Странник - 2 "Успеть до радуги"

— А командир?

Ша Ирх хохотнул.

— Классный старикан. Был начальником пограничной стражи всего восточного побережья. Контрабандистов на его участке просто не было. Вытравил как породу.

— Кхорданг.

— Слушаю!

— Давай разведчиков в воздух.

Почти сразу же где-то вдалеке тоскливо заныл тягач и в небо полыхнули две молнии беспилотных разведчиков. Прикрыв глаза от слепящего солнца, я проводил взглядом их черные веретенообразные тела и неторопливо побрел в сторону штабного купола.

Спутники обе стороны потеряли еще в начале войны. Осталось только то, что висело на геостационаре в других частях света, и совсем крохотные аппараты, годные только для связи. Поэтому мне приходилось пользоваться аэроразведкой, зависящей от погоды, мастерства операторов и еще черт знает чего.

На главном экране штаба проплывали уже расшифрованные кадры. Судя по ним, примерно половина вражеской техники уже в руинах. Арлинги пытались спасти то, что можно, но с гибелью штаба армии у них воцарился полный хаос. Будь у нашей группировки приличный командир, это был шикарный шанс навтыкать им до конца.

Моя служба радиоэлектронной борьбы усиливала этот бедлам, посылая в эфир ложные команды и не давая проходить настоящим. Служба РЭБ, укомплектованная бывшими взломщиками компьютерных сетей, была моим детищем от начала до конца. И маленьким секретом даже от ближайших командиров. Официально для всех это была новая система связи, которую апробировали на нашем подразделении.

С помощью добытых данных они уже вклинились в закрытые оперативные каналы, превратив их в обломки. Похоже, единственное, чем арлинги сейчас могли пользоваться — это дымовыми сигналами от горящей техники.

— Ат, дай-ка тактическую карту района.

Экран мигнул и сменился подробной картой нашего участка.

От побережья вглубь материка шел сухой каньон и цепь невысоких холмов. Русло древней реки. Там можно было неплохо закрепиться. Не думаю, что после утреннего разговора с Ша Саниром он выслушает хотя бы слово. Я глубоко выдохнул. Попробуем все же договориться.

— Ат, — обернулся я к связисту. — Соедини меня с командующим армией.

Через несколько минут свежий девичий голосок прощебетал мне в ухо:

— Адъютант командующего 59 хатгар, ти хор Теи Нат.

— Командир ихана 'Небесная стража'. Я хочу поговорить с командующим.

— Соединяю...

— Алго Ратхон слушает! — раздался незнакомый мне сочный баритон, вовсе не похожий на хриплый писклявый голос Ша Санира.

— Ладак Ша Гранг. Командир ихана...

— Да знаю, знаю... По твоей милости я уже два часа как командир этой навозной кучи.

— А куда делся Ша Санир?

— Вероятно, уже на пути в столицу. Этому идиоту хватило ума и связей пожаловаться самому Императору. А что у вас произошло-то?

Я рассказал, а потом перешел к делу.

— Алго, ты не желаешь взглянуть на наши трофеи?

— Ты имеешь в виду карту? С удовольствием.

— Я могу переслать ее по закрытому каналу.

— Нет. Я хочу взглянуть на оригинал, а заодно и на тебя. Жду!

Сигнал отбоя гуднул и тоже пропал. Я задумчиво стоял с трубкой в руках немного ошарашенный происходящим.

— Что случилось? — встревожено спросил Кхорданг.

— У нашей армии новый командир, — сказал я ухмыляясь.

Совместным ударом морской пехоты и наземных частей мы взломали оборону вдоль каньона и, зашли в тыл армии арлингов, отрезав ее от основных частей прижали к прибрежным болотам. Лишенная снабжения и возможностей эффективного маневрирования армия агонизировала. Немногочисленные попытки прорыва успешно пресекались авиацией, мобильными частями и моторизованной пехотой.

