Сертия Птепса Гай разыскал в храмовом саду. Длинное одеяние и шапочка, в комбинации с фартуком, закатанными рукавами и лопатой придавали ему несколько парадоксальный вид.

— Приветствую вас, мастер Гай, — Сертий отложил лопату и протёр руки фартуком, — чем могу помочь?

— Красивый сад, надеюсь, я вас не отвлекаю...

— Нет, конечно. Сан обязывает меня отвечать всегда и всем. А сад. Спасибо. Он стоил мне немалых усилий. Зимой, скажу я вам, в наших местах бывает иногда весьма морозно.

— Да. Честно говоря, не ожидал увидеть такое великолепие здесь. На самом пограничье. Уверен, это стоило вам огромного труда.

— Работа в саду облагораживает. И даже в чём-то уподобляет. Помните, как сказано: "Творец в промысле своём подобен садовнику, обрывающему зрелые плоды с ветви персикового древа".

Гай кивнул. Хотя помнил Книги довольно смутно.

— Кстати несколько персиков у меня тут растёт, в задней части сада, возле пасеки, — добавил Сертий, — но думаю, вы всё-таки зашли что-то спросить, а не обсуждать разведение деревьев косточковых пород?

— Да нет, ничего срочного... — немного замялся Гай, — просто хотел узнать ваше мнение о последних событиях в городе.

— У нас в городе были события? — рассмеялся Сертий, — все, что произошло в Остроге за последние полгода это ваш приезд, потрава носорогами полей на дальних фермах, поздние заморозки, слухи о строительстве железной дороги, прискорбный случай с геологической экспедицией, ну и... трагическая кончина вашего предшественника, конечно.

Он посерьёзнел.

— Про экспедицию, — Гай прокашлялся, — мне тут рассказали про туземцев...

— Уллий, если не ошибаюсь? — Сертий наклонился и выполол какое-то растение, — так он уже всем давно плешь проел своими рассказами о бесчисленных ордах туземцев, которые вот-вот на нас нападут. Каждый человек имеет право на свои странности. Не обращайте внимания.

Он околотил землю с корней и бросил сорняк в тачку

— Да. Он самый. Уллий. Честно говоря, меня впечатлило.

— Просто вы человек новый и принимаете всё близко к сердцу. Со временем привыкнете.

— Тем не менее, те геологи?

Сертий вздохнул.

— Да. Мрачная история. Никто не ожидал, что столь многочисленный и небезоружный отряд может стать жертвой нападения. Как мне рассказывали проводившие расследование офицеры, геологов застали врасплох. Возможно, те ещё и доверились злодеям, пустив их в лагерь.

Он сокрушённо покачал головой.

— Как жестоко может судьба карать нас за простую беспечность. И сколь темны и бездонны глубины человеческой свирепости и порочности. Эти дикари определённо нуждаются в просвещении. Если мне удастся найти преемника на своём посту, я бы даже мог бы. Наверное. Хотя жаль бросать этот сад...

— Уллий предположил, что туземцам кто-то мог заплатить.

— Нет, что вы такое говорите, — ужаснулся Сертий, — это просто немыслимо! Я уверен, что ни один из жителей нашего города не способен на такое. Нет. Этого не может быть. Это просто... Просто. Не укладывается в голове. Чушь. Нонсенс.

Он растерянно сдвинул шапочку на лоб, и в задумчивости почесал затылок.

— Я слышал, что миссия погибших была довольно важной для города, — заметил Гай.

— Несомненно. Если слухи о рудных залежах верны, то это приведёт к закладке копей. И окупит строительство железной дороги до Острога. Но не хотите же вы сказать, что...

— Нет — нет. Я просто размышляю вслух. А если эти предположения ошибочны, и руды там нет?

— Тогда у Западной железнодорожной компании будут проблемы. Если она, конечно, не передумает и не протянет дорогу сразу в Кедровый брод.

— Проблемы?

Сертий сделал широкий жест рукой.

— Вы видите эти горы на западе?

Гай кивнул.

