Стоит Свеч книга 2

— Ничто из этого не паранойя — сказала Амариллис. — Мы пытались использовать его в прошлом. Это всегда заканчивалось тем, что все умирали.

Я нахмурился, задумавшись об этом.

— Если вы смогли как-то передавать это кому-то, — сказал я — пробовали они, скажем, использовать как оружие? Самоубийственные атаки?

Я слегка ослабил контроль над тем, что говорю, чуть-чуть. Очевидно, я не могу постоянно быть настолько осторожен, чтобы продумывать каждое слово, особенно если опасаться на самом деле нужно только одного имени, и это имя настолько нераспространённое, как Шиа ЛаБеуф.

— Ваш агент-самоубийца умрёт — сказала Амариллис. — Любые способы защитить их или вернуть провалятся. Затем он направится к тому, кто сказал агенту слово, и к тому, кто отдал приказ, даже если тот не знает слово. Пятеро моих кузенов погибли в этом эксперименте. Это не то, что кто-то может реально использовать, кроме как абсолютно крайняя мера, когда всё, чего хочешь — это призвать экстремальное насилие на свою голову и головы всех вокруг.

Я слегка нахмурился. Она могла убить этим Фаллатера, когда была захвачена им, перед тем, как он прикоснулся к её душе. Шиа ЛаБеуф убил бы её, но убил бы и Фаллатера. Понимание проросло во мне, когда я вспомнил, что она говорила об этом похождении. "Самоубийства бывают разные", сказала она.

— Джун сейчас в опасности? — спросила Фенн. — Если кто-то из нас это произнесёт, эта хрень убьёт и его, даже если он не рядом?

— Да — сказала Амариллис.

— Бля — вырвалось у меня.

— Я услышала это из фонографа посреди нигде, повторяющего зацикленную запись, сделанную мертвецом, который услышал это от других, которые тоже мертвы — сказала Амариллис. — Это единственный безопасный способ узнать это.

— Погодите — сказал я. — В письменной форме оно тоже активируется?

Амариллис кивнула.

— Нам следует перестать использовать рюкзак. Мыне можем доставать из него фильмы, по крайней мере те, что были сняты после 1990, и... дерьмо, мы не можем использовать IMDB, или распечатки сайтов, в которых могут перечисляться актёры. Я не знаю, сработает ли, но...

— Фильмы? — растерянно спросила Амариллис.

— Имя — сказал я. — Оно принадлежит актёру с Земли.

— Чо — Амариллис уставилась на меня.

— Он был актёром-ребёнком, стал кинозвездой, а сейчас... ну, некий мем, полагаю — сказал я.

— Джунипер, ты подтвердил, что на Земле нет инфоугроз — сказала Амариллис.

— Нет — сказал я. — Мем, просто... не совсем насмешка над ним, поскольку большую часть этого он изобрёл сам, и я думаю, он знал, что делает, но идея в том, что он больше, чем реальность? И было то видео, Настоящий Каннибал Шиа ЛаБеуф название которого я не могу произнести, но шутка была в том, что он был, типа, странным голливудским актёром, изображённым как монстр из ужастика. Это было не страшно, на самом деле, просто сравнение. Шутка. А потом кто-то сделал из этого игру с упрощёнными правилами, в которую можно играть без подготовки, с шестьдесят секунд на создание персонажа.

Я помедлил.

— Мы играли в это всего два или три раза, это должно было быть простенько, не... — я умолк. — Я понятия не имел, что он существует на Аэрбе. Он не должен был призываться, не в базовых правилах, это было просто нечто, что придумал Артур, импровизация. В смысле, очень подходящая к теме игры, но всё же.

Амариллис уставилась на меня. Я видел на её лице отвращение, но я был в общем уверен, что оно направлено на мир Аэрб, а не на меня лично.

— Слушай — сказал я. — Всё в порядке. Мы прошли опасный момент, верно?

— Возможно — сказала Амариллис. — Вероятно.

— А теперь, когда я знаю, я могу этого избежать — сказал я.

