— Я полностью с этим согласна. Люди сами по себе нестабильные, подчиненные эмоциям блуждающие в жизни существа. Плюс наша жизнь очень тяжела и иногда загоняет в рамки и моделирует ситуации, в которых грех единственный способ выживания. Даже я хоть и не человек, но все равно порой под воздействием эмоций путаюсь в правильности решений. От нас не требуется быть идеальными. Пройти жизненный путь без греха способны лишь исключения. По-моему исключения с негативным окрасом — сумасшедшие: аскеты и прочие бегущие от жизни.
Нормальный человек, живущий полноценной жизнью, человек свободный не сможет на своем пути не оступиться. Поэтому вполне логично, что нам дарована возможность прощения ввиду нашего общего несовершенства. Главное это осознание своего злодеяния и раскаяние. И последующее воздержание от преступлений, конечно же. Это все что требуется от нас — нелепых и местами жалких. Ведь мы всего лишь люди. В нашем мире только Духи в виду своей абсолютной разумности несут полную ответственность перед высшими силами. Поэтому они и стараются не вмешиваться в дела смертных и в основном держатся в тени нашего мира. Они боятся греха и воздерживаются от него как могут. В древние времена Духам было проще наблюдать, как дикие варвары убивали их детей. Насиловали артэонок, мужчин массово казнили. И Духи смотрели на это, не вмешиваясь, потому что боялись согрешить в попытках адекватно остановить то безумие. Поэтому артэоны и стали защищать себя сами, что заставило некоторых из нас отвернуться от простой разумности и уподобиться людям. А Духи все также прячутся в тени, боясь своей ответственности в виду своей силы. Да и то у них это не всегда получается. Вспомни своего поехавшего Таргнера. Тогда чего же говорить о нас, о простых людях? Ну как простых, — не могла не добавить она. — Скажем так мы с тобой простые люди, просто в сложных необычных состояниях: номак и Намарьена, — говорила она, видя как внутри него что-то оживает, и светом души вновь зарождается надежда.
— Я каюсь без сомнений, — в первую очередь сказал он сам себе. — Но если я останусь жить, то можно сначала мне предстать перед судом родственников убитой мной девушки? Я хотел бы заслужить прощение у ее родителей... если это возможно. Пусть они меня изобьют, там убьют, в общем, делают со мной что хотят... Там, в темноте того дома на дереве был еще маленький мальчик. Я сильно напугал его. Если они простят меня, то тогда можно попытаться 'подобрать осколки жизни', — пытаясь скрыть взволнованное дыхание, говорил он, чувствуя как внутри снова оживает.
— Как пафосно: 'осколки жизни'! Нет, ну я люблю вставить что-нибудь эдакое, но даже мне далеко до тебя.
— В детстве Рурхан тайком читал мне книги. У его деда — челнока, хранилась пара детских сказок и еще какая-то взрослая нудная тягомотина. Это фраза из этой скучной любовной тягомотины, — едва договорив, он как следует, зевнул, и замер, сам удивившись этому после бесконечности бессонных ночей превращающих сутки в серую однообразную тянущуюся перед глазами ленту.
— Вот видишь. Все что тебе нужно было так это просто немного расслабиться, оторваться от своих проблем. И сразу сон возвращаться стал. Давай быстро попробуем десерт и потом так уж и быть я дам тебе немного поспать. Но имей в виду — завтра я приду снова! Мы пойдем гулять! Я не отстану от тебя, пока ты не вернешься к нормальной жизни, — в шутку она поставила условия. Рэвул особо не возражал.
После десерта она показала ему, как пользоваться душем и по секрету поделилась, что если переборщить дозу одного из оставленных врачом лекарств, то сладкий сон точно обеспечен. Она удалилась. Он, после душа, будто заново родившись, в свежей одежде, в чистой кровати уснул безо всяких лекарств.
— Вставай уже три часа дня! — принеся с собой шум и суету, открывая шторы, она будила Рэвула. Из шкафа она достала ему обычную домашнюю футболку и легкие штаны. Качественно сшитая одежда после грубых неотесанных лохмотьев из шкур казалась ему еще одним источником удовольствия, после душа и чистой ароматной постели.
