Первым делом стоило найти того, за кем он в общем-то сюда и сиганул. Благо обнаружить Ялазара, с нескрываемым удивлением глядящего на ринувшихся его спасать, оказалось несложно. Он стоял на одном, уже отколовшемся и грозившем вот-вот рухнуть в пустоту, островке истлевающей плоти, и их теперь разделял провал, перепрыгнуть который шансов не было никаких. Более того, беглый взгляд по окрестностям тут же привлек потерянный в схватке посох, валявшийся метрах в ста дальше. Было очевидно, что вытащить из западни повелителя костей и при этом вернуть оружие не удастся, просто не хватит времени. Но легкость, с которой Викар сделал, казалось бы тяжелый выбор, удивила и одновременно порадовала даже его самого, когда решил, что никакая стреляющая заклятиями побрякушка не стоит жизни его товарища.
Приняв это, он рванул жреца за плечо, заставляя того подняться на ноги. Тот охнул, но подчинился.
— Держись рядом со мной, если отстанешь, останешься здесь навсегда. — бледный, как мертвец, Даниэль кивнул и они вдвоем понеслись к обрыву. Жрец трепетал от задуманного Виком, но продолжал послушно держаться рядом. Движение молодого человека больше напоминали длинные скачки на одной ноге, нежели бег, в то время, как покалеченную конечность жгло так, будто рой разъяренных ос убийц впился в неё. — Ялазар, прыгай на встречу!
— Ты сума сошел?! — запротестовал тот.
— Заткнись и прыгай, черт тебя дери, если око этой твари закроется, мы отсюда можем вообще не выбраться, никогда! — заорал Викар не своим голосом, у них было совсем мало времени и сгнить заживо в этой 'живой клетке' желания у него не было, не говоря уж о том, чтобы попасть в лапы населявших её существ.
Несмотря на явно терзавшие сомнения, повелитель костей подчинился и взяв разбег, прыгнул в тот же момент, что и Викар с Даниэлом. Нельзя сказать, что сей акробатический этюд поражал грацией или длинной. Да ещё когда они все втроем начали благополучно падать в пустоту, в очередной раз заоравший во всю глотку жрец, окончательно испортил и без того отнюдь не героическую картину. Однако главного они все же добились, сумев дотянутся друг до друга. Этого было вполне достаточно и хотя Викар не был уверен, что его план сработает, что-то менять оказалось уже поздно. Он активировал, накрепко привязанный к руке, золотистый амулет.
Началось уже знакомое преображение окружающего мира, однако теперь полупрозрачные призраки оставались не только за хозяином артефакта, но и теми двумя, кого он успел схватить перед переходом. Пожалуй теней на этот раз оказалось даже слишком много, они не столько оставались неподвижны, сколько устремлялись ввысь, к закрывающемуся оку бури. Эхо их тел будто танцевало, взбираясь все выше, возносясь из зыбко колышущегося колодца внутренностей посланца Агониса и едва они достигли границы, как мир вокруг трех летящих вниз парней рванулся в стороны, развеянный словно мираж. Краски заплясали вокруг, ослепляя своей яркостью и жизнью, а разум затопила легкость, чистота. Но все, о чем в этот момент мог думать Вик, это как бы не дать пляшущему вокруг калейдоскопу, вырывать у него из рук тела его ничего не понимающих товарищей.
С гулкими охами и проклятиями они рухнули в глубокий, кипельно-белый снег, настолько мягкий, что парни умудрились даже ничего себе не сломать, хотя и того хватило, чтобы выбить воздух из легких молодого человека. Он треснулся головой о низкую, удивительно прочную ветку, тут же отозвавшеюся недовольным шелестом иголок на ней. Даниэль рухнул в глубокий сугроб и оттуда продолжал ещё некоторое время истошно орать, пока у него наконец не кончилось дыхание, благо второй раз начинать свою заунывную трель он не стал. Ялазара же угораздило сверзиться вниз по склону, где он благополучно кувыркаясь, будто ёж-покатун, успел врезаться в несколько деревьев, прежде чем наконец, спиной вписаться в могучий ствол старого дуба, стряхнув с его веток себе за шиворот целый пуд снега. Все это время он не переставал ругаться с такой страстью и в то же время удовольствием, что Викару показалось, будто все происходящее тому даже нравится.
