— твой брат, покусился на мою собственность, а значит — он вор. Насколько я помню, по законам Империи, пойманному за руку вору, эту руку и отрубают. — Селек говорил совершенно спокойно, от чего, становилось еще страшнее.

Карина извивалась на земле, ее продолжал душить ошейник, а живот болел так, словно его вскрыли ножом, и запустили туда красных муравьев. Однако, девушка, нашла в себе силы, и подползла к хозяину, схватила слабыми пальцами, его штанину.

— если ты хоть пальцем его тронешь, я изрублю тебя на куски. — Пообещал Игнат.

Маг покосился на теряющую сознание рабыню, и отдал мысленный приказ ошейнику. Девушка тут же обмякла, тяжело дыша и мелко вздрагивая. Затем, взгляд Селека, вновь обратился на Руса, лицо которого уже побледнело, а глаза начали закатываться. Легкое движение руки, плюс небольшая порция магической силы, и тело молодого человека, отлетело назад, смяло куст, и замерло, как грязная марионетка, у которой обрезали ниточки.

— я в твоем распоряжении, мечник. — Ехидно произнес Селек, с вызовом, посмотрев на Игната.

Игнат, ответил магу столь же жестким взглядом, и приготовился к быстрому выпаду. Так они стояли довольно долго, но мечник не выдержал, в его душе зародился страх, и хоть и не охотно, но он отвел взгляд, а затем, пошел проверять состояние брата.

— Олос, принеси воды, Карина, иди за хворостом. — Отдав распоряжения, Селек вернулся на облюбованный камень, и вновь углубился в свои записи.

Второй день пути, сопровождался невыносимой жарой, совершенно не свойственной началу осени, тем более, вблизи Хребта Мира. Пока отряд передвигался под прикрытием леса, тень спасала от жара, но очень скоро, должны были начаться равнины.

Игнат замыкал группу, ехал в десятке шагов позади повозки. Всю ночь, ему мерещились глаза Селека, холодные и злые. Они словно вгрызались в разум, отыскивая слабину, и вытаскивая наружу страхи, сомнения, и связанные с этими эмоциями, неприятные воспоминания. Немалых усилий стоило, не показать магу слабость, и не выронить из рук меч, который в те мгновения, показался немыслимо тяжелым. Даже сейчас, правая рука продолжала мелко подрагивать, а взгляд, постоянно искал спину мага, хоть увидеть ее из-за повозки, было и невозможно.

"А все из-за Руса! Какой бес потянул его к рабыне мага? Неужели нельзя удовлетворить свои потребности с девками из трактира! Ну что за недоумок. Если бы мать не попросила взять его с собой, хотя бы на первое время, оставил бы его дома".

Рядом с повозкой, трусила тигрица, которая в была похожа на провинившегося ребенка. Прижатые к голове уши, чуть выгнутая спина, и опущенный хвост. Поза Руса, который ехал на коне, чуть впереди повозки, была очень похожа, только хвоста и ушей не хватало, для полного сходства.

Ближе к вечеру, Олос сообщил, что впереди показалась деревня. Селек тут же приказал, сворачивать на юг, и обойти поселение по пустыне. Маг опять запретил устраивать привалы, и лошади уже чувствовали себя весьма измотанными.

Переход по пустыне, выдался спокойным но изматывающим. Мелкий тесок, не позволял прорасти никаким растениям, так как им там попросту нечем было питаться, но зато, великолепно затягивал колеса повозки, и копыта лошадей.

К закату, отряд вновь вернулся на территорию баронства Тринг, уже достаточно далеко, от деревень, жители которых могли их заметить.

Сразу после остановки, Селек сам занялся лошадьми, приказал Карине принести воды, остальным же предоставил полную свободу действий.

— завтра мы пересечем границу, как вы думаете, где лучше это сделать?

За весь день, это была первая фраза, которую произнес Брус, Селек даже успел забыть, как звучит голос этого человека.

