Все как-нибудь разрулится... как-нибудь...
Вновь засвистели пули, парочка из них пробила спину, но этого мало, чтобы остановить меня. Вертолет Майерса позволил проверить границы дозволенного. Это едва не стоило жизни, но послужило хорошим уроком. Я далеко не бессмертен... остается надеяться, что и Маркус тоже.
Поезд метро как раз уже начал отходить. Ноги несли вперед с бешеной скоростью, но все равно пришлось запрыгивать в пустой последний вагон, разбивая стекло.
Состав наверняка остановят, но когда тот уже будет в туннелях. Хотя бы полминуты покоя есть...
Не став оценивать ущерб своему телу, я просто сел на лавку и закрыл лицо руками. Кажется, из ран сочилась кровь, но это не важно. Мысли путались, то и дело возвращаясь к обглоданным трупам... может, они просто обгорели? Или просто их разорвало взрывом? Но ведь кости не обуглены... вдруг вспомнился привкус металла во рту. Порой попадались серебряные пули...
Я вновь отогнал противоестественные мысли. Нужно сосредоточиться на миссии. Это единственное, что сейчас важно. Единственное, что не дает сломаться. Ведь если забыть про миссию, то что останется? Ничего... только боль и пустота. Все было отдано, даже когда еще что-то оставалось. Уйти с Ниной тогда не дал долг. Или страх, что ее постигнет судьба Анны. А, может, желание стать героем и помочь своему виду, потому что действительно не плевать на собратьев...
Кто знает. Сейчас все настолько запуталось, став по-настоящему сложным. Пару часов назад казалось, что можно справиться со всем. И пока справлялся. Нужно продолжать в том же духе.
Вздохнув, я откинулся на спинку лавки и открыл глаза. В это время поезд остановился. Память подсказывала, что он проехал несколько станций, даже не останавливаясь. Странно...
Может, оно и к лучшему. Теперь ничто не помешает спуститься в туннели.
Двери гостеприимно открылись, выпуская на станцию. Но стоило выйти, как глаз зацепился на надвигающуюся черноволосую фигуру. На мгновение показалось, что это Маркус. Но нет... Сержант. Так что почти одно и тоже.
Вожак все же выследил меня. Скоро оцепят всю станцию и будут выкуривать. Но зачем посылать только бывшего напарника? Потому что был рядом?..
— Стой, — спокойно потребовал оборотень.
— Ты сам по себе или нет? — решил я все же убедиться.
Может, в метро тоже нет такой связи, равно как и лугару не могут засечь меня под землей. Но надежды оказались тщетны.
— Дункан многое тебе рассказал, не так ли. Или это был Годфри?
— Не знаю я ни о каком Годфри, — вопрос поставил в тупик.
Может, имеется в виду последний пропавший старый вожак? Дункан вполне мог что-нибудь да соврать насчет него.
— Значит, все же старик, — усмехнулся Сержант, сделав пару шагов вперед.
— Хватит, — рыкнул я. — Я буду разговаривать только с тобой, а не так...
Хотя, какой разговор с врагами? Чего хотелось добиться? Нет, перед смертью вожак услышит все, что накопилось за все время.
— Разговаривая со своим другом, ты говоришь со мной напрямую, — заявил "Маркус". — Но твоя готовность к диалогу радует. Хоть какие-то остатки человеческого еще остались... думал, придется разговаривать с существом, которое мыслит лишь инстинктами.
Пытается запутать. Главное не поддаваться.
— Я знаю, что это бесполезно. Я говорил это бесчисленное множество раз многим, в том числе и Самаэлю, — продолжил собеседник. — Не будь марионеткой в чужих руках. Ты видишь, что было после того, как лугару использовали тебя. Думаешь, Дункан преследует благородную цель? И те, кто за ним стоит...
— Никто за ним не стоит, — возразил я.
Старый вожак, конечно, тот еще хитрец и явно не безгрешен, но кому стоять за ним?
