"Праздничный" ужин мы всё-таки съели, маме пришлось разогреть его, но даже так её стряпня была выше всяких похвал. Даже Одину кое-что перепало — отец вновь попросил вызвать его, и уже с любопытством осмотрел моего питомца. Потом уточнил какая от него польза и боевая поддержка — военный, что тут скажешь?
Свой кусок торта Один точно заслужил.
На ночь остались у моих родителей, дав им возможность переварить всё услышанное. Однако стоило лечь, Дар притянул меня к себе, и шепнул:
— Перенеси нас ко мне.
— Зачем?
— Ты бываешь очень несдержанна, а я сдерживаться подавно не собираюсь, хотя для первого свидания и веду себя очень невежливо... — промурлыкал он мои недавние слова, затем поцеловал.
Как же хорошо иметь под рукой персональный артефакт для перемещения в пространстве.
На мой старый диван мы вернулись только ближе к утру.
Никто из родителей не сказал ни слова по поводу нашего позднего пробуждения. В этот раз, Дариус не стал подскакивать ни свет ни заря, больше того, я проснулась раньше него и несколько минут пыталась растолкать сонного тёмного мага.
Когда мы вышли к родителям, ответ на вопрос, который я задала им вчера, был написан у обоих на лицах. Мама ещё вчера всё решила, отец сомневался, настаивая на том, что его со службы никто не отпустит.
— Отец Дариуса всё решит, как сделал с твоим переводом в этот город, — сказала я тогда. Папа изумлённо вскинул брови, а я мысленно назвала себя дурой. Пришлось рассказать, что князь помимо того, что маг, ещё и видящий, мол, умеет видеть будущее, и вообще, мы оказывается с Дариусом знакомы ещё со времен встречи в зоопарке.
В общем, отговорилась, как смогла, а то папа может и князю морду набить, за то, что фактически подарил меня своему сыну и плевать ему будет на любые видение и заверения Карнога, что так для всех будет лучше.
Да и само то, что днём в понедельник оба моих родителя сидели дома, а не работали, значило, что они решили рискнуть, и увидеть отражение нашего мира. Странно, не ожидала от них столь скоро решения и настолько скудных эмоций.
Впрочем, доживи я до их лет и, может быть, тоже мало чему удивлялась бы.
— Я взяла отпуск, а твой отец позвонил в часть и сказался больным, — рассказа мама за обедом. Вернее, это для родителей был обед, для нас с Даром только-только наступил завтрак.
— Здорово! — Одобрила я и повернулась к лопающему блинчики Дариусу: — Надо будет сегодня обсудить всё с твоим отцом, а завтра можно будет отправляться.
— Почему завтра? — Ещё сонно уточнил Дар. — Можем отправиться прямо сейчас.
— Нет уж! — Заявила я. — Может, к твоему постоянному исчезновению в универе привыкли...
Дариус отмахнулся, не дав мне договорить.
— Если ты собралась принять предложение гномов, сама понимаешь, об институте здесь можно забыть.
— Как это забыть об институте? — Подорвалась мама. — Образование — это важно!
— Важно, — не стал спорить Дар. — Только в моём мире она получит образование ничем не хуже. Гномы её на руках носить будут.
— Им так важна возможность попасть на землю? — Осведомился отец.
— Я же вчера рассказывала про Арки, — несколько раздражённо напомнила я. — Своей у них нет, но как оказалось, гномы очень хотят её иметь, раз готовы идти на такие уступки.
— Ты столько вчера говорила, — отец отложил вилку и потёр виски, — что у меня до сих пор голова болит.
— Ничего, со временем разберетесь, — заверил Дариус, и покосился на меня.
— Я всё равно зайду в институт. Если его бросать, то хоть документы заберу.
— Пошли сегодня? — Предложил Дар, став похожим, то ли на Чеширского кота, то ли на гнома — такая довольная и широкая улыбка украсила его лицо. Я только что дала свой ответ гномам. Да, я согласна им помогать, согласна поработать связующим звеном между двумя отражениями миров. Это будет интересно, главное, чтобы не превратилось в рутину.
Ещё одна причина сидела рядом со мной и обворожительно улыбалась.
