Наполнив роскошный кубок вином, Хильда лично вручила его Маврикию, поразив мальчишку до глубины души.
— Кубок из королевских рук — награда, почти такая же почётная, как меч, — шёпотом прокомментировала Гермиона. — А для певца, пожалуй, и без "почти", и это при том, что меч парнишке пока не положен...
— Позволите ли присоединиться к вам? — Таргитай, поклонившись, замер на пороге.
— Позволим, — ответила Хильда, жестом подзывая раба-виночерпия. — Никто и никогда не обвинит меня в недостатке гостеприимства.
— Воистину так, — Таргитай поднял кубок, — И да будет Тенгри милостив к нам.
— Что привело тебя сюда, Таргитай? — спросил Гарри. — Пришёл ли ты ради доброй беседы и песни, или же нужда движет тобой?
— Не откажусь ни от беседы, ни от песни, — Таргитай отпил вина, — но всё же не только ради этого я пришёл. — Доброе вино... И о вине и пойдёт моя речь. Ты, верно, знаешь, госпожа, что Свинорих невоздержан в вине, ибо это не секрет ни для кого, и для гуннов скорее достоинство, чем недостаток, но сегодня, получив присланное тобой вино, он превзошёл сам себя. Ты прислала ему модий вина, за половину стражи он выпил треть, и когда я уходил, всё ещё не остановился.
— Треть модия?! — воскликнула Хильда. — Да ведь таким количеством можно упиться насмерть!
— Для него — вряд ли, — покачал головой Таргитай. — Человек привыкает ко всему, и подобно тому, как Митридат сделался неуязвим для ядов, Свинорих куда менее чувствителен к вину, поэтому всего лишь уснёт... А проснувшись, продолжит пьянствовать, и, насколько я его знаю, может пьянствовать месяц или даже более...
— Но ведь, если не ошибаюсь, всё, что знает он, знаешь и ты? — осведомилась Хильда.
— Верно, госпожа, во всех делах я могу заменить его, покуда он не опамятуется...
— А потому, я думаю, нам не стоит беспокоить Аттилу этим известием.
— Думаю, в вашей свите найдётся немало желающих просветить своего рекса, — заметила Гермиона. — Что будет в таком случае?
— Ничего, поскольку я давно добился доверия кагана. Кроме того, письмо без моей или Свинориха печати ему просто не станут читать, и к тому же он сам прекрасно знает об этом пороке, а потому не увидит ничего подозрительного.
— Это не может не радовать, — кивнула принцесса. — И ещё больше меня радует, что на какое-то время я избавлена от его навязчивого общества... И мы можем говорить свободно.
— В таком случае я сообщу своим друзьям, что ты желаешь познакомиться с нобилями гуннов и особенно с их жёнами — для твоего положения это разумно, и никто не увидит этом дурного... А вы сможете обсудить планы на будущее.
— Насколько подробно?
— Достаточно подробно, чтобы быть уверенным — они промолчат. Вожди подчинённых гуннами племён не рады своему положению, а сыновья Аттилы не питают друг к другу братской любви...
— Что ж, — Хильда качнула кубком, — осталось подождать всего полтора года... И что-то подсказывает мне, что, когда придёт срок, действовать придётся очень быстро.
Однако для того, чтобы действовать быстро, обычно требуется долгая подготовка... И Хильда Великолепная вкалывала, как проклятая, не требуя никаких поблажек. Она даже как-то сумела укротить свой характер, и сосредоточиться на зельях, в очередной раз подтвердив, что прозвище вполне заслуженно...
— Если бы армия Дамблдора так пахала, мы бы уже с Волдемортом разделались, — заметил Гарри, отложив стилус. — Посмотри — тут даже править нечего.
— Ага, — Гермиона пробежалась взглядом по записям на восковой табличке, — посмотрим, как она это сварит...
— Думаю, что без особых проблем, — пожал плечами Гарри. — Ей, в конце концов, это надо больше всех. Тем более, что руку она набила... Но, знаешь, я теперь понимаю Снейпа.
