— Что же вы не пожалуетесь? Или сами не накажете?
— Так это..., — замялся староста, — свидетелей-то нет. Может, и впрямь долги собирает, или ещё что. Он же благородный, нам на слово не поверят. А самим боязно. Опять же, без причины окажется, разбой выйдет. Если можно ему что спортить, так я завсегда теперь. А со мной напрямую он связываться не станет. Трус он. Ну, я тебя предупредил, дальше сам решай. Тропку в обход тракта подскажу.
Староста вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я перевела взгляд на Андина.
— Что скажешь?
— Вроде не врал, — лич выглядел сосредоточенно и задумчиво. — И со взятием в орден без согласия неофита есть лазейка. Видимо, ей и пользуется.
— Жопа, — я вынесла вердикт. Что-то чем дальше, тем глубже и качественней встреваю. — И сбежать, как мне кажется, не получится?
— Ну, почему же? Он, конечно, хорошо должен знать эти земли, но попробовать можно. Тем более, староста про тропку упомянул, — Андин говорил так, что создавалось впечатление, что он думает о чём-то другом. Наконец, лич пришёл к решению. — Есть вариант сделать так, что тебя в орден взять будет невозможно что с твоего согласия, что без. Но тогда и в гильдии вступить тоже не получится. Ну, и полное обучение до мага после этого вряд ли кто даст, кроме меня.
— Что за вариант? — в гильдии я и так вступать не горела желанием. Кабала ещё та, человек со стороны там будет на вечных побегушках. С обучением... ну, буду привязана этим к личу, так ведь и без этого всё на него завязано, а далеко планировать не умею.
— Принять полное личное ученичество. Это накладывает некоторые ограничения и обязанности как на ученика, так и на учителя. Одно из них — невозможность вступления в ордена и гильдии без разрешения и невозможность смены учителя до конца обучения. А оно заканчивается только тогда, когда ученик достигнет определённого уровня. Никак не раньше. Поэтому такую форму почти не используют.
— Это из минусов, а плюсы есть? — не будь их, никто бы вообще не соглашался на подобное.
— При полном ученичестве у ученика меньше прав, и больше обязанностей, но и знания более полные. Учитель не может перестать обучать, если ученик ещё способен двигаться дальше. Также создаётся связь между учеником и учителем, позволяющую в некоторой мере контролировать местонахождение и состояние ученика. Эта связь к тому же облегчает обмен энергией. Из минусов, опять-таки, то, что ученичество продолжается до тех пор, пока ученик не сможет самостоятельно, или под контролем учителя снять привязку. За это учитель обязан заботиться об ученике, как о самом себе, и дать знаний и умений по способностям, а не по договору.
— Фиг с тобой, золотая рыбка, проводи ритуал, — я не стала долго взвешивать все за и против. Без достаточной информации всё равно бесполезно, а на данный момент положительный выбор предпочтительней. Ну и будущее становится менее туманным, хотя бы появится цель — выучиться, чтобы снять все эти ограничения.
— Хорошо подумал? — Андин явно удивился столь быстрому решению.
— А что тут думать, сматываться надо, — тихо пробормотала, но вслух произнесла совсем другое. — Да, хорошо. И я решил принять твоё предложение, — не буду же говорить, что, если стану долго обдумывать, так и сдохну в муках выбора, как буриданов осёл.
— Тогда приступим.
Следуя полученным инструкциям по проведению ритуала, я встала на одно колено и протянула левую руку вперёд.
— Я, Эсме Ренато, предлагаю себя в полные ученики мага. Обязуюсь слушать и исполнять его указы и наставления.
— Я, мэтр Андин Ирро, принимаю Эсме Ренато в своё полное ученичество. Обязуюсь давать знания и умения согласно способностям ученика.
