— Оно не зависит от вас и никогда не будет зависеть.
— Ты хочешь сказать, что остальными тремя координатами мы можем управлять? — В голосе Лета скользнули насмешливые нотки.
— Почему нет. Если постараетесь, сможете трансформировать своё пространство, придавая ему нужную вам кривизну.
— А не тонка ли у нас кишка для этого, как говорят гитты. — Насмешка в словах Лета зазвучала отчётливее. — Для этого, определённо, нужны колоссальные энергии и массы, сопоставимые с массой самой Вселенной.
— Нет ничего невозможного. Энергии в твоей Вселенной достаточно чтобы свершилось любое желание, каким бы абсурдным оно не казалось. Нужно лишь захотеть.
— Ты противоречишь себе.
— Отнюдь. — Голова Гоора мотнулась.
— Но ты только что утверждал, что временем нельзя управлять.
— Да!
— А теперь утверждаешь, что ничего невозможного нет.
— Время абстрактное понятие. Оно ни от кого не зависит. Нет ни начала, ни конца. Оно вечно. Да и что такое время?
По информационному полю Лета будто прошёлся ветер, соответствующий вздоху.
— Это физическая величина, связанная с пространством, его трансформацией. — Принялся объяснять он. — Ученые утверждают, что при больших искривлениях пространства возможно ускорение времени, либо, вообще, его остановка. Как объяснить тот факт, что пробыв в вашем семимерии всего несколько минут, я перешагиваю через десятки и сотни дней своего трёхмерного пространства?
— Если упростить физические законы до самой простой простоты, то можно сказать, что мы существуем в разных пространственных зонах: вы — внутри; мы снаружи.
— Парадокс. — Лет хмыкнул. — Внутренний мир — снаружи, внешний — внутри.
— Надеюсь, ты видел когда-либо взрыв. Обычный взрыв в пространстве.
— Видел. — Лет дёрнул плечами. — Бесчисленное количество раз.
— Если провести аналогию от взрыва в твоей Вселенной и взрыва, приведшего к созданию твоей Вселенной, то для тебя, как внешнего наблюдателя, взрыв твоей Вселенной длится лишь несколько мгновений; продукты взрыва разлетаются в стороны; растворяются в среде, в которой он был произведён и вскоре от него остаются лишь одни воспоминания. Лишь несколько мгновений и пространство вновь чисто. Но являются ли мгновения взрыва для внешнего наблюдателя, теми же самыми мгновениями для, вдруг зародившегося внутри взрыва, разума. Скорее всего... — Гоор покрутил головой. — Нет. Для него мгновения внешнего мира будут длится миллионы и миллиарды мгновений его, внутреннего мира, мира пространства взрыва, его Вселенной. Сможешь ли ты, как внешний наблюдатель, заглянуть внутрь Вселенной, образованной взрывом? Без сомнения — тебе нужно или ускориться до скорости распространения взрыва и ты сможешь, беспрепятственно войдя внутрь созданной взрывом Вселенной, путешествовать по ней, как тебе заблагорассудиться, если надоест, так же беспрепятственно покинуть её. Это будут большие скорости, но небеспредельные для тебя, вполне посильные имеющимся у тебя технологиям. Ты можешь даже и не ходить внутрь Вселенной, созданной взрывом, а просто включить высокоскоростную съёмку и сняв взрыв, просмотреть физику произошедшего взрыва с какой угодно малой скоростью в мельчайших подробностях, досконально изучив его до самого последнего атома. Ты можешь всё. Но сможет ли родившейся в новой Вселенной разум, вырваться за её пределы? Это большой вопрос, который скорее всего будет иметь отрицательный ответ. Ведь разум перемещается в своей Вселенной со скоростью расширения своей Вселенной и чтобы вырваться за её границы, ему нужно замедлиться или вовсе остановиться. Но где должна произойти остановка? В своей Вселенной? Но он и так в ней стоит и не перемещается относительно её объектов. Значит ему нужно тормозить относительно внешнего мира, о существовании которого он может лишь предполагать. Значит ему нужно создать такой механизм, который бы имел отрицательную скорость перемещения относительно пространства своей Вселенной. Но это парадокс: как может быть скорость перемещения ниже скорости покоя, куда она должна быть направлена относительно разума Вселенной? Относительно с каким объектом он должен соизмерять свою отрицательную скорость. Такого объекта, просто, не существует в его Вселенной.
