Дверь на горе

— Да, но слабенькая.

— С пивом потянет. Поставь аккумулятор на зарядку, паяльник мелкий мне дай.

— А паяльник тебе зачем? Там клава убитая насмерть, замаешься с ним.

— Растяжку делать буду...

ХаЭм успел обдумать конструкцию записывающего устройства в автобусе. Василия всегда поражало, насколько легко героям голливудских фильмов удаётся взломать чужой компьютер или, к примеру, собрать из радиомусора какое-нибудь мощное электронное устройство — начиная от радиовзрывателя и заканчивая комплексной системой контроля пространства. В реальности всё упиралось в вопросы "Откуда запитать технику?" "Как заставить аккумулятор ноутбука проработать целые сутки?", "Кто оплатит столько мобильного траффика, чтобы видеоизображение круглосуточно транслировалось в Интернет?". Все блестящие идеи упирались в бедность и техническую неосуществимость некоторых вещей даже со всем ассортиментом магазина "Электрон", поэтому ХаЭм решил воспользоваться идеями неблестящими.

Мобильный телефон с камерой устанавливался в режим видеосъемки. Съемку (после некоторых манипуляций с электронной начинкой) запускало теперь не замыкание контакта кнопкой, а размыкание его. К схеме подцеплялась тонкая леска, "поклёвка" за которую и должна давать старт записи. Ёмкости карточки хватает на 20 минут видео, аккумулятора — на сутки ожидания.

Отложив паяльник, ХаЭм сел за компьютер и принялся вносить изменения в телефонную "прошивку". В идеале, "поклёвка" должна была не только запустить съемку, но и заставить телефон отправить СМС на хаэмовскую мобилу. Добиться этого у Василия долгое время не получалось, поэтому, отложив текущий ремонт и задействовав коллективный разум Интернета, товарища принялся спасть Степанчиков.

За этим самым процессом друзей и застал совершенно неожиданно появившийся в "Кот-мастере" Женька. Женьке не требовалось приглашений, чтобы зайти в уютный подвальчик. По умолчанию, в редкие моменты появления Аданэделя на малой родине видеть его были рады и Миша, и ХаЭм, и Хвин. Поэтому Женька сразу уселся на стул и потянулся к вазе с печеньем.

"Мыдысь-кыдысь! Работы много?" Степанчиков что-то буркнул в ответ. Он как раз нащупал нужное направление поиска. Женька взглянул на объекты стараний коллег и задал уже более конкретный вопрос: "Это же моя старая мобила! Вы её что, починить решили? Делать нечего, времени вагон? Я ж её на запчасти отдал!". Теперь, не отрываясь от монитора, что-то неразборчивое буркнул уже ХаЭм. Поняв, что его игнорируют, незваный гость не отступил, а присмотрелся к мишкиному экрану. Высмотрел, и удивленно покачал головой.

— Зачем тебе эти шпионские штучки?

— Это не мне, это ХаЭму. У него спроси.

— Кот, не пали!

— Ты лучше скажи нам, зачем уже полдня убили на женькину камеру несчастную?

— Говори-говори!

ХаЭм снова почувствовал себя шпионом на допросе у дежурных и стушевался. Аданэдель, видимо, бессознательно увидел слабину и принялся развивать успех.

— И объясни, что это за портал, которым ты собираешься управлять?

— Откуда ты знаешь? — ляпнул Василий, и тут же покраснел. Соврать РУРовской разведке он мог, врать друзьям не умел.

— Зелёная космическая жопа поведала, ухмыльнулся бывший знаток.

Зелёная космическая жопа была "божеством" команды Кэпа. Обычно она просто довлела над ребятами, вызывая минутную амнезию и недержание формы, но иногда кто-нибудь умудрялся попасть в нее пальцем, и тогда юные знатоки самым невероятным образом приходили к правильному ответу на очень сложный вопрос. Женя не посчитал нужным раскрывать, что узнал о портале из истории запросов в поисковике, пока ХаЭм бегал за колесом. Узнал, и сопоставил с услышанным на Дохлом Мамонте.

