— Прости... — я еле-еле поднял глаза на собеседника. — Не могу об этом...
— Ты прости, — он испуганно отшатнулся. — Я могу тебя чем-нибудь угостить?..
Я, находясь в полной прострации, покивал и опустил глаза. Мой собеседник поднялся со стула, по-дружески хлопнул меня по плечу и поспешил к стойке, куда уже переместился "бармен". Они быстро переговорили, второй отправился в какую-то дверь, ведущую прочь из основного помещения, а первый, с состраданием покивав, вернулся за свой столик...
Спасибо ему... Он не стал лезть с расспросами, изображать из себя психолога и навязывать какую-либо помощь... Он просто попросил прощения и удалился, видя, что время для разговора неуместное... Собеседнику плохо и становилось хуже...
Перед носом появилась тарелка с варёными овощами и отбивной, рука "бармена" положила передо мной вилку и нож. Не поднимая глаз, я кивнул в знак благодарности и принялся за трапезу... Всё было такое вкусное... но я отказался что-либо чувствовать и, попивая сидр, начал вилкой гонять по тарелке единственный оставшийся маленький кусочек моркови...
Дверь открылась и тут же закрылась. Скорее всего, ушли эти двое из Кохта... Потом, спустя некоторое время, снова открылась и закрылась... На несколько минут воцарилась тишина...
— Сударь, вы позволите присесть за ваш столик? — я поднял голову на голос и увидел компанию из двух мужчин и женщины. Все, с лучистыми улыбками на лицах, смотрели на меня и уже явно нацелились занять свободные места.
— Валяйте, — я махнул рукой и снова упёрся взглядом в грязную тарелку... Компания уселась как-то подозрительно близко ко мне.
— Вы столь унылы... Не скажете, почему? — обратилась ко мне женщина. Ну, здравствуйте...
— Я вам позволил сесть, а не задавать вопросы, — бросил я, опустив брови.
— О... мы понимаем, у вас произошло что-то ужасное, — начал один из мужчин.
— Тогда, зачем спрашиваете, раз догадываетесь?!
— Но что именно у вас произошло? — спросил второй.
— Да какая, чёрт возьми, вам разница?! — я стукнул кружкой по столу и поднял глаза. Улыбки на лицах подсевших ко мне никуда не исчезли, даже наоборот, начали сиять ярче...
То были люди немного старше меня. Мужчина с каштановыми длинными волосами, собранными в хвост, лицо которого либо было тщательно выбрито, либо вообще не тронуто порослью. От него исходил подозрительно добрый взгляд. Рядом с ним, положив свою голову на его плечо и крепко обхватив его руку, сидела молодая женщина с рыжими прядями, чуть свисающими на лицо, с которого на меня смотрели усталые глаза. И, наконец, второй мужчина, явно ниже первых двух, тоже с длинными волосами, но светлее, чем у первого. На лице царило сосредоточенное выражение, а брови чуть-чуть сдвинулись к переносице. Все были одеты в дорожные куртки, подпоясанные ремнями, на которых висели небольшие мечи, на них были штаны в обтяжку, заправленных в высокие сапоги...
— Поверьте, это имеет для нас огромное значение, — сказала женщина. — Думаю, мы можем вам помочь...
— Да как?! Её уже не вернуть!!!
Чёрт. Кажется, я только что дал им шанс за меня зацепиться... Эти люди... я их даже не знаю! И они мне определённо не нравятся! Эти улыбки мне казались фальшивыми, да и какого чёрта они ко мне подсели и полезли с вопросами?! Не сектанты ли они?..
— Не вернуть?
— Кого?
— Расскажите нам, что у вас случилось?
— Мы постараемся вам помочь...
Хоть эти фразы звучали вразнобой ото всех троих сразу и, в конечном итоге, воспринимались моими ушами нечленораздельным разговором десятка двух людей, мне стало абсолютно ясно — так просто мне отстать не удастся. Здесь либо в ход пойдут кулаки, либо забористая брань, либо "английский метод", встать и уйти, желательно, не попрощавшись. Первые два отметаются сразу — здесь дама. Что ж...
