Гарри Поттер и Тайная комната

Снейп бросил на Гарри и Рона полный яда взгляд и позволил увести себя из кабинета, оставив их наедине с профессором Макгонагалл, которая все еще смотрела на них, как разъяренный орел.

— Вам лучше отправиться в больничное крыло, Уизли, у вас идет кровь.

— Немного, — сказал Рон, поспешно вытирая порез на глазу рукавом. — Профессор, я хотел посмотреть, как мою сестру сортируют...

— Церемония отбора окончена, — сказала профессор Макгонагалл. — Ваша сестра тоже учится в Гриффиндоре.

— О, хорошо, — сказал Рон.

— И, кстати, о Гриффиндоре... — резко сказала профессор Макгонагалл, но Гарри прервал ее:

— Профессор, когда мы брали машину, семестр еще не начался, так что... так что с Гриффиндора не должны были снимать баллы, не так ли? — он закончил, с тревогой наблюдая за ней.

Профессор Макгонагалл бросила на него пронзительный взгляд, но он был уверен, что она почти улыбнулась. Во всяком случае, ее губы казались менее тонкими.

— Я не сниму никаких баллов с Гриффиндора, — сказала она, и на сердце у Гарри заметно полегчало. — Но вы оба останетесь после уроков.

Это было лучше, чем Гарри ожидал. Что касается письма Дамблдора Дурслям, то это ничего не значило. Гарри прекрасно понимал, что они будут разочарованы тем, что Гремучая Ива не раздавила его в лепешку.

Профессор Макгонагалл снова подняла палочку и направила ее на стол Снейпа. На столе с громким хлопком появились большая тарелка с бутербродами, два серебряных кубка и кувшин с тыквенным соком со льдом.

— Вы поешьте здесь, а затем сразу поднимитесь в свою спальню, — сказала она. — Я тоже должна вернуться на праздник.

Когда дверь за ней закрылась, Рон издал протяжный низкий свист.

— Я думал, с нас хватит, — сказал он, беря бутерброд.

— Я тоже так думал, — сказал Гарри, тоже беря один.

— Но ты можешь поверить в нашу удачу? с трудом выговорил Рон с набитым курицей и ветчиной ртом. — Фред и Джордж, должно быть, летали на этой машине пять или шесть раз, и ни один маггл их ни разу не видел. — Он проглотил и откусил еще один огромный кусок. — Почему мы не смогли пройти через барьер?

Гарри пожал плечами.

— Теперь нам придется быть осторожнее, — сказал он, с благодарностью отпивая тыквенный сок. — Жаль, что мы не смогли пойти на праздник.

— Она не хотела, чтобы мы выпендривались, — глубокомысленно заметил Рон. — Не хотела, чтобы люди думали, что это умно — прилетать на летающей машине.

Когда они съели столько бутербродов, сколько смогли (тарелка наполнялась сама собой), они встали и вышли из кабинета, направляясь по знакомой тропинке в Гриффиндорскую башню. В замке было тихо; казалось, праздник закончился. Они прошли мимо бормочущих портретов и поскрипывающих доспехов, поднялись по узким каменным лестницам, пока, наконец, не достигли прохода, где за картиной маслом, изображающей очень толстую женщину в розовом шелковом платье, был спрятан потайной вход в Гриффиндорскую башню.

— Пароль? — спросила она, когда они приблизились.

— Э-э... — начал Гарри.

Они не знали нового пароля, так как еще не встречались с префектом Гриффиндора, но помощь пришла почти сразу; они услышали торопливые шаги позади себя и, обернувшись, увидели Гермиону, спешащую к ним.

— Вот и вы! Где вы были? Самые нелепые слухи — кто-то сказал, что вас исключили за то, что вы разбили летающую машину.

— Ну, нас не исключали, — заверил ее Гарри.

— Ты же не хочешь сказать, что прилетели сюда? — спросила Гермиона почти так же сурово, как профессор Макгонагалл.

— Пропусти лекцию, — нетерпеливо сказал Рон, — и назови нам новый пароль.

— Это "болотная птица", — нетерпеливо сказала Гермиона, — но дело не в этом...

Однако ее слова были прерваны, так как портрет толстой дамы распахнулся и раздался шквал аплодисментов. Казалось, что весь Гриффиндор еще не спал, набившись в круглую гостиную, стоя на кривобоких столах и мягких креслах в ожидании их прибытия. Сквозь отверстие в портрете протянулись руки, чтобы втащить Гарри и Рона внутрь, оставив Гермиону карабкаться следом за ними.

