Душа прямо рвалась из тела за этим мужчиной, где бы он сейчас ни был. Разуму едва удавалось удержать её в теле. Так мучительно тоска по Кледу Аину ещё ни разу не терзала. Ну что за напасть! Оставалось лишь терпеть её, как зубную боль, надеясь, что со временем попустит. Жаль нет травы, которая унимает боль душевную...
К замку девушка прибыла после полудня и сначала остановилась на опушке леса, чтобы перекусить, а заодно приглядывалась, прислушивалась и проверяла свои ощущения. Но к счастью, каменный дом был по-прежнему пуст и заброшен.
Оставив стреноженную лошадь пастись на заросшем травой дворе, Аина собралась с духом, зажгла факел и прошла прямо в подземелье. Там всё вроде бы было по-прежнему, но когда она добралась до своего схрона и взяла с перемычки над дверью кожаный свёрток, сердце ухнуло куда-то вниз. Что-то было сильно не так: не та длина, не тот вес, не те ощущения.
Неужели Мадлен всё-таки догадался и послал кого-то забрать реликвию? Но тогда зачем вообще оставлять что-то на неё месте?
Алина поместила факел в имевшуюся на арке подставку, дрожащими руками размотала завязки, развернула покров и тупо уставилась на... чёрный скимитар! Проклятье! Здесь была Морена! Она нашла Меч, вернула его себе, а это оружие оставила ей, как послание... Говорящее, кстати, о том, что ахсара готова вновь принять своего хедивега на службу.
В голову девушки бросилась кровь. Она даже зарычала от ярости, вспоминая все ругательства, которые слышала от матёрых воинов в Орде. Правда, большинство из них были на нартском языке и значения их девочки передавали друг другу шёпотом, как крайне неприличные, поскольку там поминались половые органы людей и животных, но для неё они являлись просто набором звуков, подходившим для того, чтобы выплеснуть эмоции.
Выговорившись, она долгое время сидела перед брошенным на пол клинком, пытаясь унять возмущение, которое грозило разорвать её пополам — даже голова заболела! Наконец-то помрачающая разум волна схлынула. Но ясности в мыслях это не прибавило. Алина попросту не представляла, что теперь делать.
Точно знала она лишь одно: к Морене ни за что не вернётся. Поэтому будет лучше, если та не узнает, что хедивег получила послание. Так что девушка замотала скимитар, заботливо завязала и положила обратно. А потом поднялась наверх, всё ещё злая, как медоед. И, выйдя из кладовки, тут же ощутила чьё-то присутствие.
Пытаясь понять, в какой стороне притаился человек, Аина с виду спокойно поставила факел в ближайшую подставку на стене. Но когда "невзначай" потянулась к рукояткам "когтей", к ней справа, из тени метнулся силуэт человека с явным намерением напасть.
Да чтоб вас всех раскурочило! Аина рванула когти из ножен и ломанулась навстречу. Об осторожности и стремлении избежать ненужных убийств было напрочь забыто. Сейчас этот неведомый бандит поплатится за всё, по общему счёту! И как ему только удалось подобраться незаметно? Ведь проверяла же округу...
* * *
Клед проснулся, когда было ещё почти темно. Выбрался из гамака, проверил стоянку, а потом своё новообретённое восприятие. И сначала испугался, что потерял беглянку, потому что ничего не почувствовал. Однако быстро сообразил, что не чувствует он не только её, а и вообще ничего постороннего. То есть, нужно было снова входить в соответствующее состояние. Он умылся, напился и сел под дерево, постелив под себя снятый с дерева гамак, чтобы не мочить штаны об утреннюю росу и попытался воспроизвести вчерашнюю настройку.
На это у него ушло около получаса, и опять труднее всего было открыться ощущениями внешнему миру. Но в конце концов его вознаградила зажёгшаяся на том же месте, что вчера, точка чужого сознания. Похоже, Алина просто спала, а теперь проснулась.