Я влил в себя остатки сидра, схватил лямки сумок, берет и приготовился, предварительно отодвинув стул, подняться на ноги, но обладатель каштановых волос щёлкнул пальцами, второй мужчина схватил меня за руку и с силой надавил на неё, а спустя пару секунд около стола вырос "бармен". Не могу сказать, что это было: лёгкий испуг, ступор от внезапности или вообще какое-то воздействие извне, — но я тут же опустился на стул, выронил сумки и уставился на компанию.
— Принесите кружку пива этому господину, — мягко сказал первый, приветливо улыбаясь мне так, что меня пару раз передёрнуло. — Наверно, мы не представились? Не назовёте ли первым своё имя?
Я прищурил глаза, посмотрел в лицо каждого из них и отчеканил:
— Патрик.
— Мы несказанно рады с вами познакомится, — первый кивнул...
Уж простите, но от его любезности мне чуть не стало плохо...
— Моё имя — Тарк, — он сделал поклон головой. — Этого господина зовут Свэр, а прекрасную даму — Гвела...
— Очень приятно, — безразлично пробубнил я, принимая из рук "бармена" кружку. Её я поставил перед собой, даже не притронувшись к её краю губами.
— Итак, Патрик, — продолжил Тарк, — раз мы уже не являемся незнакомцами, не изволите ли поведать нам, в чём причина вашей печали?
Спокойней, Пат... Ты не хочешь указать ему сейчас на верное направление отсюда...
— Причина проста — смерть близкого человека, — максимально туманно ответил я. Что-то мне подсказывало, что, раз уж я дал им шанс за себя зацепиться, то неплохо было бы воспользоваться другим — вырваться из их мягких, но, всё же, оков...
— Как близок был этот человек? — спросил Тарк, и тут же встряла Гвела:
— Вы сказали "её"... Она была вашей возлюбленной?
— Чёрт возьми! — не выдержал я. — Какое вам дело до этого?! Я знаю только ваши имена, и вы мне никто! Просто случайные знакомые!..
— Не надо горячиться, — по-доброму, но с ощутимой твёрдостью сказал... как его там?.. Свэр. — Поверьте, наше случайное знакомство может выгодно для вас окончиться...
— Каким же образом?! — я нахмурил брови и просверлил его взглядом.
— Вашей печали и скорби придёт конец, — Тарк улыбнулся ещё дружелюбней. — При этом от вас почти ничего не потребуется...
— Да ладно?! — я ухмыльнулся, чую, ещё немного и совсем разозлюсь. — Вы сектанты?!
— Нет, что вы? — Свэр засмеялся. — Нас всего трое, и увеличивать это число за счёт армии последователей мы не намерены.
— Так как же вы хотите мне помочь? — я скрестил руки на груди и изогнул одну бровь.
— Вы снова обретёте то, что утратили...
Споры и драки души и разума — вещь для меня привычная и обычная, хоть и в большинстве случаев они, к счастью, мирно сосуществуют. Сейчас во мне начало происходить нечто страшнее: конфликт назрел внутри самой души. Одна её половина, расслышав слова Тарка, возрадовалась и потребовала немедленного согласия со всеми возможными условиями, вторая, испытывающая отвращение по отношению к моим новым знакомым, всячески протестовала против принятия подобных решений... Оставим же пока их в стороне и воспользуемся старой доброй памятью...
— Дайте угадаю, — чуть по-хамски начал я, — это связано с коммерческой операцией над моей душой или просто является обыкновенным обманом ради извлечения выгоды только для одной стороны, то есть, вас, не так ли?
Все трое переглянулись, снова посмотрели на меня и негромко засмеялись. Мне даже стало немного неудобно, но непонятно из-за чего — из-за того, что я высказал, или того, что объектом веселья стал я.
— Патрик, это очень забавно, — успокоившись, выдал Тарк, — но вы неправы. Ничего из этого нами не подразумевалось... От вас требуется только одно: пойти с нами, выслушать нас и согласиться...
— Согласиться на что? — вторая часть души, хоть и почти смирилась с "поражением", всё же пыталась как-то сопротивляться.