— Можно было сказать нам заранее — сказала Фенн. Это было направлено Амариллис, не мне.

— О, да — сказала Амариллис. — Это, бля, гениальная идея, распространять знание о том, что опасно знать и ещё опаснее произносить, и что может в буквальном смысле убить меня, если ещё кто-то произнесёт. И почему я не подумала сказать тебе, из всех?

— Мне нравится, когда ты огрызаешься — сказала Фенн, ухмыльнувшись. — Так мы сыграем в игру Настоящего Каннибала...

Валенсия оказалась рядом с Фенн за время одного удара сердца, схватила её за руку и выкрутила за спину, прижав к столу. Тем же движением она зажала Фенн рот. Фенн оставалась на месте, не пытаясь бороться. Через несколько секунд из-за руки Валенсии послышались приглушенные неразборчивые слова.

— Она меня лижет — сказала Валенсия.

— Я думаю, она шутила — сказал я. — Она не собиралась это произносить.

Новые неразборчивые звуки от Фенн.

— Не то, о чём кому-то стоит шутить — сказала Амариллис. — Это слово... имя, убившее тысячи.

— Сколько из них из-за того, что вы пытались использовать его как оружие? — спросил Грак.

Амариллис сжала губы.

— Я её отпускаю — сказала Валенсия. В её взгляде была бдительность, которую я узнавал всё лучше, чёткий признак того, что она, временно, нечто большее, нежели просто она. Ей было элементарно скрыть это, когда в ней был дьявол, но сложнее с демоном, и в большинстве случаев она не заморачивалась.

— Я очевидно не собиралась это произносить — сказала Фенн, садясь на стул. — Если мы не можем шутить о том, что пытается нас убить, то о чём вообще шутить?

— Об игре слов — сказал Грак.

Амариллис встала со стула.

— Думаю, на сегодня достаточно — сказала она. — Я буду в студии, если кому-то понадоблюсь.

— Я, пожалуй, тоже всё, извините — сказал я. — Это было, эм, неприятным напоминанием о том, каков этот мир.

Фенн проворчала, но не возражала. Когда я ушёл, она уже вернулась к оживлённой беседе с остальными. У меня была мысль, что без Амариллис и меня комната может опустеть, но определённо было то, о чём они хотели поговорить друг с другом. Лично я хотел остаться один.

Мы с Фенн делили спальню на третьем этаже, возле большой центральной лестницы дома, с видом на холодный, серый, блеклый остров Поран. Потолки в доме были высокими, что в случае нашей спальни позволяло разместить огромную кровать с балдахином для нас с Фенн, которую мы могли закрыть балдахином для приватности. У нас были заполненные одеждой шкафы, половина с Земли, половина с Аэрба, и камин с парой кресел перед ним. Мы почти не использовали камин; Бетель создала набор земных книг об архитектуре и строительстве, что привело к открытию ей центрального отопления, и это стало в общем-то концом потребности в каминах для чего-либо кроме атмосферы.

Я, впрочем, растопил камин, когда вернулся в нашу комнату, поскольку мне нужна была атмосфера для размышлений.

Прежде чем я смог потеряться в мыслях, в дверь постучали.

— Заходи — сказал я.

Амариллис проскользнула внутрь, закрыла дверь за собой, и быстро уселась за моей спиной. Какое-то время она молчала, глядя на огонь.

— Просто хотела компании? — спросил я.

— Нет — сказала она, когда прошло какое-то время. — Я думаю, что произошедшее было предупреждением.

— Возможно — сказал я. — Предупреждение от Данжн Мастера, что если мы будем сидеть на месте и ничего не делать, приключение придёт к нам?

— Я не знаю — сказала Амариллис. Кресло было большим, и она в нём выглядела меньше, чем есть. — Что-то вроде того.

Она повернулась ко мне.

— Я знаю, что ты не хочешь повышать уровень. Нам нужно больше говорить об этом. Ты не сказал мне, насколько плохо было в прошлый раз, когда были только ты и Фенн. У тебя было два с половиной месяца, и ты просто игнорировал это, словно пройдёт само. Мне следовало спросить, но я просто... я думала, что ты держишь это под контролем.

