Я против тебя

— Какая аудитория?

— 1-304. Приходи скорее, иначе от меня даже кусочка мяса не останется. — И я прервала вызов. Меня слегка затрусило. Когда смотришь подобное по телевизору — даже смешно. В жизни — куда более, чем неприятно. Надо как-то отделаться от этих неврастеничек. Я нервно мерила пространство под лестницей, ибо подойти к аудитории ближе, чем на пять метров мне просто не позволял инстинкт самосохранения.

— Привет, — возле меня бесшумно нарисовался Федор. Я почти кинулась к нему в объятия.

— Тебя прибить надо. За все сразу и не спрашивай почему. Ты придумал, что скажешь им? — я ухватилась за правую руку парня и со всей суровостью глянула ему в глаза. Точнее, попыталась пробиться через стекла очков.

— На месте посмотрим. Импровизируем? — он улыбнулся и мне как-то полегчало.

— Хорошо, постараюсь не сфальшивить.

Мы медленно подошли к аудитории. Еще за десять метров трио ботаничек как-то нездорово оживилось. Сначала они нас увидели, потом застыли, затем отмерзли и начали шушукаться. К тому моменту, как мы подошли к двери, трио попыталось преградить нам дорогу.

— Коралова! — яростно зашипела Регина. — Я тебе о чем говорила на прошлой неделе?!

— У меня были бурные выходные, не помню, — я крепче вцепилась в руку Федора.

— Здравствуй Регина, как поживаешь? — ого, откуда у него такие мягкие нотки в голосе. Они знакомы?

— Привет, Федя, да нормально. У тебя как дела? — Ой, боевая ботаничка покраснела!!!

— Да тоже неплохо, — Федор широко улыбнулся. — С девушкой вот познакомился, встречаться начали. Познакомься, это Лиля. Хотя, я вижу, вы уже знакомы?

Лицо Регины выражало целую палитру эмоций: неверие, ненависть, злость, гнев. Мне срочно захотелось дать ей попить водички.

— Да, мы знакомы. А где вы познакомились? — Регина как-то умудрилась справиться с нахлынувшим потоком эмоций и даже попыталась улыбнуться.

— О, это было удивительно. Лиля в меня врезалась, — и Федор рассмеялся. Ему смешно, а мне на пару идти надо.

— Да-да, это действительно было так забавно И так романтично, — ни фига это не было романтично. Попе было больно. Но, кажется, моя импровизация на фоне жизнерадостного смеха Федора возымело некоторое действие на фан-клуб имени Балдурина. Регина чутка скуксилась, две другие так вообще подувяли. Надеюсь, они поняли, что Федор со мной счастлив?

— Что ж, я рада за вас обоих, — с трудом произнесла Регина. Кажется, ей эти слова дались с большииим трудом.

— Ой, у меня скоро пара, — вспомнила вдруг я. Да и Федору, наверно, тоже надо идти. — Ладно, драгоценный мой, я пошла, не скучай.

"Не скучать" Федор пообещал самым оригинальным способом. Он обхватил мою правую щеку левой ладонью, погладил большим пальцем кожу и нежно поцеловал в губы. Если у меня от этой неожиданной ласки сперло дыхание, то что уж говорить про ботаничек? Кажется, их там хватил дед Кондратий.

— Хорошая была импровизация, — проговорил мне в губы Федор, а я с изумлением смотрела на этого странного парня. — Только чур за свидание это не считать.

— Буду считать это жестом невиданной щедрости, — выдохнула я. — Уходи уже, тебе тоже на учебу надо.

Я едва не оттолкнула его, но вовремя вспомнила, что тут присутствует вражеская сторона в виде воинственно настроенных девиц с зашкаливающим IQ, и поэтому лишь мягко отстранилась от Федора. Парень с некоторым сожалением выпустил меня из объятий, улыбнулся и ушел.

— Ну что, уважаемые? — развернулась я к Регине и ее орденоносцам. — Сами все видели? Надеюсь, мы с вами разрешили проблему "Балдурин-Коралова"?

— Видеть-то видели, но...