К вечеру следующего дня я спокойно смотрел по огромному экрану в штабном куполе на передвижения войск, передаваемые аэроразведкой, когда заметил неторопливо ползущую к линии окружения небольшую мехколонну. Учитывая, что серьезных попыток прорыва не было, наши войска немного расслабились. И в этих условиях решительные действия, предпринятые небольшой группой серьезно настроенных людей, могли привести к результату.

— Лиро, Ша Кхорданга ко мне!

Мягко ступая, как по минному полю, подошел Кхорданг.

— Что ты об этом думаешь? — спросил я, показывая рукой на тоненькую цепочку машин.

Не сводя глаз с экрана, он наклонился к микрофону.

— Оператор. Три-двенадцать в экран.

Тут же масштаб карты изменился, словно я нырнул ближе к земле. Стали видны отдельные деревья и похожая на гусеницу вереница каравана. Я сразу обратил внимание на отсутствие в колонне танков и артиллерии.

— На прорыв непохоже, — подал голос командир батальона.

— Как раз похоже. Только на тихий прорыв.

— Думаешь, 'Сит Тамиратх'?

— А больше некому.

Диверсионно-карательный полк, как и другие объекты первой категории, были накрыты первой волной ракетно-артиллерийского обстрела. Но оценить степень эффективности наших действий мы никак не могли. 'Сит Тамиратх' как в воду канула. И вот теперь, отсидевшись, они явно собирались к своим.

— Ихану — боевую тревогу, — проговорил я как бы в пустоту. Тут же без паузы надсадно завыла сирена, и земля дрогнула от топота трех тысяч сапог.

Оставалось сделать совсем немного.

— Чего там у тебя? — отозвался на мой вызов командующий армией. Коротко я рассказал ему о том, что, по моему мнению, происходит.

— Слушай, ладак, я хорошо знаю этих ребят. Это очень, очень серьезные бойцы. Я хочу предложить накрытие всего квадрата термитно-осколочными ракетами, а то, что выживет, отпустить без боя.

— Почему так серьезно?

— Если это действительно 'Тамиратх' то у них, по моим данным, группа 'танцующих'.

— Это что еще за звери?

— За голову "танцора" назначена такая награда, что ракетчики, случайно накрывшие одного из них в ущелье Данок, теперь могут не работать всю оставшуюся жизнь.

— Алго! Я обещаю тебе, что ни один из них не выйдет за линию окружения. Мне нужна только непрерывная долбежка по радиобую.

— Сильно долбить-то? — спросил командующий. — Ты знаешь, с боеприпасами у нас пока не очень.

— Как не жалко.

— Дах. Давай

Мы успели почти вовремя. Солдаты окапывались, словно бешеные. Снайпера, пулеметчики и пехота вгрызались в землю, отгораживаясь бронещитами. И не успело сесть солнце, как сначала передовая группа, а затем и основная часть колонны арлингов вступили в бой.

Вероятно, они подумали, что напоролись на мобильный заслон, прикрывающий тихий участок. Но мои парни быстро доказали, что это не так. Передовой отряд арлингов тут же лег под перекрестным огнем тяжелой пехоты. Синхронно с фланговым ударом снайпера-ракетометчики сожгли арьергардную часть колонны, отрезая всякий путь к организованному отступлению. Быстро поняв, что в лоб не пройти, под прикрытием снайперов арлинги попытались просочиться по флангам и тут же напоролись на линии сплошного минирования.

Я наблюдал эту картину с невысокого холма, на котором был мой НП. Сразу стало ясно, что огневого противоборства мои легкие снайпера не выдерживают. Начались потери в личном составе. Тогда, не переставая отдавать команды, я вместе со своей винтовкой прыгнул в ближайший окоп. Мое оружие — та самая штука, что была у Рат Са во время высадки десанта в госпитале — была почти в полтора раза длиннее обычной снайперской винтовки и имела специальный широкоугольный прицел с переменным увеличением по полю. Немного непривычно, но очень удобно, особенно в таком месиве. Отдача винтовки была такой, что могла запросто переломать кости неподготовленному стрелку, поэтому для установки требовался специальный механизм, нечто вроде станка. Несколько десятков драгоценных секунд ушли на то, чтобы все поставить и настроить.