— Для начала вам необходимо нас выслушать, — не сходящая с лица Тарка улыбка приобрела настораживающие хитрые оттенки. — Но прежде вам надо сказать, согласны ли вы пойти с нами?
Какая неприятная ситуация... Я им верю ровно на половину... Да, раз они говорят с такой уверенностью, они могут вернуть Молли... Но это ровно на столько же может быть просто ловушкой... Но совершенно непонятно, зачем в неё заманивать меня? Мало разве в этом мире оборванцев?.. Но я же не имею возможности залезть им в головы и узнать их планы...
Мне показалось, вместо какой-то пары минут прошло не меньше часа, когда я еле слышно промямлил подобие положительного ответа:
— Куда идти?..
Байка Шестьдесят Пятая
По зову легенды
— Истрия эта рассказывается уже не первую сотню лет, и по сей день ни единого слова не было из неё утеряно, — задумчиво начал Тарк, затягиваясь из своей длинной изящно изогнутой трубки. — Она гласит...
До лагеря этой компании мы добрались к началу сумерек. Представлял он собой костровище, две палатки и импровизированную жердь, к которой были привязаны три лошади. Тут же имелся запас дров и два бревна, играющие роль скамеек. Располагались они ровно друг напротив друга по разные стороны костра, разожжённого нами как раз по приходу на бивак. Я уселся на одном из них, на другом Тарк дымил своей трубкой, Гвела нежилась под его рукой, Свэр иногда отпивал из большой фляги, лежащей у него в ногах. Вечер был тихим и безветренным...
— ... в самом сердце гор Утриен, что именуются сейчас Зелёными, в башне Атлир жил могущественный маг, не знавший себе равных на северных и западных берегах. Истории, слухи и легенды о нём ходили по всем землям и проникали на окутанные Тьмой заморские берега... Ныне эта башня, потеряв властителя, лежит в руинах, а люди, жившие подле неё, построили замок, названный впоследствии в честь той древней твердыни...
Но это — жизнь настоящего. Я хочу поведать тебе, Патрик, о днях прошедших. Могущество мага с гор Утриен не знало границ. Ему было подвластно всё: стихии, живые существа, разумы, сердца, чувства... У него было множество учеников, другие маги, не обратившиеся ко Тьме, были дружны и близки с ним, колдуны, избравшие путь боли, испепеляли свои умы завистью, чародеи, не ступившие ни на одну из двух троп, соревновались с ним в искусстве магии. Каждый, произносящий его имя, не оставлял упоминание о нём лишёнными каких-либо чувств.
Каким бы сильным не был тот маг, не всё оказалось ему подвластно: ни на время, ни на смерть не распространялось его могущество. Он мог замедлить ход времени, но не повернуть его вспять. Он мог лишить жизни, но не подарить её уже умершему. С силой приходят мудрость и безумие, от второго тот маг был избавлен. Но и с бессилием приходят те же черты. И именно бессилие выводило из его равновесия. Руки его опускались, стоило ему осознать, что он на что-то не может влиять, и глубокая печаль одолевала его...
Шли годы, неспокойные для всех земель, годы, когда Тьма не боялась открыто идти на оплоты света на этих берегах, а Свет — освободить от своего соперника заморские земли. То было время великих битв, магических союзов, войн за Высшие Мысли. Тебе, полагаю, известно об Ордене Четырёх Листов. Именно тогда было положено начало его существованию. Тогда решались судьбы Света и Тьмы на обоих берегах Великого Океана Шэта.
На низины, коим опускаются склоны гор Утриен, с севера высадилось войско из-за морей. Оно пришло, чтобы сеять семена Тьмы на этих землях, склонить слабых на свои сторону, и принести горе и смерть сильным. В их главе шли двое: воитель Горштан и колдунья Лардэнн. Тьма вела руку первого, и не знал он жалости и пощады. Тьма наделила вторую силой, и гибло всё исполненное Светом на её пути. Их злая слава гремела по всем землям и морям. Пред ними пали княжества эльфов, и вынуждены они были уйти на восток и запад. Кое-кто из людей подчинился Тьме, остальные ушли на юг. Неприступными были лишь горы Утриен, за которые стеной встали жившие на них народы и ученики мага, возглавившие защитников. Сам же чародей не желал вступать в битву, считая своё присутствие на поле боя ненужным.
