С деньгами в последнее время ситуация стала несколько выправляться — синдикат начал резко увеличивать производство продовольствия, снижая цены и перераспределяя под себя традиционно сложившиеся рынки сбыта в прилегающих к анклаву областях галактики. Однако увеличившегося потока прибыли от сельхозпроизводства явно не хватало на удовлетворение быстро растущих запросов Андрея. Ситуацию должен был изменить межгалактический портал, строительство которого шло полным ходом, и начало эксплуатации которого должно было начаться менее чем через сол. Прямой канал в метрополию позволит синдикату не только направить на Окану по межгалактическому подпространственному каналу поток практически бесплатной энергии с гелиостанции анклава, но и уменьшит почти до нуля транспортные расходы на доставку в столицу империи продовольствия, что в будущем сулит и клану Лерой, и всему синдикату в целом хороший доход.
И вот в эту круговерть важных, особо важных и просто неотложных дел стремительным вихрем ворвалась болезнь, ломающая до предела заполненный график рабочих встреч. Андрей подумал, что ему придётся вновь ломать свой рабочий график -необходимо срочно проконсультироваться с врачами по поводу собственного состояния. Возможно, приступы появились не сами по себе, а являются следствием реакции тела на проводимые над ним опыты. Наука, конечно же, дело хорошее, но только не в ущерб собственному здоровью. Впрочем, остаётся вероятность того, что профессора Камэни ни при чём, и Андрей умудрился подхватить какой-нибудь редкий космический вирус. Всё же в империи он человек новый, Земля долгие тысячелетия жила изолировано от метрополии, нормального иммунитета к имперским болезням ни у земных предков Андрея, ни у него самого не было. А пока не решён вопрос с лечением, следует не летать самому, а сажать за штурвал водителя. Иначе так и разбиться недолго...
Переждав на обочине приступ, Андрей вытер ладонью покрывшую лоб испарину, пригладил короткий ёжик вспотевших волос, и осторожно поднял флаер в воздух — болезнь болезнью, но график его рабочих встреч пока ещё никто не отменял...
* * *
Консилиум врачей, собравшихся на обследование, только удивлённо качал головами — с подобным случаем они сталкивались впервые. Организм пациента, до этого достаточно пластично поддававшийся всем проводимым учёными процедурам по коррекции генного кода, неожиданно начал отторгать вносимые учёными изменения, возвращая геном в первоначальное состояние, причём процесс происходил постепенно, поэтому до сего момента учёные-генетики и не обратили на него внимания. Весь богатый жизненный опыт врачей отказывался это признавать — как правило, вносимые в геном корректировки оставались в нём раз и навсегда, а единичные сбои в отлаженной машине генной инженерии были вызваны стохастическими флуктуациями второстепенных параметров и легко устранялись повторным генным программированием. Подобную процедуру, после долгого совещания, и было решено провести с пациентом — консилиум учёных-медиков постановил, что в тысячелетиями отлаженный процесс проведения исследований по генной коррекции и вереницу процедур по модификации генома вмешался какой-то неучтённый параметр, который являлся столь незначительным, что на него в процессе опытов просто не обратили внимания. Именно этот параметр, по мнению учёных, нарушил ход программирования генома объекта номер один, и, чтобы его исключить, достаточно всего лишь повторно прописать в геном пациента данные предыдущего успешного эксперимента. Объяснения пациента, что подобные приступы у него уже несколько раз случались, были исследователями отброшены как несостоятельные — ведь, по его же утверждению, приступы случались до предыдущей процедуры по коррекции генома. А этого просто не могло быть — после проведения очередной процедуры приступы, даже если и имели место ранее, исчезли бы без последствий, ведь повлиявший на ход эксперимента неучтённый фактор не может проявиться два раза подряд, повторным программированием он будет просто-напросто уничтожен...
Медики, похоже, оказались правы — после того, как, посовещавшись, они в очередной раз поколдовали над его телом, Андрей вышел из Оканийского научно-исследовательского центра клана Камэни в прекрасном расположении духа. Мужчине казалось, что каждая клеточка его тела была под завязку залита энергией. Хотелось смеяться, плясать, бежать куда-то. Тело просило действий, а приходилось в очередной раз садиться за штурвал флаера и лететь на очередную скучную встречу...
Садясь в пилотское кресло флаера, Андрей, опьяневший от давно позабытого им чувства бодрости и силы, неожиданно подумал — может, плюнуть на всё, вернуться в анклав, загрузив на Окане работой нескольких своих заместителей, и устроить себе пару недель отдыха? Наведаться к Басе, посмотреть, как они вместе с Аруми охотятся, и принять в их развлечениях посильное участие...
