Первым делом эльфы освободили животных, отпустив их к реке. Черный вожак, тряхнув золотистой гривой, рванул в воду, поднимая приличную волну, в то время как большая часть его собратьев неспешно занялась перекусом, жуя сочную траву вперемешку с голубыми сладковатыми цветами, в изобилии усыпавшими берега неширокой полноводной речки. Проследив за гонявшим рыбу жеребцом, Его Высочество перевел взгляд на все еще сонного, пошатывавшегося шатена, тем не менее, цепко державшего котомку с котенком, нетерпеливо перебиравшим передними лапками по высокому бортику.
— Звереныша выпусти. Ему размяться надо, — Индэмэриэль привычным движением растрепал каштановые пушистые прядки, усмехнулся наморщенному носу и шагнул к центру поляны, где два эльфа уже разводили магический огонь. На обычный времени не было. Да и с лужайкой принц на этот счет не договаривался, сберегая силы. Блондин сбросил сумку. Мимо с громким мрявом пронесся серебристо-черный пушистик, добежал до берега и принялся подпрыгивать, оглашая окрестности требовательными воплями. Гвардейцы дружно прекратили свои дела, наблюдая за скакавшим по изрядно потоптанной и пожеванной траве харимом. Единороги также отвлеклись от обеда, поднимая головы и недоуменно глядя на мелкого бушевавшего хищника.
В следующий миг в воздухе пролетела серебристая молния, шлепнувшаяся на берег и оказавшаяся крупной рыбиной, запрыгавшей по траве, норовя свалиться обратно в воду, но тут же придавленной ловкими когтистыми лапками. Ехидное ржание перекрыло раздавшееся чавканье и утробное урчание. Котейка поднял бошку и мявкнул что-то смотревшему на него угольно-черному жеребцу. Тот окунул морду в воду и опять мотнул головой, отправляя на сушу еще одну рыбку. Встреченную не менее восторженными воплями и прыжками. Убедившись, что и вторая порция обеда никуда не убежит, вследствие откушенной головы, харим вернулся к первой, полностью отключившись от окружающего мира. Все, кто имел возможность наблюдать за происходившим, дружно пожали плечами, похмыкали и продолжили активную деятельность по обеспечению отряда провиантом, задумчиво поглядывая на млевшего в речке единорога и тихо перешептываясь, что жаль, времени мало, а то можно было бы и рыбки… попросить.
Принц поискал глазами своего подопечного, вполне ожидаемо обнаружившегося не у костра, где уже разместились все остальные, вытаскивая из котомок свежую, благодаря наложенным заклинаниям, выпечку, пока над костерком настаивался крепкий ароматный чай, а поодаль, у края поляны. Вставать эльфу было откровенно лень, поэтому он дождался, пока мальчишка в очередной раз переведет взгляд с жевавшего и мявшего лапками свою добычу котенка на него, и требовательно махнул рукой. После чего еще и пальцем указал на место рядом с собой. Мальчишка с привычной нерешительностью поднялся, подбежал и потоптался на месте, после чего все-таки аккуратно опустился на указанной ему территории. Тут же получив от повара плошку с чаем, а от Батуэля мягкую булку гигантских размеров, разрезанную пополам и намазанную внутри тягучим янтарным медом.
Индэмэриэль из-под полуприкрытых ресниц наблюдал за подсунувшим под руку пацаненку салфетку гвардейцем, отмечая каждое участливое касание, мягкую братскую улыбку и одобрительный блеск в изумрудных глазах, похоже, взявшего под опеку найденыша эльфа. Его Высочество, удобно устроившись на боку, прихлебывал чай, задумчиво постукивая пальцами свободной руки по короткой травке, прикидывая, какую выгоду из всего этого можно извлечь. Подбежал харим, привалился к шатенчику и принялся с громким чавканьем вылизываться, широко растопырив пока еще небольшую лапочку.
