшую на "нет", но сыгравшую свою роль в том, чтобы утвердиться в правильности выбора, сделанного ранее.

— Я не собираюсь переселяться в Эквестрию, да и с Нар... Шайнингом, у нас не те отношения, — отрицательно качнула головой куноичи. — Мне лестно твоё предложение, но я вынуждена отказаться.

— Жаль, — казалось, что принцесса-пони всерьёз огорчилась, что выразилось в опущенных ушках и выражении глаз, в то время как протянутая нога оказалась поставлена на пол. — Но... если жеребёнок Армора, то мы будем претендовать на право его воспитывать.

Последнее заявление было произнесено решительно, словно бы синеглазка собиралась протестовать. Впрочем, говорить о том, что к вынашиваемому ребёнку не испытывает особых материнских инстинктов, она, благоразумно, тоже не стала.

— Хорошо, — кивнув, отозвалась Сакура, тут же задав вопрос, чтобы сменить тему: — Что вы собираетесь делать дальше?

— Мы уходим, — ответила пони, отводя взгляд. — Сейчас.

— И...? — поторопила собеседницу Харуно, догадываясь о том, о чём не хотела говорить жена Узумаки-Армора.

— Шайнинг уходит с нами, — подтвердила подозрения куноичи, сложившей руки под грудью, Каденс. — Сейчас Твайлайт его убеждает в том, что медлить нельзя.

— А он утверждает, что кому-то что-то должен? — вопросительно выгнула брови синеглазка, после чего хмыкнула и добавила: — Ох уж эти рыцари, без страха и упрёка.

— Он такой, какой есть, — не услышав возражений или обвинений, Каденс явно расслабилась, из-за чего снова улыбнулась и подняла взгляд на куноичи. — За это я его и люблю.

"Это создаст нам немало проблем. В первую очередь — мне. Всё же исчезновение джинчурики прямо из дома в центре селения... Ну да и плевать. Биджу с ними всеми: как-нибудь отмажусь. В конце концов, в этой жизни у меня не так уж много тех, кому я могу доверять, и кто реально заботился обо мне, а не о той пользе, которую я могу принести. Так что... Тварь я дрожащая, или право имею? А если имею, то и поступать буду так, как считаю правильным, а не как говорит "долг" перед Конохой", — стоило оформить свои ощущения в мысли, как сразу стало легче, будто бы с души свалился очередной груз.

— Значит, пока Твайлайт уговаривает Шайнинга вернуться домой, ты здесь отвлекаешь меня, чтобы я не помешала процессу убеждения? — прищурившись и уперев руки в бока, синеглазка состроила серьёзное выражение лица. — А если я попытаюсь прорваться — будешь драться?

— Ну... — розовая крылато-рогатая пони шаркнула по полу левым передним копытцем, прижала ушки и опустила взгляд. — Не хотелось бы...

— Хи-хи-хи... — рассмеялась оперативница "Корня", легко и открыто, без тени угрозы или недовольства. — Ладно. Забирайте своего мужа и брата — я уже придумала, что скажу начальству. Но сперва, ответь на один вопрос: почему вы не хотите сделать всё... официально? Коноха могла бы многое предложить пони, да и у вас — целый мир с его ресурсами. А если контакт с другим полноценным миром, а не анклавами призывных зверей, станет публичным, то это может помочь остановить войны Великих Стран.

— Мы об этом думали, но пришли к решению, что таким образом наоборот спровоцируем войну, — совершенно серьёзно отозвалась принцесса-пони, вновь подняв голову, чтобы смотреть прямо на собеседницу. — Кроме того, из-за разницы в скорости течения времени, мы будем в проигрышной ситуации изначально, и рискуем получить недружественное вторжение в уже свой мир. Приводить же этот мир к мирному сосуществованию нужно комплексно и постепенно, для начала изменив мировоззрение и внедрив иные ценности. И заниматься этим должны жители этого мира, а не чужаки со стороны, так как подобное будет выглядеть вторжением и попыткой захвата, а не помощи. Хотя, пока мы искали путь в этот мир, видели много ситуаций, когда вторжение из вне будет только благом, с радостью воспринятым местными жителями.

— Например? — пальцами правой руки взявшись за подбородок, левой ладонью синеглазка подпёрла правый локоть.

— Мне бы не хотелось портить этот день такими разговорами, — виновато покачала головой аликорница. — Возможно, при следующей нашей встрече мы поговорим подробнее.

"Спасать всех и каждого не готовы даже добрые пони? Что же, не мне их судить", — пожав плечами, куноичи покосилась на окно, за которым виднелась Коноха.

— Пожалуй, нам пора заканчивать, — решила Сакура, опустила руки вдоль тела и переступила с ноги на ногу, чувствуя себя несколько неловко. — Я скажу всем, что Наруто отправился в мир призыва, чтобы пройти тренировку. Возможно это даст какое-то время форы, а возможно — нет. Скорее всего, его попытаются призвать обратно...

— Не смогут, — заверила Каденс. — Мы об этом позаботимся.

— ...Но в случае, если по какой-то причине он решит заглянуть в Коноху, то у него будет алиби, — закончила мысль Харуно. — Прощаться не будем, так что — лишних слов не надо.

Отвернувшись от принцессы-пони, куноичи направилась к угловому окну, чувствуя на спине растерянный взгляд. Аликорница ещё какое-то время просто сидела, пару раз порывалась что-то сказать, но в конце концов просто поднялась и отправилась к двери, за которой находились Наруто-Шайнинг, Твайлайт и двое гвардейцев.

— Спасибо, Сакура, — всё же произнесла гостья из другого мира, но ответа так и не дождалась (лишь безмолвный небрежный взмах рукой, который можно было расценить как "Иди уже").

Стук деревянной створки донёсся до ушей синеглазки, которая стояла перед окном практически неподвижно, внимательно прислушиваясь к ощущениям сенсорики. В какой-то момент, барьеры исчезли, а затем и ощущение живых существ в одной из спален пропало.

= "Я тобой горжусь, Сакура", — прозвучал голос наставницы сноходчества из внутреннего мира.

"Учитель... Иди ты... поспи где-нибудь и не лезь в душу", — резче чем хотелось, отозвалась Харуно.

Она могла бы подавить эмоции одной из ментальных закладок, но не хотела этого делать. Ощущение было такое, словно только что прошёл тяжёлый спарринг, после которого хочется просто лечь, и чтобы тебя никто не трогал.

С первого этажа поднялся Саске, который тихо подошёл к подруге и, встав за её спиной, обнял за талию, сцепив кисти в замок на животе. Куноичи же не стала никак этому противиться, даже ощутив некоторую благодарность за молчаливое присутствие.

"Глупые эмоции", — мысленно проворчала оперативница "Корня", в уме начав составлять доклад Шимуре Данзо, после которого её не отправят в допросную...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Он сам... ушёл

Тишина, льющийся с потолка яркий свет, неподвижный старик, похожий на каменную статую — этим встретил Сакуру кабинет главы "Корня", когда она явилась на базу для срочного доклада. Стоило лишь сказать, что дело касается джинчурики, как её пропустили кратчайшим путём, впрочем, не забыв просветить всеми доступными сенсорными техниками, чтобы убедиться в личности (да и сейчас, пока она стояла перед столом, ощущала на себе внимание Кардинала).

— Поправь меня, Сакура-чан, если я что-то понял не так, — после завершения устного доклада, ровным голосом попросил Шимура, у которого шевелились только губы, в то время как всё остальное лицо напоминало безразличную маску.

— Хай, Данзо-сама, — отозвалась Харуно, активировавшая закладки на подавление эмоций, при этом продолжая симулировать их наличие, будто бы они прорываются через жёсткий самоконтроль.

— Узумаки Наруто совершил технику призыва, на которую откликнулись лошади? — спокойно, будто говорил о чём-то совершенно незначительном, начал уточнять старик, в голове которого на миг промелькнула идея воспользоваться шаринганом, от чего он отмахнулся, будучи более чем уверенным в том, что во-первых, его подчинённая достаточно верна Конохе в целом и ему в частности, а во-вторых, в собственном умении распознавать ложь без помощи разного рода дополнительных инструментов.

— Они назвали себя пони, Данзо-сама, — поправила синеглазка. — Их вид делится на три основных расы — земнопони, отличающиеся грубой силой, пегасы, умеющие летать, единороги, склонные к применению ниндзюцу и барьеров. Кроме того, имеется дополнительный подвид, являющийся этапом эволюции, который смогли раскрыть лишь четверо представителей народа — аликорн. Этот подвид отличается тем, что объединяет в себе черты всех трёх разновидностей пони.

— И на призыв Узумаки ответили сразу два таких существа? — то ли спросил, то ли констатировал Шимура, немигающим взглядом изучая лицо подопечной.

— Хай, Данзо-сама, — всё же ответила куноичи, пусть это и не требовалось.

— Что ты можешь рассказать о пони по своим наблюдениям? — старик не использовал жажду крови, не ругался, не угрожал, не кричал, да и его чакра оставалась спокойной, но даже с заблокированными эмоциями девушка чувствовала себя очень неуютно.

"Может быть я просто стала слишком впечатлительной?", — сама у себя спросила Сакура.

= "Он правда жуткий. Но ты действительно надумываешь себе слишком много", — отозвалась наставница сноходчества.

— Во-первых, они ощущаются странно, словно бы вместо чакры используют другую энергию, либо же их геном слишком отличен от всего, с чем мне приходилось сталкиваться, — начала отвечать Харуно, не отклоняясь от той речи, которую заготовила по пути в этот кабинет. — Во-вторых, владеют барьерами, не определяющимися при помощи сенсорных техник, но обнаружимыми по косвенным признакам. В-третьих, аликорны превосходят ростом единорогов, но уступают лошадям нашего мира.

= "Это ты с Селестией не встречалась. Её росту ваши лошадки позавидуют", — фыркнула принцесса-аликорн, изобразив намёк на обиду.

— Уровень сил? — решил перевести обсуждение на более важную тему глава "Корня".

— Приблизительно, аликорны равны элитным джонинам по запасу энергии, — ответила синеглазка. — Виденные мной единороги — сильные чунины, либо слабые джонины. Точнее сказать не могу, так как не знаю коэффициента полезного действия их энергии относительно чакры.

— Ясно, — старик уронил это слово, словно тяжёлый камень на чашу весов.

Ещё некоторое время опрос продолжался, но в конце концов Шимура всё же отпустил подопечную, приказав ей продолжать общение с Саске Учихой, вести себя так, будто ничего не случилось, а всем знакомым говорить, что Узумаки получил долгосрочное задание...

...

"И почему это не могло произойти через полгода? Ну или хотя бы после моей "отставки"? У судьбы отвратительное чувство юмора", — стоило двери в кабинет закрыться позади Белки, как Данзо откинулся на спинку своего сидения, тут же наморщив лоб и начав здоровой рукой массировать плечо забинтованной конечности.

— Подготовить команду призыва; подготовить третью призывную площадку; сообщить хокаге о том, что у меня есть важная информация, которой я поделюсь с ним через два часа, — вслух произнёс старик, прекрасно зная то, что его услышат. — Кровь Узумаки взять из его последних анализов: через пятнадцать минут всё должно быть готово.

— Вызвать команду сдерживания, отряд захвата, группу прикрытия или ирьенинов? — уточнил монотонный голос Серого Кардинала, так сильно похожий, но в то же время и отличающийся от речи главы "Корня" ещё большей безэмоциональностью.

— Планируй действия по сценариям "Недопонимание", "Похищение", "Побег", — ответил Шимура. — Какие предположения по Харуно?

— Анализ не выявил в словах Белки лжи, — отозвался незримый собеседник. — Скорее всего, данная ситуация является результатом халатности, вызванной нестабильным психическим состоянием.

"Логичнее всего смотрится версия, что Узумаки действительно отправился в мир призыва, для прохождения тренировки. На похищение произошедшее не похоже, если только кто-то не применил тонкое гендзюцу, а побег и вовсе выбивается из психологического портрета джинчурики. Друга и напарницу, мать его вероятного ребёнка, он бы точно не бросил... Да и они сами, не отпустили бы напарника одного. И всё же... что-то не сходится", — раздражённо цыкнув, глава "Корня" прикрыл не скрытый под бинтами глаз.

О том, что Сакура могла быть вражеским агентом, Шимура даже не думал: слишком многое Конохе дали её изобретения и уникальные техники, чтобы хоть одна разведка известного мира могла оправдать их передачу. И это если забыть то, что девочку воспитывали с малолетства, и единственный шиноби, который мог бы её завербовать через печать, установленную в те давние дни, сейчас запечатан и хранится в специальном сейфе.

"Мог ли Учиха как-то воздействовать на напарников, организовав одному из них побег? Крайне сомнительно. Разве что Итачи сработал... но слишком уж тихо: он не мог пройти нашу систему безопасности, вообще не оставив следов. Возможно ли, что он воздействовал на брата через шаринган? Пожалуй... это похоже на паранойю даже по моим меркам. С тем же успехом может быть, что вся моя жизнь — одна сплошная иллюзия, которую создал Учиха Мадара, в день своей победы над Сенджу Хаширамой", — досадливо поморщившись, Данзо помассировал переносицу пальцами здоровой руки, затем поднялся из-за стола и, решительно задвинув стул, направился к выходу.

За рабочую версию было принято считать, что джинчурики отправился в мир призывных существ добровольно, собираясь именно тренироваться. Если же техника не сработает, то придётся напрягать всех своих агентов в других странах, чтобы убедиться в том, что у них не появилось лишнего биджу... или джинчурики. Да и поиски Итачи было решено ускорить...

"Я стал слишком стар для всего этого", — сам себе признался ученик второго хокаге, на миг задерживаясь на пороге своего кабинета, чтобы после этого встряхнуться и решительно выйти в коридор.

...

Над Конохой сиял закат, окрашивая небеса и землю в золотые тона. Этот день, принёсший с собой столько волнений, что хватило бы на неделю вперёд, наконец-то заканчивался, позволяя отпустить вожжи самоконтроля.

Устроившись на скамейке, на краю парковой зоны, окружающей Академию Шиноби, Сакура откинулась на деревянную спинку, развела руки в стороны и уложила их на верхний край покрашенной доски. Нервное напряжение, сдерживаемое закладками, не спешило бесследно уходить, так что возвращаться в нормальное состояние приходилось постепенно, из-за чего ощущались заторможенность и апатия (что было предпочтительнее прилива активности).

= "Как ты?", — задала вопрос принцесса-пони из внутреннего мира, стремясь растормошить свою подопечную.

"Жить буду", — коротко отозвалась Харуно, не имеющая особого желания общаться.

= "Ты же поняла, о чём я", — укорила куноичи собеседница.

"Ты будто сама не видишь", — мысленно отмахнулась синеглазка, запрокидывая голову назад, поднимая лицо к небесам.

= "Вижу, но хочу, чтобы ты сама сформулировала то, что тебя беспокоит. Понимание проблемы — первый шаг к её решению", — настояла Луна, не желая давать подопечной закрыться в себе.

"Мне уже и похандрить нельзя?", — ощутив раздражение, недовольно спросила Сакура.

= "Ты хочешь об этом поговорить?", — уточнила наставница сноходчества.

"Нет", — отрезала Харуно, прекрасно осознавшая то, что от неё не отцепятся (разве что она попытается изгнать вредную пони, но логика подсказывала, что это крайне глупый поступок, который приведёт к слишком многим потерям).

= "Тогда, ученица, расскажи мне о том, что тебя гнетёт", — сменила тактику покровительница снов, вызвав у куноичи тяжёлый вздох.

"Сперва визит двух принцесс во всей красе; затем неприятный разговор с Саске; уход Наруто; ещё более неприятный разговор с Данзо; появление наблюдателя от "Корня"... Ах да: кроме всего перечисленного — одна наглая принцесса, бесцеремонно лезет в душу со своими спасительными разговорами", — передав последнюю мысль, синеглазка осознала то, что "сказала" лишнего.

= "Прости", — спустя какое-то время прозвучал смущённый ответ.

"Не бери в голову. Просто... слишком быстро всё происходит; слишком внезапно; слишком много всего в один день... Слишком много "слишком". И вообще, я хочу мороженного с арбузом и карамелью... и солёными орешками", — запустив пальцы рук в свои волосы на макушке, Сакура потянулась, выгнув спину дугой.

Прохладный ветерок, подувший откуда-то с северо-востока, заставил куноичи чуть ускорить чакру, тем самым компенсируя разницу в температуре. Это не было полноценной техникой, лишь навыком контроля, который с возрастом переходил на уровень рефлексов организма.

= "Тебе стало лучше?", — с явной заботой в голосе спросила Луна.

"Немного", — не стала отрицать Харуно, поднимаясь со скамьи на ноги, ладонями отряхивая одежду от несуществующей пыли.

= "Хочешь о чём-нибудь поговорить?", — продолжила беседу покровительница снов.

"Иногда я хочу только того, чтобы остаться в своей голове в одиночестве. Но раз уж ты сама предложила... то давай обсудим составление техник из чакры", — зашагав по направлению к своему дому, куноичи начала негромко мычать незатейливую мелодию, краем сознания отслеживая коллегу из "Корня", скрывающегося настолько беспечно, что оставался невидимым только для гражданских (вряд ли сам Данзо подозревал, что у его подчинённых существует подобная солидарность).

Вообще, ситуация с подобной слежкой за своими могла быть описана фразой вроде "Я за тобой не слежу, а ты меня не видишь". В результате, для стороннего наблюдателя, слежка одного шиноби за другим превращалась в охрану важного специалиста. Помешать же подобное могло только тем, кому действительно есть что скрывать от "Корня".

= "Не-е-ет... Об этом лучше говори с Твайлайт", — жалобно протянула принцесса-пони, изображая капризного жеребёнка.

"То есть ты готова работать курьером?", — оживилась синеглазка, чувствуя как настроение, действительно, поползло вверх.

= "Может быть лучше я научу тебя отправлять двойников через план снов между мирами?", — с надеждой в голосе предложила аликорница.

Девушка подняла взгляд к темнеющему над крышами домов небу, ощутив как губы растянулись в предвкушающей улыбке...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Учитель и ученики

Стоя у ворот Академии Шиноби, запрокинув голову и прищурив глаза, одетая в синюю шёлковую рубашку и штаны того же цвета, Сакура смотрела на плывущие в синем небе белые облака. По положению солнца можно было судить, что время подходит к одиннадцати часам, что в свою очередь означало то, что скоро ей нужно будет идти в один из классов учебного заведения.

= "Разве это не волнительно?", — с явным весельем в голосе, спросила из внутреннего мира принцесса-пони, плавающая на облачке среди звёзд.

"Что именно?", — уточнила Харуно, отвлёкшаяся на собственные мысли, из-за чего упустила ход рассуждений наставницы по сноходчеству.

= "У моей ученицы появятся первые собственные ученики... Я чувствую себя так, будто бы становлюсь бабушкой", — весело заявила тёмно-синяя аликорница.

"Пожалуй... нет. В конце концов, я буду учить школьников всего один день", — ответила Синеглазка, решительно проигнорировав намёки собеседницы.

= "Главное — начать. Ну а потом, ты и сама остановиться не сможешь: как моя сестра, раз за разом берущая новых учениц", — на последних словах Луна фыркнула.

"Я всё же попытаюсь сопротивляться этому искушению", — мысленно констатировала куноичи.

— Сакура-чан! — донёсся голос со стороны парка, заставивший девушку обернуться, чтобы увидеть команду из Шикамару, Ино и Чоуджи (после экзамена их редко можно было увидеть всех вместе). — Отлично выглядишь!

= "Да-да: живот почти незаметен", — похвалила ученицу покровительница снов.

— Привет, Сакура, — поздоровалась Яманака, вовсе опустив всякие суффиксы.

Нара просто приветственно поднял руку, всем видом изображая вселенскую скорбь.

— Привет, ребята, — искренне улыбнулась Харуно, отвечая на приветствия бывших одноклассников. — Рада вас видеть. — Давно мы не собирались вместе.

— Кстати об этом: а где остальные? — блондинка выразительно осмотрелась вокруг. — Я думала, что это мы из-за этих оболтусов опаздываем.

— Шино и Киба уже в здании, Хината прибудет к самому уроку — у неё какие-то дела в клане, — синеглазка сделала паузу, после чего закончила: — Саске вот-вот появится, а Наруто на индивидуальной тренировке... или на задании. Я не уверена.

— Да? — Ино скептично выгнула брови, как бы говоря "Верю-верю; уж ты-то точно не знаешь". — Сакура, мне кажется, или ты поправилась?

— Тебе очень идёт, — поспешил заметить Акимичи.

— Да, — изобразила смущение оперативница "Корня", затем приложила правую ладонь к животу и улыбнулась уголками губ. — В последнее время я ем за двоих.

— Смотри не увлекайся: то, что ты округлилась в нужных местах — хорошо, но это легко может превратиться в... — начавшая вещать с умным видом Яманака поперхнулась словами, после чего изобразила кашель, во время чего прищурилась, взглядом выражая вопрос.

= "Умная девочка", — похвалила блондинку принцесса-пони, не сумевшая промолчать по данному поводу.

"Не даром её отец — член отдела дознавателей, а менталистами не брезгуют даже в "Корне", пусть и не допускают их до всех секретов", — согласилась с наставницей сноходчества Сакура.

— Ты не простудилась, Ино-чан? — весьма натурально обеспокоилась Харуно, правая рука которой, от запястья и до кончиков пальцев, засветилась мягким салатовым цветом. — Если хочешь, я могла бы помочь. А то сейчас такое время, что любой сквозняк может надуть проблем, которые повлекут за собой кучу последствий.

— Не нужно, Сакура-чан, я в порядке, — прочистив горло, отозвалась светловолосая куноичи. — Ты будешь ждать Саске-куна?

— Да, — кивнула оперативница спецслужбы. — Возможно и Хинату встречу.

— Тогда, пожалуй, не будем тебе мешать, — решительно заявила Ино, двинувшись к зданию академии. — Увидимся позже, не скучай. Чоуджи, Шикамару, не отставайте.

— Но может... — попытался возразить молодой генин, уже почти избавившийся от подростковых черт, пусть от жировой прослойки это и не спасло (впрочем, учитывая техники их клана, без запаса веществ, откладывающегося под кожей, ему было бы крайне трудно).

— Идём, — чуть повысила голос Яманака.

— До встречи, ребята, — помахала бывшим одноклассникам рукой синеглазка, чувствуя себя так, будто бы исполнила долг перед родиной.

= "И зачем было это делать?", — после непродолжительной паузы, всё же спросила покровительница снов.

"Мне приказали "Проверить умение Ино Яманака хранить тайны", а также "Распустить слухи в верхних кругах кланового сообщества Конохи". По-моему, вполне логично то, что от меня ожидали совмещение первого и второго. Уж не знаю, зачем "Корню" нужно, чтобы главы кланов знали о возможном Учиха или Узумаки. Честно говоря, мне их политические игры и интриги не сильно интересны. Если бы от них, в том числе, не зависела моя жизнь, то я бы предпочла вовсе не касаться этого", — ответила куноичи, возвращаясь к созерцанию неба.

= "А если она промолчит?", — уточнила тёмно-синяя аликорница, мыслереч которой показалась заинтересованной.

"Тогда Шикамару всё расскажет отцу. Всё же он — сын главы аналитиков, который обязательно доложит о нашей встрече", — беспечно пожала плечами девушка.

...

— Привет, ребята, меня зовут Сакура Харуно: я — чунин Конохи и ваш сегодняшний наставник, — дружелюбно улыбнувшись троице ребят, которым в этот день выпало быть командой номер три, представилась оперативница "Корня".

Они находились в обычной учебной аудитории, которая была свободна от студентов в данный момент. Перед синеглазкой же выстроились девочка — Ханаби Хьюга, и двое парней — Шикадай Нара, и Гин Куроцучи.

— Мы с друзьями не стали придумывать ничего нового, так что взяли на весь поток задание ранга "D": на этой миссии я буду выступать вашим капитаном, и если понадобится — окажу посильную помощь, но не думайте, что кто-то станет выполнять всю работу за вас, — заложив руки за спину, Сакура посмотрела на будущих шиноби сверху вниз, при этом не прекращая улыбаться уголками губ. — Замечу, что задание одно на всех, так что выполнить его, чтобы получить отметку в личное дело, смогут только те, кто доставят груз в администрацию хокаге. В процессе вам разрешается использовать все изученные техники, но так как миссия будет происходить на территории Конохи, то любые разрушения и травмы среди гражданских лягут на вас, либо на ваших родителей-соклановцев в виде штрафов. Пока же, до начала у нас есть примерно полчаса, так что я могу ответить на ваши вопросы... и расскажу о том, что за задание вас ждёт.

Руку подняла младшая сестра Хинаты, которая после разрешающего кивка спросила:

— Какими техниками вы владеете, тайчо?

= "Какая наглая девочка", — восхитилась Луна, прекрасно запомнившая то, что подобные вопросы, в среде шиноби, считаются едва ли не более интимными, нежели "Какое бельё ты носишь?".

"Вся робость в их семье досталась Хинате, да и та закончилась довольно быстро... не без моей помощи", — подтвердила слова наставницы синеглазка.

— Академическими и многими другими, — не моргнув и глазом, совершенно серьёзным тоном отозвалась оперативница "Корня", после чего кивнула члену клана Нара. — Да, Шикадай?

— Вы сказали, что отметку в личное дело получат только те, кто принесут груз в башню хокаге, — мальчик сдвинул брови, демонстрируя усиленную работу головой. — А если мы объединимся с другими командами и придём все вместе?

— Верная мысль, Шикадай-кун, — похвалила ученика академии Сакура, тут же поднимая перед собой указательный палец правой руки, показывая им в потолок. — Только есть одна ма-аленькая проблема... другие участники могут не согласиться делиться успехом. Да и встретиться с ними вы сможете только после старта соревнования. Но за идею я тебя хвалю: многие задания можно исполнить самыми разными способами, пусть они изначально и не очевидны.

Руку поднял третий член команды, который вроде бы был и вместе с двумя другими подростками, но при этом оставался словно сам по себе. Получив разрешающий кивок, он спросил:

— Расскажите, почему одни техники летят только вперёд, а другие могут менять своё направление.

"Неожиданный вопрос, но... он же бесклановый, да ещё и не завербован ни в одну из структур. В академической же библиотеке такой информации нет", — периферическим зрением Харуно заметила, что и двум другим подопечным эта тема интересна.

— Пожалуй, если сократить инструктаж, то я могу устроить маленькую лекцию, — ответила синеглазка, после чего демонстративно сложила серию ручных печатей и создала теневого клона в форме стула, на который и уселась (разума у конструкта не было, лишь программа, требующая поддерживать форму). — Ниндзюцу бывают разные, как неуправляемые, вроде воздушного порыва и водяного потока, так и управляемые... или условно-управляемые. Второй и третий варианты отличаются тем, что во втором случае шиноби продолжает поддерживать связь с техникой, примером чему могут служить марионетки Суны, либо земляные клоны. Примером третьего же варианта можно считать теневых клонов, имеющих собственное подобие разума, резерв, но не очаг чакры. А теперь об их отличиях...

Сложив печать концентрации, в чём не было особой необходимости, Харуно применила модификацию иллюзорного клона, создав изображение ветра.

— Воздушный порыв — это неуправляемая техника, контроль над которой завершается в тот момент, когда ветер вырывается на свободу: шиноби может высвободить его в нужную сторону, сделать сильнее или слабее, увеличить зону охвата или уменьшить... но на этом всё, — изображение сменилось на шар сжатого воздуха. — Другое дело — воздушное ядро, которое представляет из себя более сложную структуру, состоящую из двух составляющих — оболочки и самого сжатого воздуха. При создании воздушного ядра, шиноби создаёт подобие шарика, в который нагнетает воздух, после чего придаёт ему направление. Полёт такого снаряда можно ускорить за счёт внутренних процессов шара, либо при помощи аналога техники... хождения по вертикальным поверхностям.

— А...? — глаза всей троицы расширились, вызвав у старшей куноичи лёгкую улыбку.

— Дело в том, что "ядро", пусть и имеет разрушительную силу, само по себе ничего не весит, так что в состоянии покоя могло бы висеть на одном месте, пока не кончится вложенная чакра, — подчиняясь желанию создательницы, иллюзорный снаряд подплыл к Гину, который отшатнулся на шаг назад, тут же покраснев под взглядами товарищей. — Впрочем, подобных ловушек можно почти не опасаться, так как находящийся в постоянном движении, да ещё и под давлением воздух, крайне быстро истощает оболочку, после чего происходит взрыв.

Иллюзия разорвалась, бесшумно превратившись в хаотичные струи ветра, заставившие отшатнуться и двух других подростков (пусть они и понимали, что им ничего не грозит).

— Если шиноби, создав такую технику, прикрепил к ней нить чакры, то за её счёт он может скорректировать полёт снаряда, при этом укрепляя оболочку настолько долго, насколько хватит контроля, — разведя руками, оперативница "Корня" развеяла иллюзорную технику. — Искусные шиноби могут жонглировать несколькими подобными конструкциями, заставляя их кружить рядом с противником. Полагаю, вы понимаете то, что такие действия требуют уйму затрат энергии?

— Но как происходит смена направления движения без нити? — поняв, что лекция завершена, поспешил спросить Куроцучи. К ветру ведь нельзя прикрепиться.

= "Почувствуй боль учителей, которых донимают дотошные ученики", — тихо посмеиваясь произнесла тёмно-синяя аликорн.

"Никогда", — отказалась от такой перспективы Харуно.

— Просто дело в том, что на вас и меня... как и на всех людей, действует сила тяготения к земле, в то время как объекты из чакры, подвержены ей в гораздо меньшей степени, из-за чего локальное изменение направления притяжения может быть совершено без материального объекта, становящегося временным центром притяжения для пользователя техники хождения по вертикальным поверхностям, — хлопнув в ладони, синеглазка прервала следующий вопрос, готовый сорваться с губ подопечных. — Время выходит, так что давайте перейдём к инструктажу.

Поднявшись со стула, тут же исчезнувшего в облачке паразитных испарений чакры, старшая куноичи серьёзным взглядом посмотрела на каждого из учеников академии. Подростки, проникнувшиеся ситуацией (для чего пришлось слегка надавить на них подобием жажды крови), вновь выстроились в один ряд, готовясь внимать.

— Враг хитёр, жесток и коварен: многие выпускники Академии Шиноби, пали жертвами его бесчестных козней, — разведя руки в стороны, синеглазка создала подробную иллюзию. — Перед вами — Тора-сама. Любимая кошка уважаемой супруги даймё страны Огня. Немало шиноби обманулись белым цветом этого хищного зверя, за что им пришлось жестоко заплатить...

"В основном — рыбкой и прочими вкусняшками. Если им хватало ума подкупить нэконина на отдыхе".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Жизненный урок

— Нашли, — констатировала Ханаби Хьюга, деактивируя своё додзюцу и жестом указывая на полянку, находящуюся в глубине парка, окружающего академию. — Шикадай-кун...

— Понял, — отозвался Нара, проследивший за жестом одноклассницы, чтобы увидеть белую кошку с розовым бантиком на шее, развалившуюся на камне под деревом.

— Гин? — обратилась девочка ко второму напарнику.

— Я готов, — кивнул Куроцучи.

Дальнейшие действия команды были просты: сперва они окружили отдыхающую на солнышке кошку, после чего Шикадай применил технику удержания при помощи тени (кланового хидзюцу, которое получалось у него не слишком хорошо), ну а затем из кустов выскочил Гин, чтобы тут же схватить добычу руками. Однако же пальцы подростка, вместо того чтобы сжаться на шёрстке животного, прошли через иллюзию насквозь, вызвав шок у всей троицы (особенно сильно удивилась Хьюга, так как бьякуган чётко видел, что кошка настоящая). Ну а пока они замешкались, с ветки дерева, под кроной коего и находился камень, упал улей с пчёлами...

— Бежим! — первой сориентировалась девочка, срываясь с места в сторону речки.

...

— Нашли, — широко усмехнулась молодая представительница клана Инудзука, тут же поморщившись от вони, ударившей в нос. — Мерзкое животное: а ещё говорят, что кошки — чистоплотные звери.

Троица учеников академии, в составе из представителей кланов Инудзука и Акимичи, а также приставленного к ним бескланового паренька, прячась за углом небольшого сарая, осторожно заглядывали в переулок с тупиком. Здесь кучей были свалены какие-то коробки, пахло рыбой и тухлятиной... а на горе мусора, словно королева на троне, восседала белоснежная кошка, смотрящаяся здесь крайне неуместно.

— М... Ты уверена, Гинко-чан? — мальчик из клана Акимичи опасливо посмотрел на подругу, чувствуя какой-то подвох.

— Нужно просто поймать эту помойную кошку, — недовольно прошипела будущая куноичи, выходя из-за укрытия. — Не дёргайся, мочалка облезлая, и всё будет хорошо.

— Я бы не стал так отзываться о питомце жены даймё, — подал голос третий член команды, но тут же осёкся под испепеляющим взглядом.

— Ты не на моём месте, — огрызнулась собачница, поставила своего нинкена на землю и, крайне осторожно, стала забираться на гору коробок. — Кис-кис-кис... А-а-а!

Неустойчивая конструкция с грохотом рухнула, подняв в воздух облако грязи, а белая кошка распалась облачком тумана, истаявшего в считанные секунды. На месте животного же осталась лишь ленточка...

...

— Странное место для отдыха выбрала кошка, — заметила девочка с косичками, разглядывая дерево, растущее рядом с онсеном, огороженным высоким забором.

— Может позовём остальных? — предложил её напарник, шмыгнув носом и поправив затемнённые очки.

— Вы серьёзно решили отдать нашу победу конкурентам? — возмутился Конохамару (внук третьего хокаге). — Если боитесь, то я сам справлюсь.

Не дожидаясь ответа, подросток перебежал улицу, не слушая попыток его предупредить, после чего ловко и быстро взобрался по стволу и протянул руку к животному. Кошка же, будто издеваясь, отошла на самый край ветки, заставив охотника полезть следом, а когда до цели оставалось совсем недалеко, раздался треск...

— Там сегодня женский день... — приложив ладонь к лицу, зажмурившись и тяжело вздохнув, изрекла девочка.

— Может быть поможем... как-нибудь? — спросил напарник, услышавший испуганные и обозлённые возгласы, последовавшие сразу за плеском воды.

— Как его друзья — мы должны помочь, — констатировала девушка, но тут же добавила: — Но для того, чтобы он наконец-то научился дослушивать нас, будет полезнее оставить всё так.

— Мелкий извращенец! — яростной тигрицей взревела какая-то куноичи.

— С другой стороны... Конохамару уже проникся, — торопливо заявила девочка, затем приложила ладони к лицу и закричала во всю силу голоса: — Джирайя-сама, а почему вы сидите на этом дереве?

За забором установилась тишина, сменившаяся волной жажды убийства, разошедшейся во все стороны. В следующую секунду, на верхний край ограды запрыгнула светловолосая женщина, завёрнутая в широкое мокрое полотенце. В вытянутой левой руке она держала сжавшегося будто котёнок Сарутоби, а правый кулак сжимала с таким видом, будто искала кого бы ударить...

...

Во дворе Академии Шиноби, на одной из тренировочных площадок, выстроилась неровная шеренга учеников: одни из них были расцарапаны, другие — покусаны-ужалены насекомыми, третьи старались просушить промокшую до нитки одежду, либо морщились от прилипшего к ним запаха... Напротив же замерли временные инструкторы-наставники, выглядящие абсолютно свежими и чистыми, что создавало только больший контраст.

— Стыдно мне за то, что такое сложное задание мы для учеников наших выбрали, — покаялся Шино Абураме, как обычно скрывающий лицо за большими зеркальными очками и высоким воротником куртки.

— Да уж, — хмыкнул Киба Инудзука, смотря на сморщившую носик родственницу. — Мы эту миссию проходили уже тогда, когда были полноценными генинами.

— Зато, наши подопечные получили уникальную возможность, — беспечным тоном заявила Сакура, после чего повернулась к Шикадаю и спросила: — Что вы сегодня поняли?

— Кошки — опасные, хитрые и жестокие существа, — потёр затылок Конохамару, которому досталось несколько чувствительных подзатыльников от Сенджу Цунаде (да и то, так легко он отделался из-за того, что сумел убедить женщину, что не подглядывал).

— Пф, — фыркнул Саске, клан коего многие поколения плотно взаимодействовал с нэконинами, из-за чего всё коварство данных представителей призывных зверей было ему известно лучше остальных.

От учеников и их временных инструкторов, на разный лад раздались понимающие, сочувственные, насмешливые хмыки, фырки, смешки. В конце концов, Тора-сан была тем самым испытанием, которое сбивало спесь с молодых генинов, позволяя вспомнить об осторожности, необходимости сбора информации, ну и постоянной бдительности.

— А если серьёзно? — скрестив руки под грудью, что привлекло взгляд Кибы, получившего тычок локтем в бок от Ино, Хината посмотрела прямо на сестру, от чего та вытянулась в струнку.

— Даже самая безопасная миссия ранга "D", может превратиться в боевое задание с угрозой для жизни, — Ханаби прикоснулась к щеке, из которой пришлось доставать пчелиное жало, а затем и сводить опухоль.

= "И ведь никто не получил серьёзных травм...", — с каким-то даже уважением заметила принцесса-пони, через глаза своей ученицы смотря на будущих генинов.

"Даже не будешь возмущаться жестокому обращению с подростками?", — мысленно спросила Харуно.

= "Учитывая обычаи этого мира, то Тора-сан поступает очень гуманно", — со вздохом ответила тёмно-синяя аликорница.

— Замечу лишь, что если бы вы всё же удосужились собрать информацию о возможном противнике, ну или поступили так, как предлагал Шикадай-кун, то шансов на успех было бы куда больше, — вслух заявила синеглазка, после чего хлопнула в ладони и, сменив тон со строгого на более весёлый, предложила: — В качестве утешительного приза, предлагаю вам привести себя в порядок и через десять минут собраться перед академией. Думаю, поход в ресторан поможет вам смириться с поражением от лап кошки...

Постепенно, с обидой на лицах, ворчанием или в глубокой задумчивости, ученики скрылись внутри здания, оставляя чунинов и немногочисленных генинов одних.

— Нам, наверное, нужно поймать Тору-чан, — нарушил тишину Чоуджи, приложив ладонь правой руки к шее.

— Не нужно: мы уже обо всём позаботились и преподнесли великому тирану дары, заставившие сменить гнев на милость, — патетично изрекла Ино, воздев правую руку вверх.

— А-а-а... чего? — не понял Инудзука, требовательным взглядом уставившись на подругу.

— Девушки скинулись, купили рыбное филе и подкупили с его помощью кошку, — выдал секрет куноичи Саске. — Так что сейчас, их клоны сопровождают Тору в резиденцию хокаге.

...

Учеников академии отвели в ближайший ресторан, где действующие и будущие шиноби заняли все свободные места. Так как инструкторы обещали оплатить общий счёт, некоторые подростки решили заесть стресс от пережитого, заказав сразу по несколько блюд.

Разбившись на компании по интересам и возрасту, молодые люди говорили обо всём сразу и ни о чём конкретно, вспоминали былые годы (как бы смешно это ни звучало в их возрасте), делились планами на будущее. В какой-то момент речь зашла и об отношениях...

— Сперва я должен стать джонином, после чего уже смогу сделать официальное предложение, — вздохнув, сыто отвалился от стола Киба, откинувшись на спинку стула.

— Разве тут есть какое-то правило? — вскинула брови Сакура, которой было откровенно лень вспоминать заморочки разных кланов на тему брака.

— У Инудзука, старший по рангу на момент свадьбы, становится главой семьи, — то ли поделился, то ли пожаловался собачник. — Если у нас не будет хотя бы равного звания...

— Напряжно, — сочувственно произнёс Шикамару.

— Главой семьи тебе точно не быть, — заявила Яманака, многозначительно пообещав: — Я не собираюсь долго оставаться чунином.

— Мне же остаётся только политический брак, — негромко заметила Хината, сидящая рядом с Харуно, с другой стороны от которой устроился Учиха.

— Глава клана — это не приговор, — подмигнула подруге синеглазка. — В конце концов, ты можешь провернуть трюк с переворотом в пользу Ханаби-чан.

— Вряд ли мне удастся её уговорить, — улыбнулась уголками губ Хьюга.

— А у вас как дела... в этом плане? — хищно прищурилась блондинка, перебегая взглядом от Сакуры к Саске и обратно. — Жаль, что Наруто-куна сейчас нет здесь.

— Я, в общем-то, не против, — спокойным тоном отозвался Учиха, чинно продолжая работать деревянными палочками, отправляя в рот рисовые рулетики.

— Гхм-гхм... — даже поперхнулась Ино, но быстро прокашлялась и посмотрела на синеглазку ещё более требовательно, а кроме того — подозрительно. — Сакура-чан...?

— Принеси мне звезду с неба, и я подумаю об этом, — беспечно отозвалась Харуно.

— Я учту твои пожелания, — пообещал наследник клана-основателя Конохи.

= "Зря ты это", — укорила ученицу Луна.

"Я обещала только подумать", — беспечно отмахнулась куноичи, приступая к жестокому истреблению сладких шариков.

= "Потом не говори, что я тебя не предупреждала", — проворчала тёмно-синяя аликорница.

— Я учту, Сакура-чан, — пообещал Учиха, ни на миг не изменившийся в лице.

Хьюга на это хмыкнула, многозначительно прикрыв глаза, но ничего так и не сказала. Ну а вскоре разговор сменил русло, перейдя с личной жизни на ближайшие планы, а именно — участие некоторых из присутствующих в следующем экзамене на звание чунина.

Тем временем, солнце продолжало своё движение к горизонту, а ученики академии, один за другим отваливались от столов, чувствуя усталость, сытость и довольство. Жизнь продолжалась...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 19

Примечание к части

Первая половина отступления.

— Цели прошли третий периметр, — прозвучал в шлеме голос наблюдателя, заставивший мужчину вынырнуть из медитации и напрячься. — Подтверждаю присутствие Итачи Учиха и Кисаме Хошигаки. Обмундирование — стандартные комбинезоны и серые дорожные плащи.

— Продолжайте наблюдение, — прозвучал в ответ ровный, спокойный и уверенный голос. — Барьерная команда: готовность пять минут.

В динамиках вновь зазвучали голоса, но на этот раз подтверждающие получение приказов. Вскоре, не прошло и двух минут, цели пересекли второй периметр, продолжая приближаться к горе, на которой стоял небольшой замок, не так давно служивший базой и лабораторией для эксцентричного и самоуверенного учёного, коему помогли заблудиться в иллюзиях...

"Не время сейчас размышлять на посторонние темы", — одёрнул себя Данзо, под маскировочным плащом лежащий на одном из уступов крутого склона.

Благодаря лекарствам, как уже принятым внутрь, так и вводимым через иглы прямо в вены, он чувствовал себя бодрым и полным сил (совсем как в молодости). Плотный скафандр серого цвета, облегающий тело, заставлял ощутить необычную защищённость, почти задавившую паранойю, за годы жизни ставшую чем-то совершенно естественным и привычным, а на внутреннюю сторону шлема, похожего на полусферу, выводились данные с разнообразных датчиков, позволяющие ощутить себя едва ли не всевидящим.

Руки держали ствол самострела, похожего на квадратную метровую трубу из дерева, внутри которой проложены направляющие рельсы из чакропроводящего металла. На правое плечо давил упор, названный забавным словечком "приклад", а указательный палец правой кисти готовился надавить на крючок, чтобы отдать устройству команду на активацию...

"И всё же, Коноха всегда была полна гениев", — отметил про себя Шимура, при помощи синхронизации брони с оружием, наблюдая за неспешным приближением двух нукенинов, к теперь уже бывшему убежищу Хируко (как же жаль было осознавать, что ещё один гениальный самородок, появившийся в стране Огня, из-за близорукости руководства селения пошёл по пути Орочимару).

Мастер ниндзюцу, сумевший создать технику, позволяющую не только присвоить себе чужой улучшенный геном, но и обращаться с ним не хуже прежнего пользователя, мог бы отлично дополнить гения генетики и лучшего в истории Листа медика... коли они работали бы в одной команде, да ещё не на поле боя, а в лабораториях. Всё же опыт, полученный при воспитании Сакуры, позволял увидеть многие свои прежние ошибки, которые уже поздно было исправлять. Хотя... возможно только из-за того, что они были совершены прежде, удалось избежать их в работе с мастером фуиндзюцу и ниндзюцу, в которого превратилась Сакура?

"И всё же жаль, что столько талантов было загублено. Те же Итачи и Шисуи, при правильной обработке, стали бы вернейшими стражами Листа, принеся своему дому славу даже более грозную, нежели у их предка. Пусть по грубой силе они ему и уступают...", — солнечные лучи чётко очерчивали два силуэта путников, которых можно было увидеть и невооружённым глазом, пусть и не без напряжения зрения.

Последние секунды перед началом столкновения утекали, заставляя очищенный от лишних мыслей и эмоций разум становиться чистым и ясным, словно хрусталь. Сердце билось ровно и мощно, в воздухе, нагнетаемом под шлем, стало больше кислорода... Конечно, можно было переложить управление телом на ментального клона, но при всех своих положительных качествах, техника всё же имела недостатки, вроде некоторой прямолинейности двойников (что было унаследовано от теневых клонов), а потому для высокорангового шиноби, предпочтительнее было действовать самому.

"Ведь теневой клон никогда не превзойдёт свой предел, а оригинал, если дать ему хорошую мотивацию, может стать чуточку лучше себя же, но минутной давности", — глава Корня ощущал, как утекает время, отведённое ему на этом свете, так как организм не мог выдержать такого количества стимуляторов, которое было принято, но ни о чём не жалел.

Нет, мир не стал в один миг добрым и безопасным местом, а проблемы не разрешились по щелчку пальцев: Узумаки Наруто так и не получилось вызвать обратным призывом, соседи накапливали силу и готовились к новой войне, шиноби проваливали миссии, гибли или становились нукенинами (пусть и не часто). Однако же это не отменяло всех тех достижений, которых уже удалось добиться, и которые только мелькают на горизонте...

Главу "Корня" беспокоило то, что пропали некоторые джинчурики, а другие сосуды биджу внезапно оказались отозваны в свои селения. Можно было бы подумать, что кто-то вроде очередных Акацуки вновь начал на них охоту, но тот же названный брат райкаге продолжает мелькать на глазах жителей Облака, давая свои отвратительные выступления, и в его личности сомневаться точно не приходилось.

Указательный палец старика надавил на спусковой крючок, замыкая цепь, и цилиндрик из металла, разогнанный чакрой молнии, с хлопком вылетел из ствола самострела. За полсекунды до выстрела, синекожий мечник начал уклонение, вскинув меч на предполагаемую траекторию атаки... а затем его снесло с места.

"Недостаточная скорость полёта снаряда; недостаточная убойная сила; недостаточная проникающая способность...", — краем сознания отметил Данзо, откладывая оружие и поднимаясь на ноги, чтобы применить шуншин, оказавшись в полусотне метров перед противниками.

Получившие сигнал отряды уже окружили поле боя и активировали барьеры, так что можно было почти не опасаться о том, что нукенины уйдут. В определённой степени Шимура был даже рад тому, что самострел показал свою неэффективность против шиноби уровня каге, ведь это позволяло ему действовать открыто, а не так, как он привык за минувшие десятилетия.

— Здравствуй, Итачи-кун, — произнёс старик, обеими ногами коснувшись каменистой сухой земли (его голос искажался шлемом, так что узнавания он не опасался).

...

— Кисаме, ты в порядке? — немигающим взглядом смотря на человека в серой закрытой броне, со шлемом в виде полусферы, Учиха старался сохранять хладнокровие, что из-за ухудшившегося зрения давалось не так просто.

— Не беспокойтесь, Итачи-сан, я просто недооценил угрозу, — повинился Мечник Тумана, поднимаясь на ноги и скидывая бинты со своего оружия, похожего на плоскую клыкастую рыбину, на теле которой появилась вмятина, что выправлялась прямо на глазах.

— Твоя недооценка могла стоить нам жизней, — холодно констатировал обладатель шаринганов, уже вспыхнувших алыми радужками с затейливым узором.

— Этого больше не повторится, Итачи-сан, — пообещал Кисаме, растягивая губы в клыкастой улыбке.

— Как невежливо игнорировать собеседника, — хмыкнул человек в броне, а в следующую секунду его окутали разряды молнии, создавшие покров, похожий на технику четвёртого райкаге. — Впрочем, что ещё ожидать от предателя?

