В гости к мертвым.

— Рядом с кем?

— Барельефы. Амуры на стенах с двух сторон от двери.

— А... понял.

— Рассвело, — кивнул Иваныч на окно.

— Ну что, сидите тут, за дверь ни шагу. Ясно?

Лера кивнула, а Никита схватил свой игрушечный автомат и уселся снова за стол. Иваныч одел Мишину разгрузку поверх толстовки, постучал по подсумкам и достал ПМ-овский магазин.

— На, на место приткни, — протянул я ему пистолет.

Иваныч взял пистолет, извлёк магазин, в котором оставалось два патрона, и вставил полный. Затем взял ИЖа, преломив стволы, проверил заряд и, удовлетворенно кивнув, сказал:

— Идем.

Вышли во двор, огляделись... Скачущих по крышам тварей вроде не видно, я взобрался на стройматериалы и посмотрел на улицу.

— Один, в стороне поворота на выезде из поселка.

— Пошли, — ответил Иваныч, — пока он добредет.

— Идем.

Вышли через калитку, и быстрым шагом направились к дому Ильи. На востоке всходило солнце, его свет уже заполнил все небо, и день обещал быть по-весеннему теплым. Озираясь и держа оружие наготове, дошли до ворот дома, миновав не менее чем четыре десятка уже успокоенных мертвяков.

— Слушай, на половине из них спецовка какая-то... Таджики или узбеки, со стройки, что ли?

— Да, похоже, или жили тут у кого-то нелегально, — ответил я и толкнул дверь.

Слева, у гранитных вазонов с какими-то декоративными елочками лежала тварь, что придавила Михаила, и видно, успела куснуть или поцарапать.

— Идем, посмотрим, — сказал Иваныч, — интересно, что это за хрень такая, да и, как говориться, врага нужно знать в м-м... В морду.

Морда, конечно... Увидеть и обделаться. Перед нами лежало тело внешне вроде человека, но туловище непропорционально удлиненное, остатки одежды — в виде лохмотьев, развороченный выстрелом в упор череп, по форме напоминающий мяч для регби, с сохранившейся целой только верхней челюстью с изрядно измененными зубами. Больше всего меня потрясли клыки — сантиметров по пять.

— Насмотрелся? — спросил я Иваныча.

— Угу...

На участке обнаружили четырех охранников, сняли с них все, что не было повреждено после зачистки омоновцами, и покидали в салон Форда. Прошли в дом, где в нос ударило запахом смерти и гнилья.

— Фу... как тогда у моей соседки, — сказал Иваныч, поморщившись.

— Пошли наверх, назад посматривай, вдруг кто притаился...

Поднялись на третий этаж, точнее, в большую и просторную мансарду, выполненную в виде студии — зона кабинета с библиотекой, небольшой бар, бильярд и, я бы сказал, зал для заседаний, то есть, овальный стол с десятком стульев. Богатая и полная безвкусица, присущая нашим нуворишам. Илья лежал у окна, был укушен за лицо и шею, а потом застрелен. Одет он был в какой-то камуфляж и даже с оперативной кобурой, которая была пуста, но пистолет нашелся недалеко — Иваныч подобрал у бильярдного стола ПМ.

— Теперь и тебе есть, — отдал он мне пистолет, держа его за ствол, так как корпус был весь в запекшейся крови, — отмыть только.

— Отмоем, на стол пока положи, — ответил я и подошел к покусанному охраннику, присел и начал расстегивать его разгрузочный жилет с магазинами от 'вепря', а также снимать сам дробовик с его плеча.

Стащив небольшую велюровую накидку с маленького диванчика у бара, мы покидали все найденное в неё и спустились на второй этаж. Бросили тюк у лестницы и пошли по коридору, на середине которого лежала какая-то женщина, прислуга, похоже... Глаза открыты и смотрят в потолок с мозаикой — зачищена, причем, судя по всему, тут, в коридоре, она и умерла от не менее чем пяти укусов за руки и лицо, а подняться не успела, ОМОН не дал.

— Похоже, это комната Валерии, — остановился я у барельефа античного бога любви и нажал кнопку выключателя.

