| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Причина возмущения Роземблюма была очевидна. Кроме машин полиции, и самих полицейских частью уже штурмующих одноэтажный частный панельный дом, частью стоявшие в оцеплении, я увидел фургон с логотипом телекомпании, рядом с которым суетились телевизионщики.
— Кто-то в департаменте явно сидит на подкормке у прессы. Причем не в слабом таком чине, или из диспетчеров, — ответил я.
Мы конечно же не участвовали в захвате, но вот наблюдали с интересом. Особенно за тем как один полицейский вылетел в окно. К нему тут же подскочили два жандарма и оттащили в сторону. Дом реально ходил ходуном, отчётливо доносились вопли и команды, но все перекрывал какой-то медвежий первобытный рев. Наконец в проеме двери показались помятые полицейские что окружив огромную тушу обмотанную веревками, сопровождали его к машине. Тот вращал бешено глазами, и пробовал на прочность веревки. Пострадавшему полицейскому, что вылетел из окна, уже оказывали медицинскую помощь. Еще двух вывели под руки (у одного лицо было все в крови) и, судя по тому, как забегали подъехавшие медики, в доме еще кто-то оставался, кому требовалась квалифицированная медицинская помощь.
— Ого, как они его взять сумели? — обшарено спросил Роземблюм.
— Как-то взяли, — с не меньшим удивлением и уважением ответил я.
Мы находились в частном секторе, и хоть народу было не так много, все равно за нами наблюдали. Совсем рядом находился комплекс трехэтажных домов, где сдавались квартиры, так вот балконы там оказались оккупированы зрителями.
— Нужно сразу с ним поговорить, — сообщил я Роземблюму. — В департаменте как бы не было поздно.
— Согласен.
Дальше я стоял у машины с нашими парнями и наблюдал за работой старшого. Первым делом он повелительным взмахом подозвал закрепленного за ним переводчика, что жался неподалеку, и направился к трем старшим чинам. Я до сих пор в их званиях не разбирался. Комиссары вроде бы они были. В течение минуты велись переговоры. За это время штурмовая группа подвела громилу к фургону и попыталась затолкнуть его внутрь, но тот упирался ногами. Кого они брали штурмовики знали, поэтому не стеснялись работать дубинками по ногам. Тот ревел, но все равно не давался, крутясь и упираясь.
Заметив, что Роземблюм машет мне рукой, подзывая, я оставил парней с интересом наблюдать за зрелищем у фургона, и трусцой поспешил к начальству, демонстрируя прыть подчиненного.
— Я объяснил ситуацию, — отошел на пару шагов в сторону старшой, объясняя мне диспозицию. — Комиссар Жевьен согласился на допрос. Только выставил условие, чтобы присутствовали его люди.
— Да проблем нет.
Когда я в сопровождении чинов и других полицейских приблизился к месту побоища, там как раз отлетел в сторону очередной полицейский после хука ногой громилы, встал и стал с интересом его разглядывать.
'М-да. Такого пытками быстро не сломаешь. Такого можно только победить и никак иначе', — прикинул я и, подозвав старшего группы задержания, велел ему развязать задержанного. Тот посмотрел на меня как на психа, и перевел вопросительный взгляд на начальство. Видимо получив от того разрешение отдал несколько приказов и велел выставить оцепление, чтобы задержанный оказался внутри. Молодец, понял ситуацию.
Сперва громила не поверил, что его оставили в покое, только переводил взгляд с одного полицейского в оцеплении на другого, тяжело переводя дыхание. А когда двое полицейских освободили его от верёвки, вообще обрадованно расправил плечи, разрабатывая затёкшие руки.
— Мне нужно только имя, — сказал я, проходя на импровизированный ринг. — Скажешь имя, останешься цел. У меня есть все необходимые разрешения на твой допрос. А то что ты его можешь не пережить никого не волнует.
