Странник - 3 "День дракона"

Теперь Рею предстояло совсем немного. Собрав из толпы самовлюбленных придворных и спесивых удельных князьков боеспособную армию, отразить агрессию двухмиллионной Орды, набухавшую на границах с Эласом. Всего-то.

Конечно, высокое боевое мастерство рыцарских дружин, отточенное многими поколениями профессиональных солдат, чего-нибудь да стоит. Но при почти десятикратном перевесе в живой силе дружинников просто растопчут, словно шального таракана.

Карту будущих боев Рей уже основательно изучил. На военном совете, куда он сейчас направлялся, он собирался предложить нечто не вполне похожее на обычную войну, но вместе с тем не выбивающееся из рамок местных представлений.

В обширном Зале Советов собралась вся военная элита Эласской Империи. Рей осмотрелся. Вот король Хенгара — Рэгир Девятый. Длинный, сухой, похожий скорее на сельского учителя в своем подчеркнуто скромном темно-коричневом раддхи с высоким стоячим воротником. А это Жедо, герцог Кинсанский. Небольшой и подвижный, с фигурой и повадками бывалого бретера, он все время подкручивал длинные усы и смачно позвякивал ножнами длинной шпаги. Герцог Великого герцогства Тенсарх, хмурый и молчаливый, одетый во все черное, подчеркнуто пренебрежительно стоял ко всем спиной, как бы внимательно наблюдая за чем-то за окном. Граф Танхиз Двадцать Седьмой Массивный, ярко одетый молодой человек лет двадцати, пытавшийся солидно выглядеть среди такой представительной публики. Был в этой сиятельной компании и недавно избранный глава Торгового Конгресса Риги Самеди, вернийский купец, разбогатевший на перевозке золота. На него смотрели свысока, но за ним стояла мощнейшая торговая организация, с которой никто ссориться не хотел. Был даже Кивилгар, сменивший для такого случая свою спецовку мастерового на белую с золотым шитьем хламиду Великого Магистра и такие же белоснежные сапоги.

По предварительным данным, полученным от колдуна, Рей знал, чего примерно ожидать от каждого из них.

Начал совет граф Шем. Из бедных дворян, но далеко продвинувшийся благодаря исключительному штабному таланту. На него тоже поглядывали искоса, но вслух никто сказать ничего не смел. У Императора Хаттиса, бывшего полковника Имперских Военно-Космических сил, была действительно стальная рука.

— По данным разведки, основная армия степняков-эрдантов собирается форсировать реку на участке Ригон — Аглис, — докладывал Шем. — К сожалению, наши прогнозы относительно подъема или стабилизации уровня реки не оправдались. Уровень продолжает падать, и по нашим прогнозам достигнет примерно отметки минус десять по ординару.

— Что это значит? — прервал тишину король Рэгир.

— Десять эрсат, — пояснил Шем.

Рей перевел на привычные единицы и ахнул. Около двухсот метров!

— Так же, — продолжал Шем, — степняками активно готовятся наплавные мосты и большое количество плотов.

— Когда они будут готовы форсировать реку? — спросил Рей.

— Если смогут сохранить темп подготовки, то через сорок дней. К этому времени река безусловно поднимется, но, — тут Шем виновато развел руками, — не намного. Также готовится к переброске морем группировка из ста тысяч человек на захваченных степняками в порту Байна кораблях Торгового Конгресса...

Глава конгресса только зубами заскрипел от досады.

— По нашей информации, вождь степняков Айасс поклялся на Эбите, что зимовать они будут здесь, в Эласе.

— Что такое Эбит? — вопросительно буркнул герцог Тенсарх, оторвавшись наконец от созерцания заката.

— Это их священная книга, дамеди Тенсарх! — охотно пояснил Шем. — По законам эрдантов, не выполнивший клятву Эбита погибнет вместе с семьей.

— Правильно ли я вас понял, дамеди Шем, что он готов положить всех своих людей, но исполнить клятву Эбита? — чуть дрожащим голосом спросил граф Танхиз.

