* * *
— Ну и где мы? — раздалось рядом недовольное от герцога.
Веда приоткрыла глаза и увидела знакомые деревья и полянку, где она очнулась, когда впервые оказалась здесь.
— В гостях, — тихо ответила она, поднимаясь и усаживаясь на траве.
— У кого? — не унимался Эдиней.
— У друзей, — Веда подняла взгляд и поискала на ближайших деревьях черную родную фигурку. А когда её поиски увенчались успехом, улыбка заиграла на губах, — Карыч! Солнышко моё пернатое.
Птица лишь долю секунды оставалось неподвижной. А через мгновения, слетев с ветки, перед ними, припав на колено, обнимая девушку, оказался темноволосый мужчина с синими глазами, в которых читалась радость.
— Веда! Ведушка! — прижимая к себе шептал он, — Ведунька моя! — вдруг замерев, он отодвинулся немного от нее и серьезно смотря в глаза, спросил, — Что-то случилось?
— Да нет. Всё хорошо...
— Веда, — перебил он её, — Ты бы переходом просто так не стала пользоваться. Что случилось? Где Вера? Лео? Что с Элом?
— Кар... А баба Дуся дома? — жалобно спросила она, чуть не плача. Он напомнил ей о родных ей людях. А она оставила их во дворце. Там, где сейчас опасно.
— Дома. Идемте, — но видя в какой состоянии Веда, подхватил её на руки и понес.
— Вы куда? — раздалось позади них.
Карыч вопросительно посмотрел на Веду, а она приподнявшись немного на руках друга, позвала.
— Эдиней, идемте с нами. Нам тут помогут, — и уже тише добавила, — Я надеюсь.
В домике немного отдохнув и приведя себя в порядок, Веда вместе с Маруськой занялись герцогом. Параллельно она рассказывала, что твориться во дворце. Веда рассказала всё, что знала. И о Канээррах, и откуда о них узнала, и о кханах давно знакомых с этими энергосущностями, и что они помогли им, поделившись Слезами Дракона. Рассказала и о своем открытии, после 'апгрейда' Уной её Слезы, продемонстрировав гребень в подтверждения своих слов.
Баба Дуся выслушав, долго молчала. Только перекатывала в руке какой-то шарик, и опустив взгляд, смотрела в одну точку.
Закончив с герцогом и с рассказом, который слушали все очень внимательно, Веда присела рядом с Карычем. Он обнял её, заставляя опустить голову себе на плечо, а свободной рукой опять прицепил к Веденому браслету малюсенькую капельку с перышком.
— Надо возвращаться, — наконец проговорила баба Дуся
— Это понятно, — заговорил Эдиней, — Только как? И чем мы можем там помочь? — он уже выглядел и чувствовал себя лучше. Бледность и синева исчезли. А на лицо вернулось обычное обманчиво-скучающее выражение.
— Веда, Уна говорила, что нужно сделать? — проигнорировав вопрос герцога, обратилась Дусея к Веде.
— Да. Мне только нужно найти каронит и запустить какие-то структуры очищения.
— Нашла?
— Пока нет. Но думаю, — она посмотрела на брата короля, — Я знаю у кого он.
Эдиней промолчал. А что он мог сказать, когда сам же всё слышал.
— Хорошо. Я попрошу Лешика, — женщина усмехнулась, — Он откроет вам проход. Марусь, собери на стол. А я пойду, поговорю.
Она встала и вышла. Марыська принялась выполнять поручение бабы Дуси, а Карыч предложил.
— Пойдем, покажу кое-что.
Веда не споря встала и ведомая им за руку, пошла следом. Они вышли из домика и обойдя его подошли к небольшой комнатке, где вся их компания раньше что-нибудь мастерила. Там где и она 'химичила' со своим браслетом, планшетом и кристаллами.
— Вот, — открывая дверь и пропуская Веду вперед, показывая то, ради чего привел её сюда. Перед ними был мотоцикл, с которым она переместилась в этот мир.
'Как новенький', разглядывая его в полутьме помещения, восхищалась Веда.
