Звезда по имени Варя

Сашка остановил свой танец и протянул к Варе раскрытую ладонь. Жест не подразумевал нескольких толкований — он приглашал Варю к себе, в огненный смерч. Она обернулась ко мне, спрашивая не то совета, не то разрешения. Я кивнул, мол, соглашайся, это безопасно, и сделал шаг назад. И в ту же секунду Варя взлетела ввысь! Воздух, ставший вокруг нее плотным и густым, подхватил девушку и вознес ее на вершину огненной воронки.

Да Варя, правильно ты сделала, полетев сюда, а не в Тайланд. Правильный выбор сделала, решив попробовать что-то, чего не пробовала никогда раньше! Многие катались на слонах, страусах и верблюдах в теплых странах. Многие прыгали с парашютом и летали в аэродинамических трубах, чувствуя упругость воздуха.. Но кто может похвастаться тем, что стоял на вершине огненного смерча? Кого обнимал сам ветер? Кто касался бушующего огня, но не чувствовал его жара?

Детский восторг от свершения чего-то невероятного я видел в Вариных глазах и гордился тем, что это я подарил ей это чувство. Пусть не я повелевал огнем и ветром, но это я устроил эту встречу...

И когда минуту спустя смерч стал гаснуть, теряя силу, незримые, но могучие струи ветра мягко опустили Варю прямо на мои протянутые руки, она улыбалась. Восторженно и беззаботно, забыв пережитый страх, полностью доверяя той силе, что могла выворачивать с корнем деревья, но сейчас лишь ласково трепала Варины волосы. И полностью доверяя мне, случайному человеку в ее жизни...

— Спасибо! — сказала Варя, обвивая руками мою шею. — Таких подарков мне еще не делали!

Жестом попросив меня поставить ее на землю, Варя подошла к Сашке, смущенно стоявшему в сторонке, вкладывая меч в ножны.

— И тебе спасибо! — Сашке достался дружеский поцелуй самой прекрасной девушки на свете.

— Да не за что! — пожал плечами тот, но по его лицу я видел, что доволен он как слон, только что съевший двадцать кило бананов. — Подумаешь, делов-то! Я всего лишь нарушил все предписания Первого Отдела и ФСБ и чуть не погиб от руки своего друга. Делов-то!

* * *

Мы лежали на разложенном диване. Мы — это я и Варя. Лежали рядом, глядя в потолок, сытые и довольные. Идиллию нарушала разве что моя подбитая губа, которая довольно зверски болела...

Мы просто лежали. Больше ничего не было и быть не могло. Я бы не допустил, даже если бы Варя вдруг воспылала ко мне страстью. Потому что нельзя! Потому что хватит и того, что я за эти неполные два дня полюбил ее. И потому что когда Варя, например, поднимала руки, чтобы взять с полки чашку или что-то еще, и пижама приподнималась, на секунды демонстрируя мне полоску загорелой кожи, по моему телу словно пробегал ток. Варя была, без сомнения, самой красивой девушкой, которую мне доводилось видеть. И даже моя Наташка, о которой я не мог не думать, стояла в моем личном рейтинге всего лишь на втором месте.

Всего лишь на втором...

И мало того, что мои мысли метались между Варей и Наташкой, мало того, что в моей груди что-то кипело и жгло огнем — еще и Варя вела себя странно и всякий разговор сводила именно к моим воспоминаниям о бывшей жене.

После приключений в лесу мы съездили на ГЭС, вернулись в город, забросили Сашку обратно домой и отправились обедать в "Индокитай". Там-то и начались чудеса... Хитро улыбающаяся Варя отобрала у меня мой мобильник, отдала взамен свой, записала на бумажке мой домашний адрес и сказала, что отлучится на пару часов. Сама. Без меня. У нее есть дела в этом городе! Важные дела! И это не обсуждается. И это сюрприз! Должна же она мне сделать сюрприз, верно? Пусть и не такой увлекательный, как тот, что устроил ей я.

И исчезла, ничего не объяснив. А я так и остался сидеть в "Индокитае", обалдело вертя в руках Варин телефон и пытаясь найти происшедшему хоть какое-то логическое объяснение.

