Чёрный лес (Сказки чёрного леса-1)

Твоя бабушка Рэйвен Мэри Морган".

Закончив чтение, я погрузилась в невесёлые мысли. Из-за подлости Джозефа письмо попало ко мне слишком поздно. Уже принесена самая страшная жертва — человеческая, и получилось так, что это сделала я. И я выпила кровь жертвы. Значит, я не только обрела большую силу, но и наделила ею тех, кто способен принести в этот мир много бед.

От размышлений меня отвлекли тихие шаги в коридоре. Дверь была приоткрыта. Я похолодела. Мне вдруг представилось, что это тётя, дядя или Лола, а, может, Джозеф, бредёт сюда, словно живой мертвец из фильма ужасов. Вот-вот дверь распахнётся, и окровавленный зомби войдёт в комнату, глядя на меня жуткими, застывшими глазами. Я чуть не закричала, когда дверь и впрямь начала со скрипом отворяться. Когда же я увидела входящего человека, у меня вырвался вздох облегчения.

— Успокойся, Гвендолен, это я...

Сам же мистер Чидл отнюдь не выглядел спокойным. Он был очень бледен — не то от страха, не то от потери крови. Сквозь полотенце, которым он перевязал рану на предплечье, проступали красные пятна.

— Вы ранены...

— Пустяки, царапина. Твоей родне повезло гораздо меньше. Я хотел вернуться в библиотеку, но... Мне стало страшно. Опять сгущается туман, и не знаешь, кто из него появится. Люди похожи на безумцев. Даже не знаю, остались ли ещё в городе нормальные. Я рискнул вернуться сюда. Думал, может, ты пришла домой. Нашёл вот это полотенце... Где твой кузен?

— Мёртв. Он больше не опасен. Но он успел достаточно навредить. Вот что он скрыл от меня. Я должна была получить это ещё в августе.

Пока библиотекарь читал письмо, я выпила чуть ли не весь графин, стоявший на столике у кровати Джозефа. Меня мучила жажда. Утолив её, я почувствовала зверский голод. Попросив мистера Чидла немного подождать, я спустилась на кухню, где вытащила из холодильника всё, что можно было съесть, не разогревая, сложила это на поднос и вернулась в комнату кузена.

— Присоединяйтесь, мистер Чидл, — сказала я, разрезая заливного цыплёнка. — Может, это цинично и неуместно, убив человека, но я умираю от голода. К тому же, надеюсь, что, если поем, пройдёт слабость.

— Убив человека? Так Джозефа...

— Да, я убила его. Я не хотела, я защищалась, но это оправдание уже не имеет смысла. Так или иначе, я сделала то, чего ни в коем случае не должна была делать. Вы же прочли письмо... Более того, я выпила кровь жертвы.

Перекусив, я рассказала библиотекарю обо всём, что недавно произошло в этом доме, в таинственном саду и недавно на кладбище. Потом привела мистера Чидла в сад, где всё осталось таким, каким было минут сорок назад.

— Раньше в этот сад могла попасть только я. Ведь он находится в другом времени. Но тогда изменялся и дом, а теперь дом не изменился, он в нашем времени...

— Ничего удивительного, девочка. Ведь этот дом на стыке времён и миров, а теперь, когда границы между мирами стёрлись, времена могут накладываться друг на друга и... Одному Богу ведомо, что ещё может произойти.

— Боюсь, то, что тут сейчас происходит, — отнюдь не дела Господа. Вы были правы, когда говорили, что нам надо уехать...

— Но и тогда уже было поздно, — покачал головой старик. — К тому времени, когда ты первый раз пришла ко мне в библиотеку, эти силы уже пробудились. Возможно, потому что ты очень сильна. Ты появилась в этом доме, и одно твоё присутствие здесь открыло врата между мирами. И разбудило тех, кто ждал очередную Морган... Этот город уже давно охвачен безумием, просто оно постепенно набирало силу, и это не сразу стало заметно. А возможно... Каким бы ничтожеством ни был твой двоюродный брат, он тоже мог сыграть в этом роль. Прошёл не один месяц с тех пор, как он прочёл это письмо и размечтался о могуществе, силе, богатстве. Он постоянно ходил в библиотеку, читая книги по магии. Я тоже прочёл их за свою жизнь немало, но мною двигало любопытство, а он... Я сразу почувствовал, что он одержим, причём как-то очень уж не по-хорошему. Он хотел богатства и власти любой ценой, он был полон ненависти к тебе, зависти, злобы... Зло притягивает зло. Да, думаю, отчасти благодаря ему демоны проснулись и начали атаку ещё до того, как ты обрела настоящую силу. Твоей бабушке не удалось тебя предостеречь. Из-за своего неведения ты стала сильней, чем нужно, а твоя сила, похоже, питает этих демонов.