Громила перевел взгляд на меня и с недоумением остановился, разглядывая меня как незначительную блоху. Хрипло зарычав, тот направился в мою сторону, заходя слева. Часть оцепления колыхнулась ко мне, чтобы прикрыть, но я остановил их жестом руки. Как побить противника, который весит в три раза больше тебя? Надо использовать тычковые удары и захваты с использованием веса противника. Только так и никак иначе — сказал бы Петрович, мой первый инструктор в этом мире. Я бы добавил подручные средства, нож или пистолет. Против таких все средства хороши, но в данном случае его нужно было именно победить. То, что его скрутили полицейские, он за победу не считал.
Как только он приблизился и на последних метрах рванул ко мне я нанес два молниеносных удара отсушив ему левую руку, взял на излом правую и, используя вес противника и большую часть его массы с инерцией движения, бросил-швырнул в сторону фургона. Я почти не использовал никаких усилий, вся хитрость в том, чтобы использовать его массу и инерцию движения.
Вы когда-нибудь видели, когда худенький, но крепкий на вид паренек хватает здоровяка хитрым приёмом и банально швыряет того в сторону машины, от чего та чуть не перевернулась, да еще закрутив при этом вокруг своей оси? А французские полицейские и часть зрителей на балконах видели очень даже хорошо. Ладно, хоть пресса этого не заметила из-за оцепления. Подскочив к ошарашенному громиле (на то, что на боку фургона отчетливо отпечаталось тело здоровяка я тактично не обращал внимания) и схватил его за космы, запрокинул голову и холодно глядя в глаза, спросил:
— Так ты скажешь мне имя или мне переломать все твои кости?
— Это Матт. Это он. Матт Решке, — указал пальцем в сторону одного из балконов здоровяк. Стоявший там не особо крупный мужчина, с интересом наблюдающий за захватом, дернулся, отшатнулся и быстро скрылся в квартире через балконную дверь.
Подошедший ближе командир группы захвата среагировал молниеносно:
— Взять! — и сам ломанулся вперед.
Большая часть полицейских рвануло следом ко входу в комплекс, но и нашлась светлая голова что отправила часть полицейских в оцепление вокруг дома. Шестерка оставшихся под моим присмотром связала безвольного Леонцо и отвела его в фургон. Захлопнули двери и грузовичок, просевший на один бок, сорвавшись с места под вой сирены уехал, увозя сообщника маньяка.
— Весело, — буркнул я, покосившись на подошедшего Ивана.
— Это да. Сейчас все начальство с прессой беседует. Старшой там же. Уже дает интервью. Сейчас начальства понаедет. Новость о захвате маньяка уже расползлась по верхам, она перебила даже информацию про бойню в Булонском лесу, о котором сейчас трещат все газеты.
— Так не поймали еще маньяка-то, — удивился я.
— Похоже никто и не сомневается что это произойдет. Лягушатники, что еще скажешь? Что это они там кричат?
— Похоже поймали, — прислушался я. — Пойдем, узнаем подробности.
Все выяснилось, когда страсти немного улеглись. Маньяка действительно поймали, и сделал это не группа захвата, а простой жандарм из оцепления. Его сейчас как раз перевязывают у кареты скорой помощи. Поглядывая на невысокого жандарма, который со смущенной улыбкой слушал врача, перевязывающему ему голову я понял, что скоро во Франции появится новый национальный герой задержавшего известного благодаря прессе маньяка.
Как выяснилось, преступник черными ходами ушел от группы захвата и, перепрыгнув через забор, столкнулся с нашим героем. Завязалась драка, жандарм будучи куда меньше преступника просто спеленал того прижав его руки к телу, вот маньячина оправдывая свое прозвище данное народом 'Парижский мясник', ухватил жандарма за ухо и стал его грызть. Но тот молодец, настоящий герой, терпел и не отпускал, пока не подоспела помощь, хотя тот успел сожрать пол уха. Так и был задержан этот легендарный преступник.
Все это я объяснил парням, сообщив в конце:
-... мавр сделал свое дело, мавр может отдыхать.