— Ты уже это говорил, и не один раз, — хмыкнула Гермиона, — но да, если мы были такими же придурками... Слушай, давай сходим в термы?
— В Авловы? — уточнила Гермиона.
— Разумеется!
Кем был Авл, построивший термы, уже никто не помнил, но термы ценили — небольшие и стоящие на окраине, они позволяли спокойно отдохнуть семьёй или развлечься в компании ближайших друзей... Или же обсудить серьёзные дела.
А ещё воду в бассейнах здесь меняли после каждого мытья, а не раз в день в лучшем случае.
Обсуждать, впрочем, пока было нечего, и Гермиона, устроившись на ложе, некоторое время задумчиво разглядывала потолок, а затем спросила:
— Тебе не кажется, что Гектор с росписи очень похож на настоящего?
Гарри хмыкнул, но присмотрелся повнимательнее — и правда, Гектор выглядел удивительно похожим на реального Хеттору. А вот все остальные... Остальные с действительностью не имели ничего общего, так что единственное совпадение было случайным... Или нет. Дар пророка позволял иногда заглянуть и в прошлое, так что, вполне возможно, Хеттору художник рисовал с "натуры"
Всё это он и высказал Гермионе. Та, после недолго размышления, ответила:
— Вполне возможно. Это бывает, хотя и редко, но я, например, читала примерно про десяток таких случаев, и это только самые известные. Всего их гораздо больше, да ещё и не все рассказывали, как ты понимаешь...
Гарри понимал. В конце концов, если с тобой случилось что-то настолько странное, ты вряд ли станешь рассказывать от этом всем подряд, даже если ты маг. Особенно если ты маг...
— Так, ладно, пошли дальше!
Соскользнув с ложа, Гермиона неторопливо двинулась к выходу, а Гарри шёл позади и любовался. Как и всегда — смотреть на Гермиону он мог бесконечно, Гермиона это знала — и наслаждалась...
В кальдарии было жарче и гораздо влажнее, чем в тепидарии, а большую часть пола занимал довольно глубокий бассейн с горячей водой. Кожа мгновенно покрылась каплями то ли пота, то ли конденсата, и этого зрелища Гарри не выдержал. Шагнул вперёд, схватил за плечо, разворачивая к себе...
А мытьё может и подождать.
— Знаешь, маглы на нашем месте почти наверняка заработали бы проблемы с сердцем... — растянувшаяся в бассейне Гермиона прикрыла глаза, намыливая волосы. — А мы...
— По-моему, тут не настолько жарко, — ответил Гарри, — а мы с тобой и без магии неплохо тренированы...
— О да... — протянула Гермиона, пристально разглядывая мужа. — Хотя, конечно, какой-нибудь Мистер Олимпия из тебя не получится.
— Это почему же?
— Там помимо силы ещё и объём требуется, а ты слишком поджарый, — Гермиона нырнула, смывая пену, вынырнула и встряхнула волосами, забрызгав Гарри. — Ну что, следующий пункт?
Следующим был фригидарий — точно такая же комната, только бассейн побольше, с прохладной водой и проточный. Здесь можно было смыть пот и остатки мыла, остыть после жары предыдущих комнат, а заодно и перекусить...
После жара кальдария вода в бассейне сперва казалась ледяной, заставив Гарри поёжится, но вскоре он привык — хотя и задерживаться надолго не собирался. Всё зависит от Гермионы и её настроения, а что ей может прийти в голову, не знает никто...
Выбравшись из бассейна, Гарри обсушился заклинанием, потянулся за туникой и замер. Что— то определённо было не так...
— А где флейтист, который играет на террасе?..
— Не знаю, и мне это не нравится, — обсушившись, Гермиона вскинула палочку. — Ревелио! Чисто, поэтому быстро в раздевалку!
Флейтист лежал на террасе с короткой стрелой в глазу, рабынь видно не было, так что они могли спрятаться и выжить, но проверять их ни Гермиона, ни Гарри не собирались — со стороны каструма доносился шум боя, и целью нападавших могла быть только Хильда...