Гнетущее чувство, неустанно давившее на них в Кеплере, исчезло, словно с плеч свалился огромный булыжник. Постоянный зуд сырого эфира, преследовавший всех, кто хотя бы раз прикасался к тонкому миру, больше не изводил и Вик полной грудью вдохнул удивительно свежий воздух. Морозный, пахнущий зимним лесом, но вовсе не обжигающий, к которому парень привык у себя на родине. Чуть ниже по склону виднелся, укутанный в зыбкую дымку пара, горячий источник, по незамерзающей глади которого плавали удивительно прекрасные белые и черные птицы, с огромными крыльями и изогнутыми шеями. А у самого подножья раскинулось гигантское, темное озеро, отчего-то до сих пор не скованное льдом, несмотря на укрывшую всю благословенную ойкумену снежную зиму.
Это была Вардема, земля в которую он влюбился с первого взгляда, земля, показавшая светлую сторону души человека и что гораздо важнее, подарившая ту, чья улыбка сумела успокоить его метущееся сердце и боль потери.
Двое нежданных попутчиков в путешествии между мирами уже постепенно приходили в себя, выбираясь из высоких сугробов. Даниэль что-то бессвязно бормотал и с широко открытыми глазами смотрел в небеса. Вик вынужден был признать, сияющая корона, укрытая мантией ярких, словно драгоценные камни звезды, которым не было числа, текущая по небосклону на фоне золотого гиганта Кессела, действительно было зрелищем, способным надолго приковать к себе внимание. Рядом с первой луной, как всегда, следовал и её верный страж в серебряной броне туманного ореола — Алавир. Жрец, едва выбравшись из снега, тут же снова бухнулся на колени, не переставая улыбаться до ушей и тихо шепча молитву, заплакал.
Реакция повелителя костей, как и следовало ожидать, была более сдержана, хотя и он с огромным интересом крутил головой, не понимая что же произошло. Наконец Ял повернулся к Викару и удивленно спросил:
— Мы умерли?
— Нет. — просто ответил парень уже понимая, что скоро придеться отвечать на гору вопросов. — Это Вардема, насколько я сумел понять, другой мир.
— И судя по твоей не шибко удивленной физиономии, ты здесь уже бывал, причем полагаю не раз. — Ялазар не был дураком, а уж столь очевидные выводы он озвучивал скорее для собеседника, нежели для себя. — Не хочешь рассказать?
— Не хочу. — честно ответил парень, прекрасно понимая, что это могло удовлетворить к примеру Даниэля, но уж точно не бывшего подавителя.
— А придется ... — беззлобно и даже немного улыбаясь, но так чтобы стала ясна непоколебимость намерений вызнать все, что только удастся, заявил Ял.
Викар устало вздохнул и сдавшись, кивнул:
— Хорошо, — усмехнулся он, — но давай-ка сначала закончим с делами, которые мы не доделали в Кеплере.
Он кивнул на все ещё стоявшего на коленях, бормочущего Даниэля и повелитель костей тут же понял, что тот имеет ввиду. Двое парней подошли к их спутнику, встав чуть ниже по склону, так чтобы их лица оказались на одном уровне и внимательно посмотрели на жреца. Тот казалось даже не замечал их, абсолютно погруженный в созерцание, окружавшего его благолепия, потому Вику пришлось взять инициативу на себя:
-Даниэль, я рад, что нам удалось вытащить тебя живым и здоровым, однако то что мы увидели там, в Кеплере, вызывает некоторые вопросы. Хотелось бы, чтобы ты прояснил кое-что.
— Да-да, конечно, все что угодно. — прошептал тот, пребывая видимо в полной эйфории.