Заставив его помочь убрать со стола остатки вчерашней трапезы, Аврора накормила его свежим завтраком. Лениво и неохотно он подчинялся ей, через силу возвращаясь в жизнь. Следующим пунктом в процессе его реабилитации Аврора видела прогулку по городу. 'Какой смысл сидеть в этой комнате прячась ото всех, если целый золотой город раскинулся прямо за окном?!' — восклицала она. Рэвула всегда переполнял интерес и жажда познаний всего нового и интересного. Эту, как и другие его особенности, она как Намарьена видевшая насквозь души других, видела в нем и легко манипулировала его поведением, все же оставляя право выбора за ним. Подтолкнутый к осознанию близости главного из преферийских чудес — того самого золотого города он согласился но с одним условием. 'Пусть стража оденет на меня наручники. — Аврора замерла с выражением 'какого черта?!' на лице. — Так будет спокойнее жителям города, которых мы возможно встретим. И в первую очередь так будет спокойнее мне. Без наручников я буду для артэонов Армидеи очередным дикарем, который жаждет стать частью их общества. В наручниках я буду типа крутым парнем, который особо не жаждет стать армидейцем, смотрит на все с пренебрежением, но подумывает о том, чтобы может быть соизволить остаться здесь, — он не смог больше говорить это с серьезным лицом и расплылся в улыбке. — Типа ты меня уговариваешь, умоляешь простить вас всех, остаться жить с вами, чтобы дать вам возможность заслужить прощение, а я такой еще подумываю над этим!' — рассмешил он ее.
— Ты чего хохочешь, убийца душегуб? — оборвала она в нем нарастающие нотки веселья.
— Зачем ты так?..
— Шутка. Шутка! Я шучу! — расхохоталась она. — Прости, я не смогла удержаться. Пытаюсь посмеяться над проблемами, чтобы их развеять. Знаю, получилось не в тему. Проблемы слишком критические. Прости. А если серьезно! Хочешь стать одним из нас? Жить с нами как Рурхан?
— Не знаю. Посмотрим, как ты меня уговаривать будешь. Пока я не готов простить увязшую в крови Армидею — тех, кто повинен в гибели моего народа! — он тоже решил ей подыграть. Они оба расхохотались. Она одобряюще похлопала его по плечу за этот черный, но все-таки юмор.
— Пойдем, наденем на тебя наручники. Так и вправду будет лучше. Может так нас отпустят погулять одних — вдвоем безо всякой стражи за спиной, — утянула его за собой Аврора.
Заковав Рэвула в наручники, Аврора сумела уговорить охрану не преследовать их. Они отправились свободно гулять вдвоем. От армидейского плаща Рэвул отказался, с его слов ему и скованности наручниками вполне хватало. Он не стеснялся выглядеть чужаком, даже наоборот желал быть чем-то инородным. День стоял пасмурный, преферийское небо было затянуто серым слоем облаков, но это никак не повлияло на поднимающееся настроение Рэвула. Они гуляли по Лунной площади, наручниками Рэвула приводя в недоумение встречающихся туристов из далеких уголков артэонского мира. Он слушал эту не смолкающую девчонку, старавшуюся разом объяснить и рассказать ему все на свете.
Рэвул сумел уговорить ее продолжить прогулку по запрещенной для посещения живыми промышленной зоне. Именно рассказ Авроры о промышленных кварталах вызвал особый интерес у Рэвула, он захотел увидеть мир здешних машин. Авроре самой было приятно хоть раз в жизни нарушить запрет. Немного поломавшись, она все же дала добро. В конце концов, он нашел для себя что-то интересное, что-то, что отвлекало его от переживаний и возвращало в жизнь — Аврора добивалась своей цели. Они прошли в не рекомендованную (что здесь означало запрещенную) для посещения территорию промышленной зоны несколькими кварталами окружающую центр города. Вместо запланированной экскурсии по достопримечательностям города, они брели в розовой дымке обезвреженных выбросов производства среди наполненных стальными шумами цехов, в которых, обеспечивая город всем необходимым, под наложенными чарами работали конвейеры. Аврора зазывала его пройти через промышленную зону и продолжить прогулку по вечернему городу. Посмотрев на живой, олицетворяющий тихий и гармоничный мир артэонов, цветущий зеленью золотой город, Рэвул почему-то его испугался. Аврора, не спрашивая утянула его за собой силой. Они прогулялись по источающим клубничный аромат городским улицам впечатляющим Рэвула своими размерами.
