Зал оказался не пустым, у колон в карауле стояли знакомые мне гвардейцы, секунду засомневавшись, вышел на центр зала чтобы осмотреться. На одной из стен были узкие высокие стекла с фресками неба и звезд, через которые проникал неяркий свет, справа виделись огромные ворота, высотой почти до потолка зала, то есть метров семь, с другой стороны были похожие ворота, но немного меньше, видимо этот зал какое-то проходное помещение. Что же, из каких-то непонятных закоулков замка вышли, теперь можно спокойно пройтись, думая о своём, важном.
Первой мыслью была, что делать с Чернобогом? Мысль смелая, но крайне важная. От моего теперешнего решения зависит очень многое, моя ошибка, и всё может пойти по одному месту. Должен признать он вышел далеко не таким как я его представлял, ну, если не обращать внимание на его доспех конечно, тут было всё весьма канонично. Он был вежлив, внимателен, располагал к себе, особенно это заметно на фоне Калиара, уверенный, умный, черт, да мне даже какую-то его отрицательную черту сложно выделить. Ну вот как его ненавидеть? Можно это делать и без ненависти, сражаться с ним, даже убить, но как-то не выходит. Не настолько я еще очерствел, да и дочки еще его. Скорее начинаю ему сопереживать, что уж вообще неуместно в нашей ситуации. А вот Калиара выходит ненавидеть легко и просто, а он ведь пытается защитить наш мир, как всё... непросто.
Задумчиво передвигаясь по залу, я продолжал обдумывать ситуацию, старался оставаться нейтральным. Как говорил Чернобог, это должно быть в моей сути. Через еще десяток минут беспокойной ходьбы, во время которой гвардейцы всё продолжали за мной ходить следом, раздражая, я понял что пытаюсь найти причины послать Чернобога далеко и надолго. Причины были, хотя бы та, что впускать даже вменяемого бога тьмы в свой мир всё же очень так рискованно. Но отнюдь не невозможно или безумно, "риск" это не достаточно веская причина для отказа от его предложений, а они были достойны настоящего искусителя. Калиар требовал абсолютного подчинения, Чернобог же обещал обучить некоторым важным астральным приемам, а то и самой магии, не требуя подчинения или служения. Свобода, подчиняющаяся тебе магия в реальном мире или вечное служение, а также чужой контроль над тобой и твоей магией? Это даже выбором сложно назвать, он очевиден, единственное различие в них это риск. Риск того что я сам проведу Чернобога и его дочерей на Землю, где они будут просто жить, и риск того что Чернобог в конце концов сможет пробиться через нас к Земле, скорее всего злым, и возможно с уже полностью сошедшими с ума дочерями. Если посмотреть с этой стороны, то выбор тоже как бы очевиден. Но вот так просто пойти на такое сложно, кажется неправильным, быть Защитником Врат два года, Защитником с большой буквы, и теперь самолично пойти брать их штурмом, еще и скорее всего командуя существами Чернобога. Слишком резкий разворот на сто восемьдесят градусов, а ведь придется пойти еще и против своих. Хотя у меня с ними в последние Циклы отношения не очень, но они все еще свои, на одной планете живем как-никак, сражались вместе. Но магия. Но риск. Черт. Как все же трудно быть ответственным за такие решения, слишком большой масштаб, огромная ответственность. А ведь Чернобог может обманывать, врать, такое тоже не стоит откидывать. Да, это всё может быть ложь, это лишь слова, его слова.
В итоге я вернулся к тому с чего начал, верить мне Чернобогу или нет? Ответив на этот вопрос, сам собой будет получен ответ и на второй, помогать или нет.
Дверь за моей спиной скрипнула и кто-то с тихим стуком каблуков вошел в зал, я сразу понял что это кто-то из сестер. Старшая или младшая?
— Мистер дух Видок. — позвал меня сзади неуверенный голос девушки, это была старшая.
— Зовите меня просто Видок. — повернулся я к ней, уже успевшей переодеться в другое платье, на этот раз белое, более воздушное с платьем до пола и узким корсетом. — Думаю, так старательно следовать этикету будет лишним.