Какое-то время точка оставалась на месте, и Клед воспользовался этим временем, чтобы поесть и оседлать коней. Наверняка, кочевница занималась тем же самым. Он даже уловил лёгкий запах костерка и со вздохом помечтал о горячем питье, но заниматься огнём было поздно. Наречённый только позволил напиться коням из обнаруженного неподалёку родника и сам восполнил бурдюк, когда девушка снялась с места. Однако, против ожидания, Алина не вернулась на тропу, а начала отдаляться напрямик через лес, если верить карте, в направлении Селвидома.
Клед навьючил одного коня, сел на другого и потихоньку последовал за точкой разума, которую теперь без труда удерживало на периферии его восприятие. По дороге он также попытался, не теряя нужного сосредоточения, подумать, что мог означать подобный маршрут.
Было бы ещё понятно, если бы кочевница решила заночевать под крышей, не зная о злом духе, который якобы витал в тех стенах. Но до замка, судя по карте, оставалось совсем недалеко. То есть, его можно было достичь ещё вчера. Значит, не ночёвка её цель. А что?
Может быть, её там ждал какой-то нарт, чтобы передать добытые лазутчицей сведения в Орду, а самой отправиться собирать их дальше? Кстати, он как раз и мог создавать иллюзию злого духа, чтобы отпугнуть мародёров от своего "гнезда"... Но нет, тогда тоже имело смысл добраться туда по дорогам до темноты, чтобы не спать в лесу, где всё-таки был шанс наткнуться на хищников. Даже удивительно, что за всю ночь ни его сна, ни спокойствия коней не нарушил, как минимум, какой-нибудь волчий вой...
Впрочем, думалось ограниченной частью ума плохо, а снизить концентрацию на состоянии "чуткой тишины" Клед не мог, чтобы не привлечь к себе внимания преследуемой. Поэтому окончательно до него дошло, что та ни с кем не собиралась встречаться, только когда точка замерла на подступах к замку и провела там какое-то время. Он и сам спешился, чтобы перекусить и подсыпать лошадям немного овса. Точнее, дошло в тот момент, когда точка сознания Алины сдвинулась в направлении Селвидома.
Замок ощущался, как небольшой пустой пятачок на фоне пестревшего мелкими признаками жизни лесного ковра. Клед простёр своё восприятие туда и вдруг осознал, что там совершенно никого нет. Значит, кочевница вовсе не планировала ни с кем встречаться. Мало того, она и сама, скорее всего, "прислушивалась" к окружению, прежде чем вступить в заброшенное жилище. В котором, возможно, и правда, обитало нечто неживое. Клед ничего такого не почувствовал, но тот факт, что он не ощущал вообще никакой жизни в замке, кроме девушки сейчас — даже мышей! — должен был чем-то объясняться...
Впрочем, причина запустения занимала его меньше всего, потому что в мозг толкнулась внезапная догадка, от которой вся его концентрация разом слетела. Кровь прилила к голове, и Наречённый направился за кочевницей почти напролом, уже не заботясь о том, чтобы остаться незамеченным.
Ведь Селвидом был первым замком, который он сам собирался посетить в поисках Меча! Между ним и Сагатдомом, занятым нартами, оставался только Пестердом, в котором как раз скрывался от нартов магистрат Стеры! Причём, кажется, говорили, что он там обосновался ещё до захвата Сагаты. А это означало, что Селвидом был единственным заброшенным местом на востоке, где в начале этой весны могли спрятать Меч!
Почему Санат не указал ему прямо на замок, оставалось только гадать. Впрочем, если тот и правда где-то долго отшельничал, то мог и не знать местной обстановки. Для того, чтобы вычислить название, нужно было посвятить этому время, а у синеглазого странника были, похоже, заботы поважнее.
Хёдр забери! Как же Клед сам раньше не догадался? Ведь всё было, как на ладони, ещё когда они проходили мимо с Петрой!
