Выбор ведьмы.

— Люк, а ты чего молчишь? Или твоя Мэвл выполняет задания без проблем? — поинтересовался кто-то и я снова была вынуждена заставлять себя сосредоточиться. Как же сложно это сделать, и как же я отвратительна сама себе.

— Нет. Моя Мэвл никогда не выполняет мои задания. — ворвался в мой затуманенный мозг ответ Люка — Я ей и не приказываю, сам привык их делать.

Все удивленно переглянулись.

— А зря! — прочирикала Сандра, поглаживая его по руки и умудряясь больно ущипнуть меня, что я аж подпрыгнула, немного приходя в себя. — Это столько времени экономит.

— Ты наверное права. — сказал Люк оглядываясь и убирая руку с моей груди отстраняя меня от себя, из-за чего вызвал странное ощущение недовольства и буквально вырвал из полу гипнотического состояния. И когда это я успела устроиться у него на руках и положить голову на его плечо? А дыхание, почему оно такое частое? Еще и напрягшаяся грудь? Я что, действительно хочу заняться с ним сексом и недовольна тем что он отстранился? И главное он это понял! — Надо попробовать.

Снова прервал мои мысли голос парня. Меня охватил ужас, выпрямившись, и оглядевшись вокруг, я узрела... Оргию. Почти все пары уже давно занимались.... И при этом, многое Мэвл были не с хозяевами, а на их лицах обреченность и отвращение.

Отвела взгляд, встретилась в полутьме с взглядом Люка и увидела в его глазах смех и холод. Он смеется надо мной. Специально сделал так. А что теперь?

— Пожалуй, так я и сделаю. — растягивая слова продолжил он — Джейн, иди ко мне в комнату, там в компьютере я начал реферат по огненному мастерству, закончи его. — и будто зная, что я ищу обход добавил — Сейчас же и чтобы был на высшем уровне, иначе будешь переписывать!

Я поднялась и на негнущихся ногах пошла к выходу из комнаты. На пороге я обернулась и увидела, что мое место заняла Сандра. Испытав сильнейшую душевную боль, я быстро покинула комнату, и бросилась в его спальню, где сквозь слезы занялась порученным мне делом.

К пяти утра, когда пришел этот изверг, я хоть и успокоилась, но была уже никакая. Как выяснилось, он выбрал достаточно сложный вопрос, и мне пришлось ночью за несколько часов изучать все, что у него по нему есть. После чего, изучив его план, слава богу, он его сделал, начать дописывать реферат. Теперь понятно почему в нем души уже не чают. Недели не прошло, а его считают буквально лучшим, а все из-за дополнительных рефератов, которые он пишет на каждый предмет. Именно с такими мыслями я дописывала последнюю главу, но открылась дверь и он вошел.

Весь растрепанный, волосы в беспорядке, рубашка расстегнута и в губной помаде, а на лице недовольство, усталость и душевная боль, но стоило ему меня увидеть и все чувства просто исчезли, будто их и не было.

— Ты еще тут? Я думал, закончила уже и спать пошла. — произнес он холодно и как-то недовольно, а потом добавил — Но это и хорошо, что тут. Закончишь реферат, пойдешь уберешься после вечеринки. — и стал расстилать кровать.

— А спать я когда буду? — не выдержав, спросила я, боясь подумать, что там сейчас творится.

— Это меня не касается! — ложась и выключая свет, отрезал он. — Но чтобы к моменту, когда я проснусь, дом был чистым, будто гостей и не было.

Он отвернулся, а я осталась в темноте на ощупь дописывать главу. А в шесть утра спустилась вниз и ужаснулась. По всей комнате валялись бутылки, обертки и презервативы. Мебель выпачкана, да и столы не лучше. Но выбора у меня не было. К полудню приедут хозяева дома, а если Люк, проснувшись, увидит этот бардак, я просто не знаю, как он отреагирует, о Марте я вообще молчу.

Уборку трех комнат я закончила к одиннадцати. И окончательно измотанная, еле дойдя до своей спальни, упала на кровать в чем была.

