Попавшие 3

Оксана появилась совсем не оттуда, откуда ее ждал Макс. Кроме того, прямо у подъезда стояла перекрывавшая обзор припаркованная "копейка". Девушка вышла из-за нее и резко остановилась, так как тоже только сейчас увидела Клинцова. Впрочем, замешательство длилось долю секунды. После чего она попыталась быстрым шагом пройти мимо, но Макс бросил блокнот на лавку, резко поднялся и схватил девушку за руку.

— Привет.

— Не нужно меня преследовать!— резко заявила она, вырвала руку и скрылась в подъезде.

Вот и поговорили...

Сначала Макс хотел броситься за ней, чтобы перехватить ее, пока она будет подниматься на лифте, но Оксана побежала по лестнице, разрушив все планы Клинцова. Теперь за ней было не угнаться. Она в любом случае успеет захлопнуть перед носом Макса дверь. А настойчивость могла лишь усугубить положение. Нужно было искать другой подход. Какой? Макс не знал. Нужно подумать. А сейчас...

Развернувшись, он решил вернуться в квартиру Назарова. Ему на встречу шагал мальчишка, лицо которого казалось Максу смутно знакомым. Впрочем, он его особо и не разглядывал, погруженный в свои мысли. Вдруг его догнал пронзительный девичий крик. Макс замер. Обернулся.

Показалось? Наверное.

И только он собрался продолжить путь, как из подъезда, у которого он дожидался Оксану, вышел сначала один мужчина, а за ним еще двое. Тот, что шел вторым, нес на плече девушку. Она была то ли без сознания, то ли...

— Оксанка...

У Макса оборвалось сердце.

Ситуацию усугубляло то, что он узнал мужиков. Это были Храмовники. Та самая троица, с которой он чуть не столкнулся в пятницу. А Оксану нес сам Мрак.

Далеко они не ушли. Мрак еще выходил из подъезда, когда первый без всякой суеты подошел к "жигуленку", открыл дверцу со стороны водителя и сел за руль. Машина завелась с полуоборота...

— Стоять, уроды!— заревел Макс и побежал к машине.

Вроде бы и не успел далеко отойти от подъезда, и бежал быстро, а Храмовники, напротив, действовали неторопливо, но, такое впечатление, будто увяз во внезапно загустевшем воздухе. На его глазах шедший третьим Храмовник распахнул перед Мраком заднюю дверцу, тот, несмотря на свои габариты, ухитрился протиснуться в салон вместе с девушкой. Дверца за ним закрылась.

Макс поднажал.

В принципе, они смогли бы, наверное, уехать и без спецэффектов, но все еще остававшийся снаружи Храмовник не удержался от понтов. Вместо того чтобы сесть в машину, он шагнул навстречу приближавшемуся Клинцову и резко выбросил перед собой руку ладонью вперед. Макса, который почти добрался до машины, ударило в грудь и отбросило назад. Пролетев метра три, он рухнул спиной на асфальт, приложившись еще и головой. Несмотря на кратковременный блэкаут и боль во всем теле, он не только успел сопроводить взглядом удаляющуюся машину. Он вскочил на ноги и бросился за ней. "Жигули" по переулку выехали на улицу Леси Украинки и повернули налево. Макс побежал по газону, но обо что-то запнулся и рухнул на траву...

Сережа Григоренко только что стал свидетелем чего-то жуткого, но очень увлекательного. Он так и не понял, что именно произошло. Видел, как из его подъезда вышли какие-то дядьки. Один из них, словно пушинку, нес на плече соседку Оксанку. Сережа ее сразу узнал. А вот дядьки были незнакомые. А тут еще один — его мальчик уже однажды видел, только забыл, как его зовут — громко-громко закричал и побежал к машине, в которую садились незнакомые дядьки. Он бы точно успел, но тут один из дядек махнул рукой, и бегуна как ветром сдуло. Сережа, не веря своим глаза, даже затряс головой. "Как это? Он же даже до него не дотронулся?" После чего машина уехала, знакомый дядька побежал за ней, а Сережа так и стоял с открытым от удивления ртом.

