Шиа внимательно следила, как из талисмана вырывается пучок энергий, сплетаясь в заклятье. Естественно, Шиа ничего конкретного не заметила: Шрох позаботился, чтобы не открывать те тайны, которые должны знать лишь полноценные высшие маги. Ведь портал очень опасен, он легко вырождался в гравиволны огромной силы, уничтожающие всё поблизости, включая заклинателя-недоучку.
Словом, три существа женского пола, имеющие человеческий облик, спускались в мир. К сожалению, мир не знал, что две из них — с холодным и пламенным разумом сущности, и встретил их обыденно. "Даже слишком обыденно,— подумала Нарь.— Всё-таки, красиво".
Глава вторая: в люди.
А вот Шиа так бы не сказала — обыденно. Рассвет выдался на славу. Жёлто-розовый, яркий, на полнеба. И степи шелестели травами. Да, пусть обыденно — но так красиво!
— С этого дня — никаких порталов,— категорично сказала Тиар.— Порталов у нас всего четыре, побережём.
— Разумеется,— Нари не до такой мелочи, как экономия энергии талисмана.
Она смотрела на степь и была степью. Она парила над ней, пока мысленно, видела её пределы и её беспредельность. Шрох говорил, это редкость, когда сущность любит природу планеты. Нарь пожимала в ответ плечами: а какая разница. Если другие лишены возможности видеть чудеса — это их проблемы. Самое странное, что Нарь одновременно ощущала и обыденность, некую традиционность встречи зарёй и в то же время простор вокруг, его чудо, являлось неповторимым, единственным — уж точно не обыденным.
Тиар также смотрела на степь. Бывшей сущности нравилась природа. Но она не сливалась с ней, как Нарь, она словно сидела на престоле на высокой башне и королевой озирала свои владения. Тиар всегда чувствовала себя выше природы, несмотря на то что восхищалась ей.
Шиа... Что тут сказать? Шиа природа нравилась поскольку постольку. Спокойно она к этому относилась. Не равнодушно — долю радости внёс фантастический рассвет в её настроение — а спокойно. Природа и природа. Красиво, конечно, но зачем так вздыхать, будто ничего больше в жизни не надо? Шиа покосилась на Нарь, на Тиар, но те не заметили неодобрительного взгляда.
Мир просыпался, а три женщины шли по степи. И одна из них уже выказывала недовольство бесконечной ходьбой.
— Долго ещё, Нарь?— поинтересовалась Шиа.
— Долго,— буркнула та, не отвлекаясь от созерцания зори, медленного возвращения солнцу нормального, ярко-белого оттенка взамен огненно-красного.
— Ты ошиблась с координатами?— уточнила Тиар.
— Я специально. Зарёй полюбоваться захотелось,— пояснила Нарь само собой разумеющееся.
— Эгоистка,— обиделась Шиа и замолчала.
— Спасибо,— за это Тиар удостоилась удивлённого взгляда.— Ты выбрала красивое место.
— Да ладно,— улыбнулась Нарь и послала несколько мысленных улыбок.
Солнце вставало справа, следовательно, они шли на север. "Север" — название универсальное, и древоживы называли так стороной всегда ту, что слева от восхода, независимо от расположения полюсов. А ведь по-разному бывает: магические аномалии легко выливались в аномалии климатические, когда полюс, в смысле места наибольшего холода, ледяной шапки, менялся местом с экватором.
Степи, степи, безбрежное колыхание трав! Что в вас такого? Притягательного, обаятельного, красивого? Кто знает? Нарь наслаждалась каждым шагом и каждым мигом. Жалела только, что не могла полететь. Энергии мало.
— Куда мы идём?— спросила Тиар.
— Вперёд,— ответила Нарь, поймав ещё один неприязненный взгляд Шиа.— Ладно, ладно, мы идём туда, где кончается степь и начинается пустыня. Там будем ждать. Кого? Человека по имени Алексей, который, если согласиться — а он согласиться — поможет нам освоиться в мире людей. К тебе это тоже относиться, Шиа. Ты жила в магическом мире, где технология на уровне... низком, в общем... Средневековья, вспомнила. С техникой ты незнакома.
