— А Эльза Черная? Мастеру некромантии не нужны земные блага.
— О-о-о, — предвкушающе улыбнулся Микио. На моем лице эта улыбка выглядела как минимум странно. Стоп, он даже и это знает? Откуда?! Неужели Эльза похвасталась?
— У меня с магистром Черной, — торопливо проговорил я, опасаясь, что один всезнающий иллюзионист откроет мой небольшой секрет, — произошел конфликт на профессиональной почве.
— Это так, — подтвердила моя копия в целительской робе, ехидно взирая на меня, словно он сам участвовал в той истории. — Мне довелось столкнуться в Эльзой Черной в моей позапрошлой поездке, и она, зная, как я интересуюсь теми событиями, поведала, чем ее так разозлил некий магистр Никериал Ленге...
Это произошло еще до эпидемии. Молодые были, глупые... Я тогда со своими друзьями-целителями довольно бурно отмечал какой-то праздник в госпитале, и, словом, меня первого из них сразил зеленый змий, и я уснул мертвецким сном. А целители, шутники эдакие, ничего лучшего не придумали, как отнести меня спать в морг и накрыть с головой простыночкой, чтобы ненароком не простудился. И так уж совпало, что в эту же ночь в Парнаско пробралась Эльза Черная. Еще не мастер некромантии, но всеми силами стремившаяся к этому почетному званию. Местные магнессу очень хорошо знали и свои кладбища от деятельной некромантки охраняли так качественно, что она и не придумала ничего лучше, чем пробраться в морг нашего госпиталя и украсть пару свеженьких трупов. Не знаю, чем ей приглянулась моя каталка, но факт остается фактом — меня украли.
О веселая пора работы целителем... Как меня тогда развозило с медицинского спирта с добавлением травок, и не передать словами. Его готовил целитель Гораций, госпитальская версия Алии, и постоянно испытывал свои новинки подпольной деятельности на нас, своих коллегах. Но, словом, я отвлекся.
Сине-зеленого, замерзшего в морге почетного работника Парнаско, с характерным запашком алкогольных паров затащили в какой-то склеп с намереньем жестокой расправы. Вы когда-нибудь встречали некрофилок? Не поверите — я встретил. А теперь представьте, что ценный экземпляр, который она тайно умудрилась стащить из охраняемого госпиталя и притащила в склеп, вдруг сел и, устремив помутненный взгляд покрасневших глаз на изумленную некромантку, что уже полторы минуты силилась сделать из него зомби, связно и четко произнес: "Не надо меня подымать, я сам подымусь!". И отрубился.
А проснулся уже без одежды, запертый в склепе с девицами второй свежести... то бишь с зомби женского пола... Тогда я обрел стойкую нелюбовь к кладбищам, медицинскому спирту и моргу.
Конечно потом, через много лет, рассказывая эту историю, некромантка мне жаловалась, что я, видите ли, когда она меня раздевала, ее зацеловал, требуя кровавых жертвоприношений и оргий на ее вкус. Вот она мне их и организовала, специально "кандидаток" из соседнего кладбища подняла.
Злопамятная же Эльза Черная, и юмор у нее — подстать прозвищу.
Отвлекшись на воспоминания, я пропустил, чем закончился спор, но судя по недовольной гримасе Стефана и торжествующей ухмылке Алии — все разрешилось в мою пользу. Кто бы сомневался. Меня больше интересует другое — это причины помощи этого иллюзиониста... Какие цели он преследует? Ведь вряд ли оскорбленные магистры проглотят обиду и не отреагируют на публичное обвинение. А их методы в таких случаях давно известны — сейчас, наверное, гильдия наемных убийц смазывает ядом кинжалы в ожидании столь ценных клиентов, и обсуждают, как поизысканее избавить мир от присутствия одного иллюзиониста. И из этого следует простой вывод: он или сумасшедший, или самоубийца. Ах да, я совсем забыл — он сумасшедший самоубийца. Все, вопросов больше не имею.
