'А разве не чудо то, что я сделал больше, чем мог, чтобы защитить их? Разве не чудо то, что я, вынужденный оставить свою семью и скитаться наедине со своим безумием, оказался здесь и нашел новую семью? Разве не чудо то, что я всех их... полюбил?' — боль внезапно отступила, будто что-то сломало старые, покрытые ржавчиной кандалы на сердце двоедушника. На душе вдруг стало так тепло... даже боль от слов Старки отступила, будто бы сметенная этим безумным потоком. 'Как нельзя, как невозможно...' — именно так оканчивалось стихотворение 'Я люблю вас' Бориса Барского. И именно так любил Сикора. Любил их всех: Соню, Лилию, Пешку, Элли, Бетти, Кристиана, Альву-Аманду, Юну, Марию, Чезаре, Нарьяну — всех, с кем был знаком и кого видел хоть мельком. Тадеуш почти физически чувствовал, как его окутывает это чувство любви. Его было так много, что Тадеушу хотелось поделиться им с каждым в этом зале... нет, с каждым в этой школе, чтобы каждый почувствовал хоть капельку той любви, что испытывал Сикора. 'Контракт?' — подумал Тадеуш, едва услышав это слово от Сони, — 'Конечно...' Ведь это был контракт душ, пусть и заключенный на ненависти, а значит... Сикора посмотрел на сердитое лицо Сони... А ведь девушка просто хотела, чтобы её любили... ни к чему не обязывая и не наседая на шею. И сейчас она боялась, боялась, потому что её не отпускали воспоминания о произошедшем там, в подвале, и потому, что она, услышав признание Тадеуша, боялась, что он задушит её своей любовью, боялась этого даже больше, чем если признание оказалось бы фальшивым — потому как, обреченная видеть души людей, она не могла не понять, что его слова искренни. Но настоящая любовь — не та, которая ложится петлей на шею и душит того, кто любит, или того, кто любим.
— Они и не должны тебя мучить... Соня, — Тадеуш выдохнул и попытался силой своей воли найти, нащупать тот канал, что связывал его и Старки нерушимой связью, чтобы попытаться наполнить его тем самым чувством, что здесь и сейчас переполняло его самого, чтобы Старки хоть на миг ощутила тот покой и то тепло любви, которое Сикора испытывал просто оттого, что здесь, сегодня, сейчас они все живы. Как будто этого было недостаточно, Сикора сделал над собой усилие — и попытался дотянуться до каждого, установив с ним — пусть даже на мгновение — духовную связь, по которой бы он подарил им частичку своей любви. Неважно, что ему бы пришлось отключить для этого руку, или ногу, или даже всему покинуть тело — в этот момент двоедушник хотел только одного — чтобы каждый стал, пусть всего на секунду, но искренне счастлив.
— Тогда просто не иди за мной, — ответила Соня и прошмыгнула подмышкой входившей в зал Рейко.
— Ойк, — прокомментировала этот маневр преподавательница.
Тадеуш и не пошел. Горбатого, как известно, могила исправит... Впрочем, Сикору порадовало то, что он не держал зла на Старки. Да, её слова были обидны, но... виноват был он сам.
— Как ты думаешь, может, мне пойти за ней? — нахмурилась Мария, глядя вслед Соне.
— Мне кажется, в таких вопросах третий будет только лишним, — покачал головой Чезаре, — Знаешь ведь, как говорят: миротворцу обычно достается от обеих сторон.
— Да я не о Сикоре сейчас думаю, — поморщилась девушка, — Не у него сейчас проблемы.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился шпион. Странно, вроде бы Соня — не сигмафин... Но без магии сам он видел происходящее как самую обыкновенную ссору...
— Глубоко копаешь, — фыркнула она, — Просто у неё сейчас сложный период: она трансформируется в Дьявола. Она сюда пришла, чтобы немного повеселиться, чтобы рядом был парень, которому она нравится, но которому она ничем не обязана. Просто так. Просто прогулка. Без всего. Без каких-либо намёков на отношения. А паренёк вместо этого устраивает ей сцены. Вот нервишки у неё и не выдержали.