Вошли... Я не знаю, какая обычно обстановка в комнатах у единственных и любимых дочерей олигархов, но тут все в каком-то офисном стиле.

— Гардеробная, наверное, — сказал Иваныч и потянулся к дверной ручке... — Ох ты ж, мля!

Иваныч отскочил от двери, в которую несильно толкнулись, и мы услышали уже знакомый и щекочущий нервы то ли писк, то ли шипение.

— Видно, укусили кого-то, а он тут спрятался, умер и обратился, — сказал я.

— И что? Доделаем то, что ОМОН не доделал или ну его, пусть там и сидит?

— Надо как-то в гардеробную попасть, — сказал я, отошел на пару метров от двери и вскинул 'моссберг', — открывай.

Дверь открывалась вовнутрь, Иваныч, шибанув по ней тяжелым ботинком, отскочил назад. Ударенный дверью мертвяк упал рядом с полкой с обувью, но шустро поднялся и пошел на меня, вытянув перевязанную и окровавленную руку. Я чуть попятился назад и вправо и выстрелил... Ударило по ушам и мертвяк — один из бывших охранников — рухнул на пол.

— Бляха, что ж так громко-то, — потер ухо Иваныч.

— Угу, — ответил я, тоже не хило так оглушенный и, сняв с пояса мертвяка длинный фонарь, который, похоже, являлся еще и электрошокером, включил его и посветил внутрь. Нашел выключатель и зажег свет.

Больше живых мертвяков в доме не обнаружили, лишь из окон заметили троих шатающихся у ворот, которые, вероятно, идут на шум. Покидали в достаточно вместительный Форд все собранное имущество ЧОПовцев, также прихватили кое-что с кухни.

— Как выезжать будем? — спросил Григорий, усевшись за руль.

— Сейчас включу, откроем ворота да поедем.

— А мертвяки?

— Не хочу шуметь, другие припрутся, просто тихо поедем.

— Ну, тоже верно, не буди лихо, пока оно тихо, — кивнул Иваныч, — иди тогда, включай.

Одного мертвяка все-таки задавили уже на подъезде к воротам нашего дома, похоже, того самого, что ковылял от поворота. Сначала сбили, потом Иваныч, включив заднюю скорость, еще и голову ему переехал, для верности. От дома Ильи мертвяки гнаться не стали, так, потопали метров двадцать и встали в поисках добычи помедленнее и побеспомощнее.

— Держи, — заволок я в гостиную два чемодана, один из которых бессовестно вытряхнул на пол еще в холле дома Ильи и набил тем, что собрал в гардеробной Леры.

— Спасибо... Папу видели?

— Видели.

— А Коля, охранник, которого я в гардеробной спрятала и перевязала?

— Вот тебе надо было сразу об этом сказать, — буркнул Иваныч, свалив в коридоре тюк с оружием и другим наследством от ЧОП 'С.В.А.Т.', — его тоже видели, только он того, уже не Коля был.

— Значит, так. Чует моя ж... э-м-м, есть предположение, что в ближайшие несколько дней нам предстоит вести кочевой образ жизни, — начал я, сев на диван, — собираемся, грузимся и уматываем к едрене-фене подальше от уже мертвого, похоже, города.

— А куда? — держа в руках телескопическую ручку одного из чемоданов своими тонкими руками с не менее тонкими запястьями, спросила Валерия.

— Лера, для начала подальше, иначе, как сказал Иваныч, завтра, чтобы выехать отсюда, нам уже танк нужен будет.

— А нету?

— Чего нету?

— Танка... — на полном серьезе спросила Валерия.

— Нету... Иди, переодевайся. Никит, отведи Валерию в мою комнату, пусть переоденется, да и ты сам тоже, а я сейчас к тебе приду и помогу собраться.

Валерия покопалась в чемодане, сгребла в охапку одежду и пошла вверх по лестнице, мы с Иванычем проводили ее глазами. Он улыбнулся в усы и спросил:

— Слушай, Влад, а тебе кто нравится больше, блондинки или брюнетки?

— Так она же крашеная.

— Я не про нее конкретно, я вообще.

— А... Ну если вообще, то мне, как говорил покойный Никиткин отец во времена нашей юности, больше сиськи нравятся.

— Так, а цвет волос-то?