Ну ушла и ушла. Ну дела и дела. Но в чем смысл этого обмена телефонами? У нас, кстати, оказался одинаковый вкус, у нас обоих были "Айфоны". Правда у Вари — IPhone 5, белый и в изящном чехле со стразами, изящном, как и его хозяйка. Ну а у меня — IPhone 4, черный, потертый и поцарапанный.

В таком состоянии я и уехал домой, ждать возвращения своей звезды.

Вари не было действительно часа два. За это время я успел приготовить так понравившийся ей фруктовый десерт с мороженным и успеть начать волноваться за свою гостью. Одну, в незнакомом городе... В голову приходили варианты один страшнее другого! Лидировал по частоте появления в моей голове — таксист-кавказец, узнавший в своей пассажирке очаровательную знаменитость и спрятавший ее в подвале своего дома, чтобы продать в сексуальное рабство в Арабские Эмираты.

Слава богу, домофон зазвонил раньше, чем я всерьез начал обдумывать вариант звонка в милицию. "Здравствуйте, я хотел бы заявить о пропаже девушки. Варвара Колояр. Да, та самая. Нет, я ей не родственник. Я вообще не знаю, кто я ей..."

Варя вернулась как всегда веселая и довольная. И также, как вчера, тут же исчезла в ванной, приводить себя в порядок после долгого дня с беготней по улицам. Телефон она мне вернула только после того, как вышла из ванной комнаты, снова в своей милой и домашней пижаме.

— Сережа, ты — человек слова? — спросила она меня. Спросила серьезно, солидно, важно... И только глаза ее искрились смехом.

— Мужик сказал — мужик сделал! — ответил я.

— Сейчас я отдам тебе твой телефон. Но только при условии, что ты пообещаешь мне кое-что.

— Ты же не заставишь меня давать тебе обещание, еще не зная, что именно я должен пообещать? Меня так однажды уже подписали пойти в аптеку и попробовать купить там два стандарта харумамбуру.

— Нет, такого мне бы и в голову не пришло... Смотри! На твоем телефоне есть аудиозапись с диктофона. Она там одна у тебя в папке. Я хочу, чтобы ты пообещал мне ее прослушать только после того, как произойдет то, чего ты совершенно не ожидал!

— Я совершенно не ожидал, что ты прилетишь в Медянск. Это считается?

— Нет. Но степень неожиданности должна быть примерно такой же.

— То есть я могу ее прослушать, если, например, завтра ко мне на балкон приземлится космолет с мохнатым инопланетянином на борту?

— Примерно так. Ну что? Обещаешь?

Варе я бы пообещал даже купить в аптеке харумамбуру. И ведь купил бы, обязательно бы купил!

— Обещаю!

Варя протянула мне телефон и уселась в полюбившееся ей кресло, разумеется, посреди кухни, оставив меня гадать, где же она была и что же такого записала на мой телефон?

И вот, поужинав, мы легли на диван рядышком, словно близкие друзья, и сейчас говорили. Вроде бы ни о чем, но почему-то, как-то невзначай, разговор сворачивал в сторону моей бывшей жены. Хотя, какое уж там "невзначай"...

— Варя, я тебя недавно на церемонии вручения какой-то награды на "Нашем радио" видел, вместе с Михаилом Ефремовым! Ты с ним общалась? Можешь рассказать, какой он в жизни?

— Точно, Ефремов... Слушай, а твоя Наташа "День выборов" любит?

— Не понял... А при чем тут Наташа?

— Ну, у него там роль такая интересная... Просто мне любопытно стало.

И я невольно начинал вспоминать Наташин смех, ее улыбку, ее любимые цитаты из этого фильма. Да, конечно же, она любила его! "День выборов" — вообще эталон русского юмора. Тонкого, глубокого, оригинального... Это вам не американские комедии в стиле "Очень страшного кино" или "Горячих голов"! В "Дне выборов" каждая шутка — произведение искусства. Конечно же, я не мог жениться на девушке без чувства юмора, а "День выборов" — это лакмусовая бумажка для проверки его наличия.