— Они тянутся на много недель пути. Единственный удобный проход — Южная Тропа, начинающаяся от Кедрового брода. Дорога в Острог — тупик. Если нет руды, по ней нечего будет возить. Затраты на её строительство не окупятся. Для компании это будет серьёзный удар.

— Понятно. А кто владеет этими рудными залежами?

— В смысле? — не понял Сертий.

— Ну земля, где они возможно есть, должна же кому-то принадлежать?

— А, в этом смысле. Нет. Это уже за пределами городского округа. Государственный резерв. Если руда будет найдена, землю пустят в открытую продажу, но пока она никому конкретно не принадлежит.

— Но если они за пределами городских земель, то Острог ничего с этих рудников не выиграет?

— Только косвенно — рудокопам надо будет где-то тратить заработанные деньги...

— Ага. Ясно. И вот ещё.

— Да?

— Я хотел разузнать поподробнее о гибели моего предшественника.

Сертий подозрительно сощурился.

— Зачем вам это?

— Мне отчего-то кажется, что не всё там ясно и понятно.

— Там ничего не понятно. Но вы-то тут причём?

— Как причём?! Он тоже сотрудник компании. Он мой предшественник. Меня постоянно окружают напоминания о нём. Я живу среди его вещей, его записей, воспоминаний...

Сертий вздохнул.

— Я вас понимаю. Вполне понимаю. Но послушайте моего совета, поберегите рассудок и здоровье, выбросьте всё это из головы. Не ворошите прошлое. Не надо. Оно вас погубит.

Где-то на околице тоскливо завыл пёс.

Из сада Гай вышел в глубокой задумчивости. Может действительно забыть про Аллия. Выбросить из головы. Что он вообще про него знает? Когда впервые про него услышал?

Гаю вспомнился Новый Аврелианк. Главная контора. И чиновник, дававший ему назначение.

Чиновник был грузный, усатый и совершенно лысый.

— Чтож, молодой человек, считайте, что вам повезло. Редко кому удаётся так быстро получить должность. Не успели приехать и уже мастер-телеграфист.

Он протянул Гаю бумаги.

— Держите, молодой человек. Теперь вы солидный мужчина. И ответственный сотрудник компании, не забывайте об этом.

— Я постараюсь оправдать...

— Надеюсь. Обычно на такие должности ставят людей более опытных и проверенных. Но вакансия так внезапно открылась.

— Мне повезло, — робко пошутил Гай.

Чиновник широко улыбнулся.

— Это им повезло. Не окажись вас под рукой, они бы сидели без телеграфа до самой зимы, а то и до конца года.

— Мой предшественник так неожиданно ушёл в отставку?

— Не успел. Умер. Но собирался. Завалил нас прошениями о выходе на пенсию. На половинную ставку даже соглашался. Чуял видать что-то.

Он сокрушённо покачал своей лысиной.

— А я ведь знал старину Аллия. Толковый был человек, умный. Всегда что-нибудь эдакое мог придумать к пользе конторы. Только вот по женскому полу слаб. Вечно во что-то впутывался. Даже в той глуши ухитрился какую-то девицу окрутить. Утверждал, что помощница. Ага. Знаем мы этих помощниц... Ну да ладно. Не тяните с отъездом. Путь далёкий.

Гай отвлёкся от воспоминаний и посмотрел на опускающееся за горы солнце.

— "Лето. Темнеет быстро. Скоро уже ночь. Интересно, о какой девице говорил тот лысый чиновник в Аврелианке?"

Телеграфисту подумалось, что женское население Острога было довольно скромным. По крайней мере, как ему показалось на первый взгляд. И кстати о девицах...

— "Проклятье, совсем забыл", — он ещё раз бросил взгляд на горы, — "темнеет действительно быстро. Уже вечер. Надо будет занести письмо Тари, как обещал."

Выражение Тари "моё окно выходит на реку" следовало трактовать не совсем буквально. Между окном и рекой находились ещё задний двор и сад. И довольно внушительный забор, густо заросший крапивой, гигантскими лопухами и прочими зелёными спутниками цивилизации.