— мы не будим пересекать границу, по моему, лучше уйти в пустыню, обогнуть посты стражи по дуге, и выйти в баронство Зан, неподалеку от злаковых полей.

Внешне, ответ мага удовлетворил возницу, больше, он не подавал голоса.

Ночь прошла спокойно, как и накануне, дозор нес Селек. Игнат не помнил случая, когда видел бы мага спящим, и это слегка нервировало и пугало. Но была в этом еще и хорошая сторона, ненужно было беспокоиться, и просыпаться посреди ночи.

Игнат даже не представлял себе, чем Селек поил лошадей, но к расцвету, они будто помолодели. В нетерпении стуча копытами, ездовые животные, едва удерживались на местах. А первые часы езды, постоянно норовили пуститься в галоп. Их энтузиазм даже не угас, когда отряд выбрался в пустыню, и продолжая двигаться на юго-восток, неустанно месили рыхлый песок своими ногами.

— ты уверен, что необходимо уходить так далеко. — Спросил Игнат, когда солнце поднялось в зенит.

— ты не хуже моего знаешь, что между баронами идет постоянная вражда. Они только притворяются любящими друзьями, но на деле, не упускают возможности отхватить кусок земель соседа. В таких условиях, на границах держат большие личные гарнизоны, которым нет дела до простых путников, которыми мы были раньше, но привлекут внимание сопровождающие одинокой повозки. Думаю тебе ненадо напоминать, что наш груз, не совсем легален.

Маг говорил монотонно, даже скучающе, непрерывно листая свои записные книги, и делая заметки на краях страниц.

Мечник вдруг представил, как приятно было бы выхватить меч, и одним движением снести голову этому самолюбивому умнику. Но понимание безысходности своего положения, в случае такого поступка, останавливало.

— как же он меня бесит. — Проворчал Игнат, отстав от повозки, и оказавшись рядом с Олосом.

— и меня. — Усмехнулся полуэльф. — Да и ты меня бесишь, нетерпеливая свинья, и твой брат, мелкий щенок. А вот девчонка, когда она человек, довольно милая. Так что, заканчивай ныть, мы все здесь не любимцы толпы, и раздражение по отношению к соратникам, общая черта.

Лучник говорил спокойно, прищурив глаза, с насмешливой улыбкой на лице.

Мечник ничего не смог ответить, только сплюнул на землю, выругался, и пришпорил коня.

Дневная жара изнуряла, пить хотелось все сильнее, песок усложнял продвижение, воздух обжигал легкие. Карина почти слышала, как закипает ее кровь, и только понимание своего положения, позволяло не упасть на месте.

"глупая, какая же я глупая! Стоило хозяину слегка ослабить поводок, как я полезла целоваться с симпатичным мальчиком. Другие рабыни рассказывали, что за гораздо меньший проступок, аристократы забивают рабов до смерти".

Осознание собственной ошибки, усугублялось тем, что Селек, задался целью, измотать "свою зверюшку", до потери сознания. Маг почти не разрешал пить, есть, и не дал ночью лечь спать. Вместо отдыха, Карина была вынуждена бегать вокруг лагеря, разгоняя диких животных. И понятно было бы, если бы маг делал это от злости, или хотя бы получал извращенное удовольствие от мучений рабыни. Но приказы отдавались спокойным, равнодушным голосом. Даже в глазах, не чувствовалось ни капли злости, скорее даже жалость.

Ночлег устроили сразу после заката, на западе еще не исчезли последние солнечные лучи, но маг приказал разбить лагерь.

— Брус, сегодня ночью, нам возможно понадобится твоя помощь. — Обратился Селек к вознице.

Медведеподобный человек, кивнул головой, и завернувшись в плащ, продолжил сидеть на своей скамье.

— Олос Игнат, спать. Карина, тоже отдыхай, Рус... не путайся у меня под ногами.

Коротко, точно, без двусмысленного толкования. Путники перекусили черствым хлебом, запили его теплой водой, и не разжигая костра, разлеглись вокруг повозки, завернувшись в плащи.