Кстати, он тогда часто ловил взгляды Алины в сторону замка и ещё удивлялся. Думал, может, она родом именно отсюда. Но ведь не вязалось! Когда они столкнулись в первый раз, нарты как раз шли с запада назад, на восток по северной границе. Значит, Алина тоже из северных баронств, причём западнее Кастердома. Вряд ли ребёнка со свежим шрамом стали бы таскать за собой из самого логова. Да и других детей там заметно не было. То есть, эта часть её истории, скорее всего, всё же правда. Глупо было сомневаться, ведь он сам с ней столкнулся тогда и ещё удивился, почему так ужасно острижены волосы и одежда не по размеру...
Но это значило... что она тоже знала, где Меч! И сейчас явилась именно за ним! Откуда знала, не так уж важно. Может, она сама его и украла при побеге. А теперь решила вернуться и в искупление принести реликвию обратно. Алине ведь было прекрасно известно и то, откуда у нартов взялась эта штука. Глупо было считать, что она тогда ничего не видела и не поняла. Она ведь присутствовала при захвате его замка! Знала, что это волшебное оружие — его. Но промолчала! Ничего ему не сказала! Видимо, уже тогда задумала вернуться, подлая предательница! Или просто оставить его себе...
Ладно, какая разница? Что бы ею ни двигало, это привело её одну с Мечом сюда, и для него это шанс вернуть реликвию рода. Может, и правда существует этот самый Истинный Путь и именно он привёл их обоих сейчас в это место и время? Один на один. Как говорил Санат, "пути Мелвина неисповедимы"...
Увидев на дворе пасущуюся лошадь Алины, Клед привязал своих неподалёку, не давая себе труда их расседлать. Он снял палантин и решительно направился в замок, вытащив из ножен "когти корса". Вот и не зря упражнялся. Будет нечто поэтично справедливое в том, чтобы уделать воровку её же оружием... Хотя сначала надо будет её обездвижить и обязательно допросить, если понадобится — с пристрастием. Для этого "когти" тоже подходили, как нельзя лучше. Нужно же узнать всё, что она задумала. И донести потом Мечу, вдруг поможет в борьбе против нартов?
Однако замок встретил его пустотой и тишиной. Клед немного постоял у входа, привыкая к полумраку. О том, чтобы запастись факелом, он как-то не подумал. Да и ни к чему себя обнаруживать раньше времени. В воздухе ещё витал запах горелого салидорского масла, значит, у кочевницы свет с собой был. Только его нигде не виднелось.
Когда глаза через минуту привыкли к слабой освещённости, Наречённый достаточно ясно различил на пыльном полу свежие следы. Они вели к кладовке в одном из коридоров. Но внутри было пусто. Сообразив, что Меч, скорее всего, спрятан где-то в подземелье, куда сейчас и спустилась девушка, Клед не стал тратить время на поиски тайного запора. Он просто отошёл на несколько шагов по коридору в направлении выхода, чтобы сразу не попасть на свет, когда воровка вернётся, и принялся ждать.
* * *
Первое, что насторожило Аину, была скорость, с которой двигался противник. Её "когти" полоснули воздух. Она развернулась, уходя от секущего удара под рёбра, поменявшись с нападавшим местами, и под светом факела сначала узнала Петрины клинки, а потом и самого Кледа...
— Какого...
Произнести вопрос до конца он ей не дал, яростно атаковав с обеих рук по очереди. Аине пришлось вертеться, как уж на сковородке, отбивая удары и ускользая от них. Не до разговоров было. Но по лицу она поняла, что это не ошибка — Клед знал, на кого нападает. Вот только за что?!
Непонимание сначала дезориентировало девушку, так что какое-то время она только отбивалась. Но когда серповидный клинок надрезал рукав её куртки, опять разозлилась. Да какого чёрта? Мало того, что уехал не попрощавшись, так теперь вообще оказывается врагом объявил! А она ещё страдала по нему, глупая! Сердце кольнула игла острой обиды, которая заставила Аину собраться и перейти в нападение. Но достать противника не удавалось. Впрочем, как и ему её. От большей части ударов оба уходили, а меньшую отбивали.
