— Эй, Ро! Ты же не серьезно?! — в голосе Кванта за спиной звучало неподдельное изумление — но на этом старый друг не остановился, по видимому, обернувшись к его, Леро, бывшему начальству. — Эй! Вы его просто так отпустите? Не остановите его?! Офицеров его уровня можно по пальцам пересчитать!

— Ах, точно! — от энергичного возгласа хозяина кабинета Леро, уже приближавшийся к выходу, поморщился. — Раз Ро ушел, думаю, тебя надо тоже уволить. Вы ведь оба "идете в комплекте". Полагаю, разделять вас будет просто негуманно...

Скрежет зубов сдержать не удалось. Вот же гнида... И Квант тоже хорош — так нарываться. Теперь он не только лишился работы, но и, похоже, попытается влезть в то же, во что готов влезть сам Леро.

— Эй! Ро! — голос из-за уже захлопнувшейся двери кабинета звучал просто оглушительно — а в следующее мгновение красноволосый мужчина вылетел из-за дверей, нагоняя самого Леро Ро. — Ты куда это намылился? Из-за тебя мне тоже дали пинок под зад!

— Меньше нарываться надо было, — жестко произнес блондин, не сбавляя шага. — Если хочешь, могу посоветовать работу на двадцать первом этаже. Из-за капризов семьи Йеон там постоянно текучка кадров, и вакансия-другая найдется.

— Нашел, чего советовать! — фыркнул его собеседник. Да уж, двадцать первый этаж был в их среде той еще байкой, о котором упоминали как об одном из самых неудачных рабочих мест в зонах испытаний... — Сам-то ты куда пойдешь?

— Отправлюсь путешествовать, — мрачно отозвался Ро, с каким-то затаенным удовольствием наблюдая, как его спутник дергается, чуть ли не сбиваясь с шага. — Не ходи за мной.

— Да ты охерел? Ты мне жизнь раскрошил, как хлопья — а теперь не ходи за мной?! — взвыл Блиц. Вот же приставучий... нет, ему все же лучше в это не ввязываться. — Ты куда лыжи навострил?

И ведь не отстанет же...

— На семьдесят седьмой этаж, — демонстративно-равнодушно отозвался адепт света, наблюдая, как собеседник подавился готовыми вырваться словами. Не ожидал, да... — Вот почему я сказал тебе не ходить за мной.

— Се... семьдесят седьмой этаж?! — пораженно выдохнул скаут, отойдя от шока. — Там же распологается Крылатое Древо! Какая нелегкая несет тебя в это проклятое место?!

— Если я пойду туда... — обернулся к былому товарищу Леро, — ... возможно, я смогу докопаться до истины.

А если ему совсем уж повезет — он найдет ответы раньше, нагнав появившуюся вчера в зоне испытаний Ха Юри Захард в компании группы из офицеров Крылатого Древа. Раздобыть ответы у них будет нелегко... но отступиться он не сможет. Это будет еще одним бегством от реальности, и за время работы на этом этаже таких побегов у него накопилось достаточно.

Само решение отправиться на поиски Крылатого Древа было рискованным. Даже прокручивая эту мысль в голове сутки назад, Леро Ро ощущал себя так, словно он делает шаг с обрыва. Конечно, события тогда принимали очень четкое направление, столь ему нужное, но волнения от этого меньше не становилось... впрочем, собственное волнение было малозначительным. Ему были нужны ответы — и ради этого он готов пойти на многое.

Он не найдет ответов, если будет стоять на одном месте, и, как прежде, закрывать глаза и затыкать уши, пытаясь отрешиться от неудобной истины. Пришло время сделать шаг вперед, как бы рисково это не было... и он сделает.

Просто потому, что это нужно.

Просто потому, что это правильно.

Просто потому, что нельзя иначе.

* * *

Оставшись один в кабинете после ухода двух самых проблемных его подчиненных, Юу Хан-Сунг лишь покачал головой, прежде чем подхватить со столика чашку кофе — и замереть, не донеся ее до рта, потому что он заметил что-то, не укладывающееся в привычную картину мира.

