Что-то было не так. Что-то определённо становилось вновь не так, и, к своему ужасу, я в упор не мог осознать, что, при этом полностью отдавая себе отчёт об этой неправильности.
Ненавижу. Я ненавижу промывающих мозги концептуальных тварей. Сколько можно, сука?!
— Я бы на твоём месте немного расслабился, приятель, — хмыкнул очередной альтер-я, улыбнувшись. — Как вам мой корабль?
— Мрачновато, — признался я. — Я не большой фанат научной фантастики с мрачной атмосферой ужасов, приятель.
Посмотреть было на что. Корабль слишком уж подозрительно адекватного альтер-меня был размером с не самый маленький город. Нам пришлось пройти через бесчисленные пустые холодные коридоры, то и дело натыкаясь на какое-то абсурдное количество помещений, в которых можно было увидеть различные живые организмы в капсулах.
Со стороны смотрелось, честно говоря, жутковато.
Не только людей, но и животных, растений. Капсул было какое-то абсурдное количество: словно многоэтажки, они возвышались над нами, из-за чего можно было подумать, словно этот альтер-я решил "спрятать" человечество от гибели в подобии матрицы.
Я отказался от этого предположения лишь потому, что плоды были недостаточно развиты и в матрице просто не было особого смысла.
По крайней мере, я надеюсь.
Впрочем, больше всего могло смутить не это. А снимки.
Снимки были повсюду. Самые разные, самые абсурдные и странные. Весь гигантский космический корабль был завешан бесчисленными фотографиями, недвусмысленно намекая на...
Скажем так, специализацию подозрительно адекватного психопата.
Фотограф.
Остаточное сознание животного было отправлено в сон. Это был хороший способ сдержать "нас" на неопределённое время, пока мы занимаемся делами. Дальше на судьбу твари мне было абсолютно наплевать.
Не удивлюсь, если "меня" попытаются переплавить в новый дар океана. Боюсь, после подобного нападения любая жалость...
А, впрочем, её особо и не было. Главное, чтобы эта дрянь потом не полезла ко мне в душу.
— Ты не поверишь, я тоже, — хмыкнул альтер-я.
— И я! — подняла руку женская версия альтер-меня, безумно оскалившись.
Я чувствовал, что у неё определённо была связанная с этим какая-то не самая приятная история.
Стоявший чуть в стороне Чарльз предпочёл крайне тактично промолчать, сделав настолько непроницаемое лицо, насколько вообще мог. Можно сказать, для него пошло не так вообще всё, что только могло пойти не так.
Я поднял взгляд на яркое искусственное Солнце.
Пугающее Шоу Трумана.
Ленз привёл нас, используя вертикальные и горизонтальные лифты, в помещение, которое практически идеально имитировало пляж. Здесь даже подобие океана было, с настоящим морским бризом и волнами. Под ногами был тёплый золотистый песок. Порой я ужасался тому, насколько сильно в отдельных моментах мы были похожи. С другой стороны, организовывать столь детальную симуляцию пляжа на грёбаном космическом корабле — даже для меня было странно.
"Шед, сможем организовать имитацию пляжа в тени?"
"..."
— Вижу, вам нравится, — понимающе улыбнулся мужчина. — Я ожидал этого. Чего я не мог ожидать, так это столь терпимого отношения ко мне, Феликс. Ты тоже видишь сны Художника?
Я не ответил, но, видимо, это и так было очевидно.
— А ко мне у тебя нет вопросов, головастик? — сладко улыбнулась Эмма.
— Я на физическом и духовном уровне лишил себя влечения, — покачал головой Ленз. — Мы всё равно не можем иметь детей, так зачем нам тогда похоть?
Другой "я" подошёл к берегу, развалившись на шезлонге. Мы направились за ним, встав у самого искусственного "океана".
Меня не сильно удивило то, что я ещё и детей не могу иметь. Честно говоря, это вызывало во мне немалое облегчение, и дело было далеко не в том, что детей я ненавидел. Дело было в осознании того, какие твари могли от меня родиться.