Произнеся свою часть клятвы, Андин взял протянутую руку и накрыл мою ладонь своей. Тыльную сторону будто пронзили сотней раскалённых иголок. Перед церемонией маг предупредил, что будет больно, но не сказал, что настолько! С трудом удерживаясь, чтобы не вырвать руку, я тихонько подвывала, сжимая второй рукой край лежанки. Боль прошла также внезапно, как и началась, оставив на руке лишь зуд. Андин сразу же отпустил мою руку.
— Не знал, что боль обоюдная, — он потирал грудь в районе сердца. Боль обычная нежить вроде как не чувствовала, но Андин-то не простая нежить, а высшая. Как он сам говорил, чувство боли у него сильно притуплено, но не полностью исчезло, также со вкусом и запахами, что, однако, не мешало определять яды и находить к ним противоядия по запаху или вкусу. Зато кровь чувствовал хорошо.
— У тебя что, раньше учеников не было? — потирая чешущуюся руку, недоверчиво посмотрела на своего, теперь уже официального, учителя.
— Были. Но обычные. Полных не брал, — признался маг.
— А что так? — опять появилось ощущение, что меня в чём-то надули. Впрочем, это чувство регулярно меня посещает, независимо от обдуманности поступка. Можно сказать, наследство от излишне авторитарных родителей, успешно внушившим, что все вокруг спят и видят, как бы обмануть дитятко, поэтому ни одно решение не должно приниматься без их согласования. Я уже давно живу отдельно, но эти установки, успешно внедрённые в детстве, до сих пор портят жизнь.
— Не хотел надолго связываться, — сообщил Андин. — У обычного ученика можно разорвать договор и выгнать в любой момент. А за полного учитель несёт ответственность до самого конца обучения, что может затянуться на годы, если ученик умом или прилежанием не блещет. Ведь обучение заканчивается когда ученик сам снимет привязку с печати. У тебя на руке, видишь?
Я посмотрела на левую руку. На тыльной стороне, там, где во время ритуала обжигали иглы, теперь появился рисунок. Символ, который походил на тройной знак инь-янь, и имеющий в интернете название "инь-янь-хрень", окружало кольцо витиеватых символов. Его, в свою очередь, окружало второе кольцо, с более угловатыми знаками.
— Внешний круг в таком виде означает, что обучение не закончено. В среднем указано, что ты в полном ученичестве, а центральная часть — обозначение профессии, на которую учишься или выучился. Ты будешь некромантом, поэтому и знак соответствующий. Три капли в символе это жизнь, смерть и не жизнь. Некроманты, — Андин явно начал лекцию, — не только поднимают или упокаивают умерших, а ещё работают целителями, ведь для правильного поднятия или упокоения нужно хорошо знать анатомию и как работает тело. С нечистью точно также, они в основном являются изменившимися под воздействием магии живыми существами с соответствующими слабыми или сильными сторонами.
Я его слушала вполуха, рассматривая печать. Никогда не хотела татуировку, а тут нате, получите и можете не расписываться. Настроение скакнуло вниз. Оно и до того болталось на уровне колен, сейчас же ощущалось в районе плинтуса. Принятое решение незамедлительно показалось ошибочным, а отвергнутый вариант, к которому нельзя вернуться — единственно правильным. К тому же, пытаясь разглядеть татуировку в свете заходящего солнца, я неудачно ударилась о деревянную раму окна. Это стало последней каплей.
— Достало всё! Этот идиотский мир, куда-то переться, фиг знает, зачем. Что-то изображать! Домой хочу! К дивану и интернету! В тёплый сортир с канализацией и туалетной бумагой!
Ещё в самом начале моего психа Андин смылся из комнаты, за что в душе я была ему благодарна. Останься он, так и ему бы досталась пара ласковых, и потом мне было бы дико стыдно. А так я немного побуянила, раскидала вещи, быстро остыла и упала спать.