У него дрожали руки.

Тремор — редкость среди офицеров. За время восхождения они сталкиваются с таким количеством невероятного, что планка удивления у них сильно повышается... не говоря уже о контроле собственного тела, который сводит к минимуму непроизвольные реакции. Подобное прослеживается даже у новичков из числа офицеров, а вот у высших офицеров уже возведено в ранг искусства — и окажись кто-нибудь еще из владельцев этого ранга здесь, он бы счет его реакцию непростительной.

Впрочем, у самого Хан-Сунга была причина для подобного неподобающего поведения.

В конце концов, он, наверное, никогда так не волновался, как в течение этого месяца.

Когда до него донесли, что в Башню вошел незаконный, у него перехватило дыхание. Это значило, что план переходит на принципиально новый уровень, это значило, что они наконец-то смогут развернуться на полную. Но когда он узнал, в чем дело... когда он узнал, что незаконных было двое, и когда сидящая перед ним рыжеволосая девочка, запутавшаяся в собственных страхах и самообмане, выложила все как на духу, Хан-Сунг понял — раньше было не волнение. И ведь это было только началом! Потом последовал провал Кванта, который хоть и был самому Хан-Сунгу на руку, на деле оказался весьма и весьма болезненным — подобную некомпетентность господин Эванкхелл не одобряет, и самому Хан-Сунгу придется оправдываться перед ним. А дальше что было? Провожатая, которая, по ее словам, не смогла разглядеть опасность на пути из-за побочного эффекта способностей курируемой ей незаконной? Срыв плана и попытка судорожно вернуть события в намеченную колею? Перекраивание списков специализаций, чтобы создать максимально возможный накал страстей среди проводников и затыкание бреши отсутствия достойных кандидатов среди адептов света? А если вспомнить диверсию во время первых испытаний, когда основной удар пришелся по базе данных? Старейшены уже высказали ему свое неодобрение, а ведь скоро вернется господин Эванкхелл, и все начнется по новой. Или же "прятки", когда все из-за этого нахального мальчишки Куна балансировало на грани провала?

Но хуже всего было то, что произошло около полутора суток назад. Анима ушам своим не поверил, когда все сигналки в районе Озера Дьявола, также называемого Чашей, практически одновременно взвыли — и поэтому, замерев от шока, он потратил несколько секунд, пытаясь поверить в реалность происходящего. Несколько драгоценных секунд, которые могли бы изменить все! Выдвинься он чуть пораньше, он бы вполне мог успеть...

... но когда он прибыл к озеру, он уже опоздал.

Обитавшего там Дьявола больше не было.

Хан-Сунг сам не знал, как ему удалось совладать с собственными эмоциями, когда он обнаружил пропажу. Ведь они же еще века назад подстраховались на этот случай! Они же расставляли сигналки, защитные системы... которые оказались просто и незатейливо выключенными — даже не взломанными! Это обескураживало чуть ли не меньше, чем пропажа. Это означало предательство, предательство на достаточно высоком уровне, и с последствиями ему еще предстоит столкнуться. Как же, исчез Дьявол, на которого возлагали столько надежд! Даже реакция старейшин на его короткий отчет показала, что доставшаяся ему после диверсии головомойка была даже не разминкой, а так, мелким эпизодом, недостойным упоминания. И ведь ему придется еще отчитываться, когда события хоть немного войдут в колею...

Честно говоря, это его пугало. Один провал ему могли бы простить легко. Второй? Куда тяжелее — хотя он бы выкрутился. Но два провала? В ситуации, когда он должен присматривать за двумя незаконными и направлять их? Похоже, придется использовать все свое влияние, чтобы сохранить имеющееся положение и контроль хотя бы над одной из незаконных — о двух он уже может даже не мечтать. И на этот раз ему не простят ни одной ошибке. Конечно, он полезен организации, но у него вполне достаточно врагов, и поэтому следующий провал станет его последним.