Спала я весь день, и разбудили меня только в одиннадцать вечера.

— Вставай. — велела Марта, протягивая мне балахон — Разденься догола, даже трусики сними, и одень это.

— Но зачем? — моргая и ничего не понимая, спрашиваю я.

— Определение твоей основной стихии. Давай быстрее! — ответила она и вышла.

После долгого сомнения поступила как велели, только все же трусики оставила. Балахон был большим и я в нем потерялась. Он напоминал белый мешок, который доходил мне до самых ступней и висел так, будто был сшит для женщины раз в двадцать толще меня. Одев кроссовки на босу ногу я вышла из комнате, но меня тут же поймала Марта.

— Трусики и кроссовки сними!

— Но...

— Быстрее, Джейнери! — прервала она меня.

Злая на них все я подчинилась, а едва кое-как спустилась на первый этаж увидела Люка в точно такой же одежде и судя по всему тоже голого.

— Пошлите.

Мы шли минут тридцать, пока не оказались на горе 'предков', как ее называли взрослые. Остановились на поляне, в центре которой был круг из камней полутораметровой высоты. Мне эти камни доходили до шеи. Возле круга нас встретила старуха лет девяносто, но державшаяся на ногах и даже активно двигающаяся, только взгляд у нее был какой-то отстраненный, будто она была не тут.

— Начнем с мальчика. Подойди к входу в круг, сними балахон и войди внутрь круга. — прокаркала старуха.

Люк молча прошел вокруг круга пока не нашел вход, потом снял свой балахон и вошел внутрь и... ничего. Старуха с удивлением посмотрела на камни и куда-то вверх, потом прочитала заклинание и наконец, удивленно сказала.

— У него нет стихии, он не ведьма. Ладно, одевайся, девочка иди.

— Но разве такое возможно? — удивился Шон. — Его стихия то и дело проявляется!

— Не спорь с камнями, Шон, они никогда не лгут! — прокаркала бабка, развернувшись к деду.

Тот только с грустью глянул на внука, а Люк быстро оделся, с непониманием глядя на деда, и вышел к нам, а я заняла его место и опять ничего.

И снова старуха с удивлением читала заклятия, а потом покачала головой.

— Мне жаль!

— Этого быть не может! Девочка сильнейшая ведьма! Ты бы видела, какие защиты она ставила! Ее мощь неисчерпаема! Она смогла убить ведьму крови, а ты говоришь — пуста! — вскричала Марта.

Старуха задумчиво переводила взгляд с Люка на меня.

— Я тоже чувствую в них силу, особенно когда они... — бубнила она себе под нос, в то время как я оделась и вместе со всеми ждала ее вердикта. — Подождите! Есть одно исключение. Половинки, но это просто невозможно! Половинками становятся после долгих лет совместной жизни, или если... но надо попробовать. Пусть они оба разденутся и войдут в круг.

— Но так не положено! — возмутился Шон.

— Шон, не спорь! — сжала Марта руку супруга, с грустью глядя на нас с Люком. Кажется, она уже поняла, что происходит. Но нам объяснять явно не собиралась. — Делайте, что она велела.

— Нет! — воскликнули мы в один голос. Я покраснела. Я не буду стоять перед ним нагая.

— Немедленно! — велела старуха и с меня буквально стянули балахон, втолкнув в круг. Люк зашел сам.

Едва он вошел, камни под нашими ногами и вокруг нас начали светиться бледным светом.

— Так и есть! — воскликнула старуха — Но этого мало! Поцелуй ее в губы, мальчик. По-настоящему поцелуй, как целует мужчина свою женщину. Ну же.

Он сделал шаг ко мне. Я в ужасе отпрянула, не собираясь давать ему это сделать. Не так, не прилюдно! Но он поймал меня и прижал к себе.

'Не надо!' — закричала я мысленно.