* * *
При первых аккордах истерики от новоприобретённого ученика, Андин вышел в коридор. Он знал этот вид сброса эмоций — надо поорать, что-нибудь побить, то есть выпустить пар. Свидетели только делают хуже, и, самое плохое, что можно предпринять, это пытаться успокоить. Долгий и качественный скандал при этом гарантирован. Поэтому он стоял напротив двери, слушая, как в комнате пинают и ругают мебель.
Лич был доволен. Всё складывалось как нельзя лучше для него. Он даже готов был простить барончику его желание закабалить Эсме, ведь если бы не он, то когда ещё представился бы шанс получить парня в полные ученики? Сейчас же у него в учениках есть видящий, к тому же явно одарённый — всего за несколько дисков занятий почти построил первое заклинание.
Вторая радость была связана как раз с происходящим сейчас в комнате. Андин уже всерьёз начал беспокоиться за психику своего спутника. В первую же ночь лич применил на спящем заклинание из области ментальной магии. Чуть-чуть уменьшил критичность восприятия и поднял к себе доверие. В последующие ночи продолжал воздействовать, чуть корректируя и сглаживая реакцию. Существенным недостатком ментала являлось наличие отката. Через какое-то время, в зависимости от уровня воздействия, состояние объекта менялось на противоположное. Затем, как маятник возвращалось к внушённому. И так, мотаясь из стороны в сторону, психика могла пойти в разнос. Опытные менталисты купировали эффект маятника чередованием воздействий, но неумелые действия только делали хуже. Настораживающим признаком считалось долгое отсутствие отката. Это означало, что маятник отклонился слишком сильно. А они уже достаточное время путешествуют вместе, но Эсме хоть и стал более легко раздражаться, но всё также доверял личу, редкие сомнения до отката это не дотягивали. В отсутствие менталистов рекомендовалось довести объект до неконтролируемого состояния, тогда организм как-бы сбрасывал лишнее, возвращаясь к нормальному функционированию. Этот приступ истерики как раз подходил под такой сброс, и, если бы он не произошёл сейчас, Андин был бы вынужден доводить ученика до срыва в кратчайшие сроки.
На шум вышел староста.
— Как он там? — уточнения, кто, не требовалось.
— Бесится, — коротко, но ёмко ответил Андин.
— Я на его месте тоже бы бесился, — прокомментировал староста, и обратил внимание на то, что в собеседниках у него поднятая нежить, которая обычно не наделена интеллектом и действует в рамках, заложенных приказами хозяина.
— Тебя мастер поднимал?
— Магистр, — на момент проведения ритуала Андин как раз получил статус магистра. Так что формально не соврал.
— Понятно, — староста слегка присвистнул. — От такого помощника никто не откажется. Ясно теперь, что барончик прибрать захотел. Тогда сможешь передать хозяину. Пойдёте по дороге, в трёх перестрелах после большого камня от дороги отходит тропа. По ней быстрее к границам баронства дойти можно. Идёт по краю болота, но нынче сухо и безопасно.
Они ещё немного постояли, староста рассказывал про наиболее опасные места на тропе и оба, прислушивались к происходящему за дверью. Там уже наступила тишина, но Андин не торопился возвращаться, давая ученику время окончательно успокоиться.
* * *
От деревни мы отошли ровно до поворота дороги. Стоило молодому леску скрыть нас от глаз деревенских, так сразу начались неприятности. Троица вчерашней компании верхом на симпатичных, явно не крестьянских конях, догнали и кружили вокруг, не давая пройти ни вперёд, ни назад. Уходить в сторону, то есть сойти с дороги, так же мешало их мельтешение. Казалось, что всадников не трое, а раза в два, а то и в три, больше. Сделав несколько кругов, они оттеснили меня от Андина и спешились.
Вчерашний нахал встал прямо передо мной, положив руки на пояс в позе вальяжного хозяина. Два его товарища заняли места свиты по обеим сторонам на шаг позади.
— Ну что, не передумал?