— Аэно, ты ему имя дай. Это обязательно. И завершит Вашу связь, — мальчишка вздрогнул, поднимая взгляд на царственного блондина. Кивнул, в то время как Индэ продолжил, — только не сейчас. Времени мало. Но подумай заранее. И учти. Оно ему понравиться должно. Иначе никак, — принц потянулся и блеснул любопытным глазом, — А теперь расскажи, что вообще утром произошло.
Парень пожевал губу, наморщил нос, опустил плечи и искоса посмотрел на Его Высочество. Тот ободряюще кивнул. Каштанчик тяжело вздохнул, печально опуская вниз уголки рта. Он надеялся, что уже никто и не спросит. Однако испытывать терпение мужчины было… не самой лучшей идеей. Аэно бросил быстрый взгляд на ожидавшего ответа мощного эльфа и открыл рот.
… …
Тихое и прохладное утро щекотало нос тонким ярким лучиком, затем нацелилось на глаз. Длинные пушистые ресницы приподнялись, открывая темно-синие с в краплением серого омуты, и тут же опустились. Аэно повернулся на бок, пряча лицо от скакавшего со скоростью бешеной белки луча, полежал, однако сон уже убежал. И хотелось пить, и по еще одному весьма прозаичному делу, так что парень аккуратно, тихо пыхтя от натуги, приподнял руку спавшего эльфа, выкатываясь из крепких объятий. Встал, отряхнулся и неслышно, насколько это у него получалось, скользнул к роднику. Однако не дошел, по пути изменив направление, ибо организм уже не просил, а требовал. Хорошо, что еще с вечера проследил, куда отправлялись по очереди все члены отряда, а то пришлось бы, как на предыдущей стоянке просить, краснея ушами и шеей, чтобы проводили, так как защитный контур наружу не пускал.
Это теперь шатен знал, что для подобных дел устраивался специальный отнорок не отнорок, а этакий выступ в почти идеальном защитном круге, где с помощью той же магии выкапывалась приличных размеров яма. Аэно мог только предположить, что перед тем как тронуться в дальнейший путь, этот своеобразный туалет закапывали. Бодренько завершив срочные дела, мальчишка поспешил к ручью, где активно поплескал в лицо и застыл на месте, решая, то ли остаться здесь, то ли перебраться ближе к костерку, у которого уже начал шуршать приветливо махнувший ему рукой эльф, одновременно умудрявшийся доставать из рюкзака какую-то еду, следить за водой в котелке и жарить в казане пышки.
Странный звук донесся откуда-то слева, заставляя насторожиться. Еще один. Аэно удивленно взглянул на продолжавшего заниматься своими делами, даже не повернувшегося на шум высокого гибкого мужчину, острые кончики ушей которого выглядывали из забранной в пышный хвост гривы. Пожал плечами, невольно задаваясь вопросом, а не преувеличены ли истории об остроте эльфийского слуха. Ведь и он сам спокойно выбрался из хватки принца, а тот продолжал спать, и тут… как-то все не так. Жалобный отчаянный писк прорезал воздух, разгоняя все философские и не очень мысли.
Каштанчик закрутил головой, примеряясь к направлению. Шагнул в сторону и остановился, дожидаясь следующего звукового сигнала. Подошел к толстенному стволу и задрал голову, напрягая слух. Тихое поскуливание донеслось чуть ли не на границе слышимости. Аэно дернул себя за мочку уха, заметался между деревьями: — Ну же. Давай еще разочек. Я же не понимаю. Не эльф я. Еще немножко….
Опять навострил уши, ощущая, как они чуть ли не физически разворачиваются в стороны. Закусил губу, закрывая глаза и сосредотачиваясь на звуках. Сквозь шелест листвы и поскрипывание ветвей, наконец, прорезалось шипение и печальный плач. Парень, не открывая глаз, шагнул в нужном направлении, лишь через пару метров поднимая ресницы и убеждаясь, что сделал это вовремя. Чуть дальше вытянутой вперед руки уходил вверх массивный толстенный ствол, а под ногами, буквально в нескольких сантиметрах от носов сапожек бугрился в траве похожий на толстую упитанную змею корень. Шатен повел плечами, в красках представляя себе, как бы он запнулся об эти корешочки и хряпнулся носом прямо в шершавую кору.