Лиро еще ковырялся со станком, а я уже приник к наглазнику прицела. Ночник давал не вполне обычное по моим представлениям мягко-розовое монохромное изображение, отличавшееся, не в пример нашему, очень высоким разрешением. Первого снайпера, нагло бившего с колена, я увидел сразу же. С гулким уханьем винтовка жестко дернулась в моих руках, и с лязгающим звоном стосорокаграммовый уран-вольфрамовый снаряд покинул ствол. Может быть, у него даже был бронежилет... Тогда снайпера разорвало вместе с ним.

Я лупил по всему, что движется. Лиро подавал мне обоймы, а я опустошал их со скоростью пулемета.

Мою огневую точку вычислили через считанные минуты. Рядом со звоном ухнула мина, и над головой надсадно жахнуло осколками. Все, понял, ухожу, ухожу, ухожу... Не снимая со станка, я подхватил своего дымящегося от перегрева динозавра на плечо и поволок в другой конец окопа, чуть не сбив при этом ординарца. Новая позиция была, пожалуй, поудачнее. Я увидел бронемашину, карабкающуюся по склону холма, и в несколько выстрелов превратил ее в груду железа. Из машины выскочил человек и пробежал вниз несколько метров, а потом полетел, разделившись на несколько неровных частей. Ребята из охранного взвода расположились вокруг меня неправильным эллипсом и огрызались, как могли из табельного. Постепенно подтянулись тяжелые пехотинцы, и воздух вокруг загудел от их крупнокалиберных картечных ружей.

И тут со стороны арлингов на наши позиции метнулись едва различимые тени. Двигались они не сказать чтобы быстро, но техника шага делала их почти невидимыми.

'Танцующие'! Я толком не успел навести о них справки, но то, что рассказывали о них, на лирические мысли не наводило. Супербойцы способные уклонятся от пуль и одним движением завязать узлом винтовочный ствол. Рассматривая их ломкие, аритмичные движения через оптику прицела, я только через несколько минут понял, что это напоминает мне моторику скорпиона. Как то не вязалась столь совершенная техника боя на общем фоне.

Внезапно огонь со стороны арлингов стих. Видимо, боялись зацепить 'танцующих'. Преодолеть полосу сплошного минирования перед нашими окопами они, конечно, не могли. Я все ждал, что Танцоры попрут на сенсоры, которыми были заменены обычные противопехотные взрыватели. Но, словно чувствуя опасность, они бесплотными тенями лились вдоль линии заграждения под ураганным огнем моей тяжелой пехоты. Я знал, чего они ищут. Проход в минном поле. Тот самый, который находился прямо перед моей огневой точкой. Я уже сейчас не помнил, для чего я его оставил. Наверное, тогда мне это показалось удачной идеей. Сейчас, наблюдая как 'танцующие' скользят в сплошном потоке картечи, я уже так не думал. Один из них уже находился на расстоянии примерно в пятьдесят метров, и я резким движением выдернул из кобуры пистолет. Я не сильно надеялся на успех, но попробовать все же стоило. Пытаясь поймать его ритм, я сделал несколько пробных серий выстрелов, и тут же увидел, как сыграло его тело на мои пули. Словно он был бесплотным язычком пламени, а не человеком из плоти и крови.

Тридцать метров.

За те секунды, пока он их преодолевал, я успел сбросить бронешлем, штурмовую подвеску и, сделав сальто из окопа, выскочил на пространство перед бруствером.