Копьё Гарри достал уже на бегу — и очень вовремя, потому что первый враг попался им почти сразу. Воин в высокой красной шапке и красном доспехе из мелких пластин вскинул странный арбалет с необычайной толстым ложем, но выстрелить не успел — зачарованный обсидиан легко пробил металл.
-Что это за чёрт?!
— Понятия не имею, и плевать! — отозвалась Гермиона, ускорившись.
Гарри не отставал — бой ещё шёл, и это не могло не радовать... Но что там творилось и цела ли принцесса?
Впрочем, ответ на оба вопроса они получили через пару минут. Принцесса со свитой, логофет и его помощники отбивались от трёх или четырёх десятков воинов в красных доспехах, и довольно успешно... Но долго так продолжаться не могло и чужаки уже начали теснить римлян — и как раз в этот момент получили удар в спину.
— Бомбарда максима! Секо! Бомбарда максима! Авада кедавра! — Гарри и Гермионе колдовать никто не мешал и потому они начали с магии, первым же ударом выбив почти четверть врагов и заставив их развернуться к новой угрозе. Идея, несомненно, здравая... Но несвоевременная.
— Игнис инферни!
— Барра!
— С нами Бог!
Хильда с трудом, но удерживала беснующееся пламя, не позволяя ему испепелить всё вокруг, Аргирос рубил тех, кому повезло не попасть в огонь, трое вражеских магов, держа перед собой сияющие белым светом щиты, сдерживали пламя, свита, держась позади, то и дело посылала стрелы и заклинания...
Бой закончился в считанные минуты — "Адское пламя" трое магов всё же не смогли удержать, и у маглов не осталось даже призрачного шанса. Только сдаться... Но сдаваться они не собирались, от подчиняющих заклинаний их защищали какие-то артефакты, и живым взять не удалось никого.
— Потери? — на первый взгляд Хильда не пострадала, только вымоталась, но чем быстрее её осмотрит лекарь, тем лучше.
— Восемь убитых, но ранены почти все, — ответила Хильда, — и не все дождутся лекаря. Впрочем, тут всё в воле Господа и в руках капсариев... А я хотела бы знать, кто эти люди, как они здесь оказались и почему напали на нас?
— Пока не знаю, — задумчиво отозвалась Гермиона. — Но уверена в одном: вопрос перед нами на сто двадцать денариев...
Глава 67
— Я могу сказать, к какому племени принадлежат эти люди, но не кто они такие. Более того, — Таргитай закончил осматривать тела, — я решительно не могу понять, что они делали здесь и почему решили напасть на нас. Народ этот обитает за Гирканским морем, к северу от Персии и сам себя называет эболидо, а одно из составляющих его племён именуется красными хуна — и они-то напали на нас.
— Эболидо?
— Вы называете их эфталитами.
— Я слышал об этом народе, — кивнул Аргирос, — но не ждал их в гости, да ещё столь грубо...
— Никто не ждал, — хмыкнула Хильда. — И я с трудом представляю, чем могла бы им помешать. Разве только те, кто их послал, опасаются, что молодая жена сможет быстро стать любимицей рекса и заставить прислушиваться к себе... Но для этого они должны как-то узнать о том, что свадьба вообще будет. А если вспомнить твоё замечание, Выдра...
— Я приказал оцепить канабу и каструм и внимательно следить за всеми, — сообщил Аргирос. — Пока никто не пытался сбежать... Но это не значит ровно ничего.
Будь Гарри на месте этого шпиона — он бы вообще не стал дёргаться. От Константинополя до Кабула путь не близкий — тысячи три миль, несколько дней роли не сыграют, зато можно будет спокойно переждать разразившуюся суету, не привлекая внимания, а когда она уляжется — спокойно отправить донесение. Торопиться уже всё равно некуда... И бежать — тоже очень плохая идея, ведь даже если бы не было оцепления, сбегающий слуга патриция явно привлечёт внимание и за ним погонятся — хотя бы просто на всякий случай, и поймают — вряд ли это такой же ловкач, как убитые солдаты. Но вот как найти вражеского лазутчика — этого Гарри пока что не знал, а никаких зацепок пока что не было.