— Тогда и вы обращайтесь ко мне лишь по имени. — неуверенно проговорила она, покраснев щеками. — Просто Мелиона. Вы... м-м, ты уже поговорил с отцом? Как всё прошло?
— Намного лучше, чем я рассчитывал. — уклончиво ответил я, наблюдая как ко мне неуверенно приближается девушка. — Но каких-либо договоренностей мы еще не достигли. Твой отец дал мне время отдохнуть и обдумать возникшую ситуацию.
— Ах, вот как. — нервно поправив локоны волос, она стрельнула глазками на стоящих гвардейцев. — Раз вы прогуливаетесь, может я покажу вам наш знаменитый Менский Дворец, я за эти года уже его весь изучила.
— Почту за честь. — кивнул я, приподнимая руку чтобы поддержать её.
Принцесса посмотрела на руку, потом на меня, её лицо настолько отчетливо и ярко выражало удивление и вопрос на лице, что мне стало неловко вдвойне. Видимо у них тут не принято держать под руку, да и я несмотря на просьбу обращаться проще, начал действовать как-то официозно. Есть что-то в её образе такое величественное, отчего ты сам подстраиваешься под поведение собеседника.
— У нас так принято. — прервал я неловкую тишину, опуская руку. — Начнем экскурсию?
— Да, конечно. — несколько раз быстро моргнула девушка, задумчиво посмотрев на руку, она что-то хотела спросить, но передумав не спеша направилась к меньшим воротам.
Подавив вздох, я поравнялся с Мелионой, возможно разговор с ней, поможет мне определиться. Она уж точно не похожа на мудрого интригана, Чернобог как стало понято, до обретения божественности был правителем просто огромной страны, а значит и имел весь спектр опыта необходимый правителю. А немного с ним пообщавшись, мне сразу становиться ясно, что каким-нибудь глупым самодуром он тоже не был.
При нашем приближении, стоявшие в карауле гвардейцы предусмотрительно открыли перед нами дверцы ворот, давая пройти в следующее помещение. Это был уже коридор, но намного больше тех в которых я передвигался до этого, да и с намного большим количеством картин и других украшений, становится понятно что это парадный проход.
— Менский Дворец был построен в семьсот тридцать первом году эры Трилон, Императором Пеглониром Тервирским, как главная резиденция императорской семьи в Менском Наместничестве. Тут отдыхали члены нашей семьи, когда проезжали через это Наместничество или хотели отдохнуть в этих землях. — как-то быстро приняв царскую осанку, начала она с гордость рассказывать.
— Это разве не ваша столица? — слегка удивился я, до этого ведь считал, что я нахожусь именно в ней.
— Нет, это не она. — на её лице выступила сдерживаемая грусть. — Солвион был уничтожен во время проводимого отцом Ритуала Вознесения, там больше ничего не осталось. Потому отец переместил нас сюда, он сохранился лучше всех, сюда армии фанатиков Желтоликого дойти не успели.
— И много было у вас построено таких дворцов? — вернулся я к старой теме, то и дело посматривая на картины пейзажей и портретов мимо которых мы проходили.
— Вначале Дворцы были построены только в Наместничествах метрополии, но затем во время нашего наибольшего могущества, первый Император эры Карды Касенир Тервирский, распорядился построить Дворцы в каждом Наместничестве. Каждое из них отличалось от другого, это зависело от климатической зоны, местной культуры, архитектора и пожеланий нашей семьи, каждый Дворец был особенным и неповторимым. — вернув своё поучительное настроение, продолжила она свой рассказ. — С тех пор в каждом Наместничества нашей Империи находился свой Дворец.
— А у тебя есть твой любимый, тот который понравился тебе больше всего?
— Да, конечно. — вначале удивленно, но затем с еще большей радостью и блеском в глазах продолжила она непрерывно щебетать. — Пенийский Дворец, построен прямо на Асалийских горах на севере нашей империи, архитектором Жержем Ветским. Там был прекрасный вид с верхней террасы на весь горный хребет, места для игр, вечная прохлада и снег. Большая часть дворца была вырезана прямо из горы, над ним работало около сотни магов каменщиков и тысячи простолюдинов, которые уже через пять лет создали один из самых неприступных и высоких дворцов в Хардонии. Мне там очень сильно нравилось. — печально закончила она.