Скажем так, в будущем я смогу быть более спокойным за то, что не оставлю после себя всякую нечисть.
— Жалкие осколки не могут дать дорогу настоящей душе, — буквально пропела Эмма, принимая ответ такого же психопата, как и мы.
В этом был смысл.
— Это всё очень хорошо, — стала улыбка Ленза чуть более... лукавой. — Но мне хотелось бы узнать, в какое дерьмо вы влезли.
И я даже мог его понять, против воли оглядываясь.
Моё восприятие позволяло мне уловить "внимание". Внимание где-то за искусственным деревом. Тень Ползучего человека, незримо следовавшего за нами; тень Второй Луны, тянущаяся к нам откуда-то из бесконечного космоса."внимание" Моё восприятие позволяло мне уловить "внимание". Внимание где-то за искусственным деревом. Тень Ползучего человека, незримо следовавшего за нами; тень Второй Луны, тянущаяся к нам откуда-то из бесконечного космоса.
Наконец, тень гигантского кита.
Я чувствовал, как мне в затылок смотрело что-то безумно огромное. Млекопитающее титанических размеров, увидевшее наглого, неудачливого рыбака, который если что-то и ловит, то одни проблемы на свою голову.
Чем больше проходило времени, тем больше я чувствовал, что картина моей "специализации" раскрывается лишь вместе с китом."специализации" Чем больше проходило времени, тем больше я чувствовал, что картина моей "специализации" раскрывается лишь вместе с китом.
Все до этого встречные осколки занимались каким-то творчеством. Гончар, кукольник, скульптор, теперь фотограф. Мы все были художниками, но у каждого из нас было и что-то своё.
С другой же стороны, можно ли проявить творческую жилку, просто рыбача? Кто-то сказал бы, что да, но лично я не чувствовал того прилива вдохновения, которое испытывал, когда брал в руки кисть. Я в принципе не чувствовал себя рыбаком. Просто пытаясь поймать "рыбу", я не испытывал вдохновения."рыбу" С другой же стороны, можно ли проявить творческую жилку, просто рыбача? Кто-то сказал бы, что да, но лично я не чувствовал того прилива вдохновения, которое испытывал, когда брал в руки кисть. Я в принципе не чувствовал себя рыбаком. Просто пытаясь поймать "рыбу", я не испытывал вдохновения.вдохновения С другой же стороны, можно ли проявить творческую жилку, просто рыбача? Кто-то сказал бы, что да, но лично я не чувствовал того прилива вдохновения, которое испытывал, когда брал в руки кисть. Я в принципе не чувствовал себя рыбаком. Просто пытаясь поймать "рыбу", я не испытывал вдохновения.
Но всё менялось, когда появлялся образ гигантского кита, которого поймал рыбак, но который сам был пойман китом. Тогда я видел перед собой образ, видел законченную картину, испытывал вдохновение и целостность.вдохновение Но всё менялось, когда появлялся образ гигантского кита, которого поймал рыбак, но который сам был пойман китом. Тогда я видел перед собой образ, видел законченную картину, испытывал вдохновение и целостность.
Художник на рыбалке в дождливую погоду, за которым охотится пойманный им кит. Рыбак, ненавидящий пейзажи и кит, обожающих их. Кит, способный писать лишь нечто доброе и светлое, и рыбак, способный лишь на то, чтобы извращать и искажать это.
Я чувствовал в образе, который видел в голове, некую правильность и завершённость. Какое-то извращённое спокойствие и умиротворение.
Неожиданно пришло осознание, что мне безумно хотелось вернуться к малышке Сэнди.
Мы пронеслись через бесчисленные миры, что могло сильно повлиять на поток. Время нелинейно. Я понятия не имел, сколько сейчас прошло времени в мире, где меня сейчас ждало Немое, и эта мысль приводила в ужас.