Теперь, когда я видел 'танцующего' совсем рядом, он, похоже, никуда не торопился. Его движения стали тягучими и обманчиво медленными. Молниеносная атака 'змеиного жала' была отбита им так, словно он отмахивался от надоедливых мух. В ответ он атаковал обратной стороной ладони, а на возврате руки ударил кулаком от бедра. Я уже был вне дистанции удара, и мне не пришло бы в голову его блокировать. Но рефлексы умнее головы. Глаза сами отследили траекторию удара, а тело сдвинулось в сторону. И вовремя... Словно раскаленное ядро, нечто пролетело между моим локтем и ребрами, заставив затлеть ткань комбинезона. На моих губах внезапно, как всегда в минуты смертельной опасности, выступил солоноватый терпкий пот. Я называл его 'вкусом смерти'. Боец, стоявший предо мной, был значительно выше меня по классу. Но если мне и предстояло умереть, то перед смертью я собирался порезвиться. Прошлое и будущее, мысли и мечты — все было сброшено, словно пустая обойма. Обжигающий холод пустоты пронзил мое тело, и тут в голову ледяным потоком брызнули слова мантры Дхати.

Время, летевшее, словно пуля, вдруг решило сменить темп. Я уже не совсем понимал, что и зачем делаю. Помню, что каким-то образом преодолевая ставший тугим и вязким воздух, провел сначала нижнюю атаку 'драконьим хвостом', а потом из нижнего положения сделал вертикальные ножницы и, выдергивая себя из почти лежачего положения, одновременно атаковал его горло. Запутавшись в моих атаках, он пропустил последнюю. Моя рука-копье вошла в мягкую плоть его шеи.

'Танцующий' был мертв. Один из шести. Почему-то сейчас я точно знал сколько их осталось. Знал даже, как звали убитого. Алиасор ден Лиордан. И знал, что время мое, похоже, пришло. С пятью оставшимися в живых мне не справиться никогда. У меня оставалось лишь несколько секунд. Но почему-то вместо мантры Исхода я начал читать Охасто. Вслух, как бы напевая. Просто заунывный темп Исхода мне никогда не нравился. А легкие ритмичные слова мантры 'солнечной смерти' очень даже наоборот. И мне показалось очень хорошей идеей в последнюю минуту жизни переступить запрет Учителя на чтение вслух мантры смерти, тем более многократно. В свете огненных трасс я ясно видел поле боя и самих 'танцующих'. Но гораздо более ярко светились их руки. Они несли их перед собой, словно чаши, и в каждой мягко мерцал светящийся шарик.

Полукольцо 'танцующих' уже сходилось, когда мир вокруг меня перевернулся. То, что казалось твердым и незыблемым, вдруг оказалось бутафорским и непрочным. Как во сне, который вот-вот рассеется. Люди вокруг меня замерцали мягким красноватым светом. Вдруг появилось ощущение взгляда отовсюду. Словно я смотрел одновременно со всех точек, видя не только объем предметов, но ощущая их цвет, запах и даже вес. И только пять нестерпимо ярких оранжево-желтых клякс ярко сияли на фоне черного, гулко пахнущего гарью, пуха земли. Язычки яркого пламени, исходившего из рук 'танцующих', сходились на мне, образуя пятиконечную звезду, в углы которого падали пять ярко синих иероглифов мантры Охати. Один пентакль, оранжево нарисованный 'танцующими', словно накладывался на синий пятиугольник, нарисованный мантрой, и они медленно смещались феерической каруселью. Но мои иероглифы двигались чуть быстрее. В тот миг, когда они совместились, все внезапно взорвалось ослепительной зеленой вспышкой и погасло. Полуослепший и полуоглохший, я помотал головой, словно вытряхивая из ушей грохот, и оглянулся вокруг.

Пять Танцоров обугленными головешками лежали вокруг меня. Но пахло не горелой плотью а почему-то свежей травой. И вот вернулись звуки. Как-то вдруг резко свистнула над головой пуля, откуда-то сбоку торопливо застучал наш пулемет, и огрызнулись сухим лаем автоматы арлингов. Чьи-то руки втащили меня в окоп. При этом, все, что было на мне из одежды и снаряжения, распалось и осыпалось грязноватыми клочьями. В общем я стоял нагишом как последний дурак, но людям стоящим вокруг смешно почему-то не было.

— Кто ни будь принесет мне одежду? — сказал я хрипло и, проводив взглядом метнувшегося куда-то в сторону Лиро Ди, осел на землю.