— Техника? Шрох не рассказывал...
— Техника — суть механизмы, очень сложные. Машины, приборы — так их называют,— объяснила Нарь.— Техника способна в какой-то мере заменять магический дар, например: позволяет летать, быстро передвигаться (быстрее лошади!) по земле, видеть на большое расстояние или видеть обычно невидимое и многое другое. Долго говорить, поэтому, верно, Шрох и молчал. Ты увидишь сама.
— Тот, кого ты искала,— Тиар указала на тёмную точку на горизонте. Точка двигалась, приближалась.
— Возможно,— Нарь с сомнением огляделась. Травы поредели, росли или отдельными растениями, или высокими зарослями, или не росли вообще. В последнем случае землю покрывал слой засушенной растительности, которая вряд ли годилась даже на прокорм скота.— Дальше — пустыня, так что вполне возможно.
Это Алексей. Он скакал на коне чёрной масти, вернее, не "скакал" — от этого слова так и тянет быстротой — а ехал со скоростью быстрого шагающего человека. К скакуну приторочены сумки, весьма объёмные, которые и являлись причиной медленного передвижения. Одежда Алексея, не совсем чистый кусок белой ткани поверх футболки маскировочной расцветки (серые, грязно-жёлтые и коричневые пятна), также говорила об успешно пройденном пути, и пути далеко не близком.
— Нарь! Привет!— он сразу узнал сущность.— Позволь познакомиться с твоими спутницами.
— Привет,— Нарь сложила губы в человеческой улыбке.— Позволение стоит спрашивать них самих, но, думаю, они не против. Знакомьтесь, Алексей Львов, мой недавний знакомый.
— Тиар Раднада исх Тиар,— поклонилась бывшая сущность.— Владычица Жизни к вашим услугам. Я сущность, точней, бывшая сущность.
— Меня зовут Шиа,— присоединилась к церемонии знакомства жрица.— Я жрица храма Смерти. Я человек.
— Приятно познакомиться,— глаза Алексея пробежались по одежде трёх путешественниц.— Вы только что прибыли?
— Часа четыре назад,— ответила Нарь.— Как ты узнал?
— Одежда будто только что вышита.
— Шрох смастерил её пять часов и тридцать одну минуту назад,— уточнила Нарь.
— Зачем такая точность?
— Я просто уточнила.
— Тяжело с тобой.
— Я не привыкла быть человеком, но придётся. Я прошу твоей помощи, Алексей. Я и моя подруга Тиар потеряли магическую силу и временно заключены в человеческое тело. Мы вынуждены пока жить у людей. Ты не поможешь нам освоиться?
— Надо же, потеряли магическую силу,— задумчиво произнёс Алексей.— Такое, наверно, случается редко. Да, помогу. А Шиа?
— Я маг,— улыбнулась та, щелчком пальца сплетая заклятье. Шиа подпрыгнула, как раньше Нарь, повиснув в воздухе. Ещё щелчок — и опустилась обратно.— Убедился?
— Понятненько,— кивнул Алексей.— Что ж, несмотря на то, что меня уже представили, скажу о себе: Алексей Львов, свободный воин, странствующий по миру в поисках достойного дела.
— Мы подходим под это определение?— только уголки губ Тиар выдавали внутреннюю улыбку.
— Разве я могу сказать нет?
Шёл дождь. Нарь странно относилась к дождю. Для неё дождь — средство успокоиться и сосредоточиться. Он внушал мысли, которые в обычном состоянии пронеслись бы мимо неё.
Тиар и Шиа, дольше Алексея знавшие Нарь, удивлялись. Нарь сидела и у окна гостиницы и неотрывно следила за падающими каплями. Капли падали уже третий день. Дождь застал их в дороге, но Алексей вовремя среагировал при виде далёких туч и свернул с прямого пути. Сориентировавшись по карте, он вывел путешественников к гостинице.