Наш рассказ не занял много времени. Мы быстренько пробежались по проблемам, в которые ненароком влипли, заставляя головастика то удивлённо хмыкать, то хмурить брови.
— Удивительно, — без всякой иронии воскликнул Ленз. — Чарльз, ну ты видел?
Хмурый стиляга явно думал над чем-то другим. Прямое обращение к нему словно вывело его из лёгкой дрёмы.
— Что ты имел в виду под смертью человечества?
— Ты ему не говорил? — удивлённо уставился на меня Ленз. — Мне промолчать?
— Можешь говорить, — махнул я рукой, плюхнувшись в песок.
Мне нужно было немного подумать.
Ленз хмыкнул, вновь обратив внимание на стилягу.
— Честно говоря, "Death" здесь не совсем подходит, дружище. Скорее, "Doom" или... "Perdition"."Perdition" — Честно говоря, "Death" здесь не совсем подходит, дружище. Скорее, "Doom" или... "Perdition".
Я вздрогнул, резко повернув взгляд на продолжавшего улыбаться ублюдка. Он смотрел прямо мне в глаза. Эмма, очевидно, так удивлена не была.
— И что ты хочешь этим сказать? — стал ещё более хмурым Чарльз.
— Тем, что кое-какая тварь однажды очень поднасрала и себе, и всему человечеству во всём древе реальностей, за что теперь нам всем приходится расплачиваться, — пожал плечами Ленз. — Ты веришь в судьбу, Чарльз?
— Нет.
— Зря, — покачал головой мужчина. — Такая же константа, но которая распространяется не на одну вселенную, а на все, пронизывая и протекая по всему древу. Отравленная судьба, которую изменить практически невозможно.
Ленз безразличным взглядом осмотрелся, подняв взгляд на искусственное Солнце.
— Я не стал слушать Мистера Стивенсона и попытался повторить его путь. Подумал, что, в отличие от него, добьюсь успеха. Смогу запечатлеть в своей камере успех. Спасение. Решил подойти к вопросу более технически и рационально. Это лишь очередной эксперимент.
Против воли я стал слушать. Слушать историю бесчисленных попыток.
В отличие от меня или Эммы, этот осколок изначально был более стабильным. Его разум развивался ещё быстрее, чем у нас, да и сам Мистер Стивенсон в бесчисленной вариации Атлантиды заставлял его развивать мозг и буквально программировал на идею того, чтобы сначала спасти людей, а затем уже жить в своё удовольствие.
Это уже сильно отличалась от того, кем и чем выросли мы.
Сперва головастик попытался просто оградить Землю от любых внешних и внутренних угроз. Создал непроницаемый купол, нашёл верных людей, подчинил всех, кто мог бы ему потенциально помочь или помешать. Взялся за человечество настолько плотно, насколько мог, закрывая любые, даже чисто теоретические угрозы.
Не помогло. В их мире случился прорыв в настоящий Ад из другой вселенной. Это не та угроза, от которой он мог вот так оградиться. Демоны сожрали всё человечество, не оставляя ни единого шанса на спасение.
Чем сильнее воздействие чужака — тем сильнее противодействие. Нужен был баланс.
Во второй раз, быстро осознав, что настолько грубое вмешательство лишь ускорит процесс, Ленз пошёл от обратного. Уже со второй попытки его разум развился достаточно, чтобы он мог напрямую, одним лишь своим чистым сознанием вмешиваться в чужие мозги.
Осторожное подчинение мирового правительства, создание настоящей подпольной организации, которая контролировала мировую экономику, войны и болезни. Всё для того, чтобы в конечном итоге объединить Землю и существенно ускорить руками самих людей прогресс.
Практически никакого прямого вмешательства — осколок очень быстро уяснил эту простую истину.
Руками людей они быстро смогли создать устройства, которые не только определяли любые "паранормальные" явления, но и могли их ловить, устранять.
