Отхожу на несколько метров от своих "гостей" и произношу, невольно сбиваясь на "торжественный" лад местного языка:
— Куэс Джингуджи-доно. Мне, как Главе Семьи Амакава придётся взять вас в заложники до тех пор, пока я не удостоверюсь в сути мотивов главы вашего клана, переговорив с ней лично.
...А что мне ещё остаётся делать? Только старая добрая традиция противовеса враждебным намерениям с помощью взятия ценного заложника сможет гарантировать, что на кого-нибудь из моей Семьи не нападут, в то время как этот кто-нибудь хоть ненадолго покинет убежище. Рискованно, конечно, брать именно наследницу клана, и по совместительству единственную дочь главы, но за неимением других вариантов... буду надеяться на то, что та самая необходимость породниться с Амакава, вызванная неизвестной мне причиной, перевесит, и Мерухи дважды подумает, прежде чем отправлять ко мне "освободительный" отряд.
— В залож... чотто маттэ, погоди-ка Юто! Что это ещё за ерунда? Меня, единственную и неповторимую наследницу клана — в заложники? У тебя что, крыша поехала, пока меня не было? — "Слегка" возмутилась Куэс.
— Тск! Я ведь рекла, най господин: так просто энта ведьма не складёт оружие, да не даст себя повязати. — Прокомментировала немного не в тему, Химари.
Вот только твоей реплики не хватало для эскалации конфликта. Цыкаю на кошку, чтобы та замолчала, но уже поздно:
— Да что ты себе позволяешь, драная неко! И это при том, что ты прекрасно осведомлена, на кого ты посмела открыть свой рот! Ещё одно слово от тебя и я превращу тебя в пепел на месте! — Отпуская "на волю" тщательно контролировавшийся при диалоге со мной темперамент, повысила голос Куэс.
— Ой-вей, страшно-страшно. Господин, что будемо делати? Вашу "меч" обещается обратити в прах какая-то девица, к Семье даже не имеющая никаких отношений. — Пожаловалась Химари.
Сарказм так и сочится. Ох, что сейчас будет... А тебя, кошка, пусть ты и говоришь относительно правильные вещи, всё же потом выпорю за твой, не по-кошачьи длинный язык. Химари неторопливо достала сейчас наполненную моей водной энергией Ясуцуну — за минуту до приезда Куэс я не сидел, сложа руки, а пытался найти способ увеличить пользу, которую мне может дать своим присутствием Химари. Как ни странно, устройство Ясуцуны оказалось в этом плане неожиданно полезно: то, что энергией необходимо наполнять меч изнутри, а не пускать поверх, означает возможность моего удалённого контроля заполнением меча моей энергией, при условии нахождения на рукояти соответствующей магической метки и модифицирующей артефакт магоформы. Это, разумеется, несколько противоречит сути и роли фокусатора мага, ведь в таком случае тратится моя собственная концентрация, а фокусатор обязан быть второстепенным оружием, не требующим того, чтобы на поддержание его в активном состоянии маг отвлекался от кастования магоформ. По этой же причине, я до этого и не сообразил использовать Ясуцуну таким образом: зачем нужен лишний отвлекающий фактор, когда я могу сделать другой артефакт, с более привычной структурой, который бы не отвлекал меня во время боя... Но что есть, то есть, тем более, что сейчас такая модификация Ясуцуны вполне пригодится — ещё одни умелые и быстро разящие руки суть лучше, чем небольшая прибавка к запасу моей концентрации.
Куэс, тем временем, не смогла стерпеть последнюю реплику кошки и развернула свою защиту, с явным намерением претворить своё обещание в жизнь.
— Не делай глупостей, Ку-тян. — С этими словами я активирую личную защиту, готовясь к схватке, и снимаю довольно ёмкую в плане необходимой концентрации аурную маскировку поверх защитного водного контура.
Куэс и Хёуго замерли на мгновение, после чего с благоговейным ужасом оглянулись вокруг. Да, вы в ловушке. Что поделать. Не я подлый — жизнь такая.
— Ю... это... это ты такое чудо сделал? — Скорее всё же с удивлением, чем со страхом, спросила Куэс.