Он увидел, как живут артэоны. Никакой агрессии, только покой, тишина, бесконечная безмятежность и разумность, красота во всем. Прочувствовав, проникнувшись теплом мира артэонов, почувствовав шкурой, что это такое он почему-то едва ли не расплакался. Здесь все так прекрасно, а там вовне царит кошмар. И он как чудовище пришедшее из того кошмара, переполненный безумным гневом, желал на полном серьезе все это уничтожить. Больно когда мир тех, кого ты считал врагами, оказывается прекрасным, сложно осознавать свою глубинную неправоту. Видя, как ему просто так улыбаются случайные прекрасные прохожие, он стыдливо попытался спрятать свои наручники. Столкнувшись с миром артэонов, он почувствовал себя мерзким злым и убогим дикарем.
Аврора тянула его дальше, уже в уме спланировав для них прогулку-экскурсию по развлечениям ночного города. Но Рэвул сумел отказаться, объяснив это желанием доесть пирог, который они оставили на столе в гостинице. В конце концов, по мнению Рэвула у него впереди была еще целая жизнь, чтобы облазить весь город. Уже в темноте пройдя через промышленную зону, зайдя внутрь цехов — окончательно нарушив все запреты, посмотрев на живые стальные механизмы, увидев, как из универсальной материи делают разные вещи, в том числе искусственную еду, они побрели назад, и под светом фонарей кое-как выбрались из темных промышленных лабиринтов наполненных грохотом производства. Аврора только сейчас поняла что она, любящая бывать в уникальных местах, ни разу не задумывалась об экскурсии в армидейский сектор мира механоидов. Теперь она могла сказать, что повидала все в этом мире и сама их экстремально необычной прогулкой осталась довольна. Они много смеялись и весело провели время. Ее — девочку вундеркинда, большую часть времени, ведущую образ жизни затворницы изолировано живущей в окружении родных, очень забавлял незатейливый низкопробный юмор Рэвула. Идея о покаянии и раскаянии, которой его наполнила Аврора, даровала Рэвулу иллюзию прощения, вновь дающую возможность свободно дышать. Гуляя в обществе этой непоседы не прекращающей тараторить, выплескивая потоки информации, его дыхание то и дело перехватывало от призрачной, такой невесомой, незаметной, но все более ощутимой, реальной возможности новой жизни. Затемно они вернулись в гостиницу.
Тем временем земли преферийских артэонов огласил внушающий страх и тревожный трепет во всех их правителей и хранителей, Колокол Черного Рока. На вершине высокой башни возвышающейся среди гор северной окраины Преферии, в нескольких километрах севернее Снежной Высоты находился огромный колокол. Наложением чар превращенный в подобие сигнализации в случае необходимости способной предупредить все правительства и всех хранителей Арвлады о приближающейся опасности. Звон от удара в колокол разносился по Арвладе звуковой волной, которую всякий простой обыватель мог принять за очередные причуды своего терзаемого тремя великим силами мира. Только правители, вожди и шаманы артэонов и жителей Арвлады видели в пронесшейся с севера звуковой волне недобрый знак. Столь громкое название — 'Колокол Черного Рока' не было результатом фантазии преферийских артэонов. Магические устройства предупреждения об опасности подобные колоколу Арвлады вот уже множество столетий использовались всем артэонским миром. Название 'Колокол Черного Рока' было дано этому магическому устройству еще в незапамятные времена, когда оно было впервые изобретено магами.