— Именно так, дамеди Танхиз. — Подтвердил кивком головы Шем.

— Их армия в десять раз больше нашей... — спокойно, словно это не относилось к нему, произнес король Рэгир. — Они раздавят нас, словно скорлупу от ореха.

— Может, договориться? — донеслось из темноты угла.

— Кто там? — Рэгир близоруко сощурил глаза в полумрак. — А, это милейший дамеди Кибар... Вы пробовали договориться с крысами? Или с осами? Пока мы не устраним причину их прихода, они не уйдут.

— Но Палс ведь договорился? — не сдавался граф Кибар.

— Палс — это всего лишь горы и пустыни, кроме небольшого куска побережья. А Шендар — просто пустыня. Дальше объяснять?

Из угла донеслось тихое злобное сопение.

— Значит, не надо! — удовлетворенно развел руками Рэгир и переключил свое внимание на Рея.

— А у вас, дамеди Ратонга-и-Гассари, есть план, как договориться? Хотя я предпочел бы, чтобы вы придумали, как нам продать свои жизни подороже...

В комнате воцарилось молчание.

— А если я предложу вам план, как загнать степняков назад? — спокойно спросил Рей, глядя прямо в глаза королю.

— Если ваш план исполнится, то я на коленях поднесу вам мою шпагу, — произнес Рэгир скучным голосом, разглядывая почерневшие потолочные балки.

— Ну, зачем такие жертвы! — усмехнулся Рей. — Достаточно будет, если я попрошу вас оказать мне честь биться вашей замечательной шпагой в последней битве этой войны.

Краем глаза Рей заметил, как Кивилгар от удовольствия закатил глаза, и продолжил:

— Итак, сам план.

Он взял у своего адъютанта указку.

— Возможно, для вас это не совсем привычно. Способ, которым я предлагаю избавиться от степняков, несколько далек от привычных баталий с развернутыми знаменами и трубящими в трубы герольдами. Это просто работа. Иногда совсем некрасивая. Я полагаю, егеря дамеди Тенсарха смогут уничтожить горные тропы через все перевалы, кроме Анорис?

— Запросто, только зачем? Перевал Анорис все равно не завалить надолго, — ответил Тенсарх.

— А надолго как раз не надо. Пусть Айасс думает, что мы собираемся отгородиться от него. Завал на Анорис надо сделать поосновательнее, но эрданты его все равно разберут. И, естественно, выйдут вот сюда...

Рей ткнул указкой в то место на карте, где была обозначена долина.

— Узкая горная долина, где на вершинах можно установить пушки. Это, конечно, их не остановит, но пощиплет здорово. Тем более что все припасы и обозы пойдут той же дорогой.

Затем крепость на перевале Гротис. Там я полагаю задержать их подольше и с гораздо более серьезными потерями. В итоге они выйдут вот сюда. К Тебронну. Река здесь, насколько я знаю, сдерживается только дамбой.

— Вы собираетесь разрушить дамбу, которую строили пять поколений моих предков? — нахмурился граф Теброн. И уловив молчаливый протест среди присутствующих, пояснил: — Да я не об этом. Как ее вообще можно сломать? Там же камень в добрых два эрсата толщиной.

— Если бы я точно не знал, как это сделать, дамеди Теброн, то вообще не стал бы об этом говорить! — устало сказал Рей. — Но главное не это. Все, кто выживут в устроенном потопе, а их безусловно будет все равно очень много, подойдут к вашей крепости...

Армия Тенсарха отсечет их от возможностей обхода между рекой и горами, а Тегрин и Хенгар встретят степняков на рубеже Тебронн — Банси.

Будет их, по моим расчетам, еще тысяч пятьсот. Но это, согласитесь, уже не два миллиона. А главное, что на равнине, превращенной нашими трудами в сплошное болото, конница степняков будет лишена всех своих преимуществ — скорости и маневра.

