Хромов тяжело опустился рядом со мной, с некоторым сомнением посмотрел на свою руку, а потом осторожно положил ее мне на живот. Стало нестерпимо горячо, я попыталась отодвинуться, но в этот момент белая пелена стремительно налетела на меня со всех сторон, закрывая и Вику, и Хромова, и все вокруг.
Я была легкая, как перышко. Меня окружала молочно— белая мгла, и больше ничего. Ни дуновения ветра, ни звуков, ни запахов. Стерильная пустота. Внутри разлилось необъяснимое спокойствие и уверенность, что все так, как должно быть. Я совершенно не чувствовала своего тела, каково же было мое удивление, когда бросив взгляд туда, где у меня раньше был живот, руки, ноги не обнаружила вообще ничего. Я была словно бесплотный призрак, эфирное создание.
Стало грустно, ноги у меня были красивые: длинные, ровные, гладкие.
Впрочем, грусть быстро растворилась во всеобъемлющем спокойствии. Раз нет тела, значит, и болеть нечему. То же плюс.
-Иди ко мне,— раздался тихий шепот то ли в моей голове, то ли вокруг. В такой обстановке было трудно разобрать. Голос странный, одновременно и женский, и мужской, и детский, и не человеческий Я покрутила головой, и тут же задумалась. А есть ли у меня эта самая голова?
Моргнула. Так, глаза точно есть, с веками. Провела языком по зубам. Рот и все, что к нему прилагается то же на месте. Не понятно, а где все же остальное?
-Иди ко мне,— снова раздался шепот.
Он манил, звал, рождая трепетную дрожь в душе. Я почувствовала, что больше всего на свете хочу знать, кому он принадлежит.
Хотя...Все равно. Опять накатило умиротворение. Тут так тихо, спокойно, можно подумать о вечном...
Сколько времени провела в таком состоянии не знаю. Может минуту, а может час. Голос больше не возвращался. Жалко, так хотелось узнать, кто же это такой, или такая, или такое.
Зачесался нос, и я его почесала.
Стоп. Чем это я его могла почесать? Рук-то нет. Или есть? Прислушалась к ощущениям и внезапно поняла, что чувствую свое тело. Ура, тушка моя родненькая на месте. Поднесла руку к лицу и опять ничего не увидела. По-прежнему пустота. Странно. Тело как бы есть, но его как бы нет. Чудеса.
— Иди ко мне,— голос отвлек меня от размышлений на бренную тему.
С возвращение чувства тела, вернулось ощущение положения в пространстве.
Я поняла что дрейфую, лежа на спине.
Да, да. Именно дрейфую, двигаюсь, а не парю на одном месте, как мне это показалось сначала. Потоки воздуха плавно обтекали мое тело, покачивали, убаюкивали. Я приняла вертикальное положение, желая осмотреться, что же меня все-таки окружает.
Я летела высоко в белом туманном небе, а далеко, в нескольких сотнях метров, подо мной, на сколько хватало глаз, простирался темный, свинцово-серый океан. Ни озеро, ни море. Нет. Именно океан, бескрайний, мудрый, древний, видавший начало мироздания. Его воды, словно живые, двигались, перекатывались, ворочались, вздыхали. Зрелище завораживало, мне захотелось спуститься ниже, что бы получше рассмотреть темную гладь воды.
Стоило только об этом подумать, как я начала тихонько спускаться. Интересно.
Бросила еще один взгляд на свое тело и обнаружила на его месте легкое марево, словно дрожащий мираж среди пустыни. Все страньше и страньше, все чудесатее и чудесатее, как говорила Алиса.
— Иди ко мне,— опять шепот прозвучал, заполняя все вокруг.
— Да, куда идти-то?— пробурчала себе под нос.
— Ко мне.
Океан подо мной начал волноваться. На поверхности возникали буруны, пузыри, словно в гигантской кастрюле закипал суп.
Пузыри разрывались, рождая волны, а их место тот час же занимали новые.