— Может быть, и так, — пожал плечом Чезаре, — Но то, что я ответил, остается в силе: как относиться к действиям Сикоры, ей стоит решить самой. Непрошенные утешители только усложнят и запутают ситуацию — от этого не станет лучше ни ей, ни кому-либо еще.
— Да причём тут Сикора?! — взмахнув руками, выкрикнула на весь зал Мария, вызвав несколько удивленных взглядов студентов.
— Думаю, притом, что он заварил эту кашу, — голос Чезаре, напротив, звучал вполне спокойно, — И что бы Соня ни выбрала, ее решение будет завязано на него. Я понимаю, что ты хочешь не остаться в стороне. Но я не представляю, что ты можешь сделать, чтобы помочь ей.
— Да Сикора тут вообще с боку припёка, — хмуро заявила аспирантка, — Он просто мимо проходил, а она схватилась за него, как за буёк, и вот теперь решает отцепиться от него. И чтобы отцепиться, ей нужен другой буёк, пока она не утонула.
Чезаре склонил голову набок и ладонью повернул к себе лицо Марии.
— И ты полагаешь, что сможешь послужить этим 'буйком'? — вкрадчивым тоном поинтересовался он.
— А ты думаешь, у меня не получится? — вздернула подбородок она.
— А что бы ты ей сказала?
— Придумала бы что-нибудь, — пожала плечами Мария, — И вообще...
Она хитро улыбнулась:
— А то я не вижу, что тебе просто не хочется меня отпускать!
— Зришь в корень, — признал мужчина.
— Поставь-поставь-поставь, — задергала ножками девушка, — Я быстро вернусь, обещаю!
— Ну, только если под честное слово, — вздохнул Чезаре, опуская ее на землю.
Послав ему воздушный поцелуй, Мария бегом двинулась к выходу. Что ж, оставалось надеяться, что она действительно быстро. Потому что Чезаре соскучился по ней буквально через две секунды.
А пока, чтобы не сидеть без дела, можно было послушать разговоры студентов. Изоляция, в конце концов, опасна, как верно писал старина Грин.
В следующие минуты он узнал, что китайский студент Ли Хонг (проект: мимический дешифратор) додумался приставать к Альве. За что закономерно получил сломанный нос, который она не сумела тут же залечить. Похоже, что ее способности серьезно пострадали от слияния с Пожирателем. А значит, с планом получить отличного полевого лекаря в Тампль придется распрощаться.
Также он узнал, что Азазеля все же поймали и отправили на эксперименты к Фрее. Причем сделала это не Заза, а Винесса. Которую после того случая никто не видел.
Не было на балу и Фреи, которая предпочла навестить Бетти в камере. По слухам, они были уже не просто друзьями... Хотя с точки зрения Чезаре, крутить романы в состоянии трансгендера было извращением независимо от пола объекта.
А вот разговор Хесуса Эдуардеса и Алисы Брайс его заинтересовал:
— ...ничего, ты и без суперспособностей справишься, — успокаивающе говорила девушка, — Тем более, ведь еще будет королева.
Тема их обсуждения была очевидна: оба они смотрели на электронное табло, где отмечалось количество голосов в выборах короля и королевы школы. Лидировали Хесус и Елена, а аутсайдерами были Тайам и Лилия.
— Не шибко приятно, когда королева сильней короля, — поморщился испанец, выпивая залпом очередной бокал вина.
Чезаре не мог не порадовать столь редкий ныне пример традиционного взгляда на гендерные роли... Хотя в целом Хесуса он считал лентяем и бездельником, что для деятельного агента было отнюдь не незначительным недостатком.
— Думаешь, она будет сильнее? — скептически спросила Алиса.
— Ты про Елену фон Рейлис? — удивленно переспросил парень, — Сестру Герхарда фон Рейлиса, боевого амагуса и террористку с личным кладбищем в тысячу человек? Ну да, есть такое подозрение.