Потому что в этой схеме не хватало самого главного — мотива. От Кабула до Константинополя три тысячи миль, Германия и того дальше — так какое дело эфталитам до того, что творится на берегах Рейна? Как они вообще узнали о Схоле Святой Софии и о бургундской принцессе? Впрочем, последнее было более или менее понятно — само существование схолы никогда не скрывали, а те, кому это было нужно, знали и о том, что схола магическая, так что через купцов эта информация легко могла уйти даже в Китай... Где вызвала бы лишь самый мимолётный интерес. Как, впрочем, и любые сведения о даосах, просочившиеся по караванным тропам — в Римской Империи. Для Бадахшана вопрос был несколько более актуальным — но между эфталитами и Римом были персы, а Александра Македонского не наблюдалось...
— Знаете, чего я не понимаю? — высказал Гарри свои сомнения. — Зачем? Чего ни хотят добиться? Что им даст твоя смерть? Если они опасаются, что ты отвратишь Аттилу от запада, то что может помешать ему взять другую жену из западных стран, которая будет мыслить точно так же — ведь мысль направить внимание недавнего врага и всё ещё не друга подальше от своих земель совершенно естественна?
— Ты прав, — согласилась Хильда, задумчиво потирая подбородок. — Моя смерть мало что изменит в этом раскладе, разве что замедлит ненадолго... А этих эфталитов запомнят — и я думаю, Аттила их узнает, и ему необходимо сообщить об этом... Кстати, Таргитай, а где Свинорих? Такое даже его должно было заставить протрезветь...
— Он не пережил нападения, — покачал головой Таргитай. — Что же до вестей... Скоро сюда прибудет Валамир, старший сын Вандалара, нынешний вождь восточных готов. С ним я и передам все известия, ведь нужды в спешке нет... Да и гонец в его свите точно будет, и вряд ли один. Сейчас же меня больше волнует, как найти предателя — и хочу сразу предупредить, что от меня в этом деле не будет много пользы.
Гарри прошёлся вдоль столов на которых были сложены вещи налётчиков. Всё новое, без клейм и, насколько можно судить, обычное для Центральной Азии... Но очень качественное — на снаряжении не просто не экономили, а брали лучшее. И практически одинаковое — насколько это вообще сейчас было возможно. Единственное отличие — каждый из нападавших носил на шее маленькую металлическую коробочку, тщательно запаянную и украшенную замысловатой чеканкой. Коробочки были разными — чуть больше или чуть меньше, разной формы и из разных металлов, подороже и победнее с разными узорами, в которых угадывался то ли кельтский, то ли мальтийский крест...
Магии в них не было — зато она была в шёлковых лентах, которые эфталиты повязали на головы. Именно они защищали от ментальной магии, и в их чарах Гарри пытался разобраться второй день. Пока что без особого успеха — система в этих чарах, кажется, просто отсутствовала. То, что их вообще можно было скопировать, уже было удивительным... И Гарри подозревал, что с этим как-то связана вышитая на ленте надпись. С ней, правда, возникла проблема — прочитать её не получалось. Эфталиты использовали греческий алфавит или какое-то собственное письмо, и проблема была в том, что именно его Таргитай и знал — в отличие от греческого. Сам Гарри греческим тоже не владел, ну а из доступных греков обратиться можно было только к Аргиросу...
И теперь Аргирос стоял у стола, задумчиво разглядывал ленту и пытался прочитать, а Таргитай на слух переводил:
— Господин — мой пастух, у меня нет нужды. Он пасёт меня на обильных пастбищах и водит к спокойному водопою, укрепляет мою душу и направляет на дорогу правды во имя своё... Так, стой! Это же из вашей священной книги?
