книга 1. "Нигредо. Драконья кровь".

В один прекрасный день выбравшись на перекрёсток, настолько людный, что аж травой по пояс зарос и обнаружив присобаченные к покосившемуся столбу собственные портреты, неплохого, кстати, качества (спрашивается, когда это я художнику позировала?), с длинным перечнем злодеяний и обещанием солидной награды за поимку, мы стали выбирать дорогу ещё осторожнее. Я, конечно, всегда знала, что золотце, но чтобы до такой степени...

Вэр прихватил листок с собой, и я с огромным интересом узнала подробности ограбления и убийства нами десятка почтенных граждан Крилла. Столицы, то бишь. С особой жестокостью и цинизмом. Жалко, не ограбления банка. Хотя, судя по запасам в "кармане"...

Деньги обещали не только за поимку, но и за сведения о местонахождении, так что любой встречный мог неплохо заработать. Кстати, за орка обещали больше за мёртвого, чем за живого, а за меня наоборот, что наводило на неприятные мысли. Пожалуй, в случае чего, самоубийство будет очень благоразумным поступком.

По дороге я прямо с объявления училась читать. Свечи Сидда этим полезным умением со мной не поделились. Впрочем, когда знаешь язык, всё намного проще, тем более, что грамматика оказалась совершенно не трудной. В принципе, обучение свелось к алфавиту. На Этоле над детьми не издеваются. Как слышишь, так и пиши. И язык один на всех, только диалекты различаются. Мечта лентяя.

Разбуженный изучением грамоты исследовательский интерес, приутихший было в последние дни, снова продрал глазки. Ну, знаете ли, лучше бы он спал дальше. Ответ на невинный вопрос о местной фауне ошарашивал. Сказки все, наверное, в детстве читали. Так вот, если собрать в кучу тамошних обитателей, добавить все имеющиеся мифы и помножить на пять, получится далеко не полный список. Если ЭТО — норма, то что, чёрт возьми, может обитать в медленно, но верно приближающейся цели путешествия, про которую кроме страшных сказок никто ничего не знает?!

Что забавно — гоблины, хоть потрошёные, хоть недоразвитые, которыми постоянно ругался Вэр, в этом впечатляющем бестиарии отсутствовали, будучи всё знающими и за всё отвечающими, но... абстрактными персонажами.

Совершенно непонятно, как при таком количестве зубастых соседей в Митране до сих пор водятся люди. И почему, шляясь по самым глухим закоулкам, мы встретили только одну из страхолюдин, обитающих здесь.

Оказалось — не так страшен чёрт, как его малюют. Большая часть тварей, по словам Вэра, довольно легко убиваема и, кроме того, достаточно разумна, чтобы понять — страшнее человека зверя нет, и держаться от него надо как можно дальше. Остальных, не таких понятливых, со временем повыбили, ну а если единичный экземпляр кого и скушает — судьба значит такая. А насчёт того, что не встретили... Хорошо, что я этого раньше не знала, но почти каждую ночь вокруг стоянки бродила та или другая тварь. Просто все они оказались умнее метаморфа. А мой спутник — гадом последним. Спрашивается, какого... гоблина он раньше молчал? И с какой радости теперь-то разговорился? Ангидрид твою медь, мне ж кошмары сниться будут! Это если вообще усну.

А мне ещё говорили, что нельзя читать сколько сказок! Да если бы не это — уже бы свихнулась. Впрочем, я до сих пор в своём здравом рассудке не слишком уверена, но будь на моём месте упёртая материалистка — сомневаться было бы поздно.

Гостеприимные холмы плавно стекли в очередной лес, лишив нас уютных квартирок и ночевать снова пришлось в палатке. Впрочем, погода снова наладилась и расставание вышло не очень болезненным.