— Я видела, как алтарный мальчик копался у корней мела в своём саду. Я думаю, он убил родителей, там были свежие могилы, которые я сначала приняла за клумбы. Они явно мертвы, ведь непонятно, куда они исчезли... Может, он ещё кого-то убил.

— Да... Скорее всего, он же убил и пастора Хиггинса. Возможно, тени нашептали ему это, зная, что ты хочешь поговорить с пастором. Он беседовал с твоей матерью перед её отъездом из города и вполне мог уговорить тебя отсюда уехать. Тени уже почти овладели этим городом. Тени... Кстати, Гвендолен...

Библиотекарь с минуту помолчал, и его усталое, грустное лицо немного оживилось.

— Твоя бабушка пишет о тени, которая приводит в этот мир другие тени... Я недавно вспомнил об одной книге. Я уже говорил тебе о ней. Она называется "Сказки Чёрного Леса"...

— Чёрного леса?

Я как будто бы вновь услышала тихий голос, напевно произносящий: "В чёрном-пречёрном лесу стоит чёрный-пречёрный дом..."

— Ты тоже знаешь об этой книге?

— Нет. Услышала от вас.

— Если много лет живёшь в маленьком городке и хозяйничаешь в его главной библиотеке, поневоле узнаёшь о его жизни больше других. Как бы люди ни старались хранить свои тайны, эти тайны или хотя бы их осколки всё равно по крупицам оседают в таких вот банках памяти, как старые библиотеки. То заметка в газете, то статейка в местном ежегоднике какого-нибудь давно забытого журналиста... Мечтал парень о карьере в крупном городе, но так и остался прозябать здесь, пытаясь выудить сенсацию из любого события скучной провинциальной жизни. Или вдруг попадётся на глаза книжка, изданная на свои средства кем-то из местных и подаренная библиотеке родного города. Может, конечно, она и ещё где-то оказалась, но вряд ли соберёт массового читателя, дождётся переиздания и вообще заинтересует кого-то по-настоящему. Не всем удаётся стать даже провинциальной знаменитостью, но даже у самого неудачливого автора иногда можно найти что-то очень и очень полезное. Я уже полвека заведую здешней библиотекой, а книги тут читаю с детства. Эту я прочёл лет в двенадцать. Не скажу, что мне эти сказки очень понравились. Там даже не сказки, а такая длинная история из нескольких частей. Текст разбит на несколько больших абзацев. Если честно, написано... не то чтобы коряво, но, по-моему, талантом этот автор не блистал. Мне это ещё тогда видно было. Я к тому возрасту прочёл больше, чем иной филолог-старшекурсник. В предисловии сказано, что автор, Джек Эдвардс, написал всё это, основываясь на рассказах своей подруги Мелинды, с которой много общался в последние дни её жизни. Она постоянно пересказывала ему свои сны. Вернее, то, что из них помнила. Мелинда умерла в возрасте четырнадцати лет. Ему самому в ту пору было немногим больше, а лет через десять он записал всё это и издал за свой счёт. Крошечным тиражом. Парень явно был небогат. Может, надеялся, что эта книга станет для него стартом в настоящую литературу. Книжка маленькая, тонкая, старая. Издана в тысяча девятьсот двадцатом. Сколько я тут работаю, читатели её сроду не спрашивали, но вряд ли она пропала, надо просто получше поискать. Думаю, в этих сказках смысла больше, чем может показаться на первый взгляд, тем более что...

Библиотекарь замолчал и нахмурился.

— Ты слышала?

Мы только что вернулись в дом, и до нас сразу донеслись странные звуки. Не разговоры, не шаги, скорей какая-то возня. Ясно было одно — на первом этаже особняка кто-то есть.