Или:

— Все-таки сегодня потрясающий день был! Спасибо тебе за него еще раз! Сережа, а ты Наташе Серебряную Ярость показывал?

— Не-а...

— А почему? Это же так... Так красиво и захватывающе! Ты же любил ее?

И я задумался. А почему я в самом деле не попросил Сашку сделать для моей жены то же самое, что попросил сегодня для Вари? Я вообще не рассказывал ей о Ярости и о своей работе. Проект-то засекречен... Но... Почему я не делал этого? Беспокоился за нее? Ведь меньше знаешь — крепче спишь. Вон, Сашкина Аня и рада была бы не знать, что вытворяет ее муж с разогретой плазмой, в которую он превращает воздух. А уж после того, как он схлопнул гранитный карьер и сам чуть в нем не погиб — она вообще боится отпускать его из дома. Но я-то вроде бы жизнью не рискую? Я просто ученый... А на засекреченность проекта я, как выяснилось сегодня, могу легко и забить.

Так почему же я никогда не показывал Наташе даже записей с полигонов? Может быть и правда потому, что не так уж сильно любил? А ведь любил... Очень любил! И сейчас, кажется, еще люблю, ведь не так давно Лехе, другу детства моего, рассказывал под бутылку коньяка, как мне плохо без нее и что даже о других женщинах вот уже полгода как думать не могу.

Точнее, не мог. Пока ко мне с небес не спустилась очаровательная звезда по имени Варя.

И словно вторя моим мыслям, Варя снова заговорила о Наташе.

— А ты ее до сих пор любишь?

— Кого? — закосил под дурачка я, за что тут же получил локтем по ребрам.

— Не прикидывайся, а? — попросила Варя. — Я же серьезно спрашиваю. И это важно, между прочим. Так любишь?

Я задумался. Два дня назад я бы, не колеблясь, ответил утвердительно. А сейчас я колебался. Потому что думал: а можно ли любить двух прекрасных женщин одновоременно? Особенно в том случае, если одна — недосягаема, потому что слишком далека от твоей жизни, а вторая — потому что из твоей жизни ушла, причем по собственной воле.

Но, собственно говоря...

— Да!

— Что да? — Варя чуть приподнялась на локте, чтобы видеть мои глаза. — Вслух это произнеси!

И почему это ей так важно? Почему она говорит со мной о любви к другой женщине, хотя сама уже этой ночью сядет в самолет и улетит обратно в Москву, чтобы, скорее всего, никогда уже не вернуться?

— Да, я все еще люблю ее!

Варя улеглась обратно, подложив руки под голову.

Ну вот. Сказал. А что сказал? А зачем сказал? Почему она вообще спрашивала меня?

Может быть, я тоже ей понравился, и она ищет повод, чтобы остаться со мной? "Понравился". Что за слово-то такое... Понравиться щенок на улице может, цветок в вазе. А в мужчину обычно влюбляются...

Что за чушь в моей голове? Чтобы Варя влюбилась в меня? Где я, и где Варя... Где я, и где любовь... нет, я могу ей только понравиться! Надеюсь только, что действительно не как щенок на улице, а хотя бы... Хотя бы как? Какое уж там "Слышать мысли женщин", мне бы в сумбуре в собственной голове разобраться.

Нет, все, хватит думать ерунду.

Надо сейчас подвернуться к ней и спросить: "Варя! Хочешь остаться со мной навсегда? Ради тебя я готов на все! И все, что было раньше — не имеет значения! Я люблю тебя!"

Но ведь это неправда... Все, что было раньше, значения не имеет, но люблю я не только ее. Я парадоксальным образом люблю двух женщин одновременно и сам в себе ничего не понимаю. Что за ересь?

Да и не может Варя в меня влюбиться. Не может! Это я балбес с мозгами, поврежденными Яростью, в своих чувствах разобраться не могу. А она — девушка умная. У нее там в Москве есть этот... Шоумен этот, забыл фамилию! Забыл и вспоминать не хочу! И вообще ни о чем думать не хочу! Хочу просто лежать вот так вот рядом с Варей на диване. Лежать и думать, что в любой момент я могу вот просто так повернуться к ней и поцеловать в губы!