Карыч из обычного кроссового мотоцикла сделал сказку. Корпус из какой-то хромированного материала, так как он убрал пластик, шиповатая задняя покрышка, поднятый выше руль, поверх имеющейся сидушки, самодельное мягкое седло, обшитое черной кожей и гармонично вписавшееся в дизайн. И, что совсем невероятно, присутствии фары. Он смастерил её сам из кристаллов и установил только по описанию и картинкам, которые Веда показывала ему, когда жила здесь. Оттюнинговал, так сказать, по полной. Она улыбнулась. Этот мотоцикл как будто говорил, что создан для экстремальной езды в сложных условиях, с прыжками по пригоркам, езде по песку и по горным скосам. Веда всегда хотела научиться ездить на мотоцикле. А уж о спорт-байке, в который превратил его Карыч, она и мечтать не смела. И лишь тут ей удалось попробовать свои силы, убеждаясь в очередной раз, что если есть желание, упорство, то возможно всё. Веда аж засмотрелась, на несколько секунд забывая о заботах и проблемах, не дающие сейчас ей свободно дышать.
— Красота, — тихо проговорила она, легонько проводя пальчиками по корпусу байка.
— И это ещё не всё, — загадочно произнес почти в самое ухо друг. Веда обернулась и в свете, пропускаемом открытым дверным проемом, успела увидеть самодовольную ухмылку. Он молча подошел к мотоциклу и вывез его на полянку перед домом, — Если он тебе не нужен, нажимаешь сюда и вуаля, — говоря все это, Карыч нажал на небольшую кнопку на руле и байк 'самоупаковался' в прозрачную маленькую сферу, внутри которой просматривался мотоцикл. Он поднял её с земли и с улыбкой протянул Веде, — Теперь, когда тебе нужно будет быстро куда-то добраться, у тебя есть средство это сделать. Шлем, кстати, под сидушкой.
— Карыч, — радостно взвизгнув, повисая на шеи мужчины, — Ты просто не представляешь, что ты сейчас сделал. Ты избавил меня... ты подарил сказку... ты самый лучший, — целуя его в обе щеки, благодарила Веда.
— Я рад, очень рад, что...
— Я тоже рад, что стал свидетелем этой сцены, — услышали они голос герцога. Веда синхронно с другом повернули головы и увидели стоящего возле домика Эдинея, который сложив руки на груди, наблюдал за ними, — А я уж думал, старею. Ошибаться начал в людях. Ан нет, — он повернулся и пошел обратно.
Веда перевела ничего не понимающий взгляд на Карыча, который так же как она удивленно смотрел на неё.
— Что это он?
— Да фиг его знает. Аристократы. Что у них на уме, не понятно, — Веда отпустила друга и с улыбкой спрятала сферу в сумку, — Карыч, ещё раз спасибо.
— Пожалуйста, — он обнял её за плечи, — А теперь пошли к бабе Дуси. Надо в дорогу собираться.
— Пошли, — обняла она его за талию и они вдвоём направились в домик.
Они завернули за уголок и увидели стоящих возле крыльца Дусею и Эдинея. Переглянувшись парочка направилась к ожидавшим. Но стоило им подойти к крыльцу, как калитка отворилась, хлопнув об забор, а во двор стрелой влетел деревенский мальчишка, крича.
— Баба Дуся, баба Дуся. Помогите. Папка не дышит. Он...
И так как малец не смотрел куда бежит, он на полном ходу врезался в стоящую на его пути знахарку, по инерции проносясь сам и женщину с собой немного вперед. Она покачнулась, взмахивая руками для удержания равновесия, а из одной из них вылетел тот самый шарик, который Дусея крутила в руках. Как только он соприкоснулся с землей, образовалась воронка, втягивая в себя все близстоящее. В том числе и самого мальчика, который остановился аккурат возле того место, где упал шарик. Видя как воронка закручивает пацана Веда не задумываясь бросилась внутрь воронки выдергивая его на себя. Но почувствовав, что теперь уже их двоих затягивает туда, она из последних сил сделав рывок, выбросила свою ношу в руки подлетевшего к ним Карыча. И ещё успела увидеть его ошарашенно-большую синеву глаз перед тем, как воронка, закрутив её, захлопнулась.
§ 3.5. 'Первая волна'
Эллариан
'Дурак! Какой же я дурак!', — сидя на подоконнике корил себя Эл. 'Это надо же так... Что она обо мне подумала?... Блин...', легкая улыбка коснулась его губ, отмечая сознанием прижившееся Ведено слово, а затем погасла под гнетом других размышлений, 'Промолчать?... Тоже не выход был... Как всё сложно'. Он встал и прошел пару раз по комнате, а потом опять вернулся на свой наблюдательный пункт.