Попытка применить "Аматерасу", из-за нежелания рисковать, провалилась по причине огромной скорости противника, успевшего переместиться на другое место, вскидывая руки со странными устройствами, выглядящими как буквы "Н". Ветер и огонь сплелись, превращаясь в белое пламя, на пути которого встал Хошигаки, принявший атаку на лезвие меча, поглотившее вложенную чакру, а вот звуковая волна заставила синекожего здоровяка пошатнуться, чтобы в следующую секунду высвободить объём энергии, равный пяти резервам слабого джонина, превратив её в ревущий водный поток в виде стены.

...

Восприятие мира словно бы замедлилось, позволяя мыслить на порядки быстрее обычного: очевидно было, что Мечник Тумана его недооценивал, несмотря на первую атаку, а вот Учиха, невзирая на клановое высокомерие, подобными глупостями не страдал. От попадания под чёрное пламя, после которого оставалось бы только сбросить броню, чтобы драться только своими силами, будучи одетым в комбинезон, Данзо спасло предупреждение ментального клона, подселённого в контролирующий скафандр кристалл (он зафиксировал концентрацию чакры в одном из шаринганов, тут же совершив манёвр уклонения, опередив носителя на доли секунды).

На атаку огнём, усиленным стихией ветра и звуковым резонансом, Хошигаки продемонстрировал способность своего меча поглощать чакру из техник. Впрочем, его тоже подпалило и оглушило, что не помешало ответить стеной воды, несущейся прямо на главу "Корня", угрожая его если не раздавить и разорвать, то как минимум помять.

"Рекомендуемые действия...", — вновь попытался влезть со своими советами ментальный клон, урезанный до минимума функций, ради снижения затрат чакры и увеличения скорости вычислений.

Вместо того, чтобы отвлекаться на сторонние раздражители, Данзо перенаправил чакру в левый Н-образный артефакт, создавая звуковые колебания такой силы, что волну просто разрезало пополам, благодаря чему атака прошла справа и слева, не причиня жертве вреда. Только вот в следующий миг старику пришлось блокировать атаку клинка, похожего на ощетинившуюся чешуёй рыбу, скрестив излучатели над головой.

— Попался, Хируко-сан, — широко скалясь, заявил синекожий здоровяк, попытавшийся разрубить противника на правую и левую половинки.

"Огненные техники с флангов", — предупредила носителя броня, подсвечивая изображения двух огненных драконов, заходящих справа и слева.

Активировав шуншин на полсотни метров назад, в последнее мгновение перед рывком Шимура отпустил рукояти артефактов, уже и без того испорченных столкновением с Легендарным Мечом. Устройства же, следуя заложенному в них алгоритму, взорвались рядом с тем местом, где только что был Кисаме, успевший прыгнуть назад.

Два дракона, столкнувшись между собой, вопреки ожиданию не взорвались, а слились воедино, увеличившись в размерах, понеслись единым потоком на главу "Корня", вынуждая его ещё раз полагаться на манёвр уклонения ментального клона, управляющего доспехами.

"Всё же — хорошая они команда", — промелькнула уважительная мысль на грани сознания, в то время как правая ладонь сжалась на рукояти катаны, тут же вспыхнувшей разрядами райтона, а пальцы левой кисти нащупали на поясе самострел, стреляющий техникой огненного шара.

...

— Справа, — объявил Итачи, прекрасно видящий слабые вспышки чакры, излучаемые противником в моменты применения техник.

Кисаме, отведя клинок в сторону, сложил одноручную печать концентрации и отправил в предполагаемое место, куда отступит противник, гудящее от внутреннего напряжения водяное ядро. Под прикрытием не самого быстрого, но весьма разрушительного ниндзюцу, он вновь бросился в ближний бой, предоставив напарнику себя прикрывать.

"Как-то всё... странно", — мысленно констатировал Учиха, когда водяной снаряд столкнулся с огненным, превратившись в пар, а напарник и враг столкнулись клинками.

Невзирая на то, что бой происходил на скоростях, доступных только сильным джонинам, а то и вовсе — каге, обладатель великого додзюцу успевал размышлять, оценивая противника. И если в первые секунды он сомневался, то сейчас было очевидно, что либо Хируко научился использовать ниндзюцу без печатей, лишь с помощью вспомогательных инструментов, либо...

"Это не Хируко", — пришёл к неутешительному выводу Итачи.

Конечно, учёный мог обзавестись охраной, либо же вовсе сменить свою тактику ведения боя, но это было маловероятно. Хотя, достоверно об этом можно будет сказать только тогда, когда они встретятся взглядами глаза в глаза.

Выпустив дюжину "цветов феникса", которые по дуге облетали сражающихся, чтобы ударить врагу во фланг, Учиха произнёс:

— Меняемся.

Несмотря на то, что обладатель шарингана не повышал голос, Хошигаки его услышал и, не став спорить, разорвал дистанцию с человеком в броне, пропуская вперёд напарника, стремительно выхватившего катану из ножен. По лезвию заструились потоки ветра, делая клинок невероятно острым...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 19,5

Меч, окутанный потоками ветра и клинок, покрытый разрядами молнии столкнулись раз... второй... третий... Данзо воспользовался тем, что их оружие перекрестилось, тут же нажимая на спусковой крючок самострела, из ствола коего вырвался ревущий поток пламени, ударивший в живот Итачи... который заменился на какой-то камень.

"Успел подготовить технику замены, активировав её вовсе без печатей?", — на миг Шимура задумался, а не освоил ли Учиха технику ментального клона (мало ли у него имеются осведомители в "Корне", или же он сумел допросить кого-то из оперативников, обладающих данным навыком, используя силу своих глаз), но был вынужден откинуть эти предположения, так как подтвердить их в бою было затруднительно.

Тем временем, прикрывая напарника, Кисаме применил технику Скрывающего Тумана, накрыв молочно-белой пеленой обширную площадь вокруг. Из-за того, что влага была сконденсирована при помощи чакры нукенина, сенсорные техники работали в ней крайне плохо...

"Анализ... Перебор вариантов восприятия...", — промелькнули надписи где-то на периферии зрения, вместе с чем изображение сменилось на чёрно-белое, с какими-то помехами, на фоне коего отчётливо выделялись яркие силуэты людей, выделенные красным, пара теневых и дюжина иллюзорных клонов, обозначенных голубым цветом разной яркости.

Глава "Корня" оказался окружён иллюзиями и клонами, образы которых едва заметно проступали в пелене тумана. На какую-то долю секунды они замерли, а затем метнулись в атаку, целя своими мечами в разные части тела, в то время как оригинал стал складывать серию ручных печатей...

"Подыграю", — решил старик, быстро расстреливая теневых и иллюзорных двойников, тем самым разряжая самострел.

Для убедительности, пришлось крутануться на месте, разрубая мечом крайне достоверные силуэты Итачи. Учиха, по всей видимости, тоже видящий в тумане не так чётко, выдохнул технику Облако Пепла, запирая противника внутри сферы чёрного цвета...

"У Сарутоби подсмотрел?", — краем сознания отметил Данзо, одновременно с этим, вонзив меч в землю, пропустил по клинку чакру ветра, взрывая почву под ногами.

Шимура успел упасть в созданную яму, которая была достаточно узкой и глубокой, чтобы он стоял там в полный рост, плечами касаясь противоположных стенок. А затем над головой прогремел взрыв, ущерб от коего оказался минимизирован бронёй.

"Степень целостности доспехов — восемьдесят два процента; запас энергии в накопителях — шестьдесят четыре процента", — предупредил ментальный клон, в то время как мужчина выпрыгивал вверх, ускользая от попытавшейся сомкнуться на его теле земле...

...

— Какой ловкий, — усмехнулся Хошигаки, успевший закинуть свой меч за спину, активируя технику Большой Водяной Тюрьмы (подготовку к применению которой начал в тот же момент, когда создал Скрывающий Туман).

— Не отвлекайся, — потребовал Учиха, при помощи додзюцу заметивший то, что противник попытался скрыться под землёй, после чего потратил немало чакры, чтобы попытаться раздавить его прямо в норе.

"Вёрткий как змей... Орочимару? Нет: использование такого количества оружия — не в его стиле. На изделия оружейников тоже не похоже... В Конохе разрабатывались устройства связи, чакродвигатели, но... неужели они зашли столь далеко? Ещё одна причина взять этого убийцу живым", — к тому моменту, когда обладатель великого додзюцу пришёл к этому выводу, прозрачная сфера окончательно сформировалась, а Кисаме создал нескольких клонов-акул, появившихся прямо внутри импровизированного резервуара.

— Не убивать, — всё же произнёс вслух Итачи, не желая лишаться объекта для допроса.

— Хай, Итачи-сан, — весело отозвался Хошигаки, концентрируясь на контроле техник.

...

— Разряд, — приказал Данзо, почти ощущая давление воды на броню.

"Разряд... Объём накопителей — тридцать процентов", — отчитался ментальный клон, выводя информацию на внутреннюю сторону шлема-полусферы.

Стихия молнии разошлась по воде, нарушая потоки чакры в технике и уничтожая трёх акул, рванувших в атаку с разинутыми пастями. Пока противник не успел восстановить Водяную Тюрьму, Данзо создал вокруг себя сферу воздуха, подобную Вакуумному Ядру, которую противнику пришлось удерживать от всплывания.

"Неприятное положение", — отметил Шимура, пряча меч в ножны, чтобы достать из подсумка тюремную печать-барьер (создающую плотную плёнку из чакры, не позволяющую даже пальцем пошевелить, но при этом довольно хрупкую снаружи).

Из второго подсумка была извлечена стопка взрывных печатей, которые облепили стенки пузыря, после чего глава "Корня" прилепил к груди барьер и дал команду на одновременную активацию. Едва плёнка успела развернуться, на что ей потребовалось меньше секунды, в замкнутом пространстве прогремел взрыв, разметавший Водную Тюрьму, попутно повредивший и якорь тюремной техники.

— А этот парень понравился бы Дейдаре-сану, — вновь выхватывая меч из-за спины, Кисаме радостно оскалился, бросаясь в ближний бой.

В этот раз Итачи не остался прикрывать напарника дальнобойными техниками, вместо этого пристроившись справа и чуть позади. Его катана вспыхнула разрядами молнии, а шаринганы засияли с удвоенной яркостью.

"Похоже, что я всё же заржавел", — едва приземлившись на ноги, Данзо уже выхватил свой меч, а затем швырнул навстречу противникам самострел.

Оружие взорвалось, так и не долетев до нукенинов, но они оба, подчиняясь вбитым в подкорку рефлексам, отскочили в стороны. Этого оказалось достаточно Шимуре, чтобы активировать "Изанаги", а затем метнуться навстречу нукенину Конохи.

Глава "Корня" буквально насадился на клинок животом, чем немало удивил противника, в то же время выпустив из хватки свой клинок, обеими кистями хватаясь за руку противника. Прежде чем Итачи успел отреагировать, он активировал Обратную Четырёхгранную печать, что проявилось в виде четырёх символов, возникших вокруг обоих шиноби, которых в следующую же секунду поглотил шар, будто бы состоящий из чёрных чернил...

...

— А-а-а... — остановившись на месте, Кисаме устремил взгляд туда, где только что находились его напарник и враг, которых пожрала какая-то самоубийственная техника. — Что за биджу тут творится?

Разумеется, никто ему не ответил, лишь клыкастая пасть меча недовольно зарычала, выражая своё раздражение исчезновением жертвы. Даже сенсорика, охватывающая всё поле только что состоявшегося боя, не выявляла и малейших возмущений чакры, а обрушившаяся на уши тишина, давила будто каменная плита.

— Итачи-сан, вы же не могли так глупо умереть... правда? — чувствуя себя крайне глупо, обратился к пространству синекожий мужчина. — Ничего ведь не предвещало... Эхм... М-да. И что мне теперь делать?

Словно бы в качестве ответа на заданный вопрос, в воздухе проявился силуэт противника, живого и невредимого. Мечник Тумана на это оскалился, оценив трюк с самоубийством в самый неожиданный момент, и сделал в памяти пометку, что этого врага к себе лучше не подпускать.

"Это было какое-то фуиндзюцу? Итачи-сан говорил, что Хируко — учёный, работавший над поглощением и присвоением чужих геномов. Может это и к знаниям относится? Нашёл какого-то древнего Узумаки, пережившего падение Водоворота, и теперь вовсю пользуется трюками красноволосых. Это... достаточно бредово звучит. Наверняка — правда", — броня противника не позволяла оценить его уровень сил, но прошедший бой и недавно применённая техника должны были немало его ослабить, так что даже в одиночку, Хошигаки чувствовал себя вполне уверенным в победе (тем более, что больше не нужно осторожничать).

...

"Как бы у меня в привычку не вошло, завершать бои подобным образом", — хмыкнул про себя Шимура, единственным зрячим глазом смотря на второго нукенина, не спешащего атаковать.

Из-за напряжения в битве, откат от стимуляторов приблизился, заставляя действовать более резко и рискованно. Испорченный шаринган (целых три, если считать ещё и глаза Учихи) жаль не было: лучше уж уничтожить подобное додзюцу, нежели дать завладеть им кому-то другому.

— Хошигаки Кисаме, ты следующий, — сколь бы глупо ни было разговаривать с врагом во время боя, но это позволило вновь взять чакру под полный контроль и приготовиться к атаке.

— Не так быстро, Данзо-сан, — окликнул старика Итачи, появившийся на том же месте, где был запечатан, с тем лишь отличием, что шаринган горел теперь в одном глазу. — Я ведь не ошибся? Додзюцу моего клана в мире осталось не так уж и много, а Саске не стал бы применять запретную технику, чтобы выжить, при этом лишая себя возможности получить новые глаза.

"Ожидаемо: гений клана Учиха, не мог не изучить эту технику. Жаль...", — Шимура, разорвавший дистанцию с нукенинами, мог бы посетовать на то, что всё вернулось к началу, но... вопреки утрате чужого додзюцу, он оставался в выигрыше.

— Данзо? — напряжённо уточнил синекожий здоровяк, удобнее перехватывая рукоять меча.

— Больше некому, — пожал плечами Итачи. — Вам не победить, Данзо-сан...

— Меньше болтай, мальчик, — осадил противника глава "Корня", хлопая в ладони, тем самым создавая звуковую волну.

...

Итачи был в тихой ярости: потерять глаз буквально на ровном месте — нужно было ещё постараться. Он, конечно, и до этого момента не сильно сдерживался, стараясь лишь не убить источник информации одним ударом, но теперь в этом не было смысла. Да и проявленная доброта, явно, себя не окупала.

Не мелочась, Кисаме выплюнул поток воды, разделившийся на девять струй, увенчанных змеиными головами, каждая из коих атаковала главу "Корня" под своим углом. В то же время сам Учиха, метнув для отвлечения внимания несколько кунаев, создал перед собой теневого клона и ринулся в атаку, скрываясь у него за спиной, при помощи единственного видящего глаза, точно копируя движения.

Как и ожидал нукенин, старик увидел лишь его клона, отмахнувшись от него почти небрежно, за что и поплатился, получив удар через облако рассеивающейся чакры, пришедшийся точно в шлем.

...

Разорвав дистанцию, заметно уставший Шимура поморщился, оценивая дыру в полусфере защиты для головы. Иллюзия, наложенная на внутреннюю поверхность головного убора, тоже частично пострадала, но всё ещё выполняла свою задачу.

"Расслабился, старый дурак. Нет... Слишком долго я не ходил на полноценные миссии", — прямо сейчас Шимура мог позвать подкрепление, чтобы с помощью верных бойцов точно победить двух нукенинов уровня каге, но... в нём взыграла гордость (хотя, скорее уж — гордыня).

Мышцы уже начинали ныть, предвещая скорый откат от лекарств, и следующую за этим беспомощность, после чего наступит бесславная гибель. Только вот, если уж Шинигами решил прибрать его душу, то он решил, что отдаст её на своих условиях.

"Ирука-кун, ты был достойным учеником, и станешь достойным преемником; Сакура-чан, для меня ты, и другие дети "Корня", стали почти как внуки... Может быть на старости лет, я стал слишком сентиментальным? Надеюсь, что вы сумеете не только сохранить, но и приумножить оставленное вам наследие. Хирузен, старый друг и соперник... хоть в чём-то я обойду тебя и стану первым. Пусть это и слабое утешение. Я уверен, что ты справишься с Конохой и без меня... Ведь именно под твоим руководством, Воля Огня перестала быть просто словами. Скоро нас всех сменит новая листва, и чтобы путь тех, кто идёт позади стал проще, мы должны приложить все свои силы... Старик умирает, чтобы дети оставались жить", — молнии окутали доспех, придавая иллюзию всесокрушающей мощи, и пожилой мужчина атаковал, вкладывая всего себя в один удар...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Красные глаза

В зале наблюдения царил полумрак, разгоняемый только сиянием экранов, расположенных на стенах в несколько рядов. Сакура, одетая в стандартный комбинезон шиноби, сидела за одним из столов, на которых лежали планшеты и журналы аналитиков.

Ровные голоса мужчин и женщин разных возрастов, на головах у коих были надеты наушники с микрофонами, монотонно оглашали выводы опытных шиноби, передавая команды и рекомендации. Кому-то постороннему могло бы показаться, что им вовсе безразлично происходящее за много километров от убежища событие, и только сами воспитанники "Корня" понимали, что для них значит данное происшествие...

— Сова центру: прошу разрешения применить дальнобойное оружие, — в очередной раз донёсся до слуха Харуно голос одного из оперативников, находящихся среди отряда окружения.

— Центр Сове: отказано, — холодный тон Умино Ируки, стоящего позади стульев координаторов и аналитиков, будто пронизывающий арктический ветерок, заставил мурашки пробежаться по спине синеглазки.

= "Это же глупо! Они могли бы ему помочь", — возмущалась наставница по сноходчеству, оглашая своим негодованием внутренний мир ученицы.

"Никто не посмеет нарушить последний приказ главы: они слишком уважают его, чтобы унизить подобным образом. Тем более — сейчас", — спокойно ответила куноичи, не отрывая взгляда от того, как трое шиноби уровня каге, превращают поле своего сражения в декорации к фильму о постапокалипсисе, со следами ковровых бомбардировок и применения напалма.

= "А ты?", — уже догадываясь о том, какой ответ услышит, всё же задала вопрос принцесса-пони.

"Даже если бы я что-то решала, то не стала бы лишать старика права закончить свою жизнь так, как он считает нужным", — мысленно произнесла Сакура, стараясь не упустить из восприятия ни единого фрагмента того противостояния, в котором сошлись мастерство и опыт, сила и самоотверженность...

= "И конечно же, тут совсем ни при чём то, что с гибелью Данзо ты получишь больше свободы", — недовольно хмыкнула тёмно-синяя аликорница.

"Свобода — это иллюзия. С самого рождения мы опутаны цепями, начиная от социальных отношений и заканчивая имуществом. Однако, даже те кто отрекаются от всех привязанностей, лишь меняют одни цепи на другие, ограничивая себя условностями мнимой свободы", — отозвалась на слова Луны Харуно, заставив ту поперхнуться заготовленной фразой.

= "Красиво ты научилась уходить от вопроса", — проворчала крылато-рогатая пони, выражая своё недовольство.

"У меня хорошая наставница", — мысленно посмеявшись, похвалила собеседницу синеглазка.

— Медведь, муравьед, обезьяна — готовность номер один, — отдал новый приказ преемник Шимуры Данзо, на что получил тройное "Хай", от членов отряда поддержки.

= "Волнуешься за него?", — участливо спросила наставница сноходчества, вновь заставляя ученицу отвлечь часть внимания от наблюдения за экранами.

"С чего бы мне это делать?", — вопросом на вопрос ответила куноичи, ловя себя на том, что крутит в пальцах карандаш для заметок.

= "Он сильный и, в случае чего, его успеют прикрыть", — будто бы и не слышав мыслеречь подопечной, заверила её принцесса ночи.

"Я не волнуюсь. Понятно?", — огрызнулась обладательница розовых волос.

= "Вот и хорошо", — не стала спорить тёмно-синяя аликорница, чем вызвала у собеседницы ощущение, будто с ней соглашаются... словно с несмышлёным ребёнком, сказавшим очевидную ложь.

Сакуре пришлось приложить над собой некоторые усилия, чтобы успокоиться. И в этот самый момент ей на плечо легла мужская ладонь, заставившая напрячься и скосить взгляд назад и вверх, чтобы увидеть уверенное выражение лица Умино-сенсея, который произнёс:

— Не о чем переживать, Сакура-чан. Они отлично подготовлены и вооружены лучшими образцами технологий, которые мы только сумели создать. Ты и сама это знаешь лучше меня...

"Да вы, блин, сговорились?", — услышав тихое хихиканье покровительницы снов, внутренне возмутилась синеглазка.

— Хай, Ирука-сан, — вновь скрыв эмоции, коротко ответила куноичи.

Мужчина не стал говорить чего-то ещё, а вместо этого убрал руку за спину, после чего приказал:

— Начинаем следующий этап.

Затихшая было суета вновь набрала свои обороты: собранные данные были приведены к промежуточному итогу, который в качестве рекомендаций был озвучен троице шиноби, коим предстояло вступить в схватку с потрёпанными, но от того ничуть не менее опасными противниками. И если члены отряда, задействованного в операции в качестве силовиков, по завершению миссии могли позволить себе отдых, прежде чем приступать к написанию отчётов, штабным аналитикам предстояло раз за разом просматривать сделанные записи, вычленяя ошибки и недоработки, чтобы объявить свой вердикт по каждому из составляющих сражение элементов...

...

Шлем был окончательно разбит, открывая взгляд на голову старика, лицо коего неестественно побледнело, а один глаз красовался слепым бельмом. Остальные доспехи тоже красовались сколами и вмятинами, а кроме того — сквозными колотыми дырами, оставленными пропущенными ударами. Сам же глава "Корня", стоя на коленях, упирался в землю кулаком правой руки, тяжело дыша и ощущая, как вышедшая из-под контроля чакра демона, будто густая кислота растекается по жилам и растворяет в себе систему циркуляции.

Вокруг расстилалась изрытая земля, заполненные мутной водой воронки, в нескольких местах ввысь поднимался едкий дым. Всё говорило о том, что здесь сошлись в нешуточной битве минимум крупные отряды, а максимум — две небольшие армии... и только отсутствие мёртвых тел утверждало обратное.

— Благодарю за урок, Шимура-сан, — произнёс Итачи, одна сторона лица коего была разукрашена засохшими струйками крови, что придавало и без того бледной коже аристократа мира шиноби ещё большую белизну. — Я запомню то, что противника никогда нельзя недооценивать, а тем более — щадить.

Клинок меча сверкнул, устремляясь к сердцу пожилого мужчины, но в последний миг тот умудрился повернуть торс, благодаря чему оружие пусть и вошло в грудь, но к мгновенной смерти это ранение не привело. Даже более того: Данзо умудрился задержать лезвие при помощи рёбер, выигрывая себе секунду на активацию последних взрывных печатей.

Тело уже бывшего главы "Корня" изломанной куклой отшвырнуло назад, а теневой клон Учихи развеялся, позволив мечу упасть на землю. В то же время в пяти шагах позади, прямо из воздуха материализовался нукенин, развеявший иллюзию невидимости.

— Вот так бесславно заканчивают свою жизнь легенды, — изрёк синекожий мужчина, закидывая на плечо свой меч, с нескрываемым облегчением вдыхая полной грудью.

— Хорошие слова, Кисаме-сан, — прозвучал приглушённый из-за маски голос, после чего вокруг нукенинов, заключив их в своеобразный треугольник, из шуншина вышли люди в серой матовой броне, шлемы которых имели вид голов медведя, муравьеда и обезьяны. — Мы используем их для вашей эпитафии.

— Тц... — Мечник Тумана скривился, перехватывая своё оружие обеими руками. — Всё лезут и лезут... В очередь, коноховские выродки! В очередь!.. Это я не вам, Итачи-сан.

— Хм, — многозначительно изрёк обозначенный Учиха, единственным видящим глазом осматривая новых противников. — Кого возьмёшь на себя?

— Я пришёл за твоей головой, отступник, — заявил гулкий голос из-под шлема Медведя, который медленно извлёк из ножен катану. — Пришло время платить за преступления.

— Эм... — Хошигаки, состроив недоумение на лице, издевательски поднял руку, будто бы находился в школе на уроке. — Это ты кому?

— Итачи, — спокойно ответил шиноби в маске.

— Так бы сразу и сказал, а то начал кидаться общими фразами... — радостно оскалился нукенин Тумана, затем посмотрел на напарника и заявил: — Раз за нас всё решили, то я возьму двоих оставшихся.

— Развлекайся, — безразлично дёрнул уголком рта бывший шиноби Конохи.

Миг, и сперва Кисаме размазался в воздухе от скорости движения, с хлопком переместившись на полторы сотни метров в сторону, а затем, получив команду от лидера группы, Муравьед и Обезьяна последовали за ним. Друг напротив друга остались стоять только двое бойцов, один из которых был слепым на один глаз, сильно потратился в плане чакры и вообще чувствовал себя не лучшим образом, но при этом оставался намного более опытным и, несомненно, смертельно опасным.

— Ответь на вопрос: кто ты? — будто бы находился на прогулке, а не на поле смертельной битвы, осведомился нукенин. — Не сочти за грубость, но столько людей жаждут моей крови, что всех и не упомнить.

— Неужели ты меня не узнаёшь, великий Итачи Учиха? — голосом изобразил удивление собеседник, а затем стёкла, скрывающие его глаза отъехали. — Может быть это освежит твою память?

На двух красных радужках, занявших собой почти всё пространство глазниц, в стремительном танце закручивались по три чёрные запятые. Однако же, вопреки ожиданиям младшего Учихи, на лице его старшего родича не дрогнул ни один мускул.

— Глупый младший брат... ты так ничего и не понял, — с почти искренним сожалением вздохнул нукенин. — Ты должен был обрести силу нашего клана и лишь потом искать меня. Теперь же... ты умрёшь, а я заберу твои глаза. Никакие игрушки тебе не помогут.

Рисунок в единственном зрячем глазе старшего Учихи закрутился, создавая технику гендзюцу, а затем он стал медленно приближаться к своему последнему родственнику, застывшему будто статуя. Когда же между ними оставалось расстояние вытянутой руки, клинок Саске змеёй метнулся вперёд, вонзаясь в грудь старшего брата... распавшегося стаей ворон, чтобы проявиться на прежнем месте, будто бы и не шевелился вовсе. В глазницах же младшего Учихи сияли уже высшие шаринганы, с рисунком в виде молний, разделяющих радужку на три равные части.

— Ты всё же сделал это, — одобрительно улыбнулся нукенин, скрещивая руки на груди. — Ты не столь безнадёжен, как я думал. И кто же это был? Кого ты убил, Саске? Это должен был быть кто-то очень дорогой для тебя... Только очень сильное горе способно пробудить истинную силу Учиха.

— Мне не пришлось никого убивать, чтобы стать сильнее... глупый старший брат, — по маске Саске стекли две красные слезинки, оставившие яркие полосы на щеках морды медведя. — Ведь я не одинок, как ты.

— Ха... Ха-ха-ха-ха! — непонятно чему рассмеялся старший шиноби, а затем резко метнул два куная, выхваченные из рукавов. — Тогда докажи это! Докажи, что я ошибался! Докажи, что твой путь — лучший!..

Силуэт Саске исчез, после чего прозвучал хлопок воздуха, сомкнувшегося на том месте, где он только что стоял. В следующий миг три образа человека в маске медведя появились вокруг Итачи, одновременно нанося удары в грудь, живот и голову, но нукенин, невероятным образом изогнувшись, сумел ускользнуть от всех трёх атак, чтобы крутанувшись на месте, взмахом ноги развеять остаточные образы противника.

Интуиция старшего Учихи взвыла, заставляя его отклониться вправо, присесть, подпрыгнуть, создать клона и, оттолкнувшись от него, тут же развеянного клинком младшего брата, ровно приземлиться на ноги, двумя кунаями блокируя очередной выпад катаны. На один лишь миг Медведь замешкался, за что расплатился пинком в живот, отшвырнувшим его на несколько метров назад.

— Ты слаб, Саске, — хмыкнул Итачи, вольготно поигрывая ножами. — Лишь проникнувшись ненавистью; лишь возжелав моей смерти всей своей душой, ты сможешь скинуть сдерживающие тебя цепи... Возможно, мне следует немного тебя подтолкнуть? Как там зовут твою сокомандницу... Сакура? Кха...

Последнее слово захлебнулось в крови, вырвавшейся изо-рта нукенина, когда его грудь оказалась пробита мечом со спины. Силуэт же брата, медленно поднимающегося с колен, медленно растворился в воздухе.

— Я никому не позволю угрожать моей семье... Никому, — прозвучал лихорадочный шёпот, приглушённый маской медведя.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Безопасность прежде всего

— Это не сработает, — заявила Сакура, одетая в чёрный комбинезон, проводя правой ладонью по лбу, отодвигаясь от расстеленного перед нею чертежа, принимая ровное сидячее положение на коленях.

— Почему? — моргнув, Твайлайт тоже подняла взгляд от совместного труда, концентрируя внимание на собеседнице. — По всем расчётам — это должно работать.

— Сама идея того, что можно поставить печать на внутренний мир, при этом находясь в нём в состоянии проекции разума — это бред, — констатировала Харуно.

— И вовсе не бред, а теоретически подтверждённая вероятность, — возмутилась Спаркл, всплеснувшая передними копытцами, а затем начавшая доказывать собеседнице свою правоту, при этом активно жестикулируя: — Сама подумай: хирайшин создаёт маленький карман в подпространстве, чтобы через него перебрасывать объекты из одного пункта в другой, а если этот резервуар стабилизировать, то в нём можно хранить разнообразные предметы. В то же время печать-тюрьма для биджу, создаёт схожий карман, но уже в теле-душе носителя. Мы же попросту поставим её во внутреннем мире, создав изолированное стабильное пространство прямо в душе...

— Но ты забываешь, что во-первых, и печать-тюрьма, и хирайшин, создаются, во-первых, в реальном мире, а во-вторых, при помощи полноценной чакры, — перебила собеседницу синеглазка, сложив руки под грудью. — Являясь проекцией разума, я смогу создать печать лишь из одной энергии...

— Какая разница? — в свою очередь перебила собеседницу сиреневая аликорница. — Ты же умеешь делать ментальные закладки? Они влияют на твоё тело и помогают взаимодействовать с реальным миром? Они — тоже печати, пусть и своеобразные. И вообще, кто тебе сказал, что именно ты должна быть испытателем? Я собираюсь сама всё проверить, а на подстраховке будут Старлайт, принцессы Луна и Селестия, ну и Санбёрст... Вместе мы точно справимся, а потом я всё расскажу и передам готовый результат.

— Твай... — начала было говорить куноичи, но остановила себя на полуслове, выдохнула и поникла, вновь проводя правой ладонью по голове. — Прости, что-то у меня в последнее время настроение скачет. И никакой самоконтроль не помогает.

— Не бери в голову, Сакура, — улыбнулась в ответ крылато-рогатая пони. — Ты не видела какой капризной была Каденс, находясь в твоём положении.

— Вряд ли она была в моём положении, — чуть криво усмехнулась Харуно, сразу же переводя тему разговора: — Значит, ты считаешь, что эта печать сработает?

— У чакры и магии больше общего, чем ты думаешь, пусть они и состоят из несколько отличных элементов, — отозвалась Спаркл, без слов соглашаясь опустить неудобную тему. — Это как со спиртом и бензином.

"Всё что горит — русский может выпить", — всплыла в памяти синеглазки старая шутка из той, такой далёкой и кажущейся ненастоящей жизни.

Вокруг человеческой девушки и кобылки-пони находилось звёздное пространство, в то время как сами они сидели на белом облаке, где стоял низкий столик, занятый разложенными бумагами. Сестра Шайнинга-Наруто, получив просьбу о встрече в мире снов, не стала отказываться, а узнав о теме разговора — вовсе вцепилась в идею всеми ногами и крыльями. Она же рассчитала время так, чтобы спать в нужный момент, а затем и помогла ускорить восприятие, дабы иметь на все дела хотя бы несколько часов, а не минут.

Мысль о том, что можно создать пространственный карман, который не будет столь же требовательным, каким получился прототип изменённого хирайшина, появилась при осмыслении воспоминаний о глазах Обито Учихи. В конце концов додзюцу, даже такие как высший шаринган, не делали ничего невозможного хотя бы теоретически, пусть внешне иногда и казалось обратное. К примеру бесплотность Тоби, опиралась на смещение тела в карманное измерение, из которого в реальный мир выглядывала только нематериальная проекция, полностью воспринимающая весь спектр информации. Один его глаз создавал технику на собственное тело, позволяя открывать доступ в то самое подпространство, в то время как второй (отобранный у Какаши), проецировал технику на другие предметы, находящиеся в поле зрения-чувствительности.

Изначальная идея Харуно заключалась в том, чтобы создать печать для глазной линзы, чтобы пропускать через неё чакру подобно додзюцу. Путём проб и ошибок (наука не забудет вклад Шишио-куна, вынужденного выступать подопытным), им удалось разработать запечатанную в линзу технику, которая активировалась путём выпускания энергии через глазной канал циркуляции. К сожалению, применение техники было затруднено тем, что, во-первых, требовалось время на напитку артефакта силой (в зависимости от степени разработанности глазных каналов), во-вторых, печать наливалась чернотой, демаскируя себя и несколько ограничивая зрение, ну и в-третьих, следовало смотреть точно на цель, чтобы не "выстрелить" запечатывающим сгустком куда-то ещё.

"Плохо, что мы не сразу догадались встроить систему безопасности, не позволяющую активировать технику с закрытым глазом; хорошо, что подопытный так и не узнал, что могло произойти, если бы он неудачно моргнул", — промелькнули мысли в голове синеглазки, озаботившейся наличием комплекта линз с разными техниками, просто на всякий случай (в жизни бывает всякое, а в случае захвата врагом, руки могут связать, волосы — обрить... ну а повязка на глазах — вещь не обязательная, если на голову надевают мешок).

Вообще, линзы с печатями-техниками — это скорее оружие шпионов, которым нельзя носить с собой свитки или самострелы, нежели боевиков. Кроме того, что иронично, пользоваться ими, являясь владельцем полноценного додзюцу, точно не получится, так как они вступают в конфликт (активация бьякугана автоматически включает напитку чакрой линзы). Ну и ещё одним обязательным требованием к пользователю стал высокий уровень контроля.

Однако же на этом новоявленные коллеги не остановились, принявшись разрабатывать полноценную технику карманного пространства, которое всегда будет вместе с владельцем, позволяя использовать те же техники, которыми обладал Обито. Сиреневая аликорница, пользуясь знаниями о внутреннем мире и печатях, с которыми уже доводилось работать при освобождении биджу и изучении хирайшина, прониклась уверенностью в том, что можно всё сделать даже лучше чем было у Учихи: нужно только создать правильную конструкцию, после чего запитать и развернуть её в собственном разуме (внутри души). Обладательница розовых волос же, пусть и не ставила под сомнение интеллект добровольной помощницы, которая уже не раз доказала свою гениальность в том, что касается изобретательства и изучения нового, но перешагнуть собственный психологический барьер не могла.

"А ведь я была уверена, что полностью контролирую свои сознание и подсознание. И тут такое...", — посетовала про себя девушка.

— В крайнем случае, всегда можно вернуться к варианту с печатью на тело, — заметила Твайлайт. — В конце концов, она — это просто ключ к подпространству, через который проще с ним работать. Разве что я не могу спрогнозировать то, что произойдёт с печатью, если она окажется внутри карманного измерения, дверью в которое является.

— Ладно, — потянувшись, пусть в мире снов от этого и не было особого смысла, Сакура встретилась взглядом с Твайлайт. — Что-то я устала. Давай на сегодня закончим?

— Ну... хорошо, — смилостивилась Спаркл, поднимаясь на ноги, но тут же остановилась и смущённо пробормотала: — Я давно хочу попросить...

— Не робей, — пожала плечами Харуно, готовясь возвращаться к себе.

— В общем... — сиреневая крылато-рогатая пони потупила взгляд, шаркнула по импровизированному полу правым передним копытцем, после чего неуверенно подняла глаза на куноичи и спросила: — Можно тебя погладить?

...

"Это была одна из самых странных просьб, которые мне адресовали. Не в десятке, конечно, но близко к тому", — проснувшись ранним утром, синеглазка открыла глаза, по которым тут же ударил тусклый свет, заливший комнату на базе "Корня", а затем посмотрела на механические часы с толстым розовым стеклом на циферблате, убеждаясь в том, что не пробило ещё и шести.

Вообще, вставленный в устройство кристалл на самом деле был артефактом связи, при помощи коего можно было отправить или принять сообщение. На самом деле, благодаря технике запечатывания ментальных клонов, одно-единственное устройство могло выполнять самые разные функции, при условии наличия нужного объёма чакры, что существенно облегчало жизнь... обещая будущим поколениям снижение нагрузки во время обучения, как и уровня знаний (в конце концов, в одном из известных миров, появление средств быстрого доступа к требуемой информации, привело к общему росту лени у школьников, со всеми вытекающими из этого сложностями).

"Мне есть до этого дело? Пожалуй... нет. Это проблема учителей и личных наставников. Да и менталитет у шиноби такой, что может и спасти от пагубного влияния технологий. Или может быть какой-нибудь ленивый учитель из клана Яманака, изобретёт технику массового ментального обучения, чем впишет своё имя в историю", — обдумав эту идею Харуно осознала, что и сама могла бы создать эту технику, так как знаний и по менталистике, и по чакре более чем хватает.

Скинув с себя тонкое одеяло, куноичи приняла сидячее положение, взяла с прикроватного столика баночку с пилюлями, отправив в рот небольшую их горсть, а затем запила витамины стаканом заранее подготовленной воды. За прошедшие месяцы это стало настолько привычным действием, что разум на него почти не отвлекался...

Опустив взгляд, Сакура увидела свой живот, заметно выдающийся вперёд. Срок беременности уже подходил к концу, из-за чего пришлось отказаться от активных тренировок, ограничиваясь упражнениями по контролю чакры, расчётами техник и водными процедурами. Ради безопасности она даже не покидала подземелий "Корня", каждый день отправляя наверх своего волосяного клона, приходящего домой вечером и возвращающегося на работу утром.

"Скоро это закончится и я вернусь к полноценной жизни", — напомнила себе Харуно, погладив живот через ткань свободной футболки правой ладонью.

Она не испытывала какого-то особого волнения из-за грядущих родов, причиной чему были как навыки ирьендзюцу, так и техника мягкой модификации тела. Учитывая же умение создавать двойников, обладающих всеми её знаниями и навыками, куноичи вовсе могла бы обойтись без посторонней помощи... Впрочем, делать этого ей не хотелось (кто сам себя не бережёт, тому никто не поможет).

Поднявшись с постели, Сакура сменила бельё, очистила тело при помощи техники суйтона, натянула лёгкое облегающее трико чёрного цвета, снарядилась артефактами собственного производства, накинула плащ и вышла из спальни, оказавшись в коридоре общежития. На потолке тут же вспыхнули осветительные лампы, волосы едва заметно колыхнулись под порывом ветра, при помощи которого Серый Кардинал прогонял по помещениям свежий воздух, а взгляд скользнул вдоль стен, в коих отчётливо выделялись закрытые двери других комнат. До начала новой смены оставалось ещё два часа, так что все либо ещё спали, либо находились на постах...

"Почти ничего не изменилось... только имя руководителя", — меланхолично подумала Харуно, шагая в направлении столовой (работающей круглые сутки).

Многие думали, что смерть Данзо приведёт к каким-то резким переменам, боялись радикальных нововведений, а то и смены целей. Однако Ирука-сенсей предпочёл не ломать то, что работало до него, вместо этого продолжив стратегию своего наставника. Разве что с синеглазки сняли часть нагрузки, да и разного рода наблюдение ослабло.

"Хорошо отлаженный механизм отличается от плохого тем, что продолжает работать с приемлемой эффективностью, даже если заменить ведущую деталь на менее качественную. Ну да у заместителя тени Конохи ещё будет время, чтобы обтесаться", — задумавшись, Сакура постаралась представить то, что произошло бы с её исчезновением... раз уж даже пропажу джинчурики, "Отправившегося на секретную тренировку в мир призыва", сумели замять незаметно для общества.

Вывод, к которому она пришла, радовал не сильно: на её место поставили бы кого-нибудь другого (хуже или лучше — не важно). В конце концов, она уже дала толчок для научного отдела, указав общее перспективное направление, ну а в воображении местных гениев, вроде Орочимару, сомневаться вовсе не приходилось.

"Но ведь я этим занималась не ради признания, а для получения доступа к знаниям, чтобы... хи-хи... сменить пол и обеспечить свою безопасность. М-да: что-то в моём плане, определённо, пошло не так", — вспышка веселья отразилась на лице лёгкой улыбкой, а собственные давние мечты, которые казались обязательными к исполнению целями, вызывали ощущение близкое к умилению.

В конце концов, какая разница, какого пола тело, если оно — твой инструмент, которым ты не умеешь пользоваться? Другое дело — раскрыть весь его потенциал, а затем раздвинуть рамки, став лучше, попутно окружив себя комфортом, безопасностью и приятными мелочами. Хотя, смена пола, конечно, оставалась целью, которую следовало исполнить...

"А ещё лучше — научиться менять облик на более глубоком уровне, нежели при создании техники превращения. Но для этого мне нужно знать и уметь больше, чем есть сейчас".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Я подарю тебе...

Ровный гул моторов давил на уши, а устремлённый в иллюминатор взгляд цеплялся лишь за яркие точки звёзд, сияющих на фоне ночного неба. Сидя на одной из скамей, тянущихся вдоль правой и левой стен "чрева" транспортного самолёта, одетый в скрывающую фигуру серую броню Саске, с меланхоличным выражением на лице крутил в руках шлем-маску в форме головы медведя.

— Готовность — десять минут, — объявил голос пилота, прозвучавший откуда-то из-под потолка.

— Хах... Каждый раз чувствую себя как в первый, — хмыкнул Асума Сарутоби, одетый в схожую броню, после чего нацепил на голову шлем-маску обезьяны, тут же застегнув защёлки на воротнике (защищающие от колющего и режущего оружия, не позволяющие свернуть шею, ну и при получении удара в голову, поглощающие часть импульса, перераспределяя его на всё тело).

— Спорим, я приземлюсь первым? — широко оскалился Майто Гай, подбрасывая на ладонях головной убор с изображением морды черепахи.

— Мы на миссии, — заметил Какаши, уже надевший шлем-маску с мордой собаки. — Да ещё и с нанимателем.

— Точно! — обрадовался мастер тайдзюцу, бросив взгляд на Учиху, затем нацепил шлем на голову и, выставив вперёд сжатую в кулак правую руку, оттопырил вверх большой палец. — Не волнуйся, Саске, всё будет сделано в лучшем виде. К моменту вашего приземления путь будет чист!

— Гай, мы не на войну идём, — попытался осадить друга Хатаке, после приживления вместо шарингана обычного глаза, ставший заметно более активным (что и не удивительно, если вспомнить о том, сколько чакры додзюцу требовало даже в пассивном режиме).

— Мы должны прийти, обезвредить охрану, забрать цель и уйти, — поддержал напарника Сарутоби. — Нет необходимости побеждать всё селение в открытом бою.

— Если получится, то я бы хотел обойтись без жертв, — памятуя о том, как Наруто относится к убийствам, тем более — самолично спровоцированным, попросил последний член одного из двух кланов-основателей Конохи (впрочем, прямо сейчас он находился в процессе решения этой проблемы).

— Сделаем всё, что возможно, Саске-кун, — пообещал уже бывший капитан команды номер семь, после чего в самолёте установилось сосредоточенное молчание.

Закрепив шлем-маску на голове, Учиха активировал иллюзию, проецирующую вид на окружающее пространство на внутреннюю сторону защитных глазных "створок", в случае нужды открывающихся по мысленной команде, подкреплённой всплеском чакры. Мир тут же стал ярче и чётче, что вызвало у молодого мужчины лёгкую улыбку и облегчение, так как он ещё не привык к ухудшающемуся зрению, ну а ходить с постоянно активированным шаринганом не позволяли ни резерв чакры, ни условности общества, ни простая логика (всё же это могли воспринять как агрессию, либо попытку шпионажа).

С момента убийства Итачи прошло уже достаточно много времени, но порой последний Учиха ловил себя на мысли, что не верит в столь лёгкую победу. В реальности произошедшего помогало убедиться только то, что Данзо Шимура, являвшийся одним из старейшин Листа и бойцом уровня Каге, тоже погиб... перед этим серьёзно ослабив старшего брата. Если бы не старик, то младший из братьев вовсе не имел бы шансов на победу, даже учитывая способность его высшего шарингана...

Как и многие разы до этого, шаринганы подкинули своему владельцу ещё один сюрприз: стоило Саске услышать слова Итачи о том, что он собирается напасть на Сакуру, как в крови вскипела ярость, а чакра будто бы загустела. В следующие мгновения младший Учиха в разы превзошёл все свои прежние результаты по скорости перемещения, достигнутые во время тренировок, а успокоился только тогда, когда бездыханное тело соскользнуло с окровавленного клинка. Уже после боя, отходя от всплеска адреналина, молодой мужчина заметил то, что деактивированное додзюцу стало хуже видеть.

"Всё в этом мире требует свою цену... и быстрое получение силы — не исключение. Но если бы у меня была возможность оказаться в прошлом, чтобы провести этот бой ещё раз, я без сомнения повторил бы те же действия, даже зная цену за них", — прикрыв веки, Саске прислушался к своим ощущениям, стараясь понять своё отношение к свершившемуся.

Последнего Учиху удивляло то, что смерть нукенина клана никак на нём не отразилась, будто бы его оружие оборвало жизнь не ненавистного предателя, ранее являвшегося любимым старшим братом, а совершенно чужого человека, который смел угрожать членам его семьи. Ни злорадства и радости от свершённой мести, ни горя и опустошения от осознания потери близкого... Итачи, как-то совершенно незаметно, перестал быть центром интересов брюнета, уступив это место членам команды, ставшим больше чем друзья.

"Я не одинок...", — мысленно произнёс Саске, вспоминая внешне легкомысленного, но удивительно серьёзного и сосредоточенного блондина; невероятно скрытную и недоверчивую, но вместе с тем — честную и верную розововолосую куноичи (да и Сенсея забывать не стоило, пусть он и старался оставаться как бы в стороне).

— Саске-кун, если не секрет, зачем тебе этот камень? — нарушил молчание Сарутоби, уже закончивший подготовку к высадке.

— Не секрет, — уголки губ Учихи приподнялись, а перед внутренним взором появилось лицо сокомандницы. — Я хочу сделать предложение одной особенной девушке, для которой нужен особенный подарок.

— То есть ты заказал миссию "A" ранга, с участием трёх элитных джонинов, чтобы сделать предложение девушке? — пусть лица Асумы и не было видно, но голос мужчины ясно показывал всю степень его удивления. — Артефакт, являющийся сокровищем одного из малых поселений нужен тебе... как свадебный подарок?

— А-ха-ха! — радостно рассмеялся Майто, после чего наклонился вперёд и хлопнул Саске по плечу. — В тебе пылает Сила Юности!

— Ма... А ты романтик, Саске, — хмыкнул Какаши, интонациями передавая веселье и каплю зависти. — Ни одна куноичи не устоит перед подобным женихом. Асума-кун, твои ухаживания за Куренай, в сравнении с этим, меркнут как свет свечи перед солнцем.

— Куда уж мне до гения клана Учиха, — сердито проворчал Сарутоби. — Саске-кун, сделай одолжение: никому об этом не рассказывай.

— Вынужден согласиться, — всё ещё посмеиваясь, заявил Черепаха. — Если наши куноичи узнают о подобном романтическом подвиге, то ты рискуешь стать врагом номер один для всех мужчин Конохи.

В этот самый момент двигатели самолёта затихли, а сам он продолжил полёт за счёт набранной скорости и специализированной техники футона. Из-под потолка же снова раздался голос пилота, который воплощал собой идеал спокойствия и сосредоточенности:

— Тридцать секунд до цели; пять минут до начала рассвета. Мы уже миновали посты дальнего охранения селения Звезды, сенсоры нас не обнаружили. Желаю удачи...

"Она нам не понадобится: мы сами возьмём всё причитающееся", — при помощи самогендзюцу введя себя в боевой транс, подумал обладатель великого додзюцу, ощущая как вспыхивает факелом его очаг чакры.

...

В задней части самолёта, планирующего на потоках воздуха, открылся прямоугольный люк, откуда один за другим выпрыгнули четыре человека. Молча они падали вниз приближаясь к каменному плато, окружённому широким и глубоким оврагом, заполненным отравляющим газом. Ближе к середине площадки, занятой разбросанными там и тут домами, находилось углубление в форме чаши, на дне коего стояло додзё для тренировок с чакрой звезды.