А значит — все должно быть идеально.

Опустив чашку с остывающим кофе обратно на столик, Юу Хан-Сунг сделал несколько глубоких вздохов и выдохов, приводя эмоции с мыслями в порядок. Все хорошо. Ничего непоправимого еще не произошло. Даже задержка Юри Захард в подконтрольной ему зоне не слишком помешала — та ограничилась лишь разговором с этим мальчишкой Куном и еще одним ребенком, плюс, одна из участник приведенного ею отряда, явно принадлежащая либо к семье Евразия, либо к ее побочной семье поговорила со своим родственником — вот и все. Все хорошо, что хорошо закончилось. Организация получила то, что хотела — обе незаконных участницы находятся под контролем разной степени жесткости, и рано или поздно пригодятся им. Жаль лишь, что не получилось достаточно быстро сломать портальщицу, и теперь вражда двух незаконных при их столкновении обеспечена — но и это можно обернуть себе на пользу... тем более что портальщица сохранила за собой статус участницы, и волей-неволей будет оттягивать внимание на себя.

От пришедшей в голову мысли светловолосый мужчина еле сдержал усмешку. Надо же! Скажи ему месяц назад, что он будет использовать незаконную участницу в качестве отвлекающего фактора — он бы счел говорившего безумным. Но сейчас? Лично ему Эмма Барнс была бесполезна. Неуравновешенна, привлекшая к себе внимания... да и, чего уж там, ее скоро вырвут из-под его контроля. Тейлор Эбер оставят ему только потому, что девочка — анима, и ей нужен учитель в ее специализации, но вторую заберут, и поэтому Эмма Барнс лично ему была бесполезна. Конечно, с ней будут работать, и постараются использовать ее на полную — пожалуй, еще бы несколько дней назад Хан-Сунг был бы согласен с этим мнением, но дурная девчонка взбрыкнула в самый последний момент, и хорошо еще, что не убила другую незаконную. Пожалуй, надо будет поблагодарить умницу Хва Рьюн, что она тайком модифицировала броню Тейлор Эбер, дополнив ее несколькими артефактами с защитными и лечебными капсулами, которые юная анима из-за своих проблем с сенсорикой просто не заметила. Страшно подумать, что было бы, не предусмотри она такого результата...

Ладно. Что стало, то стало. Обидно, конечно, что пришлось в последний момент перекраивать несколько планов — но тут ничего не поделаешь. Сейчас надо сосредоточиться не на том, что у него могло бы быть, а на том, что он получил, а он получил самый настоящий приз. Юная анима, толком не обученная, с уже сформированной многозадачностью и еще гибкой психикой была идеальной заготовкой для оружия, и только поэтому ее следовало вытаскивать с испытаний. Конечно, у нее есть потенциал, и товарищи по команде присмотрели бы за ней... но как бы мал ни был детеныш акулы, плавать с сардинами ему не стоит — иначе он только на них и привыкнет охотиться. Будущему Убийце надо развиваться в совершенно других условиях... и да, теперь уж именно что Убийце, а не заготовке для Шипа. Раз уж Дьявол исчез, имплантация даже искусственного Шипа, что является обязательной стадии подготовки перед воссозданием Шипа, станет огромным риском для жизни незаконной.

В очередной раз потянувшись за чашкой с уже порядочно остывшим кофе, Хан-Сунг заметил, что у него опять дрожат руки. Да что же это такое! Ставки, конечно, возросли — но это же не повод так волноваться!

... хотя кого он тут обманывает?