Сверху спланировал подранный и поцарапанный лист. Все эти повреждения Аэно рассмотрел в деталях, так как сей предмет приземлился ему точно на темечко, соскальзывая затем на нос. Сверив форму листа с тем, что виднелось над головой, мальчишка тяжело вздохнул, растерянно оглядел фронт работ, пробормотал под нос нечто не слишком приличное и подпрыгнул, цепляясь руками за массивный, похожий на ветку выступ на коре дерева. Замшевый сапожок заскреб по стволу в попытках найти опору. Утвердившись одной ногой, шатен подтянулся, перехватился за ветки, сорвался, беспомощно болтаясь в воздухе, как белье на веревке, плюхнулся на траву. Злобно цыкнул, рявкнул: — Вставай и топай.
После чего последовал собственному же совету, поднимаясь и оглядывая ствол, на этот раз не спеша забираться. Наметил приблизительный маршрут и только после этого аккуратно пополз вверх, не пытаясь больше соперничать с белками, шипя себе под нос: — Лучше меньше, да лучше.
Однако замолчать пришлось практически немедленно, так как при следующем захвате расположившейся выше и в стороне ветви, сверху посыпалась какая-то коричневая дрянь, от которой захотелось чихать и вообще сбежать подальше. Аэно с удовольствием выполнил первый пункт, чуть не сорвавшись при этом опять вниз, а вот второй отклонил, как нереальный. Душераздирающее хныканье и подвывания явно попавшей в беду зверюшки не давали отказаться от затеи. Забежавшую внезапно в голову идею о том, что его может таким образом подманивать какой-то хищник, парень встретил краткой остановкой и уверениями себя в том, что если что, то до эльфов он доорется, да и спуск вниз, в случае чего, можно воспроизвести намного быстрее, чем его неуклюжий подъем, а самое главное, вряд ли в охранный эльфийский контур могло забрести что-то, действительно, опасное. Робкую мыслишку о том, что почему-то храбрые лесные войны ни его активности, ни подозрительных звуков до сих пор не засекли, паренек предпочел не заметить.
Успокоив себя, Аэно подтянулся, обхватил ногами толстущую ветку, поднялся, крепко вцепляясь ногтями в шершавую кору, забалансировал на суку, торопливо перехватил неудобно расположенную ветвь и еще подтянулся. Дальше стало легче. Густая крона с переплетением ветвей и веточек стала похожа на дно корзины. Выпасть практически нереально. Скорее, требовалось найти удачный проем, чтобы пролезть дальше. Тряхнув руками, сжав и разжав пальцы, парень вздохнул, медленно выдохнул, закусил губу и, стиснув зубы, двинулся выше, стараясь не фиксироваться на исцарапанных в кровь ладонях, украшенных многочисленными занозами. Почему-то ныла спина. Где-то совсем рядом раздалось шебуршание и уже привычный скулеж.
Аэно осторожно отлепился от толстого ствола, переступая сапогами, имевшими к счастью мягкую подошву, по широкой ветви, цепляясь за более мелкие. Просунул голову и замер, оказавшись нос к носу с чем-то серебристым и мохнатым. Черные глазищи смотрели печально и безнадежно.
— Привет, я уже тут. Подожди, постараюсь помочь, — шатен повертел головой, примеряясь. Убрался вниз, чем вызвал у звереныша отчаянный плач. Пришлось возвращаться, — я никуда не денусь, — парень старался говорить спокойно и уверенно, — сейчас найду, как к тебе пробраться. Мне же руки тоже нужны, не только голова, — темно-синие глаза не отрывались от черных. Зверик перестал истерить, улегся пушистой округлой мордахой на передние лапки и уже не верещал, когда Аэно исчез из вида. Обследование выдало неутешительный результат. Нужно было либо ломать ветки, что в планы шатена не входило, в конце концов, он не забывал, что находился в магическом эльфийском лесу. Проклятий на голову не хотелось. Либо…, следовало пройти еще немного вперед, по все утончавшимся ветвям. Там, в паре метров, переплетение было не таким плотным.