— Нет уж! — Повторила я. — Сегодня мы обсудим всё с твоим отцом. Кстати, позвони ему, вдруг он всё ещё выгуливает гномов.
Уже через полчаса мы перепрыгнули на "дачу" князя.
В дверь постучали. Я оторвалась от листания комикса, валяясь на кровати в комнате Дариуса, и крикнула разрешение входить. Мужчины, в том числе Лис, снова заперлись в кабинете князя, мама с Ольгой что-то готовили на кухне к ужину, Алиса играла на улице с Однокрылом, а мне чего-то взгрустнулось.
Дверь открылась, вошёл дед Чертанова.
— Не потревожу? — Вежливо поинтересовался он.
— Нет, — я покачала головой, отложила комикс и села на кровати, скрестив ноги. — Вы уже закончили?
— Пока нет, — ответил Энтигор, закрывая за собой дверь. — Я улизнул на пару минут. Хотел поговорить с тобой наедине.
— Со мной? — Удивилась я.
— Зная моего сына, он мог многое натворить, не подумав. Точнее, подумав, что поступает правильно. У тебя ведь иное мнение на его действия, не так ли?
Пришлось согласиться, что да, иное.
Дед Дара прошёлся по комнате, заложив руки за спину, потом спросил:
— Дариус рассказал тебе, из-за чего нас изгнали из империи?
— Да. Из-за артефакта, который вы нашли.
Энтигор остановился у открытого шкафа с комиксами, задумчиво перекатился с пяток на носок, и повернулся ко мне.
— Скажи, девочка, хотела бы ты всё изменить? Вернуть свою прежнюю жизнь. Жизнь, которая принадлежит только тебе, в которой никто не говорит, что для тебя будет правильным. Хотела бы ты сама выбирать свою судьбу, своего мужа?
Я чуть не ляпнула, что Дар мне не муж, удержалась в последнюю секунду, и пожала плечами.
— А разве так можно? Нельзя повернуть время вспять, на это даже маги неспособны.
— Маги нет, — веско кивнул Энтигор и достал из внутреннего кармана пиджака небольшую толстую книжицу в чёрной обложке. — А вот это может исправит всё, что угодно.
Я как завороженная уставилась на чёрный томик, а в голове вспыли слова Дариуса об опасном артефакте, который его семья отказалась передать в руки империи.
Сглотнув, спросила:
— Это тот самый артефакт?
— Тот самый, — кивнул Энтигор, и усмехнулся. — Дар упомянул о нём, но не сказал, что именно он делает, не так ли?
Я покачал головой.
— Умный мальчик. В меня пошёл, — самодовольно ухмыльнулся его дед и подошёл к кровати, положив книжицу передо мной. — Это — Книга Судеб. Знаешь, я всегда считал её очередной красивой легендой, а вот как бывает. Искал одно, а нашёл её.
Я неотрывно смотрела на лежащую передо мной книгу, ладони отчего-то вспотели, сердце отчаянно билось о рёбра, во рту пересохло. Книга Судеб, значит? То есть с её помощью я могу изменить свою?
Кажется, последнее я спросила вслух, потому что дед Чертанова снова кивнул.
— Можешь. Всё, вплоть до своего рождения. Даже сама сможешь выбрать где, кем, в какое время и в какой семье родиться. Единственное условие — человек может только единожды открыть эту книгу. Второго шанса переписать свои ошибки никто не даст.
Я с трудом оторвала взгляд от книги, и посмотрела на Энтигора.
— Зачем вы мне это рассказываете? — Тихим, чуть охрипшим голосом, спросила я.
— Ты ведь хочешь быть хозяйкой своей судьбы, девочка? Хочешь что-то исправить, не так ли? — Дед улыбнулся широко и весело. Его веселость вызвала во мне резкий дискомфорт — сейчас было совершенно неподходящее время для веселья.
— Хочу! — Не скрывая, ответила я, возможно чуть резче, чем собиралась.
— Так вперед! — Сильнее развеселился Энтигор.
Я неожиданно разозлилась: какого чёрта ещё один Чертанов решает за меня, что мне делать? Я сама могу!