— Ну, если все так плохо, — заметила англичанка, изящно откусив кусок булки, — Могу помочь парой-тройкой заклинаний, чтобы остудить особо горячих или поджарить совсем отмороженных.
— Ну, в целом, парочка заклинаний мне бы не помешала... — согласился он, — А там надо будет какой-то обряд инициации проходить?
— Нет, конечно, я же не вампиром тебе предлагаю стать, — улыбнулась колдунья, — Только надо будет небольшой текст на латыни для каждого заклинания назубок выучить. Одно неправильно произнесенное слово — и заклинание не сработает. Или сработает, но не так, как задумывал. Желательно и значения слов знать, конечно, чтобы образы рождались, они усиливают эффект, но можно и без этого. А потом, когда выучишь, можно будет их проговаривать со скоростью мысли... тебе шрифт Брайля знаком?
Хесус покачал головой.
— Латынь? Шрифт Брайля? Из всех иностранных языков я изучал только английский и си плюс-плюс.
Чезаре это напомнило о еще одной старой идее. Проект 'Возрождение'. Стоит в будущем заняться сбором необходимых данных... Но от подслушивания разговоров студентов его оторвали. Не сказать, впрочем, чтобы он был не рад.
Мария буквально вбежала в зал, после чего, не сбавляя скорости, подбежала к нему.
— Я не слишком долго? Да? Нет? Нет? Да? — затараторила она, спешно убирая упавшие на лицо волосы.
— Ну, для меня это было бы долго, даже если бы ты вернулась в ту же минуту, — улыбнулся он, ладонью убирая волосы с ее лица.
Девушка нахмурилась и надула губки.
— Так, я не поняла, а сколько я отсутствовала? Вроде бы, по 'Хроносу' бежала.
— Ну... Объективно, вроде, не очень долго, — ухмыльнулся Чезаре, выделив голосом слово 'объективно'.
— А 'объективно' — это сколько конкретно? — сощурилась Мария.
— Семь минут и двенадцать секунд.
— Ого. А я уж думала, что смогу вернуться в течение минуты.
— А получилось — долгих семь минут, — Чезаре вздохнул с напускным трагизмом, но потом, не выдержав, рассмеялся.
— Чай не полгода, — поддержала его своим смехом девушка.
— Кстати, как мы сегодня выяснили, я правильно поступил, — поднял палец кардинал, — Потому что если ты начала осознавать только через месяц, то вздумай я признаться тебе сразу, ничего бы хорошего из этого не вышло! А уж если бы, как всерьез раздумывал, попробовал поцеловать тебя сразу после обретения тела...
Мария рассмеялась, прикрыв рот ладошкой.
— Ну конечно, а как бы ты сам отреагировал на моём месте?
— Если бы меня поцеловал священник? — рассмеялся Чезаре, — Страшно даже представить!
— Дурак ты, — притворно обидевшись, ударила мужчину в грудь Мария.
— Вот как, а в Токио ты другое говорила, — усмехнулся он, крепче прижимая ее к себе.
— А что в этом такого, если ты такой и есть? — надулась Мария, — И шутки у тебя дурацкие.
— Ага, а как нужно придумать что-нибудь, так сразу 'умный, умный', — заметил Чезаре, — И вообще... Извини. Давай я попробую загладить свою вину.
После поцелуя Мария ехидно осведомилась:
— А что? Чезаре никогда не слышал про понятие 'умный дурак'?
— 'Умный дурак'? — поднял бровь мужчина, — 'Холодный огонь'? 'Темный свет'? Или какая-нибудь разработка Зазы?
— Ты скажи, что этого всего не существует!
— С холодным огнем я как-то не сталкивался, — ответил Чезаре, — И кстати...
Он постарался подгадать темп речи так, чтобы 'и кстати' выпало точно на конец предыдущей мелодии.
— Позволите пригласить вас на танец?..
Остаток вечера прошёл без эксцессов. Кристиан и Юна болтали о каких-то совершенных глупостях, прерываясь на танцы, а Чазаре и Мария все так же целовались, прерываясь на танцы и глупости. По мере увеличения количества студентов в зале атмосфера становилась всё менее и менее напряжённой. Наконец, часы показали девять...