Я поёрзал.

— Я не понимаю смысла этого удовольствия — сказал я. — Если быть идиотом, можно подумать, что это хороший способ побудить меня больше приключаться, выполнять квесты, убивать всякое... но мне довольно быстро выдали ресурсы, чтобы изменять себя, и если ты буквально всеведущ, то будешь понимать, что я в ужасе от мысли потерять себя в импульсе стать сильнее. Верно? Сейчас у меня есть мотивация не повышать уровень.

— Это отстойный игровой дизайн — сказала Амариллис. — Но нам необходимо, чтобы ты повышал уровень.

Я повернулся взглянуть на неё.

— Есть то, что могу сделать только я — сказал я. — Я знаю. Однако я не хочу терять себя. Я не хочу, чтобы моя личность разрушилась, не больше, чем уже. Повышение уровня становится сложнее, но интенсивность возрастает. Если бы вас там не было...

— Я знаю — сказала Амариллис. Её голос был тихим и мягким. — Ты хочешь отвергнуть зов.

— В терминах мономифа? — спросил я. — Нет. Это больше... поздние части путешествия героя, смерть и возрождение. Меня беспокоит это, перековка во что-то новое, и, возможно, во что-то неприятное.

Я помедлил.

— Дерьмо. Мы кое-что упустили.

— Упустили? — спросила Амариллис.

— Имя — сказал я. Увидел, что она слегка напряглась. — Это имя известного актёра на Земле. Нам нужно отправиться в Предположения и Исследования и предупредить их, потому что готово грянуть бедствие. Ты говорила раньше, что направлением этой нации будет распространение технологического развития ради личной выгоды, и я говорил, что направлением этой группы должно быть то, что можем сделать только мы. Я сильно подозреваю, что это одно из того. Там же кучка людей с Земли, и в тот момент, как кто-то из них произнесёт имя хорошо известного актёра, будет беда.

— Бля — сказала Амариллис.

Квест принят: Имя Зверя. Отправляйтесь в Афиней Предположений и Исследований и предупредите их о слове, которое никому не позволено произносить.

* * *

Бетель решила не идти с нами, как, полагаю, все и ожидали. Она выразила сильное предпочтение быть домом, и провела последние несколько недель, заполняя себя всякой хренью, которую будет непросто передвигать. Чтобы ей отправиться с нами, придётся выбросить всё, что не "дом" на землю, или кому-то с перчаткой придётся пройтись и собрать всё изо всех комнат. Для того, что планировалось как путешествие на один день, к тому же такое, где нам не понадобится огромная огневая мощь, оно того не стоило.

Разумеется, мы всё ещё были наготове и относились к этому как к войсковой операции, поскольку главным, что мы пока что успели понять о квестах, было то, что они могут быть какими угодно сложными и заковыристыми. Мы отправлялись туда за двумя квестами, один — квест с Шиа ЛаБеуфом, другой — Двойственные Миры, который был в моём журнале квестов с первого дня на Аэрбе. Оба казались простыми, что было подозрительно, но по крайней мере квест с грёзотёртыми я получил, когда был на втором уровне. На втором уровне не получаешь крайне сложных квестов, разве что первый квест в длинной цепи, которую в итоге вытянешь с кучкой набранных по пути уровней. Я ожидал, что последуют новые квесты.

Мы собрали свои вещи, снарядились, проверили оружие, убедились, что перчатка заполнена припасами. Я воспринимал себя несколько бледновато на фоне Валенсии и Амариллис, учитывая, что они обе были с головы до ног в латах и затарены оружием. Бетель изготовила ножны, кошели, и в некоторых случаях одежду, точно доставая вещи с Земли и делая необходимые изменения.

