Наперекор прошлому (Закончено. Черновик)

— Посмотрел я, как ты бездумно исполняла. Пусть это игра, а всё равно противно.

— Проти-ивно? — Задумчиво протянула Татьяна. — Наверно, ты прав. Противно, если человек не может своей волей поесть. Или лечь спать. Но бывают ведь и другие приказы в других условиях. И либо ты их исполняешь, либо... неужели у этого вашего разлома есть время думать, когда друг кричит: "Сзади!"

— Да, уж! Там думать некогда.

— Вот! Но, для того чтобы не думать, тело должно привыкнуть действовать так, как нужно.

— Знаешь... я, кажется, понял, о чём ты. Я дома стул себе подтащил левитацией. Не думая. По привычке. Мы... я так часто в дозоре делаю. Сначала стрелы доставал. Потом просто так, когда было лень вставать, стал что-то брать издалека. Привычка.

— Видишь! Привычка — очень полезная вещь, если она правильная. Надо придумать и мне такие правильные привычки.

— Это как?

— Очень просто. Например, ты мне должен приказать "ешь!" Так?

— Так.

— А если ты мне приказываешь и сразу сам берёшь ложку? Раз, другой, третий. А на четвёртый я начинаю есть без команды, когда ты просто берёшь ложку.

— Зачем так сложно? Я же могу тебе приказать.

— Никаких приказов. Важно, чтобы другие увидели несколько таких вот привычек, которые вместо приказа заменены на жест. Более того, тебе надо будет сказать о том, к чему ты меня приучаешь. Как бы проговориться.

— Зачем?

— Затем, что невозможно предсказать все ситуации, где мне нужно будет что-то делать без приказа. А так все будут знать, что ты мне прививал такие привычки, и подумают, что я по этим привычкам и действую. Знать-то, что именно я должна делать по какому жесту никто не будет. Несколько жестов им покажем и хватит. Остальное — не их дело.

— Разумно. Можно для некоторых, как ты говоришь, привычек приспособить наши жесты. У нас есть что-то вроде безмолвного языка, мы им пользуемся, чтобы твари нас не услышали. Или командование... Не слова, много чего не скажешь. Но вот этот жест, — Джарвин ткнул себя кулаком под подбородок, — означает "лютует". Все новички его быстрее всего запоминают.

— Пожалуй, я этот жест тоже запомню. Да и другие ваши жесты, думаю, и впрямь будут полезными. А на какие ситуации вашего запаса не хватит, там придумаем что-то новое. А дальше просто. Ты говоришь и даёшь команду жестом. Я несколько раз подчиняюсь, потом ты не говоришь, а только даёшь жестовую команду. Если я помню, я подчиняюсь. Если не помню, ничего не делаю.

— А у нас ведь так и учат новичков, — хмыкнул Джарвин. — Сначала объясняем, что какой жест обозначает, потом просто повторяем жестами то, что говорим. Иначе очень долго запоминать.

— Опять же, нам это на пользу: никто ничему не удивится. Всё всем знакомо и привычно.

— Хорошо. Отдыхай, пока. Я спущусь вниз, может, знакомых встречу. Или, если хочешь, идём вместе.

— А можно я лучше здесь, — поёжилась Татьяна.

— Конечно. Отдыхай.

Джарвин заказал киселя и разных пирожков. Есть ещё не хотелось, а просто так сидеть показалось скучным. К вечеру посетителей прибавилось: и вернувшиеся постояльцы, и местные любители посидеть за пивом с разговорами — все потихоньку заполняли зал. К счастью, Джавин пока оставался здесь единственным офицером, так что с разговорами никто не лез. А разговаривать не хотелось. Слишком много перемен за несколько дней. Всё происходящее требовало спокойного осмысления, а покоя как раз и не было. Повезло уже, что Джарвин привык думать быстро: в дозоре обычно нет времени на долгие размышления и пространные выводы. Джарвин вдруг усмехнулся. Маги не любят перемен. Очень не любят.

Считается, что маги при такой долгой жизни и так постоянно в переменах: окружающие люди меняются: одни уходят, другие появляются, маленькие — вырастают, старые — умирают. Получается, что вся жизнь мага — и так сплошные перемены. А сейчас, когда водоворот событий закрутил так, что не вырваться, почему-то показалось, что маги не любят перемены исключительно оттого, что приходится думать много и быстро. Много думать для мага не трудно. А вот думать быстро мало кто может. А что делать, если нельзя полгода размышлять? Если действовать нужно сейчас, но так, чтобы и сейчас, и через полгода и через пять лет ни у кого не возникло проблем?

Решать сейчас, сразу — на много лет вперёд. Джарвин глотнул остывшего киселя. По-хорошему, надо идти в комнату, где отдыхает девушка, а мешать ей не хочется. Если и дальше сидеть в зале, обязательно появится кто-то из офицеров, придётся поддерживать разговор. Совесть победила, и как только в зале появился первый посетитель в военной форме, Джарвин пригласил его за столик. Вскоре за столиком собралась большая компания, оживлённые разговоры и местное яблочное вино заполнили вечер.

На следующий день, ближе к полудню, Джарвин с Татьяной отправились за заказом. Надо сказать, что в одежде и обуви по размеру Татьяна стала выглядеть гораздо лучше. Но если бы вопрос ограничился только одёждой. Сильно покраснев, Джарвин обратился к портнихе:

— Простите, мастер, но у меня есть одна просьба. Я просто не знаю, кого ещё просить: на заставе нет женщин, а вопрос такой, что без женщины никак.

— Я слушаю, — портниха не стала скрывать удивление.

— Понимаете, моя Татьяна — она ведь женщина...

— Я заметила.

— Вот... а бывают такие ситуации, когда женщина, ну, совсем женщина. Понимаете? И я должен буду ей приказать, что делать, чтобы не возникло проблем. А я не знаю, что приказать. Простите, великодушно, я понимаю, что просьба моя наглая, но я не знаю, как. И узнать мне не у кого. Пожалуйста, расскажите ей, что и как надо делать, ну, когда у женщины кровь. Я очень прошу.

— Вы думаете, она сама не знает?

— Она не может. Чтобы она смогла, я должен ей приказать. А я не знаю, что приказывать, потому что вообще не знаю. А так я просто прикажу ей всё запомнить и потом повторить. Когда придёт время, буду знать, что приказать. Может, даже придумаю, как сделать, чтобы она и без приказа могла. Только сначала надо вообще понять.

— Эх, господин маг...

— Я не хотел, — почему-то начал оправдываться Джарвин. — Ситуация так сложилась, что либо так, либо она погибнет. Долг жизни... А я не могу допустить, чтобы она погибла.

— Бывает, — вздохнула портниха. — Ладно, расскажу я ей, что к чему. Надеюсь, запомнит всё верно. Только вот повторять...

— Не волнуйтесь, — торопливо перебил Джарвин, — здесь никто ничего повторять не будет. Вот вернёмся в комнату на постоялом дворе, там и послушаю без посторонних.

— Тогда командуйте. И на улице, что ли, подождите.

После визита к портнихе Джарвин отвёл Татьяну на постоялый двор, а сам отправился наносить визиты. Вчерашние посиделки спровоцировали разные вопросы, на которые очень хотелось получить ответа. В принципе, игры с назначениями его не касались — маг он там или не маг, для полка он просто лейтенант, один из многих. Только здесь сейчас именно он, а ни кто-то из командования. И уж если есть возможность, разбираться с непонятками придётся ему. А потом уже доложит коменданту, и пусть тот сам решает, реагировать или нет.

Вот только с кем говорить? То, что болтают недовольные офицеры за вином, было, есть и останется болтовнёй. А разговор — это другое. Так с кем же говорить?

У Стэна оказался выходной, и Джарвин разыскал его в небольшом домике неподалёку от центра. Добродушная хозяйка пансиона проводила одного господина офицера к другому господину офицеру. Комнатка мало отличалась от такой же на постоялом дворе, только сундук добавился, да небольшой стол для работы около окна. Стэн за ним читал, пока солнце позволяло, но ради гостя отложил книгу.

— Рад тебя видеть. Хочешь морсу? Моя хозяйка варит очень вкусный морс. Извини, предложить чего покрепче не могу: моя хозяйка покрепче не одобряет. Можем пойти куда-нибудь.

— Самое приличное "куда-нибудь" — это постоялый двор, где толком не поговоришь.

— А о чём ты хочешь говорить? — Стэн махнул рукой в сторону табуретки, предлагая гостю сесть, а сам сел на прежнее место, только спиной к столу.

— О слухах. Вчера мы немного посидели.

— Господа офицеры изволили гулять? — Хмыкнул Стэн.

— Вроде того. До розового марголийского дело не дошло, но мне и нашей яблочной водички хватило.

— На что хватило?

— Это правда, что на Западной заставе ушли маги?

— Правда. Остался один, он, вроде, чуть больше месяца как пришёл.

— А новый комендант? Полгода, если не ошибаюсь.

— Не ошибаешься. И тоже всё начиналось в крепости поддержки.

— С такой же чехарды?

— В том-то и дело. — Стэн встал и начал переодеваться. — У Пита брат служит как раз на Западной заставе. Потому мы кое-что узнаём не только из регулярных докладов. Они местные, живут в этих краях.

— Общаются в отгулах дома?

— Отцу рассказывает, тот передаёт второму брату. Писать, к сожалению, они оба не умеют.

— Почему к сожалению? — Заинтересовался Джарвин.

— Не знаю, как брат, а Пит — парень смышлёный. Был бы грамотным — мог бы и до лейтенанта дослужиться. Может быть. До сержанта, уж, точно.

— А почему не учится?

— А как?

Джарвин немного смешался, но быстро нашёл решение — думать быстро оказалось очень увлекательно:

— Да пусть заплатит хоть пару монет тому, кто умеет, чтобы научил. Даже если грамотных солдат нет, сержанты, точно, грамотные. Только пусть не со своим договаривается, а то не так поймут.

— А ведь есть у нас подходящий человек. Ему меньше года служить осталось. Маленький приработок ему к делу пойдёт, перед возвращением домой-то. Подкину я ему нескольких ребят, глядишь, и выйдёт из них толк. Что смеёшься?

— Да, так. Ребятам — польза, сержанту — деньги, а тебе — грамотные сержанты в будущем. Прямо целая стратегия.

— А то! Я ж военный! — Стэн на мгновенье задумался и весомо уточнил: — потомственный военный.

— Ладно, потомственный военный. Пойдём искать твоего Пита.

Пит дежурил на башне, и оба офицера, распугивая остальных служивых, бодро поднялись на верхотуру. Два солдата, лениво обозревающие окрестности, каждый свою сторону, вытянулись и бодро доложили, что ничего подозрительного не заметили.

— Продолжайте наблюдение, — кивнул Стэн, оба наблюдателя вернулись на свои посты на противоположных сторонах круглой площадки, огороженной не очень высоким, примерно по пояс, парапетом.

Стэн и Джарвин встали рядом с Питом.

— Пит, у тебя брат служит на Западной заставе.

— Да, господин лейтенант. А что?

— Это — лейтенант ре-Эрти с Северной заставы.

— Маг, — добавил Джарвин. — Я слышал, что на Западной заставе не осталось магов. Это правда?

— Господин лейтенант, я ведь ничего не знаю...

— Без магов они не удержат прорыв. А нас на заставе четверо. Вопрос лишь в том, нужно ли моим друзьям перебираться туда? Вдруг им тоже придётся уехать. Что там случилось?

— Господин лейтенант, я ж не знаю. Я дома уже три месяца не был.

— А как всё было три месяца назад?

— Новый комендант. Он не из егерей. Он... наверно, он хороший офицер, но он не понимает. Сначала он приказал офицерам носить мечи.

— На заставе?

— Нет. В дозорах и в выходах.

— Зачем? — Обалдел Джарвин.

— Положено. По Уставу, — ответил Стэн.

— Но это лишний вес!

— Это Устав.

— А солдат заставил носить щиты, — тихо добавил Пит.

— Но это же не удобно! — Возмутился Джарвин.

— Насколько я понимаю, сейчас на Западной заставе обычный пехотный полк, — прокомментирован Стэн. — Всё преимущество егерей в подвижности, лёгкости и бесшумности сведено на нет.

— То есть, прорыв они не удержат, — подытожил Джарвин.

— Да.

— Но зачем?

— Зачем... а зачем у нас менять голову каждый год, а то и чаще? Пит, что твой брат говорит про коменданта?

— Разное...

— Давай так. — Стэн догадался, что смущает солдата. — Сначала скажи всё плохое, а потом всё хорошее. И тогда получится, что ты вовсе и не ругал офицера.

— Плохого там немного. Он не понимает, что такое разлом и твари. Если бы он хоть раз с ними столкнулся, он бы понял.

— Для этого надо идти в дозор. И то не всегда твари встречается. Что осталось от прошлого прорыва, мы уже почти всё нашли. Ну, с нашей стороны, по крайней мере. Не думаю, что на других заставах егеря хуже. — Прокомментировал Джарвин.

— И что такое дозор он тоже не понимает. Он к дозорным относится, как к стражникам в городе. Ходите и следите за порядком. Стал разбивать группы. Чтобы все были одинаковые. Маршруты стал перекраивать. Одна группа так не вернулась. Их всегда восемь человек ходили. Четыре двойки. Через перевал Великана. Шестеро ещё может пройти. Четверо...

— Тоже можно. Мы там были однажды. Но тогда остаёшься без прикрытия. Если твари вылезут, когда ты на верёвке, ничего ты не сделаешь. Но двое должны вести подъём или спуск. Там опасно.

— На перевале? — удивился Стэн.

— Нет, перевал там лёгкий, — объяснил Джарвин. — Там сам Великан — та ещё вершинка. А с теневой стороны там очень любят цепляться гарпии.

— Откуда ты знаешь?

— Лазил я там. У них как раз дозор попался на клюв этим тварям. Перебили, а слезть уже не могли. Благо одна двойка успела спуститься, они и пошли за помощью. А тут мы. Великан совсем недалеко от нас. Я тогда только-только пришёл на заставу. Меня Серж повёл на знакомство. С большой группой егерей для прикрытия молодого магёнка. Он и учуял, что кто-то в беду попал. Вот и... пришлось лезть. Повезло ещё, что я мог себе магией помогать. И потом, когда раненых спускали, тоже магией придерживали. Очень опасное место. Само по себе опасное. А если ещё и гарпии...

— В этот раз без гарпий обошлось, — зло отозвался Пит. — Просто они не знали, как идти. А ведь нужно было ещё следить за небом.

— И что комендант?

— Заявил, что недостойно егеря падать на ровном месте. Назначил усиленные тренировки на подъёмы-спуски на ближайших скалах.

— А смысл? У нас в Северной все ближайшие скалы изучены до последней трещины. Даже сейчас много где смогу подняться в одиночку.

— Он не понимает, господин лейтенант, — ответил Стэну стражник.

— А хорошее что можешь сказать? — Джарвин отвлёкся от рассматривания гор, повернулся и оперся о парапет.

— Хорошее... знаете, господин лейтенант... я ведь стражник. Обычный городской стражник. И вот кажется мне, что у нас здесь он был бы лучше. Всё, что он говорит и делает — для стражи — правильно и нужно.

— То есть, он хорош, но не на своём месте. Спасибо, Пит. Очень помог.

— Вы пришлёте магов?

— Нет, Пит. Магов присылать бесполезно. Я догадываюсь, почему они ушли. Мои друзья уйдут тоже. Сначала он должен понять, что такое разлом. И что такое горы. А вот это мне по силам. Точнее, не мне, но по силам. Главное, чтобы он захотел понять.

— А если не захочет?

— После прорыва всё равно поймёт. Передай брату, Пит, если понадобится помощь, пусть отправляют гонцов к нам или на Южную заставу. Сам знаешь, у нас не принято бросать своих без помощи. Ещё я поговорю со Стальным Волком. Может, уговорю его усилить патрули на границе с вами. Опять же, если что — на помощь придём. Главное, не забудьте позвать.