— А ты в курсе, что Свету мама потеряла? Уже вторые сутки дома не появляется — продолжил наступление Аданэдель, физически надвигаясь на Василия. Тяжелые берцы гулко опускались на бетонный пол.

— Ой... — у ХаЭма не осталось ни шансов, ни воли. ХаЭм раскрыл тайну. Теперь в дело была посвящена почти вся команда.

Глава 12.

На собачьей вахте ожидания чуда.

Степанчиков запер мастерскую и повесил на дверь табличку "Кот не работает". Посетив по дороге рыболовный магазин, друзья вместе поехали на Стрижуху. Мобильник аккуратно защитили полиэтиленом от непрекращающегося дождя и спрятали среди каких-то строительных отходов в пятнадцати метрах от портала. Женька соорудил растяжку на выходе из вишневых зарослей: теперь, что бы не пришел с другой стороны, он будет запечатлен на видео. Немного подумав, друзья протянули еще одну тончайшую леску — на этот раз, позади камеры. Теперь наблюдательное устройство должно вовремя заснять не только пришедших "оттуда", но и спины отправляющихся "туда".

Дождь усилился, зато несколько очистил воздух от тумана. Хранители тайны засобирались было домой, но Аданэдель попросил их подождать, пока он осмотрит местность и, на всякий случай, выберет удобные места под наблюдательный пункт. Для Женьки происходящее было еще одной увлекательной игрой, наподобие масштабных полигонных ролевок. Ради приключения он был готов поверить хоть в Деда Мороза, хоть в модернизацию экономики. Для Степанчикова же "выход на природу" окрашивался во всё более мокрые и холодные краски. Наконец, растерявший свою жизнерадостность Мишка взорвался: "Мы идиоты! Какой, нафиг, портал!!! ХаЭм наигрался в свои игрушки, лапшу нам на уши вешает. И проверить не дает, дряполап зубий! Смотрите, нету никакого портала!" — с этими словами обозленный Степанчиков добежал до кустов и, в одно мгновение, исчез.

Аданэдель рванулся вытаскивать друга, но ХаЭм вовремя остановил его. "Вспомни, что я говорил. Ты в другую реальность попадешь. А Мишка сам вернется сейчас".

Мишка не вернулся ни сейчас, ни спустя полчаса. ХаЭм с Женькой вымокли до нитки и ушли поглощать запоздалый обед, плавно перетекающий в не менее приятный замерзшим организмам горячий ужин. К сумеркам стало ясно, что Михаил Степанчиков — "пятый первопроходец" — пропал без вести.

* * *

Портал увлек Аданэделя. Увлек настолько, что от ХаЭма молодой человек отправился не домой, а на дачный участок. Там, открыв времянку, он он напялил на себя тёплую рабочую одежду и шерстяные носки, упаковал в рюкзак плёнку от теплицы и, будто вспомнив чего-то, сунул в карман отправленную в ссылку на огород баночку с гуталином. Женя был настолько увлечен, что даже не обратил внимание на перезревшую, неубранную в свете дождливой погоды малину.

Неподалеку от портала страйкболист устроил наблюдательный пункт — залёг между двумя буераками и накрылся плёнкой от дождя. За неимением специальных средств, белое лицо своё он намазал обувным кремом. Вакса щипала кожу, вода постоянно скапливалась на плёнке а ветер задирал ее края — Аданэдель терпел, представляя себя крутым бойцом в настоящей разведке. Кусты, обозначающие портал, были видны ему почти как на ладони. В июле ночи в Чайковском еще светлы и коротки, и пары гуляют по набережной до тех пор, пока на дальнем, лесном берегу залива не перестают быть видными костры рыбаков.

Но время перевалило за полночь, а на горе до сих пор никто не показался. Жестоко разубедив Женьку в его искусстве маскировки, явились комары. Кубарев прятал руки в карманы, закрывал глаза, брызгал лицо и шею "дэтой", на двадцать минут спасаясь от укусов, но от писка десятка набившихся под плёнку тварей могли спасти только наушники. А плеер начисто бы лишил наблюдателя возможности прислушиваться.