Гостиница стояла на довольно-таки оживлённом тракте. Тракт соединял две страны — Ларию и Ангрию — служа одной из нескольких ниточек через Степи-и-пустыни. Степи-и-пустыни — так назывались обширные пространства посередине единственного континента Земли шестнадцатой Сферы. Область степей и пустынь создана Творцом (или стала такой в результате его замысла) кругом. Почти правильным кругом, хотя на самом деле — немного неправильным эллипсом. Кроме этой области, степи и пустыни не встречались нигде на Земле. Поэтому и заслужили единое название.
Дождь застиг их в получасе пути до гостиницы. Когда здание уже показалось вдалеке, Алексей подсадил на коня Нарь, перешёл на рысь, домчал до здания. Вернулся, повторил то же для Тиар, потом — Шиа, которая, возможно, обидевшись, съязвила, что возвращаться не стоило: мол, галантность он показывал Нарь и Тиар, а ей всего пять минут осталось, вот бы и развлекался с остальными.
Но, когда конь прискакал к гостинице, стало не до обиды: всех троих озаботило состояние Нари, каждого — на свой лад. Алексей беспокоился, что же случилось с вечно бодрой и быстрой Нарью, которая смотрит куда-то вдаль или, наоборот, внутрь себя, а на вопросы отвечает — мне надо подумать. Шиа же думала, как использовать состояние Нари, чтобы произвести впечатление на понравившегося ей Алексея. Тиар просто мучило любопытство по поводу странного поведения сущности. Хотя Тиар, конечно, не называла его странным — такого понятия у сущностей не существовало.
Между тем, Нарь всё глубже погружалась в свои мысли. Как только начался дождь, она разделила сознание на два куска, один побольше, другой поменьше, и оставила меньший следить за внешним миром. Больший погружался куда-то в глубины разума, где единственным реальным проявление — шум дождя, мокрые волосы и запах свежести.
Шрох говорил, это её уникальный дар — погружаться в себя. Нет, отрезать сознание от внешнего мира умела любая сущность. Нарь не просто абстрагировалась от действительности, она тонула-парила в собственных эмоциях и мыслях. Иногда в прошлом, иногда в настоящем, а пару раз госпожа Хаоса умудрилась предсказать будущее. Для погружения в себя нужен лишь дождь, неважно, реальный или придуманный. Несколько раз Нарь обходилась имитацией, созданной воображением, когда погружалась по просьбе Шроха.
Впервые Нарь погружалась для того, чтобы научиться, а не узнать или отдохнуть. "Глубины разума,— учил давно Шрох.— у всех существ связаны через бессознательное с рефлекторно-инстинктивной системой. Эта система осуществляет руководство пси-матрицей и, если оно имеется, телом. Она контролирует не внутреннюю реальность пси-матрицы, а внешние, энергетические проявления. Держит баланс энергий, так сказать. Умелый разум способен управлять рефлексами, как, например, мы, древоживы. Сущности? Да, вы тоже. Правда, вам пока сей контроль и не требуется".
— Мы остановимся здесь?
— Что тебе не нравиться, Шиа?
— Да всё! Кровати. Общество этих мужланов. Слуги. И, наконец, внешний вид так называемой гостиницы!
— Пойми, тут царят иные нравы. Не переноси точку зрения средневековья сюда, в современность,— терпеливо молвила Тиар.
Нарь спускалась к пределам разумности, где лежали редко осознаваемые чувства и эмоции. В другое время они бы привлекли интерес сущности, а сейчас она спускалась ниже.
— Да я сама займусь здешними порядками!
— Ну уж нет,— Нарь поглядела ей прямо в глаза.— Ты оставишь всё, как есть и не будешь дергаться.
— Нарь,— гнев вдруг превратился в обиду.— Нарь, но здесь на самом деле плохо!
— Плохо,— согласилась та.— Для тебя — плохо, и плохо только потому, что ты не умеешь терпеть. Не буду говорить о привычках, которые ломаются очень долго. Скажу, что привычки можешь не трогать, а терпения — наберись. Ты же маг, в конце концов. Терпи неприятное, чтобы дождаться приятного.
— Наверное, ты права,— унылое согласие.
