Куском по горлу

"Агх!" — только и вылетело от неожиданности из сомкнутого рта молодого мечника. Михоук лишь поднял руку, а в остальном даже не пошевелился. А вот на лице Зоро буквально отразилось все, что он думал. Все его неверие и неприятие того факта, что разница в их силах столь велика. И это всего одной лишь игрушкой! Разница не может быть столь велика!

— Ррааааах!!!! — Клинки Зоро понеслись один за одним, устраивая круговорот стали вокруг себя. Но каждый, зачастую даже не видимый глазу обывателя удар, словно на стену, натыкался на малюсенький кинжальчик. Удар за ударом, удар за ударом... Не менее пары десятков их было нанесено, пока Михоук не убедился в чем-то, одному лишь ему ведомому. Короткий контр взмах, и Зоро просто отлетел. Удар Михоука пришелся по мечам, но попади он напрямую в мечника и...

Это невозможно! Билось в голове Зоро. Разница никак не может быть настолько великой! А глубже, глубоко на подкорке оно интерпретировалось совсем иначе. Я не могу быть настолько слаб. Я ведь обещал. Обещал ей!

Новые удары понеслись в великого мастера меча. В них более не было замысловатости и хитрости хода, но зато их скорость стала на порядок выше.

— Какие жесткие мечи... — Михоук не спускал глаз с Зоро, но по одному его взгляду было понятно, что он морщился от такого.

"Я должен победить!", "Я должен победить!", "Я должен победить его!", — билось в голове у парня. Билось, накладываясь на воспоминания, что были всегда при нем. Воспоминания его клятвы. Воспоминания его клятвы, что он дал на ее могиле. Воспоминания его жизни, что он провел после нее. Воспоминания своей цели, что он сказал своему капитану.

— Это так трудно для тебя? Это максимум твоей силы? Слабак... — в очередной раз Зоро оказался откинут. Что-то кричали сзади. Что-то шумело сбоку. Но сейчас, наполнившись яростью, Зоро ничего не слышал. Только его.

"Торагари!"

Два клинка, чертя за собой линию из света, понеслись из-за третьего. Удар был столь быстр, что его линия стала видной. Это то, чего достигают лишь немногие и лишь тяжелейшими тренировками. Одно это уже тянуло на высокое звание в дозоре. Но... Клинки понеслись, чтобы так и не достичь цели. В своей пиковой точке, еще не завершенный и не способный в тот краткий момент атаковать, удар был прерван. Михоук был не быстр. Нет. Он словно растекся и уже оказался там, где оказался. Его первый шаг, и возле сердца Зоро уже был металл. Клинок, длинною в палец. Этой длины достаточно, чтобы пронзить сердце. Но убивать такого мечника Михоук пока не собирался. В сантиметре он остановился. Как он, так и его противник. "Чудом", если мыслить на месте Зоро, и точно рассчитанной техникой, если оказаться на стороне Соколиных Глаз.

Гнев Зоро исчез. Вместе с клинком, пришло и принятие простейшей истины. Он был слаб. Мастер перед ним был слишком сильным. Его амбиции, словно волна, наткнулись на скалы. Но есть еще нечто большее, чем просто амбиции. Его клятва.

Капля за каплей кровь стекала по кинжальчику, минуя отставленные руки мечника, устремлялась на поперечины крестика и срывалась вниз, к доскам этого непонятного обломка. Кап. Кап...

— Ты хочешь, чтобы этот нож пронзил твое сердце? Почему ты не отступаешь?

— Кха... — сперва вырвалось изо рта Зоро. Говорить с клинком в груди требовало много сил. Даже такому тренированному и привыкшему к битвам и ранам войну.— Точно не знаю... Если я сделаю хоть один шаг назад, то я буду чувствовать, что я не сдержал обещание... До сих пор я его не нарушал. К тому же я больше не смогу вернуться сюда.

— Точно. Это было бы поражением.

— Хех... поэтому я и не могу отступить. — Перед Михоуком проявлялось то, что редко увидишь где-то за пределами Нового Мира. Железная воля человека.

— Даже если ты умрешь?