Аруми продолжал радовать Андрея своими успехами. Решение свести его с рурхами для того, чтобы юноша смог развить свои способности в телепатии, оказалось верным. Рурхи, переехав на постоянное жительство в анклав, неплохо в нём освоились и совсем не отказывались общаться с людьми — сложившееся за тысячелетия совместного существования на Окане недоверие между двумя столь разными видами разумных начало потихоньку уходить в прошлое. Сын, постоянно общаясь с прайдом хищников, научился свободно общаться при помощи мыслеречи, не прибегая к выражению своих мыслей голосом. Эти ментальные тренировки отразилось в первую очередь на его боевых умениях. В спаррингах юношу стало очень сложно обмануть — впервые за последние десятилетия Андрей сражался на татами в полную силу. Конечно же, пока Андрей одерживал победы — ведь у его сына не имелось столько опыта, сколько имелось у отца. Однако по своему мастерству Аруми вплотную приблизился к Андрею — теперь юношу стало крайне сложно поймать на ложных мыслях. А уж выстраивать в голове структуру боя оказалось просто бесполезным занятием — Аруми не только свободно читал предстоящий рисунок схватки, считывая ещё не оформившиеся мысли из подкорки мозга Андрея, но и научился различать, когда эти мысли были верными, а когда являлись лишь обманным финтом. Единственным эффективным вариантом защиты оставалось полное блокирование реальных мыслеобразов и подмена их фантомными проекциями, но в этом случае бой сводился к выяснению уровня владения техникой и опыту проведённых схваток, которых у Андрея по умолчанию оказывалось больше. Сын, проигрывая, расстраивался, но несильно — Андрей уже пояснил юноше, что недостающие ступени в его обучении уже пройдены, и юноше достаточно просто набрать побольше опыта реальных схваток. Тем более что у Аруми начал открываться так называемый "третий глаз" — способность чувствовать противника на расстоянии. Ещё эту способность на Земле иногда называли "дыхание смерти", но Андрей не любил это название, считая слишком вычурным и патетичным.
Тренировки и спарринги Аруми теперь проводил с завязанными глазами, и с каждым разом проводил их всё лучше и лучше — не было сомнений, что в будущем сын превзойдёт своего отца, если, разумеется, продолжит упорно тренироваться. Памятуя, что поощрение — один из самых эффективных стимулов развития собственных способностей, в одно из своих посещений расположенной в анклаве клановой школы боевых искусств Андрей, дождавшись, когда Аруми закончит тренировку со старшими учениками, собрал на татами большого зала все старшие группы вместе с преподавателями. Глядя на стройные ряды сидящих на пятках бойцов, плотно забивших весь зал, Андрей, дождавшись тишины, негромко заговорил. Его слова тяжёлыми звонкими каплями дождя падали в замолкший зал, эхом отражаясь от гладких, обшитых деревом стен:
— Я собрал вас в этом зале для того, чтобы сообщить радостную новость. Много, много сол я учу вас буси-до, глядя, как вы, мои ученики, постигаете сложную науку выбранного вами пути воина. Среди вас уже достаточно опытных, сложившихся бойцов. Многие получили чёрные пояса. Некоторые из вас стали достойны обучать этому искусству других учеников. Но сейчас я хочу, чтобы вы знали — среди нас появился ещё один сэнсэй — человек, прошедший по пути воина дальше, чем все вы, и догнавший меня. Пока у него ещё мало опыта, но скоро, очень скоро мы будем идти с ним вместе, рука об руку, постигая глубины воинского искусства. Аруми, подойди ко мне...
Глядя, как сын уверенно подходит к нему, словно танцуя, обходя сидящих на полу бойцов, Андрей про себя порадовался тому, что у него есть такой прекрасный сын... А ведь подрастала ещё и дочь, Ярината, талант которой обещал раскрыться не меньше, чем у Аруми. Возможно, дар телепатии разовьют и другие его дети, и если найдутся одарённые с пробудившимся даром — необходимо обучать их отдельно, а не в общей группе, где все занимались сейчас. Оставалось лишь выкроить для этого время, которого всегда катастрофически не хватало... Впрочем, теперь обучением может заняться его сын — со временем можно будет передать под его начало всю школу, сосредоточившись на административных функциях.
Пока Андрей в мечтах планировал будущее своих детей, Аруми уже прошёл сквозь плотные ряды учеников и встал перед отцом и учителем. Короткие, мокрые от пота волосы юноши прилипли ко лбу, подчеркнув мужественный овал красивого лица с ярко выраженными материнскими чертами — внешностью сын пошёл в свою мать. Впрочем, внешность в мужчине не главное — по духу Аруми обещал стать копией своего отца. Справедливый, храбрый, честный, правдивый, несгибаемый — настоящий воин. Он достоин чёрного пояса и звания учителя. Поглядев на упрямо сжатые губы над волевым подбородком, смелый прямой взгляд из-под больших, слегка прищуренных глаз, окаймлённых длинными пушистыми ресницами, Андрей продолжил:
— Сегодня я передаю свой личный пояс тану Аруми Лерой, сыну Рура Лерой, как воину, достигшему своим трудом всего, что мог дать ему учитель. Сын, мне больше нечему тебя учить — дальше ты пойдёшь один, и у тебя будет своя дорога. Я не отказываюсь от тебя, буду всегда стоять за твоим плечом, помогая советом и делом, но у тебя больше нет сэнсэя. Отныне ты — сам сэнсэй...