Почему всё в прошедшем числе, я понятливо не спрашивал, Дворец был уничтожен войной, а если и уцелел, то там теперь ни снега, ни прекрасного вида. Если бы мой мир оказался в таком же виде, как и этот, мне бы тоже было больно видеть его таким.
— Это бывшие императоры? — увел я разговор с рискованной темы, а разговаривать тут было рискованно практически обо всем.
— Да, но тут лишь императоры и их жены эры Сайви, картины знаменательных событий того времени. Небольшой, но прославленный отрезок истории нашей династии, в самую короткую эру из всех. — гордо произнесла она, остановившись напротив беловолосой женщины со странным украшением в виде вычурной золотой маски на нижней челюсти. — В честь первой жены императрицы Мелионы Тервирской, жившей две тысячи лет назад мне и дали имя. Она прославилась присоединением африйских земель к нашей Империи, образовав Африйское Наместничество. Её муж, — показала она на соседнюю картину с короткостриженым мужчиной. — погиб тогда от неизлечимой смертельной болезни, осложненной ранением в одном из сражений за те земли, любил он лично командовать армией, иногда даже вступая в битвы. В одной из стычек с африйскими старшими шаманами он и был ранен, заражения и яды осложнили его болезнь, которая и добила его, а ведь если не это, он мог прожить еще лишние два десятка лет. Это украшение на её подбородке можно назвать короной африйских вождей, сразу всех их земель. — продолжая смотреть на картину, она будто о своём кумире, с обожанием продолжила рассказ. — После смерти мужа, она не отправила армии мечом и магией мстить за его смерть, нет, она активно использовала дипломатию, переговоры, конечно же немного военной силы. И уже всего через три года, она заставила всех их склониться перед собой, а их Верховный Шаман самолично передал ей только созданный местный вариант короны. До этого она существовала только в их легендах и умах, ведь никто до этого еще не мог объединить все их земли. Она была великим человеком того времени, легко обогнав своего мужа, столь бесславно погибшего и сражавшегося за те земли почти всю свою жизнь.
Её рассказ внезапно оказался интересным, слушая Мелиону, я был удивлен внезапно появившимся в её голосе глубине и интонации, с которой она описывала короткий отрывок из биографии этой женщины, выглядевшей на картине исключительно величественной и прекрасной. Не считая цвета волос, у них с современной Мелионой действительно была некоторая внешняя схожесть, даже удивительно, что спустя столько столетий у них еще сохранилось столько много общих черт. Вот только та Мелиона, даже через картину внушала трепет и восхищение своим образом, здесь художник гений или сама императрица настолько внушительная личность.
— Я всегда хотела быть похожей на неё. — со странной интонацией добавила она.
Но они не очень похожи, автоматически подметил я, ощущения от них были абсолютно разные. Если та Мелиона, была действительно императрицей, то стоящая передо мной была домашней принцессой. Огромные отличия в ощущениях.
— Продолжим экскурсию. — неловко улыбнулась она, развернувшись ко мне. — Мне еще много что нужно показать.
* * *
Экскурсия была долгой, показать тут было много чего, особенно долго мы задерживались в таких коридорах где были выставлены картины императоров прошлого, Мелиона мне практически рассказала историю всего государства, очень короткую и урезанную, но интересную. У них были восстания, глобальные войны, и очень много обычных войн, расколы и гражданские войны, войны экспансии, века мира и культурного развития, частичная ассимиляция присоединенных Наместничеств, религиозные путчи в этих самых Наместничествах, эмиграции на новые земли и многое другое. История у Хардонии была действительно подвижной скажем так, века когда у них все было спокойно, можно по пальцам пересчитать. Особо долгий период мира, грозивший стать в будущем тысячелетним, был как раз в это время, закончившийся вторжением армий Калиара. Историю я хоть и слушал с интересом, но концентрировал внимание на самой принцессе, живо и с интересом рассказывающей самые знаменательные события. По этой очень долгой истории, а там её чуть ли не с семь тысяч лет, я понял что Мелиону действительно хорошо учили, или что тоже важно, ей действительно было очень скучно, а библиотека как она говорит у них огромная.