Душевное состояние жреца и раньше вызывало у Викара некоторые опасения и то, что он наблюдал сейчас, лишь усугубляло эту догадку. Впрочем, тот был человеком веры, да ещё избравшим целью своей жизни избавление мира от пелены не истаивающих туч, так что оказаться в Вардеме для него, видимо было немалым потрясением. Стоило быть осторожным с расспросами, по крайне мере, пока бедолага не придет в себя от счастья, а то неровен час, крыша у него уедет окончательно:
— У меня к тебе лишь несколько вопросов. — осторожно начал Викар. — Первый, как тебе удалось скрыться от Агониса, второй, откуда там взялся тот ржавый туман, явно как-то связанный с силой Плачущей Богини и неужели ты не нашёл места спрятаться получше, чем эпицентр этой заразы?
Было видно, как от последнего вопроса волосы на голове Даниэля зашевелились и он даже оторвался от созерцания окружающего мира. В его глазах без труда читалось непонимание, когда он переводил взгляд с Вика на Ялазара и обратно.
— Я ... я не помню. — заикаясь, начал бормотать Даниэль, постепенно бледнея. Видимо даже сама мысль об изуверском культе наводила на него ужас. — Клянусь, мне неведомо о чем ты говоришь. Я помню голос раба демонов в своей голове, когда бежал сквозь лес, спасаясь от той страшной, огненной твари, несущейся на пепельных крыльях. Потом шепот ... вернее шелест, будто песчаная буря посреди зимы, застилающая мой взор и мешающая дышать, а потом ты, выдергивающий меня из земли. Богами клянусь, это все что я помню.
По испуганному виду и начавшему подергиваться левому веку, Викар понял, что пока стоит удовлетвориться услышанным, иначе трясущегося бедолагу может хватить удар. В конце концов, Даниэль был неплохим человеком и амулет на его руке никогда не пытался спрятаться от него, как к примеру от Агониса или Заарина. К тому же, его заинтересовала и другая часть этого короткого рассказа:
— Ты сказал, что Агонис разговаривал с тобой, то есть ты не скрылся от него?
— Нет, — замотал головой жрец, — когда та тварь разорвала Шраума, я понял, что нужно бежать. Никто из нас не был способен справиться с этим чудовищем.
Ялазар хмыкнул и желваки заиграли у него на лице:
— Нам эта тварь тоже оказалась бы не по зубам. — стало видно, что ему неприятно признавать это, но повелитель костей был не из тех, кого ослепляла гордыня. Хотя по всему его виду казалось, он не прочь взять реванш.
Викар ничего ему не ответил не уверенный, что его мнение в данном вопросе сильно интересует Ялазара и Даниэль продолжил:
— Раб демонов отчего-то решил, что ты поведал мне, где лежка эфирного червя и пытался это выведать, сводя с ума тысячами шепчущих голосов, скребущих в моей голове, словно мыши под половицей. Но я не знал и это злило его. Он все настойчивей лез ко мне в голову, вырывал части моих воспоминаний и уносил с собой во тьму преисподни, и мне уже начало казаться, будто я существую в нескольких местах одновременно, так как проникая в мои мысли, он оставлял у меня в голове тени своих собственных.
Услышанное огорошило обоих парней, безмолвно внимавших Даниэлю и они одновременно задали возникшие у них вопросы:
— Но Агонис знает, где эфирный червь, зачем ему было рыться в твоей памяти? — удивился Викар.
— И что ты видел? — повелитель костей был явно заинтригован тем, что же такого можно увидеть в недрах тёмного разума, продавшего свою бессмертную душу, ублюдка.
Это немного сбило жреца с мысли, но пару секунд подумав, все же ответил, сначала обратившись Вику:
— Как я понял, он действительно знает, где примерно стоит искать нужное ему создание, однако лишь приблизительно. Я видел глазами Агониса, как тот раз за разом спускается по проходам, в помеченной скверной земной тверди, похожих друг на друга, как две капли воды. Кажется он знает, что червь под землей, но не может понять, какой же путь должен привести его к заветной цели. Что же касается обрывков мыслей раба демонов, то думаю не ошибусь, если предположу, что он хочет помешать Празднику Чистых Небес.
Наступила удивленная тишина, которую лишь минуту спустя разорвал повелитель костей:
— С чего ты взял
— То место, где свил гнездо эфирный червь, есть давно потухшее сердце древнего демона, которого Агонис собирается вернуть к жизни, дабы с его помощью разрушить все святилища, дола собирающие силы для Хроногресса.
