— Спасибо, товарищ Сталин. И ещё один момент в моих отношениях с присланными вами девушками. Все они являются сержантами государственной безопасности, а я лицо гражданское.
— Я всё понял, товарищ Харитонов, можете нэ продолжать. Я тут задумал кое-какие пертурбации в НКВД. Так вот в русле этих преобразований, в порядке их опережения, присвоим вам звание майора государственной безопасности. Это звание примерно соответствует воинскому званию комбрига, то есть, командира бригады.
— Нет, нет, нет, — замахал я руками, — какой из меня комбриг, в жизни никем не командовал. Я думаю, что звания старшего лейтенанта государственной безопасности для авторитета над моими помощницами, мне будет вполне достаточно.
— Ну, что же, будь, по-вашему. Это упрощает дело. Я думаю, что завтра этот вопрос будет решён в течение дня.
— Василий, я тут рылся в наследии Хари Ланса и обнаружил химический состав одной присадки к машинному маслу, которая увеличивает моторесурс двигателя внутреннего сгорания почти в три раза, — прорезался в моей голове голос искина, — предложи этот рецепт Сталину, мне кажется, он обрадуется.
— Спасибо, Ян. Ты думаешь, наши химики разберутся.
— Должны. В крайнем случае, тут у меня учебная база по химии имеется, 9-тиранговая, между прочим. Она охватывает полный курс университета по специальности химия. Единственно, что перед её изучением нужно дать человеку знание общеимперского языка Содружества. И ПНМ без блокировки для ускоренного обучения. А, если этот человек будет магом, то он вообще сможет весь курс усвоить за полтора года.
— Товарищ Сталин, когда меня готовили к переброске в вашу реальность, то снабжали меня большим количеством учебных баз по самым разным направлениям науки и техники. К моему великому сожалению большая их часть в процессе переноса моего сознания в это тело, не уцелела, но кое-что осталось. В частности, осталась девятиранговая учебная база по химии, с лихвой покрывающая университетский курс. В этой базе упоминается один интересный состав, применяемый в качестве присадки к машинному маслу в двигателях внутреннего сгорания, который увеличивает его моторесурс почти в три раза. Единственным препятствием является общеимперский язык Содружества. Нужен учёный-химик или группа химиков, с высокой степенью допуска, которым можно установить ПНМ без блокировки со знанием языка Содружества. Они смогут изучить эту базу по химии и разобраться в составе столь нужной нам присадки. Что скажете?
— А отдельно рецепт присадки вы знаете?
— Да, знаю и могу даже написать, только у химиков Содружества другой язык, названия и обозначения химических элементов. Это как для нас с вами китайские иероглифы.
— Тогда придётся искать подходящих для этой задачи людей, — сказал Сталин. — Как только найдём, с вами свяжутся. А вообще, это увеличение моторесурса для нас очень и очень ценная вещь. И за это, отдельное вам спасибо, товарищ Харитонов.
— Пока ещё рано благодарить, товарищ Сталин. Ещё неизвестно, получится у нас хоть что-нибудь или нет.
— Что-нибудь, обязательно получится, товарищ Харитонов. А вы поройтесь внимательно в своей голове, вдруг там ещё что-нибудь интересное для нас завалялось.
— Хорошо, товарищ Сталин, я обязательно пороюсь. Давно пора мне там порядок навести.
Глава 5. Сплошные хлопоты
Вскоре после нашей встречи на даче, в течение следующего месяца, Сталин провёл на Политбюро ряд решений в поддержку наших проектов, о которых он доложил, не раскрывая, разумеется, всех деталей, сославшись на их секретность.
Курировать разработку всех известных месторождений золота, алмазов, и нефти политбюро поручило товарищу Кагановичу. Предполагаемые запасы вновь открытых месторождений впечатлили всех членов политбюро, и они поддержали и другие начинания вождя.
В частности, политбюро постановило обязать руководство РККА довести за ближайшие два года количество частей полной комплектации до 50 процентов взамен теперешних 10-ти. Ответственность за организацию этой работы политбюро возложило на наркома обороны СССР товарища Ворошилова.
Одновременно с этим политбюро обязало наркома Ворошилова и Совет обороны ускорить принятие нового Устава внутренней службы РККА и довести до конца проводившуюся в эти годы военную реформу. Кроме этого, постановили ускорить переход на призыв в РККА и РККФ с 19 лет, сократив переходный период с четырёх лет до двух.
С этой целью решили осенью 1936 года призвать на службу призывников 1914 и 1915 годов рождения, а в 1937 году — призывников 1916 и 1917 годов рождения. Одновременно с этим за эти же два года сократить срок службы красноармейцев и краснофлотцев с пяти лет до трёх, сохраняя тем самым количество военнослужащих на прежнем уровне.