— Да-а. Интересная история, — протянул Андрей. — Значит скоро домой.
— Ну не совсем скоро, неделя у нас точно есть. К тому же есть приятный бонус. Помните я отсутствовал вчера? Так вот есть трофеи в местной валюте. Вечером поделим на всех, так что будет вам на что подарков родне и себе накупить.
— О как? — удивился Иван. — Это согласовано?
— Откуда? Деньги не подотчетные. Говорю же. Трофеи. Так что особо не шикуйте и закупайтесь в меру. Вечером попробую с Алексом встретиться, должен он уже освободиться, и пробить вопрос доставки наших закупок в Союз, а то боюсь, багажное отделение самолета все не вместит.
— Да мы не так много и закупили, — удивился Иван. — Хотя да, потратились изрядно.
— Так я и не про вас говорю. Хотя когда деньги будут, можете и меня догнать. Обогнать вряд ли, но догнать — точно.
— Ясно, — рассеянно ответил Иван. — Дело мы свое сделали, значит, будем встречаться с прессой.
— Это точно, — хмыкнул я, так как меня эта чаша точно минует, а вот судя по кислому виду Ивана, он знал, что будет сопровождать Роземблюма на все выезды и встречи. — О, смотрите. Скотлондярдовцы приехали, пошли, позлорадствуем...
* * *
Промычав что-то я, оторвался от теплого девичьего бока и, перевернувшись на другой бок, прижался к другому, более фигуристому.
Вчера вечером сразу после поиски маньячины, мы отметили окончание работы в тихом кругу в нашем отельном ресторанчике. Даже лейтенанта, то есть юнкера Шмидта, пригласили. Тому семьдесят лет, а выпить в хорошей компании не дурак. Также под конец заскочил, наконец освободившийся Алекс. Судя по темным кругам под глазами, отдыхал он давненько.
Поздоровавшись со всеми, он быстро похватал со стола закусок, выпил один стакан за празднество и отвел меня в сторону.
— Есть что? — спросил я, когда мы сели за свободный столик в углу.
— Тут рассказывать не буду. Но скажу вот что. Сведенья получены такие, что из Москвы уже прилетела группа и сейчас работает, — Алекс понизил голос и прошептал. — Говорят, там наверху уже кого-то задержали. Чуть ли не генерала. Сам слышал от приезжих. Так что крути дырку под орден. Сейчас все захваченное переправляют в Москву. Уже должны границу пересечь, так что все нормально, отлично поработали. Как ты и просил я описал захват так, что ты там проходишь краем, только как специалист по захвату. Потом только рапорт напишешь и все.
— Есть еще новости? — спросил я, осмысливая информацию. Много мне Алекс сказать не мог, но и этих намеков вполне хватило.
— Да. Сменилось руководство комитета. Сейчас начальником стал какой-то Андропов. Не слышал про такого?
— Краем уха, — рассеяно ответил я, прикидывая, что может измениться в моей судьбе, вроде как ничего. — Ничего особенного сказать про него не могу. Кстати, хорошо что ты приехал, пора делить трофеи.
— Какие еще трофеи?! — изумился Алекс. — Ты что не все сдал?!
— Алекс, личные трофеи это священно. Пошли ко мне, твою долю отдам, ты же участвовал в операции.
— Но... Подожди! Но я не могу взять, это все требуется сдать.
— Ага, щас-с. Алекс, ты думаешь я просто так ввязался в эту историю? На хрена мне это надо? Я конечно махровый патриот, но у меня уже было свое задание найти маньяка, которое я кстати выполнил. Ловить шпионов эта не моя работа... если конечно меня материально не заинтересовать. Я заинтересовался, в результате у вас те кто вам нужен, у меня то что мне нужно, то есть определённая сумма иностранной валюты для личного пользования, а то что выделили это слезы одни. Так что все что я взял, поделил на равные доли, тебе как старшему чуть больше. Парням что участвовали в вывозе всего, по тысяче франков, тебе три.