Бешеный ритм схватки заставил позабыть об отношениях и мотивах и где-то на краю восприятия девушка восхищалась таким стремительным "танцем смерти". Никогда у неё ещё не было такого великолепного противника. И то, что она давала ему достойный отпор, тоже слегка опьяняло.
Всё-таки не зря их там муштровали в этих Обителях Смерти, хотя было заметно, что "когти" — оружие для Наречённого непривычное, и пожалуй, это давало ей некоторую фору. Аина умудрилась зацепить клинок Кледа и вырвать его из руки, но в последний момент тот повернул кисть так, что и она лишилась своего. У каждого осталось по одному "когтю".
Противники ненадолго замерли, теперь примеряясь тщательней. Глаза у обоих блестели азартом. Кажется, оба позабыли об убийстве, увлёкшись пляской лезвий. Потом девушка, ободрённая относительным успехом, перешла в атаку.
Кинжал в правой руке Аины метнулся к голове восхитительного бойца. Он блокировал её удар захватом, развернулся и одновременно занёс свой "коготь", который Аина остановила таким же движением. Кларед впечатал её спиной в стену и придавил всем телом, чтобы обездвижить, однако это обеспечило ей опору под локти. На миг всё так и застыло: у каждого в руке нацеленный в висок другого "коготь", а вторая рука удерживает клинок противника.
Силой Аина не могла потягаться с Кледом, но сейчас наступил момент позиционного равновесия, а значит борьбы взглядов.
И эти синие озёра словно окатили Кледа холодной водой, смывая всё, что он успел напридумывать, пока преследовал её. Сейчас, когда он смотрел ей прямо в душу, казалось бескрайней глупостью подозревать её в таких низостях. Он видел только чистый свет. Птица в груди властно взмахнула крыльями, подаваясь вперёд...
Разумеется, Аина не собиралась убивать Кледа, независимо от его намерений — достаточно точного укола в определенную точку над ухом, и он свалится в отключке. Потом можно связать и выяснить, чем же она ему не угодила. Она пыталась понять это и сейчас, высмотреть в его душе, вместо того, чтобы искать способ вывернуться. Из-за этого она могла бы уже проиграть поединок, но из его глаз смотрела не смерть — в них бушевал огонь!
Если бы это была ярость, а Аина намеревалась его убить, Клед бы тоже уже проиграл. Но его горячее дыхание обжигало ей щеки с расстояния в ладонь, а под пальцами блокирующей руки лихорадочно билась артерия — гораздо быстрее, чем могла бы от ярости или ненависти, которую этот кусок камня по определению не должен был испытывать в бою.
Кусок раскаленного камня... Каменная скульптура, внутри наполненная неистовым огнём...
Это больше не было поединком, по крайней мере — не друг с другом. Как же она жаждала его! И он... он её тоже. На таком расстоянии, уже невозможно ничего скрыть. Душа сбросила оковы разума и рванулась навстречу. И встретила ответный порыв! Их взгляды больше не сражались -они сдались друг другу, полностью и безоговорочно.
В следующий миг "когти" полетели прочь, руки прижали тела ещё плотней друг к другу, в голове у Аины зашумела кровь, и губы их слились в отчаянном жадном поцелуе. Весь голод мира не сравнится с их нуждой, так долго запираемой в темнице долга.
Рассудок Аины утонул в потоке чувств такой силы, по сравнению с которым её давешние удовольствия с Мадленом были наполовину пересохшим ручейком рядом со сметающим всё на своем пути потоком весеннего селя. Задыхаясь в стальном кольце рук Кледа, она погружалась в пучину, о глубинах которой до сих пор и не подозревала. Душа зашлась в ликующем крике встречи со своей половиной, которую так долго ждала и искала. Последней её связной мыслью было желание вскрыть грудь этого мужчины и ворваться внутрь, а потом всё существо поглотил ураган бушующего пламени...