— Я не боюсь смерти, — в глазах зеленоволосого мечника Михоук видел, что это не было бахвальством. Не было расчетом. Это была абсолютная истина, которую молодой мечник будет отстаивать до самого конца. Михоук коротко, едва заметно, кивнул своим мыслям.

— Дитя... Скажи мне свое имя, — кинжал покинул тело противника и исчез в глубинах распахнутого плаща. Обозначившийся победитель отошел на несколько шагов назад.

— Ророноа Зоро.

Мечи вновь скрестились перед молодым мечником. Словно грани трехлучевой звезды, своими рукоятями они соприкоснулись. Два меча в руках впереди и один в зубах.

— Я запомню его. Давно я не видел такой Воли, — Михоук обнажил черный меч. — В знак того, что я признаю твою храбрость, я убью тебя черным мечом. Самым сильным мечом в мире.

Самая сильная атака. Мечи завращались, набирая скорость. Теперь уже Зоро стоял на месте, а Михоук бросился в нападение.

Секретная техника стиля трех мечей. "Санзен Секай!"

Последний бросок Зоро окончился его поражением. Я, наблюдая всю схватку из своего окна, видел и знал, что так и будет. Но эта атака... Она сильна. Два клинка предали своего хозяина, не выдержав боя. Они просто обломились во время этой скоростной техники. Но если бы хоть на минуту представить на их месте такие же мечи, как у Михоука, то столь же просто бой бы не окончился. Он бы все равно окончился поражением Зоро, но хоть одну технику Михоука бы вынудили использовать. Что ж...

Едва удар был нанесен, как Соколиные Глаза вновь вcкинул меч. Добивающий удар. Но и Зоро его удивил: с улыбкой, что проявилась под кровью, он повернулся к смерти лицом и раскинул руки. "Рана на спине это позор для фехтовальщика". Одна из мантр посвятивших свою жизнь мечу. Увы, лица Михоука я не видел. Но почему-то был уверен, что он улыбался. Воля паренька его смогла порадовать. Удар наискосок прочертил кровавую полосу от ключицы до бедра.

— ЗОРООО!! — В сей же момент сорвался с места Луффи. Его кулак, растянувшись, наверное, не меньше чем на пару десятков метров вонзился в доски рядом с Михоуком.

— Это так просто! Просто отбрось свои амбиции! — с отчаянием вырвалось из Санджи.

— Старший! — орал еще кто-то внизу.

А сам же мечник, выпустив из рук свой меч, упал в воду. Просто и незамысловато.

— Черт возьми! — орал в полете Луффи. Вслед за растянувшимся кулаком летел и он сам, тянущийся сжимаемой резиной. Но попасть в Михоука ему пока не светило. Тот даже не отступил, а лишь немного отодвинулся, пропуская резиновый снаряд мимо себя.

— Старшой! Старшой! Держись! Скажи что-нибудь! — два приспешника Зоро, я их на побегушках пару раз за эти дни видел, были сейчас в воде. Они подхватили начавшее опускаться на глубину тело.

— Тащи его в лодку! — рядом, на небольшой парусной лодочке, уже был Усопп. Втроем они затащили раненного мечника на борт.

— Меня зовут Дракула Михоук! — возвестил, наблюдавший за этим победитель. — Вам еще рано умирать! Познай себя! Познай мир! Стань сильнее Ророноа Зоро! Как самый сильный в мире, я готов ждать тебя годы. Закали свой дух и свою храбрость, чтобы превзойти мой меч! Превзойди меня, Ророноа!

Только что Один из сильных мира сего признал тебя Зоро. Гордись этим.

— Усопп! Зоро в порядке? — закричал Луффи, освободившись от плена досок. Он что-то сказал Михоуку и его боевой пыл тут же спал.

— Нет! Но он жив, и он без сознания! — Усопп держался молодцом. Сейчас он вызывал уважение: наплевав на всех пиратов и такого сильного противника рядом, он оказывал первую помощь товарищу.

Но тут в воздух взлетел меч.

— Л.. Луффи! Ты слышишь меня? — донеслось от раненного мечника. Сам факт, что он еще был в сознании уже был удивительным.

