По дороге я вспоминала правила поведения перед Императрицей, которые знали все поданные:
— Нельзя поворачиваться к Императрице спиной, садиться позволяется после её приглашения, если Елизавета Алексеевна протянет руку, вы обязаны снять перчатки. Говорить только, когда спросят и на те темы, которые предложит императрица. Обращаться только 'Ваше Императорское Величество', к Великой Княжне — 'Ваше Императорское Высочество'.
Да, нелёгкое это дело, с императорами общаться. Но раз мы потратили столько времени и сил, чтобы добиться этой аудиенции, то отступать некуда, впереди война!
Мы пошли в восточное, правое крыло дворца, я еще удивилась, что никого из придворных не видно, только слуги тенями проходили по коридорам или занимались какими-то делами. Мы долго шли длинным проходом, прошли две комнаты, коридор и, повернув налево, оказались перед гостиной, где нас их встретила ещё одна придворная— гофмейстерина, которая и завела меня в небольшую уютную комнату и объявила, взяв заранее у камердинера мою визитку:
— Вдова капитана ? пехотного полка, помещица Дорогобужского уезда Смоленской губернии, Наталья Алексеевна Д.
Мои подарки занесли следом и оставили на столике при входе.
Дамы о чем-то разговаривали перед моим приходом и теперь смотрели на меня достаточно благожелательно. И я вздохнула свободнее и очень обрадовалась, что Императрица приняла меня в столь узком кругу самых близких придворных, меня, простую провинциальную капитаншу!
А вот и она сама — супруга императора Александра I, Елизавета Алексеевна, в девичестве Луиза Мария Августа Баденская, одна из самых красивых женщин Санкт-Петербурга. Она могла бы упиваться властью, кружить головы офицерам и плести интриги, но предпочитала уединение, книги и прогулки в парке.
Елизавета действительно очень красива, черты лица тонкие, прекрасные русые волосы убраны в простую причёску, но глаза её грустны, ведь все знают о непростых отношениях с мужем и о том, что её свекровь, Мария Фёдоровна, недолюбливает невестку, что нередко бывало во все времена — вспомним ту же Венеру и Психею.
Я присела в глубоком реверансе — недаром учила его с Варварой все эти дни, а потом, вставая, как бы ненароком дотрагиваюсь до булавки, приколотой на видном месте на платье.
Это она вместе с подаренный мне платочком была в письме Елизаветы — хорошо, что я вспомнила про эти вещи и прихватила их с собой на всякий случай. Волна узнавания и воспоминаний пробежала по лицу Императрицы и она сказала по-русски, обращаясь к дамам:
— Сударыни, эта дама написала мне об интересных идеях, над которыми и я думала.
— Ваше Императорское величество, я благодарна Вам, что мои мысли заинтересовали вас,— уф, а ноги то дрожали, и язык немного заплелся!
— Не надо так официально, вы в кругу друзей.
Я посмотрела на присутствующих дам и сначала сделала реверанс перед фрейлиной, княжной Еленой Михайловной Голицыной, наставницей Великой Княжны — она постарше и посолиднее, а потом перед молодой женщиной яркой южной внешности — любимой фрейлиной Елизаветы Роксандрой Скарлатовной Стурдза.
Какие имена, какие знатнейшие и родовитейшие фамилии — и я, простая учительница из 21 века. Я подумала — вот бы в будущем рассказать, так никто же не поверит — и эта мысль заставила меня улыбнуться и успокоиться.
Елизавета Алексеевна показала рукой на одно из кресел и предложила мне присесть. Я с удовольствием сделала это — ведь все это время я стояла и ноги мои уже подкашивались, не столько от усталости, прошло совсем немного времени, сколько от волнения.
— Вы писали о созданном в вашем уезде Женском обществе,— поинтересовалась Елизавета.
— Да, Ваше Величество, нами было создано Женское общество, которое помогало закупке дополнительных медикаментов и различных вещей для военных.
— Интересно, интересно, расскажите подробнее, чем оно занималось?— заинтересовалась Елена Михайловна.
Этого вопроса я и ждала и стала рассказывать о наших дела — и об аукционе, и об благотворительном вечере, устроенном нами и об идеях по поддержке армии и помощи раненым. Я старалась говорить эмоционально, но четко и ясно. В конце я добавила:
— Все наши идеи по созданию Женского общества я записала здесь с помощью нового пера, которое придумали мои помощники,— и я с поклоном протянула Императрице папку и коробочку с пером и чернильницами.
— Но почему вы так уверены, что нашим военным понадобится дополнительная помощь? Почему вы говорите о подготовке к войне?— опять поинтересовалась Императрица.
Я и ждала этого вопроса, и боялась его, потому что в открытую рассказать, что я знаю о войне, я не могу, пришлось выкручиваться, упирая на увлечение мистицизмом в эту эпоху:
-Ваше Величество, мне уже несколько недель подряд снится один и тот же сон — войска Наполеона перешли границу России, идут сражения, затем была сильнейшая битва под маленьким селением под названием Бородино, затем я увидела горящие Смоленск и Москву,— тут дамы непроизвольно ахнули.