— Давайте посмотрим. Может, пришёл кто-то вменяемый и поможет со всем этим... разобраться.

Надежда моя оказалась напрасной. То, что мы застали в холле, было гораздо хуже, чем просто четыре окровавленных трупа на полу. Да и сами трупы уже выглядели не так, как около часа назад. Целой оставалась только Нина. Дядю и тётю я не видела, потому что их полностью заслоняли от меня несколько склонившихся над ними мужчин, а о том, что они делали с телами, говорили страшные чавкающие звуки. Лола лежала в центре холла, среди обрывков своей окровавленной одежды. Она походила на огромную барби, которую дети-великаны хотели переодеть в другой наряд, а потом тут случилось что-то страшное, и голую куклу со свёрнутой головой оставили на залитом кровью полу. Кровь тут сейчас была везде — на мебели, на шторах. Запах стоял ужасный, а безумцы, пожирающие трупы, скользили в кровавых лужах, стараясь найти место поудобнее. Какой-то парень жадно приник к шее Лолы, а пожилая женщина с глухим рычанием вцепилась ногтями в её нежный пухлый живот.

Меня замутило, и я бы упала, если бы мистер Чидл не поддержал меня.

— Королева, — оскалила окровавленный рот красивая молодая женщина, которая до этого пыталась перевернуть тело Нины. — Спасибо тебе за жертву! Мы уже полны сил и готовы служить тебе. Мы уже обрели плоть, и кровь струится по нашим жилам. Наша королева, присоединяйся к нам...

Она двинулась ко мне, а вслед за ней ещё несколько пожирателей трупов.

— Это новая жертва? Спасибо, королева...

— Прочь! — крикнула я, увидев, что три пары окровавленных рук тянутся к библиотекарю. — Он мой!

Жуткие твари отступили и вернулись к недоеденным телам, на которые я старалась не смотреть. Хорошо, что в холле было полутемно.

— Гвендолен, пойдём отсюда, — шепнул мистер Чидл, увлекая меня к двери. — Пойдём в библиотеку. Я её запер, там пусто, и вряд ли эти чудовища будут там что-то искать.

Когда мы вышли из дома, меня всё-таки вырвало. Я с трудом узнавала город, в котором прожила уже почти полгода. Несмотря на окутавший улицы туман, было видно, что Блэквуд изменился и продолжает меняться на глазах. Кругом высились огромные мелы, темнеющие в серебристой мгле, словно материализовавшиеся тени. Одно дерево выросло прямо в центре дома Клейтонов, разворотив весь особняк, и даже по обломкам этого трёхэтажного дома было ясно, что ещё до разрушения он выглядел совсем не так, как сегодня утром. Болотная улица изменилась мало, но пересекающая её Улица Бакалейщиков оказалась до странного узкой. Я никогда не видела здесь сада, обнесённого узорчатой чугунной оградой, едва видневшейся из-за тёмно-красных роз, которые оплетали её сверху донизу. На месте полицейского участка оказалась маленькая площадь с фонтаном. Замшелая статуя какого-то языческого бога улыбалась так злорадно, что казалось, ещё немного — и он расхохочется, потешаясь над нашим страхом, а вместе с ним и окружающие его дородные русалки. Я вздрогнула, когда все они и впрямь не то захохотали, не то завыли, и не сразу поняла, что старый фонтан попросту включился. Мох и ржавчина на статуях исчезли, как будто по ним прошлись невидимой щёткой, а из раковин в их руках брызнули струи. Всё вокруг опять изменилось. Сад за оградой стал пореже. Я видела в его глубине аккуратные клумбы и играющих детей. Я даже услышала их смех, который тут же умолк, и детские фигурки исчезли. Зато появился катафалк, запряжённый парой чёрных лошадей, который двигался нам навстречу, а за ним следовали многочисленные фигуры в чёрном. Это видение тоже быстро исчезло. Пока мы шли по городу, надеясь найти здание библиотеки целым и не изменившимся, мимо нас то и дело проходили какие-то люди, порой одетые в старинные наряды. Проходили и тут же исчезали, словно отражения, мелькающие в зеркальных стенах какого-нибудь торгового комплекса. Мы уже поняли, что это образы прошлого, появляющиеся на улицах города, который оказался на перекрёстке разных времён. И я, и библиотекарь предпочли бы, чтобы нас окружали эти призраки, но перед нами всё чаще и чаще возникали персонажи нынешней кошмарной реальности. Похоже, город превращался в некую причудливую мозаику из блэквудских картин разных времён, но его нынешние обитатели оставались здесь, прекрасно вписываясь в любую из этих картин. Да, эти обезумевшие люди, вернее, уже нелюди, могли существовать на стыке времён и принадлежали всем временам, которые знал этот город. Они чувствовали себя здесь хозяевами, и, наверное, единственной, кому они подчинялись, была я. Они то и дело проходили мимо, улыбаясь мне. Одни были перепачканы в свежей крови, другие выглядели бы совсем обычно, если бы не безумный блеск в застывших глазах. Иные кланялись мне и называли меня королевой. Благодарили за жертву. За то, что теперь они обрели истинную жизнь. Теперь уже никто из них не напоминал мне бумажные фигурки, несомые осенним ветром, словно сухие листья. Они действительно обрели плоть, и я сомневалась, что смогу это исправить.