Психологических трактатов и исследований по управления людьми словами этот тип не читал. Кто так спрашивает? На такой вопрос просто напрашивается ответ "нет, не передумал". Его я и озвучила, приготовившись к словесной перебранке. По моим представлениям, гопники, а ими и воспринималась эта компания, сначала должны исполнить некий ритуал "дай закурить, чё такой дерзкий, ты знаешь, на кого вякаешь" и только потом перейти к активным действиям избавления жертвы от лишнего имущества и части здоровья. Этот же сократил всю подготовку до одной фразы.
— Я так и думал!
Сильный короткий удар почти без замаха, и я сложилась пополам. Боль в солнечном сплетении появилась мгновение спустя, не давая вдохнуть. Второй удар можно бы и не наносить, я и без него не представляю опасности, но парень решил иначе, добавив кулаком в живот. Спасибо, что не коленом по зубам. Андин, гад, стоял неподалёку и безучастно смотрел на этот беспредел, изображая тупого управляемого зомби.
А нет, не совсем гад. В обеих руках он заготовил по заклинанию, но не спешил их применять. Один из парней встал с ним рядом, держа обнажённый меч, готовый отсечь голову нежити в любой момент. Это я увидела несколько секунд спустя, уже валяясь на земле и прижимая руки к животу. Как же больно-то! Непроизвольно я перешла на истинное зрение, потому и видела заклинания и разноцветные ауры людей.
Третий участник оторвал мою правую руку от живота и протянул главарю, ударив меня ещё раз. Вот зачем? Я и без того не сопротивляюсь — валяюсь себе в пыли на дороге, разве что не вою, воздуха не хватает, вздохнуть больно. Наверно, этого они и добивались. Главный взял меня за руку также, как это накануне делал Андин, принимая меня в ученики. В слова ритуала я не вслушивалась, не до них было. Но там точно говорилось что-то о милости ордена и помощи пострадавшим.
Что ритуал пошёл не так, как планировалось, они поняли не сразу. Речь на всякий случай повторили, но и в этот раз ничего не изменилось.
— Ты чего возишься? — тот, что сторожил Андина начал терять терпение.
— Не выходит что-то, — недоумённо пожаловался главарь. — Наверно, слабо приложили, — не отпуская мою руку он повернулся к товарищам. Зараза, вывернет же! Боль от ударов не прошла, но стала терпимой, или я с ней свыклась за прошедшие минуты. Прекратив прижимать свободную левую к пострадавшему месту, я вцепилась в держащую меня руку, надеясь освободиться. Куда там! Пальцы у него железные, что ли? Ну ладно, не хочешь отпускать, заставим. Я поджала ноги. Станет тяжело держать — отпустит. Когда-то в глубоком детстве я пыталась отобрать у знакомого бульдога игрушку. Весом он был не намного меньше меня, но свободно таскал по двору, будто не замечая болтающегося на игрушке ребёнка. Вот и сейчас я вспомнила это детское ощущение бесполезности усилий. Руку не разжимает, мой вес на ней хоть и замечает, но как-то не торопится от него избавляться. Хотя на землю опустил.
Нет, всё-таки сработало! Только теперь он цепко держал левую и расширившимися глазами смотрел на ученическую татуировку.
— Демоны, он ученик! — парень грубо выругался. Надо бы запомнить на будущее, как выражаются благородные бандиты.
— Так он им и представился на воротах, ты что, не знал? — стороживший Андина отвлёкся от подопечного, полностью повернувшись в нашу сторону, предоставив магу свободу действий, но тот не спешил ей воспользоваться.
— Ты не понял! Он полный ученик!
Руку вывернули, чтобы продемонстрировать остальным. Теперь пришла их очередь ругаться.
— И что теперь делать? — компания, похоже, впервые попала в подобную ситуацию. Либо раньше разведка лучше работала, либо, как говорил Андин, полных учеников совсем мало, что такой вариант они не предполагали.