— Ваше "но" меня не интересует. Все вопросы к Балдурину, тем более, что он тебя, Региша, знает. А продолжите мне угрожать — я подам заявление в полицию, — с этими словами я вошла в аудиторию. Гм, кажется, мои одногруппнички знатно повеселились, глядя на то, как Балдурин в дверях целовал меня. УПС!!! Хотя, если так подумать, чего я так переживаю, своего я однозначно добилась. Теперь в группе, а скоро новость распространится и дальше, все знают, что к Коралловой лучше не подходить с предложениями вечерних развлечений. Эта мысль меня приятно согрела, как и недавний поцелуй Федора, и я уселась за вторую парту, игнорируя ухмылочки некоторых товарищей. Только вид Никитоса меня удручал: парень был настолько мрачен, словно ему сообщили, что все пиво в мире закончилось на ближайшие лет двести. Через минуту к нему прилетела моя записка. "Я сегодня иду к Бестеревой в больницу. Айда со мной, развеселишься, а то больно у тебя вид пристреленный" — значилось в записке. Ответ пришел не сразу, но положительный. Видать, перспектива быть ушибленным тяжелой рукой прооперированного Юлька перекрывалась возможностью допросить меня о происходящем с большим пристрастием и энтузиазмом.

Пары прошли в неге и лености. Преподаватели поддавались дурным миазмам, распространяемые студиозусами, и читали лекции медленно, растягивая слова, наполняя свои записки явными отходами в сторону с целью предаться переливанию из пустого в порожнее. Но скорее всего, была виновата весна. Солнце все сильнее припекало, заглядывало в окна аудиторий, плясало зайчиками на досках и стенах, заставляла прикрывать глаза рукой или недовольно щуриться. Никому не хотелось сидеть в унылых аудиториях, энергия студентов стремилась на улицу, где чирикали птицы, дотаивал последний снег, где носились отмытые от грязи и наростов льда чистые и довольные машины, где гуляли красивые девочки, скинувшие с себя шубы и теплые брюки. Юношам хотелось щеголять перед этими барышнями своими мускулами, хотелось заигрывать с ними, курить, пить пиво с друзьями, сидя на скамейке подставлять лицо теплому весеннему солнышку. Это лето оно станет горячим, даже жгучим. Так говорят про брюнеток: она была жгучей брюнеткой, ее волосы были словно вычернены ночью. И так же с солнцем, летом оно становилось яростным, словно выплескивало на головы людей тот кипяток, что хранила для нас всю зиму. А весной солнце всего лишь нежно гладила нас по щекам, руками, ушам, словно приглашая кровь разогреться, а чувства всколыхнуть. И поскольку студенты народ абсолютно беззаботный, их энергия, разогреваемая солнцем и превращающаяся в желание, стремилась окунуться в атмосферу флирта, любви и страсти. И вот из этой самой энергии вырывались свободные частички, так называемые миазмы. Они-то и несли разрушение в остальные массы народа. Идет мама с ребенком по улице, а навстречу ей влюбленная парочка студентов. И так они нежно держаться за руки, так ласково смотрят им в глаза, что мама невольно вспоминает отца своего ребенка, и ей тут же хочется прибежать к тому на работу, поцеловать, затормошить — высказать ему всю свою любовь, что когда-то к нему испытывала. А это всего лишь пагубное влияние студенческих миазмов, ке-ке. И бедные преподаватели, которые общались со студентами куда больше, чем все остальные, просто впадали в кому от концентрации миазмов в воздухе, и начинали творить безобразные вещи. Обычно, после пришествия очередной весны у нас в университете кто-нибудь из преподавательского состава играл свадьбу.

— Неужели это закончилось? — я выпала из аудитории, словно переспелый помидор сорвался с ветки, и зевнула. Солнце действует еще не только как "Виагра", но и как "Феназепан". Видать, совсем как волшебная палочка: каждому по потребностям, каждому по способностям.

— Ага, — рядом пристроилась еще более сонный Никитос. Это я старалась всю пару хоть как-то слушать преподавателя, чтобы последний не расстроился от отсутствия заинтересованности в его лекции присутствующими студентами. А Никитос совершенно нагло проспал всю пару.