— Да!

— Я заставил вас волноваться... Если мне не удастся, по крайней мере, стать самым сильным фехтовальщиком в мире, то я буду вас только тормозить... С этого момента... Я больше никогда не проиграю! — его голос, периодически прерывающийся, на этой фразе окреп и стал громче. — Пока я не одержу победу над ним, я больше никогда не проиграю! У тебя нет с этим проблем, король пиратов?

— Хе-хе-хе-хе! — такое обращение и такое обещание развеселили Луффи. — Нет!

Держа клинок острием вверх, он дал клятву. Своему капитану и уже его амбициям.

Михоук довольно кивнул и посмотрел на мое окно. Из-под широких полей его шляпы, пронзительный взгляд устремился ко мне. Наполненный волей, которую я уже научился немного ощущать в других, он изучал меня. Словно пресс, навалился на грудь, выдавливая воздух из нее. А затем он резко исчез. Михоук кивнул, то ли мне, то ли своим мыслям, и развернулся к своей лодочке — не прошло и десятка секунд за это время.

— Хорошая команда. Надеюсь, мы еще встретимся, — улыбнулся он Луффи напоследок. Но уйти по-тихому ему все равно не дали.

— Эй! Соколиные Глаза! — золотоносная синевласка скривилась в оскале. — Разве ты здесь не для того, чтобы получить мою голову? Голову хозяин Ист Блю, Дон Крейга!

— Это входило в мои планы, но я уже достаточно повеселился. Я ухожу спать. — Если бы не практически полное отсутствие мимики у сильнейшего мечника моря, то я бы сказал, что он скривился как от кислого лимона в этот момент.

— О! Не надо так все усложнять! Не обращайся со мной так! — фальшиво запричитал Крейг.

— Ка-капитан! — заволновались его пираты, — зачем в-вы останавливаете его?

— Ты умрешь прежде, чем уплывешь! — заорал Крейг, вновь являя миру все свои оружейные стволы, спрятанные под броню.

Ответ Михоука, если и последовал, был полностью скрыт шумом ветра: один взмах меча, и на обломках галеона на долгую минуту разразился ураган. Он сносил и выкидывал в воду пиратов, бумажных солдатиков, и лишь их капитан, воя что-то про проклятье, стоял, не шевелясь. При учете веса его брони, это было ожидаемо. Стоило ветру исчезнуть, как и следа лодочки мечника на горизонте не осталось. Кораблик с Усоппом, Зоро и двумя безымянными подручными тоже спешно отплывал, а Луффи, особым весом не отличавшийся, оказался крепко держащимся за перила ресторана.

— Зоро и я вернем Нами! — под наполняющимися парсами прокричал лгун и швырнул своему капитану, оставленную в спешке шляпу. — А ты заполучи нам кока и торговца! Когда нас будет шестеро, отправимся на Гранд Лайн!

Я, почтенный таким упоминанием, наблюдал, как пираты Крейга вновь собираются на своих обломках. Они готовились к нападению. В очередной сумятице он опять пристрелил кого-то из своих людей, при этом крича что-то о дьявольских фруктах и силе Михоука. Весьма логичное сопоставление, поле того, что мы видели. Вот только правда гораздо страшнее: даже если он и ел когда-то фрукт, его меч управляется человеческой рукой, а не силой монстра. Я не говорю о понимании, но просто принять этот факт уже тяжело, а такому рациональному человеку, как Крэйг, это вообще всю картину мира уничтожит.

— Отберем этот корабль! Ррррраааа! В атаку! — взревели пираты, подстегнутые своим командиром.

— Они идут! — вновь кричали коки, потрясая своими вилами и ножами на древках.

Ну а оставшийся здесь капитан Соломенных Шляп... Он просто сорвался в атаку.

— Рокетто! — пронесся резиновый заряд имени Монки Д. Луффи над волнами почерневшего от волнения моря. — Резиновая коса! — руки его раскинулись в разные стороны, вытянувшись на добрый десяток метров каждая, и пираты, до того, вроде как, бежавшие в атаку, оказались сметены. Удар двух встретившихся сторон был столь силен и удачен, что многие из слетевших в воду пиратов более не всплыли: растянувшиеся резиновые руки кого-то промяли в груди, а кому-то и горло выбили.