Всему живому в этом мире не чуждо чувство Прекрасного, даже порождениям Тьмы и тем, чьи умы и души искалечены ею. Различие лишь в том, в каком виде оно предстаёт пред тем, кто им наделён. Среди учеников мага была прекрасная дева по имени Инирта. Маг любил её, как свою лучшую ученицу и как мужчина любит женщину. И она разделяла его чувства, но ссоры между ними, как с наставником и учеником, случались довольно часто. Одна из них произошла именно тогда, когда Инирта вопреки велениям мага отправилась с остальными учениками на рубежи горных княжеств.
В один день силы под рукой Горштана и Лардэнн собрались у подножий гор, дабы во что бы то ни стало овладеть ими. На склонах их ждали полки защитников, во главе которых стояли успевшие прославиться своей храбростью и силой ученики мага, среди них, в первых рядах была и Инирта. Всё, кто там собрался, пришли ради одного: победить либо погибнуть. Одна-единственная битва, коей решилась судьба Света в этой северной твердыне, горах Утриен. О ней сложено множество песен, можно услышать рассказы о героях, а в Детте поставлен памятный камень, ибо на месте города развернулась самая кровопролитная часть сражения.
Тёмные воитель и чародейка повели орды на приступ, воины Света сражались без страха и ропота, принимая настигающую их Смерть достойно и нещадно рубя врага, что покусился на их дом. Не одна тысяча пала на этих склонах, навсегда оставшись в памяти спасённых ими поколений, но новые жители гор Утриен не чтят должным образом памяти героев, называя войну ненужной и зазря жестокой...
Беспощадный Горштан был на острие атакующих сил, непробиваемой стеной встретили их храбрые ученики мага, вела их отважная Инирта. В неравной и жестокой схватке тёмные войска были отброшены. Не веря тому, что происходит, Горштан увидел Инирту и решил сразить своим клинком храбрую деву, желая вынудить отступить воинов ненавистного ему Света. Инирта не отошла ни на шаг и убила тёмного военачальника, раздробив кости его громом и испепелив тело огнём. Великой силой обладала дева, и показала она её в полной мере, к несчастью, не только своим друзьям, но и врагам своим.
Лардэнн принадлежала Горштану, как женщина, и он ей — как мужчина. Видя его смерть, она преисполнилась гневом и поклялась отомстить кровью за кровь грядущим днём. Ночью в лагерь защитников пришло послание, был в нём вызов на поединок. Лардэнн жаждала схватки, и Инирта дала своё согласие, на ведая, что не под силу ей сражаться с тёмной чародейкой.
Как только туман с гор поднялся в небеса, на одну из вершин, высившуюся ныне над Деттом, вышли двое: храбрая Инирта и обезумевшая от предвкушения крови Лардэнн. Схватка была долгой, силы обеих подходили к концу, и первой не выдержала Инирта. Тёмная чародейка незамедлительно использовала шанс, ибо в следующее же мгновение и её сила иссякла бы, и пробила хрупко тело своей соперницы разрушительным потоком. Так пала отважная Инирта, дева, сразившая ужасного Горштана.
Находившийся в своей башне маг узнал о смерти своей любимой и впал в гнев скорбный, отчаянный и безумный. Он крушил всё в своих покоях, осознавая то, что не может вернуть Инирте жизнь, и она для него потеряна навсегда. И в то мгновение услышал он голоса тех, чьими руками сотворена была Тьма. Обещано ему было заклятье, способное оживить Инирту. В обмен маг должен был лишить жизни Лардэнн, и сделать это полагалось не в честной схватке. Маг не оставил времени на раздумья и согласился на этот договор, ибо Инирта для него была дороже всего, даже правого дела Света. Он предал его, своих друзей и союзников, стремясь во что бы то ни стало вернуть свою возлюбленную и подчинить себе Смерть.