— Ты-то чего поддакиваешь? — пихнула я друга в бок. — Проспал всю пару, и еще не доволен.

— Мне мешали, — и Никитос еще раз получил от меня ощутимый толчок в бок.

— Ну ты даешь!! Сессия скоро, а он дрыхнет на парах, — моему возмущению не было предела.

— Отстань, зануда, — развеселился Никита. — Что насчет Юльки? Мы едем?

— Конечно, иначе эта пакость мне мозг выест по телефону. Но сначала — в магазин! — и мы вместе с Никитосом бодро порысили в направлении ближайшего супермаркета.

— Слушай, мне давно не дает покоя один вопрос, — Никита перебирал апельсины, выискивая самые оранжевые и круглые.

— Давай-давай, — я лазила у самой стенки холодильника, выискивая йогурты с нормальной датой окончания срока годности. Юлька обожала йогурты, надо будет сказать об этом Никите.

— Ты реально втрескалась в Балдурина?

Не в бровь, а в глаз вопросище, прям не знаю что ответить.

— Да, он мне очень нравится, — закивала я головой, рискуя врезаться лбом в полку с йогуртами. Не смотреть же мне на Никитоса, который мог разоблачить мою фиговую ложь.

— Но он же ботаник!! Я думал, тебе нравятся брутальные, уверенные в себе мужчины, следящие за своим телом, — и Никитос напряг мышцы плеч, демонстрируя мне их накачанность, брутальность и уверенность. Трицепсы они называются, что ли?

— Я сама ботаник, а кто-то пятнадцать минут назад меня вообще занудой обозвал, — парировала я.

— Да ладно тебе обижаться, я же любя, — Никитос попытался игриво улыбнуться мне, схлопотал по шеям, и обиженно забубнил что-то типа "чтоб я еще раз!"

Когда йогурты, апельсины и печеньки были выбраны, Никита вдруг осознал, что вот именно сейчас мы поедем в больницу к Юле. И сразу затосковал. Его взгляд стал блуждать по сторонам, явно в поисках путей отступлений. Но я успела всучить ему в руки тяжелый пакет, и так взглянула, что его тут же замучила совесть. Ну как я, хрупкая нежная девушка, должна тащить ТАКОЙ пакет!!!

— Давай Никитос, не кисни, — подбодряла я его по пути на остановку, — к Юльке же едем, она хороший человек, кусается редко.

— Ага, — пробурчал Никита, — у меня от ее укусов уже задницы не осталось.

— Будешь ворчать как старый дед — вообще один поедешь. Ты же сам согласился на эту авантюру, чего теперь на попятный сдаешь?

— Лильк, — Никитос выглядел как-то затравленно, — понимаешь...я ее боюсь. Она почему-то меня так не любить, все время издевается, подкалывает. А я ей ничего плохого ведь и не делал.

— Угу. А раз боишься — чего сорвался со мной?

— Не подумал, — сразил меня честностью наповал Никита. В добивку парень затем добавил. — В голове одна мысль вертелась: расспросить тебя о Балдурине, — поэтому поездку к Юльке я не сразу воспринял как угрозу своему здоровью.

— Кхм, так ты сейчас на что намекаешь? Что мне придется бегать за главврачом и выпрашивать у него для тебя место в хирургическом отделении, потому что тебе срочно нужна пересадка мозга? — мне сейчас было совсем не понятно, почему женщинам отказывают в наличии мозга и логики. По-моему, это у мужчин с этими двумя предетами первой необходимости большие проблемы. Никитос тому яркий пример. Не подумал он!

— У меня есть мозг! — возмутился было Никита, но я отрезала:

— Очень крошечных размеров. Видать, компенсируется размерами в других местах, — я смерила заржавшего Никиту холодным взглядом и заморозила окончательно, — например большой палец ноги. Ты не зря же носишь сорок пятый, Никитка? Видать, пальчики очень большие?

— Лильк!!! Мы к Юле идем, дай передышку! Побудь девочкой-блондинкой хоть раз? — не выдержал и взмолился друг. Блин, кажется, я перегнула палку. Надо срочно исправляться.