— Ну, конечно... оборотень, проигравший все, что можно, действует самостоятельно...
— Значит, будет лучше, если я буду твоей марионеткой, да? — оставалось лишь парировать. — Равно как ты используешь моего друга...
— Он никогда не считал тебя своим другом, для начала, — Маркус словно во всем искал способ меня поддеть. — Твой побег из Башни был неожиданностью, это была моя ошибка. Но твоя ошибка в том, что ты сюда вернулся. Ради чего? Ты преступник...
— Ты сам все подстроил! — зарычал я в ярости от такого заявления.
Захотелось принять звероформу и разорвать бывшего напарника, лишь заткнуть голос вожака. Почему-то в последнее время такое решение проблем казалось наиболее эффективным...
— Я? — Сержант указал на себя. — Мне даже никаких усилий предлагать не пришлось. Да и я позволил тебе гораздо больше, чем остальным тебе подобным. Но Лос-Анджелес был последней каплей...
— Я ничего там не делал!
— Если не ты, то твоя вторая половина сделала, для меня разницы нет! — таким же тоном ответил вожак.
И если раньше такое заставило бы душу сжаться в тугой комок, сейчас лишь разозлило еще больше. Он больше не имеет никакой власти надо мной, как бы не пытался.
— Нет никакой второй половины!
— Может, пока нет.
Маркус темнил, не хотел говорить в подробностях обо всем, лишь бросался голословными обвинениями.
— Но других преступлений более чем достаточно...
— Ты совершил гораздо больше! То, что ты делаешь с нашими собратьями... и то, что ты сделал со мной... твой "Громов" все мне рассказал!
Сержант лишь пожал плечами.
— А я думал тебе об этом рассказал твой сердобольный друг Эдвард. Он годами спокойно наблюдал за этим и ни разу не сказал "Отбору" нет. Потому что программа была эффективна...
Вот в чем все дело. В эффективности программы, а не в сотнях загубленных жизней. И после этого меня считают монстром, достойным уничтожения? Нет. Мои преступления на его фоне практически не значимы. Пора это окончательно понять и идти дальше.
А Эдвард... может, он знал и о том, что Маркус пристально за мной наблюдает? Именно поэтому после заварухи на базе анархистов пригласил к себе? Чтобы понять, зачем? Больше нет никаких теорий. Хотелось задать высшему командиру все вопросы. Если еще придется...
— Мне больше нечего сказать, — я развернулся и направился дальше к туннелю.
Этот разговор бесполезен. Нет ничего, чтобы заставило меня простить вожака. А тот, в свою очередь, не даст мне уйти живым, потому что я живая помеха.
Однако после первый десяти шагов Сержант сдвинулся с места.
Оказалось, что за мгновение он принял зверформу, а потом бросился в атаку. Я ожидал, что удастся с легкостью перехватить противника и отбросить, но его сила...
Мы просто покатились вперед по перрону, пока не удалось отбросить Сержанта подальше. Перевоплотиться тоже пришлось очень быстро, но все равно гораздо медленнее по сравнению с врагом. Даже не хотелось знать, какую боль он при этом испытывал.
Однако, как говорил Дункан, марионетки все равно не чувствуют боли — вожак блокирует все рецепторы.
Не давая вновь сцепиться со мной, я уклонялся от когтей Сержанта. Издалека нас невозможно было отличить из-за одинакового окраса. Даже цвет глаз оказался похож, только у него чуть тускнее.
Под контролем Маркуса оборотень действительно гораздо сильнее. Но все равно не чета мне. Вот только под чутким управлением схватить себя он не давал. Либо выворачивался под неестественным углом, то просто предугадывал мои действия.
А бои в звероформе так и оставались слабым местом. Сейчас добавилось больше рефлексов, однако опыта все равно не хватало. Сержант же действовал виртуозно. Вскоре на теле осталось несколько глубоких, но быстро заживающих царапин.
