К полдню вся суета стала стихать. Дорога очистилась, по обочинам выстроились шеренги людей в парадной униформе, поодаль от дороги стояла в готовности бронетехника и несколько мехов. Еще четыре меха неторопясь вышли из боксов Центра и встали на плацу у дальней стенки. Все ждали главное действующее лицо. Андре Глюксмана.
По дороге ехали четыре БТРа. Заимка была планетой по меркам Периферии довольно богатой, но покупать такую пошлую роскошь, как автомобиль представительского класса, никому даже в голову не приходило. Так что Глюксман ехал на парад под броней, в десантном отсеке одной из машин. Внешне не отличимая от своих товарок, эта машина имела внутри несколько отличий. Удобные мягкие сиденья, герметичная перегородка между боевым и десантным отделениями, отличная шумоизоляция... Да, в общем, все.
Но вопросы личного удобства Глюксмана волновали мало. Сейчас его внимание было обращено на двух его спутников. Два вечных союзника и противника.
— ...помощь пришла на четыре минуты позже, когда все уже было закончено. Мы выделили 37 человек, которые могли передать группе место и время атаки извне, и сейчас все они находятся под постоянным наблюдением. Полагаю, через месяц мы сможем точно вычислить, кто именно это был, и через него выйти на сеть осведомителей Ворнера. Тогда...
Андре прервал говорившего коротким жестом. Тот послушно умолк.
— А ваш агент? Он точно достиг базы?
— Да, я в этом уверен. В момент прорыва он был во второй машине, и достиг скал целым и невредимым. Если с ним ничего не случилось по дороге, то он уже на базе.
— Уверен... Хорошо, если так. Его точно не вскроют?
Собеседник Глюксмана улыбнулся с еле заметным высокомерием.
— Абсолютно точно. Я, конечно, не Микаэль, но тоже кое-чему научился. То, что вся эта операция — одна большая постановка, Ворнер догадается сразу. И одного 'барабанщика' вычислит почти сразу. Все же он профессионал. Второго он вычислит позже, недели через две-три, я думаю. А вот самого главного он не увидит. МОЕГО агента он будет подозревать в самую последнюю очередь.
Глюксман задумчиво кивнул. Затем перевел взгляд на второго спутника, молчавшего во время разговора.
— Теперь ты, Джон. Ты уверен в своих выводах?
Тот, кого назвали Джоном (хотя при рождении его назвали совсем другим именем), кивнул.
— Да. Дать расклад?
Глюксман немного подумал, потом посмотрел на часы.
— Давай. У тебя есть пять минут.
— Хорошо. Операцию проводили Легион и 'Борогоз'. Легион доты ослепил, а 'Борогоз' их обезоружил. Обстрел вывел из строя часть систем наблюдения — дым закрыл визуальные системы, а огонь от зарядов 'Инферно' ослепил тепловые. Ховеры не обнаруживаются сейсмическими датчиками, их с трудом засекли радаром при помощи магнитно-резонансного сканера. Это позволило им подобраться практически вплотную к дотам и высадить саперов. А те вывели из строя все внешние устройства наблюдения и антенны, поэтому все, что у нас есть, это данные от сейсмодатчиков. К тому времени, как машины с приманкой выехали из города, обстрел дотов почти прекратился, так что помех почти не было. Мы знаем, кто выехал из города, когда и на чем. Это позволило достаточно точно расшифровать полученные данные. В город проехало что-то на колесах, весом около двух-трех тонн. Опрос тревожной группы позволил предположить, что это был небольшой грузовик. По крайней мере, многие запомнили небольшой фургон, стоящий на обочине. Других транспортных средств никто не вспомнил.
— Вот как. И что там может быть?
— Десяток боевиков или тонна оборудования. Может, чуть больше. Мы уже предупредили всех, что возможны нападения и на вас, и на объекты в городе. Степень тревоги была поднята на одну ступень, до 'красного' уровня.
— Ясно.
Всю оставшуюся дорогу все трое молчали.