А я продолжала:
— Но на стороне России и Бог, и природа, — тут я перекрестилась, дамы следом за мной перекрестились тоже. — Зимний холод погнал войска французов прочь с нашей земли вместе с наши славными военными, французы замерзали и погибали, пока не покинули пределов нашей земли.
Женщины молчали, потрясенные, но я видела, что они мне не очень верят. Да и в наше время вплоть до нападения Германии Сталин и его военные не верили в войну с Гитлером, считали многочисленные приграничные конфликты и развертывание войск провокациями. Я решила зайти с другого конца:
-Ваше Величество, мы общались с военными, которые стояли в нашем уезде. И даже в нашей провинции очень многие знают про Наполеона Бонапарта, участвовали в военных походах. Наполеон или будет всеми силами перетягивать Россию на свою сторону, чтобы опять, как было при Александре Васильевиче Суворове, использовать нашу армию в своих целях, или...,— тут я примолкла, давая присутствующим самим додумать продолжение.
Кажется, что я не сказала ничего лишнего. Всё это они и без меня знали. Но надо продолжить:
— Вот поэтому и надо подготовиться к разным поворотам развития событий. Я думаю, что не будет лишним именно сейчас создать общество, которое заранее начнет собирать средства для помощи в военных событиях. А кому, как ни женщинам, заняться этим. Именно женская рука, женское доброе сердце и сострадание послужит опорой в испытаниях.
Дамы слушали, но не верили, слишком это было невероятно. Император в Вильне развлекается на балах, он не привёл армии в боевую готовность, не назначил главнокомандующего армиями, тем более, что с Наполеоном вообще — то подписан Тильзитский мир.
Так почему капитанша из провинции, где про Наполеона и его военные походы всего лишь 'слышали', решила, что тот будет вести войну с Россией, да ещё и на её территории? Поэтому мои слова повисли в воздухе. Но императрица — чуткая дама, решила перевести разговор на другое:
— Но вы что-то принесли с собой?— с улыбкой спросила Императрица, видя, что я невольно кошу глаза на свои коробки.
— Ваше Величество! Позвольте мне от всего сердца вручить вам и Великой Княжне мои скромные подарки,— произнесла я и увидела, что глаза присутствующих загорелись от интереса — что за подарки захотела вручить Императрице, женщине, у которой есть все, какая-то неизвестная провинциалка.
И я начинаю доставать игрушки, кубики, бродилки вместе с книжками, а также бумажные листы с куклами и одеждой для них. Вряд ли кто ранее дарил такие обычные, но в тоже время необычные подарки столь высокопоставленной даме.
Я даже замираю — а вдруг их сочтут простонародными, вдруг их выкинут и меня вместе с ними. Но вижу заинтересованные взгляды присутствующих, в том числе и Императрицы.
-Кто это сделал?— спрашивает Роксандра Скарлатовна.
Вдохнув побольше воздуха, я начала говорить:
— Ваше Высокопревосходительство! Это сделали мои люди, я только собрала и записала сказки, которые придумал народ. А этих кукол нарисовала моя крестница, Мария Ивановна Иванова, которая живет в поместье в Смоленской губернии.
— Очень интересно, очень,— благосклонно кивают одновременно Императрица и Елена Михайловна
Елизавета Алексеевна благосклонно смотрит на меня и говорит:
— Всё, что вы рассказали, очень интересно, мы обдумаем ваши предложения и ещё раз пригласим вас. Приглашение вам будет передано.
Я еще раз приседаю в глубоком реверансе и не поворачиваясь, задом покидаю комнату. И тут наступает откат — руки и ноги мои дрожат, становится тяжело дышать, я готова упасть в обморок — не каждый день приходится переживать такие волнения. Но учительское самообладание вновь помогает мне — я еще несколько раз глубоко вдыхаю и выдыхаю, понемногу приходя в себя. Ну что же, можно ехать домой.
Но сначала я почувствовала разочарование— так долго ждать, готовиться, и так мало успеть сказать— вся встреча длилась не более пятнадцати минут. Но потом я немного успокоилась— меня приняли, выслушали, заинтересовались идеями, пригласили еще раз— чего ещё большего желать! Самое главное уже произошло, встреча состоялась, пусть мне сейчас не поверили, дальше, надеюсь, произойдет развитие наших идей. Грех жаловаться!
Обратную дорогу я почти не ощутила, вновь вспоминая и переживая разговор с Императрицей — как я держалась, как разговаривала, не нарушила ли правила этикета?
В трактире взволнованные друзья встречают меня одним вопросом:
— Ну как все прошло?— но видя мое состояние, Варвара сначала налила мне горячего чая и дала какую-то еду, которую я автоматически проглотила.