Он высматривал Веду. Ему совсем не понравилось её состояние. Пару минут назад в комнате она была живой, находящей силы на смущение, на вопросы, на чувства. А тут. Как будто перед ним был неживой человек, а... безэмоциональная кукла. Овощ. Она безразлично смотрела на него и казалось совсем не слушает. Уходя сегодня от неё, он так хотелось вернуться. Разобраться, что случилось. Обнять. Не отпускать. Встряхнуть, в конце концов. Или опять поцеловать чтобы увидеть жизнь в её глазах. Пусть возмущение, пусть недовольство, пусть ... да хоть что-нибудь. Увидеть её настоящую! А не тень, что сидела на кровати. Он хотел вернуться, но ... не мог.
Придя за пару минут до дяди с братом в библиотеку и устроившись, создая видимость, что там провел всю ночь, Эл думал. Думал и не находил ответ на вопрос, что же случилось.
— Ты уже привел себя в порядок? — услышал он Эндрейна, который, как обычно, зашел без стука.
— Да. Я уже в норме, — ответил ему оборачиваясь.
— Вижу. Ну ты даешь, — усмехнулся вошедший, закрывая за собой дверь, — Что ты в библиотеке забыл? Ты же собирался что-то сообщить этой твоей... Веде?
— Я же просил...
— Помню-помню, — перебивая его, Эндрейн прошел и сел в кресло, — Но извини. Леди, которая позволяет себе принимать посторонних мужчин у себя в комнате полуголой..., — и столько сарказма звучало в его словах, но взглянув на лицо Эла, он всё же поправился, — В халате, как-то мало вызывает уважения.
— Что ты у неё делал, раз застал её в ...? — хмуро смотря на брата, задал он вопрос.
— Тебя искал. Пришел. Думал ты там. А она...
— И ты, как всегда, зашел в её покои как к себе? И даже не постучался? — Эл тоже отошел от окна и уселся в свободное кресло. Брат последнее время делал всё, что хотел и его мало интересовали приличия и последствия. И многое он прощал ему, впрочем, как и отец с дядей. Но всему приходит конец.
— Ну... уже было достаточно времени и я не думал, что...
— Вот именно. Ты не думал, — Эл вздохнул, понимая, что бесполезно. По крайне мере сейчас Эндрейн ничего не поймет, — Что мы вчера пили?
— А ты не помнишь? — удивление вперемежку с усмешкой так и сквозили в вопросе его брата.
— Не паясничай. Смутно. Я как оказался в библиотеке с трудом вспоминаю, — почти не кривил он душой, так как шел на автомате, думая над поведением Веды. И мысль разместиться в библиотеке возникла у него уже на месте.
— Ну ты... слабак, — Эндрейн рассмеялся. Колюче. Обидно. Как-то с превосходством, — Всё-таки я выиграл спор... наверное.
— Какой? — насторожился Эл.
— Мы вчера поспорили, что кто больше всех выпьет, — с приторной улыбочкой начал его брат, — И докажет, что он мужчина, тот получит или ящик моего Отарского или твоего кхукри 34.
— И я согласился? — при этом Эл сам не понимал, чему больше удивился. Тому что согласился в случае проигрыша расстаться со своим боевым трофеем, который был ему как талисман удачи, или тому, что согласился на этот глупы спор. 'Докажет, что мужчина?... Как интересно?...'.
— Да. И сам предложил мне пойти к леди Марии, а ты пойдешь к своей...км.. леди, — ухмылка не покидало довольное лицо Эндрейна.
— Не выдумывай. Я пьяным не пошел бы к ней, — попытался защититься он от наговоров брата.