— Куэс, это "чудо" автономно контролируется моим водным демоном и способно разломать твою защиту в секунды. Я знаю, о чём говорю, так как уже попробовал её "на зуб". Я прошу тебя, поверь на слово мне, как я тебе, и не усугубляй свою ситуацию. Если на твоём месте был бы кто-нибудь другой, я уже без раздумий применил бы силу.
Куэс посмотрела мне в глаза, и, видимо, каким-то своим чутьём поняла, что шутки закончились. Если потребуется, я стану драться до конца, в отличие от нашего столкновения в городе, ведь отступать мне сейчас некуда. А так как она, единственная и неповторимая, далеко не сразу смогла справиться со мной даже в городе, а здесь за меня ещё и будет сражаться вся моя территория... в общем, младшая Джингуджи правильно оценила свои весьма неоднозначные шансы при силовом решении вопроса, и со вздохом, неуверенно деактивировала защиту.
— Я всё поняла. Я, несравненная Куэс Джингуджи, наследница двенадцатого клана экзорцистов, буду вашим заложником, пока вы не убедитесь в намерениях моего клана, Юто Амакава-доно. Прошу позаботьтесь обо мне.
...И изобразила книксен на "западный" манер при этом. Ох, чувствую, из-за моего принятого решения жить нам всем скоро станет намного веселее.
...
(*61*)
...
"Войти в доверие проще простого. А вот попробуй там задержаться..."
© Народная дурость мудрость
...Это самое неловкое молчание за ужином, которое я когда-либо имел возможность лицезреть в этом и прошлом мире. Члены Семьи переводили взгляды с меня на Куэс и обратно, а когда мы встречались с ними взглядами, они отводили свои или опускали их, как и положено хорошо воспитанным молодым девушкам в этой стране. Вот только стоило мне перестать следить — снова начались эти гляделки. Наиболее спокойна внешне, как ни странно, Химари. Вернее как, даже не надо было прислушиваться к Чи, чтобы понять — кошка испытывает откровенную неприязнь к Куэс, но мой прямой приказ нарушить не осмеливается даже в мелочах. Когда Куэс заходила внутрь моего скромного обиталища, я сказал дословно: "Чувствуй себя как дома. Не пытайся использовать магию для чего-либо, и тогда Семья будет видеть в тебе дорогую гостью на всё твоё время пребывания здесь". Похоже, до Химари, наконец, начало доходить, что при отсутствии моей внешней реакции, судят по ней самой и её делам, как моей ближайшей помощницы. Так же как и в дуэлях чести: если оппонента атаковал твой "меч" без твоего устного согласия на вызов на дуэль чести, то в глазах обязательных наблюдателей это автоматически приравнивается к твоему согласию. Да, такое считается дурным тоном, и потом все будут смотреть на тебя, как на использующего грязные уловки в ситуации, в которой они категорически не приемлемы, но формально — "меч" может говорить и действовать от лица своего господина. И не важно, личная ли это была его или её инициатива, или же "меч" был проинструктирован заранее, или получил телепатическую команду. Поэтому Химари молчала и старалась не обращать на Куэс внимания: пусть я и не рассказывал кошке всех ненужных в этом мире особенностей формального поведения её как "меча", но всё это время вместо этого я показывал эти особенности на фактических примерах, объясняя это "новыми правилами Семьи". То же правило "не марать фамильное оружие о недостойного" к примеру.
Интересный, кстати, вопрос, почему же я пытаюсь сделать из Химари эффективного телохранителя и универсального помощника в собственном понимании, когда было бы логичнее начать подстраивать её под роль, актуальную для общества, в котором мы находимся... Необходимо самому себе признаться: я не лучший воспитатель, и кошка уже изначально была практически идеальным "мечом" — род Амакава подготовил её на совесть, оставалось лишь отполировать её поведение и привычки. Было бы контрпродуктивно, и просто нерационально, если бы я начал перевоспитывать её на роль какого-нибудь местного руководителя среднего звена, придерживающегося принятой у местных деловой этики и прочих заморочек.