Женька скучал, считал минуты, вспоминал игровые моменты, когда ему вот также приходилось лежать в засаде, вспоминал счастливые моменты, когда лежать в засаде не приходилось, снова шевелил плёнку и лез за "дэтой", мысли снова возвращались к комарам. "Прикамские комары принадлежат к той особой породе насекомых, о которых невозможно написать правдивый текст" — начал свою думу свежий выпускник философского факультета. "Вот пишут на баллончике со спреем, что защищает два часа, а кусают уже через десять-двадцать минут. Пишут таёжники, что спустя три-четыре дня в лесу комары перестают быть проблемой — и опять вранье. Комары кусаются и через пять дней, и через неделю, и через месяц" — впрочем, проводить в тайге целый месяц Аданэделю не доводилось.

"Организм не привыкает, да. А литературные байки, будто бы такой человек становится для комаров невкусным, можно отбросить заранее" — людей, которыми бы побрезговали уральские комары, бывалому походнику-Женьке видать еще не приходилось.

"Комары — как числа, бывают действительными и мнимыми" — продолжился полёт фантазии у лежащего под плёнкой тела. "Мнимые тоже пищат, кусаются, оставляют волдыри, но они не могут быть раздавлены, никто никогда не видел тельце прихлопнутого мнимого комара. Вероятно, помогает лишь хлопок одной ладонью. Мнимые комары проникают туда, где нет места обычным. Например, в переполненный автобус или под накомарник. Но страшнее всего иметь дело с комплексным числом комаров — тогда охота за кровопийцами в палатке заранее обречена на неудачу"

При всей своей браваде Женя вовсе не был профессиональным разведчиком. Едва дело дошло до "собачьей вахты", как мозг уснул. Глаза еще некоторое время оставались открытыми, но уже не вглядывались в темные кусты. Жене снились комары, размером со спаниэля. Комары вырывались с поводка и гонялись за кошками, чтобы выпить из них кровь. Наконец, приснилась Москва.

Женька приехал на день рождение к одному из друзей в Долгопрудный. Обычная квартира, кругом знакомые и приятные лица. А по гостиной бегают два крупных существа, которые сперва показались спящему Аданэделю пауками, хотя ни один биолог не повторил бы его заключение. Одна тварь крупная, с кулак размером, красно-коричневой окраски и с твердым панцирем с наростами шебуршалась по углам. Второе существо чуть побольше — серое, с бархатистой шерсткой, постоянно сновало туда-сюда, залезало людям на руки, иногда шугалось и быстро уносилось куда-то с громким шелестом лапок по полу. На первый взгляд, действительно — очень большой паук. Но у пауков нет на голове трех маленьких хоботков с присосками, которыми животное ощупывало людей и иногда прилеплялось к ним. Когда "паук" надоедал, его отрывали от руки с легким чпоканием. Над тремя хоботками был четвертый, втянутый в голову. Наверное, для еды. То, что животные были какими-то очень альтернативными, Женька осознал уже после пробуждения, а во сне воспринимал бестий как забавную бытовую деталь.

Удивлялся пять лет обучавшийся политической науке Евгений другому (иногда работа мысли знатока не останавливалась даже во сне). Когда компания переместилась в какой-то ресторан, туда пришел... Борис Ельцин. Седой, медленный... Но явно живой. Аданэдель обратился к друзьям за своим столиком: "А мне казалось, что Ельцин умер давно..." Второстепенные герои странного сна ответили: "Ты что-то путаешь. Это другой мир. Тут умер Черномырдин, а Ельцин — вот он". Шло время, праздник продолжался, а за спиной сновидца раздавались плески. Женька повернулся: над столиками и перегородкой виднелась верхушка удилища — Ельцин ловил рыбу в ресторанном бассеине... Абсурдный кошмар окончился тем, что под утро Аданэдель пошел на первую электричку.

Какие то мгновения лежащий под плёнкой наблюдатель пребывал на самой границе яви, он видел утренний свет, но затем морфей снова утянул Женьку в свои объятия.