— Видимо, навстречу взрыву. — Лет дёрнул плечами.
— В какую бы сторону он не направился в своей Вселенной, его скорость будет положительной, так как его Вселенная разбегается во всех направлениях и он, ускоряясь, лишь пускается вдогонку за её расширением. Выходит, замедлиться относительно пространства, породившего его Вселенную он не может, так как для него нет такого закона, позволившего бы ему это сделать. Есть второй путь — ускорение. Разум должен достичь такой скорости, чтобы опередить расширение своей Вселенной и обогнав его, выйти во внешний мир. Сможет ли механизм, созданный разумом Вселенной, достичь такой скорости. Законов, ограничивающих желание разума нет, но если разум хочет хотя бы выглянуть за границы своей Вселенной за приемлемое для его жизни время, его механизм должен будет иметь миллионы и миллионы самых быстрых скоростей своей Вселенной. Для твоей — это скорость фотонов твоей Вселенной. И чем ближе механизм будет подходить к границе Вселенной, тем больших этих миллионов скоростей он должен будет иметь. Физических ограничений для достижения таких скоростей нет, но практически — это неосуществимо.
— А если он начнёт своё движение у края своей Вселенной? — Попытался аргументировать Лет.
— Никакой разум не сможет зародиться у края своей Вселенной. Чем ближе к её границе, тем большая нестабильность материи Вселенной. Там такие флуктуации материи и энергии, что даже звёзды не в состоянии рождаться. Там хаос. Для рождения Разума нужен тихий, спокойный уголок Вселенной, где-то поближе к её центру. А что произойдёт, если разуму всё же удастся преодолеть границы своей Вселенной, что его ждёт во внешнем мире?
— Могу лишь предположить. — Лет дёрнул плечами. — Но не отказался бы воочию это увидеть.
— Его ждёт мгновенная смерть. Его механизм и он сам мгновенно превратятся в набор элементарных частиц внешнего Мира, его породившего и ставшего для него смертельным. Он обречён навсегда остаться пленником своей Вселенной. И есть ещё одно условие, которое разум не сможет преодолеть — все Вселенные замкнуты. Их масса такова, что ни один атом не в состоянии преодолеть тяготение своей Вселенной и вырваться за её пределы.
— Но тогда и внешний наблюдатель, попав внутрь Вселенной не сможет вырваться из неё. — Воскликнул Лет.
— Для внешнего наблюдателя это чужая Вселенная и физические законы в ней чужие, которые могут в корне противоречить законам его мира. Он живёт по своим законам, которые ему не запрещают посещений новых Вселенных, созданных взрывом внутри его Вселенной.
— Сплошные парадоксы. — Лет покрутил головой. — Чтобы понять их суть, остаётся лишь одно — отправиться во внешний мир. Лишь бы хватило времени. — Он нарочито усмехнулся.
— Что ж, вопрос времени. — Гоор дёрнул плечами. — По-твоему, оно разное для внешнего наблюдателя и разума Вселенной?
— Видимо, с чьей стороны смотреть. — Лет развёл руками. — Для внешнего и внутреннего разума — несомненно, разное. Но его абсолютная величина — одна и та же.
— Что подтверждает постулат о независимости времени от кого бы то ни было. Оно не подвластно никаким разумам и Вселенным. Оно ВЕЧНО и БЕСКОНЕЧНО. Как ВЕЧНО и БЕСКОНЕЧНО Пространство.
