Омегаверс Взгляд сквозь туман ч.1

— Чт-то? — Далтон слегка растерялся и переглянулся с таким же растерянным комиссаром. — Бета... присмотрел? Вы что, были втроём в одной комнате?

— Да. Но что было во время вспышек, я не всегда адекватно воспринимал. Вам будет лучше расспросить Дона — он помнит всё лучше.

Риан помрачнел ещё больше.

— Хорошо, расспрошу. Что было дальше?

— Ну... очистка состоялась благополучно. Потом никаких тревожных симптомов не было, только во время каждой случки сперма выделялась как у бет. И, кажется, моё хозяйство стало больше...

— Да, разумеется. Вторичное созревание часто сопровождается подобным развитием. Ведь обычно яички и пенис омег остаются небольшого размера из-за сниженной выработки нужных гормонов во время омежьего созревания, а при вторичном созревании организм активно готовится к новой форме сексуальных отношений и зачатию детей не только через задний проход. Без основательного развития гениталий это было бы проблематично. Я видел, что и узел начинает прощупываться...

— Да, он набухает непосредственно перед оргазмом, а не в разгар случки или спаривания, как у альф и бет. Это нормально?

— Вполне. Что было потом?

— После Нового Года нам пришлось срочно уходить с базы, но через пару недель должна была случиться очередная течка. В её преддверии у меня были неконтролируемые всплески эмоций, накатывало возбуждение... — Салли вспомнил бурный секс на лестничной клетке, а потом случку с Дензелом в одном из коридоров "Соблазна", жаркий ураган в пивной Камелота и сглотнул, чувствуя, как начинает учащаться сердцебиение, а тело вспоминает страстные ласки альфы. Лицо Риана окаменело — только глаза горят. — а сама она прошла особенно тяжело. Мне совершенно не хотелось есть — ребята меня каждый раз уговаривали съесть хоть что-то... и сил уходило всё больше. На третий день они уже хотели было меня вообще не трогать, но я просил... мне было так плохо... и они постарались быть поосторожнее. Потом, когда всё закончилось, я даже голову с подушки поднять не мог, и Дон вызвал врача. Тот меня осмотрел, выписал какие-то лекарства, и я отлёживался почти неделю.

— После течки у вас случки были?

— Да, когда мы гостили у Расмуса, и по пути к лесничеству у меня была... — Салли покраснел, вспоминая отдельные детали. — очень бурная случка со своим альфой. И в гостях у Дэнвера Бейли...

— А как ты сейчас себя чувствуешь?

— Хорошо.

— Во время подготовки к течке и во время неё ты никаких таблеток не принимал?

— Только энергетики. У меня ещё чуть-чуть осталось... Принести?

— Не нужно, у нас они тоже есть. Вполне безвредны, если не превышать рекомендуемую дозу. — Доктор покосился на Риана, и комиссар презрительно фыркнул. — Ладно, продолжим осмотр. А как у тебя вообще было с течками? Когда случилась первая?

— В двенадцать, причём прямо на уроке. Дядя Лир мне потом объяснял, что это такое, но мне показалось, что он преуменьшает степень мучительности — я на протяжении всего времени созревания особой разницы не чувствовал.

— То есть? — Далтон и Риан снова озадаченно переглянулись.

— С самой первой вспышки и до первой течки на базе всё протекало более-менее ровно, и папу Лексуса очень беспокоило, что я пахну так, словно уже полностью созрел...

Заполняя карточку Салли, бета что-то бормотал себе под нос, что обеспокоило Риана, который не отходил от сына ни на шаг и ревностно следил за всеми стадиями осмотра, включая забор крови и рентген.

— Что-то не так?

— Мне трудно судить. Материала для полноценного сравнения крайне мало, поскольку личные дела выявленных и зарегистрированных официальной медициной Двуликих достать пока не удалось, как и сведения о чистокровных, рождённых под контролем, а те, кому удалось скрыть свою природу, могут только описать всё на словах.