Карина закрыла глаза, и тут же провалилась в сон. Но уже через пару ударов сердца, ее грубо встряхнули за загривок. Открыв глаза и вскочив на лапы, она стала озираться по сторонам.

Игнат и Олос, уже стояли спина к спине, держа на готове свое оружие. Перед полуэльфом, в землю было воткнуто десять стрел, еще одну, он уже держал на натянутой тетиве.

Тигрица не сразу заметила Селека и Руса, так как они оказались не среди остальных бойцов, а стояли на повозке, так же спина к спине, и всматривались в ночь. И как назло, две луны были закрыты низкими тучами, а в воздухе, ощутился легкий холодок.

— значит, это по твоему, безопаснее чем пробираться через патрули пограничной охраны? — Игнат иронично хохотнул. — Что же по твоему, опасно по настоящему?

— лезть в гнездо драконихи, чей птенец вылупился меньше года назад. — Не моргнув и глазом, ответил маг.

— движение слева. — Объявил Олос.

Селек взмахнул рукой, и с его пальцев сорвался огненный шар. Взрыв, осветивший окрестности, четко обрисовал тела четверых существ, ходячих на двух ногах. Большего Карине рассмотреть не удалось, так как пламя поглотило свои жертвы.

— движение справа. — Прохрипел Игнат, внезапно сгибаясь от приступа кашля.

На этот раз, маг атаковал ослепительно яркой, ветвистой молнией. После того как в глазах прекратили мерцать яркие полосы, ветер донес до Карины, запах горелого мяса.

Еще несколько раз, то лучник, то мечник, объявляли о присутствии врага, и всякий раз, Селек атаковал неприятеля, всего одним заклинанием, столь сильным, что выжить приняв удар, шансов не оставалось.

— Брус, наше положение? — Селек обратился к вознице, и Карину поразило, сколь звонко, но в то же время, слабо, прозвучали эти слова.

— шестеро шевелятся, остальные мертвы. До утра больше волноваться не о чем. Только если каеты решат поживиться мертвечиной, но на нас они не нападут.

На этом, ночное сражение закончилось, и отряд, встревоженный происшествием, начал собираться в путь. До расцвета оставалась пара часов.

Весь следующий день, прошел в гнетущей тишине. И не только из-за молчания членов отряда, в пустыне царила абсолютная тишина, и только скрип колес повозки, нарушал это безмолвие. Звук казалось улетает за горизонт, и там теряется среди белесой дымки. А взошедшее солнце, разъяренно взирает на путников, посмевших потревожить сон мертвецов.

Четкая граница между баронством Зан и Пустыней Мертвых, вырисовывалась по краю цветущего поля. Осенние цветы уже начинали увядать, но все еще не потеряли своего цвета, но там где начиналась пустыня, как будто провели невидимую черту, за которой жизнь была невластна.

Только к закату, отряд пересек границу, и двигался еще некоторое время, что бы как можно дальше, убраться от проклятой земли. Кажется был сделан всего один шаг, а миру вернулись краски и звуки, небо поголубело, и даже светило, не столь ожесточенно светит, и не пытается заживо зажарить путников.

— ни за какие деньги, я туда не вернусь. — Озвучил Олос, мысль, которая крутилась в головах у всех его спутников.

— в мире есть еще более неприятные места, в которых мы возможно еще побываем. — Заверил товарища Селек. — Хребет Мира например, или...

— не продолжай, я не хочу знать этого, пока мы туда не доберемся. — Лучник устало потянулся, и ободряюще похлопал своего скакуна по шее. — Соглашаясь работать с тобой, я и не рассчитывал жить вечно, но и знать, когда умру, что-то совершенно не хочется.

Игнат нервно хохотнул, и пришпорил коня, отъехал от основной группы.

— зачем же вы сражаетесь вместе, раз настолько друг друга ненавидите? — Не выдержал, и проявил любопытство Брус.