— Магистр Стефан, — произнес Председатель, немного подождав, пока зал успокоится, — у вас еще вопросы к подсудимому?
— Конечно! — торопливо сказал он. Я с кафедры с любопытством смотрел на бывшего Верховного целителя, с нетерпением ожидая, какой каверзный вопрос он мне задаст. Может обвинит в тайном поклонении Настерревилю? Если что — все алтари я сжег, девственниц подкинул Стефану под кровать, а жертвенный кинжал почистил, наточил и вернул Ирен. — Если же магистр Никериал Ленге, как он утверждает, не задумывал ничего плохого против Ее Высочества, то почему же он не сообщил королю Нагелию о том, что его дочь нашлась?
— Простите, магистр Стефан, но я хотела кое-что уточнить, — с места защиты встала Алия. — С каких пор маги подчиняются приказам короля? Может я что-то пропустила? Насколько мне известно, даже Совет магов только прислушивается к просьбам правителя и то, не всегда. Магистр Ленге был не обязан сообщать Ее Величеству Нагелию о том, что у него остановилась Ее Высочество, тем более, когда сама миледи Ирен попросила магистра не говорить королю, что она гостит у него. Ведь так, магистр Ленге?
— Истинно, — кивнул я. — Ведь еще король Рафиус настоял о том, чтобы я забыл дорогу к его резиденции и если мне не изменяет память, приказал страже, цитирую: "гнать взашей этого проходимца, чтобы он не надоедал Нам своими просьбами".
— А Совету? — внезапно спросил тот молодой парень, вроде Айрэн, с ложа членов Совета. — Почему же вы, магистр, не сообщили о принцессе Совету магов?
Я замешкался, не зная, что мне ответить. По-идее, я и вправду должен был поставить в известность Совет и, в какой-то мере, поставил: рассказал о Ирен Филу и Дару... но другое дело, что они меня прикрыли, промолчав о моей "проблеме" и сейчас подставлять их, заявляя об этом... Нет уж, пускай Стефан утрется моим признанием.
Я уже открыл рот, но меня опередила моя защитница:
— Совет не объявлял о поисках Ее Высочества, поэтому...
— Как это не объявлял? — возмутился Стефан. — Да Совет в последнее время целыми днями искал принцессу!
— А он сделал публичное объявление? Подал Ее Высочество в розыск? — сощурила глаза старшая дознавательница. Я изумленно посмотрел на "спасительницу", ибо не ведал о таких подробностей. — К поиску принцессы не подключили даже дознавателей, этим делом занимался департамент Поиска во главе с магистром Дарианом Агнессом. А они решили управиться своими силами, и поэтому, магистр Ленге просто мог и не знать, что Ее Высочество ищет Совет магов, и, следовательно, он не имел причины, чтобы посвящать его...
— А как же тогда инцидент в Силенвиле? — он перебил подругу, внезапно перескочив на другую тему. Я замер, чувствуя, как у меня по спине пробежался неприятный холодок. Как? Как Стефан узнал?! Неужели Преосвященство оповестил об "инциденте в храме" на всю округу?! Они же никогда не выносили сор из избы, тем более, жрецы должны были молчать, когда украли святыню!!! Да и как можно было отнести меня к тем событиям?!
— Вы о чем? — нахмурилась Алия. Ее, как и меня, этот "обвинитель" застал врасплох.
— А вы не знаете? — растянул губы мужчина в довольной ухмылке. — Не может быть...
На мне скрестились взгляды всего зала. Филгус нахмурился, Дариан, волнуясь, теребил накрахмаленный манжет, Председатель скрестил пальцы, заинтересованно смотря на меня... Микио, пока все отвлеклись, создал сочное зеленое яблоко и откусил от него кусочек с аппетитным хрустом, прозвучавшим в гробовой тишине словно гром среди ясного неба.
И чуть не подавился, когда на него обернулся Партар.
— Что? — искренне удивился иллюзионист, увидев, что все на него смотрят, и откусил с хрустом еще кусочек. — Вы не отвлекайтесь. Продолжайте, уж очень интересно...