Ударом в тревожный колокол Арвладу взбудоражили трое послов из Страны Ворона на огромных черных Вороканах прилетевшие в северные горы из своей далекой земли. На них не было традиционных черных в вороньем стиле одежд, лица небыли украшены черным. Они собирались явно второпях, накинув на себя только черные шубы, чтобы не замерзнуть по пути, проложенному в небесах. Как и положено, в наступивший темный час по зову тревожного колокола все правители и хранители Арвлады, заспешили на внеочередной Совет в крепость Снежная Высота.
Используя телепорт, главы всех артэонов Арвлады наспех за несколько часов собрались на тревожный совет, созванный по инициативе Людей Ворона. Армидейскую трибуну в Зале Заседаний заполнили Кратон, командующий Кэлос, Фросрей и несколько министров. Трибуна Срединных Земель была почти полной. Правитель СБК Рагнер-Кон прибывал в командировке за периметром. Восстановление ряда миротворческих миссий на юге встретило ожесточенное сопротивление враждебных сил и переросло в настоящую мини войну. Правитель СБК решил лично взять ситуацию под свой контроль, поэтому на совет вместо него прибыли лишь несколько высокопоставленных генералов. Трое послов Людей Ворона, стоя в центре зала, ожидали, пока гости усядутся, и начнется совет. Слово взял Салмерин — правитель Винсора — самого крупного из поселений Людей Ворона, Намарьен, третий из пяти детей Мэлога (Духа хранящего Страну Ворона). Намарьен за сотню лет, замерший в облике молодого человека, он не имел бороды и носил длинную неухоженную черную гриву. Скинув черную шубу, в черной подпоясанной рубахе, как вождь всегда с коротким клинком Людей Ворона на поясе, он начал обращаться к совету.
— Многоуважаемые хранители Арвлады! Знаю, у нас были разногласия, — вождь Людей Ворона покосился на трибуну СБК. — Но сейчас Страна Ворона как часть нашей маленькой мирной части света в наступивший темный час просит вашей помощи. Я говорю о событиях, произошедших в Стране Волка и их последствиях, — он встревожил трибуну Армидеи и дальше обращался только к ней. — Нам известно, что произошло в Мерзлом лесу. После уничтожения Страны Волка Таргнер, этот неспокойный Дух будто сошел с ума. События, к которым причастны вы — наши друзья армидейцы серьезно разозлили его.
Над Мерзлым лесом зарождается какая-то буря. Разъяренный Таргнер жаждет мести, он что-то затевает, готовиться явить нам свой гнев. Это уже не Воронка Таргнера, это неведомая разрушительная сила в виде зарождающейся сверхъестественной бури потоками невиданных энергий собирается над Мерзлым лесом. Эта сила способна уничтожить всех нас. На днях небо над Мерзлым лесом озарили вспышки света, из-за Фригнетских гор донеслись раскаты грома. Затем стал слышен непонятный звук, который все приближался и приближался. Десятки тысяч чудовищ обитавших в Мерзлом лесу напуганные неведомой силой затаптывая друг друга, неслись через перевал Снежные Врата. Огромные способные пройти по сугробам перевала белые медведи, гигантские снежные олени и кабаны. Вся эта безумная орава в ужасе понеслась по нашим землям. Деревушка Канисвел, что стояла у подхода к Снежным Вратам, полностью уничтожена. Перепуганные огромные звери просто снесли ее. Наши дозорные заметили надвигающееся стадо заранее. Большая часть жителей была эвакуирована на Вороканах. Однако многие погибли. Дело даже не в чудовищах Мерзлого леса стадами гуляющих по Долине Ворона. С ними мы сами справимся. Да и придет время многие из них сами погибнут, не сумев найти себе пропитание. Самое главное это Таргнер. Случившееся было лишь первым проявлением его ужасной мести. Он затевает что-то жуткое, губительное для нас. Возможно вся Арвлада в опасности, не только Страна Ворона. В этот темный час я спрашиваю у вас: как вы предлагаете нам быть? — спросил у всех сидящих в зале вождь Людей Ворона.