Теперь он осознал себя идущим по улице незнакомого города. В руках была бейсбольная бита(!) с флажком на рукояти. Зачем? Аданэдель "вспомнил", что ему поручено патрулировать город на предмет неевропейских лиц(!!!). Заинтригованный Евгений продолжил напрягать память и нашел ответ на вопрос, как он дошел до жизни такой. Оказалось, персонаж его сна проспал в электричке до конечной, оказался в другом городе и, чтобы пройти натурализацию, был вынужден взяться за самую черновую работу.

К сожалению или к счастью, работа у Женьки не клеилась. Подозрительные люди быстро куда-то уходили, прохожие были европейцами, а кое-кого вообще нельзя было классифицировать: желтая, уродливая морщинистая голова без волос. К тому же, Аданэдель не мог вспомнить, а что, собственно, нужно делать при обнаружении этих самых "лиц"? Бить, тащить или непущать?

Показалась набережная, и человек с битой оглядел город. Красивый вид на исторический центр а-ля средневековая Польша — черепичные крыши, узкие улочки, дома, жмущиеся друг к другу на высоком левом берегу. Остров посреди реки, на нем тоже старинные здания и что-то готическое в строительных лесах. Замка или крепости засоня не заметил.

Потом Женька обнаружил себя поднимающимся на смотровую площадку по каменной винтовой лестнице в башне. С площадки видно больше — город, простирающийся до горизонта. Исторический центр, низкоэтажные спальные районы, вполне современные на вид дымящие заводские трубы. Серый такой, ничем особо не примечательный мегаполис.

Снова патрулирование. Какие-то проходные дворы, арки. В конце концов, Евгений решил прояснить ситуацию — сунул биту в рюкзак и познакомился с приятной девушкой в синем платке (платок Аданэделю запомнился: он не был ни русской косынкой, ни хиджабом. Какая-то воздушная форма на каркасе, почти не касающаяся самой головы).

— Скажите, я на Украине? (Женька-бодрствующий не сумел понять, по каким причинам Женька-сонный спросил именно про Незалежную республику.)

— Нет.

— А вы вообще знаете, что есть такая страна?

— Нет, первый раз слышу.

Аданэдель отчего-то не задавал прямых вопросов, он не заметил, как оказался у девушки в квартире. Как бы в ответ на всё новая знакомая протянула гостю довольно старую книжку в тканевом переплете (по оформлению — 50-е 60-е года нашего XX-го века). А на обложке красными буквами было написано:

РССР

1982-2100.

Даты Женьке не понравились. Следовало прояснить вопрос с летоисчислением. Он поинтересовался у хозяйки:

— Сколько лет назад родился Иисус Христос?

— Не знаю...

— Ну, Рождество, Пасху у вас отмечают?

— Нет, что это? О чем ты? Что за Иисус Христос???

"О-па, Мир Без Христианства!" — успел подумать Евгений перед самым пробуждением.

Сплоховавший наблюдатель проснулся, когда люди уже вовсю спешили на работу. Проснулся, проверил нетронутую леску и, будучи сильно собой недоволен, отправился досыпать домой.

ХаЭм тоже вырубился на посту, уронив голову на клавиатуру. Он так и не осознал содержание найденного к четырем утра очередного текста про межмировые путешествия, но в предрассветный час ему снились хищные говорящие страусы и парящие над морскими просторами подлодки. А разбудил ХаЭма телефонный звонок.

Растяжка на горе сработала.

Глава 15

Охота на пришельца

Моей душе покоя нет, весь день ищу кого-то.

С.Маршак.

Чтобы скорее поспеть на Стрижуху, начинающим детективам пришлось взять такси, да еще и доплачивать вредному водителю за провоз собаки. Спустя двадцать минут после сигнала — невероятная для Василия оперативность — друзья стояли возле портала. На лице ХаЭма еще краснел стык между "альтом" и "пробелом", на лбу Аданэделя были видны следы шампуня, которым герой-разведчик отмывал свой роскошный хайр от "дэты" и гуталина. Боевой настрой у обоих постепенно сменялся глубокой растерянностью. Надежды, что явился кто-то из своих, рухнули.