На экране было впечатляющее зрелище, радующее взгляд любого сержанта — плац. На плацу по стойке смирно стояли люди. Много людей. Начищенная обувь, новенькая униформа, блестящие пуговицы. Новые шевроны и значки. Схожее выражение лица типа 'морда кирпичом, мы тупые, это командир умный'. Войска к смотру были готовы, все ждали выхода на трибуну нового правителя планеты.
На экране компьютера видно было, надо сказать, меньше половины плаца, остальную часть вместе с трибуной загораживала серая туша главного корпуса Центра подготовки. Судя по униформе, видимый кусок плаца — дальний от трибуны — занимали части милиции и новые силы обороны, составленные в основном из коллаборационистов и наемников. Изображение было хорошим: приглядевшись, можно было вычленить отдельные человеческие фигурки из общей массы.
— Отлично! Хорошая работа, Хелен — Отто Крауф с удовольствием смотрел на экран.
— А что, кто-то тут сомневается в моих способностях? — Хелен медленно поднялась со стула. Сейчас мы этого кое-кого просветим... Чтоб в следующий раз не сомневался... — Хелен стала демонстративно разминать руки и сделала маленький, незаметный шаг в сторону кровати.
— И в мыслях не было! — Отто дурашливо улыбнулся и поднял обе руки вверх. Не бейте меня, тетенька, я щекотки боюсь!
— Ах, тетенька! Все, тебе конец.
— Ой, прости меня, девочка... или ты мальчик?
— Ах, ты! — в сторону Отто полетела небольшая подушка, до этого мирно лежащая на кровати. Хотя Отто и был готов к чему-то подобному, стремительное движение Хелен застало его врасплох. Получив плюху по голове, он провел рукой по волосам и сказал с укором:
— А еще ты маленьких обижаешь.
Хелен фыркнула и села обратно на стул.
— Ладно, шутки в сторону. Хелен, а эту видеокамеру точно не найдут?
— Не волнуйся, не найдут. Почти пять километров от цели, увеличение пришлось выкрутить до предела. Да и замаскировала я на совесть. Ты свое все сделал?
— Еще вчера — фыркнул Отто. Не ты одна тут профессионал. Запись уже идет, а подарок от наших новых... э... работодателей готов уйти в любой момент. Так то!
Глянув на возвышенно-гордое выражение лица Отто, Хелен фыркнула. Профессионал, ага. Пацан он.
Глядя на снисходительную улыбку Хелен, Отто внутренне успокоился. Что она про него думает, он отлично знал и не обижался. На правду он вообще никогда не обижался, дохлый это номер. Вот то, что Хелен вернулась из своих далеких мыслей на нашу грешную землю, радует.
— Так что грядущее зрелище мы будем смотреть в реальном времени и без купюр. Заодно посмотрим, что же такого протащили в город. Ты точно не знаешь?
Хелен отрицательно покачала головой.
— Нет, не знаю. Скорее всего, какое-то оружие, но вот какое? Под брезент я не заглядывала, а по контуру и на ощупь не ясно.
При этих словах Отто автоматически потер поясницу.
— На ощупь, ага. Всю дорогу эту штуку своей зад... то есть спиной щупал, до сих пор не прошло.
Хелен хмыкнула. Затем сказала неожиданно серьезным тоном:
— А что до зрелища... Поверь, ничего приятного там не будет, скорее наоборот. Не думаю, что вид разорванных, расстрелянных или сгоревших человеческих тел — это не то зрелище, которое кто-то жаждет увидеть. Особенно ты.
Отто немного удивился:
— Откуда? Я так понял, они очень хотят дотянуться до одного конкретного человека.
Девушка бросила взгляд в окно, пробежала взглядом по двору, окрестным окнам и крышам, и снова посмотрела на хакера.
— Достать человека можно разными путями. В том числе и такими, что он сам себе пулю в голову пустит или в петлю полезет. А что до возможных решений наших новых хозяев... Как они тебе?
Неожиданный вопрос и смена темы немного сбили молодого человека с толку.