В конце концов удалось перехватить обе руки противника и ударить его своей головой. Оборотень отстранился, держась за верхнюю часть груди. Без перелома ребер точно не обошлось....
Но неожиданно послышался хруст, после которого противник выпрямился, как ни в чем не бывало. Проклятье...
Очередной стремительный бросок закончился тем, что я резко ударил когтистой ладонью врага в грудь. И совершенно не рассчитывал силы. Казалось, что собственная рука сломается от такого, но место этого удалось пробить грудную клетку Сержанта, просто-напросто выбив сердце и кусок легкого.
Меня охватил шок. Бывший напарник ничего не сказал, лишь закашлялся кровью. И прежде чем его глаза закрылись, в них промелькнула благодарность...
Когда он обмяк, я вытащил руку и отшатнулся. Нет... я не хотел его убивать, лишь обезвредить и сбежать. Все получилось случайно... все-таки Сержант не виноват... его контролировали...
В бессилии я опустился на колени и неизвестно, сколько так просидел, глядя на мертвое тело. Потом пришел Сивый. То ли узнал, что его друг здесь, то ли шел в авангарде подкрепление. Виноватый взгляд не поможет. Равно как и слова...
Светловолосый медленно подошел к телу друга и, сев рядом попытался его поднять, пока тот не уткнулся мордой ему в грудь. Это напомнило мне смерть Анны... все тоже самое, только другие обстоятельства.
Убивать тех, кого не знаешь, просто. Даже слишком. Считаешь их лишь врагами. И Маркус решил сыграть на другом, послав именно его, а не какую-нибудь другую марионетку. Хочет, чтобы я сломался раньше, чем добрался до него...
— Я не хотел... — встав, тихо сказал я.
Оборотень проигнорировал эти слова, закрыв лицо рукой, всхлипывая все громче. Стоило обойти и положить когтистую руку на плечо, как он крикнул так, что отдалось по всему перрону.
— Уйди к черту!
Больше ничего говорить не нужно. Я медленно развернулся и пошел прочь, принимая человеческий облик. Наверх, а не вниз. Словно искал наказания, которое должно очистить все мои грехи. Но наверху нашел лишь Ольгу, которая, видя, что я совсем не тороплюсь уходить, насильно потащила к своей машине.
— Идем же, быстрее! Сюда движется целая армада!
— Плевать, — первые секунды было действительно наплевать.
— Твою мать, просто иди! — рыкнул волчица, перед этим дав пощечину.
Не отрезвила, но больше я не сопротивлялся.
Все мысли возвращались в одну точку. Дункан выбрал не того для этой опасной миссии. Или поторопился отправлять в самое пекло...
Как бы то ни было, дорога до вожака будет устлана трупами всех, кого я знаю...
Глава 9
Москва. Башня Маркуса. 6 мая. 2010 год.
Маркус.
Вожак распорядился не делать ремонт в своем кабинете после дерзкой атаки охотников. Не видел смысла. Всего в трех десятках километров от города стояла армия Самаэля.
А еще на несколько десятков километров были растянуты резервы, которые медленно, но верно подтягивались. Огонь прекратился, даже мелких стычек не возникало. А разведывательно-диверсионные группы свернули свою деятельность практически до минимума. Стороны готовились к решающему сражению. Даже охотники затихли, попрятавшись в Москве или за ее пределами. Лугару же после последних событий игнорировали все попытки переговоров, расконсервировали спрятанную технику. После чего основали базу за пределами жилого сектора.
Маркус махнул на них рукой. Несколько сотен солдат, пусть и не зеленые салаги, но на общий ход битвы серьезного влияния оказать не смогут. А договор они нарушили, лишь вмешавшись в его дела. Но там вмешались и охотники, да и вообще ситуация была крайне спорной. Что не мешало отчитать обоих высших командиров, что занимались обороной до приезда остальных трех командиров.