Схватив книжицу, открыла на произвольной странице и уставилась на чёрное остро заточенное перо. С самого кончика свисала крошечная чернильная капелька, но, сколько бы я на неё не смотрела, капелька не спешила пачкать желтоватые страницы, исписанные мелким красивым подчерком.
Я перелистнула несколько, читая ровные строки, и вздрогнула. Книга действительно была обо мне. Каждое предложение и слово, каждая буковка. Вплоть до этого момента, момента, как я сжала в руке чёрное перо. И я могла написать что угодно.
— Эту книгу создал не человек? — Не отрывая глаза от пустого места на странице, спросила я.
— Не знаю, — ответил Энтигор. — Никто не знает. Кажется, она была всегда и никогда. Пиши же, чего ты желаешь, девочка.
Чего я желаю?
В голове зашуршало, как будто идёшь по аллее, усыпанной толстым слоем опавших листьев. Накатило какое-то душевное умиротворение, а перед глазами замелькали разнообразные картинки, словно кто-то предлагал мне выбрать то, что мне больше всего нравится.
Картинка размеренной спокойной жизни, которой я прожила многие годы, сменилась на вид светского раута, где я, одетая, в шикарное чёрное платье беседовала с очаровательным мужчиной. Мы говорили о поэзии и живописи, флиртовали, пили шампанское...
Я мысленно поморщилась, и мгновенно переместилась высоко в горы, вися на страховочном тросе на какой-то отвесной скале...
Я даже испугаться не успела, как фон снова сменился. Теперь я восседала на небольшом троне, рядом стоял трон побольше, на котором сидел мой отец в красной мантии в шикарной короне и со скипетром в руке. Это я что... Я принцесса? А мой папа король? А где мама?
Вокруг нас блистали разноцветными платьями и драгоценностями придворные, к моим ногам возлагали какие-то коробочки и свёртки, кажется, праздновали мой день рождения...
Я зажмурилась, и помотала головой, а когда открыла глаза в лицо мне бил солёный ветер, путая волосы и заставляя улыбаться. Я была на большой красивой белой яхте, а я рядом стоял Дариус в одних плавках...
Но стоило сделать шаг к нему, и картинка снова мигнула, перекинув меня в небольшой светлый кабинет с логотипом неизвестного банка. За столом напротив сидел улыбчивый мужчина и что-то говорил про мой счёт, потом показал выписку, и у меня глаза полезли на лоб от количества нулей...
Мир вновь изменился, и продолжал меняться каждые несколько секунд, демонстрируя богатство и роскошь, завистливые взгляды, которые бросали на меня случайные люди в этих видениях. Моря, замки, дорогие машины и красивых мужчин... Калейдоскоп красочных картинок не прекращался ни на мгновение. И я знала, что в любой момент могу выбрать для себя что угодно. Надо только пожелать и моя судьба изменится. Я могу стать кем угодно, делать что угодно. Сама! Ни по чьей-то указке, воле или прихотливому желанию, а сама.
Ох, как же мне захотелось этого в тот момент! Рука с пером сама потянулась к пустующему месту на странице...
— Искорка... — Донеслось до меня откуда-то очень издалека. Словно лёгкий ветерок через время и пространство. Но голос точно Дариуса. Я его узнаю где угодно.
Я сморгнула, и подняла глаза от книги.
Перед кроватью на коленях стоял Дариус, его глаза были полны тьмы. И моя тьма отзывалась на его зов, тянулась откуда-то из глубины души.
Потирающий подбородок Энтигор нашёлся у окна, и имел вид глубоко недовольного человека.
Дар его, что — ударил? За что?
— Лера, положи перо. Оно тебе не нужно, — ласково прошептал Дар. Я всё ещё слышала его голос, будто через вату, хотя он был всего в метре от меня. Странно.
Если честно, я плохо понимала, о чём он говорит. О каком пере? Я же...
Тут я повернула голову, и обнаружила в своей правой руке чёрное перо, с острого кончика которого всё ещё свисала крошечная капелька чёрных чернил. Свисала вызывающе, призывно, маня — "используй меня, тебе же понравилось. Ты сама творец своей судьбы".