Потом, закрыв рот, он долго думал о том, стоит ли рассказывать об увиденном родителям, а особенно пацанам в школе? Ведь не поверят же! Они давно считали Сережу выдумщиком. Он на самом деле обладал богатой фантазией и иногда немножко приукрашивал действительность. А тут такое — и придумывать ничего не надо!

Продолжая раздумывать, он поплелся к подъезду. Проходя мимо лавочки, он заметил блокнот. Кажется, точно такой же он видел у того знакомого дядьки, который помчался вслед за машиной. Сережа задумался. Блокнот был чужой, а родители учили, что чужое трогать нельзя. С другой стороны, его мог забрать кто-нибудь другой, менее порядочный, нежели Сережа, человек. А он обязательно отдаст блокнот владельцу, как только увидит его в следующий раз. Подождав еще немного, Сережа взял исписанную книжицу. Хотел спрятать ее в ранец, но не сдержался, раскрыл и принялся читать.

Он понятия не имел, что в этот самый момент благодаря его действиям появилась та самая реальность, которую Макс, Саня, Кузьма и Женя считали родной.

Сережа прочитает записи "знакомого дяди" от корки до корки. Уже тогда у него появится идея в будущем написать книгу по мотивам этих невероятных очерков. Пройдут годы, блокнот затеряется, что-то сотрется из памяти, изменятся планы Сергея Григоренко. Писателем он так и не станет. Зато создаст компьютерную игру, с которой все и начнется.

К сожалению для четверых друзей, дальнейшие события породят еще одну, новую реальность, в которой не будет ни Сережи, ни самой игры...

Глава 5

У денег, любых — рублей, долларов, евро, йен, обычных, паранормальных — есть одно странное свойство: рано или поздно они заканчиваются. Вот и у Саньки его толстый прежде "пресс" сократился до нескольких купюр, большая часть из которых была представлена засаленными "рваными". И на что только потратил? А ведь впереди еще почти целая неделя. А потом? Что если придется задержаться в этой реальности подольше? А если навсегда?

С другой стороны, деньги для того и существовали, чтобы их тратили. Тем более, когда это было просто необходимо. Вот как сейчас. Хорошо еще, что в эти времена цены были божеские. Бродя по небольшому магазину, он впервые, всматриваясь в ценники, напрягал извилины и считал копейки. Легче всего было прожить на хлебе и молочке — они дешевые. Но избалованный в последнее время организм Глушакова требовал мяса. В кулинарные способности "татарина" он не особо верил, а с полуфабрикатами в эти годы была просто беда. Поэтому интересовала Саню исключительно колбаса. Но цены на нее не то что кусались — отгрызали руки по локоть, особенно на копченку.

Санек снова достал отощавший "пресс", вздыхая, пересчитал наличность.

А когда поднял глаза, увидел знакомую рожу.

В том, что он ее раньше видел, сомнений не возникало. Время — пара секунд — понадобилось лишь для того, чтобы вспомнить, ГДЕ он ее видел. Вспомнил — в подземной лаборатории. Этот тип щеголял в экзоскелете и казался огромным, но ровно до тех пор, пока не снял свои доспехи. На самом деле они скрывали плюгавого, похожего на лузера мужичка невзрачной наружности. А еще у него на щеке имелась родинка — большая, темная, похожая на жирную муху. Такого ни с кем другим не перепутаешь. Ошибки быть не могло, перед ним — Храмовник. Что он делал в магазине? То же, что и все — закупался. Он был так сосредоточен на выборе кефира, что не заметил пристально смотрящего на него Саньку. А тот, спохватившись, переместился с прохода за стеллаж, позабыв о том, зачем сюда пришел.

Храмовник точно знал, за чем он сюда пришел. В его тележке уже нашли свое место две булки хлеба, россыпь плавленых сырков, палка "Полтавской" колбасы, пакет с пряниками. Добавив ко всему этому добру две бутылки кефира, он направился к кассе. Там он, немного подумав, взял еще плитку шоколада "Аленка" и присовокупил к остальному. Расплачивался он дотошно, отсчитывая копейки из старомодного кошелька.