С этими словами Андрей снял с сына затёртый и полинялый коричневый пояс и повязал свой, такой же полинялый и затёртый, но чёрный, украшенный золотой вязью иероглифов. Аккуратно свернув и отложив в сторону коричневый пояс, за долгие годы впитавший в себя такое количество пота, которым можно было бы наполнить приличного размера ванну, Андрей развернул Аруми лицом к залу и сказал:
— Я присваиваю тану Аруми Лерой пятый дан — именно такая ступень мастерства у меня. Я увёл основную часть школы в новый дом клана — на планету Лерой, оставив на Окане небольшой её филиал под руководством одного из старших учеников. Тан Аруми станет сэнсэем расположенной в анклаве школы боевых искусств. Он будет руководить вами и наставлять вас на трудном пути постижения воинского искусства. Сэнсэй Аруми — рэй!
Глядя на почтительно склонившихся в традиционном поклоне учеников, Андрей подумал, что пройдена ещё одна веха в его жизни — он вырастил сына. Теперь предстояло достроить дом... Анклав — его новый дом — манил Андрея свежим запахом луговых трав, ярко-голубого неба и неизвестности...
Глава 16
— Мой император, у меня важное известие! — стоящий навытяжку стройный, спортивного вида мужчина в неброском сером армейском кителе прямо-таки излучал радость и оптимизм.
— Я слушаю вас, господин Тинитаро!
— Мой император, в руки контрразведки попал интересный документ, по результатам которого мы накрыли глубоко законспирированную группу лиц, продолжительное время занимающихся контрабандой, воровством, грабежами и вымогательством. Банда долгие сол терроризировала межзвёздные магистрали империи. На вооружении бандитов имелись как транспортные звездолёты для перевозки награбленного, так и боевые крейсеры, в своё время списанные из имперской армии. Как к пиратам попала военная техника — моему департаменту ещё предстоит разобраться, сейчас же спецслужбу больше всего интересуют входившие в эту группировку люди. Большинство из них задержаны при попытке сбыта награбленного и сейчас уже дают показания против своих подельников в кабинетах ведомства господина Нирэна Шихои. Часть бандитов попыталась оказать имперским войскам вооружённое сопротивление, и была в ходе проведения операции уничтожена. Немногим, к моему великому сожалению, удалось уйти. Так вот, среди тех, кому удалось скрыться, фигурирует один очень интересный человек. Он опытный пилот и явно долгое время был капитаном какого-то космического судна, так как отлично ориентируется в межгалактических звёздных магистралях. Более того, при их отсутствии этот капитан не боится прокладывать новые пути, как будто это крайне редкое в империи умение является для него чем-то обычным. Этого человека в банде звали господин Род. Полное имя — Родарин.
— Мне это имя ничего не говорит, тан Тинитаро!
— А имя Родарин Тэй, мой император?
— Постойте, не тот ли это капитан исследовательского звездолёта, на котором прибыл на Окану небезызвестный нам господин Рур Лерой?
— Именно он, мой император! Если предположить, что таинственный капитан Род и есть исчезнувший почти двадцать сол назад командир звездолёта Омега, то мы получаем уникальную возможность узнать, откуда же на самом деле родом Рур Лерой — ведь из памяти искина звездолёта эту информацию мы получить, благодаря усилиям капитана, так и не смогли.
— Тан Хорукайяни, всё сказанное вами чрезвычайно интересно, но какую пользу мы сможем извлечь из координат планеты, на которой родился теневой руководитель беспокойного синдиката?
— Мой император, господин Рур Лерой сам в своё время признался, что у себя на родине он такой далеко не единственный — есть множество бойцов и посильнее его. Также Рур Лерой говорил, что его планета чрезвычайно воинственная, и многие мужчины на ней — воины, с детства посвятившие себя этой опасной профессии. То есть господин Рур, с которым мы носимся в империи, как с великой драгоценностью, вовсе не уникален — его секретное боевое искусство известно на его родине миллионам людей, общее количество которых на планете, если не ошибаюсь, то ли шесть, то ли десять миллиардов — нам будет, из кого выбирать.
— И что вы предлагаете?
— Я предлагаю разорвать договор с синдикатом и найти на планете тана Рура Лерой других бойцов, которые согласятся обучать секретам воинского искусства солдат имперской армии. Для этого необходимо всего-навсего отыскать бывшего капитана Омеги и захватить его живым. Кстати, не обязательно здоровым — достаточно, чтобы пленник смог ответить на наши вопросы, а уж спрашивать мои люди умеют хорошо.
— А что вы против него хотите предъявить? Ведь, насколько я помню, обвинения со всех участников нашумевшего Оканийского побоища были сняты — и с капитана звездолёта в том числе.
— Был бы человек, мой император, а что ему предъявить — всегда найдётся. Как говорит наш общий знакомый господин Нирэн Шихои — если человек до сих пор ещё на свободе, то это не его заслуга, а просто недоработка его ведомства. Капитан далеко не безгрешен — я не знаю, сколько времени он скрывался от нас после прибытия на Окану, да и когда он покинул нашу планету — нам тоже неизвестно, но вот командиром пиратского корабля Родарин стал уже достаточно давно, и на его совести десятки, если не сотни убийств и грабежей мирных торговых караванов.
