Уши не трогать!

И что это означает? Ведь такое сходство не бывает случайным! А может... в "датском королевстве" не всё так спокойно, как кажется? Может в будущем династии Севергов кто-то кому-то не отец?

Из размышлений вырвал скрежет замка, через мгновенье в спальне появилась Берта. Красная, недовольная. Она нехотя, посторонилась, кивнула кому-то, притаившемуся в коридоре. В комнате сразу стало тесно и шумно. Служанки с вёдрами засновали взад-вперёд, сперва опорожняя, после наполняя ванну.

— Что происходит? — осторожно поинтересовалась я.

— Хозяин велел тебя помыть. Сказал, если будешь сопротивляться — мыть насильно.

Судя по тону, Берта приготовилась играть со мной в кошку и стиральную машину.

— Я помоюсь сама. Я вообще-то люблю мыться. Кстати, а мыло у вас есть?

Экономка поверила не сразу, но мыло всё-таки дала. Ещё приволокла мочалку, несколько полотенец и какую-то тряпку, похожую на халат. Я не смогла сдержать благодарной улыбки, чем окончательно смутила Берту.

— Когда закончишь, — пробурчала она, — постучи в дверь.

— То есть?

— За дверью сторожит слуга. Он позовёт меня.

— Ну ладно...

Оставшись наедине с собой, отбросила дурацкую книженцию и оголилась. Эх, жаль, большого зеркала нет! Впрочем... сейчас смотреть не на что. На коже начали проступать синяки. Повреждённая ступня заметно распухла и покраснела. На коленках ссадины. Блин, как жить дальше?

В этот раз вода в ванной оказалась прозрачной, как детская слеза, и горячей! Я с упоением погрузилась в лохань, тело сразу расслабилось. От мыла, которое выглядело вполне современно, веяло сладким ароматом цветов. Эх, если бы после этой ванны ещё и массажик. Чтобы сильные, желательно мужские, руки как следует помяли спинку, помассировали икры, и вообще...

Жаль, счастье не может длиться вечно. Через пару часов пришлось вернуться к реальности и позвать Берту. Вслед за экономкой опять появилась орда служанок с вёдрами. Вычерпывали ванну быстрее, чем наполняли. На меня косились со страхом и уважением.

А вот лицо самой Берты было непроницаемо, как железобетонная плита. Экономка держала ворох разноцветных тканей и как только служанки исчезли, а дверь в спаленку с грохотом захлопнулась, всё это великолепие полетело на мою кровать. Подойти ближе чем на два метра Берта не решалась.

— Платья, — сурово сообщила она.

Да я и сама догадалась. Впрочем, ткань этих платьев сильно напоминает обивку мебели, так что радоваться особо нечему.

— Зачем мне столько?

— Сама-то как думаешь? Не голой же тебе ходить. Это — приличный дом!

Ага, знаем-знаем о ваших приличиях.

Берта несколько секунд жевала губы, наконец, выпалила то, ради чего пришла:

— Завтра к его светлости приедут гости. Очень важные. Утром тебе нужно привести себя в порядок, одеться и быть хорошей самочкой. Поняла?

— Допустим...

— Не паясничай! — лицо Берты стало очень серьёзным, прям главный бухгалтер на допросе в налоговой. — И ещё. Господин Орис просил, чтобы ты уложила волосы таким образом, чтоб не было видно ушей.

А вот тут я действительно удивилась. Мне предлагают изобразить из себя эльфийку? Зачем?

— Я не смогу сделать то, о чём просит Орис. То есть волосы уложить могу, но остальное...

— Почему?

Молча вытянула ногу. После ванны ступня распухла ещё сильнее.

— Я ни в одни туфли не помещусь. А если и помещусь, ходить нормально не смогу.

Экономка скривилась, недовольно фыркнула. И дверью хлопнула так, что будь здесь штукатурка — непременно бы осыпалась.

А через пять минут она вернулась с небольшим чемоданчиком. Вскоре моя нога была намазана какими-то бальзамами и туго забинтована. Удивительно, но боль отступила мгновенно.