— Ну... Спокойные такие, уверенные. Тренированные. — тут Отто запнулся, пытаясь подобрать нужные слова.
— Ага. 'Спокойные, уверенные' — передразнила она. Помню я одного такого спокойного, на всю жизнь запомнила. Я сопливой девочкой тогда была. Зашел он зачем-то в наши трущобы, не знаю уж зачем. Его трое придурков в каком-то переулке зажали и денег потребовали. Один нож у его горла держал, а двое других с пистолетами страховали. Так этот 'спокойный' им бумажник протянул, а когда его захотели взять, он вывернулся из захвата, вытащил свой ствол и за секунду уложил всех троих. Выстрелами в голову. Три выстрела — три трупа. Все стены в переулке кровью и мозгами запачкал. Потом забрал свой бумажник, обыскал тела этих неудачников, забрал с них все ценное и ушел. Такой же спокойный и уверенный. Я не знаю, что там будет — тут Хелен кивнула на монитор — но меня уже заранее тошнит.
Вот тут Отто удивился. Сильно.
— Тебя? Ты же вроде крови не боишься и трупов не стесняешься. Ты же положила тех, кто по наши души приходил, и не поморщилась.
Хелен покачала головой.
— Это не то. Поверь, крови и трупов я в своей жизни повидала немало. Но тот человек меня испугал. До дрожи в коленках. Не тем, что убил троих за раз. Нет, совсем не этим. Просто... Он действовал, как машина. Спокойно, уверенно, быстро и точно, максимально эффективно. И равнодушно. Вот это было страшно.
Хакер молчал. Хелен уставилась в окно, не желая продолжать разговор. Но через какое-то время Отто не выдержал.
— Так ты считаешь, что наши...
— Для них есть один критерий — выполненное задание. Максимум эффективности. А на все остальное им начхать. На свою смерть — тоже, а на чужую тем более.
В небольшой комнате перед занавешенным окном стояла сваренная из кусков металла конструкция, на которой был закреплена тайком вывезенная с земли пушка М61 'Вулкан'. В одном углу комнаты стоял небольшой газовый баллон, в другом стояла пара танковых аккумуляторов. Основание самодельного лафета было залито цементом, а вокруг металлических частей лафета и пушки змеились десятки проводов. Рядом с пушкой был закреплен контейнер со снарядами. Их оставалось меньше тысячи, все остальные были отстреляны несколько дней назад в ущелье около базы 'Борогоза'. Хотя Заимка и была землеподобной планетой, все же это была не Земля. Чуть другая сила тяжести, чуть другая плотность воздуха — и все, все земные таблицы стрельбы можно выкинуть. Поэтому почти девять тысяч снарядов были выпущены по окрестным скалам. Зато теперь группа имела самые полные данные для прицеливания, а большое рассеивание снарядов будет компенсировано чудовищно большой скорострельностью орудия. Людей в комнате не было, все — в том числе и хозяин квартиры — ушли еще ночью.
Почти две тысячи человек одновременно по команде встали по стойке 'смирно'. Даже четыре меха, возвышающиеся над всеми, как-то ухитрились изобразить что-то подобное.
Глюксман, только что поднявшийся на небольшую трибуну, с удовольствием оглядел плац. Это было ЕГО войско, состоящее из ЕГО людей. Которые были обязаны всем — ему. Не планете. Не очередному правителю. Ему и только ему. Это был еще одна ступенька к самому верху, к власти, к большим деньгам, и еще большей власти, и еще большим деньгам. План, который он задумал и начал осуществлять почти двадцать лет назад, подходил к своему логическому завершению.
Новоявленный главнокомандующий поднял руку и улыбнулся, приветствуя свою маленькую армию. Стоящие неподалеку операторы не отрывались от камер, записывая все происходящее. Немного портили картину несколько телохранителей, стоящие вокруг, но это были мелочи.
Лежащий на крыше человек с биноклем увидел, как все плотные прямоугольники людей на плацу как-то одинаково дернулись и застыли. Он поднес ко рту рацию и сказал несколько слов.