— И последнее. — Рей обвел всех присутствующих долгим пронзительным взглядом. — Поверьте на слово. Шансов у степняков нет. Но каждый, кто попытается купить себе жизнь ценой предательства, будет уничтожен вместе с семьей. Это я обещаю лично.

Вечером того же дня, переживая подробности тяжелого разговора, Рей решил немного развеяться и посвятить остаток дня спокойному и неторопливому времяпровождению. Сидя во дворцовой библиотеке, Рей знакомился с удивительными по своей красоте и тонкости исполнения гравюрами с изображениями подвигов Рица Девятого, Короля всех Королей. Собственно король он был, судя по хроникам тайной канцелярии, так себе, и его подвиги большей частью были плодом буйного воображения придворных поэтов. Зато ему хватило ума и денег обласкать гениального художника Райдорха, который своим резцом и воплотил все эти поэтические экстазы.

Уже смеркалось, и бесшумные, словно привидения, слуги зажгли светильники в простенках между монументальных книжных шкафов. Рей встал, помассировал затекшую от долгого сидения шею и подошел к окну. На город со стороны моря надвигалась грозовая туча. Уже сверкали сполохи зарниц, высвечивая мгновенным фотоснимком широкие улицы столицы и спешащих поскорее укрыться в домах горожан. Над башней Кивилгара вертелся огромный ветряк, подзаряжающий энергоячейку. И, тут словно видение, в голове Рея предстала картина бьющей в генератор молнии и взрыва, разносящего в щепки всю башню...

Не накидывая плаща, сбивая по дороге зазевавшихся слуг и с треском распахивая двери, он опрометью кинулся вниз.

Ему оставалось преодолеть последние метры перед массивными воротами башни, когда огромная молния залила пространство вокруг ярким электрическим светом. Тяжкий удар сотряс землю и чуть не сбросил Рея со ступеней. Почти вслепую он несся по коридорам, выбивая тяжелые двери и разрывая стальные засовы словно бумагу.

Он вырвал энергоячейку за долю секунды до того, как новая молния ударила в генератор на башне. Треск и вспышка на мгновение ослепили его, а потом он отполз в угол комнаты, укрывшись за металлокерамической броней синтезатора от полыхавшей в другом конце зала раскаленной плазмы.

Его нашел поутру Кивилгар. Мокрого, обгоревшего и с полной под завязку энергоячейкой, победно сиявшей ярким голубым огнем.

11

Мастерские работали круглосуточно. Только выдавали они не пулеметы, конечно, как хотел Рей, а ружья и пушки. Правда, вполне приличные.

Новое оружие теперь сотнями образцов поступало в армию. Сначала самым боеготовым и надежным частям. Так, в первую очередь его получили 'Черные птицы' Императора и его гвардия, потом егеря и пограничная стража. В принципе, и Рей и Кивилгар были согласны с Императором, что и такое количество стрелкового оружия само по себе уже представляло немалую опасность. И естественно, никто не собирался вооружать удельных князьков и прочую дворянскую шваль, только и жившую от войны до переворота. Но главный секрет Рея, огромные динамо-машины, изготовленные настолько грубо, чтобы только-только обеспечивать устойчивую работу, уже перевозились в горы, к подземным водопадам. Даже изоляторы рубились из камня вручную. И все это только ради того, чтобы обеспечить видимость местных корней...

Порт и верфи тоже кипели работой. По официальной версии следуя гениальным чертежам дамеди Риа — почтенного старца, изобретавшего новые корабли в тишине своего имения, а на самом деле выжившего из ума маразматика — строились три новых корабля. Их строгие и невесомые обводы охраняли строже имперской казны. Гвардия, боевые маги и стража Торгового Конгресса встали тройным заслоном, отсекая всех не в меру любопытных. Самые ответственные участки кораблей монтировали Рей, Кивилгар и сам Хаттис Стальная Рука. Правда, с помощью плазменных резаков и двух монтажных роботов, привозимых вместе с Императором в глухом сундуке. Прессы, выдававшие почти тонну стальных штамповок в день, дымили круглосуточно, а верные Императору части тренировались без отдыха на огромном поле Сейласской пустоши. Императорскую гвардию Рей по собственной инициативе обучал и тренировал сам. И часто, спеша по делам мимо их казарм, с удовольствием наблюдал, как гвардейцы, подобно монахам одного воинствующего храма с его родной планеты, оттачивают свое боевое мастерство.