К этому времени я перестала вздрагивать по ночам при каждом шорохе и зря, конечно. В один прекрасный вечер, ярко подсвеченный солидными кусочками всех лун, к нашему костерку буднично так, спокойно подошла стая волков. Полтора десятка огромных, то есть, действительно огромных, зверюг, рассевшихся по периметру полянки, словно зрители в цирке, вызывали сильнейшее желание оказаться на ближайшем высоком дереве. Судорожно стиснув фрелон, я приготовилась подороже продать свою жизнь. Приготовилась и поняла, что что-то не то. Никто ни на кого вовсе не спешил набрасываться. Вместо этого Вэр встал, элегантно поклонился и вежливо поздоровался.

— Доброй ночи, уважаемые. Вы по делу или просто так, на огонёк заглянули?

Навестили нас оборотни. Самые натуральные. Охренеть. А вы что ж думали, они только в сказках бывают? Я раньше тоже.

В Митране этих самых оборотней полным-полно. Куда больше, чем чистокровных людей, если верить Вэру. Просто никто без необходимости не заморачивается выяснением родословной собеседника. Все подряд — человеки, чем бы под покровом темноты, да и при свете солнца ни тешились, и в какую бы шкуру ни рядились. Орки — редкое исключение, причём, совершенно добровольное. Не настаивай они на самостийности, тоже людьми бы назывались, невзирая на уши.

Вопрос кто есть кто, возникает только, когда родители разных видов отправляются к магу, решать, кем именно станет будущий ребёнок. Лишнюю ипостась может потянуть даже не один из тысячи, остальным приходится заранее подавлять часть генов, чтоб не родилась неведома зверюшка. Впрочем, без мага от межвидовых связей получить ребёнка почти невозможно. Хорошо народ устроился — никаких случайных залётов. Остерегаться нужно, только если парочка в одной стае бегает.

Но всё это лирика и теория, почти незаметно проскочившие в общей куче свалившихся на меня сведений. Зато когда этакое чудо природы внезапно перед носом нарисуется... Я себе когда-нибудь точно вывих челюсти заработаю! С Вэром-то знакомство в суматохе побега практически безболезненным вышло, зато сейчас культурный шок настиг во всей красе.

Вообще, у нас оборотней нагло оболгали. Совершенно нормальные люди — занимаются своими делами, кусать кого попало привычки вовсе не имеют, а если вдруг по какой причине и укусят... Оборотнем надо родиться, другого способа сменить шкурку просто нет. И луна, что одна, что все три — им глубоко по фигу. Вторая ипостась, к какой бы разновидности она ни относилась, у ребят вроде наряда для пикников. Выбираются иногда побегать на природе, да жизни порадоваться. И разума ни в каком обличье не теряют, разумеется.

Члены стаи вразнобой поздоровались, ехидно оглядели превратившееся в моргающий квадратными глазками соляной столбик "высочество" и... преспокойненько отправились по своим делам, оставив нам парочку своих товарищей. Проводив завороженным взглядом (они ещё и разговаривают?!!) исчезнувших за деревьями, будто растаявших в не таком уж тёмном и густом лесу волков, я наконец отмерла и обратила внимание на тех, кто остался. Пока я зевала по сторонам, эти двое успели превратиться в людей, причём без всяких шумовых эффектов и жуткой ломки, и присоединиться к Вэру у костра.

— Ваше Высочество, мастер Вэр, мы рады приветствовать вас. Позвольте представиться. Меня зовут Адриан эр Гросс, а этот юноша — мой непутёвый племянник Ричи эр Дарр. — куртуазно изгибаясь, начал тот, что постарше.

— Я здесь вроде старейшины — приглядываю за молодёжью, чтобы не очень бедокурили.

Между прочим, сбросив шкуру, голыми они не остались, хотя я бы не отказалась посмотреть на младшего в натуральном виде — уж больно хорош собой. Каюсь, к блондинам у меня слабость, а тут такой роскошный экземпляр подвернулся. Ладный парень, жаль только, ростом чуть ниже, чем надо — с таким кавалером на каблуки влезать не стоит. Зато мордашка!.. Изысканно-утончённая физиономия эльфийского принца, утомлённого несовершенством мира, обрамлённая ухоженными золотыми прядями, так и просилась на какой-нибудь гобелен.

Пока я пялились на красавчика, Вэр времени даром не терял.