И убеждать себя в том, что не делаю я этого не потому, что до смерти боюсь, а потому, что я — такой весь из себя джентльмен, храню верность другой женщине даже сейчас, когда она от меня ушла, и не смею создавать Варе никаких проблем, особенно на личном фронте.

Мы — друзья. Просто друзья!

Я выждал еще немного, покосился на безмятежно улыбающуюся Варю и таки не выдержал:

— А почему ты спрашиваешь-то?

— Просто чувство у меня такое, что все у вас будет хорошо!

— Это с чего вдруг?

— А у хороших людей всегда все хорошо! А вы с Наташей — хорошие люди.

Большего я за вечер так и не добился...

Цифры на часах моего телефона меланхолично сменяли друг друга, отсчитывая время до Вариного отъезда. Вылет — в 6-35 утра. Значит в 4-30 надо бы встать, а в 5 уже выехать. Электронную регистрацию Варя уже прошла — спасибо современным технологиям, хоть одной проблемой меньше. Спасибо им же за существование социальных сетей, в одной из которых я нашел Варю... А ведь каких-то 15 лет назад все это казалось фантастикой.

И вообще, каких-то два дня назад мне казалось фантастикой, что я могу вот так вот сидеть и болтать с Варей Колояр...

Цифры на часах сменяли друг друга, но делали это где-то там, под чернотой экрана. Мы их не видели, потому что счастливые часов не наблюдают. Мы сидели, лежали, пили чай, стояли на балконе, любуясь закатным Солнцем и говорили. Просто болтали как давние друзья... И не важно, что Варя любовалась Солнцем, а я — любовался самой Варей, русые волосы которой в отблесках алой зари горели ярким огнем, словно бы Варя принесла пламя с собой, оттуда, с полянки в лесу, на которой Серебряная Ярость явила ей свой грациозный танец.

Мы просто стояли и смотрели, как ближайшая к Земле звезда уходит за горизонт... И я старался не думать о том, что через несколько часов точно так же за горизонт улетит и моя звезда... Девушка с редким и красивым именем Варя!

Спать мы легли около полуночи.

Точнее — попытались лечь, даже выключили свет. Разговор не прерывался уже даже тогда, когда мы оба коснулись головами подушек. Варя допытывалась у меня успехами нашей работы по Серебряной Ярости, и хоть и зевала каждые пять минут, но уверяла, что это просто рефлекс и она на самом деле очень внимательно меня слушает.

— А зачем вам такой меч?

— В каком смысле, "зачем"?

— Ну, ты говорил, что когда вы поймете все принципы функционирования Ярости... тьфу ты, твоим языком уже заговорила! В общем, когда вы разберетесь в ней окончательно, вы сможете ее скопировать. А зачем вам вторая Ярость? Вы и с первой-то справиться не можете! Я как вспомню твои глаза, когда ты ее в руки взял — страшно становится.

— Варя, это же оружие! Даже если опустить управление стихиями, если просто оставить эффект превращения обычного человека типа меня в мастера-мечника, это уже дорогого стоит! Представляешь взвод ВДВшников, десантирующихся в тыл врага с такими вот мечами? ВДВшников-новичков! Просто бери любого физически крепкого призывника, давай ему в руки меч и бросай в бой! Все, он уже воин! А если этот десантник еще и хотя бы со стихией ветра освоится... Создание такого оружия изменит ход истории едва ли не сильнее, чем создание ядерного!

— А как же быть с превращением человека в сумасшедшую машину убийства, которая в каждом видит врага?

— Не знаю. Наша главная цель как раз и состоит в том, чтобы скопировать Ярость, но без этого весьма неприятного эффекта. Но пока что мы имеем то, что имеем. На любого, кто возьмет Ярость в руки, она действует... ужасно действует, в общем. За очень редким исключением. Кроме Сашки, который получает все плюсы Ярости и ни одного ее минуса. И тебя, которая вообще не получает от меча ничего!