— кто тебе сказал, что мы друг друга ненавидим? — Удивился, и слегка обиделся полуэльф. — Не испытываем взаимной любви, это да. Иногда хотим видеть товарищей мертвыми, или хотя бы, не видеть их среди живых — тоже да. Однако, до ненависти нам далеко, как растущему дереву, далеко до небосклона. И самое главное, с другими соратниками, ни один из нас, попросту не смог бы сработаться.

Возница покачал головой, посмотрел на сидящего рядом мага, как бы ища подтверждения слов лучника, но Селек, продолжил сидеть с задумчивым лицом, устремив невидящий взор на пустую страницу одной из своих книг.

"как же я устал, как же хочется спать" думал Селек, сидя у костра, и упорно удерживая глаза открытыми. "сон, это слабость, позволить которую себе могут либо слабаки, ни к чему не стремящиеся, либо могучие, которым уже некуда стремиться" убеждал он себя, и вновь принялся за свои расчеты.

Этой ночью, на небо взошла только одна луна, зато совершенно круглая, в ореоле мерцающих звезд. От вчерашних туч, не осталось и следа, так что для освещения лагеря, костер был и не нужен. В воздухе держалась дневная духота, но маг кутался в плащ, не в состоянии унять дрожь от холода, идущего изнутри.

Некромантия, поглощение жизненной энергии, демонология, и другие темные науки, оставляли свой отпечаток на том, кто посмел к ним обратиться. Раз попробовав чужую жизненную силу, маг становился зависимым от нее, и в случае перерасхода сил, превращался в жалкое подобие вампира, рыскающего по окрестностям в поисках жертвы.

"нет, я смогу себя контролировать! Я стану сильным, а затем, получу власть, которой достоин от рождения!"

Мысли путались, вести записи, или тем более расчеты, в таком состоянии было совершенно невозможно. Ни раз и не два, взгляд соскальзывал в то место, где разложил свою постель Рус. Сейчас, молодой колдун безмятежно спал, и даже не подозревал, что Селек, в мечтах представляет вкус его жизни, которая легко утолила бы его голод.

Слова, произнесенные Олосом, на кануне вечером, въелись в память, и эхом преследовали мага уже несколько часов. Да, они не были друзьями, каждый в отдельности, представлял весьма неприятную в общении личность, и только полное безразличие к личным делам друг друга, позволяло отряду держаться вместе. Рус же был исключением, молодой и общительный, слегка пугливый и наивный как ребенок, не испорченный жестокостью и подлостью этого мира. Он отличался от основного отряда, как белый голубь, отличается от черных ворон.

"он даже не в состоянии убить, защищая свою жизнь". Раздраженно подумал Селек, которого молодой колдун, раздражал все больше, и дело было не только в его посягательствах, на собственность мага.

Рус был добрым, не решительным, временами просто проявлял свою слабость, ища защиты у брата, или кого либо иного, находящегося рядом. И самое главное, он эту защиту, всегда получал. Являя собой противоположность всего, к чему стремился Селек, молодой колдун, выживал, и кажется даже был счастлив в своей жизни.

— тебе бы жить в крупном городе, и заниматься рутинной работой, получая мелкую монету в качестве вознаграждения, а не мотаться по миру, в поисках приключений. — Прошептал Селек, отгоняя от себя видения, корчащегося в предсмертной агонии, беззащитного парня.

Что бы себя отвлечь, маг вытянул вперед левую руку, и развернув ладонь вверх, зажег над ней маленький огненный шар. Добавляя энергии, он заставлял шар увеличиваться, увеличивая и жар, исходящий от пламени. Уменьшая поток энергии, или пытаясь сжать шар до минимальных размеров, уменьшал и жар огня.

"должен быть способ, увеличить температуру, не увеличивая размер и затраты силы" но вариантов, как этого добиться, на ум не приходило.

Едва заметный шорох, привлек внимание мага, огненный шар над ладонью, налился рыжим цветом, и увеличился в два раза. Но тревога оказалась ложной, это всего лишь Карина, поднялась со своего места, и превратившись в человека, медленно приблизилась к хозяину.