Неожиданно, свет в зале чуть-чуть притих, а на сцене стал ярче, таким вот нехитрым образом привлекая внимание к происходящему там, а затем зазвучала музыка и на сцену вышла Норма. Президент студсовета была одета нарядно, но не слишком: белая сорочка и чёрная юбка — неумирающая классика, лишь чуть подправленные так, чтобы соответствовать, одновременно, и современному мотиву, и атмосфере праздника их XIX века. В руках у нее была кельтская арфа, на которой ирландка играла какую-то пронзительную, невыразимо печальную, но в то же время светлую мелодию. В этой мелодии не было слов: они бы лишь все испортили. Лишь... обещание надежды. Обещание, что завтрашний день будет чуть-чуть лучше.
Когда девушка закончила играть, она остановилась, лицом к публике, чуть склонив голову, а затем раздались аплодисменты. Выждав небольшую паузу, она кивнула и подняла голову, призывая зал к молчанию.
— Вот и подошла к концу эпоха. Конечно, кто-то мог бы сказать, особенно из новичков: какая же это эпоха, если школа существует, дай бог, чтобы три месяца. И такой ход мыслей даже правильный. Но вы забываете о девизе нашей школы: 'Сделай это неправильно'. Несмотря на довольно малый срок, эта школа переживает уже вторую эпоху. Первой эпохой стали почти уже мифические Войны Хаоса. Они имеют такой статус даже в моих глазах, ведь я застала их, фактически, в самом конце. Затем была эпоха, которую застали все вы: кто-то в большей степени, а кто-то — в меньшей. Но, когда наступит новая эпоха, вы убедитесь в истинности моих слов — изменится всё. Изменится то, к чему вы успели привыкнуть и то, к чему вы привыкнуть не успели.
Она поправила очки, и во время повисшей паузы отчётливо было слышно, как кто-то пытается тихонько кашлянуть в кулак. Никто не пытался перебить президента студсовета. Повисшее в воздухе ощущение причастности к великому и желание отдать дань уважение уходящему лидеру даже у тех, кто отзывался о ней не самым лучшим образом, было заразительным.
— Я ухожу. Пожалуй, можно сказать, что я относилась к своей работе слишком серьёзно. Возможно, именно в этом и причина моей усталости. Однако, это частично и ваша заслуга. Я скажу именно 'заслуга', а не 'вина', потому как после общения с вами мой следующий проект пойдёт на 'ура' — в конце концов, там мне придётся воспитывать, всего-то, потенциальных уголовников.
Она вежливо усмехнулась, а в зале её смешок подхватили. Надо сказать, что реакция слушателей была даже несколько живей: в конце концов, они отлично понимали, что в этих словах даже нет ехидства. Хотя, кое-кто понимал и кое-что другое, что крылось за этими словами.
— Да-да, господа студенты — если мой проект выгорит, то у нашей школы появится филиал и, возможно, уже к Зимнему Солнцестоянию в наших рядах появится парочка отборных уголовничков, которые в этой школе будут чувствовать себя прыщавыми нердами.
На сей раз Норма усмехнулась более весело, а реакция в зале стала ещё живей.
— На самом деле, я ничуть не жалею о потраченном времени, и отлично понимаю, чего я сумела добиться. Я ничуть не покривлю душой, если скажу, что тот факт, что во время внедрения 'Хроноса' и частичной потери контроля над студентами вы сами пытались поддерживать текущий порядок, моя заслуга... Конечно же, не только моя. Я бы хотела упомянуть мою верную помощницу, вицепрезидента студсовета, Яфью Кагерат. И даже не надейтесь: я забираю её с собой, так что видеться вы с ней будете только по праздникам: Новый Год там, или Конец Света, как-то так... В общем, цените, что она сегодня с вами.
Однако, пришло время подвести итоги. Итоги не только голосования, но и конкурсов, и испытаний. По моей задумке, победить должен был тот, кто окажется лучшим по сумме всех измеряемых показателей, однако, итоги голосования оказались попросту парадоксальными.