Но он и слушать не стал. Его губы накрыли мои, язык коснулся нижней губы, и я пропала, утонув под отхватившей меня лавиной ощущений. Я смотрела в его глаза, понимая, что начинаю отвечать на поцелуй. Мой разум кричал, требуя вырваться, а тело и сердце радостно пели, стремясь сблизиться еще сильнее. Я прижалась к нему, чувствуя его член, упершийся мне в живот, и пугаясь своей собственной радости из-за этого. Потом обхватила шею руками и сдалась окончательно. А вокруг с каждой секундой разгорался все более яркий свет, пока, наконец, я не закрыла глаза, боясь, что ослепну.

И тут все кончилось. Он отстранился и сделал два шага назад, вырываясь из моих объятий.

— Они половинки. И друг без друга просто не смогут, погибнут в тоске. Оба имеют несколько стихий. Она — земля, огонь, жизнь и смерть. Он — воздух, вода, жизнь и смерть. Они дополняют друг друга, но им еще многое предстоит понять друг о друге и о жизни. Пока они ищут ответы на свои вопросы не видать им счастья, будет только боль и страсть, перерастающая в нежность. Берегись парень, твоя жажда крови может лишить тебя всего, научись вовремя останавливаться и просто любить. А ты дитя, научись прощать. Он не раз сделает тебе больно, но помни, ты тут светлая сторона и только ты можешь понять его. Вы ин и янь, и без друг друга вам никак не выжить.

Я ей поверила и со страхом взглянула на Люка боясь его реакции. Наши взгляды встретились и в его глазах страх, боль и ненависть, а еще там было что-то... Если бы не ненависть я бы сказала там была радость и любовь.

Наконец, разорвав контакт, Люк пошел прочь, даже не пытаясь подождать остальных. Казалось, он бежал от себя, меня и от того, что сказала эта старуха. Я же, испуганная не меньше его, пошла следом и, только уткнувшись головой в подушку, поняла, что теперь навсегда привязана к нему. Захотелось плакать, но слез не было, а промучившись грустными мыслями еще несколько часов я все же погрузилась в тяжелый сон, в котором я пыталась сбежать, но он все равно догонял меня, затем целовал в губы и валил на землю. И так раз за разом, пока вдруг мы не отказались на цветочной поляне. Я лежала на его плече, а он шептал мне нежные слова из которых я запомнила только:

— Спи спокойно, все будет хорошо, я рядом...

И сразу стало так хорошо и спокойно, что остаток ночи я спала как младенец.

Я зашел, чтобы разбудить ее и прекратить эти образы, которые она бессознательно во сне посылала мне, но стоило мне увидеть это расстроенное личико, слезы текущие по щечкам и мечущееся по кровати тело и я обо всем забыл. Медленно я подошел к ней, потом поймал руку, взметнувшуюся в воздух, и прижал к себе. Затем взял на руки и стал укачивать, нашептывая нежные слова.

Какая же она красивая и как же сложно помнить, что она монстр. Хочется поцеловать и убить, а еще защитить. Черт я и сам не знаю, чего хочу. Если бы не она, моя семья бы была жива, и мне не пришлось жить с этими выродками, но я уже и представить не могу мира без нее. Что же делать, как быть? Я чувствую себя предателем и одновременно безумно хочу сделать ее своей, и чтобы она всегда была рядом.

Ненавижу. Хочу. Люблю.

Бл..

Как же достали эти сомнения. И тут же вспомнилась рука Жака на ее груди и ее отвращение на личике, а следом почти блаженство от моего прикосновения. Выгибается под моей рукой, дыхание сбилось, почти стон сорвался с губ, а грудь...

Нет, она моя и я ее никому не отдам!

— Спи спокойно, все будет хорошо, я рядом. — шепчу ей на ушко, и тут же она успокаивается и на личике появляется робкая улыбка.

Красавица!

Укладываю назад и выхожу прочь, иду к себе.

— И долго ты еще будешь мучить вас обоих? Ты же жить без нее не можешь. — раздается голос Шона за моей спиной.

— Это не твое дело. Она моя и я сам решу, что с ней делать.

— Вот и решай, только будь осторожен, ты можешь очень легко ее потерять. Поверь, я это прошел и до сих пор благодарен твоей бабушке, что она смогла простить и вернулась.

Я удивленно развернулся к нему.