— Блестяще! — воскликнул Ли Джордан. — Вдохновенно! Какое появление! Влететь на машине прямо в Гремучую иву, люди будут говорить об этом годами...

— Хорошо для вас, — сказал кто-то на пятом году обучения который с Гарри никогда не разговаривал; кто-то похлопал его по спине, как будто он только что выиграл марафон; Фред и Джордж пробивались на глазах у толпы и сказали в один голос:

— Почему мы не пришли в машину, а? — Рон был пунцовый и смущенно улыбался, но Гарри заметил одного человека, который совсем не выглядел счастливым. Перси был виден поверх голов возбужденных первокурсников, и, казалось, он пытался подобраться достаточно близко, чтобы начать отчитывать их. Гарри толкнул Рона локтем в бок и кивнул в сторону Перси. Рон сразу понял, о чем речь.

— Мне нужно подняться наверх, я немного устал, — сказал он, и они вдвоем начали проталкиваться к двери в другом конце комнаты, которая вела к винтовой лестнице и спальням.

— Спокойной ночи, — крикнул Гарри Гермионе, у которой было такое же хмурое выражение лица, как и у Перси.

Им удалось добраться до другой стороны общей комнаты, все еще чувствуя, как их хлопают по спинам, и они оказались в тишине на лестнице. Они поспешили подняться по ней до самого верха и, наконец, достигли двери своего старого общежития, на которой теперь висела табличка "ВТОРОКУРСНИКИ". Они вошли в знакомую круглую комнату с пятью балдахинами, обитыми красным бархатом, и высокими узкими окнами. Их чемоданы были принесены наверх и стояли в ногах кроватей.

Рон виновато улыбнулся Гарри.

— Я знаю, что не должен был получать от этого удовольствия, но...

Дверь спальни распахнулась, и в комнату вошли второкурсники Гриффиндора, Симус Финниган, Дин Томас и Невилл Лонгботтом.

— Невероятно! — просиял Симус.

— Круто, — сказал Дин.

— Потрясающе, — восхищенно произнес Невилл.

Гарри ничего не мог с собой поделать. Он тоже улыбнулся.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГИЛДЕРОЙ ЛОКХАРТ

Однако на следующий день Гарри едва заметно улыбнулся. После завтрака в Большом зале все пошло наперекосяк. Четыре длинных стола под волшебным потолком (сегодня тускло-серым) были уставлены супницами с кашей, тарелками с копченой рыбой, горами тостов и блюдами с яйцами и беконом. Гарри и Рон сели за гриффиндорский стол рядом с Гермионой, которая прислонила раскрытый экземпляр "Путешествий с вампирами" к кувшину с молоком. В том, как она произнесла "Доброе утро", чувствовалась некоторая скованность, и Гарри понял, что она все еще не одобряет то, как они приехали. Невилл Лонгботтом, напротив, радостно поприветствовал их. Невилл был круглолицым и склонным к несчастным случаям мальчиком с самой плохой памятью из всех, кого Гарри когда-либо встречал.

— Почта придет с минуты на минуту — я думаю, бабушка пришлет несколько вещей, которые я забыл.

Гарри только-только принялся за кашу, когда, конечно же, над головой раздался шум, и около сотни сов влетели в зал, кружа над залом и роняя письма и посылки в оживленно болтающую толпу. Большой комковатый пакет ударился о голову Невилла, а секунду спустя что-то большое и серое упало в кувшин Гермионы, забрызгав их всех молоком и перьями.

— Эррол! — воскликнул Рон, вытаскивая перепачканную сову за лапы. Эррол без сознания рухнул на стол, задрав ноги кверху и держа в клюве влажный красный конверт.

— О, нет... — выдохнул Рон.

— Все в порядке, он все еще жив, — сказала Гермиона, легонько ткнув Эррола кончиком пальца.

— Дело не в этом, а в этом.

Рон указывал на красный конверт. Гарри это показалось совершенно обычным, но Рон и Невилл смотрели на него так, словно ожидали, что он вот-вот взорвется.

— В чем дело? — спросил Гарри.

— Она... она прислала мне вопилку, — еле слышно произнес Рон.