— Значит, после всего, что произошло, ваши поиски не увенчались успехом?.. — риторически спросил Маркус, садясь за стол в небольшом, по сравнению со своим, кабинете.
Глебу и Эдварду даже не предложено было сесть, поэтому они стояли под стать военной выправке, бесстрастно глядя вперед. Однако ко второму это относилось в меньшей степени. Усталость, грусть и боль смешались в одно, вызывая единственное желание — отправиться на войну и уничтожать врагов.
Это вожак прекрасно видел и не мог не воспользоваться подобным. Однако просто так взять и довериться высшему командиру, который подвел его столько раз...
Вздохнув, он пригладил свои черные волосы и оперся головой о кулак:
— Насчет Эдварда я не удивлен, он хочет взять ренегата, который убивает наших собратьев, живьем. Но, Глеб... может, объяснишь свой провал?
Он не собирался унижать своего подчиненного, лишь хотел услышать что-то более вразумительное, чем "мне помешали".
— Записи погони есть на многих видеокамерах города, — ответил оборотень. — Может, если бы я был там, ситуация была бы другой. Но ведь мне протрубили "отбой", сказав, что убийца мертв... — он медленно повернул голову в сторону собрата.
Эдвард некоторое время молчал, но после отчеканил:
— Один из оперативников доложил мне о смерти. А также сделал пару фотографий того, что осталось от тела.
Здесь Маркусу нечего было добавить. Действительно было так. Высший командир рвался на помощь, нужно было что-то, что могло его остановить, пока велись переговоры с лугару и Майерсом. Иначе фронту пришлось бы нелегко из-за одной совершенно бездарной смерти...
Когда приходится контролировать слабое звено подобными манипуляциями... то что-то определенно не так. Однако все совершают ошибки, никто не идеален. Среди солдат порой ходит брожение умов, что у Самаэля все лучше и с командованием, и со снабжением, да и вообще немцы, американцы и другие европейцы способны на многое. А кто-то говорит, что дело в звериной крови оборотней. У более человечных вампиров, которые, впрочем, обязаны пить кровь, якобы проблем меньше.
Однако отчеты разведки показывают, что и там, и там бардак, как на любой войне, ибо ее невозможно упорядочить. Хотя, аналитики утверждают, что кое-кто в армии вампиров пытается это сделать. С переменным успехом, но результаты видны. Организация многотысячной армии действительно вызывала уважение, особенно если этим занимается небольшая группа людей, а не целый штаб, как было у вожака.
Реальность же такова, что цифры остаются на бумаге, а на самом деле все может обернуться куда более плачевным образом.
— Но теперь он сбежал, наши люди снова мертвы. И никаких следов ни ренегата, ни подопытных...
— Это не подопытные. Это такие же люди... собратья... я не знаю, как сказать, но после всего пережитого они подобного не заслуживают, — процедил Эдвард.
— Разумеется. Вот только теперь под его влиянием они захотят нас прикончить. Двое попытались выбраться из этого капкана, — напомнил Глеб. — И что с ними стало? Твой любимчик просто свернул им шеи. И после этого ты хочешь защищать его?
Высший командир промолчал, однако вожак догадывался, о чем тут думает. Как тут можно обвинять ренегата в том, что он казнил предателей? С этой точки зрения оборотень готов была даже согласиться. Вот только другая точка зрения здесь не имеет право на существование. Особенно, когда близок решающий момент и дальнейшая развязка. Должно быть единство, плохой мир лучше хорошей войны. Маркусу оставалось надеяться, что он не единственный, кто это понимает.
— ...видел, что он сделал со своим бывший другом и соратником? — продолжал моральную пытку высший командир.
Однако его собрат не зря проходил серьезную подготовку, поэтому сохранял спокойствие.
— Видел. При такой травле я бы сделал и не такое. Но это сказано не в его защиту, — быстро поправился Эдвард. — Просто мы получили единственно возможный результат от наших действий.