Только заметив, что я пришла в чувство, они еще раз посмотрели на меня вопросительными взглядами, но тут уж я и сама стала рассказывать о пережитом— эмоции слишком переполняли меня.
Друзья выдохнули и даже потихоньку покричали ура— теперь, после того, как мы выполнили главную задачу нашей поездки, можно немного выдохнуть и ждать продолжения разговора. Но пока мы все прилегли отдохнуть— нервное напряжение нуждалось в разрядке. А вечером мы еще раз спокойно прогулялись по городу, стараясь впитывать в себя запахи, звуки, свет этого чудесного города, знакомого и незнакомого нам. И внутри меня зазвучала песня композитора Александра Борисовича Матюхина на стихи Осипа Мальдештама, которую я потихоньку напевала своим друзьям:
Ленинград
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
День кончился долгими дружескими спокойными посиделками— мы болтали, играли в лото и домино, пели песни, короче, разряжались после долгого напряженного ожидания. Надеюсь, продолжение разговора состоится и будет более продуктивным.
Глава 78. Время разбрасывать камни завершилось.
Следующие день я помнила не очень чётко — всё переживала о неудаче приёма у Императрицы. Понятно, что она не поверила словам о войне в России — и я бы не поверила, если бы мне кто-нибудь об этом рассказал. Идут балы, приёмы, войска рассосредоточены на своих постоянных местах, все спокойно и размеренно. Здесь, в это время, как и в предвоенном Советском Союзе, если и думали о войне, то о битвах " на чужой территории и малой кровью ".
Но, как мы помним, ничего этого в Великой Отечественной войне не случилось. Эта Отечественная война не будет столь долгой, как последующая, в общей сложности, с Заграничными походами, она продлится около двух лет. И во время неё состоится только одна битва, сопоставимая с будущими и решившая ход войны — Бородинская, по своим масштабам вполне соотносима со Сталинградской битвой. Но сейчас об этом никто не думал.
В конце концов, и я отбросила грустные мысли — ну что же, не поверили сейчас, поверят через месяц, в июне, когда Наполеон вступит на нашу землю. А нам надо продолжать готовиться к войне самостоятельно и не вешать нос. Не будем полагаться на милости "административного резерва", с этим всегда в России туго, будем надеяться на себя и свои силы.
И я стала как заведенная носиться из прошлого в будущее. Что опять меня удивило и обрадовало, в эти разы Барыня уже не ворчала, как это бывало в последнее время, она понимала, что наши переносы уже заканчиваются и осталось потерпеть совсе не много. Мы договорились через записки-сообщения писать, что мне надо купить или сделать. Барыня делала это, а я лишь забирала мелкие покупки или складывала отдельно крупные, что занимало буквально минуты времени.
Мои напарники особо ко мне не приставали, занимались тихонько своими делами. Миша пытался наладить контакты с местными купцами для оптовых закупок сукном, одеялами, другими вещами в помощь военным.
Варвара ещё раз проехалась по аптекам инакупила каких-то сборов, скляночек и баночек, используя деньги, полученные от сдачи квартиры в будущем, на которые были закуплены камни и серебро. Я не вмешивалась, хочет так человек, пусть делает, только старалась к её деньгам добавить и свои накопления. Все были заняты делом, постепенно завершая наше пребывание в столице.
А на завтра принесли повторное приглашение через день на прием к Императрице. Я ждала его уже без того волнения, которое было первоначально, и без особых надежд.
В этот раз все происходило по такому же сценарию — меня ждали и также, передавая из рук в руки, проводили по коридору до дверей комнаты, где меня должны были завести к Императрице.
Но перед этим гофмейстерина тихонько приоткрыла дверь в детскую комнату, где под присмотром нянек, служанок и уже знакомой мне Елены Михайловны Голицыной, которая была наставницей Великой Княжны, играли в мяч две прелестные девочки в розовых пышных платьях, повторяющих наряды светских дам — специальной детской одежды тогда не было. Там же на столике лежали мои кубики, вырезанные бумажные куклы, ещё какие-то игрушки.
Я сразу поняла, что одна из девочек — Великая княжна Элиза, а вторая— ее подружка, тоже Лизочка — маленькая княжна Елизавета Александровна Голицына, дочь рано умершей подруги Елизаветы Алексеевны — Натальи Фёдоровны Шаховской-Голицыной.
Таким образом тактичная Императрица дала мне понять, что с девочкой всё в порядке, игрушки и мои другие подарки оценены по достоинству, что мне было очень лестно. О моей помощи помнят и мне благодарны, но обстоятельства этого приключения разглашать не стоит, иначе меня же и придется наказать за "несанкционированное проникновение на особо охраняемый объект".
Вообще эта вся история с переносом не только в пространстве, но и во времени, бесприпятственное попадание во дворец высшего лица в государстве человека с улицы и помощь не медика маленькой девочке, явно не обошлась без помощи Создателя.