...Ринко и Хару выглядят так, будто у них ко мне множество вопросов. Впрочем, все кроме Химари так выглядят. Лиз не может скрыть свой страх, когда на неё смотрит Куэс — настоящая, без дураков, принцесса клана опасных оникири. Гинко настороже, но успешно это скрывает — судя по всему, ей не приходилось раньше иметь дело с экзорцистами, вернее, выступать против них, однако присутствие её вожака успокаивает и придаёт уверенности. Сидзука... смотрит на Куэс не просто с враждебностью, а прямо таки с ненавистью. Чёрт, только сейчас вспомнил эту немаловажную деталь: при нашем знакомстве последняя Мизучи напала на нас с Химари только потому, что думала, что мы экзорцисты. Если она не изменилась за это время, а старым демонам вообще тяжело изменяться... то она готова, по крайней мере, морально, в любой момент наброситься на Куэс, стоит мне отвернуться. Беру и сжимаю руку десятилетней на вид девочки, снедаемой древней и выдержанной, как старое вино, ненавистью.
— Я в порядке, глава. Ты лучше скажи что-нибудь пленнице, иначе спать она отправится голодная, причём по своей же собственной воле... нано. — Не поворачивая ко мне головы, сказала водная аякаши.
Что Куэс? Сидит, не притронулась ни к еде, ни к воде.
— Я не собираюсь есть то, что приготовила твоя ёкай, Юто Амакава-доно. — Ледяным тоном кратко объяснила Куэс свою позицию.
— Из каких соображений? — Логично и с отмеренной долей доброжелательности спрашиваю я.
— Из соображений наличия гордости и опасений за собственную жизнь. Вы верите мне, Юто Амакава-доно, но не верите моему клану. Вот и я верю вам, но ваша семья, и особенно аякаши, у меня доверия не вызывают.
Мммать, я точно не могу оставить их в этом доме одних.
— Прости, Куэс... Джингуджи-доно. У меня к тебе нескромная просьба. Мы можем общаться как раньше, несмотря на возникшее сегодня недоразумение?
— Глава, она посмела ранить тебя. Не дело фамильярничать с врагом... нано. — Заметила Сидзука, едва сдерживая прорывающиеся через слово шелестящие нотки в голосе.
— Ошибки случаются с каждым. Могу ли я называть тебя по твоему имени и без постфиксов? Нэ... Куэс? Ты можешь звать меня, как тебе будет угодно, я не обижусь.
— Что же ты не хочешь звать меня Ку-тян, как раньше в разговоре с Кабураги? — Спросила с улыбкой Куэс.
Ох, какие мы ехидно-гордые.
— Я был в состоянии небольшого аффекта от нахлынувших воспоминаний. "Ку-тян" звучит слишком... по-детски. Извиняюсь за такое обращение. Довольно глупо подвергать сомнению тот факт, что ты... — Тут мой взгляд непроизвольно оценил её нескромное декольте, что для неё, судя по её слегка порозовевшему лицу, не осталось незаметным. — ...Очень даже выросла. Ай!
Ринко, сидящая справа, довольно чувствительно двинула меня локтём в бок, тоже проследив мой взгляд.
— Чёрт тебя побери, Ринко, будущий ты мой воин... ты хочешь добить своего коммандера? У меня же в том месте, куда ты меня ударила, сегодня было сломано два ребра!
Побольше шутливости в голосе, чтобы и мучать меня при косых взглядах перестала, и остальные не сомневались, что их Глава просто шутит, а на самом деле здоров как лось. Хотя последнее и не совсем правда.
— Гомен нэ, Юто... — Немного смутилась Ринко.
— Как... не по-женски, пинать своего главу и неформально извиняться, словно мальчишка со знакомым сэмпаем постарше. — Прокомментировала Куэс извинение Ринко, и уже обращаясь ко мне: — ...Юто, я не против обращения тебя ко мне по имени без постфикса... если мы не на людях. Репутация и всё такое... И ещё, я очень хочу узнать про твою, так называемую "семью". Уж больно много в ней молоденьких девушек.
Очень толстый намёк на вопрос, мол, "а не оборзел ли ты часом, женишок, собирать гарем, пока меня не было?". Похоже, моей "суженой" нелегко выйти из колеи такого поведения.