"Интересно, откуда у НИХ деньги?"— подумал Санек.— "Не иначе взяли кого-то из местных на гоп-стоп".

На выходе Щуплый аккуратно переложил продукты в рюкзак, заранее вытащив из него пустую трехлитровую банку. Ее он поместил в авоську и вышел на улицу.

"А банка тебе на хрена?"

Ответ на мучивший Глушакова вопрос не заставил себя ждать. Выйдя из магазина, Храмовник направился к стоявшей неподалеку бочке с квасом. Выстояв в небольшой очереди, он заполнил банку пенящимся напитком, заплатил за него 36 копеек и пошел к автобусной остановке — к ней как раз подошел ЛиАЗ-677. Санек заметался. Что делать? Уйдет же! Следовать за ним? Как? Тоже лезть в автобус? А если заметит? Или ловить тачку? А дальше?

Когда двери начали закрываться, Саня ломанулся в задние, в то время как Храмовник вошел в передние.

Народу было, как назло, мало. Прячась за спиной старушки в платке, Глушаков нашел взглядом объект преследования — тот, прокомпостировав билет, уселся сразу за водителем. Немного успокоившись, присел и Санек.

Нет, все-таки у него сегодня удачный день! Все ищут Храмовников, а нашел именно он. Мало того, Щуплый, наверняка, приведет его на хазу. Что потом? Саня решил не заморачиваться — там видно будет.

Автобус выехал на улицу Спортивную, на перекрестке свернул налево и покатил по улице Леси Украинки на юг.

"Интересно, где они кости бросили?"— гадал Глушаков.— "Будет весело, если окажется, что они жили в соседней общаге".

Но он ошибся. Автобус обогнул 2-й микрорайон и начал поворачивать налево, направляясь в сторону автостанции. Но именно здесь бойкий Храмовник резко встал с сидения, шепнул что-то водителю, и тот остановил автобус посреди улицы. Поблагодарив, Щуплый выскочил в открывшуюся дверь и был таков.

Санек снова растерялся. Если сейчас броситься за ним, Храмовник может его заметить. На помощь неожиданно пришла бабка в платочке:

— Милок, я тоже выйду. Раз уж такое дело. Будь ласка, открой заднюю дверку!

Водитель пошел ей на встречу, дверь открылась. Прикрываясь бабкой, Саня вылез следом:

— Бабушка, давайте я вам помогу!

Он выхватил у бабки сумки прежде, чем она успела возразить, мило улыбнулся, пока старушка не подняла крик с перепугу. Впрочем, она не стала возражать:

— Только мне тудыть надо,— указала она на дорогу, убегавшую на юг, в сторону от города. Как раз "тудыть" направлялся и Храмовник.

— Так и мне туда!— обрадовал ее Глушаков.

— На станцию, значит? А ты никак строитель? Что-то я тебя не припомню.

Бабка едва поспевала за Саней, хотя он особо и не спешил, давая возможность Храмовнику оторваться. Тот бойко шагал по дороге. Обернулся лишь однажды, взглянул на бабку и ее "кавалера". Санька в этот момент быстро наклонился, типа, перехватывая ручки сумок, так что Щуплый не успел разглядеть его рожу.

— Так я только что приехал.

— А откуда?

— Из Москвы.

— Из Москвы?— обомлела старушка, как будто Саня заявил, что прибыл с Марса.— И Кремль, стало быть, видел?

— А как же!

Бабка не умолкала всю дорогу, а Санька не возражал. Отстав от Храмовника на достаточное расстояние, он приноровился к его темпу, заставив бабку еще активнее шевелить поршнями. Он охотно отвечал на ее вопросы, касавшиеся исключительно Москвы и москвичей. Но увлекся и даже сам не понял, куда исчез Щуплый.

— Твою мать!

— Ты чего ж ругаешься, милок?— всполошилась старушка.

— Бабуля, вы, как я погляжу, тут всех знаете...

— А как же? Я при станции с самого ее открытия живу, а это, почитай, шесть десятков годков.

— А мужика, что перед нами шел, вы тоже знаете?