— В каком смысле? — занервничал Салли. — На них что, опыты ставят?

— Скорее контролируют, пусть и негласно. Точно сказать невозможно, поскольку, как я уже сказал, на всех этих делах стоит гриф секретности, из-за чего доступ к ним ограничен. Из того, что мы уже знаем, процесс вторичного созревания достаточно индивидуален, как и его продолжительность. Сколько времени это займёт у тебя, пока непонятно, поскольку мы не можем точно сказать, когда оно началось вообще. Внешние признаки, которые ты назвал, — это только активная фаза, которой предшествовало начало гормональной перестройки, а оно требует времени. Что ты делал до приезда на базу?

— Учился в университете, а потом проходил краткий курс молодого бойца.

Далтон снова переглянулся с Рианом.

— Где именно?

— На спортивной базе в Тартусе.

Риан и Далтон снова переглянулись.

— Домогательства были? — бросил комиссар.

— Проще сказать, где их не было, — буркнул Салли, одеваясь. — Приходилось смотреть в оба и постоянно отбиваться от ухажёров.

— А раньше ты... отбивался?

— Конечно, с самого начала созревания. Вы бы знали, что было в школе...

— Сядь-ка и рассказывай, — потребовал Далтон.

Салли добросовестно и без утайки описал все свои мытарства и беспощадную охоту, как мужественно сдерживался Майкар, чуя феромоны приёмного сына, как его защищал Дон, выдавая за своего любовника, как они впервые переспали, потом про пьяную случку на выпускном... Риан сдавленно матерился, особенно когда Салли начал рассказывать про университет и декана — даже по второму кругу слушать это было неприятно. Потом подробно выспросил про хозяина кафе, где Салли подрабатывал, и даже записал координаты его заведения.

— Так вы думаете, что всё это могло спровоцировать начало вторичного созревания?

— Скорее, запустило сам механизм. Всё-таки от наследственности очень много зависит... Если бы подобное не было предусмотрено наследственным аппаратом, то ты бы не начал превращаться в Двуликого, — объяснил Далтон. — Особенно при наличии Двуликих в прямом родстве. А твоим прямым предком был как раз Двуликий. Сам Рейган Мариус.

— А откуда вы знаете так точно? Папа Риан сказал?

— Не только. После казни его тело было отправлено на исследование, в результате которого это и выяснилось. Известно это стало случайно, когда патологоанатом-бета, который и проводил исследование, проболтался об этом своим собутыльникам в баре. После чего пропал. Само тело Рейгана тоже исчезло. Сведений о захоронении или кремации нет никаких, свидетелей тоже не осталось. В общем, дело тёмное.

Салли бросил взгляд на отца-омегу и заметил, что Риан как-то странно поджимает губы. Что-то его очень сильно беспокоило — запах слегка усилился, в нём проскочило что-то острое.

— Папа? Всё в порядке?

— А? Да, всё нормально...

— Риан, — вздохнул доктор, — ему придётся рассказать. Рано или поздно. Салли имеет право знать.

— Расскажу... но потом. — Риан отвёл взгляд.

— Можно подумать, что Салли будет хуже к тебе относиться...

— Не твоё это дело!

— Знаю, но всё же вам стоит поговорить начистоту. Так что выбирай день и скажи. Возможно, это тоже важно. Ладно, Салли, пока всё. Подпиши здесь, возьми пару пробирок — под мочу и... мне нужен образец твоей спермы. — Далтон достал из ящика стола пару маленьких пластиковых баночек с плотно закрывающимися крышками, налепил на каждую кусочек пластыря, подписал и протянул. — Теперь можешь идти. Следующий осмотр будет перед течкой, но если что-то будет беспокоить — заходи.

Салли понял, что родитель скрывает что-то особенно серьёзное. Что же это? Как это связано с его дедом-Двуликим? Спрашивать в лоб не стал, вспомнив подслушанный разговор родителей. Ладно, потерпим. Рано или поздно, но всё выяснится.