— Положи перо, Лера, — повторил Дариус.
Я снова сморгнула, с трудом возвращая ему своё внимание.
— Дар?
— Положи. Тебе не нужна другая судьба.
Чем больше я сосредоточивалась на блондине, тем проще становилось соображать. В голове начали вспыхивать воспоминания: вот Энтигор приходит в комнату, говорит о том, что меня притесняют все, кому не лень, и я могу это с лёгкостью изменить, стоит только захотеть. Потом достаёт книгу, кладёт передо мной и... и пустота. Гудящая и отчего-то пугающая.
— Положи перо, — как заведенный продолжает просить Дариус. Кажется, для него это важно.
Я положила.
Дариус шумно выдохнул и, словно весь разом обмяк. Потом резко выпрямился, подался вперед, схватил меня и унёс подальше от кровати. Я крепко прижалась к нему и уткнулась в шею. Меня трясло крупной дрожью, очень болели суставы, как во время высокой температуры и хотелось пить.
— Если бы она была счастлива с тобой, книга бы не имела такого эффекта, — сказал Энтигор.
— Убирайся! — Рявкнул Дариус, и я вздрогнула. Он тут же смягчился: — Тише-тише, милая. Всё хорошо.
— Как знаешь, — бросил Энтигор и раздался звук шагов. Я не видела, что происходит, но по тому, как Дариус расслабился, поняла, что его дед нас покинул.
— Пить, — слабо попросила я.
— Сейчас, — ответил Дар, и осторожно уложил меня на кровать. Поняв, что он хочет оставить меня, я вцепилась в его майку мёртвой хваткой, и сипло попросила: — Не уходи.
— Ты такая противоречивая, — я услышала в его голосе улыбку. — Чтобы принести тебе попить, я должен отойти от тебя.
— Тогда не надо. Не уходи, — вздохнула я, и чуть ли не целиком забралась на него, когда Дар лёг рядом со мной.
Какое-то время мне понадобилось, чтобы успокоиться. Я просто лежала, слушая, как бьётся его сердце, и боялась спросить. Боялась узнать ответ.
Дариус провёл ладонью по волосам, словно знал, о чём я думаю, погладил мягко и нежно, будто утешая.
— Ладно... — Я собралась с духом, чуть отстранилась, и спросила: — Что это было?
— Книга Судеб. Дед тебя проверял.
— Проверял... — Растерянно пробормотала я. — Зачем? Что проверял?
— Только полностью довольный своей жизнью человек, счастливый человек, откажется от возможности изменить свою судьбу. Ты была в шаге от....
Дар замолчал, поджав губы.
А у меня в голове неожиданно прорвало плотину, и я вспомнила, чем меня манила книга, какой новой сладкой жизнью. Любой жизнью на мой вкус.
Меня снова начало трясти, когда дошло, что я в один момент могла лишиться всего, вплоть до своей жизни. Стать кем-то другим, кем-то чужим. Больше никогда не увидеть родителей, тех редких друзей, которыми обзавелась, Ольгу, Алису, Одина, Дариуса... Я могла больше никогда не увидеть его чёрных, пылающих тьмой глаз. И всё только потому, что не счастлива.
Глаза запекло.
— Дар... Я... — Говорить было сложно, горло душило спазмами подступающих слёз.
— Я знаю, Лера. Я знаю. — Дариус крепко прижал меня к себе и начал убаюкивать. А я рыдала, не имея возможности остановиться.
Это было больно и страшно, куда острее, чем в прошлый раз, когда он сам пошёл на смерть, чтобы дать эльфам нового Стража, взамен убитого. Я сама чуть не отказалась от него. Только потому, что несчастна.
Да почему, чёрт побери, я несчастна, когда люблю его больше жизни?!
Наверное, я задремала. За окном уже было темно. Дариус лежал рядом, крепко прижимая меня к себе. Один обнаружился в ногах. Джердж зашевелился, спрыгнул с кровати и подсунул свою морду мне под руку. От Одина исходило беспокойство и вина. Опять он пропустил момент, когда его человек чуть не наделал глупостей.