Всё закончилось крайне резко и неожиданно. Появился безумный профессор, фанатично преданный организации, который, пытаясь исследовать очередной паранормальный феномен, неосторожно...
Схлопнул реальность.
То есть, просто схлопнул реальность. Без шанса откатиться, ведь вселенной словно и не существовало.
Профессора звали Гаррик Рид.
— Профессор? — стали круглыми глаза Чарльза.
— Если мы познакомились в одной вариации, то высока вероятность, что можем познакомиться и в другой, — пожал плечами головастик. — Просто при разных обстоятельствах. Ты был славным и очень верным мне малым, дружище.
Стиляга с ужасом уставился на меня.
Ленз над чем-то задумался.
— Ваш Гаррик ещё жив?
Вместо ответа я напрямую отправил другому "я" образ произошедшего, заставив удивлённо присвистнуть.
— Ясно.
Дальше шли самые разные попытки. Аккуратные и не очень, самые безумные и странные. Например, что, если люди мутируют и перестанут быть людьми в полном понимании этого слова, придёт ли рок?
Когда Ленз оказался в городе, наполненном обезумевшими мутантами, он понял, что сам человечество и уничтожил. Правда, от идеи не отказался и в следующий раз распространил уже модифицированный вирус, который пробудил в людях сверхспособности.
Предполагая, что сверхлюди впоследствии могут на первых этапах очень быстро и естественно уничтожить человечество, Ленз уже заранее всё подготовил, чтобы силовые структуры смогли сдержать всех неугодных и воцарился новый порядок.
Это какое-то время даже работало: "человечество" погибло позже, где-то к две тысячи тридцатому году. Просто в какой-то момент родился ребёнок со способностью искривлять пространство-время.
Вот Ленз отдыхал на пляже, довольный проделанной работой, а вот вновь оказался в самом начале пути, не понимая, что произошло.
Любопытный "я" не остановился. Он, осознав, что "судьбу" так легко провести было нельзя, стал выделять определённые закономерности. Что "судьба" считала "человечеством"? Какие характеристики она придаёт "человеку"? Насколько сильно должно отличаться существо от общего представления понятия "человек", чтобы концептуальная судьба оставила человечество в покое и возможно ли это вообще? Что, если уничтожить человечество сильно ран...
— Ты хочешь сказать, что намеренно неоднократно уничтожал человечество, чтобы просто посмотреть, как на это отреагирует... эта судьба?.. — ошалело переспросил Чарльз.
Он уже хотел задать "вопросы" на моменте, когда другой "я" решил из интереса распространить крайне сомнительный вирус, но каким-то образом нашёл в себе силы сдержаться. Теперь, очевидно, терпение лопнуло.
— Я тебя умоляю, дружище, — отмахнулся Ленз. — Давай без этого детского сада. Ты же уже должен был понять, что...
— Я уже ничего не понимаю, — признался стиляга, развернувшись. Он уже не кричал, взгляд мужчины стал совсем усталым и потерянным. — И я не хочу понимать, Фишер, или кто ты там. Я буду ждать вас у входа... на этот пляж.
Мы остались на искусственном пляже, переглянувшись.
— Мы тебя поняли, — задумчиво пробормотал я. — Тогда в чём суть этого... корабля?
— Просто объединил несколько своих наблюдений, — безразлично ответил мужчина. — В этой вариации человечество прошло погибель сотни лет назад. Я взял из другой вариации весь нужный генетический код, модифицировал его, чтобы этот вид отличался от привычного нам человеческого, отправился в другую звёздную систему подальше от Земли и теперь просто жду.
— Ты чужак в этой вселенной, как и мы, — мягко напомнила Эмма. — Это слишком большое вмешательство, головастик.
— Я знаю, — дружелюбно улыбнулся Ленз. — Можно сказать, я пока просто собираю статистику. Настоящий эксперимент начнётся далеко не сразу.
Я почувствовал, как у меня по спине пробежал холодок.