— Туфли утром принесу. А ты, — Берта грозно вскинула палец, — не вздумай подвести хозяина!

Меня распирало от любопытства, но выспрашивать о планах Ориса не стала. Впрочем, Берта вряд ли посвящена в детали.

Поразмыслив, пришла к неутешительному выводу: моя роль в завтрашнем спектакле вряд ли будет завидной. Скорее всего, Орис использует меня в качестве циркового уродца.

Но зато на мне будет красивое платье...

Глава 7

Чтобы сделать пристойную причёску, пришлось встать затемно.

Увы, эльфам неизвестны такие прелести цивилизации, как плойки, утюжки, гели и лаки для волос. После трёх часов стараний, мне удалось придать волосам нужную форму, но пары шпилек всё равно не хватило.

Наряды оказались так себе. Я выбрала тёмно-зелёное платье: длинное (впрочем, других тут не носят), со скромным декольте и короткими, присборенными рукавами. Оглядев себя, пришла к выводу, что я несказанно хороша, но чего-то не хватает.

Как только солнце поднялось над макушками деревьев, в дверь постучали.

— Войдите, — отозвалась я.

Ожидала увидеть Берту, уже приготовилась наброситься на экономку с просьбой о шпильках, но в дверях появился Орис. Он замер, лицо чуть вытянулось, брови стремительно ринулись к переносице. Молчит. И совершенно неясно, нравится ему или нет.

— Чего-то не хватает, — задумчиво пробормотал он, будто несколько минут назад подслушивал мои мысли. Сосредоточенно извлёк из кармана нечто блестящее, протянул мне. — Вот, надень.

Я чуть в обморок не упала. В моём мире подобные вещицы в карманах не носят, их вообще из банковской ячейки вынимать непринято.

— Подбирал под цвет глаз, — сообщил Орис.

Да, это я заметила. Ожерелье в виде короткой золотой цепи искусного плетения с пятью подвесками. Центральный камень просто огромен, четыре других чуть скромнее. Едва не задохнулась от восторга:

— Сапфиры?

— Да.

Дрожащими пальцами взяла протянутое ожерелье, приложила. Нет, застегнуть не смогу. Эльф тоже это понял, но прежде чем помочь долго и выжидательно смотрел на меня.

— Сейчас ты почти неотличима от благородной эльфийской девушки, Лёля. Сможешь показать моим гостям хорошие манеры и помалкивать?

Кивнула. Очень хотелось спросить зачем, но всё-таки прикусила язык. Сам скажет, если посчитает нужным. В любом случае, возможность поносить такое ожерелье искупает всё.

— Замечательно. Постарайся не выдать себя раньше срока.

— А что это будет? Званый обед? Приём?

Во взгляде Ориса появилась крошечная хитринка, словно именно такого вопроса и ожидал. Но даже теперь он казался холодным и злым.

— Нет.

По случаю приёма гостей, слуги сменили мышиные камзолы на белые. Только Берта осталась как была. С её помощью я втиснулась в новые тряпичные туфли, вставила в причёску недостающие шпильки.

В отличие от Ориса, экономка своего удивления не скрывала, смотрела на меня широко распахнутыми глазами.

— Поразительно, — выдохнула она. — Если бы не знала кто ты такая... ни за что бы не догадалась! Хозяин будет доволен. — И добавила: — Сейчас принесут завтрак, поешь. А после отправишься куда велено.

В этот раз обошлось без конвоя. Меня сопровождал один единственный слуга.

Мы прошли коридором, но к главной лестнице не повернули, на второй этаж спускались по боковой. В конце нового коридора обнаружилась массивная дверь. Когда она распахнулась, мне отчаянно захотелось развернуться и убежать.

Просторная комната, большую часть которой занимает огромный круглый стол. На полированной деревянной поверхности ни кувшинов, ни кушаний, даже бокалов для воды нет. Зато тут разложены бумаги, свитки, стоят чернильницы с перьями. А в высоких креслах чинно восседают эльфы.

Это что? Совещание кабинета министров? Или собрание масонской ложи? Чёрт...

Я поймала холодный, непробиваемый взгляд Ориса. Едва заметным кивком он указал на соседнее кресло, и я пошла... Руки ходуном ходят, колени дрожат, ноги подгибаются. Только бы ни упасть! Едва переступила порог, сразу ощутила на себе любопытные взгляды, от этого стало ещё неуютней.

Сколько их? Десятка три? В основном мужчины, представительниц прекрасного пола двое. Я — третья. Чёрт! Вот это попала!

Слуга, ждавший у соседней стены, метнулся вперёд, отодвинул для меня кресло. Орис чуть повернул голову, приветливо кивнул, от его фальшивой улыбки повеяло таким холодом, что спина мурашками покрылась.

— Это Лёля, — громко сказал Орис. — Я пригласил её на Совет в качестве наблюдателя. Она из западного королевства.

Какой-то престарелый хрыч, сидевший в паре кресел от меня, подмигнул. Одна из эльфиек усмехнулась с заметным высокомерием. Но в целом, реакция почтенного собрания была никакой. Видимо, здесь привыкли к разного рода "наблюдателям".

Ещё один взгляд заметила с запозданием. Красивый молодой эльф с длинными, рыжими, как благородная медь, волосами. Глаза огромные, зелёные. Нос ровный, губы умопомрачительные. Ну почему нас разделяет этот треклятый стол?

Мои вздохи прервал Орис:

— Все в сборе? Тогда начнём. Итак! Как вам известно, это внеплановое заседание. И связано оно с законопроектом, который предложил господин Каркус.

Орис учтиво кивнул одному из эльфов. Вид этого Каркуса мне совсем не понравился — мужик вроде приличный, но что-то с ним не так. Мысленно окрестила его Какусом — это имя подходит больше. А граф тем временем продолжил:

— В этом законопроекте господин Каркус выражает мнение нескольких уважаемых семей королевства Севера. И, как понимаю, они тоже приложили руку к составлению сего, — Орис стукнул пальцем по распластанным перед ним бумажкам, а составитель законопроекта кивнул. — Вы все уже ознакомились с этим документом?

Эльфы закивали, только я осталась сидеть деревянной чуркой.

— Замечательно, — улыбнулся Орис. — Но для ясности, озвучу основные моменты. Итак! Предложенный законопроект посвящён важной теме: смягчение условий содержания человека, а так же изменениям в селекционной политике. Какова текущая ситуация в этой сфере?

Человеческий ресурс — важная часть нашей экономики, важная составляющая производства. Так было не всегда. Сперва мы, что называется, сняли человека с дерева, отрезали ему хвост и вложили в руки палку. То есть: окультурили и одомашнили. К счастью, период приручения человека никто из присутствующих на Совете не застал, но данные, которые приводят историки, вполне красноречивы. Именно на них основан главный тезис, применимый к человеку: человек — зверь. От коров, лошадей и прочего скота его отличает внешнее сходство с эльфом, и только. Это основа нашей политики в данной сфере.

Текущий принцип селекции так же основан на историческом опыте. В каждом крупном хозяйстве существует отдельный сектор для воспроизведения и селекции человека. Из молодого помёта, который выращивается отдельно от основного стада, выбирают самых здоровых и трудоспособных самок, отселяют в отдельный барак. Остальные самки подвергаются стерилизации. В качестве осеменителей используются самые трудоспособные самцы. Таким образом, мы добиваемся не только качественного, но и равномерного рождения помёта: мы контролируем количество и сроки.

Что предлагает господин Каркус? В первом случае — смягчение условий содержания. А именно: уменьшить рабочий день, улучшить и увеличить рацион питания, ввести нормы содержания — количество особей на квадратный метр, и так далее. В плане селекционной политики, господин Каркус предлагает заменить поголовную стерилизацию самок частичной, то есть позволить "естественное" размножение человека. Всем всё понятно?