— Могу я узнать причину вашего визита, многоуважаемый господин эр Гросс?

Я только сейчас заметила, что несмотря на вежливый оскал и поощрительно склонённые уши, рука наёмника мягко ласкает арбалет. Чёрт побери, награда! И ведь напрочь о ней забыла, во как одичала на природе и без мужского внимания.

— Расслабьтесь, мастер. Ни вам, ни её высочеству в нашем обществе ничего не угрожает. Мы прекрасно помним, что принцесса принадлежит к самому древнему и почитаемому роду оборотней, враждовать с которым ни одному разумному человеку и в голову прийти не может.

— Но Крапуду же пришло.

— А кто сказал, что он разумный человек?

Я только глазами хлопала. Оборотень?! Я?! Они издеваются, что ли? А может, чего-то не так поняла?

— Стоп, стоп, стоп, господа хорошие. Притормозите-ка на секундочку. К какому-какому роду?!

— Весьма могущественному и почитаемому, ваше высочество, — как-то странно глянув, ответил старейшина.

— Я не про это спрашивала! Вы сказали "оборотней", или я ослышалась?

— Оборотней, — подтвердил Адриан, приглядываясь ко мне ещё пристальней. — В семье Митрани все оборачиваются. Всегда. Даже маг не требуется, ваши гены любую расу перебивают, про родовые линии послабее и говорить нечего.

Я спущенным воздушным шариком опала, где стояла. Сначала принцесса, теперь вот это. А завтра что? Ещё какой-нибудь доброжелатель сообщит, что падая с Олимпа, я немножко ушиблась и потеряла память, но порция амброзии всё моментально исправит?

— Ваше высочество, что с вами? — внезапно озаботился Вэр. — Вы так побледнели.

— Могла и поседеть, от таких-то новостей.

— Вы не знали?! — изумился орк.

— А ты знал?! — аж задохнулась я от возмущения, а услышав спокойное: "Разумеется, это же всем известно" и вовсе потеряла дар речи.

Ну да, конечно, всем. Кроме меня.

Бармалей ослоухий, эксикатор ему на ногу, не мог головой подумать? Сам же учил всему подряд и должен понимать, насколько я невежественна.

А вот интересно, в кого же это я могу невзначай превратиться? Наверняка сказать можно только, что не в зайчика. Зайчиков волки больше как закуску уважают, насколько я знаю. Всё страньше и страньше, как говаривала одна девочка, которая никак не могла решить, в чьём она уме. А я?

Та-а-к. Упала, отжалась и мысленно щёлкнула... Тьфу, чёрт. Нет у меня хвоста! И не будет! Я-то не принцесса.

Глава12.

Пока я приходила в себя, вежливая беседа продолжалась, как ни в чём не бывало.

— Мы здесь потому, что Ричи, как только стало известно о возвращении принцессы, твердит, что жаждет ей помочь. Я подумал, что ещё один воин вам вряд ли помешает. Ричи хоть и шалопай, но боец один из лучших в королевстве. Я его из стольких неприятностей после дуэлей вытаскивал, что и самому не верится.

— Вам решать, ваше высочество, — процедил Вэр.

Телохранитель, совершенно очевидно, затею не одобрял, но от высказывания собственного мнения демонстративно уклонился. Уж так демонстративно, что почтенный господин эр Гросс аж позеленел немножечко. Я чуть ли не чувствовала, как у него шерсть дыбом становится. Мало ли, что её сейчас не видно. Становится же.

Хотя...

Странно. Он ведь не Вэра, по-прежнему не выпускающего из рук взведённый арбалет, испугался. Оборотни вообще на наёмника не смотрели! Старейшина, да и красавчик тоже, напряглись, да что там напряглись, перепугались до чёртиков, когда полнейшая офонарелость от их новости отразилась у меня на физиономии. Нич-чего не понимаю! Однако, надо что-то отвечать, а то ведь народ ждёт.

Да уж, задачка! Орку-то я могу доверять, по меньшей мере, пока контракт в силе, а вот этот блондинчик... И, кстати...