Кроме этого политбюро поддержало предложение товарища Сталина о создании нового рода войск — войск специальных операций (ВСО сокращённо), весь рядовой и младший командный состав которых перевести на контрактную службу. В связи с этим набирать в эти войска необходимо уже отслуживших, как минимум два года и исключительно на добровольной основе. И с обязательным испытательным сроком не меньше трёх месяцев и сдачей специального экзамена. После чего проводить торжественную церемонию вступления. Предусмотреть специальную парадную форму одежды со знаками отличия и, например, с беретом вместо пилотки.
Предполагается, что именно эти войска будут участвовать во всех возможных локальных конфликтах, то есть, будут войсками быстрого реагирования. Точно также нужно обустроить и погранвойска, выведя их из состава НКВД.
Руководство погранвойсками товарищ Сталин предложил возложить на Главное управление государственной безопасности и в связи с этим образовать на его основе наркомат государственной безопасности, (НКГБ сокращённо), оставив в составе НКВД только милицию и внутренние войска. Звания командного и начальствующего состава в НКВД привести в соответствие с армейскими званиями без добавления слов "государственной безопасности".
Отмечалось, что предполагается в военное время передавать определённую часть ВСО в распоряжение Генерального штаба РККА с целью противодействия элитным частям специального назначения противника, например, частям СС Германии.
С назначением наркома нового наркомата товарищ Сталин предложил не торопиться и вернуться к этому вопросу позже. А пока назначить временного исполняющего обязанности наркома НКГБ и рекомендовал на эту должность проверенного партийца, члена ЦК ВКП (б), товарища Вязова Артура Мироновича, год тому назад назначенного председателем Комитета партийного контроля вместо скоропостижно скончавшегося от инсульта Ежова Николая Ивановича.
Далее, отдельным постановлением было принято решение о строительстве новых и расширении старых учебных лагерей со всей полагающейся инфраструктурой (все необходимые объекты бытового и военного характера). Учебные лагеря использовать для повышения боеготовности воинских частей ВСО и воинского мастерства военнослужащих, проведения масштабных военных учений, отработки взаимодействия различных воинских соединений.
С использованием средств специального фонда приступить к постепенному переводу младшего командного состава на контрактную службу, в первую очередь в частях ВСО. За счёт средств этого же фонда начать дополнительное строительство жилья для военнослужащих, перешедших на контрактную службу и их семей. Завершить первый этап перехода младшего командного состава на контрактную основу в течение двух лет, после чего продолжить этот переход для рядового состава в частях ВСО и некоторых других частях армии и флота. Список таких частей со временем будет уточняться.
В заключение, политбюро вновь по предложению товарища Сталина решило один организационный вопрос о создании ещё одного отдела ЦК ВКП (б), отдела специальных проектов с размещением его на Старой площади. В список отделов ЦК его внесли под литерой "М", засекретив даже название, как отдела специальных проектов. Структурный и кадровый состав отдела "М" тоже засекретили.
Поскольку предполагалось, что работа этого отдела будет тесно связана с вновь создаваемым наркоматом ГБ, то его заведующим решили поставить товарища Вязова Артура Мироновича, которому товарищ Сталин официально придал статус своего помощника, что в совокупности давало Вязову самые широкие полномочия и реальные рычаги власти. Тем самым, Сталин вводил в высшую политическую элиту руководства страны ещё одного своего сторонника, наряду с товарищами Кагановичем, Молотовым и Ворошиловым.
Кстати, товарищ Хрущёв, первый секретарь Московского горкома ВКП (б) скоропостижно скончался на прошлой неделе. Сердце отказало, умер во сне. Врачи в недоумении и разводят руками. Ничто не предвещало такого исхода. Но вот случилось. Такое иногда бывает и с молодыми людьми. Москва простилась со столь рано ушедшим партийцем, молодым, подающим надежды и не успевшим реализовать свои незаурядные организаторские способности.
Узнав о смерти Хрущёва, я понял, что Сталин перестраховывается и принимает меры, чтобы ослабить влияние украинцев в ЦК.
— То ли ещё будет, — подумал я. — Нет, это я не о репрессиях, они если и будут, то не столь масштабными, как в реальности Земля-1. Я имел в виду структурные реорганизации, которых нашей стране теперь уже точно не избежать.
* * *
Моё 13-е спецуправление переименовали в сектор научных разработок и, назначив меня его заведующим, перевели в этот новый отдел ЦК в подчинение Вязову. Впрочем, это подчинение было чисто номинальным. На самом деле в его обязанности входило решение любых проблем, возникающих у меня лично и у наших проектов. А какие полномочия были у Вязова, меня мало интересовало. Главное, чтобы их хватало на решение всех организационных вопросов.
Мне в здании ЦК на Старой площади выделили кабинет и небольшую приёмную. Кроме этого, полностью легализовали меня. Я получил паспорт на имя Харитонова Василия Васильевича, удостоверение работника ЦК и 5-ти комнатную квартиру на улице Горького.
Кстати, мне предлагали квартиру в высотке на Котельнической набережной, но я отказался. Все его жильцы были слишком известными в стране людьми, и я выглядел бы там белой вороной, ещё больше привлекая к себе внимание.