Принцесса была девушкой веселой, но старательно пытавшейся казаться серьезной и величественной, теперь я даже знал на кого она ровнялась. Выходило у неё это неважно, периоды когда принцесса вспоминала что она относится к древнейшей династии императоров, быстро прерывался искренним любопытством и желанием говорить, говорить и говорить. С того момента как она привыкла к моему присутствию, разговор не прерывался ни на секунду, тишины в нашем присутствии больше не было. Становилось понятно, что она действительно соскучилась по общению, и рада поговорить хоть с кем-нибудь, даже духом который недавно пытался убить её отца. Наши беседы были плодотворными.
— ...а затем вскрикнув от испуга, она упала в кусты. Это было так смешно, но она порвала своё платье, что наша вторая матушка тут же заметила, отругав Анвилу и меня за такие шутки. — с таким же живым интересом она рассказывала случаи из жизни. Я уже долгое время просто молчал, кивая и иногда задавая вопросы если успевал. — Кстати, давай я познакомлю тебя с ней. Она хоть и не показывает этого, но она тоже хочет поговорить. — загорелась она новой идеей.
— Думаешь. — с сомнением протянул я.
При первой встрече она показала вполне определенное отношение, хотя и Мелиона тогда была странной, сейчас к примеру, она не тянется ко мне потрогать лицо, правда заменяя это частым хватанием за руку, а иногда просто держа за ладонь, будто я собирался убежать.
— Конечно. Думаешь если бы она так не хотела общения, привязалась бы Анвила так к темным духам? — подала она здравое замечание, а ведь и верно, это была просто замена за неимением альтернативы.
— Такое, возможно. — вынужден был я согласиться.
— Пойдем, она будет рада. — снова потянула она меня за руку, давно уже потеряв всё своё смущение что демонстрировала ранее.
Через свою ладонь я чувствовал тепло её тела, пульс бегущих в венах крови, видел как она дышала, как вздувались ноздри и поднималась грудь, но то что она живая, не мешало ей уже наверное десятый час проводить эту внезапно начавшуюся экскурсию, история у них действительно большая. Мелиона всё еще не выказывала какой-либо усталости, ни разу не ела, и видимо, как какая-нибудь сказочная принцесса, никогда не ходит в туалет. Но она все равно была живая, в этом я был уверен практически полностью. Похоже это была та самая магия поддержания жизни Чернобога.
Мелиона уверенно тянула меня по коридорам и комнатам, ведя в какое-то определенное место, видимо точно зная где находится её младшая сестра. Многие коридоры я даже узнавал, но далеко не все, за всё это время мы обошли лишь часть этого огромного и богатого дворца. Вбежав в открытые перед ней гвардейцами дверьми, мы попали в обширный пустой зал, по центру которого стояла огромная двуспальная кровать и маленький аккуратный столик со стулом. Зал был действительно большим, и эти предметы мебели выглядели тут неуместно и одиноко, теряясь в этом ничем не занятых просторах помещения. На кровати расслаблено лежала девушка, уже единожды видимая мной Анвила была одета в черное платье, с открытыми плечами и короткой впереди юбкой. Они по очереди что ли цветом платьев меняются? Приподнявшись с кровати, она посмотрела на резво идущей к ней сестре и несколько растерянного меня, после чего с какой-то ленцой приподнявшись, приняла сидячее положение. Из-за кровати мягко ступая вышли двое граков, ставшие по обе стороны кровати как какие-то сторожевые псы. Чисто на автомате я резко остановился, дернув за собой Мелиону и схватился за рукоять Драцены, сзади послышался тихий звук вынимающихся из ножен мечей всё это время следовавших за нами гвардейцев. Мда, я настолько привык к враждебным гракам что действую просто на инстинктах, хорошо что магией сразу не ударил. Убрав руку от меча, я принял спокойную позу, пытаясь при этом не реагировать на удивленные лица обеих девушек, особенно на смущенную Мелиону, которую я в попытке защитить прижал к левому боку, закрывая своим телом от граков. Видимо я даже подсознательно не воспринимаю её как опасность, раз не думая кинулся защищать. Повернув голову назад, увидел как и гвардейцы спрятали оружие, которым были готовы зарезать беспокойного меня.