Сам резиновый человек схватился за длинную мачту, наискосок торчащую над водой и его золотоносным противником. Наверное, меж ними разразился бы классический диалог двух уверенных в себе победителей, но их, да и всех прочих, внимание отвлекли усиленные громкоговорителем крики:

— Вперед! Морское оружие Баратье, "Сабагашира-?1"! Если хотите жить, то бегите! — на пару орали Патти и Карне.

А народ медленно отваливался. Сперва пираты ужаснулись. А затем, когда рыбья голова, что венчала нос Баратье, неожиданно отделилась от основного массива дерева, оказавшись небольшой крытой лодочкой, и медленно, очень медленно(!), стала выплывать из своего ангара, пираты, в большинстве своем, захотели сделать известный жест с рукой и лбом. Я, честно признаюсь, его и сделал. И хотя вылезшие из открывшегося рта три дула какого-то древнего орудия (такие трехорудийные устройства просто ставили лет пятьдесят назад на корабли дозора) заставляли немного задуматься, но даже этот эффект полностью нивелировался яростными криками: "Крути педали!" — "Заткнись! Сам кути педали!" — "Я кручу педали!" — "Если ты не будешь быстрее крутить педали, то мы так и не повернем налево!" — "Хорошо! Я понял! Только заткнись!"

— Полный вперед!!! — заорали две глотки в так и не отключенный раструб, и "рыбка" рванула! Вот это они закрутили педали!

Выстрел, и часть обломков просто смело, даже не обратив внимания на то, что там кто-то был еще.

— Я поднимаю плавник! — заорали откуда-то из глубин Баратье, отвлекая от созерцания оседавшего пара, пыли и брызг от выстрела. Где-то в глубине корабля со скрипом закрутились огромные шестеренки, а сам корабль начал немного крениться. Море вспенилось, и из-под воды появился плавник. Широкий деревянный гребень, что обычно держал равновесие в волнах, а в наплыв клиентов поднимался для увеличения мест для посетителей, сегодня грозил стать местом боя.

Едва он появился, как на нем завязалась драка: высыпавшиеся на продолжение палубы коки стоически оборонялись от все залезавших и залезавших на нежданную землю пиратов. Не самый умный ход со стороны простых коков, но ведь здесь есть Санджи, Патти, Карне и сам Зефф, а им нужно поле для размаха. Просто тыкать вилами в забиравшихся через перила пиратов они бы не стали. Разве что Патти. Ну и Карне, быть может. Хотя они, наверняка бы, придумали что поинтересней.

— Молись Крейг! — продолжили свое безумие два кока на катамаране с пушками.

Они устремились прямо на капитана пиратов, дав залп на подходе. И... остановились. Полностью. Крейг остановил их одной рукой. Стоя на краю обломков старой палубы, он схватился за раскрытый рот "рыбины", возвышавшейся над ним более чем в два раза.

— Я Дон Крейг! Человек, который когда-то станет хозяином всех морей! У меня нет времени играть в ваши глупые игры!!! — почти уверен, что эти слова для него были чем-то вроде накачки, потому как катамаран, не такой все-таки и маленький, два его рулевых в глубине своей рубки даже слегка терялись, был запущен в воздух. Все также одной рукой. Подобно катапульте, он метнул "тайное оружие" в сторону его "пристани". Как это согласовывалось с идеей оставить судно в целости, я не знаю, но этот снаряд, по своей параболической траектории мог просто снести половину надстройки на палубе, что разрушило бы ресторан, как таковой. И не случилось это лишь благодаря взмывшему в небо Санджи. Мощный удар ногой с разворота, и неожиданный снаряд вместо Баратье выбрал своей целью морские волны. Удары ногой с разворота они вообще такие. Суровые.

Я медленно разжал руки, неведомым даже мне образом клешнями вцепившиеся за рукояти посиневших от коронного разряда кинжалов. Что делать с ударом такой махины, я представлял мало.