Да... чувствую, что мой диагноз, поставленный еще на кладбище, верный — у него явные признаки "недостатка внимания".
— Да, магистр Стефан, — я спокойно повернулся к столу обвинения, внутри холодея от мысли, что эта крыса за мной следила. Если это так — я ему не завидую. — О чем вы говорите?
— О том, что вы, магистр, натворили в священном городе! — патетично воскликнул Стефан, привлекая к себе всеобщее внимание. Я хмыкнул: тоже мне, священный город — да там есть целый квартал путан, который по особым скидкам обслуживает жрецов. Помню, что этот вандал Риел, во время нашего путешествия в город взявший на себя обязанности экскурсовода, вещал, что по понедельникам в Красном квартале "день святых", когда публичные дома открыты только для жрецов. Тогда он долго возмущался тому, что у служителей Богини есть свой особый день, а вот у почетных работников теневой жизни Силенвиля — нет. А все из-за того, что когда-то давным-давно, у одного Теневого короля были Серьезные трения с Красной королевой, той, что курировала все бордели в городе, да так Серьезно, что до сих пор путаны всей страны не могут забыть оскорбления.
— Вы, переодевший жрецом, ворвались со своим подельником в дом и перебили в нем всех людей!
— Что, компаньонов лишил? — не выдержав, осведомился я. Лицо Стефана побагровело, несколько магов из зала ошарашено воскликнули. Неужели сказал верно? Подождите-ка, если, теоретически, он сотрудничал с теми бандитами, то не Стефан ли заказчик кражи артефакта "слез Элисень"? Интересная версия... жаль, что не доказать. — Не знал, магистр, что вы имеете дела с тем сбродом, что напал на мою подопечную.
— Вы! — воскликнул он, сжав кулаки, его жиденькая бородка мелко затряслась.
— Стойте, — вскинул вверх руку Микио, смотря на меня с горящими любопытством глазами. — Магистр Ленге, изображая жреца, зачистил дом полный бандитов?
Я, скривившись словно от зубной боли, кивнул. Не нужно было упоминать про Петру при ее отце, но не подумал... Дурак.
— Прелестно, — умиленно проговорил иллюзионист. — Я тоже люблю так на досуге развлекаться, но изображать служителя Великой мне еще в голову не приходило... Никериал, я всегда знал, что вы гений!
— Он садист! — возразил задетый за живое Стефан. — Единственный выживший, которого после допроса у дознавателей стражи увели в дом умалишенных при храме Святого Агносия, утверждал, что так называемый жрец забил всех до смерти заповедями Богини Элисень!
Зал зароптал, у Председателя вытянулось от удивления лицо, а Микио так благоговейно на меня посмотрел, что мне стало не по себе от его пристального внимания. Хотя меня так и тянуло ляпнуть про то, что ему до моего уровня еще как до луны пешком. Алия же взяла в руки том с моим делом и примеряла его вес, явно решая для себя неразрешимую задачу — как книжицей на четыреста страниц можно убить больше десятка крепких мужчин.
— Какие точные данные, — усмехнулся я, проведя рукой по кафедре. Нет, опровергать я его не хотел, да и зачем? Про артефакт он не сказал и слова, видно или не знал, или сознательно умолчал, а по сравнению с той проблемой это обвинение пустяк. Мне вот только не нравится одно — раз об этом случае знает Стефан, то и наверняка жрецы в курсе произошедшего, тем более что единственного выжившего отправили "лечиться" в храм... Думаю, он не долго жил в "гостях" служителей Великой, ведь у них есть одна плохая привычка — они любят говорить о спасении души, истязая при этом тело. Хм... может подкинуть им обратно реликвию, чтобы не было проблем? Хотя нет, я жадный и не люблю жрецов.
— Да, было такое дело, — продолжил я. — Но это ведь мое дело, как я люблю проводить свое свободное время? Некоторые, вот, — я недвусмысленно намекнул на "Саяму", — любят играть с детишками на кладбище в солдатиков, а я же — нести священное слово заблудшим душам. Я виноват, что им легче воспринимать заповеди Великой путем вдалбливания оных в их пустые головы?