— Какая ущербная оборона, — констатировал очевидное Асума, воспользовавшись встроенным в шлем устройством связи. — Когда-то давно овраг может и защищал от вражеских шиноби, но сейчас он годен только для сдерживания простых крестьян.

— Стагнация, — сохраняя концентрацию, отозвался младший из мужчин, вспоминая уроки истории о том, что Хаширама и Мадара, для своего времени, совершили настоящую революцию во многих сферах жизни, а также искусства шиноби.

"Кем бы мы сейчас были без объединения кланов? Жили бы в маленьких деревушках, цеплялись за крохи знаний, тщательно скрываемых ото всех, воевали бы между собой с малых лет и до глубокой старости... Хотя, может быть, клан Учиха был бы более многочисленным", — подобные мысли время от времени появлялись в голове обладателя великого додзюцу, но всякий раз он приходил к выводу, что не хотел бы вести такое жалкое существование, а тот вид, что открывался сейчас его взгляду, лишь подтверждал правильность подобных решений.

Парашюты раскрылись замедляя падение, а затем, когда до земли осталось совсем недалеко... по меркам шиноби... они исчезли в запечатывающей технике. Приземление прошло успешно, и даже тревогу удалось не поднять благодаря тому, что единственный страж был обезврежен сперва гендзюцу, а затем и иглами со специальным ядом. Дальнейшие действия вовсе свелись к тому, что джонины выводили из строя немногочисленных свидетелей, обеспечивая им болезненное пробуждение часов через шесть-восемь, ну а наниматель, ворвавшись в додзё, где и хранилось сокровище деревни, наложил гендзюцу на подростка, случайно попавшегося на пути, чтобы получить уточняющую информацию...

Спустя минуту после начала атаки четверо коноховцев добрались до цели миссии, а затем отправили сообщение на базу. Не прошло и ещё пяти секунд ожидания, а их уже коснулось ощущение, возникающее при применении техники призыва.

Лишь через десять минут жители селения Звезды осознали, что были атакованы, после чего подняли тревогу и начали обшаривать местность, отчаянно ища следы противника. К их сожалению и счастью (всё же троица элитных джонинов, обученных в одном из великих селений и закалённых в войне, могли бы пройтись по защитникам словно крестьяне по полю пшеницы), они так никого и не обнаружили, а приведённые в сознание жертвы атаки ничего не вспомнили, лишь удивлённо и болезненно морщась.

Глава Звезды, самоуверенно носящий титул каге, собрал всех "джонинов" и объявил, что в пропаже реликвии виновна отступница, уже какое-то время пытавшаяся проникнуть за охранный периметр. Назначив награду за её голову, он приказал доставить женщину к нему живой, чтобы выпытать информацию о том куда она могла деть сокровище, способное возвысить их страну до уровня большой пятёрки...

...

Вернувшись в Коноху отряд успешно сдал задание в канцелярии хокаге, после чего мужчины разошлись по своим делам. Саске же пришлось подписать документ о том, что он согласен с тем, что заказ выполнен, после чего ему отдали звезду, уложенную на дно экранирующей чакру шкатулки, изнутри обшитой красным бархатом.

"Один пункт выполнен", — мысленно констатировал Учиха, выйдя под открытое небо, заливаемое лучами восходящего солнца.

Скрытый Лист постепенно просыпался и люди, спешащие на работу или домой с ночного дежурства, вовсе не обращали внимания на молодого мужчину, с лёгкой улыбкой на губах шагающего в сторону квартала клана Учиха. Обладатель великого додзюцу же думал о том, что нужно привести себя в подобающий вид, затем убедиться в том, что Сакура дома, после чего можно будет начать исполнять следующий этап плана.

"Зачем ей эта штука? Нет, чакры она в себе содержит много, но ощущение от неё уж больно неприятное", — решив, что первым же делом потребует от матери своего будущего ребёнка, чтобы она не экспериментировала с этой вещью до родов, Саске кивнул сам себе.

Он, разумеется, понимал то, что вынашиваемый сокомандницей малыш может нести в себе кровь Наруто, но... это не имело никакого значения. С тех пор как брат ушёл в свой родной мир, теперь лишь Учиха мог позаботиться о сокоманднице, даже если она не показывает того, что нуждается в помощи.

Ведь именно для этого и нужна семья?..

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Плоть от плоти

===

Возраст — 14 лет.

Сила — 6 ге.

Скорость — 7,8 ге.

Выносливость — 7,5 ге.

Гибкость — 6,9 ге.

Объём чакры — 2,9 чу. (1 дж)

Плотность чакры — 0,97/1

===

Лёжа на постели в палате госпиталя Конохи, будучи одетой в свободный белый жилет и свободные синие штаны, Сакура спиной облокачивалась на гору подушек (которую притащили сокомандники-подчинённые... ограбив пару соседних комнат), и с интересом наблюдала за тем, как Ран, склонившись над кроваткой оживлённо сюсюкается с малышом, в то время как Шишио, стоя у окна ехидно комментирует её действия, ну а Рин, непонятно из-за чего смущающаяся, сидит на краю кровати и стреляет взглядом то в парня, то в подруг. В отличие от самой новоявленной матери, которая чувствовала себя на удивление всем врачам хорошо, троица гостей была облачена в стандартные для шиноби комбинезоны, поверх которых их заставили надеть белые халаты.

= "Ученица, ты уже столько лет живёшь в этом мире, но порой упускаешь такие простые вещи... Хотя — да: для воспитанников твоей организации, в которой удивительным образом переплетаются жёсткая требовательность и семейная теплота, присутствие на родах сокомандников — нечто обыденное. Карин же росла вообще в другом селении, из-за чего нахождение здесь и сейчас, лично для неё, означает признание членом семьи", — передав подопечной образ закатанных глаз, лекторским тоном произнесла тёмно-синяя аликорница, мирно лежащая на облачке во внутреннем мире Харуно.

"Понятно", — коротко отозвалась синеглазка, переводя взгляд с улыбающейся Ран, на не находящую себе место Рин, вроде бы и радующуюся оказанному доверию, но при этом боящуюся лишний раз пискнуть что-нибудь лишнее, чтобы её не прогнали.

Невзирая на то, что роды прошли весьма легко, за что следовало поблагодарить Орочимару, который предоставил улучшенную версию техники "Мягкая модификация тела", обладательнице розовых волос было попросту лень что-либо делать или говорить. Вообще, те пять минут, которые потребовались для появления на свет её ребёнка, несмотря на все предпринятые заранее меры... всё же сказались на душевном равновесии. Впрочем, выразилось это лишь в приступе лени, любопытства и облегчения.

Сам процесс появления на свет малыша, голову коего украшал рыжий пушок, произошёл строго по плану: Сакуру доставили в госпиталь, когда она уже погрузила себя в состояние боевого транса, при котором отсекались все лишние эмоции, ну а когда её устроили на кушетке, она просто применила технику мягкой модификации тела и, "вручную" управляя мышцами, вытолкнула младенца. Ирьенин, наблюдавший за происходящим, после завершения всех манипуляций заявил, что будет требовать от руководства Листа, чтобы этому навыку в обязательном порядке учили всех куноичи.

Харуно, которой для практики по медицине приходилось принимать роды, пусть и будучи только помощницей акушера, была полностью согласна с этим решением. В конце концов, такую возможность минимизировать, а то и вовсе исключить вероятность получения травм как у матери, так и у ребёнка, игнорировать было попросту преступно. Главное было не забыть, что не все куноичи столь же хорошо владеют ментальными техниками, из-за чего в столь напряжённый момент могут запаниковать.

"Но... это уже не моя проблема", — мысленно отмахнулась синеглазка, возвращая своё внимание к характеристикам тела, которые демонстрировала её печать.

Что делает организм человека, находясь в стрессовом состоянии? Мобилизует внутренние ресурсы и выдаёт даже чуть большую эффективность нежели в повседневной жизни. Что делает организм шиноби, когда оказывается в подобном положении? Мобилизует внутренние резервы и... вырабатывает больше чакры. Если же нагрузка не пропадает, то он начинает вырабатывать ещё больше чакры, заставляя очаг работать в форсированном режиме, попутно увеличивая скорость регенерации и расширяя резерв.

Пользуясь своим положением, которое позволяло наложить руку на достаточно обширные ресурсы, Харуно сумела извлечь пользу из беременности, почти в два раза увеличив личный резерв и повысив плотность энергии, теперь мало уступающей эталону. Благодаря тщательно подобранной диете, разработанной ирьенинами программе упражнений и чакре Рин, которой та с радостью делилась, вместо возможных проблем со здоровьем или угнетения потенциала, синеглазка выросла над собой. Ну а небольшая коррекция ментальных закладок, благодаря которым она имела почти идеальный контроль, не пострадало даже управление чакрой.

"Но, пожалуй, прокачиваться подобным образом я поостерегусь. Да и нужно курс реабилитации пройти, а то для организма всё же не слишком полезно работать в усиленном режиме столь долгий отрезок времени", — промелькнули отстранённые мысли в голове куноичи.

= "Гррр... Знала бы ты, ученица, как я иногда хочу тебя стукнуть", — досадливо проворчала принцесса-пони, вновь напомнив о себе.

Если раньше Сакуре можно было дать лет шестнадцать-семнадцать на вид (что соответствовало бы её биологическому возрасту на Земле из-за разницы в количестве дней в году), то сейчас она могла бы сойти за восемнадцати-двадцатилетнюю женщину: чакра, стремящаяся компенсировать недостатки питательных веществ и поддержать напряжённый организм, подстегнула его развитие, из-за чего окончательно сформировалась фигура и несколько изменилось лицо. Только вот саму Харуно эти перемены волновали не сильно, так как и без них оставалось более чем достаточно забот, о которых следовало думать.

— Так... — привлекла к себе внимание Ран, стоило младенцу начать кряхтеть и ворчать. — Кажется кто-то испачкал пелёнки... и проголодался.

— А как ты... Фу, — Шишио поморщился и демонстративно помахал ладонью правой руки перед лицом. — Вопрос снимается. А про то, что он проголодался ты как поняла?

— Догадалась, — усмехнулась красноволосая куноичи, осторожно извлекая малыша из кроватки и, придерживая одной рукой под голову, перенесла на столик для переодеваний. — Ассистент?..

— На меня не смотри: я боюсь детей... и не доверяю им, — единственный парень в комнате состроил до комичности серьёзное выражение лица. — Они странные: совсем не похожи на нас.

— Я помогу, — вызвалась Карин, подорвавшись с края кровати, почти мгновенно оказываясь рядом со старшей подругой, плотно взявшей над ней шефство. — Что нужно делать?

— Я пойду, добуду чего-нибудь вкусного, — заявил Шишио, бесшумно скользнув к выходу из палаты. — У кого-нибудь есть особые пожелания?

— Вали уже, — фыркнула Ран, наклонившись над столом, при этом переступая с ноги на ногу, из-за чего белая ткань халата отчётливо обрисовывала её нижние девяносто. — Салфетки... пудру... пелёнку...

"И всё же, мне с ними повезло", — мысленно констатировала синеглазка, следя за ловкими действиями двух девушек, которых из-за схожести цвета волос можно было принять за сестёр.

= "Разве ты не сделала бы того же для них?", — задала наводящий вопрос наставница сноходчества.

"Сделала бы... и не только для них", — после непродолжительной паузы, которая потребовалась на то, чтобы из памяти всплыли лица подруг (Хинаты, Ино...), отозвалась синеглазка.

— Харуно-сама, извольте приступить к своим родительским обязанностям, — изобразив подобострастный тон, с поклоном Ран протянула обладательнице розовых волос её ребёнка.

— Я вижу, что ты и сама с этим справляешься, — изогнула губы в намёке на усмешку Сакура, одновременно с тем расстёгивая жилет. — Может быть хочешь продолжить заменять меня?..

— М... — красноволосая подруга изобразила задумчивость. — Я бы и рада, но боюсь... что физиологически не справлюсь.

— Какая жалость, — откинув в сторону левый край жилета, синеглазка устроилась поудобнее и приняла сына на свои руки. — Но твоя беда решаема: я как-то раз видела в библиотеке одну технику...

— Уволь, — рассмеявшись, вскинула перед собой ладони в защитном жесте старшая из красноволосых куноичи. — К такому я морально не готова.

Хмыкнув, Сакура посмотрела на малыша, имя коему ещё только предстояло придумать. Исходя из цвета пушка у него на голове, характерного для представителей клана Узумаки, можно было бы подумать, что его отец — Наруто, но вот разрез глаз намекал на наличие додзюцу... что, впрочем, не являлось фактом.

= "Мне иногда кажется, что ты получаешь извращённое удовольствие от того, что не знаешь, кто же его отец", — укоризненно произнесла Луна.

"Может быть. Меня вообще нельзя назвать нормальной: в конце концов, в начале своего пути в этом мире я скорее повесилась бы, нежели согласилась родить, ну а сейчас вовсе не испытываю ни отвращения, ни радости... Из меня получится отвратительная мать", — наконец констатировала куноичи, прикрывая глаза.

= "И с чего же ты это решила?", — серьёзным тоном уточнила аликорница.

"Просто... я не испытываю какой-то особой привязанности к младенцу. Мне кажется, что пресловутого "материнского инстинкта" у меня попросту нет", — призналась Харуно, не чувствуя от этого ни вины, ни облегчения.

= "Ты бы ещё чаще копалась в своём разуме... Ну да не важно. Знаешь, ученица, что я скажу? Сейчас ты можешь ничего не чувствовать по самым разным причинам, но уверяю тебя, что если этому комочку жизни будет угрожать какая-нибудь опасность, это сразу изменится", — поучительно заявила принцесса-пони, что вовсе не убедило куноичи.

"А если "нет"? Ты ведь знаешь мою историю не хуже меня", — спокойно спросила Сакура.

= "Поэтому и говорю так уверенно. И раньше, и сейчас, и в будущем... ты будешь оставаться добрым существом. Вспомни тот момент, когда у тебя была возможность отомстить Себриз окончательно — как ты поступила?", — Луна и не думала сдаваться, продолжая гнуть свою линию.

Тем временем Ран и Рин отошли от кровати и, негромко переговариваясь, принялись наводить в палате порядок...

"Не аргумент. У меня тогда с головой было даже хуже чем сейчас", — парировала Харуно, мысленно возвращаясь в зимний лес, который остался в другом мире.

= "Я не буду тебя ни в чём убеждать: всё равно, придёт время и ты сама во всём убедишься", — решила оставить последнее слово за собой наставница сноходчества.

На периферии чувствительности синеглазка заметила знакомый источник чакры, который задержался на несколько секунд на крыше соседнего дома, пару раз вспыхнул, словно бы его хозяйка здоровалась, ну а затем — исчез (на самом деле — быстро переместился дальше). Осознание, что ещё одна подруга "заглянула в гости", но "увидев, что пришла не вовремя, решила зайти позже"... вызвало лёгкое ощущение радости, всколыхнувшейся где-то в душе.

= "Я чувствую, тебя ждёт серьёзный разговор", — непонятно чему обрадовалась Луна.

"С Хинатой?", — удивилась обладательница розовых волос.

= "Причём тут Хината? Впрочем, сейчас ты и сама всё поймёшь", — многообещающим тоном заявила покровительница снов, присутствие которой перестало ощущаться.

Сакура нахмурилась, открыла глаза... но не успела и рта открыть, как в зону её сенсорного восприятия вошёл новый источник чакры, целенаправленно двигающийся ко входу в госпиталь...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 20

На сложенных шалашом дровах, обложенных камнями размером с кулак взрослого мужчины, в ночной тишине весело танцевали языки огня. Пламя облизывало древесину, издающую успокаивающее потрескивание, а в воздух поднимались струйки белого дыма, теряющегося в окружающих костёр сумерках.

Вокруг царили тишина и темнота, кажущиеся настолько густыми и всеобъемлющими, что складывалось ощущение, будто за кругом света вовсе ничего нет. Впрочем, сидящего на одном из двух брёвен, положенных с двух сторон от костра, одетого в белое кимоно мужчину это не волновало от слова "совсем": он просто смотрел на пламя единственным открытым глазом, в то время как вторую его глазницу скрывали белые бинты, пальцами рук перебирая узелки на тонкой верёвке...

Сколько времени он здесь находился? Может быть день... или год... или десять лет... Время, которого постоянно не хватало раньше, когда постоянно требовалось спешить и принимать решения, будто бы замерло в одном-единственном мгновении, тем самым позволяя вволю поразмышлять о прошлом и будущем. В конце концов, больше ничего не оставалось.

— Это был хороший бой, — заметил беловолосый мужчина, непонятно как и когда появившийся на бревне напротив одноглазого старика, одетый в свободную белую рубашку и плотные чёрные штаны.

— Я проиграл его... сенсей, — оторвав взгляд от пламени, посмотрел на гостя старик, в глазу коего промелькнули узнавание и некоторая напряжённость.

— Невозможно побеждать во всех битвах, — пожал плечами Тобирама Сенджу, после чего криво усмехнулся и добавил: — Я, Хаширама и Мадара — отличное тому доказательство. А ведь когда-то нас называли богами... Смешно.

— Сенсей, я подвёл вас, — констатировал Шимура Данзо, снова опуская взгляд к огню. — Вы и Хаширама-сама доверили нам Коноху, а мы потеряли почти всё ваше наследие.

— Ну... во-первых, ты давно меня превзошёл как в опыте и знаниях, так в силе и мастерстве, — прикрыв глаза, второй хокаге втянул носом запах дыма, поднимающегося от пылающих дров. — Кроме того, Коноха всё же выстояла и сейчас сильна даже более прежнего. Так что, Данзо-кун, прекращай прибедняться и напрашиваться на похвалу: ты уже не зелёный генин, и в твоём возрасте это несолидно.

Бывший глава "Корня" тихо хмыкнул на эти слова, но действительно прекратил попытки самоуничижения. Всё же он безмерно уважал человека, сидящего сейчас напротив, и вряд ли стал бы оправдываться перед кем-либо другим... даже самим Хаширамой (который был слишком наивным идеалистом, а как выяснилось после основания селений шиноби — отвратительным стратегом).

— Ты выполнил свой долг перед Конохой, Данзо-кун, — вновь нарушил молчание Тобирама, внимательным взглядом посмотрев на старика, после чего добавил с чувством вины в голосе: — Но другие долги ещё только предстоит начать отдавать.

— Эдо Тенсей? — понятливо кивнув, всё же уточнил Шимура.

— Когда-то давно, создавая эту технику... я был слишком высокомерен, — отозвался второй хокаге, устремляя свой задумчивый взор в глубину костра. — В мироздании есть вещи, в которые людям лучше не соваться... Жаль, что понимание этого приходит слишком поздно.

— Даже зная цену, я бы заплатил её ещё раз без колебаний, — спокойно заметил старик, небрежным движением левой кисти выбрасывая верёвочку в огонь. — Вы можете сказать, что будет дальше?

Собеседник только молча покачал головой, в извиняющемся жесте развёл руками... а затем растворился в воздухе, будто бы его никогда и не было. Данзо же продолжил сидеть перед костром в одиночестве, вновь погрузившись в свои мысли и воспоминания, заново переживая величайшие победы и сокрушительные поражения. Несмотря ни на что, он был уверен в том, что хотя бы в последние годы жизни всё сделал правильно, благодаря чему на душе установился непривычный покой.

Было непонятно, сколько времени он ждал следующего гостя. Однако же как и в прошлый раз Шимура не заметил того момента, когда в круге света появился кто-то ещё.

— Для тебя есть работа, — прозвучал холодный голос от высокого силуэта, облачённого в церемониальные белые одеяния, с маской демона на лице.

Посмотрев на Шинигами, от которого не ощущалось силы или направленной угрозы, но отчётливо веяло затаённой опасностью, пожилой шиноби молча поднялся на ноги. Он не собирался пресмыкаться, пусть даже перед ним находился бог смерти, но и дерзить, как-либо его оскорбляя не думал.

Эмоции, связывающие душу человека с воспоминаниями успели поблекнуть, словно бы выгоревшая на солнце картина, которую всё ещё можно рассмотреть во всех деталях, пусть она и утратила прежнюю красоту. Но пусть привязанности, которые бывший глава "Корня" всё же обрёл за свою жизнь, и ослабли, но вот разум оставался по прежнему ясным, а воля — твёрдой.

"Свои долги всегда нужно отдавать... так или иначе. Но никогда нельзя забывать о собственных принципах. Если Шинигами для какой-то работы выбрал меня, значит он знает то, что я могу её выполнить. А главное — он знает, что я за неё возьмусь. Если же я ошибаюсь... то ничто не помешает мне заплатить за свою ошибку иным образом", — так думал про себя бывший шиноби Конохи, готовясь сделать первый решительный шаг по новому пути, куда бы он его ни привёл.

* * *

Осторожно выглядывая из-за углов, торопливо пробегая открытые участки коридоров и залов, скрываясь за колоннами, статуями и огромными вазами, установленными в глубоких нишах, она шаг за шагом приближалась к своей цели. Рассветные лучи, проникающие сквозь мозаичные окна, словно бы собранные из кусочков разноцветного стекла, складывающегося в узоры в виде красивейших цветов, скользили по стенам и отражались от гладких поверхностей кристаллов, украшенных витиеватыми гравюрами, то и дело норовя выхватить из теней одинокий силуэт...

Вот наконец впереди показались высокие двойные двери, перед которыми дежурил одинокий стражник в блестящей броне. Миновать его было непросто, так как на этот пост ставили только лучших из лучших, но... бессонная ночь и откровенная скука делали своё дело, притупляя бдительность даже таких как он.

Воспользовавшись пока что единственным заклинанием, получающимся без каких-либо накладок, она заставила одну из ваз в дальнем конце коридора пошатнуться, будто бы её кто-то толкнул. Гвардеец тут же насторожился, а начавшая было клониться к груди голова вскинулась, поворачиваясь к источнику шума.

— Кто здесь? — чуть хриплый голос дрогнул, что заставило воина недовольно поморщиться, так что прокашлявшись, следующие слова он произносил уже твёрдо и уверено: — Именем её высочества, приказываю нарушителю выйти из укрытия.

Ответом была тишина, которую можно было бы назвать звенящей. Впрочем, это ничуть не смутило стражника, уставшего от однообразного стояния на посту, в результате чего он решил немного размяться и лично проверить, что послужило причиной подозрительного происшествия.

Стараясь шагать в такт шагам закованного в броню воина, она вышла из своего укрытия и, подойдя к оставшимся без охраны дверям, толкнула плечом одну из створок, бесшумно открывшуюся внутрь комнаты. Оставалось совсем мало времени до того момента как стражник обернётся и поднимет тревогу, так что пришлось поспешно проскальзывать внутрь помещения, утопающего в полумраке и закрывать проход.

Створка тихо стукнула, заставив и без того громко бьющееся сердце едва ли не проломить рёбра, но... ничего не произошло. Спустя ещё десяток секунд, в течение которых уши улавливали любые подозрительные звуки, облегчённый выдох вырвался из груди.

Окна в этой комнате были занавешены голубыми полотнами, пропускающими через себя минимум света, в воздухе ощущался запах цветов, середину свободного пространства занимало низкое широкое ложе прямоугольной формы, застеленное белоснежными простынями и заваленное мягкими подушками разных размеров. На постели, словно мохнатая рыжая гора, свернувшись клубком спало существо, при каждом вдохе издающее глухой рычащий храп, будто раскат далёкого грома отражающийся от высоких стен и теряющийся где-то под потолком.

Сглотнув скопившуюся во рту густую слюну, она стала медленно приближаться к своей цели, делая один маленький шаг за другим. Сердце билось в восторженном ритме, мир окрасился в необычно яркие цвета...

— Ну и что ты задумала, маленькая пони? — открывшийся красный глаз с вертикальным зрачком уставился точно на крылато-рогатую кобылку, застывшую словно кролик перед удавом с поднятой для очередного шага ногой.

— А-а-а... — Фларри Харт, застигнутая врасплох перед самым последним рывком, растерянно заморгала, пытаясь придумать причину своего здесь нахождения, а затем произнесла первое, что пришло ей в голову: — Привет?..

Великий девятихвостый лис, также известный как Курама, шумно фыркнув на подобную непосредственность, смежил веки и широко зевнул, демонстрируя сверкнувшие в полумраке клыки. После этого он вытянулся на кровати во всю длину, с удовольствием потягиваясь и выпрямляя девять пушистых хвостов, а затем неспешно поднялся на лапы, грозной громадой, на голову возвышающейся над взрослыми пони, нависая над маленькой принцессой.

Прошла секунда, за ней — вторая... Фларри плюхнулась на круп, широко улыбнулась и протянула к лису передние копытца, будто бы хотела его обнять. Бывший биджу на это простое действие в исполнении жеребёнка ощутил себя... очень странно.

"Пони... И почему я, в отличие от семи братьев, решил остаться здесь, а не отправиться в мир без разумной жизни?", — задавшись этим вопросом, Курама решил не терять времени и, наклонившись вперёд, подхватил зубами жеребёнка за холку, будто бы это был какой-то котёнок.

Принцесса возмущённо пискнула на такое к себе обращение, но не успела даже испугаться, как была усажена на широкую спину девятихвостого лиса, тут же вцепившись всеми четырьмя ногами в его бока. Живое воплощение ненависти (кем его считали в мире шиноби), только хмыкнул и направился к выходу из выделенной ему спальни, мысленно предвкушая свой монолог о том, что из глупых маленьких лошадей получились такие же хорошие родители как из Учиха, поколение за поколением доказывавших, что "Всегда есть куда падать".

"Интересно, чем сейчас занимается Мататаби?", — вспомнив сестру, которая тоже решила остаться в именно этом мире, но переселившись в страну, населённую родичами неконинов, Курама схватился правой передней лапой за дверное кольцо и рывком распахнул створку, тут же встретившись взглядом с приставленным к нему гвардейцем.

— Это залёт, воин, — оскалился Курама, убедившись в том, что пони рассмотрел нагло улыбающуюся принцессу у него на спине. — Веди к своим правителям. Они кое кого потеряли.

— Т-так точно, сэр, — прижав уши к голове, нервно сглотнул жеребец, после чего развернулся, мелко семеня копытами и попросил: — Следуйте за мной...

Никто, ни гвардеец, ни маленькая аликорница, ни даже великий и ужасный девятихвостый лис, так и не заметили того, что за ними последовали трое стражников, приставленных к гостю этого мира тремя правящими принцессами. Скользящий в тенях бэтпони ехидно ухмылялся, предвкушая возможность всласть потоптаться по гордости высокомерных гвардейцев окованными сталью копытами, двое единорогов же, окутанных скрывающими их от обнаружения чарами, позволяющими беспрепятственно проходить сквозь стены и мебель, просто неодобрительно покачали головами...

В конце концов, пусть аликорны и заключили договор с биджу, но несмотря на всю свою внешнюю наивность, каждая из них за свою жизнь видела и пережила более чем достаточно для того, чтобы научиться перестраховываться. Из-за того же, что Курама почти лишился всех своих сил, обменяв их на возможность полноценно жить (не испытывая голода, не старея, не болея...), угрозы для жизни и здоровья маленькой принцессы не было изначально.

...

Широко зевнув, Шайнинг потянулся всем телом, вытянув передние и задние ноги, выгнув спину и почти вывихнув нижнюю челюсть. Рядом то же самое проделала Каденс, с тем лишь исключением, что разевать рот во всю ширь она себе не позволяла, вместо этого только зажмурив глаза и прижав к голове уши.

— Доброе утро, милый, — принцесса любви потёрлась носом о плечо белого жеребца, ставшего несколько крупнее того, каким он был раньше, а кроме всего прочего — сменившего цвет полосок в гриве на пшенично-золотой.

— Доброе утро... дорогая, — проморгавшись и осознав то, где же находится, Армор растянул губы в широкой и счастливой, возможно даже несколько глупой улыбке, после чего и сам потёрся носом о шею жены, на это только хихикнувшей, прикрыв мордочку левым передним копытцем. — Пойдём умываться и на завтрак, или?..

— "Или" — это очень соблазнительное предложение, — подмигнув мужу, заявила правительница Кристальной Империи, после чего положила голову на крепкое плечо супруга. — Но у нас с тобой скопилось немало обязанностей, да и твоего друга от Фларри нужно спасать.

— Опять? — округлил глаза белый жеребец, чувствуя как у него начинает подёргиваться бровь, чем вызвал звонкий мелодичный смех супруги.

— Что можно поделать, если нашей дочери нравится всё мягкое и пушистое, а папа из своего путешествия привёл такого интересного девятихвостого лиса? — поднявшись на ноги, розовая аликорница соскочила с кровати и тряхнула гривой, свободными прядями рассыпавшейся по шее и плечам. — Не волнуйся: ни один биджу за сегодняшнее утро не пострадал. Я за ним присматриваю... вполглаза.

— Это радует, — искренне произнёс Шайнинг, тоже поднимаясь на ноги и ловя себя на том, что на четырёх конечностях чувствует себя как-то... непривычно. — И всё же, я поспешу к гостевым комнатам...

— В таком виде? — нахмурилась принцесса любви, бросив на мужа неодобрительный взгляд.

— Что-то не так? — Армор покрутил головой, всем видом выражая непонимание того, что не нравится его супруге.

— Ша-айни... посмотри назад, — закатив глаза к потолку, едва сдерживаясь от хихиканья посоветовала розовая аликорница.

— А? Оу... — выгнув шею, белый аликорн уставился на два крыла, которые стояли торчком почти вертикально, словно паруса корабля... украшенные взъерошенными перьями. — А-а-а... дорогая, ты не могла бы мне помочь?

— Могла бы, — игриво заметила Каденс, тут же возвращая себе серьёзный вид и указывая правым передним копытцем на мужа. — Но тогда мы точно опоздаем на завтрак. Так что, милый, прими-ка холодный душ. Ну а вечером... обещаю компенсировать все неудобства.

Произнеся последние слова, принцесса любви первой скользнула в сторону ванной комнаты, не забыв взмахнуть в воздухе шелковистым хвостом. Жеребцу же ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, при этом чувствуя себя каким-то парусником...

"Хорошо, что во дворце хотя бы ветра нет, а то слуги и придворные имели бы сомнительное удовольствие видеть первого жеребца-аликорна, унесённого ураганом", — хмыкнул про себя Армор, на несколько секунд задержавшись перед порогом ванной комнаты, из которой донеслись звуки льющейся воды и мелодичное мурлыканье какой-то незатейливой песни.

Мысли сами собой вернулись к минувшим годам, прожитым в мире потомственных наёмных магов-воинов, где дети вынуждены учиться сражаться и убивать, играя в убийц и шпионов с самых малых лет. Там, несмотря ни на что остались те, кого он с гордостью мог назвать друзьями... а кроме того Саске, ставший почти младшим братом, и Сакура...

"Сакура. До сих пор я не могу понять, как она относится ко мне... и как я сам отношусь к ней. Насколько проще всё было бы, если бы она и Саске согласились уйти со мной", — вздохнув, белый аликорн решил, что сегодня в очередной раз попросит принцессу Луну рассказать, что происходит в мире шиноби, и как со всем этим справляются его близкие.

Да и вот-вот на свет должен был появиться ребёнок, являющийся для него либо сыном, либо племянником. И это ничуть не делало ситуацию проще.

— Шайнинг, ты идёшь? — донеслось из распахнутой двери голосом принцессы любви.

— А... Да, дорогая, — встряхнувшись, Армор решительно пересёк порог, закрывая за собой дверь телекинезом. — Просто задумался.

...

Устало потерев глаза, Твайлайт Спаркл ещё раз хмуро посмотрела на исписанный формулами свиток. Пусть она и заявляла Сакуре, что сможет сделать печать для стабилизации внутреннего мира и создания в нём пространственного кармана, это оказалось куда более сложной задачей нежели виделось изначально. Впрочем, сдаваться перед трудностями было совсем не в её стиле.

Осмотрев зал библиотеки дворца Кристальной Империи, в окна которой снова начало светить солнце, что намекало на завершение ещё одной бессонной ночи, сиреневая аликорница с сожалением оторвалась от своих записей. Следовало поспешить в столовую, чтобы присоединиться за завтраком к брату и подруге, их дочери и... Кураме (девятихвостому лису, который лишь немного уступал ростом принцессе Селестии, но при этом не обладал рогом или крыльями).

Вообще, для воплощения гнева и разрушения Кьюби вёл себя удивительно миролюбиво, и неожиданно легко влился в жизнь Кристальной Империи, став кем-то вроде почётного гостя правящей семьи. Возможно заслуга в этом принадлежала Кристальному Сердцу, наполняющему души жителей города теплом и ощущением заботы, возможно — Элементам Гармонии, при помощи которых Шайнинга превратили обратно в пони (первого в Эквестрии аликорна-жеребца!), попутно отделив друг от друга две разные сущности. Однако же нельзя было отбрасывать и вариант того, что девятихвостому просто не хватало нормального общения.

В любом случае, что бы ни стало причиной того, что Курама не создавал своим поведением проблем, Спаркл была этому только рада. Тем более радостной её делала мысль, что впавшая в уныние после поступка Дискорда Флаттершай, познакомившись с большим лисом, постепенно снова начала оттаивать и улыбаться, порой тратя по полдня на то, чтобы рассказать новому другу о его новом доме.

"Надеюсь, что Курама не предаст её доверия. Если же он совершит это, то обращением в статую не отделается", — дёрнув ушами, сиреневая аликорница вынужденно констатировала, что ей всё же нужно отоспаться, а то мысли становятся слишком уж кровожадными.

При помощи телекинеза достав из-под читального столика перемётные сумки, принцесса дружбы убрала в них аккуратно сложенные документы, затем слезла со стула и закрепила ношу на своей спине. Цокая копытцами по монолитному кристальному полу она направилась к широким дверям, через которые лился свет нового дня...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Лучшее время

"Раньше и небо было выше, и трава — зеленее, и колбаса — вкусная", — раз за разом вспоминала эту незатейливую шутку Сакура, изучая архивы времён последних лет клановых войн и основания скрытых селений.

Вообще, если судить по голой силе, то шиноби поколения Хаширамы, Тобирамы, Мадары и Мито, которые были наиболее яркими пользователями чакры не только страны Огня, но и мира в целом, в среднем являлись более сильными чем потомки. Впрочем, если не учитывать уникумов вроде гения Сенджу, который сумел изучить многие знания союзников и придумать на их основе немало собственных изобретений, копирующего чужие умения Учихи и принцессы клана мастеров фуиндзюцу, то большинство не отличалось знанием большого числа техник (некоторые кланы вовсе обходились одной-двумя, плюс навыками хождения по воде и вертикальным поверхностям).

Следующее поколение пользователей чакры, наиболее впечатляющими представителями коего являются Хирузен и Данзо, по грубой силе уступало предшественникам, пусть и не слишком критично. Однако благодаря обмену знаниями среди союзников и созданию единого архива, доступ к которому ограничивается только званием шиноби, арсенал самого ленивого и бездарного выпускника академии состоял уже из трёх "заклинаний" (исключения вроде Рока Ли идут отдельной статьёй, так как относятся к индивидуальным мутациям). Третий хокаге же вовсе является живой библиотекой, пусть и пользуется не более чем парой десятков отработанных до автоматизма техник.

Следующее поколение ещё немного уступало предыдущему по грубой мощи, причиной чему было отсутствие необходимости сражаться за свою жизнь чуть ли не каждый день с малых лет. Кроме того, если раньше в кланах была высокая смертность, из-за чего выживали сильнейшие или умнейшие, то теперь потери снизились, а вместе с тем упала и рождаемость, что послужило причиной снижения внутренней конкуренции. Впрочем, только в Конохе в этом поколении появились такие шиноби как троица Саннинов, Хируко (почему-то считавший себя слабым), Сакумо... Синеглазка предполагала, что каждый из этой группы мог бы составить конкуренцию основателям Листа если не по объёмам чакры, то по мастерству.

Коноха заслуженно занимала первое место среди всех селений по количеству рождающихся и воспитывающихся гениев, чем можно было гордиться, так как основные конкуренты в лучшем случае могли похвастать одним-двумя шиноби того же уровня на поколение. В то же время Лист славился и количеством высокоранговых нукенинов, череду коим положил Мадара... что не могло не настораживать. К числу последних, пусть и с оговорками, можно было причислить даже Наруто, который вовсе сбежал в другой мир и унёс с собой биджу.

"Хотя, нукенином его так и не назначили, оставив в категории пропавших без вести-отправившихся на долгосрочную миссию", — напомнила себе куноичи.

Нынешнее поколение шиноби обещало превзойти всех предшественников, взяв от них всё самое лучшее, тем самым опровергая теорию о вырождении носителей чакры. Пусть великие кланы вроде Сенджу, Учиха и Узумаки практически увяли, но их знания сохранились и "удобрили почву, на которой взошли новые побеги". Хотя, вряд ли это утешило бы современников Мадары и Хаширамы...

...

С момента рождения Рью Узумаки (всё же сын Сакуры оказался носителем именно крови Наруто) прошла неделя. Малыш чувствовал себя вполне хорошо, а благодаря обильному питанию, родословной, витаминам и чакре, уже совершенно не походил на новорожденного. Впрочем, невзирая на гены, официальную фамилию он получил от матери, что не помешало слухам распространиться среди заинтересованных лиц.

После выписки из госпиталя, в котором они провели два дня под наблюдением ирьенинов, мать и сын перебрались в дом Харуно, где почти все заботы о младенце взяла на себя Химавари. Молодая куноичи же смогла сконцентрироваться на приведении себя в оптимальную форму, при этом не забывая заглядывать на базу "Корня", где ей был открыт доступ к новым знаниям, полученным в том числе и от очередного безумного гения Листа, ставшего нукенином, и от второго цучикаге Муу.

На самом деле от Муу (способного становиться Му Му), которого призвал при помощи Нечестивого Воскрешения специалист по запретным техникам, Сакуре была нужна только техника разделения тела на две идентичные, пусть и вдвое более слабые копии: в конце концов, стихию пыли и управление магнитными полями она изучала под руководством другого каге, даже не догадывающегося о своей роли учителя. Зачем ей нужно было раздваиваться, тем самым теряя заметную часть своего прогресса в развитии очага чакры, если существовали разнообразные клоны? Просто сколь бы ни были самостоятельными конструкты из энергии, они оставались ограниченными и не могли развиваться.

От Хируко, как и Орочимару превращённого в подобие кокона бабочки, Харуно тоже хотела узнать лишь одну технику химеры. Впрочем, в данном случае интерес был скорее академическим, так как прививать себе чужие геномы девушка не собиралась... пусть и не отрицала того, что однажды это может измениться.

"Лучше знать технику, но не пользоваться ей, чем не знать, когда она будет нужна. Так, наверное, думает и третий хокаге", — мысленно констатировала синеглазка, при помощи приёмов менталистики копаясь в памяти вивисектора.

Техника химеры оказалась крайне любопытным гибридом теневых клонов, ирьениндзюцу, техники модификации тела и даже фуиндзюцу. Подразделялась же она на два уровня: первый позволял получить чужой геном временно, с возможностью от него отказаться, и заключался в поглощении чакры жертвы с последующим созданием из неё запечатанного подобия теневого клона, с применением на себя модификации тела (частичного, практически не сказывающегося на внешности); второй отличался тем, что в своеобразную печать попадала душа жертвы, продолжающая генерировать чакру, пусть и за счёт организма пленителя. В первом случае знания о техниках своеобразного донора исчезали, стоило лишь израсходовать украденную чакру, из-за чего даже если сохранить характерные изменения организма, то изучать навыки придётся самостоятельно; вторая разновидность техники химеры позволяла присвоить себе навыки поглощённого, обращаясь к ним по первой необходимости.

Таким образом синеглазка пришла к выводу, что первая разновидность копирования генома рассчитана на перспективу и более безопасна, в то время как вторая даёт моментальный результат, но в то же время перегружает тело пользователя с каждым новым подселенцем. Самое же удивительное, что Хируко, на момент его захвата и устранения "Корнем", в котором принимали участие сильнейшие бойцы организации, уже находился на пределе и не понимал этого. В конце концов, он бы погиб от истощения, не имея возможности избавиться от лишних душ.

"Прямо Шан Цунг какой-то получился", — представив себе ощущение жертв данной разновидности техники, куноичи пообещала себе, что не будет ей пользоваться до тех пор, пока есть хотя бы намёк на иной вариант...

...

"Бледные руки жестом умелым, ловко сплетают ниндзюцу мотив", — мысленно напевая себе переделанную песенку, извлечённую из дальних уголков памяти, в которых хранились воспоминания о самой первой жизни, Сакура стояла перед столиком для пеленания, где лежал Рью и водила сияющей медицинской чакрой рукой над его головой.

— О-хо-хо, Сакура-чан, мне всё это не нравится, — проворчала бывшая медовая куноичи, одетая в длинное зелёное платье и шапочку для волос, стоя у стены той же комнаты, готовясь прийти на помощь, коли это будет нужно.

— Всё под контролем, бабушка, — улыбнулась уголками губ Харуно, из-под полуприкрытых век бросив взгляд на пожилую женщину. — Стала бы я применять на сыне технику, в действии которой не уверена?

— Обычно... начинающие безумные учёные так и говорят, — заметила Хината, одетая в облегающие чёрные штаны и маечку, оставляющую открытыми плечи (Хьюга стояла с противоположной стороны столика и, активировав бьякуган, следила за действиями подруги).

— И многих безумных учёных ты видела? — проявила любопытство синеглазка, на радужках коей виднелись символы в виде пятилучевых звёзд, заключённых в три концентрических круга каждая (контактные линзы из гибкого кристалла, прошедшие тестирование буквально на днях, стали отличным подспорьем в тонких манипуляциях энергией).

— Одного, — моментально ответила брюнетка, после чего добавила: — Нет, я не о тебе.

— Тогда... — не отвлекаясь от работы, обладательница розовых волос задумалась и даже прикусила кончик языка. — Орочимару? Впрочем — не важно.

Медицинская техника завершилась и зелёное свечение погасло, а Сакура слегка встряхнула кистями рук, будто бы сбрасывая невидимые капли. Диагностика показывала, что Рью крепко спит, а его состояние оптимально для проведения операции.

— Никогда бы не подумала, что стану в таком участвовать, — призналась Хината, став разминать пальцы рук, словно бы готовилась играть на музыкальном инструменте. — Когда клан об этом узнает, будет скандал...

— Думаю, к тому моменту ты уже сможешь сделать так, чтобы их мнение изменилось, — убеждённым тоном отозвалась синеглазка, огладив ладонями белый жилет, надетый на голое тело, неплохо гармонирующий с тонкими синими штанами. — Начинаем.

Произнеся последнее слово оперативница "Корня" начала складывать длинную серию печатей, с её помощью дублируя работу ментальных закладок и отсчитывая время, необходимое на завершение аналогичной техники Хьюгой. В конце же она прокусила подушечку указательного пальца правой руки, дождалась пока выступит капля крови и приложила его к животу над пупком сына. Тут же и брюнетка повторила её действия, оставляя алый отпечаток, с вложенной в него техникой на коже младенца.

Дальше Сакура создала печать из трёх блоков, внешне похожую на круг из двух запятых с пустой серединой, в одной из которых находился её собственный урезанный клон, являющийся архивом знаний, а во второй — клон Хинаты. Третий блок остался невидимым, а отвечал он за интеграцию конструкции в СЦЧ, которая растянется до возраста в восемь лет, после чего с его помощью можно будет либо обращаться к "библиотеке", либо применять аналог техники Хируко, образцом для которой станет сила клана Хьюга (урезанная Проклятая Печать Орочимару, который запечатывал собственного клона с генетическим материалом, да ещё и кучу дополнительных функций навешивал, подходила для этой задачи идеально).

Вся процедура отняла не более пяти минут, в течение которых Харуно приходилось полностью концентрироваться на работе. По итогам же, у малыша на животе появился рисунок размером с ноготь мизинца, совершенно незаметный в "спящем" режиме.

Синеглазка отказалась от проращивания дублирующей чакросистемы, чем славились поздние поделки змеиного сеннина, выкинула она и дополнительный резервуар чакры, использованный в её собственной печати... так как шиноби с настолько явно проявившимися генами Узумаки это попросту не нужно. Она не стала усложнять систему ещё и потому, что в будущем многое может измениться, из-за чего то, что сейчас кажется прогрессивной идеей, лет через пять-десять перестанет выдерживать всякую конкуренцию с более совершенными аналогами.

"Ну а если всё же я ошибаюсь, у Рью будет архив знаний, способный стать и учителем, и мотиватором. Пусть материнских инстинктов я в себе и не чувствую, но всё равно сделаю так, чтобы будущее сына было обеспечено", — ещё раз проверив состояние младенца медицинскими техниками, обладательница розовых волос слегка стимулировала его нервную систему, чем подтолкнула к скорому пробуждению.

— Спасибо, Хината-чан, — улыбнулась брюнетке Харуно. — Для меня это много значит.

— Не могла же я отказать в помощи крестнику, — едва заметно смутившись, Хьюга добавила решительно: — Кроме того, у меня перед тобой долг. Не забыла?

— Уже нет, — без размышлений ответила хозяйка дома, тут же решив сменить тему разговора: — Задержишься ненадолго? Мне с тобой нужно кое-что обсудить.

— Раз моя помощь больше не нужна, то я пойду на кухню: приготовлю что-нибудь вкусное, — подала голос Химавари, расслабившаяся после известия о том, что всё прошло успешно. — Какие же непоседливые детишки... всё время заставляют нервничать.

Ворча себе под нос, старушка покинула кабинет, временно переоборудованный в мастерскую. Но едва она успела закрыть за собой дверь, как закряхтел Рью, словно бы понявший то, что реч зашла о еде.

— Малыш, ты же недавно ел? — легко подняв сына на руки, Харуно отошла к стоящему у стены стулу и, усевшись поудобнее, распахнула левую половину жилета. — И как справляются куноичи, не имеющие навыков ирьенина?

— Обращаются в госпиталь или знакомым медикам, — ответила на риторический вопрос Хината, подхватив свободный стул, после чего поставила его напротив подруги, и села подогнув под себя правую ногу, сложив руки на спинке. — Скажешь, почему я, а не Саске? Он бы тебе точно не отказал...

— Просто шаринган... это слишком простой инструмент, — выдержав небольшую паузу, заявила синеглазка, но увидев на лице подруги недоумение пояснила: — Учихи имели великое додзюцу, позволяющее быстро развиваться, ну и куда это их привело? Я же хочу чтобы Рью сам научился ускорять сознание, видеть чакру, запоминать движения и потоки энергии. Ну а если не сможет, то часть этих функций легко возьмут на себя артефакты. Возможность же использовать технику бьякугана — это куда полезнее для шиноби, да и не даёт ложного ощущения всемогущества.

— С последним я бы поспорила, — хмыкнула брюнетка, пальцами правой руки поправив чёлку, посте чего устроила подбородок на скрещенных предплечьях. — Особенно старшая ветвь моего клана раньше этим грешила.

— Я, определённо, плохо на тебя влияю, — констатировала обладательница розовых волос. — Ты уже и споришь по любому поводу... И куда это ты смотришь?

— На... вымя? — изобразила невинное выражение лица брюнетка.

"А ведь в академии она была такой скромной и тихой девочкой...", — мысленно посетовала Сакура.

— Вообще-то у меня "вымя" даже сейчас уступает твоему, — ехидно заметила Харуно, опустив взгляд на означенную часть тела, прикрытую тонкой маечкой.

— Хм? — отодвинувшись от спинки стула, Хьюга приподняла груди ладонями, словно бы оценивая их размер, затем соскользнула со стула и подошла к подруге, бесцеремонно распахнув вторую сторону жилета. — И всё же мне кажется, что ты не права. Можно?..

— Ни в чём себе не отказывай, — закатив глаза, ответила хозяйка дома.

Довольно улыбнувшись, чувствуя как лицо пылает от смущения, Хината положила ладонь на упругую округлость подруги, зажав налившуюся вершинку кончиками указательного и большого пальца, а затем порывисто наклонилась и поймала её губами, снизу вверх весёлым взглядом глядя на Сакуру...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Подруги

В комнате царила ночная темнота, разгоняемая светом луны, который лился через приоткрытое окно, в воздухе витали пряные ароматы, пьянящие разум не хуже крепкого алкоголя, при этом не вредя рефлексам шиноби, а чуткий слух мог различить два источника тихого дыхания. Сакура лежала на середине постели на спине, удобно устроившись на мягкой подушке, по которой в беспорядке рассыпались длинные розовые волосы, похожие на застывшие протуберанцы короны маленькой звезды, а у неё на груди покоилась черноволосая голова молодой Хьюги, устроившейся под правым боком подруги, закинув поверх её ног собственную ногу, согнутую в колене. Они были укрыты тонким одеялом до середины животов, а в то время пока гостья рисовала указательным пальцем правой руки неведомые символы на коже подруги, хозяйка неспешно перебирала своими пальцами её шелковистые волосы.

— О чём задумалась? — нарушила молчание Харуно, неспешно наматывая на указательный палец правой руки чёрный локон.

— Пытаюсь понять то, как до этого дошло, — абсолютно честно ответила Хината, совершенно не испытывающая ощущения неправильности, стыда, либо иных неприятных эмоций. — Да и... когда всё началось?

— Разве это важно? — изобразила голосом удивление синеглазка.

В другой ситуации, будь они представительницами иных слоёв общества, вопрос действительно мог иметь значение, но шиноби смотрели на жизнь под немного иным углом. Впрочем, могло ли быть иначе у тех, кто прекрасно осознавали все риски своей работы, когда самая простая операция по сопровождению архитектора могла превратиться в маленькую войну между отрядами двух великих селений? Главным оставалось просто соблюдать приличия и закон, в то время как на многое иное закрывались глаза даже в великих кланах.

— Наверное... нет, — согласилась обладательница бьякуганов. — А ты о чём задумалась?

— О том, что твоему образу не хватает пары кошачьих ушек... и хвостика, — улыбнувшись уголками губ, отозвалась оперативница "Корня". — И я даже знаю, как это можно исправить.

— Ммм?.. — подняв голову, Хьюга вопросительно вскинула брови, смотря на подругу снизу-вверх. — И ты ещё отрицаешь свои замашки безумного учёного?

— Это всё инсинуации, — изобразила праведное возмущение Сакура, после чего добавила: — На самом деле я говорила о фуиндзюцу. Если внести некоторые изменения в твою печать, то ты сможешь принимать облик человекоподобной кошки частично... или полностью.

— А облик настоящей кошки? — вопросительно изогнула брови Хината, совершенно не сомневаясь в том, что темнота вовсе не мешает собеседнице читать её мимику.

— Ну... только если кого-нибудь большого, вроде тигра, пантеры... Всё же это не хенге, а изменение именно тела, — немного подумав, всё же ответила Харуно. — Но если хочешь знать моё мнение — полное превращение бесполезно для шиноби.

— Зато в облике большой кошки можно будет спокойно лежать где-нибудь на камне и греться на солнце, и никто тебя не побеспокоит, — вздохнув, брюнетка снова положила голову на грудь синеглазки, а затем смежила веки.

— Неужели клан настолько достал? — с нотками сочувствия в голосе, приобняв собеседницу за плечи спросила хозяйка дома.

— Если бы я знала то, сколько проблем возникнет из-за переформирования клана... — брюнетка вздрогнула, по всей видимости вспомнив нечто очень жуткое.

— Всё равно бы пошла на это, — констатировала оперативница "Корня". — Ты слишком добрая, чтобы смотреть на угнетение одних своих соклановцев другими и ничего не делать.

— Но помечтать-то можно? — обиженно проворчала Хьюга, а после непродолжительной паузы продолжила: — Мне иногда кажется, что они задались целью свести меня с ума. Если бы не отец, осаживающий самых рьяных борцов за и против традиций, то я стала бы задумываться о том, чтобы податься в нукенины...

— Всё же не может быть настолько плохо? — искренне удивилась Харуно, аккуратно погладив собеседницу по плечу, а затем заправив за ухо выбившуюся прядку волос.

— Бывшая главная ветвь попыталась собрать вокруг себя недовольных из бывшей побочной ветви, подкупая бойцов знаниями, деньгами, компроматом... а радикалы из побочников устроили серию нападений на... — Хината замялась, пытаясь подобрать термин.

— Главнюков? — самым невинным тоном подсказала синеглазка, за что получила символический удар кулачком по рёбрам. — Ау... Бука.

— Я, между прочим, тоже из главной ветви, — заметила брюнетка.

— Оно и видно, — проворчала хозяйка дома, тут же почувствовав ещё один тычок. — А ведь такая скромная девочка... была.

— Обстоятельства вынудили измениться, — оправдалась Хьюга, после чего добавила: — Ну и твоё тлетворное влияние, разумеется.

На некоторое время в комнате установилась тишина, которую вновь нарушила Сакура:

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Пожалуй... не сейчас, — потеревшись щекой о гладкую кожу синеглазки, ответила брюнетка. — Разве что у тебя найдутся техники, которые можно пустить на усиление клана Хьюга. В остальном — вмешательство твоей организации сделает обстановку только сложнее.

— И всё же, если моя помощь понадобится... — договаривать куноичи "Корня" не стала.

— Спасибо, — благодарно улыбнувшись, отозвалась Хьюга. — Удивительно, как всё изменилось со времени нашего выпуска из академии.

"И не говори", — мысленно хмыкнула Харуно, вызывая в памяти образ всех своих одноклассников, с большинством из которых после экзамена на звание чунина пересекалась считанное количество раз.

Эта жизнь была крайне насыщенной на события, будь то боевые операции, научная деятельность, шпионаж или работа с бумагами. Единственное, на что в мире шиноби действительно нельзя было пожаловаться, так это на скуку, с чем не мог поспорить даже клан Нара (в конце концов они — лентяи, которым не дают вволю лениться события, то и дело отрывающие от сна).

— Я слышала, что Ино и Киба собираются пожениться, — как бы между прочим заметила брюнетка, голос которой стал звучать совсем уж сонным.

"Я бы предложила тебе переехать ко мне, но если глава великого клана переедет в дом воспитанницы медовой куноичи, это будет смотреться слишком дико даже для шиноби", — снова зарывшись пальцами правой руки в шелковистые волосы, подумала Сакура.

— Когда? — проявила любопытство хозяйка дома, не сильно удивлённая подобным поворотом дел.

— Вчера, — призналась Хьюга. — Мы с ними случайно встретились.

— Понятно, — Харуно немного помолчала, а затем заявила: — Саске сделал мне предложение. Кроме того, он хочет усыновить Рью, чтобы основать вторую ветвь учиха.

— А ты?.. — Хината снова подняла голову, внимательно всмотрелась в спокойное лицо собеседницы, после чего не дожидаясь ответа заявила: — Я хочу быть подружкой невесты.

— Только при одном условии, — усмехнулась уголками губ синеглазка.

— Каком же? — прищурилась брюнетка, предчувствуя какой-то подвох.

— У тебя должны быть кошачьи ушки и хвост, — подняв к потолку указательный палец левой руки, заявила оперативница "Корня".

...

На полигоне подземной базы секретной (а от того известной едва ли не всем взрослым жителям Конохи) спецслужбы, царили покой и тишина. Впрочем, стоило металлическим створкам ворот, расположенных в одной из стен с лязгом колёс разъехаться в стороны, как на потолке вспыхнули яркие прожектора, а система вентиляции воздуха подняла небольшой ураган. В то же время на застеклённом балконе, расположенном прямо над входом в испытательную зону, появились Ирука Умино, одетый в стандартный комбинезон шиноби и жилет чунина, и клон Сакуры Харуно, красующийся аналогичными элементами гардероба.

При взгляде на нынешнего главу разведки и контрразведки Листа, который даже сейчас весело щурил глаза и легкомысленно улыбался, при этом заложив левую руку за спину, а пальцами правой кисти обхватывал свой подбородок, его можно было принять за всё того же учителя из академии, но никак не второе по влиянию лицо селения. В отличие от предшественника, который был его же наставником, этот мужчина не вселял трепет и уважение одним своим видом, да и подавляющей мрачной аурой не обладал, вместо этого создавая обманчивое ощущение безобидности.

Разумеется, Ирука не был шиноби уровня каге сам по себе, но недостатки личной разрушительной силы компенсировались им самыми разными средствами: на левой руке, под кожей, находилось замаскированное фуиндзюцу, которое можно было копировать одним касанием на тело оппонента, тем самым нарушив течение чакры в его организме (что означало потерю контроля над техниками); на глазах у него красовались линзы из бесцветного гибкого кристалла, печать на одной из которых при активации отправляла сгусток чакры, создающий в разуме жертвы иллюзию оцепенения, в то время как вторая выпускала технику взрыва (действующую на расстоянии десятка метров, при этом довольно маломощную); на кончике языка имелось фуиндзюцу с запечатанными сенбонами для плевания в цель. Пусть его резерв и уступал многим джонинам, но печать с дополнительным резервуаром решала эту проблему, позволяя использовать весьма затратные дзюцу, что в совокупности с умением создавать инь-клонов открывало немало перспектив.

— Представляю вам доспехи шиноби нового поколения, — прорекламировала изобретение своего оригинала дубликат синеглазой куноичи, подавая сигнал помощнице выйти из комнаты ожидания.

Ран, гордо выпрямив спину, расправив плечи и высоко подняв голову, плавной грациозной походкой продефилировала на открытое пространство полигона, развернулась вокруг своей оси и остановилась лицом к зрителям, устремив на них прищуренный взгляд глаз, радужки коих были скрыты за жёлтыми линзами с рисунком горизонтальных зрачков. На её лбу красовалась золотистая диадема с розовым кристаллом в центре, на предплечьях имелись широкие наручи, а на ногах — поножи того же цвета.

— Начинаем через пять... четыре... три... — воспользовавшись микрофоном, чтобы её голос было слышно на полигоне, дала обратный отсчёт копия Сакуры.

Красноволосая девушка обворожительно улыбнулась, подмигнула нынешнему главе "Корня", а затем её скрыли от взглядов наблюдателей струи техник стихии огня, за которыми последовали разряды райтона, полетели каменные пули, а под конец ударили под высоким напором струи воды. Всё это продлилось едва ли десять секунд, чего было бы достаточно многим слабым джонинам, чтобы превратиться в прожаренный и подпалённый, помятый и подмоченный кусок мяса.

Когда же атака "вражеских шиноби" прекратилась, взглядам наблюдателей предстала всё та же мягко улыбающаяся куноичи, у которой даже одежда не помялась, и лишь светящиеся розовые кристаллы показывали, что она всё же защищалась. Затем она развела руки в стороны и... взлетела над полом, начав медленно подниматься всё выше и выше...

— Впечатляет, — заявил Ирука, глаза коего заметно расширились. — Я сперва подумал, что ты использовала нечто вроде техники Наруто-куна, Сакура-чан. Но теперь вижу, что это совсем не броня из доспехов. Что же это?

— Техника полёта третьего цучикаге, насколько мне известно, основана на взаимодействии с магнитными полями мира, — изрекла копия Харуно. — Артефакты, которыми пользуется Ран, воссоздают плёнку, при помощи которой можно взаимодействовать с этими полями напрямую, ну а ментальный клон, размещённый в диадеме, за счёт своего ускоренного мышления управляет самой техникой. Иными словами, все предыдущие атаки просто перенаправлялись искажёнными и усиленными магнитными полями в сторону. Сейчас же Ран ощущает себя так, будто одета в костюм для глубоководного плавания, который "выталкивает её на поверхность".

— Невероятно, — мужчина только и мог, что покачать головой, а затем сцепить пальцы рук перед грудью, словно бы не зная того, куда их деть в данный момент. — Я и раньше знал, что ты талантливая куноичи, но сегодня убедился, что Данзо-сама в тебе не ошибся. Ответь только на один вопрос...

— Да, Ирука-сенсей? — посмотрела на опытного шиноби копия Сакуры.

— Почему она в рубашке с короткими рукавами и юбке до середины бёдер? Они ведь не обеспечивают никакой защиты.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Брак

— Все печати проверены, Харуно-сама, — с низким поклоном произнёс Шишио, одетый в стандартный для шиноби чёрный комбинезон. — Может ли ничтожный плебей ещё как-нибудь угодить великой и гениальной госпоже?

— Веди себя серьёзно, — попросила Сакура, одетая в короткий белый топ до нижних рёбер, а также тонкие белые штаны, сидя в позе "лотоса" на коврике, на деревянном полу в мастерской, переоборудованной под полигон для проведения испытания техники деления тела.

— Харуно-сама такая требовательная, — страдальчески заламывая руки, подчинённый выпрямился и закатил глаза к потолку. — Как же я смогу пойти на такую жертву... Нет! Я обязан принести своё чувство юмора в жертву!.. Ай-яй-яй... Ран-чан, больно-о-о...

— Придурок, — беззлобно выругалась красноволосая девушка, одетая в белую футболку и штаны от комбинезона, оттаскивая напарника от подруги за правое ухо. — Ты не сможешь принести чувство юмора в жертву: у тебя его попросту нет.

— Ты ранишь меня в самое ухо, Ран-чан! — беспомощно всплеснув руками, поморщился молодой человек. — Ай-яй-яй... Какие же у тебя острые ногти!

— Сакура... — к синеглазке подошла младшая обладательница красных волос, неуверенно поправляя прямоугольные очки с розовыми стёклами на переносице (одета она была в полный комбинезон, да ещё с жилетом чунина, полученным за успехи в ирьениндзюцу). — Может быть нам всё же следует вызвать специалистов... Ну... которые смогут помочь, если что-то пойдёт не так?

— Если что-то пойдёт не так, то ты активируешь барьер, Рин-чан, — улыбнулась уголками губ обладательница розовых волос, последние двадцать минут занимавшаяся тем, что напитывала своё тело чакрой и разгоняла энергию в системе циркуляции, тем самым немного расширив активный резерв доступных сил. — Если же всё пойдёт как надо, то присутствие посторонних только помешает. Сама понимаешь...

— Угу, — поправив оправу очков, съехавших на кончик носа указательным пальцем, бывшая куноичи Травы активировала фуиндзюцу, вложенные в кристаллы, использованные вместо стёкол. — Ты вся светишься.

— Чувствую себя тоже как лампочка, — плавно поднявшись на ноги, Сакура прикоснулась пальцами правой руки к фуиндзюцу на животе. — Вся горю и под напряжением.

— Вот это прозвучало совершенно не двусмысленно, — заметил Шишио, освободившийся от хватки Ран, и теперь направляющийся к месту для наблюдения за операцией, обустроенному у дальней стены за толстым защитным стеклом.

— Шишио... — старшая из красноволосых куноичи приложила ладонь ко лбу. — Смирись: юмор — это не твоё.

"Из них вышла бы отличная пара", — мысленно заметила Харуно, но не услышав ответа на своё предположение слегка расстроилась (что говорило о многом, так как нормальные люди огорчаются тогда, когда начинают слышать посторонние голоса в своей голове, а не когда они пропадают).

Вообще, заявление принцессы-пони о том, что всем необходимым сноходцу навыкам она обучилась, из-за чего остаётся только практиковаться и пройти последний экзамен, вызывало смешанные чувства. С одной стороны синеглазка осознала, что добилась некоторого мастерства в очередном направлении искусства, пусть пока что и является только ремесленником, но с другой стороны это означало, что она лишается помощника и собеседника в лице Луны, которая знала о ней практически всё, благодаря чему с ней можно было беседовать открыто.

"Может быть создать себе вторую личность? А за основу для неё взять себя же, но из самого начала этой жизни", — самоирония помогла взбодриться, настраиваясь на рабочий лад.

— По местам, — хлопнув в ладоши, скомандовала обладательница розовых волос, тут же отправляясь к конструкции из больших свитков, изукрашенных узорами фуиндзюцу, которая со стороны очень отдалённо напоминала автобусную остановку из первой, такой далёкой и будто бы ненастоящей жизни.

Шишио скрылся за защитным стеклом, чтобы не мешаться девушкам, распределившим обязанности между собой, в то время как Ран заняла позицию перед установленными на столе мониторами и камерой, готовясь записывать происходящее, попутно снимая показания с датчиков. В это же время Рин заняла место слева от ловушки, создающей зону статичного пространства, в котором замирал даже огонь, а птицы и звери (в число коих вошли бандиты, согласившиеся протестировать опасное оборудование) прекращали воспринимать течение времени.

"Прототип стазис-камеры для колонизации дальних миров", — мысленно пошутила Сакура, при помощи ментальных закладок избавляясь от мандража.

На самом деле Харуно обдумывала разные варианты собственного усиления, в том числе и скрытного для всех, включая "Корень". Однако же взвесив все "За" и "Против", она пришла к выводу о том, что нет смысла утаивать от официального начальства факт освоения техник, которые оно же и предоставило (то, что вместо свитков это был поднятый Нечестивым Воскрешением каге, ценность знаний только увеличивало). В конце концов именно благодаря своей открытости, она могла успешно утаивать по-настоящему важную для себя информацию, при этом не вызывая подозрений.

Кроме того, если нынешний глава организации будет знать о навыках своей подчинённой, это заставит его ценить её чуть больше... А там и до роста во внутренней иерархии спецслужбы недалеко. Ну а риск того, что от неё решат избавиться... вполне допустим.

Войдя в своеобразную будку, синеглазка встала лицом к Ран, которая стояла позади стола с оборудованием для наблюдения, дождалась знака к началу и подняла руки на уровень груди. В этот раз она решила использовать ручные печати, чтобы избежать любых возможных накладок, так как создать ментальную закладку без хотя бы однократного успешного применения совершенно новой техники было... очень непросто.

"Не мой уровень", — констатировала куноичи, выбрасывая из головы посторонние мысли.

Ради этого момента Сакура через теневых клонов применяла технику переселения разума в тело Муу, заставляя его раз за разом раздваиваться и объединяться, чтобы проследить все процессы "от первого лица". Однако же несмотря ни на что, между тем чтобы быть наблюдателем и совершать технику в неком подобии автопилота, и тем чтобы полностью повторить её самостоятельно была большая разница. В конце концов, настоящим гением она себя не считала...

Сто семьдесят две ручные печати спустя, когда чакра приняла необходимые форму и свойства, Харуно ощутила себя куском глины без внутренних органов, который начал разделяться на правую и левую части, попутно восполняя недостающую материю за счёт энергии. Чем-то это было похоже на технику гидратации клана Хозуки, когда они превращали себя в воду, но вместе с тем и отличалось от неё хотя бы тем, что не использовало преобразование суйтона.

Когда процесс разделения был завершён, на что у синеглазки ушло гораздо больше времени чем у создателя техники, она вновь ощутила себя полноценно живой, с текущей по жилам кровью, бьющимся сердцем и опустошённым резервом энергии. Привычно активировав свою печать, она получила информацию, что почти все её показатели остались на прежнем уровне: сила, гибкость, выносливость никак не изменились, что и логично (всё же материальное тело осталось прежним), а вот личный объём резерва был уменьшен вдвое, что никак не сказалось на плотности чакры и резервуаре печати.

— Могло быть и лучше, — устало присев на корточки и уперев руки ладонями в пол, выдохнула Сакура.

— Но могло и хуже, — заметила Харуно, замеревшая в точно такой же позе.

Обладательницы розовых волос переглянулись, немигающими взглядами изучая лица друг друга, синхронно хмыкнули и перевели внимание на Ран, хором приказав:

— Краткий отчёт.

...

Пройдя подробное обследование (дважды), а затем пройдя несколько тестов на интеллект и способность нестандартно мыслить, Сакура пришла к выводу, что обе её копии отличаются от изначальной версии лишь объёмом резерва, скоростью восстановления и проводимостью каналов чакры. Некоторые отклонения, вроде потери некоторого объёма жировой прослойки, были признаны погрешностью в выполнении техники деления.

Впрочем, возникал ещё один вопрос: если сам Муу мог использовать данное умение прямо во время боя, при этом не сильно теряя в разрушительной мощи, то почему сама Харуно растратила так много сил? Варианта ответа было два: либо она всё же делает что-то неправильно, либо шиноби уровня каге, запас энергии коего был гораздо выше чем у молодой куноичи, попросту не замечал данных потерь. К сожалению из-за того, что поднятые Нечестивым Воскрешением ниндзя имели неистощимый запас чакры, восстанавливающийся едва ли не быстрее чем они могли его израсходовать, самый простой способ проверки отпадал.

— Приступаем ко второму опыту, — произнесла условно первая Сакура, садясь в позу лотоса на мягкий коврик, расстеленный прямо на полу.

— В случае, если ни одна я не придёт в себя за десять минут, то вы должны будете разрушить технику, — напомнила подчинённым её точная копия, садясь на аналогичный коврик напротив своего близнеца. — Все готовы?

— Хай, Сакура-сама и Сакура-сама, — отозвался Шишио, приложив к груди сжатый кулак.

— Оборудование настроено и готово к записи, — бросив на напарника, продолжающего дурачиться не по делу тяжёлый взгляд, отозвалась Ран, стоящая за столом с мониторами.

— Я готова, — просто кивнула Рин, на которую ложилась обязанность применить технику, лишающую сознания жертву, в случае если всё пойдёт по худшему сценарию.

— Я вообще не понимаю, зачем тут нахожусь, — вернув лицу спокойное выражение, заметил единственный парень в помещении.

— Ну... ты хорошо готовишь бутерброды, — заметила старшая из красноволосых девушек. — Возможно, пусть я и не уверена, у тебя есть и какие-нибудь другие достоинства.

— Пошутили и хватит, — прервала подчинённых вторая синеглазка, достаточно громко хлопнув в ладоши. — Все мы нервничаем, но эта техника не такая опасная как предыдущая, да и в случае худшего развития ситуации я потеряю не так уж и много.

— Но всё же мне бы не хотелось это "немного" терять, — улыбнулась уголками губ первая Харуно. — Приступаем.

Одна из обладательниц розовых волос сложила руки в печать концентрации, а затем применила технику, перенося свой разум в подсознание копии...

...чтобы оказаться висящей в ночных небесах, где со всех сторон сияли яркие звёзды, а земля была так далеко, что попросту терялась из виду (если вообще существовала). Спустя пару мгновений рядом появилась и хозяйка этого места, встретившая гостью молчаливым кивком.

Не произнося ни слова вторженка, сложив серию ручных печатей, выставила перед собой ладони и создала маленькую белую сферу, начавшую стремительно расширяться. Чужеродная, но при этом абсолютно родная энергия вошла во взаимодействие со внутренним миром, не растворяясь в нём, но и не отторгаясь им.

В это время владелица этого "пространства" старательно укрепляла заложенные свойства окружения, не давая ещё не завершённой технике схлопнуться. Спустя же пять минут субъективного времени в воздухе уже висел гладкий зеркальный шар, изрисованный белыми линиями фуиндзюцу словно ёлочная игрушка, размерами чуть более двух метров в диаметре.

— Готово, — удовлетворённо произнесла хозяйка внутреннего мира.

— Ты его чувствуешь? — поинтересовалась гостья.

— Да, — ответила первая куноичи. — Это похоже на... пузырь воздуха в груди, который не получается отрыгнуть.

— Хм... Очень поэтично, — хмыкнула собеседница, скривив губы в усмешке. — Пора проверять, что у нас получилось. Затраты?..

— Не чувствую оттока сил, — немного подумав, ответила владелица внутреннего мира. — Впрочем, сейчас для нас время течёт быстрее, так что — не аргумент.

— Понятно, — кивнула вторая Харуно, сложила печать концентрации и произнесла: — Кай.

Спустя миг вторженка исчезла, а следом за ней в окружающем пространстве истаяла и оригинал...

Глаза они открыли одновременно, и головы подняли синхронно, после чего повернулись к стоящей у съёмочного оборудования Ран.

— Шесть минут двадцать семь секунд, — правильно поняв молчаливый вопрос, отозвалась старшая из красноволосых куноичи.

— Отклонений в состоянии организмов не было, — в свою очередь доложила Рин. — Только вторая Сакура тратила чакру на тридцать процентов быстрее.

— Я приготовил бутерброды, — заявил Шишио, заставив всех четырёх (!) девушек покоситься на себя с недоумением, но ничуть этому не смутившись добавил: — Если уж для специалиста моего уровня нет другой работы, то я буду выполнять её с честью и полной самоотдачей... Ибо таков мой путь шиноби!

...

Новый виток тестов и обследований затянулся ещё на пару часов, по истечению которых стали очевидны несколько фактов: во-первых, небольшая затрата на поддержание "внутреннего пузыря" (находящегося где-то вне материального мира) всё же была, но она покрывалась естественной выработкой энергии организмом; во-вторых, для перемещения предметов в своеобразный инвентарь (как эту технику с лёгкой руки Сакуры было решено назвать), необходимо пометить его чакрой, как при применении техники замены; в-третьих, при извлечении объекта из пузыря, процесс чего напоминал выталкивание постороннего объекта при помощи напряжения мышц, о существовании которых Харуно раньше и не догадывалась, он появлялся в облачке чакры, как во время применения призыва, пусть и с малыми затратами; в-четвёртых, абсолютно все манипуляции с инвентарём требуют небольших затрат сил; в-пятых, в случае необходимости в пространственное хранилище можно помещать живые объекты, но довольно быстро они рискуют сменить свой статус на мёртвые, так как притока воздуха там нет. Попытка сместиться в иное пространство, как это делал один безумный Учиха... провалилась, пусть синеглазка и чувствовала, что теоретически это возможно (всё же у неё не имелось подспорья вроде заложенных в глаза алгоритмов преобразования чакры).

— Не всё сразу, — в ответ на неудачу, меланхолично произнесла вторая Харуно.

— Плохо не быть гением, — вздохнула первая обладательница розовых волос.

— И это говорит та, кто ещё учась в Академии создала своё предприятие, — фыркнул Шишио, стоявший у стены с независимым видом, а затем закатил глаза к потолку и горестно заявил: — Я чувствую себя неудачником.

— Все мы порой себя так чувствуем, — изобразила намёк на сочувствие старшая из красноволосых девушек. — Начинаем объединение?

— Да, — почти синхронно ответили обе Харуно, снова заходя в конструкцию, похожую на автобусную остановку из свитков.

Объединение прошло без осложнений, пусть и отняло у синеглазки почти все силы. Однако же очаг, вернувшийся на прежнюю мощность, достаточно быстро компенсировал затраты и позволил куноичи не чувствовать себя так, словно бы ещё чуть-чуть и наступит истощение. А после этого начался новый этап марафона по прохождению обследований и тестов, результаты которых были бережно уложены в папку с печатью "Секретно".

...

Очередное утро Сакура встретила не лёжа в своей постели, и даже не рядом с кроваткой Рью, так как заботу о малыше на себя почти полностью взяла Химавари. Вместо этого она стояла перед зеркалом, будучи одетой в синее кимоно с рисунком мелких розовых листьев, складывающихся в узор в виде спирали на спине, с широкими браслетами из проводящей чакру стали на руках и ногах, и тонким изящным обручем с крупным розовым кристаллом на голове. Её волосы же, вопреки обыкновению не обхватывающие тело защитным переплетением прядей, множеством длинных спиралей спадали на спину и опускались до середины голеней... в любую секунду готовые превратиться в инструмент защиты или нападения.

"У меня, определённо, профессиональная деформация... и не одна", — мысленно хмыкнув, подумала Харуно... с сожалением отмечая отсутствие комментария со стороны наставницы.

Подведя брови и ресницы, синеглазка убедилась в том, что образ завершён, и после этого бесшумно направилась к выходу из комнаты. Вскоре она спустилась на первый этаж, где на кухне обнаружила бывшую медовую куноичи, что-то колдующую над плитой, а также сына, играющего с погремушкой.

Мирная картина домашнего уюта заставила колыхнуться эмоции, которые, впрочем, так и не выплеснулись наружу. Химавари заметила свою воспитанницу, но понятливо не стала ничего говорить, вместо этого просто улыбнувшись уголками губ и молча кивнув.

Пройдя к выходу, обладательница розовых волос надела сандалии с высокой подошвой, удерживающиеся на двух тонких ремешках, которые были приготовлены минувшим вечером. Гражданская, а тем более церемониальная обувь, для привыкших к комфорту и удобству шиноби была непривычна, но иногда приходилось идти на маленькие уступки (в конце концов, при работе под прикрытием было не до капризов).

Выйдя на залитое солнечным светом крыльцо, Сакура полной грудью вдохнула свежий утренний воздух и подняла взгляд к чистым синим небесам. Мысли сами собой свернули на тему выбора и свободы... но прежде чем зашли сколь-нибудь далеко, волевым усилием были задвинуты в дальний тёмный уголок подсознания.

Опустив взгляд на дорогу, Харуно увидела одетого в праздничное кимоно Саске, который стоял неподвижно как статуя и сохранял невозмутимое выражение лица. Его и вовсе можно было бы принять за неодушевлённый объект, если бы не постоянно активная сенсорика, в фоновом режиме отслеживающая изменения в окружающем пространстве.

— Я готова, Саске-кун.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Свадьба

Спешащие по своим делам горожане сновали туда-сюда, здоровались со знакомыми, спешили уступить дорогу обладателям протекторов шиноби, словно испуганные зверьки прятались в открывающихся лавках или же будто птицы, которых вспугнул резкий звук, разлетались в стороны и скрывались за углами домов. Жизнь била ключом и расцветала яркими сочными красками, смешивающимися в безумных сочетаниях, раскрываясь во всём своём великолепии и многообразии. Жители Конохи, будто беспокойное море накатывающее на прибрежные рифы, в роли коих выступали светлые высокие дома... почтительно освобождали дорогу перед молодыми мужчиной и женщиной в торжественных нарядах, создавая таким образом некое подобие ока бури, в котором царили тишина и безмятежность.

Пожилые люди, бросающие на эту пару мимолётные взгляды, с теплотой или грустью в глазах вздыхали от ностальгии; молодые девушки завистливо ахали; парни понимающе ухмылялись и поглядывали на своих подруг со смешанными чувствами...

— Волнуешься? — спросил Саске, придерживая под руку сокомандницу.

— Нет, — с лёгкой улыбкой в уголках губ, совершенно спокойно ответила Сакура, в подтверждение своих слов слегка качнув головой, из-за чего скрученные в пружинки пряди розовых волос колыхнулись. — Это осознанное, а не импульсивное решение.

— Хм... — многозначительно изрёк Учиха, скосив на подругу взгляд чёрных глаз, а затем всё же произнёс: — Мне не нравится чувствовать себя так, будто я тебя покупаю.

— Ляпнешь такую глупость ещё раз, Саске-кун, и одного глаза не досчитаешься, — ничуть не изменившись ни в лице, ни в голосе, пообещала Харуно. — Тем более, что я планирую получить от тебя кое-что ещё.

— И что же это? — удивился брюнет, что выразилось лишь в небольшом поднятии бровей.

— Это... секрет, — усмехнулась синеглазка чуть шире. — Может быть когда-нибудь ты его и узнаешь. Но пока что... просто получай удовольствие.

— Хм, — ещё раз хмыкнул глава почти вымершего клана, отводя взгляд от своей спутницы для того, чтобы посмотреть вперёд.

Улица, по которой шли Саске и Сакура, одним своим концом упиралась в небольшой парк, на территории коего находился небольшой Храм Огня. Пусть в повседневной жизни шиноби были не слишком религиозны, предпочитая уповать на свои собственные силы и умения, а не на всемогущих высших сущностей, в некоторых аспектах мирного быта и самые скептичные представители скрытых селений не могли обойтись без помощи духовенства.

Храм Огня в Конохе был относительно небольшим, а обитало в нём не больше дюжины монахов, из которых один был настоятелем, ещё четверо — его учениками, ну а остальные — послушники, исполняющие роль прислуги и разнорабочих. Впрочем, несмотря ни на что, это место не бедствовало и своим убранством могло бы посоревноваться со столичной резиденцией жрецов, так как представители кланов и зажиточные горожане не скупились на пожертвования (для сирот и одиноких стариков, потерявших свои семьи по той или иной причине, храм был единственным местом, где могли оказать последние почести со всем уважением).

— И всё же... — вновь нарушил молчание Учиха, когда между их парой и широкими каменными ступеньками, ведущими ко входу в высокое каменное здание, украшенное рельефными изображениями языков пламени с танцующими в них драконами, осталась только небольшая площадь с несколькими торговыми латками, предлагающими сладости и рисовые шарики.

— Саске-кун, если ты задумал сбежать, бросив меня перед ступенями храма, то рекомендую тебе передумать, — продолжая изображать на лице милую улыбку, с легко читаемой в голосе угрозой заявила Сакура. — В ином случае тебе придётся становиться нукенином, так как в Конохе выжить не получится.

— Пф... — фыркнул Учиха, но встретившись со взглядом куноичи признал, что убегать ему действительно пришлось бы (на что способна обиженная сокомандница, на личном опыте ему узнавать не хотелось). — Я не о том. Почему ты согласилась принять звезду?

— Потому, что это романтично? — изобразила невинную мордашку синеглазка, для убедительности пару раз взмахнув ресницами. — Ну или потому, что ты исполнил поставленное условие, пусть и лишь формально?

— Тц... — брюнет дёрнул уголком рта, выражая досаду на то, что спутница не может рассказать всё открыто.

— Как сложно с шиноби, — изобразила печаль Харуно, подняв очи горя к небесам. — Везде ищут подвох.

— Пфф... — выразил весь свой скепсис брюнет. — А если серьёзно?

— А почему бы и нет? — снова улыбнувшись, но на этот раз более искренне, куноичи полуприкрыла глаза. — Я бы могла назвать десяток причин "за", ну и столько же "против"... Но какой в этом смысл? Здесь и сейчас всё происходит так, а не иначе. Остальное не имеет значения. И вообще, Саске, будь сильным мужчиной и позволь мне насладиться своей ролью, не отвлекаясь на душевные терзания.

— Хорошо, — крепче перехватив руку спутницы, наследник клана-основателя Конохи сделал первый шаг по длинной лестнице, в конце которой их ждали закрытые ворота с изображением символа "огонь" на створках.

— Так-то лучше, — хмыкнула оперативница "Корня", демонстративно опираясь на предплечье своего спутника (пусть они оба знали о том, что она легко пробежала бы всю лестницу одна... не меньше тысячи раз).

Солнце поднималось всё выше и выше, и его лучи уже играли бликами на металлических украшениях храма. У шиноби были приняты два варианта церемоний, подобных той, которую собирались пройти молодые люди: в первом случае приглашалось множество гостей, которые одевались в традиционные наряды, играла музыка, рекой лились напитки, а столы ломились от разнообразных яств, в то время как каждый шаг участников представления был регламентирован вплоть до случайного чиха; второй вариант был проще и ограничивался самым минимумом формальностей, главной деталью которых было подписание документа, чем-то похожего на заключаемый с призывными животными контракт (правда, кроме всего прочего, он выступал ещё и официальной бумагой).

Первый вариант церемонии выбирали главы кланов, аристократы, зажиточные горожане, высокопоставленные чиновники, для которых важна была именно репутация. Второй способ использовали обычные жители селения, рядовые шиноби... ну или представители вымирающих кланов, вроде Саске. И пусть Учиха мог пригласить многих, но это не имело смысла, так как, во-первых, живых родственников пришлось бы заменять друзьями и знакомыми, союзниками и должниками, тем самым демонстрируя своё к ним особое расположение, а во-вторых... сам брюнет не горел желанием устраивать из этого дня спектакль, в чём подруга его полностью поддерживала.

Вот они уже миновали ступеньки и остановились перед воротами, по обеим сторонам коих стояли послушники в оранжевых одеяниях. Впрочем, долго ждать им не пришлось, так как молодые мужчины поспешили потянуть за массивные дверные ручки, похожие на две вертикальные трубы, распахивая темнеющий зев прохода вглубь сооружения. В ответ на это гости лишь кивнули обитателям храма, после чего смело шагнули в сгущающийся полумрак.

Едва молодые шиноби оказались под сводами величественного здания, как створки за их спинами закрылись, заставляя окружающее пространство стать ещё чуть более тёмным, вместе с тем отсекая все посторонние звуки. Лишь потрескивание факелов, пылающих в железных кольцах на правой и левой стенах большого зала, да собственные дыхание и биение сердца в эти моменты разрушали абсолютную тишину. В воздухе же ощущались запахи благовоний, а также была разлита духовная сила, будто бы окутывающая со всех сторон подобно тёплому одеялу.

Неподалёку от дальней стены, на которой было изображено огненное солнце, в луче падающего с потолка белого света стоял настоятель храма: облачённый в оранжевые одеяния сухонький старик с лысой головой, чисто выбритое лицо которого выражало искреннее дружелюбие, сложил руки в молитвенном жесте и улыбался. Перед ним на низкой тумбе лежали скрученный в тугую трубку свиток, перетянутый золотой лентой посередине, и толстая учётная книга, с рисунком горящего очага на обложке.

Все остальные детали помещения, вроде красивой росписи потолка, украшений стен или мозаичного пола, в сознании совершенно не откладывались... несмотря ни на какие усилия разума. Впору было заподозрить применение какого-то гендзюцу, но сенсорная чувствительность молчала, а старик, будто бы прочитавший мысли молодых людей, лишь задорно сверкнул серыми глазами, в коих многолетняя мудрость и смирение соседствовали с какой-то подростковой легкомысленностью и озорством.

"Очень разносторонняя личность", — отметила про себя куноичи, вспомнив о факте того, что все настоятели Храмов Огня, как одно из обязательных условий, должны уметь создавать из своей энергии Золотого Будду (некое подобие брони из чакры, но заметно более стабильное, надёжное и требовательное как к контролю и запасу сил, так и психическому состоянию).

Настоятель не стал читать долгих лекций, не стал проповедовать идеалы своей веры... он лишь спросил о том, по доброй ли воле и в ясной памяти молодые люди идут на столь серьёзный шаг, а получив утвердительные ответы — благословил их на долгую и счастливую совместную жизнь. После этого Саске и Сакура расписались сперва в учётной книге, на абсолютно чистой странице, куда жрец коротко вписал информацию о них, проговаривая вслух каждый выводимый символ, а затем старик развязал ленту и развернул свиток. Контракт был составлен буквально несколько дней назад, перенесён на пропитанную различными составами бумагу, и теперь ожидал лишь своего подтверждения.

Первым свою подпись поставил брюнет, прокусив указательный палец и написав имя в верхней строке, затем его примеру последовала синеглазка, оставив запись чуть ниже. После этого они напитали чакрой маленькие символы фуиндзюцу, что было дополнительной подписью.

— Желаете забрать свиток с собой или оставите его на хранение храму? — уточнил настоятель, ловко свернув бумагу в трубку, чтобы затем спрятать её в деревянный тубус, который тут же запечатал крышкой.

— Заберём с собой, — озвучил итог ранней договорённости Саске.

Жрец молча вложил тубус в протянутую руку молодого мужчины, а затем связал золотой лентой левое запястье брюнета и правое запястье синеглазки. На этом они и распрощались: новоявленные муж с женой пошли в обратный путь, а старик прикрыл лучащиеся радостью глаза, спрятав кисти рук в широких руковах оранжевого одеяния.

В тишине шиноби прошли к широким дверям, которые вместе толкнули связанными руками. Створки неожиданно легко поддались и в лица молодым людям ударил яркий дневной свет, в то время как на уши обрушился шум многочисленных радующихся голосов, хлопающих ладоней и даже лающих собак. Не успели они проморгаться, как рядом буквально материализовались ещё два человека: Хьюга Хината, одетая в тёмно-синее кимоно с клановым гербом, и Нара Шикамару... согласившийся сыграть роль друга жениха.

"А ведь без Наруто... Шайнинга, на эту роль ему было практически некого взять. Разве что Какаши, но он — сенсей, и мог бы заменить скорее отца", — меланхолично подумала Сакура, чувствуя себя будто актриса на сцене театра, на которую смотрели не только десятки глаз знакомых, но и едва ли не сотни случайных зевак, прибившихся к толпе просто из любопытства.

— И как себя чувствуешь теперь, став Учиха? — с чуть грустной улыбкой на губах спросила глава великого клана.

— Хм... — приложив указательный палец свободной руки к губам, оперативница "Корня" задумалась. — Пока что... не чувствую разницы.

— Ну, во всяком случае, говорить ты уже стала как Учиха, — в свою очередь подал голос друг жениха.

— Хм, — отозвался на это Саске, чем вызвал улыбки у всех троих спутников, а затем сунул тубус в руки Нара. — Отвечаешь за него головой.

— Эй, — вяло огрызнулся Шикамару. — Я не нанимался носильщиком.

— Ты — друг жениха, Шикамару-кун, — улыбнулась ему Хината. — Гордись оказанной честью.

— Эх... — страдальчески вздохнул Нара, перехватывая контейнер поудобнее и поднимая взгляд к солнцу, из-за чего ему пришлось прищурить глаза. — Как же это напряжно...

— Идёмте к гостям, — решила поставить точку в бессмысленной болтовне синеглазка. — Саске?..

— Идём, — едва заметно улыбнулся Учиха, делая первый шаг в новую жизнь.

Отступление 21

Примечание к части

Новый путь Шимуры Данзо.

Возможно это станет завязкой для нового фанфика.

Открыв глаза, он уставился в серый каменный потолок, не имеющий ни трещин, ни иных неровностей. Под ним находился тонкий жёсткий матрац, уложенный на довольно жёсткую узкую лежанку, расположенную у левой стены маленькой комнатки без окон, которая была не более пары метров в длину и ширину, но при этом не меньше трёх метров в высоту. Никаких источников света обнаружить не удалось, но при этом вместо кромешной темноты помещение заполнял приятный полумрак.

"Карцер", — пришла на помощь своя-чужая память, в данный момент больше похожая на море из осколков зеркал, в которых отражаются те или иные события жизни.

Так как прямой угрозы жизни не ощущалось, а в сером каменном мешке, непонятно как освещаемом и проветриваемом, из примечательных вещей имелись только лежанка, ночной горшок и металлическая дверь, можно было спокойно разобраться со своими ощущениями, телом и памятью (тем более, что беспокоиться было о чём). Во-первых, отсутствовала система циркуляции чакры, что ощущалось как утрата дополнительных рук и ног, которые всю жизнь являлись чем-то неотъемлемым, из-за чего их утрата заставляет бояться и считать себя неполноценным; во-вторых, у него были оба глаза, которые видели абсолютно одинаково, что из-за привычки носить повязку поверх имплантированного додзюцу вызывало дополнительный дискомфорт; в-третьих, осмотр рук показал, что тело принадлежало молодому мужчине, который не пренебрегал физическими упражнениями, учился владеть мечом, но не сражался по-настоящему, не знал крестьянского труда, а ещё — ухаживал за ногтями.

"Аристократ... ну или сынок аристократа", — привычно отметил разум, пока шиноби принимал сидячее положение, складывая ноги в позу "лотоса", а руки в печать концентрации (отсутствие чакры вовсе не делало его беззащитным, как и не являлось причиной перестать считать себя воином).

Чистая белая рубашка и чёрные плотные штаны, довольно свободного покроя, своим видом только подтверждали первый вывод мужчины. Ткань была слишком добротной, а швы — ровными, аккуратными, чтобы их мог позволить себе кто-то беднее торговца средней руки... пусть они и предпочитали одеваться во всё пёстрое и дорогое, дабы бросить пыль в глаза впечатлительным клиентам, в то время как настоящие богачи в первую очередь заботились об удобстве (что отличало их от аристократов, пестрота одежд коих демонстрировала их статус в обществе).

"Что же, жизненная и духовная энергии во мне есть, но они не смешиваются, а заполняют тело на разных уровнях материальности. Воспользоваться ими я смогу, но только для моментального усиления-укрепления, либо для направленного неструктурированного выброса. На большее без СЦЧ рассчитывать не стоит. Ощущается ещё какая-то энергия, которой довольно много, но как к ней подступиться я пока не знаю. Вывод? Тело в хорошей форме, так что за счёт эффекта неожиданности я смогу одолеть в открытом бою одного молодого генина. А если буду действовать с умом, то и команду из трёх человек уложу. В конце концов шиноби, достигший уровня каге, даже без чакры — это профессионал, умеющий выживать и убивать", — убедившись, что не столь беспомощен, как могло бы показаться, мужчина решил разобраться со своими-чужими воспоминаниями, в чём ему должны были помочь практики работы с сознанием, правдами и неправдами узнанные у клана Яманака.

Замедлив дыхание, а следом за этим и сердцебиение, обитатель камеры стал погружаться в своё подсознание. Он не опасался производить подобные манипуляции сейчас сразу по двум причинам: во-первых, его держали в карцере, который является местом отбывания проступка для провинившегося воспитанника, ученика или военнослужащего; во-вторых, рефлексов должно было хватить для того, чтобы отреагировать на вторжение в помещение кого-либо постороннего. А память прежнего владельца тела была нужна как воздух...

...

Его звали Геллерт Грин-де-Вальд, шестнадцатилетний ученик пятого курса Академии Волшебства Дурмстронг. Довольно высокий голубоглазый блондин с чистой светло-розовой кожей, действительно являющийся представителем древней династии, которая когда-то давно пересекалась с некоторыми королевскими семьями. Ныне же у него не осталось по-настоящему близких родственников, ну а дальние, как подсказывали ощущения, предпочтут отречься от "паршивой овцы"...

"Очередной юнец, посчитавший себя уникальным, гениальным и самым сильным. А ведь у него были такие перспективы, которые оказались спущены в выгребную яму из-за нетерпеливости. Отсутствие розг в период полового созревания плохо сказалось на характере", — краем сознания Данзо отметил, что в этом мире год состоит не из четырёхсот восьмидесяти дней, а лишь из трёхсот шестидесяти пяти, из-за чего нынешнему возрасту своего тела можно смело срезать четыре года.

Геллерт родился осенью одна тысяча восемьсот восемьдесят второго (отсчёт вёлся от рождения сына самого влиятельного бога этого мира, который сумел подавить всех конкурентов и стал почти единоличным владетелем), в одна тысяча восемьсот девяносто третьем поступил на учёбу в академию магии Дурмстронг, расположенную в затерянной среди гор долине, где пять лет познавал таинства чар, трансфигурации, зельеварения, ритуалистики, некромантии, прорицания... Недавно, в уже наступившем восемьдесят восьмом, он нашёл старые записи по демонологии, которая считается запретным знанием, за применение коего могут приговорить к смерти...

"Сопляк нашёл технику призыва, вызвал Шинигами и потребовал дать ему знания и силу, чтобы он мог стать великим и могущественным. Мой патрон дал всё то, что хотел контрактор: знаний у меня много, а запас духовных сил многократно превосходит предыдущего владельца тела. Ещё и заявил мальчишке, вырвав его душу из тела: "Ты мог стать великим и могущественным". Учитывая же, что исторические хроники рассказывали о демонах, которые напускали на людей чуму, уничтожая до трёх четвертей жителей континента, не удивительно, что они всеми силами ограничивают демонологию", — попытавшись себе представить подобную ситуацию в Конохе, новоявленный наследник рода Грин-де-Вальд понял, что его новая жизнь, скорее всего будет интересной, но очень недолгой (впрочем, это зависело от многих факторов, в том числе и того, как произошедшие события будут интерпретированы судом).

Кроме всего прочего, отдельного внимания заслуживало и устройство этого мира: все местные жители делились на магиков и маглов, которые пусть и жили рядом друг с другом, но при этом крайне редко соприкасались, причиной чему был Статут Секретности (некое гендзюцу, вычеркнувшее из памяти простых людей знания о магии, превратив её из реального факта в сборник сказок и мифов). Волшебники и магические существа, делящиеся на разумных, полуразумных и неразумных, скрываются от так называемых маглов (простаков, чернь, простолюдинов...) обитая в закрытых резервациях, ну или скрытых иллюзиями домах. За раскрытие магии перед маглами предусмотрен ряд мер, предпринимаемых в зависимости от степени вины: за фокусы перед группой зевак можно получить штраф, за доказанное применение магии против влиятельного-богатого магла — заключение в тюрьме, лишение сил, смертная казнь.

Что могло заставить волшебников, являющихся местным аналогом шиноби, настолько сильно уступить интересам простаков? Ответ Геллерт узнал на уроках истории, а звучал он как "Святая Инквизиция", которая долгие годы вела против магиков жестокую войну на уничтожение, пользуясь как поддержкой толпы, так и помощью своего бога, паладины коего могли один на один выйти против дракона, чтобы ценой своей жизни остановить хищную тварь. Ну а так как их было много, да и в новобранцах церковь никогда не знала нехватки, верховные иерархи могли себе позволить и куда менее выгодный размен.

По сути Статут Секретности стал компромиссом, который спас обе стороны от исчезновения, так как сильнейшие волшебники могли бы разрушить цивилизацию человечества до основания, если бы их загнали в угол и вынудили не считаться с последствиями (церковные пророки в один голос выли о пробуждении сотен огненных гор, скрытых за тучами золы небесах и холоде, промораживающем землю на десятки метров вглубь). И пусть могло показаться, что изоляция действовала против магиков, на самом деле они получали свою выгоду, так как если не наглели и затирали за собой следы, то были способны неплохо устроиться, на что намекали благородные звания многих семей, нашедших своё место рядом с королями. Так как церковь тоже не могла контролировать все проявления чудес, всё же сила их бога более грубая и прямолинейная, они оставили волшебникам обязанность по поиску новых одарённых, их обучению и интеграции в общество.

В то время как в немагическом мире остались жить простые люди и звери... ну и церковники... в так называемом Магическом Мире, состоящем из десятков анклавов разных размеров, кроме людей-волшебников обитают гоблины (коротышки с зеленоватой кожей, острыми зубами, хищным нравом), вейлы (женщины, способные превращаться в некое подобие птиц... как представители клана Инудзука меняют облик на близкий к собакам), оборотни (куда более близкий аналог собачников, но со своими нюансами), кентавры и многие другие. Перечислять же всех магических тварей вовсе бессмысленно, да и слабейшие из них успешно выживают даже среди немагических сородичей.

Сама магия тоже оказалась интересной энергией, обладателей которой в прежнем мире назвали бы кланом, владеющим улучшенным геномом: если чакра, состоящая из духовной и жизненной составляющих, в большинстве случаев позволяла опираться на собственный резерв, придавая ей форму и свойства собственными манипуляциями, то волшебство оказалось более сложным... и простым одновременно. Во-первых, пусть магию и вырабатывает тело магика (спинной и головной мозг — восемьдесят процентов, все остальные нервные волокна — двадцать процентов), но использовать её для чего-то сколь-нибудь масштабного и сложного трудно, да и болезненно, из-за чего почти все одарённые предпочитают какие-либо концентраторы, собирающие силу из окружающего пространства; во-вторых, магическое поле создаётся вообще всеми живыми существами, пусть из-за неправильного строения нервной ткани они и не способны её направлять, но вот вкладываемые в энергию мысли способны стать по-настоящему материальными... чем пользуются и церковники, и волшебники, заставляющие простаков верить в силу тех или иных символов, слов, действий. Благодаря второму свойству, даже слабые волшебники способны исполнять техники, на которые в иных обстоятельствах у них не хватило бы никаких собственных сил. Ну и в-третьих, чем сильнее одарённый сам по себе, тем выше вероятность получить желаемый эффект, если он очень сильно уверен в своём успехе.

...

Дверь карцера открылась и Грин-де-Вальд распахнул глаза, устремляя взор на появившихся на пороге мужчин. Один был высоким и зеленоглазым блондином, другой — кареглазым широкоплечим брюнетом с короткой бородой. Оба они носили длинные мундиры красного цвета, опускающиеся до середины бёдер, облегающие чёрные штаны и высокие кожаные сапоги, а артефактами были увешаны словно праздничные деревья (ёлки, если Данзо правильно понял).

— Проснулся, великий томный маг? — съязвил блондин, кривовато усмехнувшись, но тут же его улыбка переросла в оскал, а взгляд буквально заискрил молниями. — Ты хоть представляешь, недоумок, что было бы со всей академией, если бы директор не активировал защиту, а преподаватели не провели ритуал изгнания в тот же момент как услышали тревожный колокол?

"Не так уж они и спешили, раз уж предшественник умудрился продать душу, а Шинигами успел впихнуть в тело мою душу", — промелькнуло в голове Грин-де-Вальда, в то время как он склонил голову и прикрыл глаза, изображая глубочайшее раскаяние.

— Мне жаль... — начал говорить Геллерт, но был перебит.

— Дракону в задницу твои сожаления, недоумок, — зеленоглазый стражник сжал кулаки. — В этом году на первом курсе учится моя сестра. Благодари магловского бога за то, что она не пострадала, а то бы до суда ты не дожил.

— Тихо, Ганс, — ровным голосом осадил напарника второй гость. — Парень и без тебя всё понял. Да и суд начнётся уже через несколько минут... и если ты его хотя бы слабеньким проклятьем наградишь, то займёшь место на скамье обвиняемых.

— Знаю я... — с шипением выпустив воздух сквозь сжатые зубы, блондинистый страж взял себя в руки, после чего снова обратился к заключённому: — Вставай и иди за нами. Суд будет показательным и пройдёт в обеденном зале... в присутствии всех старших учеников, совета покровителей, ну и самых влиятельных родителей.

"Показательная порка? Решили устроить представление... Что же, я им подыграю", — думая так, шестнадцатилетний юноша (как же глупо он себя чувствовал из-за разницы в продолжительности года), поднялся с лежанки и, сунув ноги в неудобные туфли, вышел из карцера вслед за конвоирами...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Гости и бесчеловечные эксперименты

===

Возраст — 14 лет.

Сила — 6,1 ге.

Скорость — 8 ге.

Выносливость — 7,6 ге.

Гибкость — 7 ге.

Объём чакры — 1,5 чу. (1 дж)

Плотность чакры — 0,98/1

===

Открыв глаза и отстранившись от плеча Саске, Сакура перекатилась на спину и потянулась всем телом, ощущая отголоски фантомных ощущений минувшей ночи. Приняв сидячее положение на широкой кровати, она подняла руки к голове и собрала волосы в кольцо из пальцев, а затем направила в них чакру, заставляя пряди скрутиться в тугую косу, после чего посмотрела направо... и налево, двумя парами глаз увидев саму себя словно в отражении. Впрочем, были и незначительные отличия: прокушенная до крови губа у левого тела, красное пятно на шее у правого тела, другие следы первой брачной ночи в статусе официальной семейной пары...

"Лицо Саске было неподражаемо, когда он увидел технику деления тела", — с лёгким самодовольством подумала новоявленная Учиха, тут же соскальзывая с простыней на пол справа и слева от кровати.

— Куда ты?.. — приоткрыв глаза, сонно спросил лежащий на ставшем слишком свободным ложе брюнет.

— В душ, — на два голоса отозвалась синеглазка, которая пусть и могла управлять каждым телом отдельно, благодаря запечатанному в душе пространственному карману связав их в единую сеть, что позволяло ощущать себя существом с двумя наборами органов, но поддавшись сиюминутному порыву решила поиздеваться над мужем. — Хочешь со мной?

Гордый глава возрождаемого клана вздрогнул и поспешил ответить:

— Я ещё немного посплю.

— Отдыхай, — нарочито ласковым голосом произнесла левая куноичи, после чего правая копия добавила: — Я приготовлю завтрак.

Более не теряя времени молодые женщины вышли из спальни главы особняка, когда-то принадлежавшего Фугаку Учиха, при этом так и не утрудив себя надеванием одежды, прошли по короткому тёмному коридору, стены коего были обклеены защитными обоями (которые мало того, что сами создавали помехи для сенсоров, так ещё и были изрисованы фуиндзюцу, замаскированными под узор из хаотичных линий), а затем вошли в ванную комнату. Обстановка здесь была более или менее стандартная: большая ванна у левой стены, встроенный душ, раковина с зеркалом прямо напротив входа, да шкафчик с разными мелочами у правой стены.

Идущая первой Сакура развернулась к своей копии лицом, позволяя той положить себе на живот сияющую медицинской чакрой правую ладонь. Несколько секунд диагностики показали, что желаемый результат получен...

"О кормлении грудным молоком Рью придётся забыть", — констатировала бывшая уже Харуно, проверив состояние второго своего тела и убедившись в его беременности.

В глубине души ровным огоньком вспыхнуло воодушевление, подкармливаемое азартом и предвкушением. И пусть от самого факта необходимости ещё раз пройти через все этапы беременности новоявленная Учиха восторгов не испытывала, а совсем недавно и вовсе собиралась оттянуть данное мероприятие на как можно больший срок, но успех в изучении одной сложной и опасной техники подталкивал к риску (тем более, что в случае ошибки смерть больше не грозит).

"Что же... Саске хорошо постарался. Наградой же ему будет сын... или дочь. Пожалуй, отдам это на откуп случаю. Второй же зародыш послужит лично моим целям", — вспомнив минувшую ночь и вид своего супруга утром, куноичи усмехнулась в обоих телах, с иронией вспоминая мечты о гаремах, пришедшие из почти забытой жизни.

Шиноби, конечно, сильные и выносливые, а потомственный Учиха в этом плане на порядок превосходил бесклановую куноичи. Однако же когда девушек две и они владеют ирьениндзюцу на высоком уровне, все эти преимущества превращаются в пшик, а гордость и самооценка рискуют получить серьёзный удар...

"Не удивлюсь, если через какое-то время Саске начнёт под разными предлогами избегать супружеского долга", — промелькнула мысль в разуме синеглазки.

После водных процедур, затянувшихся менее чем на пять минут, Сакура извлекла из личного пространственного кармана два одинаковых синих шёлковых костюма. Одевшись же, одна копия отправилась на кухню, в то время как вторая применила технику обратного призыва, переместившись в специальный зал на базе "Корня".

Оставшись же в особняке Учиха в единственном числе, бывшая Харуно применила технику волосяных клонов, сотворив двух дубликатов, чтобы уже в их сопровождении дойти до кухни. Обследование шкафов и полок в царстве кастрюль и сковородок показало, что нынешний глава клана не озаботился закупкой каких-то особых продуктов, ну а сам ограничивался либо стандартными пайками шиноби, либо тем, что можно приготовить на скорую руку, либо же ресторанной едой.

Синеглазка была не против подобного подхода к жизни, так как и сама не стремилась стоять у плиты часами только для того, чтобы результат трудов был уничтожен за десяток минут. Впрочем, полуфабрикатами она довольствоваться тоже не хотела, так как привыкла к домашней готовке Химавари, как и поваров "Корня" (всё же Данзо на еде для оперативников не экономил, пусть и чем-то особенно дорогим не кормил, предпочитая составлять строгую диету с равным соотношением вкуса и полезности).

Сложив печать концентрации, молодая женщина прокусила указательный палец и мазнула им по татуировке, призывая двух бельчат. Чип и Дейл появились в двух облачках паразитных потерь энергии спустя полторы секунды, тут же вытянувшись по стойке "смирно".

— Чик-чивик? — осведомился грызун в чёрной курточке и широкополой шляпе, на которую был прикреплён протектор Конохи.

— Чивик-чик-чик, — поддержал его зверёк в красной рубашке с короткими рукавами и цветочками.

"Были бы они бурундуками, сходство получилось бы идеальным", — мысленно отметила куноичи, тут же призывая ещё одного своего зверя-контрактора.

— Хай! — тявкнула Джейд, едва появившись из техники призыва, тут же начав размахивать хвостом (она успела неплохо подрасти, и пусть на взрослую суку ещё не походила, но и щенком уже не была). — Что-то слу-чи-лось, Са-ку-ра-чан?

"Тяжело же ей пока что говорить. Ну да ничего: скоро приноровится", — улыбнувшись своим помощникам, через нити техники поделившись с ними небольшой порцией чакры, молодая женщина призвала из "инвентаря" кошель с деньгами, записную книжку и карандаш.

— Джейд, сбегай в мой дом и попроси у Химавари-сан запечатать пару порций чего-нибудь рыбного, — на всякий случай записав пожелание на бумажке, оперативница "Корня" сунула её за ошейник четвероногой подруги (ещё совсем маленькой, но уже не ассоциирующейся с даже умным животным). — Ну а вам, парни, придётся посетить кондитерский и винный магазины. Продавцам отдадите записки и деньги, а покупки принесёте сюда. Всё ясно?

— Чик-чивик! — хором отозвались бельчата.

— И что бы я без вас делала, — усмехнулась Сакура, после чего покинула кухню и прошлась по коридоу до выхода из дома, чтобы выпустить призывных зверей на улицу. — Хм... отправила бы клонов?

"Но это было бы почти то же самое, что бежать куда-то самой", — заметил внутренний голос, в простонародье именуемый ленью.

Вернувшись на кухню, где двойники уже поставили кипятиться воду для варки немногочисленных овощей, которые были нарезаны на мелкие кубики выстрелившими из пальцев волосками, укреплёнными внутренней энергией, синеглазка уже собиралась подняться наверх и растолкать Саске, чтобы он успел привести себя в порядок перед завтраком. Однако тут её разума коснулось нечто чуждое, но вполне доброжелательное, о чём можно было судить по тому, что в щиты "постучали", а не "ломились". Пришлось вгонять себя в транс, усевшись на край кухонного стола...

...чтобы оказавшись в бескрайнем ночном небе, усыпанном звёздами, в воображаемом дверном проходе увидеть свою наставницу сноходчества.

— Луна? — создав изолированный пузырь, играющий роль своеобразного тамбура, спросила молодая куноичи.

— Приветствую, ученица, — зависнув в невесомости, тёмно-синяя пони покосилась на зеркальные серебристые стены пузыря. — Вижу, ты делаешь определённые успехи и без моего присмотра.

— Стараюсь, — пожала плечами оперативница "Корня". — Не подумай, что я не рада тебя видеть, но твоё явление среди дня — это необычно.

— Я здесь только для того, чтобы предупредить, что Шайнинг, Каденс, Твайлайт и мой оригинал отправились к вам в гости, — безмятежно ответила принцесса-пони, улыбнувшись белозубой улыбкой, при этом прикрыв глаза. — Ты ведь не забыла о том, что говорила о жеребёнке Шайнинга? Фларри очень хочет познакомиться с братиком...

...

Личная лаборатория встретила Сакуру тишиной и покоем: оборудование было отключено и стояло на столах у дальней стены, оставляя свободным большое пространство, а подчинённые находились в своих комнатах и скорее всего отсыпались, планируя воспользоваться выходным. Впрочем, в сегодняшнем опыте постороннее участие было излишним и даже нежелательным.

"Мне, определённо, нужна собственная тайная лаборатория. Всё же под взглядом Кардинала можно заниматься далеко не всем. Следует ускорить работу над мобильной базой, источник питания для которой предоставил Саске", — мысль об главе клана Учиха вызвала лёгкую улыбку, заставив ощутить слабое тепло в груди (всё же его отношение подкупало).

Дёрнув уголком рта, куноичи отбросила лишние мысли и принялась за работу: на полу был расстелен квадрат бумаги проводящей чакру, на который при помощи специальных чернил была нанесена медицинская печать, используемая в госпитале Конохи во время сложных операций, после чего по обеим сторонам от фуиндзюцу были установлены капельницы с питательным раствором. Создав одного волосяного клона, который должен был следить за всем происходящим со стороны, новоявленная Учиха проглотила горсть пилюль, а затем улеглась на подготовленную площадку.

— Сними верх, — посоветовал дубликат, приступая к подсоединению трубок с иглами, через которые состав должен был поступать в кровь.

Без лишних слов бывшая Харуно подчинилась, оголив торс, после чего расслабилась и позволила воткнуть иглы себе в руки. Полностью сконцентрировавшись на исполнении техники, она отстранилась от всего происходящего вокруг и приглушила связь со вторым телом, на какое-то время обретая полную самостоятельность.

Эксперимент был опасен и несколько аморален, так как затрагивал весьма неоднозначные области. Впрочем, второе синеглазка успешно игнорировала, ну а на риск, благодаря технике раздвоения, шла более или менее спокойно, так как даже в самом худшем случае теряла лишь половину объёма и разработанности СЦЧ. Успех же обещал исполнение давней мечты, пусть и ставшей много менее актуальной из-за пройдённого обучения.

"Кроме всего прочего, я могу стать Учихой не только на словах, но и по крови, что даст отличные перспективы саморазвития", — прокрутив в голове последний довод, оперативница "Корня" активировала сразу несколько техник, направив чакру в ещё только образующийся зародыш.

В то же время волосяной клон, стоя рядом с оригиналом, при помощи печати фуиндзюцу отслеживал протекающие в теле бывшей Харуно процессы. Пусть это был только первый этап плана, который растянется на недели, а то и на месяцы, но даже малейшая ошибка могла испортить всё...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Гости и новости

"Кто ходит в гости по утрам...", — мысленно напевая незатейливую песенку из старого детского мультфильма, повествующего о союзе нескольких рас призывных животных, которых возглавлял не слишком умный, но крайне харизматичный медведь, Сакура заварила чай, отправила одного волосяного клона будить Саске, оставила второго следить за супом, а сама подхватила поднос и пошла в гостиную.

Известие о том, что родственники по линии отца Рью и наставница во плоти решили заявиться в гости, дабы потребовать передать им на воспитание сына... слегка подпортило настроение. В конце концов, пусть бывшая Харуно и не ощущала в себе особых материнских инстинктов, но это не мешало ей, во-первых, беспокоиться о судьбе малыша, в которого уже было вложено немало усилий, а во-вторых, оценивать реакцию окружающих на его возможное исчезновение. Ведь если подстроить фальшивое покушение, то его придётся искать, уделяя этому время и ресурсы, играя на публику и делая иные бесполезные телодвижения, ну а несчастный случай, в то время как оба родителя — не самые слабые и глупые шиноби, да и нянька — опытная оперативница "Корня", пусть и на роли медовой куноичи, будет выглядеть минимум подозрительно.

"Можно подменить... что сработает только на первое время и тоже потребует приложить немало усилий. Однако же тут я смогу отговориться некоторыми своими экспериментами, чем вызову недовольство у начальства и тех, кто тем или иным образом об этом узнают. Хотя... и тут можно будет заявить, что переработала технику Хируко, чтобы привить ребёнку гены его приёмного отца. Ну а в определённый момент "сын" пропадёт без вести на очередной миссии", — составив черновой вариант плана, синеглазка ощутила некоторое облегчение и уверенность, пусть ещё только предстояло подробно обсудить свою идею с остальными фигурантами.

Войдя в гостиную, пол которой был застелен татами, стены обклеены грубой бумагой с узорами фуиндзюцу, а под стилизованной под подсвечник люстрой стоял низкий стол, куноичи опустила поднос на столешницу и размяла плечи. Немного подумав, она решила опустить жалюзи на окнах, чтобы избежать случайных взглядов каких-нибудь наблюдателей (в поселении шиноби следовало всегда оставаться начеку).

"Следует ли всем и сразу рассказать о том, кем собираюсь заменить Рью? Пожалуй, скрывать это нет смысла: рано или поздно они узнают, а ко мне появится много вопросов. Как Саске отнесётся к подобному... эксперименту? Думаю... если правильно всё преподнести, то возражать он не станет. Хотя... а зачем говорить всю правду? В конце концов, если поменять местами причины и следствия, то всё может выйти более чем удачно. Самое главное сейчас не врать, так как прямая ложь создаёт слишком много проблем", — прикинув вариант того, что будет говорить мужу и прочим родственникам, молодая женщина услышала тихие шаги со стороны второго этажа.

— Доброе утро, — ещё раз поприветствовал жену глава восстанавливающегося клана Учиха, заходя в комнату быстрым уверенным шагом.

Молодой мужчина был одет в чёрное домашнее кимоно, с изображением кланового герба на спине. В сравнение с собой же нескольких дней давности, он выглядел более... представительным и словно бы повзрослевшим, будто факт женитьбы что-то переключил в его восприятии мира.

— Доброе утро, — ещё раз поприветствовала брюнета Сакура, отворачиваясь от закрытого окна и подходя к столу. — Кроме овощного супа есть только чай. Скоро прибудут Наруто с семьёй, так что нас ждёт серьёзный разговор.

— Твой клон мне сообщил, — отозвался Саске, садясь на пол перед столом.

"Как-то неловко...", — промелькнула мысль на грани сознания бывшей Харуно, когда она садилась напротив мужа.

В этот момент в гостиную вошёл клон, оставленный на кухне, принёсший поднос с глубокими тарелками, над коими поднимался ароматный пар. Расставив посуду перед новоявленной семейной парой, дубликат удалился обратно.

Брюнет взял в правую руку керамическую ложку, зачерпнул ей суп и осторожно попробовал. Его веки наполовину закрылись, губы тронула улыбка, а затем он произнёс:

— Очень неплохо...

На это синеглазка промолчала, тоже приступая к своей порции завтрака.

Некоторое время сохранялось молчание, но в какой-то момент куноичи спросила:

— Саске, ты уже начал терять зрение?

— Хм? — глава клана вздёрнул брови, одновременно выражая вопрос и удивление.

— Не забыл, где я работаю? — улыбнулась уголками губ молодая женщина.

— Тц, — недовольно цыкнул брюнет, чувствуя досаду на себя.

— И каков ответ? — вновь спросила Сакура, откладывая свою керамическую ложку в сторону. — Ты довольно часто используешь высший шаринган. Это не может не беспокоить.

— Хм, — молодой мужчина задумался, а спустя несколько коротких секунд коротко кивнул. — Да. Пока что... незначительно.

— Понятно, — сцепив пальцы рук в замок, куноичи устроила на них подбородок и заявила: — У меня есть две идеи о том, как тебе помочь. Интересует?

— Спрашиваешь, — отозвался Саске, в свою очередь отодвигая посуду. — Не тяни.

— Первый способ заключается в том, чтобы ты выучил технику деления тела, после чего я проведу операцию по пересадке глаз от одного твоего двойника к другому, — внимательно следя за реакцией мужа, неторопливо произнесла бывшая Харуно. — Гарантия успеха — пятьдесят на пятьдесят. Есть некоторая вероятность, что твой организм не воспримет пересаженные глаза как чужие... хотя я склоняюсь к тому, что это наилучший из способов, так как генетическая совместимость будет идеальной. Но сперва придётся изучить довольно сложную в исполнении технику.

— Не проблема, — самоуверенно заявил глава клана. — Второй вариант?

— У меня есть глаза Учихи Обито, — ответила синеглазка, заметив как напрягся при этих словах собеседник. — Это второй Учиха Акацуки, который похитил Какаши-сенсея. Довеском к глазам идёт некое чёрное существо, похожее на человека, которое сейчас заперто в подпространственном кармане. Как его уничтожить я не знаю, а его способности пугали даже прежнего владельца глаз...

— Как?.. — нахмурившись, брюнет вперил взгляд в жену, одним словом умудрившись передать массу эмоций и смыслов.

Куноичи не спешила отвечать, вместо этого принявшись разливать чай по чашкам. Только справившись с этой работой и взяв сосуд в руки, она произнесла ровным спокойным тоном:

— Есть секреты, которые я хотела бы оставить при себе. Если же о том, что у меня в распоряжении есть эти глаза узнают АНБУ или "Корень", то у меня будут большие проблемы... Возможно — несовместимые с жизнью.

— Понятно, — плечи молодого мужчины расслабились, он взял со стола чашку и пригубил напиток. — Воспользуемся первым методом, а если не поможет, то тогда будем думать о том, что делать с этим существом.

"Завидное хладнокровие. И подкупающее доверие", — мысленно отметила Сакура, смакуя вкус напитка.

Остаток завтрака прошёл в тишине и покое, когда каждый из членов клана Учиха думал о чём-то своём. Вскоре к дому подоспели призывные белки и собака, которые принесли скрученные в трубочки свитки, перевязанные узкими ленточками.

Распечатыванием, проверкой и сортировкой продуктов занялись дубликаты, хозяйничающие на кухне. Сами же хозяева дома продолжили дожидаться гостей сидя в гостиной (благо, что оба они находились в своеобразном отпуске).

...

Глядя на Сакуру из-под полуприкрытых век, Саске находился в смешанных чувствах. Вообще, с тем, что она знает куда больше разнообразных техник и обладает филигранным контролем он смирился, что совершенно не мешало пытаться сократить этот разрыв, да и информация о других жизнях многое объясняла. Однако же после свадьбы сюрпризы вновь посыпались на голову брюнета...

Ещё та совместная ночь втроём показала, что Харуно обладает очень необычными для шиноби навыками, что только подкреплялось её навыками в ирьениндзюцу. Вчера же (или уже сегодня?) она продемонстрировала ещё одну легендарную технику, попутно измотав молодого мужчину до полного бессилия.

"Нужно записаться в госпиталь на курсы повышения квалификации", — решил для себя Учиха, ощутивший урон своей гордости из-за того, что сдался первым (а ведь когда-то он, наивный, планировал взять нескольких наложниц, чтобы возродить клан).

Очередное известие о том, что молодая жена, едва-едва перешагнувшая уровень сил кланового Чунина, сумела убить Учиху-нукенина уровня каге (вряд ли в ином случае он решился бы расстаться со своими глазами), было воспринято с каким-то удовлетворённым фатализмом. В конце концов, в сравнение со всем остальным, это смотрелось чем-то нормальным... пусть даже в операции не участвовали ни АНБУ, ни даже "Корень", что позволило сохранить в тайне присвоение додзюцу.

И вот теперь подруга предлагает то, ради чего Мадара, Итачи, да и многие другие Учиха были готовы идти на многие жертвы: спасение зрения путём сохранения высшего шарингана. Она не скрывала техник уровня каге, за которые скрытые селения перегрызли бы друг другу глотки... и которые даже внутри семьи передаются далеко не всегда. Да и её готовность отдать свой трофей, переоценить который было очень непросто, вызывала бурю эмоций в душе.

"И всё же... мне повезло с командой", — сохраняя на лице отстранённую невозмутимость, думал про себя молодой мужчина, глоток за глотком осушая свою чашку.

С академии его называли гением, хвалили и восхищались им. Лишь то, что рядом оказались те, с кем можно просто поговорить, а в случае Наруто и подраться от души, позволило сохранить здравый взгляд на мир. Страшно было даже представить то, кем он мог стать, если бы оставался замкнутым, самоуверенным одиночкой...

"Скорее всего — трупом, ну или калекой без глаз. Если бы Какаши-сенсей, разумеется, не выбил из головы все глупости до отправки на первую серьёзную миссию", — чай закончился и брюнет поставил кружку на стол.

Его... жена... молча вскинула бровь, на что получила столь же молчаливое опускание век, после чего подняла чайник и снова наполнила сосуд ароматной жидкостью. Для шиноби, сколь-нибудь долго работающих в одной команде, понимать друг друга без слов — это обычное дело, но гражданские люди достигают подобного только после многих лет совместной жизни.

Откинув сторонние рассуждения, глава клана Учиха сосредоточился на грядущей встрече и переговорах о передаче сына Наруто. С одной стороны друг был в своём праве требовать ребёнка в свою семью, с другой — на момент рождения его не было рядом, с третьей же стороны сама Сакура не проявляет к Рью особых чувств... Всё же мать из неё получилась пусть и не плохая, но не самая лучшая. Впрочем, это могло быть насквозь ошибочным мнением из-за нехватки информации, ну или же девушка попросту ещё не свыклась со своей ролью.

В любом случае Саске решил, что поддержит решение своей жены, какой бы выбор она ни сделала. В конце концов дружба пусть и важна, да и Наруто он считает почти братом, но собственная семья всегда должна стоять на первом месте.

"Наруто меня поймёт, если я встану на сторону Сакуры, если она решит оставить Рью рядом с собой", — мысленно констатировав сей факт, брюнет успокоился и отставил уже вторую опустевшую чашку.

В этот самый момент в воздухе рядом со столом образовалось искажение в пространстве, похожее на технику перемещения. Шиноби тут же отреагировали на угрозу, отпрыгнув к дальней стене и встав в боевые стойки. У них оставались пути к отступлению через окно, закрытое бумажными жалюзи, а также через дверь, за которой уже звучали шаги клонов.

Молодой мужчина и сам не заметил как активировал шаринган, а осознал это только через пару субъективных секунд из-за того, что мир вокруг существенно замедлился. В руках жены он увидел устройства, способные изрыгать стихийные техники...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Гости и договорённости

Края горячей чашки согревали ладони, ароматный пар заставлял трепетать ноздри, а горячий напиток обжигал горло и оставлял на языке богатый букет вкусов. Сакура сидела рядом с Саске по одну сторону стола, Шайнинг-Наруто и Каденс устроились напротив них, ну а Луна и Твайлайт заняли места справа и слева, за узкими сторонами столешницы.

— Селестия была бы в восторге от этого напитка, — произнесла высокая и стройная, но при этом обладающая заметной мускулатурой, которую не могло скрыть простенькое синее кимоно, молодо выглядящая женщина с волосами, похожими на колышущийся кусочек звёздного неба, ярко контрастирующими с чистой белой кожей и внимательными зелёными глазами.

— Этот чай мне подарила Хината Хьюга: её клан одержим разного рода церемониями, в том числе и чайными, и пусть от многих традиций они в последнее время отказались, но ничуть не меньше "безобидных причуд" решили сохранить, — отозвалась бывшая Харуно, не без интереса разглядывая человеческий облик наставницы. — Если желаете, я могу поделиться своими запасами, Луна-сенсей.

Со стороны ещё одной женщины, но с трёхцветными волосами, также колышущимися пушистым облаком прозвучал звук, одновременно похожий на фырк и смешок. В то же время третья гостья, синие волосы которой свободно спадали на спину и плечи, одарила старшую подругу весёлым и любопытным взглядом.

— Буду весьма признательна, ученица, — приподняв уголки губ в улыбке, отозвалась принцесса ночи.

"И всё же они смотрятся... странно. Не отталкивающе, как большинство подопытных Орочимару, но всё равно как-то неестественно... пусть и гармонично", — отметила про себя синеглазка, переводя своё внимание на Каденс, одетую в розовое кимоно (в отличие от Луны, она казалась более изящной, словно спортсмен на фоне профессионального воина).

— Мне больше понравились эти... данго? — произнесла принцесса любви, ловко накалывая на палочку очередной шарик из риса, чтобы обмакнуть его в один из соусов. — Ммм... Шайнинг, почему ты не рассказывал, что это так вкусно?

— Ну, я это... — Узумаки-Армор взъерошил волосы левой рукой (сам он был одет в белое кимоно, словно бы являясь противоположностью Саске). — Просто я предпочитал другую еду.

— Еду быстрого приготовления... или ресторанную, — сдала бывшего напарника оперативница "Корня".

— Вовсе нет, — возмутился бывший джинчурики. — Я готовил нормальную еду.

— Мы тебе верим, — тоном, говорящим о строго противоположном, поспешила поддержать брата Твайлайт, одетая во всё сиреневое.

Лишь глава клана Учиха остался сидеть с невозмутимым выражением лица, оказывая другу молчаливую поддержку, при этом совершенно не собираясь вступаться за него вслух. В конце концов... в определённой степени он всё же был гением и понимал, когда вступать в сражение не стоит.

Всех четырёх гостей объединяло и отличало от людей то, что на головах они имели пусть короткие, но заметные витые рога, а за спинами у них находились сложенные широкие крылья. Впрочем, при некотором желании их можно было выдать за шиноби с выраженной мутацией, вызванной улучшенным геномом, что сразу переводило их в статус членов одного клана. Но к облегчению Сакуры, которой пришлось бы многое объяснять своему начальству, необходимости в этом не было.

"Принцессы, по меркам пони, это как боги мира шиноби для местных жителей. Что же, мне есть чем гордиться: в первый же день на посту жены главы клана, я принимаю в своём доме четверых каге уровня Хаширамы-Тобирамы. Да-да, принцесса Шайнинг, тебя я причисляю к ним же", — промелькнули в голове бывшей Харуно ехидные мысли.

— Мне кажется, что сейчас ты подумала что-то обидное обо мне, — заметил Узумаки-Армор, неуютно шевельнув крыльями.

— Наглые инсинуации, — не моргнув и глазом возмутилась куноичи. — Саске, скажи ему.

— Сакура, определённо, подумала о тебе что-то такое, — с непроницаемым выражением лица, совершенно серьёзным голосом заявил брюнет.

— Тц, — обиженно цыкнула синеглазка. — Предатель.

— Из вас получилась хорошая пара, — изрекла Луна, прикрыв нижнюю половину лица поднесённой ко рту чашкой.

"Это заговор... против меня!", — внутренне возмутилась оперативница "корня", после чего отправила в рот кусочек сладости, похожей на зефир с орешками в меду, которую доставили из Страны Ветра, благосостояние коей стремительно ползло вверх.

Несмотря на то, что Саске и Наруто дружили давно, Луна являлась наставницей Сакуры, а с Твайлайт они довольно плотно работали над совместными проектами, разговор складывался с трудом. К теме того, ради чего аликорны вообще предприняли путешествие в другой мир, они приступать не спешили, почти физически чувствуя неловкость. Ну а бывшая Харуно вовсе не спешила облегчать их задачу.

"Главное не перестараться с давлением на совесть", — одёрнула себя синеглазка, ставя на стол опустевший сосуд.

Пони, превратившиеся в почти людей, продолжали ждать и вести ни к чему не обязывающую беседу. Благодаря рогам и крыльям они были способны использовать магию в полном объёме, а человеческие оболочки наделяли ещё и подобием СЦЧ. Вообще, нынешний вид гостей был результатом очередной то ли безумной, то ли гениальной идеи Твайлайт, которую она осуществила опираясь на технику управления пространством.

Нынешние тела аликорнов были полностью достоверными, способными чувствовать, переваривать пищу, генерировать чакру... магическими конструктами, работающими как управляемые дроны. Настоящие же тела пони, по принципу техники Обито, частично смещались в подпространственный карман, созданный прямо внутри души, и только рог с крыльями выглядывали наружу и оставались полностью материальными (что делало их уязвимыми для атак).

"Прямо анимагия получается: сместив тело в подпространство, из чакры можно создавать любую оболочку, ощущения которой будут передаваться настоящему телу через высунутый в реальный мир... мизинец ноги, или ухо. А ведь не обязательно, чтобы эта часть тела оставалась у всех на виду: достаточно будет спрятать её в глубине фальшивой оболочки, защитив по высшему разряду. Не неуязвимость, конечно, но тоже очень неплохо", — посмотрев на Спаркл, которая усердно выбирала то, что попробовать в следующую очередь, бывшая харуно ощутила лёгкую зависть к той, кто в отличие от неё была настоящим гением.

— Сакура, нам нужно поговорить о Рью, — наконец решилась поднять тяжёлую тему Каденс. — Я понимаю, что ты не хочешь его отпускать... Как мать я тебя понимаю. Однако и ты должна согласиться, что ваш мир слишком опасен для жеребёнка... и Шайнинг тоже имеет право на то, чтобы растить своего сына.

Посуда оказалась отставлена и в комнате вновь усилилось напряжение. Обладательница розовых волос спокойно смотрела на одетую в розовое кимоно принцессу, едва заметно улыбаясь уголками губ. Все остальные предпочли молчать и наблюдать, по крайней мере до тех пор, пока не потребуется вмешаться.

— Ты можешь гарантировать, что будешь относиться к моему сыну как к своему? Не будешь ему напоминать, что он — чужой, да ещё и полукровка? — ровным голосом спросила бывшая Харуно.

— Да, — решительно ответила правительница города-государства. — Мне и в голову не пришло бы причинить вред жеребёнку. Тем более — сыну моего мужа.

"Логика пони... Впрочем, так будет даже лучше", — подумала про себя куноичи.

— У меня будет три условия, — снова заговорила Сакура, не отрывая взгляда от глаз собеседницы, в которых отражались сосредоточенность и ожидание.

— Я слушаю, — отозвалась Каденс, сложив ладони на коленях.

— Во-первых, Рью переедет в ваш мир не раньше чем через полгода, — объявила бывшая Харуно. — За это время, при помощи техники ускорения роста, я смогу подготовить ребёнка, чтобы заменить Рью, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов.

— Ты собираешься использовать чужого ребёнка?.. — нахмурилась принцесса любви, в голосе коей прозвучало подозрение.

— Я собираюсь забеременеть, ускорить процесс формирования плода, родить, а затем довести внешность сына до того стандарта, которым выступит Рью, — ровным голосом пояснила куноичи. — Это будет сын от Саске, так что он с чистой совестью сможет назвать его Учихой. Риска для малыша тоже не будет: техника проверена и отработана. Нет, отрабатывала её не я.

"Орочимару очень расстраивался из-за того, что подопытные с нужными геномами слишком быстро кончаются, а клоны не оправдывают ожиданий", — промелькнуло в голове синеглазки, когда она вспомнила то, на чьи исследования опиралась при создании своей техники.

— Саске? — позвал Наруто-Шайнинг. — Ты согласен на это?..

— Ребёнку точно ничто не будет угрожать? — вместо ответа бывшему сокоманднику, обратился к жене брюнет, внешне не проявляющий никаких эмоций.

— Больше веры в меня, до-ро-гой, — подмигнула мужу бывшая Харуно.

— Хорошо, — кивнул Учиха, всем видом демонстрируя поддержку решения жены.

— Но ведь он будет Учихой, а не Узумаки, — вмешалась в беседу Луна. — Не вызовет ли это больше вопросов, чем если жеребёнок просто исчезнет?

— Обо мне у шиноби уже сложилось определённое мнение, так что никого не удивит заявление, что я применила одну из техник учёного-нукенина, чтобы привить сыну геном приёмного отца, — пожала плечами Сакура.

— Не буду лезть со своими советами, — вздохнула Каденс. — Надеюсь, что другие условия будут не такими... специфичными?

— Во-вторых, я хочу иметь возможность время от времени навещать Рью, — продолжила разговор синеглазка. — Говорить ему о том, что я его мать или нет — решайте сами. Но вот убедиться в его благополучии я обязана.

— Это правильно, — одобрительно улыбнулась принцесса любви. — Но как ты хочешь перемещаться?

— Думаю, моя ученица сможет пользоваться тропами снов, — ответила вместо куноичи принцесса ночи. — Тем более, практика ей не повредит.

— В-третьих, мне нужна помощь в том, чтобы избавиться от одного опасного существа, жаждущего устроить гибель человечества, — чуть более беспечно заявила оперативница "Корня". — Хотя, это наверное к Твайлайт. У тебя опыта в подобных делах больше.

...

Этим же вечером по Конохе пронеслось сообщение, заставившее стариков зло стискивать зубы и сжимать кулаки, опытных взрослых шиноби хмуриться и с печалью смотреть на свой дом, гражданских в страхе прятаться по своим домам, с тревогой прислушиваясь к рупорам. Лишь ученики академии, выросшие на историях о романтике жизни шиноби испытывали прилив азарта, ну а совсем маленькие дети вовсе ничего не поняли, в то время как родители не спешили раскрывать им тайну...

— Сегодня в полдень, каге селений Камня и Облака объявили о заключении военного союза, а спустя один час даймё стран Земли и Молнии объявили о разрыве всех дипломатических отношений со страной Огня. По данным разведки, силы самураев уже выдвинулись к границам и в ближайшее время к ним присоединятся шиноби, отозванные со всех миссий за пределами селений. В ответ на это даймё стран Огня и Ветра объявили общую мобилизацию самураев и вспомогательных войск; шиноби Листа и Песка будут охранять стратегически важные объекты инфраструктуры. Страна Воды заявила о своём нейтралитете; малые селения также мобилизуют войска и собирают население в крупных городах и сёлах, где будет проще обеспечивать их защиту.

В мир элементальных стран, лишившийся сильнейшего своего оружия, пришла четвёртая глобальная война.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Военные действия

Третий хокаге селения Скрытого Листа, одетый в белый плащ с широкими рукавами, украшенный рисунком в виде языков огня вдоль нижнего края, уселся во главе длинного стола зала для совещаний, и поправил пятиугольную пирамидальную шляпу на голове. Другие шиноби, возглавляющие свои отделы и самые влиятельные кланы, дождавшись разрешающего кивка от Хирузена опустились на стулья вдоль правого и левого краёв столешницы. В то же время бойцы АНБУ заняли позиции в углах помещения, не имеющего окон, одну из стен коего занимала большая карта материка, а на трёх других висели портреты бывших каге.

В прохладном воздухе чувствовалась сосредоточенность, которую буквально излучали все присутствующие, лёгкое волнение витало где-то на грани восприятия, но паники или страха не испытывал никто. Сама Сакура, приглашённая как официальный владелец и основатель крупного стратегически важного предприятия, а также как один из ведущих научных специалистов, сидела рядом со своим прямым руководителем и старалась не выделяться на общем фоне.

— Раз все в сборе, то начнём, — нарушил тишину Сарутоби. — Джирайя, докладывай.

— Хай, хокаге-сама, — поднявшись со своего места, возвышающийся над большинством присутствующих даже сидя, жабий сеннин навис над столом непривычно хмурой тучей (всё же он чувствовал свою вину в том, что не смог раскрыть сговор раньше). — Мои источники сообщают, что союз между Камнем и Облаком был заключён на уровне каге, в то время как даймё стран Земли и Молнии оказались поставлены перед фактом договора. Однако учитывая то, насколько быстро были собраны отряды самураев и вспомогательные войска, они уже ожидали подобного исхода. Реакция дворов сопредельных стран показывает, что для них случившееся тоже оказалось неожиданностью, вынудившей спешно реагировать на угрозу возможного вторжения. Страна Воды вмешиваться в конфликт не планирует, так как у них всё ещё продолжаются внутренние волнения, страна Ветра поддерживает Огонь в целом и Коноху в частности. Трава, Рис и Водопад тоже на нашей стороне, дождь, Снег, Железо и ряд других стран будут придерживаться нейтралитета...

"Не зря он всё же занимался созданием собственной сети осведомителей", — промелькнула мысль на грани сознания бывшей Харуно, с непроницаемым лицом слушающей отчёт одного из троицы Саннинов.

— Ирука-кун, как так получилось, что мы узнали о сговоре двух из пяти великих селений только после объявления нам войны? — осведомилась Кохару Утатане, сидящая неподалёку от третьего хокаге.

Глава "Корня", одетый в стандартный комбинезон шиноби и жилет специального джонина, поднялся со своего места, чтобы его было лучше видно всем, после чего ответил:

— Должен признать, что данное происшествие стало результатом моей недоработки, вызванной тем, что наши ресурсы были сконцентрированы на других направлениях. Кроме того следует учитывать, что разведка Камня и Облака тоже обладает достаточно умелыми и опытными специалистами, что и позволило им скрывать факт сговора. Дабы подобного не повторилось, мы усилили бдительность на направлениях других стран, как союзных, так и нейтральных Листу.

— О том, кто виноват и что с ним делать, мы успеем подумать после того как война закончится, — спокойным, но решительным тоном заявил Хирузен. — Сейчас нам следует составить план действий на сам конфликт. Но сперва я бы хотел узнать о степени готовности подразделений...

...

Облачённые в плотные защитные комбинезоны чёрного цвета, с масками зверей, в которые были встроены фильтры для воздуха, оптические устройства и компактные передатчики, работающие на чакре носителя, шиноби Конохи выстраивались на главной площади селения. Несмотря на то, что многие из них были привычны к другой одежде, которая позволяла продемонстрировать свою индивидуальность в обыденной жизни, во время войны все были вынуждены носить единую униформу... и лишь улучшенные геномы становились уважительной причиной для того, чтобы внести в неё изменения (Абураме нуждались в том, чтобы их жуки могли свободно выползать из-под одежды, а Инудзука носили маски без фильтров, чтобы не мешать работе обоняния).

У каждого шиноби было по два подсумка, которые крепились на бёдра, походный рюкзак, плотно зафиксированный на спине, защитные пластины на руках и ногах, жилет с множеством кармашков, ножны для клинка и кобура для изрыгающего техники самострела. Они делились между собой на команды по девять человек, в которых было по одному джонину-капитану, два чунина-лейтенанта и шесть генинов-рядовых. В каждом отряде присутствовали сенсор и медик, пусть даже их уровень уступал специалистам из особых групп узкого профиля, остающихся в резерве...

Одна за другой девятки шиноби подходили к площадке, ограниченной кругом из символов фуиндзюцу, чтобы исчезнуть в технике обратного призыва вместе с призывным животным или человеком, выступающим в роли своеобразного тягача. В то же время над самим Листом уже был поднят защитный и маскировочный барьер, в лесу страны Огня были активированы ловушки, а в небо взлетали загруженные свитками самолёты...

...

Звено десантных летательных аппаратов, шум двигателей которых глушился при помощи техник футона, заходило на вираж над границами страны Огня. Первые лучи солнца только-только показались из-за горизонта, выхватывая в небе кажущиеся миниатюрными силуэты самолётов, а из открывшихся люков к земле уже полетели деревянные катушки с железными стержнями, вокруг которых были обмотаны длинные свитки.

По мере падения белые ленты, красующиеся запечатывающими фуиндзюцу разматывались, а вблизи земли начинали покрываться облачками паразитных потерь чакры. Всего было сброшено сто катушек со свитками, каждый из коих нёс на себе по десять "ячеек" хранения. Когда же образовавшееся облако рассеялось, на земле уже стояла тысяча автономных марионеток, управляемых копиями личностей шиноби, помещёнными в кристаллы, спрятанные в глубине тел манекенов из дерева, кости и паучьего шёлка.

Оснащённые самострелами, изрыгающими техники катона и футона, имеющие запас сил средних чунинов и опыт прошедших предыдущую войну джонинов, марионетки собрали свитки, снова свернув их вокруг катушек, после чего устремились к ближайшей заставе пограничников, чтобы поступить в распоряжение временного командира. Подобные подкрепления, невзирая на дороговизну материалов, из которых состояли тела искусственных шиноби, в равной степени получили все сторожевые посты Листа, на гарнизоны которых ложилась обязанность по встрече первой волны вторжения.

...

Сохраняя на лице лёгкую улыбку, Умино стоял перед стеной из экранов, на которые выводились изображения от устройств связи, как размещённых на стационарных объектах, так и встроенных в мобильные платформы. В помещении командного штаба "Корня" звучали приглушённые голоса операторов, перекидывающихся между собой короткими фразами, которые настолько пестрели специфическими терминами, что напоминали какой-то секретный язык.

— Проекторы звуковых гендзюцу активированы...

— Распылители отравляющих веществ готовы к применению...

— Разведчик типа "призывная ворона" обнаружил группу диверсантов. Вывожу на главный экран...

Спустя несколько секунд изображение с камеры одного из самолётов сменилось видом с камеры, размещённой на груди небольшой чёрной птицы. Взглядам шиноби Конохи предстали двое молодых мужчин с тёмной кожей, которые при помощи небольшого бура создавали в грунтовой дороге ямки, куда помещали скрученные в трубочку свитки, после чего вновь утрамбовывали землю так, чтобы с первого взгляда невозможно было понять, что тут что-то не так. При этом следов применения чакры они старались не оставлять...

— Странно, — негромко произнёс Ирука, обращая свой взгляд на карту местности. — Там вроде бы и нет ничего такого... да и взрывать дорогу вблизи границы я смысла не вижу. Передайте вороне приказ полетать вокруг и направьте туда ещё кого-нибудь из разведчиков. Шиноби пока что не трогать...

...

Десять тысяч самураев Земли и восемь тысяч самураев Молнии, сопровождаемые пятнадцатью и двенадцатью тысячами ополчения соответственно, не встречая на своём пути никаких препятствий приближались к границе Огня. Ровные шеренги воинов мерно чеканили шаг, запряжённые тягловыми животными телеги поскрипывали колёсами, вроде бы и вместе со всеми, но при этом будто бы сами по себе продвигались шиноби Камня и Облака.

Бывшая Харуно, привлечённая к работе в качестве одного из операторов систем слежения, пользуясь своим доступом к общей базе данных пыталась понять то, что же её тревожит. Впрочем, проанализировав собственные эмоции она довольно быстро поняла, что почти физический дискомфорт ей доставляет вид вражеских шиноби, одетых в однообразную униформу с тканевыми масками на лицах.

"Неужели они решили сперва послать вперёд самураев и ополченцев?..", — синеглазке с трудом верилось в то, что каге и даймё решили настолько бездарно использовать свои ресурсы, чтобы телами верных воинов разминировать ловушки, попутно изматывая защитников.

— Внимание! — поднял тревогу Кардинал, переключая изображение главного монитора на вид с высоты вершины одного из деревьев-великанов, окружающих Лист со всех сторон. — В пяти километрах на севере от Конохи, восьми километрах западнее и десяти километрах северо-западнее зафиксированы множественные всплески чакры, характерные для применения техник ранга A". Предположительно применение техники призыва, либо же модифицированной техники обратного призыва.

В это самое время самураи вражеских армий ускорились, а вместе с ними стали спешить и шиноби. Однако же, если раньше люди в тканевых масках ещё могли притворяться опытными пользователями чакры, то сейчас, когда им приходилось спешить, с первого взгляда становилось очевидно то, что в лучшем случае каждый десятый из них владеет нужными навыками и силами, в то время как остальные умудрялись спотыкаться на ровном месте, да и вообще бежали на уровне обычных людей.

Словно подтверждая возникшую в головах оперативников "Корня" догадку, на экранах, которые демонстрировали изображение леса вокруг Конохи, стали мелькать стремительные силуэты в комбинезонах шиноби и жилетах, выдающих в своих владельцах шиноби Камня и Облака.

— Первая группа противника достигнет Листа приблизительно через восемь минут, — объявил голос управляющего базой "Корня". — Рекомендую начать обратный призыв шиноби с границы, чтобы укрепить оборону селения.

— Даймё? — спросил Ирука, так и не изменившийся в лице.

— Спрятан в бункере под землёй вместе с семьёй; двойники находятся во дворце в столице. Нападений не было, — отозвался голос создателя "Корня".

— Приступить к обратному призыву шиноби ранга Джонин-чунин, — приказал Умино, улыбка которого несколько потускнела. — Сообщить хокаге о приближении противника; активировать автономные оборонительные рубежи на сто процентов. Начать эвакуацию гражданского населения в бункеры.

— Хай, Умино-сама, — хором отозвались операторы, после чего в помещении поднялась деловитая суета.

"Каждый план существует только до начала сражения? Похоже, что мы слишком расслабились, если умудрились допустить вторую столь масштабную ошибку за один конфликт. Куда смотрела разведка, если не смогла отличить простых людей от шиноби?", — чувствуя досаду и разочарование, Сакура отправила сообщение Саске, чтобы он и не думал лезть вперёд и геройствовать (всё же сколь бы большое преимущество ни давали его глаза, опытным и полным сил каге он не соперник).

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 22

Ветер трепал седые волосы старика, кутающегося в накинутый на плечи плащ, под которым были надеты облегающий комбинезон и защитный жилет. Кто-нибудь мог бы сказать, что каге его силы и опыта мог бы легко обойтись без дополнительной брони, способной разве что от случайного куная защитить, но сам третий цучикаге считал, что до своих лет дожил в том числе и из-за того, что никогда не пренебрегал всеми возможными мерами предосторожности.

"Пусть A и другие мальчишки строят из себя неуязвимых бойцов: возможно благодаря этому, он сложит свою голову как и его предшественник", — в памяти главы скрытого Камня всплыло то, что прежнего райкаге считали сильнейшим шиноби своего поколения, но в отличие от самого Ооноки и того же Хирузена, он погиб в бою, пусть и забрал с собой множество врагов (впрочем, мальчишка Намикадзе был ничуть не лучше, а погиб вовсе лишь от лап сильнейшего биджу).

Воспоминания об исчезновении хвостатых демонов заставили старика нахмуриться, вновь чувствуя нарастающее беспокойство: биджу исчезли прямо из печатей джинчурики, при этом оставив своих бывших носителей живыми, что откровенно пугало, так как было совершенно необъяснимо. В конце концов даже Узумаки не могли пережить извлечение зверей из чакры, не говоря уже о менее подходящих сосудах, да ещё с условием того, что это произошло незаметно... и примерно в одно и то же время буквально везде. Хотя... судьба джинчурики Конохи и Водопада оставалась под сомнением, да и Песок не сделал никаких заявлений (но там всё более очевидно, так как шпионы докладывают о прекращении бессмысленных убийств при помощи характерных техник контроля песка).

Известие о том, что у Листа вновь есть не просто обладатель стихии дерева, но шиноби примерно равный Хашираме Сенджу по уровню чакры, что было продемонстрировано при помощи озеленения части страны Ветра, заставило Землю в целом и Камень в частности ускорить подготовку к новой мировой войне. Укрепление союза между Суной и Конохой только подтолкнуло к этому, так как не нужно было являться гением для того, чтобы понять, что два великих селения стремительно набирают военную и финансовую силу, постепенно перетягивая влияние.

"Доставка товаров и пассажиров при помощи летательных машин стала ударом по нашей экономике: торговцы и чиновники предпочтут быстрый и комфортный перелёт на са-мо-лё-те, а не несколько дней пути в повозке, в сопровождении толпы охраны. Единственное, чем мы можем на это ответить сейчас — это техники призыва... которыми владеют чунины и джонины. И пусть за скорость перемещения клиент готов доплачивать, но генины теряют заметную статью дохода", — Ооноки в очередной раз посетовал на то, что в своё время упустил из вида столь неудобное начинание одной малолетней девчонки, из-за чего теперь им остаётся лишь пытаться сократить образовавшееся отставание.

А ведь самолёты стали лишь одной из новых статей дохода для Конохи и потерь для других селений. Куда более сильным ударом стало появление пусть не дешёвых, но доступных для богачей и аристократов средств связи, работающих на фуиндзюцу. И цучикаге был готов спорить на свою бороду ставя на то, что Лист при помощи этих штук теперь имеет добровольных шпионов практически в каждой стране (а сами шпионы о своей роли вовсе не догадываются).

"Ничего: рано или поздно наши специалисты сумеют скопировать и эту технологию", — думал про себя старик, при помощи техники полёта скользя над вершинами исполинских деревьев.

Чтобы не быть сметённым с политической и экономической карты мира, которая не менялась со времён третьей мировой войны шиноби, Камню пришлось действовать быстро и решительно: сперва цучикаге хотел воспользоваться Акацуки, чтобы потрепать конкурента, а затем и добить его самостоятельно, но организация нукенинов уровня каге, в которую входил Дейдара, умудрилась сама себя уничтожить. К счастью A не отказался от переговоров, на которых согласился с доводами Ооноки об угрозе равновесию сил. Да и что врать себе, если территории страны Огня были нужны как Земле, так и Молнии?

"Хирузен, старая ты обезьяна, неужели не понимал того, к чему приведёт резкое усиление Конохи? Совсем осторожность потерял... или имеешь какой-то козырь, который позволяет тебе чувствовать себя безнаказанным? Носитель стихии дерева — это, конечно, аргумент, но против каждой силы можно найти противодействие...", — ощутив на грани зоны, покрываемой сенсорной чувствительностью появление дюжины летающих объектов, старик отдал своему отряду приказ притормозить, а затем взмыл повыше и сложил одноручную печать концентрации левой рукой.

— Сейчас мы увидим, кто настоящий хозяин неба.

...

Огромная кошка, состоящая из разрядов райтона неслась через лес, попутно разрушая установленные на её пути ловушки. Следом за зверем из чакры, подпитывая технику прорыва, бежали четверо сильных джонинов, облачённых в плотные комбинезоны с защитными пластинами, ну а уже за ними двигались райкаге и остальной отряд шиноби Облака. Все они поддерживали технику защитной плёнки из нейтральной чакры, которая должна была защитить от сенбонов, распылённых в воздухе ядов и иных средств доставки отравы, ну и в дополнение к этому носили на лицах дыхательные маски (всё же Суна, известная своими отравителями, была близким союзником Листа).

— Четыре минуты до цели, райкаге-сама, — сообщил один из подчинённых, будто бы A сам этого не знал.

— Держим темп! — подбодрил своих шиноби крепкий, высокий и широкоплечий смуглый мужчина, под кожей коего бугрились валуны стальных мышц.

Может быть нынешний глава Облака и не был самым умным, терпеливым или приятным в общении человеком(для всего этого у него были подчинённые), но зато в делах, которые касались войны и политики он разбирался неплохо. Ему вполне хватило ума для того, чтобы разработать план стремительной атаки на Коноху, чтобы минимизировать вероятные потери как в численности подчинённых, репутации у аристократов и гражданских, так и финансов.

О чём бы там ни думал старый маразматик Ооноки, план по отвлечению внимания врага к границе был придуман им, и лишь реализацию переброски войск в самое сердце территорий противника они разделили поровну. Да если бы A не настоял на плане "быстрой войны", целью которой было нанесение сокрушительного удара по военному потенциалу Огня, с последующим планомерным приведением к покорности обезглавленных людей и земель, то их армии были бы вынуждены как и три предыдущих войны, вести сражения за каждый город, каждую деревню и шахту...

"Нет... Коноха и Суна задавили бы нас за счёт экономики и мобилизационного ресурса, пользуясь превосходством в мобильности и способах коммуникации", — размышлял про себя уже не молодой, но ещё и не старый мужчина, ведущий в решительное наступление несколько тысяч джонинов и чунинов, оставив некоторый резерв силы в самом Облаке, а генинов отправив на усиление самураев с ополченцами.

За последние десять лет Огонь в целом и Коноха в частности слишком сильно укрепили свои позиции на мировой арене. И это ещё можно было бы терпеть, так как даже сильнейшего противника можно свалить толпой (что доказали как первый хокаге, так и предыдущий A), но союз с Суной кардинально менял расклад...

"Если бы биджу не исчезли, то у нас до сих пор оставалось бы преимущество: четыре джинчурики против двух. И пусть сейчас B остаётся одним из сильнейших джонинов, но без хвостатого зверя его уже не выставишь против тех же Саннинов", — вспомнив названного брата, райкаге вернулся мыслями к подозрениям о том, что это Лист каким-то образом сумел лишить всех сильнейшего оружия, и тот факт, что их джинчурики тоже исчез вовсе не убеждал в обратном (интуиция упорно указывала в эту сторону, а верить ей мужчина привык).

— Пятнадцать воздушных целей в минуте до контакта, — доложил сенсор авангарда.

— Перестроиться! — голос райкаге разнёсся над шиноби Облака. — Приготовить дальнобойные техники!..

...

Поправив шляпу хокаге, которая не слишком-то гармонично смотрелась с красными доспехами, поверх которых Сарутоби накинул белый плащ, глава Конохи в последний раз окинул взглядом свой кабинет, задержав внимание на портретах предшественников (и одного последователя...). На губах появилась лёгкая улыбка, стоило лишь подумать о том, как на этом месте будут смотреться Джирайя или Цунаде...

"Хотя, внучку первого и второго хокаге до кресла точно не допустят: слишком многие знают, что она вступала в Акацуки", — хмыкнув своим мыслям Хирузен повернулся к выходу и открыл дверь, за которой стояли его старые... во всех смыслах... соратники и сокомандники.

— Хм? — изогнул брови в жесте вопроса третий хокаге, изучая внешний вид советников.

— Ты же не думал, старый маразматик, что мы будем отсиживаться в безопасности? — Утатане Кохару язвительно скривила губы, всем видом демонстрируя недовольство от того, что старый друг вообще мог о ней подобное подумать.

— Можешь на нас рассчитывать, — ровным тоном произнёс Митокадо Хомура, сохраняя на лице спокойствие и невозмутимость.

В отличие от главы Листа, его советники предпочли надеть броню нового поколения, так как прекрасно знали о том, что своими боевыми навыками сильно уступают Сарутоби. Да и в лучшие свои годы они никак не могли с ним конкурировать.

— Хех... — усмехнувшись, Хирузен с чувством произнёс: — Спасибо вам.

— Только не расплачься, — фыркнула пожилая женщина. — Мы это делаем не ради тебя.

— Всей Конохе грозит опасность, — подтвердил пожилой мужчина, серая броня коего скрывала его давно исхудавшее тело.

— Что же... — понятливо кивнув, третий хокаге прикрыл глаза. — Сегодня... в бой идут одни старики.

"Жаль, что тебя сегодня нет с нами, Данзо. Но ты уже отдал свой долг Конохе... видно, теперь пришла и наша очередь. Знаешь... когда Тобирама-сенсей назначил меня третьим хокаге... я был горд этим, но никогда не считал, что подхожу на эту роль лучше тебя. Хотя... наверное... глава "Корня" из меня получился бы ещё хуже", — пройдя мимо расступившихся сокомандников, глава Скрытого Листа миновал коридор и вышел на небольшой балкон...

Каменные лица смотрели на погрузившееся в напряжённую тишину селение, жители коего либо спрятались в убежищах, либо отправились на стены, готовясь оказать достойную встречу незваным гостям. В воздухе ощущался запах свежести, в далёком небе плыли перистые облака...

Ощутив, что справа и слева за плечами встали надёжные друзья и соратники, старый хокаге сложил печать концентрации, тут же применяя шуншин. Спустя секунду его примеру последовали и советники, разом покрывая большую часть пути до стены.

Битва за Коноху началась.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Орудие войны

— Первая группа противника в двух минутах пути от Конохи и, — произнёс оператор систем наблюдения. — Есть контакт с силами воздушного прикрытия... Самолёты потеряны.

"Старик не мелочится", — мысленно отметила Сакура, просматривая замедленную запись того, как летающий цучикаге метнул в летательные аппараты сгустки жидкого пламени, летящие со скоростью лишь немного меньше скорости звука (вложенный в эту атаку объём чакры явно превышал запас среднего чунина).

В результате действий Ооноки, его отряд практически не замедлился, продолжая уверенно сближаться с выступившим навстречу заградительным отрядом, который собрали из резервных частей, перемешанных с мобилизованными ветеранами. Впрочем, если бы угроза селению надвигалась лишь с одной стороны, то таких ухищрений не потребовалось бы, но главная проблема заключалась именно в том, что к Конохе приближались ещё две армии, одну из которых вёл райкаге, а другую... бывшие Акацуки, опознанные как Какудзу и Хидан.

"Армия наёмников. Даже и не знаю, лучше это или хуже чем обычные силы скрытых селений", — бывшая Харуно сосредоточенным взглядом посмотрела на изображение разномастной толпы нукенинов, в которой наблюдались зачатки дисциплины и субординации... что держались на авторитете лидеров и главной ударной силы по совместительству.

— Стрелки на позициях, — оповестил через наушник Шишио, которому выпала сомнительная честь стать первым испытателем оружия, ещё не прошедшего все стандартные проверки.

— Стреляйте по готовности, — скомандовала синеглазка, переключая изображение своего монитора на вид с площадки, находящейся на вершине горы каге. — Пересылаю координаты целей.

— Принято, — откликнулся молодой человек, а взгляду куноичи предстал вид того, как десять совсем юных оперативников "Корня" (впрочем, уже прошедших через экзамен), вскинув на плечи деревянные трубы, внутри коих были проложены рельсы из костей Кагуя, выпустили по одному метровому дротику, похожему на ракету.

В первой жизни, от которой у супруги главы клана Учиха имелись только порядком покрывшиеся пылью воспоминания, она не была гениальным оружейником или умелым инженером, но как и любой человек своего времени довольно много знала о войне. И пусть далеко не всё удавалось реализовать из-за банальных вещей вроде нехватки знаний и времени, но некоторые идеи были признаны весьма перспективными даже опытными шиноби. Одним из проектов, которые зародились из перебора различных вариантов оружия, стали самонаводящиеся чакровые ракеты.

Снаряды, выпущенные из пусковых труб, буквально выращенных при помощи стихий кости и дерева, с нанесёнными на них укрепляющими фуиндзюцу, состояли из нескольких частей: во-первых, наконечник имел в себе встроенный кристалл с запечатанным в него ментальным отпечатком шиноби, который способен не только следить за обстановкой и "рулить" на высокой скорости, но и пользуясь запасом энергии применить технику взрыва; во-вторых, стержень своеобразного дротика, состоящий из твёрдой словно металл кости, позволял лучше маневрировать прямо в полёте; в-третьих, хвостовое оперение, также имеющее встроенный кристалл с запасом чакры, за счёт техник футона увеличивало скорость полёта. К сожалению бывшей Харуно так и не удалось приспособить для этого изобретения технику полёта, вызнанную через сон у самого цучикаге.

Спустя несколько секунд на одном из экранов отобразились вспышки взрывов, которые заставили шиноби противника рассредотачиваться и замедляться. Замедленная запись, полученная от средств слежения показала, что находящиеся в авангарде джонины успели отреагировать на угрозу, пусть и не все верно её оценили: спаслись лишь уклонившиеся, в то время как пытавшиеся заблокировать атаку оказались поглощены взрывами.

"Слишком низкая скорострельность. Эффект внезапности тоже потерян", — мысленно отметила синеглазка.

Тем временем все три армии противника достигли мест встречи с заградительными отрядами Конохи...

...

Десятки мужчин и женщин, одетых в плотные защитные комбинезоны и жилеты, скрытых маскировочными и иллюзорными техниками, поддерживаемыми индивидуальными или же групповыми усилиями, в едином порыве вскинули чакровые самострелы и вдавили спусковые скобы. С рёвом ветра и гулом пламени в сторону наступающего противника устремились техники футона и катона, в единый миг превращая участок леса в пылающий котёл, в котором с дикими криками сгорали не успевшие отреагировать чунины и не сумевшие защититься джонины. Впрочем, было их куда меньше чем хотелось бы защитникам Листа, так как опытные шиноби за считанные мгновения сумели оценить обстановку и применить контрмеры: кто-то разорвал дистанцию, кто-то атаковал навстречу волне ветра и огня, ну а кто-то поднял из земли каменные стены.

Тут же участок леса накрыл сияющий нестерпимо ярким белым светом куб, захвативший собой то место, где находилась основная масса стрелков. Когда же он исчез, то вместо него образовалась широкая проплешина, где не было даже пепла от деревьев или людей. В ответ на это из другого участка леса в небо устремились пять чёрных восточных драконов, которые будто бы состояли из дыма: они окружили силуэт летающего старика с разных сторон, но так и не сблизившись вплотную взорвались.

— Сарутоби! — усилив свой голос чакрой, прокричал Ооноки, едва лишь отгремел шум взрывов и прошли ударные волны, которые благодаря защитной плёнке так и не смогли серьёзно потрепать цучикаге.

— Я здесь, — произнёс третий хокаге, появляясь на вершине одного из деревьев.

— Или здесь? — подал голос Хирузен, появляясь на дереве с другой стороны от проплешины.

— А может быть здесь? — на этот раз голос главы Конохи прозвучал сильно левее позиции лидера Камня.

— Нет, я здесь, — с усмешкой заявил ещё один Сарутоби, находящийся справа. — А может и нет...

— И снова ты кривляешься, старая обезьяна, — скривился Ооноки, в то время как его шиноби перегруппировывались. — Эти глупые трюки с теневыми клонами тебе не помогут.

— Может и не помогут, — усмехнулся один из двойников третьего хокаге, вскидывая два самострела, до этого момента находившиеся в подсумках на бёдрах.

— Но они совсем не глупые, — вторил ещё один Хирузен, повторяя действия своей копии.

В следующую секунду десять техник катона и футона, усиливая друг друга устремились к цучикаге с разных направлений, а в то же время через проплешину, образовавшуюся в лесу силами главы Камня, в атаку кинулись живые и невредимые шиноби Листа, пожертвовавшие ценным вооружением и теневыми клонами, чтобы отвлечь на себя первый удар противника. Навстречу им полетели каменные снаряды, прямо в полёте вспыхивающие алым сиянием, чтобы затем взорваться десятками острых осколков, а затем и целое облако кунаев с взрывными печатями закрыли собой небо... лишь для того, чтобы оказаться сметёнными мощным порывом ветра...

...

В тот момент когда из-за деревьев в шиноби Облака устремились техники катона и футона, райкаге и его ближайшие соратники ударили по земле, тем самым подняв в небо облака пыли, камней, дёрна... которые успешно приняли на себя первую атаку. В следующую же секунду целая буря из молний обрушилась на место расположения предполагаемого противника, заставляя деревья-великаны вспыхивать словно спички, взрываться щепками и с треском ломаться пополам.

Стоило образовавшейся завесе немного развеяться, открывая взглядам шиноби страны молний вид на изувеченный лес, как глава одной из армий вторжения увидел два силуэта в серой броне, спокойно идущие ему навстречу. Их тела были полностью укрыты под пластинами, столь плотно прилегающими друг к другу, что между ними вовсе словно бы и не было зазоров, а лица не позволяли рассмотреть полусферы шлемов, красующиеся матовыми поверхностями без каких-либо украшений.

Более высокий силуэт поднял правую руку, сжимающую рукоять меча, из которой с гудением показался клинок из чакры молнии, ну а более низкий противник нацелил на райкаге два устройства, похожие на попарно соединённые трубки, образующие буквы "Н".

— Двое на одного? — смуглый мужчина оскалил зубы, активируя покров из ярких молний. — Вы слишком самоуверенны.

В следующий миг со стороны чадящих дымом деревьев в облачников полетели огненные шары, воздушные ядра, кунаи со взрывными печатями, а также начал распространяться водяной туман, в котором так любили сражаться шиноби Кири...

...

Какудзу, едва его сенсорные техники обнаружили противника, остановился и применил технику каменной стены, поднимая заслон между своей частью сил противника и коноховцами. Защитники Листа тут же атаковали массой техник A и B ранга, попытавшись всё же реализовать эффект внезапности, но огонь и ветер не могли повредить камню... в который была вложена уйма энергии для укрепления.

Едва первый напор ослаб, как нукенин Водопада заставил стену взорваться градом осколков, полетевших вперёд смертоносным градом. Впрочем, благодаря деревьям эффективность этой атаки была сомнительной (но и развеивать технику вообще без пользы для себя мужчина позволить себе не мог).

Наёмники, воодушевлённые примером своего командира, с криком и гиканьем кинулись в лобовую атаку, в очередной раз заставив шиноби уровня каге усомниться в том, что у них есть мозги. Вторая волна техник катона и футона, превратившая самых нетерпеливых нукенинов в куски изорванного и хорошо прожаренного мяса подтвердила его подозрения. Впрочем, особого значения это не имело, так как платили Какудзу не за выживание недоумков.

Смешав чакру из источников катона и футона (в роли коих выступали отнятые у убитых шиноби сердца), нукенин Водопада выдохнул струю яркого белого огня, широким фронтом обрушившегося на позиции коноховцев. То, что под дружескую атаку попали несколько союзников... никак не взволновало самого дорогого из наёмников.

В следующую же секунду бывшему члену Акацуки пришлось уходить шуншином от некого летающего объекта, похожего на большую стрелу, вонзившуюся в то место где он стоял мгновения назад. Прогремевший же вслед за этим взрыв показал, что отреагировал он более чем правильно.

Однако же не успел Какудзу расслабиться, как ему вновь пришлось уходить из-под атаки, но на этот раз заменившись на деревянную корягу, которую тут же разнесла в щепки невысокая фигуристая блондинка, одетая в чёрный комбинезон с бледно-зелёным жилетом, а также серыми перчатками и сапогами. Цыкнув языком, она ловко выпрыгнула из образовавшейся от удара ямы, после чего одарила своего противника хмурым взглядом прищуренных глаз.

— Цунаде Сенджу, — констатировал нукенин Водопада. — Не думал, что встречусь с тобой вновь... так скоро. Всё же вовремя ты сбежала из Акацуки.

— Будь моя воля, я бы вообще предпочла больше никогда не видеть ни одну из ваших мерзких рож, — заявила легендарный медик (и столь же легендарная неудачница), демонстративно разминая кулаки, по которым забегали искры райтона. — Жаль, что наши желания далеко не всегда совпадают с возможностями.

— Полагаю, в этом я могу тебе поспособствовать, — прищурился наёмник, после чего крикнул: — Хидан, хватит заниматься глупостями!

— Неужели боишься самостоятельно сразиться со слабой женщиной? — кривовато ухмыльнулась Саннин, вслушиваясь в звуки всё сильнее разгорающегося боя.

— Предпочитаю не делать работу сам, если с ней успешно справятся другие, — ровным голосом ответил нукенин Водопада.

В следующую секунду уже Сенджу пришлось уклоняться от атаки высокого блондина, вооружённого боевой косой с тремя лезвиями...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Степень превосходства

Огромный свиток, на котором были тщательно выведены узоры печати фуиндзюцу, являющиеся частью сложнейшего ритуала... также именуемого запретной техникой, был осторожно расстелен на ровном полу из утрамбованной земли. Ритуальный зал в подземельях "Корня" освещался тусклыми лампами, закреплёнными на стенах помещения, в свете которых шиноби в чёрных комбинезонах и безликих масках имели весьма таинственный и даже мистический вид.

Вот в помещение внесли бессознательное тело нукенина из Тумана, одетого в короткие белые штаны, с украшением в виде целой паутины шрамов на груди и руках, которые он получил в процессе захвата на территории страны Травы. Жертву уложили на специальный символ, после чего на грудь капнули одну-единственную каплю бурой жидкости из пипетки, а затем все посторонние поспешно покинули площадку, а невзрачного вида мужчина начал складывать длинную серию ручных печатей...

Едва был сложен последний знак и руки мастера запретных техник опустились на свиток, как чакра из его резерва стала стремительно утекать, символы на свитке засветились и зашевелились, медленно и будто бы неохотно переползая на торс, руки и ноги нукенина, а в воздухе будто бы запахло тленом.

Молодой мужчина, так и не приходя в себя дёрнулся и замер, после чего его тело погрузилось в землю прямо сквозь свиток, оставив на своём месте дыру. Но не прошло и десятка секунд, как из пола бесшумно поднялся саркофаг из спрессованной земли, крышка коего упала вперёд и раскололась на десятки кусков, а взглядам шиноби "Корня" предстал мужчина с отлично знакомым всем лицом.

Веки Хаширамы Сенджу дрогнули и открылись, демонстрируя чёрные склеры глаз. Он осмотрелся по сторонам, шагнул вперёд и оказался на свободе, никак не отреагировав на окончательное разрушение своего ложа.

— Хокаге-сама, — выступил из тени Ирука Умино, уважительно кланяясь первому из правителей Листа.

— Что, опять? — вскинул брови молодо выглядящий Бог Мира Шиноби, лицо коего на миг покрылось сеточкой трещин, тут же исчезнувших под действием техники. — Мне казалось, что мы с братом просили не тревожить нас без крайней нужды. Где Данзо-сан?

— Прошу нас простить, хокаге-сама: Данзо-сенсей погиб в бою с нукенинами, я же его ученик и замена на посту главы "Корня", — разогнувшись, торопливо заговорил бывший учитель академии шиноби. — На Коноху совершено нападение союзом Камня и Облака, с участием нукенинов уровня каге, одним из которых является Какудзу из водопада, а другим — жрец Дзяшина. Третий-сама, старейшины и ваша внучка уже вступили в бой, но из-за уловки противника их группы поддержки оказались меньше и слабее атакующих.

— Достаточно, — прервал докладчика в один миг посуровевший Хаширама. — Веди...

Едва первый хокаге покинул ритуальный зал и отправился к ближайшему выходу из подземелья (едва удерживаясь от того, чтобы проложить новый путь наверх), в помещение внесли новый свиток и новую жертву, попутно очищая и выравнивая площадку. Мастер запретных техник же усиленно жевал восстанавливающие чакру пилюли, запивая их питательным коктейлем...

...

Призвав верного напарника из народа разумных обезьян, который превратился в практически неразрушимый посох, Хирузен воспользовался оплошностью Ооноки, который слишком высоко взлетел... и ворвался в ряды шиноби Камня. Он был стар, но всё ещё быстр и силён, а его техника боя оттачивалась десятилетиями, что позволяло на одних лишь мастерстве и опыте обходить скороспелых джонинов (тем более, что настоящих гениев среди них фактически и не было, так как старый враг решил не брать в эту атаку молодые дарования, по всей видимости опасаясь удара в спину). Цучикаге же, увидев подобное коварство своего противника, который словно волнорез разбивающий прилив разрезал ряды его бойцов, давивших на обороняющихся коноховцев, был вынужден вернуться вниз, где его могли обстреливать дальнобойными техниками.

Впрочем глава Камня тоже воспользовался отвлечением хокаге, применив обстрел участка леса, где находились защитники Листа, использующие изрыгающие техники самострелы целым дождём огненных шаров, с гудением пронзивших вскипевший воздух. Грохот взрывов, треск деревьев, новые столбы тянущегося вверх дыма... всё это заставило Сарутоби вернуться к их противостоянию, вновь попытавшись достать летающего старика, но уже при помощи огненного дракона...

...

Не успевая уклониться, шиноби в броне и с мечом наоборот атаковал, пропуская сильнейший удар окутанной райтоном рукой в живот. Искрящее лезвие лишь скользнуло по щеке райкаге, оставив тонкую полоску пореза, а затем рукоять выпала из ослабевшей хватки пальцев старика.

С животным рыком крупный смуглокожий мужчина освободил свой кулак, чтобы ударить второй рукой по полусфере шлема, заставив её брызнуть осколками в разные стороны. Взгляды старика, лицо которого исказилось в гримасе боли, и главы Облака встретились...

— Не смей меня недооценивать, юнец! — взревел старейшина Конохи, нанося удар выхваченным из подсумка кунаем, который так и не достиг своей цели, в отличие от сокрушительной атаки объятым разрядами молнии кулаком, что врезался в грудь пожилого мужчины, отбрасывая его спиной на ствол дерева. — Кха...

Техники катона и футона разорвали пространство на том месте, где только что стоял смуглокожий мужчина, а затем и втоная старейшина Листа отправилась в полёт после удара ногой. Потеряв своё оружие, получив немало ударов и оказавшись разделёнными, они уже не могли сколь-нибудь на равных сражаться с сильнейшим пользователем нинтайдзюцу... что осознавали все, кто стали свидетелями скоротечного боя.

— Ты ещё не победил, — сплюнув скопившуюся во рту кровь, медленно поднялся на ноги Митокадо Хомура, тут же выдыхая поток огня, заливший пространство вокруг, тем самым заставляя отступить как врагов так и союзников. — Ты ещё не победил!..

Одна секунда и голова старика взрывается от нового стремительного удара, нанесённого с настолько высокой скоростью, что даже взгляды джонинов не сумели различить все движения. А в следующий миг обоих противников поглотил взрыв, произошедший из-за детонации активированной старейшиной техники "мёртвой руки".

Яркость молний, окутывающих тело райкаге словно вторая кожа померкла, но всё же техника сумела защитить своего пользователя от большей части урона. Прокатившись по земле из-за ударной волны, он как ни в чём не бывало поднялся на ноги, переводя свой взгляд на Кохару Утатане.

— Чудовище, — одними губами прошептала старуха, тяжело вставая в защитную стойку. — Думаешь, что испугал меня, мальчишка?!

Вокруг же кипел бой: гудели пламя и ветер, искрили молнии, сталкивались мечи и кунаи. Несмотря на начальный успех коноховцы сдавали, с каждой секундой либо теряя своих соратников, либо вынужденно отступая под напором элитных шиноби Облака.

"Всё, на что нас хватило — это задержать врага, да оставить на нём пару царапин. Ке-ке-ке... как же это противно. Когда мы стали такими слабыми, Хомура?", — благодаря впрыснутым в кровь лекарствам Кохару видела то, как сорвался с места её противник, занося правую руку для удара, но вот отреагировать она уже не успевала при всём желании, а попытаться спастись обратным призывом... уже не хотела.

...

Прекрасно зная о силе своих противников Цунаде не стала сдерживаться и скрывать свои козыри: активированная печать Силы Сотни наполнила её тело чакрой, придавая непередаваемые ощущения мощи, выносливости, скорости. Только вот если бы она позволила ранить себя хоть раз, всё это могло стать бесполезным из-за жреца Дзяшина.

Но и Легендарная Неудачница была не так проста: в конце концов она и её сокомандники не даром выжили там, где погибали многие другие. Умело пользуясь ландшафтом леса она отступала в сторону союзников, при этом уклоняясь или по касательной отводя лезвия дико вращающейся косы. Бывший же член Акацуки лишь распалялся от неудач, чувствуя своё полное преимущество над "жалким ирьенином"...

...Только вот у Сенджу были настоящие союзники, которым можно было доверить спину, а не одержимый деньгами старик, и не толпа кровожадных отморозков, которые даже в собственных селениях никому не нужны (разве что их головы, да и то лишь отдельно от тел). В результате при очередном выпаде Хидан наступил в особенно тёмную тень и тут же замер, оказавшись скованным техникой клана Нара, а Саннин спешно применила технику удержания, похожую на быстро застывающий вязкий сироп.

— Тупая стерва! — прокричал дзяшинит, отчаянно пытаясь вырваться из ловушки, в то время как Сенджу достала из-за пазухи маленького слизня, которого посадила на голову нукенина, тут же начав вливать в него свою чакру. — Какудзу-сама!..

Неожиданно жалобный и просящий крик потонул в какофонии боя, а затем и Хидан исчез в облаке паразитных потерь чакры, выделившимся при применении призывным слизняком техники обратного призыва. Змеи Орочимару или жабы Джирайи не пошли бы на то, чтобы утаскивать в свой анклав живого вражеского шиноби уровня каге, которого ещё и убить почти невозможно. Однако же слизни в этом плане были более сговорчивы: Кацую могла просто растворить жертву в себе, не дав ей и шанса на сопротивление. Тем более, что мужчина уже был обездвижен.

— Тц... — недовольно цыкнул нукенин Водопада, наблюдавший за сражением с порядочного отдаления, стоя на одной из толстых веток очередного дерева-великана. — Лучше бы я сдал его голову вместе с остальными.

Усилием воли потянувшись к сердцам с чакрой ветра и огня, Какудзу выдохнул вал белого пламени, желая накрыть им позицию последней Сенджу. Однако же в эту секунду на пути атаки из земли поднялась стена из толстых брёвен, заострённых на концах, которые приняли на себя всю мощь техники... но при этом только почернели.

— Знакомые всё лица, — хмыкнул мужчина в белой безликой маске, появившийся на вершине одного из брёвен.

Все, кто владели сенсорными техниками хоть в какой-то степени ощутили объёмы чакры нового шиноби, которые явно намекали на то, что он может быть джинчурики (а то и самим биджу в человеческой оболочке). Однако же нукенин Облака был хорошо знаком с этой энергией, пусть в последний раз встречался с её владельцем очень и очень давно.

— Мне слишком мало платят для этого, — констатировал бывший казначей Акацуки, шуншином уходя с начавшего шевелиться дерева, которое попыталось схватить его ветками, при этом вонзаясь сучьями в плоть.

В то же время на стволах и пнях, оставшихся от сломанных деревьев распускались бутоны, выбрасывающие в воздух облака пыльцы, а из почвы выскакивали тонкие острые колья, не позволяющие нукенинам оставаться на одном месте.

Шиноби Конохи, получив приказ к отступлению и перегруппировке, со смешанными чувствами наблюдали за тем, как атака целой армии наёмников захлёбывается под ответным ударом одного-единственного джонина. А до их слуха доносились крики, надрывный кашель, ругательства и взрывы...

...

Кулак райкаге приближался к груди обречённой пожилой женщины, готовясь оборвать её жизнь. Глава Облака не испытывал к ней ненависти, лишь холодное осознание необходимости своих действий. В его душе даже стало теплиться уважение к старым шиноби, которые вышли на битву, заранее понимая то, что не смогут в ней победить, но своей жертвой всё же выигрывая время для того, чтобы остальные сумели организовать оборону... Впрочем, учитывая скорость техники призыва и отток чакры на её использование, вернувшиеся джонины будут вынуждены вступать в схватку малыми группами, будучи далеко не свежими.

И вот когда между кулаком и телом жертвы оставалось меньше метра, в воздухе мелькнул кунай, а затем с неприятным раскатом грома на пути появился мужчина с пепельными волосами и в белой маске. Для шиноби, который сражался с четвёртым хокаге, известным как Жёлтая Молния, не составило труда узнать технику Летящего Бога Грома, изобретённую ещё вторым хокаге.

"Глупец. Так подставиться из-за старухи", — мелькнула мысль в голове райкаге, когда его рука насквозь пробила грудь нового противника, застыв в считанных миллиметрах от полусферы маски изначальной жертвы.

Кохару отшатнулась, зацепилась ногой и крайне неграциозно упала назад, усевшись на землю, при этом глядя на широкую спину человека, прикрывшего её своим телом широко распахнутыми глазами. В её голове вспыхнули и столкнулись две мысли: одна была радостной от того, что смерть откладывается ещё на чуть-чуть, а другая яростной от того, что юнец (наверняка какой-нибудь подчинённый Данзо), так глупо погиб, при этом имея реальные шансы на победу.

— Вот ты и попался, — раздался ровный голос из-под маски коноховца, а затем смуглый мужчина ощутил как на его руке сомкнулась хватка уже убитого противника... из которого не вытекло ни капли крови.

Разряды райтона вспыхнули с такой силой, что оба мужчины исчезли из вида шиноби, сражение между которыми и не думало прекращаться. А затем они оба исчезли, оставив после себя только оплавленную чёрную воронку.

Эффект быстрой войны

Участок леса, на котором шло сражение заградительных отрядов Конохи и армии Камня зиял проплешинами, чадил чёрным дымом, местами утопал в трясине и красовался торчащими ввысь каменными пиками, стенами, а в одном месте и огромными ладонями (которыми один из джонинов пытался раздавить излишне надоедливого стрелка). А в то время как подчинённые разносили подступы к селению, их каге были целиком поглощены собственным противостоянием: Сарутоби был вынужден постоянно находиться на виду у Ооноки, вызывая огонь его техник на себя, при этом стараясь выгадать момент для контратаки, чтобы сбить с небес летающего цучикаге. Впрочем, они оба прекрасно понимали то, что это противостояние идёт до первой серьёзной ошибки, после чего один из них погибнет, а его сторонники окажутся практически беззащитны против воина, вполне сравнимого по разрушительной силе с иным биджу.

Только вот сколь бы сильны ни были главы скрытых селений, но и их запасы чакры являлись ограниченными, что в свою очередь заставляло рисковать ради того, чтобы как можно серьёзнее задеть противника. Только вот Хирузену в этом смысле было проще, так как каждая выигранная им минута задержки вражеской армии означала, что внутри стен Листа появилась новая группа защитников, среди коих есть такие шиноби как Хатаке Какаши (пусть и лишившийся части боевого потенциала вместе с шаринганом), ну и Майто Гай... техника восьми врат которого была широко известна из-за того, что его отец однажды победил всех Мечников Тумана, пусть и ценой своей жизни.

Сам Ооноки мог бы миновать заграждение и продолжить путь к стенам Конохи, при этом не опасаясь удара в спину из-за превосходства в воздухе, но он был совсем не уверен в том, что и хокаге последует за ним. Всё же угроза разгрома армии была слишком велика, а шанс наткнуться на ещё какую-нибудь преграду практически нивелировал возможную пользу такого манёвра.

...

В это время в помещении с мониторами, показывающими происходящие на полях сражения события, царили деловая суета и высокое напряжение. Невзирая на то, что третья армия вторжения была полностью остановлена первым хокаге, вынудившим не попавших в ядовитое облако нукенинов пуститься в бегство вслед за Какудзу, с первой армией произошла осечка и второй хокаге, после применения хирайшина с грузом в виде райкаге, по неизвестной причине осыпался прахом и восстанавливаться не спешил. Сам же лидер Облака, стоило ему появиться в специальном бункере в некотором отдалении от Листа, попытался вырваться наружу через потолок... что ему не дали сделать активированные барьеры. В настоящий же момент в ловушку закачивались всё новые и новые объёмы горючего газа, превратившие помещение в одну большую печь, что пока что не возымело желаемого результата.

"Защитный покров достаточно надёжен, чтобы защищать тело от высоких температур, ну а отсутствие воздуха компенсируется за счёт техники подводного дыхания", — мысленно констатировала Сакура, краем глаза отслеживая события внутри капкана.

В то же время третий хокаге, из-за слабости группы поддержки вынужденный удерживать армию Камня от продвижения и параллельно вести бой с цучикаге, пока что успешно справлялся со своей непростой задачей. Впрочем, держаться ему оставалось не так уж и долго, так как в их сторону уже начал двигаться Хаширама Сенджу.

"И всё же... что сделал райкаге, чтобы не дать восстановиться Тобираме-сану?", — словно надоедливая колючка, завалившаяся за пазуху, не давала Харуно покоя одна и та же мысль (вряд ли этого эффекта можно было добиться при помощи гендзюцу, а вот какое-нибудь хитрое фуиндзюцу, нанесённое прямо на тело, имело возможность нарушить действие восстановления тела воскрешённого).

А вот на границе дела шли вполне себе хорошо: когда навстречу самураям вышли автономные марионетки, вооружённые изрыгающими техники самострелами, армии Земли и Молнии заметно растерялись. И пусть столкновение "стенка на стенку" — это далеко не самая лучшая тактика, которая не позволила реализовать ни численность бойцов со стороны Огня, ни широту вооружения, но к тому моменту как противник сумел таки прорубиться через первое препятствие, силы даймё и Листа оставались полностью свежими, готовыми к бою и весьма воодушевлёнными. Даже отступление почти всех джонинов и чунинов никак не сказалось ни на боевом духе, ни на эффективности всех остальных.

...

Спрыгнув с очередного сожжённого дерева, Хирузен тяжело опёрся на посох, в который превратился король призывных обезьян, а затем посмотрел на своего противника, который уже вытянул руку для применения очередного ниндзюцу. Прошло мгновение и луч ослепительно-жёлтой энергии устремился от цучикаге к хокаге, грозя минимум прожечь в нём дыру, а то и вовсе располовинеть...

"Когда же ты угомонишься, старый гриб?", — досадливо подумал Хирузен, вынужденно отошедший от основного фронта, чтобы отголоски их битвы более не угрожали защитникам, к которым наконец-то начало прибывать подкрепление.

Печать для применения шуншина уже была сложена, но в этот момент на пути техники Ооноки встала иная преграда: полупрозрачная ладонь, состоящая из красно-фиолетовой энергии, образующей контуры в виде латной самурайской перчатки легко прервала атаку. Хокаге, помянув биджу добрым словом, стремительно проследил взглядом вдоль весьма узнаваемой руки, для того чтобы увидеть столь же полупрозрачный торс самурая, внутри коего находился человек в комбинезоне шиноби и маске АНБУ, изображающей ворона.

— Итачи?.. — выдохнул Сарутоби, крепче сжимая древко посоха.

— Учиха?! — воскликнул цучикаге, стремительно отлетая назад и вверх, тем самым разрывая дистанцию с новым противником (лично ему с этим нукенином, который должен был уже лежать в земле, встречаться в бою не приходилось, но вот о его более старом родственнике информации имелось более чем достаточно).

— Хай, хокаге-сама, — совершенно безэмоциональным голосом отозвался отступник, заставляя доспех из чакры подняться в полный рост. — Жду ваших приказов.

"Данзо, сам ты уже в Чистом Мире, но твои последователи действуют в точности как и ты. Как бы нам не пожалеть об этом... Ну да сейчас важно другое", — отбросив безрадостные мысли, Хирузен выпрямился в полный рост.

— Подними меня повыше, — прозвучал твёрдый приказ третьего хокаге.

Учиха послушно опустил ладонь своего Сусано, позволяя старику взойти на неё словно на платформу, а затем поднял руку над головой самурая из чакры. В то же время, при виде подобного великана, обе противостоящие друг другу стороны откатились, оставив между собой широкое свободное пространство, заваленное обломками и огарками деревьев, испещрённое воронками взрывов... где лежали изувеченные тела погибших шиноби.

— Шиноби Камня, ваша миссия провалена: вам не добраться до Конохи! — разнёсся усиленный чакрой голос Сарутоби над полем боя. — Отступите сейчас, когда мир между нами ещё возможен. Ваши союзники тоже не достигли успеха, так что если вы решите продолжать, то не ждите от них помощи, а от нас пощады. Ооноки, довольно войны! Когда-то первые каге объединяли разрозненные кланы, чтобы прекратить междоусобные войны, но им на смену пришли войны мировые. Пришло наше время закончить то, что не смогли сделать другие: зароем кунай войны и протянем друг другу руку помощи. Наступает новая эра, в которой пользователям чакры не обязательно убивать друг друга, чтобы прокормить свои семьи и обеспечить безопасность родного дома. Так давай же покажем пример молодому поколению и войдём в эту эру, ведя за собой наших людей...

И вновь наступила тишина, в которой всё внимание переключилось на другого старика, продолжающего висеть в воздухе, хмурым взглядом буравя противника. Цучикаге чувствовал при помощи сенсорики, что армия нукенинов разбита, а Облако остановлено... да ещё и яркий источник чакры райкаге пропал. И пусть он был упрямцем, параноиком, совмещал в себе многие стороны характера эталонного шиноби... но вот глупцом его назвать было нельзя.

— Мы уходим.

* * *

Стоя на краю главной площади Листа, одетая в тёмно-синие рубашку и штаны, Сакура, скрываясь в тени одного из домов смотрела за тем, как мужчины и женщины, дети и старики из числа гражданских встречают своих защитников, техникой обратного призыва возвращающихся домой. Сами же шиноби и куноичи, усталые, порой израненные, но счастливо и открыто улыбающиеся друзьям, родным и любимым... буквально оживали на глазах и не отказывали себе в проявлении чувств. И пусть не все они вернулись с фронта, несмотря на все предпринятые заранее меры предосторожности, но потери оказались слишком невелики для того, чтобы горе единиц омрачило победу для сотен.

Официально, самая короткая в истории мировая война, в которой реально участвовали три, а формально — четыре великие страны (Ветер так и не успел подвести свои войска) закончилась за один день подписанием мирного соглашения, по итогам которого проигравшая сторона обязалась выплатить отступные и уступить часть подконтрольных земель. И пусть многие чиновники Огня требовали продолжить битвы и перейти в наступление, почувствовав возможность одержать великую победу, но от столь опрометчивого поступка всех удерживало то, что Ооноки пообещал в случае нападения на свою страну перейти к тактике выжженной земли и диверсий в городах противника.

Споры в кабинетах за закрытыми дверями ещё продолжались, но как супруга главы клана Учиха подозревала, хокаге предпочтёт вести тайную войну, не переходя к открытым массовым боестолкновениям. Всё же он был не готов залить кровью половину мира, пусть даже в качестве мести за откровенное нападение.

"Наверняка цучикаге уже разослал из Камня отряды, которые должны будут заняться диверсиями в случае попытки Листа совершить ответный визит", — мысленно констатировала синеглазка.

Задумавшись о том, что на это сказала бы её наставница по сноходчеству, куноичи была вынуждена признать, что её опыт тут совершенно не подходит. Всё же армии шиноби были совершенно не похожи на обычные войска, из-за чего и сама война принимает крайне специфичный вид (тем более сейчас, когда все стороны продемонстрировали владение пространственными техниками).

Сакура попыталась представить, что сделала бы она на месте хокаге. Теоретически ей было дозволено использовать всё, в том числе и яды, и воскрешённых бойцов уровня каге, и автономных марионеток, показавших неплохую боевую эффективность... Только вот при всём этом оставалась угроза, что проигрывающая сторона начнёт мстить, при этом даже если у неё не будет возможности навредить Листу напрямую, всегда остаётся шанс нанести удар по простым людям в городах и сёлах.

Почему Камень и Облако не боялись подобных действий от Конохи? Скорее всего они надеялись быстро захватить скрытое селение, а затем путём шантажа принудить шиноби сдаться. Ну и свою роль сыграло ещё то, что предыдущие войны велись более... классическим образом: раньше существовали и линии фронта, и пути снабжения, ну а теперь всё это можно заменить одной-единственной техникой, что вынудит лишь держать гарнизоны в тех или иных важных точках.

"Сражения, вспыхивающие то в одном, то в другом уголке страны, стремительные атаки на склады продовольствия, производства и поселения, одинокие разведчики, которые расставляют маяки для применения техники призыва... Пожалуй, если бы эта война затянулась, она была бы самой необычной за всю историю шиноби. И пусть мы победили бы... скорее всего... но потери были бы несравнимо больше любых выгод", — придя к этому выводу, бывшая Харуно откинула дальнейшие размышления на более позднее время, тем более что с очередной группой прибывших вернулся и тот, кого ждала она лично.

Изогнув губы в лёгкой улыбке, синеглазка направилась навстречу брюнету, который придерживал левую руку, зафиксированную при помощи перевязи. Едва увидев свою супругу, молодой глава уже не совсем вымирающего клана поёжился и неосознанно бросил взгляд в сторону уходящих к своим семьям напарников, будто бы ища пути к отступлению.

— Скажи мне, Саске-ку-ун... что я говорила о героизме на поле боя?..

— Хм, — собравшись с мыслями, Учиха выпрямился, расправил плечи и заявил: — Ты очень хорошо выглядишь, Сакура. Тебе идёт эта причёска...

Слушая поток комплементов, произносимых ровным голосом с одухотворённым выражением лица, куноичи оставалось лишь закатить глаза к небу. Всё же она и до этого не слишком-то сильно злилась на то, что муж решил показать свою удаль на поле боя, ну а устраивать ему разнос сейчас, под взглядами десятков коноховцев...

"Считай, что выкрутился", — одним взглядом заявила воспитанница "Корня".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Путь кошмара

Низкорослый седой старик сидел на высоком кресле, со всеми возможными удобствами устроившись за массивным деревянным столом, обтянутым зелёным сукном. Перед ним лежали стопки документов, стояли держатели с письменными принадлежностями и графин с чистой ключевой водой. На потолке горели три лампы, на левой стене висела большая карта мира, правую же стену скрывал за собой длинный книжный шкаф...

— Почему ты не разрешил мне участвовать? — наглым тоном спросила стройная девушка, одетая в чёрную безрукавку и свободные штаны, руками упираясь в край стола, над которым умудрялась нависать.

— Потому, что в случае моей смерти кто-то должен был возглавить селение, а заодно объявить старого цучикаге безумцем, который единолично принял решение о войне, не нужной ни одной из великих стран, — хмуро отозвался Ооноки, не отрывая взгляда от бумаг (он слишком устал для того, чтобы спорить с этой девчонкой, а потому решил сразу ответить на интересующие вопросы надеясь на то, что она уйдёт сама).

— Старый упрямец, — недовольно зашипела собеседница. — Если бы мы были там с тобой...