Наморщив нос и стараясь не шипеть от боли в выдираемых сучками, сучочками и веточками волосах, парень опустился на толстую, чуть подрагивавшую под его весом ветвь, цепляясь за нее обеими руками, притиснулся животом и медленно пополз в узком свободном от листвы и сучьев пространстве, время от времени поднимая голову вверх. Добрался до пункта назначения, вытянул руки, осторожно перебираясь на следующий уровень. До пушистой попы с мотавшимся из стороны в сторону толстым хвостиком пришлось опять ползти. Процесс оказался значительно проще, так как переплетение было прочным, и ухнуть вниз шансов было мало.
Замерев рядом с мелким пушистиком, Аэно осмотрел фронт работ. Тихо поскуливавший звереныш застрял в рогатине, где и висел пузенчиком. Задние лапки болтались в воздухе, в то время как передние и бошка находились уже на твердой опоре. Видно было, что малыш долго и отчаянно боролся за свою свободу. Ветви были измочалены, а лапки покрыты серой пылью и зелеными пятнами. Тихо поведя округлым ушком, котенок замяукал, попытался развернуться, но этому ему не удалось.
— Погоди, не мельтеши. Сейчас соображу, как тебя вытащить. В любом случае, одного тут не оставлю. Не волнуйся. Зря я, что ли, сюда лез…, — паренек тряхнул головой, из которой тут же полетел на одежду и пушистую шкурку разнообразный мусор. Аэно чихнул, вытер нос, повертел перед глазами чумазую ладонь, махнул на все рукой и попытался аккуратно приподнять тушку звереныша, тут же заверещавшего и замотавшего лапами. Дальше чем на пару сантиметров процесс не продвигался. Аэно опустил тельце назад, удивленно уставившись на будто заколдованную рогатину. В мозгу что-то вертелось. Какая-то несуразица.
— Так, давай попробуем еще раз. Ты уж извини. Понимаю, что тебе больно, но надо еще разок потерпеть, — шатен опять обхватил мягкие бочка, приподнимая, но на этот раз медленнее и совсем чуть-чуть. Тихое поскуливание стало ответом. Лапки опять задергались, — Ага, вот оно, — вернув малыша в исходное положение, мальчишка наклонился ниже, рассматривая задние лапочки зверика. Пришлось изрядно напрячь зрение, чтобы обнаружить тонкую, скорее похожую на паутину, зеленовато-голубую ниточку, оплетавшую конечности котейки. Протянув руку к этой нити, Аэно замер, убрал пальцы, потянулся и застыл в паре миллиметров от плотного кожистого листа.
— Интересно, сорвать-то можно? Или меня сейчас чем-нибудь тяжелым магическим по черепушке приголубит? — пробормотал себе под нос, с тяжелым вздохом все-таки дергая за наиболее покоцанный когтями попавшего в ловушку звереныша лист, оставшийся в цепких дрожавших пальцах. Каштанчик подождал, однако ничего неприятного не происходило. Через пару секунд парень, уже более уверенно, сорвал еще три не менее плотных резных листочка, складывая их один на другой и хватаясь ими за первую паутинку. То, что может порезаться, Аэно отмел, ведь котенок был цел, а вот какой-нибудь волшебной подлянки можно было вполне ожидать. Для этого и потребовалась такая «защита».
Ниточка противно, пронзительно зазвенела. От этого звука заныли зубы и почему-то начало резать глаза. Однако других вредностей не наблюдалось. Пушистый детеныш мяукнул и попытался прижать лапками ушки. Шатен только покачал головой, вцепился обеими руками, защищенными двумя слоями листьев, в нить и потянул в разные стороны. Паутина дергалась и извивалась, будто живая, полыхнула, истончилась и вдруг лопнула. От пробежавшей воздушной волны колыхнулась окружающая листва, внезапно запахло озоном.
Внимательно слушавший рассказ Индэмэриэль бросил краткий выразительный взгляд на друга. Тот едва заметно качнул каштановой головой, соглашаясь. Мальчишка, не заметивший этого обмена мнениями, продолжил свое повествование.