— Не наверно, а Нарь права,— оптимистично сказала Тиар, которую целиком поглотил процесс изучения обстановки гостиницы.— Нарь у нас всегда права — слишком умная, чтобы ошибаться. Так ты очнулась, Нарь?
— Ещё чего,— фыркнула та и приняла отрешённый вид.
Там, у границ разума, Нарь приостановилась. Тепло и уютно. Вместо чётких мыслей — нечёткие мыслеобразы. Покой. Приятно, честное слово! Но задерживаться здесь — риск сгинуть в пучинах подсознания.
— Знаешь, эта Сфера мне нравится,— призналась Тиар, когда они расходились в снятые комнаты.
— Здесь интересно,— согласилась Нарь.
— Точное слово. Интересно. Пожалуй, я останусь здесь, даже когда обрету назад свою пси-матрицу.
— Как знаешь,— пожала плечами Нарь.
Вперёд! Разум остался позади, там, куда тянулись нити связи с внешним сознанием, следящим за обстановкой. Итак, вот оно! Рефлексов уйма: два клубки нитей, тесно сплетённые друг с другом. Какие-то нити из клубка тянулись вверх, к разуму, другие опутывали всё тело. Это клубок человеческих рефлексов. Другой клубок словно заморожен, по нему не скакали туда-сюда энергоимпульсы. Это клубок рефлексов пси-матрицы, которая пока очень слаба. Нарь приступила к изучению клубков, особенно человеческого. Надо же знать, куда заключена, даже если точно знаешь, что вырвешься из темницы — тела.
Остаток дня и ночь провели в гостинице, каждый занятый своим делом. Нарь слушала дождь и разбиралась с собой и своим телом. Тиар размышляла о ведомом лишь ей самой, прерывая размышления несущими отдых медитациями. Шиа спала. Алексей спал. Словом, все провели время с пользой.
Утром, ни свет ни заря, Алексей разбудил Шиа. Та сладко потянулась и закономерно спросила:
— Почему в такую рань?
— Соня,— охарактеризовал её воин.— Мы выйдем в шесть, а сейчас — пять. Нарь попросила выйти с рассветом.
— Опять Нарь со своей зарёй,— недовольно буркнула Шиа, вставая.— Попроси там, чтоб мне принесли умыться.
— Иди в душ,— Алексей указал на душевую кабинку в ответ на недоумённый взгляд жрицы.
Шиа, чтобы не показывать своё невежество, спрашивать не стала, а подошла к Тиар:
— Научи пользоваться душем.
— Я тоже не умею. Возможно, Нарь...
Нари в комнате не оказалось, она мылась в своей кабинке. Тиар распахнула дверь, ей в лицо ударил горячий воздух вперемешку с паром.
— Не проветривай,— недовольно сказала сущность.— Опять холодно станет.
— Научи пользоваться душем,— осторожно заглянула в кабинку Шиа. Зрелище её потрясло. Маленький водопад! Магии — ноль! Это и есть техника? Последний вопрос Шиа озвучила.
— Да, это техника, вернее, сантехника. Подождите снаружи, пока я помоюсь. И дверь закройте!
Через десять минут Нарь показалась из душевой, одетая и с мокрыми волосами. Волосы у Нари чёрные, глаза — янтарные. У девушки-прототипа глаза синие, но Нарь не хотела подчиняться канонам красоты, и получилось гораздо оригинальнее.
— Шиа, будь добра, высуши волосы,— попросила Нарь.
— Магией?
— Чем же ещё.
— Секундочка,— Шиа задумалась, составляя заклятье, Нарь не выдержала и послала ей мыслеобраз чар. Шиа не стала разбираться в запутанном заклятье и немедленно сотворила его. Волосы высохли мгновенно и без внешних эффектов. Нарь потрогала их, оставшихся в таком же спутанном состоянии, что и до сушки, вздохнула:
— Придётся мыть заново. Ладно, пошли,— с грехом пополам Нарь объяснила, что и как надо откручивать. Шрох впихнул в голову Шиа общий запас слов, и понятий технических цивилизаций там, разумеется, нет. Потом, оставив Тиар и Шиа мыться — а до срока, объявленного воином полчаса — пошла к Алексею.