Где-то в городе другой человек услышал его слова и, резко выдохнув, нажал кнопку на небольшом пульте.
В комнате, рядом с пушкой раздался громкий щелчок реле. Включился электромотор раскрутки стволов. Стволы шестиствольной пушки, помнящей еще Вьетнам, начали вращаться. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Через несколько секунд была набрана необходимая скорость вращения. И тогда в патронник очередного ствола скользнул первый снаряд.
Еще раз довольным взглядом оглядев плац, Глюксман глубоко вздохнул и... Глюксамана словно заклинило. Пару секунд он стоял столбом, глядя на плац, не в силах выдохнуть. Мозг просто отказывался понимать, что происходит. Затем кто-то из телохранителей резко дернул его, срывая с трибуны. Кто-то подхватил его за руки и быстро потащил к Центру, к заранее открытой двери в подвал. Кто-то над ухом что-то орал в рацию, раздался гулкий удар — какой-то мех сделал шаг, но все заглушал дикий крик сотен людей. И страшные, невыносимо ужасные звуки — хруст, треск, шлепки. Тут за спиной Глюксмана хлопнула одна дверь, заглушая звуки, через несколько секунд, отсекая все и даруя спокойствие, с лязгом закрылась вторая, бронированная. Тут Глюксан резко остановился и упал на колени. Его неудержимо рвало. А перед глазами стояла невыносима четкая картина, как стоящего перед строем человека в форме офицера новых сил обороны разрывает пополам, и во все стороны разлетаются кровавые брызги и ошметки.
— Господи — пробормотал Отто, не отводя глаз от экрана. Хелен стояла за его спиной и молчала. Не ждала она, что ее слова окажутся настолько пророческими. Она резко дернула Отто за плечо, отрывая его от экрана.
— Что? — глаза хакера наконец-то сфокусировались на напарнице.
— Ничего. У тебя есть задание. Сделай его. Давай! Быстро!
— Х... Хорошо — пришедший в себя Отто развернулся к компьютеру и начал что-то выстукивать на клавиатуре.
Из окна на последнем этаже здания било пламя, весь квартал заполнил дикий рев. На землю еще падали куски стекла и горящие обрывки занавесок, когда все смолкло. Весь запас снарядов улетел меньше чем за десять секунд. Стволы 'Вулкана' стрекотали, вращаясь вхолостую, но контейнер был пуст. Пол густо устилали гильзы, воздух был заполнен пороховой гарью. Но затишье длилось недолго. Через десяток секунд после окончания стрельбы гулко бухнуло множество взрывов. Заботливо закрепленные заряды разорвали и самодельный станок, и пушку, и контейнер, превратив их в хлам. Сразу после этого из окна с хлопком вылетело пламя — взорвался газовый баллон. В квартире начался пожар. Потух он быстро — в квартире не было почти ничего горючего, но найти какие-либо следы стало невозможно. Взрывы и огонь уничтожили все.
На плацу воняло кровью, дерьмом и рвотой; в комнатах и коридорах Центра воняло кровью и нашатырем; вокруг Центра пахло кровью. Запах крови пропитал все и всех. Плац был залит кровью весь, от края до края. Кровавые брызги усеивали все стены. Кровь стекала в ливневые водостоки словно вода во время ливня. Кровавые потеки были за оградой. Кровь была всюду.
На половине плаца лежало кучей то, что еще недавно было несколькими сотнями здоровых мужчин. Сейчас они превратились в кучу мяса, костей, внутренностей и крови. Более-менее целые куски лежали только там, куда не залетали снаряды. А в центре... Кто, где — все перемешалось в одну массу, в которой никого невозможно было опознать. И эта страшная куча истекала кровью.
Многие из стоящих на плацу и оставшиеся в живых при виде того, как в течение нескольких секунд их соседи превращаются в фарш, упали в обморок. Оставшиеся блевали без передышки. Держались только наемники и немногие ветераны прошедшей войны, видевшие и не такое, но и их лица были белее мела. Многие в те страшные секунды поседели.