СНЫ МЕЛИНДЫ

Мы оба вздохнули с облегчением, когда вышли к серому дому с табличкой "Похоронное агентство Кристофера Уокена". Он совсем не изменился. Он, как и прежде, стоял на пересечении двух улиц, и одна из них вела прямо к библиотеке. Я подумала о том, что эта улица, конец которой теряется в тумане, вполне может привести нас в тот отрезок времени, когда ещё не было ни библиотеки, ни даже здания, где её разместили в начале двадцатого века, но здание оказалось на месте и выглядело так же, как пару часов назад.

Едва мы поднялись на второй этаж, мистер Чидл завесил все окна, отыскал маленькую аптечку, и я обработала ему рану на левом предплечье. К счастью, порез действительно оказался неглубоким. Потом библиотекарь включил чайник и предложил мне погреться, пока он ищет книгу.

Мне действительно хотелось выпить чего-нибудь горячего. На улице не было холодно, и я не замёрзла в прямом смысле этого слова. Меня пронизывал холод, застывший ледяным комом у меня внутри. Холод и пустота, которые не зальёшь ни горячим чаем, ни глинтвейном. Тем не менее, я заварила себе пакетик "Липтона" и выпила полный стакан с жадностью, не дожидаясь, пока чай остынет. Потом заварила ещё — и себе, и библиотекарю, который, чихая от пыли и вполголоса чертыхаясь, рылся на стеллаже в дальнем конце зала.

— Вот... Нашёл! — объявил он наконец, появляясь передо мной с маленькой книгой в потрёпанном коленкоровом переплёте. — Джек Эдвардс, "Сказки Чёрного Леса". Я с детства привык слышать, что когда-то на месте нашего города и вообще нашего герцогства был сплошной чёрный лес, где водилась всякая жуть. Я в это верил, тем более что вокруг остатки этого леса, да и город наш так называется1. В детстве мы любим страшные сказки. А в один прекрасный день вдруг понимаем, что страшная сказка может обернуться ещё более страшной реальностью... Ладно, не будем терять время. Сначала я читаю вслух, если устану — ты.

На чтение книги ушло около трёх часов. Мы сделали перерыв, съев по паре сэндвичей с чаем. Даже странно, что после всего увиденного сегодня я ещё могла есть. Мне хотелось, чтобы это длилось подольше — чтение книги и чаепитие на втором этаже блэквудской библиотеки. Старинного здания, которое стояло сейчас в центре обезумевшего города, окутанного туманом, застрявшего сразу в нескольких временах. Возможно, оно вот-вот исчезнет, и мы окажемся посреди вновь изменившегося города. Или вообще в лесу. В чёрном-пречёрном лесу, на месте которого он когда-то был построен. Мне было страшно, и вместе с тем я испытывала какой-то необъяснимый восторг. Я чувствовала себя сказочной принцессой, которая укрылась в старинной башне со своим наставником. Мы читаем страшные сказки, а они становятся страшной реальностью, всё ближе подступающей к стенам нашей крепости. Но мы продолжаем их читать в надежде разрушить злые чары.