"Рассказ Зои" (Война старика 4)

Двадцать секунд спустя мальчики были поражены, обнаружив Гретхен среди них. — Из-за тебя я проигрываю пари, — заявила она тому, кто выглядел наиболее агрессивно.

Парень на мгновение уставился на нее, пытаясь осознать, что происходит в его мозгу при этом внезапном появлении. — Что? — спросил он.

— Из-за тебя проигрываю пари, — повторила Гретхен, а затем ткнула большим пальцем в мою сторону. — Поспорила с Зоей, что никто не начнет драку на "Магеллане" до того, как мы покинем док, потому что никто не будет настолько глуп, чтобы сделать что-то, из-за чего всю их семью выгонят с корабля.

— Выгонят с корабля ровно за два часа до отправления, — уточнила я.

— Верно, — согласилась Гретхен. — Потому что каким же идиотом надо быть, чтобы так поступить?

— Идиотом-тинейджером, — предположила я.

— Очевидно, — подтвердила Гретхен. — Смотри-ка, как тебя зовут?

— Что? — снова спросил парень.

— Твое имя, — переспросила Гретхен. — Как будут называть тебя твои мать и отец, когда ты добьешься, чтобы их выгнали с корабля.

Парень оглядел своих друзей. — Магди, — сказал он, а затем открыл рот, словно собираясь что-то сказать.

— Ну, видишь ли, Магди, я верю в человечество, даже в его мужскую часть-подростков, — сказала Гретхен, обдумывая все, что мог сказать наш Магди. — Я верила, что даже подростки не будут настолько глупы, чтобы дать капитану Зейну повод вышвырнуть их с корабля, пока у него еще есть такая возможность. Когда отправимся в путь, худшее, что он может сделать, — это посадить тебя на гауптвахту. Но прямо сейчас он мог бы приказать экипажу высадить тебя и твою семью на погрузочной площадке. Тогда ты мог бы увидеть, как остальные машут тебе на прощанье. Конечно, я сказала, что никто не может быть настолько тупым. Но моя подруга Зоя не согласилась. Что ты сказала, Зоя?

— Я сказала, что мальчики-подростки не могут думать ни о чем, кроме своих недавно опустившихся яичек, — сказала я, глядя на мальчика, который пытался вразумить своего приятеля. — А еще они странно пахнут.

Мальчик ухмыльнулся. Он знал, что мы задумали. Я не улыбнулась в ответ; не хотела портить игру Гретхен.

— И я была настолько уверена, что была права, а она ошибалась, что на самом деле заключила пари, — сказала Гретхен. — Поспорила на каждый десерт, который получу здесь, на борту "Магеллана", что никто не будет настолько глуп. Это серьезная ставка.

— Она любит свой десерт, — вставила я.

— И правда, люблю, — подтвердила Гретхен.

— Она обожает десерты, — сказала я.

— И теперь из-за тебя я лишусь всех своих десертов, — обвинила Гретхен, тыча Магди в грудь. — Это не годится.

Мальчик, с которым Магди вступал в схватку, фыркнул. Гретхен повернулась к нему; мальчик даже отшатнулся. — Не знаю, почему ты находишь это смешным, — сказала Гретхен. — Твою семью, как и его, выбросили бы за борт.

— Это он начал, — сказал мальчик.

Гретхен театрально моргнула. — "Это он начал"? Зоя, скажи мне, что я неправильно расслышала.

— Ты поняла правильно, — поддакнула я. — Он действительно так выразился.

— Кажется невозможным, чтобы кто-то старше пяти лет использовал это в качестве обоснования для чего-либо, — сказала Гретхен, критически осматривая мальчика.

— Где теперь твоя вера в человечество? — спросила я.

— Я теряю самообладание, — сказала Гретхен.

— Вместе со всеми твоими десертами, — подначила я.

— Дай-ка угадаю, — сказала Гретхен и махнула рукой в сторону группы мальчиков перед ней. — Вы все с одной планеты. — Она повернулась и посмотрела на другую группу мальчиков. — И вы все с другой планеты. — Мальчики неловко переминались с ноги на ногу; она разгадала их повод. — Итак, первое, что вы делаете, — начинаете затевать драки из-за того, где раньше жили.

— Потому что так разумнее всего поступать с людьми, с которыми собираешься прожить остаток своей жизни, — предположила я.

— Не помню, чтобы об этом упоминалось в новом ознакомительном материале для колонистов, — засомневалась Гретхен.

— Забавно, — сказала я.

— Действительно, — согласилась Гретхен и замолчала.

На несколько секунд воцарилось молчание.

— Ну? — спросила Гретхен.

— Что? — повторил Магди. Это было его любимое слово.

— Собираешься драться сейчас или как? — растолковала Гретхен. — Если мне грозит проигрыш пари, то сейчас самое подходящее время.

— Она права, — сказала я. — Уже почти обеденное время. Пора подавать десерт.

— Так что либо продолжайте в том же духе, либо прекратите, — предложила Гретхен. Она отступила назад.

Мальчики, внезапно осознав, что, из-за чего бы они ни ссорились, на самом деле все сводилось к тому, достанется ли кекс какой-нибудь одной девочке, разошлись, и обе группы демонстративно направились в противоположных направлениях. Здравомыслящий мальчик оглянулся на меня, когда уходил со своими друзьями.

— Это было весело, — сказала Гретхен.

— Да, пока они все не решат сделать это снова, — предупредила я. — Не получится каждый раз использовать трюк с унижением десертом. И здесь колонисты с десяти разных миров. Это сотня различных возможных идиотских ситуаций с подростковой дракой.

— Ну, колонисты из Киото — это меннониты, — сказала Гретхен. — Они пацифисты. Таким образом, существует всего восемьдесят одна возможная идиотская комбинация для борьбы подростков.

— И все же нас по-прежнему только двое, — сказала я. — Мне не нравятся такие шансы. И вообще, откуда ты узнала о людях из Киото?

— Когда мой отец еще думал, что будет управлять колонией, то заставлял меня читать отчеты обо всех колонистах и их родных планетах, — призналась Гретхен. — Он сказал, что я буду его адъютантом. Потому что, знаешь, это действительно то, чем я хотела бы заняться в свободное время.

— Это может пригодиться, — согласилась я.

Гретхен достала свой компад, который зажужжал, и посмотрела на экран. — Кстати, об этом, — сказала она и показала мне экран. — Похоже, звонит папа.

— Иди, будь адъютантом, — сказала я.

Гретхен закатила глаза. — Спасибо. Хочешь собраться перед отъездом? А потом мы могли бы пойти пообедать. К тому времени ты уже проиграешь пари. Я принесу тебе десерт.

— Только тронь мой десерт и умрешь ужасной смертью, — пообещала я. Гретхен рассмеялась и ушла.

Я вытащила свой собственный компад, чтобы посмотреть, нет ли сообщений от Джона или Джейн; там было одно сообщение от Джейн, в котором говорилось, что Гикори и Дикори ищут меня по какому-то поводу. Ну, они знали, что я на борту, и как связаться со мной по компаду; не то чтобы я куда-то ходила без него. Я подумала о том, чтобы позвонить им, но решила, что рано или поздно они меня найдут. Убрала свой наладонник и, подняв глаза, увидела, что передо мной стоит тот нормальный парень.

— Привет, — сказал он.

— Э-э-э, — промычала я, что свидетельствовало о моей невозмутимости.

— Извини, я не хотел так к тебе подкрадываться, — сказал он.

— Все в порядке, — заверила я, только немного взволнованная.

Он протянул мне руку. — Энцо, — представился он. — А ты, я полагаю, Зоя.

— Да, — подтвердила я, пожимая его руку.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — ответила я.

— Привет, — еще раз сказал он, а затем, похоже, понял, что вернулся к тому, с чего начал. Я улыбнулась.

А затем последовало около 47 миллионов секунд неловкого молчания. На самом деле это длилось всего секунду или две, но, как сказал бы Эйнштейн, некоторые события имеют свойство растягиваться.

— Спасибо за это, — наконец сказал Энцо. — Я имею в виду, за то, что остановили драку.

— Не за что, — ответила я. — Я рада, что ты не возражал, чтобы мы вмешивались в то, чем вы занимались.

— Ну, у меня все равно не очень-то получалось, — сказал Энцо. — Как только Магди выходит из себя, его трудно заставить отступить.

— Что все это вообще значило? — спросила я.

— Это довольно глупо, — признал Энцо.

— Это понятно, — сказала я, а потом подумала, не поймет ли Энцо это неправильно. Он улыбнулся. Очко в пользу Энцо. — Я имею в виду, что послужило причиной.

— Магди довольно саркастичен, а еще он довольно шумный, — пояснил Энцо. — Он отпустил какое-то ехидное замечание о том, во что были одеты те парни, когда проходили мимо. Один из них расстроился, и они чуть не подрались.

— Итак, вы, ребята, чуть не поссорились из-за моды, — сказала я.

— Я говорил тебе, что это глупо, — сказал Энцо. — Но ты же знаешь, как это бывает. Когда нервничаешь, трудно мыслить рационально.

— Но ты мыслил рационально, — указала я.

— Это моя работа, — сказал Энцо. — Магди втягивает нас в неприятности, а я вытаскиваю нас из них.

— Значит, вы знаете друг друга уже некоторое время, — сделала вывод я.

— Он был моим лучшим другом с самого детства, — сказал Энцо. — Он на самом деле не придурок, честно. Просто иногда не задумывается о том, что делает.

— Так присмотри за ним, — предложила я.

— Это не так-то просто, — сказал Энцо. — Я не очень-то люблю драться. Многие ребята, которых мы знали, воспользовались бы этим фактом, если бы не знали, что Магди стукнет их по голове.

— Почему ты не очень-то умеешь драться? — спросила я.

— Думаю, тебе должно нравиться немного драки, — сказал Энцо. Потом он, похоже, понял, что это бросает вызов его собственной мужественности, и за это его могут выгнать из подросткового мужского клуба. — Не пойми меня неправильно. Я прекрасно могу постоять за себя и без Магди. Мы просто хорошая команда.

— Ты там главный, — предположила я.

— Это возможно, — согласился он, а затем, похоже, понял, что я заставила его сделать целую кучу заявлений о себе, не рассказывая ничего о себе. — А что насчет тебя и твоей подруги? Кто главная в этой компании?

— Думаю, мы с Гретхен обе неплохо разбираемся в мозгах, — ответила я.

— Это немного пугает, — сказал Энцо.

— Нет ничего плохого в том, чтобы быть немного пугающей, — возразила я.

— Ну, это ты уже поняла, — сказал Энцо с должной долей небрежности. Я изо всех сил старалась не покраснеть. — Послушай, Зоя... — начал Энцо, а затем посмотрел через мое плечо. Я увидела, как его глаза расширились.

— Дай-ка угадаю, — обратилась я к Энцо. — Прямо за моей спиной стоят два очень страшных инопланетянина.

— Как ты узнала? — спросил Энцо через минуту.

— Потому что то, что ты сейчас делаешь, — обычная реакция, — ответила я и оглянулась на Гикори и Дикори. — Дайте мне минутку, — сказала я им. Они отступили на шаг.

— Ты их знаешь? — спросил Энцо.

— Они что-то вроде моих телохранителей, — призналась я.

— Тебе нужны телохранители? — спросил Энцо.

— Это немного сложно.

— Теперь понятно, почему ты и твоя подруга можете стать мозгами компании, — сказал Энцо.

— Не волнуйся, — заверила я и повернулась к Гикори и Дикори. — Ребята, это мой новый друг Энцо. Поздоровайтесь.

— Привет, — сказали они своими убийственно монотонными голосами.

— Э-э-э, — только и смог вымолвить Энцо.

— Они совершенно безобидны, если только не считают, что ты представляешь для меня угрозу, — сказала я.

— И что тогда происходит? — спросил Энцо.

— Не совсем уверена, — призналась я. — Но думаю, что это означало бы, что тебя превратили бы в большое количество очень маленьких кубиков.

Энцо с минуту смотрел на меня. — Не пойми меня неправильно, — сказал он. — Но прямо сейчас я немного боюсь тебя.

Я улыбнулась на это. — Не стоит, — сказала я и взяла его за руку, что, казалось, удивило его. — Я хочу, чтобы мы были друзьями.

На лице Энцо отразилась интересная игра: радость от того, что я взяла его за руку, и опасение, что, если он выкажет слишком много удовольствия от этого, его тут же превратят в кубик. Это было очень мило. Он был очень милым.

Словно по сигналу, Гикори громко пошевелился.

Я вздохнула. — Мне нужно поговорить с Гикори и Дикори, — сказала я Энцо. — Ты меня извинишь?

— Конечно, — сказал Энцо и убрал свою руку из моей.

— Увидимся позже? — спросила я.

— Надеюсь, что так, — сказал Энцо, и тут же получил такой взгляд, который говорил о том, что его мозг говорит ему, что он проявляет излишний энтузиазм. Заткнись, глупый мозг. Энтузиазм — это хорошо. Он отступил и пошел прочь. Я немного понаблюдала за ним.

Затем повернулась к Гикори и Дикори. — Надеюсь, это будет приятно, — сказала я.

— Кто это был? — спросил Гикори.

— Это был Энцо, — ответила я. — О котором я тебе уже говорила. Он мальчик. И к тому же симпатичный.

— У него нечистые намерения? — спросил Гикори.

— Что? — удивилась я, слегка недоверчиво. — Нечистые намерения? Ты серьезно? Нет. Я знакома с ним всего около двадцати минут. Даже для подростка это было бы довольно быстрым шагом вперед.

— Мы слышали совсем другое, — сказал Гикори.

— От кого? — спросила я.

— От майора Перри, — ответил Гикори. — Он сказал, что сам когда-то был подростком.

— О, Боже, — вздохнула я. — Большое тебе спасибо за то, что ты представляешь папу подростком, полным гормонов. Чтобы избавиться от такого образа, нужна терапия.

— Ты и раньше просила нас заступиться за тебя перед мальчиками-подростками, — сказал Гикори.

— Это был особый случай, — сказала я. Так оно и было. Незадолго до того, как мы покинули Гекльберри, мои родители отправились исследовать данные о планете Роанок, и я получила молчаливое разрешение устроить прощальную вечеринку для своих друзей, а Анил Рамиш взял на себя смелость прокрасться в мою спальню и раздеться догола, а когда его обнаружили, сообщить мне, что он дарит мне свою девственность в качестве прощального подарка. Ну, он не так это сформулировал; он вообще пытался избежать упоминания всего этого аспекта, связанного с "девственностью".

Как бы то ни было, это был подарок, который я на самом деле не хотела, даже несмотря на то, что он был уже развернут. Я велела Гикори и Дикори проводить его; Анил в ответ закричал, выпрыгнул из моего окна и спустился с крыши, а затем всю дорогу до дома бежал голым. Это было потрясающее зрелище. Я доставила его одежду ему домой на следующий день.

Бедный Анил. Он не был плохим человеком. Просто пребывал в заблуждении и надеялся.

— Я дам вам знать, если с Энцо возникнут какие-либо проблемы, — предупредила я. — А до тех пор оставьте его в покое.

— Как пожелаешь, — сказал Гикори. Я могла бы сказать, что он был не совсем доволен этим.

— О чем вы хотели со мной поговорить? — спросила я.

— У нас для тебя новости от правительства Обина, — сказал Гикори. — Приглашение.

— Какое приглашение?

— Приглашение посетить наш родной мир и совершить поездку по нашим планетам и колониям, — уточнил Гикори. — Теперь ты достаточно взрослая, чтобы путешествовать без сопровождения, и, хотя все обиняне знают о тебе с детства, благодаря нашим записям, у всех у них огромное желание встретиться с тобой лично. Наше правительство спрашивает тебя, не согласишься ли ты удовлетворить эту просьбу.

— Когда? — спросила я.