— С одной стороны величие пространства и времени завораживает, с другой — грустно осознавать, что тебе они никогда не будут подвластны. Печально и грустно. — Лет глубоко и шумно вздохнул.
— Конечно, это сравнение весьма примитивно и далеко не соответствует действительности, хотя физические процессы, протекающие в реальном внутреннем мире, нашем семимерном мире и твоей Вселенной имеют одну основу — энергию внутреннего мира. Только в нашем мире они более сложны, потому и более длительны и в тоже время обладают большей гибкостью, благодаря чему, мы можем посещать ваш трёхмерный мир. Но опять же, это не значит, что путешествуя по мирам различных измерений, ты путешествуешь во времени. Когда ты попадаешь в наш мир, элементарные частицы, из которых состоит твоё информационное поле, или, как вы его называете — разум, начинает жить по нашим физическим законам. И ваш и наш миры состоят из одних и тех же элементарных частиц, а если быть точным — из одних и тех же энергий, из которых и состоят эти самые элементарные частицы. Элементарные частицы, которые вы знаете и которые ещё пытаетесь узнать, достаточно просты, но чем вы глубже будете проникать в мир энергий, который вы несправедливо называете микромиром, тем более непонятны будут вам увиденные там энергии, которые будут казаться вам чудачеством Природы Мироздания и совершенно ненужными для Вселенной. Но они как раз и будут фундаментом Природы Мироздания, которые и служат основой создания вашего мира, вашей Вселенной, и которые затем будут ей совершенно не нужны. Если бы наш семимерный мир, вдруг оказался видимым для наблюдателя вашего трёхмерного мира, то вы бы видели статичную картину, будто нарисованную художником вашего мира и чтобы увидеть динамизм происходящего в нашем мире, вам бы пришлось набраться большого терпения, либо попытаться задать своей Вселенной отрицательную скорость. Для нас же ваш трёхмерный мир чрезвычайно быстр. Для нас, вы горите. Подобны взрыву. Потому и ваша жизнь столь скоротечна, что вы сжигаете её, не успев даже в полной мере осознать своего существования.
— Но как же тогда искривление пространства, путешествие во времени? Наши законы не запрещают ни то, ни другое.
— Путешествие во времени для разума Вселенной невозможно, как бы он ни изощрялся. Для внешнего наблюдателя, в принципе, возможно, но скорее виртуально, нежели реально. Достаточно снять процесс расширения новой Вселенной скоростной камерой и затем просматривая съёмку с обычной скоростью, можно увидеть все происходящие процессы новой Вселенной от её зарождения, до смерти. Это и будет виртуальное путешествие во времени. Хотя, в какой-то степени можно в чём-то и помочь разуму этой Вселенной в историческом аспекте, проинформировав его о реальных событиях произошедших в его Вселенной, возможно, даже с целью, уберечь его от повторения ошибок, совершённых им в далёком прошлом.
— Ты имеешь ввиду, что внешний наблюдатель может просмотреть уже отснятый материал и увидев в нём критическую ошибку разума Вселенной, совершённую им в прошлом, подняться на борт своего звездолёта... — Лет состроил гримасу. — Это уже будет не звездолёт, а какой-то пространственнолёт. — Его губы вытянулись в широкой усмешке. — И набрав скорость расширения Вселенной, войти в неё, встретиться с её разумом и проинформировать его об истинности произошедшего некогда события.
— Весьма логично. — Гоор кивнул головой.
— Но ведь с таким же успехом разуму Вселенной можно сообщить и о его будущем.
— Каком будущем? — Гоор состроил гримасу непонимания.
— Которое ожидает разум Вселенной.