— Не доросла ещё статусом для нашей стаи, чтобы таким интересоваться, чужачка. — Бросила Гинко.
Я ошибся. Волчица не просто настороже, она тоже не сильно жалует Куэс. Хотя тут, наверное, действует не "классовая" неприязнь аякаши к оникири, а скорее небольшая ревность... и здоровая опаска — Гинко своими глазами видела меня ещё частично истекавшим кровью.
— Отставить комментарии подобного рода. Я сказал, что Куэс наша гостья, пока она не пытается нас покинуть и не использует магию, значит, она таковой и останется. Сидзука, Химари, это относится к вам в первую очередь. Теперь, возвращаясь к тому, с чего мы начали этот разговор...
Поворачиваюсь к Куэс, демонстративно беру своими палочками немного гарнира на её блюде и спокойно кладу себе в рот. Жутко неудобные "столовые приборы" у местных, особенно когда надо донести еду до рта через весь стол, однако приспособиться к ним было той необходимой мелочью, которую я без особенного труда осилил ради "вливания себя в общество".
— ...Твоя еда не отравлена и на мой непритязательный вкус довольно неплоха. Ты считаешь, что я, наследник бывшего рода оникири, такого же, как составляющий основу твоего же собственного клана, роняю достоинство и переступаю собственную гордость, когда пробую готовку демона? Поверь мне, это не так.
Кажется, мне удалось её пристыдить. Местные вообще очень щепетильны, когда дело касается ритуалов нахождения в гостях, особенно при приёме пищи: обидеть хозяина дома, не выразив должное внимание приготовленным блюдам — довольно неприличный жест.
— Ну же, попробуй. Я уверен, что тебе понравится, Куэс.
Скривившись, словно ей приходится есть отходы и запивать их помоями, младшая Джингуджи всё же пересилила себя и положила в рот немного риса с соусом карри. Как и ожидалось, её лицо заметно разгладилось. Готовка моего водного духа вполне объективно первоклассная — лучше я мог пробовать лишь в элитных ресторациях для знати в столице и, разумеется, на притронных приёмах. Но там использовались отнюдь не ингредиенты для плебеев, которые можно было бы купить на ближайшем рынке, вроде тех, которыми закупаются Сидзука или Лиз. Так что каждое творение моего опытного водного духа есть суть маленькое кулинарное чудо.
— Ну... еда, конечно, для простых обывателей, и не соответствует нашему с тобой статусу, Юто... но есть можно. — "Слегка" занижая качество еды, заявила моя сегодняшняя случайная противница.
— Пережуй сначала засунутое в рот, а потом говори, нано. — Кривовато усмехнулась в ответ Сидзука, комментируя в темпе уплетающую свою порцию за обе щёки Куэс.
Раздались несмелые смешки с разных концов нашего небольшого стола. Кстати, кроме всего прочего, местные обитатели, даже и не такие гордые, как Куэс, неохотно признают, что их мнение несколько секунд назад было в корне неверным — как ни странно, мешает нечто вроде привитой при "правильном" воспитании робости и неприязни к категоричностям любого рода. Вместо этого, если нужно показать, что твоё мнение изменилось, в понимании местных необходимо сначала произнести что-то вроде такого словесного нагромождения: "мне не то, чтобы слишком сильно не понравилось, мне не не понравилось, даже возможно, скорее, понравилось". По этой же причине, если судить по сценке из какого-то школьного урока, взятой из моей заёмной памяти, как ни странно, даже японские бизнесмены и политики не проявляют стойкости при переговорах, когда предложение или просьба их не устраивают. Чаще можно услышать "это довольно сложный вопрос", или "мне необходимо подумать", и прочие подобные обтекаемые формулировки. "Тиммоку", или же "искусство молчания". Дурацкая традиция, по которой мне придётся теперь жить, раз я добрался до такого, сознательно разбирая ассоциативную память. На моей родине, особенно в касте воинов, неумение сказать чёткое "нет" — это бич для того, кто участвует в переговорах, например при обмене заложниками, что как раз актуально в сложившейся ситуации. Это "тиммоку", а также "сейдза" — пожалуй, пока единственные из традиций местных, которые я считаю односторонне ущербными даже после основательных размышлений.