— Господин эр Гросс, а зачем вы всей стаей явились? Для разговора многовато народу. Да и участвовать, кроме вас, никто не рвался.

— Но ваше высочество, вы же должны видеть, что вас поддерживает вся община.

— Ню-ню. А если правду?

Оборотень сменил колер на ярко-красный.

— Ваше высочество....

— Да не стесняйтесь. Любопытство замучило?

— Ну, в общем... да, — выдавил, уличённый в низменных побуждениях, почтенный старейшина. Отчего-то, тем не менее, заметно расслабившийся. Словно мои более чем язвительные интонации отменили грядущий расстрел, и теперь можно было и о чувстве собственного достоинства побеспокоиться.

Чего же они от меня ожидали? И ведь не спросишь напрямик. То есть, спросить-то можно, но толку... Зуб даю — юлить будет до последнего, но не признается.

— И как? Подхожу?

— Ваше высочество! Давать оценки не наше дело.

— А всё же.

— Вы похожи на истинную принцессу. Представителей вашей династии трудно не узнать.

— Правда, похожа? Хм. Ну... Ладно. Господин эр Дарр...

Парень перекосился, словно я ему запихала в глотку лимон и жалобно попросил:

— Ваше высочество, только не это. Я — Ричи. А господин эр Дарр — мой папенька, не к ночи будь помянут.

— Ладно. А я Лорик, то есть Лориэль.

На меня воззрились с таким священным ужасом, что настаивать на употреблении имени, вместо опостылевшего высочества, я больше не пыталась.

— Ричи, а вам зачем с нами связываться? Спутники мы беспокойные, в розыске к тому же. Без неприятностей жизнь не мила?

— Ваше высочество! Я, если можно, предпочёл бы не распространяться о причинах...

— Нельзя! Если меня не устроит движущая вами сила, ни о какой помощи и речи быть не может.

— Ну хорошо, — скорбно вздохнул он. — Мне очень стыдно, но всё дело в деньгах.

Стыдно тебе, как же! Отрешённая красота, при ближайшем рассмотрении, оказалась сплошным надувательством. То есть, физиономия-то действительно презентабельная, даже более чем, но вольготно скачущая в, якобы томных, очах цвета весенней зелени, дюжина озорных чертенят от изысканного образа даже рожек с ножками не оставляли.

— Дело в том, что когда прошёл слух о бегстве принцессы, я как раз э-э... кое-что праздновал с друзьями, — продолжил красавчик, аккуратно подбирая выражения и с явным трудом удерживая шкодливую ухмылочку, невольно подтверждая, что второй взгляд оказался куда более верным.

— Ну и когда начали принимать ставки, я... хм... на радостях поставил всё, что у меня есть, на то, что Вы проживёте не меньше полугода. А потом... э-э... в азарте, поставил всё будущее наследство на то, что Вы вернёте себе трон.

— Что?! — прохрипел Адриан, глядя на Ричи с откровенным ужасом. — Великие Стихии, пощадите безумца! Ты хоть представляешь, что сделает твой отец?

— Лишит наследства, титула и места за столом, — отмахнулся тот. — Каждый сезон грозится.

— Да он тебе голову открутит, хвост вместо неё приставит и...

— Дядя! — Ричи укоризненно показал глазами на меня, заставив Адриана закашляться, так и не поведав миру обо всех предполагаемых ужасах, ожидающих легкомысленного племянника.

— Извините, ваше высочество. Муж моей сестры довольно тяжёлый человек, а Ричи...

— Шалопай. Вы предупреждали.

— Э... да! Извините, принцесса, я просто не сдержался.

— Ну что вы, я всё понимаю.

Я глянула на кротко ковыряющего землю сапогом парня, ловко отмазавшегося от нравоучительной тирады и спросила, снова вызвав приступ кашля у несчастного старейшины:

— А азарт после которой бутылки прорезался?

Ричи тоже слегка зарделся и, помявшись, с ещё одним горестным вздохом (артист, блин, погорелого театра) выдал:

— Кажется, пятой.

— Радость была, видимо, после третьей. И каковы же ставки?