— Как можно увидеть, то, чего ещё не было. — В голосе Гоора послышалось нескрываемое возмущение. — Будущее — это плод вашего воспалённого воображения. Как ты можешь знать, что произойдёт через час, день, год? Ты можешь лишь пофантазировать, в конце-концов, попытаться направить цепь настоящих событий так, чтобы твоё желание, исполнилось, воплотить свою мечту в реальность далёкого или нет будущего, когда оно станет настоящим. Но это не есть путешествие в будущее. Путешествие в будущее абсурд. — Гоор махнул рукой. — Для внешнего наблюдателя будет возможным воздействовать на геометрию Вселенной — достаточно поставить руку на пути её расширения и она искривится. Можно даже выстроить на её пути такое препятствие, что новая Вселенная примет форму тора, вокруг пространства зарождения разума, либо какую-то другую геометрическую фигуру и тогда разуму придётся преодолевать меньшие расстояния, чтобы путешествовать из края в край своей Вселенной.
— Лишь бы внешний разум не обжёг руку. — Попытался съязвить Лет.
— Её можно защитить. — Произнёс Гоор, видимо, не поняв шутки.
Лет, вдруг осознал, что они стоят около левета. Разговор получился настолько содержательным, что он и не заметил, когда они к нему и подошли. Гоор занял кресло пилота, Лет уселся рядом. Левет плавно оторвался от коричневой площадки и развернувшись направился в сторону одной из улиц, уходящей вдаль.
— А ваш мир семимерии тоже продукт Природы Мироздания, которая создала наш трёхмерный мир или у вас другой родитель? — Поинтересовался Лет, рассеянно скользя взглядом, по бегущим за стёклами левета, безликим прямоугольным строениям.
— У всех один родитель.
— Но почему, тогда, разные миры?
— Исходное количество энергий при рождении наших миров было различно. У нас её было на порядки меньше.
— Меньше? — Воскликнул Лет, не скрывая своего удивления.
— Сконцентрировав в себе колоссальное количество энергии, ваш мир был выброшен из внутреннего мира или как вы его зовёте — вакуума и практически потеряв с ним связь, приобрёл некоторую самостоятельность и печально быстрое время жизни. Наш же мир обозначился лишь вздутием или неким пузырём на теле внутреннего мира, не потеряв с ним связи. Потому мы и имеем доступ к бесконечной энергии внутреннего мира и очень, и очень длинную, в вашем созерцании, жизнь.
— Выходит исходное количество энергии для создания той или иной Вселенной может быть различно, а значит и сами Вселенные могут быть различны, с разным количеством измерений?
— Отнюдь. — Голова Гоора мотнулась. — Для выхода из внутреннего мира требуется определённое количество энергии и как только её концентрация в сгустке достигает этого порога — происходит выброс. Все внешние миры трёхмерны и живут по одним и тем же физическим законам, с некоторыми вариациями, в той или иной степени влияющими на развитие созданной Вселенной, её конфигурацию, время жизни. Но все они однотипны.
— Как-то странно звучит: некоторые вариации и разнообразие Вселенных. И откуда тебе известно об их разнообразии?
— По крайней мере, я уже пережил рождение и смерть полутора десятков трёхмерных Вселенных и надеюсь, что увижу ещё не один их десяток.
— И какие же они, другие Вселенные?
— Разные. — Гоор дёрнул плечами. — Некоторые так и остаются набором энергий, не получив условий для своей концентрации в более крупные сгустки, способные стать зародышами будущих галактик, звёзд и разумов; некоторые получают такой бурный динамизм, что сгорают, так и не успев выносить в себе и родить разум, подобный разуму твоей Вселенной; но всё же, большинство Вселенных подобны твоей.
— И ты видел разумы этих Вселенных?
— Не во всех.
— И какие же они, разумы других Вселенных?
— Разные. И похожие и нет на ваш. Даже приходит сожаление, когда видишь их гибель.
— А в вашем информационном поле не зарождалась мысль о спасении этих разумов? О переселении их в другие Вселенные?
— Рождение новой Вселенной не частое событие внутреннего мира. Порой проходит столь долгое время, что уже и забываешь, какой была предыдущая Вселенная.