Вода вспенилась и пришла в движение. Сначала медленно, словно не хотя, закружилась, образую маленькую воронку, а затем быстрее и быстрее. Вскоре прямо у меня на глазах появился огромный, больше сотни метров в поперечнике водоворот. Он становился все сильнее, глубже, набирая колоссальную мощь. Картина завораживала, вызывая благоговейный ужас и восхищение.
Я по-прежнему медленно спускалась, сантиметр за сантиметром сокращая расстояние до воды. Это происходило так медленно, что я с досадой скрипнула зубами. Мне надо туда, вниз, срочно, а у меня скорость как у улитки-инвалидки.
В центре водоворота что-то появилось, выступая из воды. Я вытягивала шею и щурила глаза, пытаясь увидеть, что же это такое, но пока расстояние было слишком большим.
Подняла перед собой руку и с удивлением обнаружила, что вижу мерцающие контуры. Словно бензиновые разводы на лужах, они то пропадали, то переливались всеми цветами радуги. Опустила взгляд ниже и убедилась, что такая ситуация не только с руками, но и с остальным телом. Так, уже лучше. Может если подождать, то и все проявится в полном объеме?
Между тем в центре водоворота сначала образовался небольшой бугор. Он рос, все больше выгибался, двигался. Спустя какое то время я смогла рассмотреть, что он не монолитный, а состоит из множества отдельных перекатывающихся, скользящих частей. Змеи?
Присмотрелась изо всех сил, до слез, пытаясь разобрать что это.
Черные, влажные, блестящие тела извивались внизу. Некоторые толстые, словно стволы вековых баобабов, другие гораздо тоньше. Нет не змеи. Щупальца. Периодически, то тут, то там они поворачивались брюхом к верху, и тогда моему взору открывались белые, трепещущие присоски.
Как ни странно отвращения не возникло. Картина показалась мне жуткой, но восхитительно красивой.
В центре клубка из щупалец начал появляться еще один холм меньшего диаметра. Он походил на яйцо доисторического ящера: буро-зеленая, дрожащая поверхность, покрытая крупной ребристой чешуей.
Яйцо выдвинулось вперед, завибрировало и раскрылось. Это оказался глаз. Гигантский круглый глаз. Его радужка была словно сложена из отдельных кусочков, меняющих свой цвет от ярко-желтого по краям, к неоново-зеленому рядом со зрачком. На ее поверхности образовывались завихрения, водовороты, проносились волны с белыми шапками пены. Ужасно, красиво, пугающе и чарующе.
Круглый зрачок непрестанно метался из стороны в сторону, дико вращался и дрожал. Взгляд ни разу не остановился на мне, и я поняла — меня не видят.
Еще раз осмотрела свое тело. Картина снова изменилась. Теперь туловище, руки ноги, были видны абсолютно четко, но когда я попыталась пощупать себя, то опять наткнулась на пустоту.
Глаз нетерпеливо искал меня, но не находил. Я помахала ему рукой, в надежде привлечь к себе внимание, но безрезультатно. Испытав легкое раздражение, решила спуститься пониже.
В этот момент за спиной раздался властный, смутно знакомый голос:
-Стой.
От неожиданности замерла, потом оглянулась через плечо. Никого. Но кто-то же меня звал, или это бред воспаленного мозга? Рассеянно пожала плечами и продолжила свой спуск к неописуемо привлекательному глазу
— Иди ко мне, — настойчиво звал он, и я с восторгом устремилась вперед.
Тут чьи-то наглые руки, обхватили меня за талию и дернули в обратном направлении.
Попытки вырваться не увенчались успехом. Меня держали крепко, настырно. Хотела скинуть чужие лапы, но с удивлением заметила, что, не смотря на ощущения на моем теле, не видно ни чьих рук.
— Куда собралась? Я тебя не отпускал!
Каков наглец! Опять пытаюсь обернуться, в надежде увидеть того, кто мешает мне добраться до глаза, но вижу лишь пустоту.
-Пусти,— шиплю разгневанной змеей.
— Идем обратно, — давление в области талии усилилось, меня бесцеремонно поволокли прочь.
Тут память услужливо подкинула мне образ высокого, красивого, светлоглазого мужчины.
Хромов! Ну, точно, как я сразу не догадалась! Кто еще мог вот так, наплевав на мое мнение, тащить меня куда-либо!
Изворачиваюсь и вырываюсь изо всех сил. Все бесполезно. Он все дальше отволакивал меня от желанной цели.
Внезапно из извивающегося внизу черного клубка в нашу сторону взметнулось одно из щупалец. Он стремительно нагоняло, а я при этом испытала почти детский восторг
Ненароком задела себя по ноге и обнаружила, что тело стало материальным. Наконец таки, а то образ блеклого облака далеко не предел моих мечтаний.
Вот если еще Александр отцепился, было бы вообще здорово.
Щупальце почти достигло нас. Теперь я могла рассмотреть его.
Черное, сально— блестящее, с нижней стороны присоски. Чем ближе ко мне оно подбиралось, тем шире распахивались мои глаза, ибо теперь я увидела то, что не заметно на расстоянии. Из каждой присоски торчал или острый коготь, или чья-то полуразложившаяся рука с хищно скрюченными пальцами, или, еще хуже, человеческая голова с разодранным ртом, спадающим на бок синюшным вздутым языком и глазницами, заполненными белесой жижей.
Прежний восторг уступил место отвращению и зарождающемуся ужасу. Словно переключатель в голове сработал. Что красивого я здесь находила? Вокруг туман, внизу колоссальная толща воды, в которой живет глаз со щупальцами!
Теперь я не мешала Хромову, а помогала, стремясь всем своим естеством вверх, молясь о том, чтобы он меня не отпускал.
Щупальце стремительно сокращало расстояние, все ближе и ближе подбираясь к моим ногам.
Когда между нами и мерзким отростком осталось всего лишь несколько метров, хватка на моей талии ослабла, и из-за спины вырвался громадный темно-фиолетовый сгусток энергии. Он столкнулся со щупальцем и то, издав истошный визг всеми своими головами в присосках, метнулось в сторону. Хищно изогнувшись, оно следовало за нами на почтительном расстоянии, но приближаться не решалось.
Я с непередаваемым облегчением заметила, что окружающая мгла стала постепенно отступать, редеть, растворяться.
И тут бешено вращающийся круглый зрачок замер, сфокусировавшись на мне.
Жуть, которую я испытала, оказавшись под этим ужасным немигающим взглядом не передать словами, словно с души сдирали кожу, бесцеремонно заглядывали в самые укромные уголки, топча все хорошее.
Глаз пристально смотрел и, мне казалось, что он усмехается.
Мы поднимались все выше, пелена становилась все прозрачнее, и тут снова раздался голос, показавшийся в этот раз мне замогильным:
-Теперь я вижу тебя.
Столько в этом шепоте было мрачного обещания, предвкушения, голода, что я отшатнулась, пытаясь прижаться к тому, кто так настойчиво уносил меня из этого страшного места.
За миг до того, как пелена совсем отступила, глаз сделал то, от чего все внутри меня перевернулось.
Он подмигнул, многообещающе, медленно и со вкусом.
С тихим всхлипом я распахнула глаза и обнаружила себя, все так же безвольно лежащей на изуродованной поляне возле открытого Храма. Надо мной склонялся Хромов, вокруг нас обгорелая трава, и Вика прыгает метрах в пяти, хлопками пытаясь потушить местами тлеющую одежду.
— Жива?— сиплым голосом спросил Саша, с тревогой всматриваясь в мое лицо.
-Да, — отвечаю чуть слышно.
-Жива, -повторил он уже с утвердительной интонацией и, схватив о охапку, прижал к себе.
Вика хмуро посмотрела на нас и спросила:
— Ты уже снял с нее все заклятия?
— Нет.
— Но вы же зависли минут на сорок, я думала она уже без всей этой гадости!— всплеснула руками подруга
— Было дело поважнее, — он отрицательно мотнул головой и обратился ко мне,— я не могу расплести весь клубок заклятий. Это долго, у нас нет времени, ты в любой момент опять можешь провалиться туда.
— И как быть?
— Уровень силы сейчас совсем другой, так что я просто выдеру из тебя все старые заклятия. Это быстро, но будет больно...очень больно.
Я испуганно посмотрела на него, надеясь, что он предложит еще какие-нибудь варианты, но Александр смотрел на меня, храня молчание, и в глазах светилась непреклонность. Он уже все решил.
— На счет три. Готова?
-Нет!— отчаянно замотала головой.
— Один, два,— начал отсчитывать он, не обращая внимания на мой яростный протест, -три!
Каждую клеточку моего тела пронзила обжигающая боль, словно раздирают на части, живьем снимают кожу, ломают кости. И я завизжала во весь голос. Тело выгнулось дугой под его руками, непослушные пальцы впились в траву, вырывая ее клочьями из земли.
Бедные птицы, только вернувшиеся в свои гнезда после воплей Влада, снова взвились в ночное небо. Я кричала, просила его остановиться и оставить меня в покое. Хромов был неумолим. Со всего моего тела, к его рукам стягивались тонкие зеленые нити и скручивались в тугой клубок, нехотя отделяясь от меня.
Внезапно все закончилось.
Тяжело дыша, я отрешенно наблюдала за тем, как все зеленые нити собрались у него на ладони. Он вытянул одну из них, и от его прикосновения цвет сменился с зеленого на фиолетовый. Потом нить опять вернулась ко мне:
— Курить и материться по-прежнему не сможешь,— безапелляционно заявил он, потом просто сжал кулак, и все остальные нити с легкой вспышкой пропали. Тот час по телу разлилась приятная истома, словно я пахала весь день и вот теперь прилегла отдохнуть. Я ощутила, как кровь быстрее побежала по венам, насыщая ткани кислородом. Не прошло и минуты, а у меня уже получилась пошевелить кончиками пальцев ног. Самочувствие стремительно улучшалось.
Хромов передал меня Виктории, а сам отошел на несколько шагов и устало потер глаза.
-Спасибо, — тихо произнесла я, обращаясь к нему.
-Не благодари, — хмуро ответил Саша,— я только исправлял то, что натворил сам.
— Без тебя я бы осталась там навсегда, — с содроганием вспомнила глаз и его последнее движение.
-Оль, давай на чистоту, если бы не я, ты бы там и не оказалась.
На это возразить было нечего. Сам загнал меня туда, сам и достал. Все правильно.
-Саш, — нерешительно обратилась к нему подруга, -помнишь, что ты мне обещал?
Он долго смотрел на нее с непонятным выражением, а потом кивнул.
Так, что я пропустила? О чем эти двое успели договориться в минуты моего беспамятства?
Пока они играли в гляделки, не обращая на меня никакого внимания, я поднялась на ноги, с удивлением обнаружив, что организм бодр и полон сил.
-Эй, Лаврова! — крикнула Вика, заметившая мои телодвижения,— Ты это чего удумала? Тебе отдыхать надо.
— Вик, со мной все хорошо. Так что там за обещание?— я выжидающе смотрела то на одного, то на другую.
Вика обреченно вздохнула, и пряча глаза, ответила:
— Он обещал отправить нас домой, как только все закончится.
Под ложечкой засосало. Изнутри поднималась обида, на то, что они тут все без меня решили. Викуля в обход меня вытребовала это обещание, и Хромов получивший то, что хотел, и теперь ему не до чего не было дела
И никто не поинтересовался моего мнения. Я уже открыла рот, что бы разразиться гневной тирадой, но остановилась.
Какой смысл оставаться здесь, в этом мире? У меня здесь ничего и никого нет. Саша? Держаться ради него? Какой в этом резон? Ведь, не врала Виктории, когда говорила, что он не мой, никогда моим не был и вряд ли будет.
Ни я ли пришла к выводу, что надо начинать новую жизнь, а не держаться за призрачную мечту? Ну, останусь здесь рядом с ним. И что? Умирать раз за разом, когда что-то пойдет не так? Да и кто вообще сказал, что это ему надо?