Как только Риан потащил старшего сына на медосмотр, а остальные разошлись по своим делам, Гиллиан попросил ребят задержаться и долго расспрашивал. Друзья отвечали честно и достаточно подробно. Джеймс сидел рядом и тоже слушал. Когда Дон, каясь и извиняясь, рассказал про выпускной, альфа засмеялся. При близком общении он оказался вполне себе свойским.

— Да уж... Этого тебе Риан не простит. Подпоить и соблазнить...

— Так совсем невмоготу уже было... а тут такой повод... Знаю, дурак я был, но я вам клянусь, что...

— Не передо мной клясться будешь. Я-то всё понимаю — сам таким был, а вот Риан... Так что готовься — месть будет страшна. А ты, парень, особо не дёргайся, — обратился Гиллиан к Дензелу, который смотрел на него с затаённым восторгом. — Понятно, что мой омега тебя сразу не примет, но опасаться нечего. Как только ты докажешь, что тебе можно доверять, всё наладится.

— А... как?

— Делом. Только делом. Я так понял, что Салли не просто привык к вам обоим — искренне привязался. И никого, кроме вас, к себе не подпустит. Так что можете и дальше делать свои дела вместе, только старайтесь Риану на глаза при этом пока не попадаться. Если застукает за случкой — будет чума. Я до сих пор забыть не могу, как он избил одного парня-бету, который излишне рьяно принюхивался к Джейми накануне течки... Пришлось за холодной водой бежать. Потом он со мной два дня не разговаривал.

— И как вы с ним живёте только? — Дон поёжился. — Салли тоже пай-мальчиком не был, но до таких крайностей не доходил. Только когда надо было защищаться.

— Я его люблю и знаю, каким он может быть, — улыбнулся Гиллиан. — Я знаю, откуда что взялось, понимаю, когда стоит влезть, чтобы его притормозить... И я знал, с кем связываюсь. Даже когда мы были разлучены, я вспоминал не его выкрутасы, а те моменты наших случек, когда он был мягким и ласковым. Таким уж он на свет уродился, а нелёгкое детство и раннее участие в борьбе с Системой только усугубили это всё. Риан столько грязи и смертей видел, отнял не одну жизнь, что иначе просто не может. Но у него есть и другая сторона, ради которой вполне можно терпеть его заскоки.

— Импринтинг?

— Не только. Вы бы видели, как он ухаживал за Джейми, когда тот был маленьким! Кормил из бутылочки, купал, убаюкивал, вскакивал на каждый писк... Как смотрел на него... — Гиллиан приобнял младшего сына, который зажмурился от удовольствия. — Иной раз его от кроватки оттащить-то было трудно, да и ту он то и дело игнорировал, укладывая нашего малыша рядом с собой. Я хоть и понимал, откуда у этого явления ноги растут, но пытался как-то ввести это в разумные рамки... и мне крупно доставалось. Риан совершенно не воспринимал какие-либо доводы. И Джейми не просто наш сын. Он спас Риана от отчаяния, в которое тот периодически срывался, расставшись с Салли. Нереализованный родительский инстинкт его буквально с ума сводил, и Риан, как мог, топил его в работе. Когда он забрал меня и наших соратников из лагеря, то в первом же убежище признался мне, что был вынужден оставить нашего мальчика у чужих людей. Он так винился передо мной, плакал... — Гиллиан тяжело вздохнул, его лоб рассекли глубокие складки. — Я все луны, прошедшие с расчётного дня рождения нашего мальчика, надеялся, что в убежище нас будет ждать наш "совёнок", а тут... А когда появился Джейми, то мне просто духу не хватило запретить. Джейми стал первым ребёнком, родившимся здесь. Его оми изнасиловала подгулявшая компания, да так лихо, что он собирался покончить жизнь самоубийством, когда понял, что забеременел. Риан тогда был неподалёку, сумел его остановить, а потом предложил присоединиться к нам. Джеймс Томпсон был мастером очистных сооружений, хорошо знал всю механику и работу, а мы как раз пытались наладить всю эту систему на базе. Джеймс работал до последнего и многое успел сделать. Малыш родился в самый разгар работ, и Риан сам его принимал. Сам Джеймс роды не пережил — умер, и Риан забрал малыша к нам. Заканчивали мы уже без Джеймса — остались расчёты и чертежи. И до сих пор всё отлично работает... а у нас появился ещё один ребёнок.