Страна готовилась к бою. Даже не к войне. А просто к драке. Это чувствовалось теперь не только по увеличению патрулей на дорогах. Нескончаемые потоки войск, снаряжения, мелькание синих плащей Императорских курьеров... В каждом взгляде теперь вместо безысходной тоски все чаще и чаще стала проскальзывать надежда. Надежда, что черная тень над страной рассеется без следа.

А нарыв, набухавший вдоль границы, в один из дней прорвался. Сотни и тысячи плотов рухнули в воду, поднимая тучи брызг, и лавина вражеской армии пришла в движение. Сотни тысяч конских копыт вздыбили пыль до небес, и туча эта была видна на многие километры вокруг. Но не успев набрать такую важную для степняков скорость, армада с хрустом врезалась в то, что еще недавно было перевалом, а сейчас представляло собой непроходимый завал. Тянулись дни, готовая к немедленному бою степная армия простаивала, теряя не только время, но и боевой дух. К тому же горные егеря барона Тенсарха все время сбрасывали на расчищающих путь кочевников камни и дротики. Поэтому работать степнякам приходилось под массивными навесами.

Но несмотря ни на что, работа по разборке завала не прекращалась ни на мгновение. А примерно в трех полетах стрелы, на живописной полянке у ручья в горной долине, высился огромный шелковый шатер. Там, в шатре, у старательно нарисованной карты стояли трое — немного сдавший за последнее время Император Хаттис, Кивилгар и граф Ратонга-и-Гассари.

— Здесь и здесь, — рука Рея, державшая тонкий остро отточенный стилет, водила им, словно указкой, по затейливо расцвеченной карте, — установлены артиллерийские батареи. Много они, конечно, не сделают, но определенное давление создадут. Главное, для чего они предназначены — это не дать степнякам здесь закрепиться в виде серьезного лагеря и помешать строить настоящие укрепления. Потом, на желобах уже ждут несколько сот тяжелых древесных стволов. — Почувствовав удивленный взгляд Хаттиса, он пояснил. — Поверхность земли достаточно ровная, и, разогнавшись на наклонных пандусах, стволы будут катиться по земле достаточно долго.

Еще несколько минут Рей перечислял, где и какие сюрпризы приготовлены для надвигающейся армии.

— И главное. — Рей потянулся, сразу став похожим на зверя перед броском. — Генераторы, установленные на выходе из ущелья, сделают его абсолютно неприступным, пока вращаются их роторы.

— А если перестанут? — уточнил Император.

— Горная река! — пояснил Кивилгар. — Когда она замерзнет, перевал уже с месяц как будет неприступным по совершенно природным причинам.

Что-то смущало Хаттиса, но он все никак не мог заставить себя спросить. Рей решил прервать его муки.

— Не мнись. Выкладывай.

— Странные у тебя способы войны. Ты не находишь?

— В чем именно? — удивился Рей.

— Эта война... — Хаттис снова помялся. — Ты готовишь настоящую бойню для степняков, словно они и не люди вовсе, а тараканы.

Эти разговоры Рей уже слышал.

— Выбирай, Император! Или я устрою бойню им, или они устроят ее ТВОЕМУ народу.

Хаттис промолчал.

12

На вершине взметнувшейся в небо черной башни Кивилгара уже пятый день горел костер. Дым его, не черный, не синий, а какой-то белесый, стелился между небом и облаками и не таял до самого горизонта. Там, на плоской крыше башни, стоял огромный прокопченный котел, в котором бурлила и булькала густая жижа, постоянно менявшая свой цвет. Сам верховный маг забыл когда последний раз спал и только злобно шипел давно сорванным голосом на мелькавших вокруг помощников и помощниц.