— Прости, просто все как-то стало напряжно, видать, сказывается приближение этого диплома. Поскорее бы уже защитить. О, наша маршрутка. — Мы как раз перешли дорогу и подходили к остановке, когда через два пазика я узрела номер нужного нам маршрута. Никита как истинный джентльмен, всей своей культуристской массой отодвинул желающих втиснуться в нутро пазика, сгреб меня за талию и внес вместе со своей тушкой в маршрутку.

— Никита, отпусти, у меня ребра вальс похоронный играть начали! — сдавленно пискнула я и тут же ощутила ни с чем несравнимый кайф высвобождения себя из железных тисков. — А ты сильный!!!

Никита улыбнулся и вздумал было снова продемонстрировать мне свои трицепсы, но был остановлен отсутствием нужного количества места в пазике.

— Мне кажется, что если ты еще раз попытаешься поднять ручонки к небу, ты либо кого-то убьешь, либо пойдешь за новой порцией пищ.продуктов для грозного Юлька в магазин, — я пыталась не рассмеяться, но сдавленное хихиканье все-таки вырвалось наружу. Боже, неужели все мужчины ведут себя так, когда приходит весна? Неужели у нас, людей, именно такой брачный танец исполняется, дабы привлечь внимание понравившегося партнера. Это выглядит.. так глупо! И тут ржач прорвался вслед за оформившимися мыслями. Правда, я быстро успокоилась, ибо предпочитала всегда ездить в маршрутках тихо и спокойно, но больно уж мне понравились выеживания Никитки.

— Ладно, уговорила, — опять заворчал Никита.

— Слушай, — я решилась задать свой вопрос, который меня мучил с момента недавнего признания Никиты относительно Юли, — ты правда так боишься Юльки? Они мне всегда казалась достаточно мирной.

-Угу, потому что ты сама как Юлька — психованная зануда-ботаничка. Только вот в облике блондинка, — старый дед в Никите никак не унимался. — Ну просто мне не совсем приятно с ней общаться. Она как увидит меня — все, кидайте свет, туши гранату. По ее словам я выхожу самым неудачливым неудачником.

— А ты не пробовал пригласить ее на свидание? — ни разу не задумываясь о возможных последствиях своего вопроса, озадачила я Никиту.

— Чего? — Парень почти потерял равновесие от услышанного. — Ее на свидание?! Не, я не самоубийца!!!

— Ну ты даешь! — почти возмутилась я. — Считаешь меня психом-ботаником, но не страшишься пригласить на свидание. А Юлька, значит, боишься?

— Ты.. ты это одно, — возвел очи Никитка к потолку маршрутки. Интересно, он там трещинки считает или прилепленные жвачки? — К тебе подкатывать не страшно. А вот к Юле — страшно.

— Ты пробовал? — я начала понимать, что Никита ко мне набивается на свидания уже по привычке. Он приглашал и приглашал меня на свидания, осознавая, что я все равно откажу. Это вошло у него в привычку, и я вошла у него в привычку. И в категорию хороших друзей. Включившаяся лампочка оказалась такой неожиданной, что я сурово задумалась на пять минут. С одной стороны это очень-очень радовало, поскольку я уже не знала, как отвязаться от довольно настойчивого кавалера. С этой же стороны я начинала радоваться за подругу, которой, по ходу, будет легче завоевать симпатию Никиты, поскольку увлечение мною уже прошло. С другой стороны — ОБИДНО!!! Я перестала быть объектом обожания одного мужчины, значит минус в списке ухажеров и кандидатов на мою почку и печень после замужества. "Эгоистка!" — с удовольствием отругала я себя, и вынырнула из мира собственных мыслей. Все-таки, позитив за подругу перевешивал собственное ЧСД.

— Нет, как-то даже в голову не приходило. А что, думаешь, мы так сможем найти общий язык? — Никита почти по-детски заглянул мне в глаза. Я почувствовала себя мудрым Каа.

— Думаю, если не общий, то хотя бы интересный.

К концу дороги к больнице мы оба были выжаты духотой и забитостью пазика до нервного срыва. Едва Никита и я оказались на улице, как оба вздохнули с облегчением.