— Фу, Иваныч, волосы, на сиськах?

— Да ну тебя, Влад! Вот что ты за человек, а? Пошли, оружие переберем.

— Вот, не до сисек нам сейчас, — похлопал я его по спине, — да, идем, посмотрим железки.

Почахли над златом и несколько озадачились... Стволов, кроме трех найденных ПМ-ов, получалось семь штук, патронов к двенадцатому калибру килограмм тридцать, что, в общем-то, не много, а вот к нарезному — только то, что по магазинам, по большей части расстрелянным, да так, кое-где по разгрузкам нашли чуть больше сотни. Нарезных стволов оказалось три — два автомата АКСУ и одна 'сайга' МК. Из дробовиков еще один 'моссберг', 'сайга' какая-то вся в планках, и два 'вепря' ВПО-205-03.

— Что-то не срастается у меня арифметика, охранников в доме восемь, Миша тут, в беседке... Похоже, все-таки поживились ребятки из ОМОНа, да патронов к нарезному хрен да маленько, — почесав затылок, сказал Иваныч.

— Поживились, и на здоровье. Неизвестно, как бы мы тут были, если бы не они. Все равно мы неплохо вооружились. Что возьмешь?

Иваныч взвесил в руках 'вепря' и 'сайгу', потом 'моссберг' и сказал:

— А вот этого американца возьму, он полегче... Ну, это от зомбей этих, а от людей, лицо свое человеческое потерявших, вот, ментовский автомат вполне, на короткие дистанции достаточно...

— Тогда уж вот 'сайгу' бери от, как ты говоришь, зомбей, магазинов на восемь патронов аж десять штук, и менять быстро, и боекомплект приличный.

— Влад, ты не забывай, что я вообще-то пенсионер... У меня печень, приступы мигрени и прочие диагнозы. Нет, буду с помпой, а патроны в дырку совать наловчусь.

— Как знаешь, — пожал я плечами, — я себе тогда 'вепря' возьму да 'сайгу' нарезную. На ней вот и коллиматор какой-то присобачен, и патронов барнаульских два полных магазина из четырех, да четыре пачки... Да и магазины, слава богу, с нарушением закона.

Валерия демонстративно зевнула с дивана, уже вполне по-человечески одетая.

— Стреляла? — спросил я ее.

— Мальчики из охраны регулярно меня на стрельбище брали.

— Из чего стреляла?

— Из пистолета и из вон того, тяжелого, — показала она на 'вепря', — только шумный он и толкается сильно.

— Попадала хоть? — поинтересовался Иваныч.

— Иногда попадала, — пожала она плечами.

— Ну что, доверим девушке оружие?

— А что, мужчины не должны сами защищать женщин, не сваливая на них кучу железа? — возмутилась она.

— Дорогая, — сдержано выдохнул Иваныч, — ты, похоже, не поняла, что произошло.

— Да все я поняла. Я пошутила, вооружайте, — подошла она к нам, — только вот этот не надо, он правда, очень тяжелый.

— Держи это и это, — протянул я ей 'моссберг' и пистолет с дополнительным магазином, — сейчас жилет подберем.

Выбрав самый чистый жилет, я одел его на Валерию, утянул — насколько можно — ремешки по бокам, но он на ней все равно болтался.

— Так, теперь вот, — вручил я ей три пачки с картечью, — вот тут под клапанами распихаешь, видишь?

— Вижу.

— Пистолет сюда, — вложил я ПМ в кобуру и рядом в подсумок дополнительный магазин.

— Уф... Тяжело.

— Привыкай.

— А м-мне? — чуть ли не с обидой сказал подошедший Никита.

— Малыш, — усадил я его на колено, — я тебе обязательно дам оружие, но чуть позже... Надо сначала поучиться, потренироваться, а потом что-нибудь придумаем. Договорились?

Глубоко вздохнув, Никита кивнул, и молча пошел наверх.

— Кх-м, я бы не обещал то, чего не буду делать, тем более ребенку, — сказал Иваныч.

— А почему ты думаешь, что я не буду делать то, что пообещал?

— Ты с ума сошел? Ребенку оружие?

— Нет, пусть его сожрут, если, не дай бог, нас не окажется рядом!