— А откуда у магистра Стефана такие сведения? — отойдя от шока, поинтересовалась у "обвинения" моя защитница, боясь, что я наговорю лишнего. Забавно то, что она держала в руках мой увесистый том, словно хотела тоже опробовать "нести священное слово заблудшим душам". — Магистр так сильно переживает за судьбы простых бандитов?
— Нет, конечно, магистр Эрлеан! — возмутился он. — Просто мне тогда довелось присутствовать на допросе того несчастного, и так как он был не в состоянии дать внятные показания, мне, как почетному целителю, пришлось помочь выудить этот эпизод из его памяти. Хотя, увы, он смог рассказать нам только о беловолосом жреце, описание которого точь-в-точь совпадает с портретом Никериала Ленге и о каком-то умершем Теневом короле... а дальше его забрали к себе жрецы.
— Ну, естественно, Вам, как бывшему Высшему целителю, пройти мимо проблемы силенвильской стражи было недопустимо, — судя по выражению лица Алии она поверила Стефану, так же как и я. Конечно, в этом зале врать невозможно, но вот недоговаривать... Слишком подозрительно выглядит его слова о том, что он "случайно" оказался на допросе и сразу узнал меня в неизвестном жреце. Наверняка он просто не дал бандиту рассказать "всю правду". Целители, конечно, не менталисты, но повредить память или еще лучше — устроить кровоизлияние в мозг мы можем. Вот только редко кто догадывается о наших реальных возможностях.
Если Стефан и вправду замешан в том деле, то он либо повредит память своего подельника либо вообще его убил, чтобы он не достался жрецам. Ведь это так просто — создать небольшой тромб в крови и все, через несколько часов человек умирает от Сердечного приступа. А кто увяжет в смерти простого бандита доброго старого целителя?
— Но, мы же находимся здесь по другой причине, — после красноречивой паузы продолжила старшая дознавательница, стряхнув с правого плеча длинные черные кудри. — Вы ведь не будете обвинять магистра в том, что он уничтожил преступную ячейку общества, как примерный житель королевства?
— Но изображая жреца...
— А Вы выступаете от имени Преосвященства?
Стефан замолчал, не зная, что добавить к сказанному.
— Так как Ее Высочество к тому делу не имеет никакого отношения, я считаю, что нам следует пропустить этот эпизод, — я хмыкнул, не став переубеждать подругу. Будем считать, что Ирен не грубила Преосвященству и не разбила поддельную реликвию, устроив локальный апокалипсис в храме.
— А как же недопустимое поведение магистра в обществе?! — настаивал на своем Стефан. — Он, тем же вечером, в облике священнослужителя в одной из силенвильских таверн соблазнил полный зал дам!
Какие подробности, сколько искреннего негодования! Неужто ему завидно?
Зал ахнул, я даже с кафедры чувствовал на себе заинтересованные взгляды магнесс, от которых у меня пробежались мурашки по спине. Алия поперхнулась заготовленной фразой, Фил стал с опаской принюхиваться к своей чашке, а Дар, почему-то, выглядел особо несчастным, будто его любимая Мариан только что выскочила замуж и не за него.
— То, как я отдыхаю, — с нажимом произнес я, — мое личное дело и никаким боком к данному процессу не относится. И, знаете, магистр, — усмехнувшись, продолжил я, — завидовать не хорошо. Вам в детстве об этом матушка не говорила?
— Да вы!
— Тишина в зале! — рявкнул Председатель, которому надоел наш балаган. — За дверями будете меряться своими "подвигами", магистры! И судя по тому, что вы сейчас устроили, магистр Стефан, вам больше нечего дополнить к обвинению? А магистру Эрлеан есть, что дополнить к защите?
Бывший Верховный целитель скривившись, кивнул и сел на место, неприязненно на меня посматривая. Алия, кивнув на папку с моим делом, растерянно проговорила:
