Ремесленники душ

— Ничего скоро привыкнешь, — как-то не особо утешительно прозвучали слова сержанта, который протянул мне платок, пахнущий фиалками. Изумленно посмотрев на него, я схватился за платок и не отрывал его от носа. Сразу стало легче, хотя работать одной рукой было не удобно.

Достав блокнот и камень, я осмотрел гниющие части тела, боясь прикасаться к ним. Ничего, ни единой ворсинки души.

Я покачал головой, когда вылез из могилы, на вопросительный взгляд инспектора. От поджал губы и промолчал. Пока мы шли к другой могиле я заполнял свой блокнот на эту жертву, спросив имя её у полицейского рядом.

— Мисс Тифани О'Шел, пятнадцать лет, рост пять футов и три дюйма, вес восемьдесят восемь фунтов.

Я решил записывать всех в блокнот, чтобы не потерять данные, может быть позже они бы мне пригодились в колледже. Ведь по сути своей я сейчас делал то, что нам еще только предстояла делать на старших курсах, я молчу уже про паинит. Доступа к этому камню, со слов директора, у студентов не будет до самого пятого курса, студента нужно уметь рассчитывать все показатели размера души на бумаге, а мне, как и в прочем всем тем, кто помогает полиции, камни выдавались только потому, что мы работали с мертвыми телами. Определить состояние их душевных оболочек, можно было только так, ну или положив рядом с громоздким аниматроном.

Этот же полицейский взял мою табличку и сам заполнял данные на следующих жертв, когда мы обходили могилы. Их было много, больше двадцати, все разной степени разложения и даже скелитизации, на первых десяти душ совсем не было, но чем дальше мы шли, тем больше я удивлялся, сначала на одном теле, затем на другом стала просматриваться бахрома. Я все диктовал полицейскому, что записывал за мной, и видел, как все более хмурым становится инспектор.

Когда мы подошли к последней могиле, останки девушки почти скелетезировались я с удивлением увидел, что здесь бахрома присутствует, не смотря на сильное разложение, очень большая.

— Кто это?

— Мисс Шейли Твистер, тринадцать лет, рост пять футов и пять дюймов, вес сто десять фунтов.

— Она тоже с душой, возможно полной, — я забрал у полицейского блокнот и открыл таблицы, которые я переписал с тетради директора быстро произведя отчеты, — у ней полная душа, ни потеряно нисколько для девушки её возраста это и нормально.

— Сука я говорил им, — пробормотал инспектор и пошел на выход.

Идя за ним, я спросил сержанта, понимая, что мы шли от жертвы к жертве, по временному порядку их убийств и происходит что-то из ряда вон выходящее.

— Я ничего не понимаю, что происходит, объясните пожалуйста мистер Джеймс.

— Херня происходит, — тот долго молчал и когда я думал, что он проигнорирует мой вопрос, он наконец ответил, — когда начались убийства Кукольником, все обращали внимание только на ту жестокость с которой он действовал, и вначале, когда нам выделяли ремесленника все жертвы проверялись. Теперь ты видишь, когда ремесленника у нас не стало, кто-то стал полностью их иссушать ничего не боясь. Инспектор много раз просил выделить ему кого-нибудь из ваших, да все бес толку. Теперь придется расследование начинать заново исходя из того, что это один из ваших и к тому же прекрасно осведомлен, что нам перестали выделять ремесленника.

Он замолчал и больше не проронил ни слова, отправив меня домой с полицейским.

Наконец у меня появилось свободное время заняться тем, чем я хотел. Всю неделю от полиции не было вызовов и те два дня казались мне просто страшным сном. Больше от нечего делать, чем для какой-то определённой цели я завел отдельный блокнот под свои дела с полицией. Я записывал все, место, время, все что видел, параметры жертв, свои ощущения, а также переписал туда все, что насобирал раньше. Библиотека теперь была в моем полном распоряжении, но никакой информации в первой секции по исследованиям душ мертвых людей там не было. Пришлось обратиться к директору и тот недолго думая пробил мне в жетоне доступ ко второй секции и это на первом году обучения! Я был счастлив как никогда, и прямо от него пошел в библиотеку. Новые книги и новые знания, вот и все что меня сейчас интересовало, к тому же я нашел то, что искал, новые сведения об экспериментах над душами. Правда не совсем то, что я искал, экспериментировали над живыми людьми. Ученик основателя ремесла в одних из своих наблюдений написал, что учитель заинтересовался методами получения более концентрированной эссенции души в зависимости от текущего состояния человека. Он писал странные вещи, что они приглашали бедняков и щедро им платили, чтобы те разрешали ставить на себе опыты. Например, были описаны случаи, когда от одной и той же женщины-проститутки были получены две совершенно разные по консистенции эссенции. В обычном состоянии пробный забор не давал и одного пенни, а вот когда она выходила после мужчины (я правда не понял, о чем это), качество подскочило в два раза. Вот пока и все, что я нашел за неделю, но впереди меня ждало еще множество стеллажей и книг.

— Мистер ван Дир!

— Да??! — после ночи в библиотеке я проснулся, услышав стук в дверь, всего через полчаса, как лег спать.

— Вас вызывает, сержант Джеймс, говорит очень срочно! — голос мистера Траста был возбужден, видимо и правда что-то важное.

— Одеваюсь.

Выйдя за ворота, я увидел хмурого сержанта и полицейскую повозку, похоже за мной послали целую команду. Сержант протянул мне руку, и я удивленно пожал её.

— "Что произошло? Я в милости у этих двух бугаев?".

— Простите за поздний визит, — мы сели внутрь и поехали по ночному городу. Газовые фонари на улицах были слегка притушены в столь поздний час, но спать мне не хотелось. Вчера я рано лег и поэтому поздно встал, и засиделся в библиотеке, сон еще не успел на меня найти.

— Что случилось?

— Еще одна жертва, инспектор сказал привести вас, её нашли всего час назад, и он не велел ничего трогать, пока вас не привезут.

Я тяжело сглотнул, одно дело видеть последствия дел рук Кукольника, спустя какое-то время, совершенно другое смотреть свежие следы его работы.

Мы прибыли на место спустя два часа, и я удивился, что не смотря на ранее утро, кругом была просто толпа зевак, людей было так много, что полицейским приходилось оттеснять их подальше.

Я впервые оказался под таким пристальным вниманием целой толпы людей, они видели, что привезли кого-то и спрашивали полицию, не это ли человека все так долго ждут.

— Стервятники, — сплюнул сержант со злостью и повел меня к фонарю, за которым была небольшая подворотня.

Я со страхом заглянул туда и меня замутило. Сержант молча протянул платок со знакомым мне запахом, видимо он специально припас его для меня потому, что иначе второй раз случайным совпадением это не было. Поблагодарив его кивком, я подошел ближе, стараясь не наступить на кишки, которые лежали кругами вокруг странно конструкции, о которой я уже слышал.

Тонкими спицами, воткнутыми в землю, держались обрубки ног чуть выше колен, в ним были буквой "Т" приколоты руки, а венчало эту конструкцию голова девушки с широко открытыми глазами и искаженной в муке боли лицом. Больше ничего не было, ни тела, ни внутренних органов.

— Куда он убирает тела? — спросил я у стоящего рядом инспектора.

— Это не твое дело, — отрезал он, — делай за чем позвали.

Меня это возмутило, я находился тут по собственной инициативе, решив помочь этим людям, а его поведение явно не способствовало тому, чтобы я лучше узнал, что произошло.

— Мистер Дрейк Райт, — я отнял платок ото рта и стараясь не дышать и не слышать звон мух, которые летали вокруг всего этого месива, обратился к нему, решив, что пора поговорить о его отношении к моей помощи, — вы вытащили меня из постели и привезли сюда, если вам нужна моя помощь, то говорите, если нет, я собираюсь и уезжаю, а вы будете искать нового ремесленника, кто согласится смотреть на все это еще долго.

Он набычился и посмотрел на меня сверху вниз, но как бы я не боялся этого огромного человека, я был уверен, во-первых, в собственной правоте, а во-вторых они бы действительно еще долго искали мне замену, поэтому выдержал его тяжелый взгляд.

Он поджал губы и процедил.

— Тел и все остальное никто никогда не находил, только вот такие странные построения.

— Благодарю, — кивнул я и вернулся к остаткам девушки.

Проводя замеры остатков и записывая их в свой новый блокнот, я достал камень и посмотрел на останки. Ничего, ни клочка души, я уже опустил было руку с камнем, но краем глаза заметил, едва заметную ворсинку души, которая мелькнула чуть правее. Думая, что мне показалось, я поднес камень к глазу и осмотрелся. Огромное светло-зеленое облако с гигантскими щупальцами увидел я на месте, где сейчас стоял инспектор, его душа была огромна, что меня невероятно поразило, я решил потом просчитать по таблице насколько она велика. Но вот сдвинувшись левее я заметил, что у сержанта душа пуста наполовину! Он сдал слишком много, его следовало предупредить об этом, чтобы он поменял пункт приема.

— Мистер Дрейк, — я посмотрел на него без камня, — вас или надули в пункте обмена, или вы добровольно сдали слишком много, нельзя так рисковать.

Почему-то мое доброе пожелание взбесило его, и он впервые на меня наорал.

— Нехер в меня тыкать своими зенками, сопляк! Инспектор прав, смотри на трупы, а не на живых людей!

Не только я, но и его друг с удивлением посмотрели на обычно выдержанного сержанта. Я обиделся и вернулся к тому, что стал искать показавшийся мне ворсинку, но толи настрой уже оказался не тот, то ли действительно мне показалось, больше я ничего не нашел колебаний.

Когда я закончил с осмотром и передал сведения инспектору, он попросил подождать его в полицейском фургоне. Я отходил и краем уха услышал начало его фразы.

— Дружище у тебя какие-то проблемы?

Дальше я не слышал, так как попытался пройти толпу людей, которые окружали это место.

— Мальчик, что там? Опять куколка? — внезапно меня схватили за рукав и стали теребить, а в лицо мне ударил гнилостный запах изо рта. Какой-то мужик схватил меня и в лихорадочном возбуждении, от которого у него блестели глаза, стал выспрашивать у меня подробности. К нему присоединился еще один, хорошо одетый парень, который возбужденно облизывал губы и требовал подробностей.

Мне стало страшно от них, я попытался вырваться, но они держали меня крепко, становясь все более недовольными, потому что я молчал.

— Пошли вон от парня.

Почти сразу же за этим, двое приставал словно взлетели в воздух и упали на толпу людей, сбив некоторых с ног. Послышались ругательства, на которые инспектор, а это был именно он, не обратил никакого внимания. Он подтолкнул меня к повозке и сел рядом.

— В участок Гарри, — приказал он, и обратился ко мне, — приготовься, сегодня у тебя будет длинный день, у нас куча трупов после пожара на Чап ман стрит.

— Меня хоть покормят? — хмуро поинтересовался я.

— А стоит? Головёшек ты еще не видел, — хмыкнул он в ответ, и мы замолчали.

Глава 3. Новый год

Я сидел за общим столом, который был сдвинут, не смотря на сословия и слушал директора, который поднимал тост за Новый год. Он довольно-таки долго о чем-то рассказывал, но я его слушал только в пол-уха. Голова была забита другим. Моя работа с полицией давала мне богатую практику, так что теперь, кроме лучших теоретических знаний я был во всем первым и на практике. Месяц назад мы начали эксперименты над душами мышей и я удивлялся с какой легкостью я мог осушить любую, не испытывая ни капли жалости, а ведь всего два-три года назад у меня просто рука не поднялась на такое. Работа с полицией принесла мне не только практический опыт, но и еженедельные вызовы на обследования, правда теперь уже с учетом моего обучения, приучили меня к виду трупов и теперь я мог спокойно делать работу. С полицейскими у меня установилось что-то подобие хрупкого мира, я делал свою работу и не лез к ним, а они не трогали меня и вели себя довольно вежливо.

Ради интереса я изредка посматривал на состояние их душ и каждый раз удивлялся, что сержант постоянно сдавал так много, видимо он реально нуждался, раз душа не успевала даже восстановиться, как он снова и снова меня её на деньги.

От Кукольника не было вестей больше трех месяцев, чему я был страшно рад, ничто меня не угнетало больше, как выезды на места его злодейств. С бытовыми преступлениями или ограблениями все было просто, месть, похоть и деньги были мне понятными мотивами, но вот его деятельность я понять не мог. Видя и обследуя эти трупы у меня не возникало желания мести и справедливости, как по отношению безвинных девушек, количество смертей которых перевалило за пятьдесят.

— "Зачем прятать тела и органы, при этом оставляя все остальное на виду? — я множество раз задавал эти вопросы, но ответов на них не находил".

Насколько я знал, город тоже немного успокоился, так как жертв пока больше не было, но все равно молодых девушек никуда не отпускали без присмотра взрослых, город жил в страхе за своих дочерей. Я видел, как на инспектора постоянно давили по этому поводу, и он становился все более раздражительным и злым, чаще чем обычно я видел у него на столе бутылку с виски.

— Так что в этом году вас ждет практическая практика, — последние слова директора привлекли моё внимание, и я отвлёкся от своих грустных мыслей, — вы будете распределены в соответствии с вашими способностями по цехам гильдии, или военные спецприемники, где военнослужащие сдают обязательный налог. Думаю, дело найдем каждому, и вы своими глазами увидите, как происходит реальная работа ремесленников.

— Да мисс дер Валиант, — удивился он поднятой руке со скамейки напротив меня. Дженнифер, моя одногруппница, сидела с поджатыми губами и тянула руку вверх.

— Я хочу пройти практику в полиции, — заявила она, и все недоуменно посмотрели на неё, я так вообще едва не открыл рот от изумления, только представив её в вечно пышных своих платьях без соринки и пылинки на них, например, в грязи улиц Ист-Энда. С заработанных денег я давно купил себе четыре комплекта одежды, два из которых были очень практичны и одевались специально для работы, свой первый костюм пришлось выкинуть, так как он пропах трупным запахом и когда от меня стали отсаживаться люди, я быстро это сделал.

— Это невозможно мисс дер Валиант, — спокойно ответил директор.

— Но почему, нашему золотому мальчику это можно, а мне, второй ученице курса нельзя? — спросила она, поднявшись с места, — он ведь будет у них на практике?

— Минус три бала юная леди, за нарушение субординации, — в голосе сэра ван Рональда прорезались стальные нотки, — и получите еще, если не поймете, что нельзя спорить с учителями.

Метнув почему-то на меня злобный взгляд, она плюхнулась на свое место, а директор продолжил свою речь. Дженнифер же продолжала злобно на меня посматривать.

Это кстати было еще одной проблемой которую я не мог решить. Отношения с товарищами по учебе у меня после первого курса и так были натянутыми, а уж после того, как все узнали, что я работаю с полицией по личному распоряжению директора, имею в распоряжении паинит, да к тому же работаю над делом самого Кукольника, это вообще практически прекратило наше общение за рамками учёбы. Правда большим плюсом того, что все узнали о моей работе стало то, что у меня появилось много друзей и знакомых с других курсов, особенно девушек, они как мотыльки слетались послушать о некоторых аспектах моей работы. Я не отказывал им в рассказах, но не погружался в детали, и уж тем более молчал об тех фактах, которые были неизвестны прессе по делу Кукольника. Инспектор не однократно говорил мне об этом.