— Может, и не мое дело, но Влад прав, — встряла в разговор Валерия.

— О, спелись... Ты готовить умеешь?

— Так, немного.

— Тогда давай, чего-нибудь перекусить на нашу компанию сообрази, а мы с Владом пойдем грузиться. Поедим и выезжаем.

Сразу перегружаться не пошли, а открутили и выбросили из салона Форда-Эконолайна задний ряд сидений, тем самым увеличив багажник, и без того внушительный. Точнее, откручивал, сопя и матерясь, Иваныч, а я стоял и вертел головой на триста шестьдесят градусов, мало ли. Потом помог собраться Никитке и усадил его в машину, где он с любопытством стал разглядывать большой салон микроавтобуса. Охраняла нас Валерия с дробовиком, которой, наверное, с десяток раз пришлось напоминать о том, что не стоит держать палец на спусковом крючке. А мы с Иванычем, как портовые грузчики, укладывали все сначала в 'форд', но когда поняли, что все не поместится, пришлось нам 'поиграть в Тетрис' и распределить груз между 'техничкой', что мы махнули у торгового центра и ЧОПовским 'фордом'.

— Ладно, — сказал Иваныч, когда мы наконец-то закончили, — на двух машинах, может, оно и к лучшему.

— Да, может и лучшему, ну что, чайку на дорожку?

— А где потом на той дорожке туалет искать? — поинтересовалась Валерия, — и куда, собственно, едем?

— Хорошо, тогда без чайка, — ответил Иваныч, — а куда ехать... Так мы решили вроде, что доедем до вояк, поинтересуемся ситуацией вокруг по основным трассам, а там уж примем решение по маршруту. Давай, Влад, открывай ворота и поехали.

Ну и поехали, проверив связь. Никитка ко мне в 'техничку' перебрался, а Иваныч и Лера поехали впереди.

— Иваныч, не гони, — сказал я в рацию, — мне на этой громыхалке не угнаться за тобой.

— Понял, — довольным голосом ответил он.

Еще бы, после 'волжанки' такой аппарат заполучить! Даже мне, избалованному комфортом и качеством японских машин, этот Форд Эконолайн очень понравился.

На Нежинское шоссе выезжать не стали, а поехали 'огородами', то есть виляли по поселковым дорогам до вояк. По пути попадались мертвяки, которые сразу, увидев и услышав нас, пытались 'охотиться'. На них даже не стали обращать внимания, а обогнули или боднули бампером особо настырных. Показался забор войсковой части, вдоль которого мы ехали почти полтора километра и примерно за сто метров перед контрольно-пропускным пунктом остановились.

Свалка из зомби сразу привлекла мое внимание — кучка немалая и засыпана чем-то белым, хлоркой, наверное.

— Вижу капониры, — доложился Иваныч, — что-то окопали там вояки...

— Не суетись, только внимание привлечем, еще жахнут с психу, — ответил я ему, — давай, подъезжаем и идем, поговорим.

Подойдя к Форду, я впервые панибратски обратился к Иванычу:

— Ты сиди, Гриш, я схожу.

Иваныч не ошибся, перед контрольно-пропускным пунктом в землю зарылся Т-80 и БМП, у самого здания контрольно-пропускного пункта, выкрашенного в стиле триколора, была раньше парковка, теперь она стала неотъемлемой частью общих фортификационных сооружений периметра, над которыми в авральном режиме велись работы.

— Стой! И оружие не мацать! — скомандовал мне кто-то из огневой точки, наспех выложенной из здоровенных колес от какой-то техники и мешков.

Я подчинился и повернулся, продемонстрировав, что у меня только кобура на ремне, остальное оставил в 'техничке'.

— Сюда иди. Укусы есть? — спросил тот же голос.

— Бог миловал...

— Вы на заселение или так?

— Или так. Мы вообще мимо, — ответил я, — просто заехали узнать, какая обстановка по области...

Ду-дум! — ухнула автоматическая пушка БМП, заставив меня испуганно дернуться.

— Да прутся постоянно, суки, вчера так прям паломничество нам устроили тут, — вышел из-за бруствера старший лейтенант с почему-то вэдэвэшным шевроном.