— Да. Тогда, что значит твоё: 'Вот, гадом буду, но пойду и скажу ей всё'. Что за выражение такое 'гадом буду'? Где ты такого понабрался? — но видя, что особо не убедил Эла, его брат продолжил, — А на мой вопрос, что 'всё', ты ответил: 'Всё, что не говорил до этого'. Ты должен, она уедет, а ты так и не скажешь и ещё такой же бред. Я его особо не запоминал. Так вот, мы с тобой расстались на лестнице. Ты поднялся наверх, а я пошел искать... вернее собирался найти графиню, но..., — он поморщился, — Признаю. Я тоже вчера был не очень. Поэтому пошел к себе. Хоть выспался. А когда утром не застал тебя у себя, подумал, — усмешка опять вернулась на тонкие аристократические губы, — Это что-то новенькое. Ты всегда уходил от своих пассий ночевать к себе. А тут? Да при том, ты не явился на совещание. Дядя забеспокоился. Ну я ему и рассказал, что ты... как бы занят.
-А умнее ничего в голову не пришло? — Эл недобро посмотрел на брата, — Я же просил не позорить её.
— Ой. Да кому нужна её репутация?
— Мне нужна, — выпалил Эл. Но более сдержано продолжил, — Лиону нужно. Веронике тоже. Она ближайшая подруга принцессы. Завтра и Веду представят на балу. И пока Веда при дворе, то я настоятельно прошу тебя не распространять ни каких сведений об этой женщине. Ни каких! Ты понял меня?
— Ух ты! Какая экспрессия! — сложив руку на груди веселился Эндрейн, — Не уж то наш неприступный граф Эрлейн пал возле стен занятого бастиона? Надо же...
— Эндрейн! Я бы...
— Да понял я. Понял. Не буду.... Надо же. Ты и... Тяжело тебе будет.
— Почему? — настороженно спросил Эл.
— Ну отец уже выбрал семейство Оттарис в качестве твоих будущих родственников, — Эндрейн опять усмехнулся, — Ближайших родственников.
— Значит графиня Мирэнда Оттарис, — больше утвердительно, чем вопросительно подвел итог он полученной от брата информации.
— Да. Не плохая, кстати, партия.
— Вот и женился бы на ней, — буркнул он, вставая с кресла и подходя к окну. В этот момент Эл увидел, как по дорожке идет Вера, ведя за собой Веду. Эл поймал себя на том, что задержал дыхания, смотря на неё. Рука сама поднялась и опустилась на стекло, в попытке хоть так дотронуться до любимой. Взглядом проводив её до кустов ротеции, за которым скрылись девушки, он повернулся к брату. Эндрейн уже налил себе вина из графина, стоящего на столике и сидел в расслабленной позе, дегустируя его.
— Я не могу. За меня тоже уже все решено, — ответил ему брат. И Элу потребовалась несколько секунд чтобы понять о чем тот говорит.
— Брось. Таниэлла в сотни раз лучше Мирэнды. Так что нечего прибедняться, — он вернулся в кресло, — Ну раз мы выяснили, что никто никому ничего не должен, может быть займемся делами?
— Давай. Отец уже с этими договорами мне с утра настроение испортил. Так что я и сам хочу побыстрее от них отвязаться.
Мужчины встали и направились в рабочий кабинет маркиза Фэрана.
И именно в этот момент открылась дверь в покои Эллариана и зашли пятеро слуг, неся огромную бадью доверху наполненную водой. Самый первый из них заходил спиной, придерживая емкость и не увидев маркиза, врезался в него. И подскользнувшись, опрокинул всю емкость на себя и двух братьев. С одежды ручьями сбегала холодная вода. Ясно дело, настроение облитым это не прибавило.
— Ваша милость. Я... — лепетал виновник их купания, — Я... ваша милость... я...
— Убрать здесь всё немедленно, — раздраженно распорядился Эл. Его брат хранил молчание. Повернувшись, он направляясь в гардеробную, расстегивая рубашку на ходу. Стараясь побыстрее освободиться от мокрой одежды, которая липла и сниматься не желала, Эл почти сорвал её с себя. При этом он задел шнурок со своей Слезой, натянув и больно резанув себя по шеи. Не долга думая, так как всё бесило, Эл снял эту 'удавку' и положил на комод, намереваясь переодевшись снова надеть, — Кто вообще додумался полную нести? Что потом натаскать нельзя было..., — он замер, так и не застегнув сухую рубашку, задумываясь, зачем сюда принесли воду, если им не давались такие распоряжения. Обернувшись Эл успел заметить двоих услуг укладывающего бессознательного брата на кресло, перед тем как трое других зашли за ним в гардеробную. Оружия ни при себе, ни в гардеробной у него не было. А то что он носил, как назло, ещё не успел вернуть на место после переодевания.