Саня даже затаил дыхание. Если бабка скажет, что она его впервые видит — амба.

— Так он не местный. Местных так я всех знаю. А этот приезжий, тоже, кажется, строитель. Он и его дружки у Иванихи остановились. Она завсегда постояльцев берет, скучно ей, старой шалаве. А этих ажно пятеро приехало. Иваниха говорила, что заплатили хорошо, а ей водки купили, чуть ли не целый ящик. Врет, поди. Она-то выпить охоча, а как махнет стакан, остановиться не может. Да только я ее пьяной ни разу не видела, с тех пор как эти у нее поселились...— тут ее голос перешел на шепот.— Странная она какая-то стала с тех пор. Нелюдимая. У нее язык, что помело, а тут слова из нее не вытянешь. "Да", "нет", а чаще просто кивает. И глаза... пустые они у нее какие-то.

Теперь понятно, где затихарились Храмовники. На станции Янов, у Иванихи, которую они, по ходу, зомбировали.

— А где она живет?

— Так за путями, дом у нее старый, покосившийся, аккурат напротив стрелки.

— Спасибо, бабка, держи свои сумки!— Саня всучил авоськи оторопевшей бабке, а сам припустил бегом через лесок.

— Да как же...

— Извини, спешу на поезд!

На станции Янов Саня бывал и в этой реальности, и в Игре, поэтому знал немного местность, представлял, где обитает Иваниха, а значит, и Храмовники. Подоспел в самый раз — Щуплый аккурат вошел во двор через калитку, обогнув занимавшую почти все пространство "жигу".

В принципе, теперь Глушакову можно было возвращаться в город. Следовало рассказать о Храмовниках пацанам, а в первую очередь — Доку. Но черт его дернул на подвиги. Одно из окон было приоткрыто, может, удастся подслушать о том, что задумали пришельцы из неправильного будущего? Перебегая от куста к кусту, он добрался до забора, легко перемахнул через покосившийся плетень, приземлившись в неухоженном огороде, и опять же, на присядках, подкрался к распахнутому окну.

Осторожно подтянулся и заглянул внутрь — как лягушка, одними глазами.

Комната была типичная, деревенская, похожая на ту, в которой жили недавно Кузя с Женькой. Тумбочка, покрытая вышивкой, на ней — группа слоников мал мала меньше, треснувшая вазочка с мотками пряжи, пистолет Макарова. Посреди комнаты — стол под скатертью, на нем — два АКСУ, запасные магазины, пустая консервная банка, охотничий нож, испачканный тушенкой. Водки не видно. Слева от стола — диван, на котором лежала...

Оксана?!

Саня даже головой встряхнул — не поверил собственным глазам.

Нет, точно Оксанка. Что ОНА здесь делает?

Девушка лежала, свернувшись калачиком... Спала? Она выглядела бледной, и, как не приглядывался Саня, вроде не дышала.

— Оксана...— тихо позвал Глушаков, поскребся по подоконнику. Девушка даже не шелохнулась. То ли так крепко спит, то ли...

Появилась шальная мысль — забраться в окно, схватить автомат со стола и положить Храмовников короткими очередями. А уж потом узнать, что с Оксанкой. Полный решимости, он совсем уж собрался претворить свой замысел в жизнь, но тут послышались шаги, и в светелку вошел здоровый Храмовник. Саня увидел его мельком, потому что поспешил спрятаться, но все же узнал. Мрак.

Вот же, приперся. Как ни кстати...

Весь запал у Глушакова слетел на нет. Геройствовать перехотелось. Один внешний вид Мрака внушал трепет. В конце концов, Оксана — пассия Макса, вот путь он ее и спасает, а Санек будет на подхвате. К тому же у него от нее до сих пор мурашки по коже. Нет, она, конечно, ничего себе так, но перед глазами все еще стояла та, другая, из подземной лаборатории. И спиногрыз ее. Откуда он только взялся? У нее же, вроде, детей нет?

В общем, Саня решил рассказать обо всем Клинцову, а уж потом видно будет. Однако пока он доберется до квартиры Дока, пока то, пока се... Как же хреново жить без мобильной связи!