Юу Хан-Сунг давно не ощущал себя таким беспомощным. Сейчас, когда планы раз за разом срывались или находились на грани срыва, сейчас, когда его положение в организации оказалось под угрозой, он вполне имел право на волнения. Невольно вспоминались его ранние годы жизни, еще до начала восхождения — тогда он с родителями выбрался из родного города к родственникам, в соседний, курортный городок на побережье океана, где и провел лето. Он бегал с новыми знакомыми и приятелями по пляжу, купался, ловил крабов... Вот только ярче всего запомнилось не это, а волнорез перед надвигающимся штормом. Конечно, волны, летящие на побережье, были не такими уж и крупными, и он убежал раньше, чем шторм разыгрался на полную — но маленькому ребенку все кажется больше, и эти волны запомнились ему на всю жизнь. И, наверное, именно поэтому сейчас ему казалось, что он стоит на том самом волнорезе, а на него накатывает огромная волна — такая, что даже если он не захлебнется и выплывает, то мирный пляж, где он был, точно перестанет быть таким прекрасным туристическим местечком.

Он чувствовал, что грядут изменения.

И оставалось лишь надеяться, что он достаточно хорошо держится на плаву, чтобы не оказаться погребенным под волнами.

Эпилог.

— Баам? — он лишь вздрогнул, когда девушка в еле освещенном коридоре общежития недоуменно повернулась к нему. — Ты еще не ушел? Нам завтра достаточно рано вставать...

— Прости, — лишь потупился он. На лице девушки напротив читалось столь явное беспокойство, что было немного не по себе за то, что он заставил ее волноваться — но поступить иначе Баам просто не мог. — Я... хотел поговорить с тобой, Тейлор.

— Что-то серьезное? — лишь поинтересовалась та — и нахмурилась, стоило только ему кивнуть. — Тогда идем, поговорим у меня. Кстати, как ты? Не волнуешься перед завтрашним испытанием?

— Ну, вряд ли мне угрожает такая опасность, как вам с мисс Эммой... — негромко произнес Баам, вместе со своей спутницей ненадолго останавливаясь перед дверью ее комнаты, прежде чем пройти внутрь. Полутемное помещение с копошащимися насекомыми уже не вызывало такого страха, как месяц назад, но тут все равно было... неуютно, иначе и не скажешь.

И это было одной из причин, почему следовало рассказать все как можно скорее.

Но далеко не самой важной.

— Ну, не думаю, что с нами может произойти что-то действительно страшное, — голос мисс Тейлор звучал как-то странно, и Баам не смог разглядеть выражение лица собеседницы, когда та включала свет — а когда она повернулась к нему лицом, на оном была видна привычная спокойная полуулыбка. — Не хочу сглазить, но... в общем, поверь мне. А вот на твоем месте я бы поволновалась — пусть я и просила хранителя о выдаче теста, но на месте офицеров я бы обязательно что-нибудь организовала, чтобы наглядно показать участникам, насколько глупо было поддерживать незаконных.

— Главное — чтобы с вами все было в порядке, — лишь мотнул головой он. — Мисс Тейлор... кхм, Тейлор... я давно должен был кое-что сказать...

— Баам, — голос девушки неожиданно посерьезнел. — Прежде чем ты договоришь это, я спрошу тебя о кое-чем. Это... имеет отношение к тому, что ты хотел сделать во время оглашения результатов распределительного теста и пряток?

Что? Он еле сдержал изумленный возглас. Тогда... это было так заметно? Но если так...

... мисс Тейлор уже знает?

— ... да, — наконец выдохнул проводник. — Простите. Я... должен был сказать это раньше.

— Ничего страшного, — улыбка анимы напротив стала чуть шире... но ее заметавшийся по сторонам взгляд настолько разнился с этой улыбкой, тоном и словам, что у него по коже пробежали мурашки страха. Что-то тут было не так. — Это вполне естественно в нашей ситуации... и в твоем возрасте.

А? Он лишь недоуменно моргнул. При чем тут его возраст?

— Прости, мне самой не следовало так долго молчать — я еще практически с начала распределительного теста это заметила, — тем временем продолжала говорить старшая из незаконных участников. С... самого начала? Но как? — Я, конечно, не очень хорошо разбираюсь в людях... но твоя реакция была достаточно яркой. Прости, Баам. Мне не стоило молчать так долго, но я боялась — и, чего уж там, до сих пор боюсь — дать тебе какой-либо ответ.