Он на секунду замялся, будто размышляя, стоит ли говорить, но потом все же продолжил:
— Но есть ещё кое-что и Вик, думаю тебе надо знать, Агонис охотится за герольдом Черного Короля. Я видел их схватку и даже улавливал эхо разговора, но разобрать мне, к сожалению, ничего не удалось. Прошу тебя лишь об одном, не принимай поспешных решений.
Без сомнения, эту тайну жрец хотел бы оставить при себе, ведь в конце концов, молодой человек мог пойти на сделку с порождением зла ради мести, но видимо сама суть Даниэля не могла позволить соврать тому, кто спас ему жизнь. Впрочем, его последний совет был дельный, не стоило сломя голову бросаться заключать союзы со старыми врагами. Потому Вик решил отложить на время дальнейшие расспросы и пока ещё светло, а здесь явно было утро, отправиться в путь. Правда куда конкретно, он и сам не знал.
Как ни странно, решение подсказал сам удивительный браслет, что перенес их в Вардему, начавший еле ощутимо пульсировать в такт одному ему слышимому ритму. Это было сродни биению сердца, едва осязаемому, но достаточному, чтобы суметь различить направление, куда стремился артефакт. Викар случившемуся удивился не сильно, он давно подозревал, что подобная вещь вполне может иметь нечто вроде разума, ведь она же умела притворяться безжизненным куском камня, когда рядом находились люди или существа, которым не следовало знать о её природе. Как это, к примеру, случилось во время их первой встречи с повелителем порталов.
Около укрытого мантией тумана озера, чуть ниже по склону, находился невысокий выступ, с которого должен был открываться отличный вид на частично скрытую лесными великанами равнину Моря Цветов. Вик решил, что неплохо было бы оценить обстановку, понять куда влечет его неведомая сила, прежде чем пускаться в дальнейший путь и начал спускаться к водоему. Ял молча последовал за ним, попутно собирая хворост, видимо намереваясь развести костер на берегу. Это было здравое решение, им нужно было передохнуть после произошедшего и немного подкрепиться, прежде чем двигаться дальше. Даниэль, наконец поднявшийся с колен, тоже попытался не отставать от них
Сделав небольшой крюк, обходя лесное озеро, пришлось немного попотеть, взбираясь по укрытому белыми шапками подъему. Вид с уступа, возвышавшегося над резко уносящимся к подножью обрывом и вправду оказался великолепным. С него весь край был как на ладони и среди сходящих явно по весеннему времени снегов, Викар даже сумел различить высокие башни Фиала, все так же укутанные прижавшимися к земле облаками, сегодня напоминавшие просто гигантские сугробы. Насколько можно было понять, в этот раз он появился сильно западней, чем в прошлый раз, так как Отец Гор теперь виднелся гораздо дальше на востоке. Склоны тут были более крутые, деревья гораздо толще и выше, а меж ветвей то и дело проносились стремительные тени хищных птиц. Но эта напускная дикость вызывала лишь восхищение, а не страх и парень залюбовавшись красотой, не сразу вспомнил зачем он вообще забрался сюда.
Аккуратно, так чтобы не было видно со стороны, подняв руку с золотой пластиной, Вик, словно моряк пытающийся определить в какую сторону дует ветер, принялся терпеливо искать в каком направлении 'пульс' силы чувствуется четче. Вибрация была непостоянной и в первую минуту удалось понять, что браслет тянется куда-то на юг. Лишь когда сзади послышался звук скидываемых в одну кучу сухих веток, Викар смог приблизительно определить куда указывал артефакт. Из-под ладони, взглянув в ту сторону, он увидел вдалеке пару крупных деревень, расположившихся на просыпающейся после зимней спячки земле, невысокие холмы и петляющую меж ними темноводную реку. Однако проследив её русло до подножия их горы, молодой человек понял, что это была вовсе никакая не река. Даже с такого расстояния на ней можно было различить десятки мелких точек, ползущих друг за другом и никак не походивших на корабли или лодки.