Дальнюю и боковую часть двора заполняли навесы и площадки, служившие для хранения разнообразного технического и строительного хлама — досок, труб, листов жести, мотков проволоки, ржавых шестерён и кусков каких-то непонятных Гаю механизмов. Ближе к дому и по центру дворовое пространство занималось довольно аккуратным огородиком с ухоженными грядками овощей и пряных трав. С левой стороны располагалось несколько шпалер, увитых диким виноградом, и миниатюрная бахча с тыквами и кабачками. Уже буквально под окнами на отдельных маленьких грядочках росли цветы, а завершали картину несколько розовых кустов возле самой стены.

Гай перелез через забор, осторожно прошёл меж грядок и робко постучал в требуемое окно. Со второго раза оно распахнулось.

— Ах, это ты...

Несмотря на вечернюю прохладу Тари была в довольно смелом атласном платье, дополненном брошенной на плечи ослепительно-белой кружевной шалью, буквально светившейся в полутьме.

— Я не ждала тебя так рано. Прости, пожалуйста, твой визит застал меня врасплох, — кокетливо смутилась Тари.

В это утверждение вряд ли поверил бы и куда более наивный и малонаблюдательный человек, чем Гай.

— Ваше письмо сударыня, — он протянул конверт.

— Я же просила звать меня на "ты", — девушка надула губки.

— Простите... прости, Тари, никак не могу привыкнуть.

Она взяла конверт. Рукава у платья были короткие, едва до локтя, и Гай не мог не обратить внимания на то, что у девушки были красивые руки, чуть полноватые, но ровные, с маленькой изящной кистью и миниатюрными пальчиками.

— Это дядин почерк. Он попал в неприятности в этом Вараньем Роке, но обещал, что скоро всё будет в порядке...

Она отложила конверт и посмотрела на Гая. Тот помялся, топчась на месте и судорожно раздумывая, как действовать дальше.

— Большое спасибо, что принёс мне это письмо. Если бы папа узнал...

— Мне было совсем не трудно...

Она улыбнулась.

— Да, совсем забыла. Помните, я говорила о том, что могу помочь с телеграфом?

— Д-да. Но ваш... твой отец?

— Если ты меня официально наймёшь на работу, ему нечего будет возразить.

— Официально? Найму? — Гай слегка опешил.

— Да. Я ведь немного разбираюсь. Мне показывали, как он работает. Я действительно могу помочь. И ещё с почтой. Я могу разбирать почту.

Она слегка подалась вперёд, отчего шаль распахнулась и чуть сползла с плеч.

— Это, конечно... но не думаю... не знаю. Ты действительно в курсе, как работает телеграф?

Гаю пришлось напрячь всю силу воли, чтобы удержать линию взгляда строго на лице Тари, а не футом ниже.

— Ну. Твой предшественник... это не важно. Теперь же ты мастер-телеграфист?

— Н-да... Я... вроде. Что вы... ты... сказали? Предшественник? Аллий?

Гай чуть попятился. Тари удержала его, схватив за руку.

— Да. Он говорил, что телеграфист может нанять себе помощника. Помощницу. Нужно только согласовать с компанией размер жалования. Пожалуйста! Я буду очень-очень полезна. Обещаю.

Девушка ещё подалась вперёд, и Гай даже испугался за её равновесие. Не хватало ещё, чтобы она вывалилась из окна... Хотя. С другой стороны она ведь вывалится прямо на него. И тогда... О, нет... Или да?

— Так ты поговоришь с компанией? — с надеждой спросила Тари, — чтобы меня нанять?

— Я... я... не знаю, думаю, что...

Его бормотание прервал громовой стук в дверь, раздавшийся за спиной девушки.

— Тари, ты там?

Дальнейшее лучше всего описывает фраза "немая сцена".

— Тари! Тальстин!! Я знаю, что ты там! Ты одна?!

— Папа, — прошептала девушка.

Гай сглотнул.

— Если он нас застанет, он нас убьёт, — девушка сделала паузу, взглянула на Гая и уточнила, — по крайней мере, тебя точно...