— Она тоже была Мэвл и наступил момент, когда она поняла, что надо бежать иначе ее дочь родится рабой. — я вспомнил закон согласно которому рожденное дитя у Мэвл женщины тоже автоматически становится Мэвл. Мне стало страшно. — ей было семнадцать. Она вынудила отпустить ее и ушла. А я два года не мог найти себе место, поняв, что потерял самое ценное, что имел — ее. Когда она вернулась, с годовалой твоей мамой на руках я был готов на все чтобы вымолить прощения. И это был наш поединок. Она сдалась, предварительно заставив меня испытать все, что чувствовала ранее она. Не доводи до такого. Джейн не Марта. Если она так поступит, ты пожалеешь, что родился. И она не пощадит. Сейчас она любит тебя и готова прощать, но дальше... Подумай хорошенько и сделай так, чтобы вы оба были счастливы.

Я только кивнул и пошел прочь, понимая, что эту ночь я спать не буду. Мне слишком много надо обдумать и в первую очередь как защитить себя от нее. Или... ее от тех, кто попытается причинить моей девочке вред, при этом, не показав свою зависимость от нее.

10

К понедельнику о нашей 'половинчатости' знали все. Едва войдя в класс, я почувствовала во взглядах ребят интерес, зависть и даже ненависть. Отследив источник ненависти я встретилась со взглядом Сандры и, кивнув ей, пошла на свое место.

'Я могу быть Мэвл, но все же, я уже сейчас имею то, что никогда не будет ее.' — в тот момент думала я, но уже через минуту, увидев как он подходит к ней и целует ее, задумалась, а что я имею и нужно ли мне это?

С момента вердикта старой ведьмы Люк со мной не разговаривал, более того, он игнорировал меня, будто я и не существовала. Он был зол, и я чувствовала его раздражение, но от его молчания становится только еще страшнее.

Звучит звонок и он садится рядом. Его запах окутывает меня и становится тяжело сосредоточиться, а надо.

Урок — огненной магии. Хоть и моя стихия, но сейчас я не в состоянии понимать то, о чем говорит преподаватель.

-... думаю, мы посмотрим на что способны вы. — ворвался в мое растревоженное сознание голос преподавателя — Кого бы выбрать? А вот, Джейнери, прошу, вызовете нам 'огненный дождь', а потом затушите горящие места 'дождем водной стихии'.

Черт, только не это. Не сейчас. Я могу учудить, а это мне не нужно. Беспомощно смотрю вокруг. Встречаюсь с насмешливо-холодным взглядом Люка, и по спине бегут мурашки.

— Ну же, Джейнери, мы ждем! — торопит учитель.

Встаю и подхожу к зоне ограниченной для магии. Любой класс в этой школе состоит из двух частей — зон. В первой находятся парты и доска, как и в любом нормальном классе, а во второй защищенное пространство для заклинаний. Вот именно в ней я и должна колдовать.

Вхожу в зону колдовства. Становлюсь в центре, устанавливаю щит вокруг себя, представляю себе огненный дождь, нашептывая заклятие, но у меня ничего не получается.

— И это ведьма крови? Она даже 'огненный дождь' вызвать не может! — слышу я слова Сандры — Не повезло тебе с половинкой, Люк.

Он что-то отвечает, я не слышу слов, но даже не сомневаюсь, что мой хозяин ее поддержал. Меня отхватывает ярость и гнев — да как он смеет? Кто он такой чтобы решать, что я могу, а что нет!

И именно в этот момент происходит выброс магии, и весь класс заполняется 'огненным дождем'. Все начинают кричать, кто-то загорается, но огонь тут же затихает на нем под влиянием колдовства учителя. Сам же наставник, хоть и ошарашен произошедшим, умудряется быстро накрывает учеников щитами, потушить огонь на тех, кому не повезло и кричать на меня, требуя прекратить это безобразие. Я же пытаюсь остановить начатое мною бедствие, но не могу. Это го просто не может быть. Магия защищающая зону учений просто не может быть прорвана, но я ее прорвала и теперь весь класс просто полыхает.