— ...То мне пришлось бы защищать ещё и вас, — сердито припечатал глава Камня, по-прежнему не отрывая взгляда от бумаг. — Хирузен — это не тот противник, которого можно недооценивать. Он может строить из себя воплощение благородства, но если бы для победы нужно было атаковать вас, вынуждая меня подставляться под удары, старый обезьян сделал бы это без раздумий.

— Мы не такие слабые... — начала говорить собеседница.

— Довольно, — хлопнул ладонью по столу старик, заставив наглую девчонку вздрогнуть, после чего всё же отложил документы и поднял затуманенный взор на свою наследницу (при этом видел он только размытый образ). — Я и Хирузен вышли из того времени, когда жители одного скрытого селения смотрели друг на друга как на потенциальных врагов, постоянно следили за соседями и готовили два-три запасных плана на каждый случай жизни. Даже на эту войну у меня были сразу несколько сценариев, которые следовало исполнять при том или ином развитии событий.

— Ты хочешь сказать, что у тебя есть планы на поражение в войне? — хмуро спросила девушка. — Да как ты...

— Я слишком стар, чтобы выслушивать этот самоуверенный лепет, девчонка! — взорвался Ооноки, вскакивая на кресло ногами и нависая над собеседницей. — Думаешь я сам рад тому, что мне приходится составлять планы действий на случай своей гибели? Но я достаточно опытен для того, чтобы не считать себя бессмертным и непобедимым... В отличие от наших союзников.

— Что ты имеешь в виду? — с недоумением в голосе спросила посетительница, отступив на шаг от стола.

— Райкаге мёртв — это факт, — резко успокоившись, цучикаге вновь уселся на своё сидение. — Однако же армия Облака не пожелала так легко сдаваться, за что и поплатилась большими потерями. Теперь я точно знаю, что Коноха применила Нечестивое Воскрешение, призвав первого хокаге... Это объясняет то, как они смогли помочь Песку с озеленением земель в столь сжатые сроки. И это показывает, что старый обезьян уже пошёл на то, чтобы применять запретные техники... к счастью для нас — лишь для сдерживания противника. Он понимает, что если воскрешённые начнут наступательную войну, то это приведёт к катастрофическим потерям: против Листа ополчатся все, желая уничтожить такую большую угрозу. И самое главное... что это вполне может получиться, так как не существует абсолютного оружия: даже сейчас я вижу минимум два способа, при помощи которых можно если не уничтожить, то обезвредить призванного, пусть и ценой больших потерь.

— И что мы будем делать теперь? — спросила собеседница, после того как поняла то, что старик не собирается продолжать.

— Во-первых, нужно отправить команду в страну Волка, чтобы проверить наличие у них пожирателя чакры: нам этот зверь, пусть и не дотягивающий до биджу по разрушительной мощи, будет намного полезнее, — откинувшись на спинку кресла, Ооноки прикрыл усталые глаза, перед которыми всё расплывалось и покрывалось туманом. — Во-вторых, следует отправить команду в страну Демонов: по моей информации там запечатан демон, вполне сравнимый с биджу по силам... а то и более опасный чем они. В-третьих... нужно начать перехват контрактов Облака, пока, пока шиноби страны Молнии растеряны и обезглавлены.

— Они ведь наши союзники? — вопросительно произнесла куноичи.

— Когда же ты поумнеешь, девчонка? — цучикаге устало махнул рукой, как бы говоря "Не отвечай". — В войне мы понесли большие, но не критичные потери, при этом нанесли некоторый урон Листу и уменьшили численность нукенинов. Облако же потеряло не только райкаге, но и многих сильных джонинов. Сейчас они — наиболее слабая сторона... не считая Тумана с их гражданской войной. Но с последних и взять-то нечего. Впрочем, когда в нашем распоряжении будет оружие, сколь-нибудь сравнимое с биджу, мы обратим своё внимание и на острова.

— По-моему... глупо начинать новую войну, только что потерпев поражение в предыдущей, — заметила собеседница.

— А кто говорит о войне? — хмыкнул хозяин кабинета, ощупью находя графин и стакан, чтобы налить себе воды. — Мы просто заберём у шиноби Молнии то, что они не способны удержать. Ну а если кому-то из них придёт в голову выставлять претензии, то... я ещё не настолько стар, чтобы не суметь им объяснить нашу точку зрения.

— Я удивлена тому, что ты вообще не решил отказаться от вторжения в последний момент, оставив Облако против Листа один на один, — ядовито заявила девушка.

— План на случай поражения был запасным, — возмутился Ооноки. — Всё же я рассчитывал на успех.

Прохладная вода потекла в горло, тем самым принося некоторое облегчение пожилому цучикаге. Однако же не успел он допить стакан, как дыхание перехватило, а чакра перестала слушаться.

Какое-то время мужчина дёргался, пучил глаза, пытался захватить ртом воздух, собственными ногтями рук раздирал кожу на шее... А затем сон начал распадаться, лишаясь чёткости и цвета.

Сакура, спокойным и безразличным взглядом смотря на растворяющуюся в тумане жертву, воздействовать на которую пришлось на протяжении нескольких ночей, чувствовала себя усталой и опустошённой. В её разуме же раз за разом звучали слова наставницы, предупреждающей о том, через какие границы нельзя переходить сноходцу для того, чтобы не превратиться в чудовище, которое придётся останавливать другим сноходцам.

...

Открыв глаза, бывшая Харуно обнаружила себя лежащей в постели, под тонким одеялом в спальне главы клана Учиха. Тишину ночи разрушали лишь шум стучащего в груди сердца, да тихое дыхание Саске, спящего рядом лёжа на спине.

В закрытое окно лился серебристый лунный свет, разгоняющий тьму и оставляющий на полу светлое пятно в виде четырёхугольника, в воздухе же висел запах пота... и других жидкостей. По ощущениям можно было судить, что до рассвета осталось не меньше пары часов.

Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, куноичи выскользнула из-под одеяла, соскользнула с постели и, ловко приземлившись на пол, обернулась на напрягшегося супруга. Брюнет, лицо коего в разгоняемом лунным светом полумраке напоминало невозмутимую мраморную маску, не просыпаясь до конца несколько секунд прислушивался... а затем его дыхание нормализовалось (не ощутив угрозы, он продолжил спать).

Приподняв уголки губ в намёке на улыбку, синеглазка бесшумно прокралась к выходу и, приоткрыв дверь, вышла в коридор второго этажа. Тут же обнажённая кожа покрылась мурашками из-за прохладного воздуха, что оказалось проигнорировано, в то время как стопы понесли оперативницу "Корня" в ванную комнату...

Уже стоя под струями холодной воды, температуру которой приходилось компенсировать ускорением течения чакры внутри организма, Сакура наконец смогла избавиться от неприятного ощущения грязи. Пусть она не была невинной овечкой, да и благодаря обучению в организации Данзо Шимуры не боялась запачкать руки, но опыт с подобным устранением опасного врага оказался крайне неприятен: ощущения Ооноки частично прошли через неё, пусть и в сильно ослабленном виде.

"Чувствую себя пиратской копией Фредди Крюгера", — мысленно посетовала бывшая Харуно, закрывая глаза и подставляя лицо струям воды.

Сравнивая себя с персонажем фильмов ужасов из далёкой, кажущейся ненастоящей первой жизни, синеглазка могла бы сказать то, что действовала куда более тонко: в конце концов у неё был широчайший опыт ментальных практик, позволяющих незаметно внедрять в разум жертвы закладки, которые потом остаётся просто активировать (и не нужно никаких пыток). Тот же цучикаге так и не заметил подвоха, пока его собственный организм не взбунтовался против него, но к тому моменту было уже поздно что-либо предпринимать.

Старик был силён, из-за чего прямое покушение на него с высокой вероятностью окончилось бы гибелью исполнителя, даже если бы это был джонин уровня Какаши... когда у него был шаринган. Сама куноичи вовсе не надеялась одержать победу сколь-нибудь честным способом в ближайшие лет десять-пятнадцать, так как опыта у главы Камня было не меньше чем у того же Данзо, а умение приспосабливать новые "игрушки" находилось на очень высоком уровне. Впрочем, любой улучшенный геном, как и клановое хидзюцу позволяли "жульничать", так что и навыки сноходчества можно было приписать к числу таких техник.

Зачем было устранять Ооноки, если можно было использовать на нём ментальные закладки? Сложность исполнения этого плана заключалась в том, что подобные старые шиноби очень трепетно относятся к собственным мыслям, желаниям, порывам... даже если демонстрируют внешнюю расслабленность. Паранойя, которая позволяла им выживать тогда, когда погибали более сильные, умные, благородные люди, вроде тех же Богов Мира Шиноби, рано или поздно начала бы сигнализировать о какой-то неправильности, что привело бы к проверке и обнаружению отклонений в собственном поведении (и это если бы ближайшие соратники не заподозрили бы чего-то неладного ещё раньше).

"Если бы у меня был год, а лучше пара лет, то можно было бы попытаться незаметно изменить поведение Ооноки. Только вот к тому времени старик мог успеть если не начать новую войну, то создать немало неприятностей для Листа в целом и моих потомков в частности. Хм... Странно осознавать, что я планирую будущее ещё даже не родившегося Учиха", — мысли сами собой соскользнули на старшего сына, который совсем скоро должен был отправиться к отцу, старшей сестре и Каденс...

Выключив воду, синеглазка применила технику суйтона, избавившись от влаги на коже и в волосах. После этого розовые пряди скрутились спиральками, став спадать на спину до середины бёдер, а из "инвентаря" в руки выпал чистый комплект одежды, состоящий из тёмно-синих шёлковых рубашки и штанов.

Быстро одевшись и выключив в ванной свет, Сакура направилась на кухню, чтобы пополнить растраченные силы. Дом же был всё ещё погружен в тишину и полумрак, разгоняемый разве что лучами лунного света, пробивающимися в окна...

Вновь и вновь обдумывая то, что ей предстоит отправить первенца в другой мир, бывшая Харуно раз за разом убеждалась в том, что не видит в этом ничего плохого. В конце концов Шайнинг искренне желал проводить время с сыном, а Каденс была куда более заботливой матерью, нежели куноичи со специфичным мышлением. Да и Луна обещала, что присмотрит за детёнышем ученицы.

Куда сложнее было со второй беременностью: если плод, развивающийся в утробе одного двойника не вызывал вопросов, то второй ребёнок, взросление коего оказалось ускорено в разы, совсем скоро должен был появиться на свет. Вторая Сакура уже практически завершила подготовку к переносу души, так что в скором будущем куноичи предстояло изображать заботу о самой себе, но в теле годовалого мальчика-Учиха.

"Пожалуй, это войдёт в десятку самых странных вещей, которые когда-либо со мной случались".

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 23

Примечание к части

Таймскип.

Откинувшись на спинку кресла, закинув босые ноги на массивный деревянный стол, крупный беловолосый мужчина в свободных красных рубашке и штанах, держа в левой руке прямоугольное устройство размером с блокнотный лист... тихо похихикивал с пошловатой улыбкой на лице. С кристаллического экрана новейшего планшета, скорость передачи информации в котором составляла двадцать пять кадров в секунду, на него смотрела молодая обнажённая блондинка с беличьими ушами, беличьим же хвостом прикрывая самые интимные места своего тела, при этом умудряясь изображать испуганное и растерянное выражение лица.

Разумеется, в базах данных, доступных для взрослых владельцев информационных устройств, которые пока что продавала только Коноха (пусть и не слишком дорого, по мнению легендарного Саннина) имелись и куда более откровенные изображения. Только вот от большинства гражданских подростков, да и многих закомплексованных взрослых... которые встречаются даже среди шиноби, Джирайя был ценителем именно искусства и эротики, а не вульгарной порнографии. Даже его любовь подсматривать за девушками в общественных банях, столь популярных из-за купален с горячими источниками, в первую очередь будоражила кровь именно риском быть обнаруженным и "жестоко наказанным", что как бросало вызов навыкам маскировки, так и вносило остроту удовольствию, которое доставлял процесс сбора информации.

"Следует признать, что в последнее время даже присутствие на горячих источниках Цунаде, как и главы клана Хьюг, уже не дают прежнего эффекта. То ли мои навыки стали слишком хороши, то ли куноичи теперь попросту наплевать на то, что за ними следит один талантливый писатель... а то может быть и мой титул делает своё дело. Проклятье. Никогда бы не подумал, что начну отдавать предпочтение подобным картинкам, а не живым натурщицам. Может быть объявить в Конохе какой-нибудь конкурс костюмов? С обязательным применением хенге, чтобы добавлять какие-либо экзотические черты", — покрутив эту мысль в голове, немолодой уже мужчина усмехнулся и спустил ноги со стола, тут же кладя планшет на край столешницы, чтобы начать рыться в ящиках в поиске бланков для указов.

— Должна же быть хоть какая-то личная польза от занимаемой должности и для меня? — вслух сам у себя спросил сеннин, на что утвердительно кивнул. — А преподнесу я эту идею... как рекламную акцию, нацеленную на повышение популярности селения среди гражданского населения элементных стран. И пусть только главы кланов со старейшинами попробуют запротестовать...

Тем временем обеденный перерыв подходил к концу, а это означало тот неприятный факт, что пятому хокаге следовало возвращаться к разбору отчётов и подписанию заявок. И отказаться от этой почётной должности тоже было нельзя, так как наставник лично попросил придержать место до тех пор, пока не подрастёт достойный кандидат из молодого поколения (как подозревал Джирайя, таковым должен стать сын Сарутоби-сенсея, коему вышедший на пенсию отец активно помогает набирать нужные кондиции).

"И ведь кандидатуру Цунаде забраковали из-за того, что у неё оказалась подмоченная репутация: пусть и недолго, но внучка первого хокаге находилась в организации нукенинов", — горестно вздохнув, Саннин тут же расплылся в улыбке и с победным видом вскинул требуемый бланк к потолку, сжимая его между указательным и средним пальцами правой руки.

— Хе-хе-хе... — пошловато рассмеялся мужчина, тут же кладя бумагу на стол и начиная быстро набрасывать текст указа. — Мечты-то сбываются.

В этот самый момент во входную дверь раздался стук, после чего створка приоткрылась и внутрь кабинета заглянула Ино Яманака. Официально молодая женщина работала секретарём хокаге, ну а неофициально — проверяла всех посетителей (совсем-совсем неофициально, она присматривала ещё и за самим главой селения, чтобы он не опозорился какой-нибудь выходкой перед важным посетителем).

— Можно войти, хокаге-сама? — спросила куноичи, волосы коей были собраны в конский хвост, а строгие кофта и юбка вызывали ассоциацию с воспитательницей детского сада.

— Да-да, Ино-чан, заходи, — не отрываясь от своего занятия, изобразив на лице сосредоточенность и усердие, отозвался жабий сеннин. — А я тут работаю...

— Я вижу... хокаге-сама, — вошедшая в помещение блондинка бросила взгляд на планшет, экран которого погас всего на секунду позже того момента, как Яманака смогла рассмотреть картинку. — Прибыл посланник от даймё-сама, которому поручено передать послание лично вам в руки. Когда вы сможете его принять?

"Бумажные послания... Ох уж эти традиции", — посетовал ветеран нескольких войн шиноби, внешне ничем не выдав своего раздражения.

— Скажи, что я освобожусь через десять минут, — наконец решил Джирайя.

— Хай, хокаге-сама, — ответила куноичи, небрежным движением смахивая со стола в корзину одноразовые бумажные стаканчики и тарелки.

...

За пять лет, которые миновали с последней мировой войны шиноби, в истории отмеченной как самая быстрая и наименее кровавая (гражданские жители элементных стран оценили то, что столкновение великих селений прошло мимо), в мире успело произойти немало перемен. Третий хокаге покинул свой пост вскоре после известия о гибели Ооноки, организм коего не перенёс слишком высоких для его возраста нагрузок, ну а шляпу принял ученик Сарутоби Хирузена, впитавший от своего наставника все самые яркие его черты. Коноха, продемонстрировавшая миру свою силу тем, что не только выстояла во время нападения двух из остальных четырёх великих селений, но и не понесла сколь-нибудь критичных потерь, протянула своим недавним противникам и союзникам руку мира: пятый правитель Скрытого Листа созвал собрание пяти, на котором внёс предложение о создании общей компании по перевозке товаров и людей, чтобы монополизировать эту сферу рынка и снизить возможные потери... с чем другие каге были вынуждены согласиться. На рынок стали поступать большие партии различных устройств связи, начиная чёрно-белыми планшетами для отправки сообщений, заканчивая наладонниками, позволяющими общаться в реальном времени смотря на иллюзию своего собеседника (внутри страны Огня, кроме всего прочего, силы даймё получили новое оружие и броню, а у шиноби появились линзы дополненной реальности).

Благодаря тому, что совет пяти каге решил создать единую транспортную фирму, работать в которой предстояло шиноби разных селений, малые страны тут же ощутили отток финансирования от торговцев, более не нуждающихся в том, чтобы собирать большие караваны. Предпринимателям оказалось намного проще и дешевле заплатить шиноби, которые запечатают весь его груз в свитки, которые потом при помощи призывного животного или обратного призыва, пусть и вместе с курьером, доставят в один из филиалов компании за считанные минуты, а уже оттуда можно будет быстро добраться до своей цели под защитой команды генинов-чунинов. При этом грузы, включая и самих людей, которые нельзя было помещать в печать, при помощи самолётов доставляли за часы... вместо недель или месяцев, которые приходилось трястись в повозках ранее.

Разумеется, данный поворот вызвал ответную реакцию, так как многочисленные наёмники, как и малые селения, в короткий срок лишились львиной доли своих заработков. Только вот аналитики, предсказавшие ряд возможных реакций, сразу же предложили нанимать наиболее адекватных одиночек, малые группы приглашать в качестве младших партнёров по бизнесу, ну а предпочитающих бороться или бандитствовать... успокаивали скучающие джонины.

Проблемы всё ещё случались, как и конфликты по той или иной причине, но плотно взявшие под свой контроль бизнес в сфере доставки грузов и охраны пять великих селений, которым больше не требовалось сбивать друг другу цены, постепенно гасили очаги возмущения. Шиноби даже впервые стали верить в то, что крупные мировые войны наконец-то закончились...

Почему же Коноха решила поделиться "кусками пирога" с главными конкурентами? Просто верхушка селения понимала, что в одиночку им не освоить весь рынок при всём желании, да и сопротивление этому будет куда серьёзнее, что грозит образованию новой конкуренции. Теперь же их новоявленные союзники сами поддерживали порядок в своих зонах ответственности, время от времени помогая друг другу разбираться с противодействием со стороны мелких стран. У последних же, из-за низкого уровня подготовки своих шиноби, отсутствия необходимых знаний, малой численности и прочих причин не оставалось иного выбора, кроме как либо присоединиться на условиях "старших братьев", либо быть раздавленными.

Свою лепту в нарастающем торговом буме сыграли и средства связи, которыми Лист делиться не спешил: пусть другие великие селения и обладали техниками призыва, как и иными пространственными наработками, но произвести аналог планшетов Конохи они не могли в том числе и из-за нехватки материалов. В стране Огня же, благодаря техникам захваченных нукенинов-учёных, добровольцам прививались такие улучшенные геномы, которые позволяли управлять костью, деревом, металлом, кристаллом, паутиной...

Самые простые планшеты, способные разве что сообщения отправлять, появились едва ли не в каждой сколь-нибудь крупной деревне: всё же подать запрос о помощи шиноби, узнать о ценах на товары в городе или связаться с родственниками в нескольких днях пути хотели многие. Держателями же устройств становились в основном старосты, как наиболее уважаемые и грамотные люди.

Более обеспеченные люди, способные позволить себе прибор с цветным экраном, с интересом знакомились с целым новым миром: архивы картинок, книг, музыки, пусть за всё это и приходилось несколько переплачивать, захлёстывали неподготовленные умы молодёжи и аристократии. Торговцы же оценили ещё и возможность проводить удалённую разведку в самых разных уголках известного мира, получая справки разной степени точности от консультантов-шиноби, которые учились на мирные профессии...

Сама Коноха тоже менялась: после пусть и скоротечной войны произошёл взрыв рождаемости, который из-за сравнительно малых потерь во время боёв обещал заметный прирост населения. Кроме того, в Лист стали стягиваться молодые пользователи чакры, завербованные в малых селениях, среди самостоятельных семей и кланов, которые до сих пор ещё встречались в глухих районах. И пусть уровень доверия к ним был невелик, но селить их где-то требовалось, ради чего началась перестройка некоторых районов. Только вот вместо скучных серых или красных прямоугольников многоквартирных домов, на суд пятого хокаге были представлены проекты башен-шестигранников, выращенных при помощи стихии дерева и соединённых между собой мостиками на разных уровнях.

Благодаря тому, что экспериментальные дома были живыми, внутри них текла природная чакра, которую можно было использовать для запитывания кристаллов-светильников, либо других устройств. И пусть жилое пространство в подобных строениях было сильно ограничено, но всего за пару лет они стали своеобразной визитной карточкой Конохи.

Мир медленно но верно сходил с военных рельс, переходя на менее кровавый, пусть и ничуть не более лёгкий путь. Однако же до того момента как генины смогут забыть о том, что после академии им придётся убивать тех же бандитов, должно было пройти ещё немало времени. И всё же технический прогресс, хоть и пошедший в какую-то не ту сторону, уже дал людям направляющий толчок к пониманию, что война — это далеко не самый эффективный путь получения всех благ и исполнения желаний.

...

Седой старик с бородой, заплетённой в тугую косу, облачённый в светлые мешковатые одеяния, шагал по вечерним улицам Скрытого Листа и едва заметно улыбался. Время от времени ему навстречу попадались люди, искренне приветствующие человека-легенду, а он отвечал им кивками и ответными приветствиями.

Из открытых дверей заведений и с веранд ресторанов доносились звуки музыки, под навесами разгорались осветительные кристаллы, замаскированные под старомодные фонарики... а глаза третьего хокаге тускло отсвечивали жёлтым, словно бы у него имелось собственное додзюцу. Впрочем, контактные линзы, обеспечивающие эффект светофильтра и дополненной реальности, в определённой степени даже превосходили некоторые улучшенные геномы.

Дойдя до хорошо известного в Конохе кафе быстрого питания, на двери которого висела табличка "Закрыто", он без стука открыл дверь и переступил через порог.

Внутри заведения, в свете сиротливо горящих ламп, за одним из столов в углу сидела пожилая женщина, сильно осунувшаяся за минувшие годы, одетая в белый наряд и повязку шиноби.

Молча подойдя к специально отодвинутому стулу, бывший глава Скрытого Листа тяжело уселся и посмотрел на давнюю подругу и сокомандницу. Они почти синхронно подняли пиалы, заполненные крепким дорогим саке, а затем залпом их осушили, поморщившись от непривычного вкуса.

— Как думаешь, Хирузен, они довольны тем, во что превращается наше селение? — глядя на старика спокойным взглядом из-под тяжёлых век, спросила бывшая уже советница хокаге. — Все они уже там... и только мы задержались на этом свете.

— Кто-то же должен работать, — попытался пошутить Сарутоби, но поняв неуместность этого своего действия лишь вздохнул. — Я всегда хотел увидеть мир без глобальных войн... но буду вполне доволен и тем, что эпоха воюющих селений уйдёт вместе со мной. Думаю, что они разделяют это мнение...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Будущее сегодня

===

Возраст — 19 лет.

Сила — 1,32 дж.

Скорость — 2 дж.

Выносливость — 8,2 чу.

Гибкость — 5,1 чу.

Объём чакры — 9,7 чу. (1 дж)

Плотность чакры — 1/1

===

Мысленными усилиями закрыв информационные окна, иллюзии которых висели прямо перед глазами, Сакура разлепила веки и посмотрела на зеркальный потолок (сперва Саске не понимал того, зачем это нужно, но потом оценил все достоинства задумки). С той стороны стекла на неё смотрела молодая женщина с розовыми волосами, словно языки пламени необычной застывшей звезды разбросанными по огромной подушке, до пояса укрытая тонкой простынёй, совершенно не скрывающей формы подтянутого тела со светлой кожей. И несмотря на то, что в помещении было довольно темно, благодаря контактным линзам, выращенным из мягкого кристалла, она видела всё как при свете солнца... пусть для этого эффекта приходилось подпитывать чакрой глаза, из-за чего визуально они начинали светиться жёлтым.

Голову бывшей Харуно обхватывал тонкий серебряный обруч без украшений, на запястьях и лодыжках же имелись браслеты, внутри которых скрывались кристаллы с сильно урезанными инь-клонами, управляющими встроенными функциями. Куноичи задумывалась о том, чтобы носить ещё и подобие ошейника, но в повседневной жизни решила обойтись без этого.

Откуда-то изнутри пришло ощущение, что "второе я" уже тоже не спит, причиной чему является маленькая Микото, решившая разбудить старшего братика Рью, чтобы он не проспал завтрак. Сам же "старший брат", на самом деле являющийся второй половиной души Сакуры, которая переселилась в плод, в коем были слегка ускорены процессы взросления, применил против сестры тактику пассивного игнорирования, за что теперь нового гения клана Учиха избивали плюшевой жабой...

"Вроде бы он — это я, но порой у меня в этом возникают сомнения", — мысленно хмыкнула женщина, потягиваясь всем телом, с удовольствием наблюдая за собственным отражением.

После потягивания на спине, Сакура перевернулась на живот, чтобы потянуться уже словно кошка, сперва выпрямив ноги, приподнявшись при этом на руках, а затем и руки, припав грудью к кровати и помахав "хвостом". Ощущая приятную тянущую боль в мышцах, куноичи приняла сидячее положение поджав под себя ноги, чтобы обозреть супружескую спальню.

Справа и слева от двухспальной кровати с высокой резной спинкой стояли низкие столики янтарного цвета, внутри полупрозрачных столешниц которых застыли яркие, словно бы живые бумажные бабочки, над постелью висели два светильника, похожие на старомодные фонарики, ну а противоположную стену занимали шкафы с отодвигающимися дверцами, украшенными символами клана Учиха, стилизованными под распушивших хвосты павлинов (кощунство, но обвинить в этом главу клана Учиха некому, так как усилиями Итачи даже старейшин не осталось).

Вообще, за минувшие пять лет дом семейства Учиха сильно изменился внутренне, внешне оставаясь всё тем же старомодным особняком: при помощи стихии дерева, которую попросил привить себе Саске, стены, полы и потолки были заменены на проводящую чакру укреплённую древесину, ну а привитым себе элементом кристалла, бывшая Харуно остеклила окна, создала зеркала, столы, посуду... Фундамент, с которым пришлось работать при помощи дотона, они планомерно укрепляли общими усилиями, превратив его в практически несокрушимый монолит с подвалом, которому будут нестрашны никакие удары. Впрочем, это была лишь тренировка перед настоящей работой...

Год назад семейная пара Учиха завершила строительство летающего дома, который выглядит как небольшой особняк на три спальни на втором этаже, две спальни на первом, с кухней и гостиной, двухскатной крышей... расположенный на широкой деревянной тарелке. К жилищу примыкает двор с зелёной травой и цветами, по команде от инь-клона способных связать вторженца и выпустить пыльцу, с эффектами от усыпления и до парализации. От летальных мер внешней обороны пришлось отказаться, так как детям больно уж нравилось играть в летающем доме.

Источником энергии для мобильной базы стала Звезда, которую Саске подарил Сакуре во время предложения свадьбы. И пусть этот артефакт был не столь уж и вместительным, но его способность пополнять свои резервы из окружающей среды компенсировала все текущие затраты, будь то техника полёта цучикаге, либо же барьеры и силовые поля.

Чего же добилась за прошедшие годы сама Сакура? С одной стороны — многого, но с другой... хотелось много большего (всё же аппетит, как гласит древняя мудрость, приходит во время еды). Во-первых, если не считать дублёра Рью, тело коего принадлежит второй половине души бывшей Харуно, она родила ещё трижды: Микото, которая является старшей дочерью, Фугаку (средний ребёнок) и Томоэ. Таким образом официально у синеглазки два сына и две дочери, отцом троих из которых является Саске (реально же — он отец всех четверых, из-за чего не делает различий в отношении к детям, что вызывает удивление и уважение у окружающих, считающих его верным другом, заботящимся об отпрыске пропавшего без вести Наруто). Если же считать вообще всех детей, в том числе и первого Рью, всё же переселившегося в мир к отцу, где он был превращён в маленького жеребёнка-единорога, то куноичи рожала пять раз... с чем ей помогла техника мягкой модификации тела.

"М-да. Если бы в самой первой жизни кто-нибудь сказал мне, что я буду многодетной матерью, я бы посчитала это за плохую шутку, а шутника -за идиота. А ведь сейчас даже негатива к этому не испытываю...", — соскользнув с кровати, синеглазка подошла к одной из отодвигающихся дверей и открыла шкаф, взглядом пробежавшись по полкам с одеждой.

Выбрав тонкую тёмно-синюю футболку с сетчатыми рукавами и плотной тканью на груди, а также чёрные облегающие штаны, с такой же подкладкой в виде коротких шорт, Сакура усилием воли заставила волосы сплестись в десяток длинных кос, после чего начала одеваться. Время завтрака всё приближалось и Микото почти вытащила из кровати Рью, так что следовало немного поспешить...

Вторым достижением бывшей Харуно можно было считать то, что она достигла уровня полноценного, пусть и далеко не самого сильного джонина более чем в одной из характеристик. Свою роль в этом сыграл и привитый геном, позволивший скомпенсировать изначальную слабость тела, с чем до конца не справлялась даже изменённая по примеру Узумаки чакра. По объёму знаний же она и вовсе превосходила даже нынешнего хокаге, пусть в случае открытого столкновения не решилась бы ставить на собственную победу... в честном поединке.

"Честный поединок шиноби — это хорошая шутка. Почти как щедрый владелец банка", — донеслась мысль Рью, наконец-то сдавшегося перед напором Микото.

В-третьих, синеглазка добилась от Саске того, чтобы он освоил разделение тела, после чего провела операцию по пересадке глаз "близнецов". В результате этих манипуляций глава клана Учиха перестал слепнуть, усилил свою способность ускорения-замедления, а клановый архив пополнился новой записью. Таким образом необходимость сохранения глаз Обито отпала, что позволило обратиться за помощью к наставнице и закинуть их на светило.

В-четвёртых, под тщательным присмотром Сакуры и её команды, были налажены производства не только разнообразных планшетов, брони, автономных марионеток, самолётов и оружия, но также телевизоров и иной умной бытовой техники. Таким образом в домах шиноби теперь имеются работающие на чакре чайники, стиральные машинки, плиты для готовки с четырьмя конфорками и духовкой, обогреватели и многое другое. Ну а так как производится всё это при помощи улучшенных геномов силами шиноби... стоит ли удивляться, что управляющие приборами инь-клоны, пусть и урезанные до возможности исполнять одну-две функции, делятся информацией с Кардиналом?

"Настоящему Шимуре Данзо и не снился подобный уровень контроля над Конохой", — промелькнула мысль в голове жены главы клана Учиха, которая знала обо всём этом только из-за того, что сама же и обсуждала данные вопросы с Ирукой-сенсеем и пятым хокаге.

Впрочем кланы и семьи пользователей чакры, долго и усердно взращивавшие свою паранойю, предпочитали не покупать готовые устройства, а создавать их при помощи своих специалистов. Ну а для остальных, на всех товарах имелось предупреждение в виде рисунка прищуренного глаза и надписи: "Даже у стен есть уши".

— Открыть окно, — вслух произнесла обладательница розовых волос.

В следующую секунду жалюзи, закреплённые на металлическом каркасе окна, медленно и бесшумно разъехались в стороны, открывая вид на сад и дома-шестигранники, строящиеся за забором. В скором будущем там должны были быть расселены молодые пользователи чакры, которые будут платить аренду Учиха... а если сильно постараются, то и войдут в клан на правах младшей ветви. В конце концов, синеглазка не собиралась восстанавливать численность обладателей шарингана лишь своими силами.

Раздался тихий щелчок и верхняя часть окна подалась внутрь комнаты, отклоняясь от рамы на угол в девять градусов, благодаря чему в помещение кроме солнечного света ворвались ещё и свежий воздух со звуками просыпающейся Конохи. Оставалось застелить постель... но сделать это предстояло собственными руками.

"Может быть завести автономную марионетку на роль дворецкого?", — мелькнула на грани сознания соблазнительная мысль.

...

Одевшийся в белую футболку и серые шорты пятилетний мальчик, выглядящий на шесть, а то и семь местных лет, красующийся короткой растрёпанной гривой рыже-оранжевых волос и синими глазами, являющимися замаскированным додзюцу, вышел из своей спальни вслед за маленькой черноволосой девочкой, одетой в домашнюю тёмно-синюю юкату (при этом она крепко обнимала своё плюшевое карающее оружие, нагло ухмыляющееся из-за левого плеча Микото). В коридоре их встретили тёплый жёлтый свет светильников, работающих на чакре, тёплые же полы медового цвета, скрытые под тонким слоем кристалла стены, в это время суток отображающие иллюзию рассвета в пустыне, через которую легко можно было рассмотреть деревянные панели.

— И зачем ты меня разбудила в такую рань? — недовольно проворчал рРью Младший (или Рью Второй?), при этом сцепив пальцы рук на затылке.

— Братик, ты же не хочешь опять опоздать на завтрак и не получить свою порцию печенья, которое готовит папа? — остановившись на месте и повернув голову, девочка скосила свои иссиня-чёрные глаза на старшего родственника, буквально излучая в пространство подозрительность и... жалость (нужно же быть дураком, чтобы упустить возможность попробовать такое лакомство).

— М... Ла-адно, — вздохнул обладатель рыже-оранжевых волос, опуская руки вдоль тела. — Вопрос снимается.

Младшая сестра, гордо задрав носик, потопала босыми ногами дальше, продолжая обнимать свою боевую игрушку. Она уже не видела того, как Рью поднял взгляд к потолку и приложил тыльную сторону правой кисти ко лбу.

"Я давно знаю, что у меня не всё нормально с головой, но вот осознание того, что Саске, который треть ночи объезжал моё "второе я", сейчас готовит печенье... до сих пор ломает мне мозг. А ведь скоро мне ещё и в академию поступать... снова. В этот раз хотя бы не придётся строить из себя дочь медовой куноичи... Слабое утешение", — проведя ладонями по волосам, "Узумаки" поспешил вслед за сестрой, уже успевшей начать спускаться на первый этаж (странно было осознавать себя одновременно и братом, и матерью этой девочки... параллельно являясь собственным сыном и матерью).

===

Возраст — 6 лет.

Сила — 1,1 ге.

Скорость — 1,3 ге.

Выносливость — 0,7 ге.

Гибкость — 2 ге.

Объём чакры — 3,2 ге.

===

Сравнивая себя нынешнего и себя — Сакуру того же возраста, Рью мог с гордостью признать, что он — заготовка под шиноби уровня каге к возрасту в шестнадцать-двадцать лет. Впрочем, чего ещё можно было ожидать от обладателя генов быстрейшего шиноби если не мира, то хотя бы Листа и владелицы возможно самой плотной энергии среди пользователей чакры? Плюс ко всему был ещё и интеллект, из-за которого инь-составляющая сильно доминировала над янь... что удавалось компенсировать благодаря принципу сообщающихся сосудов.

И вот вроде бы мечта исполнилась и Рью стал мужчиной (мальчиком, но это временное неудобство), но какой-то эйфории он по этому поводу не испытывал. Впрочем, вероятно следовало дождаться периода полового созревания, чтобы всерьёз ощутить разницу... с обеих сторон.

"У меня серьёзно что-то не то с головой, если в неё приходят мысли о том, чтобы моё мужское тело получило первый сексуальный опыт с моим же женским телом. Даже интересно, как подобное извращение называется?", — за подобными мыслями путь до кухни, где за столом уже сидели Микото и Фугаку, а в специальном стульчике устроилась Томоэ прошёл как-то незаметно.

— Доброе утро, Рью, — повернув голову, одетый в футболку и штаны чёрного цвета, а также белый передник с цветочками, как всегда растрёпанный Саске, за прошедшие годы успевший заматереть и раздаться в плечах, колдуя над плитой для готовки улыбнулся сыну.

"Доброе утро, милый", — промелькнула в голове мальчика ехидная мысль той части личности, которая была Сакурой.

— Доброе утро, пап, — поприветствовал родителя обладатель рыже-оранжевых волос, проходя к своему стулу, состоящему из металлических изогнутых трубок, бархатного синего сидения и высокой спинки.

"Как быстро сошёл бы с ума нормальный человек, оказавшись на моём месте?", — поставив локти на белую столешницу, "Узумаки" стукнулся кулаками с Фугаку, которому недавно исполнилось три, что не мешало ему вести себя удивительно тихо и серьёзно, заставляя подозревать в себе необычайно хитрого и вёрткого попаданца.

"Если бы я лично не проверял его сны, то скорее всего поверил бы в эту теорию", — мысленно усмехнулся Рью, опуская голову на скрещённые руки.

А в это время на экране, состоящем из квадратного кристалла два на два метра, герои передачи "Чакра — это чудо", в которой участвовали жабы с Горы Мудрецов, учились складывать ручные печати...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Обычный день

Кончиками пальцев правой руки подхватив из вазочки, стоящей на середине стола, покрытые ореховой стружкой шарики из печенья, облитые сиропом и с начинкой из варёной сгущёнки, Сакура ловким движением кисти прокрутила их в ладони, изображая разминающее движение, а затем отправила себе в рот, на секунду зажав между зубами. Встретившись взглядом с сидящим напротив Саске, она многозначительно прищурила глаза, после чего немного сжала челюсти, заставив сладкую скорлупу хрустнуть. Лишь после этого куноичи закрыла рот, принявшись нормально жевать, а проглотив свой десерт, запила его чуть горьким зелёным чаем.

Молодой глава клана Учиха на это только качнул головой, слегка улыбнувшись уголками губ и прикрыв глаза. К некоторым странностям и откровенному поведению своей жены, вполне скромной тогда, когда это требовалось, он уже привык, да и если уж быть с собой откровенным — получал от этого удовольствие.

Тем временем дети (в том числе и Томоэ) уже почти справились с завтраком, а передача, в которой снимались призывные жабы, в игровой форме рассказывающие о чакре и способах её использования, подходила к концу. Впереди взрослых шиноби ожидал долгий и напряжённый рабочий день, а на вечер было запланировано куда более приятное мероприятие, повторяющееся регулярно раз в сто дней.

"— Я всё, — объявила Микото, отодвигая от себя пустую тарелку из-под рисовой каши, после чего нетерпеливо потянулась к печенью.

— Хм? — отведя взгляд от жены, взрослый брюнет посмотрел на старшую дочь. — Повернись-ка ко мне... Опять вся перемазалась.

— Ну па-ап... — возмутилась девочка, когда Саске взял со стола салфетку и, наклонившись над столешницей, начал вытирать лишь ему заметную грязь с лица девочки, которая пусть и надулась словно обиженный хомячок, но покорно приняла заботу отца (от которого всё равно не убежать).

— Вот и всё, — тепло улыбнулся глава клана Учиха, несильно щёлкнув малышку по носу, на что та насупилась ещё сильнее... но затем встряхнулась и потянулась к печению и чаю.

"Из Саске получился куда более заботливый родитель чем я", — мысленно констатировала куноичи, всплеском чакры избавляя себя от последних крошек на руках, чтобы тут же подняться из-за стола и начать собирать грязную посуду.

— Я помою, — вернув внимание к жене, пообещал старший брюнет, возвращая внимание к супруге.

"Ты моя хозяюшка", — ехидно хмыкнул внутренний голос синеглазки, в очередной раз отметившей то, что брюнет берёт на себя почти всю работу, которую в традиционном обществе принято выполнять жене.

— Отдыхай, Саске, — пожала левым плечом оперативница "Корня", направляясь к раковине. — Я сегодня никуда не спешу.

Рью и Фугаку, молча расправившиеся со своими порциями, без дополнительных понуканий вытерлись салфетками и потянулись к чаю, их младшая сестра же продолжала ковыряться в питательном желе ложкой, состроив умилительно серьёзное выражение лица. Вообще, самостоятельность девочки была на крайне высоком уровне для её возраста, что можно было поставить в заслугу системе поощрений в виде ощущения удовольствия и огорчения, которыми манипулировал специальный детский обруч с инь-клоном.

— Рью, готов к утренней тренировке? — не став спорить с желанием жены помочь, глава клана Учиха повернулся к старшему сыну, сложив руки на столе перед собой. — Тебе следует отработать клановое тайдзюцу, чтобы не отставать от наследников кланов.

— Ха-ай... тайчо, — отозвался мальчик с рыже-оранжевыми волосами, за что получил шутливый тычок в лоб. — Ай...

— Будь серьёзнее, — даже не стараясь скрыть улыбки, пожурил сына старший мужчина. — На тебе лежит великая ответственность: подтвердить статус гениев нашей семьи.

— Пф... — поднял глаза к потолку Рью, за что снова был щёлкнут по лбу. — Я всё понял. Хватит уже...

"Да уж... Знал бы ты, Саске, что сын уже способен сдать экзамен не только на звание генина, но и чунина... причём по критериям "Корня", а не общепринятым для большинства шиноби", — мысленно посмеялась синеглазка (впрочем, мешать мужу исполнять отцовский долг она не собиралась, успев немало любопытного узнать о том, как правильно использовать шаринган именно во время этих тренировок).

Расставив чистую посуду по шкафам, куноичи ещё раз посмотрела на свою семью, сложила печать концентрации левой рукой, прокусила указательный палец правой руки и мазнула выступившей каплей крови по татуировкам призыва. Спустя несколько мгновений перед ней в облаках белого тумана появились двое бельчат и высокая стройная собака, которые тут же привлекли общее внимание. Джейд, возвышающаяся над Чипом и Дейлом, которые тоже заметно подрасли, изящно выгнув шею оскалила клыки, изображая улыбку на узкой вытянутой морде, а затем произнесла вполне человеческим голосом:

— Привет, Сакура-чан. Ты опять куда-то спешишь... или наконец-то решила поиграть с подругой?

Положив ладонь левой руки на голову собаки, кожей ощущая исходящий от неё жар и шелковистость белой шёрстки с чёрными пятнами, синеглазка ответила с сожалением:

— Прости, сегодня я занята. Могу я на вас положиться в присмотре за детьми?

— Хай, тайчо, — бодро отозвались бельчата, один из коих был одет в чёрную куртку, а другой — в красную безрукавку с рисунками цветов.

— Для тебя, всё что угодно, — расплылся в улыбке Дейл.

— Не при муже же, болван, — отвесил брату подзатыльник Чип, из-за чего тот присел на все четыре лапы.

Учитывая, что для того, чтобы говорить на человеческом языке всем призывным животным приходилось применять технику чревовещания (всё же их речевые аппараты редко подходили для внятного произношения сколь-нибудь длинных фраз), обладатели длинных пушистых хвостов специально привлекали внимание главы клана Учиха, изображая попытки заигрывания с его женой. Больно уж им хотелось вывести брюнета из его вечного благодушного настроения, которое после операции по пересадке глаз вовсе не падало ниже нейтрально-усталого.

— Мальчишки, — фыркнув, дёрнула коротким хвостом Джейд, неохотно отстраняясь от почёсывающей её за ушами руки, чтобы сделав пару шагов назад и присев на задние лапы, применить технику превращения, принимая вид стройной беловолосой блондинки, одетой в облегающие белые футболку и штаны. — Что бы ты без меня делала?

— Возможно... применяла клонов или наняла няньку? — приложив указательный палец правой руки к губам, подняла взгляд к потолку бывшая Харуно. — К сожалению Химавари-сан уже не в том возрасте, чтобы справляться с энергичными молодыми пользователями чакры.

— Хр... — недовольно рыкнула замаскированная собака, выпрямляясь в полный рост. — Могла бы и подыграть.

— Врать друзьям? — удивилась оперативница "Корня", отводя правую ладонь от лица, при этом растопырив пальцы.

— Иди уже, — фыркнула Джейд отворачиваясь к обеденному столу, правой рукой словно бы отмахиваясь от призывательницы, а затем игриво добавила: — Оставь меня со своим мужчиной.

— Саске?.. — бросила взгляд на молчаливо следящего за происходящим брюнета Сакура.

— Жду тебя вечером, — отозвался глава клана Учиха, скользнув по призывным зверям равнодушным взглядом (к шутливым заигрываниям Джейд, которая его за кобеля вовсе не воспринимала, а лишь копировала некоторые черты своей напарницы, за прошедшие годы он успешно привык и выработал иммунитет). — Рью, готов идти?

— Хай, — выскользнув из-за стола, старшый ребёнок вытянулся в полный рост.

— Микото, Фугаку, Томоэ, ведите себя хорошо. Надеюсь на вас, — заявила синеглазка, исчезая в технике обратного призыва.

Старший мужчина тоже выбрался из-за стола, кивнул призывным зверям и направился к выходу на задний двор, где был обустроен небольшой полигон для тренировок.

Бельчата шустро взлетели на стол, после чего Дейл плюхнулся на колени к старшей девочке, ткнув её носом в щёку, тем самым требуя своей порции почёсываний и поглаживаний, за что тут же был стиснут в объятьях засмеявшейся Учихи. Чип же, встретившись взглядом с хмурым Фугаку спросил:

— Хочешь проследить за тренировками брата?

— Хм, — после некоторой паузы, сурово сдвинув бровки кивнул младший сын главы клана.

— Томоэ, хочешь поиграть в мяч? — изобразив на лице подобающую улыбку, едва не светясь от энтузиазма словно лампочка, подошла к младшей девочке замаскированная собака...

...

Накинув белый халат, спускающийся до самых колен и имеющий пару вместительных карманов, Сакура вошла в сравнительно небольшую светлую комнату с прямоугольным деревянным столом, во главе коего стояло свободное кресло, а справа и слева сидели её подчинённые. Научный отдел "Корня", частично перешедший под её руководство, за пять лет разросся и превратился в нечто... вроде корпорации с советом директоров.

"И никто даже не подумал встать", — краем сознания отметила бывшая Харуно, проходя к своему месту и усаживаясь в удобное сидение.

— Доброе утро, — поприветствовала собравшихся в помещении Синеглазка, выслушала ответные пожелания наилучшего и продолжила: — Дел у нас много, а времени как всегда не хватает. Все приготовили отчёты? Хорошо: позже я их прочитаю. Сейчас же расскажите о своих успехах в двух словах. Ран?

— Хай, Сакура-сама, — игриво улыбнулась красноволосая фигуристая куноичи, одетая в белую блузку, расстёгнутую до середины груди, а также штаны от комбинезона шиноби, в руках держа работающий на чакре информационный планшет. — Если коротко, то наши производственные мощности в этом месяце перевыполнили поставленную норму от трёх процентов в самолётостроении до двенадцати процентов в сфере бытовой техники. Если вывести все эти товары на рынок прямо сейчас, то это ударит по общей стоимости нашей продукции... пусть и не слишком критично. Учитывая же то, что план перевыполняется уже не первый месяц, то скоро на складах закончится место для свитков хранения.

— Ты приувеличиваешь, Ран-чан, — улыбаясь, укорил напарницу Шишио. — Уж где хранить бумагу мы всегда найдём.

— М... Сакура-сан, — подняла руку Рин, сидящая рядом с Ран, но одетая в белый медицинский халат, а получив разрешающий кивок торопливо заговорила: — Мы уже завершили испытания технологии внешней искусственной СЦЧ на крупных животных. Сейчас пришло время этапа тестирования технологии на людях, но... гражданские жители Конохи для этого не подходят. Я предлагаю обратиться с этим предложением к крестьянам, обеспечивающим поставки продуктов питания из деревень, расположенных в лесу вокруг Листа: за участие в эксперименте, вместо разовых выплат денежных вознаграждений, мы можем пообещать обустроить дома испытуемых современной техникой и снабдить их личными планшетами. Таким образом мы как сэкономим бюджет, предоставленный нам на исследования, так и обеспечим испытуемым круглосуточное наблюдение в период реабилитации и освоения способностей. Кроме того, таким образом мы освободим склады от устаревших образцов техники, но при этом не пошатнём цены на рынке.

— Сестрёнка Рин уже такая взрослая, — обняв вспыхнувшую от смущения Узумаки, Ран едва не перевалилась через подлокотник своего кресла, при этом её блузка едва не потеряла несколько пуговиц.

"Что-то никогда не меняется", — улыбнувшись уголками губ, подумала синеглазка.

— Модернизация автономных марионеток проходит в штатном режиме, — известил собравшихся Шишио.

— Разработка пустотного модуля для путешествия в верхние слои атмосферы задерживается по причине нехватки данных, — в свою очередь изрёк Сай, невысокий худощавый брюнет с бледным лицом, одетый в белые рубашку и штаны поверх чёрного комбинезона.

