Подарок для Повелителя. Третья часть.

— Только не на подоконник, — тут же пресек мои поползновения Повелитель. Ну и пожалуйста, я вообще могу уйти. Хотя... когда еще выдастся возможность посмотреть на эльфа в естественных для него условиях обитания? Независимо проскакав на одной ноге к дивану, плюхнулся на мягкие подушки и с исследовательским интересом уставился на Повелителя.

— Может, ты чего-нибудь хочешь? — Повелитель и не думал смущаться моим присутствием, водворил своего кресельного монстра (мне точно не сдвинуть) на место и решительно раскрыл первую в стопке папку.

— Варенья.

— Прости? — эльф оторвал голову от листа.

— Варенья хочу.

Ну и пусть это глупая детская провокация. Сколько можно ходить с такой пресной физиономией? Вспомнить хотя бы его появление на заставе, я-то оценил всю силу его недовольства, а вот догадаться, какие эмоции его обуревают, по одному внешнему виду было бы не так-то просто. Поневоле позавидуешь его выдержке. Только лучше бы он хоть раз сорвался, наорал, отругал, пусть даже и наказал, но нет — всего лишь просьба "не падать больше с лошади" и браслеты. Потому что для меня так будет лучше.

— Какого? — все так же спокойно уточнил эльф. Нда, провокация с треском провалилась.

— Крыжовенного.

Повелитель на несколько секунд прикрыл глаза, потом невозмутимо доложил, что такого нет, и уточнил, не хочу ли я чего-нибудь другого.

— Нет, спасибо, я так посижу, — эльф был готов потакать моим малейшим капризам, но никак не хотел понять, что я бы всю эту его заботу променял на отсутствие браслетов на моих руках.

— Как знаешь, — Повелитель снова уткнулся в свои бумажки.

Никогда не видел, чтобы люди, ну или эльфы, настолько уходили в работу. Сейчас для него существовали только бумаги, поля которых щедро покрывались замечаниями, уточнениями... На один документ он тратил не больше пятнадцати минут, но кучка на столе внушала справедливые опасения, что сегодняшнего вечера будет явно недостаточно, чтобы ее разгрести. Голову Повелитель поднял, только когда я зашелся в приступе кашля. Этого оказалось достаточно, чтобы Повелитель забыл о делах: через минуту передо мной уже стоял стакан с отваром. То ли вид у меня был слишком заброшенный, то ли у Повелителя тоже приступ — не кашля конечно — заботы, но одного отвара эльфу показалось мало, чтобы считать свой долг по отношению ко мне выполненным. Мне вручили теплый плед, стопку книг и стребовали с меня обещание, что если мне что-то понадобится, я тут же об этом скажу.

Не скажу, эльф и так прекрасно знает, что мне нужно, но вот за что я действительно был благодарен ему — не вернул меня во дворец, бездушно убивающий все, что еще осталось от меня настоящего. Еще и сам сюда переехал. Значит, ему не все равно?

Среди отданных мне на растерзание фолиантов имелись хроники за последнее столетие. Кинул взгляд на сосредоточенно читающего эльфа. Не понимаю, зачем ему все это нужно? Конечно, предназначенная для простых смертных летопись, сухо перечисляющая факты, вряд ли даст ответ на мучающий меня вопрос, но мне вдруг захотелось хоть что-то узнать про свою новую "семью".

Глава 7

Выходить на охоту лучше на голодный желудок — энтузиазму сразу прибавляется — но... мстительно вонзил зубы в пирожок... буду я еще тут ради шпионов этих оставаться без еды. Я, конечно, безмерно благодарен невидимке, выловившему меня у лестницы, но нервы у меня, чай, не казенные, чтобы доводить меня до трясучки безмолвным присутствием. И потом, когда потенциальные жертвы не сводят с тебя глаз, усыпить их бдительность сложно, но еды мне принесли много... И собственно почему бы не совместить отведение от себя ненужных подозрений с проверкой на прочность? А что, я сегодня добрый, если бы невидимки сами сдались, я бы, пожалуй, еще и угостил их чем-нибудь — вон еще сколько всего вкусного осталось, даже не понадкусанного. Дождавшись, пока Ингвариэль уберет остатки пиршества и скроется в тишине коридора, я решил, что неплохо бы наконец осмотреть свои охотничьи угодья.

"Ходячее недоразумение," — так с утра пораньше обозвал меня Дайанир, узнав, что я умудрился подвернуть ногу на ровном месте, и тут же припечатал: "Теперь лежачее недоразумение: чтоб на ногу лишний раз не наступал, а лежал в кровати и изображал из себя раненого". Недоразумение... это точно:умудрился вчера уснуть в повелительском кабинете (почитал хроники называется!), а эльфу потом пришлось транспортировать меня до моей опочивальни. По крайней мере, проснулся я уже в своей комнате, а так "заинтересовавшая" меня книга обнаружилась на прикроватном столике. Но вот с "лежачим" я бы поспорил. Как раз собираюсь.

Вид несчастного меня, по стеночке обходящего комнату, почему-то не вызвал у невидимок желания расконспирироваться. Идея встать посреди чиста поля и возопить дурниной, взывая к совести незримых, хоть и значилась в моем списке как проверенный в условиях боя вариант, в замке смотрелась слегка неуместной. Значит, будем действовать радикально. Нет, падать с лестницы или, скажем, из окна я не буду — а вдруг не поймают? Обозначив своей целью диван в центре комнаты, направился к нему, изо всех сил стараясь не прихрамывать: лучше уж недоиграть, чем выставить себя на посмешище неумелым притворством. Не прошел я и половины пути, а мне уже вроде как надоело подволакивать ногу, и, поджав пострадавшую конечность, я бодро поскакал к цели своего путешествия. Дернул головой, якобы отвлекшись на подозрительные шорохи — ничего, пусть невидимкам станет стыдно — и, запнувшись, рухнул на ковер.

Собирать меня никто не спешил, но тут уже меня взяла обида — помру вот так, а никто и не пошевелится, — и потом на ковре этом помирать сплошное удовольствие: мягкий, пушистый и теплый. Ну что, поиграем в "кто кого переупрямит"? Невидимки сдались раньше: я с трудом подавил победную улыбку, когда услышал шорох шагов.

— Иллирэн! — вот теперь мне стало плохо на самом деле. Кто ж мог знать, что Повелителю придет блажь проведать меня с утра пораньше? Обычно он меня своим присутствием не очень-то и баловал. Меня тут же бережно перевернули, подняли и через мгновение опустили на диван. Приоткрыл глаза, до последнего надеясь, что слух меня подвел, и не сдержал стона, увидев склонившегося надо мной Повелителя. — Иллирэн, да что с тобой такое?

Понятно, эльф уже успел убедиться, что я злостный симулянт. И почему мне вечно не везет? То я чуть с лестницы не скатился под ноги эльфу, то хотел выманить свою охрану, а нарвался снова на него же. Сердце зашлось в знакомом уже приступе страха. Снова он на меня злится.

— Не надо, — прошептал едва послушными губами, — Вы меня пугаете.

— Прости, — эльф поспешно отошел от моего лежбища. Настороженно проследил, как он прошелся по комнате. Размеренный шаг успокаивал, и страх на этот раз недолго продержал меня в своей власти. — Тебе уже лучше?

— Все хорошо, спасибо. Я... — нет, ни за что не признаюсь, что ловил невидимок "на живца". — Все нормально, просто резко встал, голова закружилась, споткнулся и...

Эльф лишь покачал головой, потом чуть слышно вздохнул, смерил меня изучающим взглядом и снова погрузился в раздумья.

— А это обязательно, чтобы за мной следили невидимки?

— Иллирэн, ты умудряешься падать даже на ровном месте. А обезболивание...

— Я не об этом, — просить убрать охрану так же бессмысленно, как и надеяться, что с меня в ближайшем времени снимут браслеты. К тому же от невидимок пользы пока ощутимо больше, — им обязательно быть невидимыми? Я так не могу, они мне на нервы действуют.

— Ты чувствуешь их присутствие? — Я неуверенно кивнул. — Тебе будет легче, если в твоей комнате постоянно будет кто-то находиться? Ну смотри, потом не жалуйся.

А какая собственно разница, если они в любом случае здесь сидят? Так хотя бы я их тоже буду видеть, и проигнорировать меня им будет не в пример сложнее. Повелитель ушел, так и не сказав, зачем тогда вообще приходил? Зато теперь в полюбившемся мне кресле сидел мрачный Ингвариэль — невидимки, видимо, не пожелали раскрывать инкогнито. Интересно, он всегда такой насупленный... или он в чем-то провинился и его в качестве наказания приставили ко мне? Бедняга.

— Вы останетесь караулить дверь или пойдете прогуляетесь вместе со мной? — если бы он мог, он бы вытаращил в возмущении глаза, уронил бы от удивления челюсть, пал бы пораженным моим нахальством. Любой другой на его месте присмотрел бы в этом списке что-нибудь себе по вкусу, но Ингвариэль же эльф! Нет, не так — он эльф из клана Летучих Мышей!!! Мысленно поморщился, он так и будет сидеть тут целый день с кислой миной? А ведь Повелитель мне говорил, Повелитель меня предупреждал...

— Господин Ингвариэль пойдет караулить дверь, а ты останешься здесь. Думал, я позволю тебе второй раз пропустить процедуры?

Мыш поклонился и вышел, повинуясь указаниям главного целителя. Замечательно! Моя охрана слушается кого угодно, только не меня.

Повелитель.

Никогда не думал, что буду с таким рвением изучать нуднейший отчет о состоянии дел в крохотной провинции, затерянной на самом краю королевства — все что угодно, лишь бы отвлечься от мрачных мыслей, не дающих мне покоя вот уже почти целую неделю. Налоги собраны, урожай собран... Нет, положительная динамика определенно есть, в этот раз не пришлось собирать братишку по кусочкам... По-прежнему надеются увидеть меня на ежегодном собрании... Вот так всегда, в какой-то всеми забытой провинции меня хотят видеть, а родной брат видеть меня не хочет. Что, конечно, не очень-то и удивительно. Хорош старший родич — сам-то до сих пор не научился с эмоциями справляться — уже который раз позорно срываюсь, выплескивая весь этот ужас на Иллирэна. Снова изыскивают средства на открытие университета. Не оставляет наместник маниакальной идеи привлечь к себе побольше народу. И кто там будет учиться? Гномы с приграничья? Уже и учителей нашел, только состояние Иллирэна до сих пор оставляет желать лучшего: все также кашляет, кости даже и не думали срастаться. Какие уж тут занятия? Опять же непонятно, как он сам отнесется к обучению, не заставлять же его, в конце концов.

От изучения мучительного документа меня спас лорд Дайанир, давно уже грозившийся поделиться своими соображениями по поводу Иллирэна.

— Вполне возможно, что заклинание замедляет регенерацию, но боюсь, что дело не в нем. Окончательно станет ясно, когда процесс стабилизации закончится, пока выводы не самые утешительные.

— Регенерация так и осталась человеческой? — я и сам уже это понял, но это не мешало мне надеяться на лучшее. — А жизнь?

— Честно скажу, не знаю, если судить по скорости регенерации, то лет сто максимум он проживет. — Этого не может быть... Может, сам знаю, более того, так и должно быть, но сто лет... это же так мало! — Подождите его хоронить, если все пройдет как надо, Иллирэн станет обычным эльфом, только с несколько заторможенной регенерацией.

— Но почему?

— Что Вы слышали о стихийных целителях?

Я озадачился. Стихийные целители — люди, обладающие даром исцеления тех, чья жизнь им небезразлична. Именно люди, среди высших рас стихийных целителей замечено не было. Одна из самых древних и красивых сказок и практически единственная, в которой люди не выглядели такими... неполноценными что ли? Их дар ничего не имел общего с Даром, но он им был не нужен. А зачем, если они и без магии могли вылечить неизлечимо больного, просто находясь рядом с ним? Им достаточно было просто захотеть, чтобы человек выздоровел, и болезнь отступала.

— Но это же сказки...

— Не совсем, стихийные целители среди людей — не редкость, я подозреваю, что это особенность расы.

— Но... то есть, Вы хотите сказать, что все люди от рождения целители, которым достаточно пожелать...

— Я допускаю такую возможность. Подтвердить это или опровергнуть слишком сложно, но не в этом суть. По моим прикидкам примерно каждый десятый, может быть, даже каждый пятый человек рождается с ярко выраженными способностями к целительству. Впрочем, одних способностей, как правило, недостаточно, но процесс лечения они значительно ускоряют.

— По Вашему, Иллирэн — стихийный целитель? — даже если допустить, что такое возможно... — Но что это меняет?

— А Вы не задумались, почему с такими способностями среди людей так мало хороших целителей? Потому что срабатывает закон компенсации — ни один из известных мне более-менее сильных стихийников не отличался хорошим здоровьем. Большинство из них просто не доживает до совершеннолетия. Больше чем уверен, что тот же Иллирэн в детстве не вылезал из болезней.

— Все равно не понимаю, эльфийская кровь должна была подавить... — Лорд Дайанир не дал мне договорить.

— Регенерация стихийников направлена как бы "вовне", то есть чем сильнее способности — тем хуже регенерация. Вполне возможно, что как раз "внешняя" регенерация усилилась.

— То есть сейчас при желании Иллирэн может вылечить любого? — Не знаю, как сам Иллирэн отнесется к такой новости, по мне так лучше бы он сам был здоров, а остальные как-нибудь обойдутся.

— Вот именно что при желании. Не все так просто. Иногда неизлечимые больные выздоравливают, потому что хотят жить, действительно хотят, и этого желания оказывается достаточно, чтобы выздороветь. — Вместо того, чтобы прямо сказать, как оно есть на самом деле, лорд Дайанир продолжал ходить вокруг да около интересующей меня темы. — Иногда рядом оказывается стихийный целитель, который очень хочет, чтобы его пациент выжил, и тогда в его руках даже сорняки чудесным образом обзаводятся целебными свойствами.

— Сорняки?

— Сегодня я закончил исследование той самой травы, которой Вас когда-то лечил Иллирэн. Он сам рассказал мне, где ее можно достать. Иллирэн свято верил, что это almerakertalira. На деле — самый обычный сорняк. Я сравнивал с оставшимися образцами, ошибки быть не может.

Чем дольше я слушал целителя, тем неотвратимей портилось мое настроение. Обученных стихийных целителей мало, большинство из них даже не подозревают о своих способностях. Опять же далеко не все способны сочувствовать чужим людям (и уж тем более нелюдям), а переживать за каждого как за родного... такие целители долго не задерживаются, рано или поздно они или перестают пропускать каждого пациента через душу, или ломаются. Стихийников хватает до первого умершего пациента — слишком близко к сердцу принимают судьбу своих подопечных, даже больше — подсознательно воспринимают как часть себя, потому и срабатывает словно наизнанку вывернутая регенерация, и именно поэтому тяжело переносят смерть пациента. Тяжелее чем может показаться на первый взгляд — в какой-то момент пропадает желание жить. Сами они ни за что в этом не признаются, но статистика утверждает (где Дайанир только такую откопал?), что большинство стихийников ненадолго переживали своих почивших пациентов. Заболевали, натыкались на нож в подворотне, разбивались насмерть, погибали в пожарах... возьмите любой несчастный случай и вот вам вполне вероятный сценарий развития событий.

— Вы думаете... Нет. Иллирэн просто... — Просто упал в пропасть, просто прыгнул в реку, не задумавшись о последствиях, просто подставлялся под удары, просто чуть не сломал шею на ровном месте... — Вы точно уверены? Просто Иллирэн — хороший целитель, опять же кровь...