Учитывая, что Всеклинок утрачен, я использовал короткий меч, который мы давным-давно добыли в хранилище Ауманна. Бетель могла говорить существенно быстрее, чем любой из нас, и фокусироваться на одной задаче, не испытывая скуки (игнорируя всё остальное), так что она устроила на него словарную атаку, пытаясь выяснить, нет ли у него кодовой фразы, которую мы просто не знаем. Так оно и вышло: это было слово "дым". При его произнесении синевато-серебристый клинок становился чёрным, и получал способность на несколько секунд проходить через металл, прежде чем вернуться в норму. Он мог делать это раз в день, что выглядело довольно жалко, особенно учитывая, что у Амариллис был мерцающий клинок, который мог делать то же самое, но лучше и чаще. Я всё равно установил связь с клинком, поскольку это лучше, чем ничего, а я всё ещё хотел использовать свои способности связанного-с-клинком.

За моей спиной висело ружьё, чтобы дать мне возможность атаковать с дистанции. Оно не было магическим или что-то такое, но оно было лучшим, что у нас было, если я не хотел использовать лук и стрелы. Насколько бы я ни был хорош с луком, в основном благодаря Фенн, я всё ещё предпочитал ружьё, частично потому, что у меня не было понтового "колчана", обеспечивающего мне почти бесконечные легко достижимые боеприпасы.

Я носил патронташи, в основном заполненные костями, частично чтобы скрыть используемую мной технику, которой по имперскому закону я не должен владеть. Амариллис работала над тем, чтобы обеспечить легальное прикрытие, но эта работа ещё велась, и она, вероятно, потребует некоего официального признания нашей крошечной нации. Когда это будет проделано, мы сможем открыть чуть больше наших истинных способностей, но прямо сейчас мы были совершенно безлицензионными магами души, работающими на то, что нацией могло считаться только из-за нашей претензии на это и поддержки государства Ха-лунде.

Амариллис очень чётко и ясно объяснила, что правила стычек изменились, и Джорг тоже очень чётко и ясно разъяснил лимиты того, что Уникальности готовы (или способны) прикрыть. Если случится ещё один бой на улицах, как в наш прошлый визит в Боастре Вино, то как минимум нам нужно будет остаться на месте и объяснить всё властям, что вызовет ещё больше внимания к нашей крошечной нации, чем уже есть.

Оглядываясь назад, возможно, отправить полностью снаряженную пати-шестёрку выполнять квест второго уровня было слишком большим поддразниванием нарратива.

Глава 108: Грёза, Что Стирает.

Глядя на систему афинеев в целом, я отчётливо вспоминал наш с Фигаро Финчем разговор о специализированных молотках. Если всё, что у тебя есть, это тринадцать специальных молотков, то рано или поздно начнёшь назначать часть из них на "достаточно близкие" задачи. Каждый афиней отрезал свой ломоть пирога высшего образования, и обычно сосредотачивается вокруг одного-двух комплементарных или связанных типов магии, однако у них имеется сильная тенденция расширяться превыше этого. Афиней Кости и Плоти был не просто местом, где народ изучает магию кости, здесь изучали исцеляющую магию в целом, и помимо этого они были известны и как эксперты немагического исцеления, за вычетом ниши, занятой Афинеем Перьев и Крови. Что-то можно было изучить, не поступая в один из этих афинеев, поскольку на Аэрбе имеются и независимые колледжи, и не все мелкие магии пристально контролируются... но любому, кто хотел заниматься академической наукой или магией, необходимо отправляться в афиней.

Предположения и Исследования были, во многих отношениях, мусорным шкафчиком системы афинеев. Они были афинеем "эй, это странно...", местом, изучающим все те мелочи и странности, которые народ хотел полностью понимать. Предположения и Исследования были разделены на колледжи с собственными специализациями, один по реликвиям, один по расовым атрибутам и наследственным магиям, один по "мёртвым" магиям, один по Анималия, и т.д., и т.п. В конце концов, имелся длинный список того, что нуждалось в изучении, и пальцы то и дело окунались в воды, которые уже кто-то объявил своими. Грёзотёртые были частью Церебрального колледжа, с маленькой общагой, спрятанной в кампусе на горе. Это была наша цель.