-Это невозможно,— с какой-то маниакальной торжественностью произнес мужчина, подняв в назидание указательный палец, прежде чем опустить его вниз, указывая на какую-то отпечатанную строчку перед ним, прежде чем произнести практически с предвкушением,— Но это есть!
Йохан в ответ на это перенес взгляд вниз и медленно выдохнул.
Ни в какой момент времени Йохану не казалось, что пропуск неизвестного Сатору в школу, в зону его ответственности, был хорошей идеей, однако какая альтернатива у него была? Попытаться выставить за дверь неизвестного, едва ли не угрожающего ему могущественного паранормального противника? Йохан, конечно же, ценил строгость работы и защиту своих подопечных учеников, однако он также достаточно тепло и нежно относился к своей жизни, испытывая слегка негативную реакцию от мысли расстаться с той преждевременно, до наступления почтенного возраста — никогда.
Как оказалось позднее, после прибытия демонов, Йохан поступил достаточно грамотно в тот момент, когда не решился выставлять за дверь неизвестного противника — как минимум потому, что у Йохана это определенно бы не вышло. О том, чтобы посоревноваться с богами мечтали только самые могущественные и безумные личности мира, к которым сам Йохан не относился — и если у прибывшей Левиафан возникла такая проблема с тем, чтобы просто попытаться заставить неизвестного бога уважать правила демоном — то на что вообще мог рассчитывать в этом случае Йохан?!
Однако вопрос, что мгновенно появился в голове Йохана — и не только, судя по тому, как резко увеличилось число запросов от Зеотикуса к Йохану — даже если Сатору, — что вряд ли было его настоящим именем — являлся богом... То каким именно?! Не то, чтобы богов было так мало, что их можно было бы всех упомнить поименно — и не то, чтобы их было так много, чтобы неизвестный бог, причем, если и ослабленный отсутствием веры, то достаточно слабо, чтобы продолжать ставить ультиматумы Левиафану, мог взяться из ниоткуда.
Честно сказать, этот вопрос находился немного не в компетенции Йохана, да и в целом был несколько выше его уровня оплаты, так что до конца Йохан был не посвящен в то, к каким именно ответам привели изыскания демонов, если они вообще привели к тем — однако Йохан находился в важной позиции связующего звена между Зеотикусом Гремори и миром людей — и учитывая то, что Зеотикус был очень заинтересован в определении природы неизвестного бога — как минимум по причине опасной близости Риас к тому — Йохан знал, что предположения о природе того строились самые различные.
Но для того, чтобы строить предположения — требовалось иметь то, на чем эти предположения можно было строить. И с этим у демонов наблюдались существенные проблемы — неизвестный бог Сатору, насколько знал сам Йохан, так и не проявил своих способностей в присутствии демонов — исключая его силу и умение видеть сквозь невидимость, что говорило не о многом — практически все боги и существа подобных им уровней могли игнорировать способности высших демонов.
И вот, в конце концов, перед лицом Йохана появилось, вероятно, первая демонстрация способностей Сатору... Демонстрация, которая, тем не менее, совершенно не отвечала ни на какие вопросы, а только задавала новые... На которые, в свою очередь, у Йохана также не было ответа.
Потому, что распечатка перед глазами Йохана представляла из себя краткую распечатку кода, что принес с собой преподаватель — тоже маг, пусть и не столь выдающийся как Йохан, ставший преподавателем в этой академии. Распечатку потому, что преподаватель перед его глазами уже стер любые упоминания о подобном с информационных носителей — и только самому Йохану удалось убедить того не пропускать сквозь магниты жесткие диски компьютеров, стоявших в данный момент в кабинете информатики.
-Это невероятно! — практически захлебывался слюной от восторга быстро тараторящий преподаватель,— Это не вопрос денег — это вопрос возможного! Ты понимаешь это — здесь не просто зарыт клад, здесь зарыто будущее! Код невероятен — но внутри распечатки расписана архитектура! Технологии! Кажется, будто кто-то просто принес нам чертежи из будущего! Это буквально божественное откровение!
"Ну, насчет будущего я не знаю, а насчет божественного — вполне согласен" — Йохан только вздохнул безрадостно. Какой бог мог заниматься электроникой и программированием? В классических пантеонах богов подобного не существовало — поэтому Йохану нужно было задуматься об этом шире.
Повелители молний на основе их связи с электричеством? Нет, маловероятно — большая часть из них являлась в первую очередь повелителями штормов и королями богов, а не изобретателями... Боги-изобретатели? Таких было не слишком много — и ввиду опасности их общей сферы деятельности — те находились на особом контроле и под наблюдением других сторон — особенно учитывая то, что по большей части те занимались созданием штучных могущественных артефактов, а не электроники для массового применения. Может быть боги знаний?
Разум Йохана на автомате продолжил пытаться провести сравнения, но, пожалуй, ближайшим сравнением что мог придумать к программированию и компьютерам Йохан на ум ему приходила [Божественная Система]... А, учитывая то, что Библейский Бог продолжал царствовать сейчас на небе — Йохан даже не стал задумываться о возможных параллелях и сходствах между двумя этими вещами.
Однако, даже если отбросить попытку рассуждения о природе Сатору, размышления о которой все равно не входили в круг обязанностей Йохана, то перед ним все равно оставался вопрос того, что же он должен был сейчас делать с конкретной проблемой перед его лицом...
Судя по тому, что Сатору так просто отдал подобные наработки своему преподавателю — тот не оценивал их слишком высоко, но Йохан был не настолько глуп, чтобы без ведома неизвестного бога просто пытаться поднять деньги или передавать данную ему информацию своему начальству. То есть, конечно же, он сообщит о том, что Сатору продемонстрировал невероятные способности в этой области, но что касается конкретного продукта перед его лицом... Это было куда более сложным вопросом, потому, что выпускать из рук подобное изобретение Йохан не желал изо всех сил...
"А что, если именно на это Сатору и рассчитывал?" — пронзила разум Йохана догадка, заставившая его неожиданно подобраться — "Вспомнить, как он появился здесь, с документами о приеме, подписанными моей подписью... Его шаг тогда заставил меня заинтересоваться его мотивом, принять его в академию — допустить его именно туда, куда ему и было нужно — и сейчас... Что находится передо мной? Не то, что Сатору передал мне через третьи руки, разве нет? Преследуя свои собственные цели..."
Живот Йохана начал потихоньку сворачиваться в тугой ком, а желчь подступать к его горлу, когда он продолжил распутывать этот клубок мыслей — "И что это значит? Предложение? Поддразнивание тем, что он может предложить мне — просто отдать так, будто бы это ничего для него не значит? Или это... Вербовка?"
Никто из демонов не знал до сих пор конкретно, зачем именно Сатору оказался в академии Куо — тот едва ли сделал какие-то движения относительно академии, разве что заведя подобие дружбы с парой других учеников и разбив "три Извращенцев"... Но что, если Сатору играл долгую игру? Действительно, зачем бы вечноживущему богу было спешить — всего одна несчастная неделя, прежде чем он сделал свой первый ход, предложение Йохану... Йохану, находящемуся в критически важном месте — месте связи Зеотикуса Гремори с внешним миром — и постоянным наблюдателем за обитателями академии...
Голова Йохана помутнилась и рефлекторно он прикусил губу, прежде чем поднять руку, останавливая залебывающегося от рассказа о перспективах подобного труда перед лицом самого Йохана мужчину, прежде чем выдохнуть,— Я... Обдумаю это...
Мужчина после этих слов нахмурился, явно не желая слышать столь неуверенный ответ от Йохана, однако сам Йохан только отвел взгляд, прикусив губу.
Не то, чтобы Йохан был нелоялен Зеотикусу — он получил значимый статус и неплохие деньги благодаря его покровительству, но и Сатору не казался безумным маньяком для Йохана — по крайней мере по косвенному наблюдению за тем...
А потому Йохану действительно нужно было многое обдумать в данный момент...
* * *
Жизнь быстро менялась в последнее время вокруг Миттельт, и, как ей казалось, постепенно, каждый день, скорость этих изменений только нарастала. Сперва у нее ушли сотни лет на то, чтобы пасть с Небес. Затем всего несколько лет на то, чтобы вживую увидеть Левиафана. Потом считанные дни для того, чтобы узнать о том, что Отец вернулся в этот мир вновь. А потом всего пара часов для того, чтобы увидеть невероятно могущественного демона, работающего на благо отца, подготавливая Апокалипсис — последний час земли прежде воцарения Царствия Его.
Следуя подобной логике, после этого Миттельт должно было потребоваться всего пятнадцать минут на то, чтобы увидеть Срыв Печатей и бег Четырех Всадников по миру, после чего пять секунд агонизирующего Армагеддона, и в конце концов, из-за ускорения частоты происхождения невероятных событий вокруг Миттельт, после этого все должно было слиться в единую картину — райское блаженство Царствия Его...
Но, что было для Миттельт удивительно в данный момент — поток невероятных событий все же чуть приостановился после того, как она лично встретилась с Отцом в прошедшие дни. То есть, безусловно, судя по Калаварнер, которой было поручено написать сообщение Кокабиэлю, безумные поступки в жизни Миттельт все же не иссякли, но сравнительно информации о гибели двух невероятно могущественных драконов, возвращения Библейского Бога и нахождения апостолов-демонов — простой контакт с могущественными падшими казался для Миттельт практически "обыденностью". Люди — и падшие ангелы — удивительно быстро адаптировались к самым невероятным событиям, происходящим вокруг них — стоило только основам их мироустройства перевернуться всего пару раз за время одних суток.
Поэтому Миттельт, чье осознание реальности пало в неравной схватке с абсурдом происходящего вокруг нее, достаточно быстро смогла адаптироваться под начавшиеся вокруг изменения. Не до конца — Миттельт все еще не могла спокойно смотреть на покрытые бетоном статуи в церкви, содрогаясь от воспоминаний о том, с каким омерзительным звуком жидкий раствор заливался в тела избранных грешников, теперь представлявших из себя произведения искусства, насколько это слово было применимо в данном случае, украшающим внутреннее убранство церкви.
Но, после первых суток существования под руководством господина Демиурга, во время которых Миттельт была вынуждена пережить несколько гротескных в свое жестокости сцен, ее жизнь по итогу оказалась... Не такой уж и плохой.
Лорд Демиург оказался, неожиданно для Миттельт, куда более подходящим боссом, чем Рейналь... Хотя, разве это было так уж неожиданно для Миттельт? Рейналь не то, чтобы успела произвести на Миттельт впечатление выдающегося лидера команды, так что планка для поднятия была не слишком высока для Миттельт. Скорее, сам факт того, что столь могущественный демон под руководством Отца взял ее под контроль был куда более удивителен, чем этот факт.
Жизнь Миттельт же, после травматического первого знакомства с Лордом Демиургом, оказалась... Весьма обыденной. Настолько обыденной, что для падшего ангела вести столь обыденную жизнь было само по себе необычно.
Конечно и у падших возникала нужда в самых простых и обыденных вещах, которые не приходили на ум первыми при мыслях об отринутых детях Его — кто-то из падших становился продавцом, инженером, бюрократом, маркетологом — домохозяйкой в конце концов — но подобные занятия для падших действительно были скорее редкостью, или совмещались по долгу службы с основной работой — разбои, охрана, ловля преступников... В общем, то, в чем падшие были значительно лучше подавляющего большинства людей.
Офисная работа не приходила на ум в первую очередь при обсуждении занятий падших ангелов, но именно этим Миттель и обнаружила себя занимающейся. Офисной работой — написанием писем, ведением переговоров — Миттельт даже начала потихоньку разбираться в торговле на бирже и расшифровывать бюрократический язык инвесторов и инвестируемых!
Когда-то подобная скучная ежедневная работа Миттельт привела к тому, что ей захотелось получить немного экстрима и заняться контрабандой различных вещей в монастырь, что привело ее к падению и изгнанию из Рая, однако проведя годы на земле в качестве падшей Миттельт успела раскаяться в содеянном и в будущем, если ей удастся, конечно, пережить ее текущую работу, не возмущаться из-за серости своей работы, а ухватиться за ту сразу же, как только у нее появится эта возможность. И вот, эта возможность появилась у нее перед ее глазами... И Миттельт ухватилась за нее, не отказав своему раннему обещанию.
Конечно же, забыть выворачивающий наизнанку звук спиливаемых зубов грешников в день знакомства с господином Демиургом было не так просто, но если прикрыть глаза на это событие и в дальнейшем вести себя прилично — не грешить и оставаться в фаворе у господина Демиурга, отрабатывая все выдаваемые им приказы и демонстрируя ее полезность, то... Жизнь Миттельт сложно было назвать плохой в данный момент.
Божественное покровительство, заставляющее Миттельт не переживать по поводу гнева лорда Азазеля и Левиафан, бродящей за пределами церкви. Начальство, не требующее излишнего рвения, и вместе с тем, вероятно, наиболее эффективное из тех, что только могла представить себе Миттельт. Гарантии дальнейшего трудоустройства... А еще искупление грехов, вознесение в Рай и возможность пережить Последние Дни — неплохой пакет социальных гарантий, разве нет?
Что же касается некоторых определенных практик... Как показало дальнейшее прочтение Ветхого Завета — религиозной литературы, которой ранее Миттельт пренебрегала, как существо, которое появлялось в Ветхом Завете через упоминания ее личных знакомых — не то, чтобы это было совершенно невероятным поступком, который никогда ранее не сотворял Отец... Как он и сказал, "все это происходило уже не в первый раз"...
Когда-то народ уже избрал Золотого Тельца — и Господь наказал их за то. Сейчас, с развитием современных технологий многие люди отвернулись от церкви — не говоря уже о том, как много деноминаций этой церкви появилось в реальности...
Правда, Миттельт не была уверена в том, какая деноминация являлась единственно верной, но ответ на этот вопрос также можно было получить напрямую от Отца — ныне принявшего имя Момонги... Многие теологические споры в мире можно было разрешить в случае возможности обратиться напрямую к Господу, которого и почитала эта религия.
В общем, назвать текущую жизнь Миттельт "скучной" не было никакой возможности, однако ей можно было подобрать другое описание. "Обыденная." В самом лучшем из возможным смыслов этого слова.
То есть назвать ее фанатичной последовательницей Отца — Лорда Момонги — было нельзя, в отличии от Рейналь что достаточно споро принялась за изучение библейских документов и, кажется, вознамерилась превратиться из падшей в простую ангелицу сначала своим характером, прежде чем телом — но и изначальные было панические мысли о бегстве прочь также достаточно быстро ушли на второй план, если не вообще остались исключительно на подкорке ее сознания. В общем-то, как оказалось, даже демоны из страшных сказок, приносящие людей в жертву, могли быть неплохими работодателями — если не обращать внимания на некоторые их поступки.