— Это большие деньги, — задумчиво протянул Алекс.
— Конечно, причем полученные за работу и не подотчетные. Это еще не все, готов накинуть пятьсот франков сверху за небольшую помощь.
— Что хочешь? — заинтересовался куратор. Похоже он уже мысленно принял деньги, так что еще одно предложение его заинтересовало.
— Ничего незаконного. Сам понимаешь, деньги у нас теперь есть, и купить мы знаем что, но как все это вывезти? Мне одному только женского белья до тонны вывезти надо. Родственников, особенно женского пола много, — пояснил я на большие глаза Алекса.
— Понятно. Ну с вывозом как раз не проблема, это моя специализация. Подгоним вам морской контейнер и заполняйте его. Потом отправим в Марсель, погрузим на наш сухогруз и тот доставит контейнер в Ленинград, — мгновенно решил вопрос по поводу груза Алекс. — С таможенниками вопрос решим — это не сложно.
— Вот и отлично. Пошли ко мне наверх, решим основную проблему.
— Пошли.
У себя в номере я передал Алексу его три с половиной тысячи и три штуки передать парням, что работали со мной в резидентуре. Алекс конечно их может зажать, честно говоря это его проблемы и все на него совести. Я свое дело сделал.
Потом мы с Алексом спустились вниз, он немного погулял с нами, сообщил всем официально, что в посольстве через пять дней будет праздничное мероприятие (бал), по поводу окончания расследования и пригласил всех нас туда, как основных и главных гостей, пообещав прислать приглашение чуть позже. После этого он нас покинул, отправившись по своим делам.
Чуть позже я пригласил к себе Роземблюма. Тот сперва не понял что я от него хочу, но потом кивнул и мы поднялись ко мне в номер.
— Командир, помните, вы вчера разрешили мне отлучиться, и прикрывали ото всех?..
— Было дело.
— Так вот, дело я сделал и даже получил некоторые дивиденды. Получите свою долю, — протянул я старшому тоненькую пачку банкнот.
— Что это? — с подозрением спросил Роземблюм, даже не прикасаясь к деньгам.
— Это? Это три тысячи франков. Это трофеи, я сразу поясняю, чтобы было недопонимания. Они не проходя ни по каким бумагам. Но начальство о них знает, решило так сказать поощрить нас. Но просило особо не афишировать это.
Приняв деньги, с ними и у старшего были проблемы, хотя ему дали триста франков. Он спросил, убирая их в карман:
— С остальными что?
— Ивану две тысячи, остальным по полтора. Мне три как непосредственному участнику.
— Справедливо, — кивнул старшой и спросил. — А вот?..
— На счет перевозки возможных покупок я договорился с Алексом. Он предоставит нам морской контейнер для перевозок. Но сразу предупреждаю, пол контейнера моё, остальные ваше. Там морем до Ленинграда, а забрать оттуда уже труда не составит. Своя страна.
— Это да, — согласился Роземблюм. — Самому-то зачем столько места?
— Для тряпок. Как это не смешно звучит, но самый ходовые подарки среди моей родни — это нижнее белье. Особенно кружевные комбинации и купальники. Не привезу — голову оторвут. Оно весит мало, но объем большой. Вот поэтому и места много надо. Ну и мелочь всякая конечно.
— Что такой хороший подарок? — заинтересовался страшой.
— Узнаете когда привезете. Особенно когда ваша жена похвастается на работе обновками.
— У меня ещё дочь есть.
— Тем более. У меня только отцу надо привести пару ящиков эксклюзивного пойла. Он очень большой ценитель. А друзей сколько? У-у-у...
Роземблюм ушел в ресторанчик продолжать праздновать, а я вызывал парней по одному и вручил деньги. Отказавшихся не было, только деловито узнавали когда будет тара для перевозки.
Дальше я повстречал двух туристок-шведок и пил с ними на брудершафт. Вечер как водится закончился у меня в постели.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