— Тебе лучше открыть ее, Рон, — робким шепотом попросил Невилл. — Будет хуже, если ты этого не сделаешь. Моя бабушка как-то прислала мне письмо, но я его проигнорировал, и, — он сглотнул, — это было ужасно.

Гарри перевел взгляд с их окаменевших лиц на красный конверт.

— Что такое Ревун? — он сказал.

Но все внимание Рона было приковано к письму, уголки которого начали дымиться.

— Открой его, — настаивал Невилл. — Через несколько минут все закончится...

Рон протянул дрожащую руку, вытащил конверт из клюва Эррола и вскрыл его. Невилл заткнул уши пальцами. Долю секунды спустя Гарри понял почему. На мгновение ему показалось, что она взорвалась; огромный зал наполнился грохотом, от которого с потолка посыпалась пыль.

— ...УГНАЛ МАШИНУ, Я БЫ НЕ УДИВИЛАСЬ, ЕСЛИ БЫ ТЕБЯ ИСКЛЮЧИЛИ ИЗ ШКОЛЫ, ПОДОЖДИ, ПОКА Я ДО ТЕБЯ ДОБЕРУСЬ, НЕ ДУМАЮ, ЧТО ТЫ ЗАДУМЫВАЛСЯ О ТОМ, ЧТО ПЕРЕЖИЛИ МЫ С ТВОИМ ОТЦОМ, КОГДА УВИДЕЛИ, ЧТО ЕЕ БОЛЬШЕ НЕТ...

Крики миссис Уизли, в сто раз более громкие, чем обычно, заставляли тарелки и ложки дребезжать на столе и оглушительным эхом отражались от каменных стен. Люди по всему залу обернулись, чтобы посмотреть, кто получил "Вопилку", а Рон так низко опустился на стул, что был виден только его багровый лоб.

-...ПИСЬМО ОТ ДАМБЛДОРА ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ, Я ДУМАЛА, ТВОЙ ОТЕЦ УМРЕТ ОТ СТЫДА, МЫ НЕ УЧИЛИ ТЕБЯ ТАК СЕБЯ ВЕСТИ, ВЫ С ГАРРИ ОБА МОГЛИ ПОГИБНУТЬ...

Гарри все гадал, когда же всплывет его имя. Он изо всех сил старался сделать вид, что не слышит голоса, от которого у него звенели барабанные перепонки.

— ...АБСОЛЮТНО ВОЗМУЩЕНА — ТВОЕМУ ОТЦУ ГРОЗИТ РАССЛЕДОВАНИЕ НА РАБОТЕ, ЭТО ПОЛНОСТЬЮ ТВОЯ ВИНА, И ЕСЛИ ТЫ ЕЩЕ РАЗ ПЕРЕСТУПИШЬ ЧЕРТУ, МЫ ОТПРАВИМ ТЕБЯ ОБРАТНО ДОМОЙ.

Воцарилась звенящая тишина. Красный конверт, выпавший из рук Рона, вспыхнул и превратился в пепел. Гарри и Рон сидели ошеломленные, как будто их только что накрыла приливная волна. Несколько человек рассмеялись, и постепенно снова поднялся шум разговоров.

Гермиона захлопнула "Путешествия с вампирами" и посмотрела на макушку Рона сверху вниз.

— Ну, я не знаю, чего ты ожидал, Рон, но ты...

— Только не говори мне, что я это заслужил, — огрызнулся Рон.

Гарри отодвинул тарелку с кашей. Внутри у него все горело от чувства вины. Мистеру Уизли предстояло расследование на работе. После всего, что мистер и миссис Уизли сделали для него за лето...

Но у него не было времени размышлять об этом; профессор Макгонагалл двигалась вдоль гриффиндорского стола, раздавая расписания занятий. Гарри взял свое и увидел, что сначала у них было двойное занятие по гербологии с Хаффлпаффцами.

Гарри, Рон и Гермиона вместе покинули замок, пересекли огород и направились к теплицам, где хранились волшебные растения. По крайней мере, Ревун сделал хоть что-то хорошее: Гермиона, похоже, решила, что они уже достаточно наказаны, и снова стала вести себя вполне дружелюбно.

Приблизившись к теплицам, они увидели, что весь класс стоит снаружи, ожидая профессора Спраут. Гарри, Рон и Гермиона только что присоединились к ним, когда она появилась в поле зрения, пересекая лужайку в сопровождении Гилдероя Локхарта. Руки профессора Спраут были забинтованы, и с очередным приступом вины Гарри заметил вдалеке Гремучую иву, несколько веток которой теперь были обмотаны веревками.