— Техники локального ускорения-замедления времени находятся в стадии доработки: затраты чакры на подавление сопротивления живых организмов всё ещё слишком высоки, — оповестил всех высокий бледный брюнет, одетый в белую рубашку и чёрные штаны, подвязанные фиолетовым канатом. — Мне всё ещё не понятно то, как шаринган Саске-куна взаимодействует с чужой чакрой. Возможно, если бы он согласился на дополнительные исследования...

— Мы обсудим это позднее, — прервала Орочимару бывшая Харуно.

— Ку-ку-ку... Я вовсе не настаиваю, Сакура-чан, — растянул губы в улыбке бывший нукенин, официально считающийся мёртвым, и практически не покидающий подземелий "Корня" (что его не сильно-то и расстраивало, так как необходимые ресурсы для продолжения исследований доставлялись прямо в лабораторию).

Каким образом Белый Змей оказался на воле? Просто в какой-то момент Ирука-доно задумался о целесообразности хранения в камерах оживлённых и запечатанных нукенинов, после чего начались попытки их обратной вербовки. Все понимали, что после нескольких лет в изоляции даже великие шиноби вряд ли сохранят свой разум, но как оказалось, что поднятые Нечестивым Воскрешением люди имеют некоторую защиту для сознания.

После того как пленников прогнали через ряд тестов, некоторые из них были умерщвлены окончательно: при помощи ментальных техник их лишили знаний и личностных воспоминаний, а затем отменили поддерживающую существование технику. Разумеется, для гарантии "отпущенных" снова оживили, но своей памяти они не восстановили.

Орочимару же оказался одним из немногих, кого решили попытаться пристроить к делу, ради чего на нём применили технику полноценного воскрешения. Причиной же этого стало то, что Саннин являлся учёным без принципов, который получал наслаждение от изучаемых знаний, а не процесса их получения. В новых же условиях, когда ему предложили почти ничем не ограниченный доступ к информации, при этом позволив привить своему телу несколько полезных геномов, у мужчины почти пропали причины быть нукенином. Правда, с запретом на месть ему пришлось смириться...

Сакура не доверяла сеннину в полной мере, как и все оперативники "Корня" в целом, а потому воспользовалась своими навыками сноходца, чтобы создать в разуме шиноби уровня каге систему наблюдения. Если же он всё же решит предать Коноху, то её ментальный отпечаток нанесёт удар по ядру личности нукенина, а затем приступит к разрушению цепочек ассоциаций.

Данная система, разумеется, не совершенна, да и сам Орочимару не знает о её существовании. Но во всяком случае это позволяло чувствовать себя хоть сколько-нибудь уверенно в присутствии существа его уровня.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Родительский день

Личный полигон главной и пока что единственной семьи клана Учиха, расположенный на заднем дворе особняка, представлял собой заполненную землёй кристаллическую чашу, внешне никак не выделяющуюся на окружающем фоне. Однако же кроме того, что нижняя часть тренировочной площадки обеспечивала защиту от проникновения при помощи техники подземного плавания или её аналогов, в ней находились накопители и запечатанные управляющие инь-клоны, способные активировать различные барьеры, печати, ну и в некотором масштабе изменять арену под нужды пользователя при помощи стихийных преобразований чакры.

Рью и Саске, выйдя на ровную площадку, засыпанную мелким белым песком, встали друг напротив друга и стали ждать того, когда активируется защита. Прошло меньше тридцати секунд прежде того как их накрыл прозрачный купол поглощающего барьера, способного останавливать техники до ранга "A", за счёт эффекта поглощения чакры восстанавливая собственную прочность. По сути, это была тюремная техника, используемая также для защиты важных объектов и в обороне селения.

— Сперва покажи мне разминку, — перейдя на тон требовательного наставника, произнёс Саске, при этом сложив руки на груди.

— Ха-ай, — откликнулся Рью, после чего начал свою тренировку с потягиваний, скручиваний и наклонов, при этом не стесняясь использовать чакру, постепенно разгоняющую свой бег по системе циркуляции.

На самом деле для опытных шиноби, которые на высоком уровне контролируют свои организмы, подготовительная разминка превращается в формальность, так как внутренняя энергия приводит состояние мышц и суставов к идеалу гораздо эффективнее. Впрочем, это не отменяло того, что тот самый идеал закладывается самыми обычными упражнениями на ловкость, гибкость, координацию ещё в малолетстве.

— Достаточно, — остановил сына глава клана Учиха, наградив его удовлетворённой улыбкой, при этом прикрыв глаза с ярко-красными радужками, на коих отчётливо были видны по три чёрные запятые.

Мальчик с красно-оранжевыми волосами, в этот самый момент стоявший "мостиком", оттолкнулся от земли ногами и встав на руки "свечкой", при этом замерев в этой позиции на долгую секунду, завершил "колесо" встав на стопы и встряхнув руками. На его губах промелькнула мимолётная улыбка, но затем на лицо вернулась серьёзная сосредоточенность, а решительный взгляд устремился к "приёмному" отцу.

— Неплохо, — похвалил ребёнка мужчина, но затем хмуро сдвинул брови и заявил: — Но ты слишком много красуешься. Для шиноби главным является эффективность, а не эффектность... пусть в академии часто говорят, что мы должны демонстрировать наши навыки перед потенциальными заказчиками. Я же и твоя мать считаем, что вершиной профессионализма является умение исполнять работу так, чтобы этого никто не заметил до самого последнего момента. Чем меньше информации ты о себе даёшь окружающим, тем меньше шансов на то, что потенциальный враг сможет разработать действующую стратегию твоего убийства. И пусть сейчас считается, что наступила эпоха мира, но различных нукенинов и бандитов остаётся достаточно. А наши глаза, пусть ты и считаешься Узумаки, всё ещё ценятся на чёрном рынке. Понятно?

— Хай, — вновь коротко ответил Рью, в дополнение к этому ещё и кивнув головой.

"Кто бы знал, как мне надоело скрывать свои возможности и прятаться", с тенью досады подумал мальчик, краем сознания слушающий доклады подчинённых Сакуры, находящейся на базе "Корня".

— Активируй глаза, — велел Саске, опуская руки и вставая в начальную стойку стиля тайдзюцу Учиха.

Подчинившись, мальчик заставил светло-синие радужки глаз покраснеть, проявляя по два томоэ, в то же время копируя стойку отца. Пробудить вторую стадию развития шарингана в его возрасте, да ещё без сильных эмоциональных потрясений, считалось признаком гениальности даже на фоне таких учиха как Итачи... но и опасность это несло немалую, так как нагрузка на разум возрастала в разы (из-за чего Саске внимательно следил за сыном, запрещая использовать додзюцу вне тренировочного полигона, при этом не дольше пяти минут).

На самом же деле Рью легко переносил поток поступающей от глаз информации, используя для анализа и сохранения данных ментальные закладки, созданные в подсознании. Кроме того, пробуждение глаз для него прошло не столь просто, как это выглядело со стороны, так как потребовало довести свой разум до состояния близкого к отчаянию, при этом нагружая чакросистему.

Саске стал демонстрировать движения приёмов, постепенно ускоряясь, а Рью старательно их копировал, в процессе подстраивая под своё тело. Впрочем, для обладателя одного из великих додзюцу это было не столь уж и сложно...

Как выяснилось опытным путём, для пробуждения-эволюции шарингана необходимо, чтобы совпали несколько факторов: во-первых, наличие соответствующей мутации в глазах; во-вторых, минимально необходимый запас ян-составляющей и плотность инь-составляющей чакры; в-третьих, достаточная степень агрессивности внутренней энергии, которая достигается при серьёзных психических нагрузках. При этом вовсе не обязательно испытывать негативные эмоции вроде злости, страха, горя, а можно ограничиться радостью или даже любовью... Только вот проблема в том, что для требуемого уровня агрессивности чакры, эмоции должны быть достаточно сильными, из-за чего негативный спектр более доступен.

Сам пробуждённый шаринган, кроме своих основных функций, о которых известно практически повсеместно, заключающихся в обострённом восприятии, идеальной памяти, способности видеть чакру и копировать увиденные дзюцу, выполняет роль катализатора: попадающая в активное додзюцу чакра подвергается трансформации путём её уплотнения, что делает энергию более качественной примерно в два раза от среднестатистического шиноби. Благодаря этому начинает изменяться и само тело владельца глаз, становясь более сильным, прочным, быстрым...

Сама активация шарингана, которую можно определить по смене цвета радужки и появлению первых томоэ, не даёт всех возможностей в один миг: какое-то время глаза накапливают чакру, заставляя клетки изменяться, ну а когда трансформация достигает своего предела... требуется новая порция агрессивной энергии более высокого качества, чтобы запустить второй этап мутации. При этом сама эволюция является ответной реакцией на наносимый урон зрительным органам, основной целью которой остаётся приспособиться к более тяжёлым условиям существования, в то время как проявляющиеся особые свойства — это лишь побочный эффект. Если же пробудить второе томоэ до завершения первичной перестройки, то можно добиться не ускоренной эволюции клеток, а постепенного разрушения той их части, которая ещё не достигла минимально необходимых характеристик (как аналогию можно представить спортсмена, который едва-едва натренировался поднимать сто килограмм, а ему вместо плавных тренировок с постепенным увеличением нагрузки дают штангу на двести килограмм).

Именно из-за опасения навредить себе излишне быстрой эволюцией глаз, что вело к повышению качества чакры, которая могла навредить уже СЦ всего организма, Рью приостановил тренировки в данном направлении. Впрочем, благодаря изначальному качеству внутренней энергии, которая позволяла создавать твёрдые конструкции без стихийного преобразования, ущерб от раннего пробуждения вторых томоэ не ощущался.

Спустя отведённое на работу с додзюцу время, Саске приказал его отключить, после чего пришло время монотонных повторений одних и тех же движений...

...

После утренней тренировки с сыном, глава клана Учиха отправился на свою работу в штаб реорганизованной полиции. Казалось бы, что обладателю высшего шарингана самое место в допросной, где при помощи иллюзий он сможет развязать язык кому угодно, но вместо этого мужчина предпочитал работу оперативника: расследования грабежей, бытовых инцидентов (в исполнении шиноби имеющих немалые масштабы), убийств, применения воздействующих на разум техник или веществ. В конце концов в деньгах он не нуждался, а работал лишь для того, чтобы не потерять свои навыки, но при этом не хотел получить репутацию палача.

Вернувшись домой вечером, встретив жену и, после того как призывные звери были отпущены в их анклавы, поужинав с семьёй, глава клана Учиха уложил детей спать. Когда же он спустился на первый этаж, то Сакура уже ждала его в гостиной... в двух экземплярах.

— Ты не передумал? — спросила синеглазка, одетая в тёмно-синие майку и штаны, глядя на мужа двумя парами глаз (учитывая же, что Рью был сосудом половины души бывшей Харуно, то сейчас она представляла из себя две четверти).

— Не передумал, — без сомнений ответил брюнет, тут же складывая серию ручных печатей, применяя технику разделения.

Спустя несколько секунд в комнате находились уже две пары близнецов, по одному из коих зашли в нарисованный на полу круг символов, запитанный чакрой оперативницы "Корня". Условно второй Саске обнял со спины условно вторую Сакуру, которая закрыла глаза и применила технику... из-за которой они оба исчезли с глухим хлопком.

— Вот и всё, — нарушила тишину бывшая Харуно, потягиваясь всем телом сцепив руки над головой, затем подмигнула и спросила: — Идём спать или?..

* * *

В светлом белом зале, вдоль стен коего тянулись толстые витые колонны, на полу был изображён причудливый узор из символов, написанных на чуждом этому миру языке. У выхода из помещения стояли розовая аликорница Ми Аморе дэ Каденс, белый аликорн Шайнинг Армор, маленькая крылато-рогатая кобылка Фларри Харт и маленький белый единорожек с красно-оранжевой гривой, отзывающийся на забавное и странное имя Рью.

— А дядя Саске и тётя Сакура сегодня точно появятся? — задрав голову, чтобы посмотреть на маму, спросила маленькая принцесса.

— Должны, если у них ничего не случилось, — вместо жены ответил жеребец, правой передней ногой потрепав по макушке нервно переминающегося на четырёх ногах сына, напряжённо сопящего и смотрящего на круг призыва, служащий маяком для перемещения.

— У них всё точно хорошо, — толкнув мужа крылом, уверенно заявила Каденс, после чего добавила: — Будь иначе, Луна бы нам сообщила.

"Она могла просто не успеть узнать", — мысленно отметил Армор, памятуя о разнице в скорости течения времени в их мирах, но вслух этого говорить всё же не стал.

Благодаря тому, что шиноби жили в более быстром потоке времени, Сакура спокойно посещала сына каждый день, пусть и не более чем на час-два. Сам же Рью, несмотря на то, что к нему хорошо относились и Фларри, и Каденс, и слуги с другими жеребятами, с нетерпением ждал каждого визита мамы...

Глухой хлопок и возникшее в круге призыва белое облако показали, что гости наконец-то прибыли. Когда же испарения паразитной чакры немного рассеялись, то взглядам встречающих предстали молодые мужчина и женщина человеческой расы, выглядящие несколько усталыми и потрёпанными.

— Ма-а-ама! — разбежавшись по белоснежному полу, при каждом шаге цокая копытцами, маленький единорожек прыгнул... и был перехвачен в воздухе подмышки руками синеглазой куноичи, тут же начав дёргать в воздухе ногами, радостно смеясь.

— Здравствуй, Рью, — изобразила тёплую улыбку обладательница розовых волос, а затем ловко усадила сына на правую руку, позволив обхватить себя передними ногами. — Ты ещё немного подрос?

— Ага, — гордо заявил единорожек.

— М... Тётя Сакура, — позвала гостью Фларри, подойдя к маме младшего брата и посмотрев на неё снизу вверх просящим взглядом.

Бывшая Харуно вопросительно взглянула на маленькую принцессу, хмыкнула... потом присела на корточки и подхватила её уже на левую руку, вызвав радостный взвизг и ревнивое сопение сына. В это же время Саске, незаметно обойдя жену и подойдя к Шайнингу, стукнулся кулаком с подставленным копытом и спросил:

— Что они в этом находят?

— Пони любят физические контакты вроде объятий, — пожала крыльями Каденс, после чего предложила: — Пойдёмте ужинать? У нас сегодня двенадцать видов салатов. Да, Саске, и твой любимый из одуванчиков.

На последних словах у главы клана Учиха дёрнулась бровь, но он гордо промолчал...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Ужин с семьёй

Если бы кто-нибудь поинтересовался мнением Саске, то он бы с уверенностью заявил, что создавшие Кристальный Дворец архитекторы очень любили арки и колонны: эти два элемента встречались буквально на каждом шагу, в каждом зале и коридоре. Кроме того, заказчик явно страдал (ну или как сказала бы Сакура — наслождался) огромным самомнением, которое могло поместиться только в комнатах с потолками не ниже восьми-десяти метров.

Кто-нибудь сказал бы, что из-за пегасов, являющихся одной из трёх рас пони, которые плохо себя чувствуют в стеснённых условиях, потолки и построены такими высокими... но против этой теории говорит то, что именно в Кристальной Империи подавляющее численное превосходство имеют пони, не обладающие ни рогом, ни крыльями. И пусть в последние годы наметилась тенденция переселения в северный город единорогов и пегасов, но на постоянное проживание здесь соглашаются немногие.

Обдумывая всё это в фоновом режиме, глава клана Учиха... ну или его половина, если учитывать применённую технику разделения тела... в облике белого единорога с чёрными гривой и хвостом, а также рисунком трёх запятых на бёдрах, с подчёркнуто невозмутимым видом шагал рядом с женой в сторону столовой. Несмотря на то, что это был не первый раз, когда ему приходилось маскироваться под пони, от чувства некоторой неловкости всё же избавиться не удавалось: ходить на четырёх конечностях, да ещё одетому лишь в шерсть, в то время как на него кидают заинтересованные взгляды кобылы... было странно.

"Нужно было создать себе самую невзрачную морду, а не слушать двух "ценительниц прекрасного"", — беззлобно проворчал про себя брюнет.

Сама идея маскироваться под местных жителей во время нахождения в Кристальной Империи была логичной: в конце концов они с Сакурой сюда только приходят и через какое-то время уходят, ну а Рью тут живёт постоянно, из-за чего у него могут возникнуть проблемы с одногодками. И пусть Наруто... Шайнинг говорил, что пони более миролюбивы и терпимы, но Саске подозревал, что известие об истиной природе матери повлияет на их отношение к племяннику.

Некоторые трудности возникали из-за плохого знания местных традиций, которые понятны интуитивно... если быть пони с рождения. Впрочем, почти всегда можно было отговориться тем, что прибыл издалека, где царят иные нравы и законы.

Скосив взгляд на жену, в образе серой земнопони с розовыми гривой и хвостом идущей рядом, при этом демонстрируя лёгкость и плавность походки, которую даже шаринганом не скопируешь, глава клана Учиха испытал лёгкую зависть. Только вот стоило ему вспомнить то, какой ценой были получены навыки и знания подруги, как это постыдное чувство тут же загнулось в судорогах.

"Нет уж: некоторые вещи чрезмерны даже для шиноби", — заметив как спутница вопросительно вскинула брови, повернув к нему голову, брюнет отрицательно кивнул и отвернулся.

Зная историю своей жены, пусть и лишь ту часть, которую она сочла возможным рассказать, Саске удивлялся тому, насколько спокойно Сакура реагирует как на самих пони, так и на превращение в одну из них. Сам бы он вряд ли забыл обиду, которую с высокой долей вероятности перенёс бы на всех четвероногих и копытных (но носители его крови вообще славились злопамятностью, импульсивностью и мстительностью).

"К слову о мести... Гхм", — переведя взгляд на шагающую впереди пару из белого и розового аликорнов, брюнет на несколько мгновений смешался, пусть и не показал своих эмоций внешне.

На расстоянии двух шагов перед ним, в такт цокающим звукам шагов покачивался круп. Разумеется, главе клана Учиха было не впервой видеть нечто подобное, но одно дело когда ты смотришь на обычную лошадь, а другое — когда точно знаешь, что существо вполне разумно.

"Тц. Глупые пони", — с лёгкой досадой подумал шиноби, поднимая взгляд выше.

Пусть местные жители совершенно не стеснялись ходить без одежды, при этом не видя ничего плохого в том, чтобы кто-то смотрел на них (главное — не слишком навязчиво), но вот человеческое воспитание во всю глотку орало, что пялиться на задницу что друга, который стал ближе родного брата, что его жены — это минимум неправильно. Хуже ситуация становилась и из-за того, что Каденс быстро заметила "смущение" друга мужа... и по какой-то причине решила, что подшучивать над ним на эту тему является весёлым занятием.

"Глупые пони", — В очередной раз мысленно вздохнул брюнет.

Тем временем процессия из двух малышей-жеребят и четверых взрослых вошла в малую столовую, где был установлен сравнительно небольшой квадратный стол, застеленный кружевной скатертью и заставленный мисками с салатами, вазами с фруктами, подносами со сладостями, кувшинами с напитками... Вокруг же лежали плоские бархатные подушки для сидения, на фоне белых, голубых и нежно-розовых цветов выделяющиеся ярко-красным.

— Как дела в Конохе? — спросил Армор, когда гости и хозяева расселись на своих местах, а Каденс и Сакура начали кормить жеребят, при этом говоря о чём-то своём. Глава Учиха считал, что ему повезло с женой, так как понимать её в обычной жизни довольно легко, что является отличным дополнением к остальным достоинствам, но... когда появлялись её подруги, мужчина предпочитал делать вид будто страдает избирательной глухотой.

— Твой участок окончательно оформлен на Рью Второго, как твоего наследника, — поведал другу брюнет, на что тот только кивнул и проворчал "Давно пора, а то стоял дом без дела". — В последнее время всё чаще звучат разговоры о том, что шиноби засиделись на месте и начали обрастать жиром. Вроде как без постоянных конфликтов мы становимся слабее...

— А ты как считаешь? — уточнил белый аликорн. — На меня не смотри: я только рад тому, что у вас всё тихо и спокойно.

— Знаешь... — Саске посмотрел на миску салата, которая подлетела к нему в облаке розового телекинеза, но сдержался от проявления каких-либо чувств. — Спасибо.

— Приятного аппетита, — улыбнулась и зажмурилась Каденс. — Надеюсь, что тебе понравится: мне Фларри помогала готовить.

Посмотрев в миску, Учиха увидел ровные ряды жёлтых одуванчиков, которые скрывали под собой всё остальное содержимое посуды. Переведя взгляд на маленькую принцессу, он увидел выжидающую мордочку, выглядывающую из-за края стола.

"Я отомщу, Каденс, и месть моя будет страшна", — мысленно пообещал мужчина, при помощи модифицированной техники хождения по вертикальным поверхностям поднимая ложку, буквально приклеившуюся к копыту.

— Очень вкусно, — прожевав и проглотив первую порцию салата, очень надеясь на то, что желудок с этим справится, вслух произнёс замаскированный шиноби, в награду за что получил радостное "Ей!".

— Салат из овощей под первым слоем, — поведал другу страшную тайну Наруто-Шайнинг, тут же удостоившийся поднятой в вопросе брови. — Это было бы не так весело, если бы я сразу сказал.

"Глупые пони. Теперь это личное", — прикрыв глаза Саске активировал шаринган, тут же замаскировав это при помощи хенге, а затем разлепил веки и оглядел стол, отмечая расположение солонок, сахарниц, перечниц и разных приправ.

— Так вот: на мой взгляд разговоры о том, что шиноби становятся слабее — глупость, — как ни в чём не бывало продолжил беседу Учиха, осторожно накладывая иллюзию за иллюзией, для чего ему вовсе не нужны были пальцы, коих в этом облике и не имелось. — Сейчас генины имеют возможность учиться в спокойной обстановке, не рискуя свернуть себе шеи на миссии ранга "C", где неожиданно появляется нукенин уровня каге. Да и обучение стало эффективнее, как и снаряжение на порядки превосходит то, что было у нас. И это не говоря о том, что куда больший процент шиноби доживает до возраста, когда количество тренировок переходит в качество навыков.

— Бе-е-е... — высунув язык, Каденс поспешно схватила графин с водой и не долго думая приникла к горлышку, шумно глотая.

"Месть сладка", — удовлетворённо прикрыв глаза, Саске развеял иллюзию солонки с перечницы (к счастью, острых запахов за столом было много, так что пони ничего не заметила до самого конца).

— Это было подло, — обиженно заявила нежно-розовая пони, поставив пустой графин на стол и уставившись на Учиху полными слёз глазами.

— Не понимаю, о чём ты, — невозмутимо соврал брюнет, демонстративно жуя очередной одуванчик, что пусть и не приносило удовольствия, но было вполне терпимо (подножный корм бывает много хуже).

— Ша-айнинг? — жалобно обратилась к мужу Каденс.

— Дорогая, не вмешивай меня в это, — попросил Армор, при этом умудрившись состроить морду ничуть не менее жалостливую.

— Ладно, — буркнула принцесса, а затем повернулась к подруге. — Сакура, твой муж меня обижает.

— Я проведу с ним воспитательную работу, — серьёзно пообещала серая пони с розовой гривой, в этот момент выглядя крайне зловеще. — Саске, прекращай эти ребячества: только школьники подсыпают соль в чай понравившимся им девочкам и наоборот. Если Каденс тебе нравится, то так и скажи: мы с Шайнингом не будем возражать.

— Кхе? — поперхнулся глава великого клана, в этот момент как раз совершавший глотательное движение.

— Эй! — возмутилась сама розовая аликорница, устремив на бывшую Харуно сердитый взгляд. — Ты на что это намекаешь?

— Пф, — изрёк быстро сориентировавшийся брюнет.

— Шайнинг? — повернулась к мужу за поддержкой принцесса.

— Дорогая, ты столько внимания уделяешь Саске... — Армор вздохнул и ковырнул стол правым передним копытом. — Если всё серьёзно, то я не буду мешать.

— Да ну вас, — надулась розовая крылато-рогатая пони, отворачиваясь от сговорившихся шутников. — Спишь сегодня на диване.

— А... — открыл рот белый аликорн, потом повернулся к друзьям и заявил, ткнув в брюнета левой передней ногой. — Это всё ты виноват. Исправляй.

— Хм, — Учиха сделал вид, будто задумался, но тут же получил удар локтем по рёбрам. — Ладно-ладно, никаких больше гендзюцу.

— То-то же, — хмыкнула синеглазка. — Каденс — принцесса любви, а не того, о чём ты подумал.

— Мам, а о чём подумал дядя Саске? — подала голос Фларри.

— Завтра расскажу, — пообещала розовая пони, метнув на подругу недовольный взгляд.

Сакура в ответ примирительно подняла передние ноги, растянув губы в виноватой улыбке.

"Если бы в возрасте шести лет мне рассказали, что я в образе пони буду ужинать одуванчиками в компании принца и принцессы этого народа, то мне в голову наверняка пришла бы совсем другая картина", — мысленно хмыкнул брюнет, представляя себя сеннином, который приобрёл черты призывных животных, у которых имеется собственное королевство в скрытом от людей анклаве.

Самое во всём происходящем необычное, на взгляд Саске, заключалось в том, что в этом месте и в этой компании он чувствовал себя... уютно. Несмотря ни на какие отличия, Наруто-Шайнинг по прежнему оставался его другом, ну а Каденс с её лёгким, отходчивым характером с каждым днём была всё ближе к тому, чтобы называть её подругой. Но самым главным было всё же то, что с ними удавалось общаться не оглядываясь на статус, не пытаясь соблюдать негласные условности и тому подобные вещи, что помогало стирать границы между такими разными существами.

"А ведь не так уж и плохо", — зажевав очередной цветок, подумал шиноби, окидывая взглядом друзей и их малышей, делая в уме заметку о том, что когда дети подрастут и освоятся с управлением чакрой, можно будет взять их с собой...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Отступление 24

Проснувшись ранним утром ещё до рассвета, привычно продолжая дышать так, будто бы всё ещё спит, беловолосый мужчина прислушался к своей пассивной сенсорике... чтобы обнаружить в доме ещё два источника чакры: первый находился рядом с ним, а второй — в соседней комнате. Лишь убедившись в отсутствии непосредственной угрозы, он абсолютно бесшумно выскользнул из-под тёплого и уютного одеяла, при этом ничем не потревожив спящую молодую женщину, подхватил лежащую на прикроватном столике одежду и, мягко ступая по деревянному полу, вышел в коридор, плотно притворив за собой дверь.

"Надо... завтрак приготовить, что ли", — промелькнула в голове ленивая мысль, в то время как Какаши натягивал на себя чёрные водолазку с высоким воротником и штаны от форменного комбинезона (особым модником он так и не стал, пусть и умел вживаться в самые разные образы, предпочитая комфорт и свободу движений красоте).

Вопреки моде, в отличии от большинства домов Конохи, особняк клана Хатаке мало изменился за последние годы: появились новые устройства, работающие на чакре, но на этом и всё. Впрочем, с появлением других жильцов старая холостяцкая берлога стала куда светлее и уютнее, будто бы женская рука заставила его проснуться от спячки и вдохнула новую жизнь...

"Сейчас даже тяжело себе представить то, как я жил раньше", — мысленно покачав головой, шиноби молча подпрыгнул, приземлился босыми ногами на деревянный поручень лестницы и, сохраняя невозмутимое выражение лица, съехал по нему со второго этажа на первый.

Уже находясь в совмещённой с холлом гостинной, АКакаши подпрыгнул и прокатился по полу гася инерцию, чтобы спустя пару секунд вновь оказаться на ногах, словно ничего необычного не произошло. Разумеется, всё это было недостойным главы клана ребячеством, но... разве в доме был кто-то, кто осудил бы его за это?

Пройдя мимо С-образного дивана с чайным столиком, который был повёрнут спинкой к входной двери, а передом к широкому экрану кристаллического телевизора, повешенного на стену под своеобразным балкончиком второго этажа, куда выходил коридор, ведущий к спальням, Хатаке вошёл на кухню. Протянув левую руку к стене, он коснулся кончиками пальцев поверхности выключателя, тут же вливая в него немного чакры, чтобы на потолке вспыхнули четыре белые полусферы, осветившие всё помещение, затопив пространство мягким сиянием.

Из стенного шкафа был извлечён чугунный противень, сделанный на заказ у знакомого мастера, после чего он с торжеством оказался водружён на новенькую чакроплиту с духовкой, заняв две первые конфорки, которые вспыхнули красными кольцами огня. Плеснув на металл масла, из-за чего по кухне стал распространяться характерный аромат, Какаши достал из холодильника кусок мяса, тут же начав нарезать его тонкими ломтиками, выложенными на своеобразную сковороду несколькими рядами. Следующими из недр прибора для хранения продуктов появились яйца, которых пришлось разбить полтора десятка, прежде чем противень оказался полностью заполнен.

— Соль-соль-соль... — суетясь перед плитой Хатаке мазнул взглядом по баночкам с перцем и другими приправами, но как и множество раз до этого решил ограничиться минимально необходимым.

Пока огромная яичница жарилась, мужчина поставил на дальнюю конфорку кострюлю с водой, куда опустил бутылку с молоком, после чего вытащил из подвесного шкафчика сухой завтрак, в шутку называемый собачьим кормом, и насыпал его в глубокую тарелку, куда воткнул ложку. Из холодильника была извлечена бутылка из синеватого кристалла, заполненная почти на две трети, с надписью на невзрачной белой этикетке, гласящей, что внутри "Вода Героев".

"Так бы вам и позволили продавать этот стимулятор открыто. Да и вы сами не стали бы торговать неразбавленной Водой Героев", — в очередной уже раз мысленно хмыкнул беловолосый мужчина, принимаясь готовить утренний чай для двоих...

...

Временами молодой шиноби уровня каге, силу коего признавали если не все, то многие, с некой теплотой вспоминал прошлое, когда титул джонина значил не только высокую зарплату, допуск к секретной информации и лучшему оборудованию, но и необходимость рисковать собой на опасных миссиях. Впрочем, стоило только вспомнить о долгих часах, проведённых у монумента павших, лица наставника, друзей и просто знакомых, когда уже никогда не увидит, как глупая меланхолия тут же сбегала.

Пусть сейчас, благодаря изрыгающему техники оружию, контактных линз, создающих дополненную реальность не уступающую эффектам додзюцу, защитным приспособлениям и броне, позволяющей летать личная сила становилась только дополнением к мастерству владения инструментами, но если это уменьшит количество жертв и страданий, то так даже лучше. Да и никто не сможет поспорить с фактом того, что хорошо обученный мастер тай, нин или гендзюцу, за счёт собственных навыков справиться с превосходящими силами генинов и чунинов, полностью полагающихся на свои игрушки...

"Хотя... какое мне до этого дело? Пусть о сложных вещах голова болит у... Асумы, например. Ведь именно его отец готовит на роль шестого хокаге".

После всех войн, потерь, предательств и неудач всё же обретя своё личное маленькое счастье, Хатаке Какаши уже не хотел ни сражаться, ни править, ни... А вот обучением молодёжи он бы занялся с удовольствием. В конце концов у него растёт двухлетняя дочь, а вскоре на свет появится ещё и сын. И что-то подсказывало мужчине, что на первый взгляд скромная и тихая, но на деле столь же темпераментная как и её мать молодая жена не захочет останавливаться.

Как вообще получилось, что между собой сошлись шиноби и куноичи из разных поколений? Беловолосый блондин винил во всём тот случай с шаринганом, когда считавшийся ранее погибшим Обито решил забрать свой подарок. В конце концов именно после спасения из плена у бывшего друга-соратника, в госпитале ему назначили доктором молодую девушку из клана Инудзука...

"Но если бы не Гай, Куренай и Асума, то я бы так ни на что и не решился".

Даже сейчас вспоминая тот день, когда он пришёл в клан собачников, облачённый в традиционные одежды и попросил руки Ханы Инудзука у её матери, Какаши время от времени ощущал холодок на спине. Если бы сама девушка со своими нинкенами не остановила погоню, сопровождающуюся бешенным рычанием, ругательствами и угрозами, то их дуэт наверное побил бы рекорд Майто по скорости оббегания Конохи по кругу. Однако же невзирая ни на что, лицо Цуме в тот момент, когда ей наперерез бросилась готовая драться дочь уже стоило всего пережитого: подобной смеси непонимания (зачем тебе этот плешивый кобель?!), гордости (выросла дочка...), обиды (мне не удастся прогрызть ему глотку... хотя бы чуть-чуть?) ни от кого прежде увидеть не доводилось.

Впрочем, это было только началом свадебной эпопеи, которую решили не афишировать для публики: Какаши пришлось пойти на уступки клану супруги, пусть Хана и становилась Хатаке. Самым главным и значительным, что в иной ситуации могло стать непреодолимым препятствием, было условие о том, что Инудзука из главной семьи получают доступ к свитку призыва собак-ниндзя. Они давно облизывались на это сокровище, пытались его купить и даже выкрасть... в чём никогда не признаются никому, но только сейчас добились успеха.

"Теперь это уже не такое уж и сокровище. Призывы стали куда более доступными, при этом особенно сильно ценятся те, которые способны помочь вне боя, ну или научить чему-нибудь новому. Жабьи программы только популяризуют это направление развития техник, а среди джонинов поговаривают, что вот-вот начнутся попытки отправлять наших шиноби в другие миры как призывных зверей. Интересно, есть параллельный мир, где Обито не стал нукенином, а Рин выжила? Наверняка там моя копия оказалась куда удачливее: никто не пытался освободить биджу и Минато-сенсей выжил, Наруто не был сиротой и джинчурики, Итачи не свихнулся и не вырезал клан... Одно-единственное решение, а сколько у него последствий".

...

Вернувшись в гостиную, беловолосый мужчина поставил противень на середину стола, затем расставил две пустые тарелки, миску с сухим завтраком, бутылку молока и две чашки с чаем вокруг, после чего уселся на середину дивана. Тут же обнаружился и пульт от телевизора, нажатием на одну из кнопок коего шиноби заставил экран вспыхнуть цветами зелёного поля, по которому носились команды генинов.

— Убойный Футбол, — присвистнул Какаши, скашивая взгляд на правый верхний угол. — Песок против Травы. Ма... а у меня только яичница и чай.

Последние слова прозвучали немного расстроенно, что не помешало вооружиться кунаем и, отрезав кусок собственноручно созданного кулинарного шедевра, приступить к его дальнейшему расчленению на более мелкие кусочки.

Правила игры с мячом, в роли коего выступало тяжёлое кожаное многослойное ядро, не запрещали использование нин, ген, тай и других дзюцу, но даже поощряли это. Единственными ограничениями оставались запрет на причинение вреда здоровью противника прямой атакой, ну и использование разрушительных площадных техник. Благодаря этому на большой игровой площадке длиной в пятьсот метров, а шириной — триста, кроме двух троек игроков бегали ещё и клоны, марионетки, призывные звери... тут и там из земли могли начать вырастать препятствия.

"Такие соревнования мне нравятся куда больше чем настоящие войны и даже экзамен на звание чунина", — оценив ход с марионеткой в виде черепахи, у которой вместо головы был ствол пушки (как раз для меча), Хатаке поморщился в момент выстрела, когда кожаное ядро врезалось в выставленные руки вратаря, а потоки режущего ветра лишили его верхней части защитной формы.

— Доброе утро, Какаши, — прозвучал заспанный женский голос со стороны верхней ступеньки лестницы.

— Доброе утро, Хана-чан, — оторвавшись от уже опустевшей тарелки, беловолосый блондин посмотрел на супругу, одетую в длинную футболку серого цвета и свободные шорты до колен, которые не могли скрыть заметно округлившийся живот. — А я завтрак приготовил.

— Берёшь пример с Саске-куна? — улыбнулась Инудзука, прикрыв веками выразительные звериные глаза, принюхиваясь к аромату яичницы с мясом.

— Утро, Какаши, — хрипло поздоровался с напарником низкий белый пёс, на шее коего висел ошейник с протектором Конохи, выглядящий помятым, а рядом с ним шла девочка с белыми волосами, в белой пижаме, с плюшевой жабой в руках. — Яичница с мясом? Положи и мне...

— Гррр... — негромко прорычала Хана, после чего подхватила дочь на руки и начала спускаться вниз.

— Ладно-ладно, дома поем, — широко зевнув, призывной зверь посмотрел на главу маленького клана и заявил: — Какаши, твоя самка меня пугает. Найдите уже себе человеческую няньку, а то я стар для всего этого...

С глухим хлопком пёс исчез в белом облачке, а взрослая женщина пробормотала:

— Хам.

— Если бы ты на него не рычала, он бы не шугался так, — развёл руками мужчина, как бы извиняясь за старого друга, который и его самого успел застать ребёнком.

— Нечего разивать пасть на чужую еду, — гордо заявила Хана, успевшая спуститься, чтобы усадить маленькую Цунами рядом с одцом, который тут же налил молока в сухой завтрак. — И вообще... ты на чьей стороне?

"С этим псом я знаком не первый десяток лет, ходил на миссии и он прикрывал мне спину, а с тобой, дорогая, у нас скоро будет второй ребёнок", — состроив грустный взгляд, беловолосый блондин посмотрел на жену.

— Не корчь из себя щеночка, которому отдавили хвост — не поможет, — сложив руки на груди, гордо вздёрнула носик Хана, но Какаши не сдавался и продолжал транслировать всю обуревающую его тоску.

— Папа, хочешь косточку? — подёргав отца за рукав, чтобы он обратил на неё внимание, спросила беловолосая девочка.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Эпилог

Примечание к части

Поздравляю всех с праздником.

— ...Таким образом, стационарная печать будет выбрасывать поисковый канал за пределы нашего мира, затем, найдя точку возможного перемещения, проанализирует основные параметры вроде наличия пригодной для жизни атмосферы, после чего будет активирован процесс переноса, — стоя перед широким монитором из созданного чакрой кристалла, одетая в синие шёлковые штаны и рубашку, обладательница розовых волос, спадающих на спину скрученными в пружинки прядями, завершила свою речь перед собранием глав Конохи.

— Учиха-сан, какую пользу может извлечь Скрытый Лист из данного... проекта? — задал вопрос немолодой уже брюнет, одетый в стандартный для шиноби комбинезон, из-за удобства ношения используемый в качестве повседневной одежды.

— Хороший вопрос, Нара-сан, — Сакура изобразила на лице лёгкую улыбку, бросив взгляд на Шикаку, который сидел на комфортабельном кресле в первом ряду небольшого амфитеатра, все места коего занимали главы кланов и отделов администрации пятого хокаге (сам Джирайя расположился на последнем ряду, из-за своих роста и ширины плеч умудряясь выделяться даже там). — В связи с тем, что территории элементных стран строго разделены на зоны влияния, что стало следствием создания общей корпорации по оказанию услуг доставки, охраны и строительства, наш собственный рынок оказался ограничен, в то время как численность обученных шиноби растёт. Ради того, чтобы обеспечить работой всех специалистов, мы открываем новые производства, создаём дочерние предприятия, которые занимаются оказанием иных услуг... что в свою очередь создаёт высокую конкуренцию для обычных людей. Недавний проект города-казино шиноби, курируемый Шикамару-саном, вызвал волну недовольства среди окружения даймё страны Огня: азартные игры, бордели, алкоголь и подобные области получения прибыли были давно поделены между аристократами и торговцами, так что появление нового конкурента, против которого они не могут применить привычные методы противодействия... многих испугало. Так как мы ожидали негативную реакцию со стороны прямых конкурентов из числа простых людей, то нам удалось частично нивелировать негативные последствия путём интеграции своего предприятия в устоявшуюся систему: со скрипом, но владельцы сетей игорных домов, гостиниц, производств алкогольной продукции согласились на браки своих наследниц и наследников на членах кланов шиноби, для чего даймё был вынужден наделить их соответствующими титулами. Благодаря этому ходу мы сумели обеспечить наши производства работой на несколько лет вперёд, так как возникла необходимость обновить оборудование в филиалах по всей стране Огня и прилежащих государствах, входящих в нашу зону ответственности. Учитывая же обширные родственные связи аристократии всех элементных стран, у Конохи возникает необходимость договариваться с остальными четырьмя селениями Большой Пятёрки, чтобы поставлять нашу продукцию в их страны...

— Мы всё это знаем, Учиха-сан, — перебил синеглазку нынешний глава клана Сарутоби. — Переходите ближе к делу.

— Прошу прощения, я слишком увлеклась, — ничем не выдав раздражения от столь бесцеремонного вмешательства в речь, оперативница "Корня" продолжила говорить так, будто ничего не было: — Проект исследования других миров может дать нам, во-первых, новые рынки сбыта продукции и услуг, которые в других мирах, если там обнаружатся достаточно развитые цивилизации, окажутся уникальными; во-вторых, в других мирах мы можем почерпнуть новые знания и технологии, которые дадут толчок к развитию уже для нас, так как некоторые вещи мы можем попросту не видеть из-за их обыденности, даже не представляя широты их применения; в-третьих, другие миры могут стать ресурсными базами либо колониями, в случае если там не будет обнаружена разумная жизнь, что даст нам шанс на отступление в случае... если с нашим миром произойдёт какой-то катаклизм, с которым мы будем не в состоянии справиться.

— Не станет ли попытка наша найти другие миры, той самой причиной катаклизма этого? — поинтересовался глава клана Абураме, одетый в серый длинный плащ с высоким воротником, зеркальные очки с круглыми стёклами и перчатки с обрезанными пальцами.

— Чтобы подобного не произошло, мы разработали правила первого контакта, — отозвалась куноичи, заставив рисунок на экране смениться изображением шиноби в причудливой экипировке. — Для участия в экспедициях будут выбраны добровольцы, которые имеют уровень собственных сил не ниже джонина хотя бы в одной из специализаций. При этом добровольцы будут проходить курс тренировок тела и разума, их обеспечат самым передовым оборудованием... а кроме того — они будут обязаны в случае прямой угрозы попадания в плен и вторжения в наш мир, во-первых, отправить сообщение на базу, а во-вторых, замести все следы, даже ценой своей жизни. Предвижу следующий возможный вопрос, а потому отвечу сразу: первые экспедиторы с высокой долей вероятности могут столкнуться с угрозой, из-за которой не смогут вернуться домой. Впрочем, степень опасности гибели не превышает уровня угрозы жизни во время применения техники "Свободный поиск" без использования средств специализированной защиты.

— Будут ли кланы, отправившие своих добровольцев, в случае успешного обнаружения мира с благоприятными условиями иметь какие-то преимущества? — словно бы находясь на уроке в Академии Шиноби, подняла руку Хината Хьюга, одетая в серую курточку, облегающую выдающуюся фигуру, чёрные штаны и сандалии, перебив не успевшего открыть рот представителя совета джонинов.

— Несомненно, — благодарно кивнув подруге, ухватилась за возможность сменить тему презентации Сакура. — Если шиноби, обнаруживший мир с благоприятными условиями будет принадлежать к одному из кланов, то его представители получат приоритетное право на оказание услуг жителям этого мира, как и возможность выступать в роли посредников на переговорах, в случае наличия договороспособного государства. В случае, если экспедитором будет являться бесклановый шиноби, то члены его семьи получат процент от всей прибыли, полученной от взаимодействия с данным миром. Данное решение уже обговорено с хокаге-сама и советом старейшин...

...

— Ты хорошо справилась, Сакура-чан, — тепло улыбнувшись, подошла к подруге глава клана Хьюга, после того как презентационный зал опустел.

— Спасибо, Хина-чан, — отозвалась Учиха. — Правда я чувствую себя так, будто меня поимели толпой в самых неудобных позах.

— Хи-хи, — прикрыла рот ладошкой брюнетка, затем обошла синеглазку со спины, сцепила руки у неё на животе и уложила подбородок на левое плечо. — Ты себе не представляешь того, как я себя чувствую после бесконечных встреч "на высшем уровне". И если главы кланов ещё могут позволить себе и другим вести себя более расслаблено, то когда в наше общество приходят аристократы... начинается цирк, в котором клоунами на сцене являются все.

— Звучит не так плохо, — хмыкнула Сакура, откидывая голову на правое плечо Хинаты.

— Не тогда, когда твоё лицо напудрено настолько, что кажется будто тортами с кремом уже бросались, — проворчала Хьюга.

Звуковой сигнал, похожий на звон серебряного колокольчика прервал разговор, заставив синеглазку неохотно отстраниться от брюнетки. Сняв с пояса серебристый обруч с голубым кристаллом, она надела его на голову и произнесла:

— Слушаю.

— Сакура, к тебе прибыли необычные гости, — отозвался голос Саске прямо в ушах молодой женщины, в то время как перед глазами появилась полупрозрачная иллюзия брюнета, одетого в синюю футболку и чёрные штаны. — Я проводил их в гостиную. Жду тебя.

— Буду через две минуты, — произнесла куноичи, прикрывая глаза и прерывая разговор. — Прости, Хина, нужно спешить домой.

— Тогда, увидимся завтра вечером у Ино? — вопросительно изогнула брови подруга, ничем не выдав своего огорчения.

— Постараюсь, — улыбнулась синеглазка, затем шагнула к Хьюге, взяла её лицо ладонями и коснувшись своими губами губ брюнетки, поспешила к выходу, мысленно потянувшись к Рью...

...

— До завтра! — махнув одноклассникам рукой, одетый в белую футболку и синие шорты семилетний мальчик, голову коего украшали рыже-оранжевые волосы, прокусил указательный палец и применил технику призыва.

На дороге перед раскрытыми воротами, ведущими на территорию Академии Шиноби, в клубах белого тумана появилась Джейд. Внимательно посмотрев на призывателя, призывная собака вздохнула и произнесла:

— Мне за это слишком мало платят.

— Тебе вообще не платят, — хмыкнул ребёнок, запрыгивая на спину собеседницы, которая под весом наездника даже не пошатнулась.

— Тем более, — припечатала "далматинка". — Держись крепче, захребетник.

Произнеся последние слова, Джейд применила технику обратного призыва сперва в анклав, а затем, не задержавшись там и на секунду, появилась в прихожей особняка главной семьи Учиха.

— Спасибо, — поблагодарил подругу Рью, ласково потрепав её между ушами, легко спрыгивая на пол, после чего начал снимать обувь.

— Хм... — принюхавшись, призывная собака нахмурилась. — Моя помощь точно не нужна?

— Не в этот раз, — отрицательно качнул головой ученик академии.

— Как знаешь, — не став навязываться, Джейд снова исчезла.

В этот момент входная дверь открылась и на пороге дома появилась Сакура, буквально на ходу выскользнувшая из обуви. Вместе они прошли по коридору в гостиную, где их взглядам предстала картина, которая могла бы показаться крайне необычной... кому-то другому.

"Кто-то более нормальный точно удивился бы", — напряжённо подумала синеглазка, разглядывая розового крылато-рогатого жеребца, растянувшегося прямо на полу, на спине у которого сидела Томоэ, расчёсывая густую гриву, слабо колыхающуюся в воздухе.

Напротив Саске, устроившегося за чайным столиком, поджав под себя задние ноги словно большая кошка, придерживая чашку передними копытцами сидела белая аликорница с яркими синими глазами.

— Не спрашивай, — встретившись взглядом с обладательницей розовых волос, Амур дэ Кресцендо неопределённо повёл крыльями. — Я сам не понимаю, как всё так получилось.

— Привет, сестрёнка, — растянула губы в улыбке белая пони, повернув голову ко входу в комнату, весело сверкнув очень знакомыми синими глазами, а затем поспешно добавила: — Я — Женя, если ты не узнала. Рада снова тебя видеть...

Примечание к части

Вот и подошла к концу эта история... как-то совершенно незаметно даже для меня самого. В чём-то она получилась даже лучше чем планировалась, а какие-то идеи вовсе не удалось реализовать, но... садясь писать очередную главу я понял, что дальнейшие события будут уже совершенно другим рассказом, в то время как путь приключений Сакуры, минимум в этом мире, подошёл к логическому завершению.

Благодарю всех читателей и комментаторов за поддержку, советы и идеи к этой работе, которая получилась такой какая она есть только благодаря вам. Очень надеюсь, что рассказ вам понравился хотя бы наполовину столь же сильно как и мне самому. И ещё надеюсь, что в этот раз я успел вовремя поставить последнюю точку.

Будет ли когда-нибудь писаться сюжетное продолжение этой работы? Возможно, но не в ближайшее время: слишком много идей ждут своей реализации.

Будет ли написана отдельная работа о дальнейших похождениях Шимуры Данзо? Да.

Всегда жаль прощаться с полюбившимися персонажами, но мне хочется верить, что завершение одного пути — это начало нового увлекательного путешествия. Всем добра, счастья и здоровья.

До новых встреч!