— И вам было легко смириться с тем, что вы воспитываете чужого ребёнка?

— Ну... поначалу я злился, — скрепя сердце, признался Гиллиан. — Работы впереди было — непочатый край, каждая пара рук и час на счету, а Риан то и дело срывается, чтобы посмотреть, как там Джейми, а то и вовсе таскает его с собой, из-за чего совещания проводили чуть ли не шёпотом! Стоило Джейми просто завозиться, как Риан приказывал замолчать и полностью на него переключался, и пёс его знает, когда он вспомнит, зачем мы вообще собрались. Все наши комиссары боялись в этот момент лишнего ляпнуть и просто чихнуть... — Друзья не сдержали улыбок, представив себе эту картину. — Неудивительно, что омег веками считали ненормальными — ни один зашоренный альфа или бета не поймёт, почему для родившего омеги абсолютно всё отходит на задний план, уступая позиции ребёнку. Хвала небу, я не настолько испорчен и зашорен, но даже мне порой было трудно с этим смиряться. В какие-то моменты мне начало казаться, что Риан забыл про Салли — он такими влюблёнными глазами смотрел на нашего нового малыша! — пока однажды не услышал, как он бормочет имя нашего мальчика во сне и плачет при этом. Тогда-то я всё понял, а когда Джейми начал вставать на ножки, то заметил, что и сам начинаю присматриваться к нему как-то по особенному. Не просто привык. Риан поначалу не сразу мне "совёнка" нашего доверил, а когда деваться было просто некуда — он должен был ехать на переговоры в большой мир — то сам принёс его мне, оставил подробные инструкции и пригрозил, что если я хоть что-то из списка не сделаю, то он мне... — Гиллиан запнулся. — В общем, глаз на кое-что натянет. — Дон не выдержал и хрюкнул в кулак. — И ничего смешного! — почти обиделся альфа, хотя у самого глаза смеялись. — Может, и не натянул бы, но получил бы я по полной программе. Рука у моего омеги тяжёлая — я в этом ещё в первые два года нашей совместной жизни убедился. С виду слабак, а вот на деле... Мак Фрост и то повнушительнее кажется. Я тогда почти две луны с Джейми возился, то и дело у наших омег помощи просил, когда оставить было не с кем... Потом Риан, когда вернулся домой, такой допрос мне устроил, будто я напрочь забил на уход за ребёнком! И это при том, что Джейми был здоров, сыт и невредим. Зато после этого у нас не было никаких недомолвок и недопониманий. — Гиллиан выпрямился и оглядел обоих. — Так что, парни, настраивайтесь, что придираться будет долго.

— Сэр... а куда нам сейчас? — осторожно спросил Дензел. — Салли уже работа нашлась... а мы что будем делать?

— Ну... сперва надо посмотреть, на что вы вообще годитесь. Вы получили приличное начальное военное образование — это хорошо. Грамотных бойцов нам иногда очень не хватает, так что ваши навыки будут кстати. А вот что касается тебя... — Гиллиан всмотрелся в Дензела, чуть надавил, и тот инстинктивно напрягся. — Чую, у тебя неплохие задатки, но ты ими пока пользоваться не умеешь, а используешь исключительно бессознательно. Надо поднимать это на сознательный уровень.

— Как?

— Увидишь. Значит, так, ребята, сейчас сдаём посуду и идём в тренировочный отдел. Там занимаются не только бойцы, но и снабженцы. По роду своей деятельности им со всякими ситуациями приходится сталкиваться, так что мы отрабатываем самые разные приёмы и комбинации. И среди них не только альфы и беты, но и омеги. Со всеми быть предельно вежливыми.