Выпалив последнюю фразу, Орис покосился на меня.

— Если основной смысл ясен, предлагаю дать слово господину Каркусу.

Каркус-Какус — эльф в синем, расшитом золотом камзоле, с пышной чёрной гривой, забранной в хвост, расплылся в улыбке. Он учтиво кивнул Орису, второй поклон был адресован всему собранию.

— Господа и дамы, я счастлив, что имею возможность представить вам законопроект, — а вот голос у Какуса оказался очень красивым, бархатным. — Мы долго шли к открытому обсуждению этих вопросов. Впервые о смягчении условий содержания человека заговорили пятьсот лет назад... Но, опустим исторические детали и поговорим по существу.

Сам по себе, законопроект многим покажется странным, вызывающим, даже крамольным! И это правильно! Я полностью согласен с таким мнением! Но мы с вами не обыватели, которые привыкли мыслить довольно мелко. Мы — законодатели королевства Севера, на наших плечах лежит ответственность за многие судьбы, за благополучие всего народа. Значит, мы обязаны обсуждать и неприятные вещи.

В последние десятилетия, мы ощущаем нехватку сельскохозяйственной продукции, нехватку других материалов, в производстве которых применяется человеческий труд. Но ситуацию можно изменить, это просто! Нужно повысить качество человеческого труда. Предоставив человеку более комфортные условия жизни, мы повысим его мотивацию. Именно на это направлен законопроект!

Не встретив ликования со стороны собравшихся, Какус расправил плечи и принялся загибать пальцы:

— Уменьшение рабочего дня — первое и самое важное. Что есть человек? Это скотина! И он, как любая скотина, устаёт. Это влияет на качество работы. Увеличение рациона — два. Пища даёт силы, это важно! Улучшение качества жилья — это, конечно, роскошь, но! Если сделать бараки чуть просторнее, мы снизим риск заболеваний. Это проверено на практике, в одном из моих имений.

— Да это ясно, — отозвался старикашка, который мне подмигивал. — Но всё равно как-то слишком. Но я, если честно, вообще не понимаю, как можно обсуждать такой вопрос сейчас.

Брови Какуса подпрыгнули, он пару раз хлопнул глазками и сжал губы. А старикашка продолжил лениво:

— Вы ведь знаете, ситуация с человеческим племенем сильно обострилась. Наше общество на грани расслоения. Одни поддерживают законопроекты вроде этого, другие поддерживают традиции и мнение Его Величества Георгануса. Вот о чём нужно думать, вот что важно.

— Думаете, возможна гражданская война? — осторожно спросила одна из дам.

— Нет, конечно, — отмахнулся старик, — но волнения и недовольства будут. Причём независимо от того, какую позицию займёт Совет. Допустим, мы одобрим проект Каркуса, тогда вызовем недовольство аристократии и крупных производителей. А если не одобрим, то вызовем недовольство тех, кто заигрался в благотворительность. Я считаю, что наша задача — уйти из-под обстрела, найти компромисс.

— Но это и есть компромисс, — расплылся Какус, потряс стопкой бумажек.

— Да не смеши меня, — отозвался старик. — Ну вот отменим мы поголовную стерилизацию самок, и что получится? Часть потомства рождается под присмотром заводчика, часть — не пойми как, самопроизвольно, будто плесень. И что?

— Мы получим ещё одну породу людей... — Какус осёкся.

— Вот-вот, — буркнул старик, — ничего мы не получим. И от расселения людей — тоже. К тому же, тут нельзя не учитывать позицию Его Величества. А Георганус, если кто не помнит, категорически против.

— Господин Каркус предлагает разумные вещи, — подал голос рыжий.

Старикашка крякнул, скривился так, будто только что залпом выпил стакан уксуса.

— Господин Брайт, не хочу вас разочаровывать... Впрочем, обижать господина Каркуса тоже не хочу... Но мне кажется, этот законопроект написан, что называется "для галочки". Он абсолютно, совершенно нелеп.