Зато всех моих помощниц-телохранительниц, оформили работниками сектора научных разработок, передав их тем самым под моё непосредственное подчинение, и поселили рядом со мной, выделив им служебное жилье — две коммунальных квартиры в одном доме с выходом на одну лестничную площадку на третьем этаже, и рядом моя квартира. То есть, мы заняли все три квартиры в одном подъезде на третьем этаже. Поскольку одна из них была 3-х комнатная, а вторая 4-х комнатная, то каждой девушке досталось по одной комнате. Но они об этом пока ещё не знали. Я собрал их в своём кабинете и толкнул им небольшую речь.
— Теперь вы не только фактически, но и официально будете моими подчинёнными. Вас, как и всех служащих ГУГБ НКВД переведут во вновь создаваемый наркомат государственной безопасности, но кроме этого вы командированы в сектор научных разработок отдела специальных проектов ЦК ВКП (б). А поскольку заведующим сектором назначили меня, то все вы автоматически поступаете в полное моё распоряжение. Кроме того, к вашему сведению мне присвоили звание капитана государственной безопасности.
Ваша официальная должность — помощник заведующего сектором научных разработок отдела "М" ЦК ВКП (б). Александра Сосновская получает должность моего заместителя. Свои поручения вам я могу отдавать лично или через Александру.
Я посмотрел на Сашу, та держала лицо, но мне было видно, что она очень польщена.
— Вам будет выдано удостоверение работника ЦК. Вместе с ним вы получите определённые права и полномочия. Для выполнения своих обязанностей их вполне будет достаточно.
Я обвёл глазами сидевших передо мной девушек. Все они были в военной форме сержантов ГБ.
— Скажу сразу, что в роли телохранительниц вы мне совершенно не нужны. Кое-кто должен был уже это понять.
Я посмотрел на Людмилу Стасову и Анну Земскую. Они переглянулись между собой и потупили глазки.
— Надеюсь, что вы станете моими надёжными помощниками во всех моих делах, как вы обещали товарищу Сталину, когда соглашались на его предложение.
Ещё раз я посмотрел в глаза каждой девушке и увидел в них интерес и готовность служить.
— Каждая из вас получит со временем свой участок работы. Зарплаты у вас у всех будут одинаковыми, льготы тоже. Заслуги будут учитываться индивидуально. А прямо сейчас мне требуется личный секретарь, и я надеюсь, что кто-нибудь из вас согласится занять эту должность. С одной стороны, какую-то часть рабочего времени придётся проводить здесь, в приёмной этого кабинета. Обычная работа с документами. Но с другой стороны, большую часть времени будет отнимать выполнение моих поручений. Есть ли желающие?
Первая подняла руку Ева Ропацкая, за ней подняли руки все остальные. Варвара Ригель колебалась дольше всех, но тоже подняла руку.
— Я выбираю Еву, она подняла руку первой.
Ева зарделась под взглядами остальных девушек, но высоко подняла голову.
— Вы не пожалеете, Василий Васильевич, — сказала она, глядя мне прямо в глаза.
Я кивнул ей и ответил:
— Время покажет.
— Когда мне приступать к своим обязанностям? — спросила меня Ева.
— Считай, что ты к ним уже приступила, — ответил я.
— Кстати, с сегодняшнего дня я буду обращаться к вам на “ты”, как ваш начальник и старший товарищ. Ко мне прошу обращаться по имени и отчеству. Возможно, что в дальнейшем нам с вами придётся участвовать в боевых действиях. В таких условиях, когда часто бывает дорога каждая секунда, мы будем обращаться друг к другу только на “ты” и по именам или позывным. Вскоре нам с вами предстоят тренировки, так что мы ещё успеем разобраться с этим.
Мне хотелось дать им понять, что мы с ними будем заниматься серьёзными делами, чтобы создать у них соответствующий настрой.
В этот момент раздался звонок телефона, стоящего на моём столе. Я поднял трубку. Звонил Вязов и просил подойти к нему со своими помощницами. Я положил трубку и огласил ближайшие планы:
— Сейчас идём к заведующему отделом "М" ЦК, товарищу Вязову, он хочет с вами познакомиться. Затем заглянем в отдел кадров за удостоверениями, они уже готовы. После этого все возвращаемся сюда.
* * *
Вернусь немного назад, чтобы рассказать о событиях, предшествующих сегодняшнему совещанию с моими валькириями.
Сначала, до Вязова, Сталин предложил другую кандидатуру, но тот человек мне чем-то не понравился, и я дал задание Яну снять у него полную копию памяти. Выяснилось, что он являлся глубоко законспирированным агентом британской разведки ещё со времён Гражданской войны. Когда я рассказал об этом Сталину, тот был в шоке и сначала даже не поверил. Тогда я рассказал Сталину о своей разработке под названием эликсир правды и предложил ему самому убедиться.
Мы втроём сидели в кабинете Сталина. Я подчинил агента, ножницами срезал кончик капсулы и выдавил из неё содержимое ему на голову. Сталин с интересом следил за моими действиями.