Телеграфист нервно моргнул.

Стук в дверь перешёл в грохот.

— Тальстин! Немедренно открой. Я знаю, что там кто-то есть!

— Что ты стоишь? — зашептала девушка, отталкивая Гая, — беги! Тебе что, жить надоело?

Гай не заставил её повторять, и судорожно ломанулся через грядки, немедленно угодив точнёхонько в ближайший розовый куст.

— Мои розы... аккуратнее... — донёсся шёпот сзади.

— С ними всё в порядке, — забормотал Гай, отдирая себя от колючих веток.

— Если ты сейчас же не откроешь!!! — неистовствовал за спиной приглушённый дверью голос старого механика.

— Сейчас, папа, сейчас... Одну минуту...

Гай резво промчался через огород, споткнулся в темноте о какую-то железку и растянулся во весь рост, угодив лицом точно в крапиву и подняв жуткий грохот.

— Ага!!! Там кто-то есть!! Я дак и знал! — на этот раз голос Ральса дверь уже не приглушала, — сейчас, сейчас... Ты у меня попладишься, растлитель прокрятый!

Гаю показалось, что он расслышал, как лязгнула защёлка переломного ружья

— Папа!!! — закричала девушка, — что ты делаешь?!

Гай вскочил и, продираясь через крапиву и репьи, бросился к забору. Грохот выстрела оглушил его, а в лицо полетели щепки. Верхушки нескольких штакетин скрылись в небытие, образовав в ровной линии забора приличную дыру.

Разум молодого человека на некоторое время предпочёл сдать управление рефлексам и сделать вид, что его здесь вообще нет. Когда он снова вернулся к своим обязанностям, Гай обнаружил себя быстро перемещающимся вдоль берега реки, на довольно приличном расстоянии от жилища семьи Демиза и отчего-то на четвереньках.

— Мелский соблазнитель! Я тебя ещё найду!! Сатир несчастный!!! — продолжал громыхать в темноте голос Ральса.

Гай осторожно выпрямился, отряхнулся и бессильно привалился к стене ближайшей постройки.

— Кхм...

От неожиданности он вполне буквально подпрыгнул, довольно ощутимо приложившись теменем об нависавший карниз.

— Кто здесь?

Это оказалась старшина Гвейд, затянутая в строгое платье с полицейским значком на груди, и всё тем же бисерным украшением с клыком на шее.

— Что вы здесь... Как вы сюда... — пролепетал Гай, нервно потирая ушибленную макушку.

— Стреляли, — флегматично заметила старшина, — а вы, я так понимаю, наносили поздний визит барышне Тари? И забыли предупредить об этом её отца?

— Тебе от меня не скрыться, негодяй! — донеслось со стороны усадьбы Демиза.

— Нет... то есть да... Но это совсем не то... — забормотал Гай.

— Не смущайтесь. Нас подобным не удивишь, — она внимательно оглядела телеграфиста с ног до головы, — а вы довольно везучи, юноша...

— П-почему? Почему вы так решили?

— По отсутствию видимых телесных повреждений... Или вы очень шустро бегаете, или старому Демизе изменила верность руки.

Гай ещё раз нервно сглотнул.

— Идите домой, и выпейте что-нибудь, — голос старшины чуть смягчился, — на вас лица нет.

Спал в ту ночь Гай отвратительно. До самого утра его преследовал образ Ральса Демизы. Причём настроен этот образ был крайне недружелюбно, если не сказать хуже. Несколько раз телеграфист просыпался в холодном поту.

Утро решило продолжить тенденцию и приветствовало Гая дождём. Небеса затянулись свинцом и отверзли хляби. Ещё вчера яркая и полная красок долина Альвазы тут же посмурнела, выцвела и обрела пастельные тона.

Под занавес, не успел он даже побриться, как в контору заявилась Тари. На этот раз она была одета в до неприличия строгое платье мышиного цвета с огромным накрахмаленным воротником и белый, плотный как жесть, капор, придававший ей вид больничной сиделки. Образ дополнял гигантский мокрый зонтик.