Профессор Спраут была приземистой маленькой ведьмой, которая носила залатанную шляпу поверх своих растрепанных волос; на ее одежде обычно было много земли, а от ее ногтей тетя Петуния упала бы в обморок. Гилдерой Локхарт, однако, был безупречен в широких бирюзовых одеждах, его золотистые волосы блестели под идеально сидящей бирюзовой шляпой с золотой отделкой.

— О, привет всем! — воскликнул он, сияя улыбкой перед собравшимися студентами. — Я только что показывал профессору Спраут, как правильно лечить Гремучую Иву! Но я не хочу, чтобы вы думали, что я разбираюсь в гербологии лучше, чем она! Я просто случайно встретил несколько таких экзотических растений во время своих путешествий. . .

— Сегодня, ребята, у нас третья теплица! — сказала профессор Спраут, которая выглядела явно недовольной, а вовсе не такой жизнерадостной, как обычно.

Послышался заинтересованный шепот. До этого они работали только в теплице номер один — в теплице номер три росли гораздо более интересные и опасные растения. Профессор Спраут сняла с пояса большой ключ и отперла дверь. Гарри уловил запах влажной земли и удобрений, смешанный с тяжелым ароматом каких-то гигантских, размером с зонтик, цветов, свисавших с потолка. Он уже собирался последовать за Роном и Гермионой внутрь, когда Локхарт протянул руку.

— Гарри! Я хотел поговорить с вами — вы не возражаете, если он задержится на пару минут, профессор Спраут?

Судя по хмурому выражению лица профессора Спраут, она была против, но Локхарт сказал:

— Так тому и быть, — и закрыл дверь оранжереи у нее перед носом.

— Гарри, — сказал Локхарт, его крупные белые зубы сверкнули на солнце, когда он покачал головой. — Гарри, Гарри, Гарри.

Совершенно сбитый с толку, Гарри ничего не сказал.

— Когда я услышал... ну, конечно, это была моя вина. Я мог бы дать себе пинка.

Гарри понятия не имел, о чем он говорит. Он уже собирался сказать об этом, когда Локхарт продолжил:

— Не знаю, когда я был более шокирован.

— Полетел на машине в Хогвартс! Ну, конечно, я сразу понял, почему ты это сделал. Выделялся на целый километр. Гарри, Гарри, Гарри.

Было удивительно, как он мог показывать все свои блестящие зубы, даже когда молчал.

— Я привил вам вкус к рекламе, не так ли? — спросил Локхарт. — Я дал вам "жучок". Вы попали на первую полосу газеты вместе со мной и не могли дождаться, когда сможете сделать это снова.

— О, нет, профессор, видите ли...

— Гарри, Гарри, Гарри, — сказал Локхарт, протягивая руку и хватая его за плечо. — Я понимаю. Естественно захотеть еще, как только попробуешь, — и я виню себя за то, что дал тебе это, потому что это должно было вскружить тебе голову, — но пойми, молодой человек, ты не можешь начать летать на машинах, чтобы привлечь к себе внимание. Просто успокойся, ладно? У тебя будет достаточно времени для всего этого, когда ты станешь старше. Да, да, я знаю, о чем ты думаешь! "С ним все в порядке, он уже всемирно известный волшебник!" Но когда мне было двенадцать, я был таким же никем, как и ты сейчас. На самом деле, я бы сказал, что я был еще большим никем! Я имею в виду, что несколько человек слышали о тебе, не так ли? Вся эта история с Тем-Кого-нельзя-называть! Он взглянул на шрам в виде молнии на лбу Гарри. — Я знаю, я знаю, это не так хорошо, как пять раз подряд выигрывать награду "Самая обаятельная улыбка" журнала "Ведьмин еженедельник", как это делал я, но это начало, Гарри, это только начало.

Он сердечно подмигнул Гарри и зашагал прочь. Несколько секунд Гарри стоял ошеломленный, затем, вспомнив, что должен быть в оранжерее, открыл дверь и проскользнул внутрь.

Профессор Спраут стояла за скамейкой на козлах в центре оранжереи. На скамейке лежало около двадцати пар разноцветных наушников. Когда Гарри занял свое место между Роном и Гермионой, она сказала: