Мир

— Что за бессмысленная реальность? — поддержал её Оливин.

Май работал. Его компьютер, растянутый на половину стола усиленно мерцал, а в воздухе над ним сияла оптическая иллюзия. Цветные линии ткали сложный узор. Объёмная картинка непрерывно изменялась, да ещё медленно поворачивалась вокруг вертикальной оси. Оливин красочное зрелище игнорировал, да и Эса отвлекалась на него всего мгновение. Товарищи по несчастью предпочли сердито уставиться на демона.

— Ах, вот как! — ответил Май. — Так значит, главная цель вашей жизни — вкусно поесть? А разве человек не создан для того, чтобы на крыльях познания исследовать тайны природы? Разве не мудрые мысли и глубокие чувства даруют нам величайшее из наших наслаждений?

— Он ещё и издевается! — прошипела Эса. — Сейчас принесу сюда миску этой мерзкой еды и тебе на рога надену! Маргово проклятье, увози нас отсюда! Мне здесь надоело!

— Селен поправится, и мы с ним уедем, а что будете делать вы двое, меня ни в малейшей степени не волнует. Оставайтесь. Это чудесный мир: очень-очень цивилизованный.

Эса прошла в глубину комнаты и шлёпнулась круглой попкой в кресло.

— Быстро приводи в порядок своего приятеля, и мы отсюда уезжаем. Кстати! Тут наверняка крутая медицина: позови местных врачей, и они в два счёта вытряхнут из него эти дурацкие болезни!

— А вот и нет! Я уже подключал Селена к гостиничному анализатору. Здесь тоже никому не известна порода, к которой он принадлежит.

— Вот те раз! И это ты называешь цивилизацией? Главная цель развития не привести в порядок свои дела, а постараться сунуть нос в чужие!

— А как же амазонки? — ввязался в разговор Оливин. — Вы же всех посылаете! Вы даже нас, Стражей, встречаете так, словно мы ваши злейшие враги: а мы охраняем Порядок!

— Потому, что вы мужики! — парировала Эса. — Посылайте в наш мир Стражей-женщин.

Небожитель оторопело уставился на боевую подругу, а Май сказал:

— Местные не любят путешествовать: в других мирах нет таких удобств, да и еда отвратительная.

— Что? — воскликнула Эса.

— Она разъедает пищеварительный тракт, плохо сбалансирована и перегружена вредными и лишними веществами! — охотно уточнил демон.

— Но вы же и женщин наших не любите! — возмущённо изрёк Оливин. — Вы говорите, что они ведут в вашем мире разлагающую пропаганду!

— А что нет? — язвительно осведомилась Эса.

— Вы мешаете мне работать! — сказал Май.

— Отношения между полами — это нормально! — заявил Оливин. — Везде люди как люди, и только вы хотите жить как извращенцы!

Терпение Мая Тангереса лопнуло. Он ухватил болтунов за шиворот и моментально выставил за дверь. Неоспоримое физическое преимущество демона в боевой модификации лишило заклятых врагов шанса посопротивляться.

Когда дверь с треском захлопнулась за их спиной, они поглядели друг на друга, остывая.

— Идём, погуляем! — предложил Оливин.

— Да пошли! — ответила Эса.

Зная в общих чертах местные особенности, Май Тангерес предвидел быстрое возвращение спутников и даже неизбежный как восход светила скандал. Он постарался использовать оставшееся время с толком. Работа продвигалась успешно, и Май отрывался лишь затем, чтобы заглянуть в комнату Селена и убедиться, что найдёныш мирно спит, пристроив под щёку маленькие ладошки.

Изящное инженерное решение задачи вырисовывалось всё явственнее, когда с улицы донёсся подозрительный шум. Май рассеянно посмотрел в окно.

Большую часть проёма мило загораживали всё те же вьюнки. Гигантские цветочки нагло заглядывали в номер, упирались в стекло, отчего лепестки их расплющивались как нос любопытного человека. Ширина окна, впрочем, позволяла обзор, как флоре, так и фауне. Май увидел толпу, довольно большую для такого тихого места. Люди кричали, жестикулировали и перемещались вдоль улицы, но не как единое целое, а как заблудившийся вихрь. Вскоре Май разглядел и два центра этого любопытного явления. Возможно, что изначально Эса и Оливин держались вместе, но толпа давно разделила их, и теперь каждый варился в собственном котле.

Разбуженный шумом, из соседней комнаты прибежал Селен, и Май подвинулся, чтобы найдёныш тоже мог сполна насладиться зрелищем. От испуга отступила дурнота: Селен выглядел почти нормально. Недомогание оставило ему лишь синие тени под глазами.

— Что там происходит?

— Милый маленький скандальчик! С самого начала ясно было, что его не избежать.

— Почему же ты не предупредил их, Май? — поинтересовался Селен робко, но преданно поглядев на покровителя.

— Зачем? — бессердечно откликнулся марг. — Вдруг их всё-таки поколотят? Правда, я не надеялся, что это упоительное зрелище произойдёт прямо здесь под окнами, но сейчас рад вдвойне!

Турбулентность, между тем, подкатилась ближе, и наблюдатели увидели, как энергично отмахивается Эса. Окружали её, в основном, мужчины. Представители сильного пола не пытались обидеть девушку, лишь что-то доказывали ей с большой убеждённостью. Короткие удары амазонки иногда достигали цели, но мужчины старались лишь уворачиваться, рыцарски прощая даме весьма чувствительные тычки.

Оливину приходилось существенно хуже. Его окружали и женщины и мужчины, причём последние норовили не только схватить за грудки и настучать по красивому фасаду, но и приобнять с большой нежностью. Не стоит уточнять, что столь противоречивые стремления исходили от разных представителей сильного пола. Женщины тоже вели себя неодинаково: одни возмущались вполне искренне, другие сердились деланно. Зоркие глаза демона уследили, как одна из якобы разъярённых дамочек быстрым движением сунула в карман Стражу сложенную несколько раз бумажку.

К большому разочарованию Мая, его невольные спутники достигли гостиничных дверей без заметного для себя ущерба. Сердитая толпа тоже быстро рассеялась.

— Сейчас жаловаться прибегут! — сказал демон, возвращаясь к столу.

Селен примостился в кресле. Он восхищённо смотрел на парящую в воздухе модель. Её словно сплели из лучей радуги ловкие пальчики фей.

— У тебя очень красивая работа!

Май охотно кивнул.

— Ты абсолютно прав! Созидание всегда прекрасно, и великолепен его результат.

— А разрушение и насилие — отвратительны. Банальная истина, а вот посмотришь на твоё творение и проникаешься ей как впервые.

Май коротко глянул на Селена. Потеряшка задумался в кресле. Напряжённое от постоянного ожидания неприятностей тело расслабилось, в чертах лица проступило неосознанное благородство. Болезненная бледность словно овеществила перенесённые им страдания, как модель Мая — его инженерную мысль. Если он и, правда, наследный принц, хлопот не оберёшься — решил Май.

Глава 8

Додумать мысль, естественно, не дали. Оскорблённые в лучших чувствах мужчина и женщина ввалились в номер, буквально отпихивая друг друга с дороги, чтобы поскорее выговориться. Май дал команду компьютеру сохранить уже сделанное и отключил его. Красивый мираж погас, но двое скандалистов не обратили на это внимания. Селен порывисто вздохнул. Май сел удобнее и, по обыкновению, вытянул ноги.

— Да? — сказал он добродушно.

Зрелище, когда толпа валяла приблудышей как котят, настроило его на добрые, светлые мысли.

— Здесь одни сексуальные маньяки! — выпалила Эса.

Она отряхнула одежду, словно сметая приставшие ненароком восхищённые мужские взгляды.

— А у тебя какие претензии? — спросил Май у Стража. — Насколько я понимаю, пока на твою белокурую невинность покушались исключительно женщины, ты не жаловался на свободные нравы этого мира.

Похоже, Оливин получил-таки пару раз по морде, но взыгравшая кровь уже практически справилась со следами воздействия. Небожитель едва обратил внимание на самотерапию организма.

— Если здесь свободные нравы, почему так ревнивы мужики? — спросил он. — Девушки заигрывают со мной, я, естественно, отвечаю полной взаимностью, а эти грубые самцы начинают махать кулаками!

Май не ответил. Он и без того получал удовольствие от происходящего.

— Я пытаюсь объяснить, что нападение на Стража является злостным нарушением правил Основ, а они даже не верят, что я Страж!

— И правильно делают! Ты не на службе, да и бляху потерял! Какой ты Страж?

— Основ Порядка! — остывая, буркнул Оливин.

Он прекрасно понимал правоту демона: попал в переплёт как частное лицо — терпи и не возмущайся, но бунтовать хотелось.

— Посмотри, что у тебя в карманах! — посоветовал Май.

Оливин тотчас последовал совету и извлёк на белый свет сразу две записки, кокетливо сложенные маленьким квадратиком. Развернув первый душистый листок, небожитель поспешно извлёк из складок одежды переводчик и отщёлкнул прозрачное стёклышко чтеца. По мере постижения смысла написанного, лицо Стража светлело и добрело. Он сладко вздохнул, глаза ещё раз пробежали последние строки — должно быть адрес прелестницы. Весьма разнеженный тем, что узнал, Оливин развернул вторую записку. Вначале он читал увлечённо, но затем улыбка поблекла. Небожитель сердито нахмурился и бросил бумажку на ковёр.

— Она от парня? — догадливо спросил Май. — Ты пользуешься небывалым успехом. А что скажет твоя невеста, если узнает, что ты развлекаешься здесь с мужчинами и женщинами?

— Она не узнает! — самоуверенно заявил Оливин. — Да и вообще: невеста — ещё не жена. Оправдаюсь.

— Твои моральные принципы внушают мне известные опасения! — сказал Май. — К счастью, меня это не касается.

— Ну, да! — вступила в беседу Эса. — Тебя ничего не касается: ты весь такой чистенький и святой, несмотря на рога. По утрам не тошнит?

Май терпеливо вздохнул и поднялся. Приблудыши уже догадались, какие далее последуют действия, но увернуться не успели: демоны в боевой модификации весьма и весьма проворны. Крепкие пальцы сгребли за шиворот одного и другого. Май аккуратно вынес обоих за порог. Дверь опять демонстративно захлопнулась.

Май поднял брошенную Стражем записку, прочитал, посмеиваясь.

— Надеюсь, наш любвеобильный небожитель не передумает! В этой реальности не одобряют мусора.

Демон смял листок в ладони, а когда разжал пальцы, от бумаги осталась лишь пылинка пепла.

— Можно я здесь посижу: посмотрю, как ты работаешь? — попросил Селен.

— Конечно! Есть хочешь?

— Нет. Пока нет.

Тихое присутствие найдёныша Маю ни в коей мере не мешало. Демон включил компьютер и целиком погрузился в мир, где всё ему было понятно и просто.

Когда он закончил, за окном сгустились сумерки. У цветов вьюнка за стеклом был теперь несчастный вид, они словно просились к людям в тёплый услужливый мир искусственной жизни. Впрочем, сами они вряд ли были жизнью естественной. Май прошёлся по комнате. Лишь теперь он обратил внимание на то, что Селен всё так же тихо сидит в уголке. К собственному немалому удивлению демон ощутил нечто вроде слабого раскаяния.

— Как ты? — спросил он.

— Мне лучше! — ответил Селен.

— Тогда пойдем, погуляем. Заодно я тебя накормлю. Здесь есть рестораны, где подают нормальную еду. Только этим двум надоедам не говори: пусть помучаются.

Селен охотно поднялся. Прогулка по тихим тёмным улицам выглядела заманчиво. Найдёныш представил, как они будут молча бродить под сенью гигантских растений, которые в темноте покажутся таинственными монстрами из страшной книжки.

Реальность вдребезги разбила мечты. Город не просто жил, он кипел ночной жизнью. В причудливом свете разноцветных фонарей бродили ярко разодетые люди. Они болтали, смеялись, пели, заходили в распахнутые двери клубов и ресторанов. Иногда прямо на улице кто-нибудь начинал танцевать — к нему охотно присоединялись. Под сенью гигантских растений пристраивались парочки. Смущённый Селен обратил внимание на то, что не все они ограничивались такой невинной вещью как поцелуй. Прохожие относились к аморальным развлечениям своих сограждан спокойно, если не сказать равнодушно. Город от души развлекался.

Май уверенно шагал сквозь толпу. Он купил новую шляпу и новые очки, но оставил и то, и другое в гостинице. Его ртутно-сверкающие глаза, рожки и бегающие в волосах короткие сухие искры вызывали скорее симпатию и доверие, чем подозрительность и страх. Здесь привыкли к сородичам Мая. Селену тоже перепала часть сияющей ауры высокомыслящего, и он находился в полной безопасности от посягательств любого рода. Побродив по пёстрым шумным улицам, Май и Селен спустились к реке. Здесь на берегу в виду бегущей воды и глади разлива, примостилось низкое бревенчатое строение. Внутри встретил немноголюдный полумрак. Демон усадил потеряшку за массивный стол, сияющий полированным деревом. Еда здесь не подавалась автоматически, за ней пришлось идти к высокой стойке, но Май легко справился с тяжёлым подносом.

— Приступай! — сказал демон, придвигая к подопечному все блюда сразу.

Селен охотно послушался: после сна и прогулки он чувствовал себя сносно и готов был отдать должное местной кухне. Еда показалась ему вполне приличной. Изготовили ее, скорее всего, из тех же овощей и фруктов, но приправы расцветили пресный вкус. Потеряшка очищал последнюю тарелку, когда снаружи донёсся шум, а следом ввалилась компания одетых довольно скромно девиц. Вели они себя развязно и бесцеремонно: манеры плохо вязались с глухими платьицами строгих расцветок и гладкими причёсками.

— Никуда от них не скрыться! — с досадой пробормотал Май.

Селен вытянул шею, пытаясь понять, кого покровитель имеет в виду, и вскоре увидел среди девиц Эсу. Причёска амазонки растрепалась, платье в цветочек, купленное утром, приобрело бывалый вид, но глаза горели энтузиазмом. Эса энергично втолковывала что-то новым подругам, а они от её речей хмелели как от вина, коего, кстати, в реальности не водилось.

— Залезать под стол уже поздно! — вздохнул Май. — А жаль!

— А здесь нет чёрного хода для контрабандистов?

— Вряд ли. Такой благопристойный мир.

Эса заметила ребят и помахала им рукой, но внимание её сразу вернулось к своей компании.

— Странные девушки, — сказал Селен. — Монашки или ученицы?

— Смутно припоминаю, что было здесь движение за девственность против разврата.

Селен покосился на компанию с изрядной опаской.

— Я тоже против разврата, но что же плохого в красивых чистых плотских отношениях? Это радость.

— Должна же у людей на чём-нибудь ехать крыша, — объяснил Май. — Девственность для этого вполне подходит: в некоторых религиях она очень поощряется.

— А за скромность против бесцеремонности здесь кто-нибудь борется?

— Должно быть, им это неинтересно.

Адептам невинности местная еда не пришлась по душе: они морщились и чихали, зато Эса навалилась на пищу, имеющую хоть какой-то оттенок вкуса, с энтузиазмом. Поскольку платили за пиршество новые подруги амазонки, Май наблюдал за происходящим индифферентно. Предчувствуя неизбежный скандал, он сразу встал, когда его спутник покончил с ужином. Вдвоём аккуратно пробрались к выходу. Оказавшись на свежем воздухе, Май облегчённо вздохнул, но обрадовался он рано. Едва демон и потеряшка поднялись по некрутому склону, как навстречу вышел из переулка Оливин. По синякам и царапинам на лице и беспорядку в одежде видно было, что время Страж провёл не без пользы. Выглядел он вполне довольным. Рваная ранка в углу рта и ссадина на скуле ещё слегка кровоточили, но глаза сияли.